Браун Картер. Желанная

   — Уилер! — заклокотал Лейверс. — Ты что, спятил?
   — Не я — ваша секретарша.
   Уинтерманн скромно улыбнулся, рассеянно поправил галстук. Должен признаться, мне стало понятно, что имела в виду Аннабел — он был из тех парней, что выглядят абсолютно естественно. А провинциальные полицейские вроде меня обычно смахивают на низкопробных актеров, озабоченных поисками замужних женщин средних лет, с избыточным весом, увешанных бриллиантами.
   Уинтерманн был настоящим джентльменом приятной внешности, в которой только слепой не увидит и безупречное бостонское происхождение, и лучшего выпускника юридического факультета Гарварда, и адвоката с блестящей карьерой. В нем чувствовалась та необъяснимая уверенность в себе на пути к вершине славы, которая появляется, когда приличный участок этого пути уже пройден.
   Он был высоким, на пару дюймов выше моих шести футов, со стройной, гибкой фигурой, на которой превосходно «сидел темный, безупречно сшитый костюм. Добавьте сюда черные волосы, посеребренные на висках, и интеллигентное, аристократическое лицо. Я возненавидел его с первого взгляда.
   — Что вам удалось раздобыть, Уилер? — с надеждой спросил Лейверс. — Нашли какую-нибудь ниточку?
   Шериф и Уинтерманн внимательно выслушали мой рассказ о событиях, произошедших за этот день в Хилл-Сайде. При этом о моем предстоящем свидании с Беллой я даже не заикнулся. Все это могло оказаться шуткой с ее стороны. Сначала надо было убедиться, что это не так.
   — Интересно, — буркнул Лейверс, когда я закончил. — Итак, похоже, убить Ковски мог Мартене, или Барри, или даже сам Вуд — и все вместе, и каждый в одиночку.
   Пока шериф говорил, я наблюдал за выражением лица Уинтерманна. Его еле заметная самодовольная ухмылка действовала мне на нервы.
   — Я бы не стал придавать большого значения тому, что каждый из этих троих мог убить Ковски, — пролепетал Уинтерманн, когда Лейверс замолчал. — Вряд ли они пошли бы на такой риск. В Ковски явно стрелял профессионал, в этом нет сомнений. С такими связями, как у Мартенса, дл выполнения этой работы можно заказать наемного убийцу из любого штата. Он поджидал Ковски, когда тот прилетел сюда, убил, а уже следующим рейсом улетел куда-нибудь подальше. Его теперь можно искать от Майами до Майна. — Он чиркнул платиновой зажигалкой и закурил, затем продолжил:
   — Откровенно говоря, мне кажется, у вас нет шансов поймать его, хотя, разумеется, надо продолжать поиски. Нельзя упускать такую возможность, ее долго ждал. То, что им пришлось убрать Ковски, только доказывает мою правоту. Скоро я разорву на части этого Вуда; когда он попадет в руки следственной комиссии в Сенате, из него посыплются опилки! — Видимо, предвкушая это, Уинтерманн расплылся в улыбке и завершил монолог признанием:
   — Знаете, шериф, вот уже двенадцать месяцев я гоняюсь за Томом Вудом. С огромным удовольствием покончу с ним. Он — омерзительная скотина, это понимаешь, когда узнаешь его ближе.
   На какое-то время в кабинете стало очень тихо, поэтому я услышал, как Лейверс тяжело вздохнул.
   — Скажите, лейтенант, — вполне добродушно обратился ко мне Уинтерманн; примерно так старый профессор разговаривает со студентом-новичком. — Как вы нашли Стенсена?
   — Да просто заглянул, а он там был, — угрюмо буркнул я.
   На его лице застыла улыбка, но глаза уже выразили конфиденциальные рекомендации, которые он выскажет в отношении Лейверса начальству, стоящему на четыре головы выше окружного шерифа.
   — Он не показался вам озабоченным? — вежливо продолжал Уинтерманн. — Или напряженным?
