– Это варвары?! – невольно вырвалось у парня. – Они уже здесь?!..
Сошин вздрогнул и резко повернулся к нему.
– Что же ты так орешь-то? До инфаркта доведешь!..
– Так вон – варвары же! – ткнул на экран пальцем Нанас.
– Ну, варвары – и что? Видишь, наши там лупят по ним?
– Наши?.. – заморгал Нанас. – Где – там?..
– У центрального поста южного сектора. Я оттуда картинку включил, к нам еще не добрались, слава богу. Надеюсь, и не доберутся. – Тут начальник охраны вспомнил, видимо, что Нанас теперь его подчиненный, и приказал: – Ты вот что, боец, дуй-ка тоже туда. Наш-то взвод уже, правда, ушел, но сейчас ребята из Зашейка будут проходить, так что беги к трассе, дождешься их и пристраивайся. Я скажу им сейчас, чтобы тебя взяли… – Сошин поднес ко рту похожую на телефон, но покрупнее и с тонким отростком, черную коробку и громко позвал в нее: – Киркин! Виталий! Это Сошин. Слышишь меня? Ответь!..
Он чуть отставил коробочку, и она тотчас хрипло зашипела:
– Слышу вас, Сергей Викторович. Мы почти рядом с вами. Нужна помощь?..
– Это хорошо, что рядом, – вновь заговорил Сошин. – Нет, помощь не нужна. Ты вот что, Виталий Иванович, возьми с собой моего новенького, он сейчас выйдет на трассу. Не знаю, правда, как он и что, но лишним всяко не будет.
– Хорошо, пусть выходит. Как его звать хоть?
– Николай Лопарев, – ответил начальник охраны, и Нанас почувствовал приятную гордость, услышав свое новое имя из чужих уст. Приятным было и то, что Сошин и узнал, и запомнил уже это имя. А тот уже повесил коробочку на пояс и повернулся к нему: – В общем, беги к трассе, бойцы из Зашейка будут сейчас там. Твоим командиром, пока не вернешься сюда, будет Киркин Виталий Иванович. Знаешь, кто такой командир?
– Тот, кого нужно слушаться.
– Точно. И слушаться во всем! Скажет под лед нырять – нырнешь, скажет дерьмо жрать – скушаешь. Понял?
– З-зачем дерьмо?.. – от испуга стал заикаться Нанас.
– А вот слово «зачем» ты теперь забудь. Приказы командира нужно выполнять беспрекословно, не задавая ненужных вопросов. Нужных, впрочем, тоже. Ответил: «Есть!» – и выполнил!
– Что есть? Д-дерьмо? – продолжил заикаться напуганный саам.
– Просто «есть»! – зарычал Сошин. – Отвечать так надо: «Есть!» Или «Слушаюсь!» Понял?
– Есть… – неуверенно ответил Нанас.
– Это после приказа так нужно говорить. Только громко и четко. А на вопросы командира нужно отвечать: «Так точно!» или «Никак нет!» Теперь понял?
– Так точно! – во все горло гаркнул новоиспеченный охранник периметра. – Никак нет!
– Горе ты мое!.. – застонал начальник охраны. – Ладно, со временем научишься, сейчас времени нет заполнять твою пустую башку знаниями. Шагом марш выполнять задание!
– Есть! – выкрикнул Нанас и метнулся к двери, но возле нее остановился. – Командир! Ты забыл мне вернуть автомат.
– А вот «тыкать» командиру не следует, – буркнул Сошин. – И автомат я тебе не дам; я не знаю, как ты с ним обращаешься, а огнестрельное оружие сейчас на вес золота.
– А как же я буду сражаться?.. Хотя бы лук дайте! Или дротик.
– Такого не держим, – почесал лысину начальник охраны. – С арбалетом когда-нибудь имел дело?
– Нет, – честно признался юноша, догадавшись уже, что именно арбалеты он и видел только что у некоторых защитников периметра.
– Значит, пока так будешь драться, – отвел глаза Сошин. – У тебя, вон, нож есть. А оружие добудешь в бою у врага. Уразумел?
– Так точно, – недовольно пробурчал Нанас и хотел было для верности добавить еще «никак нет», но передумал и, махнув рукой, вышел за дверь.
За проволочное ограждение его выпустил незнакомый охранник. Мужчина показался Нанасу сильно пожилым и весьма хмурым. На его плече висело очень старое, с треснутым прикладом ружье. Однако новоиспеченный боец Лопарев позавидовал и такому оружию. Из ножа не постреляешь! А если в него будут стрелять даже из лука – как подберешься к такому врагу, чтобы схватиться с ним в рукопашной?.. «Но что толку горевать, – подумал он, – нужно надеяться на лучшее, и если вновь вспомнившие о нем обстоятельства не станут чересчур лютовать, то, может, все еще и обойдется».
