Страница:
13
Со времени той, проведенной вместе ночи им с Рэндаллом больше не выпало возможности побыть вдвоем, но еще до исхода дня они станут мужем и женой!
Накануне, в ходе репетиции свадебной церемонии, он сообщил невесте, что леди Юфимия внезапно надумала снова погостить у своей родственницы в Ницце, куда и отбыла на неопределенный срок. Ее поступок удивил не только Рэндалла, но и очень многих. Ближе всех к разгадке странного поведения баронессы была Джессика, но она сочла за лучшее оставить свои знания при себе.
Рэндалл украдкой сжал ей руку и подарил ласковый, теплый взгляд за те драгоценные несколько минут передышки, прежде чем их снова пригласили занять свои места в процессии. Чуть ранее он извинился за то, что не может предложить ей провести медовой месяц в каком-нибудь экзотическом месте. Ситуация в графстве требовала, чтобы он мог вернуться домой в любой момент. Мюир Мактаггарт предложил свой дом на острове — роскошный и уединенный. Но Джессике этот выбор пришелся не по душе, потому что в тот единственный раз, когда она была там, там же была и Бланш Корбьер. И она боялась, что неприятные воспоминания отравят ей самые счастливые мгновения ее жизни.
Тогда было решено провести медовый месяц на яхте Мюира, которую он с радостью предоставил в распоряжение молодоженов.
Теперь, когда их брак превращался из фиктивного в самый что ни на есть настоящий, Джессике очень хотелось рассказать об этом родным, еще больше ей хотелось, чтобы они были сейчас рядам с ней. Но когда появилось официальное сообщение в газете, Джастин с Клэр находились в свадебном путешествии, а отец с женой плыл где-то в Средиземном море. И тем, и другим было явно не до прессы. Поскольку теперь приглашать на церемонию родных и близких было уже поздно, Джессика решила дождаться их с Рэндаллом возвращения после медового месяца на яхте Мюира и только тогда сообщать счастливую весть.
То-то сюрприз ждет Джастина! Он на ногах не устоит, когда узнает, что его сестрица вышла замуж за Рэндалла Макаллена, восемнадцатого графа Марри! И что они с Клэр — не единственная пара, уповающая в обозримом будущем на прибавление в семействе!
Из окна спальни, выходящего на мощенный камнем двор, Джессика имела возможность любоваться конечным результатом многодневных приготовлений ко Дню святого Эндрю и к свадебным торжествам.
Несмотря на позднюю осень, двор расцветился живыми цветами. В огромных мраморных вазах стояли роскошные букеты, пышные гирлянды украшали стены и башни, яркое утреннее солнце искрилось в капельках воды на листьях и лепестках. На деревянном помосте, закрывающем колодец, красовался выложенный из цветов герб графов Марри. А во дворе замка и вдоль дороги, спускающейся по склону холма, уже толпились местные жители, пришедшие поглядеть, как свадебный кортеж выедет из замка и проследует в город, к церкви. По традиции графы Марри испокон веков венчались в местной церкви, безусловно скромной в сравнении с роскошным эдинбургским собором, зато овеянной дыханием старины.
Джессика поднесла фиалки к лицу и с наслаждением вдохнула их тонкий аромат. Сегодня ночью, в его объятиях, она непременно скажет Рэндаллу, сколь дорог для нее этот подарок. Сегодня ночью…
Не веря своим глазам, молодая женщина завороженно глядела на знакомый и вместе с тем незнакомый образ, выступающий из глубины зеркала. Да, это ее лицо — ее нос, глаза, губы, — однако смотрящая на нее женщина казалась воплощением неземной красоты. Ничего подобного Джессика раньше за собой не замечала. Эта красавица в белоснежном облаке кружев и оборок, с бриллиантовой диадемой на голове, в спадающей на плечи фате из старинных кружев — в ней венчалась бабушка Рэндалла, а потом его мать — казалась такой сказочно прекрасной, что Джессика непроизвольно шагнула к зеркалу и дотронулась до блестящей поверхности, чтобы убедиться, действительно ли это она.
При каждом движении Джессики бриллиантовые серьги, подарок Рэндалла, вспыхивали и переливались ослепительнее, чем драгоценные камни диадемы.
Флористка протянула ей букет — изысканное сочетание белых и кремовых роз и зелени, но она, естественно, предпочла фиалки.
Тишину комнаты нарушил строгий голос распорядителя празднества, громко произнесшего: “Уже пора”. И Джессика направилась к двери. В жизни своей молодая женщина так не нервничала — и не чувствовала себя такой одинокой.
Затянутые в ливреи слуги распахивали перед ней двери, пока она шла к выходу из замка. А там уже ждал ее лимузин, в котором ей предстояло ехать в церковь; еще каких-то сто лет назад это была бы запряженная четверкой карета.
По традиции в церковь невеста ехала одна, чтобы никому не удалось толком рассмотреть ее по пути, зато обратно она вернется вместе с Рэндаллом в открытом, разубранном цветами экипаже.
С трудом сдерживая нервную дрожь, Джессика медленно спускалась по широким каменным ступеням — великолепие платья и бриллиантовой диадемы исключало всякую спешку и придавало торжественности любому движению. Да, Хетти взахлеб рассказывала ей, как предвкушают местные жители двойной праздник, но Джессика считала, что восторженная девушка преувеличивает. Ничуть не бывало! Казалось, сегодня в украшенном цветами дворе собралось все графство!
С каждым шагом Джессики приветственный гул толпы нарастал. Под ноги ей полетели цветы, последние цветы ушедшего лета, вобравшие в себя напоследок все тепло и золото солнца. Лимузин медленно стронулся с места.
Вдоль всей дороги толпились люди — замковый двор, разумеется, не вместил всех желающих. На плечах родителей восседали дети, с любопытством глядя на свадебный кортеж. Повсюду звенели смех и радостные восклицания.
Внезапно Джессика осознала всю значимость происходящего. Она — не просто женщина, которая выходит замуж за любимого мужчину. Ей выпало на долю стать женой представителя старинного рода, сыгравшего важную роль в истории Шотландии, где даже теперь его власть и титул — отнюдь не анахронизм. Господь свидетель, Рэндалл делает для жителей края ничуть не меньше, чем все его предки — для своих подданных. И эти обязанности для Рэндалла святы… Более святы, чем те обеты, которыми они обменяются сегодня в церкви?
