Борис Арсеньев
Неисчерпаемая Якиманка. В центре Москвы – в сердцевине истории
© Арсеньев Б.В., текст, 2014
© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014
© Художественное оформление, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014
Вступление
У подножия Кремля
Осенней ночью с 3 на 4 ноября 1969 г. в центре Москвы прогремел взрыв. В груду обломков превратились стены и своды древнего здания. Так, во исполнение планов реконструкции столицы, был окончательно разрушен давно закрытый и обезображенный храм Святых праведных Богоотец Иоакима и Анны. Именно он, осенявший свое место несколько столетий, дал название старинной московской улице Якиманке, а она, в свою очередь, административной единице – Якиманской части. Прошли годы, изменились времена… Сегодня в Москве, в ее Центральном административном округе, есть муниципальный район Якиманка. О нем и пойдет речь в этой книге.
Якиманка лежит в самом сердце столицы напротив Кремля за Москвой-рекой. Район невелик – один из самых маленьких в огромном многомиллионном мегаполисе. Население – 26 тысяч жителей, площадь – 483 га. Пешеход пройдет Якиманку из конца в конец, от Болотной площади до окраины Нескучного сада, всего за полтора часа. Познавать же этот малый кусочек исконно московской земли можно всю жизнь – настолько велика здесь концентрация истории, насыщена культурная среда. Якиманка, кажется, вместила в себя целый мир – улицы, площади, дома, парки, события, судьбы, явления, замыслы, традиции, курьезы, легенды и тайны… Она переполнена достопримечательностями. Среди них архитектурные памятники и целые ансамбли семи столетий – с XV по XXI. Своими творениями здесь представлены лучшие зодчие разных эпох. Палаты Аверкия Кириллова с церковью Николы на Берсеневке, храмы Воскресения в Кадашах, Григория Неокесарийского, Иоанна Воина, 1-я Градская больница, Марфо-Мариинская обитель, особняк Игумнова, Дом на набережной с кинотеатром «Ударник», Крымский мост… – многие сооружения Якиманки давно признаны хрестоматийными, неизменно включаются в архитектурные справочники и энциклопедии. Магистрали, площади, скверы и даже речную гладь украшают монументы – от самого большого в столице 98-метрового «В ознаменование 300-летия Российского флота» на островке у Стрелки до миниатюрного памятника писателю И.С. Шмелеву. Якиманский пейзаж оживляют колоритные детали – художественные решетки, рельефы, керамические фризы, фигурные фонари и даже необычные крышки канализационных люков…
Сама планировочная структура района – памятник градостроительства. Наш современник едва ли заблудится в лабиринтах Якиманки, пользуясь самым первым геодезическим планом Москвы, составленным еще в 1739 г. под руководством зодчего Ивана Мичурина. Человек же прошлого, явись он в наш век, наверное, узнал бы некоторые здешние уголки – Кадаши, Берсеневку, Софийскую набережную, Ордынку, Нескучный сад… Несмотря на утраты, перманентную реконструкцию, еще сохранились целые кварталы старинной застройки – осколки Москвы-матушки. Ее панорама с высот Кремля, некогда завораживавшая и русских людей, и иноземцев, по-прежнему узнаваема. Якиманка воплотила в себе, пожалуй, в большей полноте, чем другие районы, особенность Москвы – развиваясь и бесконечно изменяясь, воспроизводить в своем облике извечные черты – цветущее многообразие, пестроту, контрастность впечатлений… «И то, что зрелость до потопа, в тебе еще и ныне зрим», – писал о древней столице князь Петр Вяземский еще в 1858 г. И добавлял: «Разнообразье – красота».
Ревнителям классической гармонии Якиманка может показаться архитектурной какофонией, градостроительным хаосом. Но в этой контрастной мозаике – своя привлекательность, острота впечатлений. Сверхсовременные «билдинги» соседствуют с ампирными особнячками, громыхающие магистрали с тихими дворцами и закоулками. Из тесноты плотно застроенных кварталов вдруг попадаешь на простор Москвы-реки и Водоотводного канала, через которые в пределах района перекинуто 12 мостов – один красивее другого. Ведь вдоль прибрежной полосы, которую в старину занимали заливные луга, Государев сад и аристократические усадьбы, протянулась уникальная цепь зеленых пространств – сквер на Болоте, парк искусств «Музеон», ЦПКиО имени Горького с Нескучным садом. Вместе с внутриквартальными и уличными островками живой природы – это 14 га, четверть площади всей Якиманки. Она – самый зеленый район московского центра. Правда, иные кварталы похожи на каменные мешки.
Улица Большая Якиманка
Якиманка – не просто архитектурное пространство. Она прежде всего пространство большого исторического времени. От обыденности до истории здесь – один шаг. Рассказ о Якиманке – это не только повествование о патриархальной купеческо-мещанской старине, об исконно московском житье-бытье под мирный перезвон замоскворецких колоколов. Многое из того, что совершалось и совершается здесь, долгим эхом отзывается в стране и мире. В свою очередь, мировые события и явления оставляют глубокий след на якиманской земле. Район в сердце Москвы оказался и в эпицентре истории с ее борениями, взлетами, катастрофами, смутами и прозрениями. В анналах Якиманки имена всех отечественных правителей от великих московских князей, царей, императоров и императриц всероссийских до советских генсеков и президентов новой России. Оставляли здесь память по себе и зарубежные лидеры – Наполеон, Черчилль, де Голль… Для российской государственности, политической и общественной жизни Якиманка была и остается значимым местом. Дом на набережной или Болотная площадь превратились в символы эпох и явлений.
В якиманских летописях есть страницы суровые, огненные, ратные. Здесь порой разыгрывались сражения с иноземными недругами, сходились на междоусобную брань соотечественники во времена смут и революций. В древности Замоскворечье представляло собой крупнейшее военное поселение, где дислоцировались иностранные наемники, а затем московские стрельцы. В XVIII–XIX вв. здесь жили выдающиеся полководцы и флотоводцы императорской России, а в советское время – не менее 20 маршалов и полных адмиралов, среди них Г.К. Жуков, И.С. Конев, М.Н. Тухачевский, И.Х. Баграмян, Н.Г. Кузнецов, И.С. Исаков, С.Г. Горшков. В тихих якиманских переулках создавалось и совершенствовалось отечественное ядерное оружие.
