Браун Картер. Желанная

   — Домом занимался Тино, — озадаченно промолвил Вуд. — Думаю, ему и вручили ключи.
   Следователь метнул вопросительный взгляд в сторону Мартенса.
   — Что на это скажете?
   — Ну, конечно! — Тино кивнул. — Я снял дом в аренду, а агент передал мне ключи.
   — И когда вы видели их в последний раз? Мартене на мгновение задумался, лицо его выражало замешательство.
   — Ну, — промямлил он, — точно не помню…
   — Думайте! — рявкнул Хаммонд. — Вы знаете гораздо больше, черт возьми! Что вы сделали с ключами, когда вошли в дом?
   Тино пару раз сглотнул.
   — Отдал их Тому, — выговорил наконец.
   — Вот! — радостно произнес Хаммонд. — Они лежали в вашем портфеле вместе с оружием. Как вы это объясните?
   Пару секунд лидер рабочего союза тупо пялил глаза на следователя, затем перевел взгляд на Мартенса, но тот отвернулся.
   — Не знаю. Наверное, их кто-то туда положил.
   — Не вешайте мне лапшу на уши! — заорал Хаммонд. — У меня есть трое свидетелей, которые видели, что, когда я открыл ваш портфель, оружие и ключи уже были там! — Он осклабился, на его лице появилось злорадное выражение. — Перл Сэнджер была заперта в своей комнате. На этот счет у нас имеются показания вашей дочери. Белла и Уилер заперлись в ее комнате, верно я говорю, Уилер?
   — Да, — подтвердил я. Было бесполезно вдаваться в подробности. — Это правда.
   — Итак, обе двери заперты. Никто не пытался проникнуть через окна. Значит, попасть в обе комнаты можно было только одним способом — открыть дверь снаружи ключами. Разве не так, мистер Вуд?
   — Наверное, — процедил сквозь зубы Том.
   — Ключи были у вас! — победоносно заявил Хаммонд. — И револьвер, которым вы уже убили Ковски и Фореста. Сначала вы открыли ключом комнату Сэнджер и убили ее, потом проникли в комнату дочери, намереваясь сделать там то же самое, но тут вам помешал Уилер. Когда он набросился на вас, вы запаниковали, со всего маху ударили его, потом выскочили из комнаты и вернулись к себе, сунули револьвер и ключи в портфель и вновь вышли в коридор, делая вид, что проснулись от крика дочери и решили проверить, что, черт возьми, там случилось?!
   — Это ложь! — Голос Вуда дрожал от волнения. — Наглая ложь! Каждое слово! Я знаю, кто стоит за всем этим! Это — он! — Прыгающим! от волнения пальцем Том указал на спокойно стоящего Пола Уинтерманна. — Он знает, ему никогда не удастся очернить меня перед комитетом Сената, поэтому пытается скомпрометировать вот таким низким способом, предъявив ложное обвинение.
   — Заткнись! — рявкнул Хаммонд. — Ты не поможешь себе, если будешь распускать язык! Ты арестован за убийство Ковски, Фореста и Перл Сэнджер. Встать, Вуд! Мы едем в центр города! — С этими словами он схватил Вуда за руку и грубо поднял на ноги. — Я никогда не упускаю таких нахальных негодяев, как ты! Только попытайся что-нибудь выкинуть по дороге, и я за себя не ручаюсь!
   Мне удалось перехватить неодобрительный взгляд Лейверса, когда Хаммонд пинками толкал Вуда к выходу. Шериф открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Уинтерманн легонько коснулся его руки, удерживая от вмешательства. На его лице играла безмятежная улыбка.
   — Надо немедленно позвонить Гарри Стенсену! — сказал Тино и бросилс к телефону.
   — Не стоит будить его в столь ранний час, — лениво отозвалс Уинтерманн. — До судебного разбирательства еще куча времени. И кстати, Мартене, а вы уверены, что Гарри захочет теперь взяться за это дело?
   Тино замер на полпути, пристально посмотрел на него.
   — Черт побери, что ты хочешь сказать? Разумеется, Гарри будет его защищать!