Юноша обратил внимание, что оставленного им с Надей снегохода за ограждением не оказалось. Впрочем, они же попросили его заправить, вот его, видимо, и отогнали для этого за ворота. Хотя до снегохода ли теперь было? Все равно ведь не уедешь, пока здесь варвары! Да и кто бы им теперь это разрешил? Теперь они тоже жители этого города, а он, Нанас, или, точнее, уже Николай, к тому же еще и его защитник, и сбежать сейчас – значит стать изменником и предателем. Настоящим предателем, ведь когда он сбежал из сыйта – никого не предал, наоборот, спас – и себя, и, в первую очередь, верного друга Сейда. Эх, где-то он сейчас?..
След от снегохода тоже исчез – он был попросту затоптан десятками ног, когда охранники центрального поста отправились на подмогу своим южным товарищам. По этой тропе шел сейчас и Нанас. Занятый размышлениями, он сам не заметил, как очутился на санкт-петербургской трассе.
Юноша огляделся по сторонам, и подступающий к дороге редкий лес, который он уже видел сегодня, показался ему незнакомым и чужим, словно и он подобрался и насторожился в ожидании врага. Этому ощущению способствовало и повисшее между ветвями деревьев молчание – даже птицы и те перестали петь. Впрочем, и солнце уже село, так что опускающийся на мир сумрак невольно добавлял в душу тревогу.
Но тишина все-таки не была полной. Замерев и затаив дыхание, Нанас услышал с северной стороны неясный шум – скрип снега, неразборчивые голоса, покашливание. Хоть с той стороны и не могли наступать варвары, он все-таки сошел с дороги и присел за молодой разлапистой елкой. Вскоре на дороге показались люди. Саам насчитал пять или шесть десятков, но все-таки решил, что это никак не «полчища» и не «тьма». К тому же они были одеты не в шкуры, а в обычные куртки – но большей части камуфляжные, бело-серых или болотно-зеленых расцветок.
Отряд остановился почти напротив его елки.
– Ну, и где этот Лопарев? – раздраженно сплюнул один из мужчин.
– Здесь я, – выпрямился и вышел из-за укрытия Нанас.
– Нашел время нужду справлять!
– Я не нужду… Я спрятался. Легохонько.
Большинство из охранников засмеялось. Кто-то выкрикнул:
– Хорошо спрятался! За пять километров варварам тебя точно не найти.
– Гляди, он и автомат спрятал, – хохотнул кто-то еще. – Из пальца стрелять станет, чтобы враг не догадался.
– А ну тихо! – обернулся к отряду первый мужчина. А потом пристальным взглядом ощупал Нанаса. – Где твое оружие?
– Вот, – насупившись, хлопнул саам по висящим на поясе ножнам. Он хотел добавить, что автомат у него был, но его отобрал Сошин, однако решил, что жаловаться на командира не очень красиво. Да и то, что у него кто-то – неважно, кто – сумел отобрать оружие, не делало ему чести. Поэтому Нанас, вздернув подбородок, добавил: – Пока мне хватит и этого. Остальное добуду в бою.
Из колонны опять послышались смешки, но уже не особенно громкие.
– Вояка!.. – опять сплюнул мужчина, который, как понял Нанас, и был Виталием Киркиным, командиром этого отряда. – Что, Сошин думает, что у меня тут детский сад на прогулке?
– Никак нет! – подобрался новоявленный боец. – Он думает, что вам не помешает подкрепление.
– Это точно, – вздохнул Киркин. – Без тебя-то мы уж точно не справимся… Ладно, помощничек, встать в строй!
– Есть! – подпрыгнул Нанас и втиснулся в первую шеренгу охранников.
– Ку-у-да?! – замахнулся на него командир. – А ну назад, салажонок!
– Слушаюсь, – нахмурившись, буркнул саам и побрел в хвост колонны.
– И смотри мне, не отставай! – крикнул ему вслед Киркин. – Я ведь и впрямь с тобой нянчиться не буду – посчитаю за дезертира и шлепну!..
«Да что же это такое?.. – шагая позади отряда, думал раздосадованный Нанас. – Вроде бы только почувствовал себя человеком, как опять стал никому не нужным, лишним, бесполезным… Опять меня шпыняют все кому ни лень! Нужно было послушаться Надю и сбежать с ней вдвоем куда глаза глядят!..»
