Страница:
На литературных вечерах я со своими произведениями выступал только один раз.
Вопрос. Когда это было?
Ответ. Я выступал со своими стихами на литературном вечере в Литературном институте ССП СССР. Было это приблизительно в августе 1942 года. Тогда я был в числе организаторов этого литературного вечера.
Вопрос. Кто выступал па этом вечере со своими произведениями?
Ответ. Со своими литературными произведениями выступали студенты нашего института. В числе выступавших со своими стихами или прозой были: Воркунова, Куняев, Ингал, Рувунов, Чернецкий и другие, которых я сейчас не помню.
Вопрос. Что вы читали из своих произведений тогда?
Ответ. Я читал стихи: "Русь, октябрь 1941 года", "Рим и варвары".
Вопрос. Вы опять противоречите сами себе. До этого вы показали, что на литературных вечерах своих антисоветских произведений не читали. Сейчас показываете, что читали стихотворение "Русь, октябрь 1941 года", являющееся резко антисоветским по своему содержанию. Намерены ли вы наконец показывать правду?
Ответ. Читая на литературном вечере свое стихотворение "Русь, октябрь 1941 года", я концовку в этом стихотворении выбросил и заменил каким-то другим содержанием. Стихотворение получилось совершенно иное, и поэтому о нем я не указал, как об антисоветском.
Вопрос. Известно, что ваши стихи были подвергнуты на этом вечере резкой критике со стороны ряда выступавших слушателей. Почему вы об этом ничего не говорите?
Ответ. Я не помню, чтобы кто-либо выступал тогда с критикой моих стихов.
Вопрос. Скажите, разбору каких произведений было посвящено, например, выступление Беркина Семена?
Ответ. Фамилию Беркина я слышал. Насколько мне известно, это литературный критик. Но выступал ли Беркин тогда на литературном вечере, я просто не помню.
Вопрос. Вы по-прежнему, когда дело касается конкретных фактов вашей вражеской работы, пытаетесь уклониться от правдивых ответов.
Допрос прерван.
__________
14 июня 1944 г.
Начало допроса в 10 час. 30 м.
Допрос окончен в 16 час. 30 м.
Вопрос. Покажите об известных вам фактах антисоветских высказываний Рашеевой Надежды Александровны?
Ответ. Антисоветских высказываний от Рашеевой Надежды Александровны мне слышать не приходилось. Ее в данном случае роль заключалась в том, что Рашеева знает о целом ряде моих антисоветских высказываний, с содержанием которых она в ряде случаев соглашалась.
Вопрос. Воспроизведите содержание ваших антисоветских высказываний, проводившихся в присутствии Рашеевой.
Ответ. Зимой 1942-43 года, после возвращения Рашеевой из эвакуации, была она в Свердловске, я ей говорил о том, что в Советском Союзе якобы отсутствует свобода печати, свобода высказываний, что европейские государства будто бы в этом отношении имеют преимущество с нашим, что взгляды мои ничего общего с марксизмом не имеют, что марксизм устарел и нуждается в целом ряде коррективов [так в тексте. - Сост.], что роль, которую сыграл в истории человечества марксизм, никак не выше роли, которую сыграли кантианство, гегельянство, Марбургская школа и другие философские учения.
Далее я говорил, что эстетики, как и самого социалистического реализма, не существует и что это, дескать, "нелепая выдумка" Горького, что люди, исповедывающие эту систему, в большинстве случаев бездарности и преследующие в данном случае исключительно меркантильные цели. Говорил также, что эти бездарности оказались полезными Советскому государству в силу того, что у нас искусству приписывается не свойственное ему качество влияния на общество, и благодаря этому обстоятельству, - продолжал я, - ряд истинно талантливых писателей отодвигается на вторые места.
Больше своих высказываний антисоветского порядка я не помню.
Вопрос. Известно, что ваши антисоветские высказывания в присутствии Рашеевой далеко не ограничиваются теми фактами, которые вы воспроизвели выше. Предлагаем показывать откровенно.
Ответ. В присутствии Рашеевой никаких иных антисоветских высказываний, кроме тех, которые я уже назвал, я не допускал.
Вопрос. Неправда. Следствие располагает неоспоримыми данными о том, что антисоветские высказывания ваши в присутствии и в разговорах с Рашеевой производились систематически. Эти ваши антисоветские высказывания далеко не ограничиваются только теми фактами, которые вы назвали здесь. Еще раз предлагаем называть все, что было.
Ответ. Кроме названных мною фактов, я больше других своих высказываний антисоветского характера в присутствии Рашеевой не помню.
Вопрос. Напомним вам отдельные факты. В своих показаниях от 10 июня 1944 года Рашеева относительно ваших антисоветских взглядов говорит следущее: "Белинков был резко враждебно настроен к существующей действительности. В своих антисоветских высказываниях он возводил клевету по любым фактам современности... Прежде всего чувствовалось во всем его какое-то крайнее недовольство и раздражение. Это касалось в большинстве случаев вопросов, связанных с литературой или вокруг литературы..." Правильно ли показывает Рашеева?
Ответ. Мои антисоветские взгляды выражались в том, что я был противником существующего строя в той части, что считал буржуазно-демократический строй с его свободами слова, печати более приемлемым для себя, чем то же самое при Советской власти. Ибо в последнем случае я считал и говорил об этом Рашеевой, что в нашем государстве сейчас отсутствует свобода слова и печати. Резко враждебно относился также к мероприятиям партии и правительства в вопросах литературы. Что же касается, как показывает Рашеева, относительно моей клеветы по любым фактам современности, я должен сказать, что в разговорах я никогда не касался и не возводил клеветы на вопросы, связанные с другими областями народного хозяйства страны. Я никогда не касался в разговорах вопросов или фактов из области промышленности, сельского хозяйства и др.
Вопрос. Рашеева показала далее: "Весной 1941 года мы с Белинковым как-то разговорились о перспективах нашей литературы. Он заявил тогда, что в условиях сегодняшней действительности перспектив на то, что литература будет развиваться и прогрессировать, нет. Объяснял он это тем, что в нашей стране будто бы нет свободы слова, печати, что писать то, что ты намерен и желаешь писать - нельзя. Я ему напомнила содержание классической работы Ленина "О партийности в литературе"... Белинков клеветнически заявил, что взгляды, изложенные Лениным, будто бы стесняют свободу слова, печати и усиливают утилитаризацию литературы..." А эти разговоры у вас с Рашеевой были?
