Брагин Михаил
От Москвы до Берлина (Статьи и очерки военного корреспондента)
Брагин Михаил
От Москвы до Берлина
Статьи и очерки военного корреспондента
{1} Так обозначены ссылки на примечания. Примечания после текста.
Аннотация издательства: Предлагаемая вниманию читателей книга статей и очерков писателя - военного корреспондента Михаила Брагина займёт достойное место в литературе о войне. Автор знает военное дело, изучал вопросы военной истории, а на войне прошёл с танковыми соединениями их боевой путь до Берлина. Эти данные позволили М. Брагину сочетать в статьях и очерках правильный анализ сложных вопросов боя с правдивым литературно-историческим описанием образа действий и подвигов советских воинов. Живые страницы книги Михаила Брагина "От Москвы до Берлина" повествуют о битвах Советской Армии с немецко-фашистскими войсками под Москвой, Сталинградом, Курском, Киевом, в Прибалтике, Восточной Пруссии и, наконец, в Берлине. Советская Армия изумила мир своей боевой силой, своим воинским мастерством, самоотверженностью и бесстрашием. Она показала своё неоспоримое превосходство над гитлеровской армией, считавшейся до 1941 года сильнейшей в мире и даже "непобедимой".
Hoaxer: Т.к. это сборник статей, я его определил в "Периодику", статьи особенный жанр.
Содержание
Предисловие
На Бородинском поле (октябрь 1941 года)
Великое сражение под Сталинградом
Удар на Дону
Июльская битва
Советские танкисты в битве за Киев
Маневр и удар танковых соединений
Майор Хохряков в боях
В танковом штабе на Висле
Прорыв к морю
Кантемировцы
Крах Восточной Пруссии
Советские танкисты в Берлинском сражении
Примечания
Предисловие
Живые страницы книги Михаила Брагина "От Москвы до Берлина" повествуют о битвах Советской Армии с немецко-фашистскими войсками под Москвой, Сталинградом, Курском, Киевом, в Прибалтике, Восточной Пруссии и, наконец, в Берлине. Советская Армия изумила мир своей боевой силой, своим воинским мастерством, самоотверженностью и бесстрашием. Она показала своё неоспоримое превосходство над гитлеровской армией, считавшейся до 1941 года сильнейшей в мире и даже "непобедимой".
Как известно, война фашистской Германии против СССР началась при выгодных условиях для немецких войск и невыгодных для советских войск. Вероломное нападение дало врагу преимущество внезапности. Немецко-фашистские захватчики использовали военные и экономические ресурсы почти всей Европы. Гитлеровская армия была заблаговременно отмобилизована и превосходила Красную Армию в численности и боевой технике, особенно в танках и авиации. Бросив против Советского Союза 170 дивизий, десятки тысяч танков и самолётов, немцы надеялись в полтора - два месяца "покончить" с Советским Союзом.
Однако враг жестоко просчитался.
Большевистская партия, наше правительство, товарищ Сталин всегда готовили страну к активной обороне.
Советский народ, осуществляя планы сталинских пятилеток, превратил нашу страну в могучую социалистическую, индустриальную и колхозную державу. Под руководством товарища Сталина была проведена огромная работа по строительству вооружённых сил, оснащению их боевой техникой, по обучению и воспитанию воинов Советского государства.
В дни Великой Отечественной войны опасность ещё теснее сплотила советский народ вокруг коммунистической партии, вокруг товарища Сталина, ещё более прочной стала дружба народов СССР. На призыв вождя "Всё для фронта, всё для победы!" советские патриоты ответили массовым трудовым героизмом. Силы нашей родины росли.
В огне Отечественной войны выковалась наша армия, которая вскоре стала грозой для немцев. Своей героически стойкой, активной обороной советские вооружённые силы изматывали врага, истребляли его живую силу и технику, созвали стратегические планы германского командования и, развернув могучее наступление, сокрушили армию фашистской Германии и её союзников. Боевая слава советских вооружённых сил достигалась путём самоотверженных усилий наших воинов - пехотинцев., артиллеристов, танкистов, лётчиков и моряков, кавалеристов, сапёров, связистов. Она слагалась из боевых дел советских полков и дивизий, корпусов и армий, из героических подвигов миллионов советских патриотов на фронте в бою и в тылу в труде. Наши генералы и офицеры непрерывно и успешно совершенствовались в искусстве вождения войск, в сложных условиях современного боя.
Советская Армия - самая культурная армия в мире - воевала и училась, училась и сражалась и преодолевала небывалые трудности, прорывая укреплённые рубежи, форсируя водные преграды, наступая в снежные заносы зимой и в распутицу весной; смело прорывалась в тыл врага, молниеносно маневрировала и штурмовала укреплённые города и крепости. Советская Армия победила потому, что она вела войну справедливую и всю свою мощь направила на достижение благородной цели: освобождение советской отчизны и всего человечества от гитлеровских варваров. Советскую Армию привели к победе гений и воля Верховного Главнокомандующего товарища Сталина, его полководческое искусство. "Сталинское военное искусство проявилось как в обороне, так и в наступлении. По указанию товарища Сталина активная оборона советских войск сочеталась с подготовкой контрнаступления. Наступление сочеталось с прочной обороной. Товарищ Сталин мастерски разработал и применил новую тактику маневрирования, тактику одновременного прорыва фронта противника на нескольких участках, рассчитанную на то, чтобы не дать противнику собрать свои резервы в ударный кулак, тактику разновременного прорыва фронта противника на нескольких участках, когда один прорыв идёт вслед за другим, рассчитанную на то, чтобы заставить противника терять время и силы на перегруппировки своих войск, тактику прорыва флангов противника, захода в тыл, окружения и уничтожения крупных вражеских группировок войск. С гениальной проницательностью разгадывал товарищ Сталин планы врага и отражал их. В сражениях, в которых товарищ Сталин руководил советскими войсками, воплощены выдающиеся образцы военного оперативного искусства". ("Иосиф Виссарионович Сталин, Краткая биография", изд. 2-е, исправленное и дополненное).
Великая Отечественная война явилась величайшим испытанием всех материальных и духовных сил нашего народа, прочности и жизненности советского социалистического строя, стойкости и мощи Советской Армии,
Итог испытаний - величайшая всемирно-историческая победа.
Перед писателями и историками, особенно перед участниками Великой Отечественной войны, стоит первостепенной важности задача - писать как можно полнее и лучше о героической борьбе советского народа и Советской Армии.
