Бурда Борис. Интеллектуальные игры: для знатоков и не только

КАК НЕ ПОЗВОЛИТЬ РАЗВЯЗАТЬСЯ СКАНДАЛУ

ЧТО ТАКОЕ ПРАВИЛЬНЫЙ ОТВЕТ

   Много лет клубы совершенствовали правила любимой игры – спортивного «Что? Где? Когда?». Совершенно по тому же праву, по которому говорят, что ряд авиационных документов написан кровью разбившихся пилотов, об этих правилах, иногда называемых Кодексом спортивного «Что? Где? Когда?», можно сказать, что они написаны невосстановившимися нервными клетками организаторов турниров. Сейчас они утверждены Международной ассоциацией клубов «Что? Где? Когда?» (МАК) и вне зависимости от того, все ли нам нравится в этих правилах или нет, являются единственными правилами, по которым сейчас проводятся все мало-мальски крупные турниры. Там указаны следующие условия признания ответа на вопрос верным.
 
   Ответ команды считается правильным, если он удовлетворяет хотя бы одному из следующих требований:
   а) совпадает с авторским ответом;
   б) удовлетворяет критерию зачета, установленному составителем пакета;
   в) отличается от авторского ответа только грамматически (падежами и числами имен существительных, спряжениями глаголов, расстановкой знаков препинания и т. д.), причем это отличие не меняет существенно смысл ответа;
   г) является более точным, чем авторский ответ;
   д) включает авторский или эквивалентный ему ответ, а также дополнительную информацию, которая не может быть принята за другой ответ, не противоречит содержанию вопроса и не содержит грубых ошибок;
   е) менее точен, чем авторский, если отсутствие приведенной в авторском ответе дополнительной информации не меняет смысл ответа;
   ж) не подпадает под действие предыдущих случаев, но соответствует всем фактам, содержащимся в вопросе, не в меньшей степени, чем авторский ответ (так называемые «дуали»). Степень соответствия определяет ИЖ (игровое жюри), опираясь на указания составителя пакета, если таковые имеются, и собственный здравый смысл.
 
   Проще всего обстоят дела с пунктом а). Задали вам, например, такой вопрос:

   Эта поговорка заканчивается словами: «язык не лопатка, знает, что горько, что сладко». Но от всей поговорки остались только пропущенные нами три слова. Восстановите их.

   Авторский ответ – «губа не дура». Кто его дал, тот и ответил правильно, и трудно придумать еще какой-то ответ, который признают верным.
 
   Для более сложных случаев есть пункт б). Скажем, разыграли на одном из турниров такой вопрос:

   После одного из концертов «Black Sabbath» Оззи Осборн, выйдя из клуба на улицу, увидел прямо перед дверьми лежащую без сознания на асфальте пьяную особу. Будучи истинным джентльменом, Оззи решил помочь даме подняться. Он подбежал к ней, наклонился и стал поднимать ее за плечи, но тут девушка закричала от боли. Он попытался сделать это еще раз и еще раз, но каждый раз девушка начинала кричать. Придя в себя, она объяснила Оззи его ошибку. Попробуйте хотя бы примерно воспроизвести ее объяснение.

   Ответ найти не так сложно. Почему ей каждый раз становилось больно, когда Осборн ее поднимал? Вот ее подлинные слова: «Ты стоишь на моих волосах!!!» А если кто-то ответит: «Ты наступил мне на волосы» – не засчитывать, что ли? Ясно ведь, что команда поняла, в чем дело. Чтобы таких недоразумений не возникало, составной частью этого вопроса является еще и критерий зачета – принимаются все ответы, где упоминаются волосы девушки, на которые наступил музыкант. Вот теперь неприятности уже гораздо менее вероятны.
   Критерии зачета упрощают работу жюри, особенно тогда, когда они прописаны достаточно аккуратно. Вот, например, еще один вопрос с весьма престижного состязания:

   В стихотворении Франсиско Кеведо «Огородная свадьба» говорится о свадьбе дона Редиса и доньи Редьки, на которую приглашены различные фрукты, овощи и другие растения. Назовите гостью, которую мы заменили словом «рябина» и которой поэт дает следующее описание. Однако предварительно мы предупреждаем – не ищите рифму; в испанской поэзии обычно рифмуются только вторая и четвертая строки.
   Не замедлила рябина:
   Этой смуглой андалузке
   Надо быть без опозданья –
   Без нее ведь нет закуски.