Ответ. Да, здесь Рашеева показывает правильно. Разговор такой с ней у меня был и такие высказывания с моей стороны также были. Только относительно статьи Ленина у меня серьезные сомнения в том, что говорила ли мне о ней Рашеева. Другое дело, в присутствии Рашеевой на заседании комитета ВЛКСМ в Литературном институте в сентябре 1943 года разбирался вопрос о моих взглядах и поведении и тогда зам. директора Литинститута Ширина заявила, что я не знаком с работой Ленина "О партийности в литературе". Тогда я в своем выступлении заявил, что высказывания Ленина в этой его работе для меня неприемлемы. Мое такое выступление было после того, как на заседании комитета ВЛКСМ мне зачитали отдельные выдержки из высказываний Ленина в этой его работе и совершенно определенно спросили, как я смотрю на это. Вот тогда я и высказал свой взгляд в такой форме.
Вопрос. Зачитываем вам выдержку из показаний свидетеля Рашеевой следующего содержания: "Касаясь вопроса о жизненном уровне населения в нашей стране, Белинков мне говорил, что у нас будто бы хорошо живут и вполне удовлетворены своим положением только одни верхи.
Другой раз он высказал свою мысль в том направлении, что в Советском Союзе диктатура, которая не дает свободы в литературе писателям такого типа, как он, и у него, дескать, такова уж судьба, что его произведения никогда не напечатают. Чувствовалось, что советская действительность его не устраивает, и говоря о том, что ему со своими взглядами не удастся пробить себе дорогу в литературе, он не скрывал при этом свое резкое раздражение и озлобление".
Когда вы об этом разговаривали с Рашеевой?
Ответ. Разговор относительно того, что будто бы в Советском Союзе диктатура не дает свободы писателям подобно мне, я вел с Рашеевой зимой 1943 года или у меня или у нее на квартире. В этой части она показывает совершенно правильно. Что же касается вопроса о жизненном уровне населения в нашей стране и о том, что своим положением будто бы удовлетворены только верхи, я ей не говорил. Возможно, я говорил ей относительно условий жизни крупных писателей или артистов. Но об этом я сейчас ничего не помню.
Вопрос. Но ваши клеветнические высказывания о советской литературе вовсе не ограничивались только этими фактами. Рашеевой Н. А., как она показала далее, - вы говорили: "...раньше у нас была литература довоенная, сейчас военная, а впредь будет послевоенная, и, следовательно, никаких изменений в литературной политике при существующей действительности не будет. "Это заводит, - говорил Белинков, - нас, литераторов, в тупик, на будущее надежд никаких нет. Мы никогда не напишем тех книг, какие бы нам хотелось".
Однажды, касаясь такой же темы, Белинков заявил: "Если бы я родился во Франции, я был бы счастлив..."
В творчестве Белинкова чувствовалось явное тяготение к "формализму". Он, чуть ли не захлебываясь, рассказывал мне о том, что его роман "Черновик чувств" понравился писателю Шкловскому, которому он и намерен посвятить этот роман..." Правильно показывает Рашеева?
Ответ. В данном случае Рашеева показывает все правильно. Такие клеветнические высказывания мною действительно в ее присутствии были. Относительно того, что "Черновик чувств" я намеревался посвятить Шкловскому, она показывает несколько неточно, так как я не только намеревался это сделать, но и фактически "Черновик чувств" был посвящен Шкловскому. Что же касается моего желания родиться во Франции, то этого я никогда не говорил и Рашеева здесь показывает неправильно.
Вопрос. Какой смысл показывать, как вы говорите, неправду Рашеевой?
Ответ. Этого я не знаю.
Вопрос. Вы просто по-прежнему все еще не откровенны и пытаетесь скрыть факты вашей гнусной антисоветской агитации. Из этого у вас ничего не выйдет. Известно, что ваши антисоветские высказывания в период Отечественной войны имели еще более резко выраженный клеветнический характер. Предлагаем показывать об этом.
Ответ. О фактах своей антисоветской работы я ничего не скрываю и показываю правильно. Но я не могу показывать больше того, что за мной числится.
Вопрос. Подавляющее большинство фактов ваших антисоветских высказываний, воспроизведенных свидетелем Рашеевой, вами до сих пор скрывалось.
Между тем, свидетель Рашеева па допросе 10 июня 1944 года о других фактах ваших антисоветских высказываний показала: "Во время Отечественной войны Белинков говорил мне, что, дескать, "нет страны в мире, где правительство было бы так слепо к тому, что у нас происходит..." В 1941 году, например, в момент передвижений немецких войск к Смоленску, Белинков говорил мне: "Этого надо было ожидать, слишком много было всяких лозунгов..." Если ему бывало сделаешь замечание, что он напрасно огульно все ругает, он резко обрывал и говорил, что я ничего не понимаю, что я еще молода... и что у меня затуманены мозги. "Как вы можете чему-то радоваться, когда мы живем в такое трагическое время..."- говорил Белинков. '"Мы дикари и не знаем ничего хорошего, что есть в Западной Европе..." "Я просто дальше вас вижу. Вы не задумываетесь о том, что творится в стране, о перспективах..." "Ни в одной стране литература так не утилизирована, как у нас..." "Взяточничества и казнокрадства больше, чем в нашей стране, нет нигде..." Иногда я говорила Белинкову: "Аркадий, вы не современный человек, ваши взгляды резко расходятся с современностью... Как же вы будете жить, что вы будете кушать?" Белинков отвечал: "От своих взглядов я никогда не откажусь..."" Как видите, свидетель Рашеева приводит совершенно конкретные факты ваших антисоветских высказываний. Намерены ли вы после этого приступить к откровенным показаниям?
Ответ. За исключением факта о том, что я говорил ей относительно будто бы трагического времени, в котором нам приходится жить - ничего из показаний в данном случае Рашеевой я не подтверждаю. Рашеевой подобного я никогда не говорил.
Вопрос. Вы лишний раз подчеркиваете свою неоткровенность и нежелание показывать правду. Следствие предупреждает, что из этого у вас ничего не выйдет, вы будете изобличены во лжи.
Допрос прерван.
ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ
[выдержки, касающиеся преимущественно А. В. Белинкова]
По следственному делу № 7150 по обвинению Белинкова Аркадия Викторовича в преступлениях, предусмотренных ст. 58 п. 10 ч. 2. Эльштейна Генриха Натановича* в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 58 п. 10 ч. 2 и 58 п. 11 УК РСФСР.
