Страница:
Он дотронулся пальцами до ее шеи, как раз под подбородком, и она затрепетала от его прикосновения.
От пальцев незнакомца исходило волшебное тепло, которое быстро распространилось по всему ее телу. Мужчина улыбнулся, в его глазах заплясали смешинки. Нет, он определенно не походил на вора, тем не менее именно его она и видела, когда он лез в окно флигеля. Да он и сам этого не отрицал! Но что же все это значило?
С одной стороны, приличной девушке не следовало продолжать знакомство с преступником. С другой – он спас ее от похитителей, намеревавшихся продать ее в дешевый бордель, и за это она была ему благодарна. Покраснев еще гуще, она пролепетала:
– Я вам чрезвычайно признательна, сэр, за своевременную помощь, вы поступили благородно, вырвав меня из рук налетчиков. Честно говоря, мы с сестрой оказались в этом ужасном квартале случайно, потому что моей сестре вздумалось стать актрисой. Боже, я совершенно о ней забыла! Надо бежать ей на выручку!
Офелию они обнаружили сидящей у стены дома. Она стонала, держась руками за живот, и совершенно не походила на будущую лондонскую знаменитость. Корделия помогла сестре встать и спросила, как она себя чувствует.
– Эти жуткие мужчины… – хрипло произнесла Офелия. – Эти негодяи… Где они? Что они с тобой сделали? По-моему, их кто-то спугнул, я слышала, как они убежали…
– Мне помог этот джентльмен, – сказала Корделия. – Извините, сэр, но я не знаю вашего имени…
Судя по выражению лица Офелии, она даже не пыталась хорошенько разглядеть их спасителя, все еще не оправившись от потрясения. К тому же было очень темно. В других, фешенебельных районах Лондона, имелось, как было известно Корделии, газовое освещение. Здесь же, в бедном квартале, горело только несколько старых масляных ламп, но рассмотреть в их тусклом свете что-либо подробно было невозможно.
– Нам лучше побыстрее покинуть этот опасный переулок, леди, – сказал незнакомец. – Здесь всякое случается по ночам. На нас может напасть целая шайка разбойников. У вас есть в Лондоне знакомые или родственники?
Девушки переглянулись, но ничего не ответили.
– Вы и в самом деле рассчитывали сразу же получить роль в театре и там же переночевать? Невероятное легкомыслие!
– К вашему сведению, сэр, я прекрасная актриса! – самоуверенно заявила Офелия, расправив плечи.
– Неужели? И в каких же театрах вы уже играли, моя дорогая? – насмешливо поинтересовался незнакомец, всматриваясь в ее загримированное лицо и посыпанные пудрой букли.
«Он раскусил ее!» – подумала Корделия.
Офелия медлила с ответом. Ее сестра закусила губу.
– Так я и думал! – сказал мужчина. – Быть актрисой далеко не просто, моя милая провинциалка. И если вы и впредь будете вести себя столь же неосмотрительно, вам не миновать беды. Управляющий театром в Мэлори-роуд господин Неттлс сожрет вас на обед вместе с потрохами. Его подозревают в торговле живым товаром, он отправляет наивных девушек в бордель, а не выпестовывает их талант для своей сцены. Имейте это в виду!
Офелия вздрогнула, словно от удара, и с пафосом воскликнула:
– Этому не бывать!
– Да, несомненно! – поддержала ее сестра, хотя и менее драматическим голосом. – Мы не станем девицами полусвета.
– Вы в этом уверены? – язвительно спросил их спаситель. – Что ж, ваша приверженность добродетельности похвальна, вот только как быть с пустыми животиками? Боюсь, что они придерживаются иного мнения. Следуйте за мной, если не хотите снова попасть в переделку.
Сестры покорно побрели за ним по темному переулку, держась поближе к стенам домов. Под редкими фонарями клубился сырой туман, дышать с каждой минутой становилось все труднее.
Куда же ведет их этот таинственный незнакомец? В свою квартиру? Но как же они, девушки благородного происхождения, останутся наедине с незнакомцем, к тому же вором? Нет, это невозможно. Так что же им делать? Станет ли им спокойнее, если они поселятся в гостинице? Да и денег у них для этого не было. И зачем только они потратились на экипаж! Что за блажь втемяшилась в голову Офелии? Ведь они и без того заплатили уйму денег за путешествие до Лондона в дилижансе. И в дорожных трактирах они тоже изрядно потратились. Лучше бы они ехали голодными, а не ели жирное жаркое из баранины и рагу из жилистого петуха.
Вспомнив о еде, Корделия сглотнула слюнки. В этих трактирах путешественников бесстыдно обдирали, но на голодный желудок продолжать долгое путешествие было просто невозможно. Корделия тяжело вздохнула, и в животе у нее забурчало от голода.
Нахмурившись, она стала обдумывать сложившуюся ситуацию. На крайний случай у нее был припасен один вариант – обратиться за помощью к лорду Гейбриелу Синклеру, их сводному брату, который в данный момент должен был находиться в Лондоне. Они с ним были едва знакомы, но он наверняка ссудил бы им денег на билеты до Йоркшира. В конце концов, Офелия должна понять, что нельзя обрекать из-за своих нелепых амбиций себя и спою сестру на голодную смерть на улицах Лондона. Раз ее попытка попасть в театральную труппу провалилась, пора начать мыслить здраво, а не продолжать витать в облаках своих детских грез! Они и так уже достаточно здесь натерпелись.
Однако куда же ведет их незнакомец? И как долго они еще будут идти по этому темному переулку?
– Желаете развлечься, господин? – спросил из мрака нахальный женский голос.
Корделия вздрогнула. На пороге дома стояла освещенная тусклым желтым светом фонаря девица с подрумяненными щечками и глубоким декольте, род ее занятий не вызывал у прохожих никаких сомнений.
Офелию бросило в дрожь. Неужели это одна из тех обездоленных, кого голод выгнал на панель? Бедняжка! Но ведь и с ними самими чуть было не произошло непоправимое несчастье в эту ночь!
– Нет, благодарю вас, – вежливо произнес их спаситель.
– Это ясно, вы уже подцепили двух птичек, как я вижу, – насмешливо промолвила девица легкого поведения. – Сколько же таких милашек вам надо на ночь, сэр? Может быть, и меня с собой прихватите? – Она гнусно рассмеялась.
– Вы даже не представляете, какими возможностями я обладаю, – в тон ей сказал незнакомец.
Вскоре смех дешевой проститутки стих. Корделия сжала кулаки. Может быть, он собрался продать их в рабство? Судя по шумному дыханию Офелии, она тоже разволновалась. Куда их ведут?
