Страница:
Сталин.Имена, по-моему, нужны. Это нужно сделать для общественного мнения. Надо, чтобы люди это знали. Будем ли мы привлекать к суду каких-либо немецких промышленников? Я думаю, что будем. Мы называем Круппа. Если Крупп не годится, давайте назовем других.
Трумэн.Все они мне не нравятся. (Смех.) Я думаю, что если мы упомянем некоторые имена и оставим в стороне других, то будут думать, что этих, других, мы не собираемся привлекать.
Сталин.Но здесь эти имена приводятся как пример. Например, поражает, почему Гесс до сих пор сидит в Англии на всем готовом и не привлекается к ответственности? Надо эти имена назвать, это будет важно для общественного мнения, для народов.
Бевин.О Гессе вам не следует беспокоиться.
Сталин.Дело не в моем мнении, а в общественном мнении, во мнении народов всех стран, которые были оккупированы немцами.
Бевин.Если у вас имеются какие-либо сомнения относительно Гесса, то я могу дать обязательство, что он будет предан суду.
Сталин.Никаких обязательств я от г-на Бевина не прошу, достаточно одного его заявления, чтобы я не сомневался, что это будет сделано. Но дело не во мне, а дело в народах, в общественном мнении.
Трумэн.Как вы знаете, мы назначили в качестве нашего представителя в лондонской комиссии судью Джексона. Он является выдающимся судьей и очень опытным юристом. Он хорошо знаком с юридической процедурой. Джексон выступает против упоминания имен военных преступников, заявляя, что это помешает их работе. Он заверяет, что в течение 30 дней судебный процесс будет подготовлен и не следует сомневаться относительно наших взглядов на этих людей.
Сталин.Может быть, назвать меньшее количество лиц, скажем, трех?
Бевин.Наши юристы придерживаются такого же взгляда, как и американские.
Сталин,А наши — противоположного. А может быть, мы условимся о том, чтобы не позднее чем через месяц был опубликован первый список привлекаемых к суду немецких военных преступников?
(Трумэн и Эттли соглашаются с предложением Сталина.)».
В дальнейших беседах Сталина с западными политиками имя Гитлера не упоминается. Когда в Лондоне дело дошло до составления списка подсудимых для Нюрнберга, советская делегация не получила никаких особых указаний и молчаливо согласилась с тем, что Гитлер — в отличие от «исчезнувшего» Бормана — вообще не упоминался в числе привлекаемых к суду. Видимо, Сталин счел цель своей дезинформационной акции достигнутой — в Потсдаме он сохранил позицию нападающей стороны, упрекающей Запад в возможном укрытии нацистских лидеров. Этой позиции последовали как советская печать, так и советские представители в Союзном контрольном совете в Германии.
Акция Сталина имела и другое последствие: удовлетворив свое внутреннее недовольство тем, что не удалось заполучить живого Гитлера, он «закрыл» эту тему. Долгие годы данный вопрос не поднимался и его преемниками. Писать о поисках было запрещено, документация была засекречена, участникам поиска приказали молчать. Советский народ лишили возможности узнать, каким образом была поставлена последняя точка в истории жизни главнейшего военного преступника.
Спор, который состоялся слишком поздно
В чем я покривил душой
Могилы Адольфа Гитлера
Трумэн.Все они мне не нравятся. (Смех.) Я думаю, что если мы упомянем некоторые имена и оставим в стороне других, то будут думать, что этих, других, мы не собираемся привлекать.
Сталин.Но здесь эти имена приводятся как пример. Например, поражает, почему Гесс до сих пор сидит в Англии на всем готовом и не привлекается к ответственности? Надо эти имена назвать, это будет важно для общественного мнения, для народов.
Бевин.О Гессе вам не следует беспокоиться.
Сталин.Дело не в моем мнении, а в общественном мнении, во мнении народов всех стран, которые были оккупированы немцами.
Бевин.Если у вас имеются какие-либо сомнения относительно Гесса, то я могу дать обязательство, что он будет предан суду.
Сталин.Никаких обязательств я от г-на Бевина не прошу, достаточно одного его заявления, чтобы я не сомневался, что это будет сделано. Но дело не во мне, а дело в народах, в общественном мнении.
Трумэн.Как вы знаете, мы назначили в качестве нашего представителя в лондонской комиссии судью Джексона. Он является выдающимся судьей и очень опытным юристом. Он хорошо знаком с юридической процедурой. Джексон выступает против упоминания имен военных преступников, заявляя, что это помешает их работе. Он заверяет, что в течение 30 дней судебный процесс будет подготовлен и не следует сомневаться относительно наших взглядов на этих людей.
Сталин.Может быть, назвать меньшее количество лиц, скажем, трех?
Бевин.Наши юристы придерживаются такого же взгляда, как и американские.
Сталин,А наши — противоположного. А может быть, мы условимся о том, чтобы не позднее чем через месяц был опубликован первый список привлекаемых к суду немецких военных преступников?
(Трумэн и Эттли соглашаются с предложением Сталина.)».
В дальнейших беседах Сталина с западными политиками имя Гитлера не упоминается. Когда в Лондоне дело дошло до составления списка подсудимых для Нюрнберга, советская делегация не получила никаких особых указаний и молчаливо согласилась с тем, что Гитлер — в отличие от «исчезнувшего» Бормана — вообще не упоминался в числе привлекаемых к суду. Видимо, Сталин счел цель своей дезинформационной акции достигнутой — в Потсдаме он сохранил позицию нападающей стороны, упрекающей Запад в возможном укрытии нацистских лидеров. Этой позиции последовали как советская печать, так и советские представители в Союзном контрольном совете в Германии.
Акция Сталина имела и другое последствие: удовлетворив свое внутреннее недовольство тем, что не удалось заполучить живого Гитлера, он «закрыл» эту тему. Долгие годы данный вопрос не поднимался и его преемниками. Писать о поисках было запрещено, документация была засекречена, участникам поиска приказали молчать. Советский народ лишили возможности узнать, каким образом была поставлена последняя точка в истории жизни главнейшего военного преступника.