Проведенным по делу следствием установлено, что в 1942 году, сойдясь на основе общности антисоветских убеждений и разделяя давно отвергнутые антимарксистские взгляды формализма в области литературы, Белинков и Эльштейн по день ареста в кругу студентов Литературного института и МГУ стали пропагандировать антисоветские взгляды, возводить клевету на советскую действительность, на мероприятия ВКП (б) и советского правительства, протаскивать крайний индивидуализм и солипсизм, враждебные диктатуре пролетариата и социализму, отрыв литературы от социально-политической жизни общества, излагая это как в устной форме, так и в ряде своих литературных произведений.
Белинков, находясь под влиянием реакционных произведений русских и западно-европейских "формалистов", с 1940 года по день ареста в кругу своих знакомых стал пропагандировать враждебные марксизму-ленинизму концепции. За период Отечественной войны написал и у себя дома на пишущей машинке размножал ряд стихотворений ("Пролог", "Русь 1942 года", "Комментарии к заграничной визе" и др.), роман "Черновик чувств" и новеллу "Другая женщина", содержащие в себе гнусную клевету на советскую действительность.
В "Черновике чувств", а также в разговорах со своими единомышленниками, Белинков неоднократно заявлял, что он является сторонником буржуазно-демократического строя.
Следствием установлено также, что Белинков в 1942 - 43 году у себя на квартире систематически устраивал сборища, где студентам Литературного института и МГУ читал свои антисоветские произведения, распространял содержание придуманной им т. н. литературной "теории" под названием "необарокко", резко враждебной социалистическому реализму и марксистскому методу в литературе.
Допрошенные по существу предъявленного обвинения:
Белинков А. В. виновным себя признал полностью. Изобличается показаниями арестованного Эльштейна Г. Н., очной ставкой с ним, показаниями свидетелей [перечислены имена], материалами литературно-критической экспертизы и вещественными доказательствами.**
На основании изложенного - обвиняются:
1. Белинков Аркадий Викторович, 1921 года рождения, уроженец гор. Москвы, еврей, гр-н СССР, в 1943 году исключен из ВЛКСМ, из семьи служащих, до ареста студент-дипломник Литературного института Союза советских писателей СССР,
в том, что:
С 1940 года по день ареста занимался антисоветской агитацией: писал и распространял литературные произведения антисоветского содержания, т. е. в преступлении, предусмотренном ст. 58 п. 10 ч. 2 УК РСФСР.***
...руководствуясь ст.208 УПК РСФСР и приказом НКВД СССР за № 001613 от 21 ноября 1941 года, дело № 7150 по обвинению Белинкова Аркадия Викторовича и Эльштейна Генриха Натановича направить на рассмотрение Особого Совещания при НКВД СССР, предложив в отношении
Белинкова Аркадия Викторовича - меру уголовного наказания - восемь лет ИТЛ с конфискацией вещественных доказательств, изъятых при обыске.****
"Согласен"
Ст. следователь 3 Отд. XI Отд. Упр. НКГБ СССР - Капитан Госбезопасности. (Подпись) Нач. 3 Отд. XI Отд. 2 Упр. НКГБ СССР - Майор Госбезопасности. (Подпись) Нач.XI Отдела 2 Упр. НКГБ СССР - Комиссар Госбезопасности. (Подпись)
* Генрих Эльштейн - впоследствии переменивший фамилию на Горчаков выпустил книгу, названную его лагерным номером "Л-1-105". Иерусалим, 1995.
** Далее об Эльштейне.
*** То же.
**** То же
ВЫПИСКА ИЗ ПРОТОКОЛА № 34
Особого Совещания при Народном Комиссаре Внутренних дел СССР
От 5 августа 1944
Слушали:
Дело № 7150/2-е управлен. НКГБ СССР по обвин. Белинкова Аркадия Викторовича, 1921 г.р. урож. гор. Москвы, еврей, гр. СССР, обвин. по ст. 58-10, ч. 2 УК РСФСР.
Постановили:
Белинкова Аркадия Викторовича, за антисоветскую агитацию - заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на ВОСЕМЬ лет, считая срок с 30 января 1944 года.
Круглая печать Особого Совещания.
Нач. Секретариата Особого Совещания при Народном Комиссаре Внутренних дел СССР.
(Подпись)
МИНИСТЕРСТВО
ЮСТИЦИИ РСФСР
Московский городской суд
№ 5 ПС - 197/63 5 июля 1963 г.*
СПРАВКА
Дело по обвинению Белинкова Аркадия Викторовича, до ареста студент-дипломник Литературного института Союза писателей СССР, пересмотрено Президиумом Московского городского суда 24 июня 1963 года.
Постановление Особого совещания при НКВД СССР от 5 августа 1944 года отменено, а дело в отношении Белинкова Аркадия Викторовича, 1921 года рождения прекращено за отсутствием состава преступления.
Зам. председателя
Московского городского суда Подпись.
* Эту справку А. Белинков совершенно неожиданно получил по почте через 7 лет после освобождения. Вскоре выяснилась, что его одноделец Г. Эльштейн обращался в органы государственной безопасности, очевидно, в связи с пересмотром своего дела. Так как следственное дело 1944 года № 71/50 было заведено на обоих, то пересмотр дела коснулся и А. Белинкова.
Следственное дело № 57/52. 1951 г.
ПОКАЗАНИЯ ОБВИНЯЕМОГО АРКАДИЯ БЕЛИНКОВА
25 мая 1951 г.
Вопрос. Когда и откуда вы прибыли в Карлаг МВД, в каких лаготделениях содержались?
Ответ. В Карлаг МВД я прибыл в августе месяце 1945 года из пересыльной тюрьмы гор. Москвы. За этот период я содержался во многих лаготделениях, в частности, содержался в Сарептском, в Лечебно-санитарном отделении <...> и примерно с августа 1949 года по настоящее время содержался в Самарском отд. и работал в качестве лекпома на участке "Бородиновка"<...>
Вопрос. Вы показали, что в 1944 году осуждены за литературную деятельность антисоветского содержания. Если это так, то скажите, что предшествовало вашим антисоветским убеждениям?
