Брикер Ж. Мужской род, единственное число

Луи. Принимает душ, чтобы остыть. После дня, проведенного в Парламенте,
он весь взъерошенный. (Входящей Жасант.) Инесс еще нет?
Жасант. Так точно. Синьорита только что звонила: сожалеет, но не сможет
прибыть на ужин! Страшная головная боль удерживает ее в постели.
Фрэнк. Всего лишь головная боль?
Жасант. Но ведь это испанская головная боль, полковник.
Луи. Я не нуждаюсь в твоих комментариях, Жасант.

Жасант уходит.

Матильда (идя за Жасант). Я пойду с тобой, Жасант, чтобы проверить, все
ли готово.
Фрэнк. Какая грозная!
Луи. Я так давно ее знаю, что не совершенно не обращаю внимания.
Фрэнк. Я имею в виду Жасант. Я подозреваю, что она ревнует.
Луи. Возможно... Я рад, что несколько минут мы сможем побыть одни,
Фрэнк.
Фрэнк. Я тоже. Почему ты так на меня смотришь?
Луи. Ваше внезапное появление здесь взволновало меня! После нашего
разговора сегодня утром я нахожусь в замешательстве. С того самого момента я
не могу думать больше ни о ком, только моей матери. Вы ее так хорошо знали,
а я не знаю ее совсем.
Фрэнк. Разве твой отец не рассказывал тебе о ней?
Луи. Он всегда избегал говорить на эту тему. Иногда мне казалось, что
он что-то скрывает.
Фрэнк. Например?
Луи. Пытается утаить от меня что-то страшное.
Фрэнк. Какая странная мысль!
Луи. Она преследует меня в течение многих лет. Когда теряешь мать, то
начинаешь фантазировать, какая она была, даже придумываешь всякие мелкие
детали.
Фрэнк. Понимаю, это совершенно естественно.
Луи. Но, полковник, не уклоняйтесь от разговора о ней. Вы можете просто
описать ее? Вспомнить что-нибудь?
Фрэнк. Это трудно.
Луи. Почему?
Фрэнк. Это было так давно.
Луи. Но воспоминания живут, они не умирают. Хорошие или плохие, они
являются летописью жизни. Смешно, но когда я задаю вопрос о моей матери, все
внезапно теряют память. Папа, Матильда, а теперь вот вы! Не кажется ли вам
все это странным? Но я поклялся себе все разузнать. Не могли бы вы, по
крайней мере, рассказать мне, как она выглядела?
Фрэнк. Она была изящным, милейшим созданием...
Луи. Высокого роста. Матильда говорила мне об этом.
Фрэнк. Да, высокая для женщины. Они с отцом были великолепной парой.
Луи. Какого роста? Вашего?
Фрэнк (в замешательстве). Да... Мне кажется... более или менее.
(Приходит в себя.) Я помню, когда она ходила на высоких каблуках, то была
чуть-чуть выше твоего отца. Альберу это очень не нравилось. (Предаваясь
воспоминаниям.) Она была такая счастливая, она любила жизнь, она обожала
тебя, ни о чем другом даже говорить не могла. Ты был ее радостью и
гордостью. Она не оставляла тебя ни на минуту... даже сидела у твоей
кроватки, когда ты спал... Ты никогда не должен забывать, что она стала
жертвой обстоятельств.
Луи. Хотелось бы этому верить. Вероятно, вы знали ее очень хорошо, раз
помните такие мелкие детали?
Фрэнк. Очень хорошо.
Луи. Я так и думал. А сейчас я хочу поделиться с вами мыслью, которая
мучает меня с самого утра. Сначала это была только догадка, но сейчас...
Фрэнк. Что?
Луи. Я думаю, что понял все.
Фрэнк (с тревогой). Понял? Что?..

Пауза.

