Берроуз Эдгар Райс. Пеллюсидар

   К моему изумлению, эти птеродактили налетели на тарага в тот самый момент, когда он готовился расправиться со мной, вонзили свои когти в его густую шкуру и, легко подняв в воздух, унесли с собой, как ястреб унес бы цыпленка.
   Что все это могло значить?
   Я был совершенно ошарашен, но, осознав, что тараг больше не угрожает нам, кинулся к Диан. Со слезами на глазах моя возлюбленная бросилась мне на грудь. Мы были так счастливы в тот момент, так заняты друг другом, что судьба зверя, которому мы были предназначены, нас не интересовала.
   Мы пришли в себя, лишь услышав грубые голоса саготов, окруживших нас. Их предводитель отрывисто приказал нам следовать за ним. Мы прошли через арену и попали на широкую улицу. Вскоре мы очутились в том же помещении, где меня уже допрашивали и вынесли приговор. И вновь на нас смотрели холодные глаза наших жестокосердных судей. Заговорил сагот-переводчик. Он сказал, что нам спасли жизнь благодаря вмешательству высокородной Ту-аль-са, только что вернувшейся в Футру и узнавшей меня на арене.
   - Кто такая Ту-аль-са? - спросил я.
   - Много веков назад ее предок был последним правителем махар мужского пола, - последовал ответ.
   - А с чего это она решила подарить мне жизнь? - полюбопытствовал я.
   Сагот пожал плечами и перевел мой вопрос. Главная махара, используя язык знаков, ответила толмачу. Он вновь повернулся ко мне:
   - В течение долгого времени ты держал Ту-аль-са в своей власти. Ты мог убить ее или оставить в незнакомом мире - но не сделал ни того ни другого. Ты не причинил ей вреда, взял ее с собой в Пеллюсидар и отпустил ее. Это твоя награда.
   Тут я понял. Та махара, что была моей спутницей поневоле во время путешествия во внешний мир, и была Ту-аль-са. Сегодня я впервые узнал имя этой благородной леди. Слава Богу, что я не оставил ее в песках Сахары и не пристрелил, хотя, должен сказать, искушение было очень велико. Я был удивлен, что благодарность свойственна махарам. Я всегда думал о них, как о хладнокровных, безмозглых тварях, хотя Перри и потратил много времени, пытаясь объяснить мне, что по капризу эволюции животных форм, именно эти рептилии заняли во внутреннем мире то же положение, что и человеческий род во внешнем.
   Он часто говорил мне, что на основании их письменных документов, которые Перри изучил пока мы были в Футре, можно сделать вывод о том, что мах ары справедливая раса, достигшая больших успехов в генетике, метафизике, механике и архитектуре.
   Короче говоря, хотя я всегда и считал, что махары - просто отвратительные летающие крокодилы, на которых они, кстати говоря, совершенно непохожи, я пришел к выводу, что нахожусь в руках не простых омерзительных рептилий. Ибо их справедливость и благодарность - безусловные характеристики разума и культуры.
   Впрочем, я отвлекся. В тот момент меня больше всего интересовало, что же будет с нами дальше. Они могли спасти нас от тарага, но это вовсе не означало, что мы будем свободны.
   До некоторой степени махары еще принимали нас за существа низшего порядка и, по всей видимости, считали, что они смогут сами позаботиться о нашей безопасности. Я осведомился о том, что нас с Диан ждет в будущем.
   В ответ мне сообщили, что, сохранив мою жизнь, Ту-аль-са считает свой долг благодарности выполненным. Все вернулось на круги своя - я по-прежнему был для них врагом, совершившим самое тяжкое преступление, похитив их "Великий секрет". Они решили держать меня и Диан в плену до тех пор, пока рукопись не будет возвращена ее владельцам.
   Условия махар были просты: я в сопровождении саготов отправляюсь за документом, а Диан остается в Футре в качестве заложницы. Когда я верну бесценный документ королеве, мы оба будем отпущены на волю.
   Да, они могли диктовать мне условия, но на карту было поставлено значительно больше, чем наши с Диан жизни и свобода.
   Лишенные своего секрета, махары рано или поздно вымрут. Веками они размножались искусственным способом, тайна которого была надежно сокрыта в небольшой пещере в той долине, где мы с Диан провели свой медовый месяц. Я не был уверен, что мне удастся найти ее, впрочем, это меня не беспокоило. Пока махары будут плодиться и размножаться, люди не смогут занять подобающее им место.