Ответ. Будучи на протяжении длительного времени (с 1929 г.) тяжело больным с постоянным пребыванием в постели, я был абсолютно оторван от коллектива. Болезнь и полное одиночество выработали во мне замкнутость и ярко выраженный индивидуализм. Чрезвычайно много читая, я, естественно, находил общее с теми авторами, которые воспевали отрыв от действительности и неприязненные отношения к ней. Поступив в Литературный институт, я сразу же почувствовал, как мало общего у меня с теми молодыми советскими писателями, которые меня окружали. Все то, что я делал, было враждебным по отношению к современной советской литературе. Это вызвало неприязненные отношения ко мне окружающих и тем самым еще более укрепляло меня в моем антисоветском мировоззрении. Плодами этого мировоззрения и явились написанные мною книги и публичные выступления на литературные темы. Никаких других влияний, кроме мною указанных, я не испытывал.
Вопрос. Сейчас вы остались такого же антисоветского убеждения?
Ответ. Да, я был антисоветски убежденным и остаюсь таким же и сейчас. Это подтверждается написанными мною здесь в Карлаге МВД в 1950 и 1951 годах моими произведениями антисоветского содержания, которые я озаглавил "Россия и Черт", "Человечье мясо", "Роль труда" и другие, которые у меня изъяты при обыске.
Вопрос. Содержась в лагере, каким образом и где вы писали антисоветские произведения, кто вам способствовал в этом?
Ответ. Находясь в заключении, именно в этот период, на участке "Бородиновка" Самарского отделения я жил в отдельной кабинке. В силу этого имел возможность находиться один, и, используя это, я и писал свои произведения. В этой работе мне никто из заключенных, а также и вольнонаемных не способствовал, а также не помогал в написании их, так как я в помощи не нуждался.
Вопрос. А кому из заключенных или вольнонаемных работников отделения было известно о вашей антисоветской деятельности в такой форме?
Ответ. Я думаю, что об этом никому известно не было. Я тщательно свою деятельность и записи скрывал, при посторонних лицах никогда не писал и не рассказывал. <...>
Вопрос. Вам предъявляется рукопись рассказа на 23 листах, озаглавленная "Человечье мясо". Ознакомьтесь с данной рукописью и скажите, вы ее написали? Если вы, то в какой период времени и где?
Ответ. Предъявленная мне рукопись рассказа, озаглавленная "Человечье мясо", принадлежит лично мне и написана мною в период с 4 сентября 1950 года по 14 апреля 1951 года. Писал я этот рассказ, находясь в заключении на участке "Бородиновка" Самарского отделения Карлага МВД.
Вопрос. Что изложили вы в указанном рассказе?
Ответ. В моем рассказе "Человечье мясо" я писал о трагедии человека, совершившего тяжкий путь от простой отчужденности от советской действительности до тяжелой неравной борьбы с Советским государством, приведшей к гибели героя. Одним из действующих лиц рассказа является автор рассказа, т. е. я.
Этот рассказ насыщен враждебными, антисоветскими высказываниями, изречениями и заявлениями, связанными с моим враждебным отношением к Советскому государству и советской действительности.
Вопрос. Приведите отдельные антисоветские высказывания, заявления, помещенные вами в рассказе "Человечье мясо".
Ответ. Дискредитация советской власти в моем рассказе "Человечье мясо" велась по нескольким темам. Я утверждал, что Советская власть отрицает свободу творческой деятельности писателя. В связи с чем писатель, не желающий подчиняться требованиям партийной политики в области искусства, вынужден скрываться, постоянно опасаясь кары со стороны государственной безопасности. Повествуя о попытках героя рассказа избавиться от преследования органов власти, героем допущен ряд высказываний антисоветского характера. Примером этого может служить следующее: так, в первой главе мною написано о том, что органы Советской власти преследовали героя с целью его уничтожения, что является клеветой на существующие взаимоотношения между Советским правительством и обществом в СССР. В первой главе рассказа я клеветнически утверждал, что Советская власть - дрянь.
В той же первой главе рассказа, характеризуя советское государство, я утверждал, что у власти стоят убийцы, "горячо любимые" народом. Я так это описал в рассказе: "... Но самое страшное не в том, что убийцы захватили власть в государстве, а то, что народу они свои, родные и любимые..."
Во второй главе, касаясь вопроса взаимоотношений государства и общества в СССР, я клеветнически утверждал, что такие взаимоотношения являются характерными не только для советского периода русской истории, но и более свойственны прошлому. Во второй главе, касаясь вопроса о взаимоотношениях героев рассказа с обществом, я утверждал, что люди, населяющие Советский Союз, несчастливы, ибо они не свободны, причем всякое свободомыслие заканчивается для них гибелью. В своем рассказе я описал в такой форме: "О том, что люди несчастливы, этот человек писал свои рассказы, драмы и сценарии. В его творчестве наступил перелом, когда он понял, почему люди несчастливы: они были несчастливы потому, что не были свободны. Они не были свободны не только потому, что каждому из них угрожала гибель за признание, но главным образом потому, что счастливы они стали не по собственному выбору, а им приказали: будьте счастливы, а то мы вас..."
И дальше: "Когда появились первые романы, рассказы, драмы и сценарии этого человека, в которых так и было сказано - люди, живущие в эпоху построения коммунизма, несчастливы и несчастливы они потому, что не свободны, его начали толкать, ругать и выгонять отовсюду, и те, которых он обвинил в несчастье людей (нужно понимать Советское правительство), и те, которых он любил и защищал".
Продолжая развивать тему взаимоотношений писателя и общества, я утверждал, что советское общество уничтожает варварски людей, носящих эти идеи. Я в этом рассказе изложил так: "Они ворвались в его дом, изорвали рукописи и книги, затоптали картины, а дом подожгли. Но писатель недаром прожил всю свою жизнь рядом с ними, убийцами и поджигателями..."
Далее, дискредитируя Советскую власть, я утверждал тождество между Советской властью и преступным элементом.
"...Наверное завтра убьют. Или воры, или надзиратели. Одна у них советская власть..."
В своем рассказе, касаясь о борьбе Советской власти с изменниками родины, вредителями и диверсантами, я утверждал, что наряду с действительными преступниками было уничтожено большое количество людей, к преступлениям не причастных. Я по этому поводу писал в рассказе:
"...Травя измену на строительстве Кузбасса, он (действующее лицо рассказа) загубил полгорода невинных советских душ, за что едва не лишился партбилета, и пошел работать по призванию во внутреннюю тюрьму ОГПУ старшим надзирателем 6-го этажа".