Спор, который состоялся слишком поздно
Так все пошло совсем иным путем, чем могло и должно было пойти. Советские власти по воле Сталина приняли знаменитую фигуру умолчания: не знаем, не видели, не слыхали. Трупа у нас нет. Где он — неизвестно, да и трупа может не быть…
Тогда, в эйфории Победы, советские лидеры могли себе это позволить. Наши союзники довольствовались собственными розысками и сбором данных. Быстро убедившись, что Гитлер мертв, они не стали припирать Сталина «к стенке», правда, до поры до времени. Но абсурдное решение Сталина имело неприятные и неожиданные последствия. Одно из них заключалось в том, что победители не только лишались права сказать о своей «заключительной операции» в саду имперской канцелярии, но и не могли должным образом оградить себя от всех возможных последующих упреков. Находка была совершена, но ее формальное подтверждение оставляло желать лучшего. Центральный акт (№12) не отвечал на все возможные вопросы.
В результате все споры разгорелись много лет спустя — когда акт, наконец, был опубликован (не без помощи автора этих строк). Большинство положений уже нельзя было перепроверить. Не было останков (не считая зубного моста и челюсти в сейфах КГБ). Ушли в иной мир участники вскрытия и авторы акта.
Оставаясь верным своей приверженности к документальности, приведу этот акт полностью [83] :
«АКТ №12
судебно-медицинского исследования обгоревшего трупа мужчины (предположительно труп Гитлера).
8 мая 1945 года, город Берлин — Бух. Морг ХППГ № 496.
Комиссия в составе Главного судебно-медицинского эксперта Шкаравского Ф.И., Главного патологоанатома Красной Армии подполковника медицинской службы Краев-ского H.A., и.о. Главного патологоанатома 1-го Белорусского фронта майора медицинской службы Маранц А.Я., армейского суд.мед. эксперта 3-й ударной армии майора медицинской службы Богуславского Ю. И. и армейского патологоанатома 3-й ударной армии майора медицинской службы Гулъкевич Ю.В. по приказанию члена Военного совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта Телегина от 3 мая 1945 года произвела судебно-медицинское исследование трупа мужчины (предположительно труп Гитлера).
При исследовании обнаружено:
А. Наружный осмотр
В деревянном ящике длиной 163 см., шириной 55 см. и вышиной 53 см. доставлены остатки обгоревшего трупа мужчины. На трупе был обнаружен обгоревший по краям кусок трикотажной материи размером 25х$ см., желтоватого цвета, похожий на трикотажную рубашку.
Ввиду того, что труп обгорел, судить о возрасте трудно, можно предположить, что возраст был около 50—60 лет, рост его 165 см. (измерение неточное вследствие обугливания тканей), длина правой большой берцовой кости — 39 см. Труп в значительной степени обугленный, от него ощущается запах горелого мяса. Крышка черепа частично отсутствует, сохранились части затылочной кости, левой височной, нижняя часть скуловых и носовых костей, а также верхняя и нижняя челюсти. Правая сторона черепа обгорела больше, чем левая. Внутри черепной коробки заметны части обгорелого мозга и твердой мозговой оболочки. На лице и туловище кожа отсутствует; сохранились лишь остатки обугленных мышц. Имеются множественные мелкие трещины носовых костей и костей верхней челюсти. Язык обуглен, кончик его плотно сжат между зубами верхней и нижней челюсти. Зубы верхней челюсти в количестве 9 представляют собой единый желто-металлический (золотой) мостик, который держится на штифтах 2-го левого и 2-го правого резцов. В этом мосту имеется 4 верхних резца (2j1JL1L2), 2 клыка (3j) (L3), левый первый малый коренной зуб (1-4), 1 и 2 малые, коренные зубы справа (4jsJ) (см. схему). Левый 1-й резец (1-1) представляет собой белую зубную пластинку с трещинами и черным дефектом эмали внизу, которая вставлена спереди в металлический (золотой) зуб, 2-й резец, клык и 1-й малый коренной слева, а также 7/2 резцы и 1-й малый коренной зуб справа представляют собой обычные эмалевые зубные пластинки, фиксированные в задней своей части на основе моста. Правый клык имеет сплошную желто-металлическую (золотую) коронку. Мостик верхней челюсти слева за 2-м малым коренным зубом (L4) вертикально спилен. Нижняя челюсть лежит свободно в обгоревшей ротовой полости. Задние части альвеолярных отростков ее имеют остроконечную поверхность излома. Костная пластинка нижней челюсти обуглена с передней поверхности нижнего края. На передней поверхности ее также видны обугленные верхушки зубных корней. Нижняя челюсть имеет 15 зубов, из них искусственных 10 (2J iJLlL 2) и первый (4J) правый малый коренной зуб — естественные со значительно стертой жевательной поверхностью и обнаженной шейкой коронки. Эмаль зубов с синеватым отливом, а шейка грязно-желтого цвета, 4-й, 5-й, 7-й и 8-й левый зубы искусственные, навесные, желто-металлические (золотые), представляют собой единый мостик золотых коронок, укрепленный на 3-м, 5-м (по мостику 6-м) и 8-м (по мостику 9-м) зубах. 2-й правый малый коренной зуб (5) покрыт желто-металлической (золотой) коронкой, связанной дугообразной пластинкой-валиком с правым клыком (3). Часть жевательной и задней поверхности правого клыка покрыта желто-металлической (золотой) пластинкой мостика. 1-й правый большой коренной зуб — искусственный, белый, укреплен на золотой основе, связанной с мостиком второго малого коренного зуба и правого резца.
Во рту обнаружены кусочки стекла, составляющие часть стенок и дна тонкостенной ампулы. Мышцы шеи обуглены, ребра справа отсутствуют, выгорели. Правая боковая часть грудной клетки и живота выгорела, через образовавшиеся отверстия видно правое легкое, печень и кишечник. Половой член обуглен, в обоженной, но сохранившейся мошонке обнаружено только правое яичко. По ходу пахового канала — левое яичко не обнаружено. Правая рука значительно обгорела, концы изломленных костей плеча и предплечья обуглены. Мышцы черного и местами коричневого цвета, сухие, распадаются при дотрагивании на отдельные волокна. Сохранились остатки обгоревших верхних двух третей левого плеча; свободный конец плечевой кости обуглен и выступает из сухих мягких тканей. Обе ноги тоже обуглены, мягкие ткани во многих местах отсутствуют, обгорели и отпали. Кости обгорели и обломались. Имеется перелом правой бедренной и правой большой берцовой кости. Стопа левая отсутствует.