   — Будет? — Уинтерманн изогнул брови. — Мне казалось, Гарри работает на профсоюз, а не на одного Тома Вуда. Но будет ли сам союз продолжать сотрудничать с Томом Вудом после всего, что произошло?
   — Не позволяй этой болтливой крысе запугивать себя, Тино! — вмешалась Белла.»— Сейчас же звони Гарри!
   Еще секунду Тино не решался что-либо предпринять, потом повернулс спиной ко всем и направился к бару.
   — Не знаю, — услышали мы его слабый голос. — Нужно все хорошенько обдумать!
   — Следует отдать должное твоей преданности, дорогая. — Уинтерманн улыбнулся Белле. — Тем более, если принять во внимание, что ты чуть не оказалась одной из жертв своего отца.
   — Убирайся вон отсюда! — сиплым голосом скомандовала Белла. — Прочь из этого дома! — И вдруг швырнула в него свой бокал. Он ударился о его плечо, но разбился лишь коснувшись пола. Зато на прекрасном пиджаке осталось большое темное пятно.
   Уинтерманн осторожно промокнул его носовым платком и, ехидно улыбаясь, произнес:
   — Вот теперь, кажется, понятны мотивы твоего отца. Если бы я произвел на свет такую стерву, то тоже попытался бы как-нибудь исправить ошибку. Правда, убийство — это уж чересчур. Хватило бы хорошей порки!
   Белла подскочила к нему со скрюченными пальцами, готовая вонзить ногти в его лицо.
   — Не стоит этого делать! — мягко предупредил Уинтерманн и залепил ей такую пощечину, что она полетела, спотыкаясь, через всю комнату. — Знаете, Уилер, — обратился затем ко мне тем же ласковым голосом. — Вс беда в том, что стоит только влезть в дерьмо, как из него уже не вылезешь. Послушайтесь моего совета, начинайте прямо сейчас подыскивать себе другую работу!
   Уставившись на винное пятно, я постарался ответить тем же елейным тоном:
   — Вы промокли, Уинтерманн. Послушайтесь моего совета — не падайте в реку. Вы же помните, что случилось с Нарциссом!

Глава 11

   Проснулся я в полдень. Чувствовал себя паршиво, но голова больше не кружилась, а это уже кое-что. Заставил себя принять душ, побриться, одеться, потом сварил кофе и поставил на проигрыватель пластинку с песней ?Индиго? Эллингтона.
   Примерно в час тридцать ворвался док Мэрфи и сорвал с моей головы повязку с нежностью акулы-барракуды, когда та откусывает приличный кусочек от зазевавшегося пловца.
   — Ух! — тяжело выдохнул он, снимая последний бинт. — Самое удивительное в вашем случае, Уилер, — это то, что вы здоровы!
   — Результат здорового образа жизни, док. Я ведь живу по правилу ?трех ?В?: вино, веселые девушки и вкусный табак.
   — Полагаю, к тридцати годам вы будете покойником. — В его голосе зазвучали печальные нотки. — Но к тому времени у вас будет опыт стовосьмилетнего старика.
   — Спасибо, док, — сказал я, морщась от боли, потому что он стал безжалостно ощупывать мою голову. — А сейчас, как вы думаете, я буду жить?
   — К несчастью. Вы удивительно быстро поправляетесь, Уилер. Теперь достаточно лейкопластыря, вам больше не нужна повязка. Но помните, что говорил: еще один удар по голове, и Чарли Кац из окружного морга скажет вам ?добро пожаловать?!
   — Запомню! А не знаете, они взяли соскоб под ногтями Тома Вуда?
   — Взяли. И ничего не обнаружили.
   — А что насчет оружия?
   — Ну, это оказался тот самый револьвер, из которого были убиты Ковски и Форест. Пули совпадают.
   — Нашли отпечатки пальцев?
   — Никаких отпечатков — револьвер тщательно протерли.
   — Думаете, Вуд убил их?
   — А вы как думаете?
   — Нет, — уверенно сказал я.
   Док сделал шаг назад, растирая в ладонях антисептический порошок.
