Страница:
Небольшой щелчок по моему самолюбию и от кого! – от уродливого, угловатого итальянца с мосластыми ногами, впалой грудной клеткой, заросшей густым волосом, пробивающимся между пуговицами рубашки, нечесаной гривой, одетого в засаленный черный костюм.
Добираюсь обратно до своего номера. Две маленькие собачки встречают меня в коридоре и следуют за мной в номер. Одна – коричневая, другая – серая. Судя по всему, это – Псы-Привратники, но поскольку я и так уже в Стране Мертвых, то беспокоиться не о чем.
Страна Мертвых: длинная улица, обсаженная с обеих сторон деревьями, кроны которых практически смыкаются над головой. Он доходит до конца улицы:
дальше – уходящая вниз железная лестница. На ступеньках он находит деньги, которые тотчас же с сознанием долга выбрасывает в урну, произнося при этом: «Мусорить нехорошо. Никогда этого не делайте».
В Стране Мертвых количественная денежная система бесполезна, и любой, кто попытается воспользоваться таким платежным средством, тотчас же приобретет репутацию невоспитанного деревенщины. Но в самом низу лестницы, которая ведет к каменной набережной, я высматриваю монету размером примерно с серебряный доллар. Она отчеканена из серебра или какого-то похожего светлого металла. Две лопатки на барельефе почти соприкасаются, точно так же как они соприкасаются на спине у кота русской голубой породы, если тот чистых кровей. Это Монета Кошатника, если быть совсем точным – Монета Любителя Русской Голубой Породы, поскольку в Стране Мертвых денежная система основана на качественных принципах и деньги отражают качества, которые путешественник проявил во время своей жизни. Кошачью Монету может найти только тот, кто любил кошек.
Существуют Монеты Доброты: их обладатель помог кому-то бескорыстно, словно гостиничный клерк, предупредивший меня о полицейской облаве, или полицейский, оставивший у меня в кармане косяк, чтобы мне было что покурить, сидя в «обезьяннике». Существуют Детские Монеты. Я вспоминаю ребенка из моего сна, у которого глаза были на стебельках, как у улитки, и он спросил меня: «Ты меня любишь?» – «Да!»
Бывают также Монеты Слез, Монеты Отваги, Монеты Джонсонов, Монеты Неподкупности.
Существует ли такая вещь, которую ты не стал бы делать, сколько бы денег тебе ни предложили? Какое бы вознаграждение ни пообещали? Даже за возвращенную молодость? Монета Неподкупности удостоверяет тот факт, что ее обладатель нечувствителен к любому подкупу, который можно выразить в количественном виде. Она удостоверяет, что он решительно отверг Сделку С Дьяволом.
Монета не может быть похищена или передана тому, кто не имеет права ее использовать. Ее невозможно подделать. Украденная монета обычно тускнеет и покрывается черным налетом. Она всегда будет издавать фальшивый тон при проверке камертоном. У каждого владельца магазина или кабатчика имеется камертон, при помощи которого проверяется подлинность монеты, которой расплачивается клиент. Подлинная Монета Кошатника звенит гармоничным мурлыканьем. Фальшивая или ворованная шипит и фыркает. И так с каждой монетой – каждая издает свои особые звуки.
Монета Правды, на которой начертан китайский иероглиф, обозначающий"«человека, верного своему слову», звенит правдой. Расписки не требуется. Если монета фальшивая, она звенит глухо и лживо, как проповеди Джерри Фолуэлла72.
Ложь вылезает наружу.
– Пожалуйста, расписочку.
– Я положу ее под дверь.
– Великолепно. Вот тогда я и дам вам деньги. Некоторые монеты необходимы для того, чтобы обменять их впоследствии на другие. Только монеты трусости, унижения и стыда могут быть обменяны на Монету Истинной Отваги. Детскую Монету, Монету Кошатника и Монету Доброты можно купить только на Монету Слез, а Детскую Монету и Монету Кошатника можно обменять на очень редкую Монету Контактера. Эта монета свидетельствует о том, что ее обладатель вступал в психический контакт с другими существами. Существуют монеты, удостоверяющие Контакте Котом, необходимые для получения монет Животного Контакта.
Монета Последнего Шанса, монета скакуна, который шел последним, но перед финишем вырвался вперед и победил, монета пьяного в стельку драчуна, который поднимается с пола и посылает противника в нокаут, монета слепого Самсона, разрушающего храм. Невозвратимая, необходимая для последней отчаянной ставки, Монета Маловероятного Исхода. Одноразовая монета.
Так много монет – и ни одну не купишь за деньги или за какое-нибудь другое количественное платежное средство. Дьявол же признает только такие.
– Что-нибудь, что ты не стал бы делать за деньги? За возвращенную молодость? За Бессмертие!
– Разумеется. Я не стал бы выкалывать кошке глаз… и много чего другого.
Сделка тут же отменяется.
– Ах, ну если ты у нас такой…
Да, я такой. Я лучше буду и дальше ковылять в моем семидесятилетнем теле, чем соглашаться на лоховскую сделку.
Опять какой-то склад. Кики, какой номер дома? Полуклубное вторжение. Возобновить связь, что больше не приносит радости?
Знакомство обстоятельства полицейский осведомитель.
(Пауза для моей реплики.)
Сновидения в пансионах шепот разносится от Мехико до Парижа… пыль бессонных ночей.
(Индеец вышел.)
Лимфатическая серая зима гулять в сезон реплики.
Я занимаюсь толстым крысомальчиком.
– Пшшш.
Планета ленивых животных.
Призрак колибри не приносит плодов.
(Холодный смешок.)
Они ушли прочь, оставив ставень хлопать на ветру.
Следы шин в замерзающей грязи.
Бандана, заскорузлая от высохшего семени, в сухом ящике в пустой гостинице рядом с обезвоженным трупом таракана.
Капли дождя на паутине, пустые уборные летних школ.
Яичная скорлупа, влажные хлебные корки, очески волос.
