Березин Федор Дмитриевич. Экипаж черного корабля

   Но пока, до приведения в исполнение спрятанного в голове плана, нужно было выполнять приказы, полученные с «пузыря». И Тутор-Pop, скрипя зубами, отдавал нужные распоряжения. Он сделал только одно, сознавая, что теоретически подвергает себя возможности расследования со стороны РНК, – он заменил экипажи обеих летательных машин менее опытными пилотами. Если уж терять людей, то не столь ценных для дела. Тутор-Pop вел войну и считал эту подсуконную возню морально оправданной. Жалко было растрачивать мозговые ресурсы еще и на борьбу с собственным штабом, но уж такова его командирская судьба в сегодняшнее время.
   А оба «тянитолкая» успешно взлетели и, похоже, уверенно преодолели начальные десятки километров маршрута. «Боевая гора» не вела их локатором, не поддерживала с ними радиосвязь, но зато очень напряженно вслушивалась и всматривалась в окружающее пространство пассивными датчиками. Никаких взрывов с южной стороны зафиксировано не было. Тутор-Pop периодически запрашивал разведчиков о творящихся в окружающем мире происшествиях, что свидетельствовало о повышенном нервном напряжении: боевой отдел согласно инструкции и без того выдавал доклады о происходящем. Так, один раз они встречно дернули генерал-канонира, доложив о засечке неизвестного летательного аппарата, скорее всего дирижабля Империи, всего в пятидесяти километрах. Запрашивали разрешение на проведение активной локации. «Цель излучает сама по себе?» – спросил Тутор-Pop и, получив ответ, что только в режиме радиопереговоров, отказал. Скрытность была главным преимуществом «Ящера» в настоящее время.

37. ЭКОНОМИЯ

   Нет, они не специально выслеживали эту колонну, но и оставить ее без внимания они тоже не могли. Это была судьба, предрешенное событие. Как взаимное положение Рыжей Матери и Пожирателя Крови, которое даже древние брашские астрономы вычисляли с точностью, удивляющей нынешние поколения математиков. Вот кружные кульбиты самой Геи, выделывающей пируэты вокруг общего гравито-фокуса трех солнц, и гнутые эллипсы остальных безжизненных планетарных компонентов – тут дело было сложнее. С трудом, с большим трудом и с опасным сдвигом извилин здесь можно предложить какое-то относительно вероятное решение, здесь у фаталистов развязывались руки, потому как, кроме веры, ничего более, ни формульная зыбкость, ни хрупкий хрусталь дряблых аксиомных опор, не убеждало в будущей беспечности орбитально-безопасного полета жителей Геи. Сам коридор допусков ее движения, может, и освобождал планету от гибели в бездонных пучинах желтого солнца – Рыжей Матери и совсем бесконечной пухлости красного гиганта – Пожирателя Крови, но легче ли было бы мыслящим существам, если бы их шарообразный, с заселенной поверхностью домик чиркнул только по короне какой-то из звезд? Возможно, он и не потерял бы свою кругластость, но пыхнувшие чайником океаны наверняка бы произвели на Гее полную и окончательную стерилизацию. Вполне может быть, молитва играющим мячиками планет светилам была единственным фактором, сдерживающим Гею в орбитальном туннеле, годном для существования жизни. Сейчас эти боги-футболисты потребовали от своих почитателей жертвоприношения в достойной себя пропорции. Кто или что могло противостоять воле звезд? Только не броне-лейтенант Хорис-Тат, он почитал и верил в кровавую справедливость скрытых черными облаками светил. Так что, если траектории эйрарбакской колонны и танковой «пятерни» сходились, деться от этого было некуда. Судьба!
   Уже на подходе к цели и броне-лейтенант, и все его люди знали, что будут иметь дело с небронированными объектами. Правда, вряд ли это совершенно гражданская колонна: слишком стройно и целенаправленно она двигалась. Возможно, осуществлялась переброска пехоты эйрарбакской армии, но сам Хорис-Тат предполагал, что идет перемещение полицейской когорты, так называемых «белых касок». Стоило ли жалеть этих защитников имперского режима сверхэксплуатации народов Северного полушария? Наказать их за неуемную жестокость являлось для броне-лейтенанта просто почетной миссией.
   Вычислить, где пройдет приговоренная колонна, было для брашей делом плевым. Этот район значился уже относительно изученным, и дорожная сеть высвечивалась на хронокарте. Поскольку эйрарбаки перемещались по трассе, можно было предположить, что большинство мобилей врага колесные. Это обстоятельство еще более уменьшало для танкистов риск при осуществлении операции.
   Когда «Циклопы» заняли позицию, автоматические зарядные машины дослали в казенники осколочные и зажигательные снаряды – бронебойные и подкалиберные были бы сейчас излишними и даже вредными выкрутасами. Учитывая сравнительную для брашей бескровность запланированной акции, «купольное» начальство полностью передало инициативу исполнителям, так что Хорис-Тат питал надежду организовать для своих «одноглазых» настоящее крещение кровью. Хватит воевать только с призраками радарных прицелов! Сейчас представился случай подмять врага под счетверенный гусеничный ковер. Так что даже осколочно-зажигательные средства поражения броне-лейтенант планировал экономить и использовать только при первых залпах.