– У нас в Лондоне есть кровный брат, он лорд, – сдавленно произнесла Корделия.
– А я – состоятельный джентльмен, – парировал их спутник весьма язвительно. – Но сегодня я не стану приглашать вас двоих к себе, чтобы не вызвать пересудов. Вы переночуете в одном вполне безопасном месте.
Им не оставалось ничего другого, как поверить ему на слово.
В конце концов, он спас их от злодеев. Однако не исключено, что он сделал это ради каких-то своих корыстных целей. Ведь он же вор! И не отрицает этого. А в случае их исчезновения их даже никто не хватится…
– Что будем делать? – прошептала Офелия.
– Понятия не имею! – ответила Корделия. – Не ночевать же нам на улице! Это все твои сумасбродные планы! И зачем только я пошла у тебя на поводу! – Они прошли еще несколько шагов в полной темноте.
Луна скрылась за тучами.
Офелия сжала сестре руку и прошептала:
– Бежим!
И они очертя голову побежали прочь от незнакомца по окутанному мглой и туманом переулку.
Глава 3
Глава 4
От пальцев незнакомца исходило волшебное тепло, которое быстро распространилось по всему ее телу. Мужчина улыбнулся, в его глазах заплясали смешинки. Нет, он определенно не походил на вора, тем не менее именно его она и видела, когда он лез в окно флигеля. Да он и сам этого не отрицал! Но что же все это значило?
С одной стороны, приличной девушке не следовало продолжать знакомство с преступником. С другой – он спас ее от похитителей, намеревавшихся продать ее в дешевый бордель, и за это она была ему благодарна. Покраснев еще гуще, она пролепетала:
– Я вам чрезвычайно признательна, сэр, за своевременную помощь, вы поступили благородно, вырвав меня из рук налетчиков. Честно говоря, мы с сестрой оказались в этом ужасном квартале случайно, потому что моей сестре вздумалось стать актрисой. Боже, я совершенно о ней забыла! Надо бежать ей на выручку!
Офелию они обнаружили сидящей у стены дома. Она стонала, держась руками за живот, и совершенно не походила на будущую лондонскую знаменитость. Корделия помогла сестре встать и спросила, как она себя чувствует.
– Эти жуткие мужчины… – хрипло произнесла Офелия. – Эти негодяи… Где они? Что они с тобой сделали? По-моему, их кто-то спугнул, я слышала, как они убежали…
– Мне помог этот джентльмен, – сказала Корделия. – Извините, сэр, но я не знаю вашего имени…
Судя по выражению лица Офелии, она даже не пыталась хорошенько разглядеть их спасителя, все еще не оправившись от потрясения. К тому же было очень темно. В других, фешенебельных районах Лондона, имелось, как было известно Корделии, газовое освещение. Здесь же, в бедном квартале, горело только несколько старых масляных ламп, но рассмотреть в их тусклом свете что-либо подробно было невозможно.
– Нам лучше побыстрее покинуть этот опасный переулок, леди, – сказал незнакомец. – Здесь всякое случается по ночам. На нас может напасть целая шайка разбойников. У вас есть в Лондоне знакомые или родственники?
Девушки переглянулись, но ничего не ответили.
– Вы и в самом деле рассчитывали сразу же получить роль в театре и там же переночевать? Невероятное легкомыслие!
– К вашему сведению, сэр, я прекрасная актриса! – самоуверенно заявила Офелия, расправив плечи.
– Неужели? И в каких же театрах вы уже играли, моя дорогая? – насмешливо поинтересовался незнакомец, всматриваясь в ее загримированное лицо и посыпанные пудрой букли.
«Он раскусил ее!» – подумала Корделия.
Офелия медлила с ответом. Ее сестра закусила губу.
– Так я и думал! – сказал мужчина. – Быть актрисой далеко не просто, моя милая провинциалка. И если вы и впредь будете вести себя столь же неосмотрительно, вам не миновать беды. Управляющий театром в Мэлори-роуд господин Неттлс сожрет вас на обед вместе с потрохами. Его подозревают в торговле живым товаром, он отправляет наивных девушек в бордель, а не выпестовывает их талант для своей сцены. Имейте это в виду!
Офелия вздрогнула, словно от удара, и с пафосом воскликнула:
– Этому не бывать!
– Да, несомненно! – поддержала ее сестра, хотя и менее драматическим голосом. – Мы не станем девицами полусвета.
– Вы в этом уверены? – язвительно спросил их спаситель. – Что ж, ваша приверженность добродетельности похвальна, вот только как быть с пустыми животиками? Боюсь, что они придерживаются иного мнения. Следуйте за мной, если не хотите снова попасть в переделку.
Сестры покорно побрели за ним по темному переулку, держась поближе к стенам домов. Под редкими фонарями клубился сырой туман, дышать с каждой минутой становилось все труднее.
Куда же ведет их этот таинственный незнакомец? В свою квартиру? Но как же они, девушки благородного происхождения, останутся наедине с незнакомцем, к тому же вором? Нет, это невозможно. Так что же им делать? Станет ли им спокойнее, если они поселятся в гостинице? Да и денег у них для этого не было. И зачем только они потратились на экипаж! Что за блажь втемяшилась в голову Офелии? Ведь они и без того заплатили уйму денег за путешествие до Лондона в дилижансе. И в дорожных трактирах они тоже изрядно потратились. Лучше бы они ехали голодными, а не ели жирное жаркое из баранины и рагу из жилистого петуха.
Вспомнив о еде, Корделия сглотнула слюнки. В этих трактирах путешественников бесстыдно обдирали, но на голодный желудок продолжать долгое путешествие было просто невозможно. Корделия тяжело вздохнула, и в животе у нее забурчало от голода.
Нахмурившись, она стала обдумывать сложившуюся ситуацию. На крайний случай у нее был припасен один вариант – обратиться за помощью к лорду Гейбриелу Синклеру, их сводному брату, который в данный момент должен был находиться в Лондоне. Они с ним были едва знакомы, но он наверняка ссудил бы им денег на билеты до Йоркшира. В конце концов, Офелия должна понять, что нельзя обрекать из-за своих нелепых амбиций себя и спою сестру на голодную смерть на улицах Лондона. Раз ее попытка попасть в театральную труппу провалилась, пора начать мыслить здраво, а не продолжать витать в облаках своих детских грез! Они и так уже достаточно здесь натерпелись.
Однако куда же ведет их незнакомец? И как долго они еще будут идти по этому темному переулку?
– Желаете развлечься, господин? – спросил из мрака нахальный женский голос.
