Страница:
Ах, почему мама не предостерегла ее раньше, до вчерашней ночи?! Но последовала бы она ее совету? Честно говоря, Бэннер сомневалась в этом.
– Я знаю, что делаю, мама, – мягко сказала она, надеясь, что говорит правду.
– Боюсь, не слишком ли ты сурова к себе? Разбитому сердцу нужно время, чтобы оправиться.
Лидия имела в виду Грейди. Но после событий прошедшей ночи случившееся в церкви казалось далеким, словно покрытым туманной дымкой. По сравнению с тем, что произошло между ней и Джейком, двуличность Грейди не имела значения.
Лидия вышла. Бэннер подошла к туалетному столику, сняла халат, сорочка скользнула на пол. Она прополоскала ее в холодной воде, умылась, приложила влажную материю к горящим воспаленным глазам. Хватит, больше откладывать нельзя. Бэннер подошла к зеркалу. Как странно, она не изменилась, а ей казалось, что от нее прежней не осталось и следа. Как будто внутри все переворошили, перепутали, а потом вложили в прежнюю оболочку. Но прежнего ничего нет.
Поколебавшись, она прикоснулась к губам, представила, как Джейк в первый раз прижался к ним своими губами. Потрогала шею. Синяк такой незаметный, что даже мама не обратила на него внимания. Стоило Бэннер увидеть его – и нахлынули воспоминания, прилетели, примчались, забили крыльями, быстрые, как колибри.
Это невозможно. Тут какая-то ошибка. Джейк не трогал ее, не целовал, не овладел ею. Нет.
Но тело говорило правду. И не надо обманывать себя. Закрывая глаза, она до сих пор чувствовала его глубоко внутри, чувствовала его дыхание, опаляющее кожу, его губы на своих губах, сладостную истому, покорность. Пусть она изо всех сил пытается забыть. Ничего не выйдет. Неважно, как сильно хочется ей преградить дорогу воспоминаниям. Огонь, закипевший в крови, не позволит ей забыть.
– Привет, Джейк.
Он вошел во флигель и направился прямо к плите, на которой стоял чудовищного вида полный горячий кофейник.
– Ну? – проворчал он, наливая себе крепкого кофе в фаянсовую чашку.
– Росс хочет тебя видеть сразу, как позавтракаешь, – объяснил один из ковбоев. – Просил передать.
Джейк не донес чашку до рта.
– Сказал, чего хочет?
– Не-е.
– Спасибо.
Джейк не удивился бы, если б сегодня утром его встретило дуло пистолета Росса. Конечно, как только ему станет известно, что произошло этой ночью в конюшне, он убьет его, выстрелит в спину и каяться потом не будет.
Как-то, несколько лет назад, Ли подслушал замечание одного из ковбоев, что Бэннер, мол, становится весьма аппетитной. Ли вступился за честь сестры, и началась потасовка. Росс разнял дерущихся, заставил парня повторить непочтительное замечание и так рассвирепел, что, не оттащи его Джейк, забил бы юнца до смерти.
Никто из женщин не узнал об этом происшествии, но ковбои никогда не забывали о нем. Они и раньше уважали Росса как хозяина и как мужчину и отлично знали, что ему лучше под горячую руку не попадаться. Но после того случая они зареклись смотреть в сторону Бэннер, как бы ни тянуло взглянуть хоть краешком глаза. Новичков же заблаговременно предупреждали, что дочка хозяина – табу и упаси Господь тронуть ее.
Джейк уселся на скамью, отхлебнул обжигающего кофе. Повар предложил ему лепешки и грудинки, но он покачал головой.
Нет, Росс не знал о прошлой ночи. Если б знал, Джейка уже не было бы в живых. Если бы он знал о том, что случилось с Бэннер, он бы пришел в ярость, и даже их давняя дружба не спасла бы Джейка.
Проклятие, как взглянет он в лицо Россу? Как? Как вообще смотреть в лицо другу, когда только что изнасиловал его дочь?
Он осквернил ее, милую малютку Бэннер.
Джейк чувствовал такое отвращение к себе, что даже кофе казался противным.
– Мы слышали, ты приехал из Форт-Уэрта, Джейк?
– Ну да, – коротко бросил он в ответ.
– Побывал в Квартале красных фонарей? – спросил другой ковбой, совсем зеленый юнец.
Ли и Мика создали Джейку особую репутацию среди ковбоев Излучины, и те превратили его в живую легенду. Многие из них были слишком молоды, чтобы участвовать в дальних перегонах, и благоговели перед старшими, которые успели поездить и которым было что рассказать.
– Зашел ненадолго.
– И как там?
– Шумно.
– Ну да? А в «Райских кущах» был? Я слышал, мадам Присцилла набрала самых классных шлюх со всего штата. Говорят, некоторых в Новом Орлеане обучали, правда это?
– В Новом Орлеане? – Джейк усмехнулся такой доверчивости. Но пусть тешатся, какой смысл разубеждать их? – Что ж, полагаю, некоторые прямо оттуда.
– Перетрахал их небось?
– Черт возьми, еще бы, – восторженно заметил юнец. – Хоть одну-то наверняка трахнул. Джейк для них все равно что валерьянка для кошек. Я что слышал – он уж уйдет, а мадам Присцилла все никак не может успокоить своих кисок: хихикают, облизываются, будто сметаны наелись.
За столом захохотали. Джейк только плечами пожал и налил себе еще кофе. Он не очень-то гордился репутацией покорителя женских сердец, хотя сделал все, чтобы завоевать ее. Он привык, что его поддразнивают за удаль в постельных приключениях.
Но сегодня утром ему было не до шуток: слишком волновал его предстоящий разговор с Россом. Ковбоям нередко приходилось месяцами обходиться без женского общества, поэтому они любили потолковать о сексе или пожаловаться на одиночество. Не было такой грязной истории, которой Джейк не слышал бы, такой непристойной шутки, которой не повторял бы у костра в лагере. Они больше не производили на него впечатления, но парням помоложе хотелось все принимать за чистую монету, всему верить.
Джейк задумался, пропуская мимо ушей добродушные подначки и преувеличенные комплименты. Но вот кто-то спросил:
– Ну а прошлой ночью как, Джейк? Что-то ты к нам не приходил. Протащил бабу к себе в конюшню?
Джейк молниеносно вскочил со скамьи, выхватил пистолет из кобуры – у ковбоев смех застрял в горле. Сунул револьвер под нос злополучному парню и процедил:
– Ты на что намекаешь?
Парень в штаны наложил со страху. Он слышал, что Джейк Лэнгстон кажется веселым и беспечным, только когда сам хочет, а вообще-то с ним шутить все равно что с гремучей змеей связываться. Теперь он видел, что слухи эти были чистой правдой, и жалел, что не жевал себе спокойно лепешки, а болтал глупости, которые могут стоить ему жизни.
– Н-ничего, Джейк, ни на что, ей-богу, я просто так, посмеяться хотел.
