Бережной Василий. Младший брат Солнца

Бережной Василий Павлович
Младший брат Солнца

   Василий Павлович Бережной
   МЛАДШИЙ БРАТ СОЛНЦА
   ИСПЫТАНИЕ
   Бункер был обставлен с такой роскошью, что больше был похож на салон в фешенебельном отеле. Стены обшиты буковыми досками, полированная мягкая мебель, массивные люстры дневного света, большой бар с батареями бутылок, искрившихся всеми цветами спектра. И все-таки Терри было здесь не по душе: за всем этим ощущала она дыхание холодного бетона и влажной земли. Окутав шалью декольтированные плечи, окинула присутствующих взглядом темных глаз. Боже, сколько здесь военных! А кабина лифта каждые три-четыре минуты доставляет все новые и новые группы.
   - Тебе холодно, милая? - спросил Дэвид. - Здесь не меньше двадцати градусов. Не выпьешь ли мадеры?
   "Много и быстро говорит, - подумала она. - Кажется, чем-то взволнован... Да я и сама... Дрожь пробирает..."
   - А в мадере разве больше?
   - Двадцать плюс восемнадцать - это уже ничего, - сострил Дэвид.
   Мадера и на самом деле немного согрела, но нервного напряжения не сняла. Оно чувствовалось и в движениях ученых и военных ("секретные люди" - так про себя называла их Терри), обозначено было на их лицах и даже как бы висело в воздухе. Тревожное ожидание словно парализовало всех, пожалуй, кроме одного только Дэвида.
   Терри улавливала едва заметные торжествующие блики в его глазах, казалось, он вот-вот расхохочется и громко выразит свою радость. А чему, собственно, радоваться? Если бы он изобрел что-нибудь полезное для человечества... А то - еще одна бомба. Ах, Дэвид, Дэвид! В тридцать лет - физик с мировым именем, участник международных конгрессов защиты мира, и вдруг...
   Глаза Терри наполнены печалью. Что случилось с ее мужем? Почему стал скрытным, замкнутым? Она, конечно, понимает, что та степень секретности, которая царит здесь, накладывает отпечаток и на характер, но все-таки... Раньше он ничего не скрывал от нее, а теперь... Даже контракт подписал не посоветовавшись. Только уже здесь, когда они оказались на этом злосчастном острове, сказал что-то о важности, необходимости и историческом значении исследований, кокоторыми взялся руководить. Надо же: орудия разрушений и - историческое значение. Неужели это он, ее Дэвид? Какой смысл? Зачем играть с огнем?
   Для Терри прозвучало как гром среди ясного неба, что проект С-2 полностью финансирует расистское правительство Южной Республики. Она страшно возмутилась и хотела сразу же вернуться домой, порвать с Дэвидом. Однако он ее уговорил: "Пойми, я ненавижу их не меньше, чем ты, но ведь нужно, поверь, это нужно... для меня, для нас!" Понять что-нибудь было трудно, но она поверила, хотя сама не знала, как это произошло: неужели ее Дэвид, рафинированный интеллигент, ученый, которого, кроме науки и семьи, ничто на свете не интересовало, вдруг сделался корыстолюбцем? И хотя гонорар и ее самое ошеломил - пятьдесят миллионов долларов до успешного испытания и сто пятьдесят миллионов после завершения проекта, - Терри была убеждена: счастья ни за какие сокровища не купить... А в погоне за миллионами и жизнь погубишь. И вообщб на этом острове - как в тюрьме...
   Ей до боли, до невыносимости захотелось вырваться отсюда, удрать на катере, на самолете... Но она хорошо знала, что это невозможно, и только безнадежно вздохнула.
   Дэвид уже сидел у маленького пульта, установленного посреди зала, и посматривал на часы. Раздвинулись тяжелые портьеры на стене, открывая широкий стереоскопический экран. В бункере погас свет, сразу воцарилось молчание, и Терри увидела волны и услышала их шум. Они набегали на прибрежный песок и ударялись о подножие высокой скалы, которая на маленьком острове казалась горой. Живописные склоны ее поросли кустарником. И только в сторону океана ощеривалась гора базальтом и гранитом.
