Страница:
Выйдя из ангара, Дент произвел предполетную проверку самолета, прекрасно зная, что Голл уже все это сделал. Пробравшись под крылья, он взял пробы керосина из пяти различных отверстий, чтобы лично убедиться, что в топливных баках не собралась вода. Эта трудоемкая процедура требовала времени, однако Дент лично знал одного парня, который как-то раз пренебрег ею. Финал был печальным – парень разбился.
Убедившись, что крылатая машина готова к полету, Дент подняв вверх большой палец, сообщая Голлу, что все в порядке. После чего вернулся в уборную. Здесь он ополоснул лицо холодной водой и проглотил три таблетки аспирина, запив их остатками кофе, который оказался не таким уж и горячим, как хвастался Голл, однако был вдвое крепче обычного. И после всего, следуя совету Голла, закапал в глаза капли, чтобы устранить красноту. Впрочем, не особенно полагаясь на медицину, он надел солнечные очки.
Когда Дент наконец вышел из ангара, три пассажира уже ожидали его на бетонированной площадке, стоя плечом к плечу.
Больного он угадал сразу. Им оказался высокого роста пожилой мужчина с землистого цвета лицом, какое обычно бывает у больных раком, проходящих курс химиотерапии.
На мужчине были летние брюки без стрелок и спортивная куртка, которые болтались на нем как на вешалке. На лысой голове – бейсболка. Тому, скорее всего, было далеко за шестьдесят.
В центре этого трио стояла привлекательная уже немолодая женщина, на вид почти ровесница своего мужа. Но в ней было что-то такое…
Дент невольно замедлил шаг и вскоре застыл как вкопанный. Затем снова посмотрел на мужчину и попытался представить себе, как тот выглядел, когда был здоров и лет на двадцать моложе. Черт побери! Да это же Говард Листон!
Ошибки быть не могло, потому что рядом с ним стоя-ла его жена Оливия, которую Дент хорошо помнил. Она явно не жалела времени и денег на то, чтобы хорошо выглядеть даже в своем возрасте. Почти так же стройна, как и в молодости, лишь слегка располнела в талии. Волосы чуть светлее, чем раньше. Правда, кожа вокруг рта и под подбородком была уже не такой упругой, как без малого двадцать лет назад. А вот лицо сохранило прежнее высокомерное выражение.
Дент несколько секунд смотрел на них, затем оглянулся через плечо. Голл стоял в дверях своей конторки, с любопытством наблюдая за происходящим. Перехватив колючий взгляд Дента, он поспешно скрылся в рабочем кабинете и закрыл за собой дверь. Дент поклялся, что непременно скажет ему пару ласковых, но сделает это позже. Сейчас же он снова посмотрел на Листонов и подошел ближе.
– Это что, шутка? Если это так, то я не понял юмора.
Оливия повернулась к молодой женщине, стоявшей по другую сторону от мужчины.
– Я же говорила тебе, что этого лучше не делать!
Молодая женщина сделала два шага вперед.
– Это не шутка, мистер Картер. Нам нужно срочно попасть в Хьюстон.
– Между двумя городами проложена прекрасная автодорога.
– Отец плохо переносит долгие переезды на машине.
– Отец?
Его собеседница сняла большие солнечные очки, скрывавшие едва ли не треть лица.
– Я Беллами. Помните меня?
Конечно же, он помнил ее. Неужели это Беллами? Сестра Сьюзен? Раньше она походила на пугливого котенка и всегда скрывалась из вида, куда бы он ни приходил. Тощая, неуклюжая, с брекетами на зубах и прыщиками на лице. Неужели это она?
С тех пор фигура Беллами приобрела женственные округлости. Кожа лица стала чище, зубы выровнялись. Одета неброско, но дорого. Темные блестящие волосы собраны в «конский хвост», их кончики аккуратно подстрижены. Все вместе это составляло элегантный ансамбль.
Одна беда: на ее попке не растопишь и кубика льда.
Она излучала ту же надменность, как и ее родители, и, что еще хуже, надменность эта была направлена на Дента Картера. Оливия смотрела на него так, будто сегодня утром он забыл принять душ. Старик же либо был слишком слаб, либо просто не желал разговаривать с ним. Что касается Беллами, то ее командирский тон моментально вызвал у Дента раздражение, хотя она и сказала всего-то несколько слов.
Нет, он не позволит им помыкать собой. Во всяком случае, не допустит повторения того, что было когда-то…
– К юго-востоку от центра города есть прекрасный коммерческий аэропорт, – сообщил он, обращаясь к Беллами. – Или вы не слышали об огромных современных самолетах? Они по нескольку раз в день совершают рейсы в Хьюстон.
На его сарказм она ответила улыбкой, в равной степени язвительной.
– Да, мы в курсе. Спасибо за предложение. Но для отца было бы сущей пыткой проходить предполетный досмотр. Мне сказали… – Беллами посмотрела на ангар, где Голл затеял игру в прятки, скрывшись в своей конторке. – Мне сказали, что у вас есть самолет и вы берете пассажиров. Я согласилась с вашими условиями и заплатила аванс.
А в деньгах он действительно нуждался. Для Листонов две с половиной тысячи долларов – пустяк, карманные расходы. Для него же они означали возможность заплатить за электричество, купить продукты, погасить очередной взнос за самолет. Эх, зря он не запросил больше! Но и Голлу он еще всыплет по первое число за то, что тот не сказал ему, что это за пассажиры. Это же надо так его подставить! И о чем только этот старпер думал?
А что вообще себе думали Листоны? Почему выбрали именно его, почему предпочли воспользоваться его самолетом? Ведь им по карману самые дорогие авиакомпании! Вряд ли этим снобам ни с того ни с сего взбрело в голову завести с ним дружбу.
Лично он не желал иметь с ними никаких дел.
Увы, но как ни крути, а Голл был прав, вспомнив поговорку про дареного коня. Если они готовы терпеть его общество, ему ничто не помешает последовать их примеру. Тем более что до Хьюстона лету всего ничего.
Дент нехотя повернулся к Говарду Листону. Что поделаешь, жизнь заставит сделать и не такое.
– Когда вам нужно быть на месте?
– Нам назначено на два часа.
– Мы прилетим туда гораздо раньше. У вас будет полно свободного времени.
– Отлично, – отозвалась Беллами. – Если все осталь-ное в порядке, может, все-таки пройдем на посадку?
Ее командирский тон был Денту хорошо знаком. Он стиснул зубы, чтобы не нагрубить в ответ, однако взял себя в руки и с улыбкой указал на трап самолета:
– Прошу! Только после вас.