   Я поведал о своих сомнениях Диан.
   - Ты часто рассказывал мне, - ответила она, - о том могуществе, которое даруют людям изобретения твоего мира. Теперь все эти удивительные вещи здесь, в Пеллюсидаре. Ты говорил мне об огромных орудиях уничтожения, выплевывающих железные шары, сеющие смерть. Ты говорил мне о неприступных каменных крепостях, в которых тысяча хорошо вооруженных человек может сражаться с миллионом саготов. Рассказывал ты мне и о больших каноэ, движущихся без весел. Все это может принадлежать людям Пеллюсидара. Нам не надо теперь бояться махар. Пусть размножаются! Даже стань их миллионы - все равно они будут бессильны против мощи Императора Пеллюсидара. Но если ты останешься в плену или погибнешь, то не будет ни огромных каноэ, ни крепостей, ничего! Что люди Пеллюсидара смогут без тебя? Они станут воевать между собой, а махары уничтожать их безнаказанно. Да, махары вымрут, но чего будет стоить свобода человечества без знаний, которыми ты обладаешь? Кто поведет их путем цивилизации? Нет, Дэвид, махары не смогут повредить нам, если ты будешь на свободе. Пусть они получат секрет размножения, а мы - свободу, обладая которой, поведем наш народ к завоеванию Пеллюсидара.
   Я знал, что Диан своенравна, но ее характер ни в коей мере не влиял на ее способность мыслить логически. Она была совершенно права. Мы не сможем ничего добиться, если останемся до конца своих дней заточенными в Футре.
   Конечно, Перри мог многое сделать, используя груз железного "крота", но он всегда был мирным человеком. Я понимал, что ему не удастся примирить враждующие племена и присоединить новые к Империи. Он будет возиться с производством пороха и улучшать его до тех пор, пока кто-нибудь не расправится с ним с помощью его же изобретения. Перри никогда не был практичен. Ему нужен кто-то, кто смог бы направлять его энергию в нужное русло. Если мы собираемся сделать что-то для Пеллюсидара, то мы сможем это сделать только вместе.
   В общем, результатом всех этих размышлений явилось мое согласие с условиями махар. Они пообещали, что во время моего отсутствия с Диан будут хорошо обращаться и оберегать ее.
   Вскоре в сопровождении сотни саготов я отправился на поиски затерянной долины, которую когда-то обнаружил совершенно случайно и мог не найти во второй раз. Мы шли по направлению к Сари. Один из наших привалов пришелся на то место, где мои друзья-мезопы и я были застигнуты саготами. С большой радостью я обнаружил, что моя винтовка лежит на том же месте, где я ее и оставил. Не долго думая, я вновь вступил во владение этим оружием, без которого, признаюсь, чувствовал себя довольно беззащитным.
   По пути я дорисовывал нашу карту: занятие, не привлекшее ни малейшего внимания саготов. Я понял, что людям Пеллюсидара нечего бояться этих гориллоподобных существ. Они были солдатами, только и всего. Их мыслительный аппарат был фактически не развит, и впоследствии мы смогли бы их использовать к своей собственной выгоде.
   После довольно продолжительного путешествия мы подошли к месту, которое, как мне показалось, было недалеко от искомой долины. С каждым шагом я все больше и больше убеждался в этом. Меня окружала знакомая местность, и я был уверен, что с легкостью смогу отыскать нужную пещеру.
   Внезапно из чащи леса показался отряд полуобнаженных вооруженных людей. Завидев нас, они остановились. У меня не было ни малейших сомнений в том, что сейчас начнется "охота". Саготы вряд ли упустят возможность захватить еще нескольких рабов для своих хозяев.
   Я заметил, что люди были вооружены луками и мечами, и предположил, что они принадлежали к одному из королевств федерации, ибо только подданные моей Империи были оснащены подобным образом.
   Саготы разразились дикими криками при виде своих врагов и, не теряя ни минуты, ринулись на них. Но тут произошла странная вещь. Один из вооруженных людей внезапно выступил вперед и поднял руки в мирном жесте. Саготы затихли и стали осторожно приближаться к нему. Между предводителем саготов и этим человеком завязалась оживленная беседа, предметом которой, по всей видимости, являлся я, так как сагот и его собеседник часто поворачивались и смотрели в мою сторону. Я заметил, что сагот показывал в сторону долины, как бы объясняя человеку цель нашего путешествия. Все это было мне непонятно. Кто из людей может быть в таких замечательных отношениях с саготами?
