Страница:
Буковски Чарлз
Блюющая Дама
Чарльз Буковски
Блюющая Дама
Сгорая в воде, утопая в пламени (1955-1973)
лошадь за 340 долларов и шлюха за 100
не смейте считать меня поэтом, меня можно встретить когда угодно, нетрезвого, на ипподроме, я ставлю на квартеронок, на коренных и на чистокровных, но разрешите доложить, там есть такие женщины! они водятся там, где водятся деньги, и иногда глядя на этих шлюх на этих стодолларовых шлюх думаешь, а не посмеялась ли природа наделив их такими огромными жопами и грудями и пристроив все это таким образом, ты смотришь, смотришь и смотришь, ты никак не можешь поверить, но это обычные женщины и потом еще почему-то хочется порвать холсты и разбить об унитаз пластинки Бетховена, в общем, сезон продолжался, крутые надирались вдрызг, и все игроки-дилетанты, поставщики, фоторепортеры, торговцы шмалью, продавцы мехов и сами хозяева, в тот день бежал Сен-Луи, коренной с рывком на финише; он бежал свесив голову, он был гадок и безобразен его ставки были 35 к одному, а я поставил на него десятку. жокей вывел его к бровке, и никто не мог его обойти даже если б надо было бежать в четыре раза больше он так бы и шел всю дорогу вдоль самой бровки покрывая две мили за одну он принесся к финишу как угорелый и даже не устал, и самая крупная блондинка с огромной жопой и грудью, двинулась к окошечку одновременно со мной.
в ту ночь я так не смог ее одолеть хотя из родников разлетались искры и бились о стены. потом она сидела в комбинации пила "Олд Грэнддэд" и говорила а чем же ты парень занимаешься в такой клоаке?
а я сказал - я поэт
а она вскинула красивую головку и засмеялась.
ты? ты ... поэт?
да, да, именно так, сказал я
именно так.
и все же она была по мне, она была по мне, и спасибо безобразной лошади написавшей это стихотворение.
они ни о чем не мечтают
старые седые официантки ночью в кафе отказались от него и когда я иду по освещенным тротуарам и заглядываю в окна богаделен я вижу что они его потеряли. я вижу людей сидящих на скамейках и по тому как они сидят и смотрят я понимаю что его у них больше нет.
я вижу людей ведущих машины и по тому как они ведут машины я понимаю что они никого не любят и никто не любит их - и секс их не интересует. и все это забыто как старый фильм.
я вижу людей в супермаркетах и универмагах двигающихся по проходам что-то покупающих и по тому как сидит на них одежда и по тому как они двигаются по их лицам и по их глазам я понимаю что им нет ни до чего дела и ничему нет дела до них.
каждый день я встречаю сотню абсолютно сломленных людей
приходя на ипподром или на спортивное состязание я вижу тысячи людей которые ничему и никому не сочувствуют и никто не сочувствует им.
повсюду я вижу людей которым нужна пища, кров и одежда, они сосредоточены на этом и ни о чем не мечтают.
я не понимаю, почему эти люди не исчезают я не понимаю, почему эти люди не умирают почему их не убивают облака почему их не убивают собаки почему их не убивают цветы и дети я не понимаю.
они, наверно, уже убиты и все же я не могу привыкнуть к тому, что они есть потому что их очень много.
каждый день каждую ночь их все больше и больше в метро и в домах и в парках
им не страшно от того, что они не любят от того, что не любят их
толпы толпы толпы моих собратьев.
мокрая ночь
отребье. она сидела, нахмурясь. я ничего не мог с ней поделать. шел дождь. она встала и вышла. ну вот, черт побери, опять, подумал я налил выпить и включил радио снял с лампы абажур и закурил дешевую черную горькую сигару завезенную из Германии. раздался стук в дверь я открыл дверь под дождем стоял маленький человечек он спросил: вы не видели голубя на крыльце? я сказал, что не видел никакого голубя на крыльце а он сказал, чтоб я дал ему знать если увижу голубя на крыльце я закрыл дверь сел вдруг черная кошка прыгнула в окно и вскочила ко мне на колени и замурлыкала, это была красивая кошка я отнес ее на кухню и мы вместе поели ветчины. потом я выключил везде свет и лег спать а эта черная кошка легла спать вместе со мной и замурлыкала. ну вот, думаю, хоть кому-то я нравлюсь, но вдруг кошка начала ссать, она обоссала меня с ног до головы и все простыни обоссала, ссаки лились по моему брюху, стекали по бокам и я сказал: эй, что это с тобой? я взял кошку и понес ее к двери и вышвырнул ее под дождь и подумал, вот странно, кошка на меня нассала и ссаки у нее холодные как дождь. потом я позвонил ей и сказал: слушай, что это с тобой? ты что, совсем помешалась? повесил трубку и сдернул простыни с кровати лег и стал слушать дождь. иногда не знаешь, что со всем этим делать а иногда лучше всего лежать тихо-тихо и стараться вообще ни о чем не думать.
кошка была чья-то на ней был ошейник от блох. насчет женщины не знаю.
не заходите ко мне, но раз уж зашли...
ну, само собой, я буду или дома или я буду во дворе не стучите, если у меня не горит свет или если вам послышатся голоса может быть, я читаю Пруста если кто-то подсунул мне под дверь Пруста или если кто-то подсунул мне его косточку для жаркого, я не могу одолжить ни денег, ни телефона ни того, что осталось от моей машины хотя вы сможете взять вчерашнюю газету или старую рубашку, или сэндвич с болонской колбасой или переночевать на диване если вы только не кричите во сне вы сможете говорить о себе - только и стоит говорить о себе нам всем теперь приходится туго но я не пытаюсь содержать семью отдавать детей в Гарвард покупать охотничьи угодья, я особо не замахиваюсь я пытаюсь лишь продержаться еще немного, так что если вы когда-нибудь постучите и я не отвечу и в доме не будет женщины то возможно я сломал челюсть и ищу шнур или гоняюсь за бабочками на обоях в общем, если я не открываю, значит не открываю, а причина в том что что я еще не готов убить вас или полюбить вас, или хотя бы признать вас значит, я не хочу разговаривать я занят, я помешан, я рад или, может быть, прилаживаю веревку; так что если даже будет гореть свет и будет слышно как кто-то дышит или молится или поет слушает радио или метает кости или печатает на машинке уходите, это неподходящий день ночь, час; это не невоспитанность, это не неучтивость, я никого не хочу обидеть, даже муху не хочу обидеть но иногда я получаю сведения которые нужно рассортировать и ваши голубые глаза, пусть они будут голубыми и ваши волосы, если они у вас есть и ваш разум - они сюда не войдут пока веревка не порвана, не завязан узел пока я не врежусь в новые зеркала, пока мир не кончится или не распахнется
навеки.
