Берд Николь. Дебютантка

   – Она... она была очень плохой женщиной, – пробормотала Кларисса.
   – Да пораскиньте же мозгами, – решительно произнес граф. – Эта покойница намного больше и сильнее мисс Фаллон. Неужели вы думаете, что она спокойно стояла на запруженной народом улице Лондона и ждала, пока хрупкая мисс Фаллон задушит ее? Она потеряла шаль на улице, и кто угодно мог подобрать ее, так что у вас нет никакого права обвинять уважаемую молодую леди.
   – И все же я хочу знать, почему эта дама считает, что убитая заслуживала своей участи. Кстати, как ее имя, вы не могли бы сообщить?
   – Мы знали ее как миссис Крейгмур, – вступила в разговор Джемма, ее голос звучал уверенно, и она тоже бросила предостерегающий взгляд на Клариссу. – Называлась ли она этим именем в последнее время, никто из нас не знает. Но если вы обратитесь к судье Мидлсекса, он подтвердит вам, что эта женщина разыскивается за присвоение средств, которые были отпущены на содержание детей в местном приюте, где она до недавнего времени работала наставницей.
   – Откуда вам это известно?
   – Леди Габриэль Синклер возглавляет попечительский совет по надзору за приютами, и я тоже являюсь членом этого совета, равно как и мисс Фаллон. Мы много времени провели в этом заведении, и благодаря благотворительности леди Габриэль условия содержания детей в приюте значительно улучшились.
   Это было правдой, хотя Джемма опустила некоторые скандальные подробности и умолчала о том, как и почему они «проводили время» в приюте.
   Судья явно колебался.
   – Хорошо, мисс Фаллон, на сегодня достаточно. Но я не могу исключить того, что нам придется побеседовать снова.
   – Теперь у вас есть адрес этой леди, – холодно заметил лорд Уитби. – И мы желаем вам всяческого успеха в расследовании. Но надеюсь, в следующий раз вы все же не станете притаскивать благородную леди в подобное место.
   – Нам нужно доставить мисс Фаллон домой как можно скорее, она испытала ужасное потрясение, – добавила Джемма.
   Кларисса закусила губу, но ничего не сказала. Мысли вихрем кружились у нее в голове. Кто убил миссис Крейгмур? Несмотря на то, что судья не привел больше никаких доводов, он явно подозревал ее.
   Только когда они снова уселись в экипаж, Кларисса перевела дыхание. Голова снова кружилась, и Джемма озабоченно посмотрела на нее:
   – Жаль, у меня нет нюхательной соли. Мисс Помшек всегда носит ее с собой, а вот я нет.
   – Опустите голову вниз. – Граф с сочувствием посмотрел на девушку. – По крайней мере это избавит вас от обморока.
   Кларисса уткнулась лбом в колени и закрыла лицо руками. Через несколько минут головокружение прошло и самообладание вернулось к ней.
   – К дому капитана Фаллона, и побыстрее, – приказал граф кучеру и снова повернулся к Клариссе. Разумеется, он видел кое-что похуже на полях сражений, но изуродованные тела – зрелище не для леди. А этот негодяй чиновник заставил ее смотреть на покойницу!
   Охваченный гневом, Доминик сидел молча, пока экипаж не подъехал к дому Фаллонов, а когда он проводил дам внутрь, то вдруг почувствовал странное нежелание оставлять их. Мисс Фаллон выглядела такой напуганной!
   Когда Джемма повернулась к нему и тихо произнесла: «Вы так добры, лорд Уитби. Если вы останетесь ненадолго и посидите с Клариссой, то есть с мисс Фаллон, в гостиной, я смогу дать указания дворецкому разыскать моего мужа», – он молча поблагодарил небеса.
   Клариссу проводили наверх и усадили на диван. Едва они остались одни, девушка с беспокойством посмотрела на графа.
