Бушков Александр Александрович. Чужие берега (Сварог - 4)

   - Потом. Будет время. Слушай меня внимательно. - Они смотрели друг на друга, держась за спинку кресла. Одной рукой Сварог обнял Клади. - Помнишь якоря возле люков для выброса тросов?
   Дирижабль - это вам не самолет, который сдвинет с места лишь сила его собственных моторов. Дирижабль якорят, чтобы его не сдуло с места призшления, не унес ветерок. И якоря, ясное дело, входили в комплект "Парящего рихара". Более того: якоря были крепкие, добротные, с толстыми лапами и острыми жалами - Сварог рассмотрел их, когда вытягивали гайдроп с молодым князем.
   - Бери Пэвера и Олеса. Бросайте якоря. Потом все втроем в машинное отделение.
   Конечно, в машинное отделение. Когда зацепится первый же якорь, в салоне смерчем закрутится багажный шабаш. Зашибет обязательно - не Рошалевым сундуком, так Князевым ящиком.
   - Врубайте полный назад, я Олесу показал, где рукоять переключения, и крепко держитесь за что-нибудь. Все. Вот что мы можем.
   - Поняла и ушла, - сказала Клади и так быстро, как позволяла болтанка, бросилась из кабины.
   Сварога ждала своя программа действий. Он поднял с пола Рошаля, хлесткими пощечинами привел в себя.
   - Давай, прокуратор, жги последние волевые резервы, - сказал Сварог, когда Рошаль раскупорил веки. - Ноги переставлять сможешь?
   Тот кивнул.
   Сварог поволок главного чекиста Гаэдаро в салон. Интимного полумрака в пассажирско-багажном отсеке уже не было - кто-то из экипажа сорвал - с двух фонарей светомаскировку. Действительно, какие там птички! Птички уже давно как казались не злом, а всего лишь досадной помехой.
   Экипаж с поставленной задачей справлялся. Один якорь уже скинули, виток за витком разматывалась бухта троса. Вот Пэвер нацепил якорь на второй крюк, которым оканчивался каждый трос, щелкнул фиксатором и вышвырнул его в распахнутый люк. Заторопился к следующему тросу, спотыкаясь и падая. Молодцом работают. Без суеты и нервозности. У Клади вышла в нешироком отверстии путанка из плохо уложенного троса, она, недолго думая, ногой пропихнула "бороду" в люк, а затем протолкнула бухту целиком. Олес подбадривал себя солеными ругательствами вперемешку с жаргоном.
   По салону уже ездили ящики, перекатывались тюки, что-то дребезжало, стукалось и валилось. "То ли еще будет, ой-ой-ой..." - некстати прокурлыкала в его голове Алла Борисовна.
   - И сразу бегом в машинное! - крикнул Сварог, распахивая заднюю дверь салона. - Живо! Сварог уже не придерживал Рошаля, а тащил. Охранитель вновь отключился. Ясно, что его доконала не только болезнь высоты - на агорафобию удачно наложилось это светопреставление с магической подкладкой.
   Забросив Рошаля в машинное отделение и оставив его на полу, Сварог подобрал лопату, влез нa емкость для воды - огромный железный ящик - и черенком сдвинул щеколду на крышке люка. Откинул крышку... Водяная смерть, как они тут выражаются! Печенки какого-то там Навака вам в глотку и мать вашу в перехлест через клюз! Под завязку! Сейчас свободного места в емкости было всего на треть кайма от верхней грани. Ну нет, врагу не сдается наш гордый "Рихар"...
   Спрыгнув вниз, обошел ящик с запасом воды для охлаждения парового двигателя. Ага, вот он, родимый. Хорошо что все новенькое, кран не проржавевший. Крутанул вентиль, тот пошел легколегко. Из жерла трубы на пол машинного хлынул поток. Сварог открутил край до упора.
   Ворвался экипаж.
   - Наверх!!! Быстро!!! Лезть внутрь!!!