Глава 9
Сошин вздрогнул и резко повернулся к нему.
– Что же ты так орешь-то? До инфаркта доведешь!..
– Так вон – варвары же! – ткнул на экран пальцем Нанас.
– Ну, варвары – и что? Видишь, наши там лупят по ним?
– Наши?.. – заморгал Нанас. – Где – там?..
– У центрального поста южного сектора. Я оттуда картинку включил, к нам еще не добрались, слава богу. Надеюсь, и не доберутся. – Тут начальник охраны вспомнил, видимо, что Нанас теперь его подчиненный, и приказал: – Ты вот что, боец, дуй-ка тоже туда. Наш-то взвод уже, правда, ушел, но сейчас ребята из Зашейка будут проходить, так что беги к трассе, дождешься их и пристраивайся. Я скажу им сейчас, чтобы тебя взяли… – Сошин поднес ко рту похожую на телефон, но покрупнее и с тонким отростком, черную коробку и громко позвал в нее: – Киркин! Виталий! Это Сошин. Слышишь меня? Ответь!..
Он чуть отставил коробочку, и она тотчас хрипло зашипела:
– Слышу вас, Сергей Викторович. Мы почти рядом с вами. Нужна помощь?..
– Это хорошо, что рядом, – вновь заговорил Сошин. – Нет, помощь не нужна. Ты вот что, Виталий Иванович, возьми с собой моего новенького, он сейчас выйдет на трассу. Не знаю, правда, как он и что, но лишним всяко не будет.
– Хорошо, пусть выходит. Как его звать хоть?
– Николай Лопарев, – ответил начальник охраны, и Нанас почувствовал приятную гордость, услышав свое новое имя из чужих уст. Приятным было и то, что Сошин и узнал, и запомнил уже это имя. А тот уже повесил коробочку на пояс и повернулся к нему: – В общем, беги к трассе, бойцы из Зашейка будут сейчас там. Твоим командиром, пока не вернешься сюда, будет Киркин Виталий Иванович. Знаешь, кто такой командир?
– Тот, кого нужно слушаться.
– Точно. И слушаться во всем! Скажет под лед нырять – нырнешь, скажет дерьмо жрать – скушаешь. Понял?
– З-зачем дерьмо?.. – от испуга стал заикаться Нанас.
– А вот слово «зачем» ты теперь забудь. Приказы командира нужно выполнять беспрекословно, не задавая ненужных вопросов. Нужных, впрочем, тоже. Ответил: «Есть!» – и выполнил!
– Что есть? Д-дерьмо? – продолжил заикаться напуганный саам.
– Просто «есть»! – зарычал Сошин. – Отвечать так надо: «Есть!» Или «Слушаюсь!» Понял?
– Есть… – неуверенно ответил Нанас.
– Это после приказа так нужно говорить. Только громко и четко. А на вопросы командира нужно отвечать: «Так точно!» или «Никак нет!» Теперь понял?
– Так точно! – во все горло гаркнул новоиспеченный охранник периметра. – Никак нет!
– Горе ты мое!.. – застонал начальник охраны. – Ладно, со временем научишься, сейчас времени нет заполнять твою пустую башку знаниями. Шагом марш выполнять задание!
– Есть! – выкрикнул Нанас и метнулся к двери, но возле нее остановился. – Командир! Ты забыл мне вернуть автомат.
– А вот «тыкать» командиру не следует, – буркнул Сошин. – И автомат я тебе не дам; я не знаю, как ты с ним обращаешься, а огнестрельное оружие сейчас на вес золота.
– А как же я буду сражаться?.. Хотя бы лук дайте! Или дротик.
– Такого не держим, – почесал лысину начальник охраны. – С арбалетом когда-нибудь имел дело?
– Нет, – честно признался юноша, догадавшись уже, что именно арбалеты он и видел только что у некоторых защитников периметра.
– Значит, пока так будешь драться, – отвел глаза Сошин. – У тебя, вон, нож есть. А оружие добудешь в бою у врага. Уразумел?
– Так точно, – недовольно пробурчал Нанас и хотел было для верности добавить еще «никак нет», но передумал и, махнув рукой, вышел за дверь.
