«Что я мог сделать для его спасения? - в тысячный раз задавался вопросом Родригес. - Я должен был что-то предпринять. Но я был слишком занят, изображая летчика, занят подготовкой к космическим полетам. У меня не оставалось времени для семьи, для родного брата».
Он глубоко, с горечью вздохнул, втягивая консервированный воздух. «Что же, теперь справедливость будет восстановлена. Я добился того, чего хотел, я прилетел на Марс, а теперь я здесь умру».
А потом он услышал негромкий, мелодичный голос брата: «Не бойся, малыш. Никогда не показывай страха. Даже себе самому».
Родригес не боялся. Он чувствовал лишь непреходящую грусть, потому что не помог Луису, когда тот нуждался в помощи. А теперь все подходило к концу. Все сожаления, все надежды, все-все…
На какой-то миг ему показалось, что он видит на стене тусклый красный огонек. Он моргнул. Ничего. Он снова поднял взгляд, но шлем мешал видеть. «Ты хватаешься за соломинку, - сказал он себе. - Ты так хотел увидеть это, и ты увидишь, даже если его там на самом деле нет».
Но смутный огонек снова мелькнул, и на этот раз не исчез, даже когда Родригес сморгнул. «Проклятые шлемы!» - разъярился он. Нельзя ничего к чертовой матери увидеть, пока оно не окажется у тебя под носом.
Он попытался отклониться назад всем телом, понимая: одно лишнее движение - и он свалится с уступа и полетит в бездонную кальдеру.
Вот он! Далеко у него над головой раскачивался красный огонек маяка, похожий на недремлющее око всевидящего спасителя.
Он снова прислонился к скале. Ноги его стали мягкими, безвольными. Черт подери, старина, ты действительно испугался.
Теперь он различал болтающиеся ремни, к которым клейкой лентой был примотан телескопический столбик маяка. «Где, дьявол его возьми, Мицуо достал клейкую ленту? - удивился он. - Должно быть, все это время носил с собой. Универсальное средство. Когда мы вернемся на Землю, то сделаем этой штуке рекламу. „Спаси свою жизнь на Марсе с помощью проклятой клейкой ленты"».
Казалось, прошел целый час, прежде чем маяк приблизился и Родригес смог его схватить. Подрагивающими руками Родригес потянулся и вцепился в маяк, оторвал его и пристегнулся к тросу. Затем он защелкнул все крепления и, пробуя, дернул за трос. Он показался прочным.
Родригес потянулся к контрольному рычагу, который включал подъемный механизм. Но остановился.
- Погоди немного, - прошептал он отрывистым тоном профессионального летчика.
Он наклонился и подобрал маяк. Раздвинув его на полную длину, он засунул заостренный конец в щель в базальтовой стене. Вряд ли он долго продержится, да и работать сможет, только если солнце будет светить на него несколько часов в день. Но он почувствовал удовлетворение, оставив знак того, что люди с Земли были здесь, что они спустились в эту яму, вырвали у нее по крайней мере несколько секретов и выжили - возможно.
- О'кей, - сказал он сам себе, хватаясь за канат одной рукой. - Поехали.
Он надавил на контрольный рычаг, и его сбило с ног. Он почувствовал, как его тащит по скалистому склону, и скафандр трется, сминается, скрипит, голова его билась о шлем, ноги, обутые в ботинки, болтались, но он ехал вверх.
Хуже этого ему не приходилось испытывать ни в одном тренажере. Хуже, чем в центрифуге с повышенной силой тяжести, в которую его сажали. «Такого даже в „Диснейленде" не увидишь», - подумал Родригес, стуча зубами и подпрыгивая, когда его вынесло на край кальдеры.
Наконец все было кончено. Родригес лежал, пыхтя, задыхаясь, все тело ныло. Рядом на камнях застыла неподвижная фигура Футиды.
Родригес перекатился на бок, насколько позволял ему рюкзак. Небо над темным силуэтом Футиды было усыпано звездами. Сверкающие яркие, дружелюбные огоньки подмигивали ему, словно тысячи тысяч алмазов. Словно райское видение.
«Я это сделал, - сказал себе Родригес. И поправился: - Пока не совсем. Рано об этом говорить».
Он приблизил свой шлем к голове Футиды.
- Эй, Мицуо! Ты в порядке?
Это был глупый вопрос, и он сам это понимал. Футида не ответил, но Родригесу показалось, что он слышит дыхание японца: тяжелое, частое и поверхностное.