   — Должно хорошо держать. Теперь у вас нет никакого предлога.
   — Предлога для чего?
   — Для того, чтобы сидеть здесь в заточении! — отрывисто пояснил Мэрфи. — Вот для чего. До меня дошли слухи, Хаммонд растрезвонил на всю округу, что он за два часа распутал все дело, а вы за целые сутки не добились ничего, кроме раны в голове.
   — Неужели, док? Вот уж никогда не думал, что вас волнует мо репутация!
   — Не очень, — признался он. — Но слушать Хаммонда и одновременно видеть выражение лица Лейверса — это уж слишком! Я не в силах такое выдержать! Надеюсь, что вы что-нибудь предпримете, Уилер, а я со своей стороны постараюсь достать для вас по оптовой цене средство, усиливающее половую потенцию!
   — Премного благодарен, док. Но в тот день, когда мне понадобятс возбуждающие средства, я повешу свои яйца на стену и сяду писать мемуары!
   — Будет интересно почитать, хотя их вряд ли опубликуют. Ладно — с твоей головой все о'кей. Если будет что-нибудь беспокоить, тут же мне позвони.
   Я вышел на улицу в яркий, безоблачный день и в ближайшем же ресторанчике проглотил бифштекс. Затем отправился в отель ?Звездный свет?, разыскал Гарри Стенсена. Его номер оказался на девятом этаже. Гарри сразу открыл дверь, а завидев, кто к нему пожаловал, усмехнулся:
   — Разжалованный лейтенант! Ищете работу? Если хотите, могу дать рекомендательное письмо в детективное агентство Лос-Анджелеса.
   — Хочу поговорить с вами о Томе Вуде, — ответил я. — Или вы его больше не защищаете?
   — Защищаю. Хотите дать свидетельские показания?
   — Может быть, — ответил я.
   Стенсен внимательно посмотрел на меня, потом отошел в сторону.
   — Вам лучше войти.
   Я прошел в номер, а он закрыл дверь.
   — Хотите выпить, лейтенант?
   — Спасибо. Скотч с содовой.
   Стенсен вызвал официанта и сделал заказ. Себе попросил скотч с водой. Когда официант вышел, я приступил к делу.
   — Мартене передумал вам звонить сразу же, как только Вуда арестовали. Уинтерманн предположил, что, очевидно, союз не захочет, чтобы в качестве защитника Тома Вуда, обвиняемого в убийстве, выступили вы.
   Стенсен холодно улыбнулся.
   — К черту Уинтерманна, к черту Мартенса, а если надо будет, к черту весь союз! Том Вуд — мой друг.
   — Даже не подозревал, что в вас развито это чувство.
   — Да, я не часто даю волю чувствам, — признался Стенсен. — Том Вуд — исключение. Я также не часто даю волю ненависти. Но Пол Уинтерманн — это второе исключение. Теперь вам все ясно, лейтенант?
   — Думаю, да. Я тоже уверен — Том Вуд невиновен. А если удастс доказать это, меня будут считать умным лейтенантом, а не болваном, как сейчас. Теперь вам ясна моя позиция?
   — Совершенно. И что же дальше?
   — Вчера днем, когда я задавал вопросы Тому Вуду, он поссорился с Перл, — продолжил я, когда за официантом закрылась дверь. — Вернувшись с кофе, Перл изменила свое показание — заявила, что накануне вечером, сразу после десяти, Том разговаривал с кем-то по телефону и тут же уехал. Помните?
   — Разумеется.
   — Вуд хотел все это мне объяснить, но вы заткнули ему рот…
   — Точно. — Стенсен тяжело вздохнул. — Объяснения Тома мало чем могли вам помочь. Дело в том, что ему кто-то позвонил и сообщил, что прилетел Джордж Ковски, ждет, когда за ним приедут. Том поинтересовался, кто говорит. Ему ответили, что это служащий справочного бюро аэропорта. Том немедленно поехал за Ковски, но, разумеется, его там не оказалось.
   — И его не насторожило, с чего это Ковски просил связаться с ним какого-то клерка? Почему сам не позвонил?