Полет прошел гладко. Единственная трудность, с которой они столкнулись, – необходимость посадить Говарда Листона в самолет, а затем из него высадить. Он был настолько слаб, что каждое движение давалось ему с великим трудом. Дент невольно проникся к нему сочувствием. Сев на заднее сиденье лимузина, который ждал их в аэропорту, Говард почти как ребенок был рад тому, что они наконец добрались до места. Оливия сидела рядом, готовая в любой момент прийти ему на помощь.
Беллами на минуту задержалась рядом с Дентом и была вынуждена кричать, чтобы он мог расслышать ее слова за шумом двигателей и порывами ветра:
– Медицинский персонал и врачи не вписываются в график, так что я не могу сказать заранее, сколько времени мы там пробудем.
Она снова надела солнечные очки, однако губы предательски дрожали, выдавая ее состояние. Наверное, это из-за отца, предположил Дент. Или же, как и ее родители, она смотрела на него свысока. Одному Богу было известно, каких слов она наслушалась о нем за последние восемнадцать лет.
– Я отвезу вас обратно, как только вы справитесь с делами, а пока буду ждать в аэропорту. – С этими словами он протянул ей свою визитную карточку: – Здесь указан номер моего сотового. Если вы позвоните мне из клиники, я приготовлю самолет и мы сразу же полетим.
– Спасибо, – поблагодарила Беллами. Она на мгновение задумалась, затем засунула руку в сумку и вытащила из нее книгу в переплете: – Читали это?
Дент взял у нее книгу.
– «Петля желания». Т. Дж. Дэвид.
– Она же Беллами Листон Прайс. Вы знали, что эту книгу написала я?
– Нет, не знал, – ответил он. И тут же захотел добавить: «Мне совершенно на это наплевать».
Однако сдержался, потому что Беллами вопросительно смотрела на него. За темными стеклами очков Дент не мог видеть ее глаз, но ему показалось, что она задумалась над его ответом.
– Нет, – повторил он. – Я не знал, что вы теперь пишете книги. Прайс, вы сказали?
– Моя фамилия по мужу.
– А при чем тут Т. Дж. Дэвид?
– Я нашла это имя в телефонной книге.
– Как это?
В следующее мгновение из лимузина ее окликнула Оливия:
– Беллами! Ты идешь?
– Книга поможет вам скоротать время, пока вы будете ждать нас, – произнесла Беллами, повернувшись к Денту. С этими словами она торопливо направилась к лимузину.
Когда машина отъехала, Дент посмотрел ей вслед и выругался себе под нос. Войдя в здание, он достал телефон и, нажав кнопку быстрого набора, позвонил Голлу.
– Давай быстрее. Я занят, – ворчливо ответил тот.
– Какого черта, Голл?
– А ты что, можешь позволить себе выбирать пассажиров? У тебя денег много?
– Кого брать в полет, решаю я. Знай я, кто они такие, я бы остался в постели.
– Похоже, ты от страха едва не наложил в штаны!
– Слушай, почему ты пытаешься еще больше искупать меня в дерьме? Я и без того по уши в нем.
– Тебе нужен этот рейс. Они платят хорошие деньги. Скажи мне, если я не прав. Короче, закругляемся, у меня у самого дел по горло и выше, – после небольшой паузы добавил Голл и дал отбой.
Раньше Денту нравилось бродить по аэропортам, будь то шикарный международный или маленький сельский с поросшей травой взлетно-посадочной полосой, которым пользовались лишь самолеты сельскохозяйственной авиации. Особое удовольствие ему доставляло болтать на профессиональные темы с другими летчиками.
Теперь же он не стал этого делать. Говорить не хотелось. Да и кто захотел бы разговаривать с ним, узнай они, кто он такой. В помещение, где отдыхали летчики, он заглянул лишь на минутку, чтобы взять пару газет, после чего устроился в кресле в дальнем углу зала ожидания. Он прочитал две спортивные колонки, неудачно попробовал разгадать кроссворд и принялся без особого интереса смотреть по телевизору футбольный матч.
Проголодавшись через пару часов, купил в уличной забегаловке чизбургер и принялся жевать его, наблюдая, как взлетают самолеты. Когда очередная крылатая машина отрывалась от взлетной полосы, его охватывало знакомое волнующее чувство. Больше всего на свете он тосковал о мощном выбросе адреналина, который испытывал всякий раз, когда нос реактивного лайнера взмывал ввысь. В этом было что-то сексуальное. Тогда он подсел на это ощущение как на наркотик. А потом все кончилось – раз и навсегда.
Увы, хьюстонская жара вынудила его перейти в помещение, где работали кондиционеры. Дент вернулся на свое прежнее место и, желая разогнать скуку, открыл роман Беллами Прайс и начал читать.
Пролог заставил его онеметь от изумления. Прочитав первые пять глав, он пришел в негодование. Когда же добрался до последней, лицо его полыхало от ярости.
Глава 2
Убедившись, что крылатая машина готова к полету, Дент подняв вверх большой палец, сообщая Голлу, что все в порядке. После чего вернулся в уборную. Здесь он ополоснул лицо холодной водой и проглотил три таблетки аспирина, запив их остатками кофе, который оказался не таким уж и горячим, как хвастался Голл, однако был вдвое крепче обычного. И после всего, следуя совету Голла, закапал в глаза капли, чтобы устранить красноту. Впрочем, не особенно полагаясь на медицину, он надел солнечные очки.
Когда Дент наконец вышел из ангара, три пассажира уже ожидали его на бетонированной площадке, стоя плечом к плечу.
Больного он угадал сразу. Им оказался высокого роста пожилой мужчина с землистого цвета лицом, какое обычно бывает у больных раком, проходящих курс химиотерапии.
На мужчине были летние брюки без стрелок и спортивная куртка, которые болтались на нем как на вешалке. На лысой голове – бейсболка. Тому, скорее всего, было далеко за шестьдесят.
В центре этого трио стояла привлекательная уже немолодая женщина, на вид почти ровесница своего мужа. Но в ней было что-то такое…
Дент невольно замедлил шаг и вскоре застыл как вкопанный. Затем снова посмотрел на мужчину и попытался представить себе, как тот выглядел, когда был здоров и лет на двадцать моложе. Черт побери! Да это же Говард Листон!