Луи. Я вычислил, кто вы есть на самом деле.
Фрэнк. Кто я? Папа тебе сказал?
Луи. Я подозревал, что он что-то недоговаривает о своем друге детства.
Вы были большими друзьями, правда?
Фрэнк. Да.
Луи. Вы были очень... близки?
Фрэнк. Конечно.
Луи. Когда я смотрю на вас, у меня нет сомнений в том, кто вы есть на
самом деле. Я вижу, вы левша... как и я.
Фрэнк. Вполне возможно.
Луи. А сегодня утром, когда вы задавали все эти настойчивые вопросы о
моей свадьбе, я видел, как часто вы моргали глазами: вот так. У меня тоже
начинается такой тик, когда я взволнован или расстроен.
Фрэнк. Я этого не замечал.
Луи. Я заметил.
Фрэнк. Прости, что я был так настойчив.
Луи. У вас была на то причина. Вы были так взволнованны и нежны, как
мать, которая беспокоится о будущем своего ребенка и боится, что женитьба
принесет разочарование. Это были не те вопросы, которые обычно задают сыну
старого друга, даже в том случае, если вы качали его на своих коленях много
лет назад.
Фрэнк. К чему ты ведешь, Луи?
Луи. Я знаю, кто вы на самом деле.
Фрэнк. Знаешь?
Луи. Да.
Фрэнк. Уверен, что не ошибаешься?
Луи. Ваш вопрос - тому подтверждение.
Фрэнк. Как ты догадался?
Луи. Все говорило мне, что это вы: наше сходство, неловкость, которую
вы испытывали, когда я хотел поговорить с вами о моей матери. Чем больше вы
избегали говорить о ней, тем больше я убеждался, что нахожусь на верном
пути.
Фрэнк. Зов крови, вероятно.
Луи. Очень просто: сыновний инстинкт.
Фрэнк. Очень просто... И все же так удивительно, так невозможно!
Луи. Я просто думал об этом.
Фрэнк. О, это превосходно! Невероятно! Знает ли Альбер, что ты разгадал
наш секрет?!
Луи. Нет. Я хотел убедиться в своей правоте прежде, чем поговорю с ним.
Фрэнк. Мы поклялись никогда не говорить тебе об этом!
Луи. Вы и не говорили.
Фрэнк. Луи, мой мальчик!

Фрэнк раскрывает свои объятия.
Луи бросается к нему, они обнимаются.

(Продолжая.) Мой сын!
Луи. Папа! Дорогой папа!

Действие второе

После ужина, вечером того же дня. Сцена пуста. Луи выходит на сцену,
нетерпеливо ходит по комнате. Появляется Матильда.

Матильда. Луи, что случилось? Во время ужина ты все время делал мне
знаки, чтобы я пришла сюда.
Луи. Нам нужно поговорить.
Матильда. Я слушаю.
Луи. Полковник... Ты не находишь его странным?
Матильда. Да нет же. Почему ты так думаешь?
Луи. Его отношение ко мне кажется мне странным. Он учинил мне настоящий
допрос. Хотел знать все мельчайшие подробности о моей учебе, о женитьбе,
даже о моем здоровье. Он ведет себя так, будто является членом нашей семьи.
Матильда. Но он друг детства твоего отца, и к тому же он знал тебя еще
ребенком. Отсюда и вопросы...
Луи. Но его вопросы выходят за рамки обычного интереса. Они весьма
пристрастны и порой даже... нежны... Меня это смущает.
Матильда. Что ты имеешь в виду?
Луи. Разве это можно назвать естественным? Американский полковник
сваливается на нас, как с неба. Вполне вероятно, что он друг детства моего
отца, но ведь папа никогда даже не упоминал его имени, и ты его тоже не
знала? По крайней мере, ты вела себя так, как будто не знаешь его.
Матильда. На что ты намекаешь? Я этого мужчину никогда в глаза не
видела. Я не общаюсь с военными, и я никогда не была в Америке.
Луи. Ну хорошо, если ты действительно ничего не знаешь, я тебе сообщу
некоторые детали.
Матильда. Какие же?
Луи. Я знаю, кто он.
Матильда. Он что, не полковник?
Луи. Нет.
Матильда. И не американец?
Луи. Нет.
Матильда. Тогда кто же он?
Луи. Некто, имеющий отношение ко мне.
Матильда. Отношение к тебе?
Луи. Он мой отец, Матильда.
Матильда. Твой отец? Ты сошел с ума!
Луи. Он мне сам сказал об этом.
Матильда (пошатнувшись). Твой отец? О боже! Это невозможно!
Луи (кричит в дверь). Жасант! Жасант! Пожалуйста, принеси Матильде
рюмочку коньяка, ей нехорошо.