   Что-что, а командовать Сварог умел. А что такое есть уметь командовать, товарищи новобранцы и прочие штатские? Это значит мочь сказать так, чтоб даже у самого последнего интеллигента не возникло желания сомневаться, спорить и переспрашивать.
   Первым, ловко подтянувшись за верхний край, наверх взобрался Олес. Втянул Клади. Пэвера подсадил подоспевший Сварог.
   А Рошаля он сначала охлопал. Отыскал шаур и переложил себе в карман. Побаловался охранитель - и будя. Возишься с ним, как с раненым комиссаром, и еще законное оружие законному владельцу не возвращай, так, что ли? И вот только после Сварог поднял мастера Рошаля на руках, передавая Олесу и Пэверу.
   - Живее там, лезь в воду! Клади, докладывай уровень воды!
   - Пол-кайма от верха! - тут же отозвалась баронетта.
   Дирижабль задергался. Так дергается спиннинг, когда блесна продирается сквозь водоросли. Только сейчас не блесна, а якорь цепляется за деревья, землю, камни, за все подряд, ищет прочного, несъемного зацепа.
   - Кайм! - донесся из квадратного отверстия емкости голос баронетты.
   Его экипаж уже полностью исчез за стенками железного ящика. Сварог же собирался дождаться, пока воды внутри останется половина, и завинтить кран. Но уже не успеть, через несколько секунд якорь прочно вгрызется лапами в какой-нибудь ствол, вросший в почву тысячами корней, а следом еще пять якорей вонзят жала, и такая пойдет карусель...
   Сварога швырнуло на паровую машину, когда он уже закрутил кран. Шандарахнуло о какие-то железки. Нет, хватит ползать. Его не скинуло с ящика только потому, что при первом, сравнительно слабом рывке он успел упасть на живот и вцепиться в край открытого люка. Второе сотрясение дирижабля оказалось именно таким, какое Сварог и предугадывал при зацепе якоря за несдвижный объект.
   Дверь машинного отделения к чертям сорвало с петель. Паровой двигатель мотыльнуло в креплениях, сдвинуло основание трубы - из щели, шипя, как двадцать тысяч змей, ударил пар. Дирижабль крутанулся волчком, и, пробив деревянную переборку между салоном и машинным отделением, в машинное влетел один из княжеских ящиков - влетел, чтобы удариться o емкость с запасом угля и разлететься в щепы. Из салона донесся душераздирающий треск: как пить дать, вырывает с корнем крепеж троса в полу гондолы...
   Сварог проехал на животе вперед, но наверху удержался и, поймав паузу, нырнул в емкость с водой, закрывая крышку. И до пупа погрузился в воду.
   - Здравия желаю, экипаж, как настроение? - Командир должен не терять присутствия духа.
   - Мокрое, - отозвалась Клади. Охранитель очухался. "Кошачий глаз" позволял Сварогу видеть, что происходит в темном железном нутре. Рошаль наклонялся, опускал голову в воду, отфыркивался. Очухался, стало быть, но приглядывать придется, раз взялся спасать Рошалеву жизнь. Клади - о женщины! - ощупывала костюм на предмет прорех. Пэвер морщился и поглаживал под водой ушибленное колено.
   Олес вдруг пропел:
   Корабль плывет, толпа кричит!
   Оставить рады мы
   И церковь, и родимый дом!
   Зеленые холмы!
   - И ради этих удовольствий я покинул погреба и девочек, - тяжко вздохнул суб-генерал.
   - То ли еще будет, - пообещал Сварог. Понятно, он не собирался никому рассказывать о том, что лары, одним из которых Сварог имел удовольствие быть, не могут разбиться. Потому что тогда пришлось бы врать, что и друзья ларов, падающие бок о бок с ним в железном ящике, тоже обязаны не разбиться. Впрочем, и с ларами, которые в воде дышать умеют, что сейчас вдруг оказалось неожиданно кстати, в последние дни творятся странные вещи. Взять хотя бы не самоуничтожившийся шаур или произвольно сползающую личину. Последние дни приносят грустные открытия, господа, как бы тенденция, однако, не продолжилась...
   А Олес все надрывался:
   Вот солнце слева из волны
   Восходит в вышину!