Корделия вздрогнула. На пороге дома стояла освещенная тусклым желтым светом фонаря девица с подрумяненными щечками и глубоким декольте, род ее занятий не вызывал у прохожих никаких сомнений.
Офелию бросило в дрожь. Неужели это одна из тех обездоленных, кого голод выгнал на панель? Бедняжка! Но ведь и с ними самими чуть было не произошло непоправимое несчастье в эту ночь!
– Нет, благодарю вас, – вежливо произнес их спаситель.
– Это ясно, вы уже подцепили двух птичек, как я вижу, – насмешливо промолвила девица легкого поведения. – Сколько же таких милашек вам надо на ночь, сэр? Может быть, и меня с собой прихватите? – Она гнусно рассмеялась.
– Вы даже не представляете, какими возможностями я обладаю, – в тон ей сказал незнакомец.
Вскоре смех дешевой проститутки стих. Корделия сжала кулаки. Может быть, он собрался продать их в рабство? Судя по шумному дыханию Офелии, она тоже разволновалась. Куда их ведут?
– У нас в Лондоне есть кровный брат, он лорд, – сдавленно произнесла Корделия.
– А я – состоятельный джентльмен, – парировал их спутник весьма язвительно. – Но сегодня я не стану приглашать вас двоих к себе, чтобы не вызвать пересудов. Вы переночуете в одном вполне безопасном месте.
Им не оставалось ничего другого, как поверить ему на слово.
В конце концов, он спас их от злодеев. Однако не исключено, что он сделал это ради каких-то своих корыстных целей. Ведь он же вор! И не отрицает этого. А в случае их исчезновения их даже никто не хватится…
– Что будем делать? – прошептала Офелия.
– Понятия не имею! – ответила Корделия. – Не ночевать же нам на улице! Это все твои сумасбродные планы! И зачем только я пошла у тебя на поводу! – Они прошли еще несколько шагов в полной темноте.
Луна скрылась за тучами.
Офелия сжала сестре руку и прошептала:
– Бежим!
И они очертя голову побежали прочь от незнакомца по окутанному мглой и туманом переулку.
Глава 3
Крепко сжимая руку сестры, Корделия стремглав бежала по мостовой, прижав другой рукой к боку увесистый саквояж. С каждой минутой они все дальше удалялись от своего спасителя, предпочтя покров ночи его назойливой опеке.
Запыхавшись и выбившись из сил, сестры наконец остановились и, припав друг к другу спинами, перевели дух, втайне надеясь, что незнакомец остался далеко позади. Сердца девушек колотились так, словно бы готовы были выскочить из груди. Никаких подозрительных звуков вокруг не было слышно, их никто не преследовал.
– Послушай, Офелия, – сказала Корделия, – какого дьявола мы от него убежали? Где мы теперь будем ночевать?
– Разве не ты выразила сомнение в благородстве намерений этого доброго самаритянина? – возразила сестра. – Он в равной мере мог оказаться как благородным рыцарем в сверкающих доспехах, так и волком в овечьей шкуре. А на улице ночевать нам не придется.
– Это почему же?
– Не перебивай меня, пожалуйста. Мы переночуем в церкви. Она находится неподалеку, постучимся в домик священника, там не откажут нам в помощи. В крайнем случае мы как-нибудь сами проникнем в храм.
С облегчением вздохнув, Корделия кивнула. Им было лучше положиться на собственные силы, чем на сомнительную опеку человека, которому они не доверяли.
– Хорошо, – прошептала она, – по крайней мере, у нас имеется хоть какой-то план. Только не шуми, не дай Бог, он нас услышит.
Офелия кивнула, хотя вовсе не была уверена в том, что незнакомец их разыскивает. Скорее всего, подумала она, он обиделся и махнул на них рукой. Но в любом случае им следовало оставаться начеку.
Сестры прислушались. Вокруг было подозрительно тихо. Где-то вдалеке проехала карета, но в окружавших их домах жизнь словно бы замерла. От густого тумана, пропитанного смрадными запахами, у девушек першило в горле. Темнота сгущалась, предательница луна то и дело скрывалась за тучами, что затрудняло поиски пути к храму.
Но близнецы не падали духом. Они терпеливо ждали, когда небо прояснится и можно будет тронуться с места. То и дело поглядывая на мглистое небо, Корделия пыталась убедить себя, что их спаситель, даже не соизволивший представиться, не возникнет внезапно из мрака и не схватит их за руки.
Пронизывающий ветер, проникавший под их одежду, вызывал у девушек озноб. Они плотнее запахнули полы плащей и постарались не стучать зубами. Но побороть холод и страх оказалось не так-то просто, особенно для Офелии, которая уже была на грани паники. Корделия крепилась из последних сил.
– Где ты видела шпиль церкви? – спросила она у сестры.
– Кажется, вон там, – ответила Офелия, ткнув пальцем в туман. Палец у нее при этом дрожал.
– Тогда пошли в этом направлении, – сказала Корделия.
Взявшись за руки, сестры медленно побрели по улице, предпочтя действие бездействию. Клубы тумана крутились возле них, словно привидения, пытающиеся помешать им добраться до церкви, где темные силы потеряют свою власть над ними. Коварная луна все не появлялась на темном небосводе, и у Корделии возникло опасение, что они идут в неверном направлении. Однако выразить свои сомнения вслух она не решалась, боясь усилить нервозность сестры.
Словно бы угадав ее мысли, Офелия промолвила:
– Церковь где-то поблизости. Возможно, мы уже ее прошли.
Корделия судорожно сглотнула и остановилась.
– И что же нам в этом случае делать?
К счастью, наконец-то луна выглянула из-за облаков. Корделия обернулась и стала вглядываться в темноту. Ей повезло – она увидела пронзающий мглистое небо шпиль и воскликнула:
– Вот он! – И тотчас же зажала рот ладошкой, вспомнив, что на крик может прийти таинственный незнакомец, в благих намерениях которого она уже окончательно разуверилась: порядочный человек не станет бродить по городу ночью. – Пошли же скорее, Офелия, – сказала она, толкнув сестру локтем в бок. – Иначе заблудимся.
Сестры быстро пошли вдоль кромки мостовой, но уже спустя две минуты луна вновь спряталась за тучу и стало темно. Тем не менее девушки продолжали идти вперед, уверенные, что выбрали правильное направление. Внезапно Корделия, шедшая впереди, споткнулась о камень и упала на колени.
– Ты не больно ушиблась? – спросила Офелия.