Замоскворечье, Якиманская часть – родные места российского предпринимательства. Оно зарождалось в недрах богатейших слобод – Кадашевской и Садовой. Позднее на Якиманке пустили глубокие корни именитые купеческие фамилии Бродниковых и Алексеевых, Лепешкиных и Бахрушиных, Третьяковых и Рябушинских… Сегодня район переполнен офисами компаний, в том числе крупнейших.
Старое патриархальное Замоскворечье в просвещенной среде имело репутацию «темного царства» – вовсе не заслуженную. Интеллектуальная и культурная жизнь здесь всегда была напряженной. В этих краях создавал свой замечательный ботанический сад Прокофий Демидов, а Владимир Аршинов организовывал первый в России частный научный институт. С районом связаны имена великих ученых и конструкторов. На его территории в Нескучном дворце с 1934 г. располагается Президиум Академии наук. На Якиманке несколько высших учебных заведений, научных институтов и конструкторских бюро.
Храм Святого благоверного царевича Димитрия при 1-й Градской больнице
Якиманские адреса и сюжеты мелькают на страницах произведений и летописи русской литературы, в биографиях А.С. Пушкина и И.С. Тургенева, Л.Н. Толстого и А.Н. Островского, А.П. Чехова и О.Э. Мандельштама, Б.Л. Пастернака и А.А. Ахматовой… Музыка, театр, кино, изобразительное искусство составляют мощный культурный пласт района. Именно здесь, в купеческом Замоскворечье, родилось крупнейшее начинание отечественной культуры – Третьяковская галерея. На современной Якиманке работают несколько музеев, выставочных залов и Центральный дом художника.
Еще одна особенная черта района, дошедшая из глубины веков, несмотря на все коллизии истории, – насыщенность церковной жизни. Здесь ныне действуют 24 храма и часовни. Такой их концентрации на душу населения нет ни в одном другом районе Москвы. Святыням этим, как правило, не одна сотня лет. Якиманка – место древнее, намоленное, благословенное… Здесь всегда были сильны традиции благотворительности и милосердия. Их памятниками остаются 1-я Градская и Голицынская (ныне – корпус 1-й Градской) больницы, Марфо-Мариинская обитель… Сегодня в районе есть Музей российских предпринимателей, благотворителей и меценатов.
Огромное культурно-историческое и духовное наследие Якиманки накапливалось столетиями… Под 1365 г. летописец записал: «Загореся церковь Всехъ Святыхъ и отъ того погоре весь градъ Москва, и посадъ, и Кремль, и Загородие, и Заречье». Так, в сообщении о великом Всехсвятском пожаре впервые в письменных источниках упоминается о районе за Москвой-рекой – Заречье, Замоскворечье, исторической частью которого является Якиманка. Однако предыстория этих мест простирается в гораздо более глубокую древность. На территории Якиманки, прямо напротив Кремля, обнаружены каменные топоры четырехтысячелетнего возраста, а в Нескучном саду – славянские курганы и селища. В XII в. по этим краям, переходя Москву-реку бродом близ устья Неглинной, пролегала большая дорога из Великого Новгорода через Волок Ламский в южнорусские земли – в Чернигов и Киев. Стратегически важный перекресток речных и сухопутных путей на пограничье Ростово-Суздальского княжества призвана была охранять крепость на Боровицком холме. Москва расширялась, обрастала посадами. Но местность за рекой заселялась медленнее других кремлевских окрестностей. Тому было несколько причин. Своенравная, бурная в половодье Москва-река изолировала район от ядра города. Постоянных мостов на ней не было вплоть до конца XVII столетия – одни наплавные – «живые», не слишком надежные. Низменное Замоскворечье постоянно страдало от наводнений, оставлявших после себя старицы, болота, бочаги-озерки. Наконец, эта ровная, не имевшая естественных рубежей местность была плохо приспособлена для обороны. Ее не укрепляли, и в годы лихолетий немногочисленное население Заречья уходило на другой берег в белокаменный Кремль, постройки же сжигались, чтобы не дать неприятелю укрытия и материалы для осадных приспособлений. Такое повторялось не раз: в 1368 и 1369 гг., когда Москву осаждал великий князь литовский Ольгерд Гедиминович, и в 1382 г. во время нашествия золотоордынского хана Тохтамыша, и в 1409 г., когда к стольному граду подступил Едигей, и в 1451 г. – в дни «скорой татарщины» царевича Мазовши.
Долгое время Заречье служило сельскохозяйственным пригородом Москвы. На прибрежных лугах выпасали великокняжеских лошадей, чуть дальше от реки появились уже пашенные угодья – всполья. С XIV в. здесь известно село Хвостовское. Густой хвойный лес, изначально покрывавший Заречье, постепенно отступал. С XV в. дошли сведения о монастырях Иоанна Предтечи под Бором и Рождества Богородицы в Голутвине, о сельце Колчевском, о нескольких существующих и поныне храмах, тогда еще деревянных. Заселению и освоению южного московского предградья способствовало то, что через него от столицы великого княжения прошли оживленные торговые и военные дороги на Коломну, Серпухов и далее в Орду, а также в Боровск и Калугу. За рекой поселили и «ордынцев» – обслугу татарских посольств.
В 1493 г. произошло событие, оказавшее большое воздействие на судьбу Замоскворечья. Великий князь Иван III, отстраивая заново кремлевскую цитадель и создавая вокруг нее оборонительный и противопожарный плацдарм, повелел разбить за Москвой-рекой огромный плодовый сад. По сторонам его тремя большими слободами были поселены государевы садовники. Южнее, за старицей, издавна располагалось село Кадашево, впоследствии знаменитая Кадашевская хамовная слобода. Впрочем, коренные москвичи, видимо, не слишком жаловали эти отдаленные, опасные и малоосвоенные места. Сюда селили «сведенцев» – насильственных переселенцев из покоренного Великого Новгорода. Василий III расквартировал здесь в слободе Наливки иноземных воинов-наемников, наделив их немалыми привилегиями.
