Блайтон Энид. Тайна странного свертка

   – Я думаю, – медленно проговорил Фатти, – я действительно думаю, что здесь, быть может, кроется Тайна, и, если это так, мы сделаем все, что в наших силах, чтобы ее раскрыть. В конце концов, Тайна – большая ли, маленькая ли – всегда Тайна, и ее необходимо разгадать. Я предлагаю приступить к делу сейчас же!

КОЕ-КАКИЕ ПЛАНЫ И ПРИЯТНОЕ ЧАЕПИТИЕ

   Все, конечно, были в восторге от этих слов. Бастер колотил хвостом по полу, словно бы в знак полного согласия с остальными. Тайна! Будьте уверены, он примет участие в ее разгадке!
   – Вы, наверное, помните, к каким выводам мы пришли сегодня утром, – начал Фатти. – И всем вам известно, какими уликами мы располагаем: два вида отпечатков ног, маленькая красная перчатка и окурок, который в качестве улики, в сущности, мало чего стоит, кроме того разве, что доказывает: взломщик курил. Большего мы из него почерпнуть не можем – невозможно даже установить, что это была за сигарета.
   – Да, пожалуй, это все улики, имеющиеся в нашем распоряжении, – заметил Ларри.
   – Между прочим, – сказал Фатти, вдруг вспомнив что-то, – мы знаем, как этот человек проник в сад, спрятался, потом пробрался к окну с задней стороны дома, знаем, как он проник в дом, но как он из него выбрался – нам неизвестно! Ведь на следующий день – я имею в виду сегодня – его в доме не оказалось, значит, каким-то образом он должен был уйти. Есть у кого-нибудь соображения на этот счет?
   – Да, – сразу же откликнулся Пип. – Мы думаем, он, вышел через парадную дверь. Нам показалось, что несколько отпечатков его ног можно было различить среди множества перепутавшихся следов на дорожке, ведущей от фасада до дома и назад, к дому. Во всяком случае, никаких следов, тянущихся к тыльной стороне дома, в саду не было.
   – Ясно, – сказал Фатти. – Да, вероятно, он и в самом деле вышел через парадную дверь и не захлопнул ее за собой, чтобы не привлечь к себе внимания шумом. Жалко, что мы не можем найти никого, кто видел кого-либо из этих двух мужчин, бродящих посреди ночи, в особенности Феллоуза, который был в шлепанцах и, возможно, в халате. Вот чем надо нам сейчас заняться – найти кого-нибудь, кто видел того или другого из них в ту ночь.
   – Не представляю, как мы можем найти кого-либо, – возразила Дейзи. – Ведь не можем же мы установить, кто в ту ночь был в столь поздний час на улице, подойти к нему и спросить, не видал ли он мужчину в шлепанцах и халате. Нас примут за сумасшедших.
   – Другая вещь, которую нам надо установить, – это время, когда «грабитель» проник в дом, – продолжал Фатти. – Это позволит нам как-то сориентироваться.
   – В чем сориентироваться? – спросила Дейзи.
   – Сам не знаю, – ответил Фатти. – Просто надо до конца исследовать всякую, даже самую мелкую деталь. Ларри, ты знаком с кем-нибудь из ваших соседей – я имею в виду обитателей дома, расположенного между вашим домом и тем, где жил мистер Феллоуз?
   – Да, – сказал Ларри. – У тамошней прислуги есть сын. Я с ним иногда беседую. Он большой любитель птиц, постоянно наблюдает за ними, знает, как каждая называется и какой у нее посвист.
   – А его спальня на той стороне, что граничит с домом Феллоуза? – спросил Фатти.
   – Не знаю, – признался Ларри. – Хочешь, я его спрошу, не слыхал ли он в ту ночь чего-либо необычного – например, звона разбитого стекла?
   – Пожалуй, спроси, – сказал Фатти. – Видите ли, если мы узнаем, в какое время вор проник в дом – предположим, это было в три часа ночи – может, нам удастся найти кого-то, кто видел Феллоуза примерно в это самое время.
   – Кого мы можем найти? – задумчиво произнес Ларри. – Я что хочу сказать – так ли уж много людей бродит по улицам в три часа ночи?
