Бондарчук Григорий. Рыцарь света

   - На! - генерал небрежно протянул конверт с документами. - Мешкать не следует. Надо оперативно установить наблюдение, а потом тихо ликвидировать всю банду. Конфискованные машины передать на реализацию... сам знаешь кому.
   - А может, не будем спешить их брать?
   - Это можно. Надо только точно выяснить, когда у них максимальное количество машин для перегона наберётся. Доложишь мне, как хвосты поставишь, а я сам выберу момент.
   - Слушаюсь, но есть одна проблема.
   - Какая ещё проблема?
   - Есть там у меня в отделении один старший лейтенант. Рыцарь света, блаженный. Сам не берёт и ещё пропаганду разводит.
   - Слышал я о нём. Но мне говорили, что он просто придурок и не опасен.
   - Не совсем так. Он вычислил нашего парня, ну, который стеклил витрины у метро.
   - Вот как? И что, теперь в долю захотел?
   - Нет. Но предупредил строго меня, что, мол, будут неприятности.
   - Ты смотри! Совсем дисциплина упала в органах. Сейчас один такой рыцарь света умничает, а если они разведутся, станут сбиваться в стаи, вместе охотиться? Так уже и до бунта недалеко.
   - Вот я и говорю, может его в другое отделение перевести?
   - А что, мне в другом районе нужны убытки?
   - Так что делать?
   - Придумаю я что-нибудь. Завтра вечером позвоню. Договорились?
   - Понял, - капитан повеселел и собирался уходить.
   - Вот ещё что. У тебя там дом к сносу готовят? - уточнил генерал.
   - Не знаю точно. Возможно, и есть такой дом.
   - Тоже мне начальник отделения: "Не знаю точно". Я зато знаю. Есть такой дом! Сейчас мои друзья в префектуре документы на снос придержали. Но бесконечно я их держать не могу.
   - И что же надо сделать?
   - А надо придумать какую-то причину, чтобы не разрешать снос. Тогда застройщик либо заплатит нам, либо мы предложим ему уступить право на дом другой компании. У них все проектные дела уже решены. Самое время подоить.
   - Это же классные бабки срубить можно, - с восторгом заметил капитан, - и сколько там моих?
   - 3% и губы не раскатывай. На носу выборы, понимать должен сколько денег понадобиться.
   - Я придумал! У нас в парке регулярно наркоманы друг друга кромсают. Если тело перенести в брошенный дом, то до конца следственных действий можно наложить запрет на снос.
   - Хорошая идея. Тогда мои парни в префектуре, ничего не нарушая, чисто перенесут снос на три месяца. А уж ты мне постарайся это дело долго распутывать.
   - Только вот это рыцарь, блаженный. Убрать бы его? На серьезные дела выходим, а тут такая засада, в дружном коллективе, - продолжал жаловаться капитан.
 

* * *

   В небольшой частной бане на окраине столицы после напряжённой трудовой недели отдыхали высшие офицеры МВД и близких к ним служб. Уставшие от повседневных государственных забот мужи, наконец, могли расслабиться и перетереть между собой накопившиеся за неделю проблемы и вопросы.
   - У тебя хороший бассейн, - заметил кто-то из присутствующих хозяину бани, - только вот без рыбок бассейн как-то безжизненно смотрится.
   - Так я уже послал за русалками, - живо оправдался хозяин, - Для таких дорогих гостей мы самых лучших русалок найдём.
   - Давай, поторопи. А то, знаю я тебя. Пока их привезут, пока хвосты им причешут, я в нетерпении и всю водку выпью. А если я как следует выпью, то зачем мне твои русалки?
   - Не волнуйтесь, уже подъезжают.
 