заезд
дело вот в чем когда ты поскальзываешься, усталый, как заведенная виктрола (помнишь, что это такое?) и едешь в центр и смотришь, как ребята лупят друг друга а пышные блондинки сидят с другими и ты уже стар, как дурик из кинофильма сигара торчит из черепа, жирное брюхо но нет денег нет мудрости в поступках, нет суеты но бои как обычно все больше скучные а потом придя на стоянку ты садишься и смотришь на них, они идут, ты закуриваешь последнюю сигару потом заводишь старый автомобиль заводишь старый автомобиль, мужчина в летах ты едешь по улице ты останавливаешься на красный как будто никуда не спешишь и вот тебя нагоняет машина набитая молодыми смеющимися и ты смотришь на них и тут кто-то сигналит тебе сзади и тебя вминает в останки собственной жизни. ты жалок, тебе самого себя жалко, ты жмешь ногой на педаль догоняешь молодых обгоняешь их шуруешь баранкой так будто любви уже не будет ты едешь с ними на пляж потрясая мечом и сигарой хохоча ты отводишь их к океану к последней русалке к водорослям, акулам и веселым китам где кончается плоть, время, страх и вот они останавливаются а ты идешь дальше к своему океану от сигары пощипывает губы как когда-то пощипывало от любви.
Вегас
там было мерзлое дерево, и я собирался его нарисовать но тут посыпались снаряды и в Вегасе глядя на зеленый тент в половине четвертого утра я умер без курева, без номера "Атлэнтик Мансли" окна вскрикивали, как голуби, оплакивавшие бомбардировку Милана и я пошел жить к крысам но огни были слишком ярки и я подумал быть может лучше вернуться и сидеть на поэтическом семинаре:
блестящее описание газели - это
черт знает что;
распятие будто муха у меня на окне
дыханье матери колышет листочки
в моем сознании;
и я поехал автостопом в Лос-Анджелес сквозь похмельные облака и я достал из кармана письмо и прочел его а водитель спросил: что это такое? да так, говорю, одна девка с Севера которая спала с Паундом, она уверяет меня что Х. Д. это наша лучшая поэтесса; ну, преподнесла нам Хильда несколько розовых греческих богов с фарфором но с тех пор, как я ее прочитал, сто сорок сосулек свисают с моих костей.
я сворачиваю, не доезжая Лос-Анджелеса, - сказал шофер.
ну, хорошо, говорю, белые лилии преклоняются перед нашим разумом и когда-нибудь мы отправимся домой все вместе.
ну вот, сказал он, дальше я не поеду. что ж как ему угодно, старая сморщенная шлюха Время твои груди пахнут сметаной грез он высадил меня посреди пустыни;
умирать значит умирать значит умирать,
в подвалах старые фонографы Джо Димаджо на складах лук...
через 45 минут меня подобрали на старом Форде и на этот раз я держал язык за зубами.
на досмотр почтового ящика
чудной полдень и полчища червей извивались, будто стриптизерши пока их не умыкнули дрозды
я выхожу из дома вдоль улицы развешаны флаги зеленых армий как неувядающее 4-е июля и я тоже как бы раздуваюсь изнутри - какой-то странный прорыв, может быть, ощущение того, чт что нигде нет никаких врагов.
и вот я лезу в почтовый ящик а там пусто - ни даже записки из газовой компании гласящей что вот-вот они снова отключат газ.
ни даже маленького письмеца от бывшей жены хвастающей как она теперь счастлива.
рука недоверчиво ползает по ящику хотя рассудок давно смирился.
там нет даже дохлой мухи.
дурак, думаю я, мог бы и догадаться что так и будет.
иду домой, а все цветы угодливо тянуться ко мне.
есть что-нибудь? спрашивает женщина.
пусто, - отвечаю я, что на завтрак?
fuzz
ко мне бегут трое мальчишек свистят в свистки кричат вы пьяны! не двигаться! и начинают бить меня по ногам игрушечными дубинками. у одного даже есть кокарда у другого наручники но я поднял руки высоко над головой
а когда я иду в винную лавку они роятся вокруг как пчелы выкуренные из гнезда. я покупаю четверть галлона дешевого виски и три шоколадки.
никакой Леди Годивы
она заявилась ко мне пьяная въехала по ступенькам на олене: так много женщин которые хотят спасти мир, но не могут содержать в порядке собственную кухню, но я... мы зашли в дом, я зажег три красных свечи налил вина и рассмотрел ее:
сзади широко
спереди длинно
а все остальное.
превосходно. такая
могла бы отыскать
цветок циннии в Хот-Спрингсе
штат Арканзас.
три недели мы ели оленину. потом она спала с домохозяином чтобы не платить за квартиру. потом я устроил ее официанткой. я спал целый день, а когда она приходила, я развлекал ее болтовней - она это обожала.
она умерла быстро однажды ночью покинула этот мир почти таким же, каким застала
я теперь встаю спозаранку и иду на товарную платформу подбирать выброшенную или выпавшую из вагонов капусту апельсины картошку
к полудню я уже наедаюсь и сплю видя во сне, как плачу за квартиру пронумерованными кусочками пластика выданными мне лучшим из миров
штрафной талон
я снова уволен с работы и меня остановила полиция за то, что я ехал на красный свет на Серрано Авеню я мало что соображал я стоял по щиколотку в листве отвернув лицо чтоб на них не так сильно разило алкоголем и я взял талон вернулся к себе в комнату и нашел по радио хорошую симфонию какого-то русского или немца какого-то угрюмого крутого парня но все же мне было холодно и одиноко и я курил сигарету за сигаретой и я включил обогреватель а потом увидел на полу журнал с моим лицом на обложке я подошел и поднял, но это оказался не я потому что вчерашний день ушел а сегодня сплошная бодяга и бега борзых и тошнота и женщины, некоторые женщины обретают на мгновение красоту соборов и теперь пошел Барток который знал, что делает это значит, он не знал, что делает а завтра я, похоже вернусь на эту ебаную работу как муж к жене с четырьмя детьми если только меня примут обратно но сегодня я знаю, что выбрался из какой-то сети через тридцать секунд я труп и важно распознать требуется распознать этот момент хочет ли он продолжаться чтобы принести пользу силе духа и черепу цветка горe... кораблю... женщине законам холода и законам камня всему обретающему ощущение сиюминутности отмывающему как лучшее мыло на рынке приносящему Париж, Испанию, рощи Хемингуэя, голубую мадонну, новорожденного бычка ночь в чулане с осыпающейся красной краской и я надеюсь заплатить штраф хоть я и не ехал на красный свет но они-то говорят, что ехал.