Пустой просторный лофт: пыль от штукатурки сыплется на мое плечо, словно первое шевеление паруса перед штормом после долгого душного штиля.
Вот штукатурка осыпается уже по всему потолку. Быстрее наружу!
С мальчиком из журнала, который делает это в канаве. Летняя ночь дышит жабрами, покрытыми кристаллами соли, пористый вкус на его языке в щебенке надкрылий и раковин, камней в орнаменте из роз в подворотнях, сумрачно-голубая прохлада шелковых простыней, благоухание гиацинтов. Мама и Па отвезут меня в Либерти, штат Огайо, в студенческий городок. Кики это не нравится.
Теплый ветер зимняя стерня
Начало вечера в 1920-е
Комната над цветочным магазином рядом с незастроенным участком, где я находил змей под листами ржавого железа.
Маленькая зеленая змейка ласково тычется носом в мое лицо.
Запах из кабаков бутлегеров, белые шелковые шарфы, смокинги, призрак 1920-х, тающий на бумаге.
– Все время от нее остаются одни только пальцы ног.
Эти волшебные видения полностью лишены обычных человеческих эмоций и переживаний. Дружба, любовь, вражда, страх или ненависть полностью отсутствуют. Не существует ни правил, ни последовательности действий, при помощи которых можно привести себя в соответствующее состояние. Вследствие этого подобные видения – заклятый враг любой догматической системы. Любая догма обязана предписывать путь, последовательность шагов, которые приведут к обещанному догмой спасению. Христианский рай с его перламутровыми вратами и поющими ангелами, исламский рай с бессмертными шлюхами и потоками воды, коммунистический рай пролетарского государства. Иначе просто не остается места для иерархической структуры, которая посредничает между догмой и человеком, направляя последнего по Единственному Верному Пути.
Чтобы воспроизводиться во времени, любая структура должна обладать предсказуемой повторяемостью. Видения и пейзажи Западных Земель существуют в пространстве, а не во времени – это иная среда с иным освещением, свободная от привязки к временным координатам и потребности в самовоспроизведении.
Я вспоминаю, как посетил однажды выставку первых образцов голограмм: в основном там были представлены шахматные фигуры, заключенные в стеклянные коробочки. Созерцание этих объектов вызывало странное тягостное чувство, ощущение какой-то неуместности. Среду, в которой возникает видение, можно подделать. Голограмма и есть такая подделка. Но ощущение она вызывает на редкость неприятное и раздражающее. Голограмма – это иллюзия магии, лишенная всякой магии.
Один из самых редких духов, увидеть которого удается немногим, это Оленекот – полукот, полуолень. В этом духе воедино объединены пожиратель травы и пожиратель плоти. Он имеет ярко-зеленый окрас, голову и рога оленя и кошачьи когти. Он может взбираться на деревья и бегать с невероятной скоростью. Когда он ест траву, у него оленьи зубы. Рассмотреть его можно только на прогалинах леса при черно-зеленом освещении, обыкновенно предшествующем появлению торнадо.
Ибо Оленекот – это дух торнадо и смерчей, которые обладают кошачьим проворством и оленьей стремительностью. Глаза у него – черно-зеленые, и из них сыплются молнии. Ему хватит сил вынести любой груз отчаянья и безнадежности, страха, апатии и смерти. Как только этот дух вызван, все бремя черной магии и негативных энергий поглощается вихрем и направляется обратно к своему источнику, всосанное черной воронкой. Не существует заклинаний, при помощи которых можно вызвать этого духа – для этого нужна полная пустота.
Найди маленькую круглую прогалину, окруженную со всех сторон кустами и деревьями, но открытую сверху. В центре прогалины на пирамиде из черных камней установи кварцевый барометр. Камни должны быть гладкими и отполированными выделенным во сне семенем. Встань затем на северной стороне прогалины. Освободи разум от всех мыслей и чувств, изгнав мысли и побуждения через позвоночный столб в направлении копчика. В этот миг твой скелет превратится в горный хрусталь. Все твоя плоть превратится в мох, температура упадет на двадцать градусов за двадцать три секунды, и барометр будет падать и падать, пока не лопнет во вспышке черного света. И тут ты узришь Оленекота в черно-зеленых лучах торнадо.
Он появится перед тобой на одно мгновение застывшего времени. Затем ты услышишь, как ветер свистит в деревьях: свист его сначала звучит как мяуканье, но вскоре превращается в кошачий вой, пирамида рассыпается, и черные камни начинают летать вокруг Оленекота. Небо и деревья, озеро и река – все втягивается в черную воронку. Не останется камня на камне. Оленекот – это дух тотальной революции и тотальной перемены. Оленекот – это дух Черной Дыры.
Но он замечает, что его тело само обходит все препятствия. Он чувствует необычайную легкость в ногах, шагает широко. Одежда обтягивает его мускулы, пальцы ног помещены каждый в отдельный мешочек, гениталии защищены протектором. Это его вторая кожа, сделанная из какого-то легкого, прочного, гладкого материала в желто-зеленых пятнах. Материал этот меняет цвет, когда он переходит из тени на свет.
Тишина переполняет каждую пору его тела, он не может заставить себя даже подумать: «А где я, собственно говоря, нахожусь?» Он чувствует, что понятия «идти» и «достигнуть цели» для него превратились в неразрывное целое, не разделенное линейной словесной последовательностью.
Он проходит мимо длинного низкого здания. Сточная канава уходит куда-то вдаль. Вдоль здания тянется что-то похожее на железнодорожные пути, которые разбегаются вдали в разные стороны, подчиняясь какому-то сложному замыслу. По этому лабиринту в состоянии пройти только жители здешних мест, поскольку схема лабиринта встроена им прямо в душу. Тот, кто привык к другим лабиринтам и другим схемам, никогда не сможет найти из него выход.
Он видит каналы, тропинки и мосты, сеть, протянутую к небу, снабженную запутанной системой плотин и шлюзов, садов и плавучих домов, которые буксируют гигантские черепахи с кольцами для крепления канатов на панцирях. У черепах на лапах между пальцами. – перепонки, и они плавают невероятно проворно и быстро, волоча за собой баржи с грузами и пассажирами.