За проволочное ограждение его выпустил незнакомый охранник. Мужчина показался Нанасу сильно пожилым и весьма хмурым. На его плече висело очень старое, с треснутым прикладом ружье. Однако новоиспеченный боец Лопарев позавидовал и такому оружию. Из ножа не постреляешь! А если в него будут стрелять даже из лука – как подберешься к такому врагу, чтобы схватиться с ним в рукопашной?.. «Но что толку горевать, – подумал он, – нужно надеяться на лучшее, и если вновь вспомнившие о нем обстоятельства не станут чересчур лютовать, то, может, все еще и обойдется».
Юноша обратил внимание, что оставленного им с Надей снегохода за ограждением не оказалось. Впрочем, они же попросили его заправить, вот его, видимо, и отогнали для этого за ворота. Хотя до снегохода ли теперь было? Все равно ведь не уедешь, пока здесь варвары! Да и кто бы им теперь это разрешил? Теперь они тоже жители этого города, а он, Нанас, или, точнее, уже Николай, к тому же еще и его защитник, и сбежать сейчас – значит стать изменником и предателем. Настоящим предателем, ведь когда он сбежал из сыйта – никого не предал, наоборот, спас – и себя, и, в первую очередь, верного друга Сейда. Эх, где-то он сейчас?..
След от снегохода тоже исчез – он был попросту затоптан десятками ног, когда охранники центрального поста отправились на подмогу своим южным товарищам. По этой тропе шел сейчас и Нанас. Занятый размышлениями, он сам не заметил, как очутился на санкт-петербургской трассе.
Юноша огляделся по сторонам, и подступающий к дороге редкий лес, который он уже видел сегодня, показался ему незнакомым и чужим, словно и он подобрался и насторожился в ожидании врага. Этому ощущению способствовало и повисшее между ветвями деревьев молчание – даже птицы и те перестали петь. Впрочем, и солнце уже село, так что опускающийся на мир сумрак невольно добавлял в душу тревогу.
Но тишина все-таки не была полной. Замерев и затаив дыхание, Нанас услышал с северной стороны неясный шум – скрип снега, неразборчивые голоса, покашливание. Хоть с той стороны и не могли наступать варвары, он все-таки сошел с дороги и присел за молодой разлапистой елкой. Вскоре на дороге показались люди. Саам насчитал пять или шесть десятков, но все-таки решил, что это никак не «полчища» и не «тьма». К тому же они были одеты не в шкуры, а в обычные куртки – но большей части камуфляжные, бело-серых или болотно-зеленых расцветок.
Отряд остановился почти напротив его елки.
– Ну, и где этот Лопарев? – раздраженно сплюнул один из мужчин.
– Здесь я, – выпрямился и вышел из-за укрытия Нанас.
– Нашел время нужду справлять!
– Я не нужду… Я спрятался. Легохонько.
Большинство из охранников засмеялось. Кто-то выкрикнул:
– Хорошо спрятался! За пять километров варварам тебя точно не найти.
– Гляди, он и автомат спрятал, – хохотнул кто-то еще. – Из пальца стрелять станет, чтобы враг не догадался.
– А ну тихо! – обернулся к отряду первый мужчина. А потом пристальным взглядом ощупал Нанаса. – Где твое оружие?
– Вот, – насупившись, хлопнул саам по висящим на поясе ножнам. Он хотел добавить, что автомат у него был, но его отобрал Сошин, однако решил, что жаловаться на командира не очень красиво. Да и то, что у него кто-то – неважно, кто – сумел отобрать оружие, не делало ему чести. Поэтому Нанас, вздернув подбородок, добавил: – Пока мне хватит и этого. Остальное добуду в бою.
Из колонны опять послышались смешки, но уже не особенно громкие.
– Вояка!.. – опять сплюнул мужчина, который, как понял Нанас, и был Виталием Киркиным, командиром этого отряда. – Что, Сошин думает, что у меня тут детский сад на прогулке?
– Никак нет! – подобрался новоявленный боец. – Он думает, что вам не помешает подкрепление.
– Это точно, – вздохнул Киркин. – Без тебя-то мы уж точно не справимся… Ладно, помощничек, встать в строй!
– Есть! – подпрыгнул Нанас и втиснулся в первую шеренгу охранников.
– Ку-у-да?! – замахнулся на него командир. – А ну назад, салажонок!
– Слушаюсь, – нахмурившись, буркнул саам и побрел в хвост колонны.
– И смотри мне, не отставай! – крикнул ему вслед Киркин. – Я ведь и впрямь с тобой нянчиться не буду – посчитаю за дезертира и шлепну!..
«Да что же это такое?.. – шагая позади отряда, думал раздосадованный Нанас. – Вроде бы только почувствовал себя человеком, как опять стал никому не нужным, лишним, бесполезным… Опять меня шпыняют все кому ни лень! Нужно было послушаться Надю и сбежать с ней вдвоем куда глаза глядят!..»