   Я пытался разглядеть эту загадочную личность, но из предосторожности саготы оттащили меня в сторону, и расстояние между нами было слишком велико.
   Тем временем беседа закончилась, и люди продолжили свой путь, а моя охрана решила устроить привал и поесть. Саготы не сказали мне, кого мы встретили, а я не стал спрашивать, хотя мое любопытство было сильно возбуждено.
   Мне было позволено поспать, а когда я проснулся, мы отправились в последний переход, ибо цель была уже близко. Я с легкостью нашел долину и без особых затруднений привел своих спутников к пещере. У ее входа саготы остановились, а я вошел внутрь. Когда мои глаза привыкли к окружавшему меня полумраку, я заметил на полу горку свежей земли и камней, но поначалу не придал этому значения. Вскоре я нашел то, что искал - небольшую полость, в которую я аккуратно положил рукопись. Покрывшись холодным потом, я замер рукописи там не было.
   В отчаянии я обыскал всю пещеру, но - увы - тщетно. Кто-то побывал здесь прежде меня и выкрал бесценный документ.
   Единственная вещь, которая могла нам с Диан помочь получить свободу, исчезла и, по всей видимости, безвозвратно. Если ее нашла махара, что, впрочем, маловероятно, скорее всего будет скрыт сам факт находки. Если же на мой тайник набрел пещерный человек, то, по всей видимости, документ уже уничтожен или потерян.
   Все мои надежды рухнули. С щемящим сердцем вышел я из пещеры и рассказал предводителю саготов о своем открытии. Это не произвело на него особого впечатления, потому что о содержании документа он ничего не знал. Однако понимая, что я не выполнил возложенной на меня миссии, он постарался сделать наше обратное путешествие как можно более неприятным для меня. Я не протестовал, хотя у меня, благодаря моему оружию, была возможность протестовать достаточно убедительно. Я просто не осмеливался на открытое выражение недовольства, так как опасался за Диан. Я предполагал потребовать ее освобождения по моему возвращению в Футру. Хоть мне и не удалось вернуть документ, это ни в коей мере не умаляло моего желания найти его, и поэтому невиновная в моем провале Диан должна быть освобождена.
   Я только об этом и думал, когда предстал перед большой аудиторией махар в том же зале, где я уже не раз бывал. Махары выслушали доклад предводителя саготов. Не понимая языка этих рептилий, невозможно узнать, что они думают или чувствуют, и у меня мурашки бегали по коже, когда я думал о том, во что выльется их ярость после этого доклада.
   Две рептилии что-то прошипели саготу-переводчику, по всей видимости, это был мой приговор. Но меня значительно больше интересовала судьба Диан. Я решил, что если они не освободят ее, то я воспользуюсь своим оружием. В общем-то, думал я, мне, может, удастся бежать, а зная, где находится Диан, возможно освободить и ее. Ход моих мыслей был прерван переводчиком.
   - Великие махары, - сказал он, - не понимают смысл твоих слов и поступков. Ты сказал, что не нашел документ, но послал гонца, принесшего его в Футру. Великие махары хотят знать, забыл ли ты, что было на самом деле, или просто пытаешься скрыть правду.
   - Я не посылал им никакого документа! - в изумлении вскричал я. - Спроси, что они имеют в виду.
   - Они говорят, - после непродолжительного диалога с одной из махар начал переводчик, - что незадолго до твоего возвращения в Футру гилок по имени Худжа-Проныра принес "Великий секрет". Он сказал, что ты послал его и просил отдать документ махарам, а твою девушку забрать и отвести ее в Сари.
   - Диан? - опешил я. - Махары отдали Диан Худже?
   - Ну да. Так что с того? Ведь она всего-навсего гилок, - невозмутимо произнес сагот, как если бы я или вы сказали: "Это же всего-навсего корова".
   Глава VI
   Радости и огорчения
   Махары, как и обещали, освободили меня, но предупредили, чтобы я не появлялся вблизи Футры и других городов. Мне дали понять, что они считают меня опасным врагом.
   Махары не сказали мне, в каком направлении ушел Худжа-Проныра с моей возлюбленной, и я покинул Футру, полный горечи и ярости против того, кто в очередной раз лишил меня самого драгоценного сокровища.
   Сначала я решил идти в Анорок, но, поразмыслив, отправился в сторону Сари; я чувствовал, что где-то в тех краях должен встретиться с Худжей, ибо именно в том направлении находилась его собственная страна.