Вопрос. Когда это было?
Ответ. Я выступал со своими стихами на литературном вечере в Литературном институте ССП СССР. Было это приблизительно в августе 1942 года. Тогда я был в числе организаторов этого литературного вечера.
Вопрос. Кто выступал па этом вечере со своими произведениями?
Ответ. Со своими литературными произведениями выступали студенты нашего института. В числе выступавших со своими стихами или прозой были: Воркунова, Куняев, Ингал, Рувунов, Чернецкий и другие, которых я сейчас не помню.
Вопрос. Что вы читали из своих произведений тогда?
Ответ. Я читал стихи: "Русь, октябрь 1941 года", "Рим и варвары".
Вопрос. Вы опять противоречите сами себе. До этого вы показали, что на литературных вечерах своих антисоветских произведений не читали. Сейчас показываете, что читали стихотворение "Русь, октябрь 1941 года", являющееся резко антисоветским по своему содержанию. Намерены ли вы наконец показывать правду?
Ответ. Читая на литературном вечере свое стихотворение "Русь, октябрь 1941 года", я концовку в этом стихотворении выбросил и заменил каким-то другим содержанием. Стихотворение получилось совершенно иное, и поэтому о нем я не указал, как об антисоветском.
Вопрос. Известно, что ваши стихи были подвергнуты на этом вечере резкой критике со стороны ряда выступавших слушателей. Почему вы об этом ничего не говорите?
Ответ. Я не помню, чтобы кто-либо выступал тогда с критикой моих стихов.
Вопрос. Скажите, разбору каких произведений было посвящено, например, выступление Беркина Семена?
Ответ. Фамилию Беркина я слышал. Насколько мне известно, это литературный критик. Но выступал ли Беркин тогда на литературном вечере, я просто не помню.
Вопрос. Вы по-прежнему, когда дело касается конкретных фактов вашей вражеской работы, пытаетесь уклониться от правдивых ответов.
Допрос прерван.
__________
14 июня 1944 г.
Начало допроса в 10 час. 30 м.
Допрос окончен в 16 час. 30 м.
Вопрос. Покажите об известных вам фактах антисоветских высказываний Рашеевой Надежды Александровны?
Ответ. Антисоветских высказываний от Рашеевой Надежды Александровны мне слышать не приходилось. Ее в данном случае роль заключалась в том, что Рашеева знает о целом ряде моих антисоветских высказываний, с содержанием которых она в ряде случаев соглашалась.
Вопрос. Воспроизведите содержание ваших антисоветских высказываний, проводившихся в присутствии Рашеевой.
Ответ. Зимой 1942-43 года, после возвращения Рашеевой из эвакуации, была она в Свердловске, я ей говорил о том, что в Советском Союзе якобы отсутствует свобода печати, свобода высказываний, что европейские государства будто бы в этом отношении имеют преимущество с нашим, что взгляды мои ничего общего с марксизмом не имеют, что марксизм устарел и нуждается в целом ряде коррективов [так в тексте. - Сост.], что роль, которую сыграл в истории человечества марксизм, никак не выше роли, которую сыграли кантианство, гегельянство, Марбургская школа и другие философские учения.
Далее я говорил, что эстетики, как и самого социалистического реализма, не существует и что это, дескать, "нелепая выдумка" Горького, что люди, исповедывающие эту систему, в большинстве случаев бездарности и преследующие в данном случае исключительно меркантильные цели. Говорил также, что эти бездарности оказались полезными Советскому государству в силу того, что у нас искусству приписывается не свойственное ему качество влияния на общество, и благодаря этому обстоятельству, - продолжал я, - ряд истинно талантливых писателей отодвигается на вторые места.
Больше своих высказываний антисоветского порядка я не помню.
Вопрос. Известно, что ваши антисоветские высказывания в присутствии Рашеевой далеко не ограничиваются теми фактами, которые вы воспроизвели выше. Предлагаем показывать откровенно.
Ответ. В присутствии Рашеевой никаких иных антисоветских высказываний, кроме тех, которые я уже назвал, я не допускал.
Вопрос. Неправда. Следствие располагает неоспоримыми данными о том, что антисоветские высказывания ваши в присутствии и в разговорах с Рашеевой производились систематически. Эти ваши антисоветские высказывания далеко не ограничиваются только теми фактами, которые вы назвали здесь. Еще раз предлагаем называть все, что было.
Ответ. Кроме названных мною фактов, я больше других своих высказываний антисоветского характера в присутствии Рашеевой не помню.
Вопрос. Напомним вам отдельные факты. В своих показаниях от 10 июня 1944 года Рашеева относительно ваших антисоветских взглядов говорит следущее: "Белинков был резко враждебно настроен к существующей действительности. В своих антисоветских высказываниях он возводил клевету по любым фактам современности... Прежде всего чувствовалось во всем его какое-то крайнее недовольство и раздражение. Это касалось в большинстве случаев вопросов, связанных с литературой или вокруг литературы..." Правильно ли показывает Рашеева?
Ответ. Мои антисоветские взгляды выражались в том, что я был противником существующего строя в той части, что считал буржуазно-демократический строй с его свободами слова, печати более приемлемым для себя, чем то же самое при Советской власти. Ибо в последнем случае я считал и говорил об этом Рашеевой, что в нашем государстве сейчас отсутствует свобода слова и печати. Резко враждебно относился также к мероприятиям партии и правительства в вопросах литературы. Что же касается, как показывает Рашеева, относительно моей клеветы по любым фактам современности, я должен сказать, что в разговорах я никогда не касался и не возводил клеветы на вопросы, связанные с другими областями народного хозяйства страны. Я никогда не касался в разговорах вопросов или фактов из области промышленности, сельского хозяйства и др.
Вопрос. Рашеева показала далее: "Весной 1941 года мы с Белинковым как-то разговорились о перспективах нашей литературы. Он заявил тогда, что в условиях сегодняшней действительности перспектив на то, что литература будет развиваться и прогрессировать, нет. Объяснял он это тем, что в нашей стране будто бы нет свободы слова, печати, что писать то, что ты намерен и желаешь писать - нельзя. Я ему напомнила содержание классической работы Ленина "О партийности в литературе"... Белинков клеветнически заявил, что взгляды, изложенные Лениным, будто бы стесняют свободу слова, печати и усиливают утилитаризацию литературы..." А эти разговоры у вас с Рашеевой были?