Джейк умел различать, когда человек врет, а когда говорит правду. Он вдруг смутился, что вышел из себя, схватился за револьвер. Конечно, если б ковбой хоть пикнул, что видел входившую в конюшню Бэннер, Джейк пристрелил бы его на месте, не позволил бы бросить тень на ее доброе имя.
Он снял палец с курка и засунул пистолет в кобуру.
– Извиняюсь. Я сегодня что-то не в шутливом настроении.
Он криво усмехнулся, но прежнего беззаботного веселья за столом как не бывало. Люди постепенно относили тарелки повару, ведавшему кухней во флигеле, разбирали шляпы, перчатки, хлысты и расходились на дневную работу.
Джейк выпил еще чашку. Дальше откладывать нельзя. Обычной своей легкой походкой он направился к дому. Анабет с Лидией сидели на крыльце – присматривали за игравшими во дворе маленькими Драммондами.
– Утро доброе, – сдержанно приветствовал их Джейк.
– Привет, Бубба, – отозвалась Анабет.
Лидия улыбнулась.
– Доброе утро. Мы напрасно прождали тебя к завтраку.
– Прогуливал Бурана. У него еще не в порядке копыто.
– Ты поел?
Джейк кивнул, хотя это было неправдой.
– С ковбоями во флигеле. А где все?
– Гектор помогает Ма делать пугало, – с улыбкой ответила Анабет, – хотят поставить его в кукурузу. Детей оно уже напугало, поэтому я взяла их сюда. Мэринелл, как всегда, занимается.
Джейк безучастно слушал, глаза его блуждали по двору, по играющим в чехарду детям.
– Как… как Бэннер?
Абсолютно законный вопрос. Со вчерашнего дня все беспокоились о ней. Ни сестру, ни Лидию он не удивил бы, если бы не напряжение в голосе Джейка.
– Я недавно заходила проведать ее, – ответила Лидия. – Глаза опухшие. Проплакала, должно быть, всю ночь. – Она наблюдала за младшим Драммондом, пытавшимся вскарабкаться на спину сестре, и не заметила, как горестно скривился рот Джейка. – Мы поговорили. Думаю, со временем она оправится.
Раскаяние, угрызения совести не отпускали Джейка ни на минуту. От несчастья с Шелдоном Бэннер может оправиться. Но оправится ли она от того, что случилось ночью? Нет. Это так просто не пройдет. Причиненный им вред непоправим.
– Росс дома? Мне передали, он хотел видеть меня.
– Да-да, хотел. – Глаза Лидии вдруг блеснули. – Он в кабинете.
Джейк приподнял шляпу, неторопливо прошел мимо женщин и скрылся за дверью.
– Я волнуюсь за него, – заговорила Анабет, когда Джейк уже не мог их слышать.
– Волнуешься? Почему?
– С тех пор как умер Па и Джейк ушел от нас и нанялся пасти скот, он стал какой-то странный. Посмотри, разве это жизнь? Кочует с места на место, и никаких надежд на будущее. Ему бы жениться, осесть где-нибудь, завести детей, перестать скитаться. Он же взрослый человек. Пора ему и вести себя соответственно.
– Ма тоже неспокойна за него, – заметила Лидия. – И я.
– Знаешь что, – продолжала Анабет, – думаю, он так и не опомнился после убийства Люка. Конечно, это звучит дико, ведь прошло почти двадцать лет, но он так и не стал прежним. Может, если б удалось найти убийцу, если б свершилось правосудие – тогда ему было бы не так тяжело.
Лидия опустила глаза. Джейк знал, кто убил Люка. То был ее сводный брат Клэнси Рассел. И приговор над ним был приведен в исполнение. Смертный приговор. Джейку было шестнадцать лет, когда он отомстил за брата. Вот почему убийцу найти не удалось.
Лидия и Джейк – больше никто в мире не знал этой тайны. Она связала их навеки.
Джейк прошел по темному коридору в заднюю часть дома и постучал по дверному косяку. Он чувствовал себя неловко – как в первый раз при встрече с Россом. Прошли года, Джейк стал мужчиной, разница в возрасте теперь была почти незаметна. Но сейчас он дрожал, как мальчишка, который боится получить взбучку.
– Росс?
Темноволосая голова приподнялась над столом. Росс изучал лежавшие перед ним бумаги.
– Заходи, садись. Спасибо, что пришел. Я тебя ни от чего не оторвал?
– Нет. – Джейк сел напротив, положил ногу на ногу, пытаясь держаться непринужденно. Бросил шляпу на кожаный диван у стены. – Я собираюсь провести день с Ма.
– Правильно, – важно одобрил Росс. – Ей тебя не хватает.
– Да, знаю. – Джейк вздохнул.
Не очень-то это было красиво с его стороны – уехать сразу после смерти Па. Но он больше не мог выносить жизнь фермера. Потуги получить приличный урожай с каменистой земли сводили его с ума. Он пытался уговорить родителей заняться разведением коров, но они всю жизнь проработали на земле и не умели ничего другого, так что переубедить их не удалось.
Джейк чувствовал, что виноват перед матерью. Он был старшим сыном, а значит, в ответе за всю семью. С каждой получки он посылал домой деньги, но ведь Ма нужен он сам, а не его деньги.
Он был не прав перед ней. А сейчас он встретился глазами с человеком, перед которым был не прав куда больше.
– Ты зачем хотел меня видеть?
– Как всегда. Как всякий раз, когда ты приезжаешь в Излучину. Насчет работы.
– И ответ как всегда. Нет.
– Почему?
Джейк беспокойно заерзал на месте. Раньше причиной была Лидия. Вчера ночью Бэннер попала в самую точку. Он не мог подолгу задерживаться в Излучине, потому что слишком любил Лидию. Рано или поздно это обнаружилось бы, и пошла бы прахом его дружба – и с ней, и с Россом. Не имело смысла рисковать. Но теперь причина иная: он никогда не сможет взглянуть в лицо Бэннер.
Он кругом виноват. Правда, она сама пришла, правда, она соблазнила его. А он поддался. И, честно говоря, без особых усилий с ее стороны. Накинулся на нее, сильный, распаленный, изголодавшийся.
Хотя он старше и лучше понимал, что к чему. Бедная девочка страдала, сердце ее было разбито, она нуждалась в поддержке и утешении. Она искала не того, о чем просила. И все же, понимая это, понимая, что жертвует дружбой с Коулмэнами, он взял ее.
Господи, как она, наверное, презирает его. Когда все было кончено, она с ужасом отшатнулась. Ей трудно было смотреть на него, и взгляд ее был взглядом затравленного зверька. Как мог он так грубо обойтись с ней! Может, ей до сих пор больно? Неужели не мог он быть понежней? Нет, нет, конечно, мог. А еще считается королем всех борделей в штате. Набросился как дикарь, забыв, что она девственница.
Проклятие! Бэннер, наверное, считает его животным. Чем скорее он исчезнет из ее жизни, тем лучше. Вот только побудет немного с Ма и уберется отсюда. Сегодня же, если Буран осилит.