Вдали в молочном свете он видит безбрежное озеро. В небе не видно ни солнца, ни луны. Очевидно, подобное мягкое освещение создано отраженным рассеянным светом. Внезапно на тропинке ему встречаются люди. Их тела кажутся совершенно неуместными здесь.
Теперь он вспомнил. Время от времени ему не удается вспомнить содержание сна в состоянии бодрствования. Он прогуливается, окруженный огромной людской толпой как будто восточной внешности.
Светит яростное жаркое солнце, люди вокруг него полураздеты. Они молчаливы, неторопливы, и на лице у них видны явные признаки истощения. Не слышно ни звука: только палит солнце, а вокруг – молчаливая людская толпа.
Он бредет среди толпы с большой закрытой корзиной в руках. Он где-то взял ее, но никак не может найти место, чтобы оставить. В том сне он испытывал странный страх оттого, что ему приходится все брести и брести сквозь толпу, не зная, где положить груз, который он таскает в руках уже так долго.
Наконец он наткнулся на железнодорожные пути, по обеим сторонам которых стояли в ряд развалины домов. На тесных задних двориках виднелись полусгнившие домики уборных и живые изгороди из терновника, пыльные тряпки, вывешенные на просушку. Сама почва в этом месте казалась какой-то мерзкой и заброшенной. Бесконечное течение людского потока через бесконечное время. Предупреждение… вспышка ужаса, мрачное будущее, грех и падение в пропасть между великолепием и тьмой. Жуткое сновидение, скрипучее и шаркающее, словно старые ноги по половицам, и, кто знает, возможно, нечто гораздо большее.
Двадцать пятое декабря: Вчера я переписал отрывок со сном из романа «Сердце, Одинокий Охотник» Карсон Маккаллерс74.
Я вспоминал свой сон, когда внезапно по спине у меня пробежал знакомый холодок, обычно предшествующий изумленной и пугающей догадке…
« Что у меня в корзине?»
Повторяющийся сон о том, как ты заходишь в темную комнату. Кто-то лежит на постели. Я просыпаюсь с криком: «Нет! Нет! Нет!»
Совсем скорзинился. Яростное жаркое солнце в небе. Корзину некуда поставить, а он все идет и идет сквозь молчаливую толпу людей с признаками истощения на лицах. Они голодны не от нехватки пищи, а от нехватки чего-то другого. Чего-то, чего у них нет. Не зная, где положить груз, который он таскает в руках уже так долго.
Дитя умирает в корзине. И никто не поможет под этим яростным солнцем в старой кинокартине, жизнь из которой вытекает медленно и молчаливо, словно это людская толпа.
Слова старого Белого Охотника:
Ты никогда не узнаешь, что такое подлинная отвага, пока не потеряешь ее. Потеряешь полностью, до последней капли… пока не рухнешь в грязь. И нет радости большей, чем радость, приходящая в тот момент, когда твоя отвага возвращается к тебе. Вот почему многие после такого переживания теряют интерес к жизни. Как можно испытать нечто большее? А если ты не в состоянии испытать ничего большего, зачем ты топчешь землю?
Никогда не бросайся на страх очертя голову. Все это враки насчет того, что нужно собрать нервы в кулак: чем крепче ты будешь сжимать кулак, тем сильнее будет становиться страх. Лучше впусти его внутрь и присмотрись к нему. Какой он формы? Какого цвета? Пусть страх проползет через тебя насквозь. Замри. Сделай вид, что ты его не видишь и не слышишь. Веди себя как ни в чем не бывало. Интересно, что там сегодня подадут на этой факультетской вечеринке? Несомненно, какой-нибудь смертоносный кислотный пунш, что-нибудь такое, от чего меня немедленно скрючит изъязвленная грыжа. Вспомни побольше факультетских и офисных вечеринок, и ты убедишься в том, что острое чувство страха и острое чувство скуки не могут сосуществовать в одной душе одновременно.
Существует множество способов провести черту между собой и страхом. Молчи и позволь страху болтать, сколько ему заблагорассудится. Ты узнаешь его по его поступкам. Смерти не нравится, когда ее разглядывают в упор. Смерть всегда живет в ожидании изумленного возгласа: «Это ты?!»
Последняя, кого ты ожидаешь увидеть, и, в то же время, – кто еще это может быть, кроме нее?
После очередного неудачного покушения на де Голля, когда его машину обстреляли из автомата, генерал сказал, смахнув осколок стекла с плеча: «Епсоге!»75
Смерть не могла ухватиться за него. Не смей говорить «А, это снова ты!» Смерти. Она этого терпеть не может.
Был рождественский вечер, смеркалось. Писатель только что прогулялся полмили до стоянки грузовиков, где подавали горячие сандвичи из индейки с гарниром и подливкой. Неся домой сандвич, он услышал мяуканье. Маленький черный кот стоял у него на пути. Тогда он поставил на землю пакет с покупками, наклонился к коту, а тот прыгнул к писателю на руки и с громким мурлыканьем потерся ему о грудь.
Снег падал на землю большими мягкими хлопьями. «Словно саван, окутывающий всех живых и мертвых», – подумалось писателю. Он принес черного найденыша к себе в вагончик, и они вместе полакомились сандвичем с индейкой.
На следующий день он прогулялся до ближайшего продуктового магазина и запасся кошачьими консервами. Он назвал котенка Гейзером в честь так называемых «Черных Гейзеров». Это расщелины в земной коре, расположенные на морском дне на глубине двух миль: там нет ни света, ни кислорода и чудовищное давление. Кажется очевидным, что никакая жизнь не может существовать при подобных условиях. Однако в окрестностях Черного Гейзера жизнь кипит: огромные крабы и кольчатые черви длиной в четыре фута и морские моллюски размером со столовую тарелку. Когда их вытаскиваешь на поверхность, стоит вонь, которую ни с чем не спутаешь. Дело в том, что все эти существа питаются выделяющимся из расселины сероводородом, газом с запахом тухлых яиц.
