Страница:
Единорог сначала доставил нас в обширную долину, окутанную мягким теплом вечной весны, а затем к сияющему городу, стоящему на зеленой горе.
Олимп! ***
Я разглядывал белые городские башни, блистающие купола, великолепные дворцы и широкие площади, которые вставали волшебным видением в свете народившегося дня.
Я видел каменные крепостные стены, покрытые трещинками, как старые картины, увенчанные по углам башенками, на которых полоскались на ветру яркие флаги.
Я видел рослых, хорошо сложенных мужчин и женщин, проходивших мимо нас. Они приветствовали героев и исчезали в золотистой пыли, вздымаемой бегом единорога.
* В греческой мифологии - дочери Геспера, хранительницы золотых яблок, росших на дереве, подаренном Геей Гере в день ее свадьбы с Зевсом.
** В римской мифологии - бог и герой. Соответствует греческому Гераклу.
*** В греческой мифологии - гора в Фессалии, на которой обитают боги.
С естественным интересом археолога я разглядывал по мере того, как мы приближались к дворцу, одежды горожан: плащи и легкие туники, хитоны и пеплосы. У ворот дворца с тысячей башен, вздымавшихся в небеса, плотно стояла стража в сверкающих одеждах.
Звуки голосов и какие-то иные шумы сливались в один нестройный звуковой фон.
Я все еще был слишком тесно привязан к своему времени, и мой перегруженный мозг не мог достаточно четко осознать, что произошло.
Как завороженный, я позволил провести себя внутрь дворца и несколько опомнился лишь в обширном зале, украшенном умелыми руками мастеров и ремесленников.
На полукруглом подиуме * вокруг трона, на котором восседал суровый старец, расположилась группа странно и пестро одетых лиц.
Геркулес уже стоял перед главой этого собрания, что-то оживленно рассказывая, и по его жестам я понял, что он описывает захватывающие обстоятельства моего появления.
В жаровнях, расставленных между колоннами зала, горел огонь, и сладковатый ароматный дым, который поднимался от них, впитывался в мою кожу и одежду.
Я окончательно успокоился в тот момент, когда старец обратился ко мне с вопросом:
- Ты - посланец терпиан?
Опять все тот же непонятный вопрос, на который я не мог ответить, ибо ничего не знал об этой расе, одно название которой, казалось, наполняло ужасом всех тех, кто его произносил.
Но мог ли я открыть им правду, не будучи прежде уверенным в истинных намерениях этих созданий?
- Нет, - проговорил я, пытаясь улыбнуться, - я не являюсь ничьим посланцем. Я прибыл из-за гор.
Властитель склонил голову и указал мне на колосса, стоящего перед ним на коленях.
- Впрочем, в настоящий момент не важно, кто ты такой, ибо я не хозяин твоей судьбы.
Он сделал жест в сторону Геркулеса и сухо проговорил:
- Ты принадлежишь этому благородному служителю Олимпа, который сам решит - жить тебе или умереть.
* В древнеримском цирке - возвышение с креслами для императора и других высокопоставленных лиц.
Геркулес поднялся, возвышаясь громадой над своим властителем. Он заговорил:
- Я предоставлю ему шанс победить меня, если он, конечно, согласится. Это и решит его судьбу...
Скажу прямо, что, услышав эти слона, я был не слишком обрадован. Да и, между нами говоря, кто рискнет помериться силой с Геркулесом?
Однако я увидел в глазах гиганта столь насмешливое выражение, что не позволил себе отказаться и принял решение идти до конца, что вызвало шепот восхищения.
Юпитер *, если мне будет позволено так именовать властелина этих мест, после легкого колебания дал свое согласие, но по выражению его лица я догадался о его истинных мыслях. И должен заметить, что были они явно не в мою пользу.
Бдительная стража тотчас вывела меня из зала, и вскоре мы очутились на террасе, выходящей на широкую эспланаду, где теснилась шумная толпа.
Я обратил внимание, что эллинские нравы здесь не нарушались, ибо в этом мужском сборище не было ни одной женщины, как я ни старался их обнаружить.
Игры происходили внизу, и меня повели в раздевалку.
Атлеты, готовясь к сражению, натирали тела специальным маслом, другие, ожидая своей очереди, разминались.
Ну а кое-кто, уже выбыв из игры, агонизировал в углу.
Какие-то люди, что-то вроде полицейских представителей, отводили каждой команде свое место в раздевалке и разделяли конкурентов по категориям.
Все происходило согласно древним ритуалам, и игры начались пятиборьем, включавшим в себя борьбу, бег, прыжки, метание диска и метание копья или кулачный бой.
Что касалось меня, то я мог ни о чем не беспокоиться, поскольку оружие выбирал Геркулес и поединок должен был состояться на мечах.
Я не строил никаких иллюзий, понимая, что невозможно выйти победителем в этой неравной борьбе, и проклинал судьбу, которая за что-то вдруг взъелась на мою скромную персону.
Но вот пришло время сказать alea jacta est **.
* В римской мифологии - бог неба, дневного света, грома и молнии. ** Жребий брошен (лат.).- Слова, приписываемые Юлию Цезарю. Он произнес их, перейдя реку Рубикон.
Я схватил щит в тот момент, когда трубы и барабаны объявили о начале сражения.
Говор толпы сменился гробовой тишиной. Жадная и любопытная толпа глазела только на своего любимца, который должен был лишний раз продемонстрировать силу. Но в том возбуждении, которое меня охватило, я решил сражаться изо всех сил, назло этой тысячеглавой толпе-гидре.
Когда барабаны смолкли, Геркулес атаковал меня. Наступал он небрежно, с явным намерением испугать и дезориентировать меня, но, махая мечом, ни разу не коснулся.
Ему явно хотелось продлить удовольствие и поиграть со мной, как кошка с мышью.
Он сделал финт влево, махнул щитом вперед, а мой меч описал жужжащую дугу над его головой. Сам же он грохнул мечом по моему щиту, который зазвенел, как гонг. В течение нескольких секунд тишину нарушал только звук наших шаркающих подошв по тонкому песку арены.
Потом были еще атаки, выпады, затем меч моего противника закружился, как винт вертолета, и, просвистев над моей макушкой, грохнул по щиту. Тот вылетел у меня из рук и покатился к ногам колосса, издавшего победный клич.
Толпа взревела в едином порыве. Она понимала, что моя гибель - дело нескольких секунд.
Тогда Геркулес небрежным жестом отбросил свой щит, желая показать, насколько он силен и великодушен. Явный популист и любитель примитивной рекламы.