Жасант появляется в дверях и исчезает. Луи крутится
вокруг Матильды, пытаясь привести ее в чувство.

Как ты себя чувствуешь?
Матильда. Не знаю, чувствую ли себя вообще. Не могу поверить в то, ты
мне сказал.

Жасант входит с рюмкой коньяка.

Жасант. Прошу, мадам.
Матильда. Спасибо. (Залпом опрокидывает рюмку.)
Жасант. Хотите еще что-нибудь?
Матильда. Нет, спасибо, Жасант, ты очень любезна.

Жасант выходит.

Луи. Ты не знала об этом?
Матильда. Я никогда не знала всех секретов твоей матери, мой дорогой.
Она была очень скрытной. Неудивительно, что она могла познакомиться с
американским солдатом, не сказав мне ни слова! Да, мы были близкими
подругами, но она не рассказывала мне обо всем.
Луи. Может быть, ты тоже что-нибудь скрываешь?
Матильда. Что?
Луи. Я не знаю. Я весь день ломал себе над этим голову. Может быть, моя
мать не умерла? Может быть, она сбежала с Фрэнком, а теперь он приехал, что
бы убедить меня поехать с ним в Америку, увидеться с матерью и остаться жить
там с моими настоящими родителями?
Матильда. Твои настоящие родители здесь, мой дорогой.
Луи. Я знаю, Матильда. Но он все время говорит о том, как прекрасна
жизнь в Соединенных Штатах, и что-то темнит о смерти моей матери. Конечно
же, если он приехал для того, чтобы увезти меня отсюда, то пусть ближайшим
рейсом "Боинга" возвращается обратно.
Альбер (за сценой). Фрэнк! Пройдем сюда.
Матильда. Послушай, мне только что пришло в голову: твой отец, я имею в
виду Альбера, он в курсе дела?
Луи. Не знаю. Но это действительно объясняет, почему он всегда избегал
моих вопросов.
Матильда. Оставь меня с ними одну. Я докопаюсь до истины.

Луи уходит. Из другой двери входят Фрэнк и Альбер.

Матильда (Альберу). Мне кажется, ты слишком расслабился.
Альбер. Не вижу причин, почему бы и нет.
Матильда. Не знаю... Луи только что сразил меня потрясающей новостью.

Пауза.