Корделия тихонько застонала в ответ от боли. На глаза у нее навернулись слезы. Сделав глубокий вдох, она наконец промолвила:
– Ушиблась, но не сильно. Лишь бы ботинок не порвался. Нет, кажется, все нормально. – Она потерла ушибленное место рукой и воскликнула: – Пошли дальше, я вижу поленницу, это добрый знак.
Как только они подошли к поленнице, где-то рядом зарычала сторожевая собака. Девушки испуганно вскрикнули, пес злобно залаял. Корделия замерла, опасаясь, что он не привязан и может их покусать. Офелия же вцепилась ей в руку и жалобно проскулила:
– Ой, Корделия, этот кобель порвет нас на куски. Я с детства до смерти боюсь этих тварей. Посмотри, какой он громадный! Что же нам делать?
– Замолчи и замри! – приказала ей сестра, сама дрожащая как осиновый лист. – Главное, чтобы пес был на цепи, тогда все обойдется. Если, конечно, он с цепи не сорвется.
Собака продолжала лаять, однако не приближалась, из чего Корделия заключила, что она либо на цепи, либо за высоким забором.
Из-за туч выглянула бледная луна. Корделия огляделась вокруг, однако собаки не увидела.
– Давай обойдем вокруг дома, – предложила она Офелии. – Возможно, тогда мы увидим церковь и домик священника.
Взявшись за руки, сестры перешагнули через низкую каменную стенку и стали крадучись огибать дом. Под их ногами скрипел гравий, луна снова спряталась за тучами, воцарился мрак.
Сестры замерли. Передними была сотканная из темноты стена. Мысленно помолившись, девушки пошли вперед, надеясь, что им повезет и они не собьются с пути. Корделия шла впереди, следом, подобрав подол юбки, – Офелия, со страху проглотившая язык. Наконец они увидели в полумраке какой-то большой предмет и замерли. Корделия ощупала предмет.
– Это надгробный камень! – прошептала она. – Неужели мы очутились на кладбище?
– Здесь могут бродить привидения! – испуганно отозвалась Офелия. – Боже, я так боюсь покойников! – Она расхныкалась.
Корделия тяжело вздохнула: они очутились в западне, между злой сторожевой собакой и мертвецами. Веселенькая же выдалась ночка! Сперва их едва не обесчестили и не продали в бордель, потом их пытался заманить куда-то вор в обличье джентльмена, и вот теперь злой рок привел их на погост.
– Любопытно, кто здесь захоронен? – прошептала Офелия. – Надеюсь, что не одна из доверчивых невинных девушек, поверивших незнакомцу, который вызвался ей помочь…
– Офелия! – одернула сестру Корделия. – Сейчас не время давать волю своим фантазиям. Церковь где-то поблизости. Остается только найти ее и не заблудиться среди надгробий. Как правило, погост устраивают за храмом. Значит, нам надо идти вот в этом направлении. Держись за меня крепче и не отставай! Вперед!
Сделав пару десятков шагов, девушки наткнулись на колючий розовый куст, обогнули его, немного исколов себе руки, прошли еще с десяток ярдов, не встречая препятствий, и, споткнувшись обо что-то, упали на груду шлака.
– Представляю, какие мы теперь грязные и чумазые, – воскликнула Корделия, вставшая с кучи первой.
– Можно подумать, что до этого мы выглядели безупречно, – сказала Офелия. – Зато теперь нас уже точно никто не узнает.
Корделия нервно хихикнула.
– Это правда! Где-то рядом должна быть кухня.
– И домик священника! – подхватила сестра.
В нескольких шагах от них возник на земле круг света – он падал от лампы, которую держал в руке человек, стоявший в дверях дома.
– Кто это бродит там в потемках? – крикнул он.
Только теперь Корделия сообразила, что они, утратив бдительность, разговаривали и хихикали чересчур громко. А вдруг это тот самый таинственный незнакомец, который пытался их куда-то завести? Однако мужчина, стоящий в дверях дома, хоть и был выше и шире того человека в плечах, голос имел значительно более мягкий.
– Мы ищем церковь, сэр! Нам нужна помощь! – ответила Корделия. – Мы приезжие, заблудились в Лондоне. Нам негде переночевать.
– И вдобавок мы дьявольски проголодались, – осмелев, добавила Офелия. – Помогите нам, пожалуйста! В этом городе у нас нет ни родственников, ни знакомых. Любой хулиган может нас обидеть. Нам страшно, мы продрогли.
– Так заходите же скорее в дом, бедняжки! – сказал мужчина. – Здесь вы найдете и кров, и стол, и утешение. Я местный священник, Джайлз Шеффилд, и не оставлю в беде двух заблудших овечек.
Наконец-то они спасены! От радости девушки едва не запрыгали на месте, захлопав в ладоши.
Они прошли по дорожке к черному ходу дома викария, по пути рассказывая ему о своих злоключениях, и очутились в его скромном и уютном жилище, где их встретила экономка миссис Мадиган. Она тотчас же принялась хлопотать вокруг ночных гостий: не расспрашивая их о свалившихся на них напастях, предложила им горячей воды, мыло и полотенце, а потом побежала готовить угощение и чай. Когда девушки привели себя, насколько это представлялось возможным, в порядок, хозяин дома повел их по коридору в гостиную.
– У меня сейчас гостит мой кузен, – сказал он, – но это не должно вас смущать. Здесь вы в полной безопасности в отличие от ночных лондонских улиц, таящих опасность для доверчивых юных провинциалок. Вам повезло!
– Вы чрезвычайно добры к нам! – взволнованно воскликнула Корделия. – Нам уже довелось хлебнуть сегодня лиха.
– Вы наш ангел-хранитель! – добавила с пафосом Офелия. – Я до смерти напугана всем случившимся с нами.
Викарий с доброй улыбкой распахнул дверь гостиной. Посередине большой и просторной комнаты стоял стол, в камине горел огонь. Перед ним в стареньком кресле сидел джентльмен с темными волосами, спиной к вошедшим. Заслышав их шаги, он встал и обернулся. Гостьи обмерли.
Это был их спаситель.
Запыхавшись и выбившись из сил, сестры наконец остановились и, припав друг к другу спинами, перевели дух, втайне надеясь, что незнакомец остался далеко позади. Сердца девушек колотились так, словно бы готовы были выскочить из груди. Никаких подозрительных звуков вокруг не было слышно, их никто не преследовал.
– Послушай, Офелия, – сказала Корделия, – какого дьявола мы от него убежали? Где мы теперь будем ночевать?
– Разве не ты выразила сомнение в благородстве намерений этого доброго самаритянина? – возразила сестра. – Он в равной мере мог оказаться как благородным рыцарем в сверкающих доспехах, так и волком в овечьей шкуре. А на улице ночевать нам не придется.