   — Нет. Тома действительно застали врасплох. Он ведь ждал Ковски только на следующий день. Подумал, его заставили прибыть раньше какие-то неотложные обстоятельства, забеспокоился, хотел поскорее выяснить, что случилось…
   — Похоже, убийца постарался выдернуть Вуда из дома и таким образом лишить его алиби на время убийства.
   — Похоже, — согласился адвокат, сардонически улыбаясь. — Остаетс убедить в этом судью. Только мне это будет сделать нелегко. Получилось, что у Тома на самом деле нет алиби.
   — Получилось, — подтвердил я. — А где он болтался весь прошлый вечер?
   — Сначала подбросил меня сюда, в отель, затем отправился по барам. Том был в ужасно подавленном настроении — на него очень сильно подействовало убийство, затем эта ссора с Перл… В общем, в итоге набрался вчера изрядно, чего никогда раньше с ним не бывало. Даже не помнит названия баров, где пил.
   — «А что вы можете рассказать о Ковски и тех сведениях, которые он должен был представить комитету Сената? В какой мере они могли повлиять на положение Вуда?
   — Не знаю. — Стенсен провел ладонью по волосам. — Честно, не знаю, Уилер. Но абсолютно уверен, что Том никогда не использовал денежные фонды профсоюза в личных целях. Ему это было ни к чему — при его-то зарплате и неограниченной оплате любых расходов. Думаю, показания Ковски выставили бы в неприглядном свете не Вуда, а верхушку администрации союза.
   — Как вы считаете, зачем понадобилось убрать Фореста?
   Стенсен пожал плечами.
   — И этого не знаю. А у вас какая версия?
   — Вероятно, парню просто не повезло. Возможно, тот, кто убил Ковски, привез затем его тело в Хилл-Сайд, стал перекладывать в багажник Фореста, а он вышел в этот момент и все увидел. В панике преступник убил и его. Пока прятал где-то новое тело, в машину Фореста села Белла Вуд и уехала.
   — Звучит логично, — оживился Стенсен. — И кто же убийца обоих?
   — На данный момент один из троих — или Тино Мартене, или Джонни Барри, или Том Вуд. Он печально усмехнулся.
   — Выходит, мы пока ничем не можем помочь Тому?
   — Вуд прав: ему хотят предъявить ложное обвинение. С ключами и оружием в портфеле кто-то явно переусердствовал…
   — И с этим согласен, — кивнул адвокат. — Но продолжаю надеяться, что мне не придется доказывать это судье.
   — Будем надеяться вместе. Спасибо за скотч. Мне пора.
   — Рад, что заглянули, лейтенант. — Стенсен встал, проводил меня до двери и на прощание сказал:
   — А знаете, больше всех мне жаль Перл Сэнджер. Она мне нравилась. Перл была честной и преданной женщиной. — Он устало улыбнулся. — Качества, с которыми не часто приходится сталкиваться адвокату.
   — Мне тоже нравилась Перл, — признался я. — Вот не успел у нее научиться раскачивать шелковые кисточки одновременно в разные стороны… ***
   Выражение лица Аннабел Джексон, когда она меня увидела, стало таким, какое обычно бывает у людей на похоронах.
   — Привет, Эл, — негромко сказала она. — Как дела?
   — Просто замечательно!
   — Конечно! — с сочувствием произнесла Аннабел. — У тебя бывало и похуже!
   — Ты копаешься в моей личной жизни? — с шутливым негодованием спросил я. — Заглядываешь по ночам в окна моей квартиры?
   — Вот есть в тебе одна черта, Эл Уилер, которая мне страшно не нравится, — разгоряченно выпалила секретарша шерифа. — Это твое самодовольство!
   — Ищу Полника, — перебил я решительно. — Ты его не видела?
   — Он у Лейверса. Доложить о тебе?
   Какое-то мгновение я обдумывал ее предложение.