   Ответ практически очевиден – это вкусный соленый плод оливкового дерева, в качестве закуски действительно крайне употребительный. А вот какой конкретно считать – зеленую оливку или черную маслину? Автор вопроса решил не давать членам жюри лишней почвы для дискуссий и просто снабдил вопрос дополнительным указанием: «Критерии зачета: маслина, олива, оливка». Проблем нет – любое из этих трех слов засчитывается, другие ответы – извините. Хорошо, правда? Если не отвлекаться на ту мелочь, что не совсем ясно, стоило ли засчитывать в качестве ответа не название плода, а название дерева – «олива»: из самого текста стихотворения четко видно, что там перечислены только плоды, а не порождающие их растения, к тому же по смыслу это ясно. И к ответу «оливка» могут быть претензии: какая же она смуглая? Кстати, в оригинале употреблено слово «маслина». Так что снисходительность автора, разрешившего засчитывать все, что хоть немного похоже на ответ, может не всем понравиться. Практически же это почти наверняка приведет к тому, что будет засчитан и точный ответ, и приближенный, и достаточно сомнительный с точки зрения соответствия.
 
   Пункт в) усиливает действие пункта б), позволяя вести зачет по смыслу ответа, а не по идеально точному его соответствию авторскому ответу. Например, на вопрос:

   Путешествуя по Германии, Гейне прочел в одной из газет объявление... о своей смерти. Но вовсе не факт ложности этих сведений возмутил честолюбивого поэта. А что же?

   – ответ очень простой: «то, что эта заметка была не на первой странице». Будет ли верным засчитывать только ответы, дословно повторяющие этот? Конечно нет. Чем хуже ответ: «Размещение этой заметки на одной из последних страниц газеты»? В принципе ничем, и пункт в) позволяет нам засчитывать такие ответы, не вступая в противоречие с правилами.
 
   Пункт г) в принципе является защитой от излишнего формализма. Вот, например, вопрос:

   Существует один из законов теории управления, который гласит: «Ничего не строится вовремя и в пределах сметы». Этот закон назван именем человека, жившего более чем за 4000 лет до создания этого закона. Назовите этого человека.

   Ответ прост и достаточно изящен: Хеопс, строивший свою пирамиду достаточно долго и посадивший из-за нее государственную казну на цугундер. Но ведь сам себя он Хеопсом, безусловно, не называл – так произносили его имя греки, довольно сильно его исказив, адаптируя к своему произношению. Что же делать, если кто-то даст на этот вопрос ответ «Хуфу»? Так этот фараон называл себя сам и, во всяком случае, обернулся бы, если бы его так позвали (в то время как на обращение «Хеопс» он вряд ли обратил бы свое царственное внимание). Пункт г) снимает проблему – ответ, более точный, чем авторский, точно ничуть не хуже авторского.
 
   Чтобы представить, как именно работает пункт д), рассмотрим такой вопрос:

   Время – конец 1920-х годов. 100 граммов – «пионер», 250 – «комсомолец», 500 – «партиец». О чем идет речь?

   Достаточно ответить «о водке», чтобы ответ был признан правильным, – именно о ней в вопросе и говорится. Если кто-то даст ответ: «О водке – именно так называли ее бутылки различной вместимости», – его тоже будет логично принять. Если кто-то укажет в ответе, что речь идет о водке-«рыковке» (так называли появившийся в продаже в то время напиток крепостью в 30 градусов), то и его ответ будет принят. Этот человек совершенно прав. А наказывать за то, что команда много знает, в ЧГК не принято – пункт д) не позволит, чай, не мафия.
   Что же можно и не называть из авторского ответа? Можно опускать ряд соображений – вообще-то полезных и поясняющих ответ, – если, тем не менее, названо то, что впрямую отвечает на вопрос и не дает возможности истолковать ответ превратно. Скажем, на вопрос «Высшими вратами в мусульманских странах, да и не только в них, называли высший суд государства. А какое государство мы называли высшими вратами?» – авторский ответ гласил: распространенное название Оттоманской империи – Блистательная Порта – как раз и возникло в результате неполного перевода его официального названия с французского языка». Но лаконичный ответ «Турция» здесь тоже подойдет – он правилен и не допускает иных толкований.
 