З8. ПЕРЕДЕЛКА ЛАНДШАФТА

   «Ничего себе заряд!» – присвистнул, глядя в хронопластину, Тутор-Pop. Эта была распечатка, итог разведывательной экспедиции «тянитолкаев» в залив Горманту. В центре залива, в месте подрыва «Лилиггута-1», методом эхолокации нащупано дно – семьсот метров от уровня моря. «Задет базальтовый щит!» – подумал командир «боевой горы». Однако он не был в этом уверен, слишком давно он изучал геологию. «Нужно полистать справочник», – отдал он себе приказ и почти тут же забыл о нем. Более насущной загадкой был сам удачный полет «тянитолкаев» туда и обратно. Неужели у эйрарбаков царит такой бардак на передовой линии обороны? Или это просто случайность? Ответа не было. Тутор-Pop некоторое время размышлял, стоит ли сообщать в ШОНО (Штаб оборонительно-наступательных операций) о воздушной бреши в небе Эйрарбии. Все же решил воздержаться от собственных оценок – потребуют подтверждения, а это новый риск для техники, которая наперечет, – лучше просто упомянуть о самом факте благополучного полета. Пусть штабисты самостоятельно делают выводы. У них там, в тылу, достаточно не загруженных под завязку голов.
   Если бы не необходимость делать доклад о результатах экспедиции, Тутор-Pop вообще бы не упоминал о воздушном рейсе – не хотел он лишний раз «засвечиваться» в эфире. Но сверху требовали, и приходилось снова рисковать. А риск выдать себя в сеансе связи увеличился: трансляция велась в диапазоне, неспособном пробить ионосферу, этакой эстафетой от земли к небу и обратно, причем очень много раз. Теперь же, в связи с резким увеличением радиационного фона, сигнал затухал быстрее и мощность нужно было нарастить с солидным запасом. И, как ни колдуй шифровальщики «Ящера» над маскировкой передачи под естественно-природное явление, у эйрарбаков, несмотря на расовые различия, все-таки не тыквы вместо голов.
   Тутор-Pop снова воззрился на лист хронопластины. «И все-таки какой заряд произвел такую титаническую работу? Город Горманту в сорока километрах стерт. Солидный промах? Или так и задумано? Пожалуй, при такой мощи это промашкой не считается. До катаклизма в фарватере залива было приблизительно метров восемьдесят». Тутор-Pop снова присвистнул. «Что там еще? Ого! Предположительно изменение близлежащей береговой линии. Мать моя – Рыжая богиня! Все-таки в справочник надо глянуть».
   Он поднял трубку и дал разрешение связистам на выход в эфир. Пусть далекие «головастики» ПМЦ порадуются на дело рук своих, а у нас есть другие насущные задачи.

