Брюс Жан. Монстры Холи-Лоха

   Лениган добросовестно повторил.
   – Теперь, – заключил Пол Финн, – можете идти. В двенадцать десять отходит корабль на Дунун. Будьте очень осторожны.
   Лениган встал.
   – У нас есть известия о моей семье? – спросил он.
   – Да, простите. Они сейчас отдыхают на Черном море.
   – Должно быть, там теплее, чем здесь.
   – Конечно.
   Лениган ушел. Он думал о своей жене, о двенадцатилетней дочке и сыне, который был на два года моложе. Он представил их себе загорающими на белом песчаном пляже у ярко-синего моря и пожалел, что его нет с ними.

6

   Капитан-лейтенант Чарлз У. Эйзен закурил сигарету и встал. Юбер снова восхитился его мощным сложением. Двигаясь, Чарлз Эйзен напоминал тяжелый танк или бульдозер.
   – Как прошла ваша встреча с шотландской полицией? – спросил он.
   Юбер взглянул в иллюминатор. Вдали виднелись северный берег Холи-Лох, выстроившиеся в ряд между дорогой и крутым холмом дома Килмуна и маленькое кладбище на склоне, где могилы располагались как бы этажами.
   – Прекрасно, – ответил Юбер. – Я заверил, что Мэриан Андерсон покинула нас после выхода из танцзала и больше я ее не видел. Энрике заявил то же самое.
   – Масс тоже. Я проинструктировал его, как вы просили, а он предупредил Ленигана, который, естественно, согласился все это подтвердить.
   – Хорошо, что это сделал Масс, – сказал Юбер. – Он дольше знаком с Лениганом, чем мы, и проснулся после той ночки в его доме.
   Чарлз Эйзен улыбнулся.
   – Конечно, но Лениган казался убежденным в том, что в исчезновении молодой женщины виновны вы и ваш шофер. Что касается Масса, мне пришлось его немного просветить. Это было необходимо, потому что он начинал задавать вопросы...
   Юбер посмотрел на капитан-лейтенанта.
   – А что наблюдение?
   – Я как раз собирался об этом рассказать. Вчера вечером Мойра Бабинс следила за Андерсоном до полицейского участка в Дунуне, а потом до отеля "Аргайл", откуда он забрал машину своей жены. На обратном пути Мойра Бабинс определила, что за Андерсоном есть "хвост". Она сразу же оторвалась от него, не заметив, что сама была объектом наблюдения. Она направилась в верхний квартал Дунула, где нарисовала на стене красный круг. После этого она поехала в парк при Кастл-Хилл и засунула сообщение в "почтовый ящик". Один из моих людей ознакомился с содержанием записки и положил ее на место. Это был вырванный из блокнота листок, на котором написаны два слова: "Дункан" и "Кэрол". Слово "Дункан" помещено сверху и обведено кружком. С наступлением темноты за сообщением пришел Кеннет Лениган.
   – Ну что же, – констатировал Юбер, – вот звено, недостававшее для объяснения нашего приключения. Лениган – сообщник семейства Бабинсов. Что он сделал потом?
   – Поехал спать. Мои люди не имели приказа продолжать наблюдение всю ночь. Убедившись, что он лег, они ушли и вернулись только в семь часов утра. Я думаю, что мне следовало выделить группу для ночного дежурства.
   – Сейчас уже ничего не изменишь, – сказал Юбер. – Нет нужды терять время на сожаления о том, что следовало бы сделать, но не сделали. А сегодня?
   – Мойра Бабинс рано утром уехала в Глазго. Она сняла номер в "Сентрале", пообедала в гостинице, потом сходила в кино. Кажется, она ни с кем не встречалась. Лениган сегодня утром отправился на пароходе рейсом девять сорок в Ротсей. Сразу по приезде он пешком прошелся по бульвару вдоль берега. Мои люди взяли напрокат моторную лодку и следили за ним с воды. Он прошел около километра, потом повернул назад. На эспланаде он сел на скамейку рядом с человеком, которого мои парни смогли сфотографировать с помощью телеобъектива...