   — Лучше подожду, — пришел я в итоге к выводу. Аннабел склонилась над пишущей машинкой и принялась колотить по клавишам, будто они были частью моего лица. Я закурил сигарету и погрузился в глубокое раздумье о жизни. Вот почему, скажем, хороших женщин навалом, а плохой не сыщешь днем с огнем?
   Через пять минут Полник вышел из кабинета шерифа, осторожно прикрыв за собой дверь. Когда заметил меня, лицо его на мгновение просветлело, но тут же и скисло.
   — Привет, лейтенант! — поздоровался он сиплым голосом. — Вы пришли забрать свои вещи?
   — Нет. А что, нужно это сделать?
   — Шериф только что разговаривал с капитаном Паркером, — доложил сержант мрачным тоном. — В понедельник вы возвращаетесь в отдел убийств. Из того, что говорил Лейверс, я понял: Паркеру не очень-то хочется брать вас обратно. Лейверс спорил с ним по этому вопросу.
   —» Не знаю, что во мне такого, от чего они так из-за меня ссорятся, — пробурчал я. — Но догадываюсь: ведь их много, а Эл Уилер на свете один.
   — Именно так говорил шериф, — кивнул Полник. — Только другими словами.
   — Ради Бога, уволь меня от подробностей! — попросил я. — Что нам сейчас с тобой нужно, так это выпить.
   — Да. — У него вновь засияло лицо. — Отличная мысль!
   — А я знаю местечко, где это можно осуществить — бар ?Калипсо?.
   «Название бара не произвело на Полника никакого впечатления, и только когда мой ?остин? проделал уже полпути, неожиданно вспомнил:
   — Эй, лейтенант! Бар ?Калипсо? — не то ли это заведение, где я по вашей просьбе проверял, были ли там Барри и Мартене в ночь убийства Ковски?
   — Никто не додумается позже вас, сержант, — восхитился я. — Вы совершенно правы.
   — Да, ну как же! Покуда буду жить, не забуду это местечко!
   — Почему?
   — Там самое паршивое пиво в городе. Ни капли больше в рот не возьму!
   Минут через десять мы подъехали к бару, вошли внутрь. Послеполуденна торговля тут, похоже, совсем не» шла — в зале сидело всего два посетителя. При взгляде на бармена меня передернуло: мягко сказать, если предположить, что по его лицу потоптались, когда он был совсем маленьким.
   — Это тот парень, с которым ты разговаривал? — спросил я Полника, когда мы опустились на два потускневших желтых стула.
   — Кто способен забыть такое лицо? — попросту отозвался сержант.
   Бармен подошел к нам и поелозил мокрой тряпкой по столу, стряхнув пепел на широкие колени Полника.
   — Что будете заказывать, джентльмены? — спросил он скучным голосом. Затем, прищурившись, внимательно посмотрел на сержанта. — Я тебя видел раньше. Да, так и есть! Ты тот самый коп, что приходил на днях и задавал вопросы. Никогда не забуду твое лицо!
   — Да? — загордился собою Полник. — В нем чувствуется характер, а? . — Не знаю, что в нем чувствуется, — только оно не давало мне спать всю ночь!
   Сержант нахмурился, потом большим пальцем показал на меня.
   — Это лейтенант Уилер. Он тоже из офиса шерифа.
   — Лейтенант, — бармен кивнул и вновь прищурился, — чем могу быть полезен?
   — Мы здесь не по делам, — как можно беспечнее бросил я. — Просто зашли выпить. Что будешь пить, Полник?
   — Насчет пива вы уже знаете, — осторожно ответил он. — Пожалуй, выпью чистый бурбон.
   — Одна порция неразбавленного виски, — автоматически повторил бармен. — А вы, лейтенант?
   — А мне смешайте пиво с сарсапариллой и добавьте туда немного водки для эффекта.
   — Лейтенант! — обалдел Полник. — Вы рехнулись?
   — Пиво, сарсапарилла, немного… — Бармен застыл с мокрой тряпкой в руках, потом, прищурившись, вновь внимательно посмотрел на меня. — Погодите минуту! — Он еще сильнее прищурился, наконец, помотал головой. — Нет, вы не тот парень. Надо же, а пьете одну и ту же гадость. И чего только не бывает!