39. КРАСНО-ЗЕЛЕНЫЕ ПРИЗРАКИ

   И пошло, закрутилось, заметалось и забурлило все по классической схеме. Похоже, эта когорта «ваковской» пехоты, или «белых касок», или Кровавый Пожиратель знает, кого и чего, совсем не интересовалась окружающей местностью, разведку не вела и даже подвижный дозор впереди не двигала. Просто перла по этой отмерзшей от угасших солнц местности, не глядя вперед дальше пробитого прожектором конусного коридора. Перла, как раньше, в столь недавнюю, но навсегда похороненную под зависшим в стратосфере одеялом эпоху, когда все вокруг – от невидимых теперь холмов до присыпанной черным снегом былиночки – принадлежало Империи. Задержались, застряли, заморозились эти «белые каски» в канувшей в тартарары безопасности, в иных, миновавших временах не поняли, что завелись теперь в этих местах новые волки, и уже они являются хозяевами окружающего времени. Они очень жестоки и не дают упиться этим временем всласть, высасывают его до капли, а встреча с ними предрешена.
   Вначале, как водится, в нескучных, но суматошных, абстрактно-индикаторных переживаниях поймались, увязли в перекрестье экранов красно-зеленые призраки. И утопились пальцы в гашетках пулеметно-пушечных прелестей. И передовые машины «баков» полыхнули, с отчаянной мстительностью пережимая, давя мощью пожара тепловые датчики «Циклопов». Но разве они нужны теперь, когда все вокруг озарялось отрывистыми вспышками танковых пушек? Сейчас они являлись такими же лишними, как вдвинутые в панели башен звукоуловители – столь нужные в разведывательном походе приборы. И, наверное, несчастные полицейские не успели опомниться, привыкнуть к клочьям накатывающей из темноты смерти, не до конца поняли ее не совсем рулеточную, а спланированную кем-то избирательность, выделившую из всей массы преимущественно первые и последние машины, а уже только потом, в процессе, чрезмерно активные, начавшие выруливать и покидать строй. Они, эти «белые каски», еще даже не пропитались чувством неизбежности выпуливающей откуда-то, косящей напропалую смерти. Они еще не привыкли к участи разрываемых в клочья жертв Кровавого Пожирателя, а их уже ввергли в новую фазу и вместо разрывов в клочки-перышки сунули в мясорубку плющащих тела и железо гусениц. Когда «Циклоп» встает на все четыре опорных катка, понятие «клиренс» для него исчезает – сплошной ковер бегущего с бешеной скоростью, топчущего мир железа. Что можно этому противопоставить? Если кто-то из встречных «баков» когда-то, в воинских сборах канувшего в тартарары идиотизма, в парадности тешащих генеральские морщины учений проходил практическую муштру в танко-истребительном батальоне и знает, как в лихом броске сигануть меж гусениц, пережить, распластавшись, бездонные секунды и, воспрянув кометой позади, впечатать в широченную беззащитность кормы кумулятивную гранатовую связку, тягаться с «Циклопом» ему все ж таки не стоит – навык, который он много циклов нес в героическое будущее, однозначно лишний. Чем можно себя тешить? Разве только тем, что распределенная на большую площадь масса автоматически снижает давление на квадратный сантиметр? Значит, рискнувшего совершить подныривание вплющит в припорошенный стекломильметол шоссе не так глубоко? Вопрос спорный: снаряженный под завязку «Циклоп» дотягивает до двухсот тонн,
   И потому на заброшенной, когда-то проложенной Империей дороге творилось страшное. Пять взбесившихся железных чудищ таранили, скидывали прочь, раскатывали, рвали все попадающееся на пути. А путь их был очень извилист. Часто они проскакивали мимо чего-то живого и даже движущегося потому, как у водителей чудищ был узкий обзор, а те, кто давал команды на разгон или остановку, терялись – слишком много интересной подвижности мельтешило вокруг, распыляя внимание, но разогревая азарт. Здесь, в вертящемся смерче бойни Планирование отступило в панике, сдав позиции Хаосу – наилучшему планировщику в таких делах. А прабабушка Энтропия, посмеиваясь, потирала ручки, спрятавшись за спинами и покуда уйдя в тень; она просто тихонько, по нитке, пила тепло из еще не остывших насовсем тел, мясных клочьев и притушенных двигателей. А там, впереди, у нее имелась в запасе вечность.