   – Обычно никто не бродит, – мягко ответил Фатти, – разве что иной раз мистер Гун. Но есть такие люди, как ночные сторожа – не знаю, Ларри, слыхал ли ты когда-нибудь про них. Это люди, которые…
   – Ну ладно, ладно, твоя взяла! – воскликнул Ларри и состроил рожицу. – Конечно, мне следовало подумать о ночных сторожах. Особенно учитывая, что в данный момент наши дороги всюду ремонтируются и для охраны инструментов и прочих вещей, брошенных рабочими возле дороги, оставляют ночных сторожей. Да, ты прав – ночной сторож мог обратить внимание на мистера Феллоуза в халате. Хотя не забудь, что он мог надеть поверх халата пальто.
   – Если дело происходило в три часа ночи, на нем, наверное, была пижама, и пижамные брюки могли быть видны из-под пальто, – вставила Бетси. – Мне кажется, неважно, был ли он в халате или в пальто – все равно в пижамных брюках и шлепанцах он должен был выглядеть странно!
   – Ну ладно, ты что же предлагаешь, чтобы мы обошли всех ночных сторожей в округе и расспросили их насчет халата и шлепанцев? – спросил Ларри, которому такая перспектива совсем не улыбалась. – Нет уж, уволь. Ночные сторожа днем не больно-то любезны, если, конечно их можно сыскать. Они сонные и сердитые.
   – Ну что ж, значит, пойдем на поиски, когда стемнеет, – заявил Фатти. – К тому времени, надо думать, они уже спать не будут, коль скоро им поручено за чем-то следить. Пожалуй, пойду я. Мне кажется, девочкам этого поручать не стоит, а что касается вас, Ларри и Пип, я сомневаюсь, чтобы ваши матери позволили вам быть на улице ночью, когда воздух такой холодный. Остаточные явления гриппа это исключают!
   – А ты как же? – удивился Пип. – Разве тебе позволят?
   – Мне, по всей вероятности, сегодня вечером настоятельно понадобится прогулять Бастера, – очень серьезно ответил Фатти. – Пока я болел, это приходилось делать отцу, и, по всей видимости, Бастер основательно его извел – надолго скрывался в каких-то кустах, заставляя папу за ним охотиться, а потом вдруг оказывалось, что Бастер сидит на ступеньках парадного и терпеливо его дожидается.
   Все рассмеялись.
   – Хорошо, выведи сегодня вечерком Бастера, пусть побегает вволю, – сказал Пип. – А ты тем временем побеседуешь кое с кем из ночных сторожей. Я очень живо представляю себе, как ты сидишь на каком-нибудь перевернутом ведре, греешь руки над деревянным чугунком с углями и трещишь без умолку.
   – А я перекинусь словечком с соседским мальчиком. Его зовут Эрб – уменьшительное от Герберта, или Эрберта – я так и не знаю его полного имени. Он симпатичный парнишка. Я тебе позвоню, Фатти, если смогу что-нибудь узнать у него. Сегодня вечером заскочу к ним и повидаюсь с Эрбом – принесу ему книжку почитать или какой-нибудь другой предлог придумаю – и забросаю его вопросами.
   – Договорились. Если в результате твоих расспросов выяснится, в какое время было разбито окно, это нам очень поможет, – сказал Фатти. – Тогда я могу спрашивать у ночных сторожей, не видели ли они Феллоуза в такой-то час. Мою задачу это облегчит.
   – Каким образом? – удивилась Бетси.
   – Ну, у меня. Может, есть дядя-лунатик, который вышел из дома именно в этот час, а теперь хочет знать, куда его занесло во сне, – широко улыбаясь, ответил Фатти. – Ага! Я заинтересую моим дядей Горацием многих ночных сторожей.
   – Я никогда не слыхала, что у тебя есть дядя Гораций, – вмешалась Бетси.
   – Не слыхала? Это тот дядя, который ходит во сне, я же только что рассказывал о нем, – ухмыльнулся Фатти. – А еще у меня есть дядя Тобайес, тот по ночам бродит и ищет светлячков – чудаковатый такой старец. Его ночные сторожа тоже могли заметить.