   – Успокойтесь, вам нечего бояться, – мягко произнес Доминик. – Нет никаких доказательств, позволяющих подозревать вас в убийстве этой женщины. Лучше поскорее выбросьте это из головы. Никто не может обвинять леди, имея на руках столь шаткие доводы...
   – Ах, если бы! – взволнованно перебила графа Кларисса. – На самом деле все вовсе не так, как вы говорите, и именно поэтому я так переживаю. Видите ли, я не совсем леди... вернее, совсем не леди!
   Доминик удивленно посмотрел на Клариссу; он явно был смущен и не знал, как расценить столь странное заявление.
   Кларисса решительно подняла руку, чтобы предотвратить возможные возражения.
   – Это правда, милорд, и вы не выиграете пари. Более того, я уверена, что если бы вы знали правду, то ни под каким видом не захотели бы со мной общаться. Но вы были так добры сегодня, выступая в роли моего защитника. И я не могу больше пользоваться вашей добротой, не рассказав всей правды.
   Граф молчал. До этого мало кто называл его добрым. Высокомерный, экстравагантный, надменный, властный – такими эпитетами обычно наделяли его окружающие. Теперь, когда Кларисса наконец решила рассказать свою тайну, ему оставалось только сидеть и слушать.
   Это была очень странная история. Мать умерла, брат подался в море, а бесчестный адвокат отправил девушку, почти девочку, в приют, чтобы иметь возможность прибрать к рукам деньги, посылаемые ее братом...
   Доминику хотелось протянуть руку и обнять Клариссу, но, боясь, что это импульсивное желание может спугнуть ее, он решил держать себя в руках.
   – Меня отдали в услужение в школу, когда мне исполнилось четырнадцать лет... – дрожащим голосом произнесла Кларисса.
   – Так вот оно что, вас отдали в услужение! Кларисса кивнула.
   – Мой хозяин оказался очень плохим человеком, но мне удалось избежать его... его... – Девушка судорожно сглотнула. – Я очень много работала и научилась выживать, милорд, хотя... – Она задумалась на мгновение, потом, казалось, отбросила еще одно болезненное воспоминание. – Хотя, если честно, не могу сказать, что из меня получилась хорошая служанка.
   Кларисса посмотрела на графа так искренне, словно намеревалась признаться во всем.
   – Я была не слишком почтительна, и однажды... я подложила камни в его овсянку после того, как он избил меня за то, что я забыла зажечь камин в классной комнате.
   На этот раз Доминик не смог удержаться и рассмеялся.
   Кларисса с удивлением посмотрела на него.
   – Я бы с удовольствием проткнул его шпагой, – твердо сказал граф. – И проткну любого, кто посмеет дурно обращаться с вами.
   Кларисса закусила губу.
   – Представляете, какой будет скандал, если эта история выплывет наружу! Миссис Крейгмур била меня много раз за то, что я огрызалась, и однажды я достаточно сильно ударила ее по голени, но она так и не смогла заставить меня извиниться, даже несмотря на то, что у меня все руки были в синяках от побоев.
   Девушка вздохнула, а Доминик постарался не показать, какой гнев он испытал, услышав этот рассказ. Миссис Крейгмур определенно повезло, что она умерла, иначе он задушил бы ее собственными руками!
   – Неудивительно, что миссис Крейгмур была рада от меня избавиться. Я не могу держать язык за зубами, даже когда знаю, что это необходимо. В суде скажут, что я убила ее из мести или потому, что лишилась ума после стольких лет бесчеловечного обращения в приюте. – Кларисса заломила руки. – Теперь вы знаете правду, знаете, почему в будущем вам лучше избегать встречи со мной. Возможно, меня отошлют в Центральный уголовный суд или... или повесят. – Голос Клариссы задрожал.
   Доминик накрыл своей большой ладонью ее маленькие руки и крепко сжал их.
   – Не бойтесь, дорогая, никто не собирается сажать вас в тюрьму и уж тем более причинять вам вред. Поверьте мне, теперь это невозможно.