Я видел, как он медленно приближается, стремясь подловить меня в тот момент, когда я брошусь в атаку.
Силы мои были на исходе, по спине струился пот, и я чувствовал, как бешено бьется сердце, чуть ли не выскакивая из груди.
Резким движением сорвав накидку, я швырнул ее в лицо Геркулесу, но мой хитроумный противник избежал ловушки, когда я уже был готов броситься на него. Он нырнул вперед, резко отбил мое лезвие, и я лишь успел увидеть сверкнувшую на кончике его меча молнию, несущуюся к моей груди.
Но свершилось чудо.
Лезвие не достигло тела, а я лишь почувствовал легкий толчок в грудь, не имеющий ничего общего с предполагаемой силой удара моего гигантского противника.
Я почувствовал, как он растерялся, видимо сам не понимая, что произошло, но я-то понял, что меня спасла одежда, взятая в храме. И вспомнилась мне надпись на стене: "...благодаря этим одеждам, в которые ты облачишься, ты станешь неуязвим..."
А я ведь и думать об этом забыл с тех пор, как попал в этот ирреальный мир.
Использовав растерянность и колебание Геркулеса, я сам напал на него. В ближнем бою он снова ударил меня, но опять безрезультатно.
Тут уж, пользуясь его изумлением, я выбил меч у него из рук, отбросил его на несколько метров в сторону, а гигант, потеряв равновесие, рухнул на пол. Я же приставил к его горлу свой меч. Толпа разразилась криками, а мой противник инстинктивно поднял руку, показывая, что сдается.
Вот тут уж я услышал выкрики, раздававшиеся по всему ристалищу:
- Он носит священную кольчугу...
- Он - посланец богов...
- Честь и хвала чужестранцу...
- Да здравствует иноземец!
Толпа, забывшая об опозоренном Геркулесе, понесла меня на руках к трибуне, где располагались члены Высшего Совета.
Юпитер встал и, явно подавляя свои истинные чувства, повторил, как эхо, слева, скандируемые толпой:
- Честь и хвала чужестранцу...
Глава 7
В себя я пришел только некоторое время спустя, уже во Дворце правителей, в апартаментах-люкс. Окна мои выходили в великолепный сад, где росли какие-то громадные деревья, никогда мною не виданные.
В центре располагался небольшой бассейн с фонтаном, а издали доносились звуки арф и флейт.
Я не понимал, почему меня так тщательно изолировали, но почему-то был уверен, что это ненадолго. И действительно. В саду появился рослый молодой человек в пурпурной накидке. На его небольшой каске были прицеплены два золотых крылышка.
Он приветствовал меня жестом древних римлян, вытянув руку.
- Я - посланец Олимпа... Не могли бы вы поговорить со мной?
Я поприветствовал его в ответ таким же жестом и пригласил к себе в апартаменты. Он вошел, и меня сразу осенило: это был не кто иной, как Меркурий *.
Он направился прямо к низкому сиденью с богатой резьбой, возле которого стоял столик с флаконом, наполненным желтовато-золотистой жидкостью. Это оказался мед, и Меркурий, налив его в чашу, протянул мне, не забыв и себя.
- Вы не из нашего мира, - проговорил он. - Когда я увидел вас впервые, я не был в этом уверен. Я тогда был рядом с Юпитером в зале Совета. А потом понял, что на вас ясно лежит отпечаток другого мира.
- Вы правы, - согласился я, вздохнув. - Так чего же вы от меня ждете?
Прежде чем ответить, он улыбнулся, как послушный ребенок.
- Ничего... Просто чтобы вы оказали Олимпу честь своим доверием. Никто не будет настаивать, если вы не захотите сообщать о своих чувствах или планах. Таков наш обычай.
- Но все же хотелось бы знать, зачем вы здесь? Раз у вас такие обычаи, то почему вы пришли ко мне? - спросил я.
- Ну, я - другое дело. Я могу действовать по своему усмотрению. Скажем так: я лично пришел, чтобы просветить вас относительно наших правил и традиций... А как вас зовут?
- Меня зовут Ролан Картье...
Сначала ему было трудновато произнести мое имя, но вскоре это удалось.
- Вы прибыли с Земли, не так ли?..
- Вы знаете об этом?
- И... вам известно, где находятся Врата Времени?
- Если вы спрашиваете о храме, через который я прошел, чтобы попасть в ваш мир, то да...
От любопытства он прямо-таки готов был влезть ко мне в рот, ожидая конца фразы.
- ...но они вообще-то больше не существуют, или, по крайней мере, не существуют в этом измерении...
Он вроде бы засомневался в моих словах и спросил:
* В римской мифологии - покровитель купцов, бог торговли и прибыли.
- Тогда как же вы добрались сюда, если у вас нет ключа от Врат?
Меркурий налил себе новую порцию меду в чашу, а я воспользовался паузой, чтобы удовлетворить свое любопытство.
- А не поможете ли вы мне немного? Видите ли, кто-то уже побывал в храме до меня и оставил следы.
- Что вы хотите этим сказать?
Я рассказал ему об обстоятельствах своего появления в храме, о цели, которую я преследовал как археолог, а потом рассказал о человеке, которого пытался вылечить вместе с эль-Медико в индейском селении.
В глазах моего собеседника зажглись беспокойные огоньки, а кулаки сжались.
- Это наверняка один из терпиан. На нас падет проклятье, если эти мерзавцы проникли в тайну Врат Времени.
Он немного успокоился и продолжал уже другим тоном:
- Вам многое неизвестно, поэтому я прежде всего расскажу об истории моего народа. Не забывайте, что наше происхождение тесно связано с вашим, наши предки заложили основу первых цивилизаций. Мы в то время обладали огромной мощью и были хозяевами мира. Мы построили огромные города, мы обучали и воспитывали нарождающиеся расы, будучи по отношению к ним Великими Высшими, и надеялись, что сможем доверить этим расам свои знания.
Он долго смотрел на меня, стараясь, видимо, понять, доходит ли до меня то, о чем он рассказывает. Я знаком попросил его продолжать.
- Сами же Великие Высшие, как гласят легенды, пришли из космоса, чтобы принести культуру и цивилизацию на Землю. С этого якобы вообще начался весь земной мир. Несмотря на всю нашу мощь и знания, мы не смогли преодолеть законы природы, где в жестокой борьбе схлестнулись отталкивание и притяжение, огонь и вода, день и ночь... Противоборство и противостояние лежат в основе Вселенной. Они оказывают разрушающее влияние на эволюцию человека и материи. Отсюда пошли катаклизмы, которые не только угрожали нашей цивилизации, но ставили под угрозу существование всего живого на Земле. Вот-вот должен был упасть третий спутник, который вращался вокруг Земли со все большей скоростью.