Б. Внутренний осмотр
Расположение внутренних органов правильное. Легкие сверху черные, на разрезе темно-красного цвета, плотноватой консистенции. Слизистая верхних дыхательных путей темно-красного цвета. Полости сердца заполнены запекшейся кровью красно-бурого цвета. Мышца сердца плотная, имеет вид вареного мяса. Печень сверху черная обгоревшая, плотноватой консистенции, на разрезе желто-серого цвета. Почки уменьшенных размеров — 9x5x5,5 см. Капсула легко снимается, поверхность их гладкая; рисунок смазан. Почки имеют вареный вид. Мочевой пузырь содержит 5 кубиков желтоватого цвета мочи. Слизистая пузыря серая. Селезенка, желудок и кишечник обгоревшие, местами почти черного цвета.
Примечание: 1. Отделу СМЕРШ 3-й ударной армии 8.5.45 г. переданы изъятые из трупа:
а) желто-металлический мост верхней челюсти с 9-ю зубами.
б) обгоревшая нижняя челюсть с 15-ю зубами.
2. Из протокола допроса гражданки Гойзерман [83.1] Кете можно предположить, что описанные в акте зубы и мостик принадлежат рейхсканцлеру Гитлеру.
3. Гр. Гойзерман Кете в разговоре с главным судебным экспертом фронта подполковником Шкаравским, имевшем место 11.5.45 г. [83.2] в ХППГ № 496, детально описывала состояние зубов Гитлера. Ее описание совпадает с анатомическими данными ротовой полости вскрытого нами обгоревшего неизвестного мужчины.
Приложение: К акту прилагается пробирка с кусочками стеклянной ампулы, обнаруженной во рту трупа [83.3].
Заключение:
На основании результатов судебно-медицинского исследования обгоревшего трупа неизвестного мужчины и результатов экспертизы других трупов этой группы (акты №№ 1—11) комиссия приходит к выводам:
1. Анатомическая характеристика трупа
Вследствие значительного обугливания тела нет возможности описать наружный вид покойного, но все же можно отметить следующее:
а) Рост около 165 сантиметров (сто шестьдесят пять).
б) Возраст (по общему развитию, величине органов, по состоянию нижних резцов и правого малого коренного зуба) колеблется в пределах 50—60 лет (пятьдесят—шестьдесят).
в) Левое яичко в мошонке и по ходу семенного канала в паховом канале и малом тазу не обнаружено.
г) Основной анатомической находкой, которая может быть использована для идентификации личности, являются челюсти с большим количеством искусственных мостиков зубов, коронок и пломб (смотри акт).
2. Причина смерти
На значительно измененном огнем теле видимых признаков тяжелых смертельных повреждений или заболеваний не обнаружено.
Наличие в полости рта остатков раздавленной стеклянной ампулы, наличие таких же ампул в полости рта других трупов (см. акты №№ 1, 2, 3, 5, 6, 8, 9, 10, 11 и 13), явный запах горького миндаля от трупов (акты № 1, 2, 3, 5, 8, 9, 10, 11) и результаты судебно-химического исследования внутренностей с обнаружением цианистых соединений (акты №№ 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11) позволяют прийти комиссии к заключению, что в данном случае смерть наступила в результате отравления цианистыми соединениями [83.4] ».
Когда в 1968 году акт был мною опубликован, фронт скептиков образовался быстро. Наиболее солидным из них стал профессор Вернер Мазер, известный специалист и автор биографии Гитлера [84] . Мазер поставил под вопрос не столько сам акт, сколько идентификацию принадлежности вскрытого тела. Главное его возражение касалось установленного Шкаравским наличия одного яичка (крипторхизм). Действительно, врачи часто осматривали Гитлера, не устанавливая никаких ненормальностей. Но они могли из-за пиетета перед пациентом не фиксировать крипторхизма, благо это свойство не ущемляло нормальной мужской функции. Я склонен считать, что этот аргумент уважаемого профессора Мазера скорее всего сводится к известному постулату: «Этого не может быть, так как этого не может быть никогда».
Конечно, сомневаться можно во всем. Например, опубликованное в 1993 году исследование французских медиков из университета гор. Лилль повторяет аргументы Мазера о крипторхизме и вводит новый контраргумент: в акте Шкаравского упомянуты 15 зубов верхней челюсти, но описаны только 14 [85] . Но если посмотреть акт, то в нем в верхней челюсти упомянуты 9 зубов, из них описаны все 9; в нижней челюсти упомянуты 15 зубов, из них описаны все.
Американский стоматолог Лестер Лунтц (журнал «Коннектикут», март 1983 г.) выдвинул другую, едва ли более обоснованную версию [86] . Он считает, что русские нашли в саду тело… двойника Гитлера. Далее он объявляет, что русские не произвели зубоврачебного освидетельствования останков Гитлера. Первое оставляю на совести д-ра Лунтца, так как никем и никогда не доказано, что у Гитлера были двойники. Последнее утверждение более чем странно, ибо комиссия Шкаравского подробно описала зубы трупа №12. Более того, они были изъяты из него и опознаны Кете Хойзерман и Фрицем Эхтманом. Эти описания были подробно проанализированы двумя специалистами — д-ром Соггнаесом и профессором Стремом и доложены ими на стоматологических конгрессах в Эдинбурге и Осло [87].