   Ребята расхохотались, а Бетси легонько ткнула его а бок.
   – Дуралей! У тебя слишком богатое воображение, чтобы принимать твои выдумки всерьез.
   Бастер внезапно поднялся, подбежал к двери и остановился, не отрывая от нее носа.
   – Бастер услыхал, что чай несут. – сказал Пип. – Хотел бы я обладать таким слухом, как у собак. Кстати, Дейзи, а как котенок поживает?
   – Прекрасно, – ответила Дейзи. – Он просто прелесть! Если он принадлежал мистеру Феллоузу – а я думаю, что так оно и было, – он, должно быть, беспокоится о нем! Я бы ни за что не позволила себе бросить такую кроху и оставить его умирать с голоду в пустом доме.
   – Он еще, возможно, вернется, – сказал Фатти. – И в этом случае у нас будет превосходный предлог навестить его, Дейзи! Я могу взять с собой котенка и задать Феллоузу множество вполне невинных вопросов.
   – Хорошая мысль, если, конечно, он вернется! – заметил Пип. – Ур-р-ра! Бастер был прав – это чай!
   Они с Бетси подбежали к двери и внесли в комнату два больших, изрядно нагруженных подноса.
   – Спасибо, – сказал Пип, одобрительно оглядывая подносы. – Ух ты, какой роскошный шоколадный бисквит!
   Чай был просто замечательный – горячий, со свежими сладкими и маслянистыми лепешками, земляничным вареньем, хлебом с маслом, горшочками пасты из лосося и креветок, маленькими булочками с имбирем, песочным печеньем, ну и, конечно же, с огромным шоколадным бисквитом с толстой прослойкой крема.
   – Я предлагаю после чая всем спуститься в кухню и прокричать гип-гип-ура нашей поварихе! – воскликнул Ларри. – Да, грипп определенно имеет свои хорошие стороны – после того, как он проходит, в школе нас будут так же пичкать, как здесь.
   – Пичкать-то будут, но не совсем так, как нас пичкают сейчас, – улыбнулся Пип, передавая по кругу тарелку с лепешками. – Мне в школе очень быстро все надоедает.
   – Ха-ха! Да неужто? – притворно удивился Ларри, откусывая кусок лепешки. – Вот это да, я такой сочной лепешки в жизни не ел – вся пропитана маслом. Бастер, наверное, с удовольствием оближет мою физиономию после того, как я ее съем.
   Чаепитие удалось на славу – было очень уютно, царила атмосфера дружелюбия, кто-нибудь из ребят то и дело отпускал какую-нибудь незатейливую шутку. Бастер принимал лакомые кусочки от всех и не прочь был тайком стянуть с тарелки печенье.
   Ребята съели все, и Пип вежливо осведомился у друзей, не хочет ли кто-нибудь из них, чтобы он сходил вниз за добавкой. Но никто не был в состоянии проглотить еще хоть кусочек. Бастер постучал хвостом по ковру, чтобы дать понять; он не имеет ничего против еще нескольких штук печенья. Но, к сожалению, на него никто внимания не обратил.
   После чая занялись настольной игрой «Монополия», но ее пришлось прервать, не закончив: Ларри и Дейзи было велено вернуться домой не позже четверти седьмого, так как к ним должна приехать гостить тетка.
   – А у тебя будет время сходить повидаться с тем мальчиком – ты, кажется, сказал, его зовут Эрб? – спросил Фатти.
   – Ну, конечно, – я оставлю Дейзи вести светскую беседу с тетей Памелой, – ответил Ларри. – У нее это здорово получается. Что ж, пошли, Дейзи. Надо идти. Я тебе сегодня вечером позвоню, Фатти.
   Ребята гурьбой спустились в кухню и выразили свою благодарность за вкусное угощение к чаю троекратным «ура». Сидевшие там две женщины из прислуги были очень довольны.
   – Будет вам! – отмахнулась повариха. – Вы это делаете для того, чтобы вас в следующий раз угостили не хуже. Ох, и Бастер тут! А тебе дали чаю, Бастер?
