После третьего сотрясения что-то в центре города рухнуло с глухим грохотом. Амальфи оказался в гуще беспорядочно мечущейся толпы. Выбираться из нее ему пришлось, отчаянно работая руками, зубами и своей круглой головой.
Стон все усиливался. Неожиданно земля буквально встала на дыбы. Амальфи полетел вперед. За ним последовала вся мятущаяся, беспорядочная толпа; люди валились рядами, словно скошенные хлеба. Отовсюду доносились бешеные вопли, хуже всего было внутри зданий. Где-то над головой Амальфи с шумом треснуло окно, из которого, корчась и кувыркаясь, вылетело тело женщины.
Амальфи заставил себя подняться на ноги и, сплевывая кровь, снова побежал. Мостовая впереди него топорщилась рваными кусками, словно выложенная безумцем мозаика. Здания покосились, напомнив Амальфи экзотический волнорез, который он видел когда-то, на другой планете, в другом столетии…
Пробираясь между домами, мэр вдруг сообразил, что эти здания обозначают старую границу первоначального города ГМТ — широкий ров, заполненный обломками и булыжниками. С внешней стороны огромного рва тоже стояли здания. Ров показывал, где периметр древнего города-Бродяги проходил по поверхности планеты. Перебираясь с камня на камень, Амальфи, хрипя, пробирался к внешней кромке рва. Скорее преодолеть это самое опасное место…
Если город Торговцев взлетит сейчас, его, Амальфи, раздавит камнями как котлету. Если бы только он успел добраться до Бесплодного Плато…
Стон за спиной Амальфи становился все более пронзительным; он походил теперь на звук разрываемого бесконечного металлического листа. Впереди, за Бесплодным Плато, блестел его собственный город, освещенный последними лучами обоих солнц. Вокруг него шло сражение; около границ то и дело вспыхивали взрывы. По небу носились четыре ракеты, сбрасывавшие на город какие-то черные предметы. Город Бродяг окутывали клубы дыма.
Прогремел непереносимый ослепительный взрыв. Амальфи почувствовал резкую боль в глазах, и, когда он снова смог их открыть, одной ракетой в небе стало меньше. Еще несколько секунд — и не осталось ни одной: Отцы Города никогда не промахивались.
У Амальфи саднило в легких, он вдруг ощутил, как грунт словно вскипает под подошвами его сандалий. Резкая боль в икрах снова свалила его с ног.
Он попытался подняться, но не смог. Высохший торф, на котором когда-то стоял древний непокорный город, угрожающе заурчал и начал переворачиваться. Коренастые башни города ГМТ раскачивались из стороны в сторону по краю городской территории. Взлетали и переворачивались огромные блоки и глыбы грязи. Невозможно, но тонкая полоска света, яркая и узкая, беспорядочным нагромождением камней появилась тонкая полоса интенсивного красного цвета. Оба солнца сияли _п_о_д_ г_о_р_о_д_о_м_…
Полоса света расширялась. Старый город, словно глубоко вздохнув, пустился в путь, с треском обрывая свои застарелые корни. Люди толпами со всех сторон бросились к Бесплодному Плато; большинство из них, как заметил Амальфи, составляли сервы. Прокторы, наверно, все еще пытались наладить управление полетом города Межзвездных Торговцев…
Город Торговцев, словно волшебный, поднимался все выше, набирая и набирая скорость. Сердце застучало в груди Амальфи. Если Хелдон со своими помощниками вовремя успеют понять, что он сделал со схемой управления, старинная баллада Карста может претвориться в жизнь еще раз. Тогда уже Прокторы будут править тут вечно.
Но мэр проделал все на совесть. ГМТ продолжал подниматься, и Амальфи, напряженно наблюдая за ним, с удивлением отметил, что расстояние, отделявшее его от поверхности, составляло уже не менее мили и неуклонно увеличивалось. Воздух вверху будет все более разреженным. И Прокторы многое забыли, каким образом вести себя в подобных условиях…
Высота составляла уже полторы мили.
Две мили.
