Бонд Тиффани. Странное предложение

   Повернувшись к гречанке, которая кипела от злости, Керри нежно сказала:
   – Я обожаю сюрпризы, и вы тоже? Тогда вы должны знать, как Алексис умеет удивлять людей. Я полагаю, вы были его любовницей? – Керри наклонилась вперед. – И очевидно, не очень хорошей, поскольку я заняла ваше место.
   Керри понимала, что затеяла опасную игру, но в данный момент она ничего не боялась. Она знала, что Алексис очень несдержан, но вряд ли он осмелится отчитывать ее в зале, полном гостей.
   Алексис проворчал что-то едва слышное по-гречески, и обе девушки уставились на него. Его лицо стало красным от гнева, несмотря на темный загар, а пальцы сжались в кулаки. Марианна бросила ему что-то резкое на родном языке, подошла ближе и с силой ударила его по лицу!
   В зале воцарилась тишина. Марианна повернулась и побежала прочь, чуть не упав около широкой лестницы. Послышался озабоченный шепот, и все взгляды устремились на жениха и невесту.
   Керри, конечно, пожалела о своих словах. Теперь она испугалась, но было слишком поздно.
   Алексис грубо схватил ее за руку и потащил в дальнюю часть дома, подальше от любопытных зрителей. Керри на секунду увидела хитрую улыбку Алисии. «Ненависть сродни любви. Помни об этом, когда вы ссоритесь», – пронеслось у нее в голове.
   Втолкнув Керри в какую-то комнату, Алексис закрыл дверь изнутри и убрал ключ в карман. Сердце у Керри бешено колотилось. Он был в ярости, но Керри не могла обвинить его в этом. И что вдруг на нее нашло? Закусив нижнюю губу, она умоляюще смотрела на него, но в его глазах не было пощады.
   Она была похожа на перепуганного зайчонка, попавшего в западню.
   – Что, что ты собираешься делать, Алексис?
   – Я собираюсь сделать то, что уже давно намеревался сделать: показать тебе, кто здесь главный. Твое время истекло, Керри О'Риордан, – сказал он угрожающим тоном, опуская жалюзи на единственном в комнате окне.
   Керри нервно облизала губы. Она медленно отступала, но уперлась в стол, а Алексис бесшумно приближался к ней.
   – Алексис, я хочу объяснить…
   – Объяснить что? Как ты нахамила гостю?
   – Она была твоей любовницей!
   – Она – леди, с которой мы однажды переспали, когда мне было двадцать три года. Она теперь замужем. И у нее трое детей!
   – Ой! – пробормотала Керри.
   – Я покажу тебе «ой»!
   Алексис тяжело дышал, на его шее подрагивал мускул, показывая, насколько он разгневан. И, лишь встретившись с ним взглядом, она увидела огонь страсти в его глазах и дьявольский изгиб его губ. Только почувствовав, как он касается ее кожи, она поняла, что он собирается сделать.
   Своей ревностью Керри привела его в смущение в присутствии бывшей любовницы и теперь должна понести за это наказание. Ярость в его глазах превратилась в страсть. Он собирался взять ее прямо здесь!
   Как только Алексис впился в нее губами, она вскрикнула, но не от страха, а от возбуждения. От восхищения. Это было то, чего она страстно желала. Возможно ли, что он ее действительно любит, как сказала Алисия? Его руки были горячими, сильными, ненасытными.
   – Господи, я так скучал без тебя! – шептал он, целуя ее губы.
   Аллилуйя! Он скучал без нее!
   Алексис распустил ее волосы и провел по ним пальцами, как гребнем, целуя ее снова и снова.
   – Я ждал этого полтора месяца, – простонал он.
   Керри видела, что он все еще раздосадован ее выходкой. Весь гнев и вся энергия, все его силы были теперь направлены на необузданное страстное создание, стоящее перед ним.