   Эйзен открыл ящик, вынул из него фотографию и протянул ее Юберу.
   – Они несколько минут поговорили, потом Лениган ушел и вернулся в Дунун на корабле рейсом двенадцать десять. Один из моих ребят попытался проследить за вторым, но почти сразу потерял его.
   Юбер взглянул на фотографию. Она была сделана с очень большого расстояния в маленьком формате, а потом сильно увеличена. Изображение было нечетким, но Ленигана легко можно было узнать. Юбер долго разглядывал лицо человека, сидящего на другом конце скамейки.
   – Вы смогли установить, кто это? – спросил он.
   – Нет.
   Юбер положил фотографию на стол.
   – Способы связи и предосторожности, предпринимаемые для встреч, достаточны, чтобы доказать, что мы имеем дело с нелегальной агентурной сетью, – сказал он. – Мой опыт позволяет предположить, что незнакомец из Ротсея – резидент. Лениган подчинен непосредственно ему и служит связником между шефом и Бабинсами. Мы видели цепочку передачи информации, возможно, сообщения о слежке за Андерсеном... Мойра Бабинс – Ленигану, Лениган – неизвестному из Ротсея. Мы можем быть почти уверены, что Мойре Бабинс неизвестно, где живет Лениган, и знает она его только под кодовым именем. Это обычная схема организации советских сетей.
   Чарлз Эйзен кивнул, вынул изо рта сигарету и спросил:
   – Как по-вашему, что нужно делать? Взять Андерсона, Бабинсов и Ленигана и допросить их?
   Юбер поморщился.
   – Андерсон наверняка заговорит, – согласился он. – Бабинсы – возможно, нет. Лениган – точно нет. И голова ускользнет от нас. Нет, поверьте мне, сейчас ничего не надо делать. Только продолжать наблюдение, но с самыми строгими предосторожностями. Со своей стороны, постараюсь вызвать демарш в отношении себя...

* * *

   Кеннет Лениган заканчивал ужин в своем доме на одном из холмов Дунуна, продуваемых порывами ветра и заливаемых струями дождя. Работал радиоприемник, но Лениган его не слушал. С самого возвращения из Ротсея он не переставал размышлять, обдумывая "несчастный случай", призванный покончить с Эвереттом Андерсоном так, чтобы не привлечь внимания полиции.
   Он рассмотрел несколько вариантов: автокатастрофу, утопление, удар электротоком и даже самоубийство, якобы вызванное исчезновением Мэриан. Однако ни один не выдерживал серьезного рассмотрения.
   Лениган задумчиво взял из вазы, стоявшей в центре стола, грушу. Он начал ее чистить. Вдруг из груши вылетела оса. Она немного полетала, приходя в себя после холода, потом опустилась на край стакана, наполовину заполненного пивом.
   Лениган смотрел на нее. Он не боялся ос, и его мозг оставался сосредоточенным на навязчивой идее. Осу спустилась внутрь стакана, соскользнула в пиво и стала в нем барахтаться.
   На этот раз Лениган отреагировал. Он в ярости вскочил, взял стакан и пошел на кухню, намереваясь вылить пиво вместе с осой в раковину. Внезапно он замер на месте. Его лоб сморщился, глаза сузились. Он поднял стакан на уровень глаз и стал наблюдать за слабо барахтающейся осой. Углы его губ под густыми усами поднялись в жестокой улыбке. Он нашел решение. Великолепное решение.
   Лениган поставил стакан и осторожно вынул из пива осу за мокрые крылышки. Он вернулся в гостиную и сел перед маленьким секретером, стоявшим у стены между двумя стенами. Левой рукой он открыл тюбик с жидким клеем и выдавил из него каплю. Затем Лениган осторожно раздвинул крылышки насекомого и провел их верхней стороной по клею, а потом снова соединил и подержал прижатыми одно к другому. Оса извивалась в тщетной надежде дотянуться до пальцев Ленигана жалом. Наконец Лениган отпустил осу, которая с трудом попыталась ползти. Склеенные крылья не давали ей возможности улететь. Лениган высыпал на стол спички и спрятал осу в коробок.