   В отдельном кабинете, где при необходимости было можно переговорить без лишних глаз, уважаемый генерал беседовал со своим коллегой из другого ведомства.
   - Слушай, а у меня проблема.
   - Что, простатит замучил?
   - Да нет, хуже. У меня служит один старлей. Он с отклонениями в психике, блаженный. Ты мог бы его по своим каналам убрать от нас? Организовать перевод в другой город или в какие-то специальные части?
   - Надо же, какой-то старший лейтенант, а хуже простатита! - пошутил собеседник. - Ты прямо говори, что хочешь?
   - Ну мешает он нормальному бизнесу. Белая ворона. У вас для таких всегда есть ответственная работа, в горячих точках, например. А ловить бандитов должны вменяемые люди.
   - Давай попробуем. Кто он такой?
   - Вот справка, из кадрового дела, - генерал протянул документ на одну страничку.
   - И это всё? Хорошо, я подумаю. Пойдём рыбок ловить, видишь уже живность в бассейн выпускают...
 
   На следующее утро генерала разбудил звонок. Он поднял слегка тяжёлую голову и услышал в трубке своего вчерашнего собеседника.
   - Привет! Что без рассола трудно встать?
   - Как же ты понимаешь нас, грешных.
   - Понимаю. Я по твоему мальчику, ну этому Степанову. Мы не будем им заниматься и тебе его трогать не советую. Мы считаем, что он тебе не опасен.
   - Ни хрена себе, не опасен. Я только начинаю дело, выборы на носу.
   - Послушай разумного совета - не трогай парня, - собеседник своим тоном явно сообщил, что больше не намерен возвращаться к этому вопросу.
   - Хорошо, я понял.
   Генерал досадно пнул ногой прикроватный пуфик, затем сходил в бар, налил себе немного коньяку и, дождавшись облегчения, набрал телефон капитана.
   - Здравия желаю, товарищ генерал, - бодро отрапортовал подчиненный.
   - Вот именно здоровье мне нужнее всего, сейчас. Ты где? На службе?
   - Так точно! - чётко, по-военному, соврал капитан. - Разбираюсь тут с домиком.
   - Это правильно. Молодой офицер должен на службе подмётки рвать! Значит так! С твоим блаженным у меня ничего не выходит.
   - Это как?
   - Вот так! И не беспокой меня по этому поводу больше и его не трогай.
   - А как же наши планы?
   - А что планы? Планы не меняются. Крутись капитан, на то ты там и поставлен.
   Генерал не стал дожидаться ответа а просто отключил телефон и решил повторно посетить бар. А капитан, некоторое время тупо смотрел на пикающий аппарат, а затем пробубнил себе под нос: "Как бабки брать и задания ставить - так мы все генералы, а как что-то сделать, так сам крутись. Козёл с лампасами! И зачем ты мне только нужен, чтобы я всё за тебя делал и тебя козла ещё и кормил".
   Через два часа капитан уже завтракал в уютном ресторане с неприметным человеком восточной национальности.
   - Что за проблема, дарагой?
   - Есть небольшая проблема.
   - Говори, не бойся. Здесь нас никто кроме Аллаха не слышит, а он меня бережёт.
   - В общем мне нужно убрать из участка одного человека.
   - Твоего мента? Так выгони его
   - Не могу. Он хорошо служит и претензий к нему нет.
   - Как это нэт? Не бывает такого. Думаешь я не знаю ваших порядков? За тебя твои начальники всё давно продумали. Ты просто не умеешь пользоваться тем, что имеешь. У вас, ментов, куча глупых инструкций и положений. Там одно противоречит другому и глупость несусветная. Не может быть нормального человека , чтобы он выполнял всё как это положено. Вот и всё! Создай комиссию, проведи проверку и выгони с работы.
   - А он не нормальный человек. Он всё выполняет.
   - Тяжёлый случай, - собеседник сочувственно посмотрел на капитана.
   - Очень тяжёлый. Что делать не знаю.
   - Хорошо друг. Мы тебе поможем, но и ты нам помоги. Ты уже получил приказ чистить гаражи?
   - Какой приказ? - насторожился капитан.
   - Не разыгрывай девочку, я не мама, я папа! Мне всё хорошо известно.
   - Ну, допустим
   - Давай так. Ты две недели не трогаешь гаражи. Вообще не трогаешь. Может быть и больше, пока я все машины не перегоню в безопасное место. Я скажу когда можно будет. А потом, можешь начинать. Мы тебе оставим два Мерседеса, чтобы не зря работать. Хорошо?
   - Предположим, я это сделаю. А этот блаженный?
   - Теперь это не твои, а мои проблемы. Ты больше о нём не думай. Он тебя больше не будет беспокоить, клянусь мамой. Договорились?
 