Ты что, не понимаешь?
Фрэнк. Значит, вы знаете?
Матильда. Да, знаю. (Альберу.) Ты знал обо всем, но не сказал мне ни
слова.
Альбер. Но я только что сам узнал об этом, так же как и ты.
Матильда. И, как видно, тебя это не потрясло. Тебе что же, все равно?
Альбер. Честно говоря, эта новость все еще не укладывается у меня в
голове.
Матильда (Фрэнку). Итак, вы его отец? Неудивительно. Существуют
маленькие детали, которые не скрыть от женщины. Нравится это вам или нет, но
мальчик страшно похож на вас, и это не лучшие его черты. Во всяком случае,
Луи сейчас находится в смятении, и его раздирают сомнения. (Альберу.)
Поставь себя на его место: он собирался жениться. Ты был представлен
испанцам как отец Луи. Если они узнают, что это обман, нас ожидают трудные
времена. Хочу также напомнить тебе, что Инесс и ее родственники - пылкие
кастильянцы, и вряд ли им понравится, что их так одурачили, а ты многое
потеряешь в отношении морали и религии. Да, я бы хотела посмотреть, как ты
будешь им рассказывать о том, что настоящий падре Луи в течение двадцати лет
танцевал фламенко в Америке, а сейчас внезапно возвратился в свой старый
дом!
Фрэнк. Нет необходимости говорить им об этом.
Альбер. Им об этом совсем не нужно знать.
Матильда. Да, но я знаю Луи, он не сможет скрыть правду от Инесс, а ее
религиозные убеждения не позволят ей скрыть правду от своих родителей.
Принимая все это во внимание, с вашей стороны будет глупо здесь оставаться.
На сколько вам выдано разрешение?
Фрэнк. Извините, что?
Матильда. Сколько вы собираетесь пробыть здесь?
Фрэнк. Все зависит от конференции. По нашему расписанию на следующей
неделе должна состояться встреча с министром иностранных дел. Предположим,
что он...
Матильда. Так значит, вы будете здесь еще некоторое время. Давайте
разработаем план действий.
Фрэнк (Альберу). Может быть, будет лучше, если я прямо сейчас уеду?
Матильда права. Я не хочу причинять беспокойство вашей семье, особенно
сейчас, перед совместной свадьбой.
Альбер. Ничего подобного. Ты останешься здесь.
Матильда. Альбер, друг мой, держи себя в руках... Мы сейчас что-нибудь
придумаем. Я не могу поверить, что ты никак не можешь опомниться от встречи
с американским офицером. Сейчас на первом плане должен быть Луи, даже
несмотря на то, что ты не являешься его настоящим отцом.
Альбер. Да нет же! Я - отец Луи и намереваюсь оставаться им и впредь.
Фрэнк, мы должны ей все рассказать.
Фрэнк. Тогда всю ответственность ты берешь на себя.
Альбер. Мы приперты к стенке.
Фрэнк. Хорошо. Матильда, мы собираемся сообщить тебе невероятную тайну.
Альбер. Но сначала поклянись, что никому ничего не скажешь.
Матильда. Тайну? Какую тайну?
Альбер. Сначала поклянись.
Матильда (поднимает руку). Клянусь. Может, еще и перекреститься?
Фрэнк. Нет, в этом нет необходимости. Альбер, лучше ты скажи ей сам, я
не готов к этому.
Альбер. Послушай, Матильда... Фрэнк не является отцом Луи, он - его
мать.

Пауза.

Матильда. Будь любезен, повтори еще раз.
Альбер (указывая на Фрэнка). Это Мария-Луиза.
Матильда. Мария-Луиза?
Альбер. Ей сделали операцию, и она стала мужчиной.
Матильда. Полковником?
Фрэнк. Да.
Матильда. Но это невозможно, просто невозможно. Если ты думаешь, что я
когда-нибудь поверю в это - так нет же!
Фрэнк. Матильда, помнишь ли ты Мать Поменту в старших классах
монастырской школы? Помнишь, как она шепелявила? Или тот день, когда мы с
тобой свалились одетые в реку, на глазах рыболовов? Помнишь нашу борьбу за
роль Сирано? А помнишь...
Матильда. ...круглолицую маленькую соплячку с веснушками на носу и
большой грудью...
Фрэнк. Прости меня,
Матильда. Мария-Луиза? Нет, этого не может быть. Альбер, скажи, что это
кошмарный сон!
Альбер. Это правда. Марии-Луизе сделали операцию. Она - трансверт.

Матильда теряет сознание.

(Зовет.) Жасант! Жасант!
Жасант (входит с бутылкой коньяка). Вот коньяк.
Альбер (удивлен, но берет бутылку). Спасибо. Матильда!

Альбер и Фрэнк хлопают ее по щекам.
Альбер заботливо склоняется над ней.

Матильда, это я, Альбер.
Фрэнк (в свою очередь склоняясь над ней). Матильда, это я, Мария-Луиза.

Эта фраза поражает Жасант, которая придвигается поближе.

Альбер. Благодарю, Жасант, ты свободна.

Жасант с явной неохотой уходит.