   — Не показался, — чуть ли не огрызнулся я. — Просто все врем находился рядом с Вудом, наблюдая за разговором, а когда решил, что задано достаточно вопросов, прекратил допрос.
   — Это похоже на старину Гарри! — Уинтерманн рассмеялся. — Он всегда все держит под контролем. — И, пронзив меня холодным блеском глаз, перевел взгляд на Лейверса. — Гарри Стенсен действительно очень умный человек. Тем не менее на этот раз я одержу победу. Это будет удивительный поединок умов. Прямо не могу дождаться!
   Шериф промямлил что-то невразумительное, перемалывая сигару в мягкое месиво.
   — Итак… — Уинтерманн бросил взгляд на золотые наручные часы. — С вашего позволения, я сейчас должен бежать. — Вытащил визитную карточку, черкнул на ней номер телефона. — Все же дайте мне знать, если произойдет что-то необычное. — И прошел мимо меня так, будто меня вообще не существовало.
   Раздался четкий щелчок закрывшейся двери.
   — Меня не волнует, что ты потеряешь работу, — угрюмо буркнул Лейверс. — Меня беспокоит, что я лишусь места!
   Вытряхнув последнюю сигарету из пачки, я закурил.
   — Просто он понял, что мы с ним на разных ступенях социальной лестницы, — как бы между прочим пояснил я, — это его и взбесило. — Я тщательно поправил галстук и стряхнул пепел на ковер. — Больше всего на свете не терплю карьеристов, шериф!
   Лейверс кисло усмехнулся:
   — А что ты скажешь, приятель, о старине Гарри Стенсене? Видишь, он считает, что Гарри умный человек, поэтому у них состоится удивительный поединок умов.
   —» Гарри — другое дело, — великодушно признался я. — Если бы мне довелось побывать на слушаниях в Сенате, я болел бы за него.
   Шериф откусил кончик новой сигары, аккуратно выплюнул его в корзину для мусора, что стояла в углу, и предупредил:
   — Не надо недооценивать Уинтерманна. Ты совершил непростительный промах, выказав ему свою неприязнь. Уж он теперь постарается размазать тебя по столу. — Лейверс скривился от жалости к самому себе. — А мен рядом с тобой.
   — Давайте лучше вернемся к работе. — Мне не на шутку надоел этот Уинтерманн. — А что стряслось с сержантом Полником? Он так и не появилс в Хилл-Сайде после обеда.
   — Звонил полчаса назад, — ответил Лейверс. — Я велел ему немедленно явиться сюда. Подумал, что к этому времени и ты уже будешь здесь.
   — Ему удалось выяснить что-нибудь в барах?
   — Абсолютно ничего! Этот Ковски сошел с самолета и растворился в воздухе. Больше не буду смеяться над рассказами о летающих тарелках!
   — Когда утром Вуд и Мартене были здесь, Полник их видел?
   — Видел, — припомнил Лейверс.
   — Значит, ему известно, как выглядит Тино… В этот момент раздалс громкий глухой стук в дверь, скорее похожий на удар судьбы, нежели на вежливый вопрос, можно ли войти, затем дверь резко распахнулась и Полник промаршировал в кабинет. Я смотрел на приближающуюся к нам мускулистую гору и жалел, что сержант не подоспел пораньше, когда тут еще находилс Уинтерманн.
   — Лейтенант как раз спрашивал о вас, — обрадовался Лейверс. — Вы вернулись вовремя.
   — Да, сэр, — вежливо отозвался Полник и повернулся ко мне, изобразив на лице полную готовность выполнить любой мой приказ. — Все, что хотите, лейтенант, стоит вам только приказать!
   — Спасибо, — ответил я. — Ты помнишь, как выглядит Тино Мартене?
   — Конечно. Хулиган высшего сорта, вот как! Я описал Полнику внешность Барри, что оказалось совсем нетрудно, и рассказал, что предыдущей ночью Мартене и Барри, по их словам, ездили в Пайн-Сити за выпивкой и останавливались в баре пропустить пару стаканчиков. Повторил название бара и компоненты смеси, которую Джонни предпочитает всем напиткам.