Ответ. Да, здесь Рашеева показывает правильно. Разговор такой с ней у меня был и такие высказывания с моей стороны также были. Только относительно статьи Ленина у меня серьезные сомнения в том, что говорила ли мне о ней Рашеева. Другое дело, в присутствии Рашеевой на заседании комитета ВЛКСМ в Литературном институте в сентябре 1943 года разбирался вопрос о моих взглядах и поведении и тогда зам. директора Литинститута Ширина заявила, что я не знаком с работой Ленина "О партийности в литературе". Тогда я в своем выступлении заявил, что высказывания Ленина в этой его работе для меня неприемлемы. Мое такое выступление было после того, как на заседании комитета ВЛКСМ мне зачитали отдельные выдержки из высказываний Ленина в этой его работе и совершенно определенно спросили, как я смотрю на это. Вот тогда я и высказал свой взгляд в такой форме.
Вопрос. Зачитываем вам выдержку из показаний свидетеля Рашеевой следующего содержания: "Касаясь вопроса о жизненном уровне населения в нашей стране, Белинков мне говорил, что у нас будто бы хорошо живут и вполне удовлетворены своим положением только одни верхи.
Другой раз он высказал свою мысль в том направлении, что в Советском Союзе диктатура, которая не дает свободы в литературе писателям такого типа, как он, и у него, дескать, такова уж судьба, что его произведения никогда не напечатают. Чувствовалось, что советская действительность его не устраивает, и говоря о том, что ему со своими взглядами не удастся пробить себе дорогу в литературе, он не скрывал при этом свое резкое раздражение и озлобление".
Когда вы об этом разговаривали с Рашеевой?
Ответ. Разговор относительно того, что будто бы в Советском Союзе диктатура не дает свободы писателям подобно мне, я вел с Рашеевой зимой 1943 года или у меня или у нее на квартире. В этой части она показывает совершенно правильно. Что же касается вопроса о жизненном уровне населения в нашей стране и о том, что своим положением будто бы удовлетворены только верхи, я ей не говорил. Возможно, я говорил ей относительно условий жизни крупных писателей или артистов. Но об этом я сейчас ничего не помню.
Вопрос. Но ваши клеветнические высказывания о советской литературе вовсе не ограничивались только этими фактами. Рашеевой Н. А., как она показала далее, - вы говорили: "...раньше у нас была литература довоенная, сейчас военная, а впредь будет послевоенная, и, следовательно, никаких изменений в литературной политике при существующей действительности не будет. "Это заводит, - говорил Белинков, - нас, литераторов, в тупик, на будущее надежд никаких нет. Мы никогда не напишем тех книг, какие бы нам хотелось".
Однажды, касаясь такой же темы, Белинков заявил: "Если бы я родился во Франции, я был бы счастлив..."
В творчестве Белинкова чувствовалось явное тяготение к "формализму". Он, чуть ли не захлебываясь, рассказывал мне о том, что его роман "Черновик чувств" понравился писателю Шкловскому, которому он и намерен посвятить этот роман..." Правильно показывает Рашеева?
Ответ. В данном случае Рашеева показывает все правильно. Такие клеветнические высказывания мною действительно в ее присутствии были. Относительно того, что "Черновик чувств" я намеревался посвятить Шкловскому, она показывает несколько неточно, так как я не только намеревался это сделать, но и фактически "Черновик чувств" был посвящен Шкловскому. Что же касается моего желания родиться во Франции, то этого я никогда не говорил и Рашеева здесь показывает неправильно.
Вопрос. Какой смысл показывать, как вы говорите, неправду Рашеевой?
Ответ. Этого я не знаю.
Вопрос. Вы просто по-прежнему все еще не откровенны и пытаетесь скрыть факты вашей гнусной антисоветской агитации. Из этого у вас ничего не выйдет. Известно, что ваши антисоветские высказывания в период Отечественной войны имели еще более резко выраженный клеветнический характер. Предлагаем показывать об этом.
Ответ. О фактах своей антисоветской работы я ничего не скрываю и показываю правильно. Но я не могу показывать больше того, что за мной числится.
Вопрос. Подавляющее большинство фактов ваших антисоветских высказываний, воспроизведенных свидетелем Рашеевой, вами до сих пор скрывалось.
Между тем, свидетель Рашеева па допросе 10 июня 1944 года о других фактах ваших антисоветских высказываний показала: "Во время Отечественной войны Белинков говорил мне, что, дескать, "нет страны в мире, где правительство было бы так слепо к тому, что у нас происходит..." В 1941 году, например, в момент передвижений немецких войск к Смоленску, Белинков говорил мне: "Этого надо было ожидать, слишком много было всяких лозунгов..." Если ему бывало сделаешь замечание, что он напрасно огульно все ругает, он резко обрывал и говорил, что я ничего не понимаю, что я еще молода... и что у меня затуманены мозги. "Как вы можете чему-то радоваться, когда мы живем в такое трагическое время..."- говорил Белинков. '"Мы дикари и не знаем ничего хорошего, что есть в Западной Европе..." "Я просто дальше вас вижу. Вы не задумываетесь о том, что творится в стране, о перспективах..." "Ни в одной стране литература так не утилизирована, как у нас..." "Взяточничества и казнокрадства больше, чем в нашей стране, нет нигде..." Иногда я говорила Белинкову: "Аркадий, вы не современный человек, ваши взгляды резко расходятся с современностью... Как же вы будете жить, что вы будете кушать?" Белинков отвечал: "От своих взглядов я никогда не откажусь..."" Как видите, свидетель Рашеева приводит совершенно конкретные факты ваших антисоветских высказываний. Намерены ли вы после этого приступить к откровенным показаниям?
Ответ. За исключением факта о том, что я говорил ей относительно будто бы трагического времени, в котором нам приходится жить - ничего из показаний в данном случае Рашеевой я не подтверждаю. Рашеевой подобного я никогда не говорил.
Вопрос. Вы лишний раз подчеркиваете свою неоткровенность и нежелание показывать правду. Следствие предупреждает, что из этого у вас ничего не выйдет, вы будете изобличены во лжи.
Допрос прерван.
ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ
[выдержки, касающиеся преимущественно А. В. Белинкова]
По следственному делу № 7150 по обвинению Белинкова Аркадия Викторовича в преступлениях, предусмотренных ст. 58 п. 10 ч. 2. Эльштейна Генриха Натановича* в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 58 п. 10 ч. 2 и 58 п. 11 УК РСФСР.