   — Не помните, как выглядел тот парень? — как бы между прочим поинтересовался я.
   — Помню. Такой крупный тип, состоящий из одних мускулов. Блестящие черные волосы. Чем-то он мне еще не понравился. Похож на бандита или что-то в этом роде. Глаза у него все время полузакрыты…
   — Вы не помнили его, когда я спрашивал! — яростно зарычал Полник.
   — А вы не говорили, что он пьет, — спокойно возразил бармен. — Разве можно забыть человека, который пьет такую чудовищную смесь? Выпил четыре порции, пока сидел здесь, четыре бокала подряд!
   — — Когда это было? — задал я новый вопрос. Бармен скривил лицо в пугающую гримасу, пытаясь сосредоточиться.
   — Да, позавчера ночью. Приехал где-то около десяти, пробыл примерно час.
   — Вы в этом уверены?
   — Разумеется, уверен. Думаете, можно забыть человека, если он пьет четыре…
   — Конечно! — быстро перебил я. — А что скажете насчет другого парня, который был вместе с ним? Тот что» пил?
   — Вместе с ним? Во что вы пытаетесь меня втянуть, лейтенант? Я вообще не заикался, что с ним был кто-то другой!
   — Это точно, не говорили.
   — Этот тип явился сюда один, — уверенно повторил бармен. — Выпил четыре бокала этой смеси из пива, сарсапариллы и водки…
   — И все время был один?
   — Черт возьми! — в сердцах воскликнул он. — С ним не было никого!
   — Спасибо, — поблагодарил я. — Пора выпить и нам. Только я передумал, мне, пожалуйста, скотч со льдом.
   — Это лучше, лейтенант!
   — И немного содовой.
   Бармен глубоко вздохнул и страшно скривился на Полника.
   — А вы чего хотите со своим бурбоном? Лимонную шипучку с крепким бульоном?

Глава 12

   Вернувшись домой около половины пятого, я обнаружил, что меня ждут. На Эллен Митчелл было широкое льняное платье, еще больше подчеркивающее пышность ее фигуры. Если бы не это, на вид ей никак нельзя было дать больше шестнадцати. Сейчас она больше походила на студентку, нежели на личную секретаршу лидера рабочего профсоюза.
   — Лейтенант! — воскликнула Эллен, как только я подошел к двери квартиры. — Как хорошо, что вы вернулись! Жду вас здесь уже двадцать минут. Я позвонила из автомата на улице в офис шерифа, и какая-то девушка ответила, что не знает, где вы и когда будете.
   — В офисе меня больше не бывает, разве не слышали? — сказал я и вставил ключ в замочную скважину.
   — Мне нужно с вами поговорить, — не остановили ее мои слова. — О Томе!
   — Входите, — пригласил я и толкнул дверь. — Мой дом всегда открыт дл молодых, женственных, симпатичных и полных жизни представительниц лучшей половины человечества. А вы обладаете всеми этими качествами.
   Мы вошли в гостиную, мисс Митчелл небрежно села в одно из кресел так, что подол платья завернулся на пару дюймов, обнажив коленки в ямочках.
   — Мне просто необходимо с вами поговорить, — повторила она. — После всего этого ужаса я…
   — Не принимайте близко к сердцу, — дал я совет. — Как насчет того, чтобы выпить?
   — Нет, спасибо. Не пью спиртного. Я закрыл глаза.
   — Может, тогда молоко?
   — Ничего не нужно, спасибо. На кухне я налил себе скотча, затем вернулся и сел напротив нее.
   — О'кей! О чем же вы хотите со мной поговорить?
   — Лейтенант! — возбужденно начала Эллен. — Я солгала вам!
   — Такое случается сплошь и рядом. Это что-то важное?
   — Думаю, да. Все, что может помочь Тому, мне сейчас представляетс очень важным, разве не так?
   — Думаю, так. Про что же вы солгали?
   — О моих отношениях с Томом Вудом. Сказала, что они были… ну, в общем, очень близкими…
   — Вы этим гордились, — мягко напомнил я. Широко раскрытые зеленые в крапинку глаза уставились на меня.