Ошибки быть не могло, потому что рядом с ним стоя-ла его жена Оливия, которую Дент хорошо помнил. Она явно не жалела времени и денег на то, чтобы хорошо выглядеть даже в своем возрасте. Почти так же стройна, как и в молодости, лишь слегка располнела в талии. Волосы чуть светлее, чем раньше. Правда, кожа вокруг рта и под подбородком была уже не такой упругой, как без малого двадцать лет назад. А вот лицо сохранило прежнее высокомерное выражение.
Дент несколько секунд смотрел на них, затем оглянулся через плечо. Голл стоял в дверях своей конторки, с любопытством наблюдая за происходящим. Перехватив колючий взгляд Дента, он поспешно скрылся в рабочем кабинете и закрыл за собой дверь. Дент поклялся, что непременно скажет ему пару ласковых, но сделает это позже. Сейчас же он снова посмотрел на Листонов и подошел ближе.
– Это что, шутка? Если это так, то я не понял юмора.
Оливия повернулась к молодой женщине, стоявшей по другую сторону от мужчины.
– Я же говорила тебе, что этого лучше не делать!
Молодая женщина сделала два шага вперед.
– Это не шутка, мистер Картер. Нам нужно срочно попасть в Хьюстон.
– Между двумя городами проложена прекрасная автодорога.
– Отец плохо переносит долгие переезды на машине.
– Отец?
Его собеседница сняла большие солнечные очки, скрывавшие едва ли не треть лица.
– Я Беллами. Помните меня?
Конечно же, он помнил ее. Неужели это Беллами? Сестра Сьюзен? Раньше она походила на пугливого котенка и всегда скрывалась из вида, куда бы он ни приходил. Тощая, неуклюжая, с брекетами на зубах и прыщиками на лице. Неужели это она?
С тех пор фигура Беллами приобрела женственные округлости. Кожа лица стала чище, зубы выровнялись. Одета неброско, но дорого. Темные блестящие волосы собраны в «конский хвост», их кончики аккуратно подстрижены. Все вместе это составляло элегантный ансамбль.
Одна беда: на ее попке не растопишь и кубика льда.
Она излучала ту же надменность, как и ее родители, и, что еще хуже, надменность эта была направлена на Дента Картера. Оливия смотрела на него так, будто сегодня утром он забыл принять душ. Старик же либо был слишком слаб, либо просто не желал разговаривать с ним. Что касается Беллами, то ее командирский тон моментально вызвал у Дента раздражение, хотя она и сказала всего-то несколько слов.
Нет, он не позволит им помыкать собой. Во всяком случае, не допустит повторения того, что было когда-то…
– К юго-востоку от центра города есть прекрасный коммерческий аэропорт, – сообщил он, обращаясь к Беллами. – Или вы не слышали об огромных современных самолетах? Они по нескольку раз в день совершают рейсы в Хьюстон.
На его сарказм она ответила улыбкой, в равной степени язвительной.
– Да, мы в курсе. Спасибо за предложение. Но для отца было бы сущей пыткой проходить предполетный досмотр. Мне сказали… – Беллами посмотрела на ангар, где Голл затеял игру в прятки, скрывшись в своей конторке. – Мне сказали, что у вас есть самолет и вы берете пассажиров. Я согласилась с вашими условиями и заплатила аванс.
А в деньгах он действительно нуждался. Для Листонов две с половиной тысячи долларов – пустяк, карманные расходы. Для него же они означали возможность заплатить за электричество, купить продукты, погасить очередной взнос за самолет. Эх, зря он не запросил больше! Но и Голлу он еще всыплет по первое число за то, что тот не сказал ему, что это за пассажиры. Это же надо так его подставить! И о чем только этот старпер думал?
А что вообще себе думали Листоны? Почему выбрали именно его, почему предпочли воспользоваться его самолетом? Ведь им по карману самые дорогие авиакомпании! Вряд ли этим снобам ни с того ни с сего взбрело в голову завести с ним дружбу.
Лично он не желал иметь с ними никаких дел.
Увы, но как ни крути, а Голл был прав, вспомнив поговорку про дареного коня. Если они готовы терпеть его общество, ему ничто не помешает последовать их примеру. Тем более что до Хьюстона лету всего ничего.
Дент нехотя повернулся к Говарду Листону. Что поделаешь, жизнь заставит сделать и не такое.
– Когда вам нужно быть на месте?
– Нам назначено на два часа.
– Мы прилетим туда гораздо раньше. У вас будет полно свободного времени.
– Отлично, – отозвалась Беллами. – Если все осталь-ное в порядке, может, все-таки пройдем на посадку?
Ее командирский тон был Денту хорошо знаком. Он стиснул зубы, чтобы не нагрубить в ответ, однако взял себя в руки и с улыбкой указал на трап самолета:
– Прошу! Только после вас.
Полет прошел гладко. Единственная трудность, с которой они столкнулись, – необходимость посадить Говарда Листона в самолет, а затем из него высадить. Он был настолько слаб, что каждое движение давалось ему с великим трудом. Дент невольно проникся к нему сочувствием. Сев на заднее сиденье лимузина, который ждал их в аэропорту, Говард почти как ребенок был рад тому, что они наконец добрались до места. Оливия сидела рядом, готовая в любой момент прийти ему на помощь.
Беллами на минуту задержалась рядом с Дентом и была вынуждена кричать, чтобы он мог расслышать ее слова за шумом двигателей и порывами ветра:
– Медицинский персонал и врачи не вписываются в график, так что я не могу сказать заранее, сколько времени мы там пробудем.
Она снова надела солнечные очки, однако губы предательски дрожали, выдавая ее состояние. Наверное, это из-за отца, предположил Дент. Или же, как и ее родители, она смотрела на него свысока. Одному Богу было известно, каких слов она наслушалась о нем за последние восемнадцать лет.
– Я отвезу вас обратно, как только вы справитесь с делами, а пока буду ждать в аэропорту. – С этими словами он протянул ей свою визитную карточку: – Здесь указан номер моего сотового. Если вы позвоните мне из клиники, я приготовлю самолет и мы сразу же полетим.
– Спасибо, – поблагодарила Беллами. Она на мгновение задумалась, затем засунула руку в сумку и вытащила из нее книгу в переплете: – Читали это?
Дент взял у нее книгу.
– «Петля желания». Т. Дж. Дэвид.
– Она же Беллами Листон Прайс. Вы знали, что эту книгу написала я?
– Нет, не знал, – ответил он. И тут же захотел добавить: «Мне совершенно на это наплевать».
Однако сдержался, потому что Беллами вопросительно смотрела на него. За темными стеклами очков Дент не мог видеть ее глаз, но ему показалось, что она задумалась над его ответом.