любитель цветов
В Горах Валькирий где бродят надменные павлины я увидел цветок размером со свою голову а нагнувшись, чтобы его понюхать
лишился мочки уха кусочка носа одного глаза и половины пачки сигарет.
на следующий день я вернулся чтоб выдрать проклятый цветок но он мне показался таким красивым что вместо него я придушил павлина
в дождливый день в окружном музее Лос-Анджелеса
еврей согнулся и
умер. 99 пулеметов было переправлено на кораблях во Францию. кто-то выиграл третий забег пока я осматривал
пропеллер старого моноплана подошел человек с повязкой на глазу. начался дождь. он все лил и лил а машины скорой помощи ехали бок о бок по улицам, и хотя все было очень грустно я наслаждался этой минутой как тогда в Новом Орлеане питаясь шоколадными плитками глядя на голубей в глухом переулке с французским названием пока река за моей спиной превращалась в морской залив и устало двигались облака по небу которое умерло примерно тогда когда был зарезан Цезарь, и я пообещал себе что когда-нибудь я припомню все как оно было.
подошел человек и кашлянул. как думаете, дождь прекратится? - спросил он. я не ответил. я потрогал старый пропеллер и прислушался, как муравьи несутся по крыше на край вселенной. уходите прочь, сказал я. уходите прочь или я позову сторожа.
жизнь Бородина
в следующий раз, когда будешь слушать Бородина помни, что он был всего лишь химиком а музыку писал, чтоб расслабиться; в его доме толпились люди: студенты, художники, пьяницы, бродяги, он не умел говорить "нет". когда снова будешь слушать Бородина помни, что жена устилала его рукописями кошачью коробку или накрывала ими крынки со сметаной; она страдала астмой и бессонницей она кормила его яйцами всмятку а когда он хотел укутаться чтобы не слышать шума в доме она разрешала ему воспользоваться разве что простыней; кроме того в его постели вечно кто-то спал (сами они если и спали, то раздельно) и поскольку все стулья обычно были заняты то он частенько засыпал на лестнице завернувшись в старую шаль; она говорила ему, когда надо постричь ногти прекратить петь и насвистывать не класть в чай слишком большой кусок лимона и не давить его ложкой; Вторая Симфония Си минор "Князь Игорь", "В Средней Азии" он мог заснуть только положив на глаза кусочек темной материи; в 1887 году он пошел на танцы в Медицинскую Академию обрядившись в потешный национальный костюм; под конец вечера он страшно развеселился, поэтому, когда он грохнулся на пол то все решили, что он придуривается когда в следующий раз будешь слушать Бородина, помни об этом...
Мадригалы меблированных комнат (1946-1966)
срыв
хозяин ходит туда-сюда по коридору покашливая дает мне знать, что он дома так что мне приходится отливать в бутылки, потому что в сортир не пробраться свет не горит в стенах дыры, потому что трубы текут и вода в унитазе не спускается и этот ублюдок ходит туда-сюда и все время кашляет, ходит туда-сюда по вылинявшему коврику и я не выдерживаю срываюсь набрасываюсь на него, когда он проходит мимо, - В чем дело? кричит он, но поздно, я засаживаю ему кулаком в скулу - бью крепко - он падает, сморщиваясь и обмякая; я хватаю свой чемодан и спускаюсь по лестнице, а дверях стоит его жена, она ВЕЧНО СТОИТ В ДВЕРЯХ, им нечего делать только стоять в дверях и ходить туда-сюда по коридору, - Доброе утро мистер Буковски - на ее кротовьей мордочке - мольба о моей кончине, - что... я отпихиваю ее она валится на ступеньки на изгородь я слышу хруст веток и вижу, что она там чуть не застряла как слепая корова и я иду по улице с чемоданом светит солнце и я начинаю думать о следующей квартире и надеюсь, что мои новые хозяева будут людьми порядочными и обращаться со мной будут получше.
Беседа о нравственности, вечности и совокуплении
они толпами шли по улице, возвращаясь без рук или без ног, или без глаз или без легких или без сознания или без жизни, хотя война была выиграна и мадам стоявшая в дверях сказала мне что это не важно, бизнес будет идти как прежде потому что если только им не отстрелили некоторые органы то они все все равно захотят ебаться.
а мертвые? - спросил я.
мертвые без денег или без сознания.
а с живыми такое часто бывает? - спросил я.
да, но мы таких не обслуживаем.
Господь возлюбит тебя.
я не сомневаюсь.
ты обслужишь Его?
я уже Его обслуживаю, ведь мужчины есть мужчины, а солдаты есть солдаты и они любят ебаться, а ты нет?
аминь, сказал я.
О Питере, моем друге-страдальце
он живет в доме с бассейном и говорит, что его убивает работа. ему 27. мне 44. мне от него похоже не отвязаться. издатели не хотят печатать его роман. - ну и что же мне теперь делать? - кричит он. - ехать в Нью-Йорк и пресмыкаться перед издателями? - нет, - говорю, - но брось работу, поселись в маленькой комнатке и займись делом. но мне нужна СТРАХОВКА , я должен чем-то руководствоваться, какое-нибудь слово нужно, знак! - некоторым так не казалось - Ван Гогу, Вагнеру-- черт побери, у Ван Гога был брат, который всегда покупал ему краски!
- слушай, - говорит он, - сижу я сегодня в борделе и заходит этот тип. торговец. ну ты знаешь как они разговаривают. прикатил на новой машине. сказал, что ездил в Фриско - смотрел "Фиделио" но забыл, кто автор. а человеку уже 54 года. я говорю ему: - "Фиделио" - единственная опера Бетховена. А потом говорю: - ты кретин! а он спрашивает: - почему это? потому что тебе 54 а ты ни черта не знаешь!
а потом что было? я вышел. ты что, оставил его там с бабой? да.
- я не могу уйти с работы, - говорит он. у меня всегда трудности с работой. я вхожу, они смотрят на меня, слушают, и тут же понимают: ага, он слишком интеллигентный для такой работы, он тут не продержится, так что и брать его не стоит. а ТЫ заходишь и все нормально: у тебя вид старого алкаша, ты похож на человека, которому нужна работа, и они смотрят на тебя и думают ага! вот человек, которому позарез нужна работа! если мы возьмем его то он проработает долго и будет работать КАК СЛЕДУЕТ!