Полковник медслужбы США Ховард Бюхнер и его немецкий коллега Вильгельм Бернхарт в книге «Прах Гитлера» выдвинули еще более изощренный контраргумент [88] : они не сомневаются в акте Шкаравского, но считают, что эсэсовская охрана фюрера все предусмотрела и специально подложила в яму два трупа — женский и мужской, в то время как прах Гитлера и Браун был заботливо уложен в 22 (!) специальные урны и вывезен из Берлина на специальном самолете. Некий полковник ССХартман приказал группе берлинских беспризорных найти два трупа: «изуродованных, неузнаваемых, мужской и женский, приблизительно как у фюрера и его жены, нужных размеров, веса и возраста, с наличием зубов и протезов. Эти ложные г-н и г-жа Гитлер были сожжены, а затем найдены Советами. По чистому случаю полковник Хартман выбрал мужской труп с одним яичком и женский с ранениями».
Почему я скептически отношусь ко всем версиям, исключающим смерть Гитлера и находку его трупа советскими войсками? Основания мои таковы:
1. Документальные свидетельства и свидетельства большинства серьезных очевидцев говорят против «демонизации» нацистского режима, якобы столь зловещего и изобретательного, что он заранее предусмотрел все меры для спасения своих лидеров. Скорее наоборот: лидеры режима были так уверены в себе, что и не думали, что их дни сочтены.
2. Личное знакомство с большинством участников берлинского поиска первых дней мая 1945 года (Горбушин, Мирошниченко, Аксенов, Ржевская, Клименко, Шкаравский, Смольянинов, Краевский, Блащук, Терещенко, Мержанов) убедило меня в том, что здесь не было никаких «смершевских» комбинаций и фальсификаций. Они начались на более высоком — «сталинском» — уровне.
3. Те челюсти и протезы, которые 8 мая были сняты с останков Гитлера и Браун, являются хотя единственным, но неопровержимым доказательствомидентификации. Они совпали и с описанием, сделанным задолго до этого зубным врачом Гитлера — Блашке, и с описанием, данным Хойзерман и Эхтманом. Ни в мастерских Лубянки, ни в лабораториях Гейдриха их невозможно было изготовить.
Но не буду скрывать: не только у Мазера или Лунтца появились претензии к акту Шкаравского. Оказывается, были и советские скептики, например известный московский криминалист-медик, профессор Московской судебно-медицинской экспертизы Борис Семеновский. Он сформулировал свои замечания еще в 1946 году [89].
«ЗАМЕЧАНИЯ
к акту №12 судебно-медицинского исследования обгоревшего трупа мужчины, произведенного Комиссией врачей 8/V-1945 года в городе Берлине, и к акту №13 судебно-медицинского исследования обгоревшего трупа неизвестной женщины, произведенного той же Комиссией 8/V-1945 года в городе Берлине.
К акту №12 (предположительно трупа ГИТЛЕРА)
1) Из акта совершенно не видно, было ли произведено исследование костей основания черепа, что имеет в данном случае очень большое значение ввиду констатирования обдуцентами «множественных мелких трещин носовых костей и костей верхней челюсти». Кроме того, направление, длина и взаимное соотношение этих трещин в акте не отмечены, что лишает возможности судить об их происхождении.
2) В акте не описано изменение внутренней поверхности аорты и других крупных сосудов, что в известной мере могло подтвердить высказанное Комиссией «по состоянию нижних резцов и первого малого коренного зуба» мнение о возрасте покойного.
3) Не изъяты части наиболее сохранившихся внутренних органов для судебно-химического исследования на присутствие в них цианистых соединений, что необходимо было сделать, независимо от возможных результатов анализа, — ввиду обнаружения в полости рта «кусочков стекла, составляющих часть стенок и дна тонкостенной ампулы».
4) Заключение Комиссии, что «смерть неизвестного мужчины наступила в результате отравления цианистыми соединениями», основано только на наличии в полости рта трупа остатков раздавленной ампулы и по аналогии с установленной Комиссией причиной смерти двух мужчин, одной женщины и 6 детей (акты № 1, 2, 5, 6, 7, 8, 9, 10 и 11). Это заключение можно рассматривать только как предположительное, тем более что обдуцентами не исследовано состояние костей основания черепа и не уделено внимания вопросу о происхождении «многочисленных трещин носовых костей и костей верхней челюсти».
К акту № 13 (предположительно жены ГИТЛЕРА)
1) Врачами не исследованы кости основания черепа на предмет возможного обнаружения каких-либо их повреждений, что, само собой разумеется, имеет существенное значение при решении вопроса о характере и причине смерти неизвестной женщины.
2) Из очень краткого описания «ясно выраженных кровоизлияний» вокруг отверстий в коже, неправильной формы, размером 7x0,9 см, по пар астернальной линии, слева, на уровне второго межреберного промежутка, и ясных кровоизлияний вокруг двух отверстий, размером 0,8x0,4 см, в верхней части сердечной сумки спереди нельзя сделать определенного вывода о том, что являются ли эти повреждения прижизненного или посмертного происхождения, тем более что совсем не отмечено, какой вид и характер имели стенки двух сквозных огнестрельных каналов в верхней доле левого легкого. Точно так же нельзя составить твердого мнения о происхождении этих повреждений и на основании характеристики их, приведенной экспертами в данном ими заключении о причине смерти неизвестной женщины («несмотря на наличие тяжелых ранений…»).
3) Не произведено судебно-химическое исследование частей внутренних органов на присутствие в них цианистых соединений, к чему Комиссия прибегала во всех тех случаях, когда при исследовании ими других трупов ощущался «запах горького миндаля».
Некоторые из приведенных существенных недостатков исследования трупов неизвестных мужчины и женщины, напр, отсутствие описания состояния костей оснований черепа, могут быть устранены при перевскрытии этих трупов.
ПРОФЕССОР (СЕМЕНОВСКИЙ)».
Как же мог профессор Семеновский поднять руку на столь авторитетное заключение, вроде как бы подтвержденное органами «СМЕРШ» и даже доложенное Сталину?
Здесь-то мы и подходим к совершенно невероятной операции советских спецслужб — к операции «Миф».