   Лицо Клариссы слегка просветлело, и она с надеждой посмотрела на графа.
   – Но вы ведь не захотите теперь знать меня и признаваться в том, что мы знакомы.
   – Ну, не настолько уж я малодушен, – смеясь ответил Доминик. – Да и что вы такого сделали, чего должны стыдиться? Вы были ребенком и не могли изменить того, что с вами происходило.
   – Все равно теперь ни в одном порядочном доме меня не примут. И это после всех усилий, приложенных Мэтью, Джеммой, вами... Я окончательно скомпрометирована.
   Доминик нахмурился:
   – Значит, нужно сделать так, чтобы никто ничего не узнал, ни в суде, ни где-либо еще.
   – Но этот судья...
   Граф слегка поморщился:
   – Жаль, что человек, которого мы сегодня видели, не один из так называемых продажных.
   Кларисса непонимающе заморгала:
   – Что?
   – Ну, судья, которому можно дать взятку, – пояснил граф. – Так или иначе, нам придется найти настоящего убийцу этой отвратительной женщины, и тогда вам не придется снова появляться в суде.
   В глазах Клариссы мелькнул проблеск надежды.
   – Но как мы это сделаем?
   – У меня есть один неплохой козырь, – задумчиво сказал граф. – Теперь мне необходимо поскорее узнать, сработает ли то, что я задумал.
   В этот момент у входной двери прозвенел колокольчик, означавший, что Джемма вернулась, и граф вежливо откланялся.
   – Бедняжка моя, – сказала Джемма, когда они остались вдвоем. – Не хочешь ли чаю или бокал вина? Может, тебе стоит прилечь?
   – Нет, я...
   – Моя дорогая мисс Фаллон, – в гостиную торопливо вошла мисс Помшек, – слуги рассказали мне нечто ужасное... Я, конечно, не верю этому, но подумала, что вы сильно расстроены...
   Кларисса бросила умоляющий взгляд на Джемму:
   – Да, я как раз собиралась прилечь. Надеюсь, леди Джемма все вам объяснит.
   Джемма кивнула:
   – Это было ужасное недоразумение, но оно действительно расстроило мисс Фаллон.
   – Может быть, мне следует сделать для вас питательный отвар? – На лице мисс Помшек появилось выражение сострадания.
   – Спасибо, но, боюсь, он мне не поможет. Лучше я пойду в свою комнату и прилягу.
   Однако когда дверь спальни захлопнулась за ее спиной, Кларисса поняла, что не может лечь в кровать, и принялась расхаживать по комнате. Перед ее глазами все еще стояло ужасное опухшее лицо убитой. Клариссе казалось, что даже злая и бесчестная миссис Крейгмур не заслужила подобного обращения. Шок, испытанный от увиденного, был еще сильнее, чем тот, который она пережила бы при виде того, как надевают петлю на шею ее заклятого врага.
   Но неужели суд и впрямь обвинит ее в убийстве?
   Кларисса вздрогнула. Неожиданно ей захотелось выругаться – лучше уж ругаться, нежели расплакаться и впасть в истерику. Потом она вспомнила прикосновение ладони графа к ее нервно сжатым рукам и ощущение силы, исходящей от него. Он был суров, разговаривая с судьей, но очень добр, когда они остались вдвоем. Возможно, ему действительно небезразлично, что с ней происходит...
   В конце концов ей удалось унять страх, и когда в спальню вошла мисс Помшек, Кларисса любезно поблагодарила ее и даже отпила немного горького травяного снадобья. После этого компаньонка, довольная тем, что смогла сделать доброе дело, удалилась, и Кларисса вылила остатки настойки в ночной горшок, а затем она прилегла ненадолго, размышляя о том, что сейчас делает граф и скоро ли он вернется. Когда позже к ней в спальню зашла Джемма, Кларисса сообщила ей, что рассказала графу о своем прошлом.
   – Кажется, он действительно хочет помочь, и... он такой добрый.