Я не мог сдержать своего удивления и воскликнул:
- Вы говорите третий спутник? *
Он сделал большой глоток из чаши, прежде чем продолжить.
- Их, в общем-то, было четыре. Тот, который сейчас на земном небосклоне, - последний. Но придет и его очередь, и он рано или поздно обрушится на ваш мир, так что все начнется с нуля.
Я восхищался его убежденностью и верой в те легенды, которые жили в его народе тысячелетиями.
Как он рассказал, согласно одной из легенд, катастрофа была неизбежной. Все начиналось постепенно, с изменения гравитации, по мере того как очередная Луна приближалась к Земле. В ходе смены поколений изменялся рост людей, и наступила эпоха гигантизма. Одновременно космические лучи способствовали появлению резких мутаций, изменяющих морфологию организма, особенно влияя на мозг.
Мне сразу же пришли на память гигантские статуи и памятники на Земле, в частности, в Латинской Америке.
Все это великолепно стыковалось.
- Это было золотым веком человечества, - продолжал Меркурий, периодом, когда моральные и духовные ценности, а также технический прогресс достигли апогея. Это было величие, но и начало заката. Изменение притяжения подняло воды морей и океанов, создав огромный водяной вал по экватору. Обезумевшие от ужаса люди скрывались на самых высоких вершинах гор, пытаясь продлить свое существование, строя новые дома и храмы. Но спутник взорвался, и обломки его обрушились на Землю. Притяжение нарушилось, и водяное кольцо опало, а опустившиеся воды изолировали новые портовые города, преграждая подходы к ним пустынями из ила и грязи. Болотистая местность затрудняла возможность расселения. Вот в эту-то эпоху и началось крушение нашей цивилизации. Люди постепенно превращались в варваров, вырождались, делились на племена и орды, хаотически и слепо двигаясь по поверхности нового мира.
Потом этот знаток истории древнего мира рассказал мне, что изменилась ось вращения Земли, в результате чего
* Существуют гипотезы, что у Земли было несколько Лун-спутников. Они постепенно снижались и разрушались, производя катаклизмы на Земле, в которых погибали цивилизации, потом все постепенно восстанавливалось, хотя и с большими трудностями.
люди были "изгнаны из рая", о котором говорится в Библии и который был всего-навсего привилегированным тропическим районом, а гиганты стали деградировать под влиянием ставшей нормальной гравитации.
Меркурий меланхолически продолжат:
- Началась битва с богами прошлого, царствованию которых подходил конец. На них наступало новое человечество, считая, что катастрофа наступила по их вине. Среди свергнутых богов были такие, кого деградация повернула ко злу, и такие, кто еще сохранял в себе священные принципы чести, совести и веры.
Меркурий встал и прошелся по комнате, а потом, помолчав, закончил:
- Вот эти-то две группы и сохранились здесь. Я говорю о терпианах и ясонцах.
- Выходит, вы - потомки тех богов, которые еще живут в наших легендах и сказаниях?
- Совершенно верно.
- Но как же вы оказались в этом мире? И позвольте уж сразу спросить, где он находится?
- Он расположен в той же Вселенной, что и Земля, но с достаточно большим временным смещением, чтобы планеты не могли иметь контактов одна с другой.
- И как же вы это устроили?
Меркурий посмотрел на меня, пожал плечами и продолжал:
- С приближением катаклизма наши ученые рассчитали возможность существования мира, смещенного по отношению к Земле вне пространственно-временного континуума. Я уже упоминал, что наша наука далеко ушла вперед, и эта область, в частности, была у нас достаточно развита. В этом и был наш шанс на спасение, и мы создали нечто вроде моста между двумя континуумами в надежде бежать с Земли и укрыться здесь, пока все не придет в норму. Было сооружено множество мостов, и мы решили бежать по ним, укрыв в местах переходов знания и секреты, в надежде, что они останутся нетронутыми до нашего возвращения. К сожалению, наши планы стали достоянием носителей зла, и мы были вынуждены взять их с собой в этот мир.
Он опять внимательно посмотрел на меня, чтобы понять, слежу ли я за его объяснениями, но мне было пока все достаточно ясно, и он продолжал:
- В намерения этих последних входило завладеть нашей мощью, чтобы временами, возвращаясь на Землю, давать свободу своим варварским инстинктам. И тогда мы пошли на последнюю жертву: мы разрушили Врата. За исключением одних. Одних-единственных. Терпиане об этом не знали.
- Но почему же вы сами не пользовались этими Вратами?
Меркурий пожал плечами и развел руками.
- Все сведения о пользовании ими затерялись во мраке времени, и только о самом проходе глухо говорилось в легендах. Были утеряны все планы. До сих пор мы не знаем, где же эти Врата расположены. Нужно было, чтобы появились вы в священной одежде и напомнили о древних преданиях, в которые многие уже и не верят вовсе.
- Расскажите мне, что говорится в преданиях относительно священной одежды.
- Она якобы принадлежит одному из наших богов. Ценность ее в том, что она придает неуязвимость Великим Высшим. Но история ее создания не дошла до наших дней. Одеяние это должно было оставаться у Врат Времени. У последнего прохода. Потому что когда-то должен был прийти бессмертный герой, чтобы отомстить за наш народ и спасти его от зла.
На мой взгляд, речь шла о какой-то трансформации легенды об Ахилле *. Да и как иначе можно было все это истолковать?
И вот теперь миф об Ахилле воплотился в моей личности. Эта мысль как-то странно отозвалась в моем мозгу, хотя я и пытался успокоить себя тем, что стал жертвой каких-то невообразимых совпадений.
С полной безнадежностью я спросил:
- Ну, а сами-то вы верите, что я являюсь воплощением этого знаменитого воина-героя?
Меркурий долго с улыбкой смотрел на меня и наконец ответил:
- Трудно лишить народ его столь древней веры.
- Но я-то явился сюда для спасения не вашего народа, а своего мира. Понимаете разницу?
- Во Вселенной все взаимосвязано. То, что разъедает
* В греческой мифологии - один из величайших героев Троянской войны. Его мать - богиня Фетида - выкупала его в водах подземной реки Стикс, чтобы сделать неуязвимым. Не омытой осталась только пятка, за которую она его держала.