– Я не могу остаться, – отрезал он.
– Давай обсудим, прежде чем ты дашь окончательный ответ.
– О тебе же забочусь. Ты свое время теряешь, не мое.
– Кофе?
– Нет, спасибо.
– Виски?
– Нет. – Джейк усмехнулся. – Ты что, подкупить меня пытаешься?
Росс улыбнулся в ответ:
– Если это заставит тебя остаться. Ты знаешь, я хотел, чтобы мы работали вместе, с тех пор как наш обоз распался и мы разделили компанию в Джефферсоне.
– Тогда это было невозможно из-за моих стариков. Невозможно и теперь.
– Но почему, черт возьми? – Росс стукнул по столу кулаком. – У тебя другое что на примете? Но ты ведь покончил с работой в Западной Виргинии?
– Верно.
– Так что же? Что ты собираешься делать?
– Подыщу еще что-нибудь.
– Зачем? Я же тебе предлагаю работу прямо здесь. Чертовски хорошую работу.
Росс поднялся, обошел вокруг стола. Не считая серебряных нитей в темной шевелюре, он был все тот же, человек, которым Джейк всегда восхищался. Джейка опять затошнило от отвращения к себе. Знай Росс, что случилось с его дочерью, он бы не уговаривал его остаться. Он бы его в землю живым закопал.
– Я хочу сделать тебя управляющим на ранчо Бэннер, на том берегу.
Голова Джейка при звуке произнесенного имени от неожиданности мотнулась в сторону. Он перебил:
– Ранчо Бэннер? Какое ранчо?
Внезапный интерес Джейка ободрил Росса.
– Несколько лет назад я приобрел для них, для Бэннер и Ли, землю на той стороне. Я покупал участки по дешевке, участок здесь, участок там. В основном они не обработаны. Часть Бэннер я собирался выделить в качестве свадебного подарка. – Взгляд зеленых глаз стал жестким, тяжелым. – Понимаешь теперь, как мне хотелось вчера убить этого ублюдка.
– Понимаю. Я чувствовал то же.
Джейку случалось видеть Росса в бешенстве. Он знал достаточно о его прошлом, чтобы не сомневаться: Росс может быть смертоносным, да – смертоносным в буквальном смысле слова. Джейк знал, что Росс способен на убийство, и следует благодарить провидение: не иначе оно смилостивилось и не позволило ему убить Шелдона. Ничего, кроме новых тяжких испытаний, это не принесло бы семье Коулмэнов.
– Я убью любого, кто посмеет обидеть Бэннер, – проговорил Росс. – Шелдон не вполне меня устраивал, не совсем таким я хотел видеть своего зятя, но я воображал, что всякий отец считает, что нет в мире мужчины, достойного его дочери. Против Шелдона возразить было нечего. Я думал, он надежный парень. Кроме того, Бэннер подрастала, на нее стали заглядываться, я боялся, что появится какой-нибудь заезжий забулдыга-ковбой и она потеряет голову…
– Конечно, ты прав, это могло случиться.
– Он женится на ней, наградит кучей ребятишек и оставит в нищете, а сам будет транжирить мои денежки на девок, карты и выпивку.
Джейк мрачно улыбнулся.
– А у Шелдона как-никак свое дело, положение в обществе. Я думал, он человек приличный. – Росс грязно выругался. – Только одно и доказал, что в людях я ни черта не смыслю. Так или иначе, – продолжал он, запуская пальцы в волосы, как будто старался вырвать из головы мысли о неудавшемся женихе, – мы построили на этой земле небольшой домик, чтобы им с Грейди было где жить. Бэннер уже говорила ему, что не хочет переезжать в город. А сейчас Лидия передала мне, что Бэннер все равно хочет перебраться туда и начать хозяйничать на ранчо, как и собиралась. Без Грейди. Совсем одна.
Джейк выслушал Росса и честно ответил:
– Это безумие.
Росс только заворчал в ответ: он ли, мол, не объяснял Бэннер, что это невозможно.
– Я обещал ей жеребца и пару кобыл для начала, но она хочет разводить коров – там есть несколько небольших пастбищ с хорошей травой.
– Какого черта, что она понимает в коровах?
– Не ахти как много. И я не больше, разве что в бифштексах. – Росс сверлил Джейка взглядом. – Но ты понимаешь. Недурная земелька. Пальчики оближешь.
В любое другое время Джейк ухватился бы за такую возможность. Он был бы полным хозяином, он управлял бы ранчо как считает нужным. Боже, какое искушение. Спелое яблочко само просится в руки, предлагает сорвать его. Но принять предложение немыслимо, тут и раздумывать нечего.
Он встал, подошел к окну, заложил большие пальцы в карманы джинсов.
– Извини, Росс, не могу.
– Разрази тебя гром! Назови хоть одну причину.
– Бэннер, – произнес Джейк, оборачиваясь.
Она бы такой шум подняла, доведись ей услышать их спор. Джейк был уверен: Бэннер никогда не захочет ни видеть его, ни слышать о нем, а тем более не захочет, чтобы ее соблазнитель управлял ее же ранчо.
– Бэннер захочет нанять собственного управляющего. Она наверняка захочет сама распорядиться.
Росс добродушно посмеивался.
– Согласен. Но решать-то мне. С этим ей придется считаться. Я не думал, что ей сразу после всего случившегося приспичит играться в ранчо. Но Лидия говорит, она уперлась намертво: хочу переезжать, и все тут. Но, – он поднял указательный палец, – она глупее, чем я думал, если воображает, что я позволю ей жить там одной и самой управлять ранчо. Во-первых, это физически невозможно. Бэннер – крепкая девчушка, но ей не справиться со всей необходимой работой. Ни одной женщине такого не потянуть.
– Найми работников.
Темные брови Росса поползли вверх.
– Ковбоев, которым не терпится наложить лапы на мою дочь? – Джейк быстро повернулся к окну. – Ага. Сказал тоже. Как прослышат о вчерашнем, сплетням конца не будет. Тебе ли не знать, мужики стесняться не станут. Они решат, что это Бэннер так распалила беднягу Шелдона, что он на любую готов был кинуться, на любую шлюху, вроде той суки Бернс.
– Она красивая девушка, Росс, – тихо сказал Джейк. – Может, они и правы.
– Может, и правы, – огрызнулся Росс. – Но мы с Лидией на ее стороне. Убежден, не она заставила его совершить подлость. И будь у него хоть капля характера… Во всяком случае, я не хочу, чтоб кобели-ковбои толпами являлись к девочке на ранчо якобы искать работу, а на самом деле поглазеть на нее. Эта горе-свадьба ей даром не пройдет. Лидия и я тоже ужасно беспокоимся. Она может наделать глупостей прямо сейчас. Она на что угодно пойдет, только бы самоутвердиться. Какой-нибудь проходимец прискачет сюда и воспользуется ее разбитым сердцем. Я, конечно, пристрелю его, но это доконает Бэннер.