   – Да, – задумчиво протянула Джемма. – Возможно, так оно и есть.
   Покинув дом Фаллонов, Доминик приказал кучеру немедленно возвращаться на Куин-сквер, где, дав указания груму, отослав его внутрь.
   К счастью, посыльный, явившийся за Клариссой, все еще находился на месте, и вскоре груму удалось разыскать его в бедламе, царившем в здании суда.
   Когда оба вышли на улицу, Доминик знаком пригласил посыльного сесть в экипаж.
   – Майор, сэр. – Посыльный почесал за ухом. – Или теперь следует называть вас «милорд»?
   – Лорд Уитби, – уточнил Доминик. – Когда умер мой отец, я вынужден был покинуть армию и вернуться домой. А ваше имя Рабблз, не так ли? Рад, что вы выжили в той войне.
   Мужчина поморщился:
   – О да, это большая удача, и хорошо, что все это осталось в прошлом. В любом случае сейчас в армии делать нечего, сэр... то есть милорд, и поэтому я здесь.
   – Теперь о деле. – Доминик перешел на официальный тон. – Я хочу нанять вас на службу. Надеюсь, посыльного может нанять простой гражданин, нуждающийся в помощи?
   – Конечно, милорд, это честь для меня, – искренне ответил Рабблз. – Вероятно, вы потеряли что-то ценное?
   – У меня есть молодой друг, который вот-вот потеряет нечто более ценное, нежели несколько серебряных монет, – Доминик нахмурился, – и поэтому мне нужно узнать как можно больше о женщине, чье тело было доставлено сегодня в здание суда – той самой, которую задушили. Кстати, где ее нашли?
   – В переулке, милорд, недалеко от Бонд-стрит. Она задушена дорогой шалью. Шелк очень прочен, если он хорошего качества, – со знанием дела ответил посыльный.
   – Известно ли вам что-либо о роде ее деятельности? У нас есть основания полагать, что эта женщина была связана с преступным миром.
   – Вот как? Однако в наших списках ее нет, во всяком случае, в этом районе о ней ничего не известно.
   – А в других? Рабблз пожал плечами:
   – Мы знаем лишь о преступлениях, которые совершаются на подведомственных нам улицах, милорд.
   – Пусть это расследование будет вашей первоочередной задачей, – Доминик на мгновение задумался, – а потом мы поручим вам еще кое-что. Вот моя карточка. Приходите сегодня вечером перед ужином: я хочу узнать, что вам удастся выяснить.
   – Да, конечно, – с готовностью произнес Рабблз. – Рад снова служить под вашим командованием, милорд.
   Кивнув на прощание, Доминик уехал. По дороге домой он не переставал размышлять. Если покойница была и впрямь такой жестокой, как утверждала мисс Фаллон, она наверняка нажила себе немало врагов, желавших свести с нею счеты.
   Впрочем, пытаться найти настоящего убийцу среди огромного количества обитателей лондонских трущоб – это то же самое, что искать иголку в стоге сена, и Доминик отлично это понимал, но ведь они только начали поиски. Он просто не мог сидеть сложа руки, пока дело не будет сделано и мисс Фаллон не окажется в безопасности.
   Приехав домой, Доминик стал ожидать известий от Рабблза, по сути, ставшего теперь его агентом. День казался нескончаемо долгим.
   Наконец Рабблз прибыл и, когда его пригласили в кабинет Доминика, залпом выпил предложенный ему бокал портвейна, заставив дворецкого содрогнуться при виде такого непочтительного обращения с прекрасным дорогим вином.
   Доминике трудом скрывал нетерпение.
   – Ни в одном из прилегающих районов не было зарегистрировано преступления, каким-либо образом связанного с именем задушенной женщины, милорд, и я не нашел ни одного человека, который бы слышал о миз Крейгмур.
   – Вы называли ее имя? – спросил Доминик.
   – Конечно, милорд.