«Нужно нести его в самолет. Здесь я не могу для него ничего сделать».
Родригес торопливо расстегнул свои ремни, затем осторожно поднял продолжавшего оставаться без сознания Футиду и встал на ноги. «Хорошо, что мы на Марсе. Я бы никогда не смог тащить его в Этом скафандре, будь мы на Земле. А теперь где, черт подери, этот самолет?»
В отдалении Родригес заметил одинокий красный глаз установленного ими маяка. Он направился к огоньку, бережно неся на руках товарища.
«Я не смог сделать этого для тебя, Луис, - мысленно произнес Родригес. - Я хотел бы помочь тебе тогда, но это все, что в моих силах».
В куполообразном здании базы было темно и тихо, освещение выключено, поскольку наступило время сна, пластиковая оболочка сделалась непрозрачной, чтобы предотвратить утечку тепла во время марсианской ночи. Стэси Дежурова по-прежнему сидела у консоли, она задремала, когда раздался вызов Родригеса.
- Мы в самолете,- без предисловий объявил астронавт. - Дайте мне Виджай.
- Виджай! - крикнула Стэси голосом, от которого сонное здание задрожало. - Джейми!
В темноте послышался звук торопливых шагов, босые и одетые в носки ноги шлепали по пластиковому полу. Виджай, врач, скользнула в кресло рядом с Дежуровой, и ее черные, как смоль, глаза были широко раскрыты, в них читалось напряженное внимание. Вбежали Джейми и Труди Холл, еще полусонные, и остановились за женщинами.
- Это Виджай, - произнесла врач. - Как вы себя чувствуете?
На экране они могли видеть только шлемы и плечи двоих мужчин. Лица их были скрыты за темными стеклами. Но Родригес ответил твердо, уверенно:
- Со мной все в порядке. Немного ушибся, но это ерунда. Я продул скафандр Мицуо и подключил его к аварийной системе воздухоснабжения самолета. Но он еще без сознания.
- Как давно ты это сделал? - спросила Виджай, и ее смуглое лицо напряглось.
- Пятнадцать-шестнадцать минут назад.
- И ты вышел на связь только сейчас? - сердито спросила Дежурова.
- Мне пришлось чинить его батарею, - объяснил Родригес, не обращая внимания на ее тон. - Она отключилась, когда его сбило с ног…
- Сбило с ног? - вырвалось у Джейми.
- Ага. И когда он повредил щиколотку.
- Сильно он ранен? - спросила Виджай.
- По меньшей мере растяжение. Возможно, перелом.
- Он не мог сломать кость в скафандре, - пробормотал Джейми. - Там хорошая защита.
- В любом случае, - заключил Родригес, - электричество в скафандре отрубилось. Я решил, что исправить это - второе по важности дело. Снабдить его свежим воздухом было первым.
- И третьим - связаться с нами, - намного мягче сказала Дежурова.
- Верно, - согласился Родригес.
- Я вижу его показатели, - сообщила Виджай, изучая экран с показаниями медицинских приборов.
- Да, я снова подключил батарею, и скафандр работает нормально.
- Генератор включился? - спросила Виждай.
- Должен был, - ответил Родригес. - Подождите… Они увидели, как астронавт наклонился и прикоснулся
шлемом к плечу неподвижного Футиды.
- Да, - через несколько секунд объявил он. - Я слышу, как насос пыхтит. Вода уже должна циркулировать в его скафандре.
- Это понизит его температуру, - пробормотала Виджай, обращаясь скорее к себе. - Проблема в том, что у него может быть шок от перегрева.
- И как мне ему помочь? - спросил Родригес. Врач покачала головой:
- Ты мало что можешь сделать, друг. Особенно когда вы оба запечатаны в скафандрах.
Несколько долгих минут они молчали. Виджай не отрывалась от медицинского экрана. Температура тела Футиды понижалась. Пульс в норме. Частота дыхания почти нормальная. Он должен…
Биолог закашлялся и пошевелился.
- Что произошло? - выдавил он слабым голосом. Все четверо в комнате связи расплылись в улыбках. Они
не видели лица Родригеса за щитком шлема, но услышали в его голосе облегчение:
- Ну а теперь, Мицуо, тебе полагается спросить: «Где я?» Биолог выпрямился.
- Труди здесь?