Будучи всего лишь “заменой невесты”, шантажом принуждаемая к нежеланному браку, она не задумывалась, каково это — связать свою жизнь с человеком в положении Рэндалла Макаллена. Какие обязательства накладывает такой брак, как он скажется на ее образе жизни, Джессику нисколько не занимало. Да и с какой стати, если союз этот фиктивный и вскоре будет расторгнут?
А в ту памятную ночь, нежданно-негаданно бросившую их в объятия друг друга, Джессика думала лишь о том, что они с Рэндаллом будут вместе отныне и навеки, — ни для каких других мыслей места в голове просто не осталось.
Однако теперь она необыкновенно остро осознала, что ее жизнь крута изменится. Церковь она покинет не просто женой Рэндалла, но супругой восемнадцатого графа Марри, который собирается посвятить жизнь поддержанию вековых традиций, который неусыпно радеет о благе своих Соотечественников… и ее первейшим долгом станет разделить с мужем это тяжкое бремя ответственности.
Долг и ответственность. В современном мире, живущем по современным законам, эти слова звучали несколько старомодно. Во всяком случае, так рассудили бы многие. Но для Рэндалла они были исполнены великой значимости. Рэндалл воспринимал их крайне серьезно.
И, наблюдая небывалую пышность свадебной церемонии, Джессика вдруг впала в панику. Что, если ей предназначена роль чисто декоративная? Что, если ей суждено изображать лишь разряженного манекена при любимом мужчине?
Но едва лимузин затормозил перед внушительной церковью пятнадцатого века, на молодую женщину снизошло странное спокойствие. Выйдя замуж за Рэндалла, она не перестанет быть собой, современной деловой женщиной, пусть и супругой графа, члена палаты лордов; ее образование, ее профессиональная подготовка послужат на благо графства. Она не станет сидеть сложа руки, нет! Это она-то — блестящий экономист с опытом работы в журналистике! Сегодня она поклянется в верности не только Рэндаллу, но и его родному краю — будущее и прошлое графства Марри станут отныне частью ее судьбы.
Еще миг — и церковь заполнили торжественные звуки органа. Эта мелодия была написана к свадьбе бабушки Рэндалла — ведь его дед взял в жены ни много ни мало как принцессу Сак-сен-Кобург-Готской династии, одну из кузин английского короля Эдуарда VII!
У дверей церкви сопровождающий ее распорядитель церемонии отступил на задний план и его место занял человек в строгом черном костюме. Поддерживая невесту под руку, он чинно повел ее по проходу между рядами. Джессика отважилась поднять на него взгляд — и глаза ее изумленно расширились.
— Папа?.. — не веря себе, выдохнула она, и ее сопровождающий, широко улыбнувшись, крепче сжал ей руку.
— Это Рэндалл все устроил. Прислал нам с Мэри радиограмму прямо на корабль, чтобы возвращались немедленно! Ну, мы сошли на берег в Ливорно и первым же рейсом вылетели в Эдинбург, а оттуда до Марри рукой подать. Рэндалл, к слову сказать, заказал билеты по всему маршруту и обо всем позаботился. Хотел устроить тебе сюрприз!
Рэндалл вызвал сюда ее отца, чтобы тот, как подобает, вручил дочь жениху! На глаза Джессики навернулись слезы: какой он милый, какой заботливый, какой…
— Я всегда знал, что вы симпатизируете друг другу, но такого, по правде сказать, не ожидал, — шепнул мистер Робине на ухо дочери, так и лучась от счастья.
Хотя свадебная церемония была отрепетирована во всех подробностях, ничто не смогло вполне подготовить Джессику к ослепительной торжественности долгожданного момента.
Как внушительно, как аристократично выглядел Рэндалл! Сколько в нем было подлинного величия! И еще ощущалась некая… надменная отчужденность. Джессика неуютно поежилась: эта холодная отрешенность, казалось, была способна удержать на должном расстоянии даже ее! Бриллиантовая диадема с каждым мгновением казалась все тяжелее, и незримое бремя ответственности ощутимее давило на плечи…
Срывающимся, еле слышным голосом Джессика повторила за священником слова обета и протянула дрожащую руку. В наступившей торжественной тишине Рэндалл надел ей на палец кольцо.
Как она мечтала об этом мгновении в семнадцать лет, как рисовала его в воображении во всех подробностях — себя и Рэндалла перед алтарем! Но реальность превзошла все девичьи грезы…
Последовавший затем поцелуй — холодный, церемонный, заставил молодую женщину недоуменно вскинуть глаза и тревожно вглядеться в лицо жениха. Ночью, у колодца, Рэндалл был с ней в первую очередь мужчиной, а сегодня, в церкви, он вел себя в полном соответствии со своим высоким предназначением — и у Джессики болезненно сжалось сердце.
— Объявляю вас мужем и женой…
Финальный аккорд органа эхом отозвался под высокими сводами церкви. Рэндалл торжественно повел молодую жену обратно по проходу между рядами. Церемония завершилась, и Джессика ощутила себя до странности опустошенной и беззащитной. Ей отчаянно хотелось прижаться к Рэндаллу, спрятать лицо у него на груди… Но ведь торжественный церковный обряд не просто соединил двух влюбленных, это событие общественной значимости. Почему-то при этой мысли пламя свечей будто потускнело в глазах Джессики, словно на них с Рэндаллом вдруг пала зловещая тень.
Убеждая себя, что любой невесте свойственно нервничать из-за любого пустяка, молодая женщина постаралась прогнать тревожные мысли. Перед ними распахнули двери — и они впервые предстали перед толпой как муж и жена.
Восторженные возгласы и рукоплескания на миг оглушили Джессику. Она непроизвольно отметила, что слепящих вспышек, как ни странно, не последовало. Рэндалл загодя распорядился, чтобы их не фотографировали: ему отнюдь не хотелось, чтобы священный для него день газетчики превратили в фарс.
Его ладонь — сильная, широкая, прохладная — успокаивающе легла ей на талию. Одетые в ливреи слуги распахнули перед новобрачными дверцы открытого экипажа, и Рэндалл помог жене сесть.