   Что же касается пункта ж), здесь все достаточно непросто. Иногда в результате недоработки авторов вопроса оказывается, что у вопроса, помимо авторского, имеется еще один или несколько паразитных ответов, автором не предусмотренных, но совершенно подходящих. Например, на первенстве Украины 1998 года был задан вопрос:

   Как известно, водка в России изготавливалась из самых разных продуктов и в зависимости от этого по-разному влияла на пьющего. Так, выгнанная из одного продукта, она вызывала добродушную веселость, делала глупым и сонливым, из другого – толкала на озлобление и агрессивность, причем независимо от количества выпитого. Назовите эти два исходных продукта, которые были самым распространенным сырьем для водки.

   Ответ был «зерно и свекла» – так говорил весьма уважаемый источник, книга Похлебкина «Чай и водка в истории России». И конечно, другой ответ нашей команды – «зерно и картофель» – поначалу не был засчитан. Но мы вспомнили и, что более удивительно, за отведенный на подачу апелляций час нашли в библиотеке статью Фридриха Энгельса, в которой последний пророчил разрушение прусской экономики по той причине, что картофельный спирт, приносящий немалые деньги прусским юнкерам, вызывает опьянение тяжелое и агрессивное, и поэтому рано или поздно будет вытеснен поставляемым из России спиртом из зерна. В итоге Энгельса сочли не менее авторитетным источником, чем Похлебкина, и ответы «зерно и картофель» тоже засчитали всем.
 
   Впрочем, это еще далеко не самый удивительный случай обнаружения дуали. На этом же турнире был задан вопрос:

   Несколько десятилетий назад один человек, безусловно всем нам известный, описал чудовищный биологический эксперимент, в ходе которого скрестили между собой представителей двух разных групп семейства парнокопытных. Разумеется, ни к чему хорошему это не привело. А кто, по мнению описавшего этот эксперимент, дал «добро» на его проведение, таким образом став его виновником?

   Автор дал ответ: «Попугай», имея в виду персонажа песни Высоцкого – попугая, выкрикнувшего из ветвей: «Жираф большой, ему видней!». Но мы пошли абсолютно по другому пути, вспомнив результат скрещивания двух совершенно иных парнокопытных – воспетого Фазилем Искандером козлотура. Вспомнили мы и того, кто одобрил этот эксперимент словами «Интересное начинание, между прочим», – конечно, подразумевался Хрущев, не названный впрямую, но совершенно узнаваемый. Сами понимаете, ответ «Хрущев» не хотели даже рассматривать. Но когда в библиотеке нашлась книга «Созвездие Козлотура» с предисловием, в котором прямо было сказано, что книга пародирует хрущевское «кукурузное наводнение», ответ в итоге засчитали. Ведь дело команды – дать правильный ответ, а не угадать, что имел в виду автор вопроса. К сожалению, это не всегда одно и то же.

ЧТО ТАКОЕ НЕПРАВИЛЬНЫЙ ОТВЕТ

   Уже упомянутый Кодекс гласит:
 
   Ответ команды считается неверным, если выполняется хотя бы одно из следующих условий:
   а) не существует интерпретации текста вопроса, при которой ответ соответствовал бы всем фактам вопроса;
   б) ответ команды содержит более одного ответа на вопрос, причем хотя бы один из ответов неверен;
   в) ответ команды содержит такую дополнительную информацию, которую можно принять за другой ответ, причем этот ответ неверен;
   г) ответ команды включает дополнительную информацию, искажающую смысл ответа, содержащую грубые ошибки или противоречащую указанным в вопросе фактам;
   д) ответ команды отличается от авторского ответа грамматически, причем соблюдение грамматики требуется в вопросе явно или это отличие меняет смысл ответа;
   е) ответ команды является менее точным, чем авторский, причем требуемая точность явно указана в вопросе;
   ж) ответ команды не соответствует форме вопроса.
 
   Пункт а) вроде бы понятен, но не совсем тривиален. Он практически эквивалентен правилу математики, говорящему нам, что решением уравнения является такое число либо алгебраическое выражение, которое, будучи подставленным в уравнение, превращает его в тождество. Так и здесь: если мы подставим правильный ответ в текст вопроса, получающееся высказывание должно быть истинным. Скажем, зададут вам вопрос:

   Придя к власти, Екатерина распорядилась каждое утро докладывать ей о базарных ценах на хлеб и мясо. Что добавлялось к этому докладу в зимние месяцы?