   Он был очень доволен, придя к мысли, что изобрел новый способ убийства.

* * *

   Не нарушая привычку, приобретенную с самого приезда, что могло бы показаться странным возможным наблюдателям, Юбер решил в этот вечер опять пройтись по барам вместе с Энрике.
   Место, где они сидели в начале двенадцатого, было мрачным. Одни мужчины: группа из четырех человек играла в карты, остальные молча пили в одиночестве.
   Чтобы не выделяться, Юбер и Энрике не разговаривали. Юбер размышлял, как возобновить контакт с противником, не возбуждая его подозрений. Первый способ: пойти домой к Ленигану под предлогом исчезновения Мэриан и полицейского расследования. Сделав вид, что не знает о вмешательстве лейтенанта Питера Масса, Юбер мог бы сказать, что в полицию заявили он и Энрике, и предложить Ленигану придерживаться той же версии, если канадца тоже вызовут на допрос. Придется изобразить беспокойство, принять почти виноватый вид, показать, что готов на любые компромиссы, чтобы избежать неприятностей... Второй способ: отправиться к Бабинсам, пользуясь приглашением Гордона, и просить о новой встрече с Пирл за установленную цену. Тогда надо будет выглядеть пристыженным, терзаемым угрызениями совести, но неспособным устоять перед демоном плоти.
   Юбер решил, что оба хода вполне совместимы и могут быть осуществлены один за другим в тот же вечер. Он сказал Энрике:
   – Уходим.
   Как и любой специальный агент, знающий свою работу, Юбер заплатил за выпивку, как только ее подали, чтобы, если возникнет необходимость, уйти сразу. Они слезли с табуретов и вышли из бара, провожаемые тусклыми взглядами остальных клиентов и хозяина.
   Погода не стала лучше и, если верить метеопрогнозу, опубликованному в газетах, не должна была улучшиться еще много дней.
   Черный "форд-зодиак" стоял перед баром. Энрике и Юбер быстро сели в машину.
   – У меня такое чувство, что в ушах и между пальцами ног начинают расти грибы, – буркнул Энрике, заводя мотор.
   Юбер тоже промок до костей.
   – Поехали к Ленигану, – сказал он. – Сумеете найти его дом?
   – Любители порнухи?
   – Вот именно.
   – Конечно, – заверил Энрике. – Найду дорогу с закрытыми глазами.
   Он включил "дворники" и огни.
   – Вы, часом, не во власти искушения? – спросил он, передвигая рычаг переключения скоростей.
   Суровое лицо Юбера осветила веселая улыбка.
   – Нет, – ответил он. – Мы просто "встревожены" и хотим знать, совпадет ли с нашей версия Ленигана относительно исчезновения Мэриан Андерсон.
   – Понял, – кивнул Энрике.
   Они добрались очень быстро, но, несмотря на свою уверенность, Энрике проехал мимо дома, не узнав его. Он заметил свою ошибку на ближайшем перекрестке и развернулся.
   – Остановитесь здесь, – велел Юбер.
   Он заметил машину с выключенными огнями, в которой должны были находиться люди Чарлза Эйзена, но не это заставило его остановиться. Ему показалось, что кто-то в темноте открывает ворота в заборе вокруг дома Ленигана.
   – Погасите фары, – добавил Юбер.
   Энрике подчинился. Секунд через двадцать на улицу выехал желтый "форд-Англия" Кеннета Ленигана, который вышел из машины, закрыл ворота, снова сел в машину и тронулся дальше.
   Машина службы безопасности двинулась следом.
   – За ними, – приказал Юбер.
   Лениган направлялся через нижний город по шоссе в сторону Сандбанка. Скорость его "форда" не превышала пятьдесят километров в час. И это ставило серьезные проблемы перед водителями двух машин, следовавших за ним под дождем с выключенными фарами.