   Алексис быстро раздел ее, оставив на ней только бриллиантовое ожерелье, и разделся сам. Он целовал каждую часть ее податливого тела. Ее груди ответили ему намного раньше, чем он добрался до них, задолго до того, как он стал покусывать и лизать каждый сосок, заставляя ее задыхаться и стонать все громче. Посадив Керри в кресло, Алексис раздвинул ей ноги. На его губах появилась лукавая улыбка, когда она с готовностью ответила на его невысказанные желания. Его глаза исследовали каждый сантиметр ее гладкой загорелой кожи, он наклонился над ней.
   – Целых полтора месяца! Я должен был позволить тебе приехать. Я не был бы в таком отчаянии.
   Обнаженное золотистое тело Алексиса почти касалось ее. Он дразнил Керри, лаская губами и языком, а она вновь и вновь умоляла дать ей удовлетворение.
   Потянувшись к Алексису, она исследовала его напряженную плоть со стыдливым любопытством, которое сводило его с ума. Вынести это было выше его сил, и он, выкрикивая ее имя, устремился внутрь горячего тугого тела Керри.
   Он вошел в нее полностью, быстро и резко, и остановился на несколько секунд, тяжело дыша. Подняв голову, Алексис посмотрел на Керри, и страстное желание, написанное на ее нежном лице, подстегнуло его.
   Он начал двигаться в ритме, который довел их обоих почти до безумия. Она целовала его с лихорадочной страстью, царапала его обнаженный торс, слышала, как он громко выкрикивает ее имя. Алексис схватил Керри за руки и завел их ей за голову, легко удерживая их, несмотря на ее сопротивление. Он опять устремился в нее своим неистовым телом с обновленной, но нежной силой. С каждым движением ее дыхание и сдавленные крики становились все чаще. Она запрокидывала голову, и волны экстаза охватывали ее одна за другой. Керри хотела прижаться к Алексису, но он не отпускал ее рук. Он обладал ею, пока она не сдвинула ноги и не услышала его стоны. Теперь она знала, что с этого момента он ее пленник.
   Алексис задвигался быстрее, резче, полностью входя в нее. Мгновение спустя, отпустив руки и прижав бедра Керри к себе, он выпустил струю горячей жидкости глубоко внутрь ее тела. Полтора месяца показались ему вечностью.
   Приподнявшись на руках, Алексис изучал выражение лица Керри, потом, опустив голову, нежно поцеловал ее в губы. От этого прикосновения на глаза Керри навернулись слезы.
   Поднявшись, он сел, обхватив голову руками. Посидел так несколько секунд, повернулся.
   – Вставай. Нам надо вернуться к гостям.
   Она кивнула, не говоря ни слова, чтобы не испортить чудесный миг. Алексис продолжал смотреть на нее, как будто видел впервые.
   Керри встала, ощущая на себе его пристальный взгляд. Она улыбнулась и, наклонившись, чтобы поцеловать его, прошептала:
   – Мне понравилось заниматься этим в кабинете.
   Они вернулись к гостям, держась за руки. Алексис на несколько секунд оставил Керри в коридоре, чтобы взять два бокала розового шампанского. Протянув ей один бокал, он сказал:
   – За мою прекрасную невесту.
   Он оценивающе посмотрел на нее и прошептал:
   – Ты понимаешь, Керри, что теперь нет пути назад? – И собственнически посмотрел на нее поверх бокала.
   Его глаза сияли торжеством. Алексис надел ей на палец обручальное кольцо с бриллиантом.
   – Я понимаю, – неуверенно ответила Керри. Теперь она действительно покорилась своей судьбе, своему будущему. Но что это означает? Он не обещал ей ничего, кроме брака по расчету!

Глава 14

   Керри и Алексис присоединились к танцующим парам.
   Она была на небесах, наслаждаясь своей властью над этим мужчиной. Если даже допустить, что это лишь сексуальная энергия, даже если он не любил ее, по крайней мере он по ней скучал! Теперь Керри была уверена, что у нее есть все для того, чтобы он в нее влюбился.
   – И о чем ты думаешь? Керри интригующе засмеялась.
   – Узнаете, мистер Стефанидес.