40. ПЕРВАЯ ФАЗА

   И какова же могла быть не научная, а военная цель появления на вражеском берегу одиночной «боевой горы»? Ведь любому, даже мало понимающему в военном деле брашу понятно, что, несмотря на гигантскую мощь и «беременность» гига-машины танковым легионом, этого вовсе недостаточно для захвата и контроля побережья вооруженной до зубов Империи. Ведь нельзя же маскировать наивностью знание того, что даже после массированного применения по врагу термоядерного огня что-то и где-то у него сохранится, и этого чего-то вполне хватит для сворачивания шеи нескольким тысячам задраенных в броню танкистов. Естественно, вполне резонно рассчитывать на неожиданность – права первого хода за счет первичности развертывания никто не отменял, но не до такой же степени. Кабинетные стратеги Брашпутиды при всей своей зацикленности на ядерных фугасах сжевали на планировании малых и больших войн огромный омлет из собак, так что рейд «Сонного ящера» по исконной территории Эйрарбии они могли рассматривать только как первую фазу вторжения. Разумеется, она была необходима и даже неизбежна. Последующая высадка на берег армий захвата – это все-таки не организованное природой цунами, которое несется по морю-океану, не зная, что встретится впереди: может, там заблаговременно построен чудовищный волнорез и в тщете развеются прахом мечты о смыве в тартарары отстроенного по новой города? И если высаживающаяся армия встретит фланкирующий огонь ядерных батарей, там, в далеких штабных кабинетах, мигом освободится порядочное число служебных кресел и оживленно пересыплются песчинки внутренностей пирамиды верховных штабов.
   А потому задача «Сонного ящера» не в откусывании солидного куска территории «баков» – ему это не по силам, разве что маленькую-маленькую крошечку континента, – а видение разведки. Разумеется, очень активной, совмещенной с расширением плацдарма и с уничтожением особо опасных эйрарбакских сюрпризов. И, само собой, дополнительное задание – партизанские рейды по неглубоким тылам, обрезка имперских путей-дорог, торможение концентрации имперской мощи.
   Пока все получается по плану-максимум!