   Граф вздохнул, он вспомнил теперь, что этот солдат был решительным парнем и беспрекословно исполнял приказы, но от него вряд ли можно было требовать много, когда дело касалось смекалки. Храброе сердце, но не слишком быстрый ум.
   – Скорее всего она жила под другим именем, – объяснил граф, стараясь не раздражаться. – Вам нужно было искать женщину по описанию.
   Лицо Рабблза выглядело растерянным.
   – Простите, милорд, но в преступном мире столько низкорослых дородных женщин! Нам потребуется уйма времени, чтобы разузнать обо всех.
   – Согласен, – произнес Доминик. – Я и не обещал, что будет просто. Мне все равно, сколько это займет времени и сколько для этого потребуется денег, – главное, получить результат.
   – Я понял, милорд, – ответил Рабблз, с лица которого не сходило унылое выражение.
   Чтобы подбодрить своего агента, Доминик налил ему еще бокал вина, а потом отпустил восвояси. Свой ужин он съел без аппетита. Если все переложить на честного, но не слишком смышленого посыльного Рабблза, жизнь мисс Фаллон может оказаться в опасности. Похоже, ему придется браться за дело самому и для начала непременно заехать к бедняжке и успокоить ее.
   Доминик вонзил нож в кусок мяса с такой силой, что оно скользнуло по тарелке и упало на белоснежную скатерть. Конечно, ее поддерживает семья, но мисс Фаллон необходим влиятельный человек, который бы постоянно был рядом. В конце концов, ей просто нужен друг.
   Сидя за столом, Кларисса смотрела на кусок жареного цыпленка так, словно он вот-вот вскочит с тарелки и набросится на нее. Ну что за напасть такая! Похоже, миссис Крейгмур собирается угрожать ее счастью даже из могилы.
   – Дорогая... Кларисса вздрогнула.
   – Пожалуйста, постарайся выбросить из головы все эти неприятности. Мы не позволим наказать тебя за преступление, которого ты не совершала. – Джемма смотрела на золовку с явным сочувствием.
   – Они не посмеют обвинить леди на основании столь шатких улик, – добавил Мэтью – он был до крайности возмущен, когда узнал о происшедшем, и даже поехал в суд, чтобы расспросить судью. В итоге он узнал, что судья все же склоняется к тому, чтобы обвинить Клариссу в совершении преступления, хотя пока и неофициально.
   Сама Кларисса чувствовала ту же тревогу и страх, как в тот день, когда она оказалась на пороге приюта и была отдана в руки жестокой миссис Крейгмур.
   – Это совершенно недопустимо! – воскликнула мисс Помшек, аккуратно откусывая кусочек цыпленка. – Леди в Ньюгейтской тюрьме!
   Кларисса вздрогнула: слова мисс Помшек, призванные успокоить ее, оказали совершенно противоположный эффект.
   Мейвис помогла ей переодеться и расчесала ее длинные волосы, но Кларисса долго не могла заснуть.
   Когда же сон все-таки сморил ее, ей приснилось, что ее бросили за решетку. Налицо ей падала тень от виселицы, а перед тюремной камерой прыгали дети, они смеялись и дразнили "ее: «Клариссу снова поколотят, Клариссу снова повесят...»
   Они вновь и вновь повторяли эти слова, пока наконец она не проснулась. Ее лоб покрывала испарина. Поняв, что снова уснуть ей все равно не удастся, девушка встала с кровати, закуталась в одеяло и подошла к окну. Отодвинув тяжелую портьеру, она долго смотрела на темную безлюдную улицу, лишь кое-где освещенную фонарями. Окна большинства домов были темны, все честные люди спали, зато в темноте, на узких неосвещенных улицах, жил своей жизнью и проворачивал грязные делишки другой Лондон. Частичка этого мрачного города приоткрылась Клариссе, когда она работала служанкой и жила в сиротском приюте.