   – Я должен заставить тебя извиниться за твою грубость. Бедная Марианна, она этого не заслуживала, – продолжал Алексис и наклонил голову, чтобы заглянуть в страстные голубые глаза своей невесты. Казалось, что она еще не отошла от того, что он взял ее таким шокирующим способом. Или все было совсем наоборот? Она, а не он, не только овладела им, но и держала его в плену.
   Сердце у Керри неровно стучало. Еще одно столкновение характеров, если Алексис заставит ее извиняться!
   – Но ты не станешь этого делать?
   – Не стану, – ответил он насмешливо. – Может быть, в другой раз.
   Он внезапно остановился, поскольку к ним подошла его мать.
   – Извините меня. Алексис, Керри, скоро надо будет садиться за стол. Пора представить твою невесту дедушке.
   Алексис кивнул и повел Керри через зал к старику, сидевшему в кресле на колесах. Он смотрел на танцующие пары, явно радуясь, что находится на публике. Он взглянул на Керри, когда она подошла, чтобы пожать ему руку.
   Алексис сказал что-то своему деду и повернулся к Керри, объясняя, что тот совсем не говорит по-английски и приветствует ее у себя на родине.
   – Алексис, я все прекрасно поняла, – заявила она с важностью и встала рядом со стариком, пытаясь поговорить.
   Алексис недоверчиво посмотрел на нее и кивнул. Дедушка Костас улыбнулся, наклонил голову и похлопал Керри по руке своей слабой ладонью.
   Елена подошла к ним.
   – Пойдем, Алексис, пора садиться за стол. Гости проголодались. Ты должен объявить день вашей свадьбы. – Она взяла его за руку и зашептала: – Кстати, ты приглашал Маршу?
   Алексис посмотрел на мать.
   – Нет! Более того, я запретил ей приходить. Керри видела выражение его лица: он был раздражен.
   – Где она?
   – Она напилась как извозчик, – недовольно ответила Елена. – Не стоит терять на нее время. Тебе надо думать о Керри.
   – Не учи меня жить, мама. Это Марша полетела за мной в Америку, а не наоборот, – огрызнулся он тихо, заметив выражение лица Керри.
   Керри отвернулась. Голос Алексиса заставил ее вздрогнуть.
   – Это не то, о чем ты думаешь. Она повернулась к нему.
   – Да?
   – Керри, мы поговорим об этом позже. У меня с Маршей ничего не было, уверяю тебя.
   Он посмотрел ей прямо в глаза, ожидая ответа. Керри пожала плечами, решив оставить все на потом. Почему это вообще должно ее беспокоить?
   Алексис объявил, что их свадьба состоится через полтора месяца. Керри тихонько ахнула. С ней никто даже не посоветовался. Никто!
   Петрос смотрел на красивую женщину, сидевшую за столиком напротив него. Легкий наклон ее головы сказал ему все. План Б продвигался хорошо.
   – Петрос, – спросила Керри через несколько минут, – ты имеешь какое-нибудь отношение к такой спешке со свадьбой?
   Петрос кивнул.
   – Если операция пройдет неудачно, я, девочка моя, буду по крайней мере знать, что устроил твою судьбу с хорошим человеком.
   Что она могла на это возразить? Эти мужчины умели шантажировать.
   – Но послушай, Петрос, у него еще не закончились отношения с Маршей. Я думаю, что спешить в таких делах неправильно. Мы не можем подождать чуть подольше? – настаивала Керри.
   Петрос возненавидел себя за те слова, что ему сейчас пришлось сказать.
   – Или то, что я сказал, или Тео. Тео сейчас здесь. Я могу поговорить с ним, если хочешь. Но мы оба знаем, что Алексис удовлетворяет твоим требованиям. Он не постыдился сказать мне, что ты спала с ним. Как я понимаю, ты тоже этого не стыдишься?
   Керри густо покраснела и, встав, раздраженно бросила:
   – Петрос, я современная женщина и не стыжусь своих поступков!
   Петрос закрыл глаза. Он надеялся, что его игра того стоит, потому что, когда Керри и Алексис узнают правду, они будут в ярости!
   – Потанцуем, Керри?