– Нет, – повторил он. – Я не знал, что вы теперь пишете книги. Прайс, вы сказали?
– Моя фамилия по мужу.
– А при чем тут Т. Дж. Дэвид?
– Я нашла это имя в телефонной книге.
– Как это?
В следующее мгновение из лимузина ее окликнула Оливия:
– Беллами! Ты идешь?
– Книга поможет вам скоротать время, пока вы будете ждать нас, – произнесла Беллами, повернувшись к Денту. С этими словами она торопливо направилась к лимузину.
Когда машина отъехала, Дент посмотрел ей вслед и выругался себе под нос. Войдя в здание, он достал телефон и, нажав кнопку быстрого набора, позвонил Голлу.
– Давай быстрее. Я занят, – ворчливо ответил тот.
– Какого черта, Голл?
– А ты что, можешь позволить себе выбирать пассажиров? У тебя денег много?
– Кого брать в полет, решаю я. Знай я, кто они такие, я бы остался в постели.
– Похоже, ты от страха едва не наложил в штаны!
– Слушай, почему ты пытаешься еще больше искупать меня в дерьме? Я и без того по уши в нем.
– Тебе нужен этот рейс. Они платят хорошие деньги. Скажи мне, если я не прав. Короче, закругляемся, у меня у самого дел по горло и выше, – после небольшой паузы добавил Голл и дал отбой.
Раньше Денту нравилось бродить по аэропортам, будь то шикарный международный или маленький сельский с поросшей травой взлетно-посадочной полосой, которым пользовались лишь самолеты сельскохозяйственной авиации. Особое удовольствие ему доставляло болтать на профессиональные темы с другими летчиками.
Теперь же он не стал этого делать. Говорить не хотелось. Да и кто захотел бы разговаривать с ним, узнай они, кто он такой. В помещение, где отдыхали летчики, он заглянул лишь на минутку, чтобы взять пару газет, после чего устроился в кресле в дальнем углу зала ожидания. Он прочитал две спортивные колонки, неудачно попробовал разгадать кроссворд и принялся без особого интереса смотреть по телевизору футбольный матч.
Проголодавшись через пару часов, купил в уличной забегаловке чизбургер и принялся жевать его, наблюдая, как взлетают самолеты. Когда очередная крылатая машина отрывалась от взлетной полосы, его охватывало знакомое волнующее чувство. Больше всего на свете он тосковал о мощном выбросе адреналина, который испытывал всякий раз, когда нос реактивного лайнера взмывал ввысь. В этом было что-то сексуальное. Тогда он подсел на это ощущение как на наркотик. А потом все кончилось – раз и навсегда.
Увы, хьюстонская жара вынудила его перейти в помещение, где работали кондиционеры. Дент вернулся на свое прежнее место и, желая разогнать скуку, открыл роман Беллами Прайс и начал читать.
Пролог заставил его онеметь от изумления. Прочитав первые пять глав, он пришел в негодование. Когда же добрался до последней, лицо его полыхало от ярости.
Глава 2
Это было затишье перед бурей – последние минуты перед наплывом посетителей в ресторане «Макси».
Рестораны этой сети в Нью-Йорке и Бостоне уже имели солидную репутацию, и поэтому, как только в Атланте чуть больше года назад открылся свой «Макси», заведение тотчас же завоевало популярность у юных красоток в туфлях на шпильках, приходивших показать себя и заодно на других посмотреть.
Совладелец ресторана Стивен Макси сидел за барной стойкой и изучал вечернее меню, мысленно готовясь к наплыву посетителей, который должен был хлынуть сюда в половине шестого, как только заведение распахнет свои двери. Из задумчивости Стивена вывел телефонный звонок. С опаской посмотрев на определитель номера, он тем не менее ответил:
– Да, мама. Привет.
– Я знаю, что ты занят.
– Пустяки. Как там Говард?
– Мы в Хьюстоне. Прилетели, чтобы узнать, каковы перспективы дальнейшего лечения и есть ли у нас выбор.
Увы, вариантов выбора оставалось все меньше и меньше, но никто в их семье не осмеливался высказать это вслух.
– Передавай ему привет, – сказал Стивен.
– Обязательно. Он сейчас спит. Беллами присматривает за ним. Я отошла на минуту, чтобы позвонить тебе.
По голосу матери Стивен понял, что та хочет сказать что-то еще, – Оливия сделала паузу, как будто не решаясь говорить дальше.
– Мы прилетели на частном самолете, – снова заговорила она.
В невинном признании, однако, угадывалось нечто важное, недосказанное. Стивен не стал торопить мать.
– Его наняла Беллами. Угадай, кто летчик.
Стивен напрягся:
– Только не говори мне, что это…
– Верно. Дентон Картер.
Стив оперся локтем на стойку, опустил голову и потер лоб кончиками пальцев, пытаясь отогнать мигрень. Он уже понимал, что этот разговор наверняка закончится для него головной болью.
– Я пыталась разубедить ее, – продолжила Оливия. – Но ты же знаешь, какая у нас Беллами.
– Но, ради бога, зачем ей это?
– Для нее это что-то вроде окончательного исцеления, возможность примириться с прошлым. Да ты и сам знаешь, какая она, твоя сводная сестра.
– Она всегда хотела быть посредником во всех делах, этаким миротворцем.
– Она хочет, чтобы… чтобы всем было хорошо.
– И как Картер повел себя? Надеюсь, он вам не нахамил?
– Не то чтобы нахамил, но ему явно было неприятно нас видеть. Так же, как и нам его.
– Тогда почему он согласился отвезти вас на своем самолете?
– Этот старик, владелец аэродрома…
– Он все еще жив?
– Старик договорился с Беллами и, скорее всего, не сказал Денту, кого ему предстоит везти. Когда же Картер понял, кто мы такие, то всем своим видом дал понять, что он о нас думает. У нас с ним взаимная неприязнь.
– Ему известно о книге, которую написала Беллами?
– Она сказала, что нет. Возможно, Картер притворяется или же на самом деле такой бестолковый. Кто его знает? Как только мы закончим здесь наши дела, нам придется лететь на его самолете обратно. – Оливия шмыгнула носом, и Стивен понял, что мать расстроена. – Вот уж не думала снова его увидеть.