Экипаж тронулся и медленно покатил по дороге. Рэндалл, отвернувшись от молодой жены, отвечал на приветствия толпы — улыбался, махал рукой, благожелательно кивал. Немного поколебавшись, Джессика последовала его примеру. С каждой минутой ликующие крики усиливались. Под копыта лошадей снова полетели цветы. Когда они торжественно въехали в ворота замка, нежные лепестки уже начали увядать под яркими лучами солнца.
И вновь глаза Джессики затуманились: отчего-то сегодня слезы то и дело подступали к горлу. Она оглянулась на Рэндалла — о, как она нуждалась в его поддержке! Одного прикосновения, одного взгляда, подтверждающего, что под маской официальной торжественности скрывается любимый ею мужчина — мужчина, который держал ее в объятиях и упоенно целовал в губы, — было бы достаточно, чтобы успокоить ее. Но все внимание Рэндалла, как назло, было сосредоточено на толпе ликующих зрителей.
Экипаж остановился у парадного входа замка. Воспользовавшись моментом, Джессика наклонилась к Рэндаллу и прошептала:
— Спасибо тебе за папу. Для меня очень важно, что сегодня он оказался рядом…
— Разумеется, твой отец должен был присутствовать на церемонии. В противном случае это дало бы пищу нежелательным слухам, — коротко и отрывисто ответил Рэндалл.
Джессика недоуменно посмотрела на него. Отчего он внезапно сделался таким холодным и отчужденным? С ней, с законной женой? Чем она провинилась? Да, конечно, официальная часть еще не закончилась. Но если судьба дарит им несколько бесценных минут наедине, то за это время он вполне бы мог выказать ей хоть малую толику нежности… Ведь Рэндалл тоже наверняка ждет не дождется, когда они наконец останутся одни, как муж и жена, как возлюбленные…
Накануне, в ходе репетиции свадебной церемонии, он сообщил невесте, что леди Юфимия внезапно надумала снова погостить у своей родственницы в Ницце, куда и отбыла на неопределенный срок. Ее поступок удивил не только Рэндалла, но и очень многих. Ближе всех к разгадке странного поведения баронессы была Джессика, но она сочла за лучшее оставить свои знания при себе.
Рэндалл украдкой сжал ей руку и подарил ласковый, теплый взгляд за те драгоценные несколько минут передышки, прежде чем их снова пригласили занять свои места в процессии. Чуть ранее он извинился за то, что не может предложить ей провести медовой месяц в каком-нибудь экзотическом месте. Ситуация в графстве требовала, чтобы он мог вернуться домой в любой момент. Мюир Мактаггарт предложил свой дом на острове — роскошный и уединенный. Но Джессике этот выбор пришелся не по душе, потому что в тот единственный раз, когда она была там, там же была и Бланш Корбьер. И она боялась, что неприятные воспоминания отравят ей самые счастливые мгновения ее жизни.
Тогда было решено провести медовый месяц на яхте Мюира, которую он с радостью предоставил в распоряжение молодоженов.
Теперь, когда их брак превращался из фиктивного в самый что ни на есть настоящий, Джессике очень хотелось рассказать об этом родным, еще больше ей хотелось, чтобы они были сейчас рядам с ней. Но когда появилось официальное сообщение в газете, Джастин с Клэр находились в свадебном путешествии, а отец с женой плыл где-то в Средиземном море. И тем, и другим было явно не до прессы. Поскольку теперь приглашать на церемонию родных и близких было уже поздно, Джессика решила дождаться их с Рэндаллом возвращения после медового месяца на яхте Мюира и только тогда сообщать счастливую весть.
То-то сюрприз ждет Джастина! Он на ногах не устоит, когда узнает, что его сестрица вышла замуж за Рэндалла Макаллена, восемнадцатого графа Марри! И что они с Клэр — не единственная пара, уповающая в обозримом будущем на прибавление в семействе!
Из окна спальни, выходящего на мощенный камнем двор, Джессика имела возможность любоваться конечным результатом многодневных приготовлений ко Дню святого Эндрю и к свадебным торжествам.
Несмотря на позднюю осень, двор расцветился живыми цветами. В огромных мраморных вазах стояли роскошные букеты, пышные гирлянды украшали стены и башни, яркое утреннее солнце искрилось в капельках воды на листьях и лепестках. На деревянном помосте, закрывающем колодец, красовался выложенный из цветов герб графов Марри. А во дворе замка и вдоль дороги, спускающейся по склону холма, уже толпились местные жители, пришедшие поглядеть, как свадебный кортеж выедет из замка и проследует в город, к церкви. По традиции графы Марри испокон веков венчались в местной церкви, безусловно скромной в сравнении с роскошным эдинбургским собором, зато овеянной дыханием старины.
* * *
За завтраком взволнованная, взбудораженная Джессика не могла проглотить ни кусочка. Сердце у нее замирало от радости, а в следующий миг волной накатывал страх. Ей до сих пор не верилось, что та ночь вдвоем с Рэндаллом и предстоящая свадьба — не сон, а реальность. В одиночестве своей спальни молодая женщина вновь и вновь прокручивала в голове происшедшее и признавала, что влюблена в Рэндалла куда сильнее, нежели шесть лет назад, — если, конечно, такое возможно. Тогда она обожествляла его совершенно по-детски, безоглядно, как восторженная школьница; сегодня слепое обожание сменилось любовью взрослой женщины. Даже мысли о мадемуазель Корбьер не тревожили Джессику в то утро. Ведь день начался с того, что в спальню вбежала Хетти с букетиком фиалок, с заговорщицким видом вручила цветы и тут же возбужденно затараторила что-то насчет парикмахера, и визажистки, и флористов. Но Джессика ее не слушала. Она смотрела на цветы и нежно улыбалась своим воспоминаниям. Хотя к букетику не прилагалось никакой записки, молодая женщина сразу же поняла, от кого они. Шесть лет назад Рэндалл как-то преподнес ей точно такие же цветы — первые цветы, подаренные ей мужчиной. Тогда Джессике показалось, что для него в этом жесте нет ничего особенного, для нее же фиалки значили необыкновенно много. Выходит, она ошибалась, если Рэндалл запомнил тот букет и, более того, глубокой осенью где-то отыскал эти весенние цветы.Джессика поднесла фиалки к лицу и с наслаждением вдохнула их тонкий аромат. Сегодня ночью, в его объятиях, она непременно скажет Рэндаллу, сколь дорог для нее этот подарок. Сегодня ночью…
* * *
Визажистка в последний раз коснулась щеки невесты кисточкой для пудры — осторожно, так, чтобы ни крупинки не попало на роскошное свадебное платье, и отошла в сторону, давая Джессике возможность полюбоваться на свое отражение в зеркале.Не веря своим глазам, молодая женщина завороженно глядела на знакомый и вместе с тем незнакомый образ, выступающий из глубины зеркала. Да, это ее лицо — ее нос, глаза, губы, — однако смотрящая на нее женщина казалась воплощением неземной красоты. Ничего подобного Джессика раньше за собой не замечала. Эта красавица в белоснежном облаке кружев и оборок, с бриллиантовой диадемой на голове, в спадающей на плечи фате из старинных кружев — в ней венчалась бабушка Рэндалла, а потом его мать — казалась такой сказочно прекрасной, что Джессика непроизвольно шагнула к зеркалу и дотронулась до блестящей поверхности, чтобы убедиться, действительно ли это она.