   День наказания и избавления
 
   По дороге на работу Степанов удивился, когда к нему обратилась молодая женщина восточной национальности, и жалобно попросила помочь. Обычно они старались обходить милицию дальней дорогой.
   - Помогите, товарищ милиционер, я в Москве первый раз, так тяжело добиралась. Не знаю здесь никого и боюсь, что адрес не найду.
   - Да, это же просто, - возразил Степанов, посмотрев на листочек с написанным адресом, - это совсем близко отсюда.
   - Понимаете, там живёт мой муж. Он сбежал из семьи. Алиментов не платит и денег не высылает. Трое детей оставил. Работы нету, кормить нечем. А может, с ним что-то случилось? А вдруг, там будут другие мужчины? Может вы меня проводите? С милицией всё-таки спокойнее.
   - Хорошо, - согласился Степанов, - только я делами про алиментщиков не занимаюсь. Если захотите, потом можете пройти со мной в отделение и у дежурного написать заявление. Либо по розыску вашего мужа, либо по другим обстоятельствам.
   Место было по пути на работу и через пять минут женщина уже звонила в железную дверь. На звонок долго никто не подходил, а затем низкий голос из-за двери спросил:
   - Кто там?
   - Это Гульнара, жена Бакирова. Я приехала к нему из Грозного. Позовите мужа.
   Дверь открылась, но вместо незадачливого супруга на Степанова смотрел черный ствол автомата, и несколько человек в масках. Не успел Степанов что-либо сказать, как сзади его ударили чем-то тяжёлым по голове и быстро затащили в квартиру.
 
   Пришёл в себя он уже в камере, где на него смотрел офицер в форме майора внутренних войск.
   - Я могу узнать, за что меня задержали? - спросил Степанов, понемногу приходя в себя.
   - Такой мрази, как ты, я бы не отвечал, но, к сожалению, обязан. Ты обвиняешься в предательстве родины, органов и пособничеству террористам.
   - А вы кто будете?
   - Я старший следователь военной прокуратуры. И советую сразу не тянуть резину и сдать всех своих сообщников.
   - Это какая-то ошибка, - возразил Степанов, - я простой следователь. Работаю в N-ом ОВД.
   - Это всё нам известно. Но зачем простому следователю в кабинете держать вахобитскую литературу? Зачем простому следователю три килограмма взрывчатки и запалы от гранат?
   - Вы правы, - согласился Степанов, - следователю это ни к чему. Это не моё, возможно, подбросили?
   - Возможно? Кстати, ваших пальчиков на изъятых вещдоках мы не нашли. И это не удивительно - ведь вы обучены, как скрывать улики. Так вот и первый вопрос: кому вы должны были передать взрывчатку и книги?
   - Я ещё раз повторяю, это ошибка.
   - Ошибки быть не может, - хладнокровно заявил следователь, буравя Степанова злым взглядом, - на вас есть обширные показания. Если хотите точно знать, то вас сдали два боевика. Мы их взяли в горах три дня назад, и они раскололись. Откуда, по-вашему, боевикам из двух разных групп известны ваша фамилия, должность, место жительства, если вы простой следователь? И, наконец, как мог простой следователь заявиться на квартиру, где боевики готовили акцию, и ещё правильно назвать пароль? Так что я сейчас пойду, а вы до утра хорошенько подумайте, Степанов.
   - Позвольте, меня же ждут на работе, да и жене, ребёнку я должен хоть что-то сообщить? - заволновался Степанов.
   - А детям, которых твои сообщники взорвали спящих в доме, кто-либо сообщал? Сиди здесь и думай, как нам быстрее обезвредить твоих подельников. Понятно?
 