   Можно предположить массу ответов: температуру воздуха, толщину снежного покрова, продолжительность дня, да мало ли что еще... Но фраза «Екатерина велела каждое утро докладывать себе о ценах на хлеб и мясо, а зимой еще и толщину снежного покрова» бездоказательна – нет фактов, это подтверждающих. А вот то, что зимой ей докладывались цены не только на хлеб и мясо, но и на дрова, подтверждается историческими источниками. Выходит, что это и есть правильный ответ, а прочие ответы неправильны.
 
   Пункт б) защищает нас от особо хитрых команд, которые считают, что несколько ответов дают больше шансов угадать правильный ответ, чем один-единственный. В чем-то это верно. На вопрос:

   Как закончилась игра между «Спартаком» и «Динамо» в первом круге чемпионата СССР 1956 года?

   – можно, конечно, ничего не вспоминать, а просто ответить, что «Спартак» либо выиграл, либо проиграл, либо сделал ничью – это практически всегда верно. В свое время автор этих строк на телепередаче «Принцип домино» услышал от своего оппонента заявление о том, что он может предсказать, где именно в ближайшее время случится какое-либо бедствие. На просьбу доказать свой талант и гуманность он с удовольствием откликнулся, сообщив, что 13 мая в Лондоне случится ужасное несчастье. Но тут же он добавил, что, если все мы будем желать несчастным лондонцам спасения от этого кошмара достаточно сильно и искренне, несчастье может и не произойти. Мне осталось только констатировать, что это предсказание обязательно сбудется – или случится беда, или мы ее от лондонцев отведем. Поди проверь! И именно поэтому грош ему цена. Про себя я подумал: «С таким талантом и на свободе!» – и оказался прав: моим оппонентом был Григорий Грабовой... Не стоит брать с него пример даже на игре. Или тем паче на игре. На этот счет есть четкая рекомендация для судей: если команды указали в ответе две разные версии, среди которых есть хоть одна неправильная, эта неправильная версия и считается ответом. Очко, конечно же, не присуждается. Бывают, конечно, хотя и редко, случаи, когда обе версии правильны – при так называемых дуалях. Об этом мы уже говорили. Тогда проблем нет – если оба ответа правильны, все равно, какой из них засчитывать. Хотя одного бы тоже хватило...
   Иногда ситуация двойного ответа искусно маскируется или по природе неясна. Например, задается вопрос:

   Первые две строки этого стихотворения Велимира Хлебникова звучат так: «Кони, топот, инок. Но не речь, а черен он». Как называется это стихотворение?

   Команда дала ответ: «Перевертень или палиндром». Конечно, если бы их спросили, чем является каждая строка такого стихотворения, они были бы совершенно правы – палиндром и есть перевертень. Но название стихотворения Хлебникова было совершенно конкретным – «Перевертень». Более того, было ясно, что именно для Хлебникова название «Палиндром» было бы неестественным и выпадало бы из его словаря. В этом случае даже была сделана определенная поблажка, которую ведущий, вообще говоря, делать не обязан – ответ попросили уточнить. Игрок выбрал ответ «Палиндром», чем и показал, что видит только верхний слой проблемы. Ответ, разумеется, не был засчитан. Впрочем, это еще редкий случай, где игрок скорее хотел блеснуть эрудицией, чем смошенничать.
   Когда на вопрос:

   Согласно монгольской пословице, скотина отбивается от врагов ногами, а человек – этим. Чем?

   – команда ответила: «Руками и языком», совершенно ясно, что в суть ответа она не проникла. Игроки уклонились от выбора между двумя версиями, зная при этом, что в ответе следует указать один ответ (в противном случае наличие или допустимость двух вариантов ответа было бы оговорено), по-видимому, просто рассчитывая «взять жюри на горло», когда ответ не засчитают. (Как показал опыт, такой расчет совершенно напрасен.) Итак, достаточно ясно, что руки в данном случае ни при чем. Правильный ответ – «Языком». И в записке он есть, но наряду с неправильным ответом, и поэтому о присуждении очка не может быть и речи.
 
   Пункт в) как раз и приходится применять, когда команды ради того, чтобы блеснуть познаниями или просто отвести душу, дают излишне подробные ответы, в которых умудряются перестараться. Например, на вопрос:

   Известный афоризм гласит: «Есть ошибки, которые я извиняю, и страсти, которые я прощаю». Какие же это ошибки и какие страсти?