При каждом движении Джессики бриллиантовые серьги, подарок Рэндалла, вспыхивали и переливались ослепительнее, чем драгоценные камни диадемы.
Флористка протянула ей букет — изысканное сочетание белых и кремовых роз и зелени, но она, естественно, предпочла фиалки.
Тишину комнаты нарушил строгий голос распорядителя празднества, громко произнесшего: “Уже пора”. И Джессика направилась к двери. В жизни своей молодая женщина так не нервничала — и не чувствовала себя такой одинокой.
Затянутые в ливреи слуги распахивали перед ней двери, пока она шла к выходу из замка. А там уже ждал ее лимузин, в котором ей предстояло ехать в церковь; еще каких-то сто лет назад это была бы запряженная четверкой карета.
По традиции в церковь невеста ехала одна, чтобы никому не удалось толком рассмотреть ее по пути, зато обратно она вернется вместе с Рэндаллом в открытом, разубранном цветами экипаже.
С трудом сдерживая нервную дрожь, Джессика медленно спускалась по широким каменным ступеням — великолепие платья и бриллиантовой диадемы исключало всякую спешку и придавало торжественности любому движению. Да, Хетти взахлеб рассказывала ей, как предвкушают местные жители двойной праздник, но Джессика считала, что восторженная девушка преувеличивает. Ничуть не бывало! Казалось, сегодня в украшенном цветами дворе собралось все графство!
С каждым шагом Джессики приветственный гул толпы нарастал. Под ноги ей полетели цветы, последние цветы ушедшего лета, вобравшие в себя напоследок все тепло и золото солнца. Лимузин медленно стронулся с места.
Вдоль всей дороги толпились люди — замковый двор, разумеется, не вместил всех желающих. На плечах родителей восседали дети, с любопытством глядя на свадебный кортеж. Повсюду звенели смех и радостные восклицания.
Внезапно Джессика осознала всю значимость происходящего. Она — не просто женщина, которая выходит замуж за любимого мужчину. Ей выпало на долю стать женой представителя старинного рода, сыгравшего важную роль в истории Шотландии, где даже теперь его власть и титул — отнюдь не анахронизм. Господь свидетель, Рэндалл делает для жителей края ничуть не меньше, чем все его предки — для своих подданных. И эти обязанности для Рэндалла святы… Более святы, чем те обеты, которыми они обменяются сегодня в церкви?
Будучи всего лишь “заменой невесты”, шантажом принуждаемая к нежеланному браку, она не задумывалась, каково это — связать свою жизнь с человеком в положении Рэндалла Макаллена. Какие обязательства накладывает такой брак, как он скажется на ее образе жизни, Джессику нисколько не занимало. Да и с какой стати, если союз этот фиктивный и вскоре будет расторгнут?
А в ту памятную ночь, нежданно-негаданно бросившую их в объятия друг друга, Джессика думала лишь о том, что они с Рэндаллом будут вместе отныне и навеки, — ни для каких других мыслей места в голове просто не осталось.
Однако теперь она необыкновенно остро осознала, что ее жизнь крута изменится. Церковь она покинет не просто женой Рэндалла, но супругой восемнадцатого графа Марри, который собирается посвятить жизнь поддержанию вековых традиций, который неусыпно радеет о благе своих Соотечественников… и ее первейшим долгом станет разделить с мужем это тяжкое бремя ответственности.
Долг и ответственность. В современном мире, живущем по современным законам, эти слова звучали несколько старомодно. Во всяком случае, так рассудили бы многие. Но для Рэндалла они были исполнены великой значимости. Рэндалл воспринимал их крайне серьезно.
И, наблюдая небывалую пышность свадебной церемонии, Джессика вдруг впала в панику. Что, если ей предназначена роль чисто декоративная? Что, если ей суждено изображать лишь разряженного манекена при любимом мужчине?
Но едва лимузин затормозил перед внушительной церковью пятнадцатого века, на молодую женщину снизошло странное спокойствие. Выйдя замуж за Рэндалла, она не перестанет быть собой, современной деловой женщиной, пусть и супругой графа, члена палаты лордов; ее образование, ее профессиональная подготовка послужат на благо графства. Она не станет сидеть сложа руки, нет! Это она-то — блестящий экономист с опытом работы в журналистике! Сегодня она поклянется в верности не только Рэндаллу, но и его родному краю — будущее и прошлое графства Марри станут отныне частью ее судьбы.
* * *
У порога церкви Джессика мгновение помедлила, набираясь храбрости. И, вдохнув поглубже, ступила в прохладный полумрак — после шумного, суматошного веселья, что царило снаружи, тишина и покой древних сводов казались особенно отрадными.Еще миг — и церковь заполнили торжественные звуки органа. Эта мелодия была написана к свадьбе бабушки Рэндалла — ведь его дед взял в жены ни много ни мало как принцессу Сак-сен-Кобург-Готской династии, одну из кузин английского короля Эдуарда VII!
У дверей церкви сопровождающий ее распорядитель церемонии отступил на задний план и его место занял человек в строгом черном костюме. Поддерживая невесту под руку, он чинно повел ее по проходу между рядами. Джессика отважилась поднять на него взгляд — и глаза ее изумленно расширились.
— Папа?.. — не веря себе, выдохнула она, и ее сопровождающий, широко улыбнувшись, крепче сжал ей руку.