ваш мир, наносит вред и нашему. Вам предстоит обнаружить источник и происхождение зла.
Я был обескуражен этим замечанием и воскликнул:
- Но ведь я простой смертный!..
- Наши боги были такие же, как и вы, - возразил он, - но они продолжают жить в легендах. Вот вам и пример бессмертия...
- Но скажите, неужели ничего не изменилось в вашей социальной организации с самого момента возникновения?
Он удивился и широко раскрыл глаза.
- Абсолютно ничего. Согласно высшему предопределению, среди нас сохраняется группа лиц, располагающих всеми качествами и, если хотите, характеристиками соответствующего божества или героя, память которого мы чтим. Сохраняются все ритуалы и обычаи нашего народа, как они предусмотрены в Хартии Согласия.
Теперь я понял суть мира, в который попал. Все было просто копией или, точнее, имитацией, со всеми лжебогами, придумавшими самих себя и являющимися пленниками традиций, рабами давних принципов и даже событий, которые им нравилось повторять бесконечно.
Меркурий опять задумался, потом заговорил:
- Благородный чужеземец, почему бы вам не заключить с нами союз? Опасные секреты, расположенные за Вратами Времени, могут одновременно излечить ваш мир от зла и спасти мой от деспотии терпиан. Объединим же наши усилия и будем действовать по единому плану...
Он порывисто протянул мне руку, и я почувствовал, что не имею права отказаться от союза, который он мне предложил.
- Согласен, и попытаюсь проводить вас туда, где находятся Врата.
- Следует прибыть к ним раньше терпиан, ибо я не сомневаюсь, что они могут пересечь порог. Сейчас посоветуюсь с Юпитером и попрошу его срочно созвать Совет.
Он уже собрался было выйти, когда в саду появился стражник, бегущий к нам со всех ног.
- О светлейший! - закричал он, обращаясь к Меркурию. - Терпиане в городе! Они узнали о появлении чужеземца и хотят его схватить. Меня послал Юпитер с просьбой, чтобы ты спас пришельца от их когтей.
Мгновенно обернувшись, Меркурий схватил меня за руку.
- Быстро уходим! Надо же! Эти негодяи срывают наши планы. Нельзя терять ни минуты. Пройдем через подземелье, которое ведет к Олимпу, а там незаметно скроемся...
И он потащил меня за собой в глубь дворца.
Глава 8
Мы бегом спустились в подземелье, о котором говорил Меркурий. Я почти наступал ему на пятки.
Проход был сырым и узким. Оглядываясь по сторонам, я лихорадочно соображал, смогу ли один потом выбраться отсюда.
Впрочем, разве это было самое главное? Меркурий шел, не колеблясь, к точно намеченной цели, как будто его вела некая нить Ариадны*, и через некоторое время мы выбрались на свежий воздух за пределами города.
Колесница уже ждала нас, и Меркурий жестом призвал меня садиться, бросив мешочек с деньгами вознице. Молодой единорог, запряженный в коляску, взял с места в галоп, а я указывал направление.
Во время движения ничего особенного не привлекло нашего внимания. Единственно что я понимал, - ключ к тайне должен находиться где-то поблизости. Это чувствовалось и по намекам старца, с которым я встретился, прибыв в этот мир.
- Полагаю, что этот почтенный старец обо всем догадывался, - доверился я Меркурию. - Помню, как он внимательно смотрел на меня, словно читал мои мысли... И он сразу же обратил внимание на кольчугу, в которую я был одет.
- Я знавал Мелкора, - заметил Меркурий. - Он великий мудрец. Но скажу откровенно, что нет никого более глухого и более немого в отношении к другим, чем эти сыны Минервы...** Для них все хорошо и правомерно...
А я между тем продолжал:
- Вполне возможно в таком случае, что он не только видел терпианина, но и знает, каким способом тот проник во Врата. Почему бы нам не попытаться расспросить его?
* В греческой мифологии - дочь критского царя Миноса и Пасифаи. Спасла Тесея из лабиринта при помощи нити, прикрепленной к входу.
** В римской мифологии - богиня мудрости.
Меркурий скорчил гримасу и нервно подхлестнул единорога.
- Ну что ж! Отправимся к нему, пока смерть не скосила его... Но лично я полагаю, что это все напрасно.
Сказав это, он повернул колесницу к священным горам.
Пала ночь, и мы вынуждены были удвоить осторожность, двигаясь по узкому ущелью. Меркурий своим мощным голосом не переставал взывать к Мелкору. Но ответа не было.
Тут я обратил внимание на следы, терявшиеся в скопище скал, и указал на них Меркурию. Мы были на верном пути.
Оставив колесницу, мы пешком направились к вершинам, где должно было находиться убежище старца, но когда поднялись на небольшое плато, то сразу заметили очертания темного тела, лежащего в пыли.
Это был Мелкор, и я тут же его узнал. Он был еще жив.
Опустившись рядом на колени, мы пытались заставить его заговорить.
Его угасающий взор остановился на нас, а в почти потустороннем взгляде вспыхнул огонек жизни, как отражение далеких звезд.
Я повторил свой вопрос. Показалось, что старец хочет ответить, но ни один звук не сорвался с его губ.
Меркурий еще ниже склонился к нему и настойчиво повторял:
- Мелкор, нам нужно знать... Я прошу, я умоляю... Сделайте последнее усилие... одно-единственное...
Указательный палец старца вдруг нарисовал в пыли большой круг, а над ним на разных расстояниях еще парочку небольших и разновеликих.
Рука его дрожала, но он еще успел указать на самый маленький из кружков.
И это было все. Он вздрогнул, вытянулся, и голова его бессильно упала.
Мы медленно поднялись, заинтригованные непонятными значками, нарисованными на земле. Было совершенно невозможно разгадать смысл этой загадки. Что хотел сказать Мелкор?
Стало совсем темно, и невозможно уже было спуститься без риска сломать шею. Поэтому мы решили провести ночь здесь, а на рассвете спуститься в долину, где, по словам Меркурия, у него были друзья, которые спрячут меня от терпиан.
Мы так устали, что сразу же погрузились в глубочайший сон, в то время как на небе взошли обе Луны этого мира, совершая свое вечное кружение.
На рассвете мы пустились в обратный путь, бросив последний взгляд на останки одного из мудрейших мира сего. Но едва мы добрались до колесницы, как Меркурий резко остановился и нахмурил брови. Нам явно грозила какфя-то опасность, и он ее чувствовал.
- Что случилось? - спросил я.
- Тише... послушайте...