   О своем путешествии в Сари я могу сказать лишь, что оно не отличалось от моих прочих путешествий, а приключения и опасности, выпавшие на мою долю, были обычны для этого дикого мира. Впрочем, по-настоящему опасных приключений мне удавалось избегать благодаря моему оружию.
   Я до сих пор не могу понять, как в первые десять лет жизни во внутреннем мире, вооруженный лишь первобытной дубиной, я не погиб от когтей какого-нибудь хищника во время одного из своих переходов.
   С помощью моей карты я достиг, наконец, Сари. Когда я вскарабкался на плато, где обитала основная часть племени, заметившие меня люди подняли крик. Как пчелы из растревоженного улья, вылетали воины из своих пещер, на ходу натягивая луки. Стрелы, наконечники которых были смазаны смертоносным ядом, были нацелены в мою сторону. Мечи из кованого железа - другое мое изобретение - угрожающе покачивались перед моим носом. Толпа окружила меня со всех сторон.
   Это был критический момент. Я мог быть убит до того, как кто-нибудь узнает меня. Я понял, что с моим исчезновением пропало и всякое подобие цивилизованных отношений, которые я так старательно насаждал. В мое отсутствие они быстро вернулись к состоянию, в котором я их застал во время своего появления в Пеллюсидаре - подозрительная ненависть ко всякому незнакомцу.
   Опустив на землю винтовку, я поднял руки - жест, который понимают все разумные существа Пеллюсидара. Шум вокруг меня затих - воины чуть опустили свои луки, чтобы получше рассмотреть меня. Я же лихорадочно озирался вокруг, пытаясь обнаружить своего друга Гака Волосатого - короля Сари, и, к своей радости, увидел его. Как приятно было вновь встретить этого волосатого исполина, моего настоящего друга.
   Гак проложил себе дорогу через толпу воинов и вскоре оказался в одном шаге от меня. Я не произнес ни слова. Я даже не улыбнулся. Узнает ли меня Гак, мой старший лейтенант? Некоторое время он стоял неподвижно, внимательно разглядывая меня с ног до головы. Он обозрел мой пробковый шлем, защитный костюм, револьверы и винтовку. Его взгляд вернулся к моему лицу, и я увидел, что он начинает узнавать меня. Не говоря ни слова, Гак схватил мою правую руку и, опустившись на колени, поднес ее к своим губам. Этому в свое время обучил их Перри, и я думаю, что ни одному, даже самому вышколенному европейскому придворному не удалось бы выполнить этот акт с большей грацией и достоинством.
   Я велел Гаку встать на ноги и крепко пожал его волосатые руки. Я не мог говорить от переполнявших меня чувств, думаю даже, что в эту минуту в глазах у меня были слезы.
   Король Сари повернулся к своим воинам и объявил: "Наш Император вернулся. Подойдите ближе и..." Но последующие его слова были покрыты криком, вырвавшимся разом из многих диких глоток. Я и не предполагал, что моя персона так много значила для этих людей. Они толкались, шумели и чуть не дрались за право поцеловать кончики моих пальцев, а перед моими глазами вновь замаячил призрак Империи.
   С ними я смогу и завоюю весь мир! Если жители Сари остались верны мне, то и обитатели Амоза, Кали и другие великие племена, по всей видимости, должны поддержать меня в борьбе за господство людей в Пеллюсидаре.
   Что ж, все складывалось пока неплохо: Перри был с нашими друзьями мезопами, я в целости и сохранности достиг Сари; для полного счастья мне не хватало только Диан.
   Вкратце я поведал Гаку о своих приключениях, начиная с возвращения в Пеллюсидар, и перешел к вопросу поисков Диан, который, откровенно говоря, был для меня важнее, чем вся Империя Пеллюсидара. Когда я дошел до рассказа о том, как Худже удалось обманом похитить Диан, Гак не смог сдержать своего негодования.
   - Опять Проныра! - вскричал он. - Это ведь Худжа в свое время поссорил вас, это он предал нас саготам, когда мы бежали из Футры. Это Худжа провел тебя и отправил с тобой махару вместо Диан во внешний мир. И это он своей ложью и предательством довел нашу Империю до краха. Мы сделали глупость, сохранив ему жизнь, когда он был в наших руках. В следующий раз...
   Гаку не было смысла продолжать далее, я хорошо знал, что ожидает врага, попавшего в его волосатые руки.