   — Проверьте, сержант, — попросил я. — Если кто-нибудь вспомнит, что они были там, поинтересуйтесь, в каком примерно часу.
   — Конечно, лейтенант! — Полник кивнул. — А потом что? — Его нос забавно задрожал.
   — А что потом?
   — Вы же знаете, лейтенант, женщины!
   — Какие еще женщины?
   — Всегда есть женщины! — просто пояснил он. — Помните последнее убийство, которое мы вместе с вами раскручивали? Вы приказали мне остаться в доме на Парадиз-Бич и следить за белокурой кинозвездой. — Его глаза неожиданно загорелись от приятных воспоминаний. — Ну, — он прочистил горло, — вот я и подумал, может, в этот раз вы тоже захотите, чтобы я проследил за какой-нибудь женщиной из Хилл-Сайда.
   — Зачем?
   Полник слегка нахмурился.
   — Ну, как я понимаю, лейтенант, если не наблюдать за ними, то никогда не узнаешь, чем они занимаются. Ведь так?
   — Да, кое в чем ты прав, — признался я. — После того, как проверишь магазин и бар, выезжай прямо в Хилл-Сайд.
   — Здорово! — радостно воскликнул он. — Спасибо, лейтенант!
   — Последи за домом, — продолжил я, — выбери какое-нибудь место, откуда можно видеть, кто приезжает и уезжает. Было бы неплохо, если бы ты появился там к восьми часам и остался до полуночи. О'кей?
   — «Слежка? — Полник выразительно сморщился. — Вы хотите сказать, что я должен устроиться где-то на улице? — — Ты все правильно понял. В каком-нибудь месте, откуда бы тебя не было видно.
   Сержант поволок ноги к двери, не торопясь открыл ее.
   — Черт побери! — грустно пробурчал он себе под нос, потом, обернувшись, тоскливо посмотрел на меня. — Лейтенант, я никогда не думал, что скажу вам такое, но временами вы мне напоминаете мою старуху!
   — Еще одно слово, и я вырву тебе язык!
   — Никакого выбора, — заключил он мрачным голосом. — Не видели вы мою старуху! — Дверь за ним захлопнулась. Лейверс поднял на меня глаза, полные любопытства.
   — Зачем эта слежка?
   — Установившаяся практика, сэр.
   — С каких это пор у тебя какая-то установившаяся практика?
   — Цепочка мыслей, шериф, — посмеиваясь, пояснил я. — Она выстраивается так: девушка, девушка без одежды, танцовщица, танцовщица без одежды, девушка в бикини…
   — Пошел вон отсюда! — рявкнул шериф. Я уже уходил, когда он передумал:
   — Подожди минуту! Что ты думаешь по поводу предположения Уинтерманна насчет наемного убийцы?
   — Потрясающее предположение, шериф. Представляю, убийца прилетает в Пайн-Сити, опережая Ковски на один рейс, поджидает жертву за пределами аэропорта, убивает его и запихивает тело в багажник первой попавшейс машины. А с этого момента начинается целая вереница удивительных совпадений, случайных — ближайшей машиной оказывается красный автомобиль с откидным верхом, принадлежащий парню по фамилии Форест. Случайно Форест оказывается приятелем дочери Тома Вуда… Предположение Уинтерманна замечательно объясняет, что случилось с Форестом.
   — И что же? — не понял Лейверс.
   — Ну, как же! Форест вышел из дома, обнаружил, что его машина исчезла, и тут же вместе с нею исчез и он сам.

Глава 6

   Белла стояла под уличным фонарем на углу, в двух кварталах от дома. Ее коричневую блузку отделял от белой блестящей юбки широкий кожаный пояс, отчего талия казалась совсем тоненькой. Я остановил ?остин? рядом, открыл дверцу.
   — Ты опоздал, — упрекнула она, садясь в машину.
   — На пять минут, — уточнил я, включил первую скорость и тронулся. Белла Вуд устроилась поудобнее, откинула с глаз волосы.