До нас донесся топот копыт, но прятаться было уже поздно. К нам, нахлестывая единорогов, приближалась группа всадников.
Олимп! ***
Я разглядывал белые городские башни, блистающие купола, великолепные дворцы и широкие площади, которые вставали волшебным видением в свете народившегося дня.
Я видел каменные крепостные стены, покрытые трещинками, как старые картины, увенчанные по углам башенками, на которых полоскались на ветру яркие флаги.
Я видел рослых, хорошо сложенных мужчин и женщин, проходивших мимо нас. Они приветствовали героев и исчезали в золотистой пыли, вздымаемой бегом единорога.
* В греческой мифологии - дочери Геспера, хранительницы золотых яблок, росших на дереве, подаренном Геей Гере в день ее свадьбы с Зевсом.
** В римской мифологии - бог и герой. Соответствует греческому Гераклу.
*** В греческой мифологии - гора в Фессалии, на которой обитают боги.
С естественным интересом археолога я разглядывал по мере того, как мы приближались к дворцу, одежды горожан: плащи и легкие туники, хитоны и пеплосы. У ворот дворца с тысячей башен, вздымавшихся в небеса, плотно стояла стража в сверкающих одеждах.
Звуки голосов и какие-то иные шумы сливались в один нестройный звуковой фон.
Я все еще был слишком тесно привязан к своему времени, и мой перегруженный мозг не мог достаточно четко осознать, что произошло.
Как завороженный, я позволил провести себя внутрь дворца и несколько опомнился лишь в обширном зале, украшенном умелыми руками мастеров и ремесленников.
На полукруглом подиуме * вокруг трона, на котором восседал суровый старец, расположилась группа странно и пестро одетых лиц.
Геркулес уже стоял перед главой этого собрания, что-то оживленно рассказывая, и по его жестам я понял, что он описывает захватывающие обстоятельства моего появления.
В жаровнях, расставленных между колоннами зала, горел огонь, и сладковатый ароматный дым, который поднимался от них, впитывался в мою кожу и одежду.
Я окончательно успокоился в тот момент, когда старец обратился ко мне с вопросом:
- Ты - посланец терпиан?
Опять все тот же непонятный вопрос, на который я не мог ответить, ибо ничего не знал об этой расе, одно название которой, казалось, наполняло ужасом всех тех, кто его произносил.
Но мог ли я открыть им правду, не будучи прежде уверенным в истинных намерениях этих созданий?
- Нет, - проговорил я, пытаясь улыбнуться, - я не являюсь ничьим посланцем. Я прибыл из-за гор.
Властитель склонил голову и указал мне на колосса, стоящего перед ним на коленях.
- Впрочем, в настоящий момент не важно, кто ты такой, ибо я не хозяин твоей судьбы.
Он сделал жест в сторону Геркулеса и сухо проговорил:
- Ты принадлежишь этому благородному служителю Олимпа, который сам решит - жить тебе или умереть.
* В древнеримском цирке - возвышение с креслами для императора и других высокопоставленных лиц.
Геркулес поднялся, возвышаясь громадой над своим властителем. Он заговорил:
- Я предоставлю ему шанс победить меня, если он, конечно, согласится. Это и решит его судьбу...
Скажу прямо, что, услышав эти слона, я был не слишком обрадован. Да и, между нами говоря, кто рискнет помериться силой с Геркулесом?
Однако я увидел в глазах гиганта столь насмешливое выражение, что не позволил себе отказаться и принял решение идти до конца, что вызвало шепот восхищения.
Юпитер *, если мне будет позволено так именовать властелина этих мест, после легкого колебания дал свое согласие, но по выражению его лица я догадался о его истинных мыслях. И должен заметить, что были они явно не в мою пользу.
Бдительная стража тотчас вывела меня из зала, и вскоре мы очутились на террасе, выходящей на широкую эспланаду, где теснилась шумная толпа.
Я обратил внимание, что эллинские нравы здесь не нарушались, ибо в этом мужском сборище не было ни одной женщины, как я ни старался их обнаружить.
Игры происходили внизу, и меня повели в раздевалку.
Атлеты, готовясь к сражению, натирали тела специальным маслом, другие, ожидая своей очереди, разминались.
Ну а кое-кто, уже выбыв из игры, агонизировал в углу.
Какие-то люди, что-то вроде полицейских представителей, отводили каждой команде свое место в раздевалке и разделяли конкурентов по категориям.
Все происходило согласно древним ритуалам, и игры начались пятиборьем, включавшим в себя борьбу, бег, прыжки, метание диска и метание копья или кулачный бой.
Что касалось меня, то я мог ни о чем не беспокоиться, поскольку оружие выбирал Геркулес и поединок должен был состояться на мечах.
Я не строил никаких иллюзий, понимая, что невозможно выйти победителем в этой неравной борьбе, и проклинал судьбу, которая за что-то вдруг взъелась на мою скромную персону.
Но вот пришло время сказать alea jacta est **.
* В римской мифологии - бог неба, дневного света, грома и молнии. ** Жребий брошен (лат.).- Слова, приписываемые Юлию Цезарю. Он произнес их, перейдя реку Рубикон.
Я схватил щит в тот момент, когда трубы и барабаны объявили о начале сражения.
Говор толпы сменился гробовой тишиной. Жадная и любопытная толпа глазела только на своего любимца, который должен был лишний раз продемонстрировать силу. Но в том возбуждении, которое меня охватило, я решил сражаться изо всех сил, назло этой тысячеглавой толпе-гидре.
Когда барабаны смолкли, Геркулес атаковал меня. Наступал он небрежно, с явным намерением испугать и дезориентировать меня, но, махая мечом, ни разу не коснулся.
Ему явно хотелось продлить удовольствие и поиграть со мной, как кошка с мышью.
Он сделал финт влево, махнул щитом вперед, а мой меч описал жужжащую дугу над его головой. Сам же он грохнул мечом по моему щиту, который зазвенел, как гонг. В течение нескольких секунд тишину нарушал только звук наших шаркающих подошв по тонкому песку арены.
Потом были еще атаки, выпады, затем меч моего противника закружился, как винт вертолета, и, просвистев над моей макушкой, грохнул по щиту. Тот вылетел у меня из рук и покатился к ногам колосса, издавшего победный клич.
Толпа взревела в едином порыве. Она понимала, что моя гибель - дело нескольких секунд.
Тогда Геркулес небрежным жестом отбросил свой щит, желая показать, насколько он силен и великодушен. Явный популист и любитель примитивной рекламы.