   Степанов за ночь попытался обдумать стратегию своей защиты. Он уже понимал, что следователь сказал ему далеко не всё. Видимо, у него имелись ещё какие-то показания или косвенные улики. То, что прямых нет, Степанов не сомневался. Но утром к нему пришёл не следователь, а адвокат.
   - Здравствуйте. Я ознакомился с вашим делом. Ну и нахлобучили они на вас - прямо таки всё, что могли.
   - Это какая-то ошибка, - продолжал настаивать Степанов.
   - Разумеется, ошибка. Иначе и быть не может. Они считают вас руководителем подпольной ячейки.
   - Чего, чего?
   - Вот и я просмотрел материалы дела - абсолютная глупость. Мы всё это легко отметём. Другое дело - халатность, повлекшая за собой пособничество, тут уж, извините, вам четко светит от двух до пяти. Но если похлопотать, то можно обеспечить мягкий режим и исправительное заведение для бывших сотрудников. Сами понимаете, в тюрьмах к бывшим отношение не лучшее.
   - И это всё, на что вы способны?
   - К сожалению, да. Адвокаты не волшебники, а только посредники в отношениях между клиентом и законом. Давайте обсудим вопрос гонорара. Я, знаете ли, люблю и специализируюсь на делах сотрудников МВД. Всегда очень серьёзные и толковые клиенты, им многое объяснять не надо.
   - Я вас вынужден разочаровать, - с грустной усмешкой проговорил Степанов, - Я ни в чём не виноват и хочу добиваться справедливости. А потом, я когда служил - не брал. У меня нет дорогих машин, квартир. Так что мне нечем вам платить.
   - Жаль, что так вышло, - адвокат задумался, - Как жаль, что у вас нет какого-нибудь неофициального профсоюза или фонда. Как это не парадоксально, но на сто случаев, всегда встречается кто-нибудь, как вы.
   - Ну так подскажите министру внутренних дел, чтобы создал такой фонд, - съязвил Степанов.
   - Как вы это себе представляете? Отказные деньги - 15%, за возбуждение дела 10% и так далее, - адвокат рассмеялся. - А может ввести подушный налог, как в Великобритании? Нет! Чтобы милицейская братия, добровольно отчисляла с трудом и слезами вымученные доллары в фонд? До такого уровня самосознание масс ещё не доросло. Но вы, не побрезгуйте, и примите мой совет - защищайтесь на процессе сами. Иначе наши бесплатные адвокаты всё перепутают и переврут.
   - А небольшую просьбу вы выполнить сможете?
   - Смотря какую? Адвокат постоянно ограничен законом и, как в нашем случае, средствами.
   - Это не дорого. Сообщите жене, что со мной всё в порядке и я скоро выйду. Вот её телефон.
   - Я непременно ей сообщу. Только на счет скорого выхода, вы заблуждаетесь.
 
   Адвокат оказался прав. Два месяца следствия пролетели тягуче неприятно. Морально Степанов держался неплохо, но вот плечо, ужаленное стеклянным демоном, постоянно о себе напоминало. Перед самим судом, боль стала настолько сильной, что всю ночь он не спал. А надо было бы, так как защищать себя Степанов решил сам.
   Суд, как оказалось, и вовсе прошёл без сложностей. Обвинений в явном участии ему даже не предъявили, зато в отношении преступной халатности и, как указал прокурор, явной и очевидной замешанности в террористической деятельности, Степанова осудили на четыре года общего режима и, разумеется, увольнения из органов без пенсии и без всего. А ещё через месяц Степанов был этапирован в колонию. Начальник колонии, пожилой подполковник, посмотрел документы, выслушал короткий рассказ Степанова и не стал спорить:
   - Может это и правда, что тебя круто подставили? Слухи разные ходят, кто его знает. Но закон, он и в Африке, закон. Будешь хорошо себя вести, через пару лет попробую подать тебя на амнистию.
 