   — Итак, куда мы направляемся? — спросил я.
   — На шоссе.
   — Значит, в Пайн-Сити?
   — Нет, в другую сторону, на юг.
   — Если это шутка, — предупредил я еще раз, — не задумываясь, повыдергиваю твои великолепные ноги.
   — Смешно! — Чувствовалось, она постаралась сказать это небрежно, но у нее не получилось. — По-моему, ты мне угрожаешь из-за вчерашнего разговора. Я предложила оказать тебе большую услугу, а ты отказался. Трус!
   Спустя десять минут мы уже мчались по автостраде на юг.
   — Остановиться, когда упремся в границу? Или продолжать ехать на юг через Мексику? В это время года там просто замечательно, я слышал, что за десять баксов можно заняться любовью прямо на Панамском канале.
   — И стоит того?
   — Говорят, все зависит от того, сколько шлюзов придется преодолеть. Я знаю одного парня, который попробовал, но его тут же отнесло на пятьдесят миль в Тихий океан.
   Белла не слушала мой треп, ее взгляд сосредоточился на дороге.
   — Эл, — тихо спросила она. — Ты хорошо знаешь это шоссе?
   — Вполне.
   — Тебе известно место под названием Сан-Тима?
   — Да. Отсюда примерно еще миль пятнадцать. Но в Сан-Тима ничего нет. На протяжении мили там одни отвесные скалы над дорогой.
   — Разве там нет обители?
   — Была, может, три сотни лет назад, — удивился я. — Остались одни руины.
   — Тони сказал, что именно в том месте мы должны с ним встретиться.
   Я быстро взглянул на Беллу и увидел, что она напряжена и взволнована. Нет, она не шутила.
   — Какого черта он выбрал именно это место? Там стоит развалившаяс колокольня и, может, еще три стены, а больше ничего. Должно быть, он свихнулся?
   — Не знаю, — тихо ответила она. — Мне страшно, Эл. Наверное, впервые в жизни я испытываю настоящий страх.
   — Перед кем, перед Тони Форестом?
   — Я ничего не могу понять, — призналась она. — Как тело того мужчины оказалось в багажнике машины Тони? Почему Тони вот так исчез? Зачем он позвонил мне и сказал, что я должна прийти одна ночью в такое место, как Сан-Тима? По тому, как ты его описываешь, это же ужас!
   — Помимо руин, это огромный кусок скалы, кое-где на вершине поросший травой, внизу — море, — добавил я. — А если он просил тебя явиться одну, то как отреагирует, увидев меня?
   — Не знаю. — Она вдруг задрожала. — Без тебя я бы вообще не поехала. Но, должно быть, у него была веская причина, раз он исчез таким образом! Эл, может, он каким-то образом замешан в убийстве? Скажем, увидел что-то, чего ему не следовало видеть, и испугался, что они его убьют?
   — Они? — переспросил я.
   — Ну, те, что убили Ковски! — нетерпеливо пояснила она.
   — А может, он прячется там, потому что не хочет, чтобы его обнаружила полиция? — предположил я.
   — Почему?
   — Если это он убил Ковски, то понятно почему.
   — Тони?! — Белла засмеялась, настолько мое предположение показалось ей невероятным. — Зачем ему понадобилось убивать человека, о существовании которого он даже не знал?
   — Не спрашивай меня! — озлобился я. — Я всего лишь водитель!
   Пришлось сбросить скорость, поскольку мы въезжали в Вейл-Хайтс. От него до Сан-Тима оставалось пять миль.
   Мы двигались по главной улице Вейл-Хайтса с установленной здесь скоростью в двадцать пять миль. Этот городок находится почти на границе нашего округа, а Сан-Тима — сразу за его пределами. Но если бы мне удалось обнаружить Фореста в Сан-Тима и привезти его обратно в Пайн-Сити, думаю, никто не стал бы возражать.