Повседневную жизнь предместья нарушали пожары, эпидемии. В царствование Ивана Грозного в мае 1571 г. к Москве внезапно подступило 120-тысячное войско крымского хана Девлет-Гирея. Русская рать князя И.Д. Бельского успела преградить путь недругу в Замоскворечье. Большой полк встал на Большой улице (вероятно, Ордынке), полк правой руки – «в Якиманской улице», а передовой полк – на «Ногайскому лугу против Крутиц» (район современного Павелецкого вокзала). «И под Москвою бояре и воеводы билися…» – сообщает Разрядная книга. Иван Бельский был ранен, но татары не смогли прорваться в город. Тогда хан приказал поджечь неукрепленные посады. Выгорела вся Москва, тысячи людей погибли в огне и дыму, утонули, пытаясь спастись в реке.
Едва Царствующий град оправился от разорения, в 1591 г. на его подступы явилось новое крымское войско – хана Казы-Гирея. Его удалось отбить в сражении между Калужской и Серпуховской дорогами, но стала очевидной необходимость укрепления разросшихся московских посадов. По указу царя Федора Ивановича и под руководством боярина Бориса Годунова всего за полтора года был сооружен оборонительный пояс в виде многокилометровой деревянной стены со множеством башен. За скорость постройки его прозвали Скородомом.
Казалось, Заречье получило надежную защиту. Но крепостные твердыни оказались бессильны, когда Московское государство постигла Смута – глубочайший системный кризис, осложненный иноземным вмешательством. Правда, ни поставцы Ивана Болотникова в 1606 г., ни позднее Тушинский вор (Лжедмитрий II) не смогли взять столицу. Но в 1610 г. в Москве без боя водворился 8-тысячный польско-литовский гарнизон, приглашенный московскими боярами, присягнувшими королевичу Владиславу. Весной 1611 г. Заречье стало полем жестоких боев восставших москвичей, воинов Первого земского ополчения и казаков с интервентами, которые, пытаясь избежать блокады, сожгли Скородом. Именно отсюда, с юга, смог прорваться на помощь осажденным полякам отряд Сапеги. Летом 1612 г. оккупированную Москву обложило Второе ополчение К. Минина и Д. Пожарского – 10 тысяч конных дворян, стрельцов, служилых татар, вооруженных крестьян и посадских людей, а также казаки Д. Трубецкого. Одновременно с запада к столице приблизилось 12-тысячное войско шляхтичей, немецких и венгерских наемников и запорожцев гетмана литовского Яна Кароля Ходкевича с огромным обозом для снабжения Кремлевского гарнизона. 22 и 24 августа развернулись тяжелые бои. Главные события произошли в Заречье – на пепелище Скородома, в казачьих острожках рядом с храмами Георгия и Климента, близ церкви Екатерины Мученицы на Ордынке у Крымского брода и Крымского двора. Ходкевич был отбит. Это сражение, полузабытое ныне и никак не увековеченное в столице, сыграло огромную роль в судьбе России. Победа в нем предопределила скорое освобождение Москвы от интервентов и в конечном счете преодоление Смуты.
После лихолетья начала XVII в. выжженное и опустошенное Заречье возродилось, словно феникс. Новый грандиозный оборонительный пояс вокруг Москвы – Земляной город с каменными башнями Калужских и Серпуховских ворот – дал жителям посадов неведомое ранее ощущение защищенности, стабильности. Его не могли развеять ни частные пожары, ни бунты, ни страшная эпидемия чумы, ополовинившая в середине столетия население Белокаменной. В период своего расцвета вошли замоскворецкие слободы – привилегированные дворцовые Садовая, Кадашевская, Конюшенная Малых Лужников, тягловая «черная» Голутвинская. Многие храмы, прежде деревянные, оделись в камень, украсились кирпичным и белокаменным узорочьем и изразцами. В усадьбах богатых слобожан появились каменные палаты. Был сооружен огромный Кадашевский хамовный (ткацкий) двор. Заречье, ранее менявшее свой облик после каждого большого пожара, теперь строилось на века. Закреплялась его планировка. Главные улицы, начинаясь с москворецких переправ, стягивались к воротам Земляного города, формировалась сеть внутрислободских и межслободских проездов, торговых площадей. Заречье по-прежнему оставалось большим военным поселением. Здесь дислоцировалось до шести стрелецких приказов (полков), расквартированных в слободах и охранявших укрепления Земляного вала. Были здесь и слободы Казачья и Старая Панская, где жили иноземцы на службе царя. Иноплеменников в этих краях селилось немало. Существовала большая Татарская слобода, на Крымском дворе останавливались посольства и торговцы из ханского Крыма. За Калужскими воротами возникло единственное в городе мусульманское кладбище.
При этом Заречье все еще оставалось отдаленной окраиной Москвы. Очередное судьбоносное для него градостроительное событие произошло на исходе XVII столетия. Была создана надежная связь центра с южным предместьем. Эпоха Петра I принесла району большие перемены. Изменился состав населения. Мятежное стрелецкое войско было выселено из Москвы и упразднено. В Заречье стало все активнее внедряться дворянство. Аристократические усадьбы появились и на живописном крутобережье Москвы-реки за Калужскими воротами. В 1701 г. сгорел Государев сад, началась застройка Софийской набережной напротив Кремля. По воле Петра сооружаются крупнейшие производственные и складские комплексы – Суконный, Винный и Житный дворы. В XVIII в. в Замоскворечье вторгается бурный дух барокко. Новые европейские культурные веяния проникают и в архитектуру, и в городской быт. Строятся великолепные храмы и палаты. По случаю военных викторий и коронаций по замоскворецким улицам шествуют триумфальные процессии, на Царицыном лугу против Кремля устраиваются грандиозные фейерверки.
Водоотводный канал
Век Просвещения не мог мириться с хаосом древней Москвы. Предпринимались попытки регулирования градостроительных процессов на рациональных началах. В составленном по указу Екатерины II в 1775 г. «Прожектированном плане» реконструкции Москвы немалое внимание уделялось и Замоскворечью. Его, в частности, предполагалось обезопасить от постоянных наводнений, проложив по древней старице Водоотводный канал. Это удалось осуществить лишь частично и спустя много лет. Так образовался остров напротив Кремля.