   Керри почувствовала себя неловко, услышав голос за своей спиной. Тео навис над ней угрожающе близко.
   – Извини, Тео, я уже обещала Джонатану. Ой! – воскликнула Керри, когда он взял ее за талию, несмотря на ее слова.
   – Я полагаю, что ты должна мне танец. – Он смотрел наглыми водянистыми глазами на вьшез ее платья. – Как минимум один танец!
   – Послушай, Тео, это очень мило с твоей стороны, но я прошу тебя уйти!
   Он дерзко засмеялся.
   – Я еще тебя по-настоящему не обнял. Может быть, на террасе?
   Керри только помнила, что вслед за этим оказалась на террасе. Она тяжело дышала, пытаясь оттолкнуть Тео.
   – Так что он там с тобой делал? Я все знаю, я в это время был за дверью.
   Керри с ужасом смотрела на него, почувствовав, что ее тошнит.
   – Да, мисс ирландка. Я слышал, как он тебя грубо трахал. Я не стану так делать. Я буду нежным и буду целовать тебя, как сейчас!
   Керри двинула его коленом в тот самый момент, когда на террасу вышел Джонатан.
   – А, Керри, ты здесь. А я тебя повсюду ищу. Ты обещала мне танец.
   Керри оттолкнулась от массивной туши Тео. Она его ненавидела! С тех самых пор, как он попытался поцеловать ее на одном из вечеров у Петроса, когда ей было четырнадцать лет. К счастью, тогда в комнату вошла ее мать.
   – Джонатан, ничто не доставит мне большего удовольствия!
   – Керри, с тобой все в порядке?
   Тихий голос Нины был слышен через дверь ванной комнаты. Керри вытерла слезы – эти мужчины их не стоят.
   Она открыла дверь.
   – Заходи, Нина. Мне надо с тобой поговорить. Нина присела на край туалетного столика, а Керри – на табурет.
   – Меня послал Стефан. – Нина покраснела. – Петрос тебя расстроил? Стефан видел, как ты ушла из-за стола, а потом мы видели, как Тео потащил тебя на террасу. Ты отбивалась, поэтому мы подослали к тебе Джонатана.
   – Спасибо, – улыбнулась Керри. – Хватит обо мне. Ты уже говорила со Стефаном?
   – Да, он сказал, чтобы я оставила за ним последний танец. Мария считает, что я должна отшить его.
   Керри рассмеялась. Мария могла так сказать. Университет в Англии научил ее по крайней мере некоторым сочным выражениям.
   – На твоем месте я оставила бы танец за ним. Нина подняла брови.
   – Послушай, я пришла узнать, все ли с тобой в порядке. Стефан и Алексис только что отправили Маршу в ее отель на такси. Хорошая новость, правда? Стефан говорил Алексису, что она нарывается на неприятности. Я слышала, как Алексис сказал, что она их получит. Как он рассвирепел! Я испугалась до смерти. Хорошо, что я не Марша.
   – Бедная Марша, – пробормотала Керри, – она заслуживала лучшей участи. Я уверена, что она безумно любит Алексиса.
   Нина замотала головой:
   – Нет, Керри, это совсем не так. Она никого не любит, кроме себя.
   – Неужели? Она же была с ним в Америке. Может быть, он хочет и меня, и любовницу?
   – Нет! Он вчера говорил Стефану по телефону… – Нина посмотрела в потолок. – Я не должна тебе этого говорить, он меня уволит, если узнает, что я подслушивала.
   – Что он сказал?
   Нина неуверенно улыбнулась.
   – Когда он был в Америке, кто-то пытался убить его. Он был на танкере еще с одним человеком, и их обоих нашли без сознания. Алексис был ранен и большую часть времени провел в больнице. Другой человек был убит. Марша, таким образом, оказалась в Америке очень некстати. Но я не должна была этого знать. Я услышала это…
   Керри задумалась и больше не слышала, что говорила Нина. Алексис был ранен! Шрам на его голове подтверждал это. А второй телефонный звонок, когда он сообщил, что погиб четвертый человек? Алексис казался таким мрачным, таким подавленным…
   – Зачем кто-то пытается убить его?
