Бианки Виталий Валентинович. Мышонок пик

Бианки Виталий

Мышонок Пик

   Виталий Валентинович Бианки
   Мышонок Пик
   Как мышонок попал в мореплаватели
   Ребята пускали по реке кораблики. Брат вырезал их ножиком из толстых кусков сосновой коры. Сестрёнка прилаживала паруса из тряпочек.
   На самый большой кораблик понадобилась длинная мачта.
   - Надо из прямого сучка, - сказал брат, взял ножик и пошёл в кусты.
   Вдруг он закричал оттуда:
   - Мыши, мыши!
   Сестрёнка бросилась к нему.
   - Рубнул сучок, - рассказывал брат, - а они как порскнут! Целая куча! Одна вон сюда под корень. Погоди, я её сейчас...
   Он перерубил ножиком корень и вытащил крошечного мышонка.
   - Да какой же он малюсенький! - удивилась сестрёнка. - И желторотый! Разве такие бывают?
   - Это дикий мышонок, - объяснил брат, - полевой. У каждой породы своё имя, только я не знаю, как этого зовут.
   Тут мышонок открыл розовый ротик и пискнул.
   - Пик! Он говорит, его зовут Пик! - засмеялась сестрёнка. - Смотри, как он дрожит! Ай! Да у него ушко в крови. Это ты его ножиком ранил, когда доставал. Ему больно.
   - Всё равно убью его, - сердито сказал брат. - Я их всех убиваю: зачем они у нас хлеб воруют?
   - Пусти его, - взмолилась сестрёнка, - он же маленький!
   Но мальчик не хотел слушать.
   - В речку заброшу, - сказал он и пошёл к берегу.
   Девочка вдруг догадалась, как спасти мышонка.
   - Стой! - закричала она брату. - Знаешь что? Посадим его в наш самый большой кораблик, и пускай он будет за пассажира!
   На это брат согласился: всё равно мышонок потонет в реке. А с живым пассажиром кораблик пустить интересно.
   Наладили парус, посадили мышонка в долблёное судёнышко и пустили по течению. Ветер подхватил кораблик и погнал его от берега. Мышонок крепко вцепился в сухую кору и не шевелился.
   Ребята махали ему руками с берега.
   В это время их кликнули домой. Они ещё видели, как лёгкий кораблик на всех парусах исчез за поворотом реки.
   - Бедный маленький Пик! - говорила девочка, когда они возвращались домой. - Кораблик, наверно, опрокинет ветром, и Пик утонет.
   Мальчик молчал. Он думал, как бы ему извести всех мышей у них в чулане.
   Кораблекрушение
   А мышонка несло да несло на лёгком сосновом кораблике. Ветер гнал судёнышко всё дальше от берега. Кругом плескались высокие волны. Река была широкая - целое море для крошечного Пика.
   Пику было всего две недели от роду. Он не умел ни пищи себе разыскивать, ни прятаться от врагов. В тот день мышка-мать первый раз вывела своих мышат из гнезда - погулять. Она как раз кормила их своим молоком, когда мальчик вспугнул всё мышиное семейство.
   Пик был ещё сосунком. Ребята сыграли с ним злую шутку. Лучше б они разом убили его, чем пускать одного, маленького и беззащитного, в такое опасное путешествие.
   Весь мир был против него. Ветер дул, точно хотел опрокинуть судёнышко, волны кидали кораблик, как будто хотели утопить его в тёмной своей глубине. Звери, птицы, гады, рыбы - все были против него. Каждый не прочь был поживиться глупым, беззащитным мышонком.
   Первые заметили Пика большие белые чайки. Они подлетели и закружились над корабликом. Они кричали от досады, что не могут разом прикончить мышонка: боялись с лёту разбить себе клюв о твёрдую кору. Некоторые опустились на воду и вплавь догоняли кораблик.
   А со дна реки поднялась щука и тоже поплыла за корабликом. Она ждала, когда чайки скинут мышонка в воду. Тогда ему не миновать её страшных зубов.
   Пик слышал хищные крики чаек. Он зажмурил глаза и ждал смерти.