   Оставив позади Вейл-Хайтс, мы проехали еще милю до развилки. Здесь дорога расходилась аж в пяти направлениях. Мы свернули вправо и секунд десять ехали в кромешной темноте. Не было ни уличных фонарей, ни света в домах — вообще ничего.
   Белла снова задрожала и придвинулась ко мне так близко, что наши плечи соприкоснулись.
   — Какой-то кошмар! — прошептала она слабым голосом.
   Я врубил дальний свет и переключил скорость. ?Остин? взбирался по пологому склону на вершину утеса. Дорога часто петляла, заставляя мен целиком сосредоточиться на управлении машиной. Наконец на самом гребне повороты кончились, примерно около мили мы ехали прямо. Затем я свернул на поросшую травой обочину и остановился.
   — Вот и приехали. Укрыться здесь негде. Когда мотор заглох, мне показалось, что мы утратили надежную связь с цивилизацией. Не было слышно ни звука, только ровный, пронзительный вой ветра. На мгновение из-за быстро плывущей черной тучи выглянула луна, и тогда примерно в двухстах шагах перед собой я увидел окоченевшие контуры колокольни, да черную груду одной из оставшихся стен.
   — Добро пожаловать в Сан-Тима! — произнес я. — Эта обитель была построена монахами-кармелитами. Они назвали ее ?Небесной обителью?, вероятно из-за расположения. Но спустя некоторое время монастырь стал известен как ?Обитель заблудших?.
   — Почему? — спросила Белла хрипло.
   — Люди тут терялись. Вот и сейчас это глухое место, а представь себе, как оно выглядело в те времена. Ходят слухи, что люди здесь просто растворялись в воздухе. Приходили, оставались переночевать, а больше их уже никто не видел. Говорят, что даже сами монахи терялись. В общем, спустя тридцать лет после основания обители монахи покинули это место.
   — Из-за пропадающих людей?
   — Посчитали, что обитель расположена уж в слишком изолированном месте, монахи предпочли куда-то перебраться.
   — Господи, чтобы я тут делала без тебя! — с неподдельным ужасом произнесла Белла.
   Я поднес руку к приборной доске, взглянул на часы.
   — Мы приехали рано. Сейчас только без двадцати девять.
   — Если Тони действительно здесь, почему он не выходит к машине? — тихо спросила она.
   — Если у него есть причина прятаться, зачем же ему рисковать? Он же не знает, чья это машина и кто в ней.
   — Наверное, так, — согласилась Белла с сожалением. — Это значит, что нам придется выйти и искать его?
   — Пожалуй.
   — Вот этого я боюсь!
   В отделении для перчаток лежал электрический фонарик. Я вытащил его и проверил: он работал. Затем вышел из машины, обошел ее и остановилс спереди. Через минуту Белла присоединилась ко мне.
   — По правде говоря, Эл, — произнесла она осипшим голосом, — я бы предпочла махнуть на все рукой, вернуться в город и выпить чего-нибудь покрепче.
   — Подумай о том, что Тони Форест находится здесь и ждет, — пришлось напомнить ей. — Если ты не появишься сегодня, то, вполне вероятно, с ним что-нибудь случится. Например, умрет от страха.
   — Это я умру! — холодно сообщила она.
   — Куда же подевалась твоя смелость?
   — Исчезла почти в то же самое время, когда монахи бросили свою обитель, — ответила Белла. — Знаешь, у меня какое-то ужасное предчувствие, будто здесь должно произойти что-то страшное.
   — Право, я на такое не рассчитывал, но кому ты говоришь…
   — У меня нет настроения продолжать веселую болтовню, Уилер! — процедила она сквозь зубы. — Если мы не уезжаем, тогда давай подойдем к тем руинам и посмотрим!
   — О'кей, — согласился я. — Это твоя вечеринка. Мы пошли по жесткой траве к руинам, ветер яростно теребил юбку Беллы. По мере того как мы приближались, очертания колокольни и стен делались более четкими.
   — Единственное, чего нам здесь недостает, так это пары летучих мышей прямо над головой, — бодренько пошутил я.
   — Эл, — слабым голосом перебила меня Белла. — Перестань!