- а кто-нибудь вообще знает, - спрашивает он, что ты поэт, стихи пишешь? - нет. - ты никогда не говоришь об этом. даже со мной! если б я тебя тогда в журнале не увидел, то и не знал бы. - точно. - а я хочу рассказать людям, что ты поэт. - не надо. - а я хочу. - зачем? - ну, они сплетничают о тебе. думают что ты только пьешь и на ипподром ходишь. - я пью и хожу на ипподром. - ну они же сплетничают о тебе. ты, дескать, чудило. затворник. я, мол, твой единственный друг. - верно. - они издеваются над тобой. я хочу тебе защитить. хочу сказать им, что ты пишешь стихи. - не смей. я работаю как они. мы все одинаковые. - ну хорошо, тогда я сделаю это для себя. я хочу, чтоб они знали почему я с тобой общаюсь. я говорю на семи языках, я знаю что моя музыка... - выбрось из головы. - хорошо, как тебе угодно. но вот еще что. - что? - я тут думал, может пианино купить. а потом подумал, что хорошо бы купить еще и скрипку, и теперь не могу решить! - покупай пианино. - ты так считаешь? - да.
он уходит, размышляя о покупке пианино.
я размышлял о том же самом и понял вот что - он бы то и дело приходил ко мне со своей скрипкой и играл печальную музыку.
[Image001]
Пересмешник желает мне удачи (1972)
художник
он поднялся по ступенькам с каким-то скалящимся дегенератом оба пьяные они постучали в дверь. художник принес нечто завернутое в пиджак развернул, это оказался полицейский шлем с кокардой. - купи у меня его за него 20 баков, - сказал он. - иди в жопу, чувак, - сказал я, - что я буду с этим полицейским котелком делать? - десять баков, - сказал он. - ты что, убил его? - пять баков... - а куда делись шесть штук которые ты сделал месяц назад на арт-шоу? - пропил. в одном баре. - да у меня даже на пиво нету. два бака. - ты что, убил его? - мы с ребятами напали на него. ну, потрепали чуть-чуть... - что за хуйня. не нужен мне этот шлем. - нам не хватает 18 центов на бутылку, чувак...
я дал художнику 35 центов - просунул, не снимая цепочки. он жил с матерью, регулярно бил подругу и был не очень хорошим художником. но, по-моему, много отвратных типов прокладывают себе путь в бессмертие.
я работаю в том же направлении.
девушка в мини-юбке читающая библию
перед моим окном
воскресенье. я ем грейпфрут. закончилась служба в русской православной церкви к западу отсюда. она смуглая родом с Востока. большие карие глаза отрываются от Библии потом склоняются снова. маленькая, красная с черным, Библия, она читает ее и шевелит, шевелит ногами исполняет медленный ритмичный танец читая Библию... длинные золотые серьги на каждой руке по два золотых браслета и по-моему это мини-платье ткань, обнимающая ее тело, эта ткань, она как легкий загар то так покрутит ногой то эдак - длинные молодые ноги нагретые солнцем
из моего радио доносится симфоническая музыка она не может ее слышать но ее движения в точности совпадают с ритмом симфонии...
смуглая, смуглая, читает про Бога.
Бог - это я.
ариэль
о боже мой, боже милостивый неужели же мы кончим в петле в какой-нибудь склизкой ванной далеко от Парижа далеко от чресел, которым до нас есть дело над замызганным пошлым кафелем, телефон звонит письма не вскрыты собаки гадят на улице...
даже людям более великим, чем я не удалось сговориться с Жизнью.
хорошо бы вам познакомиться с моим братом Марти - напористым, смышленым, любезным, вполне преуспевающим.
мой друг Уильям
мой друг Уильям счастливый человек - чтобы страдать, ему не хватает воображения
он сохранил свою первую работу первую жену
он может проехать 50000 миль ни разу не тормознув
он танцует, как лебедь у него самые чудесные самые пустые глаза по эту сторону Эль-Пасо
его сад - это Парадиз у него не бывает стоптанных ботинок у него крепкие рукопожатия
люди его любят
когда мой друг Уильям умрет вряд ли это случится от безумия или от рака
он пройдет мимо дьявола и вступит в рай
вы увидите его сегодня на вечеринке он будет улыбаться попивая мартини
полный блаженства и упоения пока какой-нибудь малый ебет его жену в ванной.
[Image002]
играй пьяный на пианино как на ударном инструменте пока пальцы не начнут слегка кровоточить (1979)
взаимодействие
она желает мне добра. играй на пианино говорит она тебе вредно не писать.
она идет гулять по острову или катается на лодке. наверное, взяла современный роман и очки для чтения.
я сижу у окна за ее электрической пишущей машинкой и смотрю на задницы прилагающиеся к девицам.
окончательный упадок.
у меня двадцать изданных книг и шесть банок пива.
туристы выныривают и погружаются в воду туристы бродят, болтают, фотографируют и пьют прохладительные напитки.
мне вредно не писать. она сейчас осматривает достопримечательности на катере и думает, глядя на волны - "половина третьего он должно быть пишет ему вредно не писать. к ночи найдутся другие занятия. надеюсь, он не пьет слишком много пива. он гораздо лучше в любви чем был Роберт и море великолепно".
я влюблена
она молодая, сказала она но посмотри на меня у меня чудесные лодыжки посмотри, какие у меня запястья у меня чудесные запястья о боже я думала, у нас все хорошо а она является снова как только она звонит, ты сходишь с ума ты говорил мне, что с ней все кончено послушай, я прожила достаточно и умею, как быть хорошей женщиной зачем же тебе плохая? тебе нужно, чтоб тебя мучили, да? ты считаешь, что жизнь поганая поэтому если с тобой погано обращаются, то так и должно быть, да? ну скажи, правда ведь? ты хочешь, чтоб с тобой обращались как с куском дерьма? а мой сын, он ведь хотел с тобой познакомиться. я все рассказала сыну я бросила всех любовников. я стояла в кафе и кричала Я ВЛЮБЛЕНА а ты меня одурачил...
мне очень жаль, сказал я, очень жаль.
обними меня, сказала она, ну, пожалуйста, обними меня.
со мной раньше такого не случалось, сказал я, эти треугольники...
она встала и закурила, она вся дрожала она ходила туда-сюда, дикая и безумная. у нее было маленькое тело. тонкие руки, очень тонкие, и когда она закричала и набросилась на меня, я схватил ее за запястья и посмотрел ей в глаза: ненависть уходящая в глубь столетий. я был вероломный, бессовестный и больной. все чему я учился было утрачено. я был самый подлый на свете и все мои стихи были фальшивы.