Я видел, как он медленно приближается, стремясь подловить меня в тот момент, когда я брошусь в атаку.
Силы мои были на исходе, по спине струился пот, и я чувствовал, как бешено бьется сердце, чуть ли не выскакивая из груди.
Резким движением сорвав накидку, я швырнул ее в лицо Геркулесу, но мой хитроумный противник избежал ловушки, когда я уже был готов броситься на него. Он нырнул вперед, резко отбил мое лезвие, и я лишь успел увидеть сверкнувшую на кончике его меча молнию, несущуюся к моей груди.
Но свершилось чудо.
Лезвие не достигло тела, а я лишь почувствовал легкий толчок в грудь, не имеющий ничего общего с предполагаемой силой удара моего гигантского противника.
Я почувствовал, как он растерялся, видимо сам не понимая, что произошло, но я-то понял, что меня спасла одежда, взятая в храме. И вспомнилась мне надпись на стене: "...благодаря этим одеждам, в которые ты облачишься, ты станешь неуязвим..."
А я ведь и думать об этом забыл с тех пор, как попал в этот ирреальный мир.
Использовав растерянность и колебание Геркулеса, я сам напал на него. В ближнем бою он снова ударил меня, но опять безрезультатно.
Тут уж, пользуясь его изумлением, я выбил меч у него из рук, отбросил его на несколько метров в сторону, а гигант, потеряв равновесие, рухнул на пол. Я же приставил к его горлу свой меч. Толпа разразилась криками, а мой противник инстинктивно поднял руку, показывая, что сдается.
Вот тут уж я услышал выкрики, раздававшиеся по всему ристалищу:
- Он носит священную кольчугу...
- Он - посланец богов...
- Честь и хвала чужестранцу...
- Да здравствует иноземец!
Толпа, забывшая об опозоренном Геркулесе, понесла меня на руках к трибуне, где располагались члены Высшего Совета.
Юпитер встал и, явно подавляя свои истинные чувства, повторил, как эхо, слева, скандируемые толпой:
- Честь и хвала чужестранцу...
Глава 7
В себя я пришел только некоторое время спустя, уже во Дворце правителей, в апартаментах-люкс. Окна мои выходили в великолепный сад, где росли какие-то громадные деревья, никогда мною не виданные.
В центре располагался небольшой бассейн с фонтаном, а издали доносились звуки арф и флейт.
Я не понимал, почему меня так тщательно изолировали, но почему-то был уверен, что это ненадолго. И действительно. В саду появился рослый молодой человек в пурпурной накидке. На его небольшой каске были прицеплены два золотых крылышка.
Он приветствовал меня жестом древних римлян, вытянув руку.
- Я - посланец Олимпа... Не могли бы вы поговорить со мной?
Я поприветствовал его в ответ таким же жестом и пригласил к себе в апартаменты. Он вошел, и меня сразу осенило: это был не кто иной, как Меркурий *.
Он направился прямо к низкому сиденью с богатой резьбой, возле которого стоял столик с флаконом, наполненным желтовато-золотистой жидкостью. Это оказался мед, и Меркурий, налив его в чашу, протянул мне, не забыв и себя.
- Вы не из нашего мира, - проговорил он. - Когда я увидел вас впервые, я не был в этом уверен. Я тогда был рядом с Юпитером в зале Совета. А потом понял, что на вас ясно лежит отпечаток другого мира.
- Вы правы, - согласился я, вздохнув. - Так чего же вы от меня ждете?
Прежде чем ответить, он улыбнулся, как послушный ребенок.
- Ничего... Просто чтобы вы оказали Олимпу честь своим доверием. Никто не будет настаивать, если вы не захотите сообщать о своих чувствах или планах. Таков наш обычай.
- Но все же хотелось бы знать, зачем вы здесь? Раз у вас такие обычаи, то почему вы пришли ко мне? - спросил я.
- Ну, я - другое дело. Я могу действовать по своему усмотрению. Скажем так: я лично пришел, чтобы просветить вас относительно наших правил и традиций... А как вас зовут?
- Меня зовут Ролан Картье...
Сначала ему было трудновато произнести мое имя, но вскоре это удалось.
- Вы прибыли с Земли, не так ли?..
- Вы знаете об этом?
- И... вам известно, где находятся Врата Времени?
- Если вы спрашиваете о храме, через который я прошел, чтобы попасть в ваш мир, то да...
От любопытства он прямо-таки готов был влезть ко мне в рот, ожидая конца фразы.
- ...но они вообще-то больше не существуют, или, по крайней мере, не существуют в этом измерении...
Он вроде бы засомневался в моих словах и спросил:
* В римской мифологии - покровитель купцов, бог торговли и прибыли.
- Тогда как же вы добрались сюда, если у вас нет ключа от Врат?
Меркурий налил себе новую порцию меду в чашу, а я воспользовался паузой, чтобы удовлетворить свое любопытство.
- А не поможете ли вы мне немного? Видите ли, кто-то уже побывал в храме до меня и оставил следы.
- Что вы хотите этим сказать?
Я рассказал ему об обстоятельствах своего появления в храме, о цели, которую я преследовал как археолог, а потом рассказал о человеке, которого пытался вылечить вместе с эль-Медико в индейском селении.
В глазах моего собеседника зажглись беспокойные огоньки, а кулаки сжались.
- Это наверняка один из терпиан. На нас падет проклятье, если эти мерзавцы проникли в тайну Врат Времени.
Он немного успокоился и продолжал уже другим тоном:
- Вам многое неизвестно, поэтому я прежде всего расскажу об истории моего народа. Не забывайте, что наше происхождение тесно связано с вашим, наши предки заложили основу первых цивилизаций. Мы в то время обладали огромной мощью и были хозяевами мира. Мы построили огромные города, мы обучали и воспитывали нарождающиеся расы, будучи по отношению к ним Великими Высшими, и надеялись, что сможем доверить этим расам свои знания.
Он долго смотрел на меня, стараясь, видимо, понять, доходит ли до меня то, о чем он рассказывает. Я знаком попросил его продолжать.
- Сами же Великие Высшие, как гласят легенды, пришли из космоса, чтобы принести культуру и цивилизацию на Землю. С этого якобы вообще начался весь земной мир. Несмотря на всю нашу мощь и знания, мы не смогли преодолеть законы природы, где в жестокой борьбе схлестнулись отталкивание и притяжение, огонь и вода, день и ночь... Противоборство и противостояние лежат в основе Вселенной. Они оказывают разрушающее влияние на эволюцию человека и материи. Отсюда пошли катаклизмы, которые не только угрожали нашей цивилизации, но ставили под угрозу существование всего живого на Земле. Вот-вот должен был упасть третий спутник, который вращался вокруг Земли со все большей скоростью.