   Три черные стены остались от бывшей трапезной. В самом центре, в той, что была обращена к нам, зияла прямоугольная дыра, сквозь которую было видно небо. Дверь давным-давно исчезла, но остался дверной проем. Если Форест был здесь, то он находился за этой стеной.
   Мы остановились примерно в шести футах от дверного проема.
   — Что теперь будем делать? — прошептала Белла.
   — Окликни его, — посоветовал я, доставая свой 38 — й и снимая его с предохранителя.
   — Тони! — позвала Белла дрожащим голосом. — Тони! Это я, Белла. Где ты?
   Следующие десять секунд только стон ветра нарушал тишину.
   — Его здесь не может быть, — сказала Белла с оттенком облегчения в голосе. — Давай вернемся к машине.
   — Попробуй еще. Может, он хочет убедиться наверняка, прежде чем ответить.
   — Тони! — позвала она снова. — Тони, ты где? Это Белла. Где ты?
   И опять только скорбный вой ветра.
   — Видишь? — Теперь в ее голос вселились нотки уверенности. — Я же говорила тебе, что его здесь нет! Теперь мы можем…
   — Заткнись! — прошипел я, изо всех сил напрягая слух. И снова услышал тихий, звенящий звук, исходивший откуда-то слева, как если бы чья-то туфля, зацепившись, чиркнула о камень.
   Я включил фонарь, осветил выветрившуюся каменную стену, переместил луч света, прежде чем успел сообразить, что увидел неподвижную фигуру в темной одежде. Фигура стремительно задвигалась, а я быстро развернул луч и на долю секунды снова поймал ее, успев увидеть белые руки и тусклый блеск металла.
   Времени на объяснения не было. Я схватил Беллу за плечо, изо всех сил толкнул, так что она отскочила от меня, споткнулась и тяжело упала на бок. В следующую секунду я выключил фонарь и сам рухнул на землю. Одновременно тишина разорвалась резкими вспышками и в ушах тяжело застучали звуки выстрелов. Совсем рядом с моей правой рукой пуля, разрезав тонкую корку высохшей почвы, зарылась в землю. Я направил револьвер на то место, где в последний раз видел вспышку, пару раз выстрелил. Одна пуля попала в каменную стену и отскочила рикошетом, издав злобный звук, а куда подевалась другая, я так и не знаю.
   В ответ раздались еще три выстрела. Я снова включил фонарь, целясь на огневую вспышку, вновь поймал фигуру парня и пару раз выстрелил в него. Парень увернулся от света и быстро побежал. Мне удалось увидеть его еще раз, когда он, пригнувшись, забегал за угол стены. Потом скрылся.
   Я поднялся на ноги, посветил фонариком на Беллу.
   — С тобой все в порядке?
   Она с трудом села, ее била дрожь.
   — Через минуту все будет в полном порядке, — ответила она, громко стуча зубами.
   — Конечно! — подбодрил я ее. — Вот только проверю, что он ушел — и через минуту вернусь.
   — Эл!
   Я обернулся. Пытаясь встать, Белла впилась в мою руку.
   — Не бросай меня здесь одну! Я иду с тобой!
   — Ладно, — неохотно согласился я. — Но иди за мной. Мы добрались до дверного проема, прошли через него. И опять услышали только стон ветра. Кто бы ни был тот парень, я понимал, что сейчас он бежит так быстро, что его не догонит и пуля.
   Отойдя на десять шагов от проема, я остановился и медленно осветил фонариком всю внутреннюю сторону стены. Белла крепко держалась за мой локоть.
   — Эл! — Ее голос стал почти нормальным. — Почему Тони просил мен прийти сюда, а потом пытался убить?
   — Откуда ты знаешь, что это Тони? — буркнул я.
   — А кто же еще это мог быть?
   — Откуда мне знать? По крайней мере, нам известно, что это человек — привидений с оружием не бывает.
   Исследовав первую внутреннюю стену, я не обнаружил ничего примечательного, поэтому начал осматривать вторую стену, медленно освещая ее фонарем.