умирая в ту ночь
умирая в ту ночь истекая потом в кровати я слышал пенье сверчков а на улице дрались коты и я чувствовал как душа проваливается сквозь матрас и как раз перед тем, как ей удариться об пол я вскочил я был так слаб, что еле ходил но я обошел квартиру и зажег все лампы потом добрался до кровати и снова моя душа провалилась сквозь матрас и я подпрыгнул как раз перед тем, как ей удариться об пол я обошел квартиру и зажег все лампы потом снова лег и она опять провалилась и я снова встал на ноги и снова зажег все лампы
Блюющая Дама
Сгорая в воде, утопая в пламени (1955-1973)
лошадь за 340 долларов и шлюха за 100
не смейте считать меня поэтом, меня можно встретить когда угодно, нетрезвого, на ипподроме, я ставлю на квартеронок, на коренных и на чистокровных, но разрешите доложить, там есть такие женщины! они водятся там, где водятся деньги, и иногда глядя на этих шлюх на этих стодолларовых шлюх думаешь, а не посмеялась ли природа наделив их такими огромными жопами и грудями и пристроив все это таким образом, ты смотришь, смотришь и смотришь, ты никак не можешь поверить, но это обычные женщины и потом еще почему-то хочется порвать холсты и разбить об унитаз пластинки Бетховена, в общем, сезон продолжался, крутые надирались вдрызг, и все игроки-дилетанты, поставщики, фоторепортеры, торговцы шмалью, продавцы мехов и сами хозяева, в тот день бежал Сен-Луи, коренной с рывком на финише; он бежал свесив голову, он был гадок и безобразен его ставки были 35 к одному, а я поставил на него десятку. жокей вывел его к бровке, и никто не мог его обойти даже если б надо было бежать в четыре раза больше он так бы и шел всю дорогу вдоль самой бровки покрывая две мили за одну он принесся к финишу как угорелый и даже не устал, и самая крупная блондинка с огромной жопой и грудью, двинулась к окошечку одновременно со мной.
в ту ночь я так не смог ее одолеть хотя из родников разлетались искры и бились о стены. потом она сидела в комбинации пила "Олд Грэнддэд" и говорила а чем же ты парень занимаешься в такой клоаке?
а я сказал - я поэт
а она вскинула красивую головку и засмеялась.
ты? ты ... поэт?
да, да, именно так, сказал я
именно так.
и все же она была по мне, она была по мне, и спасибо безобразной лошади написавшей это стихотворение.
они ни о чем не мечтают
старые седые официантки ночью в кафе отказались от него и когда я иду по освещенным тротуарам и заглядываю в окна богаделен я вижу что они его потеряли. я вижу людей сидящих на скамейках и по тому как они сидят и смотрят я понимаю что его у них больше нет.
я вижу людей ведущих машины и по тому как они ведут машины я понимаю что они никого не любят и никто не любит их - и секс их не интересует. и все это забыто как старый фильм.
я вижу людей в супермаркетах и универмагах двигающихся по проходам что-то покупающих и по тому как сидит на них одежда и по тому как они двигаются по их лицам и по их глазам я понимаю что им нет ни до чего дела и ничему нет дела до них.
каждый день я встречаю сотню абсолютно сломленных людей
приходя на ипподром или на спортивное состязание я вижу тысячи людей которые ничему и никому не сочувствуют и никто не сочувствует им.
повсюду я вижу людей которым нужна пища, кров и одежда, они сосредоточены на этом и ни о чем не мечтают.
я не понимаю, почему эти люди не исчезают я не понимаю, почему эти люди не умирают почему их не убивают облака почему их не убивают собаки почему их не убивают цветы и дети я не понимаю.
они, наверно, уже убиты и все же я не могу привыкнуть к тому, что они есть потому что их очень много.
каждый день каждую ночь их все больше и больше в метро и в домах и в парках
им не страшно от того, что они не любят от того, что не любят их
толпы толпы толпы моих собратьев.
мокрая ночь
отребье. она сидела, нахмурясь. я ничего не мог с ней поделать. шел дождь. она встала и вышла. ну вот, черт побери, опять, подумал я налил выпить и включил радио снял с лампы абажур и закурил дешевую черную горькую сигару завезенную из Германии. раздался стук в дверь я открыл дверь под дождем стоял маленький человечек он спросил: вы не видели голубя на крыльце? я сказал, что не видел никакого голубя на крыльце а он сказал, чтоб я дал ему знать если увижу голубя на крыльце я закрыл дверь сел вдруг черная кошка прыгнула в окно и вскочила ко мне на колени и замурлыкала, это была красивая кошка я отнес ее на кухню и мы вместе поели ветчины. потом я выключил везде свет и лег спать а эта черная кошка легла спать вместе со мной и замурлыкала. ну вот, думаю, хоть кому-то я нравлюсь, но вдруг кошка начала ссать, она обоссала меня с ног до головы и все простыни обоссала, ссаки лились по моему брюху, стекали по бокам и я сказал: эй, что это с тобой? я взял кошку и понес ее к двери и вышвырнул ее под дождь и подумал, вот странно, кошка на меня нассала и ссаки у нее холодные как дождь. потом я позвонил ей и сказал: слушай, что это с тобой? ты что, совсем помешалась? повесил трубку и сдернул простыни с кровати лег и стал слушать дождь. иногда не знаешь, что со всем этим делать а иногда лучше всего лежать тихо-тихо и стараться вообще ни о чем не думать.
кошка была чья-то на ней был ошейник от блох. насчет женщины не знаю.
не заходите ко мне, но раз уж зашли...
ну, само собой, я буду или дома или я буду во дворе не стучите, если у меня не горит свет или если вам послышатся голоса может быть, я читаю Пруста если кто-то подсунул мне под дверь Пруста или если кто-то подсунул мне его косточку для жаркого, я не могу одолжить ни денег, ни телефона ни того, что осталось от моей машины хотя вы сможете взять вчерашнюю газету или старую рубашку, или сэндвич с болонской колбасой или переночевать на диване если вы только не кричите во сне вы сможете говорить о себе - только и стоит говорить о себе нам всем теперь приходится туго но я не пытаюсь содержать семью отдавать детей в Гарвард покупать охотничьи угодья, я особо не замахиваюсь я пытаюсь лишь продержаться еще немного, так что если вы когда-нибудь постучите и я не отвечу и в доме не будет женщины то возможно я сломал челюсть и ищу шнур или гоняюсь за бабочками на обоях в общем, если я не открываю, значит не открываю, а причина в том что что я еще не готов убить вас или полюбить вас, или хотя бы признать вас значит, я не хочу разговаривать я занят, я помешан, я рад или, может быть, прилаживаю веревку; так что если даже будет гореть свет и будет слышно как кто-то дышит или молится или поет слушает радио или метает кости или печатает на машинке уходите, это неподходящий день ночь, час; это не невоспитанность, это не неучтивость, я никого не хочу обидеть, даже муху не хочу обидеть но иногда я получаю сведения которые нужно рассортировать и ваши голубые глаза, пусть они будут голубыми и ваши волосы, если они у вас есть и ваш разум - они сюда не войдут пока веревка не порвана, не завязан узел пока я не врежусь в новые зеркала, пока мир не кончится или не распахнется
навеки.