В 1782 г. Москва в рамках административной реформы была разделена на 20 полицейских частей. Три из них располагались в Замоскворечье. В 1797 г. они получили названия по главным улицам. Так появились Якиманская, Пятницкая и Серпуховская части. К началу XIX столетия в них было уже немало прекрасных каменных зданий, к созданию которых приложили руку лучшие зодчие эпохи классицизма – В. Баженов, М. Казаков, А. Бакарев… Но 3/4 домов оставались еще деревянными. В 1812 г., когда в Москву вступила Великая армия Наполеона, Замоскворечье почти полностью погибло в огне пожара. В Якиманской части на 474 дома он не затронул только 39, то есть 8,2 процента. А в соседней Пятницкой уцелел лишь 1 процент застройки! Гораздо лучше дела обстояли в Серпуховской части. Здесь сохранилось 57 процентов домов. Мимо дымившихся развалин и редких нетронутых пожаром зданий по Якиманке и Калужской уводил из Москвы свою армию Наполеон.
Вновь, уже в который раз за свою историю, Замоскворечью пришлось восставать из пепла. Возродилось оно быстрее большинства других районов города – главным образом за счет состоятельного и оборотистого купечества. В послепожарное время купцы и мещане неуклонно вытесняли дворянство из этих мест. Они вместе с духовенством многочисленных здешних церквей и рабочими местных предприятий, недавними крестьянами, определяли социальное лицо Замоскворечья, его внешний облик и особый уклад жизни – старозаветный, далекий от столичной суеты и светской моды. Контраст этот был хорошо заметен современникам.
Тем не менее район постепенно интегрировался в состав городского центра. В XIX в. были построены новые постоянные мосты через Москву-реку и Водоотводный канал Большой и Малый Каменные, Москворецкий, Чугунный, Крымский, облицована камнем Софийская набережная, созданы ансамбли Болотной, Серпуховской и Калужской площадей. В 1820–1830 гг. Москва опоясалась новой кольцевой магистралью, проложенной на месте древнего Земляного вала. Так образовалось Садовое кольцо. Территории за ним, прежде малоосвоенные, теперь интенсивно застраивались. Там появились объекты большой социальной значимости, такие как градская больница и мещанские училища за Калужскими воротами.
Болотная площадь
Индустриальная революция второй половины XIX – начала ХХ в., стремительные перемены во всех сферах жизни преобразили Москву. «Ворвался Манчестер в Царь-град…» – удивлялся Петр Вяземский еще в самом начале процесса. Не могло устоять под напором прогресса и патриархальное Замоскворечье. В нем множились промышленные предприятия – от первоклассных, европейски известных, таких как кондитерская фабрика «Эйнем», машиностроительный завод Густава Листа и Голутвинская мануфактура, до ничтожных полукустарных мастерских. По главным улицам прошли линии конно-железной дороги (конки), а затем и трамвая, для энергоснабжения которого на Болотной набережной была построена главная электростанция, вынашивались планы сооружения метро. Замоскворечье – вотчина купечества – стало одним из плацдармов молодого и пассионарного российского капитализма. Здесь строит свое огромное гостинично-деловое подворье В.А. Кокорев, открывается первый в Москве частный коммерческий банк – Купеческий. Символами побеждающего прогресса воспринимались не только новейшие канализации и водопровод, здания в модных архитектурных стилях эклектики, модерна и неоклассицизма, но и галерея русских художников П.М. Третьякова, и дом бесплатных квартир братьев Бахрушиных на Софийской набережной, и многочисленные благотворительные заведения, и даже первый спортивный яхт-клуб на Стрелке. Замоскворечье по примеру европейских городов все больше застраивается многоэтажными доходными домами и импозантными частными особняками. В жизни района заметнее проявляется культурная составляющая. Он становится интеллигентнее. Новое иногда мирно сосуществовало со старым, но все чаще вступало с ним в противоречие, которое проявлялось и в разрушении традиционной городской среды, и в острых социальных конфликтах.
1917 г. взорвал уже непрочный мир Замоскворечья. Его, как и всю страну, начали кроить и перекраивать по лекалам новой утопии. Разрушение и созидание шло рука об руку. С первых советских лет якиманская часть Замоскворецкого района Москвы (с 1930 г. – Ленинского, с 1968 г. – Октябрьского) воспринималась площадкой градостроительных экспериментов большого масштаба. Его прибрежная полоса во всех планах реконструкции и развития Москвы отводилась под парковую зону, элемент зеленого клина от Воробьевых гор в центр столицы. В 1923 г. здесь был осуществлен первый крупный градостроительный проект Москвы советской – Всероссийская сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка. Позднее на этом месте возник Центральный парк культуры и отдыха – тоже первый в СССР. В 1927–1931 гг. у Большого Каменного моста было построено первое советское элитное жилое здание – Дом ЦИК – СНК СССР (Дом на набережной) – самое большое в тогдашней Европе. Здесь поселились те, кто творил историю и вскоре стал ее жертвой. Впоследствии поблизости появились дома писателей, кинематографистов, работников Академии наук. Коренные преобразования сулил району сталинский план реконструкции Москвы, принятый в 1935 г. Некоторые из них осуществились. Так, в результате создания новой москворецкой водной системы набережные оделись в гранит, были заново сооружены основные мосты, решена извечно актуальная для Замоскворечья проблема наводнений. Другие предначертания удалось реализовать частично. Основные же, к счастью, остались на бумаге, например пробивка Южного проспекта по Большой Ордынке, продолжение Бульварного кольца за Москвой-рекой, грозившие полным разрушением исторической среды района. И все же утраты оказались значительны: из 50 храмов старого Замоскворечья погибли свыше 20, были снесены многие памятники архитектуры и целые кварталы старинных домов.
Кинотеатр «Ударник»
Великая Отечественная война и перенос в послевоенные годы акцента на массовое жилищное строительство на окраинах столицы затормозили обновление центральных районов. Старое Замоскворечье, Якиманка на какое-то время словно законсервировались в своем подлинном, хотя и дряхлевшем, облике. Лишь с конца 1960-х гг. вновь завертелось, все убыстряясь, колесо реконструкции. За несколько десятилетий стали почти неузнаваемы Большая Якиманка, Коровий Вал, Житная, Калужская площадь, Шаболовка, Ленинский проспект. Исчезли многие исторические панорамы. В результате точечной застройки, значительного повышения этажности зданий изменилась сама градостроительная структура района. Она уплотнилась, приобрела несвойственный ей прежде масштаб, стала терять свой гуманизм, соразмерность и созвучие человеку, свою самобытность. Несмотря на то что еще в 1970-х гг. несколько замоскворецких кварталов были объявлены заповедной зоной, где ограничивалась градостроительная деятельность, развернулась реставрация памятников старины, архитектурно-историческое наследие района продолжает оскудевать. Сносятся ценные здания, другие ветшают. В последнее время их часто заменяют новоделами – муляжами. Советский период оставил в этих местах ряд «памятников» в виде типовых панельных и блочных домов и громоздких административных зданий, постсоветская эпоха – образцы «коммерческой» архитектуры – элитные жилые и офисные комплексы, особняки, порой весьма эффектные, но, как правило, чуждые местному пейзажу.