   Бастер опустил хвост, как бы отвечая «нет» на заданный ему вопрос.
   – Ах ты, лгунишка! – воскликнул Пип. – Кто стащил с тарелки печенье? Ты думал, я не смотрю в твою сторону, а я как раз смотрел. Повезло тебе, что ты был у меня в гостях, а то я сказал бы тебе пару теплых слов!
   Ларри, Дейзи и Фатти пошли поблагодарить миссис Хилтон и попрощаться с ней. Они знали, что она придает большое значение «хорошим манерам». После этого троица двинулась по въездной дорожке к главным воротам. Фатти катил свой велосипед рядом с собой.
   – Надеюсь, я не встречусь с Гуном, – сказал он. – У меня впереди нет фонарика. Ну хорошо, пока, Ларри и Дейзи! Будем надеяться, что нам подвернется Тайна, пусть хоть малюсенькая. И не забудь мне позвонить, Ларри.
   – Не забуду, – пообещал Ларри. – Удачи тебе с твоим дядей Горацием, дядей Тобайесом и ночными сторожами, Фатти. В будущем тебе надо получше приглядывать за твоими дядями!

ЛАРРИ И ФАТТИ ПРОДЕЛЫВАЮТ КОЕ-КАКУЮ РАБОТУ

   Ларри и Дейзи вернулись домой ровно в четверть восьмого. Тетя уже приехала. Ларри вежливо поболтал с ней минут десять, а затем скрылся, предоставив Дейзи продолжать начатое им доброе дело. Он проскользнул к себе в комнату и отыскал недавно подаренную ему книгу о садовых птицах. Эрб будет рад ее почитать.
   Войдя в ворота соседнего дома, он направился к черному ходу и четыре раза стукнул в дверь. Это был сигнал, о котором они условились с Эрбом, означавший, что тот ему зачем-то нужен.
   Дверь открыл Эрб.
   – Привет! – сказал он. – Что стряслось?
   – Ничего, – ответил Ларри. – Мне просто пришло в голову, не захочется ли тебе почитать новую книжку, которая у меня появилась. Здесь рассказывается обо всех садовых птицах, то есть о тех, конечно, что водятся в здешних краях.
   – Входи, – пригласил, заметно оживившись, Эрб. – Мамки нет. Давай взглянем на книжку. Ах! Красотища какая! Ты на самом деле дашь мне ее почитать?
   Эрб сел за стол и раскрыл книгу. Он был, бы рад, если бы Ларри сразу же ушел и оставил его наедине с книжкой. «Эрб прямо-таки помешан на птицах», – подумал Ларри.
   Он раздумывал над тем, как начать расспросы насчет прошлой ночи, но Эрб неожиданно сам дал ему удобный повод.
   – Ух ты! Здесь целая глава про сов, – сказал он. – А картинки – прямо с ума сойти! Я люблю сов. Всегда слушаю, как они кричат. Вот тебе пожалуйста – одна сейчас как раз гукает. Ты слышишь?
   До ушей Ларри донесся протяжный и благозвучный крик совы. Он сразу смекнул, что можно взяться за дело.
   – Эрб, а прошлой ночью совы кричали? Ты слышал?
   Эрб поглядел на Ларри и кивнул.
   – Да, слышал. Они, понимаешь, любят лунные ночи. Одна сова подлетела к моему окну так близко, что я подумал: наверняка прилетела позвать меня поохотиться вместе с ней за мышами. Я даже видел, как она пролетела мимо окна, но звука машущих крыльев не услыхал – крылья у них очень мягкие.
   – А в какое время ты услыхал ее крик? – спросил Ларри. – Ты запомнил время?
   – А ты что – тоже слыхал крик совы? – удивился Эрб. – Дай сообразить. Я услышал крики сов перед тем, как лег спать – часов в десять. Потом они опять меня разбудили примерно в половине первого – в это время одна из них и подлетела к моему окну. Я вылез из постели и подождал, не полетит ли она обратно.
   – А твоя спальня куда выходит – в сторону нашего дома? – спросил Ларри.