— Это Рэндалл все устроил. Прислал нам с Мэри радиограмму прямо на корабль, чтобы возвращались немедленно! Ну, мы сошли на берег в Ливорно и первым же рейсом вылетели в Эдинбург, а оттуда до Марри рукой подать. Рэндалл, к слову сказать, заказал билеты по всему маршруту и обо всем позаботился. Хотел устроить тебе сюрприз!
Рэндалл вызвал сюда ее отца, чтобы тот, как подобает, вручил дочь жениху! На глаза Джессики навернулись слезы: какой он милый, какой заботливый, какой…
— Я всегда знал, что вы симпатизируете друг другу, но такого, по правде сказать, не ожидал, — шепнул мистер Робине на ухо дочери, так и лучась от счастья.
Хотя свадебная церемония была отрепетирована во всех подробностях, ничто не смогло вполне подготовить Джессику к ослепительной торжественности долгожданного момента.
Как внушительно, как аристократично выглядел Рэндалл! Сколько в нем было подлинного величия! И еще ощущалась некая… надменная отчужденность. Джессика неуютно поежилась: эта холодная отрешенность, казалось, была способна удержать на должном расстоянии даже ее! Бриллиантовая диадема с каждым мгновением казалась все тяжелее, и незримое бремя ответственности ощутимее давило на плечи…
Срывающимся, еле слышным голосом Джессика повторила за священником слова обета и протянула дрожащую руку. В наступившей торжественной тишине Рэндалл надел ей на палец кольцо.
Как она мечтала об этом мгновении в семнадцать лет, как рисовала его в воображении во всех подробностях — себя и Рэндалла перед алтарем! Но реальность превзошла все девичьи грезы…
Последовавший затем поцелуй — холодный, церемонный, заставил молодую женщину недоуменно вскинуть глаза и тревожно вглядеться в лицо жениха. Ночью, у колодца, Рэндалл был с ней в первую очередь мужчиной, а сегодня, в церкви, он вел себя в полном соответствии со своим высоким предназначением — и у Джессики болезненно сжалось сердце.
— Объявляю вас мужем и женой…
Финальный аккорд органа эхом отозвался под высокими сводами церкви. Рэндалл торжественно повел молодую жену обратно по проходу между рядами. Церемония завершилась, и Джессика ощутила себя до странности опустошенной и беззащитной. Ей отчаянно хотелось прижаться к Рэндаллу, спрятать лицо у него на груди… Но ведь торжественный церковный обряд не просто соединил двух влюбленных, это событие общественной значимости. Почему-то при этой мысли пламя свечей будто потускнело в глазах Джессики, словно на них с Рэндаллом вдруг пала зловещая тень.
Убеждая себя, что любой невесте свойственно нервничать из-за любого пустяка, молодая женщина постаралась прогнать тревожные мысли. Перед ними распахнули двери — и они впервые предстали перед толпой как муж и жена.
Восторженные возгласы и рукоплескания на миг оглушили Джессику. Она непроизвольно отметила, что слепящих вспышек, как ни странно, не последовало. Рэндалл загодя распорядился, чтобы их не фотографировали: ему отнюдь не хотелось, чтобы священный для него день газетчики превратили в фарс.
Его ладонь — сильная, широкая, прохладная — успокаивающе легла ей на талию. Одетые в ливреи слуги распахнули перед новобрачными дверцы открытого экипажа, и Рэндалл помог жене сесть.
Экипаж тронулся и медленно покатил по дороге. Рэндалл, отвернувшись от молодой жены, отвечал на приветствия толпы — улыбался, махал рукой, благожелательно кивал. Немного поколебавшись, Джессика последовала его примеру. С каждой минутой ликующие крики усиливались. Под копыта лошадей снова полетели цветы. Когда они торжественно въехали в ворота замка, нежные лепестки уже начали увядать под яркими лучами солнца.
И вновь глаза Джессики затуманились: отчего-то сегодня слезы то и дело подступали к горлу. Она оглянулась на Рэндалла — о, как она нуждалась в его поддержке! Одного прикосновения, одного взгляда, подтверждающего, что под маской официальной торжественности скрывается любимый ею мужчина — мужчина, который держал ее в объятиях и упоенно целовал в губы, — было бы достаточно, чтобы успокоить ее. Но все внимание Рэндалла, как назло, было сосредоточено на толпе ликующих зрителей.
Экипаж остановился у парадного входа замка. Воспользовавшись моментом, Джессика наклонилась к Рэндаллу и прошептала:
— Спасибо тебе за папу. Для меня очень важно, что сегодня он оказался рядом…
— Разумеется, твой отец должен был присутствовать на церемонии. В противном случае это дало бы пищу нежелательным слухам, — коротко и отрывисто ответил Рэндалл.
Джессика недоуменно посмотрела на него. Отчего он внезапно сделался таким холодным и отчужденным? С ней, с законной женой? Чем она провинилась? Да, конечно, официальная часть еще не закончилась. Но если судьба дарит им несколько бесценных минут наедине, то за это время он вполне бы мог выказать ей хоть малую толику нежности… Ведь Рэндалл тоже наверняка ждет не дождется, когда они наконец останутся одни, как муж и жена, как возлюбленные…
14
— Джесс!
Молодая женщина, не веря своим глазам, глядела на брата и невестку. Неужели это и в самом деле они? Они — и здесь?
— Мы приехали вместе с папой, — радостно сообщил Джастин, обнимая сестру. — Рэндалл все устроил. Знаешь, какого труда мне стоило не проговориться, когда мы с тобой болтали по телефону? Хотелось устроить тебе сюрприз.
— Я так надеялась, что в один прекрасный день Рэндалл встретит женщину, которая сделает его счастливым! Вот только мне и в голову не приходило, что это будешь ты, — весело щебетала Клэр, сияя лучезарной улыбкой под стать Джастину. — Неудивительно, что он так охотно согласился выделить мне необходимую сумму, чтобы мы с мужем смогли купить ферму. Он же попечитель моего имущества, без разрешения Рэндалла я и десяти фунтов взять не могу. Ох, как же я боялась к нему обращаться!
Гости двигались нескончаемой чередой, и Джастину с Клэр пришлось уступить место следующей паре, желающей поприветствовать новобрачных, — почтенной даме в платье тяжелой зеленой парчи, под руку с не менее почтенным джентльменом в черном.