   В это время сзади подлетела крупная хищная птица - рыболов-скопа. Чайки бросились врассыпную.
   Рыболов увидал мышонка на кораблике и под ним щуку в воде. Он сложил крылья и ринулся вниз.
   Он упал в реку совсем рядом с корабликом. Концом крыла он задел парус, и судёнышко перевернулось.
   Когда рыболов тяжело поднялся из воды со щукой в когтях, на перевёрнутом кораблике никого не было.
   Чайки увидели это издали и улетели прочь: они думали, что мышонок утонул.
   Пик не учился плавать. Но когда он попал в воду, оказалось, что надо было только работать лапками, чтобы не утонуть. Он вынырнул и ухватился зубами за кораблик.
   Его понесло вместе с перевернувшимся судёнышком.
   Скоро судёнышко прибило волнами к незнакомому берегу.
   Пик выскочил на песок и кинулся в кусты.
   Это было настоящее кораблекрушение, и маленький пассажир мог считать себя счастливцем, что спасся.
   Страшная ночь
   Пик вымок до последней шерстинки. Пришлось вылизать всего себя язычком. После этого шёрстка скоро высохла, и он согрелся. Ему хотелось есть. Но выйти из-под куста он боялся: с реки доносились резкие крики чаек.
   Так он и просидел голодный целый день.
   Наконец стало темнеть. Птицы угомонились. Только звонкие волны разбивались о близкий берег.
   Пик осторожно вылез из-под куста.
   Огляделся - никого. Тогда он тёмным клубочком быстро покатился в траву.
   Тут он принялся сосать все листья и стебли, какие попадались ему на глаза. Но молока в них не было.
   С досады он стал теребить и рвать их зубами.
   Вдруг из одного стебля брызнул ему в рот тёплый сок. Сок был сладкий, как молоко мыши-матери.
   Пик съел этот стебель и стал искать другие такие же. Он был голоден и совсем не видел, что творится вокруг него.
   А над макушками высоких трав уже всходила полная луна. Быстрые тени бесшумно проносились в воздухе: это гонялись за ночными бабочками вёрткие летучие мыши.
   Тихие шорохи и шелесты слышались со всех сторон в траве.
   Кто-то копошился там, шмыгал в кустах, прятался в кочках.
   Пик ел. Он перегрызал стебли у самой земли. Стебель падал, и на мышонка летел дождь холодной росы. Зато на конце стебля Пик находил вкусный колосок. Мышонок усаживался, поднимал стебель передними лапками, как руками, и быстро съедал колосок.
   Плюх-шлёп! - ударилось что-то о землю недалеко от мышонка.
   Пик перестал грызть, прислушался.
   В траве шуршало.
   Плюх-шлёп!
   Кто-то скакал по траве прямо на мышонка. Надо скорей назад, в кусты!
   Плюх-шлёп! - скакнуло сзади.
   Плюх-шлёп! Плюх-шлёп! - раздалось со всех сторон.
   Плюх! - раздалось совсем близко впереди.
   Чьи-то длинные, вытянутые ноги мелькнули над травой, и - шлёп! - перед самым носом Пика шлёпнулся на землю пучеглазый маленький лягушонок.
   Он испуганно уставился на мышонка. Мышонок с удивлением и страхом рассматривал его голую скользкую кожу...
   Так они сидели друг перед другом, и ни тот, ни другой не знали, что дальше делать.
   А кругом по-прежнему слышалось - плюх-шлёп! плюх-шлёп! - точно целое стадо перепуганных лягушат, спасаясь от кого-то, скакало по траве.
   И всё ближе и ближе слышалось лёгкое быстрое шуршанье.
   И вот на один миг мышонок увидел: позади лягушонка взметнулось длинное гибкое тело серебристо-чёрной змеи.
   Змея скользнула вниз, и длинные задние ноги лягушонка дрыгнули и исчезли в её разинутой пасти.
   Что дальше было, Пик не видел.
   Мышонок опрометью кинулся прочь и сам не не заметил, как очутился на ветке куста, высоко над землёй.