   Горит и с правой стороны,
   Спускается в волну!
   А пока продолжились потрясения в прямом смысле слова. Дирижабль швыряло из стороны в сторону. Над головой громыхало и рушилось, железный грохот сотрясал стены их вместилища, воду бултыхало, как в стакане, который крутят в руке. Сварог мог представить, что происходит: якоря схватились, грозовая буря со всей дури толкала машину вперед, попутно открытый клапан аэростата стравливал газ, понижая высоту, винты - если до сих пор еще работали на реверс, то как могли снижали скорость, пару тросов, наверное, выдрало к едрене фене вместе с частью гондолы, проделав в палубе пробоины, в которые, как из распоротого брюха акулы, вываливается в ночь всяческое барахло. Якоря вырывало то один, то другой, может быть, вместе с деревьями, с пластами земли, однако они снова и снова цеплялись за что-то другое, сбивали проклятую скорость. Но главное, дирижабль прибивало, пригибало к земле - это ощущалось желудками. И скоро они должны или врезаться в горы, но уже не на всем скаку, или заскрипеть брюхом дирижабля по лесным кронам, каменистым буграм, густой траве или что там еще у вас внизу...
   - Ну, держитесь, ребята, - предупредил Сварог, отплевавшись водой. Сейчас шарахнет будьте-нате. Но зато это последний аттракцион... Ребята, которых мотало от стенки к стенке, единогласно, пожалуй, голосовали пусть за самый нервотрепный, но уж чтоб точно последний аттракцион.
   И они на нем прокатились. Дирижабль резко дернул носом, и тут же над головой рвануло, как атомный взрыв. Ясное дело: лопнула оболочка у аэростата хорошо хоть, давление в нем уже упало. Людей в ящике швырнуло к передней стенке, сбивая в кучу, но вода смягчила и этот удар.
   А потом их ящик куда-то съезжал и переворачивался, замешивая коктейль из людей внутри. Что-то сыпалось, барабаня по верхней крышке, что-то трещало и рвалось со всех сторон.
   "Лишь бы крышка оказалась не внизу", - заклинал Сварог.
   Их, с позволения сказать, катапульта наткнулась на что-то, приподняла задницу, опустилась - и замерла.
   Крышка оказалась внизу.
   Глава пятнадцатая
   Кто рано встает...
   Зубастые серебряные звездочки пробивали в железном листе аккуратные продолговатые отверстия. Вода дырочки находила и прилежно вытекала на волю из железного заточения. Сварог спрятал шаур. Можно, конечно, и дальше палить, пока не отстреляешь отверстие шире самой широкой головы в их компании, но не лучше ли для начала попробовать что попроще, что побыстрее?
   Пустой железный ящик и ящик заполненный - это, знаете ли, две большие разницы. А если ящик еще и положен не на ровное - допустим, бетонное покрытие, а на рельефное - допустим, камушки и кочки, - то ящик изнутри запросто можно раскачать толпой и скантовать. Что они и проделали. Благо все были живы.
   Громыхнув, обезвоженная емкость разок перекатилась, и люк очутился сбоку. Теперь наружу можно выбираться вполне комфортно.
   Они выбирались и попадали под ночь. Под беззвездную теплую ночь. Сухая гроза погромыхивала над головой, но уже без прежней ярости. Стихал и ветер. Грозовой фронт относило прочь, на поиски новых жертв.
   Сварог первым делом огляделся "кошачьим зрением". Их закинуло в предгорье, на каменистый пологий склон: валуны, редкие невысокие деревца с кривыми стволами, чуть ниже - островок из плотных зарослей кустарника. Кабелотах в трех вниз по склону начинается полноценный лес, в полукабелоте выше по склону предгорье резко взмывало ввысь, переходя в собственно горы. Обломки "Парящего рихара" разбросаны повсюду, придавая местности вид не самой захудалой мусорной свалки.
   Потом Сварог огляделся зрением магическим. Чистота, покой и благолепие, прямо-таки заповедник "Жизнь без магии". Или, может быть, нечисть не дурнее нас с вами, и если ей на голову валится тяжеловесный хлам, то твари окаянные будут драпать прочь со всех лап?