   Почему ей приснились дразнящие ее дети? На самом деле в первые дни пребывания в приюте другие девочки часто насмехались над ней из-за ее правильной речи и утонченных манер, но Кларисса научилась приспосабливаться. Да и не все девочки были злыми и недоброжелательными.
   Странно, но в ее сне присутствовала еще одна туманная фигура – мальчик. Однако в приюте никогда не было мальчиков. И все же лицо во сне показалось Клариссе смутно знакомым, и она даже пожалела, что видение исчезло слишком быстро.
   Кларисса вздохнула и прижалась лбом к прохладному оконному стеклу. Она была настолько счастлива вновь обрести семью и почувствовать себя в безопасности, что недооценила такой поворот в своей судьбе. Только теперь, когда счастье ускользало от нее, Кларисса поняла, какой ценный дар ниспослал ей Господь.
   – Нет, – сказала она вслух, подняв голову и моргнув, чтобы прогнать набежавшие на глаза слезы. – Эта гадина не победит, она не одержит надо мной верх даже после своей смерти! Я найду выход из положения!
   Рядом с таким братом, как у нее, с Джеммой и лордом Уитби, который, к ее удивлению, не отрекся от нее после того, как узнал шокирующую историю ее жизни, она никогда не будет одинока, решила Кларисса.
   Когда первые лучи солнца осветили коньки крыш, ей наконец удалось забыться беспокойным сном.
   Она спала долго, а проснувшись, позвонила Мейвис, чтобы та помогла ей одеться, после чего быстро выпила чашку чая и, узнав, что ее ожидает ранний посетитель, спустилась вниз. Однако внизу ее встретил не лорд Уитби, как она надеялась, а золовка Джеммы леди Габриэль Синклер, сидевшая на диване вместе с Джеммой и мисс Помшек.
   – Я приехала сразу, как только получила твою записку, – проворковала леди Габриэль. – Жаль, что, когда пришло письмо от тебя, твой брат уже уехал в Йоркшир. Мой муж наконец напал на след человека, которого он разыскивает, и тем не менее он в полном твоем распоряжении.
   – Мы рады любой помощи, – Джемма вздохнула, – и на данный момент нам нужно проверить несколько фактов. Мэтью опять уехал, он не может сидеть сложа руки, когда его сестре угрожает опасность.
   – Что вполне естественно, – вставила мисс Помшек. Гостья понимающе кивнула.
   – Я раскопала несколько интересных фактов, на которые наткнулась, когда изучала бухгалтерские книги покойной наставницы. Нам очень повезло. Мы ведь считали их пропавшими, а они внезапно нашлись в тайнике, обустроенном в здании приюта.
   Щеки Джеммы слегка порозовели.
   – Теперь я понимаю, почему наставница их припрятала, – продолжала между тем леди Габриэль, глядя на книгу, которую держала в руках. – Пока эта мегера возглавляла приют, в ее бухгалтерии царила ужасная неразбериха, но даже из этой писанины можно понять, что она не только забирала себе деньги из средств, выделяемых на содержание детей...
   Вспомнив жидкий, отвратительно пахнущий суп, являвшийся основным блюдом в приюте, Кларисса судорожно сглотнула, боясь ощутить его вкус на языке.
   Джемма, выглядевшая более спокойной, согласно кивнула:
   – Нетрудно в это поверить!
   – Я нашла в ее записях еще кое-что. Чтобы скрыть воровство, миссис Крейгмур перепродавала продукты, а это значит, что у нее были контакты с криминальным миром, которые и привели ее в конечном счете в Лондон.
   Кларисса охнула.
   – Если миссис Крейгмур была связана с преступниками...
   – Могли найтись другие люди, желавшие ей зла. Кто знает, что они не поделили между собой, преступники ведь убивают не задумываясь.
   Джемма широко раскрыла глаза.
   – Что, если причиной убийства миссис Крейгмур послужила какая-то ссора между преступниками? И как мы это докажем?
   – Действительно, как мы найдем связующее звено? – Леди Габриэль надолго задумалась.