Глава 9
В тисках смерти
Темнело быстро. Все-таки, хоть зима уже и заканчивалась, до летнего беззакатного царствования света было еще далеко. Как назло, от луны в небе висела лишь тоненькая долька, от которой особой помощи ждать не приходилось. В наступающей темноте подступающие к дороге кусты и деревья все чаще стали казаться притаившимися врагами, и Нанас все крепче стискивал рукоятку ножа.
Чем гуще становилась тьма, тем больше юноша удивлялся: как же они будут сражаться, если скоро не станет видно ни зги – ни чужих, ни своих? Правда, он помнил о прожекторах на стене, но у них было сразу два недостатка: во-первых, в бою, особенно рукопашном, не удастся все время находиться спиной к прожектору, а это значит, что его яркий свет будет слепить и своих; во-вторых же, стекло прожектора было легко уязвимо для пуль, а возможно – и для стрел. Если нападающие не будут дураками – а вряд ли они круглые дураки, раз уже успели занять и уничтожить целый город, – то они в первую очередь постараются избавиться от помех в виде источников света. Так что включать их – только навредить самим же себе. «Впрочем, – подумал Нанас, – начальникам и командирам видней, как поступить. Может, им ничуть этих прожекторов не жалко и у них этого добра столько, что они и вовсе забросают ими противника со стены…»
А еще новоявленному охраннику стало вдруг интересно: кто же они такие, эти варвары? Быть может, это такие же саамы, как он сам и его соплеменники? Правда, жители его родного сыйта ни на кого не нападали, но, с другой стороны, им и нападать-то было не на кого, они даже не подозревали, что вокруг простирается огромный мир, населенный не злобными духами, а людьми, порой – не менее жестокими и злобными. Хотя, и добрые среди них тоже встречаются. Как и красивые, и уродливые; и мрачные, и веселые; и умные, и не очень. Всякие. Мир на самом деле очень велик, а ведь он, Нанас, и сам-то успел увидать лишь крохотную его часть.
После таких размышлений в голову пришла еще одна мысль… Если все люди настолько разные, то ведь, наверное, и среди варваров имеются не только злодеи? Кто знает, что именно движет ими в их разрушительном марше? Ведь ненавидеть до такой силы, чтобы убивать всех подряд и крушить все, что подвернется под руку, – это совсем неразумно! Уж на что озлобились на него самого соплеменники, так и то их злости и желанию убить Нанаса можно найти объяснение: он завел пугающую всех собаку-урода, он задавал ненужные вопросы, он, в конце-то концов, ослушался старейшин и самого нойда!.. Да что соплеменники, даже дикие звери не станут никого убивать просто так – только чтобы насытиться или, наоборот, защищаясь. Так почему же убивают варвары?..
Этот вопрос так и остался без ответа. Вряд ли Нанас сумел бы найти его, не зная о варварах ничего. Но даже будь у него хоть какие-то знания на этот счет, он бы все равно не успел ничего придумать: повинуясь негромкому приказу командира, отряд остановился. Задумавшийся саам-новобранец уткнулся носом в спину замершего перед ним бойца.
Смутившись, Нанас отступил на шаг и завертел головой. Впрочем, уже настолько стемнело, что делал он это напрасно, сумев разглядеть лишь силуэты своих новых товарищей и черный рисунок деревьев на фоне чуть более светлого неба, усеянного яркими звездами. Относительно хорошо была видна и белая полоса заснеженной трассы, пересекающей лес. Если бы по дороге двигался кто-то крупный, Нанас бы его, наверное, заметил. Но видеть он мог только ту часть дороги, по которой они пришли, – рассмотреть что-либо впереди мешали спины охранников.
Зато уже не нужно было напрягать слух, чтобы услышать звуки недалекого боя. Вполне отчетливо доносились крики, не говоря уже о выстрелах. Но вряд ли именно эти звуки заставили Киркина остановиться – ведь к ним-то они как раз и стремились. Нет, тут, наверное, была какая-то иная причина. Прислушавшись получше, Нанас все-таки уловил неясный шум со стороны леса – будто кто-то очень большой пробирался в отдалении между деревьев, ломая наст и хрустя снегом.
Услышали это и другие охранники. У кого-то из них не выдержали нервы, и он полоснул по деревьям автоматной очередью.
– Не стрелять! – заорал Киркин, но было уже поздно – в воздухе засвистели стрелы, и сразу несколько бойцов со стонами повалились в снег.