Тогда, в эйфории Победы, советские лидеры могли себе это позволить. Наши союзники довольствовались собственными розысками и сбором данных. Быстро убедившись, что Гитлер мертв, они не стали припирать Сталина «к стенке», правда, до поры до времени. Но абсурдное решение Сталина имело неприятные и неожиданные последствия. Одно из них заключалось в том, что победители не только лишались права сказать о своей «заключительной операции» в саду имперской канцелярии, но и не могли должным образом оградить себя от всех возможных последующих упреков. Находка была совершена, но ее формальное подтверждение оставляло желать лучшего. Центральный акт (№12) не отвечал на все возможные вопросы.
В результате все споры разгорелись много лет спустя — когда акт, наконец, был опубликован (не без помощи автора этих строк). Большинство положений уже нельзя было перепроверить. Не было останков (не считая зубного моста и челюсти в сейфах КГБ). Ушли в иной мир участники вскрытия и авторы акта.
Оставаясь верным своей приверженности к документальности, приведу этот акт полностью [83] :
«АКТ №12
судебно-медицинского исследования обгоревшего трупа мужчины (предположительно труп Гитлера).
8 мая 1945 года, город Берлин — Бух. Морг ХППГ № 496.
Комиссия в составе Главного судебно-медицинского эксперта Шкаравского Ф.И., Главного патологоанатома Красной Армии подполковника медицинской службы Краев-ского H.A., и.о. Главного патологоанатома 1-го Белорусского фронта майора медицинской службы Маранц А.Я., армейского суд.мед. эксперта 3-й ударной армии майора медицинской службы Богуславского Ю. И. и армейского патологоанатома 3-й ударной армии майора медицинской службы Гулъкевич Ю.В. по приказанию члена Военного совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта Телегина от 3 мая 1945 года произвела судебно-медицинское исследование трупа мужчины (предположительно труп Гитлера).
При исследовании обнаружено:
А. Наружный осмотр
В деревянном ящике длиной 163 см., шириной 55 см. и вышиной 53 см. доставлены остатки обгоревшего трупа мужчины. На трупе был обнаружен обгоревший по краям кусок трикотажной материи размером 25х$ см., желтоватого цвета, похожий на трикотажную рубашку.
Ввиду того, что труп обгорел, судить о возрасте трудно, можно предположить, что возраст был около 50—60 лет, рост его 165 см. (измерение неточное вследствие обугливания тканей), длина правой большой берцовой кости — 39 см. Труп в значительной степени обугленный, от него ощущается запах горелого мяса. Крышка черепа частично отсутствует, сохранились части затылочной кости, левой височной, нижняя часть скуловых и носовых костей, а также верхняя и нижняя челюсти. Правая сторона черепа обгорела больше, чем левая. Внутри черепной коробки заметны части обгорелого мозга и твердой мозговой оболочки. На лице и туловище кожа отсутствует; сохранились лишь остатки обугленных мышц. Имеются множественные мелкие трещины носовых костей и костей верхней челюсти. Язык обуглен, кончик его плотно сжат между зубами верхней и нижней челюсти. Зубы верхней челюсти в количестве 9 представляют собой единый желто-металлический (золотой) мостик, который держится на штифтах 2-го левого и 2-го правого резцов. В этом мосту имеется 4 верхних резца (2j1JL1L2), 2 клыка (3j) (L3), левый первый малый коренной зуб (1-4), 1 и 2 малые, коренные зубы справа (4jsJ) (см. схему). Левый 1-й резец (1-1) представляет собой белую зубную пластинку с трещинами и черным дефектом эмали внизу, которая вставлена спереди в металлический (золотой) зуб, 2-й резец, клык и 1-й малый коренной слева, а также 7/2 резцы и 1-й малый коренной зуб справа представляют собой обычные эмалевые зубные пластинки, фиксированные в задней своей части на основе моста. Правый клык имеет сплошную желто-металлическую (золотую) коронку. Мостик верхней челюсти слева за 2-м малым коренным зубом (L4) вертикально спилен. Нижняя челюсть лежит свободно в обгоревшей ротовой полости. Задние части альвеолярных отростков ее имеют остроконечную поверхность излома. Костная пластинка нижней челюсти обуглена с передней поверхности нижнего края. На передней поверхности ее также видны обугленные верхушки зубных корней. Нижняя челюсть имеет 15 зубов, из них искусственных 10 (2J iJLlL 2) и первый (4J) правый малый коренной зуб — естественные со значительно стертой жевательной поверхностью и обнаженной шейкой коронки. Эмаль зубов с синеватым отливом, а шейка грязно-желтого цвета, 4-й, 5-й, 7-й и 8-й левый зубы искусственные, навесные, желто-металлические (золотые), представляют собой единый мостик золотых коронок, укрепленный на 3-м, 5-м (по мостику 6-м) и 8-м (по мостику 9-м) зубах. 2-й правый малый коренной зуб (5) покрыт желто-металлической (золотой) коронкой, связанной дугообразной пластинкой-валиком с правым клыком (3). Часть жевательной и задней поверхности правого клыка покрыта желто-металлической (золотой) пластинкой мостика. 1-й правый большой коренной зуб — искусственный, белый, укреплен на золотой основе, связанной с мостиком второго малого коренного зуба и правого резца.
Во рту обнаружены кусочки стекла, составляющие часть стенок и дна тонкостенной ампулы. Мышцы шеи обуглены, ребра справа отсутствуют, выгорели. Правая боковая часть грудной клетки и живота выгорела, через образовавшиеся отверстия видно правое легкое, печень и кишечник. Половой член обуглен, в обоженной, но сохранившейся мошонке обнаружено только правое яичко. По ходу пахового канала — левое яичко не обнаружено. Правая рука значительно обгорела, концы изломленных костей плеча и предплечья обуглены. Мышцы черного и местами коричневого цвета, сухие, распадаются при дотрагивании на отдельные волокна. Сохранились остатки обгоревших верхних двух третей левого плеча; свободный конец плечевой кости обуглен и выступает из сухих мягких тканей. Обе ноги тоже обуглены, мягкие ткани во многих местах отсутствуют, обгорели и отпали. Кости обгорели и обломались. Имеется перелом правой бедренной и правой большой берцовой кости. Стопа левая отсутствует.