   Сварог не без ностальгической грусти старого пилота ("эх, отлетали мы свое") посмотрел наверх, посмотрел тем же самым магическим глазом. В грозовых остатках проскакивали синие с белым отливом искры.
   Чувство опасности молчало. Зато его молчание с лихвой компенсировали недавние воздухоплаватели.
   - Потроха Наваки, уже и забыл, когда последний раз попадал в такие переделки. - Пэвер сидел на травяной кочке и растирал попеременно то колено, то плечо. - Плечо, кажется, вывихнул, медузу тебе в любовницы и шило в мочевой пузырь!
   - Ну, папаша! Вгрохал все семейные бабки в этот летающий хрен с моторчиком - и не мог построить чего попрочнее! Вот доска. - Олес нагнулся, поднял на всеобщее осмотрение двухкаймовый обломок стрингера гондолы. - А за нее, может быть, уплачено золотом, добытым прадедом в походе на Микстанг. Или на нее ушел перстень, который мать привезла с собой из Бадры.
   - Ваши забавы в первую очередь оплачивались моими налогами, - припомнил князьку Пэвер, поводя плечом и гримасничая от боли. - А также непосильным трудом военных и простых штатских людей.
   "Классовых битв мне только не хватало", - прислушался к их разговору Сварог. И тут же его отвлекли.
   - Одно из двух, - сказала Клади, как и все, вымокшая до нитки, и прижалась к Сварогу. - Или разводим костер, или ты согреваешь меня сам, но только сейчас же. А лучше всего то и другое, одно за другим. Ну что за невезенье, не долетели совсем чуть-чуть...
   Сварог промолчал, хотя мог высказать очень и очень многое. Но - не сейчас. Еще не время.
   Она отвела голову, тряхнула мокрыми волосами, сгоняя со лба налипшую прядь.
   - Костер нам всем не повредит, - подметил лар. "А дальше посмотрим, - эти мысли Сварог оставил при себе. - Думаю, девочка, после всех передряг тебе первой захочется свернуться калачиком и забыть обо всем до утра".
   Клади ткнула его пальчиком в грудь.
   - Я отойду за ящик, одежду выжму. Присмотри, чтобы никто мне не мешал.
   Меньше всех на данный момент женские прелести волновали Рошаля. Охранитель был поглощен проверкой содержимого балахона, который раньше напоминал судейскую мантию, а теперь смахивал на мокрую ночную рубаху. Вряд ли он ищет шаур - видел же его в руках Сварога. Нашаривает какие-то заначки? По лицу и не поймешь - доволен результатами самообыска или вовсе даже наоборот...
   - Ну что, товарищи космонавты. Приземлились, отдышались, пора костерчик сообразить. Не расхаживать же мокрыми курицами.
   Небо понемножку прояснялось, высыпали звезды, над горизонтом заполыхало уже привычное бледное сияние. Ага, вот по нему и сориентируемся. Уже и без "кошачьего глаза" местность просматривается вполне сносно для ночной поры. В поисках дров отходить далеко не нужно - в двух шагах от их спускаемого аппарата в достатке валялось обломков "Парящего рихара". Хватало и хворосту. Сухое деревце, которое чепчиком прикрыл лоскут оболочки аэростата, так и просилось его завалить.
   - Я обязан вам своим спасением, мастер Сварог, - подошел старший охранитель короны покойного князя. - Приношу...
   - Полно, мастер Рошаль, - перебил Сварог. - Лучше пойдем за дровами.
   * * *
   ...Костер с удовольствием и хрустом пережевывал огненными зубами как местные дрова, так и горючие подарки из Гаэдаро. Обращались в угли ломаные ребра каркаса, тряпичные ошметки оболочки, деревянные части гондолы. Летели в огонь княжеские припасы: обломки ящиков и бочек, всякие тряпки, рукава от шубы и от нее же пышный воротник.