«Надо уходить с дороги!» – в панике подумал Нанас, и командир отряда, словно услышав его мысленный вопль, громко скомандовал:
– Все в лес, налево! Залечь за деревья!
Повторять не пришлось: подстегнутые гибелью товарищей, бойцы прыснули с открытой дороги, как зайцы. Нанас, разумеется, последовал их примеру и, уже зарывшись в снег, подумал, что ничего постыдного в таком их поступке нет. Тем более, если так же посчитал и командир Киркин. Ведь если бы они побежали навстречу не видимому в такой темени врагу, силы которого были совершенно неизвестны, то наверняка бы полегли от выпущенных на производимый шум стрел. А вздумай стрелять наугад сами – получили бы вдобавок несколько стрел и на автоматные вспышки.
Другое дело, что им было делать сейчас? Пробираться ползком к южному посту, до которого осталось не так уж и много? Но, странное дело, звуки выстрелов с той стороны почти прекратились… Что бы это могло значить? Охране южного периметра удалось отбить атаку варваров или, наоборот, те прорвались за стену? Последнее было маловероятным – сейчас оттуда наверняка уже доносились бы победные крики врага. И зачем бы тогда варвары пошли в эту сторону?.. А кстати, почему они сюда пошли? Поняли, что там им за периметр не прорваться, и решили искать более слабое место? Или же эти события не связаны между собой и подступающие от Кандалакши полчища просто-напросто расползаются вдоль всех полярнозорненских стен, чтобы атаковать город сразу отовсюду?.. А стихшие звуки боя на юге могут говорить лишь о том, что варвары сделали первую, пробную попытку, чтобы оценить силы защитников периметра. Поняв, что с ходу стену не взять, они отошли, чтобы позже, отдохнув и дождавшись подмоги, предпринять новую атаку. Ведь пеший переход между городами всяко не прибавил им сил, да и воевать в темноте несподручно обеим сторонам. Вероятно распределившись вдоль всей защитной стены, варвары дождутся рассвета и нападут сразу в нескольких местах, не давая охране Полярных Зорь возможности сосредотачивать силы в одном месте.
Конечно же Нанас размышлял обо всем этом несколько иными, более простыми словами и понятиями, но смысл его размышлений был именно таким. Впрочем, юноша понимал, что варвары вовсе не обязаны вести себя так, как он сейчас напридумывал. Хотя подобные мысли ему самому казались правильными, это вовсе не значило, что враги не затеяли нечто совсем иное. Например, никуда они не расползались, а просто, не добившись быстрого успеха в одном месте, всей толпой направились искать другое. И ближайшим таким местом был тот самый пост центрального периметра, которым командовал Сошин…
– Командир!.. – подняв голову и вглядываясь в темные пятна на снегу, негромко позвал Нанас.
– Чего тебе? – послышалось от соседнего дерева.
Саам быстро преодолел это небольшое расстояние ползком и поделился своими опасениями с Виталием Киркиным.
– У него ведь сейчас мало людей осталось, – подвел юноша итог высказанным торопливым шепотом мыслям. – А вдруг варвары нападут сейчас на его… на наш пост?
– И что ты предлагаешь – наплевать на приказ и вернуться? – раздраженно фыркнул командир.
– Так ведь там уже не надо помогать… – мотнул Нанас головой в сторону юга.
– Ты что, ясновидящий? – снова фыркнул мужчина, но в голосе его, тем не менее, послышалось сомнение. – Я бы переговорил сейчас по рации с Тюлькановым, все бы выяснил, так ведь эти гады услышат… Как ты, кстати, думаешь, почему они за нами не погнались?
Нанасу стало очень приятно, что командир заинтересовался его мнением, и, напыжившись от прущей наружу гордости, сказал:
– Потому что тоже не знают, сколько нас. И не такие уж они храбрецы: вон, даже пошли не по дороге, а лесом – боятся нарваться на неприятности. Опять же, уставшие они… Наверное, вам стоит поговорить с тем постом. Легохонько. Не услышат варвары. А если и услышат – не побегут сюда. Вы только отползите подальше, да спрячьтесь за дерево потолще, чтобы стрелой на звук не достали…
– А чего это ты, собственно, раскомандовался, салага?!.. – сердито зашипел Киркин, до которого, видимо, только сейчас дошло, с кем он ведет столь доверительную беседу. – А ну, брысь отсюда и жди приказа! Я сам разберусь, что мне делать, без сопливых!