Гейзер был странным котом. Его мех был блестящий и черный, как сажа, а его глаза – молочно-белые и светящиеся в темноте. Он очень быстро вырос. Гейзер, создание лишенной света бездны, где жизнь того типа, который мы знаем, не может существовать, приносил с собой свет и многоцветие, как в радужной пленке, иногда возникающей на поверхности смолы. Оттуда, где полностью отсутствует кислород, где царит давление, способное раздавить подводную лодку, словно пустую жестянку из-под пива, он приносил жизнь во всем ее разнообразии. Вскормленные на фосфоресцирующих минералах, его глаза сверкали, словно два алмаза. Его тело было словно изваяно из отсутствия света. И Гейзер любил писателя особенной любовью, пылкой, как вулкан, и сокрушительной, словно землетрясение, – любовью, ценить которую умел только сам писатель.
И писатель начал снова писать. Рассказы о животных, разумеется. Он пролистывал номера «Альманаха жизни животных Одюбоновского общества»76 в поисках персонажей… Летающая лисица с длинными тонкими черными пальцами и узкой печальной черной мордой, совсем как у Гейзера. Летучая мышь-рыболов, которая выглядывает из пустого черепашьего панциря. Бледная летучая мышь ползет по земле – единственное рукокрылое, питающееся с почвы. Писатель поглаживает рисунки, переворачивая страницы, и тянет их к себе, словно (он однажды это видел) кошка-мать, собирающая своих пятерых котят. При виде черного лемура с круглыми красными глазами и высунутым маленьким красным язычком писатель испытал почти болезненное наслаждение… шелковая шкурка, блестящий черный носик, сама воплощенная невинность. Бушбейби77 с огромными круглыми желтыми глазищами, пальчики на руках и ногах с крошечными присосками… Росомаха с густым черным мехом, распластанным по земле телом, головой, наклоненной вбок, обнаженные в оскале зубы, демонстрирующие неисправимо порочный нрав. (Она помечает свою пищу пахучим секретом, вызывающим рвоту у всех остальных животных.) Великолепный кольцехвостыи лемур, который скачет с ветки на ветку, словно подпрыгивает на ходуле-пого78, скользящий лемур с двумя занятными складками в мозгу. Ай-ай, одно из редчайших животных, размером с кошку, с длинным мохнатым хвостом, круглыми оранжевыми глазами и тонкими костлявыми пальчиками, каждый из которых заканчивается острым, как булавка, когтем. Столько всяких тварей, и всех их он любит.
А затем Гейзер исчез. Старый писатель обошел всех соседей с фотографией Гейзера в руке. Он предлагал вознаграждение в пятьдесят долларов. Наконец он купил Машину Желаний. Пользоваться ей очень просто. Помещаешь фотографию, обрезок ногтя, волос или что-нибудь еще, связанное с предметом твоего желания, между двух медных пластин, активированных патентованных магнитным устройством, питающимся от сети. Затем загадываешь желание..
– Ну, мистер, я никогда не утверждал, что оно действует, но я лично знаю одного мужчину, который таким образом свел прыщи с уродливого личика своей дочки. Впрочем, пока прыщи не сошли, никто не замечал, до какой степени оно уродливо, поэтому, возможно, ему и не следовало этого делать. Затем он пожелал, чтобы его бабушку поменьше мучил геморрой. И что же: раньше шишки у нее были размером с хорошего выползка, а теперь они вроде тех маленьких красных червячков, которых рыболовы насаживают на крючок. Другой парень вывел цепня у своей тетушки, и та набрала десять фунтов веса за одну неделю.
– А желания положительного свойства она в состоянии выполнить? Например, вернуть потерявшегося кота?
– Наверняка сказать не могу, однако, по-моему, для этой машины нет невозможного.
– Все в том, что не сделано и в шаткой неуверенности.
– Кто это сказал?
– Эзра Паунд.
– Передайте Эзре, чтобы умерил свою гордыню. И помните, что это смертельно опасное приспособление. Это вы должны знать: один человек пожелал смерти своему соседу. Сосед спятил, явился к этому человеку с бензопилой и распилил его, словно дамочку в аттракционе у иллюзиониста – с той только разницей, что в отличие от дамочки наш герой потом уже не выскочил из ящика, раскланиваясь перед публикой. А затем, очевидно перевозбудившись от собственной удали, убийца сам упал замертво. Поэтому подумайте хорошенько, прежде чем пожелать кому-нибудь что-то дурное.
Добираюсь обратно до своего номера. Две маленькие собачки встречают меня в коридоре и следуют за мной в номер. Одна – коричневая, другая – серая. Судя по всему, это – Псы-Привратники, но поскольку я и так уже в Стране Мертвых, то беспокоиться не о чем.
Страна Мертвых: длинная улица, обсаженная с обеих сторон деревьями, кроны которых практически смыкаются над головой. Он доходит до конца улицы:
дальше – уходящая вниз железная лестница. На ступеньках он находит деньги, которые тотчас же с сознанием долга выбрасывает в урну, произнося при этом: «Мусорить нехорошо. Никогда этого не делайте».
В Стране Мертвых количественная денежная система бесполезна, и любой, кто попытается воспользоваться таким платежным средством, тотчас же приобретет репутацию невоспитанного деревенщины. Но в самом низу лестницы, которая ведет к каменной набережной, я высматриваю монету размером примерно с серебряный доллар. Она отчеканена из серебра или какого-то похожего светлого металла. Две лопатки на барельефе почти соприкасаются, точно так же как они соприкасаются на спине у кота русской голубой породы, если тот чистых кровей. Это Монета Кошатника, если быть совсем точным – Монета Любителя Русской Голубой Породы, поскольку в Стране Мертвых денежная система основана на качественных принципах и деньги отражают качества, которые путешественник проявил во время своей жизни. Кошачью Монету может найти только тот, кто любил кошек.