заезд
дело вот в чем когда ты поскальзываешься, усталый, как заведенная виктрола (помнишь, что это такое?) и едешь в центр и смотришь, как ребята лупят друг друга а пышные блондинки сидят с другими и ты уже стар, как дурик из кинофильма сигара торчит из черепа, жирное брюхо но нет денег нет мудрости в поступках, нет суеты но бои как обычно все больше скучные а потом придя на стоянку ты садишься и смотришь на них, они идут, ты закуриваешь последнюю сигару потом заводишь старый автомобиль заводишь старый автомобиль, мужчина в летах ты едешь по улице ты останавливаешься на красный как будто никуда не спешишь и вот тебя нагоняет машина набитая молодыми смеющимися и ты смотришь на них и тут кто-то сигналит тебе сзади и тебя вминает в останки собственной жизни. ты жалок, тебе самого себя жалко, ты жмешь ногой на педаль догоняешь молодых обгоняешь их шуруешь баранкой так будто любви уже не будет ты едешь с ними на пляж потрясая мечом и сигарой хохоча ты отводишь их к океану к последней русалке к водорослям, акулам и веселым китам где кончается плоть, время, страх и вот они останавливаются а ты идешь дальше к своему океану от сигары пощипывает губы как когда-то пощипывало от любви.
Вегас
там было мерзлое дерево, и я собирался его нарисовать но тут посыпались снаряды и в Вегасе глядя на зеленый тент в половине четвертого утра я умер без курева, без номера "Атлэнтик Мансли" окна вскрикивали, как голуби, оплакивавшие бомбардировку Милана и я пошел жить к крысам но огни были слишком ярки и я подумал быть может лучше вернуться и сидеть на поэтическом семинаре:
блестящее описание газели - это
черт знает что;
распятие будто муха у меня на окне
дыханье матери колышет листочки
в моем сознании;
и я поехал автостопом в Лос-Анджелес сквозь похмельные облака и я достал из кармана письмо и прочел его а водитель спросил: что это такое? да так, говорю, одна девка с Севера которая спала с Паундом, она уверяет меня что Х. Д. это наша лучшая поэтесса; ну, преподнесла нам Хильда несколько розовых греческих богов с фарфором но с тех пор, как я ее прочитал, сто сорок сосулек свисают с моих костей.
я сворачиваю, не доезжая Лос-Анджелеса, - сказал шофер.
ну, хорошо, говорю, белые лилии преклоняются перед нашим разумом и когда-нибудь мы отправимся домой все вместе.
ну вот, сказал он, дальше я не поеду. что ж как ему угодно, старая сморщенная шлюха Время твои груди пахнут сметаной грез он высадил меня посреди пустыни;
умирать значит умирать значит умирать,
в подвалах старые фонографы Джо Димаджо на складах лук...
через 45 минут меня подобрали на старом Форде и на этот раз я держал язык за зубами.
на досмотр почтового ящика
чудной полдень и полчища червей извивались, будто стриптизерши пока их не умыкнули дрозды
я выхожу из дома вдоль улицы развешаны флаги зеленых армий как неувядающее 4-е июля и я тоже как бы раздуваюсь изнутри - какой-то странный прорыв, может быть, ощущение того, чт что нигде нет никаких врагов.
и вот я лезу в почтовый ящик а там пусто - ни даже записки из газовой компании гласящей что вот-вот они снова отключат газ.
ни даже маленького письмеца от бывшей жены хвастающей как она теперь счастлива.
рука недоверчиво ползает по ящику хотя рассудок давно смирился.
там нет даже дохлой мухи.
дурак, думаю я, мог бы и догадаться что так и будет.
иду домой, а все цветы угодливо тянуться ко мне.
есть что-нибудь? спрашивает женщина.
пусто, - отвечаю я, что на завтрак?
fuzz
ко мне бегут трое мальчишек свистят в свистки кричат вы пьяны! не двигаться! и начинают бить меня по ногам игрушечными дубинками. у одного даже есть кокарда у другого наручники но я поднял руки высоко над головой
а когда я иду в винную лавку они роятся вокруг как пчелы выкуренные из гнезда. я покупаю четверть галлона дешевого виски и три шоколадки.
никакой Леди Годивы
она заявилась ко мне пьяная въехала по ступенькам на олене: так много женщин которые хотят спасти мир, но не могут содержать в порядке собственную кухню, но я... мы зашли в дом, я зажег три красных свечи налил вина и рассмотрел ее:
сзади широко
спереди длинно
а все остальное.
превосходно. такая
могла бы отыскать
цветок циннии в Хот-Спрингсе
штат Арканзас.
три недели мы ели оленину. потом она спала с домохозяином чтобы не платить за квартиру. потом я устроил ее официанткой. я спал целый день, а когда она приходила, я развлекал ее болтовней - она это обожала.
она умерла быстро однажды ночью покинула этот мир почти таким же, каким застала
я теперь встаю спозаранку и иду на товарную платформу подбирать выброшенную или выпавшую из вагонов капусту апельсины картошку
к полудню я уже наедаюсь и сплю видя во сне, как плачу за квартиру пронумерованными кусочками пластика выданными мне лучшим из миров
штрафной талон
я снова уволен с работы и меня остановила полиция за то, что я ехал на красный свет на Серрано Авеню я мало что соображал я стоял по щиколотку в листве отвернув лицо чтоб на них не так сильно разило алкоголем и я взял талон вернулся к себе в комнату и нашел по радио хорошую симфонию какого-то русского или немца какого-то угрюмого крутого парня но все же мне было холодно и одиноко и я курил сигарету за сигаретой и я включил обогреватель а потом увидел на полу журнал с моим лицом на обложке я подошел и поднял, но это оказался не я потому что вчерашний день ушел а сегодня сплошная бодяга и бега борзых и тошнота и женщины, некоторые женщины обретают на мгновение красоту соборов и теперь пошел Барток который знал, что делает это значит, он не знал, что делает а завтра я, похоже вернусь на эту ебаную работу как муж к жене с четырьмя детьми если только меня примут обратно но сегодня я знаю, что выбрался из какой-то сети через тридцать секунд я труп и важно распознать требуется распознать этот момент хочет ли он продолжаться чтобы принести пользу силе духа и черепу цветка горe... кораблю... женщине законам холода и законам камня всему обретающему ощущение сиюминутности отмывающему как лучшее мыло на рынке приносящему Париж, Испанию, рощи Хемингуэя, голубую мадонну, новорожденного бычка ночь в чулане с осыпающейся красной краской и я надеюсь заплатить штраф хоть я и не ехал на красный свет но они-то говорят, что ехал.