   – Не знаю.
   Нина вздрогнула от стука в дверь.
   – Нина! Керри! – позвал Стефан.
   – Мы будем через минуту, – крикнула Нина. – Как ты думаешь, он слышал? Это конец. Я больше никогда не смогу получить работу.
   – Нина, замолчи. Я им не скажу. Мне нужно, чтобы кто-нибудь был на моей стороне.
   – Ты имеешь в виду – женщины против мужчин?
   – Что-то вроде этого. За этим что-то скрывается, и мы должны узнать правду.
   – Какого черта вы так долго? – спросил рассерженный Стефан Нину.
   Керри поспешно ответила за обеих:
   – Мы делились мнениями по поводу вашего сегодняшнего поведения.
   Она заметила, что Алексис нахмурился, а потом хитро улыбнулся.
   – С женщинами это случается, Стефан, – сказал он тихо.
   Губы у Стефана дергались.
   – Делились мнениями? – Он схватил Нину за руку. – Идем со мной. Я не желаю, чтобы меня так обсуждали!
   Нина удалилась, подмигнув Керри.
   – О, кажется, я сказала что-то не так!.. – усмехнулась Керри.
   Алексис взглянул на нее, по-прежнему улыбаясь, и покачал головой.
   – Нет. Ты сказала как раз то, что надо. Стефан рассказал мне о вашем разговоре.
   Сердце у Керри ушло в пятки.
   – Он рассказал?
   – Да. Как ты пыталась снова их соединить. Очень мило с твоей стороны.
   Она посмотрела на Алексиса. «Слава Богу, что он не рассказал про мои чувства к тебе», – подумала Керри. Мысль о том, что он может знать об этом, но не любить ее, убивала Керри. Сейчас она по крайней мере в фантазиях могла заставить его любить ее. Если он когда-нибудь скажет: «Я не люблю тебя», – это будет для них конец.
   – Мило или нет, но это было необходимо. Каролина слишком долго использовала Стефана. А Нина, она его любит, – объясняла Керри совершенно серьезно, пятясь к двери ванной комнаты, поскольку Алексис буквально заталкивал ее туда. – Что?..
   Он улыбнулся, обняв ее за талию.
   – Мы собирались заняться любовью сегодня ночью. – Он посмотрел на часы. – Я думаю, что ночь уже началась!
   – Здесь, в ванной?
   – Нет. – Он закрыл дверь и медленно обнял Керри. – Я просто хочу поцеловать тебя здесь, в ванной комнате.
   Что он и сделал.
   – О, можно полегче? – пожаловался Алексис, когда Керри обрабатывала антисептиком царапину на его лице.
   – Ты меня не жалел, – ответила она со смехом. – Око за око.
   – Око за око. Что это за выражение? – Он нахмурился. – Кстати, о твоих ранах: где ты их получила?
   Керри нервно облизала губы.
   – Я упала и ушибла колено.
   Он заметил царапину на ее колене и еще одну на бедре, когда они ночью занимались любовью. Так, значит, она упала?
   – Упала? Где?
   – Что значит «где»? – ответила она раздраженно. – Дома! В пекарне – вот где!
   «Дома. В пекарне». Разве могли с ее уст слететь более прекрасные слова! То, что Керри назвала это ветхое строение, которое Алексис приводил в порядок, домом, заставило его улыбнуться.
   – А почему ты упала? – Он понимал, что она что-то скрывает.
   Керри попыталась отойти, но он схватил ее. Она посмотрела на него, понимая, что надо говорить только правду.
   – Я работала с пескоструйным аппаратом. – Он сжал ее сильнее. – Я скучала. Ску-ча-ла! Скучала! Ты не позволил мне приехать к тебе. Я сходила с ума, Алексис.
   Его хватка ослабла.
   – Сядь на кровать. Нам надо поговорить. Они сели на кровать, смотря друг на друга.
   – Во-первых, пескоструйный аппарат слишком тяжел для тебя.