Существуют Монеты Доброты: их обладатель помог кому-то бескорыстно, словно гостиничный клерк, предупредивший меня о полицейской облаве, или полицейский, оставивший у меня в кармане косяк, чтобы мне было что покурить, сидя в «обезьяннике». Существуют Детские Монеты. Я вспоминаю ребенка из моего сна, у которого глаза были на стебельках, как у улитки, и он спросил меня: «Ты меня любишь?» – «Да!»
Бывают также Монеты Слез, Монеты Отваги, Монеты Джонсонов, Монеты Неподкупности.
Существует ли такая вещь, которую ты не стал бы делать, сколько бы денег тебе ни предложили? Какое бы вознаграждение ни пообещали? Даже за возвращенную молодость? Монета Неподкупности удостоверяет тот факт, что ее обладатель нечувствителен к любому подкупу, который можно выразить в количественном виде. Она удостоверяет, что он решительно отверг Сделку С Дьяволом.
Монета не может быть похищена или передана тому, кто не имеет права ее использовать. Ее невозможно подделать. Украденная монета обычно тускнеет и покрывается черным налетом. Она всегда будет издавать фальшивый тон при проверке камертоном. У каждого владельца магазина или кабатчика имеется камертон, при помощи которого проверяется подлинность монеты, которой расплачивается клиент. Подлинная Монета Кошатника звенит гармоничным мурлыканьем. Фальшивая или ворованная шипит и фыркает. И так с каждой монетой – каждая издает свои особые звуки.
Монета Правды, на которой начертан китайский иероглиф, обозначающий"«человека, верного своему слову», звенит правдой. Расписки не требуется. Если монета фальшивая, она звенит глухо и лживо, как проповеди Джерри Фолуэлла72.
Ложь вылезает наружу.
– Пожалуйста, расписочку.
– Я положу ее под дверь.
– Великолепно. Вот тогда я и дам вам деньги. Некоторые монеты необходимы для того, чтобы обменять их впоследствии на другие. Только монеты трусости, унижения и стыда могут быть обменяны на Монету Истинной Отваги. Детскую Монету, Монету Кошатника и Монету Доброты можно купить только на Монету Слез, а Детскую Монету и Монету Кошатника можно обменять на очень редкую Монету Контактера. Эта монета свидетельствует о том, что ее обладатель вступал в психический контакт с другими существами. Существуют монеты, удостоверяющие Контакте Котом, необходимые для получения монет Животного Контакта.
Монета Последнего Шанса, монета скакуна, который шел последним, но перед финишем вырвался вперед и победил, монета пьяного в стельку драчуна, который поднимается с пола и посылает противника в нокаут, монета слепого Самсона, разрушающего храм. Невозвратимая, необходимая для последней отчаянной ставки, Монета Маловероятного Исхода. Одноразовая монета.
Так много монет – и ни одну не купишь за деньги или за какое-нибудь другое количественное платежное средство. Дьявол же признает только такие.
– Что-нибудь, что ты не стал бы делать за деньги? За возвращенную молодость? За Бессмертие!
– Разумеется. Я не стал бы выкалывать кошке глаз… и много чего другого.
Сделка тут же отменяется.
– Ах, ну если ты у нас такой…
Да, я такой. Я лучше буду и дальше ковылять в моем семидесятилетнем теле, чем соглашаться на лоховскую сделку.
Опять какой-то склад. Кики, какой номер дома? Полуклубное вторжение. Возобновить связь, что больше не приносит радости?
Знакомство обстоятельства полицейский осведомитель.
(Пауза для моей реплики.)
Сновидения в пансионах шепот разносится от Мехико до Парижа… пыль бессонных ночей.
(Индеец вышел.)
Лимфатическая серая зима гулять в сезон реплики.
Я занимаюсь толстым крысомальчиком.
– Пшшш.
Планета ленивых животных.
Призрак колибри не приносит плодов.
(Холодный смешок.)
Они ушли прочь, оставив ставень хлопать на ветру.
Следы шин в замерзающей грязи.
Бандана, заскорузлая от высохшего семени, в сухом ящике в пустой гостинице рядом с обезвоженным трупом таракана.
Капли дождя на паутине, пустые уборные летних школ.
Яичная скорлупа, влажные хлебные корки, очески волос.
Пустой просторный лофт: пыль от штукатурки сыплется на мое плечо, словно первое шевеление паруса перед штормом после долгого душного штиля.
Вот штукатурка осыпается уже по всему потолку. Быстрее наружу!
С мальчиком из журнала, который делает это в канаве. Летняя ночь дышит жабрами, покрытыми кристаллами соли, пористый вкус на его языке в щебенке надкрылий и раковин, камней в орнаменте из роз в подворотнях, сумрачно-голубая прохлада шелковых простыней, благоухание гиацинтов. Мама и Па отвезут меня в Либерти, штат Огайо, в студенческий городок. Кики это не нравится.
Теплый ветер зимняя стерня
Начало вечера в 1920-е
Комната над цветочным магазином рядом с незастроенным участком, где я находил змей под листами ржавого железа.
Маленькая зеленая змейка ласково тычется носом в мое лицо.
Запах из кабаков бутлегеров, белые шелковые шарфы, смокинги, призрак 1920-х, тающий на бумаге.
Рождество было теплым сажа на тающем снеге
Гуляя по граниту стены на Юклид
И я сказал своему двоюродному брату:
«Не могу поверить, что уже Рождество».
Рождественской ночью
Стоит в доме тишь,
Все крепко заснули,
И спит даже вошь…73
Белые медведи пасутся на пышных зеленых лугах. Верещащий негритенок приплясывает в костях гражданских лиц… изумрудные смерчи.
Комната с высоким потолком
Омары в комнате с
высоким потолком.
На другой стороне улицы вечеринка
следует прекратить немедленно
Мик Джаггер и я думаем
опустили шторы
Было больше
Я ушел на охоту
Помни это
Псы выли прошлой ночью
Покормить собаку
Молния на юге Испании
Позволь мне рассказать тебе пару кристаллов
и ананасов… остался омар
хочешь омара?