- Не волнуйся насчет…
- Я здесь, Мицуо, - произнесла Труди Холл, склонившись между Дежуровой и Виджай Шектар. - В чем дело?
- Сидерофилы! - воскликнул Футида. - Бактерии, питающиеся железом, живут внутри кальдеры.
- Ты взял образцы?
- Да, разумеется.
Двое биологов принялись болтать, и Джейми отступил прочь. Футида едва не погиб, а для него имеет значение только то, что он нашел новый организм. Улыбнувшись про себя, Джейми признал, что, возможно, он и прав.
Джейми проснулся как раз в тот момент, когда в куполе включилось дневное освещение. Отбросив тонкую простыню, он вскочил на ноги. После долгой ночи, которая выпала им всем, он должен был чувствовать себя усталым, измученным. Но он был бодр, полон сил, готов начать новый день.
Джейми быстрыми шагами подошел к письменному столу и включил портативный компьютер, затем установил связь с Футидой и Родригесом. Взглянув на настольные часы, он увидел, что еще только шесть тридцать три. Он сомневался лишь секунду, затем вызвал двоих путешественников на горе Олимп.
Как он и думал, оба уже проснулись. На экране компьютера Джейми появились оба, сидящие бок о бок в кабине самолета.
- Доброе утро, - произнес он. - Хорошо спалось?
- Превосходно, - ответил Футида.
- Эта кабина показалась нам лучше, чем самый дорогой номер в отеле, когда мы забрались сюда вчера ночью, - добавил Родригес.
- Да, могу вам поверить, - кивнул Джейми.
Родригес сделал короткое, четкое сообщение. Футида восторженно восхвалял астронавта за то, что он очистил его скафандр от углекислого газа и починил электричество в рюкзаке.
- Мои вентиляторы жужжат как следует, - сказал он. - Но думаю, что я не много пользы смогу принести с поврежденной ногой.
Прошлой ночью, когда Футида пришел в сознание, они обсудили, что делать со щиколоткой. Виджай предполагала, что у него растяжение, но хотела, чтобы биолог как можно скорее вернулся на базу, чтобы провести рентгенологическое обследование.
Джейми решил, что Родригесу следует, прежде чем возвращаться, сделать в одиночку как можно больше из запланированного. По расписанию, им следовало провести на вершине горы еще несколько часов, затем во второй половине дня отправиться в обратный путь. Еще до заката они должны были приземлиться у купола.
- Буду счастлив избавиться от этого скафандра, - признался Футида.
- Когда мы их снимем, запах от нас будет не из лучших, - добавил Родригес.
Джейми обнаружил, что изо всех сил вглядывается в маленький экран, пытаясь различить лица за шлемами. Разумеется, это невозможно. Но держатся оба довольно оживленно.
Страхи и опасности прошлой ночи исчезли, дневной свет и относительная безопасность самолета придали им бодрости.
- Мы решили, что я спущусь обратно в кальдеру и как следует закреплю маяк, который мы оставили там, на уступе, - сообщил Родригес.
- Таким образом мы сможем получать с него данные, - вступил Футида, словно боясь, что Джейми запретит ему это делать.
- Вы действительно думаете, что стоит рискнуть? - спросил Джейми.
- Это будет не слишком трудно, - беззаботно ответил Родригес, - если только мы не станем снова приближаться к проклятому лавовому туннелю.
- «Мы» - это он просто так выразился, - объяснил Футида. - Боюсь, что мне придется остаться здесь, в самолете.
- А там, где вы собираетесь установить маяк, достаточно света? - уточнил Джейми.
Ему показалось, что биолог кивнул внутри своего шлема.
- Да, каждый день солнце несколько часов освещает уступ.
- Так что мы будем получать информацию прямо из кальдеры, - напомнил Родригес.
- Это не очень глубоко, - заметил Футида, - но все же лучше, чем вообще никакой информации.
- Вы и правда собираетесь это сделать?
- Да, - ответили оба в один голос.
Джейми почувствовал, что они настроены решительно. Это была их маленькая победа над горой Олимп, их способ доказать себе, что они не боятся гигантского вулкана.
- Ладно, о'кей, - согласился Джейми. - Только будьте на этот раз осторожнее.
- А мы всегда осторожны, - сказал Футида.
- Почти всегда, - со смехом добавил Родригес.