Оливия продолжила свои жалобы. Впрочем, Стивен ее хорошо понимал, догадываясь, какие чувства владеют ею в эти минуты. Эмоции Оливии имели самый широкий спектр – от тревоги до ярости, как то уже было, когда «Петля желания» только что вышла в свет. Когда же стало известно настоящее имя автора и автобиографическая канва книги, она думала, что сойдет с ума.
Уильям Строуд, совладелец ресторана, похлопал своего компаньона по плечу: мол, пора открывать заведение. Администратор направился к дверям. Официанты разошлись по залу, добавляя к сервировке столиков последние штрихи. Занял свой пост и сомелье, готовый ответить на вопросы посетителей по внушительной карте вин.
– Мама, – оборвал Оливию Стивен, – извини, но у меня дела. Мы как раз открываемся на ужин.
– Прости, я должна была догадаться…
– Не надо извиняться, мама. Конечно, ты расстроена. Беллами зря так поступила: тебе действительно ни к чему снова видеть Дента Картера.
– Она тысячу раз извинилась, Стивен. Когда Беллами работала над книгой, ей и в голову не могло прийти, что всем станет известно, что ее книга основана… на реальных событиях.
– Пусть даже она извинялась искренне, но что толку? Она все равно решила написать эту книгу. Она знала, что рискует, знала, что при желании выяснить настоящее имя автора не так уж и сложно. И все-таки рискнула, хотя и знала, что тем самым подставит и нас. Это нечестно с ее стороны.
– Теперь она это понимает, – вздохнула Оливия. – Но в любом случае что сделано, то сделано.
– Все верно, но и лишний раз встречаться с Дентом Картером тебе тоже ни к чему. Выбрось его из головы, и пусть все твои мысли будут сосредоточены только на Говарде. Не забудь передать ему привет от меня и пожелания скорейшего выздоровления.
Стивен дал отбой прежде, чем мать успела сказать что-то еще. Отодвинувшись к краю стойки, чтобы уступить место первым посетителям, он скромно попросил бармена налить ему водки со льдом. Помещение прямо на глазах заполнялось людьми. К барной стойке уже было не протолкнуться.
Вскоре к Стивену присоединился Уильям. По стоящему перед компаньоном стакану и мрачному выражению лица он наверняка понял, что телефонный разговор был не из приятных.
– Как там твой отчим? Что нового?
Стивен сообщил последние новости о состоянии Говарда:
– Дело плохо, но есть кое-что похуже. На сцене снова появился Дент Картер. – Уильям знал предысторию, так что не было необходимости что-то ему объяснять. – По приглашению Беллами, ни больше ни меньше.
Стивен поведал компаньону, что произошло, и тот недоверчиво покачал головой:
– Скажи на милость, зачем ей это понадобилось? Вернувшись из Нью-Йорка в Техас, она перестала рекламировать свою книгу и практически исчезла из поля зрения читателей. Зачем ей нужно ворошить прошлое?
– Даже не знаю, что на это сказать. Ума не приложу.
– Что же ты будешь делать? – озабоченно поинтересовался Уильям.
– Да то же, что и всегда, всю мою жизнь, – ответил Стивен и осушил стакан до дна. – Вести борьбу за выживание.
Беллами догадалась, что Дент наблюдал за приближением их лимузина изнутри здания. Машина еще не успела остановиться, как он уже был рядом и жестом велел шоферу открыть заднюю дверцу. Как только Беллами выбралась наружу, Дент сунул ей прямо в лицо экземпляр «Петли желания».
– Признавайтесь, черт побери, зачем вы написали эту дурацкую книжку?
Беллами растерялась, не зная, как отнестись к этой вспышке гнева. Это добрый знак или нет? Скорее добрый, решила она. Значит, он не лгал, когда сказал, что первый раз слышит о ее книге. Из чего следовало, что это не он прислал ей крысу в подарочной коробке.
Но Дент явно разозлился, и его желательно было успокоить, прежде чем на них начнут оглядываться окружающие. И тогда кто-нибудь обязательно ее узнает. Она затем и вернулась в Техас, чтобы по возможности держаться в тени и не попадаться на глаза журналистам. До сих пор ей это удавалось.
Она обошла Дента и шагнула в здание терминала.
– Извините, что не позвонила вам сразу, как только вышла из клиники. Вылетело из головы, – сказала она и, увидев столики кафе, добавила: – Я подожду вас здесь, пока вы будете готовить самолет к полету. Сообщите мне, когда закончите.
Она сделала шаг к ближайшему столику, но Дент преградил ей дорогу.
– Только не надо отмахиваться от меня, как от назойливой мухи. Я хочу знать, зачем вы написали это.
Беллами огляделась по сторонам:
– Вы можете говорить тише?
– Чтобы заработать денег? Папочкиных денег вам мало? Или ненаглядный муженек промотал ваше приданое?
– Я отказываюсь говорить с вами на эту тему, во всяком случае на публике, да еще когда вы выкрикиваете свои обвинения мне прямо в лицо.
– Я хочу знать!..
– Сейчас не время для этого, Дент.
То ли потому, что она сорвалась на крик, то ли потому, что назвала его по имени, а может, потому, что он заметил в ее глазах слезы, но Дент понял, что она расстроена, и не стал настаивать на своем.
Он отошел от Беллами, посмотрел на отъезжающий лимузин, затем вернулся и констатировал очевидный факт:
– Ваших родителей с вами нет.
– Отца положили в клинику, Оливия осталась с ним. – Поскольку Дент промолчал, Беллами воспользовалась этим минутным затишьем: – Я подожду вас вон там.
Она снова обошла его, причем оглядываться не стала. Если он зол из-за книги, то пусть летит назад без нее, размышляла Беллами. Пусть бросит ее здесь одну, и тогда ей придется вернуться в Остин рейсом коммерческой авиалинии. Впрочем, ничего страшного она в этом не видела. Может, так даже будет лучше.
Как уже несколько раз в течение дня заметила Оливия, встреча с Дентом, даже спустя столько лет, была ошибкой. Беллами же по наивности считала, будто это вернет ей душевное спокойствие. Какая же она идиотка, что не прислушалась к совету Оливии и, что еще хуже, нажила себе нового врага.
У автоматов с газировкой Беллами положила в стаканчик кубики льда и, наполнив его диетической колой, села за столик, радуясь тому, что сейчас в закусочной пусто. День во всех отношениях выдался тяжелым. Неудивительно, что сейчас она – комок нервов. Ей требовалось несколько минут, чтобы успокоиться и приготовиться к неизбежной стычке с Дентом Картером.