   "А все-таки далековато расположились, - подумала Терри, следя взглядом за чайкой, медленно плывшей в воздухе рядом со скалой, - неужели это так опасно?.Ах, как жалко, взрыв ведь может уничтожить зелень на склонах..."
   Экран создавал такой разительный "эффект присутствия", что казалось, будто бы убрали стену бункера, и вот перед глазами живая панорама - долина с порыжевшей травой, массивная гора над синими волнами, клекот чаек, автомобильные гудки...
   Внезапно заревела сирена. По всей вероятности, сигнал, чтобы все прятались, чтобы остров замер, затаил дыхание.
   Дэвиду что-то докладывают, он кивает головой, но пока еще рука его лежит на краю пульта - Терри видит белую манжету, черный камень запонки и длинные оцепеневшие пальцы. Словно пианист сел к роялю, но никак не осмелится ударить по клавишам.
   "Сейчас услышим, какая будет музыка... - думает Терри, глядя на экран. Что-то сверкает на склоне горы - маленькая, будто бы игрушечная пирамидка. - И неужели такая малость расковыряет гору, огненным языком слижет растительность? Впрочем, все может быть, ведь возможно, это шкатулка Пандоры..."'
   - Выключаю, - негромко произнес Дэвид, и в этот же миг погас яркий солнечный день и в сумеречном полумраке бункера застыли темные фигуры. Тяжелые портьеры снова закрыли экран.
   Дэвид объявил в микрофон:
   - Пять минут до начала...
   - Четыре...
   - Три...
   Эти минуты тянулись долго, Терри встала, сделала несколько шагов, да разве тут пройдешься, если весь бункер уставлен живыми столбами в мундирах. И Терри тоже окаменела.
   - Пуск! - почти взвизгнул Дэвид. Его тонкий палец судорожно нажал красную кнопку.
   Терри ждала грохота, сотрясения, но ничего подобного не услышала, было совсем тихо, и не ощущалось ни малейшего дрожания пола или стен. "Вот бы не вышло! - злорадно вздрогнуло сердце. - Вот бы весь проект лопнул как мыльный пузырь!"
   - Экран! - нарушил напряженную тишину чей-то властный голос. - Почему не включаете, док?
   - Экран включен, - сказал Дэвид, все обернулись и увидели, что шторы раздвинуты. - Может быть, вышла из строя передающая антенна... Так и есть.
   Теперь в его спокойном голосе Терри услышала уверенность, сдержанное торжество. Значит... все удалось...
   * По древней мифологии - вместилище бед.
   - Установите запасную антенну, - распорядился Дэвид в микрофон, - проверьте включение...
   Когда экран засветился, Терри вскрикнула. Не то что растительности, самой горы не было! Там, где только что стояла она, массивная и тяжелая, клубился пар и ветер подхватывал и швырял седые клочья в океан. Была гора - и нет. Словно какой-то чудовищный джинн отхватил зубами этот кусок суши и проглотил.
   Все в бункере оцепенели. Потом прорвало:
   - Поздравляю, док!
   - Это колоссально!
   - Грандиозно!
   - И никакой радиации?
   После взятия проб почвы, воздуха, воды, растений и других материалов, находящихся в зоне взрыва, Дэвид торжественно объявил:
   - Да, господа, жесткого излучения не зарегистрировано. Это поистине чистый заряд. Стерильно чистый!
   - Он может стерилизовать целый континент! - захохотал генерал. - Вот это прогресс!
   Терри отошла в противоположный конец бункера, чтобы не слышать хохота, торжествующих голосов. Настроение у нее окончательно испортилось - вероятно, от осознания собственного бессилия. Право же, что она может противопоставить этому бездушному, хорошо налаженному механизму? Она ведь, если подумать, даже и уехать отсюда не может.