   Почти у въезда в деревню Лениган, оставив машину на обочине, зашагал по извилистому переулку. "Шевроле" разведуправления флота и "зодиак" Юбера остановились на довольно большом расстоянии.
   – Пойдемте с мной, – предложил Юбер.
   Они быстро добрались под дождем до "шевроле". Трое крепких мужчин в плащах встретили их прохладно, заняв круговую оборону, чтобы не быть застигнутыми врасплох. Юбер приготовился к долгим объяснениям, но один из агентов Чарлза Эйзена узнал его.
   – Попрошу вас остаться здесь, – сказал Юбер. – Мы посмотрим, куда он идет. В любом случае он вернется за своей машиной...
   Узкую дорожку с обеих сторон сжимала живая изгородь. Энрике шел за Юбером. Ветер так сильно завывал в ветвях, что не было нужды заботиться о соблюдении тишины.
   Дорога сворачивала вправо. Они ускорили шаг, насколько позволяли камни под ногами, кусты и скользкая грязь. Вдруг Юбер вытянул руку, чтобы остановить Энрике.
   Меньше чем в пятидесяти метрах впереди на забор влез человек, который затем спрыгнул с другой стороны. Юбер и Энрике снова двинулись вперед. Они тоже перелезли через забор и оказались на лужайке, идущей под уклон. Внизу был виден свет жилых домов, а дальше, посреди Холи-Лох, – огни "Протеуса".
   Кеннет Лениган укрылся за гаражом Андерсона. Он был почти убежден, что за домом следят, но скорее всего, казалось ему, наблюдатели сидят в машине на шоссе или на дороге, ведущей к дому. Именно поэтому он сделал большой крюк по полям.
   Он перелез через забор и попал во двор. Задняя часть дома была темной, но, если Андерсон был там, он мог находиться в одной из комнат, выходящих на другую сторону. Лениган пробрался по двору, прижимаясь к забору. В кармане у него были ключи, взятые у Мэриан. Он бесшумно открыл дверь, вошел и тотчас закрыл ее.
   В доме было тепло. Неожиданный треск обогревателя вогнал Ленигана в дрожь, и он несколько секунд стоял, затаив дыхание и слушая учащенные удары сердца.
   Успокоившись, он расстегнул мокрый плащ, долго вытирал ноги о тряпку и пошел наощупь в гостиную. Только там он включил карманный фонарик, прикрывая лампочку пальцами. Он неторопливо поднялся по лестнице на второй этаж.
   Из-под двери спальни пробивалась полоска света. Лениган без колебания открыл дверь.
   – Добрый вечер, – произнес он самым естественным тоном.
   Эверетт Андерсон лежал в постели и читал газету. Он вздрогнул, хотел вскочить, но узнал Ленигана.
   – Что вы здесь делаете? – буркнул он. – Как вы вошли?
   Лениган закрыл дверь.
   – Мне нужно поговорить с вами по поводу вашей жены, – сказал он.
   Он развел руками, посмотрел на свой мокрый плащ.
   – Какая паршивая погода, – заворчал он.
   Лениган достал из кармана пузырек в кожаном футляре, до середины наполненный виски.
   – Простите, – добавил он, – но это лучший способ согреться.
   Он сделал вид, что пьет, потом вытер горлышко ладонью. Проведя с Андерсоном несколько вечеров в баре, он знал, что тот никогда не откажется от нескольких глотков виски, и протянул пузырек инженеру.
   – Отличная штука. Такого вы еще не пробовали.
   Андерсон взял маленькую бутылочку, но поставил ее на одеяло, не выпуская из руки.
   – Что вы собирались рассказать о моей жене? Я надеюсь, что она отправилась к черту и не собирается возвращаться...
   Лениган волновался, выпьет ли собеседник, но тщательно скрывал свое нетерпение.
   – Не думаю, что она намерена возвращаться, – заверил он.