   – дадут не просто правильный ответ: «Мои собственные», а попробуют учесть все возможные случаи и ответят: «Страсти и ошибки меня самого, моих друзей и близких». Ой ли! Как раз к ошибкам друзей и близких порой придираются особенно тщательно, да и в цитируемом афоризме этого нет. Надо быть проще!
 
   Пункт г) говорит несколько об ином. В нем между строк как бы содержится рекомендация знатокам не писать в ответе лишнего: напутаешь что-то – будешь сам виноват. Что делать, знатоки любят демонстрировать эрудицию где надо и где не надо. Вот, например, задается вопрос:

   Август Вейцман на протяжении многих поколений обрубал мышам хвосты, но потомство у бесхвостых мышей все равно рождалось хвостатым. Однако вряд ли это стоило делать – ведь академик Капица заметил, что над одной группой людей подобный эксперимент проводился тысячелетиями, а над другой – десятки и сотни тысяч лет, и результаты этих экспериментов достаточно надежно опровергали теории Ламарка. Назовите и первую и вторую группу.

   Вопрос как вопрос. Ответ тоже несложен: это евреи, продолжающие рождаться необрезанными, и женщины, продолжающие рождаться девственницами. Но некоторые команды вместо короткого «Евреи и женщины», что будет засчитано безоговорочно, дописывают бисерным почерком на бумажке размером со спичечную коробку, что некоторые женщины все-таки рождаются с редуцированной девственной плевой или без оной вообще, и продолжают полемику до полного исчерпания свободного места на утлом клочке – доказывает это правоту Ламарка или нет. Такая демонстрация собственных комплексов окажется совершенно безнаказанной – на то и давно сложившаяся традиция считать собственно ответом фразу или слово, впрямую отвечающие на вопрос, а неточности в дополнительной информации благополучно игнорировать, если они не меняют существенным образом смысла ответа.
 
   Но бывают с пунктом г) и неприятности. На турнире в Муроме было такое задание:

   Завершите эпиграмму конца XVIII века: «Не все хвали царей дела...» – Что ж глупого произвела великая Екатерина?

   Правильный ответ – «Сына» – дали многие. Те, кто написали: «Сына – Павла I», тоже оказались правы, хотя и сообщили лишнюю информацию. А вот команда, давшая ответ: «Сына (Петра III)», лишилась очка, и поделом – нечего путать сына с отцом.
 
   Проблемы с грамотностью знатоков вынудили принять и пункт д) – пока еще есть что улучшать и в орфографии и в синтаксисе ответов, присылаемых в жюри. Вообще в этом плане судейство обычно очень либерально. Полная терпимость проявляется даже по отношению к орфографическим ошибкам, если они все-таки оставляют возможность догадаться, что отвечающий имел в виду. А вот если догадаться нельзя, как же засчитывать, если даже не знаешь, что имеется в виду? Задаешь, скажем, вопрос:

   Аммиан Марцеллин пишет о древнем народе аланов, что они имели одно-единственное божество, которому поклонялись, воткнув его в землю. Кому же они поклонялись?

   И вот сами скажите, что же делать с ответом «мичу» – засчитывать или нет? С одной стороны, если не засчитаешь, крику не оберешься: «Как же это так?! Мы только в одной букве ошиблись, в других случаях ведь засчитывали, и вообще наших бьют!» С другой стороны, как быть уверенным в том, что они не написали «мячу» – к телепату, что ли, обратиться? В общем, при относительно заметной вероятности двойного толкования безграмотного ответа не надо себя уговаривать, что все хорошо. Знатокам следует быть грамотными или, на крайний случай, желать таковыми стать, а проявлений неграмотности стыдиться.
 
   Пункт е), попросту говоря, рекомендует знатокам попытаться догадаться обо всем, о чем догадаться все-таки возможно, и не упрощать себе задачу откровенно приблизительными ответами. Еще до упомянутых правил возник целый ряд оценочных принципов – например, глубина проникновения в суть вопроса. Пункт е) напоминает нам: помимо того, что вообще следует понять, о чем именно ведется речь, требуется еще понять суть спрашиваемого не менее глубоко, чем автор вопроса».
   Когда на одном из турниров был задан вопрос:

   Что можно сказать об уголовнике, изобразившем у себя на теле татуировку в виде собора Василия Блаженного?