Матильда (приходит в себя). Мария-Луиза? Как ты это сделала? Ты же
точно была девочкой, не так ли?
Фрэнк. Мальчик, девочка - иногда граница неопределенна и очень тонка.
Матильда. Да, даже так!
Альбер. Я знаю, Матильда, поверить трудно. У меня была такая же
реакция, но нужно смотреть фактам в лицо.
Матильда (Фрэнку). Ты почти не изменилась. Некоторые делают пересадку
тканей, трансплантацию почки или сердца,-- так нет же: тебе нужно было
что-нибудь особенное. А сейчас я хочу предупредить тебя: я ждала двадцать
лет, чтобы выйти замуж за Альбера. Ты однажды уже украла его у меня, но на
этот раз у тебя ничего не получится!
Альбер. Но, Матильда, мы же разведены по закону. Фрэнк больше не
является моей женой.
Матильда (указывая на Фрэнка). Я не верю ему, она способна на все.
Фрэнк. Я знаю, о чем ты думаешь. Мое поведение не всегда было
примерным, и я прошу у вас за это прощения. Но я никогда не забуду того, что
ты сделала для Луи.
Матильда. Я была уверена, что она не умерла, что она может снова
появиться. И вот он здесь.
Фрэнк. Ты не права, Мария-Луиза умерла. Родился полковник Фрэнк Хардер!
(Отдает честь, становится по стойке "смирно".)
Матильда. Вольно! Боже мой, я должна как-то осознать все это. Я помню,
как в школе мы спорили, у кого больше грудь. (Указывая на Фрэнка.) А она
была так горда тем, что плоская, как доска! Но я никогда не думала, что
доживу до того момента, когда ты станешь военным.
Фрэнк. Я знаю, в это трудно поверить.
Матильда. Ну-ка расскажи еще раз. Я не знала, что доктора разработали
процедуру превращения женщины в мужчину. Так ли это, Альбер?
Альбер. Я слышал об этом.
Матильда. Об обратном процессе я знала: сделать из мужчины женщину --
это о'кей. Это я еще могу понять: не сразу, но все же могу. Но довольно
трудно представить себе обратный процесс. Существуют некоторые детали,
которые просто невозможно изготовить.
Альбер (Фрэнку). О чем это она?
Фрэнк. Фантазирует о деталях.
Матильда. Но почему -- военный?
Альбер. Потому что это символ сильного пола.
Фрэнк. Нет.
Матильда. Потому что ты всегда любила маскировку, не так ли?
Фрэнк. Нет, Матильда, так сложилась обстоятельства.
Альбер (Матильде). Обещай мне, что Луи никогда не узнает об этом.
Фрэнк. Это было бы для него страшным ударом.
Матильда. Не беспокойтесь. Во всяком случае, если он и получит какую-то
информацию, то не от меня. А как ты объяснишь своим коллегам из Национальной
ассамблеи, что твоя жена -- американский полковник? Представляю себе, что
тут поднимется! (Фрэнку.) А если Луи думает, что ты его отец, тебе самому
следует исправить создавшееся положение. Да, хотела бы я посмотреть, как ты
станешь это делать. Тебе будет трудновато, так как он убежден в том, что его
мать жива, и готов сделать все возможное, чтобы найти ее. Вы плохо начали.
Альбер. Поэтому мы рассчитываем на тебя.
Матильда. На меня? Помочь вам выкрутиться из этой неприятной ситуации?
Хотела бы я знать, как!
Альбер. У женщины фантазия работает лучше, чем у мужчины, а твоя
фантазия намного богаче, чем у любой другой женщины.
Матильда. Спроси у полковника. Может быть, Мария-Луиза только что
шепнула ему на ухо какой-нибудь совет.
Фрэнк. Рад помочь, но я бессилен.
Матильда. В этом нет сомнений. Что заставило тебя сказать Луи, что ты
его отец?
Фрэнк. Я этого не говорил. Он сам назвал меня своим отцом. И я решил,
что он догадался, насчет того, кто его мать.
Матильда. Да, конечно, это было бы вполне логично!