Якиманка лежит в самом сердце столицы напротив Кремля за Москвой-рекой. Район невелик – один из самых маленьких в огромном многомиллионном мегаполисе. Население – 26 тысяч жителей, площадь – 483 га. Пешеход пройдет Якиманку из конца в конец, от Болотной площади до окраины Нескучного сада, всего за полтора часа. Познавать же этот малый кусочек исконно московской земли можно всю жизнь – настолько велика здесь концентрация истории, насыщена культурная среда. Якиманка, кажется, вместила в себя целый мир – улицы, площади, дома, парки, события, судьбы, явления, замыслы, традиции, курьезы, легенды и тайны… Она переполнена достопримечательностями. Среди них архитектурные памятники и целые ансамбли семи столетий – с XV по XXI. Своими творениями здесь представлены лучшие зодчие разных эпох. Палаты Аверкия Кириллова с церковью Николы на Берсеневке, храмы Воскресения в Кадашах, Григория Неокесарийского, Иоанна Воина, 1-я Градская больница, Марфо-Мариинская обитель, особняк Игумнова, Дом на набережной с кинотеатром «Ударник», Крымский мост… – многие сооружения Якиманки давно признаны хрестоматийными, неизменно включаются в архитектурные справочники и энциклопедии. Магистрали, площади, скверы и даже речную гладь украшают монументы – от самого большого в столице 98-метрового «В ознаменование 300-летия Российского флота» на островке у Стрелки до миниатюрного памятника писателю И.С. Шмелеву. Якиманский пейзаж оживляют колоритные детали – художественные решетки, рельефы, керамические фризы, фигурные фонари и даже необычные крышки канализационных люков…
Сама планировочная структура района – памятник градостроительства. Наш современник едва ли заблудится в лабиринтах Якиманки, пользуясь самым первым геодезическим планом Москвы, составленным еще в 1739 г. под руководством зодчего Ивана Мичурина. Человек же прошлого, явись он в наш век, наверное, узнал бы некоторые здешние уголки – Кадаши, Берсеневку, Софийскую набережную, Ордынку, Нескучный сад… Несмотря на утраты, перманентную реконструкцию, еще сохранились целые кварталы старинной застройки – осколки Москвы-матушки. Ее панорама с высот Кремля, некогда завораживавшая и русских людей, и иноземцев, по-прежнему узнаваема. Якиманка воплотила в себе, пожалуй, в большей полноте, чем другие районы, особенность Москвы – развиваясь и бесконечно изменяясь, воспроизводить в своем облике извечные черты – цветущее многообразие, пестроту, контрастность впечатлений… «И то, что зрелость до потопа, в тебе еще и ныне зрим», – писал о древней столице князь Петр Вяземский еще в 1858 г. И добавлял: «Разнообразье – красота».
Ревнителям классической гармонии Якиманка может показаться архитектурной какофонией, градостроительным хаосом. Но в этой контрастной мозаике – своя привлекательность, острота впечатлений. Сверхсовременные «билдинги» соседствуют с ампирными особнячками, громыхающие магистрали с тихими дворцами и закоулками. Из тесноты плотно застроенных кварталов вдруг попадаешь на простор Москвы-реки и Водоотводного канала, через которые в пределах района перекинуто 12 мостов – один красивее другого. Ведь вдоль прибрежной полосы, которую в старину занимали заливные луга, Государев сад и аристократические усадьбы, протянулась уникальная цепь зеленых пространств – сквер на Болоте, парк искусств «Музеон», ЦПКиО имени Горького с Нескучным садом. Вместе с внутриквартальными и уличными островками живой природы – это 14 га, четверть площади всей Якиманки. Она – самый зеленый район московского центра. Правда, иные кварталы похожи на каменные мешки.
Якиманка – не просто архитектурное пространство. Она прежде всего пространство большого исторического времени. От обыденности до истории здесь – один шаг. Рассказ о Якиманке – это не только повествование о патриархальной купеческо-мещанской старине, об исконно московском житье-бытье под мирный перезвон замоскворецких колоколов. Многое из того, что совершалось и совершается здесь, долгим эхом отзывается в стране и мире. В свою очередь, мировые события и явления оставляют глубокий след на якиманской земле. Район в сердце Москвы оказался и в эпицентре истории с ее борениями, взлетами, катастрофами, смутами и прозрениями. В анналах Якиманки имена всех отечественных правителей от великих московских князей, царей, императоров и императриц всероссийских до советских генсеков и президентов новой России. Оставляли здесь память по себе и зарубежные лидеры – Наполеон, Черчилль, де Голль… Для российской государственности, политической и общественной жизни Якиманка была и остается значимым местом. Дом на набережной или Болотная площадь превратились в символы эпох и явлений.
В якиманских летописях есть страницы суровые, огненные, ратные. Здесь порой разыгрывались сражения с иноземными недругами, сходились на междоусобную брань соотечественники во времена смут и революций. В древности Замоскворечье представляло собой крупнейшее военное поселение, где дислоцировались иностранные наемники, а затем московские стрельцы. В XVIII–XIX вв. здесь жили выдающиеся полководцы и флотоводцы императорской России, а в советское время – не менее 20 маршалов и полных адмиралов, среди них Г.К. Жуков, И.С. Конев, М.Н. Тухачевский, И.Х. Баграмян, Н.Г. Кузнецов, И.С. Исаков, С.Г. Горшков. В тихих якиманских переулках создавалось и совершенствовалось отечественное ядерное оружие.
Замоскворечье, Якиманская часть – родные места российского предпринимательства. Оно зарождалось в недрах богатейших слобод – Кадашевской и Садовой. Позднее на Якиманке пустили глубокие корни именитые купеческие фамилии Бродниковых и Алексеевых, Лепешкиных и Бахрушиных, Третьяковых и Рябушинских… Сегодня район переполнен офисами компаний, в том числе крупнейших.