   — «Думаю, действительно гордилась бы, если бы это была правда. Его любовницей была Перл Сэнджер, он даже ни разу не взглянул на меня как на женщину. Не знаю, что на меня нашло тогда, что заставило наврать, будто мы спали с ним. Захотелось выдать тайное желание за действительность. Видите ли, лейтенант, я так восхищалась его интеллектом…
   — Интеллект? У Тома Вуда?
   — Люди часто себя выдают не за тех, кто они есть на самом деле. Понимаете, лейтенант, у меня либеральные взгляды. Для меня Том Вуд — это символ силы народных масс, которые борются за свободу…
   — Но вы никогда не ложились в постель с этим символом, — уточнил я, слегка утомленный нашим разговором. — О'кей! Вполне допускаю такой факт. Теперь вас не мучают угрызения совести?
   — Как вы не понимаете, что это важно! — Ее лицо запылало от злости. — Вы не дурак, лейтенант, вы не такой, как этот Хаммонд и окружной шериф! Том не мог убить Перл — она была единственным человеком в его жизни, которого он по-настоящему любил! Стыдно признаться, но я все перепробовала, пытаясь заставить Тома заинтересоваться мною: рисовалась перед ним, когда мы работали вместе с офисе, даже позволила себе пристегивать подвязки в его присутствии, приводила при нем себя в порядок, всячески намекала, что доступна в любое время, пусть только скажет. В общем, всячески унижалась тысячу раз — и все без толку. Всегда оставалась для него только секретаршей. Поверьте, он не смог бы убить Перл Сэнджер, как не смог бы предать свой профсоюз!
   — Это прекрасно. — Мне порядком надоела моя гостья, хотелось закончить разговор. — Вы меня убедили. Хотите еще что-нибудь сказать?
   — Да. О Тино Мартенсе.
   — И что же о нем?
   — Естественно, я не знаю всего, что творится в союзе, — продолжила Эллен. — Но кое-что мне известно, об остальном могу догадаться. Готова поспорить, что выступление Ковски перед комитетом Сената повредило бы ему в большей степени, чем Тому. Это была идея Тино — пригласить Ковски на секретную конференцию здесь, в Хилл-Сайде. Может, рассчитывал как-то его настроить…?Но Ковски был честный человек — он верил в наш профсоюз, верил в Тома. Ничто не могло бы ему помешать предоставить правдивые сведения.
   — У вас есть подтверждения этому? Митчелл в отчаянии покачала головой.
   — Документального — ничего, что можно было бы представить в суде. Но я подумала, что если расскажу вам об этом, то, вероятно, вы сможете что-нибудь сделать.
   — Да, — рассеянно подтвердил я. — Вы выезжали с Джонни Барри накануне вечером?
   — Да. А что? — удивилась она.
   — У вас с ним близкие отношения? Эллен снова вспыхнула.
   — Не понимаю, какое вам до этого дело!
   — Может, никакого. Но вы пытаетесь меня убедить, что убийца — Тино Мартене, а не Том Вуд. Джонни Барри — компаньон Тино. Но если Тино убийца, тогда и Барри замешан в этом деле.
   — Только не Джонни! — прошептала она. Печальная улыбка потянула книзу уголки ее губ. — У Джонни не хватило бы смелости для этого, лейтенант. Он кажется крепким, ему нравится думать, что он такой на самом деле, но под внешней оболочкой нет ничего особенного. Поверьте мне. Может, в этом кроется его очарование, на самом деле он просто взрослый ребенок.
   — Сейчас заплачу от умиления! — отреагировал я. — А как насчет предположения, что Тино мог использовать Джонни? Например, чтобы обеспечить себе алиби на время, когда был убит Ковски?
   Эллен задумалась, потом неохотно кивнула.
   — Джонни нельзя втянуть только в насилие — этим он не стал бы заниматься. В остальном…
   — Кто для вас важнее? — спросил я ее. — Том Вуд или Джонни Барри?
   Она сильно закусила нижнюю губу.