Предлагаемая вниманию читателей книга статей и очерков писателя - военного корреспондента Михаила Брагина займёт достойное место в литературе о войне. Автор знает военное дело, изучал вопросы военной истории, а на войне прошёл с танковыми соединениями их боевой путь до Берлина. Эти данные позволили М. Брагину сочетать в статьях и очерках правильный анализ сложных вопросов боя с правдивым литературно-историческим описанием образа действий и подвигов советских воинов.
В очерке "На Бородинском поле" рассказано о сражении 1812 года и о том, как в 1941 году на Бородинском поле советские бойцы приумножили славу русских солдат. При этом подчёркнуто, что разным эпохам соответствует и разная тактика боя и что советских бойцов в их борьбе за Москву поддержало социалистическое государство всей своей огромной мощью. Знакомясь со статьями "Великое сражение под Сталинградом" и "Удар на Дону", читатель увидит, как было совершено окружение войск Паулюса, получит представление о масштабе операции и роли в ней различных родов войск, особенно танковых.
В статье "Июльская битва" показано сражение на Курской дуге (Орловско-Курское направление). Гитлеровские генералы пытались в этой битве применить идею Канн, о которой твердил немецкому генералитету Шлиффен; старались массировать свои удары, но в борьбе с Красной Армией это не спасло немецко-фашистскую армию от поражения. Статью заключает правильный вывод: "Переход в контрнаступление в процессе обороны требует высшего военного искусства от командиров и отличной подготовки войск. Это искусство использовать до дна возможности обороны и искусство сочетать оборону с наступлением - непревзойдённое качество победоносной сталинской стратегии, идеями которой проникнуто оперативное искусство нашего генералитета".
Очерки и статьи "Советские танкисты в битве за Киев", "Майор Хохряков в боях", "Кантемировцы", "В танковом штабе на Висле" и "Прорыв к морю" изображают ход мышления и действий рядовых танкистов, командира батальона и командующего фронтом. Статья "Манёвр и удар танковых соединений", несмотря на её специфичность, понятна массовому читателю и её с пользой прочтут также советские офицеры. Статья рассказывает, как применяются в современной операции большие массы танков, раскрывает природу танкового боя, объясняет успехи танковых соединений, как результат взаимодействия всех родов войск. Значительный интерес представляет статья "Крах Восточной Пруссии". В ней говорится, как из Восточной Пруссии впервые пошла раздутая сомнительная слава Гинденбурга и Людендорфа. Автор показывает, как по тем же полям, по которым шла в 1914 году русская армия, обречённая царизмом на поражение, наступала победоносно в 1945 году могучая армия Советского государства.
Гитлеровские генералы, ученики Людендорфа и других носителей военной идеологии Германии, потерпели полное поражение в самой цитадели пруссачества, на родине германского милитаризма, а Красная Армия пришла туда как армия-освободительница народов, порабощённых фашизмом.
В заключительной главе "Советские танкисты в берлинском сражении" сделан упор на освещение роли танковых соединений в операциях нескольких фронтов, показывается их место в наступлении от Вислы до Одера и в окружении Берлина, раскрывается значение темпа и глубины наступления и молниеносного манёвра.
В большинстве статей и очерков действия соединений и частей, офицеров и генералов показаны на фоне армейской и фронтовой операции. Благодаря этому яснее становится оперативное значение и смысл того или иного действия или подвига, и читатель видит, как все действия наших войск от Москвы до Берлина совершались во исполнение гениальных планов Верховного Главнокомандующего товарища Сталина.
Говоря о работе собственных корреспондентов газет, М. И. Калинин сказал: "Вы должны не распыляться, а бить в одну цель..., чтобы каждая корреспонденция представляла ценность, чтобы в ней была определённая мысль. Тогда её не сдадут в архив и она принесёт пользу... Если говорить по совести, то каждая такая большая корреспонденция должна быть произведением долговечным, чтобы в будущем человек мог выпустить сборник своих корреспонденции, чтобы их можно было читать в будущем..."
Статьи и очерки Михаила Брагина написаны на фронтах в горячие дни боев и выдержали испытание времени; их будут читать, потому что они раскрывают смысл боевых действий, показывают искусство советского командования и героизм советских воинов.
В целом книга отражает яркие моменты исторических битв Великой Отечественной войны, описанием которых всегда будет интересоваться советский читатель.
А. В. СУХОМЛИН,
гвардии генерал-лейтенант,
кандидат военных наук.
На Бородинском поле (октябрь 1941 года)
Так же поднялось солнце над Бородинским полем, и так же, как много лет тому назад, поле искрилось росинками тающей осенней изморози. С Шевардинского кургана открывался к западу чудесный вид на Смоленскую дорогу, на линию лесов, синевшую по всему горизонту, а далеко-далеко на западе белели стены старинного Колоцкого монастыря.
И так же, как в тот грозный 1812 год, оттуда, с запада, доносился отдалённый гул артиллерийской стрельбы.
У высоты, близ села Бородино, остановился командир 32-й стрелковой дивизии полковник Полосухин.
Он поднялся на холм, увенчанный памятником Кутузову с орлом, широко распростёршим крылья, и поглядел вокруг. По всему полю, насколько охватывал глаз, на безмолвных холмах застыли, как одинокие часовые, памятники полкам и дивизиям, сражавшимся в Бородинской битве.
Полосухин по карте наметил план рекогносцировки. Штабные командиры ещё не прибыли из Можайска, и времени оставалось много. Полковник решил осмотреть поле Бородинского сражения.
Он пошёл дорогой, по которой 129 лет тому назад, в такой же осенний погожий день, медленно катилась карета Кутузова, производившего рекогносцировку. Несколько десятилетий спустя здесь же, осматривая поле битвы, проезжал на открытых дрожках автор "Войны и мира".
Берёзовой аллеей Полосухин прошёл к маленькому белому домику Бородинского музея, одиноко стоявшему cреди поля. Его встретила сторожиха, подала ему книгу посетителей, в которой полковник написал, что он - командир дивизии, прибыл с востока, а в графе "Цель посещения Бородинского поля" ответил: "Приехал Бородинское поле защищать". Полосухин оказался последним посетителем музея, который потом варварски сожгли фашисты.
На стене музея висела такая же карта местности, как и та, что была у него в руках, и стрела, показывающая движение Наполеона от Смоленска к Москве, совпадала со стрелой направленного Гитлером удара на Москву от Смоленска через Гжатск - Бородино - Можайск.
Полосухин остановился у бронзового изваяния Кутузова, точно хотел понять, что пережил, о чём думал гениальный полководец в те тяжкие дни. Статуя прекрасно передавала характерные черты старого генерала: спокойствие и невозмутимую уверенность. Подпись на постаменте повторяла суровые слова Кутузова: "Стойте, как часовые... Позади Москва".
В следующей комнате Полосухин увидел портреты командиров кутузовских дивизий -Лихачёва, Неверовского, Коновницына... Полосухин знал, что Лихачёв защищал высоту с батареей Раевского, и враги назвали эту батарею редутом смерти или могилой французской кавалерии. А когда ценой страшных потерь французы ворвались на батарею, старый генерал Лихачёв расстегнул на груди мундир и пошёл на врага. Одновременно на флешах Багратиона вёл бой Неверовский. Туда направил Наполеон свой главный удар, бросив в бой три пехотных и три кавалерийских корпуса и сосредоточив огонь четырёхсот орудий, чтобы проломить левый фланг русской армии, обойти её главные силы и уничтожить. На флешах погибла гренадерская дивизия Воронцова. Её сменила третья пехотная дивизия Коновницына. Семь атак Наполеона, одну за другой, отразил Багратион, бросая в контратаку дивизию Неверовского и лично водя в бой свою кавалерию...
И только когда Багратион пал смертельно раненный и были сданы флеши и батарея Раевского, - наступил кризис сражения. Полковник Вольцоген - немец на русской службе - в панике доложил Кутузову, что всё погибло и надо отходить. Но полководец прогнал немца и приказал войскам готовиться к контратаке; он подавил волю Наполеона и заставил его очистить Бородинское поле.
Мягкий свет солнца освещал картины Верещагина, изображающие эти бои; солнечные блики оживляли краски, ожили люди на картинах... За окнами музея лежала та же местность. Полосухин переносился в далёкое прошлое и ясно видел, что стойкость солдат в обороне, их порыв в контратаке, грозная сила русской артиллерии, умение и храбрость командиров решили тогда тяжкий бородинский спор.
Тут же рядом на картинах полыхало зарево над Кремлём, на Красной площади расстреливали русских людей, и это напоминало о том, что делает враг, если впустить его в дом. Русские люди жгли свои жилища вместе с ворвавшимся в них врагом. И крестьянин-партизан Герасим Курин, и старостиха Василиса показались Полосухину, сыну крестьянина, родными и близкими. Эти люди вместе с армией разгромили врага в 1812 году. Покидая музей, командир дивизии заметил выгравированные строки: "Да, были люди в наше время... Богатыри..." История входила в жизнь Полосухина в сегодняшний октябрьский день 1941 года.
* * *
Полосухин объезжал Бородинское поле, и ему стало особенно ясно, что даёт ценного опыт Бородинского боя. И здесь, на Бородинском поле, он наглядно увидел тактику разных эпох, особенности современного военного искусства.
Бородинское сражение 1812 года протекало на фронте всего лишь в 4 километра. В 1941 году в битве за Москву фронт от Калинина до Орла достиг 400 километров, и одновременно развернулись сражения на гигантском фронте от Мурманска до Чёрного моря. Наполеон привёл к генеральному сражению за Москву 135 тысяч солдат, а германское командование бросило против Советского Союза трёхмиллионную армию, нацелив главные силы на Москву.
Грандиозны стали и масштабы борьбы, и одновременно роль бойца, значение мелких подразделений и всей дивизии не только не уменьшились, но возросли.
Первое, что привлекло внимание полковника Полосухина, были дороги, прорезавшие Бородинское поле. Они, точно кровеносные сосуды к сердцу, тянулись к Москве, вливались в русло Арбата, вели к воротам Кремля. Чтобы перехватить дороги, выгодно было занять позицию для обороны на Бородинском поле. В 1812 году в этом и заключалось его значение.
Опыт нынешней войны уже научил, что враг наступает по магистралям. Было ясно, что, встретив оборону у Бородина на магистрали Минск - Москва и ГжатскМосква, немцы будут прорываться по Бородинскому полю, чтоб снова выйти на дороги. Значение дорог не только сохранилось, но усилилось, обрело новое качество, а бои за них - особую остроту. Танки и моторизованные части в случае прорыва у Бородина могли бы быстро привести противника к Москве. До Москвы осталось лишь 120 километров. Поэтому как ни велик был масштаб войны, но обстановка и условия требовали от каждого солдата и подразделения небывалого героизма и самоотвержения.
В 1812 году 4-километровый фронт у Бородина обороняли 120 тысяч солдат Кутузова. Ныне 12 тысяч солдат 32-й стрелковой дивизии заняли оборону на широком фронте, достигшем 40 километров. Автоматика, новые возможности артиллерии, танки, авиация, автомобили, железные дороги заставили разредить фронт, занять громадные пространства и неизмеримо умножили силы войск. И то, что боевые порядки на Бородинском поле стали во сто крат реже, умножило ответственность каждого бойца и мелкого подразделения.
Полосухин проходил полями, поднимался на высоты, осматривал овраги, прикидывал расстояния до деревень, до лесов - оценивал местность. Часть схемы расположения 32-й дивизии легла на ту же карту, на которой некогда генерал-квартирмейстер Кутузова начертил схему расположения русской армии. Конечно, схемы эти немыслимо было сравнивать, настолько они различны, но тактические особенности местности были по-новому использованы и сейчас. За высотой, где находилась батарея Раевского, Полосухин решил поставить свой артиллерийский дивизион для стрельбы с закрытых позиций. Но на самой высоте были подготовлены огневые позиции для стрельбы прямой наводкой. На местах, где стояли лицом к лицу с врагом русские пушкари, становились лицом к лицу с врагом советские артиллеристы. В лощинах, в кустарниках и в Утицком лесу, где некогда были разбросаны егеря, расположились пехотные подразделения 32-й дивизии.
Советским артиллеристам и пехотинцам предстоял не только огневой бой на дальних расстояниях, но и ближний бой, бой в упор - артиллерийская дуэль лицом к лицу и штыковой удар грудь с грудью. И здесь, на этом древнем поле бородинской славы, переходили к нашему красноармейцу стойкость русских солдат в обороне, их активность в контратаках, взаимовыручка и личный героический пример - всё, чем был славен в бою солдат России. Но красноармейцу было ещё более тяжко, чем русскому солдату прежних войн. В эпоху Наполеона и Кутузова были однодневные сражения (главные схватки у Бородина продолжались десять часов), а ныне операции, в которых так усилилась боевая техника, тянулись месяцами, и всё это время человек не покидал зоны огня и смерти. Так, в новых условиях, при новой технике в октябре 1941 года должны были сказать решающее слово защитники Москвы.
У гранитных памятников Бородина политработники, большевики рассказывали бойцам 32-й стрелковой дивизии о бессмертном наследии прошлого, и 1812 год входил в сегодняшний день героизмом русских солдат, их боевыми традициями, их любовью к родине. Политработники, большевики говорили защитникам Москвы о нашей Великой Отечественной войне, в которой дело идёт не только о независимости нашей родины, но о самом существовании Советского государства, о жизни и смерти нашего народа. Каждый сознавал себя защитником своей родины, своей советской власти, своего народа. И это налагало на бойцов ответственность, ещё небывалую в истории России. Воспоминания о героях Бородина, мысли о сегодняшнем дне слились в сознании защитников Москвы воедино, сделали их волю к борьбе непобедимой.
У переднего края обороны Полосухин, закончив рекогносцировку, ждал подхода головных батальонов своей дивизии. На его глазах рабочие, студентки, домохозяйки Москвы заканчивали работы на строительстве укреплений. Через Бородинское поле протянулись окопы, надолбы, перед ним был противотанковый ров. Полосухин знал, что лучшие люди Москвы встали на её защиту. Уже подходили организованные МК ВКП(б) коммунистические батальоны Москвы, прибыла и заняла позицию южнее Бородинского поля школа политработников. Знал он также, что к Москве с Урала, Дальнего Востока по приказу товарища Сталина идут новые и новые резервы.
И Полосухин со всей силой ощутил, что иная, чем в 1812 году, Москва стояла за его плечами. Это была не Москва Растопчина, который обманул Кутузова, не дав ему обещанных подкреплений, и прислал шанцевый инструмент для рытья укреплений назавтра после Бородинской битвы. За плечами Полосухина была пролетарская Москва, снабжавшая его дивизию боеприпасами, готовившая для неё укрепления, поддерживавшая своих защитников всей своей огромной мощью. Это была Москва, где спокойно, мудро и властно управляло Верховное Главнокомандование, собиравшее резервы для отпора врагу. Задачей 32-й стрелковой дивизии было удержать противника, обеспечить подход и развёртывание наших сил у Можайска. Враг был уже близко. Враг бросил в бой массу войск в районе Вязьмы и развивает успех. Гитлер прокричал на весь мир о том, что он сделал всё возможное для подготовки удара, что удар этот сокрушит Красную Армию и в ближайшее время Москва; будет в руках немцев.
Полковник мысленно отбрасывал всё, что являлось измышлением фашистской пропаганды, но и его расчёт показывал, что операция, начатая немцами 2 октября, сейчас достигла своего развития, когда сил у противника ещё много и удар его опасен.
Дождавшись подхода головных батальонов, Полосухин уехал на командный пункт.
* * *
К вечеру на автомагистрали Минск -Москва, двигаясь по два в ряд, появились немецкие танки с открытыми люками. Они двигались без охранения. Это было необычно, и расчёты наших противотанковых орудий заколебались. В это мгновение к панораме одного орудия уже припал сам командир батареи, у другого стал политрук батареи. Выстрелы рванули тишину; один головной танк замер, другой задымил, продвинулся немного вперёд и, объятый пламенем, остановился. Шедшие сзади танки стали его обходить, но противотанковые орудия били в упор. Танкистам негде было развернуться, так как магистраль здесь пролегала в глубокой выемке, и скоро в этом дефиле оказался железный барьер из шести подбитых танков и двух штабных автомашин.
Магистраль была заперта. К немецким танкам подошла мотопехота и, встретив организованное сопротивление, завязала упорный, но малоуспешный бой. Тогда фашисты перенесли удар севернее, вышли на фланг батальона у магистрали. Батальон погибал, но не отходил. Здесь сражались комиссар полка Михайлов, начальник штаба полка Плаксин, секретарь партбюро Евсеев. Немецкие автоматчики просочились к окопам, ударом по каске оглушили политрука Ильященко и потащили в плен. Он пришёл в себя, крикнул:
- Товарищи, не выдавайте!
Но бойцов, бросившихся ему на помощь, вражеские автоматчики прижали огнём к земле. Боясь поразить политрука, бойцы не стреляли. Тогда политрук скомандовал:
- Командир взвода, огонь!
После длинной-длинной очереди всё затихло... Когда командир взвода медленно поднял голову, он увидел своего погибшего политрука и 17 расстрелянных немцев-автоматчиков.
Не добившись здесь успеха, враг двинулся полем, обошёл батальон и снова вышел на магистраль, стремясь к Можайску.
К участку прорыва примчались комиссар дивизии Мартынов и секретарь дивизионной парткомиссии Ефимов; здесь уже расположился на огневых позициях гаубичный дивизион орденоносца майора Чевгуса, подошёл посланный Полосухиным разведывательный батальон капитана Корепанова. И на новом рубеже, на магистрали, завязался упорный, кровопролитный трёхдневный бой.
Враг перенёс удар в район Шевардино. Полосухин направил к Шевардинскому редуту батальон капитана Щербакова и батарею старшего лейтенанта Нечаева. Они дали противнику приблизиться, а потом Нечаев скомандовал: "Беглый огонь!" Батарея непрерывно и беспощадно била по лощинам, где скопились немцы, и сотни трупов в куцых мундирах завалили подступы к Шевардину. Немцы ответили огнём миномётов, артиллерии, самолётов и снова пошли в атаку. Щербаков поднял в контратаку батальон и удержал высоту, увенчанную Шевардиноким редутом. Тогда противник снова пошёл в обход. Нечаев слышал, как бой перемещался всё глубже в тыл, но продолжал корректировать стрельбу. До него донеслась команда: "Гранаты к бою!", и он понял, что враг у его наблюдательного пункта. В тылу загорелась деревня Шевардино, проволочная связь, проложенная по улице, перегорела; тогда этот участок заняли связисты и голосом стали передавать по цепи команду Нечаева. Связисты погибали, на их место становились другие, и снаряды снова и снова обрушивались на врага. Немецкие автоматчики просочились к редуту. Пехотное охранение, которое оставил Нечаеву Щербаков, всё вышло из строя. Командир охранения лейтенант Хомуха с выбитым глазом просил Нечаева пристрелить его, а самому советовал уйти. Но Нечаев со связистами отбился от противника гранатами, и снова полетели слова команды, цифры артиллерийских расчётов, и продолжался горячий боевой труд артиллериста.
От Москвы до Берлина
Статьи и очерки военного корреспондента
{1} Так обозначены ссылки на примечания. Примечания после текста.
Аннотация издательства: Предлагаемая вниманию читателей книга статей и очерков писателя - военного корреспондента Михаила Брагина займёт достойное место в литературе о войне. Автор знает военное дело, изучал вопросы военной истории, а на войне прошёл с танковыми соединениями их боевой путь до Берлина. Эти данные позволили М. Брагину сочетать в статьях и очерках правильный анализ сложных вопросов боя с правдивым литературно-историческим описанием образа действий и подвигов советских воинов. Живые страницы книги Михаила Брагина "От Москвы до Берлина" повествуют о битвах Советской Армии с немецко-фашистскими войсками под Москвой, Сталинградом, Курском, Киевом, в Прибалтике, Восточной Пруссии и, наконец, в Берлине. Советская Армия изумила мир своей боевой силой, своим воинским мастерством, самоотверженностью и бесстрашием. Она показала своё неоспоримое превосходство над гитлеровской армией, считавшейся до 1941 года сильнейшей в мире и даже "непобедимой".
Hoaxer: Т.к. это сборник статей, я его определил в "Периодику", статьи особенный жанр.
Содержание
Предисловие
На Бородинском поле (октябрь 1941 года)
Великое сражение под Сталинградом
Удар на Дону
Июльская битва
Советские танкисты в битве за Киев
Маневр и удар танковых соединений
Майор Хохряков в боях
В танковом штабе на Висле
Прорыв к морю
Кантемировцы
Крах Восточной Пруссии
Советские танкисты в Берлинском сражении
Примечания
Предисловие
Живые страницы книги Михаила Брагина "От Москвы до Берлина" повествуют о битвах Советской Армии с немецко-фашистскими войсками под Москвой, Сталинградом, Курском, Киевом, в Прибалтике, Восточной Пруссии и, наконец, в Берлине. Советская Армия изумила мир своей боевой силой, своим воинским мастерством, самоотверженностью и бесстрашием. Она показала своё неоспоримое превосходство над гитлеровской армией, считавшейся до 1941 года сильнейшей в мире и даже "непобедимой".
Как известно, война фашистской Германии против СССР началась при выгодных условиях для немецких войск и невыгодных для советских войск. Вероломное нападение дало врагу преимущество внезапности. Немецко-фашистские захватчики использовали военные и экономические ресурсы почти всей Европы. Гитлеровская армия была заблаговременно отмобилизована и превосходила Красную Армию в численности и боевой технике, особенно в танках и авиации. Бросив против Советского Союза 170 дивизий, десятки тысяч танков и самолётов, немцы надеялись в полтора - два месяца "покончить" с Советским Союзом.
Однако враг жестоко просчитался.
Большевистская партия, наше правительство, товарищ Сталин всегда готовили страну к активной обороне.
Советский народ, осуществляя планы сталинских пятилеток, превратил нашу страну в могучую социалистическую, индустриальную и колхозную державу. Под руководством товарища Сталина была проведена огромная работа по строительству вооружённых сил, оснащению их боевой техникой, по обучению и воспитанию воинов Советского государства.
В дни Великой Отечественной войны опасность ещё теснее сплотила советский народ вокруг коммунистической партии, вокруг товарища Сталина, ещё более прочной стала дружба народов СССР. На призыв вождя "Всё для фронта, всё для победы!" советские патриоты ответили массовым трудовым героизмом. Силы нашей родины росли.
В огне Отечественной войны выковалась наша армия, которая вскоре стала грозой для немцев. Своей героически стойкой, активной обороной советские вооружённые силы изматывали врага, истребляли его живую силу и технику, созвали стратегические планы германского командования и, развернув могучее наступление, сокрушили армию фашистской Германии и её союзников. Боевая слава советских вооружённых сил достигалась путём самоотверженных усилий наших воинов - пехотинцев., артиллеристов, танкистов, лётчиков и моряков, кавалеристов, сапёров, связистов. Она слагалась из боевых дел советских полков и дивизий, корпусов и армий, из героических подвигов миллионов советских патриотов на фронте в бою и в тылу в труде. Наши генералы и офицеры непрерывно и успешно совершенствовались в искусстве вождения войск, в сложных условиях современного боя.
Советская Армия - самая культурная армия в мире - воевала и училась, училась и сражалась и преодолевала небывалые трудности, прорывая укреплённые рубежи, форсируя водные преграды, наступая в снежные заносы зимой и в распутицу весной; смело прорывалась в тыл врага, молниеносно маневрировала и штурмовала укреплённые города и крепости. Советская Армия победила потому, что она вела войну справедливую и всю свою мощь направила на достижение благородной цели: освобождение советской отчизны и всего человечества от гитлеровских варваров. Советскую Армию привели к победе гений и воля Верховного Главнокомандующего товарища Сталина, его полководческое искусство. "Сталинское военное искусство проявилось как в обороне, так и в наступлении. По указанию товарища Сталина активная оборона советских войск сочеталась с подготовкой контрнаступления. Наступление сочеталось с прочной обороной. Товарищ Сталин мастерски разработал и применил новую тактику маневрирования, тактику одновременного прорыва фронта противника на нескольких участках, рассчитанную на то, чтобы не дать противнику собрать свои резервы в ударный кулак, тактику разновременного прорыва фронта противника на нескольких участках, когда один прорыв идёт вслед за другим, рассчитанную на то, чтобы заставить противника терять время и силы на перегруппировки своих войск, тактику прорыва флангов противника, захода в тыл, окружения и уничтожения крупных вражеских группировок войск. С гениальной проницательностью разгадывал товарищ Сталин планы врага и отражал их. В сражениях, в которых товарищ Сталин руководил советскими войсками, воплощены выдающиеся образцы военного оперативного искусства". ("Иосиф Виссарионович Сталин, Краткая биография", изд. 2-е, исправленное и дополненное).
Великая Отечественная война явилась величайшим испытанием всех материальных и духовных сил нашего народа, прочности и жизненности советского социалистического строя, стойкости и мощи Советской Армии,
Итог испытаний - величайшая всемирно-историческая победа.
Перед писателями и историками, особенно перед участниками Великой Отечественной войны, стоит первостепенной важности задача - писать как можно полнее и лучше о героической борьбе советского народа и Советской Армии.
Предлагаемая вниманию читателей книга статей и очерков писателя - военного корреспондента Михаила Брагина займёт достойное место в литературе о войне. Автор знает военное дело, изучал вопросы военной истории, а на войне прошёл с танковыми соединениями их боевой путь до Берлина. Эти данные позволили М. Брагину сочетать в статьях и очерках правильный анализ сложных вопросов боя с правдивым литературно-историческим описанием образа действий и подвигов советских воинов.
В очерке "На Бородинском поле" рассказано о сражении 1812 года и о том, как в 1941 году на Бородинском поле советские бойцы приумножили славу русских солдат. При этом подчёркнуто, что разным эпохам соответствует и разная тактика боя и что советских бойцов в их борьбе за Москву поддержало социалистическое государство всей своей огромной мощью. Знакомясь со статьями "Великое сражение под Сталинградом" и "Удар на Дону", читатель увидит, как было совершено окружение войск Паулюса, получит представление о масштабе операции и роли в ней различных родов войск, особенно танковых.
В статье "Июльская битва" показано сражение на Курской дуге (Орловско-Курское направление). Гитлеровские генералы пытались в этой битве применить идею Канн, о которой твердил немецкому генералитету Шлиффен; старались массировать свои удары, но в борьбе с Красной Армией это не спасло немецко-фашистскую армию от поражения. Статью заключает правильный вывод: "Переход в контрнаступление в процессе обороны требует высшего военного искусства от командиров и отличной подготовки войск. Это искусство использовать до дна возможности обороны и искусство сочетать оборону с наступлением - непревзойдённое качество победоносной сталинской стратегии, идеями которой проникнуто оперативное искусство нашего генералитета".
Очерки и статьи "Советские танкисты в битве за Киев", "Майор Хохряков в боях", "Кантемировцы", "В танковом штабе на Висле" и "Прорыв к морю" изображают ход мышления и действий рядовых танкистов, командира батальона и командующего фронтом. Статья "Манёвр и удар танковых соединений", несмотря на её специфичность, понятна массовому читателю и её с пользой прочтут также советские офицеры. Статья рассказывает, как применяются в современной операции большие массы танков, раскрывает природу танкового боя, объясняет успехи танковых соединений, как результат взаимодействия всех родов войск. Значительный интерес представляет статья "Крах Восточной Пруссии". В ней говорится, как из Восточной Пруссии впервые пошла раздутая сомнительная слава Гинденбурга и Людендорфа. Автор показывает, как по тем же полям, по которым шла в 1914 году русская армия, обречённая царизмом на поражение, наступала победоносно в 1945 году могучая армия Советского государства.
Гитлеровские генералы, ученики Людендорфа и других носителей военной идеологии Германии, потерпели полное поражение в самой цитадели пруссачества, на родине германского милитаризма, а Красная Армия пришла туда как армия-освободительница народов, порабощённых фашизмом.
В заключительной главе "Советские танкисты в берлинском сражении" сделан упор на освещение роли танковых соединений в операциях нескольких фронтов, показывается их место в наступлении от Вислы до Одера и в окружении Берлина, раскрывается значение темпа и глубины наступления и молниеносного манёвра.
В большинстве статей и очерков действия соединений и частей, офицеров и генералов показаны на фоне армейской и фронтовой операции. Благодаря этому яснее становится оперативное значение и смысл того или иного действия или подвига, и читатель видит, как все действия наших войск от Москвы до Берлина совершались во исполнение гениальных планов Верховного Главнокомандующего товарища Сталина.
Говоря о работе собственных корреспондентов газет, М. И. Калинин сказал: "Вы должны не распыляться, а бить в одну цель..., чтобы каждая корреспонденция представляла ценность, чтобы в ней была определённая мысль. Тогда её не сдадут в архив и она принесёт пользу... Если говорить по совести, то каждая такая большая корреспонденция должна быть произведением долговечным, чтобы в будущем человек мог выпустить сборник своих корреспонденции, чтобы их можно было читать в будущем..."
Статьи и очерки Михаила Брагина написаны на фронтах в горячие дни боев и выдержали испытание времени; их будут читать, потому что они раскрывают смысл боевых действий, показывают искусство советского командования и героизм советских воинов.
В целом книга отражает яркие моменты исторических битв Великой Отечественной войны, описанием которых всегда будет интересоваться советский читатель.
А. В. СУХОМЛИН,
гвардии генерал-лейтенант,
кандидат военных наук.
На Бородинском поле (октябрь 1941 года)
Так же поднялось солнце над Бородинским полем, и так же, как много лет тому назад, поле искрилось росинками тающей осенней изморози. С Шевардинского кургана открывался к западу чудесный вид на Смоленскую дорогу, на линию лесов, синевшую по всему горизонту, а далеко-далеко на западе белели стены старинного Колоцкого монастыря.
И так же, как в тот грозный 1812 год, оттуда, с запада, доносился отдалённый гул артиллерийской стрельбы.
У высоты, близ села Бородино, остановился командир 32-й стрелковой дивизии полковник Полосухин.
Он поднялся на холм, увенчанный памятником Кутузову с орлом, широко распростёршим крылья, и поглядел вокруг. По всему полю, насколько охватывал глаз, на безмолвных холмах застыли, как одинокие часовые, памятники полкам и дивизиям, сражавшимся в Бородинской битве.
Полосухин по карте наметил план рекогносцировки. Штабные командиры ещё не прибыли из Можайска, и времени оставалось много. Полковник решил осмотреть поле Бородинского сражения.
Он пошёл дорогой, по которой 129 лет тому назад, в такой же осенний погожий день, медленно катилась карета Кутузова, производившего рекогносцировку. Несколько десятилетий спустя здесь же, осматривая поле битвы, проезжал на открытых дрожках автор "Войны и мира".
Берёзовой аллеей Полосухин прошёл к маленькому белому домику Бородинского музея, одиноко стоявшему cреди поля. Его встретила сторожиха, подала ему книгу посетителей, в которой полковник написал, что он - командир дивизии, прибыл с востока, а в графе "Цель посещения Бородинского поля" ответил: "Приехал Бородинское поле защищать". Полосухин оказался последним посетителем музея, который потом варварски сожгли фашисты.
На стене музея висела такая же карта местности, как и та, что была у него в руках, и стрела, показывающая движение Наполеона от Смоленска к Москве, совпадала со стрелой направленного Гитлером удара на Москву от Смоленска через Гжатск - Бородино - Можайск.
Полосухин остановился у бронзового изваяния Кутузова, точно хотел понять, что пережил, о чём думал гениальный полководец в те тяжкие дни. Статуя прекрасно передавала характерные черты старого генерала: спокойствие и невозмутимую уверенность. Подпись на постаменте повторяла суровые слова Кутузова: "Стойте, как часовые... Позади Москва".
В следующей комнате Полосухин увидел портреты командиров кутузовских дивизий -Лихачёва, Неверовского, Коновницына... Полосухин знал, что Лихачёв защищал высоту с батареей Раевского, и враги назвали эту батарею редутом смерти или могилой французской кавалерии. А когда ценой страшных потерь французы ворвались на батарею, старый генерал Лихачёв расстегнул на груди мундир и пошёл на врага. Одновременно на флешах Багратиона вёл бой Неверовский. Туда направил Наполеон свой главный удар, бросив в бой три пехотных и три кавалерийских корпуса и сосредоточив огонь четырёхсот орудий, чтобы проломить левый фланг русской армии, обойти её главные силы и уничтожить. На флешах погибла гренадерская дивизия Воронцова. Её сменила третья пехотная дивизия Коновницына. Семь атак Наполеона, одну за другой, отразил Багратион, бросая в контратаку дивизию Неверовского и лично водя в бой свою кавалерию...
И только когда Багратион пал смертельно раненный и были сданы флеши и батарея Раевского, - наступил кризис сражения. Полковник Вольцоген - немец на русской службе - в панике доложил Кутузову, что всё погибло и надо отходить. Но полководец прогнал немца и приказал войскам готовиться к контратаке; он подавил волю Наполеона и заставил его очистить Бородинское поле.
Мягкий свет солнца освещал картины Верещагина, изображающие эти бои; солнечные блики оживляли краски, ожили люди на картинах... За окнами музея лежала та же местность. Полосухин переносился в далёкое прошлое и ясно видел, что стойкость солдат в обороне, их порыв в контратаке, грозная сила русской артиллерии, умение и храбрость командиров решили тогда тяжкий бородинский спор.
Тут же рядом на картинах полыхало зарево над Кремлём, на Красной площади расстреливали русских людей, и это напоминало о том, что делает враг, если впустить его в дом. Русские люди жгли свои жилища вместе с ворвавшимся в них врагом. И крестьянин-партизан Герасим Курин, и старостиха Василиса показались Полосухину, сыну крестьянина, родными и близкими. Эти люди вместе с армией разгромили врага в 1812 году. Покидая музей, командир дивизии заметил выгравированные строки: "Да, были люди в наше время... Богатыри..." История входила в жизнь Полосухина в сегодняшний октябрьский день 1941 года.
* * *
Полосухин объезжал Бородинское поле, и ему стало особенно ясно, что даёт ценного опыт Бородинского боя. И здесь, на Бородинском поле, он наглядно увидел тактику разных эпох, особенности современного военного искусства.
Бородинское сражение 1812 года протекало на фронте всего лишь в 4 километра. В 1941 году в битве за Москву фронт от Калинина до Орла достиг 400 километров, и одновременно развернулись сражения на гигантском фронте от Мурманска до Чёрного моря. Наполеон привёл к генеральному сражению за Москву 135 тысяч солдат, а германское командование бросило против Советского Союза трёхмиллионную армию, нацелив главные силы на Москву.
Грандиозны стали и масштабы борьбы, и одновременно роль бойца, значение мелких подразделений и всей дивизии не только не уменьшились, но возросли.
Первое, что привлекло внимание полковника Полосухина, были дороги, прорезавшие Бородинское поле. Они, точно кровеносные сосуды к сердцу, тянулись к Москве, вливались в русло Арбата, вели к воротам Кремля. Чтобы перехватить дороги, выгодно было занять позицию для обороны на Бородинском поле. В 1812 году в этом и заключалось его значение.
Опыт нынешней войны уже научил, что враг наступает по магистралям. Было ясно, что, встретив оборону у Бородина на магистрали Минск - Москва и ГжатскМосква, немцы будут прорываться по Бородинскому полю, чтоб снова выйти на дороги. Значение дорог не только сохранилось, но усилилось, обрело новое качество, а бои за них - особую остроту. Танки и моторизованные части в случае прорыва у Бородина могли бы быстро привести противника к Москве. До Москвы осталось лишь 120 километров. Поэтому как ни велик был масштаб войны, но обстановка и условия требовали от каждого солдата и подразделения небывалого героизма и самоотвержения.
В 1812 году 4-километровый фронт у Бородина обороняли 120 тысяч солдат Кутузова. Ныне 12 тысяч солдат 32-й стрелковой дивизии заняли оборону на широком фронте, достигшем 40 километров. Автоматика, новые возможности артиллерии, танки, авиация, автомобили, железные дороги заставили разредить фронт, занять громадные пространства и неизмеримо умножили силы войск. И то, что боевые порядки на Бородинском поле стали во сто крат реже, умножило ответственность каждого бойца и мелкого подразделения.
Полосухин проходил полями, поднимался на высоты, осматривал овраги, прикидывал расстояния до деревень, до лесов - оценивал местность. Часть схемы расположения 32-й дивизии легла на ту же карту, на которой некогда генерал-квартирмейстер Кутузова начертил схему расположения русской армии. Конечно, схемы эти немыслимо было сравнивать, настолько они различны, но тактические особенности местности были по-новому использованы и сейчас. За высотой, где находилась батарея Раевского, Полосухин решил поставить свой артиллерийский дивизион для стрельбы с закрытых позиций. Но на самой высоте были подготовлены огневые позиции для стрельбы прямой наводкой. На местах, где стояли лицом к лицу с врагом русские пушкари, становились лицом к лицу с врагом советские артиллеристы. В лощинах, в кустарниках и в Утицком лесу, где некогда были разбросаны егеря, расположились пехотные подразделения 32-й дивизии.
Советским артиллеристам и пехотинцам предстоял не только огневой бой на дальних расстояниях, но и ближний бой, бой в упор - артиллерийская дуэль лицом к лицу и штыковой удар грудь с грудью. И здесь, на этом древнем поле бородинской славы, переходили к нашему красноармейцу стойкость русских солдат в обороне, их активность в контратаках, взаимовыручка и личный героический пример - всё, чем был славен в бою солдат России. Но красноармейцу было ещё более тяжко, чем русскому солдату прежних войн. В эпоху Наполеона и Кутузова были однодневные сражения (главные схватки у Бородина продолжались десять часов), а ныне операции, в которых так усилилась боевая техника, тянулись месяцами, и всё это время человек не покидал зоны огня и смерти. Так, в новых условиях, при новой технике в октябре 1941 года должны были сказать решающее слово защитники Москвы.
У гранитных памятников Бородина политработники, большевики рассказывали бойцам 32-й стрелковой дивизии о бессмертном наследии прошлого, и 1812 год входил в сегодняшний день героизмом русских солдат, их боевыми традициями, их любовью к родине. Политработники, большевики говорили защитникам Москвы о нашей Великой Отечественной войне, в которой дело идёт не только о независимости нашей родины, но о самом существовании Советского государства, о жизни и смерти нашего народа. Каждый сознавал себя защитником своей родины, своей советской власти, своего народа. И это налагало на бойцов ответственность, ещё небывалую в истории России. Воспоминания о героях Бородина, мысли о сегодняшнем дне слились в сознании защитников Москвы воедино, сделали их волю к борьбе непобедимой.
У переднего края обороны Полосухин, закончив рекогносцировку, ждал подхода головных батальонов своей дивизии. На его глазах рабочие, студентки, домохозяйки Москвы заканчивали работы на строительстве укреплений. Через Бородинское поле протянулись окопы, надолбы, перед ним был противотанковый ров. Полосухин знал, что лучшие люди Москвы встали на её защиту. Уже подходили организованные МК ВКП(б) коммунистические батальоны Москвы, прибыла и заняла позицию южнее Бородинского поля школа политработников. Знал он также, что к Москве с Урала, Дальнего Востока по приказу товарища Сталина идут новые и новые резервы.
И Полосухин со всей силой ощутил, что иная, чем в 1812 году, Москва стояла за его плечами. Это была не Москва Растопчина, который обманул Кутузова, не дав ему обещанных подкреплений, и прислал шанцевый инструмент для рытья укреплений назавтра после Бородинской битвы. За плечами Полосухина была пролетарская Москва, снабжавшая его дивизию боеприпасами, готовившая для неё укрепления, поддерживавшая своих защитников всей своей огромной мощью. Это была Москва, где спокойно, мудро и властно управляло Верховное Главнокомандование, собиравшее резервы для отпора врагу. Задачей 32-й стрелковой дивизии было удержать противника, обеспечить подход и развёртывание наших сил у Можайска. Враг был уже близко. Враг бросил в бой массу войск в районе Вязьмы и развивает успех. Гитлер прокричал на весь мир о том, что он сделал всё возможное для подготовки удара, что удар этот сокрушит Красную Армию и в ближайшее время Москва; будет в руках немцев.
Полковник мысленно отбрасывал всё, что являлось измышлением фашистской пропаганды, но и его расчёт показывал, что операция, начатая немцами 2 октября, сейчас достигла своего развития, когда сил у противника ещё много и удар его опасен.
Дождавшись подхода головных батальонов, Полосухин уехал на командный пункт.
* * *
К вечеру на автомагистрали Минск -Москва, двигаясь по два в ряд, появились немецкие танки с открытыми люками. Они двигались без охранения. Это было необычно, и расчёты наших противотанковых орудий заколебались. В это мгновение к панораме одного орудия уже припал сам командир батареи, у другого стал политрук батареи. Выстрелы рванули тишину; один головной танк замер, другой задымил, продвинулся немного вперёд и, объятый пламенем, остановился. Шедшие сзади танки стали его обходить, но противотанковые орудия били в упор. Танкистам негде было развернуться, так как магистраль здесь пролегала в глубокой выемке, и скоро в этом дефиле оказался железный барьер из шести подбитых танков и двух штабных автомашин.
Магистраль была заперта. К немецким танкам подошла мотопехота и, встретив организованное сопротивление, завязала упорный, но малоуспешный бой. Тогда фашисты перенесли удар севернее, вышли на фланг батальона у магистрали. Батальон погибал, но не отходил. Здесь сражались комиссар полка Михайлов, начальник штаба полка Плаксин, секретарь партбюро Евсеев. Немецкие автоматчики просочились к окопам, ударом по каске оглушили политрука Ильященко и потащили в плен. Он пришёл в себя, крикнул:
- Товарищи, не выдавайте!
Но бойцов, бросившихся ему на помощь, вражеские автоматчики прижали огнём к земле. Боясь поразить политрука, бойцы не стреляли. Тогда политрук скомандовал:
- Командир взвода, огонь!
После длинной-длинной очереди всё затихло... Когда командир взвода медленно поднял голову, он увидел своего погибшего политрука и 17 расстрелянных немцев-автоматчиков.
Не добившись здесь успеха, враг двинулся полем, обошёл батальон и снова вышел на магистраль, стремясь к Можайску.
К участку прорыва примчались комиссар дивизии Мартынов и секретарь дивизионной парткомиссии Ефимов; здесь уже расположился на огневых позициях гаубичный дивизион орденоносца майора Чевгуса, подошёл посланный Полосухиным разведывательный батальон капитана Корепанова. И на новом рубеже, на магистрали, завязался упорный, кровопролитный трёхдневный бой.
Враг перенёс удар в район Шевардино. Полосухин направил к Шевардинскому редуту батальон капитана Щербакова и батарею старшего лейтенанта Нечаева. Они дали противнику приблизиться, а потом Нечаев скомандовал: "Беглый огонь!" Батарея непрерывно и беспощадно била по лощинам, где скопились немцы, и сотни трупов в куцых мундирах завалили подступы к Шевардину. Немцы ответили огнём миномётов, артиллерии, самолётов и снова пошли в атаку. Щербаков поднял в контратаку батальон и удержал высоту, увенчанную Шевардиноким редутом. Тогда противник снова пошёл в обход. Нечаев слышал, как бой перемещался всё глубже в тыл, но продолжал корректировать стрельбу. До него донеслась команда: "Гранаты к бою!", и он понял, что враг у его наблюдательного пункта. В тылу загорелась деревня Шевардино, проволочная связь, проложенная по улице, перегорела; тогда этот участок заняли связисты и голосом стали передавать по цепи команду Нечаева. Связисты погибали, на их место становились другие, и снаряды снова и снова обрушивались на врага. Немецкие автоматчики просочились к редуту. Пехотное охранение, которое оставил Нечаеву Щербаков, всё вышло из строя. Командир охранения лейтенант Хомуха с выбитым глазом просил Нечаева пристрелить его, а самому советовал уйти. Но Нечаев со связистами отбился от противника гранатами, и снова полетели слова команды, цифры артиллерийских расчётов, и продолжался горячий боевой труд артиллериста.