любитель цветов
В Горах Валькирий где бродят надменные павлины я увидел цветок размером со свою голову а нагнувшись, чтобы его понюхать
лишился мочки уха кусочка носа одного глаза и половины пачки сигарет.
на следующий день я вернулся чтоб выдрать проклятый цветок но он мне показался таким красивым что вместо него я придушил павлина
в дождливый день в окружном музее Лос-Анджелеса
еврей согнулся и
умер. 99 пулеметов было переправлено на кораблях во Францию. кто-то выиграл третий забег пока я осматривал
пропеллер старого моноплана подошел человек с повязкой на глазу. начался дождь. он все лил и лил а машины скорой помощи ехали бок о бок по улицам, и хотя все было очень грустно я наслаждался этой минутой как тогда в Новом Орлеане питаясь шоколадными плитками глядя на голубей в глухом переулке с французским названием пока река за моей спиной превращалась в морской залив и устало двигались облака по небу которое умерло примерно тогда когда был зарезан Цезарь, и я пообещал себе что когда-нибудь я припомню все как оно было.
подошел человек и кашлянул. как думаете, дождь прекратится? - спросил он. я не ответил. я потрогал старый пропеллер и прислушался, как муравьи несутся по крыше на край вселенной. уходите прочь, сказал я. уходите прочь или я позову сторожа.
жизнь Бородина
в следующий раз, когда будешь слушать Бородина помни, что он был всего лишь химиком а музыку писал, чтоб расслабиться; в его доме толпились люди: студенты, художники, пьяницы, бродяги, он не умел говорить "нет". когда снова будешь слушать Бородина помни, что жена устилала его рукописями кошачью коробку или накрывала ими крынки со сметаной; она страдала астмой и бессонницей она кормила его яйцами всмятку а когда он хотел укутаться чтобы не слышать шума в доме она разрешала ему воспользоваться разве что простыней; кроме того в его постели вечно кто-то спал (сами они если и спали, то раздельно) и поскольку все стулья обычно были заняты то он частенько засыпал на лестнице завернувшись в старую шаль; она говорила ему, когда надо постричь ногти прекратить петь и насвистывать не класть в чай слишком большой кусок лимона и не давить его ложкой; Вторая Симфония Си минор "Князь Игорь", "В Средней Азии" он мог заснуть только положив на глаза кусочек темной материи; в 1887 году он пошел на танцы в Медицинскую Академию обрядившись в потешный национальный костюм; под конец вечера он страшно развеселился, поэтому, когда он грохнулся на пол то все решили, что он придуривается когда в следующий раз будешь слушать Бородина, помни об этом...
Мадригалы меблированных комнат (1946-1966)
срыв
хозяин ходит туда-сюда по коридору покашливая дает мне знать, что он дома так что мне приходится отливать в бутылки, потому что в сортир не пробраться свет не горит в стенах дыры, потому что трубы текут и вода в унитазе не спускается и этот ублюдок ходит туда-сюда и все время кашляет, ходит туда-сюда по вылинявшему коврику и я не выдерживаю срываюсь набрасываюсь на него, когда он проходит мимо, - В чем дело? кричит он, но поздно, я засаживаю ему кулаком в скулу - бью крепко - он падает, сморщиваясь и обмякая; я хватаю свой чемодан и спускаюсь по лестнице, а дверях стоит его жена, она ВЕЧНО СТОИТ В ДВЕРЯХ, им нечего делать только стоять в дверях и ходить туда-сюда по коридору, - Доброе утро мистер Буковски - на ее кротовьей мордочке - мольба о моей кончине, - что... я отпихиваю ее она валится на ступеньки на изгородь я слышу хруст веток и вижу, что она там чуть не застряла как слепая корова и я иду по улице с чемоданом светит солнце и я начинаю думать о следующей квартире и надеюсь, что мои новые хозяева будут людьми порядочными и обращаться со мной будут получше.
Беседа о нравственности, вечности и совокуплении
они толпами шли по улице, возвращаясь без рук или без ног, или без глаз или без легких или без сознания или без жизни, хотя война была выиграна и мадам стоявшая в дверях сказала мне что это не важно, бизнес будет идти как прежде потому что если только им не отстрелили некоторые органы то они все все равно захотят ебаться.
а мертвые? - спросил я.
мертвые без денег или без сознания.
а с живыми такое часто бывает? - спросил я.
да, но мы таких не обслуживаем.
Господь возлюбит тебя.
я не сомневаюсь.
ты обслужишь Его?
я уже Его обслуживаю, ведь мужчины есть мужчины, а солдаты есть солдаты и они любят ебаться, а ты нет?
аминь, сказал я.
О Питере, моем друге-страдальце
он живет в доме с бассейном и говорит, что его убивает работа. ему 27. мне 44. мне от него похоже не отвязаться. издатели не хотят печатать его роман. - ну и что же мне теперь делать? - кричит он. - ехать в Нью-Йорк и пресмыкаться перед издателями? - нет, - говорю, - но брось работу, поселись в маленькой комнатке и займись делом. но мне нужна СТРАХОВКА , я должен чем-то руководствоваться, какое-нибудь слово нужно, знак! - некоторым так не казалось - Ван Гогу, Вагнеру-- черт побери, у Ван Гога был брат, который всегда покупал ему краски!
- слушай, - говорит он, - сижу я сегодня в борделе и заходит этот тип. торговец. ну ты знаешь как они разговаривают. прикатил на новой машине. сказал, что ездил в Фриско - смотрел "Фиделио" но забыл, кто автор. а человеку уже 54 года. я говорю ему: - "Фиделио" - единственная опера Бетховена. А потом говорю: - ты кретин! а он спрашивает: - почему это? потому что тебе 54 а ты ни черта не знаешь!
а потом что было? я вышел. ты что, оставил его там с бабой? да.
- я не могу уйти с работы, - говорит он. у меня всегда трудности с работой. я вхожу, они смотрят на меня, слушают, и тут же понимают: ага, он слишком интеллигентный для такой работы, он тут не продержится, так что и брать его не стоит. а ТЫ заходишь и все нормально: у тебя вид старого алкаша, ты похож на человека, которому нужна работа, и они смотрят на тебя и думают ага! вот человек, которому позарез нужна работа! если мы возьмем его то он проработает долго и будет работать КАК СЛЕДУЕТ!