– Это почему же?
– Не перебивай меня, пожалуйста. Мы переночуем в церкви. Она находится неподалеку, постучимся в домик священника, там не откажут нам в помощи. В крайнем случае мы как-нибудь сами проникнем в храм.
С облегчением вздохнув, Корделия кивнула. Им было лучше положиться на собственные силы, чем на сомнительную опеку человека, которому они не доверяли.
– Хорошо, – прошептала она, – по крайней мере, у нас имеется хоть какой-то план. Только не шуми, не дай Бог, он нас услышит.
Офелия кивнула, хотя вовсе не была уверена в том, что незнакомец их разыскивает. Скорее всего, подумала она, он обиделся и махнул на них рукой. Но в любом случае им следовало оставаться начеку.
Сестры прислушались. Вокруг было подозрительно тихо. Где-то вдалеке проехала карета, но в окружавших их домах жизнь словно бы замерла. От густого тумана, пропитанного смрадными запахами, у девушек першило в горле. Темнота сгущалась, предательница луна то и дело скрывалась за тучами, что затрудняло поиски пути к храму.
Но близнецы не падали духом. Они терпеливо ждали, когда небо прояснится и можно будет тронуться с места. То и дело поглядывая на мглистое небо, Корделия пыталась убедить себя, что их спаситель, даже не соизволивший представиться, не возникнет внезапно из мрака и не схватит их за руки.
Пронизывающий ветер, проникавший под их одежду, вызывал у девушек озноб. Они плотнее запахнули полы плащей и постарались не стучать зубами. Но побороть холод и страх оказалось не так-то просто, особенно для Офелии, которая уже была на грани паники. Корделия крепилась из последних сил.
– Где ты видела шпиль церкви? – спросила она у сестры.
– Кажется, вон там, – ответила Офелия, ткнув пальцем в туман. Палец у нее при этом дрожал.
– Тогда пошли в этом направлении, – сказала Корделия.
Взявшись за руки, сестры медленно побрели по улице, предпочтя действие бездействию. Клубы тумана крутились возле них, словно привидения, пытающиеся помешать им добраться до церкви, где темные силы потеряют свою власть над ними. Коварная луна все не появлялась на темном небосводе, и у Корделии возникло опасение, что они идут в неверном направлении. Однако выразить свои сомнения вслух она не решалась, боясь усилить нервозность сестры.
Словно бы угадав ее мысли, Офелия промолвила:
– Церковь где-то поблизости. Возможно, мы уже ее прошли.
Корделия судорожно сглотнула и остановилась.
– И что же нам в этом случае делать?
К счастью, наконец-то луна выглянула из-за облаков. Корделия обернулась и стала вглядываться в темноту. Ей повезло – она увидела пронзающий мглистое небо шпиль и воскликнула:
– Вот он! – И тотчас же зажала рот ладошкой, вспомнив, что на крик может прийти таинственный незнакомец, в благих намерениях которого она уже окончательно разуверилась: порядочный человек не станет бродить по городу ночью. – Пошли же скорее, Офелия, – сказала она, толкнув сестру локтем в бок. – Иначе заблудимся.
Сестры быстро пошли вдоль кромки мостовой, но уже спустя две минуты луна вновь спряталась за тучу и стало темно. Тем не менее девушки продолжали идти вперед, уверенные, что выбрали правильное направление. Внезапно Корделия, шедшая впереди, споткнулась о камень и упала на колени.
– Ты не больно ушиблась? – спросила Офелия.
Корделия тихонько застонала в ответ от боли. На глаза у нее навернулись слезы. Сделав глубокий вдох, она наконец промолвила:
– Ушиблась, но не сильно. Лишь бы ботинок не порвался. Нет, кажется, все нормально. – Она потерла ушибленное место рукой и воскликнула: – Пошли дальше, я вижу поленницу, это добрый знак.
Как только они подошли к поленнице, где-то рядом зарычала сторожевая собака. Девушки испуганно вскрикнули, пес злобно залаял. Корделия замерла, опасаясь, что он не привязан и может их покусать. Офелия же вцепилась ей в руку и жалобно проскулила:
– Ой, Корделия, этот кобель порвет нас на куски. Я с детства до смерти боюсь этих тварей. Посмотри, какой он громадный! Что же нам делать?
– Замолчи и замри! – приказала ей сестра, сама дрожащая как осиновый лист. – Главное, чтобы пес был на цепи, тогда все обойдется. Если, конечно, он с цепи не сорвется.
Собака продолжала лаять, однако не приближалась, из чего Корделия заключила, что она либо на цепи, либо за высоким забором.
Из-за туч выглянула бледная луна. Корделия огляделась вокруг, однако собаки не увидела.
– Давай обойдем вокруг дома, – предложила она Офелии. – Возможно, тогда мы увидим церковь и домик священника.
Взявшись за руки, сестры перешагнули через низкую каменную стенку и стали крадучись огибать дом. Под их ногами скрипел гравий, луна снова спряталась за тучами, воцарился мрак.
Сестры замерли. Передними была сотканная из темноты стена. Мысленно помолившись, девушки пошли вперед, надеясь, что им повезет и они не собьются с пути. Корделия шла впереди, следом, подобрав подол юбки, – Офелия, со страху проглотившая язык. Наконец они увидели в полумраке какой-то большой предмет и замерли. Корделия ощупала предмет.
– Это надгробный камень! – прошептала она. – Неужели мы очутились на кладбище?
– Здесь могут бродить привидения! – испуганно отозвалась Офелия. – Боже, я так боюсь покойников! – Она расхныкалась.
Корделия тяжело вздохнула: они очутились в западне, между злой сторожевой собакой и мертвецами. Веселенькая же выдалась ночка! Сперва их едва не обесчестили и не продали в бордель, потом их пытался заманить куда-то вор в обличье джентльмена, и вот теперь злой рок привел их на погост.
– Любопытно, кто здесь захоронен? – прошептала Офелия. – Надеюсь, что не одна из доверчивых невинных девушек, поверивших незнакомцу, который вызвался ей помочь…
– Офелия! – одернула сестру Корделия. – Сейчас не время давать волю своим фантазиям. Церковь где-то поблизости. Остается только найти ее и не заблудиться среди надгробий. Как правило, погост устраивают за храмом. Значит, нам надо идти вот в этом направлении. Держись за меня крепче и не отставай! Вперед!
Сделав пару десятков шагов, девушки наткнулись на колючий розовый куст, обогнули его, немного исколов себе руки, прошли еще с десяток ярдов, не встречая препятствий, и, споткнувшись обо что-то, упали на груду шлака.