Пауза

Альбер (Фрэнку). Ты поставил нас в ужасное положение и сам должен найти
из него выход. Скажи ему, что ты его дальний родственник, или что-нибудь в
этом роде.
Матильда. Или дядя из Америки. Это объяснит внешнее сходство.
Альбер. Именно так! Брат Марии-Луизы! Прекрасная идея, и все останется
между нами в семейном кругу. Видишь, Матильда, нужно только немножко
подумать. Во всяком случае, я являюсь отцом моего сына и намерен оставаться
им и впредь.
Фрэнк. Подождите, а как вы объясните ему, почему с самого начала вы не
представили меня как его дядю?
Альбер. Мы что-нибудь придумаем. Всему свое время. Правда, Матильда?
Фрэнк. Вы забыли, что я назвал его "мой сын".
Альбер. "Мой сын"? Ты действительно назвала его "мой сын"?
Фрэнк. "Мой сын" или "мой мальчик" -- я не помню.
Матильда. Постарайся вспомнить. Это очень важно.
Альбер. Давай, Фрэнк, напрягись. Ты сказал "мой сын" или "мой мальчик"?
Фрэнк (начинает сердиться). Разве это имеет какое-нибудь значение? В
конце концов, он -- мой сын! И не моя вина, что все так произошло.
Матильда. Тогда это наша вина. Мы -- простые нормальные люди. Мы не
меняли свой пол. Что нам бог послал, с тем и живем. Ты, должно быть, другая.
Но только на этот раз ты уж превзошла саму себя.
Альбер. Послушай, Мария-Луиза, Матильда права. Самое разумное для тебя
-- это сейчас же уехать и больше не видеться с Луи. Мы что-нибудь скажем
ему. Я не знаю что, но Матильда придумает.
Матильда. Я?
Альбер. Ни один человек на свете не может состряпать историю лучше, чем
ты... Сделай это для своего сына, Фрэнк. У нас нет другого выхода.
Фрэнк. Альбер, нет, я не могу уехать.
Альбер. Но тебя ничто не удерживает.
Матильда. Объясни.
Фрэнк. Когда несколько минут назад я предложил, что уеду, я в
действительности не думал об этом.
Матильда. Почему?
Фрэнк. Все это время в Америке я жил в постоянной надежде снова увидеть
своего сына.
Альбер. Ну и что? Вот ты увидела его, он в полном порядке, ты можешь
вернуться удовлетворенной.
Фрэнк. Это не все. Здесь кроется нечто большее. Я не знаю, сможете ли
вы меня понять.
Альбер. Это что, так трудно?
Матильда. Обещаю, что мы постараемся.
Фрэнк. Только трансверты способны понять меня.
Матильда. Извини, но у нас с Альбером нет времени, чтобы посетить
клинику и осуществить кое-какие изменения в собственных организмах.
Фрэнк. Вот видишь! Ты уже иронизируешь... С тех пор, как я вновь увидел
своего сына, я стал другим мужчиной.
Альбер. Другой женщиной.
Фрэнк. Называй, как хочешь. Но в тот самый момент, когда я увидел его,
тысяча разных ощущений, о существовании которых я даже и не подозревал,
охватили меня. Как будто мои вены наполнились горячей кровью, а грудь --
молоком.
Матильда. Слава богу, Луи уже давно отнят от груди.
Альбер. Ожил твой женский инстинкт?
Фрэнк. Нет, мой женский инстинкт умер и похоронен глубоко. Но мои
хромосомы остались прежними. Это проявление моего материнского инстинкта.
Альбер. Мужского материнского инстинкта?
Матильда. Полный сюрреализм!
Фрэнк. Женщина во мне больше не существует. Я много страдал, чтобы
отделаться от нее. На это ушли годы. Я учился ходить, сидеть, говорить, как
мужчина, использовать жесты, присущие мужчинам. Обращать внимание на
мельчайшие детали. Например, в письмах и документах по ошибке продолжал
ставить женский род. Я учился одеваться, как мужчина.
Матильда. Сейчас все одеваются одинаково. Практически нет никакой
разницы.
Фрэнк. Дело, может быть, не в стиле. Но одежда подчеркивает ваши
естественные функции. Вы даже не можете себе представить, через что я
прошел.
Альбер. Именно поэтому ты больше не можешь оставаться рядом с Луи.
Медленно, но верно мать, сидящая в тебе, возродит женщину.
Фрэнк. Не настаивай, Альбер. Я не уеду.
Матильда. Ты собираешься помешать нашей свадьбе?
Фрэнк. Вовсе нет. Женитесь по велению сердца. Мне это совершенно
безразлично! Я волнуюсь только за Луи. Эта испанская девушка, эта Инесс -
она ему не пара! Этот брак будет неудачным.
Альбер. Опять твой инстинкт?
Фрэнк. Совершенно верно. Как у львицы, защищающей своих детенышей.
Альбер. Тогда и гриву надо было трансплантировать, раз так Ты слышала,
Матильда? Ну скажи что-нибудь!
Фрэнк. Она молчит, потому что согласна со мной. Она женщина и чувствует
точно так же, как и я. (Матильде.) Разве я не права?
Матильда. Да... Послушай ее, Альбер. С тобой говорит мать.
Альбер. О, господи, опять!
Матильда. Вспомни, я же тебе говорила об этом, когда Луи впервые
представил ее нам. Но ты не послушал меня. Должна признаться, я разделяю
мнения Марии-Луизы.
Альбер (Матильде) Странно, ты ведь, вроде, отбросила свои сомнения, а
сейчас ты так категорична.
Матильда. Я к этому не возвращалась потому, что женитьба Луи тебя
вполне устраивала. (Фрэнку) Отец Инесс финансировал последнюю выборную
кампанию Альбера.
Фрэнк. Ах, вот в чем дело!
Альбер. Продолжай! Ну скажи! Обвини меня в том, что личные интересы я
ставлю выше счастья своего сына. Луи обожает эту девушку, это ясно как день.
Матильда. Если бы он обожал Инесс, то не спал бы с Жасант.
Альбер. С Жасант? Как?
Матильда. Извини. Я думала, ты знаешь.
Альбер. Кто тебе это сказал?
Матильда. Это неважно. Самое главное, что они не подходят друг другу.
Альбер. Это твое мнение, но не мое. Луи женится на Инесс! Это решено!
Появление Фрэнка ничего не меняет. Мы поженимся в один день, как было
запланировано.
Матильда. Я бы хотела еще подумать, если не возражаешь.
Альбер. Что? (Фрэнку) Примите мои поздравления!!! Ты только что
расстроила мою свадьбу - теперь ты удовлетворена? Я знал, что ты ревнива!
Фрэнк. Не глупи (Садится и расстегивает воротничок.)
Матильда (Фрэнку). Что с тобой? Ты так побледнела.
Фрэнк. Сердце.
Матильда (Альберу). Она перенервничала... столько волнений. Поставь
себя на ее место.
Альбер. Ты думаешь, я не переживаю?!
Матильда. Не будь так эгоистичен, Альбер! Твоя жена вернулась после
двадцати лет отсутствия, и единственное, на что ты оказываешься способен, -
это выставить ее на улицу.
Альбер. Все, что здесь происходит, - нереально. Скажи мне, что я сплю.
Матильда (Фрэнку). Как ты себя чувствуешь?
Фрэнк. Спасибо, немного получше.
Матильда. Не хочешь ли чаю?
Фрэнк. Нет, спасибо. Меня что-то поташнивает. Может быть, я переел.
Видите ли, я уже отвык от французской кухни.
Альбер. Ты уверена, что дело именно в этом, что ты не забеременела
опять? Да?
Матильда. Не вредничай!