   Пока Кларисса слушала, как дамы пытаются найти решение проблемы, в ее памяти внезапно всплыло странное лицо.
   – Мальчик, – неожиданно произнесла она. – Он часто приходил в приют с черного хода под покровом темноты и забирал большие узлы. Однажды один из них упал, и я видела, как из него посыпалась мука...
   Кларисса резко поставила чашку на блюдце, так что чай выплеснулся через край. Так вот кого она видела во сне!
   – Так-так, что ты еще припомнишь, Кларисса? – нетерпеливо спросила Джемма.
   Девушка закусила губу.
   – Вряд ли я смогу описать его внешность. У него были... гладкие темные волосы, и он выглядел голодным, одет был не слишком хорошо, насколько я могла заметить. Жаль, но это все.
   – Возможно, потом ты вспомнишь еще что-то. Частенько воспоминания всплывают как раз тогда, когда ты не ждешь их. – Леди Габриэль улыбнулась ей, и Кларисса что-то вежливо пробормотала в ответ.
   – Возможно, нам стоит изучить перечень товаров, – продолжала между тем рассуждать Джемма. – Я просматривала бухгалтерские книги, когда мы искали список бывших воспитанников приюта. Тогда я не обратила внимания на хозяйственные расходы, меня лишь удивило, что миссис Крейгмур платила большие деньги за продукты, которых никогда не было на столе. Теперь-то я понимаю, что она перепродавала их.
   Все согласились с подобным выводом, после чего Джемма вызвала лакея, и леди Габриэль дала ему необходимые указания:
   – Скажите моему дворецкому, чтобы он прислал книги, которые лежат на столе в кабинете мужа.
   Когда бухгалтерские книги прибыли, дамы уселись рядом и углубились в чтение. Хлеб, мука, картофель, свекла... Кларисса вздохнула. Это занятие казалось ей скучным и бесполезным. Как какие-то списки помогут им в поисках человека, убившего миссис Крейгмур?
   Вскоре вернулся Мэтью, он выглядел удрученным и разочарованным.
   – Пока ничего, – устало сказал он, потом ободряюще похлопал Клариссу по плечу.
   После того как Мэтью узнал, в чем дело, они все вместе снова уткнулись в книги, не спеша перелистывая исписанные чернилами страницы, пока Джемма неожиданно не воскликнула:
   – Смотрите, имя!
   – Наконец-то! Вы можете разобрать, что здесь написано? Почерк этой женщины просто ужасен.
   – Да, ей действительно стоило больше заниматься чистописанием, – неодобрительно заметила мисс Помшек. – Это совсем не похоже на руку леди.
   Кларисса подавила нервный смешок. Список добродетелей, присущих леди, которые отсутствовали у миссис Крейгмур, мог оказаться очень длинным. Подойдя к Джемме, она заглянула через ее плечо.
   – Это Гили Б? – громко поинтересовался Мэтью.
   – Кажется, Г. Помнишь список девочек, который мы обнаружили, когда искали твою сестру? Многие имена начинались на эту букву.
   – Верно, Джемма, ты права, – согласился Мэтью. – Дальше идет Рил и К...
   – Это точно буква Р, – подтвердила леди Габриэль.
   – Так, Г-р-е...
   – Думаю, это Грей или Грен. Но адреса нет. – Мэтью перевернул еще одну страницу. – О, посмотрите. Сорок шиллингов, десять пенсов и буква Г. Но на этот раз здесь записано название улицы.
   Все четверо принялись кропотливо разбирать корявый почерк миссис Крейгмур, пока Джемма наконец не провозгласила:
   – Должно быть, это Рен-лейн, Уайтчепел^[8]. Мэтью тут же вскочил на ноги. Теперь у него появилась хоть какая-то зацепка.
   – Я немедленно отправлюсь туда, найду улицу и поспрашиваю, не знает ли кто-нибудь человека с именем Грей или Грен.