– Представляю, какие мы теперь грязные и чумазые, – воскликнула Корделия, вставшая с кучи первой.
– Можно подумать, что до этого мы выглядели безупречно, – сказала Офелия. – Зато теперь нас уже точно никто не узнает.
Корделия нервно хихикнула.
– Это правда! Где-то рядом должна быть кухня.
– И домик священника! – подхватила сестра.
В нескольких шагах от них возник на земле круг света – он падал от лампы, которую держал в руке человек, стоявший в дверях дома.
– Кто это бродит там в потемках? – крикнул он.
Только теперь Корделия сообразила, что они, утратив бдительность, разговаривали и хихикали чересчур громко. А вдруг это тот самый таинственный незнакомец, который пытался их куда-то завести? Однако мужчина, стоящий в дверях дома, хоть и был выше и шире того человека в плечах, голос имел значительно более мягкий.
– Мы ищем церковь, сэр! Нам нужна помощь! – ответила Корделия. – Мы приезжие, заблудились в Лондоне. Нам негде переночевать.
– И вдобавок мы дьявольски проголодались, – осмелев, добавила Офелия. – Помогите нам, пожалуйста! В этом городе у нас нет ни родственников, ни знакомых. Любой хулиган может нас обидеть. Нам страшно, мы продрогли.
– Так заходите же скорее в дом, бедняжки! – сказал мужчина. – Здесь вы найдете и кров, и стол, и утешение. Я местный священник, Джайлз Шеффилд, и не оставлю в беде двух заблудших овечек.
Наконец-то они спасены! От радости девушки едва не запрыгали на месте, захлопав в ладоши.
Они прошли по дорожке к черному ходу дома викария, по пути рассказывая ему о своих злоключениях, и очутились в его скромном и уютном жилище, где их встретила экономка миссис Мадиган. Она тотчас же принялась хлопотать вокруг ночных гостий: не расспрашивая их о свалившихся на них напастях, предложила им горячей воды, мыло и полотенце, а потом побежала готовить угощение и чай. Когда девушки привели себя, насколько это представлялось возможным, в порядок, хозяин дома повел их по коридору в гостиную.
– У меня сейчас гостит мой кузен, – сказал он, – но это не должно вас смущать. Здесь вы в полной безопасности в отличие от ночных лондонских улиц, таящих опасность для доверчивых юных провинциалок. Вам повезло!
– Вы чрезвычайно добры к нам! – взволнованно воскликнула Корделия. – Нам уже довелось хлебнуть сегодня лиха.
– Вы наш ангел-хранитель! – добавила с пафосом Офелия. – Я до смерти напугана всем случившимся с нами.
Викарий с доброй улыбкой распахнул дверь гостиной. Посередине большой и просторной комнаты стоял стол, в камине горел огонь. Перед ним в стареньком кресле сидел джентльмен с темными волосами, спиной к вошедшим. Заслышав их шаги, он встал и обернулся. Гостьи обмерли.
Это был их спаситель.
Глава 4
– Это вы! – воскликнула Корделия, вытаращив глаза.
– Вы знакомы с моим кузеном? – удивленно спросил викарий.
Корделия обожгла вора презрительным взглядом, но тот невозмутимо улыбнулся ей в ответ.
– Так вы хотели привести нас к церкви? – спросила Корделия, обескураженная его невозмутимостью.
– А чем вам не нравятся церкви? Разве я не говорил, что приведу вас в надежное место? Где еще может быть так же спокойно, как в доме викария? – сказал импозантный брюнет.
– Нет, отчего же, мне нравятся и церковь, и домик священника, но вы же не уточнили, куда именно ведете нас по темным переулкам. Вот мы и запаниковали, – ответила Корделия, покраснев.
– Вы бы мне все равно не поверили! – парировал их спаситель.
В этом он был, безусловно, прав, и она была готова это признать. Однако ее бесило, что он преспокойно сидел у камина, пока они с сестрой пробирались в темноте и тумане по узким проулкам и едва не погибли, упав ничком на груду шлака.
– Вы даже не попытались нас разыскать! – с укором воскликнула она.
– Но я подумал, что мое общество вас не устраивает! – резонно возразил он. – Вы убежали, даже не попрощавшись! Воспитанные молодые леди так не поступают. Впрочем, если бы вы в скором времени не объявились, то я бы все-таки отправился на ваши поиски, как истинный христианин. Кстати, позвольте представиться: Рэнсом Шеффилд, кузен по отцовской линии преподобного Джайлза Шеффилда.
Он прислонился к стене, и тень, упавшая на половину его лица, сделала его похожим на зловещее изваяние горгульи.
По спине Корделии пробежал холодок. Однако она тотчас же внушила себе, что это всего лишь игра ее больного воображения. Пусть Офелия и позволяет себе глупые фантазии в силу своего актерского склада ума и привычки все излишне драматизировать, она, Корделия, всегда стремилась быть рассудительной и придерживалась трезвого взгляда на жизнь. Вот и теперь ей следует взять себя в руки и не паниковать.
Тем не менее основания для опасений у нее оставались. Рэнсом оставил без ответа немало возникших у нее вопросов. Например, не объяснил, почему он пытался проникнуть через окно в пристройку к театру. Любопытно, известно ли это его преподобию?
– Джайлз нередко приводит в свой дом страждущих и заблудших, – промолвил Рэнсом. – Вот я и подумал, что и вам он тоже будет рад. Однако вы до сих пор не представились…
– Послушай, Рэнсом, так нельзя разговаривать с дамами, – встрял в разговор викарий. – Это дурной тон.
– Меня зовут Корделия Эпплгейт, – с дрожью в голосе произнесла Корделия, потупив взор. – А это моя сестра-близнец Офелия Эпплгейт. Наш отец горячий поклонник Шекспира, как вы уже, наверное, догадались.
Джайлз с удивлением взглянул на загримированную под старуху Офелию в ее дурацкой старушечьей одежде, с трудом сдержал усмешку и спокойно произнес:
– У вашего батюшки отменный вкус! Но почему он не сопровождает вас в этом путешествии?
– Наш отец инвалид, он остался дома, в Йоркшире, – сказала, метнув многозначительный взгляд в сторону сестры, Корделия.
– Но вы, по-моему, упоминали какого-то своего знакомого или родственника, с которым вы должны были встретиться в Лондоне. С ним тоже что-то случилось?
Офелия повернулась лицом к камину и протянула руки к огню, притворившись, что не расслышала вопроса.