Он глубоко, с горечью вздохнул, втягивая консервированный воздух. «Что же, теперь справедливость будет восстановлена. Я добился того, чего хотел, я прилетел на Марс, а теперь я здесь умру».
А потом он услышал негромкий, мелодичный голос брата: «Не бойся, малыш. Никогда не показывай страха. Даже себе самому».
Родригес не боялся. Он чувствовал лишь непреходящую грусть, потому что не помог Луису, когда тот нуждался в помощи. А теперь все подходило к концу. Все сожаления, все надежды, все-все…
На какой-то миг ему показалось, что он видит на стене тусклый красный огонек. Он моргнул. Ничего. Он снова поднял взгляд, но шлем мешал видеть. «Ты хватаешься за соломинку, - сказал он себе. - Ты так хотел увидеть это, и ты увидишь, даже если его там на самом деле нет».
Но смутный огонек снова мелькнул, и на этот раз не исчез, даже когда Родригес сморгнул. «Проклятые шлемы!» - разъярился он. Нельзя ничего к чертовой матери увидеть, пока оно не окажется у тебя под носом.
Он попытался отклониться назад всем телом, понимая: одно лишнее движение - и он свалится с уступа и полетит в бездонную кальдеру.
Вот он! Далеко у него над головой раскачивался красный огонек маяка, похожий на недремлющее око всевидящего спасителя.
Он снова прислонился к скале. Ноги его стали мягкими, безвольными. Черт подери, старина, ты действительно испугался.
Теперь он различал болтающиеся ремни, к которым клейкой лентой был примотан телескопический столбик маяка. «Где, дьявол его возьми, Мицуо достал клейкую ленту? - удивился он. - Должно быть, все это время носил с собой. Универсальное средство. Когда мы вернемся на Землю, то сделаем этой штуке рекламу. „Спаси свою жизнь на Марсе с помощью проклятой клейкой ленты"».
Казалось, прошел целый час, прежде чем маяк приблизился и Родригес смог его схватить. Подрагивающими руками Родригес потянулся и вцепился в маяк, оторвал его и пристегнулся к тросу. Затем он защелкнул все крепления и, пробуя, дернул за трос. Он показался прочным.
Родригес потянулся к контрольному рычагу, который включал подъемный механизм. Но остановился.
- Погоди немного, - прошептал он отрывистым тоном профессионального летчика.
Он наклонился и подобрал маяк. Раздвинув его на полную длину, он засунул заостренный конец в щель в базальтовой стене. Вряд ли он долго продержится, да и работать сможет, только если солнце будет светить на него несколько часов в день. Но он почувствовал удовлетворение, оставив знак того, что люди с Земли были здесь, что они спустились в эту яму, вырвали у нее по крайней мере несколько секретов и выжили - возможно.
- О'кей, - сказал он сам себе, хватаясь за канат одной рукой. - Поехали.
Он надавил на контрольный рычаг, и его сбило с ног. Он почувствовал, как его тащит по скалистому склону, и скафандр трется, сминается, скрипит, голова его билась о шлем, ноги, обутые в ботинки, болтались, но он ехал вверх.
Хуже этого ему не приходилось испытывать ни в одном тренажере. Хуже, чем в центрифуге с повышенной силой тяжести, в которую его сажали. «Такого даже в „Диснейленде" не увидишь», - подумал Родригес, стуча зубами и подпрыгивая, когда его вынесло на край кальдеры.
Наконец все было кончено. Родригес лежал, пыхтя, задыхаясь, все тело ныло. Рядом на камнях застыла неподвижная фигура Футиды.
Родригес перекатился на бок, насколько позволял ему рюкзак. Небо над темным силуэтом Футиды было усыпано звездами. Сверкающие яркие, дружелюбные огоньки подмигивали ему, словно тысячи тысяч алмазов. Словно райское видение.
«Я это сделал, - сказал себе Родригес. И поправился: - Пока не совсем. Рано об этом говорить».
Он приблизил свой шлем к голове Футиды.
- Эй, Мицуо! Ты в порядке?
Это был глупый вопрос, и он сам это понимал. Футида не ответил, но Родригесу показалось, что он слышит дыхание японца: тяжелое, частое и поверхностное.
«Нужно нести его в самолет. Здесь я не могу для него ничего сделать».
Родригес торопливо расстегнул свои ремни, затем осторожно поднял продолжавшего оставаться без сознания Футиду и встал на ноги. «Хорошо, что мы на Марсе. Я бы никогда не смог тащить его в Этом скафандре, будь мы на Земле. А теперь где, черт подери, этот самолет?»