   - Легендарный князь Состен Саутар по прозвищу Пушечный Голос. Придворный мазила утверждал, что работа - кисти самого Гоферна Слепого. И зачем папаша прихватил ее с собой? - проговорил Олес и, полюбовавшись в последний раз на знаменитого предка, отправил в костер порванную картину в сломанной раме.
   Их компания аэронавтов-неудачников выглядела сейчас семьей дикарей на отдыхе. Разыскивая дрова, наткнулись на рулон батиста. Клади, как банной простыней, обернулась тканью, разрисованной драконами и цветами, остальные ограничились набедренными повязками. Одежду - кто, повесил сушиться над огнем, кто положил рядом с костром.
   О вывихнутом плече Пэвера позаботилась Клади.
   - Дайте-ка. - Она обошла костер, зашла Пэверу за спину, похлопала по обнаженным плечам старого вояки. - Я приличная девушка и устала слушать нехорошие слова, причудливо сплетаемые между собой.
   - Я ж вполголоса, баронетта, - попытался обернуться Пэвер.
   - Сидите! А у меня слух хороший.
   Резким движением она вправила вывих. Пэвер лишь крякнул и, не сдержавшись, опять сплел воедино несколько нехороших слов.
   - А я раньше думала, суб-генералы мужественнее переносят боевые ранения. Стиснув зубы переносят, особенно в присутствии дамы. Ну как, полегчало?
   Пэвер пробно повращал рукой.
   - Знаете, а вы чудо! Легендарный лекарь шестого гвардейского полка имени короля Макария по прозвищу Лесоруб - ничто, помощник аптекаря в сравнении с вами. Ай да баронетта, кто бы мог подумать! Приношу свои извинения, извинения старого солдата, за принесенные вашим ушкам страдания. Во искупление в течение следующего дня обещаю помянуть Наваку не больше трех раз и совсем не трогать его родственников женского пола.
   Этот приступ словоохотливости был единственным у ночного костра. Говорить, открывать рот не тянуло. Не хотелось даже думать ни о чем. Попытка Рошаля завести предметный разговор вопросом "Где мы? Что это за горы?" провалилась.
   - Утром поглядим, - отозвался Пэвер.
   - Разберемся, - зевнул во всю пасть Олес.
   Обсуждать никому ничего не хотелось. Дикий полет вымотал совершенно. Нужны отдохнувшие тела и свежие головы, - тогда можно что-то прикидывать. Значит, необходим сон. По очереди начали зевать. Нервное и физическое истощение сказывалось все больше и больше. "Надеюсь, будут спать, как убитые и никаких сюрпризов не устроят, - подумал Сварог. - Эх, ну и экипаж мне достался! Пауки в банке и то дружнее..." Рошаля и молодого князя без пригляда можно оставить только на первую ночь, когда все вымотаны. Первый заведомо опасен, особенно сейчас, когда накрылся его блестящий план побега на дирижабле в безопасное место. Второй пока не просчитан настолько, чтобы ему доверять. Да и Клади, откровенно говоря... Однажды Сварог уже путешествовал с компанией, которую нарек Странной. Теперь, задним числом, ту команду следует переименовать в Идеальную, а эту назвать Странной в квадрате...
   - Одежда высушилась, давайте спать, - распорядился Сварог. - Дежурить будем по очереди, по полтора часа. Первая вахта - Клади, потом мастер Пэвер, потом Гор, за ним я, следом Олес...
   - Ну конечно, мне в Час Тумана, когда самый сон, - проворчал молодой князь.
   - Р-разговорчики, испытуемый. Короче, баронетта, вводная такая, продолжал Сварог: - не спать, поддерживать огонь, следить по сторонам, на подозрительные звуки не стрелять, меня будить... а главное - охранять самое ценное, что есть у нас, слаженного и дружного экипажа. Задача ясна?
   - Так точно...
   - Тогда выполняйте.
   - Мастер капитан... - нерешительно сказала Клади.
   - Ну что еще?
   - Я не совсем поняла: а что у нас самое ценное?
   - А самое ценное у вас, баронетта, это я, ваш капитан... - ответил Сварог, лег на собранный лапник и накрылся камзолом.