В огромное окно Беллами наблюдала за тем, как Дент, зажав под мышкой ее книгу, шагает к своему самолету. Она не разбиралась в авиационной технике, но его крылатая машина ей понравилась – белый двухмоторный самолет с голубой полосой. Пронаблюдав за тем, как самолет заправили горючим, Дент что-то проверил на левом крыле, затем опустился на корточки и осмотрел шасси. Выпрямившись, отряхнул руки и, обойдя крыло, подошел к хвосту самолета. Все его движения были ловкими, четкими: сказывался немалый профессиональный опыт.
Сколько же ему сейчас? Тридцать шесть? Тридцать семь?
Он на два года был старше Сьюзен.
Все это время Беллами мучил вопрос: как прожитые годы обошлись с его внешностью? Есть ли у него брюшко, появилась ли лысина? Следит ли он за собой или выглядит на свой возраст? Однако никаких резких возрастных изменений она в нем не заметила.
Каштановые волосы оставались таким же густыми и непокорными, как и прежде. Правда, в уголках глаз стали заметны лучики морщинок, но это лишь потому, что ему постоянно приходилось щуриться во время полетов, когда солнце светит прямо в лицо. Зрелость и, по всей видимости, годы нелегкой жизни сделали черты лица более резкими. И все же сейчас он казался куда привлекательнее, чем в восемнадцать лет, когда при встрече с ним она начинала заикаться и мямлить, жутко стесняясь брекетов на зубах и прыщиков на лице.
Завершив предполетную проверку, Дент одобрительно сделал знак механикам, что все в порядке, и размашисто зашагал к зданию терминала. Вместе с ним в помещение ворвался порыв ветра. Молодые женщины за стойкой справочной службы тотчас повернули головы в сторону Дента, пожирая его глазами, пока он поправлял и разглаживал галстук на плоском мускулистом животе. Дент снял солнечные очки, небрежно провел пятерней по волосам и направился к столику, за которым его ждала Беллами.
Он принес себе чашку кофе, бросил книгу на столик и сел напротив.
Какое-то мгновение Дент просто смотрел на Беллами. Он явно все еще кипел от злости. Ей же подумалось, что его серые, с коричневыми крапинками, глаза остались такими же, как и прежде. Но если глаза были ей хорошо знакомы, то его раздражение оказалось для нее явно в новинку.
– Ну, как он, плох? – наконец спросил Дент.
– Отец? Плох. Врач-онколог прописал ему новый сеанс химиотерапии, но он переносит ее так тяжело, что они с Оливией сомневаются, стоит ли продолжать. Да и доктор считает, что он слишком слаб и ему лучше остаться на ночь в клинике.
– Новый сеанс химиотерапии все-таки способен помочь.
– Нет, – мягко возразила Беллами. – Не поможет. С химиотерапией или без нее, он все равно долго не протянет. Его дни сочтены.
Дент отвел взгляд:
– Извините.
Беллами отпила колы и, дождавшись, когда он снова посмотрит на нее, сказала:
– Не надо говорить о том, чего в данный момент не чувствуете.
Дент вытер рукой рот.
– Презираете меня? Отлично. Жаль, конечно, что люди уходят из жизни вот так, но ваш отец никогда меня не жаловал.
– И наоборот.
– Я сделал ему что-нибудь плохое? Впрочем, если мне приспичит это узнать, то я всегда могу прочитать вашу книгу. Она просветит меня.
С этими словами он подтолкнул через стол экземпляр «Петли желания».
– Если вы прочитали ее до конца…
– Я прочел достаточно.
– …то вы бы поняли, что персонаж, который списан с вас…
– Списан? Да вы перешли все мыслимые границы, разве что не назвали меня по имени…
– …окажется также и жертвой.
– Чушь!
Дент подался было вперед, но затем снова откинулся на спинку стула и вытянул ноги, даже не извинившись, когда под столом задел ноги Беллами.
– Зачем вы ворошите прошлое?
– А вам какое до этого дело? – парировала она.
– Вам требуется ответ?
– Это случилось давно, Дент. И если это и затронуло вашу жизнь, то надолго ли? На несколько недель? Или, самое большее, месяцев? А потом вы все забыли и начали жить своей жизнью.
Дент издал горький смешок.
– У вас есть семья?
– Нет.
– Никогда не были женаты?
– Нет.
– У вас есть ваш собственный самолет.
– Изо всех сил стараюсь, чтобы он стал полностью моим.
– Вы по-прежнему общаетесь с мистером Хэтэуэем.
– Верно. Общался до сегодняшнего дня. Сейчас Голл стоит первым номером в моем списке придурков.
– Он не сказал вам, что мы будем вашими пассажирами?
– Не сказал. Даже после того, как отдал мне чек.
– Неужели имя Беллами Прайс ни о чем вам не сказало?
– Я только посмотрел, правильная ли сумма стоит в чеке.
– А я думала, что вы видели меня по телевидению.
– Вас показывали по телевидению?
Рестораны этой сети в Нью-Йорке и Бостоне уже имели солидную репутацию, и поэтому, как только в Атланте чуть больше года назад открылся свой «Макси», заведение тотчас же завоевало популярность у юных красоток в туфлях на шпильках, приходивших показать себя и заодно на других посмотреть.
Совладелец ресторана Стивен Макси сидел за барной стойкой и изучал вечернее меню, мысленно готовясь к наплыву посетителей, который должен был хлынуть сюда в половине шестого, как только заведение распахнет свои двери. Из задумчивости Стивена вывел телефонный звонок. С опаской посмотрев на определитель номера, он тем не менее ответил:
– Да, мама. Привет.
– Я знаю, что ты занят.
– Пустяки. Как там Говард?
– Мы в Хьюстоне. Прилетели, чтобы узнать, каковы перспективы дальнейшего лечения и есть ли у нас выбор.
Увы, вариантов выбора оставалось все меньше и меньше, но никто в их семье не осмеливался высказать это вслух.
– Передавай ему привет, – сказал Стивен.
– Обязательно. Он сейчас спит. Беллами присматривает за ним. Я отошла на минуту, чтобы позвонить тебе.
По голосу матери Стивен понял, что та хочет сказать что-то еще, – Оливия сделала паузу, как будто не решаясь говорить дальше.
– Мы прилетели на частном самолете, – снова заговорила она.
В невинном признании, однако, угадывалось нечто важное, недосказанное. Стивен не стал торопить мать.
– Его наняла Беллами. Угадай, кто летчик.
Стивен напрягся:
– Только не говори мне, что это…
– Верно. Дентон Картер.