   Дней десять Степанов привыкал к лагерному режиму. Тюрьма никогда не была сладким местом, а уж в России она сладкой никогда не была. Блатные его не трогали, видимо опасались крепкого сложения и не хотели неприятностей. Только вот плечо постоянно ныло и даже стало немного опухать.
   Однако ночью его вызвали из барака, сказав, что с ним хочет говорить какой-то большой человек. Степанов не стал воображать, а спокойно вышел в сопровождении двух заключённых. Остановились они у медпункта, где горел свет. Парни жестом предложили Степанову войти, а сами остались снаружи. За столом где днем сидел фельдшер, его ожидал старик, в такой же как и все арестантской одежде, весь седой. В лагерной столовой он приметил этого человека, потому что тот всегда сидел за отдельным столиком. А если кто-либо предпринимал попытки пристроиться рядом, то несколько крепких парней настойчиво предлагали такому пересесть куда-нибудь. Степанов, как ему показалось, раньше уже где-то встречал этого человека, но даже его тренированная милицейская память ничего не подсказала.
   - Здравствуй, сынок, - приветствовал его старик.
   - Здравствуй отец.
   - У всех у нас один отец, Царь небесный, - старик с любопытством осматривал Степанова.
   - Я не в том смысле, - поправился Степанов, - Я имел в виду, что вы значительно старше меня.
   - Это смотря как считать, - загадочно улыбнулся старик. - Я не очень то верю, что ты, бывший мент, связался с террористами. Ты, скорее всего, кому-то очень сильно мешал. Вот тебя и убрали. Кому мешал? Думай!
   Старик удивительно строго и властно посмотрел на Степанова. Казалось, что его взгляд приникает куда-то вглубь сознания, ворошит прошлые воспоминания. Почему-то вспомнился стеклянный демон, снова больно заныло плечо, упрямый мальчишка по имени Генрих, деньги его отца, потом дочка с обновками, жена. Затем капитан, новый начальник отдела, генерал какой-то и ещё странные и не знакомые Степанову лица мужчин с бородами.
   - Не должен бы я деньги брать, - сообразил Степанов, - вот за это и сижу.
   - Если тебя послушать, то всей милиции сидеть надо лет по триста, каждому.
   - Они же простые люди, а я рыцарь света. Я не должен был стяжательством заниматься.
   - Как плечо? - неожиданно спросил старик, - Не беспокоит?
   - Ноет, особенно на восходе и на закате.
   - Ну-ка ложись, я тебя осмотрю, - предложил старик.
   Степанов снял одежду и лег на кушетку. Старик некоторое время водил руками над плечом Степанова, затем сильно надавил одной рукой на грудь, а второй, в которой оказались хирургические ножницы, проткнул плечо Степанова и, как ему показалось, что-то там зацепил. Степанов от боли попробовал дернуться, но могучая рука сильно прижала его к кушетке. Послышался хруст, словно старик выдергивал из человека какую-то часть. Степанов закричал от боли и неожиданности, а старик уже выдернул щипцы с каким-то острым шипом, бросил его на землю и яростно затоптал ногами.
   - Всё, мой хороший, все! Теперь боль отпустит и рана до утра заживёт. И беды твои пройдут. Глубоко же он тебе иглу загнал.
   - Как же я не заметил?
   - А ты и не мог её видеть.
   - Кажется отпускает, спасибо тебе.
   - Спасибо мало, ты прошение пиши.
   - Какое ещё прошение?
   - Как какое? Пиши прямо президенту, что посадили тебя напрасно, что невиновен и всё такое. Честно напиши.
   - Ты что, думаешь, это поможет?
   - Как знать? Может и поможет, - улыбнулся старик, - А потом, ты ведь сам слышал: "За игольчатым придёт черный. Он многократно опасней. Он уже перестал бояться солнечного света и скоро обретёт полноценный разум и тело. Если он ещё и захватит власть - понадобятся большие усилия, чтобы его нейтрализовать. Его надо обезвредить и надо торопиться. Так что не тяни с бумагой-то.
 