   Опустившись в мягкое кресло возле журнального столика, нервно перелистывала иллюстрированный журнал. Но и здесь генерал не оставил ее в покое.
   - Разрешите поздравить вас с выдающимся успехом вашего мужа. Мы все очень, очень рады. Сейчас я передам рапорт правительству.
   Обеими руками схватил ее руку, почтительно раскланялся и поцеловал. Ей было противно, но она изобразила улыбку и сказала что-то уместное. Боже, что с ней происходит! И что это за общество, в котором наперекор себе, своим желаниям, взглядам, убеждениям она вынуждена поддерживать отношения с убийцей, улыбаться палачу, одетому в мундир! Общество? А сама ты разве не виновата? Ну почему, почему ты не дала ему пощечину?
   Было мгновенье, когда Терри могла это сделать. Но мгновенье промелькнуло, решимость улетучилась, и она продолжила любезный разговор.
   - Доктор предлагает прогуляться к месту взрыва. Вы не желаете?
   Терри ответила не задумываясь:
   - Если Дэви приглашает... Я ему верю.
   - А мы подождем. Хотя также целиком и полностью уверены, что радиации нет.
   - Так в чем же дело?
   - Ну, знаете ли... Трудно учесть сразу все факторы...
   Все, что было у Терри на сердце, прорвалось с беспощадной язвительностью:
   - Вы просто трус, генерал. Самый заурядный трус! И хотите этой бомбой компенсировать отсутствие храбрости...
   Генерал захлопал глазами, зачем-то одернул френч и настороженно оглянулся.
   Из неприятной ситуации выручил его Дэвид. Как всегда, быстрый и энергичный, он подошел к ним и бросил жене:
   - Терри, я поднимусь не больше чем на полчаса.
   - Подышать свежим воздухом?
   - Да.
   - В эпицентре взрыва? Тогда я с тобой. Здесь душно.
   - А вы, генерал, - сказал Дэвид, - можете наблюдать за нами, глядя на экран.
   - Еще бы, - бросила Терри, - здесь безопаснее.
   Генерал промолчал.
   Волны набегали, как и раньше, океан обдавал теплым дыханием, а скалы не было. На ее месте зияла рваная рана, залитая прозрачной водой.
   - Боже мой, - прошептала Терри, - какая ужасная сила... Такая маленькая шкатулка...
   - Эффект впечатляющий, - сказал Дэвид. - Коэффициент полезного действия - сто процентов.
   - Дэвид! - Терри встала и пристально посмотрела ему в глаза. - О каком "полезном действии" может идти речь?
   Он улыбнулся.
   - Не горячись, Терри. Во-первых, это технический термин, а во-вторых...
   - Что "во-вторых"?
   - Посмотри, какой ландшафт!
   Терри вздохнула: здесь и поговорить нельзя...
   - Да что там ландшафт! Мне кажется, планете больно.
   - Ну не надо так гиперболизировать, - сказал Дэвид. Земля велика, очень велика, и такая царапина...
   - Царапина? Исчезла целая гора. Кстати, куда она делась?
   - Материя, вступившая в реакцию, аннигилировалась.
   - То есть уничтожена.
   - Относительно. "Аннигиляция" - это действительно "уничтожение", но ты ведь знаешь, что материю уничтожить невозможно, - начал свое объяснение Дэвид, и голос его обрел менторский тон. - При аннигиляции выделяется энергия во сто крат больше, чем при термоядерном синтезе.
   - Ужасно.
   - Ничего ужасного. Происходит превращение частиц и античастиц в иные, ну, скажем, в фотоны...
   - Свет, лучи?
   - Да.
   - Значит, скала сверкнула и... рассеялась светом в космосе?
   - И при этом никакой вредной радиации, никакого загрязнения окружающей среды...
   - Действительно, "чистая" работа. Но ты не находишь, Дэвид, что среде нанесен ущерб? Только что вы ограбили планету.
   - Не драматизируй, Терри. Ежегодно наша Земля получает из космоса примерно десять тысяч тонн метеоритов. Так что эта потеря очень быстро пополнится.