Стив оперся локтем на стойку, опустил голову и потер лоб кончиками пальцев, пытаясь отогнать мигрень. Он уже понимал, что этот разговор наверняка закончится для него головной болью.
– Я пыталась разубедить ее, – продолжила Оливия. – Но ты же знаешь, какая у нас Беллами.
– Но, ради бога, зачем ей это?
– Для нее это что-то вроде окончательного исцеления, возможность примириться с прошлым. Да ты и сам знаешь, какая она, твоя сводная сестра.
– Она всегда хотела быть посредником во всех делах, этаким миротворцем.
– Она хочет, чтобы… чтобы всем было хорошо.
– И как Картер повел себя? Надеюсь, он вам не нахамил?
– Не то чтобы нахамил, но ему явно было неприятно нас видеть. Так же, как и нам его.
– Тогда почему он согласился отвезти вас на своем самолете?
– Этот старик, владелец аэродрома…
– Он все еще жив?
– Старик договорился с Беллами и, скорее всего, не сказал Денту, кого ему предстоит везти. Когда же Картер понял, кто мы такие, то всем своим видом дал понять, что он о нас думает. У нас с ним взаимная неприязнь.
– Ему известно о книге, которую написала Беллами?
– Она сказала, что нет. Возможно, Картер притворяется или же на самом деле такой бестолковый. Кто его знает? Как только мы закончим здесь наши дела, нам придется лететь на его самолете обратно. – Оливия шмыгнула носом, и Стивен понял, что мать расстроена. – Вот уж не думала снова его увидеть.
Оливия продолжила свои жалобы. Впрочем, Стивен ее хорошо понимал, догадываясь, какие чувства владеют ею в эти минуты. Эмоции Оливии имели самый широкий спектр – от тревоги до ярости, как то уже было, когда «Петля желания» только что вышла в свет. Когда же стало известно настоящее имя автора и автобиографическая канва книги, она думала, что сойдет с ума.
Уильям Строуд, совладелец ресторана, похлопал своего компаньона по плечу: мол, пора открывать заведение. Администратор направился к дверям. Официанты разошлись по залу, добавляя к сервировке столиков последние штрихи. Занял свой пост и сомелье, готовый ответить на вопросы посетителей по внушительной карте вин.
– Мама, – оборвал Оливию Стивен, – извини, но у меня дела. Мы как раз открываемся на ужин.
– Прости, я должна была догадаться…
– Не надо извиняться, мама. Конечно, ты расстроена. Беллами зря так поступила: тебе действительно ни к чему снова видеть Дента Картера.
– Она тысячу раз извинилась, Стивен. Когда Беллами работала над книгой, ей и в голову не могло прийти, что всем станет известно, что ее книга основана… на реальных событиях.
– Пусть даже она извинялась искренне, но что толку? Она все равно решила написать эту книгу. Она знала, что рискует, знала, что при желании выяснить настоящее имя автора не так уж и сложно. И все-таки рискнула, хотя и знала, что тем самым подставит и нас. Это нечестно с ее стороны.
– Теперь она это понимает, – вздохнула Оливия. – Но в любом случае что сделано, то сделано.
– Все верно, но и лишний раз встречаться с Дентом Картером тебе тоже ни к чему. Выбрось его из головы, и пусть все твои мысли будут сосредоточены только на Говарде. Не забудь передать ему привет от меня и пожелания скорейшего выздоровления.
Стивен дал отбой прежде, чем мать успела сказать что-то еще. Отодвинувшись к краю стойки, чтобы уступить место первым посетителям, он скромно попросил бармена налить ему водки со льдом. Помещение прямо на глазах заполнялось людьми. К барной стойке уже было не протолкнуться.
Вскоре к Стивену присоединился Уильям. По стоящему перед компаньоном стакану и мрачному выражению лица он наверняка понял, что телефонный разговор был не из приятных.
– Как там твой отчим? Что нового?
Стивен сообщил последние новости о состоянии Говарда:
– Дело плохо, но есть кое-что похуже. На сцене снова появился Дент Картер. – Уильям знал предысторию, так что не было необходимости что-то ему объяснять. – По приглашению Беллами, ни больше ни меньше.
Стивен поведал компаньону, что произошло, и тот недоверчиво покачал головой:
– Скажи на милость, зачем ей это понадобилось? Вернувшись из Нью-Йорка в Техас, она перестала рекламировать свою книгу и практически исчезла из поля зрения читателей. Зачем ей нужно ворошить прошлое?
– Даже не знаю, что на это сказать. Ума не приложу.
– Что же ты будешь делать? – озабоченно поинтересовался Уильям.
– Да то же, что и всегда, всю мою жизнь, – ответил Стивен и осушил стакан до дна. – Вести борьбу за выживание.
Беллами догадалась, что Дент наблюдал за приближением их лимузина изнутри здания. Машина еще не успела остановиться, как он уже был рядом и жестом велел шоферу открыть заднюю дверцу. Как только Беллами выбралась наружу, Дент сунул ей прямо в лицо экземпляр «Петли желания».
– Признавайтесь, черт побери, зачем вы написали эту дурацкую книжку?
Беллами растерялась, не зная, как отнестись к этой вспышке гнева. Это добрый знак или нет? Скорее добрый, решила она. Значит, он не лгал, когда сказал, что первый раз слышит о ее книге. Из чего следовало, что это не он прислал ей крысу в подарочной коробке.
Но Дент явно разозлился, и его желательно было успокоить, прежде чем на них начнут оглядываться окружающие. И тогда кто-нибудь обязательно ее узнает. Она затем и вернулась в Техас, чтобы по возможности держаться в тени и не попадаться на глаза журналистам. До сих пор ей это удавалось.
Она обошла Дента и шагнула в здание терминала.
– Извините, что не позвонила вам сразу, как только вышла из клиники. Вылетело из головы, – сказала она и, увидев столики кафе, добавила: – Я подожду вас здесь, пока вы будете готовить самолет к полету. Сообщите мне, когда закончите.
Она сделала шаг к ближайшему столику, но Дент преградил ей дорогу.
– Только не надо отмахиваться от меня, как от назойливой мухи. Я хочу знать, зачем вы написали это.
Беллами огляделась по сторонам:
– Вы можете говорить тише?
– Чтобы заработать денег? Папочкиных денег вам мало? Или ненаглядный муженек промотал ваше приданое?
– Я отказываюсь говорить с вами на эту тему, во всяком случае на публике, да еще когда вы выкрикиваете свои обвинения мне прямо в лицо.
– Я хочу знать!..