– Да, у нас здесь есть брат, у него собственный дом в Лондоне, – запинаясь, ответила Корделия. – Но сейчас он, к сожалению, уехал по делам. Вот так мы и оказались на улице, где подверглись дерзкому нападению шайки негодяев. Только благодаря заступничеству вашего кузена мы остались целы и невредимы. В некотором смысле мы у него в долгу. Он поступил как истинный джентльмен. Если бы не он, нас бы продали в бордель мадам Нелл.
Рэнсом кивнул:
– Да, пожалуй, это были торговцы живым товаром, охотящиеся за наивными юными провинциалками, которых они подкарауливают возле театра на Мэлори-роуд.
– И куда только смотрит полиция! – возмущенно воскликнул викарий. – Какое безобразие! По ночам в Лондоне бесчинствуют слуги дьявола! Я буду молиться за спасение душ их невинных жертв.
Он горестно пожевал губами и покачал головой.
Корделия охнула: значит, этот город действительно опасен для приезжих! И зачем только они с сестрой убежали из спокойного Йоркшира! Непростительная самонадеянность! Здесь их уже в день приезда едва не обесчестили и не похитили. Что же станет с ними дальше? Ведь утром им придется покинуть этот гостеприимный дом и вновь окунуться в мир зла, обмана и насилия!
Офелия сняла свою старомодную помятую шляпку и встряхнула спутанными волосами. Клубы пудры наполнили помещение. Викарий чихнул и замахал руками. Его кузен улыбнулся. Увидев девушку в нормальном виде, священник растерянно захлопал глазами.
– Не судите строго мою сестру, – сказала Офелия. – Это я втянула ее в эту авантюру. – На ее карие глаза навернулись слезы.
Корделия же усмехнулась, зная, что ее сестра-близнец просто играет. Офелия пылко воскликнула:
– Меня еще в раннем детстве обуяла любовь к театру, и я решила непременно стать знаменитой актрисой вопреки общепринятому мнению, что леди не подобает забавлять со сцены публику. Я ничего не могла с собой поделать, и вот, как видите, я здесь, в Лондоне. На время путешествия я переоделась в старушечье платье и напудрила волосы, а на кончик носа прилепила фальшивую бородавку. Все это я сделала для того, чтобы меня случайно не узнал кто-то из наших знакомых. Моя сестра отважилась на эту авантюру только ради меня, зная, что я зачахну, если не осуществлю свою заветную мечту. К тому же она боялась отпускать меня одну в незнакомый город. Я позволила ей сопровождать меня и теперь сожалею об этом. Нельзя быть такой эгоисткой и подвергать опасности своих близких. Я искренне раскаиваюсь в содеянном.
По щеке ее скатилась слеза, и викарий сочувственно пожал ей руку, что нисколько не удивило Корделию.
– Успокойтесь, деточка, вы еще так молоды! Я уверен, что в ваши годы все люди впадают в заблуждения подобного рода. Это не такой уж и большой грех. Я буду за вас молиться, дитя мое!
Корделия с трудом сдержала улыбку: ведь самому викарию было не более тридцати пяти лет, и его отеческое сочувствие выглядело несколько нелепо, хотя сам он этого явно не понимал и считал свое поведение естественным для духовного наставника и пастыря. Ему и в голову не приходило, насколько глубоко погрязла в грехах его кающаяся собеседница, в действительности всего лишь играющая очередную роль.
– Мы непременно свяжемся с вашими родственниками в Лондоне, – сказал он, – и позаботимся о том, чтобы вы благополучно вернулись в Йоркшир. А пока отдохните в моем доме, экономка, добрейшая женщина, уже готовит для вас с сестрой комнату. Надеюсь, что вы извлекли полезный урок из случившегося с вами этой ночью в Лондоне и не повторите своих ошибок. На этот раз провидению было угодно послать вам на помощь моего кузена, однако впредь остерегайтесь ночных прогулок без сопровождения. Этот город опасен для юных леди.
Продолжая наставлять Офелию, он подвел ее к стулу напротив камина и усадил на него, после чего сам сел с ней рядом и с воодушевлением стал развивать свою проповедь, не замечая, что все еще держит девушку за руку.
– Ваша сестра всегда так завораживающе воздействует на мужчин? – тихо спросил кузен викария у Корделии, насмешливо поглядывая на парочку возле камина.
– Да, – ответила Корделия, стараясь не выдать нарастающего в ее сердце возмущения поведением сестры. Все-таки на этот раз жертвой ее коварного притворства стал священник! Хорошо, что викарию из прихода в Йоркшире перевалило за девяносто. Да и он порой благодушно похлопывал Офелию по руке и подолгу беседовал с ней.
– С бородавкой на носу она немного перестаралась, – заметил не без иронии Рэнсом Шеффилд. – Без грима она выглядит значительно симпатичнее. Вам так не кажется?
Он выразительно взглянул на Корделию, и она густо покраснела и неожиданно для самой себя без обиняков спросила:
– Вы знакомы с моим кузеном? – удивленно спросил викарий.
Корделия обожгла вора презрительным взглядом, но тот невозмутимо улыбнулся ей в ответ.
– Так вы хотели привести нас к церкви? – спросила Корделия, обескураженная его невозмутимостью.
– А чем вам не нравятся церкви? Разве я не говорил, что приведу вас в надежное место? Где еще может быть так же спокойно, как в доме викария? – сказал импозантный брюнет.
– Нет, отчего же, мне нравятся и церковь, и домик священника, но вы же не уточнили, куда именно ведете нас по темным переулкам. Вот мы и запаниковали, – ответила Корделия, покраснев.
– Вы бы мне все равно не поверили! – парировал их спаситель.
В этом он был, безусловно, прав, и она была готова это признать. Однако ее бесило, что он преспокойно сидел у камина, пока они с сестрой пробирались в темноте и тумане по узким проулкам и едва не погибли, упав ничком на груду шлака.
– Вы даже не попытались нас разыскать! – с укором воскликнула она.
– Но я подумал, что мое общество вас не устраивает! – резонно возразил он. – Вы убежали, даже не попрощавшись! Воспитанные молодые леди так не поступают. Впрочем, если бы вы в скором времени не объявились, то я бы все-таки отправился на ваши поиски, как истинный христианин. Кстати, позвольте представиться: Рэнсом Шеффилд, кузен по отцовской линии преподобного Джайлза Шеффилда.
Он прислонился к стене, и тень, упавшая на половину его лица, сделала его похожим на зловещее изваяние горгульи.
По спине Корделии пробежал холодок. Однако она тотчас же внушила себе, что это всего лишь игра ее больного воображения. Пусть Офелия и позволяет себе глупые фантазии в силу своего актерского склада ума и привычки все излишне драматизировать, она, Корделия, всегда стремилась быть рассудительной и придерживалась трезвого взгляда на жизнь. Вот и теперь ей следует взять себя в руки и не паниковать.