Заняться любоффью с тобой
в комнате с высоким потолком
Душистые бутоны роз дорогой старый принц
Толстый и блестящий в своих солнцезащитных очках
Мертвый на стульчаке
Избирательные историки, валяйте
Не будь таким обидчивым
Тенистый в квартире
Я любезно бросил взгляд на толику центрального отопления
Толику кошечки и центральное топление
Полная дурость и все же если б я мог
Телефонный звонок раздается с неба
Замусорено серебром и БУМ БУМ
Хошь шампанского? А я когда?
Боже мой, это все так -
Омар…
– Все время от нее остаются одни только пальцы ног.
Эти волшебные видения полностью лишены обычных человеческих эмоций и переживаний. Дружба, любовь, вражда, страх или ненависть полностью отсутствуют. Не существует ни правил, ни последовательности действий, при помощи которых можно привести себя в соответствующее состояние. Вследствие этого подобные видения – заклятый враг любой догматической системы. Любая догма обязана предписывать путь, последовательность шагов, которые приведут к обещанному догмой спасению. Христианский рай с его перламутровыми вратами и поющими ангелами, исламский рай с бессмертными шлюхами и потоками воды, коммунистический рай пролетарского государства. Иначе просто не остается места для иерархической структуры, которая посредничает между догмой и человеком, направляя последнего по Единственному Верному Пути.
Чтобы воспроизводиться во времени, любая структура должна обладать предсказуемой повторяемостью. Видения и пейзажи Западных Земель существуют в пространстве, а не во времени – это иная среда с иным освещением, свободная от привязки к временным координатам и потребности в самовоспроизведении.
Я вспоминаю, как посетил однажды выставку первых образцов голограмм: в основном там были представлены шахматные фигуры, заключенные в стеклянные коробочки. Созерцание этих объектов вызывало странное тягостное чувство, ощущение какой-то неуместности. Среду, в которой возникает видение, можно подделать. Голограмма и есть такая подделка. Но ощущение она вызывает на редкость неприятное и раздражающее. Голограмма – это иллюзия магии, лишенная всякой магии.
Один из самых редких духов, увидеть которого удается немногим, это Оленекот – полукот, полуолень. В этом духе воедино объединены пожиратель травы и пожиратель плоти. Он имеет ярко-зеленый окрас, голову и рога оленя и кошачьи когти. Он может взбираться на деревья и бегать с невероятной скоростью. Когда он ест траву, у него оленьи зубы. Рассмотреть его можно только на прогалинах леса при черно-зеленом освещении, обыкновенно предшествующем появлению торнадо.
Ибо Оленекот – это дух торнадо и смерчей, которые обладают кошачьим проворством и оленьей стремительностью. Глаза у него – черно-зеленые, и из них сыплются молнии. Ему хватит сил вынести любой груз отчаянья и безнадежности, страха, апатии и смерти. Как только этот дух вызван, все бремя черной магии и негативных энергий поглощается вихрем и направляется обратно к своему источнику, всосанное черной воронкой. Не существует заклинаний, при помощи которых можно вызвать этого духа – для этого нужна полная пустота.
Найди маленькую круглую прогалину, окруженную со всех сторон кустами и деревьями, но открытую сверху. В центре прогалины на пирамиде из черных камней установи кварцевый барометр. Камни должны быть гладкими и отполированными выделенным во сне семенем. Встань затем на северной стороне прогалины. Освободи разум от всех мыслей и чувств, изгнав мысли и побуждения через позвоночный столб в направлении копчика. В этот миг твой скелет превратится в горный хрусталь. Все твоя плоть превратится в мох, температура упадет на двадцать градусов за двадцать три секунды, и барометр будет падать и падать, пока не лопнет во вспышке черного света. И тут ты узришь Оленекота в черно-зеленых лучах торнадо.
Он появится перед тобой на одно мгновение застывшего времени. Затем ты услышишь, как ветер свистит в деревьях: свист его сначала звучит как мяуканье, но вскоре превращается в кошачий вой, пирамида рассыпается, и черные камни начинают летать вокруг Оленекота. Небо и деревья, озеро и река – все втягивается в черную воронку. Не останется камня на камне. Оленекот – это дух тотальной революции и тотальной перемены. Оленекот – это дух Черной Дыры.
Я РАБОТАЮ ДЛЯ ЧЕРНОЙ ДЫРЫ, В КОТОРОЙ НЕ ДЕЙСТВУЕТ НИ ОДИН ЗАКОН ФИЗИКИ
Высота этих деревьев – двести тридцать футов. Подняв голову, он видит то, что с первого взгляда кажется ярко окрашенными листьями, но цвета стремительно меняются, когда налетают цветные ветра, перемешивая между собой красный, оранжевый, желтый, рыжий, после чего остается только зелень листвы и синь неба, пронзительная до боли. Под деревьями бежит тропинка, очень старая, вытоптанная в глубину словно канава, на три-четыре фута. То здесь, то там корни деревьев выступают из почвы и проползают по дну желоба… надо быть внимательным при ходьбе.
Работаю для дыры,
Словно мул до поры.
У меня нет своей норы,
Блуждаю во мраке земной коры,
Выползаю то там, то тут, Нигде меня не ждут,
Я – вне правил людской игры.
Я – аномалия,
У меня нет человеческого Я,
Никто не может спасти меня,
Я тружусь, не зная ни ночи, ни дня,
Я – замок без ключа, я – дым без огня,
Аномалия.
Но он замечает, что его тело само обходит все препятствия. Он чувствует необычайную легкость в ногах, шагает широко. Одежда обтягивает его мускулы, пальцы ног помещены каждый в отдельный мешочек, гениталии защищены протектором. Это его вторая кожа, сделанная из какого-то легкого, прочного, гладкого материала в желто-зеленых пятнах. Материал этот меняет цвет, когда он переходит из тени на свет.