   - Теперь Худжа очень опасен и силен, - ответил я, - ему удалось как-то договориться с махарами, это очевидно. Ведь это его я встретил, когда шел с саготами на поиски "Великого секрета" махар. Саготы не напали на него, а, напротив, рассказали ему о нашей миссии, и он успел в ту затерянную долину раньше нас и похитил документ. Да, он вполне оправдал свое прозвище.
   Несколько раз Гак созывал совет. В конце концов мы пришли к решению объединить поиск Диан с усилиями по воссозданию распавшейся федерации. Двадцать воинов, разбитые на пары, были отправлены в главные королевства с этой целью.
   Гак решил остаться в Сари и ждать возвращения гонцов и делегаций других племен. Четыреста воинов были немедленно отправлены в Анорок, чтобы перевезти Перри и груз "крота" в столицу Империи.
   Сначала предполагалось, что я останусь в Сари, чтобы, получив известия о Диан, мог немедленно отправиться в путь, но ожидание и бездействие были столь томительны, а деятельность окружающих столь активна, что я решил тоже отправиться на поиски.
   Гак, узнав о моих намерениях, пытался отговорить меня, но я твердо стоял на своем. В самый разгар нашей дискуссии в деревню вошел человек, высоко держа поднятые руки. Его окружили воины и немедленно доставили к Гаку.
   Это был типичный пещерный человек - приземистый, мускулистый и волосатый. Черты лица, впрочем, были очень хороши, как и у всех первобытных людей Пеллюсидара. Его вооружение состояло из каменного топора, ножа и огромной деревянной дубины.
   - Кто ты и откуда? - спросил Гак.
   - Я Колк, сын Гурка, вождя народа Турий, - ответил незнакомец. - Я иду из Турий в Амоз, где живет Дакор Сильный, похитивший мою сестру Канду и сделавший ее своей женой. Мы у себя в Турий слышали о великом вожде, объединившем много племен, и мой отец послал меня к Дакору, чтобы узнать, правда ли это, и если все это действительно так, предложить наши услуги этому человеку, которого все называют Императором.
   - Это все чистая правда, - ответил Гак, - и вот перед тобой стоит Император, о котором вы слышали. Можешь не ходить дальше, ты нашел, кого искал.
   Колк был доволен. Он долго рассказывал нам о Турий - Стране Вечной Тени и о своем путешествии в Амоз.
   - А почему, - спросил я, - Гурк, твой отец, хочет присоединить свое королевство к Империи?
   - По двум причинам, - ответил молодой человек, - во-первых, махары, что живут за равниной Ли-ди, обложили наш народ тяжелой данью, а людей обращают в рабство или скармливают своим зверям. Мы слышали, что великий Император ведет войну с маха-рами, и с радостью приняли бы в ней участие. Во-вторых, недалеко от наших берегов, на острове в Соджар-Азе, поселился человек, собравший в свой отряд бандитов из всех племен. Там даже есть саготы. Говорят, их послали махары помогать этому человеку. Они делают частые набеги на наши деревни. Численность этого отряда постоянно растет, так как махары отпускают на волю любого, кто пообещает сражаться вместе с этими людьми. Махары хотят, чтобы Империя, о которой я пришел разузнать, была разрушена руками нам подобных. Все это мы узнали от одного воина, который был в этой банде, но при первой же возможности бежал.
   - Интересно, что это за человек, - спросил я у Гака, - который ведет войну на стороне махар против людей?
   Я не ждал ответа и вздрогнул, когда раздался спокойный голос Колка.
   - Его зовут Худжа, - просто сказал он.
   Мы с Гаком переглянулись. Меня охватило радостное волнение. Наконец мы узнали, где скрывается Худжа, да еще заполучили проводника!
   Но когда я рассказал про все Колку, он не загорелся желанием быть нашим проводником. Помимо сведений, которые ему надо было собрать, он хотел повидаться с сестрой и объясниться с Дакором, кроме того, отец дал ему дополнительные инструкции, которые он не мог не выполнить. Впрочем, Колк сказал, что он показал бы мне дорогу к острову, если бы из этого похода могло получиться что-либо путное.
   - Но вы не справитесь с ним, сейчас по крайней мере, - говорил он. - У Худжи тысячи воинов, а по его первому зову махары пришлют ему подкрепление. Вы должны сначала собрать большое войско и только тогда, может быть, вам удастся разгромить его. Кроме того, вам нужно заставить его отойти подальше от моря, чтобы он не смог воспользоваться этими странными штуками, с помощью которых его люди перемещаются по воде.