41. СЛЕДЫ

   И все красиво и отлично в проведенной бойне. И даже, слава Рыжей Матери, не оттеняет ее, гася победные фанфары, всегда преследующая победителей досадная плата за Успех. Сегодня среди экипажей «пятерни» нет ни единого убитого и нисколечко раненых. Только одно маленькое обстоятельство впрыскивает под кожу небольшую дозу тошноты: те, кого они давили, плющили и рвали на части, совсем не имеют отношения к эйрарбакской мобильной пехоте, и на «белые каски» они тоже совсем, совсем не похожи. А вот кто это такие?
   Выяснилось это довольно быстро. Благо, танков в группе Хориса не много, колонна велика, и они не успели передавить совершенно все. Правда, красивые надписи-сокращения на оторванных дверцах грузовых мобилей не дают ничего, по крайней мере танкистам. Может, в далеком «аналитическом» эту буквенную краткость раскусили бы играючи, но в группе Хориса-Тата ученых не водится. Однако среди развалин железа имеется еще кое-что. Там шевелятся живые – не сдутые уродливые куклы угодивших под гусеницу, не разделанные в дырчатый фарш бегающие пулеметные мишени, а так, вскользь, второпях зацепленные косвенным воздействием атаки. Кого чуть придавило какой-нибудь валящейся набок кабиной, треснуло по горбу, выводя вон сознание, тяжелой, отшатнувшейся не вовремя дверцей. Сейчас, очнулись, на свою голову они выбрали подходящую минуточку (как раз в момент скольжения по завалам фонарного конуса).
   – Кто вы такие? – поинтересовался у них на эйрарбакском Хорис-Тат, даже не подсматривая в притороченный поблизости от сердца разговорник. Не зря, не зря гоняли когда-то в броне академии, вешали гроздьями зачеты-перезачеты, пригодилось, наконец, схороненное под черепом знание. Вот только с дешифровкой ответа проблемы, но главное, что пленные вообще говорят, легче как-то на душе, не нужно бить и без того ошарашенные лица. Да и вообще, бей не бей, но понимание – это проблема того, кто задает вопросы. И приходится возиться с переводом. Хорис привлекает к делу двух броне-мастеров – командиров подчиненных танковых экипажей. Один набрасывает карандашом в блокноте то, что произносят допрашиваемые «баки» – как слышится, так и пишется, – а второй вместе с Хорисом ищет в словаре что-то, хоть отдаленно похожее на произнесенное. Хронопластинами они не пользуются – на инструктаже перед отъездом их просветили, что хронопласт более ненадежен: слишком много мест с повышенным уровнем радиоактивности. «Но это временное неудобство, – сказал напоследок броне-майор. – Каждые семь часов фон спадает в десять раз». Успокоил, отец родной!
   Допрос идет долго. Это вовсе не полицейские и тем более не солдаты. Эйрарбакские аббревиатуры на бортах раздавленных машин, оказывается, означают – Передовая Спасательная Служба Империи. Хорис зол на себя, можно ведь и самому догадаться, даже не зная ни одной буквы: сколько шлангов и лестниц валяется вокруг. Об остальном, наверное, не нужно и спрашивать. И так ясно, куда они ехали – в разрушенный дотла Горманту. Но как можно было догадаться заранее, кто это? Кто мог знать, что Передовая Служба прибывает на место позже, чем танки Республики, находящейся в другом полушарии? Оперативность и дееспособность Империи можно считать равной нулю. Конечно, эти спасатели могли быть серьезно заняты в других местах Эйрарбии, это совсем немудрено после стратегической ядерной атаки. Но командир танковой «пятерни» не имеет никакой возможности выслушивать историю их жизни. «Циклопы» и так чрезмерно сильно задержались. Он делает только одно, запрашивает у «Ящера», как быть с пленными. И Оторванной Голове понятно, что, не будучи военными, они не могут интересовать аналитиков «горы». Сам Хорис-Тат не прочь их бросить прямо здесь – пусть следуют куда хотят. Шансов у них, мягко говоря, маловато: вокруг нет ни одной исправной машины. Однако там, в «куполе», удивлены вопросом: разве можно оставлять свидетелей явного присутствия брашей на Берегу Вдвойне Теплого Утра?
   На выполнение приказа уходит немного времени, однако радость победы разбавлена не слишком приятными ассоциациями. Конечно, по зрелом размышлении, любой спасатель, вручи ему оружие, может превратиться в солдата Империи, но ассоциации и размышления – вещи разные, часто они не стыкуются.
   А танки бегут… Автоматически, сами собой, стираются с гусениц следы недавней бойни. Когда-нибудь они сойдут и с души.

42. НЕПОДАТЛИВАЯ ЦЕЛЬ

   Однако помогли бы Восемнадцатой Береговой большие заряды, хранимые полицией пуще глаза своего? В текущих условиях, когда «свинья» затаилась и не дала определить свое местоположение, однозначно – нет! Бросать даже десять мегатонн на удачу? Да еще на собственной земле? Полное сумасшествие. Однако, несмотря на то что война велась по самому крутому сценарию, браши все-таки не безумцы. И вообще, с рациональной точки зрения, какой толк даже от стольких мегатонн, пушенных на ветер? «Свиноматка» не город: раскиданная по округе, податливая цель с лопающимися за горизонтом стеклами и с огромными запасами пожароопасных построек, она плотная, точечная мишень. Если не бить прицельно, даже десятью мегатоннами – все впустую. Мог бы пригодиться заряд, приравненный к недавно взорванному в заливе «Лилипутом». Однако у Империи Эйрарбаков не имелось подобного добра. Кроме того, такую конструкцию крайне неудобно транспортировать по суше – потребовалось бы подобие «свиноматки», по крайней мере ее уменьшенная модель. Ну а самое главное, применение подобного чуда нанесло бы больший удар себе, чем врагу. Еще неизвестно, прикончил бы заряд «Лилипута» сверхтанк, если бы ошибся в наведении более, чем на десять километров: разве что присыпало бы его кубическим километром породы? Проблема оставалась в теоретических эмпиреях гипотез. Нормальные маршалы-практики не обращают на оторванные от жизни вопросы никакого внимания. Правда, сейчас они занимались вопросами смерти, но ведь в этом и была их жизнь!

43. СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

   Выводы экспертной комиссии по разработке темы
   «Синхронное задувание солнц»
   ДОКУМЕНТ 6
   Хотя это звучит несколько гипотетически, но в результате потенциально-превентивного нападения на Империю Эйрарбаков может образоваться сплошное облако дыма, размеры которого будут сопоставимы с величиной всего Северного континента. Для изучения переноса, циркуляции и эволюции этого невероятного облака, а также его влияния на климат были задействованы несколько больших вычислительных машин Мозгового Центра. В расчетах применялась иерархия численных моделей, начиная от одномерных и кончая четырехмерными гидродинамическими моделями глобальной циркуляции воздуха. Все расчеты неизбежно показывают, что существует возможность изменения погоды в огромном (гораздо более Эйрарбии) пространственном масштабе. Тем не менее еще раз подчеркнем, что ряд физических процессов из-за ограниченности теперешних знаний описывается упрощенно и неточно. Однако большинство инициативной группы Мозгового Центра склонно считать их вероятными.
   Рассмотрим вариации выводов из этих моделей.
   Во-первых, при выбросах многих миллионов тонн дыма в высоту во время так называемого, долговременного лета в Эйрарбии (когда все три основных звездных компонента системы большую часть суток освещают Северное полушарие) средняя температура воздуха под слоем дыма понижается на тридцать, а то и пятьдесят градусов, в зависимости от метеорологических условий местности, существовавших там перед ударом. В начальный период распространения дыма в силу неоднородности загрязнения тропосферы и температура земной поверхности будет сильно меняться. В течение нескольких недель большая часть материка Эйрарбия покроется слоем дыма. Это касается даже районов, которые то ли в результате нашей незаинтересованности, то ли вследствие сравнительно эффективной обороны эйрарбакских вооруженных сил совершенно не пострадают от атомных взрывов непосредственно.
   Поскольку дело будет происходить летом, нагрев парящего дыма излучением Рыжей Матери и Пожирателя приведет к вознесению элементарного углерода в стратосферу, В этом случае ее нижний слой нагреется. Автоматически повысится устойчивость атмосферы, и практически полностью прекратится вертикальное движение воздуха во всем нижележащем слое. Вследствие этого «время жизни» дымного аэрозоля увеличится в несколько раз, и даже, вполне вероятно, десятков или даже тысяч раз. Последний вариант выглядит самым сказочным, однако в некоторых видах перекрестных расчетов он вновь и вновь повторяется. Если это подтвердится на практике, тогда парение дыма в стратосфере будет составлять несколько циклов! Выдержит ли растительность зиму такой длительности и такой суровости – абсолютно неизвестно, по крайней мере в пределах относительно исследованных геологических периодов ничего похожего не наблюдалось! Кроме того, гипотетическая зима будет неизбежно сочетаться с повсеместной полярной ночью…

44. БАРДАК

   Генерал-канонир Тутор-Pop приблизительно представлял, какой бардак творится в противостоящей ему Восемнадцатой Береговой армии Империи. Будучи человеком военным, он понимал, что армии различных стран имеют гораздо больше общего между собой, чем между собой и какими-нибудь гражданскими структурами собственной страны. Потому в общем плане он не ошибался. Опыт есть опыт.
   Мало того, что Восемнадцатая Береговая направлялась затыкать не предусмотренную планом чудовищного размера брешь, так еще с нее не были сняты поставленные ранее задачи по прикрытию другого участка берега. Следовательно, ее запыхавшееся командование получило две равнозначные по приоритетности задачи. Однако старая была все-таки привычней, менее хлопотна. К тому же одно дело – получить от верхов оплеуху за срыв абсолютно нового дела, другое – завалить давно отработанный план, за такое можно опозориться навеки. Поскольку связь с вышестоящими маршалами из-за помех, электромагнитных ударов и даже собственной радиомаскировки стала вещью вероятностной, то обычно строго предписывающиеся сверху решения теперь снизошли на нижние ступени. Так что генералы Восемнадцатой сами кумекали, какие части конкретно направить для выполнения новой задачи, а какие оставить для прежних. Старые, привычные задачи обладали для них объяснимой приоритетностью, потому в окрестности сметенного «Лилипутом-один» Горманту отправили то, что не жалко. Это в какой-то мере объясняло слабую боевитость попадающихся на пути «Сонного ящера» подразделений.