Проведенным по делу следствием установлено, что в 1942 году, сойдясь на основе общности антисоветских убеждений и разделяя давно отвергнутые антимарксистские взгляды формализма в области литературы, Белинков и Эльштейн по день ареста в кругу студентов Литературного института и МГУ стали пропагандировать антисоветские взгляды, возводить клевету на советскую действительность, на мероприятия ВКП (б) и советского правительства, протаскивать крайний индивидуализм и солипсизм, враждебные диктатуре пролетариата и социализму, отрыв литературы от социально-политической жизни общества, излагая это как в устной форме, так и в ряде своих литературных произведений.
Белинков, находясь под влиянием реакционных произведений русских и западно-европейских "формалистов", с 1940 года по день ареста в кругу своих знакомых стал пропагандировать враждебные марксизму-ленинизму концепции. За период Отечественной войны написал и у себя дома на пишущей машинке размножал ряд стихотворений ("Пролог", "Русь 1942 года", "Комментарии к заграничной визе" и др.), роман "Черновик чувств" и новеллу "Другая женщина", содержащие в себе гнусную клевету на советскую действительность.
В "Черновике чувств", а также в разговорах со своими единомышленниками, Белинков неоднократно заявлял, что он является сторонником буржуазно-демократического строя.
Следствием установлено также, что Белинков в 1942 - 43 году у себя на квартире систематически устраивал сборища, где студентам Литературного института и МГУ читал свои антисоветские произведения, распространял содержание придуманной им т. н. литературной "теории" под названием "необарокко", резко враждебной социалистическому реализму и марксистскому методу в литературе.
Допрошенные по существу предъявленного обвинения:
Белинков А. В. виновным себя признал полностью. Изобличается показаниями арестованного Эльштейна Г. Н., очной ставкой с ним, показаниями свидетелей [перечислены имена], материалами литературно-критической экспертизы и вещественными доказательствами.**
На основании изложенного - обвиняются:
1. Белинков Аркадий Викторович, 1921 года рождения, уроженец гор. Москвы, еврей, гр-н СССР, в 1943 году исключен из ВЛКСМ, из семьи служащих, до ареста студент-дипломник Литературного института Союза советских писателей СССР,
в том, что:
С 1940 года по день ареста занимался антисоветской агитацией: писал и распространял литературные произведения антисоветского содержания, т. е. в преступлении, предусмотренном ст. 58 п. 10 ч. 2 УК РСФСР.***
...руководствуясь ст.208 УПК РСФСР и приказом НКВД СССР за № 001613 от 21 ноября 1941 года, дело № 7150 по обвинению Белинкова Аркадия Викторовича и Эльштейна Генриха Натановича направить на рассмотрение Особого Совещания при НКВД СССР, предложив в отношении
Белинкова Аркадия Викторовича - меру уголовного наказания - восемь лет ИТЛ с конфискацией вещественных доказательств, изъятых при обыске.****
"Согласен"
Ст. следователь 3 Отд. XI Отд. Упр. НКГБ СССР - Капитан Госбезопасности. (Подпись) Нач. 3 Отд. XI Отд. 2 Упр. НКГБ СССР - Майор Госбезопасности. (Подпись) Нач.XI Отдела 2 Упр. НКГБ СССР - Комиссар Госбезопасности. (Подпись)
* Генрих Эльштейн - впоследствии переменивший фамилию на Горчаков выпустил книгу, названную его лагерным номером "Л-1-105". Иерусалим, 1995.
** Далее об Эльштейне.
*** То же.
**** То же
ВЫПИСКА ИЗ ПРОТОКОЛА № 34
Особого Совещания при Народном Комиссаре Внутренних дел СССР
От 5 августа 1944
Слушали:
Дело № 7150/2-е управлен. НКГБ СССР по обвин. Белинкова Аркадия Викторовича, 1921 г.р. урож. гор. Москвы, еврей, гр. СССР, обвин. по ст. 58-10, ч. 2 УК РСФСР.
Постановили:
Белинкова Аркадия Викторовича, за антисоветскую агитацию - заключить в исправительно-трудовой лагерь сроком на ВОСЕМЬ лет, считая срок с 30 января 1944 года.
Круглая печать Особого Совещания.
Нач. Секретариата Особого Совещания при Народном Комиссаре Внутренних дел СССР.
(Подпись)
МИНИСТЕРСТВО
ЮСТИЦИИ РСФСР
Московский городской суд
№ 5 ПС - 197/63 5 июля 1963 г.*
СПРАВКА
Дело по обвинению Белинкова Аркадия Викторовича, до ареста студент-дипломник Литературного института Союза писателей СССР, пересмотрено Президиумом Московского городского суда 24 июня 1963 года.
Постановление Особого совещания при НКВД СССР от 5 августа 1944 года отменено, а дело в отношении Белинкова Аркадия Викторовича, 1921 года рождения прекращено за отсутствием состава преступления.
Зам. председателя
Московского городского суда Подпись.
* Эту справку А. Белинков совершенно неожиданно получил по почте через 7 лет после освобождения. Вскоре выяснилась, что его одноделец Г. Эльштейн обращался в органы государственной безопасности, очевидно, в связи с пересмотром своего дела. Так как следственное дело 1944 года № 71/50 было заведено на обоих, то пересмотр дела коснулся и А. Белинкова.
Следственное дело № 57/52. 1951 г.
ПОКАЗАНИЯ ОБВИНЯЕМОГО АРКАДИЯ БЕЛИНКОВА
25 мая 1951 г.
Вопрос. Когда и откуда вы прибыли в Карлаг МВД, в каких лаготделениях содержались?
Ответ. В Карлаг МВД я прибыл в августе месяце 1945 года из пересыльной тюрьмы гор. Москвы. За этот период я содержался во многих лаготделениях, в частности, содержался в Сарептском, в Лечебно-санитарном отделении <...> и примерно с августа 1949 года по настоящее время содержался в Самарском отд. и работал в качестве лекпома на участке "Бородиновка"<...>
Вопрос. Вы показали, что в 1944 году осуждены за литературную деятельность антисоветского содержания. Если это так, то скажите, что предшествовало вашим антисоветским убеждениям?