   Мне не удалось уговорить его на большее, чем просто объяснить мне дорогу. Я показал ему карту, на которую уже были нанесены довольно обширные территории от Анорока до Сари и от Облачных Гор до Амоза. Когда я объяснил Колку смысл всех обозначений, он уверенно прочертил линию морского побережья Сари и обозначил границы Турий в Стране Вечной Тени.
   Эта Земля простиралась на юго-восток от побережья и заканчивалась на полпути к острову, где обитал Худжа. На северо-западе находилась равнина Лиди, на границе которой располагался город махар. Глядя на карту, мне становилось понятней, почему жители Турий послали за помощью, - они оказались меж двух огней: Худжа с одной стороны и махары с другой.
   Гак и Колк в два голоса уговаривали меня остаться, но я был полон решимости отправиться не медля ни минуты. Единственное, что меня задержало, это необходимость снять для Перри копию карты. Я оставил ему письмо, в котором, помимо всего прочего, выдвинул гипотезу о том, что Соджар-Аз, или Великое Море, омывает южное побережье континента и простирается далеко на север. Я предположил также, что оно соединено с огромным проливом, на берегах которого находятся Сари, Амоз и "Гринвич". Я просил Перри поторопиться со строительством флота, дабы им можно было воспользоваться в борьбе против Худжи.
   Рассказав содержание письма Гаку и попросив его отправить в Турию сильное войско, как только ему удастся достигнуть соглашения с другими королевствами, я начал собираться.
   Колк дал мне опознавательный знак для своего отца - кость с изображением лиди (турианского вьючного животного). Ниже лиди был изображен человек с цветком.
   Лиди - это животное, которое используют только жители Турий, а изображение человека с цветком несло двоякий смысл: говоря о мирных намерениях подателя, оно выполняло также функцию личной подписи Колка.
   Тщательно осмотрев свое снаряжение, я отправился в путь - на поиски самого дорогого для меня человека.
   Перед выходом Колк дал мне пространные пояснения, но, впрочем, это было лишним: я куда больше рассчитывал на свою карту, чем на память. Собственно говоря, карта мне была тоже не очень нужна, так как моим главным ориентиром служила огромная горная вершина, которая была видна даже из Сари, несмотря на расстояние в сотни миль.
   У южного подножья этой горы брала начало река, которая текла на запад, затем поворачивала на юг и впадала в Соджар-Аз в сорока милях северо-восточнее Турий. Все, что от меня требовалось, это идти вдоль этой реки до моря, а потом по побережью прямо в Турию.
   Двести сорок миль диких гор, первобытных джунглей, нехоженых равнин, безымянных рек, зловонных болот и диких лесов лежало впереди, но это не пугало меня. Никогда в жизни мне так сильно не хотелось отправиться в столь опасное путешествие - слишком многое зависело от его успеха.
   Не удивлю вас, если скажу, что не знаю, сколько времени продолжалось мое путешествие. Меня не занимали те удивительные вещи, которые попадались на моем пути - перед моими глазами стояло лицо Диан, которую я любил и к которой стремился всем сердцем.
   Я вышел из этого состояния, лишь когда миновал высокую гору и впервые увидел небольшой спутник, низко висящий над поверхностью Пеллюсидара. Он-то и отбрасывал ту тень, в которой обитали жители Турий.
   С моего места было видно, что одна сторона этой полуденной луны ярко освещена, а другая погружена в тень. Издалека мне казалось, что эта своеобразная луна почти касается земли, но впоследствии я узнал, что она висит на расстоянии мили.
   Следуя течению реки, я вскоре потерял из виду маленький спутник, так как углубился в заросли дремучего леса. В течение нескольких переходов он был скрыт от меня. Но по мере моего приближения к морю небо темнело, а растительность становилась все менее пышной. Было такое ощущение, будто кто-то всемогущий решил: "Там цветы и травы, деревья и кустарники будут расти пышным цветом, благоухать и радовать глаз, а здесь они будут бледны, редки и невзрачны".
   Я поднял голову и осмотрелся, надеясь увидеть облака - это довольно редкое явление, но каково же было мое удивление, когда я просто не увидел солнца! Впрочем, причину этого я установил довольно быстро. Прямо над моей головой висел другой мир. Я мог разглядеть его горы и долины, океаны, озера, реки, цветущие равнины и густые леса.