Город Межзвездных Торговцев становился все меньше. На высоте пяти миль он показался мэру размытым чернильным пятном, залитым с одной стороны светом. На высоте семи миль видна была лишь небольшая светлая точка.
Из соседней ямы осторожно возникла покрытая щетиной голова и огромные плечи. Это был Карст. Он еще некоторое время пристально смотрел вверх, однако, город ГМТ на высоте десяти миль совсем перестал быть виден. Серв перевел взгляд на Амальфи.
— Они… могут вернуться? — хриплым голосом спросил он.
— Нет, — сказал Амальфи, его дыхание постепенно становилось спокойным. — Но расслабляться рано, Карст. Еще не все кончено. Не забывай, что Прокторы вызвали полицию Земли…
В этот момент город Торговцев появился вновь — некоторым образом. В небе возникло третье, яркое и огромное солнце, которое красовалось там всего несколько секунд. Затем побледнело и угасло.
— Полицию предупредили, — негромко произнес Амальфи, — что она должна следить за каким-то городом Бродяг, который попытается сбежать из этого района. Ну вот, полицейские его обнаружили и разобрались с ним. Правда, полицейские немного ошиблись, но они не знают этого. Сейчас они отправятся домой. А мы, можно сказать, уже дома. Это касается и вашего народа. Это наш дом, на нашей Земле, теперь навсегда.
Вокруг звучали голоса, возбужденные столь невероятными событиями. Но было в этих голосах что-то еще. Нечто древнее и одновременно новое, нечто, чему на планете, где правил ГМТ, названия не имело. Это была с_в_о_б_о_д_а_.
— На Земле? — переспросил Карст. Они оба, преодолевая боль, поднимались на ноги. — Что вы имеете в виду? Это же не Земля…
За Бесплодным Плато играл огнями город Бродяг. Позади него уже поднималось звездное облако.
— Теперь это — Земля, — ответил Амальфи. — А мы, Карст, — земляне. Земля — это не просто одна маленькая планета, затерянная где-то в глубинах соседней галактики. Земля — это гораздо важнее.
Земля — это не какое-то конкретное место. Это — идея.
Стон все усиливался. Неожиданно земля буквально встала на дыбы. Амальфи полетел вперед. За ним последовала вся мятущаяся, беспорядочная толпа; люди валились рядами, словно скошенные хлеба. Отовсюду доносились бешеные вопли, хуже всего было внутри зданий. Где-то над головой Амальфи с шумом треснуло окно, из которого, корчась и кувыркаясь, вылетело тело женщины.
Амальфи заставил себя подняться на ноги и, сплевывая кровь, снова побежал. Мостовая впереди него топорщилась рваными кусками, словно выложенная безумцем мозаика. Здания покосились, напомнив Амальфи экзотический волнорез, который он видел когда-то, на другой планете, в другом столетии…
Пробираясь между домами, мэр вдруг сообразил, что эти здания обозначают старую границу первоначального города ГМТ — широкий ров, заполненный обломками и булыжниками. С внешней стороны огромного рва тоже стояли здания. Ров показывал, где периметр древнего города-Бродяги проходил по поверхности планеты. Перебираясь с камня на камень, Амальфи, хрипя, пробирался к внешней кромке рва. Скорее преодолеть это самое опасное место…
Если город Торговцев взлетит сейчас, его, Амальфи, раздавит камнями как котлету. Если бы только он успел добраться до Бесплодного Плато…
Стон за спиной Амальфи становился все более пронзительным; он походил теперь на звук разрываемого бесконечного металлического листа. Впереди, за Бесплодным Плато, блестел его собственный город, освещенный последними лучами обоих солнц. Вокруг него шло сражение; около границ то и дело вспыхивали взрывы. По небу носились четыре ракеты, сбрасывавшие на город какие-то черные предметы. Город Бродяг окутывали клубы дыма.
Прогремел непереносимый ослепительный взрыв. Амальфи почувствовал резкую боль в глазах, и, когда он снова смог их открыть, одной ракетой в небе стало меньше. Еще несколько секунд — и не осталось ни одной: Отцы Города никогда не промахивались.