Старое патриархальное Замоскворечье в просвещенной среде имело репутацию «темного царства» – вовсе не заслуженную. Интеллектуальная и культурная жизнь здесь всегда была напряженной. В этих краях создавал свой замечательный ботанический сад Прокофий Демидов, а Владимир Аршинов организовывал первый в России частный научный институт. С районом связаны имена великих ученых и конструкторов. На его территории в Нескучном дворце с 1934 г. располагается Президиум Академии наук. На Якиманке несколько высших учебных заведений, научных институтов и конструкторских бюро.
Якиманские адреса и сюжеты мелькают на страницах произведений и летописи русской литературы, в биографиях А.С. Пушкина и И.С. Тургенева, Л.Н. Толстого и А.Н. Островского, А.П. Чехова и О.Э. Мандельштама, Б.Л. Пастернака и А.А. Ахматовой… Музыка, театр, кино, изобразительное искусство составляют мощный культурный пласт района. Именно здесь, в купеческом Замоскворечье, родилось крупнейшее начинание отечественной культуры – Третьяковская галерея. На современной Якиманке работают несколько музеев, выставочных залов и Центральный дом художника.
Еще одна особенная черта района, дошедшая из глубины веков, несмотря на все коллизии истории, – насыщенность церковной жизни. Здесь ныне действуют 24 храма и часовни. Такой их концентрации на душу населения нет ни в одном другом районе Москвы. Святыням этим, как правило, не одна сотня лет. Якиманка – место древнее, намоленное, благословенное… Здесь всегда были сильны традиции благотворительности и милосердия. Их памятниками остаются 1-я Градская и Голицынская (ныне – корпус 1-й Градской) больницы, Марфо-Мариинская обитель… Сегодня в районе есть Музей российских предпринимателей, благотворителей и меценатов.
Огромное культурно-историческое и духовное наследие Якиманки накапливалось столетиями… Под 1365 г. летописец записал: «Загореся церковь Всехъ Святыхъ и отъ того погоре весь градъ Москва, и посадъ, и Кремль, и Загородие, и Заречье». Так, в сообщении о великом Всехсвятском пожаре впервые в письменных источниках упоминается о районе за Москвой-рекой – Заречье, Замоскворечье, исторической частью которого является Якиманка. Однако предыстория этих мест простирается в гораздо более глубокую древность. На территории Якиманки, прямо напротив Кремля, обнаружены каменные топоры четырехтысячелетнего возраста, а в Нескучном саду – славянские курганы и селища. В XII в. по этим краям, переходя Москву-реку бродом близ устья Неглинной, пролегала большая дорога из Великого Новгорода через Волок Ламский в южнорусские земли – в Чернигов и Киев. Стратегически важный перекресток речных и сухопутных путей на пограничье Ростово-Суздальского княжества призвана была охранять крепость на Боровицком холме. Москва расширялась, обрастала посадами. Но местность за рекой заселялась медленнее других кремлевских окрестностей. Тому было несколько причин. Своенравная, бурная в половодье Москва-река изолировала район от ядра города. Постоянных мостов на ней не было вплоть до конца XVII столетия – одни наплавные – «живые», не слишком надежные. Низменное Замоскворечье постоянно страдало от наводнений, оставлявших после себя старицы, болота, бочаги-озерки. Наконец, эта ровная, не имевшая естественных рубежей местность была плохо приспособлена для обороны. Ее не укрепляли, и в годы лихолетий немногочисленное население Заречья уходило на другой берег в белокаменный Кремль, постройки же сжигались, чтобы не дать неприятелю укрытия и материалы для осадных приспособлений. Такое повторялось не раз: в 1368 и 1369 гг., когда Москву осаждал великий князь литовский Ольгерд Гедиминович, и в 1382 г. во время нашествия золотоордынского хана Тохтамыша, и в 1409 г., когда к стольному граду подступил Едигей, и в 1451 г. – в дни «скорой татарщины» царевича Мазовши.
Долгое время Заречье служило сельскохозяйственным пригородом Москвы. На прибрежных лугах выпасали великокняжеских лошадей, чуть дальше от реки появились уже пашенные угодья – всполья. С XIV в. здесь известно село Хвостовское. Густой хвойный лес, изначально покрывавший Заречье, постепенно отступал. С XV в. дошли сведения о монастырях Иоанна Предтечи под Бором и Рождества Богородицы в Голутвине, о сельце Колчевском, о нескольких существующих и поныне храмах, тогда еще деревянных. Заселению и освоению южного московского предградья способствовало то, что через него от столицы великого княжения прошли оживленные торговые и военные дороги на Коломну, Серпухов и далее в Орду, а также в Боровск и Калугу. За рекой поселили и «ордынцев» – обслугу татарских посольств.
В 1493 г. произошло событие, оказавшее большое воздействие на судьбу Замоскворечья. Великий князь Иван III, отстраивая заново кремлевскую цитадель и создавая вокруг нее оборонительный и противопожарный плацдарм, повелел разбить за Москвой-рекой огромный плодовый сад. По сторонам его тремя большими слободами были поселены государевы садовники. Южнее, за старицей, издавна располагалось село Кадашево, впоследствии знаменитая Кадашевская хамовная слобода. Впрочем, коренные москвичи, видимо, не слишком жаловали эти отдаленные, опасные и малоосвоенные места. Сюда селили «сведенцев» – насильственных переселенцев из покоренного Великого Новгорода. Василий III расквартировал здесь в слободе Наливки иноземных воинов-наемников, наделив их немалыми привилегиями.
Повседневную жизнь предместья нарушали пожары, эпидемии. В царствование Ивана Грозного в мае 1571 г. к Москве внезапно подступило 120-тысячное войско крымского хана Девлет-Гирея. Русская рать князя И.Д. Бельского успела преградить путь недругу в Замоскворечье. Большой полк встал на Большой улице (вероятно, Ордынке), полк правой руки – «в Якиманской улице», а передовой полк – на «Ногайскому лугу против Крутиц» (район современного Павелецкого вокзала). «И под Москвою бояре и воеводы билися…» – сообщает Разрядная книга. Иван Бельский был ранен, но татары не смогли прорваться в город. Тогда хан приказал поджечь неукрепленные посады. Выгорела вся Москва, тысячи людей погибли в огне и дыму, утонули, пытаясь спастись в реке.