   — Должно быть, он уже в нескольких милях отсюда, — сказала Белла. — Пожалуйста, давай вернемся к машине и уедем из этого ужасного места!
   — Выждем еще пару минут. Возможно, он пришел в себя и ждет, когда мы начнем возвращаться к машине. Тогда он может приблизиться к нам сзади и добавить еще пару человек к легенде об ?Обители заблудших?.
   Луч фонарика достиг угла третьей стены — он оказался там! Сработал рефлекс: я спустил курок, и замечательные брызги каменных осколков посыпались на его голову. Он больше не двигался.
   — Брось оружие! — завопил я. — Бросай, или следующим выстрелом размозжу тебе голову!
   Он не дрогнул. Я уже начал сомневаться, кто из нас рехнулся. Потом стал медленно к нему приближаться; наконец я разглядел, что обе его руки плотно прижаты к бедрам. Быстро преодолев оставшееся расстояние, подошел к парню вплотную и только тут понял, что у меня в запасе уйма времени, как, впрочем, и у человека, который смотрел мне в глаза, — в его распоряжении была вечность в мире ином.
   Это был приятный на вид юноша лет двадцати пяти, с копной непослушных черных волос и глубокой ямкой на подбородке. Только две вещи немного портили его внешность: тупой, полный ужаса взгляд, застывший в выпученных глазах, и черная дыра с красным обрамлением в центре лба.
   Я осторожно дотронулся до ямки на его подбородке и ощутил мраморный холод. Он уже давно был мертв. Тело задеревенело, поэтому было не сложно поставить его у стены. Видимо, человек, сделавший это, обладал чувством юмора.
   Поравнявшись со мной и увидев труп, Белла Вуд завизжала истошным голосом.
   — Он давно мертв, — сказал я, когда она на секунду умолкла.
   — Боже мой! — в отчаянии завыла девушка в тон безутешному стону ветра. — Это же Тони!

Глава 7

   Бар в Вейл-Хайтс был уютно заполнен людьми, разговорами, яркими огнями и спиртными напитками. После того как бармен повторил наш заказ, я понял, что еще через пару минут Белла придет в норму, поэтому спокойно направился к телефонной будке и позвонил в офис шерифа. Одно радует в моей профессии полицейского — это когда вспоминаешь, что за служебные телефонные разговоры не нужно платить.
   Связавшись с Лейверсом, я сообщил ему, что обнаружил Тони Фореста, но, к сожалению, мертвого, и детально описал, где можно найти его тело.
   — Сан-Тима? — недоверчиво переспросил шериф. — Черт возьми, как теб туда занесло?
   — На машине.
   — Ты знаешь, что я имею в виду! — взревел он.
   — Интуиция, шериф, — поправился я. — Цепочка мыслей, о которой мы уже говорили…
   — Перестань валять дурака! — завизжал Лейверс. — Кто-то подкинул тебе эту идею? Кто?
   — Белла Вуд, шериф. Я расскажу вам подробности, как только вернусь в офис. А сейчас продолжаю над этим работать. Есть какие-нибудь новости?
   — Парни из Лос-Анджелеса нашли телеграмму в квартире Ковски, — сообщил он. — Доставлена была вчера днем. В ней говорится: ?Срочно приезжай Пайн-Сити сегодня вечером. Будем встречать десятичасовым рейсом аэропорту?. И подпись Вуд а.
   — Это еще ни о чем не говорит! — заключил я. — Кто угодно мог подписаться его именем.
   — Да, — согласился Лейверс. — Ну, пожалуй, это все новости.
   — В любом случае спасибо. До встречи, шериф! — сказал я и повесил трубку, лишив его возможности спорить.
   Опустившись на свободный стул рядом с Беллой, я с удовольствием поднес к губам бокал.
   — Ты… Ты все сделал как надо, Эл? — нерешительно спросила она.
   — Конечно, — ответил я. — Ничего не упустил. А ты выглядишь лучше — даже порозовела.