— Герцог и герцогиня Ньюбош, представители Виндзорского королевского дома, — шепнул мистер Робине на ухо дочери и, воспользовавшись мгновенной передышкой, вполголоса осведомился: — Правда ли, что в графстве Марри не все так спокойно, как хотелось бы? Я тут случайно услышал обрывки разговоров и не на шутку встревожился, если честно. Я ведь давно уже не в курсе здешних событий. — Он озабоченно нахмурился. — Кто-то вроде бы даже упомянул о том, что Рэндалл, возможно, будет вынужден отказаться от титула. Но я-то знаю, что на такое он ни при каких обстоятельствах не пойдет. Графство для него — все, он жизнь положит ради процветания родного края… Как его отец и дед.
— Действительно, у Рэндалла серьезные проблемы, — неохотно признала Джессика, но в подробности вдаваться не стала. К новобрачным приблизилась очередная пара высокопоставленных гостей, и молодая женщина вынуждена была вновь вернуться к роли виновницы торжества…
Затем в течение трех часов они с Рэндаллом церемонно обходили зал, принимая поздравления и беседуя с гостями. Но вот наконец-то настало время им подняться в свои покои и переодеться для свадебного путешествия.
Хетти, с сияющими глазами, бесцеремонно выставила за двери подружек невесты и принялась хлопотать вокруг своей хозяйки.
— Ваши чемоданы уже отправили в гавань и погрузили на яхту, — радостно сообщила она. — Ох, а какая вы сегодня были раскрасавица, все-все так говорили! Прямо как принцесса из сказки! После сегодняшних торжеств графство Марри будет у всех на слуху. Все захотят побывать в здешних краях!
Джессика так устала, что даже не нашла в себе сил отшутиться. Ей страстно хотелось избавиться от тяжелого платья и фаты, а вместе с ним оставить позади и всю церемонную официальность торжества. И еще она, естественно, стосковалась по Рэндаллу. Поскорее бы остаться с ним наедине! Сегодня они стали мужем и женой, но отчего-то именно сегодня Рэндалл вдруг показался ей пугающе далеким и едва ли не враждебным. Чужой, замкнувшийся в себе человек, участвующий в предписанном традицией ритуале, — вот каким он был в церкви и после, на пути в замок.
Избавившись от свадебного наряда, Джессика усилием воли прогнала и тягостные мысли. Днем состоялась официальная церемония, и Рэндалл по необходимости играл в ней соответствующую роль. А ночью они сойдутся на равных, как мужчина и женщина, как возлюбленные! Сердце Джессики сладко дрогнуло, а затем забилось быстрее в волнующем предвкушении.
Никаких “прощальных” кадров не предполагалось — Рэндалл наложил “вето” на любые съемки, так что Джессика могла позволить себе менее официальный костюм. Она выбрала белые шелковые брюки, изящную розовую блузку со множеством жемчужных пуговиц, а поверх надела шелковый пиджак в одном стиле с брюками. Костюм был элегантен и при этом сексапилен. При одной только мысли о том, как Рэндалл нетерпеливыми пальцами будет расстегивать все эти пуговки, сердце вновь совершило кульбит, а усталость разом схлынула, словно ее и не было.
В дверь деликатно постучали. Джессика затаила дыхание. Неужели Рэндалл?
Но в дверях в учтивом поклоне застыл всего-навсего Кеннет, который сообщил, что Рэндалл отправится на яхту в другой машине и встретятся они уже на борту.
Поблагодарив и отпустив дворецкого, Джессика сказала себе, что глупо чувствовать себя обделенной и обиженной по такому ничтожному поводу: ну, поедут они в гавань в разных машинах, так что с того? Очень скоро они опять будут вместе, и не только на одну ночь, а на всю оставшуюся жизнь… И, усаживаясь в серебристый “роллс-ройс”, молодая женщина вновь готова была улыбаться всему миру…
Лимузин затормозил напротив великолепной яхты Мюира. Джессика втайне надеялась, что на борту ее встретит Рэндалл, но нет, ничего подобного. Капитан яхты, весь в белом с позолотой, церемонно подал ей руку, помог подняться по трапу, проводил в отведенную ей роскошную каюту. Джессика вежливо улыбалась, но про себя сокрушалась, что с нею не Рэндалл. Апартаменты состояли из чудесной спальни, гардеробной, элегантной гостиной и ванной. Когда Джессика были здесь в первый раз, ее знакомство с яхтой ограничилось только палубой и салоном, теперь же ей представилась возможность воочию убедиться в великолепии этого маленького плавучего дворца.
На создание яхты явно не пожалели расходов — перед глазами молодой женщины оживала фантазия самого что ни на есть утонченного гедониста. Капитан наконец распрощался с ней, сообщив, что коктейли подадут на палубе через час, а вскоре за тем последует ужин, приготовленный специально для торжественного случая.
Внезапно пол под ногами дрогнул. Молодая женщина бросилась к иллюминатору. Да, причал и набережная остались позади — яхта, быстро набирая скорость, уходила в открытое море.
Не на шутку встревоженная, Джессика решила, что с нее достаточно. Распахнув дверь каюты, она выбежала в коридор и стремительно поднялась на палубу, всерьез вознамерившись, если нужно, найти капитана и потребовать от него ответа: что, собственно, происходит и где Рэндалл?
Но не дошла она и до середины палубы — белые босоножки на высоких каблуках идеально подходили к костюму, но никак не к бортовой качке, — как увидела Рэндалла. Похоже, он поднялся на борт перед самым отплытием.
Джессика облегченно выдохнула и со всех ног бросилась к нему.
— Рэндалл! — радостно окликнула она любимого.
Та часть палубы, где он стоял, была освещена довольно слабо. К удивлению Джессики, Рэндалл не оглянулся, не шагнул ей навстречу — вообще не двинулся с места.
— Рэндалл… — неуверенно повторила молодая женщина, кладя руку на его плечо. — Рэндалл?..
Но это был не Рэндалл — Джессике понадобилась доля секунды, чтобы это понять. Одного прикосновения к плечу мужчины кончиками пальцев хватило, чтобы угадать истину. Ее собственное тело никак не отозвалось на легкое касание, напротив, осталось безмолвным и равнодушным.
Кровь в жилах разом застыла, заледенела. Джессика задрожала от страха, поняв, что мужчина, оказавшийся на борту яхты вместе с ней, — не ее муж. Но кто?
Незнакомец обернулся — и по спине молодой женщины пробежал холодок.