- а кто-нибудь вообще знает, - спрашивает он, что ты поэт, стихи пишешь? - нет. - ты никогда не говоришь об этом. даже со мной! если б я тебя тогда в журнале не увидел, то и не знал бы. - точно. - а я хочу рассказать людям, что ты поэт. - не надо. - а я хочу. - зачем? - ну, они сплетничают о тебе. думают что ты только пьешь и на ипподром ходишь. - я пью и хожу на ипподром. - ну они же сплетничают о тебе. ты, дескать, чудило. затворник. я, мол, твой единственный друг. - верно. - они издеваются над тобой. я хочу тебе защитить. хочу сказать им, что ты пишешь стихи. - не смей. я работаю как они. мы все одинаковые. - ну хорошо, тогда я сделаю это для себя. я хочу, чтоб они знали почему я с тобой общаюсь. я говорю на семи языках, я знаю что моя музыка... - выбрось из головы. - хорошо, как тебе угодно. но вот еще что. - что? - я тут думал, может пианино купить. а потом подумал, что хорошо бы купить еще и скрипку, и теперь не могу решить! - покупай пианино. - ты так считаешь? - да.
он уходит, размышляя о покупке пианино.
я размышлял о том же самом и понял вот что - он бы то и дело приходил ко мне со своей скрипкой и играл печальную музыку.
[Image001]
Пересмешник желает мне удачи (1972)
художник
он поднялся по ступенькам с каким-то скалящимся дегенератом оба пьяные они постучали в дверь. художник принес нечто завернутое в пиджак развернул, это оказался полицейский шлем с кокардой. - купи у меня его за него 20 баков, - сказал он. - иди в жопу, чувак, - сказал я, - что я буду с этим полицейским котелком делать? - десять баков, - сказал он. - ты что, убил его? - пять баков... - а куда делись шесть штук которые ты сделал месяц назад на арт-шоу? - пропил. в одном баре. - да у меня даже на пиво нету. два бака. - ты что, убил его? - мы с ребятами напали на него. ну, потрепали чуть-чуть... - что за хуйня. не нужен мне этот шлем. - нам не хватает 18 центов на бутылку, чувак...
я дал художнику 35 центов - просунул, не снимая цепочки. он жил с матерью, регулярно бил подругу и был не очень хорошим художником. но, по-моему, много отвратных типов прокладывают себе путь в бессмертие.
я работаю в том же направлении.
девушка в мини-юбке читающая библию
перед моим окном
воскресенье. я ем грейпфрут. закончилась служба в русской православной церкви к западу отсюда. она смуглая родом с Востока. большие карие глаза отрываются от Библии потом склоняются снова. маленькая, красная с черным, Библия, она читает ее и шевелит, шевелит ногами исполняет медленный ритмичный танец читая Библию... длинные золотые серьги на каждой руке по два золотых браслета и по-моему это мини-платье ткань, обнимающая ее тело, эта ткань, она как легкий загар то так покрутит ногой то эдак - длинные молодые ноги нагретые солнцем
из моего радио доносится симфоническая музыка она не может ее слышать но ее движения в точности совпадают с ритмом симфонии...
смуглая, смуглая, читает про Бога.
Бог - это я.
ариэль
о боже мой, боже милостивый неужели же мы кончим в петле в какой-нибудь склизкой ванной далеко от Парижа далеко от чресел, которым до нас есть дело над замызганным пошлым кафелем, телефон звонит письма не вскрыты собаки гадят на улице...
даже людям более великим, чем я не удалось сговориться с Жизнью.
хорошо бы вам познакомиться с моим братом Марти - напористым, смышленым, любезным, вполне преуспевающим.
мой друг Уильям
мой друг Уильям счастливый человек - чтобы страдать, ему не хватает воображения
он сохранил свою первую работу первую жену
он может проехать 50000 миль ни разу не тормознув
он танцует, как лебедь у него самые чудесные самые пустые глаза по эту сторону Эль-Пасо
его сад - это Парадиз у него не бывает стоптанных ботинок у него крепкие рукопожатия
люди его любят
когда мой друг Уильям умрет вряд ли это случится от безумия или от рака
он пройдет мимо дьявола и вступит в рай
вы увидите его сегодня на вечеринке он будет улыбаться попивая мартини
полный блаженства и упоения пока какой-нибудь малый ебет его жену в ванной.
[Image002]
играй пьяный на пианино как на ударном инструменте пока пальцы не начнут слегка кровоточить (1979)
взаимодействие
она желает мне добра. играй на пианино говорит она тебе вредно не писать.
она идет гулять по острову или катается на лодке. наверное, взяла современный роман и очки для чтения.
я сижу у окна за ее электрической пишущей машинкой и смотрю на задницы прилагающиеся к девицам.
окончательный упадок.
у меня двадцать изданных книг и шесть банок пива.
туристы выныривают и погружаются в воду туристы бродят, болтают, фотографируют и пьют прохладительные напитки.
мне вредно не писать. она сейчас осматривает достопримечательности на катере и думает, глядя на волны - "половина третьего он должно быть пишет ему вредно не писать. к ночи найдутся другие занятия. надеюсь, он не пьет слишком много пива. он гораздо лучше в любви чем был Роберт и море великолепно".
я влюблена
она молодая, сказала она но посмотри на меня у меня чудесные лодыжки посмотри, какие у меня запястья у меня чудесные запястья о боже я думала, у нас все хорошо а она является снова как только она звонит, ты сходишь с ума ты говорил мне, что с ней все кончено послушай, я прожила достаточно и умею, как быть хорошей женщиной зачем же тебе плохая? тебе нужно, чтоб тебя мучили, да? ты считаешь, что жизнь поганая поэтому если с тобой погано обращаются, то так и должно быть, да? ну скажи, правда ведь? ты хочешь, чтоб с тобой обращались как с куском дерьма? а мой сын, он ведь хотел с тобой познакомиться. я все рассказала сыну я бросила всех любовников. я стояла в кафе и кричала Я ВЛЮБЛЕНА а ты меня одурачил...
мне очень жаль, сказал я, очень жаль.
обними меня, сказала она, ну, пожалуйста, обними меня.
со мной раньше такого не случалось, сказал я, эти треугольники...
она встала и закурила, она вся дрожала она ходила туда-сюда, дикая и безумная. у нее было маленькое тело. тонкие руки, очень тонкие, и когда она закричала и набросилась на меня, я схватил ее за запястья и посмотрел ей в глаза: ненависть уходящая в глубь столетий. я был вероломный, бессовестный и больной. все чему я учился было утрачено. я был самый подлый на свете и все мои стихи были фальшивы.
умирая в ту ночь
умирая в ту ночь истекая потом в кровати я слышал пенье сверчков а на улице дрались коты и я чувствовал как душа проваливается сквозь матрас и как раз перед тем, как ей удариться об пол я вскочил я был так слаб, что еле ходил но я обошел квартиру и зажег все лампы потом добрался до кровати и снова моя душа провалилась сквозь матрас и я подпрыгнул как раз перед тем, как ей удариться об пол я обошел квартиру и зажег все лампы потом снова лег и она опять провалилась и я снова встал на ноги и снова зажег все лампы