Родители и впрямь хорошо знали свою дочь. Джейк сжал лежавшие на подоконнике руки в кулаки. Ему хотелось разбить стекло, причинить себе боль, наказать себя по заслугам. Во рту было горько, как будто он желчи напился. Ощущение вины не покидало его, разъедало душу, как раковая опухоль разъедает внутренности. Он чувствовал, что заболевает от этого.
Сам того не желая, Росс добил его.
– Ты единственный, кому мы можем доверить дочь. Ради нас, пожалуйста, соглашайся. Это будет хорошо и для Бэннер, и для тебя.
Джейк зажмурил глаза. Он бы с удовольствием заткнул уши. Наконец он медленно повернулся и уставился в пол на свои сапоги. Немало времени прошло, прежде чем он ответил:
– Не могу, Росс. Извини.
– Сто пятьдесят долларов в месяц.
Целое состояние.
– Дело не в деньгах.
– В чем же?
– Не усидеть мне на месте. Я – бродяга.
– Дерьмовая отговорка.
Джейк невесело усмехнулся.
– Может, и так. Но ты ведь не захочешь, чтоб такой дерьмовый ковбоишка управлял ранчо Бэннер.
– Ну, не такое уж ты дерьмо, ты, черт возьми, отличный наездник, лучше не бывает. Не считая меня, конечно. – Росс хвастливо улыбнулся, потом посерьезнел вновь. – Ты не переменишь решения? – Джейк покачал головой. – Подумай, по крайней мере, пока ты здесь.
Джейк взял шляпу и направился к двери. Но открыть ее не успел, Росс окликнул его:
– Послушай!
– Да?
– Ты можешь заставить сдаться меня, но не Лидию. А ты знаешь, коли она что забьет себе в голову – только держись.
Она нашла его днем на берегу реки. Джейк ловил рыбу. Она молча опустилась рядом на траву.
– Поймал что-нибудь?
Она и так видела, что не поймал. Видела, что и не пытается.
– Просто случайно проходила мимо? – поинтересовался Джейк. В зубах он сжимал сигару. До дому было не больше километра.
Лидия улыбнулась в ответ. Она выглядела в точности как двадцатилетняя девушка, покорившая его юное сердце.
– Ма сказала мне, где ты.
– А она откуда знает? Поразительно, как она ухитряется вычислить меня, как раз когда мне этого не хочется. Однажды она застукала меня с Присциллой Уоткинс у ручья, мне тогда было лет шестнадцать, так я думал, она мне весь чуб выдерет. – Джейк выпустил клуб дыма. – Теперь мне тридцать шесть, а она все суется в мои дела.
– Она любит тебя.
– Знаю. – Лицо Джейка омрачилось. – Это-то и плохо, черт возьми. Я вот обедал у нее. Все мы там собрались. Анабет со своим выводком, Мэринелл, Мика. Но так многих недоставало. Па, Атланты и Сэмюэля, Люка. – Он задумчиво уставился на воду. – Знаешь, мне до сих пор не хватает его.
Лидия погладила Джейка по руке.
– Тебе всегда будет не хватать его, Бубба.
Он покачал головой, негромко рассмеялся.
– Столько времени прошло. Но иногда мне чудится его смех. Поверишь ли, на чем я ловлю себя? Оборачиваюсь и смотрю, где он.
– Мне так же недостает старого Мозеса.
После того как путешествие закончилось и обоз распался, негр делил с ними все тяготы и испытания. Бывший его хозяин, Уинстон Хилл, погиб, и ему некуда было податься.
Мозес стал другом и защитником Лидии в те первые, полные мучительной неловкости недели брака с Россом. Когда же они обосновались на ранчо и дел стало по горло – Росс строил первую конюшню, а Ли оказался целиком на Лидии, – помощь Мозеса просто спасала ее. Она и сейчас считала его одним из самых близких своих друзей.
– В день похорон Мозеса я вспомнила, как он принес тело Люка к повозкам. Как он плакал! И так же было, когда убили Уинстона. Я никогда больше не видела человека столь же способного сострадать чужому горю.
Джейк накрыл руку Лидии своей.
– То лето всех нас изменило, так ведь?
– Росса и меня безусловно. – Лидия внимательно посмотрела на профиль Джейка. Его мужественность все еще не перестала удивлять ее. Каждый раз ей казалось, что она увидит светловолосого мальчугана с круглыми синими глазами, который когда-то нашел ее в лесу. – Я думаю, больше всего оно изменило тебя, Джейк.
Он не мог не согласиться. Те несколько месяцев в обозе принесли столько горя, сколько иному не выпадает за всю жизнь. Буббе Лэнгстону пришлось быстро повзрослеть, так быстро, что это не могло не наложить отпечатка на его будущее.
Лидия приподнялась, обернула юбку вокруг ног, уткнулась подбородком в колени.
– Я говорила с Россом.
– И он передал тебе мой ответ.
– Я рассчитываю, что ты изменишь решение.
– Не рассчитывай, Лидия. Не рассчитывай на меня ни в чем.
– Я рассчитываю на твою дружбу.
– Ну да, но…
– Ты нам нужен сейчас. Помоги вызволить Бэннер из этой передряги.
– Я не подходящий человек для этого.
– Подходящий. Из тебя получится хороший управляющий. У тебя есть опыт..
– Я не о работе. Дело… дело в Бэннер.
Лидия рассмеялась.
– Положим, с ней порой нелегко справиться. Она своенравная, порывистая и непостоянная. Конечно, она уже не маленькая, но мы с Россом не можем безучастно смотреть, как она делает глупости, о которых будет жалеть всю жизнь.
– Я не полицейский, – огрызнулся Джейк.
– Мы и не просим тебя быть полицейским. Мы надеемся, что ты будешь для нее тем, чем и был всегда, – другом и союзником. Мы доверяем тебе.
Силы небесные! Только бы они перестали повторять это! Он вновь почувствовал себя грешником в аду. Неужели необходимо каждую минуту напоминать о его предательстве?
– Найдете кого-нибудь. Такого же опытного и наверняка куда более достойного доверия. Не горит ведь, она не должна переезжать прямо сейчас.
– Ты не понимаешь. Росс разрешит ей взяться за это, только если ты останешься и будешь управлять ранчо.
Белокурая голова Джейка повернулась к Лидии.
– Несправедливо. За мое решение он накажет Бэннер.
– Таково его последнее слово. После разговора с тобой он сказал мне, что позволит ей переехать за реку, только если ты останешься.
– Проклятие…
Джейк поднялся и принялся мерить шагами берег. Бросил сигару в медленно текущую реку. Она зашипела и погасла. Вырвал тростниковую удочку из грязи, куда воткнул ее прежде, и отшвырнул в сторону.
– Это шантаж, – сказал он. – Бэннер будет здорово недовольна. Росс должен бы понимать. Это важно для нее. Сейчас особенно.