Б. Внутренний осмотр
Расположение внутренних органов правильное. Легкие сверху черные, на разрезе темно-красного цвета, плотноватой консистенции. Слизистая верхних дыхательных путей темно-красного цвета. Полости сердца заполнены запекшейся кровью красно-бурого цвета. Мышца сердца плотная, имеет вид вареного мяса. Печень сверху черная обгоревшая, плотноватой консистенции, на разрезе желто-серого цвета. Почки уменьшенных размеров — 9x5x5,5 см. Капсула легко снимается, поверхность их гладкая; рисунок смазан. Почки имеют вареный вид. Мочевой пузырь содержит 5 кубиков желтоватого цвета мочи. Слизистая пузыря серая. Селезенка, желудок и кишечник обгоревшие, местами почти черного цвета.
Примечание: 1. Отделу СМЕРШ 3-й ударной армии 8.5.45 г. переданы изъятые из трупа:
а) желто-металлический мост верхней челюсти с 9-ю зубами.
б) обгоревшая нижняя челюсть с 15-ю зубами.
2. Из протокола допроса гражданки Гойзерман [83.1] Кете можно предположить, что описанные в акте зубы и мостик принадлежат рейхсканцлеру Гитлеру.
3. Гр. Гойзерман Кете в разговоре с главным судебным экспертом фронта подполковником Шкаравским, имевшем место 11.5.45 г. [83.2] в ХППГ № 496, детально описывала состояние зубов Гитлера. Ее описание совпадает с анатомическими данными ротовой полости вскрытого нами обгоревшего неизвестного мужчины.
Приложение: К акту прилагается пробирка с кусочками стеклянной ампулы, обнаруженной во рту трупа [83.3].
Заключение:
На основании результатов судебно-медицинского исследования обгоревшего трупа неизвестного мужчины и результатов экспертизы других трупов этой группы (акты №№ 1—11) комиссия приходит к выводам:
1. Анатомическая характеристика трупа
Вследствие значительного обугливания тела нет возможности описать наружный вид покойного, но все же можно отметить следующее:
а) Рост около 165 сантиметров (сто шестьдесят пять).
б) Возраст (по общему развитию, величине органов, по состоянию нижних резцов и правого малого коренного зуба) колеблется в пределах 50—60 лет (пятьдесят—шестьдесят).
в) Левое яичко в мошонке и по ходу семенного канала в паховом канале и малом тазу не обнаружено.
г) Основной анатомической находкой, которая может быть использована для идентификации личности, являются челюсти с большим количеством искусственных мостиков зубов, коронок и пломб (смотри акт).
2. Причина смерти
На значительно измененном огнем теле видимых признаков тяжелых смертельных повреждений или заболеваний не обнаружено.
Наличие в полости рта остатков раздавленной стеклянной ампулы, наличие таких же ампул в полости рта других трупов (см. акты №№ 1, 2, 3, 5, 6, 8, 9, 10, 11 и 13), явный запах горького миндаля от трупов (акты № 1, 2, 3, 5, 8, 9, 10, 11) и результаты судебно-химического исследования внутренностей с обнаружением цианистых соединений (акты №№ 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11) позволяют прийти комиссии к заключению, что в данном случае смерть наступила в результате отравления цианистыми соединениями [83.4] ».
Когда в 1968 году акт был мною опубликован, фронт скептиков образовался быстро. Наиболее солидным из них стал профессор Вернер Мазер, известный специалист и автор биографии Гитлера [84] . Мазер поставил под вопрос не столько сам акт, сколько идентификацию принадлежности вскрытого тела. Главное его возражение касалось установленного Шкаравским наличия одного яичка (крипторхизм). Действительно, врачи часто осматривали Гитлера, не устанавливая никаких ненормальностей. Но они могли из-за пиетета перед пациентом не фиксировать крипторхизма, благо это свойство не ущемляло нормальной мужской функции. Я склонен считать, что этот аргумент уважаемого профессора Мазера скорее всего сводится к известному постулату: «Этого не может быть, так как этого не может быть никогда».
Конечно, сомневаться можно во всем. Например, опубликованное в 1993 году исследование французских медиков из университета гор. Лилль повторяет аргументы Мазера о крипторхизме и вводит новый контраргумент: в акте Шкаравского упомянуты 15 зубов верхней челюсти, но описаны только 14 [85] . Но если посмотреть акт, то в нем в верхней челюсти упомянуты 9 зубов, из них описаны все 9; в нижней челюсти упомянуты 15 зубов, из них описаны все.
Американский стоматолог Лестер Лунтц (журнал «Коннектикут», март 1983 г.) выдвинул другую, едва ли более обоснованную версию [86] . Он считает, что русские нашли в саду тело… двойника Гитлера. Далее он объявляет, что русские не произвели зубоврачебного освидетельствования останков Гитлера. Первое оставляю на совести д-ра Лунтца, так как никем и никогда не доказано, что у Гитлера были двойники. Последнее утверждение более чем странно, ибо комиссия Шкаравского подробно описала зубы трупа №12. Более того, они были изъяты из него и опознаны Кете Хойзерман и Фрицем Эхтманом. Эти описания были подробно проанализированы двумя специалистами — д-ром Соггнаесом и профессором Стремом и доложены ими на стоматологических конгрессах в Эдинбурге и Осло [87].
Полковник медслужбы США Ховард Бюхнер и его немецкий коллега Вильгельм Бернхарт в книге «Прах Гитлера» выдвинули еще более изощренный контраргумент [88] : они не сомневаются в акте Шкаравского, но считают, что эсэсовская охрана фюрера все предусмотрела и специально подложила в яму два трупа — женский и мужской, в то время как прах Гитлера и Браун был заботливо уложен в 22 (!) специальные урны и вывезен из Берлина на специальном самолете. Некий полковник ССХартман приказал группе берлинских беспризорных найти два трупа: «изуродованных, неузнаваемых, мужской и женский, приблизительно как у фюрера и его жены, нужных размеров, веса и возраста, с наличием зубов и протезов. Эти ложные г-н и г-жа Гитлер были сожжены, а затем найдены Советами. По чистому случаю полковник Хартман выбрал мужской труп с одним яичком и женский с ранениями».