   Андерсон, казалось, испытал огромное облегчение. Он было поднес флакон к губам, но приостановился и спросил:
   – Объясните мне все-таки, как вы сюда вошли?
   – Ваша жена дала мне ключи.
   – Моя жена?.. Зачем?
   Лениган примирительно понял руку.
   – Я вам сейчас объясню...
   Бутылочка поднялась еще на несколько сантиметров.
   – Почему вы не позвонили, как все? – настаивал Андерсон. – Все-таки в чужой дом так не входят...
   Лениган сжал в карманах кулаки. Ему хотелось оглушить Андерсона, но он сдержался.
   – Перед вашим домом дежурят полицейские, – ответил он. – Я пробрался сзади, чтобы они меня не увидели. Если бы я позвонил, вы бы спустились, включили свет в прихожей, и они бы узнали, что я пришел к вам.
   Андерсон опустил флакон на одеяло.
   – Полиция перед моим домом? Но почему?
   Он выглядел испуганным. Лениган подумал, что инженер не выдержал бы суровый допрос. Видно, другого выхода, кроме предложенного Айзобелом, не было.
   – Вне всяких сомнений, они подозревают вас в причастности к исчезновению вашей жены.
   – Черт! – выругался Андерсон. – Они сошли с ума... У меня безупречное алиби.
   – Возможно, они думают, что у вас был сообщник, и ждут, пока он придет за платой.
   – Черт! – снова буркнул Андерсон.
   Наконец он поднес флакон к губам и жадно сделал пять-шесть глотков. Вытерев губы рукой, он протянул бутылочку Ленигану, который, спокойно завинтив крышку, убрал флакон в карман.
   – Теперь, – сказал Андерсон, – начинайте. Я вас слушаю.
   Лениган внимательно смотрел на него. В выпитом Андерсоном виски была большая доза сильного снотворного, того самого, что Лениган опробовал несколько ночей назад на Юбере. Энрике и Питере Массе. Действовать оно начинало очень быстро.
   – Так вот, – медленно произнес Лениган, – это долгая история...
   Взгляд Андерсона затуманился, мускулы лица расслабились. Он с заметным трудом старался удержать голову, но она упала на подушку. Он хотел заговорить, но не смог произнести ни единого слова. Его глаза закрылись, и он погрузился в крепкий сон, широко раскрыв рот.
   Лениган несколько секунд сидел неподвижно, потом неторопливо достал из кармана спичечный коробок и пинцет филателиста. Открыв коробок, он за склеенные крылья достал пинцетом осу и нагнулся над Андерсоном.
   Убрав пустой коробок в карман, он достал фонарик и осветил горло Андерсона. Затем осторожно стал просовывать в горло жертвы осу, отчаянно извивавшуюся и угрожающе шевелившую ядовитым жалом.
   Резким движением Лениган протолкнул ее так далеко, как только смог. Затем вынул ее и убедился, что у осы больше нет жала и, следовательно, она выполнила свою задачу. Он вновь засунул ее поглубже, в шейку пищевода Андерсона. В случае вскрытия ее обязательно найдут.
   Лениган убрал пинцет в карман, спустился на первый этаж и прошел на кухню, прикрывая лампу фонарика пальцами. На кухне он надел перчатки и открыл холодильник, сразу автоматически осветившийся. Вынув початую бутылку пива, он закрыл холодильник и поднялся в спальню. Пластмассовую пробку он положил на ночной столик, а бутылку – на кровать. Пиво стало вытекать на одеяло.
   Андерсон дышал с большим трудом. Опухоль от укуса осы должна была сильно сузить дыхательное горло и вскоре совсем перекрыть его. Лениган схватил инженера за волосы и стащил на пол, стянув вместе с ним простыню и одеяло. Наконец, довольный мизансценой, он выбрался тем же путем, запер дверь на ключ, поднял воротник плаща и надвинул кепку на голову. Затем он двинулся вдоль стены, снова перелез через забор и направился по полям к своей машине.