– Он понимает. Но он упрям как мул. Он думает, так будет лучше для нее, и ни слезами, ни гневом она его с этого не сдвинет.
– Я знаю, что делаю, мама, – мягко сказала она, надеясь, что говорит правду.
– Боюсь, не слишком ли ты сурова к себе? Разбитому сердцу нужно время, чтобы оправиться.
Лидия имела в виду Грейди. Но после событий прошедшей ночи случившееся в церкви казалось далеким, словно покрытым туманной дымкой. По сравнению с тем, что произошло между ней и Джейком, двуличность Грейди не имела значения.
Лидия вышла. Бэннер подошла к туалетному столику, сняла халат, сорочка скользнула на пол. Она прополоскала ее в холодной воде, умылась, приложила влажную материю к горящим воспаленным глазам. Хватит, больше откладывать нельзя. Бэннер подошла к зеркалу. Как странно, она не изменилась, а ей казалось, что от нее прежней не осталось и следа. Как будто внутри все переворошили, перепутали, а потом вложили в прежнюю оболочку. Но прежнего ничего нет.
Поколебавшись, она прикоснулась к губам, представила, как Джейк в первый раз прижался к ним своими губами. Потрогала шею. Синяк такой незаметный, что даже мама не обратила на него внимания. Стоило Бэннер увидеть его – и нахлынули воспоминания, прилетели, примчались, забили крыльями, быстрые, как колибри.
Это невозможно. Тут какая-то ошибка. Джейк не трогал ее, не целовал, не овладел ею. Нет.
Но тело говорило правду. И не надо обманывать себя. Закрывая глаза, она до сих пор чувствовала его глубоко внутри, чувствовала его дыхание, опаляющее кожу, его губы на своих губах, сладостную истому, покорность. Пусть она изо всех сил пытается забыть. Ничего не выйдет. Неважно, как сильно хочется ей преградить дорогу воспоминаниям. Огонь, закипевший в крови, не позволит ей забыть.
– Привет, Джейк.
Он вошел во флигель и направился прямо к плите, на которой стоял чудовищного вида полный горячий кофейник.
– Ну? – проворчал он, наливая себе крепкого кофе в фаянсовую чашку.
– Росс хочет тебя видеть сразу, как позавтракаешь, – объяснил один из ковбоев. – Просил передать.
Джейк не донес чашку до рта.
– Сказал, чего хочет?
– Не-е.
– Спасибо.
Джейк не удивился бы, если б сегодня утром его встретило дуло пистолета Росса. Конечно, как только ему станет известно, что произошло этой ночью в конюшне, он убьет его, выстрелит в спину и каяться потом не будет.
Как-то, несколько лет назад, Ли подслушал замечание одного из ковбоев, что Бэннер, мол, становится весьма аппетитной. Ли вступился за честь сестры, и началась потасовка. Росс разнял дерущихся, заставил парня повторить непочтительное замечание и так рассвирепел, что, не оттащи его Джейк, забил бы юнца до смерти.
Никто из женщин не узнал об этом происшествии, но ковбои никогда не забывали о нем. Они и раньше уважали Росса как хозяина и как мужчину и отлично знали, что ему лучше под горячую руку не попадаться. Но после того случая они зареклись смотреть в сторону Бэннер, как бы ни тянуло взглянуть хоть краешком глаза. Новичков же заблаговременно предупреждали, что дочка хозяина – табу и упаси Господь тронуть ее.
Джейк уселся на скамью, отхлебнул обжигающего кофе. Повар предложил ему лепешки и грудинки, но он покачал головой.
Нет, Росс не знал о прошлой ночи. Если б знал, Джейка уже не было бы в живых. Если бы он знал о том, что случилось с Бэннер, он бы пришел в ярость, и даже их давняя дружба не спасла бы Джейка.
Проклятие, как взглянет он в лицо Россу? Как? Как вообще смотреть в лицо другу, когда только что изнасиловал его дочь?
Он осквернил ее, милую малютку Бэннер.
Джейк чувствовал такое отвращение к себе, что даже кофе казался противным.
– Мы слышали, ты приехал из Форт-Уэрта, Джейк?
– Ну да, – коротко бросил он в ответ.
– Побывал в Квартале красных фонарей? – спросил другой ковбой, совсем зеленый юнец.
Ли и Мика создали Джейку особую репутацию среди ковбоев Излучины, и те превратили его в живую легенду. Многие из них были слишком молоды, чтобы участвовать в дальних перегонах, и благоговели перед старшими, которые успели поездить и которым было что рассказать.
– Зашел ненадолго.
– И как там?
– Шумно.
– Ну да? А в «Райских кущах» был? Я слышал, мадам Присцилла набрала самых классных шлюх со всего штата. Говорят, некоторых в Новом Орлеане обучали, правда это?
– В Новом Орлеане? – Джейк усмехнулся такой доверчивости. Но пусть тешатся, какой смысл разубеждать их? – Что ж, полагаю, некоторые прямо оттуда.
– Перетрахал их небось?
– Черт возьми, еще бы, – восторженно заметил юнец. – Хоть одну-то наверняка трахнул. Джейк для них все равно что валерьянка для кошек. Я что слышал – он уж уйдет, а мадам Присцилла все никак не может успокоить своих кисок: хихикают, облизываются, будто сметаны наелись.
За столом захохотали. Джейк только плечами пожал и налил себе еще кофе. Он не очень-то гордился репутацией покорителя женских сердец, хотя сделал все, чтобы завоевать ее. Он привык, что его поддразнивают за удаль в постельных приключениях.
Но сегодня утром ему было не до шуток: слишком волновал его предстоящий разговор с Россом. Ковбоям нередко приходилось месяцами обходиться без женского общества, поэтому они любили потолковать о сексе или пожаловаться на одиночество. Не было такой грязной истории, которой Джейк не слышал бы, такой непристойной шутки, которой не повторял бы у костра в лагере. Они больше не производили на него впечатления, но парням помоложе хотелось все принимать за чистую монету, всему верить.
Джейк задумался, пропуская мимо ушей добродушные подначки и преувеличенные комплименты. Но вот кто-то спросил:
– Ну а прошлой ночью как, Джейк? Что-то ты к нам не приходил. Протащил бабу к себе в конюшню?
Джейк молниеносно вскочил со скамьи, выхватил пистолет из кобуры – у ковбоев смех застрял в горле. Сунул револьвер под нос злополучному парню и процедил:
– Ты на что намекаешь?
Парень в штаны наложил со страху. Он слышал, что Джейк Лэнгстон кажется веселым и беспечным, только когда сам хочет, а вообще-то с ним шутить все равно что с гремучей змеей связываться. Теперь он видел, что слухи эти были чистой правдой, и жалел, что не жевал себе спокойно лепешки, а болтал глупости, которые могут стоить ему жизни.
– Н-ничего, Джейк, ни на что, ей-богу, я просто так, посмеяться хотел.