Ответ. Будучи на протяжении длительного времени (с 1929 г.) тяжело больным с постоянным пребыванием в постели, я был абсолютно оторван от коллектива. Болезнь и полное одиночество выработали во мне замкнутость и ярко выраженный индивидуализм. Чрезвычайно много читая, я, естественно, находил общее с теми авторами, которые воспевали отрыв от действительности и неприязненные отношения к ней. Поступив в Литературный институт, я сразу же почувствовал, как мало общего у меня с теми молодыми советскими писателями, которые меня окружали. Все то, что я делал, было враждебным по отношению к современной советской литературе. Это вызвало неприязненные отношения ко мне окружающих и тем самым еще более укрепляло меня в моем антисоветском мировоззрении. Плодами этого мировоззрения и явились написанные мною книги и публичные выступления на литературные темы. Никаких других влияний, кроме мною указанных, я не испытывал.
Вопрос. Сейчас вы остались такого же антисоветского убеждения?
Ответ. Да, я был антисоветски убежденным и остаюсь таким же и сейчас. Это подтверждается написанными мною здесь в Карлаге МВД в 1950 и 1951 годах моими произведениями антисоветского содержания, которые я озаглавил "Россия и Черт", "Человечье мясо", "Роль труда" и другие, которые у меня изъяты при обыске.
Вопрос. Содержась в лагере, каким образом и где вы писали антисоветские произведения, кто вам способствовал в этом?
Ответ. Находясь в заключении, именно в этот период, на участке "Бородиновка" Самарского отделения я жил в отдельной кабинке. В силу этого имел возможность находиться один, и, используя это, я и писал свои произведения. В этой работе мне никто из заключенных, а также и вольнонаемных не способствовал, а также не помогал в написании их, так как я в помощи не нуждался.
Вопрос. А кому из заключенных или вольнонаемных работников отделения было известно о вашей антисоветской деятельности в такой форме?
Ответ. Я думаю, что об этом никому известно не было. Я тщательно свою деятельность и записи скрывал, при посторонних лицах никогда не писал и не рассказывал. <...>
Вопрос. Вам предъявляется рукопись рассказа на 23 листах, озаглавленная "Человечье мясо". Ознакомьтесь с данной рукописью и скажите, вы ее написали? Если вы, то в какой период времени и где?
Ответ. Предъявленная мне рукопись рассказа, озаглавленная "Человечье мясо", принадлежит лично мне и написана мною в период с 4 сентября 1950 года по 14 апреля 1951 года. Писал я этот рассказ, находясь в заключении на участке "Бородиновка" Самарского отделения Карлага МВД.
Вопрос. Что изложили вы в указанном рассказе?
Ответ. В моем рассказе "Человечье мясо" я писал о трагедии человека, совершившего тяжкий путь от простой отчужденности от советской действительности до тяжелой неравной борьбы с Советским государством, приведшей к гибели героя. Одним из действующих лиц рассказа является автор рассказа, т. е. я.
Этот рассказ насыщен враждебными, антисоветскими высказываниями, изречениями и заявлениями, связанными с моим враждебным отношением к Советскому государству и советской действительности.
Вопрос. Приведите отдельные антисоветские высказывания, заявления, помещенные вами в рассказе "Человечье мясо".
Ответ. Дискредитация советской власти в моем рассказе "Человечье мясо" велась по нескольким темам. Я утверждал, что Советская власть отрицает свободу творческой деятельности писателя. В связи с чем писатель, не желающий подчиняться требованиям партийной политики в области искусства, вынужден скрываться, постоянно опасаясь кары со стороны государственной безопасности. Повествуя о попытках героя рассказа избавиться от преследования органов власти, героем допущен ряд высказываний антисоветского характера. Примером этого может служить следующее: так, в первой главе мною написано о том, что органы Советской власти преследовали героя с целью его уничтожения, что является клеветой на существующие взаимоотношения между Советским правительством и обществом в СССР. В первой главе рассказа я клеветнически утверждал, что Советская власть - дрянь.
В той же первой главе рассказа, характеризуя советское государство, я утверждал, что у власти стоят убийцы, "горячо любимые" народом. Я так это описал в рассказе: "... Но самое страшное не в том, что убийцы захватили власть в государстве, а то, что народу они свои, родные и любимые..."
Во второй главе, касаясь вопроса взаимоотношений государства и общества в СССР, я клеветнически утверждал, что такие взаимоотношения являются характерными не только для советского периода русской истории, но и более свойственны прошлому. Во второй главе, касаясь вопроса о взаимоотношениях героев рассказа с обществом, я утверждал, что люди, населяющие Советский Союз, несчастливы, ибо они не свободны, причем всякое свободомыслие заканчивается для них гибелью. В своем рассказе я описал в такой форме: "О том, что люди несчастливы, этот человек писал свои рассказы, драмы и сценарии. В его творчестве наступил перелом, когда он понял, почему люди несчастливы: они были несчастливы потому, что не были свободны. Они не были свободны не только потому, что каждому из них угрожала гибель за признание, но главным образом потому, что счастливы они стали не по собственному выбору, а им приказали: будьте счастливы, а то мы вас..."
И дальше: "Когда появились первые романы, рассказы, драмы и сценарии этого человека, в которых так и было сказано - люди, живущие в эпоху построения коммунизма, несчастливы и несчастливы они потому, что не свободны, его начали толкать, ругать и выгонять отовсюду, и те, которых он обвинил в несчастье людей (нужно понимать Советское правительство), и те, которых он любил и защищал".
Продолжая развивать тему взаимоотношений писателя и общества, я утверждал, что советское общество уничтожает варварски людей, носящих эти идеи. Я в этом рассказе изложил так: "Они ворвались в его дом, изорвали рукописи и книги, затоптали картины, а дом подожгли. Но писатель недаром прожил всю свою жизнь рядом с ними, убийцами и поджигателями..."
Далее, дискредитируя Советскую власть, я утверждал тождество между Советской властью и преступным элементом.
"...Наверное завтра убьют. Или воры, или надзиратели. Одна у них советская власть..."
В своем рассказе, касаясь о борьбе Советской власти с изменниками родины, вредителями и диверсантами, я утверждал, что наряду с действительными преступниками было уничтожено большое количество людей, к преступлениям не причастных. Я по этому поводу писал в рассказе:
"...Травя измену на строительстве Кузбасса, он (действующее лицо рассказа) загубил полгорода невинных советских душ, за что едва не лишился партбилета, и пошел работать по призванию во внутреннюю тюрьму ОГПУ старшим надзирателем 6-го этажа".