   - Но ты ведь опять...
   - Нет, больше испытаний не будет, это - первое и последнее. Дальше последует серийное производство таких устройств.
   - То есть бомб. Серийное производство!
   Лицо ее помрачнело, возле губ появились морщинки, словно ей стало больно. В глазах, которые так любил Дэвид, темнела печаль. Дэвид забеспокоился о ее здоровье.
   - Не надо так волноваться, Терри. Поверь мне, все будет хорошо, все будет в порядке.
   - Серийное производство... - повторила она. - Наверно, дьявол уже потирает свои когтистые лапы: скоро на Земле погибнет все живое.
   Дэвид успокаивал ее, но сказать мог очень мало: ведь их разговор слышен в бункере. Потому он и отделывался общими фразами вроде: "Успокойся, не надо сгущать краски, все встанет на свои места" - и так далее. Терри только вздыхала. Ощущала себя загнанной в угол, в безысходность.
   Они уже возвращались в бункер, где должно было состояться официальное обсуждение испытания, когда наткнулись на Веру девушка лежала на обгоревшей земле как мертвая.
   Терри бросилась к ней, крича:
   - Вера! Что случилось?!
   Та застонала:
   - Глаза... Мои глаза... Дайте повязку...
   Лаборантка обеими руками закрывала глаза, пряди ее золотистых волос выделялись на фоне черной земли.
   - Вот и грех на душе у тебя, - всхлипнула Терри, бросив на Дэвида укоризненный взгляд.
   Дэвид, казалось, ничуть не растерялся.
   - Как это случилось, Вера? Разве вы не слышали предупреждения?
   - Я думала, успею добежать до бункера...
   Терри бросилась к врачу и через несколько минут вернулась с ним. Это был терапевт, и он смог только наложить повязку на глаза. Вере помогли подняться, и она, хотя едва стояла на ногах, от машины отказалась.
   - На этом адском острове нет окулиста! - возмущалась Терри. - А Вере необходима срочная квалифицированная помощь...
   - Придется отправить на материк, - спокойно сказал Дэвид.
   Терри с врачом повели Веру, а Дэвид удивительно твердым шагом пошел к бункеру. "Неужели у него совсем окаменело сердце? - подумала Терри, скользнув взглядом по его безоблачному, самодовольному лицу. - Словно это его не касается!"
   ВЕРА ДАЕТ О СЕБЕ ЗНАТЬ
   Не без трудностей удалось Дэвиду отправить свою лаборантку на лечение. Офицер секретной службы (Терри саркастически называет их эсэсовцами) категорически возражал, заявляя, что врача можно привезти сюда.
   - Еще одного постороннего человека? - усомнился генерал. - В таком случае утечка информации увеличится.
   - А в какой мере лаборантка была допущена к секретной работе, док? - спросил офицер.
   - Вера работала не в специальной, а в обычной физической лаборатории, - ответил Дэвид.
   В конце концов авторитет и положение доктора Дэвида, создателя аннигиляционной бомбы, оказались решающими. Потерпевшую посадили на вертолет, и через несколько часов она была уже на материке.
   Терри заметила, как волновался Дэвид, прощаясь со своей лаборанткой, и очень обрадовалась: он все-таки не зачерствел здесь, не все человеческое улетучилось из его души.
   Но шли дни, и Дэвид становился все более мрачным, замкнутым и даже раздражительным. Ничто, кроме работы, его не привлекало, даже скрипку перестал доставать из футляра, работал исступленно день и ночь. Бывало, не выходил из сборочного цеха по десять часов. Осунулся, потемнел, только глаза сверкали острым блеском.
   - Посмотри в зеркало, - говорила Терри, - узнаешь ли себя? И зачем эти миллионы, если не будет здоровья?
   Дэвид обещал дать себе отдых. Вечерами, когда заходил Натаниэл - друг и помощник Дэвида, - они устраивали небольшой концерт. Дэвид хотя и не виртуозно, но для любителя довольно хорошо играл на скрипке, Терри аккомпанировала на рояле.