Почему я скептически отношусь ко всем версиям, исключающим смерть Гитлера и находку его трупа советскими войсками? Основания мои таковы:
1. Документальные свидетельства и свидетельства большинства серьезных очевидцев говорят против «демонизации» нацистского режима, якобы столь зловещего и изобретательного, что он заранее предусмотрел все меры для спасения своих лидеров. Скорее наоборот: лидеры режима были так уверены в себе, что и не думали, что их дни сочтены.
2. Личное знакомство с большинством участников берлинского поиска первых дней мая 1945 года (Горбушин, Мирошниченко, Аксенов, Ржевская, Клименко, Шкаравский, Смольянинов, Краевский, Блащук, Терещенко, Мержанов) убедило меня в том, что здесь не было никаких «смершевских» комбинаций и фальсификаций. Они начались на более высоком — «сталинском» — уровне.
3. Те челюсти и протезы, которые 8 мая были сняты с останков Гитлера и Браун, являются хотя единственным, но неопровержимым доказательствомидентификации. Они совпали и с описанием, сделанным задолго до этого зубным врачом Гитлера — Блашке, и с описанием, данным Хойзерман и Эхтманом. Ни в мастерских Лубянки, ни в лабораториях Гейдриха их невозможно было изготовить.
Но не буду скрывать: не только у Мазера или Лунтца появились претензии к акту Шкаравского. Оказывается, были и советские скептики, например известный московский криминалист-медик, профессор Московской судебно-медицинской экспертизы Борис Семеновский. Он сформулировал свои замечания еще в 1946 году [89].
«ЗАМЕЧАНИЯ
к акту №12 судебно-медицинского исследования обгоревшего трупа мужчины, произведенного Комиссией врачей 8/V-1945 года в городе Берлине, и к акту №13 судебно-медицинского исследования обгоревшего трупа неизвестной женщины, произведенного той же Комиссией 8/V-1945 года в городе Берлине.
К акту №12 (предположительно трупа ГИТЛЕРА)
1) Из акта совершенно не видно, было ли произведено исследование костей основания черепа, что имеет в данном случае очень большое значение ввиду констатирования обдуцентами «множественных мелких трещин носовых костей и костей верхней челюсти». Кроме того, направление, длина и взаимное соотношение этих трещин в акте не отмечены, что лишает возможности судить об их происхождении.
2) В акте не описано изменение внутренней поверхности аорты и других крупных сосудов, что в известной мере могло подтвердить высказанное Комиссией «по состоянию нижних резцов и первого малого коренного зуба» мнение о возрасте покойного.
3) Не изъяты части наиболее сохранившихся внутренних органов для судебно-химического исследования на присутствие в них цианистых соединений, что необходимо было сделать, независимо от возможных результатов анализа, — ввиду обнаружения в полости рта «кусочков стекла, составляющих часть стенок и дна тонкостенной ампулы».
4) Заключение Комиссии, что «смерть неизвестного мужчины наступила в результате отравления цианистыми соединениями», основано только на наличии в полости рта трупа остатков раздавленной ампулы и по аналогии с установленной Комиссией причиной смерти двух мужчин, одной женщины и 6 детей (акты № 1, 2, 5, 6, 7, 8, 9, 10 и 11). Это заключение можно рассматривать только как предположительное, тем более что обдуцентами не исследовано состояние костей основания черепа и не уделено внимания вопросу о происхождении «многочисленных трещин носовых костей и костей верхней челюсти».
К акту № 13 (предположительно жены ГИТЛЕРА)
1) Врачами не исследованы кости основания черепа на предмет возможного обнаружения каких-либо их повреждений, что, само собой разумеется, имеет существенное значение при решении вопроса о характере и причине смерти неизвестной женщины.
2) Из очень краткого описания «ясно выраженных кровоизлияний» вокруг отверстий в коже, неправильной формы, размером 7x0,9 см, по пар астернальной линии, слева, на уровне второго межреберного промежутка, и ясных кровоизлияний вокруг двух отверстий, размером 0,8x0,4 см, в верхней части сердечной сумки спереди нельзя сделать определенного вывода о том, что являются ли эти повреждения прижизненного или посмертного происхождения, тем более что совсем не отмечено, какой вид и характер имели стенки двух сквозных огнестрельных каналов в верхней доле левого легкого. Точно так же нельзя составить твердого мнения о происхождении этих повреждений и на основании характеристики их, приведенной экспертами в данном ими заключении о причине смерти неизвестной женщины («несмотря на наличие тяжелых ранений…»).
3) Не произведено судебно-химическое исследование частей внутренних органов на присутствие в них цианистых соединений, к чему Комиссия прибегала во всех тех случаях, когда при исследовании ими других трупов ощущался «запах горького миндаля».
Некоторые из приведенных существенных недостатков исследования трупов неизвестных мужчины и женщины, напр, отсутствие описания состояния костей оснований черепа, могут быть устранены при перевскрытии этих трупов.
ПРОФЕССОР (СЕМЕНОВСКИЙ)».
Как же мог профессор Семеновский поднять руку на столь авторитетное заключение, вроде как бы подтвержденное органами «СМЕРШ» и даже доложенное Сталину?
Здесь-то мы и подходим к совершенно невероятной операции советских спецслужб — к операции «Миф».
В чем я покривил душой
Считается, что каяться никогда не поздно. Покаяние может быть принято или не принято, но оно важно не только для кающегося.
Когда в 1968 году я опубликовал тексты 13 судебно-медицинских заключений и описал события, разыгрывавшиеся в Берлине в мае 1945 года, я сознательно допустил одно искажение этих событий. Я написал: «Медицинское следствие было закончено, поэтому трупы были окончательно сожжены, а пепел развеян по ветру, как об этом 3 июня начальник управления контрразведки „СМЕРШ“ 1-го Белорусского фронта доложил в Москву». Это была ложь, причем умышленная.