   – Нет, окна обращены к соседнему дому, – сказал Эрб. – К тому самому, который ночью ограбили. Когда я поглядел в окно около половины первого, внизу, в гостиной, еще горел свет. Мистер Феллоуз, наверное, сидел там и работал. Он часто засиживается допоздна. Иногда он не задергивает шторы, и мне видно, как он сидит за столом. Но прошлой ночью шторы были задернуты. По-моему, у него был включен радиоприемник. Я уверен, что слышал какие-то звуки – небось, это был приемник.
   – После этого, я думаю, ты уже никаких сов больше не слышал? – спросил со скрытой надеждой Ларри. – Их тут, наверное, было великое множество – развлекались охотой на мышей при лунном свете.
   – Да, были, были, – подтвердил Эрб. – Меня позднее еще что-то разбудило, но я не думаю, что это были совы. По правде сказать, не знаю, что это было. Я зажег свет и увидел, что на часах четверть четвертого. Я подошел к окну и опять стал прислушиваться, не крикнет ли где сова. И действительно где-то кричали филины, явно совсем еще маленькие, они прямо-таки щебетали, а не кричали по-взрослому.
   – А свет в гостиной соседнего дома в это время уже не горел? – спросил Ларри.
   – Конечно, нет, – подтвердил Эрб. – Но что странно – мне показалось, я вижу какой-то свет внизу, в кухне. Ихняя кухня прямо напротив нашей. Но это не был обычный электрический свет – может, ручной фонарик горел или свечка.
   Все это было крайне интересно. Ларри спрашивал себя, исходил ли свет от фонарика, принадлежавшего тому человеку, который проник в дом через разбитое окно.
   – Неужто ты и в самом деле не можешь вспомнить, что это был за звук, который тебя разбудил? – спросил он. – Мог это быть, к примеру, звон разбиваемого стекла?
   – Пожалуй что мог, – сказал, наморщив лоб, Эрб. – Ты, верно, думаешь про грабеж, который произошел по соседству? Да, вполне возможно, я услыхал как раз звон разбитого стекла, а свет, который я видел в кухне, мог быть светом от карманного фонарика. Но поклясться, что так оно и было, не могу – я не обратил особого внимания на эти вещи.
   Он снова склонился над книгой и целиком ушел в чтение. Ларри поднялся. Вряд ли, подумал он, ему удастся выжать еще что-нибудь из Эрба. Птицы интересовали его явно куда больше, чем грабежи. Похоже, что события, происшедшие в соседнем доме, не вызвали у него ни малейшего интереса.
   – До свидания, Эрб, – сказал Ларри и пошел домой. Ох уж этот Эрб со своими совами! «Надеюсь, – думал Ларри, – книжка про птиц доставит ему удовольствие – он его заслужил в награду за те факты, которые удалось из него выудить!»
   Ларри позвонил Фатти и коротко, но предельно четко пересказал ему весь разговор. Фатти похвалил приятеля.
   – У тебя начинают очень хорошо получаться доклады о проделанной работе, – сказал он. – Спасибо за интересные подробности. Мне кажется, нет никаких сомнений, что взломщик разбил окно примерно в четверть четвертого, а в очень скором времени после этого мистер Феллоуз выскочил из дома, по всей вероятности, с каким-то драгоценным грузом, за которым – что бы это ни было такое – явился тот, другой человек.
   – Ну что ж, наверное, теперь ты решишь, что твой почтенный дядюшка Гораций вышел побродить во сне примерно в четверть четвертого, и половина ночных сторожей в Питерсвуде узнают о нем – и про шлепанцы, и про все прочее.
   – Совершенно верно, – подтвердил Фатти. – Какой ты сообразительный мальчик! Ну ладно, в любом случае спасибо за то, что ты проделал. Молодец. Завтра увидимся, тогда я тебе расскажу обо всем, что произойдет сегодня ночью.
   В этот вечер Фатти, по всей видимости, лег в постель в восемь часов, сразу же после ужина. Мать похвалила его.
   – Ты сегодня устал, и я рада, что у тебя хватило благоразумия лечь пораньше, – сказала она. – Мы с отцом уходим играть в бридж. Не читай слишком долго в постели, Фредерик.