   – мало было догадаться или знать, что число куполов собора соответствует числу «ходок в зону». Нужно было вспомнить, что данный уголовник отправлялся «к хозяину» именно 9 раз – по числу куполов этого собора, который практически все играющие хотя бы раз видели. К счастью, назвать число «ходок» не только было указано автором вопроса в качестве требования, без которого ответ не засчитывается, но и специально отмечено ведущим совместно с апелляционным жюри на предыгровом разборе. Поэтому протесты, в которых игроки приводили в качестве аргумента все, что угодно, вплоть до собственного тюремного опыта, были решительно отклонены. Утром следующего дня кое-кто из «протестантов» даже извинился за наговоренное сгоряча вчера вечером. Но это как раз, к сожалению, нетипичное поведение неудачливых игроков.
 
   Помните: знаток в период «гона» похож на человека только внешне! Поэтому сам вопрос лучше сформулировать так, чтобы двойного толкования его сути, а значит, и возможных уровней погружения в эту суть, просто не могло возникнуть.
   Вообще говоря, заданная глубина проникновения в суть вопроса – дело тонкое. Очень часто дошлые команды придумывают ответ, который вроде бы и достаточно глубок, и в то же время чего-то не хватает. Возьмем, к примеру, такой вопрос:

   В этом традиционном для западноевропейского Средневековья сражения одно войско представлено курами, куропатками и гусями; в кавалерии – коровы, в гвардии – фазаны и павлины. Другим войском командует лук-порей, а входят в него овощи и всяческая рыба: сардины, тунцы и даже хек серебристый. Когда происходила такая война?

   Правильный ответ, предусмотренный автором: «В карнавал, знаменующий собой конец поста». Символическая победа мяса означала разрешение употреблять мясную пищу. Что делать с ответом: «В пост»? Особенно, если от него достаточно много зависит, а совершенно точного ответа никто не дал? Существует такая рекомендация: если нет совершенно точных, не допускающих двойного толкования, указаний авторов вопроса, такой правильный, хотя и приблизительный ответ может быть засчитан – но только при отсутствии совершенно точных ответов. Если дан хотя бы один точный ответ, никакие приблизительные версии не засчитываются. Но все-таки лучше оговаривать такую возможность заранее. Хорошо прописанный критерий зачета изначально решает проблему споров.
 
   Вот еще одна иллюстрация пункта е) – недостаточная глубина проникновения в суть вопроса. Был задан вопрос:

   Во время происходившей в 1695 году осады войсками Петра Великого турецкой крепости Азов голландский пушкарь Яков Янсен изменил России и бежал к туркам. Он сообщил своим новым хозяевам важную тайну – сведения о времени, когда русская армия наиболее уязвима. Турки послушались Янсена, напали на русских именно тогда и нанесли им большой урон. Когда состоялось это нападение?

   Так вот, ответы типа «Во второй половине дня», «После полудня», «Ближе к вечеру» формально правильны, но ни в коем случае не будут зачтены. Не годится и ответ «После обеда» – слишком большой промежуток времени имеется в виду, а также ответ «Сразу после обеда» – он по сути неверен. Правилен только ответ: «Во время послеобеденного сна». Сон после обеда – чисто русская поведенческая особенность. Одно из главных подозрений в самозванстве Лжедмитрий навлек на себя тем, что не спал после обеда.
   Кстати, в случае отсутствия правильного ответа в принципе возможно зачесть ответы, наиболее близкие к правильному (в данном случае можно было бы засчитывать приближенный ответ «После обеда», но не заведомо неточный «Сразу после обеда»). Однако, как уже и упоминалось, к такой мере предпочтительней прибегать, либо еще до получения ответов объявив, что в случае отсутствия идеально правильного ответа засчитается наиболее близкий к нему, – это будет подробно рассмотрено далее, – либо заявив уже после получения ответов, что точного ответа нет, но есть достаточно близкие, и, попросив разрешения, их засчитать (не говоря, разумеется, кто их дал). Обычно такое разрешение дается, ибо каждый рассчитывает, что при этом засчитают именно его ответ. Обходиться же без такого решения – чревато скандалами. Чтобы избежать лишних неприятностей, в настоящий момент такую схему практически не применяют вообще – пусть лучше вопрос пропадет, чем портить из-за выяснения сомнительной правильности ответов нервы.