Тишина переполняет каждую пору его тела, он не может заставить себя даже подумать: «А где я, собственно говоря, нахожусь?» Он чувствует, что понятия «идти» и «достигнуть цели» для него превратились в неразрывное целое, не разделенное линейной словесной последовательностью.
Он проходит мимо длинного низкого здания. Сточная канава уходит куда-то вдаль. Вдоль здания тянется что-то похожее на железнодорожные пути, которые разбегаются вдали в разные стороны, подчиняясь какому-то сложному замыслу. По этому лабиринту в состоянии пройти только жители здешних мест, поскольку схема лабиринта встроена им прямо в душу. Тот, кто привык к другим лабиринтам и другим схемам, никогда не сможет найти из него выход.
Он видит каналы, тропинки и мосты, сеть, протянутую к небу, снабженную запутанной системой плотин и шлюзов, садов и плавучих домов, которые буксируют гигантские черепахи с кольцами для крепления канатов на панцирях. У черепах на лапах между пальцами. – перепонки, и они плавают невероятно проворно и быстро, волоча за собой баржи с грузами и пассажирами.
Вдали в молочном свете он видит безбрежное озеро. В небе не видно ни солнца, ни луны. Очевидно, подобное мягкое освещение создано отраженным рассеянным светом. Внезапно на тропинке ему встречаются люди. Их тела кажутся совершенно неуместными здесь.
Теперь он вспомнил. Время от времени ему не удается вспомнить содержание сна в состоянии бодрствования. Он прогуливается, окруженный огромной людской толпой как будто восточной внешности.
Светит яростное жаркое солнце, люди вокруг него полураздеты. Они молчаливы, неторопливы, и на лице у них видны явные признаки истощения. Не слышно ни звука: только палит солнце, а вокруг – молчаливая людская толпа.
Он бредет среди толпы с большой закрытой корзиной в руках. Он где-то взял ее, но никак не может найти место, чтобы оставить. В том сне он испытывал странный страх оттого, что ему приходится все брести и брести сквозь толпу, не зная, где положить груз, который он таскает в руках уже так долго.
Наконец он наткнулся на железнодорожные пути, по обеим сторонам которых стояли в ряд развалины домов. На тесных задних двориках виднелись полусгнившие домики уборных и живые изгороди из терновника, пыльные тряпки, вывешенные на просушку. Сама почва в этом месте казалась какой-то мерзкой и заброшенной. Бесконечное течение людского потока через бесконечное время. Предупреждение… вспышка ужаса, мрачное будущее, грех и падение в пропасть между великолепием и тьмой. Жуткое сновидение, скрипучее и шаркающее, словно старые ноги по половицам, и, кто знает, возможно, нечто гораздо большее.
Двадцать пятое декабря: Вчера я переписал отрывок со сном из романа «Сердце, Одинокий Охотник» Карсон Маккаллерс74.
Я вспоминал свой сон, когда внезапно по спине у меня пробежал знакомый холодок, обычно предшествующий изумленной и пугающей догадке…
« Что у меня в корзине?»
Повторяющийся сон о том, как ты заходишь в темную комнату. Кто-то лежит на постели. Я просыпаюсь с криком: «Нет! Нет! Нет!»
Совсем скорзинился. Яростное жаркое солнце в небе. Корзину некуда поставить, а он все идет и идет сквозь молчаливую толпу людей с признаками истощения на лицах. Они голодны не от нехватки пищи, а от нехватки чего-то другого. Чего-то, чего у них нет. Не зная, где положить груз, который он таскает в руках уже так долго.
Дитя умирает в корзине. И никто не поможет под этим яростным солнцем в старой кинокартине, жизнь из которой вытекает медленно и молчаливо, словно это людская толпа.
Слова старого Белого Охотника:
Ты никогда не узнаешь, что такое подлинная отвага, пока не потеряешь ее. Потеряешь полностью, до последней капли… пока не рухнешь в грязь. И нет радости большей, чем радость, приходящая в тот момент, когда твоя отвага возвращается к тебе. Вот почему многие после такого переживания теряют интерес к жизни. Как можно испытать нечто большее? А если ты не в состоянии испытать ничего большего, зачем ты топчешь землю?
Никогда не бросайся на страх очертя голову. Все это враки насчет того, что нужно собрать нервы в кулак: чем крепче ты будешь сжимать кулак, тем сильнее будет становиться страх. Лучше впусти его внутрь и присмотрись к нему. Какой он формы? Какого цвета? Пусть страх проползет через тебя насквозь. Замри. Сделай вид, что ты его не видишь и не слышишь. Веди себя как ни в чем не бывало. Интересно, что там сегодня подадут на этой факультетской вечеринке? Несомненно, какой-нибудь смертоносный кислотный пунш, что-нибудь такое, от чего меня немедленно скрючит изъязвленная грыжа. Вспомни побольше факультетских и офисных вечеринок, и ты убедишься в том, что острое чувство страха и острое чувство скуки не могут сосуществовать в одной душе одновременно.
Существует множество способов провести черту между собой и страхом. Молчи и позволь страху болтать, сколько ему заблагорассудится. Ты узнаешь его по его поступкам. Смерти не нравится, когда ее разглядывают в упор. Смерть всегда живет в ожидании изумленного возгласа: «Это ты?!»
Последняя, кого ты ожидаешь увидеть, и, в то же время, – кто еще это может быть, кроме нее?
После очередного неудачного покушения на де Голля, когда его машину обстреляли из автомата, генерал сказал, смахнув осколок стекла с плеча: «Епсоге!»75
Смерть не могла ухватиться за него. Не смей говорить «А, это снова ты!» Смерти. Она этого терпеть не может.