   Часто прогуливались, слушая шум волн и любуясь звездным небом. Особый восторг Дэвида вызывал Юпитер.
   - Посмотри, Терри, как он величествен! А если бы ты увидела его в телескоп, вместе со спутниками! Солнечная система в миниатюре!
   - Ну, по сравнению с Солнцем Юпитер маловат.
   - Но он состоит из тех же самых элементов - водорода и гелия. Это, можно сказать, без пяти минут звезда. Ему бы еще немного массы - и заработал бы термоядерный горн.
   Отдавали они должное и солнцу. Каждое воскресенье, взяв с собой еду, отправлялись на самый дальний пляж, золотой каймою обрамлявший небольшой залив. И это уже был их день, там могли они и поговорить, и послушать плеск волн.
   Глядя вдаль, где в голубом мареве океан сливался с небом, Дэвид однажды сказал:
   - Пойми, мне хочется сделать что-то большое...
   Терри покачала головой, рассыпав золотистые волосы на загорелые плечи:
   - И ты думаешь, что бомба...
   - Да нет же, совсем нет! Дело не в бомбе, речь идет о концентрировании энергии в руках человека.
   Она сняла темные очки и взглянула на него прищуренными, такими чистыми, такими детскими глазами:
   - Но ведь, однако, и ты сам, и твоя концентрированная энергия - в лапах горилл.
   - Еще недавно люди получили энергию из единственного источника - Солнца. Теперь научились расщеплять атом. Но разве этого достаточно? - рассуждал Дэвид. - Я хочу вырыть новый колодец, помочь...
   - Гориллам? - перебила Терри.
   Губы ее обветрились на берегу, и она провела по ним языком.
   - Пойми, что это наука, исследование, которое никто не желал финансировать - ни Ассоциация науки, ни Фонд развития, не говоря уже о правительстве. А эти, как ты говоришь, гориллы финансируют.
   - И тебе совершенно все равно, кто они...
   - Ты смотришь на все сквозь черные очки, Терри. Кроме меня, никто не сможет запустить эти устройства. Ну а я... не стану же я запускать их на города!
   - Ой, Дэвид, мне страшно... Ты играешь с огнем... А что, если этот тонкогубый инженер подберет ключи? Он ведь не отходит от тебя ни на шаг. Остерегайся этого типа! Ведь если он сумеет прочесть твои формулы... Тогда ты им будешь просто не нужен, и они...
   - Я знаю, Терри, это очень острая шахматная партия, но не беспокойся, я непременно выиграю!
   Океан вздымался стеной, глаза поглощали прозрачный простор, и тревога постепенно уходила. Может быть, она, Терри, и на самом деле сгущает краски?
   - Прекрасна наша планета и маленькая, как куколка.
   - А откуда ты знаешь, что маленькая? - Дэвид радостно улыбался, глядя в ее манящее лицо.
   - Что значит - откуда! Размеры Земли известны - немного больше шести тысяч километров в радиусе.
   - Да, параметры известны, но все-таки мы не способны представить себе нашу планету. Ну вот попробуй представь себе сейчас Землю.
   Терри закрыла глаза, сосредоточилась,
   - Ну, представляю себе шар...
   - Глобус?
   - Сперва глобус, а потом все больше, больше...
   - Не напрягайся, пустое дело. Наше воображение создает только модель, понимаешь - модель! Значительно уменьшенную.
   - Почему ты так считаешь?
   - Рассуди сама: клетки мозга микроскопичны, поэтому и образы внешнего мира, которые в них отражаются, должны уменьшиться, сжаться. Так вот и помещается большое в малом - диалектика! И мои небольшие устройства содержат огромную энергию.
   Терри надела очки, растянулась на песке. Под солнечными лучами ее купальник полыхал, охватывая пламенем загорелое тело.