   ...Проснулся он от того, что кто-то деликатно тряс его за плечо. Сварог открыл глаза, резко сел, машинально нашаривая шаур. Человек в черном плаще, сидящий у него в ногах прямо на земле и Сварогу напрочь незнакомый, приложил палец к губам и вполголоса произнес:
   - Тише, милорд, остальных разбудите... "Милорд?.."
   - Вы кто?
   - Посланник. Имею к вам предложение от одного вашего знакомого... Прошу вас, говорите, пожалуйста, шепотом, я, видите ли, в магии не очень силен один громкий звук, и ваши друзья могут проснуться. А мне это пока не очень нужно. Нам это не очень нужно.
   Сварог огляделся. Экипаж погибшего "Парящего рихара" мирно спал. Рядом посапывала Клади, положив кулачок под голову и по-детски нахмурив брови, из темноты доносился могучий храп Пэвера - суб-генерал, открывши рот, почивал головой на толстенном корне, наглядно демонстрируя тезис о том, что настоящий военный должен уметь спать в любых условиях. Даже Олес нагло дрых без задних ног возле затухающего костра - свернулся, паршивец, калачиком и дрых. Тогда Сварог зевнул во весь рот, нарочито неторопливо закурил и накинул на плечи камзол. Сказал негромко, как и просили:
   - Ну, валяйте, что ли. Излагайте.
   Незнакомец усмехнулся. Странное дело, но Сварог никак не мог рассмотреть его лицо детально - едва он сосредотачивал на нем взгляд, как черты вдруг начинали расплываться, ускользать, мутнеть. Он включил "третий газ"... и ночной гость исчез. Напрочь. Совершенно. Как голограмма после выключения лампы. Ага, вот, значит, что за игры...
   - Вы что же, нисколько не удивлены моим появлением? - раздался довольно-таки обиженный голос невидимого собеседника, и Сварог отключил "глаз". Вновь проявившийся в реальности безликий гонец, кажется, даже не заметил, что его только что просканировали на предмет нелюдности.
   - Отчего же, - ответил Сварог и с хрустов потянулся. - Очень удивлен. Безмерно. Аж колотит всего. Ну, так в чем дело-то?
   - Поражаюсь вашей выдержке, милорд. Мне говорили, что человек вы незаурядный, но когда вот так, лицом к лицу...
   - Уважаемый, а покороче нельзя? Я, конечно, очень извиняюсь, но завтра вставать ни свет ни заря...
   Гонец на мгновенье запнулся, но тут же взял себя в руки, стал серьезным.
   - Суть послания такова: мой хозяин предлагает вам помощь в возвращении.
   - То есть?
   - То есть в возвращении туда, оттуда вы прибыли. Обратно на Талар.
   - Ах, вот как...
   Сварог изо всех сил старался держаться ровно - и внешне, и внутренне. Он уже догадывался, что к чему.
   - И что ваш хозяин просит взамен?
   - Ничего. Абсолютно ничего. Он совершенно безвозмездно хочет помочь вам найти обратную дорогу... Нет, я неправильно выразился. Если вы примите его помощь, то окажетесь сразу на Таларе, в часовне Атуана, без всяких там Дорог, Троп и Потоков. Немедленно, в ту же секунду. И, что характерно, вернетесь вы в ту же секунду, в которую Талар покинули. Иными словами, ваше отсутствие никем замечено не будет. Я достаточно ясно излагаю?
   - Предельно ясно... - медленно проговорил Сварог. Помолчал, лихорадочно продумывая ответ. К такому повороту событий он не был готов совершенно. - Но, видите ли, с некоторых пор... Простите, как мне вас называть?
   - У меня нет имени в вашем понимании. Впрочем, если так будет легче, зовите меня Рульф.
   - Так вот, мастер Рульф. С некоторых пор я привык не доверять бескорыстной помощи - если, конечно, она не исходит от моих друзей. А ваш хозяин, я так понимаю, мне далеко не друг.