   Тут он и провёл остаток ночи, благо брюшко у него было туго набито травой.
   А кругом до рассвета слышались шорохи и шелесты.
   Хвост-цеплялка и шёрстка-невидимка
   Голодная смерть больше не грозит Пику: он уже научился находить себе пищу. Но как ему одному было спастись от всех врагов?
   Мыши всегда живут большими стаями: так легче защищаться от нападения. Кто-нибудь да заметит приближающегося врага, свистнет, и все спрячутся.
   А Пик был один. Ему надо было скорей отыскать других мышей и пристать к ним. И Пик отправился на розыски. Где только мог, он старался пробираться кустами. В этом месте было много змей, и он боялся спускаться к ним на землю.
   Лазать он научился отлично. Особенно помогал ему хвост. Хвост у него был длинный, гибкий и цепкий. С такой цеплялкой он мог лазать по тоненьким веточкам не хуже мартышки.
   С ветки на ветку, с сучка на сучок, с куста на куст - так пробирался Пик три ночи подряд.
   Наконец кусты кончились. Дальше был луг.
   Мышей в кустах Пик не встретил. Пришлось бежать дальше травой.
   Луг был сухой. Змеи не попадались. Мышонок расхрабрился, стал путешествовать и при солнце. Ел он теперь всё, что ему попадалось: зёрна и клубни разных растений, жуков, гусениц, червей. А скоро научился и новому способу прятаться от врагов.
   Случилось это так: Пик раскопал в земле личинки каких-то жуков, уселся на задние лапки и стал закусывать.
   Ярко светило солнце. В траве стрекотали кузнечики.
   Пик видел вдали над лугом маленького сокола-трясучку, но не боялся его. Трясучка - птица величиной с голубя, только потоньше, - неподвижно висела в пустом воздухе, точно подвешенная на верёвочке. Только крылья у неё чуть-чуть тряслись да голову она поворачивала из стороны в сторону.
   Он и не знал, какие зоркие глаза у трясучки.
   Грудка у Пика была белая. Когда он сидел, её далеко было видно на бурой земле.
   Пик понял опасность, только когда трясучка разом ринулась с места и стрелой понеслась к нему.
   Бежать было поздно. У мышонка от страха отнялись ноги. Он прижался грудью к земле и замер.
   Трясучка долетела до него и вдруг опять повисла в воздухе, чуть заметно трепеща острыми крыльями. Она никак не могла взять в толк, куда исчез мышонок. Сейчас только она видела его ярко-белую грудку, и вдруг он пропал. Она зорко всматривалась в то место, где он сидел, но видела только бурые комья земли.
   А Пик лежал тут, у неё на глазах.
   На спинке-то шёрстка у него была жёлто-бурая, точь-в-точь под цвет земли, и сверху его никак нельзя было разглядеть.
   Тут выскочил из травы зелёный кузнечик.
   Трясучка кинулась вниз, подхватила его на лету и умчалась прочь.
   Шёрстка-невидимка спасла Пику жизнь.
   С тех пор, как замечал он издали врага, сейчас же прижимался к земле и лежал не шевелясь. И шёрстка-невидимка делала своё дело: обманывала самые зоркие глаза.
   "Соловей-разбойник"
   День за днём Пик бежал по лугу, но нигде не находил никаких следов мышей.
   Наконец опять начались кусты, а за ними Пик услышал знакомый плеск речных волн.
   Пришлось мышонку повернуть и направиться в другую сторону. Он бежал всю ночь, а к утру забрался под большой куст и лёг спать.
   Его разбудила громкая песня. Пик выглянул из-под корней и увидел у себя над головой красивую птичку с розовой грудью, серой головкой и красно-коричневой спинкой.
   Мышонку очень понравилась её весёлая песня. Ему захотелось послушать певичку поближе. Он полез к ней по кусту.
   Певчие птицы никогда не трогали Пика, и он их не боялся. А эта певичка и ростом-то была немного крупнее воробья.
   Не знал глупый мышонок, что это был сорокопут-жулан и что он хоть и певчая птица, а промышляет разбоем.