   Фатти с готовностью пообещал, мысленно поздравляя себя с тем, как ему повезло. Он боялся, что ему придется по-настоящему раздеться и лечь в постель – ведь мать могла прийти сказать ему спокойной ночи. Теперь можно было не раздеваться.
   Он услыхал, как отец вывел из гаража машину, как затем она зашуршала колесами по подъездной дорожке и выехала на дорогу. Так. Теперь можно начать действовать.
   Надо ли как-нибудь изменить свою внешность, замаскироваться? Вообще-то большой надобности в этом нет, подумал Фатти, но, с другой стороны, интересно-то как! К тому же за время этих каникул он несколько порастерял прежние навыки в этом искусстве. Фатти решил, что кое-что из своего арсенала маскировочных средств он все же применит. Он взял карманный фонарик и вместе с Бастером осторожно двинулся через сад к запертому сарайчику, где хранились его маскировочные одежды, накладные бороды, парики и прочие вещи. Лучше не напяливать на себя ничего, бросающегося в глаза, решил он. Зачем пугать ночных сторожей, греющихся у своих жаровен. Фатти остановил свой выбор на маленьких усиках «щеточкой» и фальшивых, выпирающих вперед челюстях, а от мысли надеть парик отказался – волосы пусть будут его собственные. Может, какую-нибудь кепочку надеть? Да, очень подойдет вон та, клетчатая. Он наденет ее козырьком назад – так она будет особенно хорошо смотреться.
   Он выбрал несколько великоватое твидовое пальто и синий в крапинку шарф. Фатти взглянул на себя в зеркало: похож он на молодого человека, желающего разузнать что-то о своем дяде-лунатике, разгуливающем во сне? Пожалуй, похож.
   Фатти двинулся в путь. Он сообразил, что надо направиться в сторону реки, так как Мистер Феллоуз вышел через задние ворота, а это означало, что он, скорее всего, пошел именно к реке, а не вверх по дороге, в сторону гор. Так… На каком участке дороги производится ремонт?
   Фатти не без сожаления решил не брать с собой Бастера. Слишком многие знают этого песика. Если люди увидят его ночью в сопровождении молодого человека, они могут решить, что кто-то пытается его украсть. Так что Бастер остался дома. Он свернулся клубочком на коврике в сарае.
   Фатти подошел к дому мистера Феллоуза и поглядел на него. Там было совсем темно. Остановившись у задних ворот, он окинул взглядом дорогу. Да, он двинется вниз по дороге и, когда дойдет до конца, поищет, не видно ли где-нибудь жаровни с углями, возле которой греется ночной сторож.
   Вниз он спустился быстро и ловко. Дойдя до конца спуска, он поглядел направо и налево. Никаких признаков ночного сторожа или ремонта дороги. Он повернул направо и двинулся к следующему перекрестку. Там ему наконец повезло. Он увидел выстроившиеся в ряд красные лампочки, а за ними темные контуры палатки ночного сторожа, перед которой стояла жаровня с горящими углями. Фатти приблизился.
   Услышав его шаги, сторож выглянул из палатки.
   – Добрый вечер! – приветливо сказал Фатти. – Какой симпатичный у вас огонек! Вы мне позволите погреть над ним руки, приятель?
   – Да, пожалуйста, грейте сколько хотите, – откликнулся пожилой мужчина, посасывавший трубку. – Каждому прохожему хочется погреться около моего огонька, ну и на здоровье!
   – А много бывает народа по ночам? – спросил Фатти, растопыривая пальцы над жаровней. – Я имею в виду – после полуночи.
   – Меня навещает полицейский, мистер Гун, – сказал сторож. – Разговорчивый малый. Занят расследованием множества важных дел – так он, во всяком случае, мне говорит. Захаживает иногда какой-нибудь рыбак, любитель ночной рыбалки. Ночью ведь тихо, никто не пугает рыбу.
   – Я хотел бы спросить у вас, не видали ли вы когда-нибудь случаем моего дядю Горация, – начал Фатти. – Он странный старик – разгуливает иной раз во сне.