Джейк умел различать, когда человек врет, а когда говорит правду. Он вдруг смутился, что вышел из себя, схватился за револьвер. Конечно, если б ковбой хоть пикнул, что видел входившую в конюшню Бэннер, Джейк пристрелил бы его на месте, не позволил бы бросить тень на ее доброе имя.
Он снял палец с курка и засунул пистолет в кобуру.
– Извиняюсь. Я сегодня что-то не в шутливом настроении.
Он криво усмехнулся, но прежнего беззаботного веселья за столом как не бывало. Люди постепенно относили тарелки повару, ведавшему кухней во флигеле, разбирали шляпы, перчатки, хлысты и расходились на дневную работу.
Джейк выпил еще чашку. Дальше откладывать нельзя. Обычной своей легкой походкой он направился к дому. Анабет с Лидией сидели на крыльце – присматривали за игравшими во дворе маленькими Драммондами.
– Утро доброе, – сдержанно приветствовал их Джейк.
– Привет, Бубба, – отозвалась Анабет.
Лидия улыбнулась.
– Доброе утро. Мы напрасно прождали тебя к завтраку.
– Прогуливал Бурана. У него еще не в порядке копыто.
– Ты поел?
Джейк кивнул, хотя это было неправдой.
– С ковбоями во флигеле. А где все?
– Гектор помогает Ма делать пугало, – с улыбкой ответила Анабет, – хотят поставить его в кукурузу. Детей оно уже напугало, поэтому я взяла их сюда. Мэринелл, как всегда, занимается.
Джейк безучастно слушал, глаза его блуждали по двору, по играющим в чехарду детям.
– Как… как Бэннер?
Абсолютно законный вопрос. Со вчерашнего дня все беспокоились о ней. Ни сестру, ни Лидию он не удивил бы, если бы не напряжение в голосе Джейка.
– Я недавно заходила проведать ее, – ответила Лидия. – Глаза опухшие. Проплакала, должно быть, всю ночь. – Она наблюдала за младшим Драммондом, пытавшимся вскарабкаться на спину сестре, и не заметила, как горестно скривился рот Джейка. – Мы поговорили. Думаю, со временем она оправится.
Раскаяние, угрызения совести не отпускали Джейка ни на минуту. От несчастья с Шелдоном Бэннер может оправиться. Но оправится ли она от того, что случилось ночью? Нет. Это так просто не пройдет. Причиненный им вред непоправим.
– Росс дома? Мне передали, он хотел видеть меня.
– Да-да, хотел. – Глаза Лидии вдруг блеснули. – Он в кабинете.
Джейк приподнял шляпу, неторопливо прошел мимо женщин и скрылся за дверью.
– Я волнуюсь за него, – заговорила Анабет, когда Джейк уже не мог их слышать.
– Волнуешься? Почему?
– С тех пор как умер Па и Джейк ушел от нас и нанялся пасти скот, он стал какой-то странный. Посмотри, разве это жизнь? Кочует с места на место, и никаких надежд на будущее. Ему бы жениться, осесть где-нибудь, завести детей, перестать скитаться. Он же взрослый человек. Пора ему и вести себя соответственно.
– Ма тоже неспокойна за него, – заметила Лидия. – И я.
– Знаешь что, – продолжала Анабет, – думаю, он так и не опомнился после убийства Люка. Конечно, это звучит дико, ведь прошло почти двадцать лет, но он так и не стал прежним. Может, если б удалось найти убийцу, если б свершилось правосудие – тогда ему было бы не так тяжело.
Лидия опустила глаза. Джейк знал, кто убил Люка. То был ее сводный брат Клэнси Рассел. И приговор над ним был приведен в исполнение. Смертный приговор. Джейку было шестнадцать лет, когда он отомстил за брата. Вот почему убийцу найти не удалось.
Лидия и Джейк – больше никто в мире не знал этой тайны. Она связала их навеки.
Джейк прошел по темному коридору в заднюю часть дома и постучал по дверному косяку. Он чувствовал себя неловко – как в первый раз при встрече с Россом. Прошли года, Джейк стал мужчиной, разница в возрасте теперь была почти незаметна. Но сейчас он дрожал, как мальчишка, который боится получить взбучку.
– Росс?
Темноволосая голова приподнялась над столом. Росс изучал лежавшие перед ним бумаги.
– Заходи, садись. Спасибо, что пришел. Я тебя ни от чего не оторвал?
– Нет. – Джейк сел напротив, положил ногу на ногу, пытаясь держаться непринужденно. Бросил шляпу на кожаный диван у стены. – Я собираюсь провести день с Ма.
– Правильно, – важно одобрил Росс. – Ей тебя не хватает.
– Да, знаю. – Джейк вздохнул.
Не очень-то это было красиво с его стороны – уехать сразу после смерти Па. Но он больше не мог выносить жизнь фермера. Потуги получить приличный урожай с каменистой земли сводили его с ума. Он пытался уговорить родителей заняться разведением коров, но они всю жизнь проработали на земле и не умели ничего другого, так что переубедить их не удалось.
Джейк чувствовал, что виноват перед матерью. Он был старшим сыном, а значит, в ответе за всю семью. С каждой получки он посылал домой деньги, но ведь Ма нужен он сам, а не его деньги.
Он был не прав перед ней. А сейчас он встретился глазами с человеком, перед которым был не прав куда больше.
– Ты зачем хотел меня видеть?
– Как всегда. Как всякий раз, когда ты приезжаешь в Излучину. Насчет работы.
– И ответ как всегда. Нет.
– Почему?
Джейк беспокойно заерзал на месте. Раньше причиной была Лидия. Вчера ночью Бэннер попала в самую точку. Он не мог подолгу задерживаться в Излучине, потому что слишком любил Лидию. Рано или поздно это обнаружилось бы, и пошла бы прахом его дружба – и с ней, и с Россом. Не имело смысла рисковать. Но теперь причина иная: он никогда не сможет взглянуть в лицо Бэннер.
Он кругом виноват. Правда, она сама пришла, правда, она соблазнила его. А он поддался. И, честно говоря, без особых усилий с ее стороны. Накинулся на нее, сильный, распаленный, изголодавшийся.
Хотя он старше и лучше понимал, что к чему. Бедная девочка страдала, сердце ее было разбито, она нуждалась в поддержке и утешении. Она искала не того, о чем просила. И все же, понимая это, понимая, что жертвует дружбой с Коулмэнами, он взял ее.
Господи, как она, наверное, презирает его. Когда все было кончено, она с ужасом отшатнулась. Ей трудно было смотреть на него, и взгляд ее был взглядом затравленного зверька. Как мог он так грубо обойтись с ней! Может, ей до сих пор больно? Неужели не мог он быть понежней? Нет, нет, конечно, мог. А еще считается королем всех борделей в штате. Набросился как дикарь, забыв, что она девственница.
Проклятие! Бэннер, наверное, считает его животным. Чем скорее он исчезнет из ее жизни, тем лучше. Вот только побудет немного с Ма и уберется отсюда. Сегодня же, если Буран осилит.