   Пик и опомниться не успел, как жулан накинулся на него и больно ударил крючковатым клювом в спину.
   От сильного удара Пик кубарем полетел с ветки. Он упал в мягкую траву и не расшибся. Не успел жулан опять накинуться на него, как мышонок уже шмыгнул под корни. Тогда хитрый "соловей-разбойник" уселся на куст и стал ждать, не выглянет ли Пик из-под корней.
   Он пел очень красивые песенки, но мышонку было не до них. С того места, где сидел теперь Пик, ему был хорошо виден куст, на котором сидел жулан.
   Ветки этого куста были усажены длинными острыми колючками. На колючках, как на пиках, торчали мёртвые, наполовину съеденные птенчики, ящерки, лягушата, жуки и кузнечики. Тут была воздушная кладовая разбойника.
   Сидеть бы на колючке и мышонку, если бы он вышел из-под корней.
   Целый день жулан сторожил Пика. Но когда зашло солнце, разбойник забрался в чащу спать. Тогда мышонок вылез из-под куста и убежал.
   Может быть, впопыхах он сбился с пути, только на следующее утро он опять услышал за кустами плеск реки. И опять ему пришлось повернуть и бежать в другую сторону.
   Конец путешествия
   Пик бежал теперь по высохшему болоту.
   Здесь рос один сухой мох; бежать по нему было очень трудно, а главное нечем было подкрепиться; не попадались ни черви, ни гусеницы, ни сочная трава.
   На вторую ночь мышонок совсем выбился из сил. Он с трудом взобрался ещё на какой-то пригорок и упал. Глаза его слипались. В горле пересохло. Чтобы освежиться, он лёжа слизывал со мха капельки холодной росы.
   Начало светать. С пригорка Пик далеко видел покрытую мхом долину. За ней снова начинался луг. Сочные травы там стояли высокой стеной. Но у мышонка не было сил подняться и добежать до них.
   Выглянуло солнце. От его горячего света быстро стали высыхать капельки росы.
   Пик чувствовал, что ему приходит конец. Он собрал остатки сил, пополз, но тут же свалился и скатился с пригорка. Он упал на спину, лапками вверх, и видел теперь перед собой только обросшую мхом кочку.
   Прямо против него в кочке виднелась глубокая чёрная дырка, такая узкая, что Пик не мог бы всунуть в неё даже голову.
   Мышонок заметил, что в глубине её что-то шевелится. Скоро у входа показался мохнатый толстый шмель. Он вылез из дырки, почесал лапкой круглое брюшко, расправил крылья и поднялся на воздух.
   Сделав круг над кочкой, шмель вернулся к своей норке и опустился у её входа. Тут он привстал на лапках и так заработал своими жёсткими крылышками, что ветер пахнул на мышонка.
   "Жжжуу! - гудели крылышки. - Жжжуу!.."
   Это был шмель-трубач. Он загонял в глубокую норку свежий воздух проветривал помещение - и будил других шмелей, ещё спавших в гнезде.
   Скоро один за другим вылезли из норки все шмели и полетели на луг собирать мёд. Последним улетел трубач. Пик остался один. Он понял, что надо сделать, чтобы спастись.
   Кое-как, ползком, с передышками, он добрался до шмелиной норки. Оттуда ударил ему в нос сладкий запах.
   Пик ковырнул носом землю. Земля подалась.
   Он ковырнул ещё и ещё, пока не вырыл ямку. На дне ямки показались крупные ячейки серого воска. В одних лежали шмелиные личинки, другие были полны душистым жёлтым мёдом.
   Мышонок жадно стал лизать сладкое лакомство. Вылизал весь мёд, принялся за личинок и живо справился с ними.
   Силы быстро возвращались к нему: такой сытной пищи он ещё ни разу не ел с тех пор, как расстался с матерью. Он дальше и дальше разрывал землю теперь уже без труда - и находил всё новые ячейки с мёдом, с личинками.
   Вдруг что-то больно кольнуло его в щёку. Пик отскочил. Из-под земли лезла на него большая шмелиная матка.
   Пик хотел было кинуться на неё, но тут загудели, зажужжали над ним крылья: шмели вернулись с луга.