   - Согласен. Однако в данном случае ваши цели и цели хозяина совпадают: вы хотите побыстрее убраться отсюда, пока не начался катаклизм, ион желает того же. По-моему, обоюдная выгода очевидна...
   - И... что я должен делать?
   - Я уже говорил: ничего. Просто скажите: "Да", и все произойдет само собой.
   - А если я скажу: "Нет"? Посланник искренне удивился.
   - Тогда вы погибнете вместе с континентом. Процесс уже начался, вы не заметили? Тьма наступает, не пройдет и нескольких дней, как Атар исчезнет. Не знаю, будет ли это для вас откровением, но здесь вход на Тропу вы не найдете. По одной простой причине: на Атаре входа нет...
   - А на другом континенте? - быстро спросил Сварог.
   Рульф рассмеялся было, но тут же закрыл рот ладонью, опасливо оглянулся не разбудил ли кого. Не разбудил.
   - Вы многого от меня хотите, милорд, - шепотом сказал он. - Я всего лишь гонец, письмоносец, я говорю только то, что мне велено говорить. Итак, жду вашего решения: да - или нет... Да - и мы отправляемся. А нет... Насколько я разумею, милорд Сварог, магия ларов не спасает вас от стихийных бедствий и прочих катастроф, вызванных естественными причинами. Даже если вам удастся каким-то неведомым образом улизнуть с тонущего материка, по дороге на Граматар может случиться всякое. Не поможет даже ваше умение дышать под водой - какой смысл, ну скажите на милость, дышать на глубине пяти кабелотов? Если вас не расплющит давление водяной толщи, представьте себе, каково это: двигаться по океанскому дну неизвестно в какую сторону, в абсолютной темноте и при кошмарной температуре...
   - Такое ощущение, что вы то ли меня уговариваете, мастер Рульф, то ли мне угрожаете.
   - Серьезно? А по-моему, я просто рисую вам перспективы... Ну хорошо, если хотите, я умолкаю. И просто жду ответа.
   Сварог щелчком отбросил окурок во мглу. Окурок прочертил в ночном воздухе плавную дугу и рассыпался искрами, угодив в мшистый пень. Одна беда с этими засланцами - болтливы они безмерно...
   - Мне просто интересно, - примирительно сказал он, - отчего это вдруг ваш хозяин воспылал ко мне такой любовью, что готов ни с того ни с сего вернуть меня на Тапар. Здесь, кажется, я на хвост или на копыто ему еще не наступал...
   Рульф снисходительно улыбнулся.
   - Вы просто мешаете ему. Скажу по секрету - когда о н узнал, что уже и на Димерее объявился какой-то лорд Сварог, он очень... ну, скажем так: расстроился. В таком расстройстве я хозяина еще не видел. Ужас, как вспомню... Впрочем, это к делу не относится. Милорд, я все еще жду.
   Признаться откровенно, в душе Сварог разрывался на части. Конечно, было бы очень заманчиво принять предложение и разом покончить с бесконечным бегом по обреченному Атару, вернуться домой, к Маре, к Гаудину, к милым оболтусам из Странной Компании - к Багряной Звезде, наконец, туда, где все более-менее просто и знакомо... Но он не мог этого сделать. И не только из-за того, что, единожды пойдя на уступки хозяину гонца, можно увязнуть в его паутине навсегда... Нет, не только из-за этого. Не только.
   - Милорд, у меня мало времени...
   - А ведь когда-то ваш хозяин обещал оставить меня в покое, - сказал Сварог и задумчиво прищурился на огонь.
   - А разве не оставил? - вскинул брови посланник. - Разве он мешает вам в ваших делах? Это вы то и дело оказываетесь на его пути...
   - Да? А кто сбил "Парящего рихара"? Не его ли лап дело?
   - Клянусь вам честью, милорд...
   - Да какая у вас честь...
   - Не надо меня оскорблять, милорд. Клянусь вам, что хозяин к аварии вашей летающей машины никакого отношения не имеет. О н не отдавал такого распоряжения. И сейчас он просто предлагает вам помощь. Ровным счетом ничего не прося взамен.