   - Ты говорил, что Солнце - недостаточный источник энергии. Разве это так? Просто люди еще не научились улавливать больше лучевой энергии, и она рассеивается в космосе.
   - Здесь ты права, Терри. Но нужно смотреть дальше, глубже. Солнце ведь не вечно.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Черные дыры космоса.
   - Ты считаешь, что и наше Солнце, израсходовав свою энергию, начнет коллапсировать и станет черной дырой?
   - Не исключено, что именно так и происходит эволюция звезд. Человечество должно научиться зажигать погасшие звезды.
   - Ты намекаешь на эти испытания твоих устройств?
   - Я делаю первые шаги, Терри, всего лишь первые шаги. Настоящие испытания еще впереди.
   - О боже! - она села, сорвала с себя очки. - Да неужели ты уже забыл о Вере? Одной жертвы мало?
   - Нет, я о ней не забыл, а вот она о нас...
   - О, она о нас никогда не забудет, если даже вылечит глаза.
   - Я надеюсь, что все будет в порядке. Но, к сожалению, пока никаких известий.
   Терри казалось, что он равнодушен к страданиям Веры и вспомнил бедную девушку только для виду. А ведь какой он был когда-то чуткий, внимательный к чужому горю! Tempoга mutantur... *
   Высоко в голубом небе возникла черная точка. С каждой минутой она росла, увеличивалась, и вот уже грохот стал слышен. К острову приближалась огромная зеленая стрекоза - армейский вертолет.
   - Такого здесь мы еще не видели, - сказала Терри, глядя, как машина с горизонтальными пропеллерами широкого размаха идет на посадку.
   - Вероятно, важная персона... Да бог с ней, давай лучше искупаемся!
   Терри вошла в воду без особого желания. Но прозрачносиняя вода так ласкала, так нежила тело, что вскоре настрое
   * Начало известного латинского изречения "Тетрога mutantur et nos mutamur in illis" - "Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними".
   ние улучшилось, и Терри уже с удовольствием ныряла, плавала с Дэвидом наперегонки.
   Они были уже довольно далеко от берега, когда увидели, что по пляжу мчится, подпрыгивая, красный мотоцикл. Не вставая с сиденья, посыльный босса - юноша в черном берете - посигналил им, а затем энергично замахал рукой.
   Когда Дэвид и Терри подплыли ближе, юноша, не дожидаясь, пока они выйдут из воды, крикнул:
   - Срочно к боссу, док! Просят немедленно!
   Мотоцикл зарычал и, пустив шлейф синего дыма, помчался восвояси.
   - Ты угадал: какая-то важная птица прилетела, - сказала Терри, вытирая плечи пушистым полотенцем.
   - Украли такой день, - с досадой произнес Дэвид.
   - Они способны украсть и целую жизнь. Воронье!
   Дэвид погладил ее по загорелому плечу:
   - Не надо, Терри, все будет в порядке.
   На самом же деле он был очень обеспокоен этим неожиданным вызовом. Такого еще не бывало: беспокоить его во время отдыха! Что-нибудь, наверно, действительно экстраординарное...
   Проводив жену до коттеджа, Дэвид направился по дорожке, усыпанной гравием, в сторону административного центра - высокой стеклянной призмы, на плоской крыше которой сидел вертолет. Гравий шуршал под ногами успокаивающе, но Дэвид волновался.
   Предчувствие не обмануло его. Лицо босса, сидевшего за большим полированным столом, было хмурым, на столе лежала газета, и он смотрел в нее тяжелым взглядом. Овчарка, с которой он не разлучался, вперила в Дэвида злые янтарные глаза. Двое прибывших - один в военной форме, другой в штатском - сидели в креслах у стола и как по команде повернули головы, внимательно посмотрев на Дэвида. Генерал стоял у окна, то поглядывая на два больших крана, застывших у причала, то поворачивая голову к боссу.
   Поздоровавшись кивком головы, босс отодвинул от себя газету.
   - Так я и знал, что будут неприятности...
   - Что случилось? - взволнованно спросил Дэвид, подходя к столу.