   Целое войско их накинулось на мышонка, и ему ничего не оставалось, как броситься в бегство.
   Со всех ног пустился от них Пик. Густая шёрстка защищала его от страшных шмелиных жал. Но шмели выбирали места, где волос покороче, и кололи его в уши, в затылок.
   Одним духом - откуда и прыть взялась! - домчался мышонок до луга и спрятался в густой траве.
   Тут шмели отстали от него и вернулись к своему разграбленному гнезду.
   В тот же день Пик пересек сырой, болотистый луг и снова очутился на берегу реки.
   Пик находился на острове.
   Постройка дома
   Остров, на который попал Пик, был необитаемый: мышей на нём не было. Жили тут только птицы, только змеи да лягушки, которым ничего не стоило перебраться сюда через широкую реку.
   Пик должен был жить здесь один.
   Знаменитый Робинзон, когда он попал на необитаемый остров, стал думать, как ему жить одному. Он рассудил, что сперва надо выстроить себе дом, который защищал бы его от непогоды и нападения врагов. А потом стал собирать запасы на чёрный день.
   Пик был всего только мышонок: он не умел рассуждать. И всё-таки он поступил как раз так же, как Робинзон. Первым делом он принялся строить себе дом.
   Его никто не учил строить: это было у него в крови. Он строил так, как строили все мыши одной с ним породы.
   На болотистом лугу рос высокий тростник вперемежку с осокой - отличный лес для мышиной постройки.
   Пик выбрал несколько растущих рядом тростинок, влез на них, отгрыз верхушки и концы расщепил зубами. Он был так мал и лёгок, что трава легко держала его.
   Потом он принялся за листья. Он влезал на осоку и отгрызал лист у самого стебля. Лист падал, мышонок слезал вниз, поднимал передними лапами лист и протягивал его сквозь стиснутые зубы. Размочаленные полоски листьев мышонок таскал наверх и ловко вплетал их в расщеплённые концы тростника. Он влезал на такие тонкие травинки, что они гнулись под ним. Он связывал их вершинками одну за другой.
   В конце концов у него получился лёгкий круглый домик, очень похожий на птичье гнёздышко. Весь домик был величиной с детский кулак.
   Сбоку мышонок проделал в нём ход, внутри выложил мхом, листьями и тонкими корешками. Для постели он натаскал мягкого, тёплого цветочного пуха. Спаленка вышла на славу.
   Теперь у Пика было где отдохнуть и прятаться от непогоды и врагов. Издали самый зоркий глаз не мог бы приметить травяное гнёздышко, со всех сторон скрытое высоким тростником и густой осокой. Ни одна змея не добралась бы до него: так высоко оно висело над землёй.
   Лучше придумать не мог бы и сам настоящий Робинзон.
   Незваный гость
   Проходили дни за днями.
   Мышонок спокойно жил в своём воздушном домике. Он стал совсем взрослым, но вырос очень мало.
   Больше расти ему не полагалось, потому что Пик принадлежал к породе мышей-малюток. Эти мыши ещё меньше ростом, чем наши маленькие серые домовые мыши.
   Пик часто теперь подолгу пропадал из дому. В жаркие дни он купался в прохладной воде болота, неподалёку от луга.
   Один раз он с вечера ушёл из дому, нашёл на лугу два шмелиных гнезда и так наелся мёду, что тут же забрался в траву и заснул.
   Домой вернулся Пик только утром. Ещё внизу он заметил что-то неладное. По земле и по одному из стеблей тянулась широкая полоса густой слизи, а из гнезда торчал толстый кургузый хвост.
   Мышонок не на шутку струсил. Гладкий жирный хвост похож был на змеиный. Только у змей хвост твёрдый и покрыт чешуёй, а этот был голый, мягкий, весь в какой-то липкой слизи.
   Пик набрался храбрости и влез по стеблю поближе взглянуть на незваного гостя.
   В это время хвост медленно зашевелился, и перепуганный мышонок кубарем скатился на землю. Он спрятался в траве и оттуда увидел, как чудовище лениво выползло из его дома.
   Сперва исчез в отверстии гнезда толстый хвост. Потом оттуда показалось два длинных мягких рога с пупырышками на концах. Потом ещё два таких же рога - только коротких. И за ними наконец высунулась вся отвратительная голова чудовища.
   Мышонок видел, как медленно-медленно выползло, точно пролилось, из его дома голое, мягкое, слизкое тело гигантского слизняка.
   От головы до хвоста слизняк был длиной добрых три вершка.
   Он начал спускаться на землю. Его мягкое брюхо плотно прилипало к стеблю, и на стебле оставалась широкая полоса густой слизи.
   Пик не стал дожидаться, когда он сползёт на землю, и убежал. Мягкий слизняк ничего не мог сделать ему, но мышонку было противно это холодное, вялое, липкое животное.
   Только через несколько часов Пик вернулся. Слизняк куда-то уполз.
   Мышонок залез в своё гнездо. Всё там было вымазано противной слизью. Пик выкинул весь пух и постелил новый. Только после этого он решился лечь спать. С тех пор, уходя из дому, он всегда затыкал вход пучком сухой травы.
   Кладовая
   Дни становились короче, ночи холоднее.
   На злаках созрели зёрна. Ветер ронял их на землю, и птицы стаями слетались к мышонку на луг подбирать их.
   Пику жилось очень сытно. Он с каждым днём полнел. Шёрстка на нём лоснилась.
   Теперь маленький четырёхногий робинзон устроил себе кладовую и собирал в неё запасы на чёрный день. Он вырыл в земле норку и конец её расширил. Сюда он таскал зёрна, как в погреб.
   Потом этого ему показалось мало. Он вырыл рядом другой погреб и соединил их подземным ходом.
   Всё шли дожди. Земля размякла сверху, трава пожелтела, намокла и поникла. Травяной домик Пика опустился и висел теперь низко над землёй. В нём завелась плесень.
   Жить в гнезде стало плохо. Трава совсем полегла на землю, гнездо приметным тёмным шариком висело на тростнике. Это уже было опасно.
   Пик решил перейти жить под землю. Он больше не боялся, что к нему в норку заползёт змея или потревожат его непоседливые лягушата: змеи и лягушата давно куда-то исчезли.
   Мышонок выбрал себе для норки сухое и укромное местечко под кочкой.
   Ход в норку Пик устроил с подветренной стороны, чтобы холодный воздух не задувало в его жилище.
   От входа шёл длинный прямой коридор. Он расширялся в конце в небольшую круглую комнатку. Сюда Пик натаскал сухого мха и травы - устроил себе спальню.
   В его новой подземной спальне было тепло и уютно.
   Он прорыл из неё под землёй ходы в оба свои погреба, чтобы ему можно было бегать, не выходя наружу.
   Когда всё было готово, мышонок плотно заткнул травой вход в свой воздушный летний домик и перешёл в подземный.
   Снег и сон
   Птицы больше не прилетали клевать зерно. Трава плотно легла на землю, и холодный ветер свободно разгуливал по острову.
   К тому времени Пик ужасно растолстел. Какая-то вялость на него напала. Ему лень было много шевелиться. Он всё реже вылезал из норки.
   Раз утром он увидел, что вход в его жилище завалило. Он разрыл холодный рыхлый снег и вышел на луг.
   Вся земля была белая. Снег нестерпимо сверкал на солнце. Голые лапки мышонка обжигало холодом.
   Потом начались морозы.
   Плохо пришлось бы мышонку, если б он не запас себе пищи. Как выкапывать зёрна из-под глубокого мёрзлого снега?
   Сонливая вялость всё чаще охватывала Пика. Теперь он не выходил из спальни по два, по три дня и всё спал. Проснувшись, отправлялся в погреб, наедался там и опять засыпал на несколько дней.
   Наружу он совсем перестал ходить.
   Под землёй ему было хорошо. Он лежал на мягкой постели, свернувшись в тёплый, пушистый клубок. Сердчишко его билось всё реже, всё тише. Дыхание стало слабым-слабым. Сладкий, долгий сон совсем одолел его.