– Сейчас не время для этого, Дент.
То ли потому, что она сорвалась на крик, то ли потому, что назвала его по имени, а может, потому, что он заметил в ее глазах слезы, но Дент понял, что она расстроена, и не стал настаивать на своем.
Он отошел от Беллами, посмотрел на отъезжающий лимузин, затем вернулся и констатировал очевидный факт:
– Ваших родителей с вами нет.
– Отца положили в клинику, Оливия осталась с ним. – Поскольку Дент промолчал, Беллами воспользовалась этим минутным затишьем: – Я подожду вас вон там.
Она снова обошла его, причем оглядываться не стала. Если он зол из-за книги, то пусть летит назад без нее, размышляла Беллами. Пусть бросит ее здесь одну, и тогда ей придется вернуться в Остин рейсом коммерческой авиалинии. Впрочем, ничего страшного она в этом не видела. Может, так даже будет лучше.
Как уже несколько раз в течение дня заметила Оливия, встреча с Дентом, даже спустя столько лет, была ошибкой. Беллами же по наивности считала, будто это вернет ей душевное спокойствие. Какая же она идиотка, что не прислушалась к совету Оливии и, что еще хуже, нажила себе нового врага.
У автоматов с газировкой Беллами положила в стаканчик кубики льда и, наполнив его диетической колой, села за столик, радуясь тому, что сейчас в закусочной пусто. День во всех отношениях выдался тяжелым. Неудивительно, что сейчас она – комок нервов. Ей требовалось несколько минут, чтобы успокоиться и приготовиться к неизбежной стычке с Дентом Картером.
В огромное окно Беллами наблюдала за тем, как Дент, зажав под мышкой ее книгу, шагает к своему самолету. Она не разбиралась в авиационной технике, но его крылатая машина ей понравилась – белый двухмоторный самолет с голубой полосой. Пронаблюдав за тем, как самолет заправили горючим, Дент что-то проверил на левом крыле, затем опустился на корточки и осмотрел шасси. Выпрямившись, отряхнул руки и, обойдя крыло, подошел к хвосту самолета. Все его движения были ловкими, четкими: сказывался немалый профессиональный опыт.
Сколько же ему сейчас? Тридцать шесть? Тридцать семь?
Он на два года был старше Сьюзен.
Все это время Беллами мучил вопрос: как прожитые годы обошлись с его внешностью? Есть ли у него брюшко, появилась ли лысина? Следит ли он за собой или выглядит на свой возраст? Однако никаких резких возрастных изменений она в нем не заметила.
Каштановые волосы оставались таким же густыми и непокорными, как и прежде. Правда, в уголках глаз стали заметны лучики морщинок, но это лишь потому, что ему постоянно приходилось щуриться во время полетов, когда солнце светит прямо в лицо. Зрелость и, по всей видимости, годы нелегкой жизни сделали черты лица более резкими. И все же сейчас он казался куда привлекательнее, чем в восемнадцать лет, когда при встрече с ним она начинала заикаться и мямлить, жутко стесняясь брекетов на зубах и прыщиков на лице.
Завершив предполетную проверку, Дент одобрительно сделал знак механикам, что все в порядке, и размашисто зашагал к зданию терминала. Вместе с ним в помещение ворвался порыв ветра. Молодые женщины за стойкой справочной службы тотчас повернули головы в сторону Дента, пожирая его глазами, пока он поправлял и разглаживал галстук на плоском мускулистом животе. Дент снял солнечные очки, небрежно провел пятерней по волосам и направился к столику, за которым его ждала Беллами.
Он принес себе чашку кофе, бросил книгу на столик и сел напротив.
Какое-то мгновение Дент просто смотрел на Беллами. Он явно все еще кипел от злости. Ей же подумалось, что его серые, с коричневыми крапинками, глаза остались такими же, как и прежде. Но если глаза были ей хорошо знакомы, то его раздражение оказалось для нее явно в новинку.
– Ну, как он, плох? – наконец спросил Дент.
– Отец? Плох. Врач-онколог прописал ему новый сеанс химиотерапии, но он переносит ее так тяжело, что они с Оливией сомневаются, стоит ли продолжать. Да и доктор считает, что он слишком слаб и ему лучше остаться на ночь в клинике.
– Новый сеанс химиотерапии все-таки способен помочь.
– Нет, – мягко возразила Беллами. – Не поможет. С химиотерапией или без нее, он все равно долго не протянет. Его дни сочтены.
Дент отвел взгляд:
– Извините.
Беллами отпила колы и, дождавшись, когда он снова посмотрит на нее, сказала:
– Не надо говорить о том, чего в данный момент не чувствуете.
Дент вытер рукой рот.
– Презираете меня? Отлично. Жаль, конечно, что люди уходят из жизни вот так, но ваш отец никогда меня не жаловал.
– И наоборот.
– Я сделал ему что-нибудь плохое? Впрочем, если мне приспичит это узнать, то я всегда могу прочитать вашу книгу. Она просветит меня.
С этими словами он подтолкнул через стол экземпляр «Петли желания».
– Если вы прочитали ее до конца…
– Я прочел достаточно.
– …то вы бы поняли, что персонаж, который списан с вас…
– Списан? Да вы перешли все мыслимые границы, разве что не назвали меня по имени…
– …окажется также и жертвой.
– Чушь!
Дент подался было вперед, но затем снова откинулся на спинку стула и вытянул ноги, даже не извинившись, когда под столом задел ноги Беллами.
– Зачем вы ворошите прошлое?
– А вам какое до этого дело? – парировала она.
– Вам требуется ответ?
– Это случилось давно, Дент. И если это и затронуло вашу жизнь, то надолго ли? На несколько недель? Или, самое большее, месяцев? А потом вы все забыли и начали жить своей жизнью.
Дент издал горький смешок.
– У вас есть семья?
– Нет.
– Никогда не были женаты?
– Нет.
– У вас есть ваш собственный самолет.
– Изо всех сил стараюсь, чтобы он стал полностью моим.
– Вы по-прежнему общаетесь с мистером Хэтэуэем.
– Верно. Общался до сегодняшнего дня. Сейчас Голл стоит первым номером в моем списке придурков.
– Он не сказал вам, что мы будем вашими пассажирами?
– Не сказал. Даже после того, как отдал мне чек.
– Неужели имя Беллами Прайс ни о чем вам не сказало?
– Я только посмотрел, правильная ли сумма стоит в чеке.
– А я думала, что вы видели меня по телевидению.
– Вас показывали по телевидению?