– Я не могу остаться, – отрезал он.
– Давай обсудим, прежде чем ты дашь окончательный ответ.
– О тебе же забочусь. Ты свое время теряешь, не мое.
– Кофе?
– Нет, спасибо.
– Виски?
– Нет. – Джейк усмехнулся. – Ты что, подкупить меня пытаешься?
Росс улыбнулся в ответ:
– Если это заставит тебя остаться. Ты знаешь, я хотел, чтобы мы работали вместе, с тех пор как наш обоз распался и мы разделили компанию в Джефферсоне.
– Тогда это было невозможно из-за моих стариков. Невозможно и теперь.
– Но почему, черт возьми? – Росс стукнул по столу кулаком. – У тебя другое что на примете? Но ты ведь покончил с работой в Западной Виргинии?
– Верно.
– Так что же? Что ты собираешься делать?
– Подыщу еще что-нибудь.
– Зачем? Я же тебе предлагаю работу прямо здесь. Чертовски хорошую работу.
Росс поднялся, обошел вокруг стола. Не считая серебряных нитей в темной шевелюре, он был все тот же, человек, которым Джейк всегда восхищался. Джейка опять затошнило от отвращения к себе. Знай Росс, что случилось с его дочерью, он бы не уговаривал его остаться. Он бы его в землю живым закопал.
– Я хочу сделать тебя управляющим на ранчо Бэннер, на том берегу.
Голова Джейка при звуке произнесенного имени от неожиданности мотнулась в сторону. Он перебил:
– Ранчо Бэннер? Какое ранчо?
Внезапный интерес Джейка ободрил Росса.
– Несколько лет назад я приобрел для них, для Бэннер и Ли, землю на той стороне. Я покупал участки по дешевке, участок здесь, участок там. В основном они не обработаны. Часть Бэннер я собирался выделить в качестве свадебного подарка. – Взгляд зеленых глаз стал жестким, тяжелым. – Понимаешь теперь, как мне хотелось вчера убить этого ублюдка.
– Понимаю. Я чувствовал то же.
Джейку случалось видеть Росса в бешенстве. Он знал достаточно о его прошлом, чтобы не сомневаться: Росс может быть смертоносным, да – смертоносным в буквальном смысле слова. Джейк знал, что Росс способен на убийство, и следует благодарить провидение: не иначе оно смилостивилось и не позволило ему убить Шелдона. Ничего, кроме новых тяжких испытаний, это не принесло бы семье Коулмэнов.
– Я убью любого, кто посмеет обидеть Бэннер, – проговорил Росс. – Шелдон не вполне меня устраивал, не совсем таким я хотел видеть своего зятя, но я воображал, что всякий отец считает, что нет в мире мужчины, достойного его дочери. Против Шелдона возразить было нечего. Я думал, он надежный парень. Кроме того, Бэннер подрастала, на нее стали заглядываться, я боялся, что появится какой-нибудь заезжий забулдыга-ковбой и она потеряет голову…
– Конечно, ты прав, это могло случиться.
– Он женится на ней, наградит кучей ребятишек и оставит в нищете, а сам будет транжирить мои денежки на девок, карты и выпивку.
Джейк мрачно улыбнулся.
– А у Шелдона как-никак свое дело, положение в обществе. Я думал, он человек приличный. – Росс грязно выругался. – Только одно и доказал, что в людях я ни черта не смыслю. Так или иначе, – продолжал он, запуская пальцы в волосы, как будто старался вырвать из головы мысли о неудавшемся женихе, – мы построили на этой земле небольшой домик, чтобы им с Грейди было где жить. Бэннер уже говорила ему, что не хочет переезжать в город. А сейчас Лидия передала мне, что Бэннер все равно хочет перебраться туда и начать хозяйничать на ранчо, как и собиралась. Без Грейди. Совсем одна.
Джейк выслушал Росса и честно ответил:
– Это безумие.
Росс только заворчал в ответ: он ли, мол, не объяснял Бэннер, что это невозможно.
– Я обещал ей жеребца и пару кобыл для начала, но она хочет разводить коров – там есть несколько небольших пастбищ с хорошей травой.
– Какого черта, что она понимает в коровах?
– Не ахти как много. И я не больше, разве что в бифштексах. – Росс сверлил Джейка взглядом. – Но ты понимаешь. Недурная земелька. Пальчики оближешь.
В любое другое время Джейк ухватился бы за такую возможность. Он был бы полным хозяином, он управлял бы ранчо как считает нужным. Боже, какое искушение. Спелое яблочко само просится в руки, предлагает сорвать его. Но принять предложение немыслимо, тут и раздумывать нечего.
Он встал, подошел к окну, заложил большие пальцы в карманы джинсов.
– Извини, Росс, не могу.
– Разрази тебя гром! Назови хоть одну причину.
– Бэннер, – произнес Джейк, оборачиваясь.
Она бы такой шум подняла, доведись ей услышать их спор. Джейк был уверен: Бэннер никогда не захочет ни видеть его, ни слышать о нем, а тем более не захочет, чтобы ее соблазнитель управлял ее же ранчо.
– Бэннер захочет нанять собственного управляющего. Она наверняка захочет сама распорядиться.
Росс добродушно посмеивался.
– Согласен. Но решать-то мне. С этим ей придется считаться. Я не думал, что ей сразу после всего случившегося приспичит играться в ранчо. Но Лидия говорит, она уперлась намертво: хочу переезжать, и все тут. Но, – он поднял указательный палец, – она глупее, чем я думал, если воображает, что я позволю ей жить там одной и самой управлять ранчо. Во-первых, это физически невозможно. Бэннер – крепкая девчушка, но ей не справиться со всей необходимой работой. Ни одной женщине такого не потянуть.
– Найми работников.
Темные брови Росса поползли вверх.
– Ковбоев, которым не терпится наложить лапы на мою дочь? – Джейк быстро повернулся к окну. – Ага. Сказал тоже. Как прослышат о вчерашнем, сплетням конца не будет. Тебе ли не знать, мужики стесняться не станут. Они решат, что это Бэннер так распалила беднягу Шелдона, что он на любую готов был кинуться, на любую шлюху, вроде той суки Бернс.
– Она красивая девушка, Росс, – тихо сказал Джейк. – Может, они и правы.
– Может, и правы, – огрызнулся Росс. – Но мы с Лидией на ее стороне. Убежден, не она заставила его совершить подлость. И будь у него хоть капля характера… Во всяком случае, я не хочу, чтоб кобели-ковбои толпами являлись к девочке на ранчо якобы искать работу, а на самом деле поглазеть на нее. Эта горе-свадьба ей даром не пройдет. Лидия и я тоже ужасно беспокоимся. Она может наделать глупостей прямо сейчас. Она на что угодно пойдет, только бы самоутвердиться. Какой-нибудь проходимец прискачет сюда и воспользуется ее разбитым сердцем. Я, конечно, пристрелю его, но это доконает Бэннер.