— Мюир? — прошептала она, недоверчиво вглядываясь в его лицо, тонущее в полумраке.
Возникший словно из ниоткуда стюард торжественно объявил:
— Шеф-повар сообщает, что ужин накроют через полчаса, ваша светлость. Подать напитки на палубу или в салон?
Его светлость? Джессика с замиранием сердца ждала, что вот сейчас Мюир запротестует, скажет, что он вовсе не тот, за кого его приняли… Но, к ее ужасу, Мюир коротко кивнул и, в совершенстве подделываясь под интонации Рэндалла, ответил:
— В салон, пожалуйста. Мы спустимся минут через пять.
Джессика открыла было рот, но Мюир тут же перехватил инициативу. Он сжал ей руку — не больно, но твердо, недвусмысленно предостерегая: молчи! И молодая женщина послушно дождалась, когда стюард уйдет, и только тогда возмущенно воскликнула:
— Что происходит? Где Рэндалл? Почему стюард обращается к вам “ваша светлость”?
Ответа не последовало, и в душу Джессики закралось ужаснейшее из подозрений. Словно из ниоткуда донесся голос Рэндалла, рассуждающего о том, что за всеми нынешними беспорядками, возможно, стоит некто, кому выгодно возмущать спокойствие в графстве, дестабилизируя тем самым экономику. На мгновение у молодой женщины закружилась голова.
До боли сжав кулаки, Джессика вырвала руку у Мюира и воскликнула:
— Что вы сделали с Рэндаллом? Где он? Вы… вы не посмеете навредить ему! Это вам даром не пройдет, слышите? Вы не можете… убить Рэндалла и занять его место, неважно, сколько у вас там миллионов фунтов на счету! — В голосе ее звенели слезы. — Вам никогда не занять места Рэндалла. Никогда!
В глазах Мюира — серо-стальных, как у его кузена, — сверкнула суровая решимость. И Джессика вновь похолодела от страха — не за себя, за Рэндалла.
— Нам лучше спуститься в каюту. Если мы опоздаем к ужину, шеф-повар не на шутку разобидится, — невозмутимо промолвил мистер Мактаггарт.
Джессика недоуменно моргнула, а потом с возмущением заявила:
— Мюир, мне дела нет до обид шеф-повара! Я хочу знать, что вы сделали с Рэндаллом, с какой стати взяли на себя его роль и говорите от его имени. Извольте ответить мне прямо сейчас и здесь! В противном случае…
Молодая женщина, не веря своим глазам, глядела на брата и невестку. Неужели это и в самом деле они? Они — и здесь?
— Мы приехали вместе с папой, — радостно сообщил Джастин, обнимая сестру. — Рэндалл все устроил. Знаешь, какого труда мне стоило не проговориться, когда мы с тобой болтали по телефону? Хотелось устроить тебе сюрприз.
— Я так надеялась, что в один прекрасный день Рэндалл встретит женщину, которая сделает его счастливым! Вот только мне и в голову не приходило, что это будешь ты, — весело щебетала Клэр, сияя лучезарной улыбкой под стать Джастину. — Неудивительно, что он так охотно согласился выделить мне необходимую сумму, чтобы мы с мужем смогли купить ферму. Он же попечитель моего имущества, без разрешения Рэндалла я и десяти фунтов взять не могу. Ох, как же я боялась к нему обращаться!
Гости двигались нескончаемой чередой, и Джастину с Клэр пришлось уступить место следующей паре, желающей поприветствовать новобрачных, — почтенной даме в платье тяжелой зеленой парчи, под руку с не менее почтенным джентльменом в черном.
— Герцог и герцогиня Ньюбош, представители Виндзорского королевского дома, — шепнул мистер Робине на ухо дочери и, воспользовавшись мгновенной передышкой, вполголоса осведомился: — Правда ли, что в графстве Марри не все так спокойно, как хотелось бы? Я тут случайно услышал обрывки разговоров и не на шутку встревожился, если честно. Я ведь давно уже не в курсе здешних событий. — Он озабоченно нахмурился. — Кто-то вроде бы даже упомянул о том, что Рэндалл, возможно, будет вынужден отказаться от титула. Но я-то знаю, что на такое он ни при каких обстоятельствах не пойдет. Графство для него — все, он жизнь положит ради процветания родного края… Как его отец и дед.
— Действительно, у Рэндалла серьезные проблемы, — неохотно признала Джессика, но в подробности вдаваться не стала. К новобрачным приблизилась очередная пара высокопоставленных гостей, и молодая женщина вынуждена была вновь вернуться к роли виновницы торжества…
Затем в течение трех часов они с Рэндаллом церемонно обходили зал, принимая поздравления и беседуя с гостями. Но вот наконец-то настало время им подняться в свои покои и переодеться для свадебного путешествия.
Хетти, с сияющими глазами, бесцеремонно выставила за двери подружек невесты и принялась хлопотать вокруг своей хозяйки.
— Ваши чемоданы уже отправили в гавань и погрузили на яхту, — радостно сообщила она. — Ох, а какая вы сегодня были раскрасавица, все-все так говорили! Прямо как принцесса из сказки! После сегодняшних торжеств графство Марри будет у всех на слуху. Все захотят побывать в здешних краях!
Джессика так устала, что даже не нашла в себе сил отшутиться. Ей страстно хотелось избавиться от тяжелого платья и фаты, а вместе с ним оставить позади и всю церемонную официальность торжества. И еще она, естественно, стосковалась по Рэндаллу. Поскорее бы остаться с ним наедине! Сегодня они стали мужем и женой, но отчего-то именно сегодня Рэндалл вдруг показался ей пугающе далеким и едва ли не враждебным. Чужой, замкнувшийся в себе человек, участвующий в предписанном традицией ритуале, — вот каким он был в церкви и после, на пути в замок.
Избавившись от свадебного наряда, Джессика усилием воли прогнала и тягостные мысли. Днем состоялась официальная церемония, и Рэндалл по необходимости играл в ней соответствующую роль. А ночью они сойдутся на равных, как мужчина и женщина, как возлюбленные! Сердце Джессики сладко дрогнуло, а затем забилось быстрее в волнующем предвкушении.