   Он был так доволен проделанной работой, что не слишком внимательно смотрел по сторонам.

* * *

   Спрятавшись в спальне первого этажа Юбер и Энрике услышали, как Лениган вышел и запер дверь. Юбер подождал еще полминуты, потом двинулся в гостиную. Все было темно и тихо.
   Юбер, сопровождаемый Энрике, вошел в дом в надежде услышать разговор Ленигана с Андерсоном, но, оказавшись на месте, счел слишком рискованным подниматься на верхний этаж следом за ночным гостем. Когда Лениган спустился за бутылкой пива, им пришлось спрятаться.
   Юбер включил свой фонарик, встроенный в авторучку, направив его луч на пол. Подошел Энрике. Они слышали только стук дождя и завывание ветра вокруг дома.
   Юбер пребывал в нерешительности. С одной стороны, он сожалел, что позволил природному динамизму увлечь себя и следить за Лениганом, рискуя разрушить свое прикрытие. Эта мысль побуждала его как можно скорее покинуть дом.
   Но, с другой стороны, он считал, что у противника могли быть важные причины убрать Эверетта Андерсона, ставшего опасным. Поэтому Юбер не мог уйти, не убедившись, что американский инженер жив и здоров.
   – Оставайтесь здесь, – шепнул он Энрике. – Я загляну наверх.
   Он направился к лестнице. Подошвы его ботинок, сделанные из мягкой резины, ступали совершенно бесшумно, к тому же шум ветра и дождя позволял ему двигаться без особых предосторожностей.
   Он без труда достиг площадки второго этажа и увидел полоску света под дверью спальни Андерсона. Прижимаясь к стене и держась начеку, он приблизился к двери и прильнул глазом к замочной скважине. Он увидел на ковре голову и плечи Эверетта Андерсона.
   Юбер выпрямился, открыл дверь и вошел. Быстрым взглядом Юбер охватил все детали сцены: тело инженера, сползшее с кровати и запутавшееся в простыне и мокром одеяле. Пахло пивом. Она опустился на одно колено перед Андерсоном и перевернул его.
   Андерсон не умер, его пульс еще слабо бился. Распухшее посиневшее лицо, закатившиеся глаза, широко раскрытый рот. Состояние инженера говорило об удушье, но что было его причиной? Может быть, противник воспользовался подушкой? Не похоже. Кроме того, почему он ушел, не доведя дело до конца? Продолжая осмотр, Юбер осветил горло Андерсона. Значительная опухоль, замеченная им, позволила установить близкий к истинному диагноз.
   Он свистнул особым образом, зовя Энрике, поднял Андерсона и положил его на кровать. Подошедший Энрике встал сзади Юбера, не задавая вопросов.
   – Найдите телефон, – приказал Юбер, – позвоните дежурному и скажите, что нам срочно нужен врач с "Протеуса". Дайте им понять, что все должно пройти с возможно меньшим шумом. И пусть предупредят Эйзе-на. Быстро.
   Юбер услышал, как Энрике быстро сбегает по ступенькам. Андерсон практически перестал дышать, его пульс становился все медленнее и глуше. Юбер знал, что закупорка трахеи и разрыв артерии требуют быстрого вмешательства. Он понял, что инженер умрет прежде, чем приедет врач с "Протеуса", если только...
   Колебаться было нельзя. Юбер принял единственно возможное решение. Каков бы ни был риск, надо попытаться спасти этого человека, чьи показания могли иметь большое значение для дела.
   Юбер носил с собой нож, одно из лезвий которого было острым, как скальпель. Но требовалась еще и трубочка. Подумав несколько секунд, он решил, что вполне подойдет его тонкий фонарик, вмонтированный в авторучку. Он вынул фонарик, отвинтил ручку, и у него осталась трубочка из золотистого металла длиной сантиметров семь-восемь и шириной добрый сантиметр.