Откуда она взялась? В 1968 году, когда я с огромным трудом добился разрешения на публикацию актов, в Москве царили иные порядки. Все подобные публикации подлежали строжайшему контролю, особенно если они были связаны с деятельностью спецслужб. Я слышал, что мой коллега из газеты «Труд» пытался получить такое разрешение. Мол, в торжественный день Победы сообщим о том, чем и как кончил Гитлер. Просьбу доложили Никите Хрущеву, и он, было, согласился, но в последний момент изменил это решение. Я понимал, что надо придумать какой-то повод для возобновления просьбы. Как говорится, не бывать бы счастью, да несчастье помогло. В 60-е годы советская внешнеполитическая пропаганда занималась дискредитацией порядков в ФРГ и показом роста неонацизма. В ЦК КПСС с этой целью готовились специальные меры, о чем журналистам стало известно. Тогда мне и пришла в голову мысль, что акты о смерти Гитлера можно обнародовать, включив их в ряд публикаций против неонацизма, возрождающего миф о Гитлере (уже появились публикации о том, что Гитлер якобы жив). Расчет оказался правильным, и ЦК дал указание КГБ предоставить документы, но с ограничениями: публикация подлежала строгому контролю и писать можно было только то, с чем согласны в КГБ. И наоборот: чего публиковать не захотят, того и не писать…
В пустой кабинет пресс-бюро КГБ мне приносили папки, откуда я мог делать выписки. Затем мне дали адреса некоторых ветеранов «СМЕРШ», с которыми я мог встретиться. Среди них оказался и полковник Горбушин, к которому я поехал в Ленинград. Мы долго беседовали, причем, рассказывая о судьбе трупов Гитлера, Браун, Кребса и семьи Геббельс, Василий Горбушин вдруг сказал:
— А вот об этом писать нельзя. Это государственная тайна. Вам скажу, но вы не пишите.
— Что вы имеете в виду?
— А то, что мы трупы не уничтожили, а зарыли. Причем зарывали не раз, пока не закопали их в Магдебурге, куда штаб 3-й ударной армии передислоцировался в конце 1945 года.
Тогда же это подтвердила мне в дружеском разговоре Елена Ржевская. Те же сотрудники пресс-бюро КГБ, с которыми я все время консультировался, прямо указали: надо написать, что трупы сожжены, указать произвольно время, скажем, начало июня. Я так и сделал. Иначе сделать и не мог, ибо тогда вся публикация, которую я считал необходимой, не увидела бы света.
Теперь, покаявшись, я могу попытаться с максимальным приближением описать своеобразную одиссею трупов Гитлера и его присных.
Когда в 1968 году я опубликовал тексты 13 судебно-медицинских заключений и описал события, разыгрывавшиеся в Берлине в мае 1945 года, я сознательно допустил одно искажение этих событий. Я написал: «Медицинское следствие было закончено, поэтому трупы были окончательно сожжены, а пепел развеян по ветру, как об этом 3 июня начальник управления контрразведки „СМЕРШ“ 1-го Белорусского фронта доложил в Москву». Это была ложь, причем умышленная.
Откуда она взялась? В 1968 году, когда я с огромным трудом добился разрешения на публикацию актов, в Москве царили иные порядки. Все подобные публикации подлежали строжайшему контролю, особенно если они были связаны с деятельностью спецслужб. Я слышал, что мой коллега из газеты «Труд» пытался получить такое разрешение. Мол, в торжественный день Победы сообщим о том, чем и как кончил Гитлер. Просьбу доложили Никите Хрущеву, и он, было, согласился, но в последний момент изменил это решение. Я понимал, что надо придумать какой-то повод для возобновления просьбы. Как говорится, не бывать бы счастью, да несчастье помогло. В 60-е годы советская внешнеполитическая пропаганда занималась дискредитацией порядков в ФРГ и показом роста неонацизма. В ЦК КПСС с этой целью готовились специальные меры, о чем журналистам стало известно. Тогда мне и пришла в голову мысль, что акты о смерти Гитлера можно обнародовать, включив их в ряд публикаций против неонацизма, возрождающего миф о Гитлере (уже появились публикации о том, что Гитлер якобы жив). Расчет оказался правильным, и ЦК дал указание КГБ предоставить документы, но с ограничениями: публикация подлежала строгому контролю и писать можно было только то, с чем согласны в КГБ. И наоборот: чего публиковать не захотят, того и не писать…
В пустой кабинет пресс-бюро КГБ мне приносили папки, откуда я мог делать выписки. Затем мне дали адреса некоторых ветеранов «СМЕРШ», с которыми я мог встретиться. Среди них оказался и полковник Горбушин, к которому я поехал в Ленинград. Мы долго беседовали, причем, рассказывая о судьбе трупов Гитлера, Браун, Кребса и семьи Геббельс, Василий Горбушин вдруг сказал:
— А вот об этом писать нельзя. Это государственная тайна. Вам скажу, но вы не пишите.
— Что вы имеете в виду?
— А то, что мы трупы не уничтожили, а зарыли. Причем зарывали не раз, пока не закопали их в Магдебурге, куда штаб 3-й ударной армии передислоцировался в конце 1945 года.
Тогда же это подтвердила мне в дружеском разговоре Елена Ржевская. Те же сотрудники пресс-бюро КГБ, с которыми я все время консультировался, прямо указали: надо написать, что трупы сожжены, указать произвольно время, скажем, начало июня. Я так и сделал. Иначе сделать и не мог, ибо тогда вся публикация, которую я считал необходимой, не увидела бы света.
Теперь, покаявшись, я могу попытаться с максимальным приближением описать своеобразную одиссею трупов Гитлера и его присных.
Могилы Адольфа Гитлера
В 1938 году Адольф Гитлер указал, как его похоронить: тело перевезти в Мюнхен, выставить в Фельдхернхалле (здании, перед которым состоялся гитлеровский путч 1923 г.) для прощания и поместить в усыпальницу на Кёнигсплатц. Высказывал он и другое пожелание: быть похороненным в Линце, в усыпальнице здания руководства нацистской партии. Генрих Гиммлер имел более точное представление об усыпальнице, которую желал иметь фюрер. Она должна была иметь высоту 355 метров, диаметр 1500 метров. В центре — золотая гробница, украшенная драгоценными камнями с Урала…