* * *

   Капитан мог быть собой доволен. При захвате гаражей нашлось два угнанных мерина, как и обещали, их оставили. На один хозяин так и не нашёлся и его передали на реализацию "своей" фирме, а за вторую машину банкир отвалил почти шесть кусков. Это было приятно. А вот со строителями всё получилось ещё интересней. Капитан провел решительные переговоры и для ускорения расследования ему пообещали в два раза больше, чем он даже мог рассчитывать. Доверить такую сумму кому-то постороннему было бы идиотизмом и он решил поехать сам. "Ну и что, что это другой конец Москвы, - рассуждал капитан, - лениться мне ещё рано, а риск благородное дело. И тем более такой риск абсолютно оправдан. Больше риска будет если доверить получение денег кому-то другому". Строители отвалили сполна, полный кейс денег, и ещё кофе угостили. "Ну и пусть этот козёл с генеральскими погонами теперь думает, что он получил только часть. Кто работает - тот и должен получать львиную долю" - рассуждал капитан.
   Возле кинотеатра, перед въездом на кольцо, какой-то трактор загородил дорогу. "Вот козёл неуклюжий, - про себя ругнулся капитан, - сейчас я ему всыплю" и вышел из машины. Тракторист, завидев офицера в милицейской форме, сразу как-то сник и замялся. Но не успел капитан даже что-либо сказать, как двое парней живо заломали руки за спину, бросили на капот его же новенькой десятки.
   - Вы кто такие, козлы! Вы хоть понимаете, на кого наехали? Я же при исполнении!
   - Служба внутренней безопасности МВД, - представился подошедший тракторист. - Прошу сдать документы и оружие. Это ваши деньги? - он показал на кейс.
 
   Ночью в камеру следственного изолятора, где сидел подавленный обстоятельствами капитан, тихо вошёл знакомый генерал.
   - Товарищ генерал, тут какое-то недоразумение.
   - Мне всё известно. Жаль, что я в тебе ошибся.
   - Как ошибся? - капитан посмотрел загнанным волком на своего недавнего начальника. - Так я же могу...
   - Не можешь! - перебил его генерал. - Ты уже ничего не можешь. А если будешь много говорить, то можешь и не дожить до суда. Но одно ты всё таки можешь, это просить меня, чтобы я посоветовал тебе хорошего адвоката.
   - Я понял, - капитан задумался, - А в чем была моя ошибка, где я прокололся?
   - С басурманами ты напрасно связался. Я ж тебе сказал, когда начинать работать по гаражам, а ты дал им увезти почти все машины в Чечню.
   - Был такой грех. Бес попутал, товарищ генерал. Всё ведь из-за этого блаженного.
   - Дурак ты, и в этом главная ошибка. Не надо было тебе трогать этого парня, блаженного. Он из другого теста, чем мы.
 
   Генерал ушёл, а капитан некоторое время мрачно сидел сохраняя молчание, потом не выдержал и во всю мощь своих легких закричал:
   - Ишь ты, как мы теперь заговорили? Блаженный, он значит, из другого теста?! А сам-то - одна сплошная человеческая справедливость в лампасах. Выходит, что только я один - из дерьма?
   И ему никто не возразил.
 