Едва Царствующий град оправился от разорения, в 1591 г. на его подступы явилось новое крымское войско – хана Казы-Гирея. Его удалось отбить в сражении между Калужской и Серпуховской дорогами, но стала очевидной необходимость укрепления разросшихся московских посадов. По указу царя Федора Ивановича и под руководством боярина Бориса Годунова всего за полтора года был сооружен оборонительный пояс в виде многокилометровой деревянной стены со множеством башен. За скорость постройки его прозвали Скородомом.
Казалось, Заречье получило надежную защиту. Но крепостные твердыни оказались бессильны, когда Московское государство постигла Смута – глубочайший системный кризис, осложненный иноземным вмешательством. Правда, ни поставцы Ивана Болотникова в 1606 г., ни позднее Тушинский вор (Лжедмитрий II) не смогли взять столицу. Но в 1610 г. в Москве без боя водворился 8-тысячный польско-литовский гарнизон, приглашенный московскими боярами, присягнувшими королевичу Владиславу. Весной 1611 г. Заречье стало полем жестоких боев восставших москвичей, воинов Первого земского ополчения и казаков с интервентами, которые, пытаясь избежать блокады, сожгли Скородом. Именно отсюда, с юга, смог прорваться на помощь осажденным полякам отряд Сапеги. Летом 1612 г. оккупированную Москву обложило Второе ополчение К. Минина и Д. Пожарского – 10 тысяч конных дворян, стрельцов, служилых татар, вооруженных крестьян и посадских людей, а также казаки Д. Трубецкого. Одновременно с запада к столице приблизилось 12-тысячное войско шляхтичей, немецких и венгерских наемников и запорожцев гетмана литовского Яна Кароля Ходкевича с огромным обозом для снабжения Кремлевского гарнизона. 22 и 24 августа развернулись тяжелые бои. Главные события произошли в Заречье – на пепелище Скородома, в казачьих острожках рядом с храмами Георгия и Климента, близ церкви Екатерины Мученицы на Ордынке у Крымского брода и Крымского двора. Ходкевич был отбит. Это сражение, полузабытое ныне и никак не увековеченное в столице, сыграло огромную роль в судьбе России. Победа в нем предопределила скорое освобождение Москвы от интервентов и в конечном счете преодоление Смуты.
После лихолетья начала XVII в. выжженное и опустошенное Заречье возродилось, словно феникс. Новый грандиозный оборонительный пояс вокруг Москвы – Земляной город с каменными башнями Калужских и Серпуховских ворот – дал жителям посадов неведомое ранее ощущение защищенности, стабильности. Его не могли развеять ни частные пожары, ни бунты, ни страшная эпидемия чумы, ополовинившая в середине столетия население Белокаменной. В период своего расцвета вошли замоскворецкие слободы – привилегированные дворцовые Садовая, Кадашевская, Конюшенная Малых Лужников, тягловая «черная» Голутвинская. Многие храмы, прежде деревянные, оделись в камень, украсились кирпичным и белокаменным узорочьем и изразцами. В усадьбах богатых слобожан появились каменные палаты. Был сооружен огромный Кадашевский хамовный (ткацкий) двор. Заречье, ранее менявшее свой облик после каждого большого пожара, теперь строилось на века. Закреплялась его планировка. Главные улицы, начинаясь с москворецких переправ, стягивались к воротам Земляного города, формировалась сеть внутрислободских и межслободских проездов, торговых площадей. Заречье по-прежнему оставалось большим военным поселением. Здесь дислоцировалось до шести стрелецких приказов (полков), расквартированных в слободах и охранявших укрепления Земляного вала. Были здесь и слободы Казачья и Старая Панская, где жили иноземцы на службе царя. Иноплеменников в этих краях селилось немало. Существовала большая Татарская слобода, на Крымском дворе останавливались посольства и торговцы из ханского Крыма. За Калужскими воротами возникло единственное в городе мусульманское кладбище.
При этом Заречье все еще оставалось отдаленной окраиной Москвы. Очередное судьбоносное для него градостроительное событие произошло на исходе XVII столетия. Была создана надежная связь центра с южным предместьем. Эпоха Петра I принесла району большие перемены. Изменился состав населения. Мятежное стрелецкое войско было выселено из Москвы и упразднено. В Заречье стало все активнее внедряться дворянство. Аристократические усадьбы появились и на живописном крутобережье Москвы-реки за Калужскими воротами. В 1701 г. сгорел Государев сад, началась застройка Софийской набережной напротив Кремля. По воле Петра сооружаются крупнейшие производственные и складские комплексы – Суконный, Винный и Житный дворы. В XVIII в. в Замоскворечье вторгается бурный дух барокко. Новые европейские культурные веяния проникают и в архитектуру, и в городской быт. Строятся великолепные храмы и палаты. По случаю военных викторий и коронаций по замоскворецким улицам шествуют триумфальные процессии, на Царицыном лугу против Кремля устраиваются грандиозные фейерверки.
Век Просвещения не мог мириться с хаосом древней Москвы. Предпринимались попытки регулирования градостроительных процессов на рациональных началах. В составленном по указу Екатерины II в 1775 г. «Прожектированном плане» реконструкции Москвы немалое внимание уделялось и Замоскворечью. Его, в частности, предполагалось обезопасить от постоянных наводнений, проложив по древней старице Водоотводный канал. Это удалось осуществить лишь частично и спустя много лет. Так образовался остров напротив Кремля.
В 1782 г. Москва в рамках административной реформы была разделена на 20 полицейских частей. Три из них располагались в Замоскворечье. В 1797 г. они получили названия по главным улицам. Так появились Якиманская, Пятницкая и Серпуховская части. К началу XIX столетия в них было уже немало прекрасных каменных зданий, к созданию которых приложили руку лучшие зодчие эпохи классицизма – В. Баженов, М. Казаков, А. Бакарев… Но 3/4 домов оставались еще деревянными. В 1812 г., когда в Москву вступила Великая армия Наполеона, Замоскворечье почти полностью погибло в огне пожара. В Якиманской части на 474 дома он не затронул только 39, то есть 8,2 процента. А в соседней Пятницкой уцелел лишь 1 процент застройки! Гораздо лучше дела обстояли в Серпуховской части. Здесь сохранилось 57 процентов домов. Мимо дымившихся развалин и редких нетронутых пожаром зданий по Якиманке и Калужской уводил из Москвы свою армию Наполеон.