В отдалении Родригес заметил одинокий красный глаз установленного ими маяка. Он направился к огоньку, бережно неся на руках товарища.
«Я не смог сделать этого для тебя, Луис, - мысленно произнес Родригес. - Я хотел бы помочь тебе тогда, но это все, что в моих силах».
В куполообразном здании базы было темно и тихо, освещение выключено, поскольку наступило время сна, пластиковая оболочка сделалась непрозрачной, чтобы предотвратить утечку тепла во время марсианской ночи. Стэси Дежурова по-прежнему сидела у консоли, она задремала, когда раздался вызов Родригеса.
- Мы в самолете,- без предисловий объявил астронавт. - Дайте мне Виджай.
- Виджай! - крикнула Стэси голосом, от которого сонное здание задрожало. - Джейми!
В темноте послышался звук торопливых шагов, босые и одетые в носки ноги шлепали по пластиковому полу. Виджай, врач, скользнула в кресло рядом с Дежуровой, и ее черные, как смоль, глаза были широко раскрыты, в них читалось напряженное внимание. Вбежали Джейми и Труди Холл, еще полусонные, и остановились за женщинами.
- Это Виджай, - произнесла врач. - Как вы себя чувствуете?
На экране они могли видеть только шлемы и плечи двоих мужчин. Лица их были скрыты за темными стеклами. Но Родригес ответил твердо, уверенно:
- Со мной все в порядке. Немного ушибся, но это ерунда. Я продул скафандр Мицуо и подключил его к аварийной системе воздухоснабжения самолета. Но он еще без сознания.
- Как давно ты это сделал? - спросила Виджай, и ее смуглое лицо напряглось.
- Пятнадцать-шестнадцать минут назад.
- И ты вышел на связь только сейчас? - сердито спросила Дежурова.
- Мне пришлось чинить его батарею, - объяснил Родригес, не обращая внимания на ее тон. - Она отключилась, когда его сбило с ног…
- Сбило с ног? - вырвалось у Джейми.
- Ага. И когда он повредил щиколотку.
- Сильно он ранен? - спросила Виджай.
- По меньшей мере растяжение. Возможно, перелом.
- Он не мог сломать кость в скафандре, - пробормотал Джейми. - Там хорошая защита.
- В любом случае, - заключил Родригес, - электричество в скафандре отрубилось. Я решил, что исправить это - второе по важности дело. Снабдить его свежим воздухом было первым.
- И третьим - связаться с нами, - намного мягче сказала Дежурова.
- Верно, - согласился Родригес.
- Я вижу его показатели, - сообщила Виджай, изучая экран с показаниями медицинских приборов.
- Да, я снова подключил батарею, и скафандр работает нормально.
- Генератор включился? - спросила Виждай.
- Должен был, - ответил Родригес. - Подождите… Они увидели, как астронавт наклонился и прикоснулся
шлемом к плечу неподвижного Футиды.
- Да, - через несколько секунд объявил он. - Я слышу, как насос пыхтит. Вода уже должна циркулировать в его скафандре.
- Это понизит его температуру, - пробормотала Виджай, обращаясь скорее к себе. - Проблема в том, что у него может быть шок от перегрева.
- И как мне ему помочь? - спросил Родригес. Врач покачала головой:
- Ты мало что можешь сделать, друг. Особенно когда вы оба запечатаны в скафандрах.
Несколько долгих минут они молчали. Виджай не отрывалась от медицинского экрана. Температура тела Футиды понижалась. Пульс в норме. Частота дыхания почти нормальная. Он должен…
Биолог закашлялся и пошевелился.
- Что произошло? - выдавил он слабым голосом. Все четверо в комнате связи расплылись в улыбках. Они
не видели лица Родригеса за щитком шлема, но услышали в его голосе облегчение:
- Ну а теперь, Мицуо, тебе полагается спросить: «Где я?» Биолог выпрямился.
- Труди здесь?
- Не волнуйся насчет…
- Я здесь, Мицуо, - произнесла Труди Холл, склонившись между Дежуровой и Виджай Шектар. - В чем дело?
- Сидерофилы! - воскликнул Футида. - Бактерии, питающиеся железом, живут внутри кальдеры.
- Ты взял образцы?
- Да, разумеется.