– Я не сопливый!.. – обиженно пробубнил саам, едва удержавшись, чтобы не шмыгнуть носом, и пополз на свое прежнее место. Однако краем глаза он успел заметить, что командир тоже направился ползком еще дальше от дороги, а чуть позже ему удалось услышать слабое шипение рации и бубнящий в отдалении киркинский голос.
Чем гуще становилась тьма, тем больше юноша удивлялся: как же они будут сражаться, если скоро не станет видно ни зги – ни чужих, ни своих? Правда, он помнил о прожекторах на стене, но у них было сразу два недостатка: во-первых, в бою, особенно рукопашном, не удастся все время находиться спиной к прожектору, а это значит, что его яркий свет будет слепить и своих; во-вторых же, стекло прожектора было легко уязвимо для пуль, а возможно – и для стрел. Если нападающие не будут дураками – а вряд ли они круглые дураки, раз уже успели занять и уничтожить целый город, – то они в первую очередь постараются избавиться от помех в виде источников света. Так что включать их – только навредить самим же себе. «Впрочем, – подумал Нанас, – начальникам и командирам видней, как поступить. Может, им ничуть этих прожекторов не жалко и у них этого добра столько, что они и вовсе забросают ими противника со стены…»
А еще новоявленному охраннику стало вдруг интересно: кто же они такие, эти варвары? Быть может, это такие же саамы, как он сам и его соплеменники? Правда, жители его родного сыйта ни на кого не нападали, но, с другой стороны, им и нападать-то было не на кого, они даже не подозревали, что вокруг простирается огромный мир, населенный не злобными духами, а людьми, порой – не менее жестокими и злобными. Хотя, и добрые среди них тоже встречаются. Как и красивые, и уродливые; и мрачные, и веселые; и умные, и не очень. Всякие. Мир на самом деле очень велик, а ведь он, Нанас, и сам-то успел увидать лишь крохотную его часть.
После таких размышлений в голову пришла еще одна мысль… Если все люди настолько разные, то ведь, наверное, и среди варваров имеются не только злодеи? Кто знает, что именно движет ими в их разрушительном марше? Ведь ненавидеть до такой силы, чтобы убивать всех подряд и крушить все, что подвернется под руку, – это совсем неразумно! Уж на что озлобились на него самого соплеменники, так и то их злости и желанию убить Нанаса можно найти объяснение: он завел пугающую всех собаку-урода, он задавал ненужные вопросы, он, в конце-то концов, ослушался старейшин и самого нойда!.. Да что соплеменники, даже дикие звери не станут никого убивать просто так – только чтобы насытиться или, наоборот, защищаясь. Так почему же убивают варвары?..
Этот вопрос так и остался без ответа. Вряд ли Нанас сумел бы найти его, не зная о варварах ничего. Но даже будь у него хоть какие-то знания на этот счет, он бы все равно не успел ничего придумать: повинуясь негромкому приказу командира, отряд остановился. Задумавшийся саам-новобранец уткнулся носом в спину замершего перед ним бойца.
Смутившись, Нанас отступил на шаг и завертел головой. Впрочем, уже настолько стемнело, что делал он это напрасно, сумев разглядеть лишь силуэты своих новых товарищей и черный рисунок деревьев на фоне чуть более светлого неба, усеянного яркими звездами. Относительно хорошо была видна и белая полоса заснеженной трассы, пересекающей лес. Если бы по дороге двигался кто-то крупный, Нанас бы его, наверное, заметил. Но видеть он мог только ту часть дороги, по которой они пришли, – рассмотреть что-либо впереди мешали спины охранников.
Зато уже не нужно было напрягать слух, чтобы услышать звуки недалекого боя. Вполне отчетливо доносились крики, не говоря уже о выстрелах. Но вряд ли именно эти звуки заставили Киркина остановиться – ведь к ним-то они как раз и стремились. Нет, тут, наверное, была какая-то иная причина. Прислушавшись получше, Нанас все-таки уловил неясный шум со стороны леса – будто кто-то очень большой пробирался в отдалении между деревьев, ломая наст и хрустя снегом.
Услышали это и другие охранники. У кого-то из них не выдержали нервы, и он полоснул по деревьям автоматной очередью.
– Не стрелять! – заорал Киркин, но было уже поздно – в воздухе засвистели стрелы, и сразу несколько бойцов со стонами повалились в снег.
«Надо уходить с дороги!» – в панике подумал Нанас, и командир отряда, словно услышав его мысленный вопль, громко скомандовал:
– Все в лес, налево! Залечь за деревья!