   Она бросился в ванную комнату, включил свет, открыл аптечку, схватил пачку стерильных бинтов, пузырек девяностоградусного спирта, которым продизенфицировал свои руки, лезвие и импровизированную трубочку. Он вернулся к Андерсону, выглядевшему мертвым, протер спиртом основание шеи и сделал легкий надрез. Брызнула кровь. Юбер раздвинул края раны и расширил ее, стараясь не задеть важную артерию или нерв. Он быстро добрался до трахеи за пищеводом и просунул острие ножа между двумя хрящевыми кольцами.
   Когда отверстие показалось ему достаточно широким, он ввел в него трубку и намотал вокруг бинты, чтобы промокнуть кровь. Затем он влез на кровать, сел на Андерсона и стал делать ему искусственное дыхание.
   Поднялся Энрике.
   – Эйзен и врач будут здесь через десять минут, – сообщил он.
   Вдруг он заметил золотистую трубку, высовывающуюся из разрезанного горла Андерсона.
   – Что вы с ним сделали? – встревожился он.
   – Трахеотомию, – ответил Юбер.
   У Энрике округлились глаза.
   – Что?! – переспросил он.
   – Трахеотомию, – повторил Юбер. – Вы знаете, что это такое?
   – Э... да, – пробормотал Энрике. – Теперь вы стали хирургом?
   – Делаю, что могу. Все равно бедняга умер бы у нас на руках.
   Энрике никак не мог прийти в себя. Казалось, он был зачарован золотистой трубочкой, в которую входил и выходил воздух в ритме движений Юбера.
   – Да не стойте вы тут! – неожиданно бросил тот. – Лучше спуститесь вниз встретить Эйзена и врача. И проследите, чтобы все прошло тихо. Нельзя, чтобы соседи что-нибудь заметили. Главное – никакого шума.
   Энрике ушел. Юбер продолжал свое дело и наконец почувствовал, что грудь Андерсона поднимается и опускается сама по себе. Однако он не прекратил делать искусственное дыхание.
   Чарлз Эйзен и врач, сопровождаемые шофером-санитаром, прибыли минут через десять. Врач одобрил действия Юбера, констатировал, что инженер теперь дышит почти нормально, но кажется, находится под действием снотворного. Санитар сходил за носилками, и они унесли Андерсона. Юбер попросил Энрике подождать внизу и, оставшись вдвоем с Чарлзом Эйзеном, рассказал ему, что произошло.
   – Значит, у нас теперь есть доказательство виновности Ленигана, – заметил офицер службы безопасности.
   – Доказательство покушения на убийство, но не шпионской деятельности, – уточнил Юбер. – А мы – не криминальная полиция. Ленигана надо оставить на свободе...
   – А что будет, когда он узнает, что Андерсон не умер?
   – Он этого не узнает. Поместите Андерсона в строгую изоляцию и потребуйте от врача и шофера держать язык за зубами. Утром кто-нибудь обязательно заметит, что Андерсона нет на работе...
   – Завтра воскресенье, – перебил Эйзен.
   – Простите. В таком случае, приезжайте сюда сами под предлогом необходимости допросить Андерсона об исчезновении его жены. Вы "обнаружите" труп... Мне нужен вывоз тела по всем правилам, с возможно большей оглаской. Роль мертвеца может сыграть один из ваших парней, все равно его лицо будет закрыто простыней. Нужно будет известить радио и местные газеты. Официальное сообщение...
   – Вы знаете, что дверь внизу была заперта на ключ? Ваш шофер впустил нас через окно.
   – Разобьете стекло или вызовите слесаря, чтобы взломал замок. Это не имеет значения. Раз машина в гараже, вас обеспокоит, что Андерсон не отзывается...
   Эйзен кивнул.
   – А... причина смерти?
   Юбер бессильно развел руками.
   – Это, старина, спросите у врача.

7

   Черный "форд-зодиак" остановился у края тротуара в пятидесяти метрах от дома Бабинсов. Энрике погасил фары, оставив позиционные огни, выключил "дворники" и двигатель. Теперь они слышали стук дождя по кузову машины.