   – Да что вы? – явно заинтересовавшись, спросил сторож.
   – Да, – подтвердил Фатти. – Вы случайно не видели его прошлой ночью? Он бродил в халате, а может, и в пальто, надетом поверх пижамы, в домашних шлепанцах.
   Сторож загоготал как гусь. Фатти внимательно вслушивался в его смех – когда-нибудь можно будет его изобразить – прелесть какая: га-га-га!
   – Нет, не видал такого, – ответил сторож. – И слава Богу, а то бы я еще решил, что сплю и мне это во сне привиделось, а ночному сторожу спать негоже. Но старина Вилли, тот, что сторожит вон там, поближе к реке, говорил что-то насчет какого-то парня в пижаме, которого он видел прошлой ночью. Может, это и был ваш дядя Гораций. Надо запирать его на ключ, мистер, а то он еще ненароком утонет ночью, разгуливая во сне возле реки!
   – Да, пожалуй, в будущем я и в самом деле стану его запирать, – сказал Фатти, страшно довольный внезапно полученной информацией. – Пойду поговорю с Вилли. Эй – кто это там?
   Зазвенел велосипедный звонок, и при свете ближайшего фонаря ясно обозначилась знакомая фигура. Гун! Тьфу ты! А он-то что здесь делает?

НОЧНЫЕ РОЗЫСКИ

   Фатти поспешно удалился, радуясь, что не взял с собой Бастера. Уж тот бы устроил встречу пораженному Гуну!
   Толстый полицейский слез с велосипеда и подошел к сторожу. Фатти торопливо укрылся в тень, а затем отправился разыскивать Вилли.
   Снова ориентиром ему послужила цепочка красных лампочек. Он шел к ним по довольно длинной дороге, в конце которой поблескивала река. Крошечная будка ночного сторожа была вплотную приставлена к жаровне с углями.
   Фатти представился, как только что представлялся другому сторожу, и при первой же возможности завел речь о своем дяде Горации. Он боялся, как бы и тут не появился Гун! И с чего это ему понадобилось разъезжать по улицам именно тогда, когда Фатти хотел, чтобы на них, кроме него, никого не было?!
   Сторож Вилли оказался угрюмым дяденькой. На вопросы он отвечал весьма кратко.
   – Вас наверняка люди спрашивают, нельзя ли погреться у вашего огонька, – сказал Фатти, стараясь не обращать внимания на неприветливость сторожа. – Я уверен, что мой дядя Гораций всегда подходит погреться, когда бродит во сне по ночам.
   Сторож буркнул что-то себе под нос. Он не проявил интереса ни к дяде Фатти, ни к хождению лунатиков во сне.
   – Возможно, вы видели вчера ночью старого человека, – продолжал Фатти. – Выскочил из дома в пижаме и домашних шлепанцах. Ха, ха, ха!
   Сторож взглянул на Фатти.
   – Да, видел такого, – отозвался он, обретая вдруг разговорчивость. – По крайности, видал, как кто-то пробежал мимо. Пижамные брюки, на ногах шлепанцы. Я еще подумал – малахольный какой-то! Но он был вовсе не старый – так улепетывал, что только ну!
   Фатти был в восторге. Ага, значит, мистер Феллоуз пробегал по этой дороге. Уже кое-что! Ведь дорога ведет только к реке. Почему же он к реке побежал?
   – А было у него что-нибудь в руках? – спросил Фатти.
   – Было, да. Он вроде бы прижимал что-то к груди, но что это было – не знаю, – сказал сторож. – Так он, значит, вам дядей приходится? И часто он ходит во сне?
   – По большей части в лунные ночи, – ответил Фатти, готовый теперь, когда он получил кое-какие сведения, выдумать что угодно. – А как он обратно шел, вы не видели?
   – Не-а, – ответил Вилли, вновь став угрюмым. Фатти уже совсем собрался распрощаться, как снова зазвенел велосипедный звонок. Ну неужели же, неужели это опять Гун?
   Да, это был он. Фатти как раз вовремя скрылся от света, отбрасываемого жаровней. Гун подкатил к горящим красным лампочкам и окликнул Вилли.