Повторять не пришлось: подстегнутые гибелью товарищей, бойцы прыснули с открытой дороги, как зайцы. Нанас, разумеется, последовал их примеру и, уже зарывшись в снег, подумал, что ничего постыдного в таком их поступке нет. Тем более, если так же посчитал и командир Киркин. Ведь если бы они побежали навстречу не видимому в такой темени врагу, силы которого были совершенно неизвестны, то наверняка бы полегли от выпущенных на производимый шум стрел. А вздумай стрелять наугад сами – получили бы вдобавок несколько стрел и на автоматные вспышки.
Другое дело, что им было делать сейчас? Пробираться ползком к южному посту, до которого осталось не так уж и много? Но, странное дело, звуки выстрелов с той стороны почти прекратились… Что бы это могло значить? Охране южного периметра удалось отбить атаку варваров или, наоборот, те прорвались за стену? Последнее было маловероятным – сейчас оттуда наверняка уже доносились бы победные крики врага. И зачем бы тогда варвары пошли в эту сторону?.. А кстати, почему они сюда пошли? Поняли, что там им за периметр не прорваться, и решили искать более слабое место? Или же эти события не связаны между собой и подступающие от Кандалакши полчища просто-напросто расползаются вдоль всех полярнозорненских стен, чтобы атаковать город сразу отовсюду?.. А стихшие звуки боя на юге могут говорить лишь о том, что варвары сделали первую, пробную попытку, чтобы оценить силы защитников периметра. Поняв, что с ходу стену не взять, они отошли, чтобы позже, отдохнув и дождавшись подмоги, предпринять новую атаку. Ведь пеший переход между городами всяко не прибавил им сил, да и воевать в темноте несподручно обеим сторонам. Вероятно распределившись вдоль всей защитной стены, варвары дождутся рассвета и нападут сразу в нескольких местах, не давая охране Полярных Зорь возможности сосредотачивать силы в одном месте.
Конечно же Нанас размышлял обо всем этом несколько иными, более простыми словами и понятиями, но смысл его размышлений был именно таким. Впрочем, юноша понимал, что варвары вовсе не обязаны вести себя так, как он сейчас напридумывал. Хотя подобные мысли ему самому казались правильными, это вовсе не значило, что враги не затеяли нечто совсем иное. Например, никуда они не расползались, а просто, не добившись быстрого успеха в одном месте, всей толпой направились искать другое. И ближайшим таким местом был тот самый пост центрального периметра, которым командовал Сошин…
– Командир!.. – подняв голову и вглядываясь в темные пятна на снегу, негромко позвал Нанас.
– Чего тебе? – послышалось от соседнего дерева.
Саам быстро преодолел это небольшое расстояние ползком и поделился своими опасениями с Виталием Киркиным.
– У него ведь сейчас мало людей осталось, – подвел юноша итог высказанным торопливым шепотом мыслям. – А вдруг варвары нападут сейчас на его… на наш пост?
– И что ты предлагаешь – наплевать на приказ и вернуться? – раздраженно фыркнул командир.
– Так ведь там уже не надо помогать… – мотнул Нанас головой в сторону юга.
– Ты что, ясновидящий? – снова фыркнул мужчина, но в голосе его, тем не менее, послышалось сомнение. – Я бы переговорил сейчас по рации с Тюлькановым, все бы выяснил, так ведь эти гады услышат… Как ты, кстати, думаешь, почему они за нами не погнались?
Нанасу стало очень приятно, что командир заинтересовался его мнением, и, напыжившись от прущей наружу гордости, сказал:
– Потому что тоже не знают, сколько нас. И не такие уж они храбрецы: вон, даже пошли не по дороге, а лесом – боятся нарваться на неприятности. Опять же, уставшие они… Наверное, вам стоит поговорить с тем постом. Легохонько. Не услышат варвары. А если и услышат – не побегут сюда. Вы только отползите подальше, да спрячьтесь за дерево потолще, чтобы стрелой на звук не достали…
– А чего это ты, собственно, раскомандовался, салага?!.. – сердито зашипел Киркин, до которого, видимо, только сейчас дошло, с кем он ведет столь доверительную беседу. – А ну, брысь отсюда и жди приказа! Я сам разберусь, что мне делать, без сопливых!
– Я не сопливый!.. – обиженно пробубнил саам, едва удержавшись, чтобы не шмыгнуть носом, и пополз на свое прежнее место. Однако краем глаза он успел заметить, что командир тоже направился ползком еще дальше от дороги, а чуть позже ему удалось услышать слабое шипение рации и бубнящий в отдалении киркинский голос.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента