Брантуэйт Лора. По мосту через пропасть

   Первый ее взгляд достался лбу Адриана. Второй, не слишком отличный по выражению от первого, Анне.
   Анна плотнее запахнула на груди свой скромный, собственноручно связанный кардиган непритязательного горчичного цвета, будто он мог спасти ее от ледяных взглядов.
   А ведь Адриан предлагал, почти просил с ним не ходить…
   – Эйд?..
   Вот, значит, как его зовут близкие. Эйд…
   – Привет, тетя Маргарет. – Он наклонился и чмокнул ее в щеку, и по выражению лица тетушки Анна поняла, что такие нежности у них в семье считаются фамильярностью. – Познакомься, это мисс Анна Бартон. Моя первая знакомая на нашей исторической родине.
   – Здравствуйте, мисс Бартон. Мое имя Маргарет Томсон. – Тетя Маргарет предельно вежливо подала Анне руку. – С тобой все в порядке, Адриан? – со значением поинтересовалась она.
   Похоже, когда близкие на него сердятся, его зовут полным именем. Распространенное явление.
   Дверь им отрыл дворецкий. Теперь все трое топтались возле кресла в гостиной, где тетя Маргарет, по-видимому, ожидала любимого племянника. Точнее, это Анна с Адрианом топтались, а тетя Маргарет стояла невозмутимо, как статуя Немезиды.
   – Не беспокойся, тетя, все в полном порядке, – бодро ответил Адриан. – У меня выдалась презабавная прогулка.
   – Почему ты хромаешь?
   – Я ушиб ногу.
   – Где? – Взгляд тети Маргарет скользнул по его лицу, свернутому плащу, ноге, по ногам Анны, деревянным пуговицам на кардигане, небрежной прическе. Устремился ей в глаза – безошибочно.
   – Я сбила Адриана на машине. Не сумела затормозить. – Анна хотела еще сказать что-нибудь про дождь, мокрый асфальт, старый автомобиль, но прикусила язык – напомнила себе, что оправдания всегда жалки.
   Тетя Маргарет побледнела.
   – Вы были в больнице?
   – Да, врач сказал, что я легко отделался – пара ссадин и ушиб бедра. Через пару дней буду играть в футбол.
   – Мисс Бартон… – Тетя Маргарет, видимо, еще не попадала в такие ситуации и не знала, что воспитанная леди может сказать… ну пусть бы даже и другой воспитанной леди, которая сбивает на дороге ее любимого племянника.
   В том, что Адриан племянник любимый и единственный, Анна не сомневалась ни секунды.
   – Я знаю, мисс Томсон, я очень виновата, но я уже принесла свои извинения Адриану и готова еще раз извиниться перед вами. – Анна краснела по мере того, как говорила, потому что извиняться по многу раз за одно и то же не привыкла, да и какой смысл, если все равно тебя уже занесли в персоны нон грата. Или в списки людей второго сорта.
   – Миссис Хиггинс, – холодно поправила тетя Маргарет. – Я была замужем, и не нужно меня лишать этой части моей жизни.
   Анна почувствовала себя полной дурой. Сегодня вообще происходит рекордное число событий, которых с ней не случалось очень-очень давно.
   – И я считаю инцидент исчерпанным, – веско вставил Адриан, надеясь прекратить неприятный разговор. – А не выпить ли нам чаю?
   Анна знала, что это подвиг с его стороны, потому что он добровольно вызывается выпить пятую по счету чашку чаю после трех чашек кофе… Не всякий пойдет на такую жертву. Прихватив с собой ближнего своего.
   – Адриан, ты же знаешь, я пью чай в пять часов. А сейчас без четверти шесть.
   – А я уверен, что ты ждала меня и так и не села за стол. – Он обезоруживающе улыбнулся.
   – Несносный мальчишка. – Тетя Маргарет поджала губы, но Анна догадалась, что она оттаивает. – Пользуешься моей слепой любовью…
   Да уж, было бы чем пользоваться, подумала Анна, но потом решила, что она к тете Маргарет несправедлива.
   Это было самое ужасное чаепитие в жизни Анны. И кто ее тянул за язык: «Я пойду с тобой, я все объясню»… Как в младшей школе. Разговоры велись полусветские, причем Анна чувствовала всей кожей и всеми внутренностями одновременно, что она тут лишняя. Совсем.
   – Знаешь, тетя, мисс Бартон держит здесь кофейню. Очаровательное место: уютный интерьер, кофе, обжаренный здесь же и смолотый вручную, варка на горячем песке… И все – сама.
   – Надо же! Очень интересно.
   Молчание.
   – Мисс Бартон, а вы где-то учились своему… ремеслу?
   – Нет, разве что по книгам…
   – А-а…
   Молчание.
   – Эйд, кстати, ты в курсе, что Элисон Паркер получила стипендию Музыкального общества?
   – А зачем ей стипендия? Ее отец владеет третью печатных изданий Лондона.
   – Девочка и сама не промах…
   Пауза.
   И все это – в обстановке, будто заимствованной в классическом романе: просторная столовая, предлинный стол, фамильный фарфор, безликая служанка – то ли кухарка, то ли экономка, то ли просто так…
   Когда мучительный процесс подошел к концу, Анна ненавидела уже всех присутствующих лютой ненавистью. И себя больше всех. Никогда, никогда больше не стану совершать поступков, для которых не будет минимум трех внятных причин, пообещала она себе.
   На прощание тетя Маргарет подала ей руку с тем же выражением прохладной вежливости, что и в момент знакомства.
   – Приятно было познакомиться, мисс Бартон, – сказала она тем тоном, каким говорят обычно «мои соболезнования». – Берегите себя, будьте осторожны.
   – Спасибо, миссис Хиггинс, знакомство с вами – большая честь для меня. – Анна четко выговаривала слова. Давно ей не приходилось так кривить душой. – Очень рада. Всего доброго. До свидания, Адриан.
   – До свидания, Анна. Спасибо за чудесный кофе. – Лицо непроницаемое, только глаза живые, будто хотят что-то сказать.
   Как хорошо, что это только на один день. Несколько странных часов, зато теперь можно поехать домой, а там – теплая ванна, новеллы Мопассана, горячий шоколад с мятным сиропом… Нет, пожалуй, на сегодня питья хватит. Анна непроизвольно прикусила губу. Нет, ни за что она не опустится настолько, чтобы воспользоваться их мраморной уборной!
 
   – Эйд, иногда мне кажется, что я перестала тебя понимать.
   – Тетя Маргарет…
   – Что с тобой происходит, Эйд? Ты стал невнимательным. Как можно было бросаться под колеса едущего автомобиля?
   Адриан хотел было возразить, мол, не бросался, но этим заявлением он мог только навредить Анне. Промолчал.
   – Эйд, будь добр, не уходи в себя, когда я с тобой разговариваю.
   – Извини, тетя. Я, наверное, устал.
   Тетя Маргарет выразительно изогнула бровь: от чего бы тебе устать?
   – И, прости меня, эта девушка…
   – Что? – может быть, слишком резко спросил Адриан.
   – Она, вне всяких сомнений, обладает всеми мыслимыми и немыслимыми достоинствами… кроме искусства управлять автомобилем… Но ведь была какая-то причина, по которой ты привел ее в наш дом?
   Адриан неопределенно пожал плечами:
   – Она была очень расстроенна, и, наверное, мне хотелось доказать ей, что ничего особенно страшного не произошло.
   – Хм. А если бы у тебя были переломы? Или сотрясение?
   – Но их нет, – нарочито беспечно отозвался Адриан. – Зато у меня проснулся зверский аппетит. Не пора ли ужинать?
   – Я прикажу подавать.
   Тетя Маргарет бросила на Адриана еще один скептический взгляд, поправила на плечах шаль и с достоинством, которое она источала, как запах духов, ушла на кухню.
   Причина… Причина есть у всего. Всегда. Но иногда она так легко прячется под масками других причин. И так уж ли необходимо выяснять, где причина истинная? Адриан улыбнулся.

3

   Как это ни странно, Клайв пришел снова, причем у Анны закрались смутные подозрения, что минувший четверг ей приснился. Он переступил порог кофейни в двенадцать тридцать, как всегда, и заказал кофе по-арабски и венский десерт. Потом подумал – и добавил к заказу тосты с салями и сыром, из чего Анна сделала вывод, что на работе у него какие-то неприятности и потому Клайву нужно больше еды, чтобы их «заесть».
   – Как дела, Анна? Что нового? – спросил он без всяких заметных уху постороннего акцентов.
   – Все в порядке, спасибо, – улыбнулась она.
   – Хорошо выглядишь. Вишневый тебе к лицу.
   – А, спасибо…
   Вишневый мне, конечно, к лицу, но не думаешь же ты, что я наряжалась в ожидании тебя! – возмутилась Анна.
   – Клайв, я подумала над твоим предложением. Нет. – Сегодня у Анны не было настроения щадить его чувства. Хотелось только поскорее отделаться от этой неприятной истории.
   Клайв промолчал и вернулся к своему столику – ждать, когда будет готов заказ. Он сидел спиной к стойке. Спина казалась Анне весьма удрученной.
   Ну вот и все. Еще одно сердечное разочарование – на этот раз, правда, не ее. Причинять боль – больно, но и это можно пережить. Человек – все-таки очень терпеливое и сильное существо.
   Время от времени Анна ловила на себе заинтересованные взгляды и нутром чувствовала, что ее оценивают, как начинающую манекенщицу на кастинге – как она одета, как двигается, как лежат волосы. Старушенции разнесли сплетню. Ну и пусть. Анна чаще выпрямляла плечи. Она и вправду хороша. Вне зависимости от обстоятельств личной жизни и погоды за окном.
   Посетителей было больше, чем обычно, и к вечеру Анна совсем выбилась из сил. Уметь делать несколько дел одновременно – например, варить сразу пять чашек кофе разными способами – бесценный талант, но за него приходится платить, к концу дня ноет спина и гудит, как старый колокол, голова. Анна решила, что, если закроется на полчаса раньше, от этого никто не пострадает. Тем более вчера вместо выходного у нее получился прямо-таки черный понедельник…
   Появления Адриана она не ждала. Бывает, что напряженно ждешь какого-то события, пусть даже и очень маловероятного, и сам не веришь в его возможность – но все равно надеешься в глубине души. А тут и вправду не ждала, не надеялась и почти о нем забыла…