   Мышки-малютки не спят всю зиму, как сурки или хомяки.
   От долгого сна они худеют, им становится холодно. Тогда они просыпаются и берутся за свои запасы.
   Пик спал спокойно: ведь у него было два полных погреба зерна.
   Он и не чуял, какое неожиданное несчастье скоро стрясётся над ним.
   Ужасное пробуждение
   Морозным зимним вечером ребята сидели у тёплой печки.
   - Плохо сейчас зверюшкам, - задумчиво сказала сестрёнка. - Помнишь маленького Пика? Где он теперь?
   - А кто его знает! - равнодушно ответил брат. - Давно уж, верно, попал кому-нибудь в когти.
   Девочка всхлипнула.
   - Ты чего? - удивился брат.
   - Жалко мышонка, он такой пушистый, жёлтенький...
   - Нашла кого жалеть! Мышеловку поставлю - сто штук тебе наловлю!
   - Не надо мне сто! - всхлипнула сестрёнка. - Принеси мне одного такого маленького, жёлтенького...
   - Обожди, глупая, может, и такой попадётся.
   Девочка утёрла кулачком слезы.
   - Ну, смотри: попадётся - ты его не трогай, мне подари. Обещаешь?
   - Ладно уж, рёва! - согласился брат.
   В тот же вечер он поставил в чулане мышеловку.
   Это был тот самый вечер, когда Пик проснулся у себя в норке.
   На этот раз его разбудил не холод. Сквозь сон мышонок почувствовал, как что-то тяжёлое надавило ему на спину. И сейчас же мороз защипал его под шёрсткой.
   Когда Пик совсем очнулся, его уже било от холода. Сверху его придавили земля и снег. Потолок над ним обвалился. Коридор был засыпан.
   Нельзя было медлить ни минуты: мороз шутить не любит.
   Надо в погреб и поскорей наесться зерна: сытому теплей, сытого мороз не убьёт.
   Мышонок выскочил наверх и по снегу побежал к погребам.
   Но весь снег кругом был изрыт узкими глубокими ямками - следами козьих копыт.
   Пик поминутно падал в ямки, карабкался наверх и снова летел вниз.
   А когда добрался до того места, где были его погреба, он увидел там только большую яму.
   Козы не только разрушили его подземное жилище, но и съели все его запасы.
   По снегу и по льду
   Немножко зёрен Пику удалось всё-таки откопать в яме. Козы втоптали их в снег копытами.
   Пища подкрепила мышонка и согрела его. Опять начала охватывать его вялая сонливость. Но он чувствовал: поддашься сну - замёрзнешь.
   Пик стряхнул с себя лень и побежал.
   Куда? Этого он и сам не знал. Просто бежал и бежал куда глаза глядят.
   Наступила уже ночь, и луна стояла высоко в небе. Мелкими звёздочками блестел кругом снег.
   Мышонок добежал до берега реки и остановился. Берег был обрывистый. Под обрывом лежала густая, тёмная тень. А впереди сверкала широкая ледяная река.
   Пик тревожно понюхал воздух.
   Он боялся бежать по льду. Что, если кто-нибудь заметит его посреди реки? В снег хоть зарыться можно, если опасность.
   Назад повернуть - там смерть от холода и голода. Впереди где-нибудь есть, может быть, пища и тепло. И Пик побежал вперёд. Он спустился под обрыв и покинул остров, на котором долго жил так спокойно и счастливо.
   А злые глаза уже заметили его.
   Он не добежал ещё до середины реки, когда сзади стала его настигать быстрая и бесшумная тень. Только тень, лёгкую тень на льду он и увидал, обернувшись. Он даже не знал, кто за ним гонится.
   Напрасно он припал к земле брюшком, как делал всегда в минуту опасности: его тёмная шёрстка резким пятном выделялась на сверкающем синеватом льду, и прозрачная мгла лунной ночи не могла спрятать его от страшных глаз врага.
   Тень покрыла мышонка. Кривые когти больно впились в его тело. По голове что-то крепко стукнуло. И Пик перестал чувствовать.