Двое биологов принялись болтать, и Джейми отступил прочь. Футида едва не погиб, а для него имеет значение только то, что он нашел новый организм. Улыбнувшись про себя, Джейми признал, что, возможно, он и прав.
Джейми проснулся как раз в тот момент, когда в куполе включилось дневное освещение. Отбросив тонкую простыню, он вскочил на ноги. После долгой ночи, которая выпала им всем, он должен был чувствовать себя усталым, измученным. Но он был бодр, полон сил, готов начать новый день.
Джейми быстрыми шагами подошел к письменному столу и включил портативный компьютер, затем установил связь с Футидой и Родригесом. Взглянув на настольные часы, он увидел, что еще только шесть тридцать три. Он сомневался лишь секунду, затем вызвал двоих путешественников на горе Олимп.
Как он и думал, оба уже проснулись. На экране компьютера Джейми появились оба, сидящие бок о бок в кабине самолета.
- Доброе утро, - произнес он. - Хорошо спалось?
- Превосходно, - ответил Футида.
- Эта кабина показалась нам лучше, чем самый дорогой номер в отеле, когда мы забрались сюда вчера ночью, - добавил Родригес.
- Да, могу вам поверить, - кивнул Джейми.
Родригес сделал короткое, четкое сообщение. Футида восторженно восхвалял астронавта за то, что он очистил его скафандр от углекислого газа и починил электричество в рюкзаке.
- Мои вентиляторы жужжат как следует, - сказал он. - Но думаю, что я не много пользы смогу принести с поврежденной ногой.
Прошлой ночью, когда Футида пришел в сознание, они обсудили, что делать со щиколоткой. Виджай предполагала, что у него растяжение, но хотела, чтобы биолог как можно скорее вернулся на базу, чтобы провести рентгенологическое обследование.
Джейми решил, что Родригесу следует, прежде чем возвращаться, сделать в одиночку как можно больше из запланированного. По расписанию, им следовало провести на вершине горы еще несколько часов, затем во второй половине дня отправиться в обратный путь. Еще до заката они должны были приземлиться у купола.
- Буду счастлив избавиться от этого скафандра, - признался Футида.
- Когда мы их снимем, запах от нас будет не из лучших, - добавил Родригес.
Джейми обнаружил, что изо всех сил вглядывается в маленький экран, пытаясь различить лица за шлемами. Разумеется, это невозможно. Но держатся оба довольно оживленно.
Страхи и опасности прошлой ночи исчезли, дневной свет и относительная безопасность самолета придали им бодрости.
- Мы решили, что я спущусь обратно в кальдеру и как следует закреплю маяк, который мы оставили там, на уступе, - сообщил Родригес.
- Таким образом мы сможем получать с него данные, - вступил Футида, словно боясь, что Джейми запретит ему это делать.
- Вы действительно думаете, что стоит рискнуть? - спросил Джейми.
- Это будет не слишком трудно, - беззаботно ответил Родригес, - если только мы не станем снова приближаться к проклятому лавовому туннелю.
- «Мы» - это он просто так выразился, - объяснил Футида. - Боюсь, что мне придется остаться здесь, в самолете.
- А там, где вы собираетесь установить маяк, достаточно света? - уточнил Джейми.
Ему показалось, что биолог кивнул внутри своего шлема.
- Да, каждый день солнце несколько часов освещает уступ.
- Так что мы будем получать информацию прямо из кальдеры, - напомнил Родригес.
- Это не очень глубоко, - заметил Футида, - но все же лучше, чем вообще никакой информации.
- Вы и правда собираетесь это сделать?
- Да, - ответили оба в один голос.
Джейми почувствовал, что они настроены решительно. Это была их маленькая победа над горой Олимп, их способ доказать себе, что они не боятся гигантского вулкана.
- Ладно, о'кей, - согласился Джейми. - Только будьте на этот раз осторожнее.
- А мы всегда осторожны, - сказал Футида.
- Почти всегда, - со смехом добавил Родригес.
[1]Мицуо Футида - летчик, капитан 1 -го ранга, принимал активное участие в организации, подготовке и осуществлении налета японской авиации на Перл-Харбор 7 декабря 1941 года.
[2]Джон Уэйн (1907-1979) - культовый американский актер, лауреат премии «Оскар».
[3]«Верный старик» - название гейзера на территории Йеллоу-стонского национального парка в штате Вайоминг. Фонтан воды достигает высоты 45 м.