МАШИНА ЖЕЛАНИЙ
Старый писатель жил в вагончике возле реки, стоявшем на насыпи на месте старой свалки, которой больше уже не никто не пользовался. Свалка принадлежала компании по сбору вторсырья, а он был кем-то вроде сторожа. Командиром мусорной кучи. Иногда он даже надевал по этому случаю на голову фуражку яхтсмена. Писатель больше не писал. Творческий кризис. Случается.Был рождественский вечер, смеркалось. Писатель только что прогулялся полмили до стоянки грузовиков, где подавали горячие сандвичи из индейки с гарниром и подливкой. Неся домой сандвич, он услышал мяуканье. Маленький черный кот стоял у него на пути. Тогда он поставил на землю пакет с покупками, наклонился к коту, а тот прыгнул к писателю на руки и с громким мурлыканьем потерся ему о грудь.
Снег падал на землю большими мягкими хлопьями. «Словно саван, окутывающий всех живых и мертвых», – подумалось писателю. Он принес черного найденыша к себе в вагончик, и они вместе полакомились сандвичем с индейкой.
На следующий день он прогулялся до ближайшего продуктового магазина и запасся кошачьими консервами. Он назвал котенка Гейзером в честь так называемых «Черных Гейзеров». Это расщелины в земной коре, расположенные на морском дне на глубине двух миль: там нет ни света, ни кислорода и чудовищное давление. Кажется очевидным, что никакая жизнь не может существовать при подобных условиях. Однако в окрестностях Черного Гейзера жизнь кипит: огромные крабы и кольчатые черви длиной в четыре фута и морские моллюски размером со столовую тарелку. Когда их вытаскиваешь на поверхность, стоит вонь, которую ни с чем не спутаешь. Дело в том, что все эти существа питаются выделяющимся из расселины сероводородом, газом с запахом тухлых яиц.
Гейзер был странным котом. Его мех был блестящий и черный, как сажа, а его глаза – молочно-белые и светящиеся в темноте. Он очень быстро вырос. Гейзер, создание лишенной света бездны, где жизнь того типа, который мы знаем, не может существовать, приносил с собой свет и многоцветие, как в радужной пленке, иногда возникающей на поверхности смолы. Оттуда, где полностью отсутствует кислород, где царит давление, способное раздавить подводную лодку, словно пустую жестянку из-под пива, он приносил жизнь во всем ее разнообразии. Вскормленные на фосфоресцирующих минералах, его глаза сверкали, словно два алмаза. Его тело было словно изваяно из отсутствия света. И Гейзер любил писателя особенной любовью, пылкой, как вулкан, и сокрушительной, словно землетрясение, – любовью, ценить которую умел только сам писатель.
И писатель начал снова писать. Рассказы о животных, разумеется. Он пролистывал номера «Альманаха жизни животных Одюбоновского общества»76 в поисках персонажей… Летающая лисица с длинными тонкими черными пальцами и узкой печальной черной мордой, совсем как у Гейзера. Летучая мышь-рыболов, которая выглядывает из пустого черепашьего панциря. Бледная летучая мышь ползет по земле – единственное рукокрылое, питающееся с почвы. Писатель поглаживает рисунки, переворачивая страницы, и тянет их к себе, словно (он однажды это видел) кошка-мать, собирающая своих пятерых котят. При виде черного лемура с круглыми красными глазами и высунутым маленьким красным язычком писатель испытал почти болезненное наслаждение… шелковая шкурка, блестящий черный носик, сама воплощенная невинность. Бушбейби77 с огромными круглыми желтыми глазищами, пальчики на руках и ногах с крошечными присосками… Росомаха с густым черным мехом, распластанным по земле телом, головой, наклоненной вбок, обнаженные в оскале зубы, демонстрирующие неисправимо порочный нрав. (Она помечает свою пищу пахучим секретом, вызывающим рвоту у всех остальных животных.) Великолепный кольцехвостыи лемур, который скачет с ветки на ветку, словно подпрыгивает на ходуле-пого78, скользящий лемур с двумя занятными складками в мозгу. Ай-ай, одно из редчайших животных, размером с кошку, с длинным мохнатым хвостом, круглыми оранжевыми глазами и тонкими костлявыми пальчиками, каждый из которых заканчивается острым, как булавка, когтем. Столько всяких тварей, и всех их он любит.
А затем Гейзер исчез. Старый писатель обошел всех соседей с фотографией Гейзера в руке. Он предлагал вознаграждение в пятьдесят долларов. Наконец он купил Машину Желаний. Пользоваться ей очень просто. Помещаешь фотографию, обрезок ногтя, волос или что-нибудь еще, связанное с предметом твоего желания, между двух медных пластин, активированных патентованных магнитным устройством, питающимся от сети. Затем загадываешь желание..
– Ну, мистер, я никогда не утверждал, что оно действует, но я лично знаю одного мужчину, который таким образом свел прыщи с уродливого личика своей дочки. Впрочем, пока прыщи не сошли, никто не замечал, до какой степени оно уродливо, поэтому, возможно, ему и не следовало этого делать. Затем он пожелал, чтобы его бабушку поменьше мучил геморрой. И что же: раньше шишки у нее были размером с хорошего выползка, а теперь они вроде тех маленьких красных червячков, которых рыболовы насаживают на крючок. Другой парень вывел цепня у своей тетушки, и та набрала десять фунтов веса за одну неделю.
– А желания положительного свойства она в состоянии выполнить? Например, вернуть потерявшегося кота?
– Наверняка сказать не могу, однако, по-моему, для этой машины нет невозможного.
– Все в том, что не сделано и в шаткой неуверенности.
– Кто это сказал?
– Эзра Паунд.
– Передайте Эзре, чтобы умерил свою гордыню. И помните, что это смертельно опасное приспособление. Это вы должны знать: один человек пожелал смерти своему соседу. Сосед спятил, явился к этому человеку с бензопилой и распилил его, словно дамочку в аттракционе у иллюзиониста – с той только разницей, что в отличие от дамочки наш герой потом уже не выскочил из ящика, раскланиваясь перед публикой. А затем, очевидно перевозбудившись от собственной удали, убийца сам упал замертво. Поэтому подумайте хорошенько, прежде чем пожелать кому-нибудь что-то дурное.