Вновь, уже в который раз за свою историю, Замоскворечью пришлось восставать из пепла. Возродилось оно быстрее большинства других районов города – главным образом за счет состоятельного и оборотистого купечества. В послепожарное время купцы и мещане неуклонно вытесняли дворянство из этих мест. Они вместе с духовенством многочисленных здешних церквей и рабочими местных предприятий, недавними крестьянами, определяли социальное лицо Замоскворечья, его внешний облик и особый уклад жизни – старозаветный, далекий от столичной суеты и светской моды. Контраст этот был хорошо заметен современникам.
А перейдешь чрез Крымский брод —
Другой язык, другой народ!
(Филимонов В.С. Москва. 1882)
Тем не менее район постепенно интегрировался в состав городского центра. В XIX в. были построены новые постоянные мосты через Москву-реку и Водоотводный канал Большой и Малый Каменные, Москворецкий, Чугунный, Крымский, облицована камнем Софийская набережная, созданы ансамбли Болотной, Серпуховской и Калужской площадей. В 1820–1830 гг. Москва опоясалась новой кольцевой магистралью, проложенной на месте древнего Земляного вала. Так образовалось Садовое кольцо. Территории за ним, прежде малоосвоенные, теперь интенсивно застраивались. Там появились объекты большой социальной значимости, такие как градская больница и мещанские училища за Калужскими воротами.
Индустриальная революция второй половины XIX – начала ХХ в., стремительные перемены во всех сферах жизни преобразили Москву. «Ворвался Манчестер в Царь-град…» – удивлялся Петр Вяземский еще в самом начале процесса. Не могло устоять под напором прогресса и патриархальное Замоскворечье. В нем множились промышленные предприятия – от первоклассных, европейски известных, таких как кондитерская фабрика «Эйнем», машиностроительный завод Густава Листа и Голутвинская мануфактура, до ничтожных полукустарных мастерских. По главным улицам прошли линии конно-железной дороги (конки), а затем и трамвая, для энергоснабжения которого на Болотной набережной была построена главная электростанция, вынашивались планы сооружения метро. Замоскворечье – вотчина купечества – стало одним из плацдармов молодого и пассионарного российского капитализма. Здесь строит свое огромное гостинично-деловое подворье В.А. Кокорев, открывается первый в Москве частный коммерческий банк – Купеческий. Символами побеждающего прогресса воспринимались не только новейшие канализации и водопровод, здания в модных архитектурных стилях эклектики, модерна и неоклассицизма, но и галерея русских художников П.М. Третьякова, и дом бесплатных квартир братьев Бахрушиных на Софийской набережной, и многочисленные благотворительные заведения, и даже первый спортивный яхт-клуб на Стрелке. Замоскворечье по примеру европейских городов все больше застраивается многоэтажными доходными домами и импозантными частными особняками. В жизни района заметнее проявляется культурная составляющая. Он становится интеллигентнее. Новое иногда мирно сосуществовало со старым, но все чаще вступало с ним в противоречие, которое проявлялось и в разрушении традиционной городской среды, и в острых социальных конфликтах.
1917 г. взорвал уже непрочный мир Замоскворечья. Его, как и всю страну, начали кроить и перекраивать по лекалам новой утопии. Разрушение и созидание шло рука об руку. С первых советских лет якиманская часть Замоскворецкого района Москвы (с 1930 г. – Ленинского, с 1968 г. – Октябрьского) воспринималась площадкой градостроительных экспериментов большого масштаба. Его прибрежная полоса во всех планах реконструкции и развития Москвы отводилась под парковую зону, элемент зеленого клина от Воробьевых гор в центр столицы. В 1923 г. здесь был осуществлен первый крупный градостроительный проект Москвы советской – Всероссийская сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка. Позднее на этом месте возник Центральный парк культуры и отдыха – тоже первый в СССР. В 1927–1931 гг. у Большого Каменного моста было построено первое советское элитное жилое здание – Дом ЦИК – СНК СССР (Дом на набережной) – самое большое в тогдашней Европе. Здесь поселились те, кто творил историю и вскоре стал ее жертвой. Впоследствии поблизости появились дома писателей, кинематографистов, работников Академии наук. Коренные преобразования сулил району сталинский план реконструкции Москвы, принятый в 1935 г. Некоторые из них осуществились. Так, в результате создания новой москворецкой водной системы набережные оделись в гранит, были заново сооружены основные мосты, решена извечно актуальная для Замоскворечья проблема наводнений. Другие предначертания удалось реализовать частично. Основные же, к счастью, остались на бумаге, например пробивка Южного проспекта по Большой Ордынке, продолжение Бульварного кольца за Москвой-рекой, грозившие полным разрушением исторической среды района. И все же утраты оказались значительны: из 50 храмов старого Замоскворечья погибли свыше 20, были снесены многие памятники архитектуры и целые кварталы старинных домов.
Великая Отечественная война и перенос в послевоенные годы акцента на массовое жилищное строительство на окраинах столицы затормозили обновление центральных районов. Старое Замоскворечье, Якиманка на какое-то время словно законсервировались в своем подлинном, хотя и дряхлевшем, облике. Лишь с конца 1960-х гг. вновь завертелось, все убыстряясь, колесо реконструкции. За несколько десятилетий стали почти неузнаваемы Большая Якиманка, Коровий Вал, Житная, Калужская площадь, Шаболовка, Ленинский проспект. Исчезли многие исторические панорамы. В результате точечной застройки, значительного повышения этажности зданий изменилась сама градостроительная структура района. Она уплотнилась, приобрела несвойственный ей прежде масштаб, стала терять свой гуманизм, соразмерность и созвучие человеку, свою самобытность. Несмотря на то что еще в 1970-х гг. несколько замоскворецких кварталов были объявлены заповедной зоной, где ограничивалась градостроительная деятельность, развернулась реставрация памятников старины, архитектурно-историческое наследие района продолжает оскудевать. Сносятся ценные здания, другие ветшают. В последнее время их часто заменяют новоделами – муляжами. Советский период оставил в этих местах ряд «памятников» в виде типовых панельных и блочных домов и громоздких административных зданий, постсоветская эпоха – образцы «коммерческой» архитектуры – элитные жилые и офисные комплексы, особняки, порой весьма эффектные, но, как правило, чуждые местному пейзажу.