   У Керри внутри все закипело. За кого он ее принимает?
   – Слишком тяжел? Он не слишком тяжел для меня.
   – Даже если ты беременна? – Алексис поднял брови. – Я слышал, что ты сегодня утром делала в ванной. Если не ошибаюсь, это утренняя рвота?
   – Да, – покраснела она. – Ну и что, если так?
   – Если так, – сказал он медленно, – то он слишком тяжел для тебя. – Он по-мальчишески улыбнулся. – И как много тебе удалось сделать в пекарне?
   Керри вздохнула с облегчением: он не собирался отчитывать ее за то, что она не сказала ему о своей беременности.
   – Не так уж много. Только закончила комнату на первом этаже. – Она похлопала себя по животу. – Послушай, только сейчас подтвердилось, что я беременна. Я как раз собиралась тебе сказать.
   – Я надеялся, что твоя вспышка тем вечером в таверне вызвана гормональными изменениями.
   Керри улыбнулась.
   – Кажется, это было так давно. А что выпало на твою долю?
   Алексис нахмурился.
   – Ревность и разочарование. Мне очень жаль, что пришла Марша. Извини за вчерашний вечер. Что бы Марша тебе ни наговорила, я клянусь, что не спал с ней с тех пор, как мы с тобой встретились в Лондоне. – Он видел, как Керри облизывает губы. – Я прогнал Маршу с яхты. Я не хотел, чтобы она отравляла тебе существование.
   – А Америка?
   – Америка?
   – Да, что она делала в Америке?
   На его лице появилось гневное выражение. Что сказала Марша?
   – Она пришла в холл гостиницы и угрожала раздеться, если я не возьму ее к себе в номер и… не займусь с ней любовью. Я долго не обращал на нее внимания, и тогда она начала раздеваться. Я… – Алексис посмотрел на Керри, ожидая увидеть ярость, но ее взгляд был мягким и полным сострадания, – я совершенно не знал, что делать. Да, я взял ее к себе в номер. – Он вздохнул и покачал головой. – Но я к ней не прикасался. Я сказал ей, что женюсь на тебе и что она должна обо всем забыть. Она пришла в бешенство.
   Керри убрала волосы с его лица.
   – Спасибо, что сказал мне правду. – Она опустила глаза. – Она сказала мне, что ты любишь ее. А я сказала ей, что ты любишь только себя. Я правильно сделала?
   Алексис поморщился. Чего же он, черт побери, ожидал? Он всегда говорил ей, что не верит в любовь.
   – Да. Ты сделала правильно.
   Петрос сидел на краю постели, глядя на углубление в подушке. Дотянувшись до нее, он ощутил запах дорогих духов и прижал подушку к лицу. Его сообщником была женщина, и притом слишком молодая для него. Спокойствие, сказал ему консультант. Ха! Его сердце давно не билось так быстро. Кто мог ожидать, что она придет к нему, в этот дом, при таком количестве гостей? А если их кто-нибудь видел или слышал? Улыбка исчезла с его губ. Такие женщины, как она, всегда опасны.
   Взяв стакан воды, он потряс две таблетки в ладони перед тем, как их проглотить. Вчера вечером он обидел Керри жестокими словами, обидел самое близкое существо, которое считал своей дочерью… И все из-за собственного эгоизма и безрассудства. Если бы только он не влип во все это много лет назад. Теперь уже поздно. Все стало слишком запутанным. И теперь он вынужден был обманывать почти всех.
   Раздался резкий стук в дверь.
   – Петрос! Мне нужно кое-что тебе сказать!
   Как только Петрос открыл дверь, в комнату ворвался Алексис. Петрос бросил взгляд на постель. К счастью, подушка упала на пол.
   – В чем дело, Алексис?
   Алексис презрительно запрокинул голову.
   – Не считай меня дураком, мой друг. Я хочу положить этому конец. Прямо сейчас! Мы должны сказать Керри правду. Ради Бога, она же знает, что ты болен! Почему не сказать ей всю правду?
   Петрос фыркнул.