   - Почитайте, что эта ваша лаборантка натворила. Неспроста ведь секретная служба...
   "Наконец! - подумал Дэвид, взяв газету. - Наконец-то Вера дала о себе знать!"
   На первой странице огромными красными буквами было напечатано: "Супербомба у расистов Южной Республики!"
   Дэвид неторопливо сел в кресло, положив ногу на ногу и начал читать, изображая невозмутимость.
   Босс взял из коробки сигару, отрезал кончик и закурил. Человек в штатском разложил на маленьком столике свою аппаратуру - портативный магнитофон и два фотоаппарата. Военный, не дожидаясь приглашения, протянул руку к коробке с сигарами и тоже закурил, попросив у босса огня.
   А Дэвид читал, и ни один мускул не шевельнулся на его лице.
   "Мы встретились с Верой в кабинете главного врача. Опасность потери зрения миновала. Я задал ей всего лишь один вопрос:
   - Что видели ваши глаза на острове такого, от чего вы едва не ослепли?
   Вера помрачнела, испуганно оглянулась вокруг. Врач, доброжелательно улыбнувшись, напомнил, что она находится не в Южной Республике и может высказываться свободно.
   Девушка в конце концов овладела собой и рассказала потрясающие вещи. Так называемый исследовательский центр на острове Сирен - это замаскированная военная база, где в условиях строжайшей секретности известный физик Дэвид Кинг создает для Южной Республики бомбу ужасающей разрушительной силы. Совсем недавно была испытана небольшая модель этой супербомбы. Скала, на которой было установлено миниатюрное устройство, исчезла за несколько секунд, словно ее никогда там и не было. После испытания лаборатория профессора Дэвида Кинга должна начать производство бомбы запроектированной мощности. В материалах и оборудовании на острове недостатка нет - все доставляется по первому требованию Кинга как морским, так и воздушным путем.
   На вопрос, что именно случилось с ней, Вера ответила, что оказалась в опасной зоне случайно, никак не рассчитывая на такой катаклизм: от эпицентра взрыва находилась она, по крайней мере, за километр... Какие же новые физические явления открыл профессор Кинг? Вера рассказала, что работа в лаборатории организована так, что каждый выполняет лишь отдельные операции, которые не дают никакого представления об общей картине. К тому же секретная служба держит под неусыпным контролем каждый шаг не только научного персонала, но и всех без исключения сотрудников, даже тех, которые заняты на подсобных и вспомогательных работах.
   Изо всего, что рассказала Вера, становится ясно, что правительство Южной Республики пренебрегло международным соглашением о полном разоружении и тайно наращивает военный потенциал".
   Прочтя все это, Дэвид молча положил газету на стол. Босс поднял голову и, не скрывая раздражения, спросил:
   - Что вы на это скажете?
   Дэвид прошелся по кабинету. Овчарка подняла уши и проследила за ним глазами.
   - Что ж тут можно сказать? Глупая девчонка.
   Босс затянулся сигарой.
   - Но вы ведь за нее поручились, Дэвид. И скромная, и тихая. Овечка, да и только. А она вон какая!
   - Вы полагаете, могут быть нежелательные последствия?
   Босс промолчал.
   - Еще бы! - воскликнул генерал.
   - Но это ведь... - Дэвид бросил взгляд на незнакомых гостей, пристально наблюдавших за ним. - Это ведь глупейшая болтовня молоденькой девушки. Удивительно, что такая солидная газета...
   - Совершенно верно, - подхватил босс. - Несерьезные, ни на чем не основанные выпады. И их необходимо опровергнуть, может быть, даже высмеять. Перед вами - корреспондент радио... - босс пододвинул к себе визитную карточку, потом вторую, - и нашей самой большой газеты...
   Штатский встал и, поклонившись, протянул Дэвиду руку:
   - Фокси. Если вы разрешите, несколько вопросов.
   - Прошу вас.
   Корреспондент включил запись и поднес микрофон поближе к Дэвиду.