Родители и впрямь хорошо знали свою дочь. Джейк сжал лежавшие на подоконнике руки в кулаки. Ему хотелось разбить стекло, причинить себе боль, наказать себя по заслугам. Во рту было горько, как будто он желчи напился. Ощущение вины не покидало его, разъедало душу, как раковая опухоль разъедает внутренности. Он чувствовал, что заболевает от этого.
Сам того не желая, Росс добил его.
– Ты единственный, кому мы можем доверить дочь. Ради нас, пожалуйста, соглашайся. Это будет хорошо и для Бэннер, и для тебя.
Джейк зажмурил глаза. Он бы с удовольствием заткнул уши. Наконец он медленно повернулся и уставился в пол на свои сапоги. Немало времени прошло, прежде чем он ответил:
– Не могу, Росс. Извини.
– Сто пятьдесят долларов в месяц.
Целое состояние.
– Дело не в деньгах.
– В чем же?
– Не усидеть мне на месте. Я – бродяга.
– Дерьмовая отговорка.
Джейк невесело усмехнулся.
– Может, и так. Но ты ведь не захочешь, чтоб такой дерьмовый ковбоишка управлял ранчо Бэннер.
– Ну, не такое уж ты дерьмо, ты, черт возьми, отличный наездник, лучше не бывает. Не считая меня, конечно. – Росс хвастливо улыбнулся, потом посерьезнел вновь. – Ты не переменишь решения? – Джейк покачал головой. – Подумай, по крайней мере, пока ты здесь.
Джейк взял шляпу и направился к двери. Но открыть ее не успел, Росс окликнул его:
– Послушай!
– Да?
– Ты можешь заставить сдаться меня, но не Лидию. А ты знаешь, коли она что забьет себе в голову – только держись.
Она нашла его днем на берегу реки. Джейк ловил рыбу. Она молча опустилась рядом на траву.
– Поймал что-нибудь?
Она и так видела, что не поймал. Видела, что и не пытается.
– Просто случайно проходила мимо? – поинтересовался Джейк. В зубах он сжимал сигару. До дому было не больше километра.
Лидия улыбнулась в ответ. Она выглядела в точности как двадцатилетняя девушка, покорившая его юное сердце.
– Ма сказала мне, где ты.
– А она откуда знает? Поразительно, как она ухитряется вычислить меня, как раз когда мне этого не хочется. Однажды она застукала меня с Присциллой Уоткинс у ручья, мне тогда было лет шестнадцать, так я думал, она мне весь чуб выдерет. – Джейк выпустил клуб дыма. – Теперь мне тридцать шесть, а она все суется в мои дела.
– Она любит тебя.
– Знаю. – Лицо Джейка омрачилось. – Это-то и плохо, черт возьми. Я вот обедал у нее. Все мы там собрались. Анабет со своим выводком, Мэринелл, Мика. Но так многих недоставало. Па, Атланты и Сэмюэля, Люка. – Он задумчиво уставился на воду. – Знаешь, мне до сих пор не хватает его.
Лидия погладила Джейка по руке.
– Тебе всегда будет не хватать его, Бубба.
Он покачал головой, негромко рассмеялся.
– Столько времени прошло. Но иногда мне чудится его смех. Поверишь ли, на чем я ловлю себя? Оборачиваюсь и смотрю, где он.
– Мне так же недостает старого Мозеса.
После того как путешествие закончилось и обоз распался, негр делил с ними все тяготы и испытания. Бывший его хозяин, Уинстон Хилл, погиб, и ему некуда было податься.
Мозес стал другом и защитником Лидии в те первые, полные мучительной неловкости недели брака с Россом. Когда же они обосновались на ранчо и дел стало по горло – Росс строил первую конюшню, а Ли оказался целиком на Лидии, – помощь Мозеса просто спасала ее. Она и сейчас считала его одним из самых близких своих друзей.
– В день похорон Мозеса я вспомнила, как он принес тело Люка к повозкам. Как он плакал! И так же было, когда убили Уинстона. Я никогда больше не видела человека столь же способного сострадать чужому горю.
Джейк накрыл руку Лидии своей.
– То лето всех нас изменило, так ведь?
– Росса и меня безусловно. – Лидия внимательно посмотрела на профиль Джейка. Его мужественность все еще не перестала удивлять ее. Каждый раз ей казалось, что она увидит светловолосого мальчугана с круглыми синими глазами, который когда-то нашел ее в лесу. – Я думаю, больше всего оно изменило тебя, Джейк.
Он не мог не согласиться. Те несколько месяцев в обозе принесли столько горя, сколько иному не выпадает за всю жизнь. Буббе Лэнгстону пришлось быстро повзрослеть, так быстро, что это не могло не наложить отпечатка на его будущее.
Лидия приподнялась, обернула юбку вокруг ног, уткнулась подбородком в колени.
– Я говорила с Россом.
– И он передал тебе мой ответ.
– Я рассчитываю, что ты изменишь решение.
– Не рассчитывай, Лидия. Не рассчитывай на меня ни в чем.
– Я рассчитываю на твою дружбу.
– Ну да, но…
– Ты нам нужен сейчас. Помоги вызволить Бэннер из этой передряги.
– Я не подходящий человек для этого.
– Подходящий. Из тебя получится хороший управляющий. У тебя есть опыт..
– Я не о работе. Дело… дело в Бэннер.
Лидия рассмеялась.
– Положим, с ней порой нелегко справиться. Она своенравная, порывистая и непостоянная. Конечно, она уже не маленькая, но мы с Россом не можем безучастно смотреть, как она делает глупости, о которых будет жалеть всю жизнь.
– Я не полицейский, – огрызнулся Джейк.
– Мы и не просим тебя быть полицейским. Мы надеемся, что ты будешь для нее тем, чем и был всегда, – другом и союзником. Мы доверяем тебе.
Силы небесные! Только бы они перестали повторять это! Он вновь почувствовал себя грешником в аду. Неужели необходимо каждую минуту напоминать о его предательстве?
– Найдете кого-нибудь. Такого же опытного и наверняка куда более достойного доверия. Не горит ведь, она не должна переезжать прямо сейчас.
– Ты не понимаешь. Росс разрешит ей взяться за это, только если ты останешься и будешь управлять ранчо.
Белокурая голова Джейка повернулась к Лидии.
– Несправедливо. За мое решение он накажет Бэннер.
– Таково его последнее слово. После разговора с тобой он сказал мне, что позволит ей переехать за реку, только если ты останешься.
– Проклятие…
Джейк поднялся и принялся мерить шагами берег. Бросил сигару в медленно текущую реку. Она зашипела и погасла. Вырвал тростниковую удочку из грязи, куда воткнул ее прежде, и отшвырнул в сторону.
– Это шантаж, – сказал он. – Бэннер будет здорово недовольна. Росс должен бы понимать. Это важно для нее. Сейчас особенно.
– Он понимает. Но он упрям как мул. Он думает, так будет лучше для нее, и ни слезами, ни гневом она его с этого не сдвинет.