Входит Жасант.

Жасант. Господин Ламар, вас к телефону.
Альбер. Ты как раз вовремя! Жасант, я хотел бы задать тебе один вопрос.
Жасант. Да?
Альбер. Матильда, будь любезна, повтори то, что ты сказала несколько
минут назад.
Матильда. А в чем дело? Я не слепая и вижу, что происходит вокруг.
Жасант. Что вы имеете в виду?
Матильда. Только то, что я знаю, с кем ты спишь, моя дорогая. Я только
что сказала господину Ламару, что знаю все. Думаю, сейчас нет смысла
устраивать сцену. Мне кажется, он просто хочет внести ясность в этот вопрос.
Поэтому, скажи ему сама.
Жасант (Альберу) Должна ли я это сделать?
Альбер. Да, Жасант, сознайся.
Жасант (обнимает Альбера за шею) Конечно, это правда. Я сплю с
господином Ламаром.
Матильда. С Альбером?
Альбер (быстро). Ты имеешь в виду молодого Ламара, Луи, Луи!!
Жасант. И с Луи тоже.

Пауза

Альбер. Извините, меня зовут к телефону. (Стремительно выбегает из
комнаты.)
Матильда. Ну, ты ненасытная... Как я была слепа. Я думала, тебе
достаточно сына.
Жасант. Простите меня.