   – Не указывай мне, что делать. Я могу выдать мою крестницу замуж за Тео вот так. – Он щелкнул пальцами. – Мы оба знаем, что ты этого не хочешь. Ты потерял от нее голову, и надолго. О да! Я видел, как ты на нее смотришь. Тебе не терпится лечь с ней в постель.
   Он увидел, как Алексис вздрогнул, и понял, что его сообщница сделала свою работу хорошо. Этот парень любил Керри. Петрос был удивлен, что Алексис оказался способным на такое чувство.
   – Время сказать все Керри скоро наступит. Она должна родить наследника. Это единственное, чего я желаю перед смертью!
   Алексис ударил кулаком по стулу.
   – Ты можешь не умереть, старый болван! Операция может пройти успешно! Ты об этом подумал?
   Петрос, подумав, ответил:
   – Если Керри не родит ребенка, я умру!
   Запустив пальцы в волосы, Алексис зашагал по комнате. В этот момент он уловил тонкий запах духов. Духов, которые он очень хорошо знал. Он быстро оглядел комнату. Мысль казалась совершенно абсурдной. Ничто не говорило о том, что она была здесь.
   – Каким образом ты умрешь? – насмешливо допытывался Алексис, отгоняя мысли, вызванные знакомым запахом духов.
   Петрос стал очень серьезным.
   – Уж поверь мне, я это сделаю, и это очень огорчит Керри.
   Алексис закрыл глаза. На долю Керри уже выпало немало, учитывая ее беременность, учитывая предстоящую операцию Петроса. Она имеет право жить без мучений. Алексис медленно проговорил:
   – Ты не заслуживаешь ее любви.
   – Ты тоже, – пробормотал Петрос.
   – Еще несколько недель, и я расскажу ей все, что знаю!
   Алексис вылетел из комнаты.
   – А ты знаешь так мало, мой друг, так мало, – прошептал Петрос, видя, как Алексис прошел мимо матери и бабушки, не сказав ни слова.
   – Что ты сделал с моим сыном, Петрос? Он был готов тебя задушить, – насмешливо спросила Елена, когда они остановились у соседней двери.
   Алисия тихо зашептала на ухо Елене:
   – Он должен был это сделать! Этот человек вмешивается в дела каждого.
   Елена рассмеялась.
   – Тихо, мама. – Она критически посмотрела на Петроса. – Ты пообедаешь с нами перед отъездом, Петрос?
   Петрос что-то промычал и кивнул. Его мысли были заняты совсем другим.
   – Если ты настаиваешь.
   – Конечно. Правда, мама? – спросила Елена с нежной улыбкой.
   – Он должен перестать вмешиваться в их жизнь, – заявила Алисия со своей обычной надменностью.
   – Мама! – рассердилась Елена. – Алексис и Керри – оба твердолобы. Ими нужно руководить.
   Алисия пошла впереди Елены и Петроса. Она понимала, что не должна осуждать браки по греческому обычаю. Ее собственный брак стал очень удачным только через три года после замужества. Три года потребовалось ей, чтобы выдрессировать своего мужа. Она позволила себе довольно улыбнуться. Мужчины думают, что они командуют. Женщины знают, кто это делает!
   – Мы будем обедать с ними? – спросила Керри задумавшегося Алексиса.
   – Боюсь, что да. – Он медленно пошел к ней на балкон. – Я думаю, что мы должны маме хотя бы это. Она смягчила свои требования, позволив нам спать вместе.
   Керри хрипло рассмеялась, вспомнив об их бессонной ночи.
   – Я не очень-то припоминаю, чтобы мы спали. – Она встала и, подойдя к нему, обняла за талию. – Ты имел это в виду, когда говорил, что скучал по мне?
   Алексис посмотрел на ее запрокинутое лицо, и его хрипловатый голос стал теплым и нежным.
   – Конечно, я имел в виду это. – Он взял ее за руку. – Пойдем. Нам надо пообедать.
   Держась за руки, они направились на террасу, где столы ломились от сыров, мясных закусок, салатов, свежего хрустящего хлеба и фруктов на десерт.