   День битвы
 
   Вопреки ожиданиям Степанова, уже через месяц его "прошение" вернулось с постановлением Верховного суда о снятии всех обвинений, восстановлении в прежней должности и звании и даже выплате денежного довольствия за срок вынужденного бездействия на службе. Что стало тому причиной, то ли показания бывшего капитана, начальника отделения, или что-то другое - неизвестно. Но Степанов получил новенькие документы, форму и даже деньги на проезд до Москвы. Кроме того, уже в отделении, куда он прибыл сразу с вокзала, его ждала вторая радостная весть. Он представлен к государственной награде, медали "За отвагу на пожаре", наверное, в качестве морально компенсации, а поводом к тому послужили странные события в уже несуществующем, когда-то пустом доме. Но и это было ещё не всё. Блага сыпались на Степанова, словно из рога изобилия. Оказалось, что он включен в список из десяти офицеров МВД, которым награды будет вручать лично президент, да ещё и в Кремле. Ходили слухи, что вместе с наградами будет солидная денежная премия, но сумму никто точно не знал. Во всяком случае, так ему объявил новый начальник отделения, ходивший при старом капитане-неудачнике в замах.
   После такой хорошей встречи Степанов поспешил домой, тем более что жена уже несколько раз звонила, ожидая своего неожиданно реабилитированного супруга, словно с фронта. На улице моросил мелкий дождик. Осень была в самом мокром сезоне. "Вот так и лета не увидел, - грустно задумался Степанов, - А ведь хотел впервые за пять лет службы взять отпуск летом и свозить жену и дочку к морю".
   Взгляд Степанова заметил уже готовую наполниться большую лужу у второго подъезда. Сток воды в коллектор оказался забит нападавшей с деревьев листвой. Как всегда возле мусорных баков ковырялся дворник:
   - Ты бы убрал листья, Петрович, а то к ночи лужа по колено будет.
   - Будет исполнено, товарищ старший лейтенант, - бодро отрапортовал дворник, продолжая невозмутимо что-то делать возле мусорных баков.
   Когда Степанов вошёл в подъезд дома, дворник себе под нос пробурчал "Тоже мне, раскомандовался. Нет у меня такого задания на сегодня"...
 
   Утром, когда Степанов проснулся, жена уже была на ногах. С пяти утра она добросовестно приводила в порядок парадную форму. Как ни как, а надо ехать в Кремль, к самому президенту. А парадную форму муж не надевал с тех пор как окончил институт. Вот на выпуске один раз одел и больше не одевал. За работой она напевала какую-то ласковую песенку. Степанов незаметно подошёл и залюбовался ею. Она, похоже, заметила, но пока виду не подаёт - "Ей, наверное, приятно, как я на неё смотрю" - подумал Степанов и обнял жену.
   - Я же люблю тебя безумно, Степанов. Просто безумно. Даже не знаю, за что я тебя так люблю?
   - И я тебя люблю. Когда я там был, я чаще всего о тебе думал, - признался Степанов.
   - А я думала, что ты и там продолжал ловить своих демонов и бесов или как их там называют.
   - Там то ловить никого не надо. Все уже и так пойманы.
   - А ты знаешь, пока тебя не было, приезжал банкир. Фамилия, кажется, Кофман, точно не помню, на холодильнике его визитка лежит. Он сказал, что знает, что с тобой случилось, и назначил нам пенсию. Сказал, что платить будет пока ты не вернёшься.
   - Неужели, - удивился Степанов, - Вот бы никогда не подумал. И большая ли пенсия?
   - Не очень. Как у майора милиции зарплата. Он так и сказал.
   - Вот видишь, выходит с точки зрения отдельных граждан, меня надо сразу повысить в звании на две ступени, - пошутил Степанов.
   - Лучше бы министр внутренних дел тебя повысил. А мнение простых граждан не учитывается.
   - Не скажи. Вот тебе наглядный пример, с пенсией, когда человек исправляет то, что недорабатывает министр..
 
   На углу фабричной улицы и проспекта возле сияющего в парадной форме Степанова остановился дорогой черный мерседес и знакомый голос его окликнул:
   - Товарищ милиционер! Не узнаете, это я Кофман, директор банка "Созвездие".
   - Как же, узнаю. Как дела у Генриха?
   - Отлично. После ваших с ним приключений он сильно переменился. Правда, поступил не туда, куда я хотел. Я думал из него финансиста сделать, а он сам решил и сдал экзамены в медицинский. Перестал вечерами с пьяным молодняком водиться. В общем, спасибо вам за сына.
   - Вы меня очень обрадовали, - улыбнулся Степанов, - А вам огромное спасибо за помощь семье.