Я не мог сдержать своего удивления и воскликнул:
- Вы говорите третий спутник? *
Он сделал большой глоток из чаши, прежде чем продолжить.
- Их, в общем-то, было четыре. Тот, который сейчас на земном небосклоне, - последний. Но придет и его очередь, и он рано или поздно обрушится на ваш мир, так что все начнется с нуля.
Я восхищался его убежденностью и верой в те легенды, которые жили в его народе тысячелетиями.
Как он рассказал, согласно одной из легенд, катастрофа была неизбежной. Все начиналось постепенно, с изменения гравитации, по мере того как очередная Луна приближалась к Земле. В ходе смены поколений изменялся рост людей, и наступила эпоха гигантизма. Одновременно космические лучи способствовали появлению резких мутаций, изменяющих морфологию организма, особенно влияя на мозг.
Мне сразу же пришли на память гигантские статуи и памятники на Земле, в частности, в Латинской Америке.
Все это великолепно стыковалось.
- Это было золотым веком человечества, - продолжал Меркурий, периодом, когда моральные и духовные ценности, а также технический прогресс достигли апогея. Это было величие, но и начало заката. Изменение притяжения подняло воды морей и океанов, создав огромный водяной вал по экватору. Обезумевшие от ужаса люди скрывались на самых высоких вершинах гор, пытаясь продлить свое существование, строя новые дома и храмы. Но спутник взорвался, и обломки его обрушились на Землю. Притяжение нарушилось, и водяное кольцо опало, а опустившиеся воды изолировали новые портовые города, преграждая подходы к ним пустынями из ила и грязи. Болотистая местность затрудняла возможность расселения. Вот в эту-то эпоху и началось крушение нашей цивилизации. Люди постепенно превращались в варваров, вырождались, делились на племена и орды, хаотически и слепо двигаясь по поверхности нового мира.
Потом этот знаток истории древнего мира рассказал мне, что изменилась ось вращения Земли, в результате чего
* Существуют гипотезы, что у Земли было несколько Лун-спутников. Они постепенно снижались и разрушались, производя катаклизмы на Земле, в которых погибали цивилизации, потом все постепенно восстанавливалось, хотя и с большими трудностями.
люди были "изгнаны из рая", о котором говорится в Библии и который был всего-навсего привилегированным тропическим районом, а гиганты стали деградировать под влиянием ставшей нормальной гравитации.
Меркурий меланхолически продолжат:
- Началась битва с богами прошлого, царствованию которых подходил конец. На них наступало новое человечество, считая, что катастрофа наступила по их вине. Среди свергнутых богов были такие, кого деградация повернула ко злу, и такие, кто еще сохранял в себе священные принципы чести, совести и веры.
Меркурий встал и прошелся по комнате, а потом, помолчав, закончил:
- Вот эти-то две группы и сохранились здесь. Я говорю о терпианах и ясонцах.
- Выходит, вы - потомки тех богов, которые еще живут в наших легендах и сказаниях?
- Совершенно верно.
- Но как же вы оказались в этом мире? И позвольте уж сразу спросить, где он находится?
- Он расположен в той же Вселенной, что и Земля, но с достаточно большим временным смещением, чтобы планеты не могли иметь контактов одна с другой.
- И как же вы это устроили?
Меркурий посмотрел на меня, пожал плечами и продолжал:
- С приближением катаклизма наши ученые рассчитали возможность существования мира, смещенного по отношению к Земле вне пространственно-временного континуума. Я уже упоминал, что наша наука далеко ушла вперед, и эта область, в частности, была у нас достаточно развита. В этом и был наш шанс на спасение, и мы создали нечто вроде моста между двумя континуумами в надежде бежать с Земли и укрыться здесь, пока все не придет в норму. Было сооружено множество мостов, и мы решили бежать по ним, укрыв в местах переходов знания и секреты, в надежде, что они останутся нетронутыми до нашего возвращения. К сожалению, наши планы стали достоянием носителей зла, и мы были вынуждены взять их с собой в этот мир.
Он опять внимательно посмотрел на меня, чтобы понять, слежу ли я за его объяснениями, но мне было пока все достаточно ясно, и он продолжал:
- В намерения этих последних входило завладеть нашей мощью, чтобы временами, возвращаясь на Землю, давать свободу своим варварским инстинктам. И тогда мы пошли на последнюю жертву: мы разрушили Врата. За исключением одних. Одних-единственных. Терпиане об этом не знали.
- Но почему же вы сами не пользовались этими Вратами?
Меркурий пожал плечами и развел руками.
- Все сведения о пользовании ими затерялись во мраке времени, и только о самом проходе глухо говорилось в легендах. Были утеряны все планы. До сих пор мы не знаем, где же эти Врата расположены. Нужно было, чтобы появились вы в священной одежде и напомнили о древних преданиях, в которые многие уже и не верят вовсе.
- Расскажите мне, что говорится в преданиях относительно священной одежды.
- Она якобы принадлежит одному из наших богов. Ценность ее в том, что она придает неуязвимость Великим Высшим. Но история ее создания не дошла до наших дней. Одеяние это должно было оставаться у Врат Времени. У последнего прохода. Потому что когда-то должен был прийти бессмертный герой, чтобы отомстить за наш народ и спасти его от зла.
На мой взгляд, речь шла о какой-то трансформации легенды об Ахилле *. Да и как иначе можно было все это истолковать?
И вот теперь миф об Ахилле воплотился в моей личности. Эта мысль как-то странно отозвалась в моем мозгу, хотя я и пытался успокоить себя тем, что стал жертвой каких-то невообразимых совпадений.
С полной безнадежностью я спросил:
- Ну, а сами-то вы верите, что я являюсь воплощением этого знаменитого воина-героя?
Меркурий долго с улыбкой смотрел на меня и наконец ответил:
- Трудно лишить народ его столь древней веры.
- Но я-то явился сюда для спасения не вашего народа, а своего мира. Понимаете разницу?
- Во Вселенной все взаимосвязано. То, что разъедает
* В греческой мифологии - один из величайших героев Троянской войны. Его мать - богиня Фетида - выкупала его в водах подземной реки Стикс, чтобы сделать неуязвимым. Не омытой осталась только пятка, за которую она его держала.
ваш мир, наносит вред и нашему. Вам предстоит обнаружить источник и происхождение зла.