У Амальфи саднило в легких, он вдруг ощутил, как грунт словно вскипает под подошвами его сандалий. Резкая боль в икрах снова свалила его с ног.
Он попытался подняться, но не смог. Высохший торф, на котором когда-то стоял древний непокорный город, угрожающе заурчал и начал переворачиваться. Коренастые башни города ГМТ раскачивались из стороны в сторону по краю городской территории. Взлетали и переворачивались огромные блоки и глыбы грязи. Невозможно, но тонкая полоска света, яркая и узкая, беспорядочным нагромождением камней появилась тонкая полоса интенсивного красного цвета. Оба солнца сияли _п_о_д_ г_о_р_о_д_о_м_…
Полоса света расширялась. Старый город, словно глубоко вздохнув, пустился в путь, с треском обрывая свои застарелые корни. Люди толпами со всех сторон бросились к Бесплодному Плато; большинство из них, как заметил Амальфи, составляли сервы. Прокторы, наверно, все еще пытались наладить управление полетом города Межзвездных Торговцев…
Город Торговцев, словно волшебный, поднимался все выше, набирая и набирая скорость. Сердце застучало в груди Амальфи. Если Хелдон со своими помощниками вовремя успеют понять, что он сделал со схемой управления, старинная баллада Карста может претвориться в жизнь еще раз. Тогда уже Прокторы будут править тут вечно.
Но мэр проделал все на совесть. ГМТ продолжал подниматься, и Амальфи, напряженно наблюдая за ним, с удивлением отметил, что расстояние, отделявшее его от поверхности, составляло уже не менее мили и неуклонно увеличивалось. Воздух вверху будет все более разреженным. И Прокторы многое забыли, каким образом вести себя в подобных условиях…
Высота составляла уже полторы мили.
Две мили.
Город Межзвездных Торговцев становился все меньше. На высоте пяти миль он показался мэру размытым чернильным пятном, залитым с одной стороны светом. На высоте семи миль видна была лишь небольшая светлая точка.
Из соседней ямы осторожно возникла покрытая щетиной голова и огромные плечи. Это был Карст. Он еще некоторое время пристально смотрел вверх, однако, город ГМТ на высоте десяти миль совсем перестал быть виден. Серв перевел взгляд на Амальфи.
— Они… могут вернуться? — хриплым голосом спросил он.
— Нет, — сказал Амальфи, его дыхание постепенно становилось спокойным. — Но расслабляться рано, Карст. Еще не все кончено. Не забывай, что Прокторы вызвали полицию Земли…
В этот момент город Торговцев появился вновь — некоторым образом. В небе возникло третье, яркое и огромное солнце, которое красовалось там всего несколько секунд. Затем побледнело и угасло.
— Полицию предупредили, — негромко произнес Амальфи, — что она должна следить за каким-то городом Бродяг, который попытается сбежать из этого района. Ну вот, полицейские его обнаружили и разобрались с ним. Правда, полицейские немного ошиблись, но они не знают этого. Сейчас они отправятся домой. А мы, можно сказать, уже дома. Это касается и вашего народа. Это наш дом, на нашей Земле, теперь навсегда.
Вокруг звучали голоса, возбужденные столь невероятными событиями. Но было в этих голосах что-то еще. Нечто древнее и одновременно новое, нечто, чему на планете, где правил ГМТ, названия не имело. Это была с_в_о_б_о_д_а_.
— На Земле? — переспросил Карст. Они оба, преодолевая боль, поднимались на ноги. — Что вы имеете в виду? Это же не Земля…
За Бесплодным Плато играл огнями город Бродяг. Позади него уже поднималось звездное облако.
— Теперь это — Земля, — ответил Амальфи. — А мы, Карст, — земляне. Земля — это не просто одна маленькая планета, затерянная где-то в глубинах соседней галактики. Земля — это гораздо важнее.
Земля — это не какое-то конкретное место. Это — идея.