Никаких “прощальных” кадров не предполагалось — Рэндалл наложил “вето” на любые съемки, так что Джессика могла позволить себе менее официальный костюм. Она выбрала белые шелковые брюки, изящную розовую блузку со множеством жемчужных пуговиц, а поверх надела шелковый пиджак в одном стиле с брюками. Костюм был элегантен и при этом сексапилен. При одной только мысли о том, как Рэндалл нетерпеливыми пальцами будет расстегивать все эти пуговки, сердце вновь совершило кульбит, а усталость разом схлынула, словно ее и не было.
В дверь деликатно постучали. Джессика затаила дыхание. Неужели Рэндалл?
Но в дверях в учтивом поклоне застыл всего-навсего Кеннет, который сообщил, что Рэндалл отправится на яхту в другой машине и встретятся они уже на борту.
Поблагодарив и отпустив дворецкого, Джессика сказала себе, что глупо чувствовать себя обделенной и обиженной по такому ничтожному поводу: ну, поедут они в гавань в разных машинах, так что с того? Очень скоро они опять будут вместе, и не только на одну ночь, а на всю оставшуюся жизнь… И, усаживаясь в серебристый “роллс-ройс”, молодая женщина вновь готова была улыбаться всему миру…
Лимузин затормозил напротив великолепной яхты Мюира. Джессика втайне надеялась, что на борту ее встретит Рэндалл, но нет, ничего подобного. Капитан яхты, весь в белом с позолотой, церемонно подал ей руку, помог подняться по трапу, проводил в отведенную ей роскошную каюту. Джессика вежливо улыбалась, но про себя сокрушалась, что с нею не Рэндалл. Апартаменты состояли из чудесной спальни, гардеробной, элегантной гостиной и ванной. Когда Джессика были здесь в первый раз, ее знакомство с яхтой ограничилось только палубой и салоном, теперь же ей представилась возможность воочию убедиться в великолепии этого маленького плавучего дворца.
На создание яхты явно не пожалели расходов — перед глазами молодой женщины оживала фантазия самого что ни на есть утонченного гедониста. Капитан наконец распрощался с ней, сообщив, что коктейли подадут на палубе через час, а вскоре за тем последует ужин, приготовленный специально для торжественного случая.
* * *
Джессика нетерпеливо расхаживала по гостиной. Вот уже час как она прибыла на яхту, а Рэндалла нет и нет! Она уже дважды вызывала к себе стюарда и придирчиво его расспрашивала, но так ничего толком и не выяснила.Внезапно пол под ногами дрогнул. Молодая женщина бросилась к иллюминатору. Да, причал и набережная остались позади — яхта, быстро набирая скорость, уходила в открытое море.
Не на шутку встревоженная, Джессика решила, что с нее достаточно. Распахнув дверь каюты, она выбежала в коридор и стремительно поднялась на палубу, всерьез вознамерившись, если нужно, найти капитана и потребовать от него ответа: что, собственно, происходит и где Рэндалл?
Но не дошла она и до середины палубы — белые босоножки на высоких каблуках идеально подходили к костюму, но никак не к бортовой качке, — как увидела Рэндалла. Похоже, он поднялся на борт перед самым отплытием.
Джессика облегченно выдохнула и со всех ног бросилась к нему.
— Рэндалл! — радостно окликнула она любимого.
Та часть палубы, где он стоял, была освещена довольно слабо. К удивлению Джессики, Рэндалл не оглянулся, не шагнул ей навстречу — вообще не двинулся с места.
— Рэндалл… — неуверенно повторила молодая женщина, кладя руку на его плечо. — Рэндалл?..
Но это был не Рэндалл — Джессике понадобилась доля секунды, чтобы это понять. Одного прикосновения к плечу мужчины кончиками пальцев хватило, чтобы угадать истину. Ее собственное тело никак не отозвалось на легкое касание, напротив, осталось безмолвным и равнодушным.
Кровь в жилах разом застыла, заледенела. Джессика задрожала от страха, поняв, что мужчина, оказавшийся на борту яхты вместе с ней, — не ее муж. Но кто?
Незнакомец обернулся — и по спине молодой женщины пробежал холодок.
— Мюир? — прошептала она, недоверчиво вглядываясь в его лицо, тонущее в полумраке.
Возникший словно из ниоткуда стюард торжественно объявил:
— Шеф-повар сообщает, что ужин накроют через полчаса, ваша светлость. Подать напитки на палубу или в салон?
Его светлость? Джессика с замиранием сердца ждала, что вот сейчас Мюир запротестует, скажет, что он вовсе не тот, за кого его приняли… Но, к ее ужасу, Мюир коротко кивнул и, в совершенстве подделываясь под интонации Рэндалла, ответил:
— В салон, пожалуйста. Мы спустимся минут через пять.
Джессика открыла было рот, но Мюир тут же перехватил инициативу. Он сжал ей руку — не больно, но твердо, недвусмысленно предостерегая: молчи! И молодая женщина послушно дождалась, когда стюард уйдет, и только тогда возмущенно воскликнула:
— Что происходит? Где Рэндалл? Почему стюард обращается к вам “ваша светлость”?
Ответа не последовало, и в душу Джессики закралось ужаснейшее из подозрений. Словно из ниоткуда донесся голос Рэндалла, рассуждающего о том, что за всеми нынешними беспорядками, возможно, стоит некто, кому выгодно возмущать спокойствие в графстве, дестабилизируя тем самым экономику. На мгновение у молодой женщины закружилась голова.
До боли сжав кулаки, Джессика вырвала руку у Мюира и воскликнула:
— Что вы сделали с Рэндаллом? Где он? Вы… вы не посмеете навредить ему! Это вам даром не пройдет, слышите? Вы не можете… убить Рэндалла и занять его место, неважно, сколько у вас там миллионов фунтов на счету! — В голосе ее звенели слезы. — Вам никогда не занять места Рэндалла. Никогда!
В глазах Мюира — серо-стальных, как у его кузена, — сверкнула суровая решимость. И Джессика вновь похолодела от страха — не за себя, за Рэндалла.
— Нам лучше спуститься в каюту. Если мы опоздаем к ужину, шеф-повар не на шутку разобидится, — невозмутимо промолвил мистер Мактаггарт.
Джессика недоуменно моргнула, а потом с возмущением заявила:
— Мюир, мне дела нет до обид шеф-повара! Я хочу знать, что вы сделали с Рэндаллом, с какой стати взяли на себя его роль и говорите от его имени. Извольте ответить мне прямо сейчас и здесь! В противном случае…