Я был обескуражен этим замечанием и воскликнул:
- Но ведь я простой смертный!..
- Наши боги были такие же, как и вы, - возразил он, - но они продолжают жить в легендах. Вот вам и пример бессмертия...
- Но скажите, неужели ничего не изменилось в вашей социальной организации с самого момента возникновения?
Он удивился и широко раскрыл глаза.
- Абсолютно ничего. Согласно высшему предопределению, среди нас сохраняется группа лиц, располагающих всеми качествами и, если хотите, характеристиками соответствующего божества или героя, память которого мы чтим. Сохраняются все ритуалы и обычаи нашего народа, как они предусмотрены в Хартии Согласия.
Теперь я понял суть мира, в который попал. Все было просто копией или, точнее, имитацией, со всеми лжебогами, придумавшими самих себя и являющимися пленниками традиций, рабами давних принципов и даже событий, которые им нравилось повторять бесконечно.
Меркурий опять задумался, потом заговорил:
- Благородный чужеземец, почему бы вам не заключить с нами союз? Опасные секреты, расположенные за Вратами Времени, могут одновременно излечить ваш мир от зла и спасти мой от деспотии терпиан. Объединим же наши усилия и будем действовать по единому плану...
Он порывисто протянул мне руку, и я почувствовал, что не имею права отказаться от союза, который он мне предложил.
- Согласен, и попытаюсь проводить вас туда, где находятся Врата.
- Следует прибыть к ним раньше терпиан, ибо я не сомневаюсь, что они могут пересечь порог. Сейчас посоветуюсь с Юпитером и попрошу его срочно созвать Совет.
Он уже собрался было выйти, когда в саду появился стражник, бегущий к нам со всех ног.
- О светлейший! - закричал он, обращаясь к Меркурию. - Терпиане в городе! Они узнали о появлении чужеземца и хотят его схватить. Меня послал Юпитер с просьбой, чтобы ты спас пришельца от их когтей.
Мгновенно обернувшись, Меркурий схватил меня за руку.
- Быстро уходим! Надо же! Эти негодяи срывают наши планы. Нельзя терять ни минуты. Пройдем через подземелье, которое ведет к Олимпу, а там незаметно скроемся...
И он потащил меня за собой в глубь дворца.
Глава 8
Мы бегом спустились в подземелье, о котором говорил Меркурий. Я почти наступал ему на пятки.
Проход был сырым и узким. Оглядываясь по сторонам, я лихорадочно соображал, смогу ли один потом выбраться отсюда.
Впрочем, разве это было самое главное? Меркурий шел, не колеблясь, к точно намеченной цели, как будто его вела некая нить Ариадны*, и через некоторое время мы выбрались на свежий воздух за пределами города.
Колесница уже ждала нас, и Меркурий жестом призвал меня садиться, бросив мешочек с деньгами вознице. Молодой единорог, запряженный в коляску, взял с места в галоп, а я указывал направление.
Во время движения ничего особенного не привлекло нашего внимания. Единственно что я понимал, - ключ к тайне должен находиться где-то поблизости. Это чувствовалось и по намекам старца, с которым я встретился, прибыв в этот мир.
- Полагаю, что этот почтенный старец обо всем догадывался, - доверился я Меркурию. - Помню, как он внимательно смотрел на меня, словно читал мои мысли... И он сразу же обратил внимание на кольчугу, в которую я был одет.
- Я знавал Мелкора, - заметил Меркурий. - Он великий мудрец. Но скажу откровенно, что нет никого более глухого и более немого в отношении к другим, чем эти сыны Минервы...** Для них все хорошо и правомерно...
А я между тем продолжал:
- Вполне возможно в таком случае, что он не только видел терпианина, но и знает, каким способом тот проник во Врата. Почему бы нам не попытаться расспросить его?
* В греческой мифологии - дочь критского царя Миноса и Пасифаи. Спасла Тесея из лабиринта при помощи нити, прикрепленной к входу.
** В римской мифологии - богиня мудрости.
Меркурий скорчил гримасу и нервно подхлестнул единорога.
- Ну что ж! Отправимся к нему, пока смерть не скосила его... Но лично я полагаю, что это все напрасно.
Сказав это, он повернул колесницу к священным горам.
Пала ночь, и мы вынуждены были удвоить осторожность, двигаясь по узкому ущелью. Меркурий своим мощным голосом не переставал взывать к Мелкору. Но ответа не было.
Тут я обратил внимание на следы, терявшиеся в скопище скал, и указал на них Меркурию. Мы были на верном пути.
Оставив колесницу, мы пешком направились к вершинам, где должно было находиться убежище старца, но когда поднялись на небольшое плато, то сразу заметили очертания темного тела, лежащего в пыли.
Это был Мелкор, и я тут же его узнал. Он был еще жив.
Опустившись рядом на колени, мы пытались заставить его заговорить.
Его угасающий взор остановился на нас, а в почти потустороннем взгляде вспыхнул огонек жизни, как отражение далеких звезд.
Я повторил свой вопрос. Показалось, что старец хочет ответить, но ни один звук не сорвался с его губ.
Меркурий еще ниже склонился к нему и настойчиво повторял:
- Мелкор, нам нужно знать... Я прошу, я умоляю... Сделайте последнее усилие... одно-единственное...
Указательный палец старца вдруг нарисовал в пыли большой круг, а над ним на разных расстояниях еще парочку небольших и разновеликих.
Рука его дрожала, но он еще успел указать на самый маленький из кружков.
И это было все. Он вздрогнул, вытянулся, и голова его бессильно упала.
Мы медленно поднялись, заинтригованные непонятными значками, нарисованными на земле. Было совершенно невозможно разгадать смысл этой загадки. Что хотел сказать Мелкор?
Стало совсем темно, и невозможно уже было спуститься без риска сломать шею. Поэтому мы решили провести ночь здесь, а на рассвете спуститься в долину, где, по словам Меркурия, у него были друзья, которые спрячут меня от терпиан.
Мы так устали, что сразу же погрузились в глубочайший сон, в то время как на небе взошли обе Луны этого мира, совершая свое вечное кружение.
На рассвете мы пустились в обратный путь, бросив последний взгляд на останки одного из мудрейших мира сего. Но едва мы добрались до колесницы, как Меркурий резко остановился и нахмурил брови. Нам явно грозила какфя-то опасность, и он ее чувствовал.
- Что случилось? - спросил я.
- Тише... послушайте...
До нас донесся топот копыт, но прятаться было уже поздно. К нам, нахлестывая единорогов, приближалась группа всадников.