Тем не менее основания для опасений у нее оставались. Рэнсом оставил без ответа немало возникших у нее вопросов. Например, не объяснил, почему он пытался проникнуть через окно в пристройку к театру. Любопытно, известно ли это его преподобию?
– Джайлз нередко приводит в свой дом страждущих и заблудших, – промолвил Рэнсом. – Вот я и подумал, что и вам он тоже будет рад. Однако вы до сих пор не представились…
– Послушай, Рэнсом, так нельзя разговаривать с дамами, – встрял в разговор викарий. – Это дурной тон.
– Меня зовут Корделия Эпплгейт, – с дрожью в голосе произнесла Корделия, потупив взор. – А это моя сестра-близнец Офелия Эпплгейт. Наш отец горячий поклонник Шекспира, как вы уже, наверное, догадались.
Джайлз с удивлением взглянул на загримированную под старуху Офелию в ее дурацкой старушечьей одежде, с трудом сдержал усмешку и спокойно произнес:
– У вашего батюшки отменный вкус! Но почему он не сопровождает вас в этом путешествии?
– Наш отец инвалид, он остался дома, в Йоркшире, – сказала, метнув многозначительный взгляд в сторону сестры, Корделия.
– Но вы, по-моему, упоминали какого-то своего знакомого или родственника, с которым вы должны были встретиться в Лондоне. С ним тоже что-то случилось?
Офелия повернулась лицом к камину и протянула руки к огню, притворившись, что не расслышала вопроса.
– Да, у нас здесь есть брат, у него собственный дом в Лондоне, – запинаясь, ответила Корделия. – Но сейчас он, к сожалению, уехал по делам. Вот так мы и оказались на улице, где подверглись дерзкому нападению шайки негодяев. Только благодаря заступничеству вашего кузена мы остались целы и невредимы. В некотором смысле мы у него в долгу. Он поступил как истинный джентльмен. Если бы не он, нас бы продали в бордель мадам Нелл.
Рэнсом кивнул:
– Да, пожалуй, это были торговцы живым товаром, охотящиеся за наивными юными провинциалками, которых они подкарауливают возле театра на Мэлори-роуд.
– И куда только смотрит полиция! – возмущенно воскликнул викарий. – Какое безобразие! По ночам в Лондоне бесчинствуют слуги дьявола! Я буду молиться за спасение душ их невинных жертв.
Он горестно пожевал губами и покачал головой.
Корделия охнула: значит, этот город действительно опасен для приезжих! И зачем только они с сестрой убежали из спокойного Йоркшира! Непростительная самонадеянность! Здесь их уже в день приезда едва не обесчестили и не похитили. Что же станет с ними дальше? Ведь утром им придется покинуть этот гостеприимный дом и вновь окунуться в мир зла, обмана и насилия!
Офелия сняла свою старомодную помятую шляпку и встряхнула спутанными волосами. Клубы пудры наполнили помещение. Викарий чихнул и замахал руками. Его кузен улыбнулся. Увидев девушку в нормальном виде, священник растерянно захлопал глазами.
– Не судите строго мою сестру, – сказала Офелия. – Это я втянула ее в эту авантюру. – На ее карие глаза навернулись слезы.
Корделия же усмехнулась, зная, что ее сестра-близнец просто играет. Офелия пылко воскликнула:
– Меня еще в раннем детстве обуяла любовь к театру, и я решила непременно стать знаменитой актрисой вопреки общепринятому мнению, что леди не подобает забавлять со сцены публику. Я ничего не могла с собой поделать, и вот, как видите, я здесь, в Лондоне. На время путешествия я переоделась в старушечье платье и напудрила волосы, а на кончик носа прилепила фальшивую бородавку. Все это я сделала для того, чтобы меня случайно не узнал кто-то из наших знакомых. Моя сестра отважилась на эту авантюру только ради меня, зная, что я зачахну, если не осуществлю свою заветную мечту. К тому же она боялась отпускать меня одну в незнакомый город. Я позволила ей сопровождать меня и теперь сожалею об этом. Нельзя быть такой эгоисткой и подвергать опасности своих близких. Я искренне раскаиваюсь в содеянном.
По щеке ее скатилась слеза, и викарий сочувственно пожал ей руку, что нисколько не удивило Корделию.
– Успокойтесь, деточка, вы еще так молоды! Я уверен, что в ваши годы все люди впадают в заблуждения подобного рода. Это не такой уж и большой грех. Я буду за вас молиться, дитя мое!
Корделия с трудом сдержала улыбку: ведь самому викарию было не более тридцати пяти лет, и его отеческое сочувствие выглядело несколько нелепо, хотя сам он этого явно не понимал и считал свое поведение естественным для духовного наставника и пастыря. Ему и в голову не приходило, насколько глубоко погрязла в грехах его кающаяся собеседница, в действительности всего лишь играющая очередную роль.
– Мы непременно свяжемся с вашими родственниками в Лондоне, – сказал он, – и позаботимся о том, чтобы вы благополучно вернулись в Йоркшир. А пока отдохните в моем доме, экономка, добрейшая женщина, уже готовит для вас с сестрой комнату. Надеюсь, что вы извлекли полезный урок из случившегося с вами этой ночью в Лондоне и не повторите своих ошибок. На этот раз провидению было угодно послать вам на помощь моего кузена, однако впредь остерегайтесь ночных прогулок без сопровождения. Этот город опасен для юных леди.
Продолжая наставлять Офелию, он подвел ее к стулу напротив камина и усадил на него, после чего сам сел с ней рядом и с воодушевлением стал развивать свою проповедь, не замечая, что все еще держит девушку за руку.
– Ваша сестра всегда так завораживающе воздействует на мужчин? – тихо спросил кузен викария у Корделии, насмешливо поглядывая на парочку возле камина.
– Да, – ответила Корделия, стараясь не выдать нарастающего в ее сердце возмущения поведением сестры. Все-таки на этот раз жертвой ее коварного притворства стал священник! Хорошо, что викарию из прихода в Йоркшире перевалило за девяносто. Да и он порой благодушно похлопывал Офелию по руке и подолгу беседовал с ней.
– С бородавкой на носу она немного перестаралась, – заметил не без иронии Рэнсом Шеффилд. – Без грима она выглядит значительно симпатичнее. Вам так не кажется?
Он выразительно взглянул на Корделию, и она густо покраснела и неожиданно для самой себя без обиняков спросила: