Бычков Виктор Васильевич. Боди-арт

   Сум замечает Андилову и в испуге отшатывается. Андилова решительно поднимается по ступеням павильона навстречу Сум. Сум хочет сделать вид, что не узнала Андилову и собирается пройти мимо.
   АНДИЛОВА: Здравствуйте.
   Сум вынуждена ответить:
   - Здравствуйте.
   АНДИЛОВА (подмечая, что Сум совсем не заинтересована в разговоре и опять собирается улизнуть): Как вам понравилась моя выставка?
   СУМ: Но вы же и сами знаете, что ваши работы искусны и... мертвы.
   АНДИЛОВА: А вы? С каких это пор этот маскарад?
   СУМ (спокойно): С некоторых пор.
   Сум снова собирается уйти.
   АНДИЛОВА: А-аа... А меня теперь женщины не интересуют, теперь только животные: жирафы, тюлени, киты... Видите, как я порочна.
   Андилова смотрит на Сум. Быть может, мы слышим ее мысли: "Портрет надо писать у окна, стоит спиной, загораживая окно, и свет сквозь..."
   - Но меня тоже не интересуют женщины, - неприязненно отвечает Сум. - Я сделала... сделал.. это, конечно же, из-за вас... с безнравственной целью, но.. но теперь я не безумна. Произошло нечто. Глубоко во мне... И я счастлива теперь, поверьте. Ведь я могу иметь ребенка. Сын, у меня может сын.
   Андилова снова с испугом смотрит на Сум, почти уверенная в том, что перед ней сумасшедший. Она берется за ручку двери в павильоне, но все же не может удержаться и не спросить:
   - И вы... вы больше не любите меня?
   - Не знаю... нет, -отвечает Сум, спускаясь на ступеньку ниже и оборачиваясь. - Ведь вы же женщина. Но когда-то я любила, хм-м, любил вас. Я видел, что вы несчастны, как и я. А теперь я счастлива.
   - Счастлива...- печально повторяет Андилова и открывает дверь. Яркий свет падает на Сум, стоящую ступенькой ниже.
   - Да, я теперь счастлива, - продолжает Сум. - Я догадываюсь - то, что я теперь говорю, звучит для вас как безумие, но я действительно женщина, обычная женщина, способная иметь ребенка, мне говорили врачи... Я вижу, что я напугала вас, но я действительно изменила... изменил свой пол. В больнице, полтора года уже как прошло. Вы не верите? Зачем, зачем судьба снова сводит меня с вами. Вы не верите... Но вот же, вот доказательства!
   Сум расстегивает верхние пуговицы своего платья, опускает лифчик, открывая красивую, упругую грудь. Андилова вскрикивает, вскрикивает еще, громче.
   СУМ: Да не кричите же! Мне от вас ничего не надо!
   АНДИЛОВА (слезы на ее глазах): Господи...
   Сон Андиловой.
   Живописное озеро в горах. Солнце. Разгар лета. Яблочный сад на берегу. Прозрачная вода. Андилова в легком платье, зачерпывает горсть воды из озера, пьет, потом идет собирать цветы, ложится на траву у самого берега, смотрит на озеро, на бегущие облака. Она счастлива. Подходит Марта, она одета в бриджи и ковбойку. В руках у нее лук и стрелы, к поясу приторочена убитая птица.
   МАРТА: Что ты все валяешься целыми днями? Иди постреляй (протягивает ей лук). А то через два дня нам будет нечего есть.
   АНДИЛОВА (смеется): Не хочу, не хочу, не хочу.
   Поднимается и, смеясь, бежит по берегу через цветущий луг, добегает до яблони и вдруг, как вкопанная, останавливается. По щиколотку в воде у берега бредет Сум-мужчина. Андилова прячется за дерево и наблюдает. Жарко. Сум собирается искупаться. Вот он снял рубашку. Обнаженный мужской торс. Собирается снять джинсы. Из-за дерева выходит Андилова, по выражению ее лица нам ясно, что она видит Сума в первый раз в жизни, и она влюблена в него с первого взгляда. Она выходит из-за дерева.
   АНДИЛОВА: Кто ты? Купидон?
   Сум оборачивается, смотрит на незнакомую, стоящую перед ним женщину.
   СУМ: Я? Нет. Я сын Меркурия и Киферии. А ты?
   АНДИЛОВА: А я Самалкида, я здесь живу.
   СУМ: Я хотел здесь искупаться, можно?
   АНДИЛОВА: Ты так красив. Она протягивает к нему руку, гладит по шее, по волосам, хочет склониться к нему и поцеловать.
   СУМ: Нет, нет, не надо. Я лучше уйду. Я не буду здесь купаться.
   АНДИЛОВА (в испуге): Что ты... Купайся, ты же гость.
   Она делает вид, что уходит, а сама прячется в кустах и наблюдает за Сумом. Сум ходит босиком по воде, оглядывается. Никого не видит. И тогда он раздевается донага. Андилова со страстью наблюдает его ладное мужское тело. Сум бросается в воду. Плавает, фыркает, смеется, он испытывает блаженство. Андилова жадно смотрит, и вот не выдерживает, сбрасывает с себя платье, бежит и обнаженная бросается в воду, обнимает Сума, срывает в борьбе поцелуй. Сум пытается вырваться из ее объятий.
   СУМ: Нет! Пусти, пусти?
   АНДИЛОВА (обнимая Сума): О, вышние боги, Прикажите не расставаться весь век мне с ним, ему же со мною!
   На этих словах мы видим - тела их и лица, согласно мифу о Гермафродите сливаются в единое целое.
   Андилова в ужасе просыпается. Ночь, она в своей спальне, в своей постели, вся в поту.
   АНДИЛОВА: Бред! Я бредила!
   Вдруг замечает Мальчика, он стоит рядом с ее постелью и пристально за ней наблюдает.
   МАЛЬЧИК: Нет, не бред, нет, не бред. Не бред, а конь, конь!
   Он делает шаг к постели, другой.
   МАЛЬЧИК (кричит): Отдай мне его, слышишь, отдай! Ведь он - это я, я!
   Он бросается на постель, откидывает одеяло. Снова мы видим под ночной рубашкой огромный живот Андиловой. Мальчик пытается обхватить руками ее живот. Андилова отбивается... И вновь просыпается. У ее постели дежурят Марта и врач.
   ВРАЧ (замечая, что Андилова очнулась): Ну вот, все в порядке.
   МАРТА: Слава богу.
   ВРАЧ: Я же говорил, что пойдет на поправку.
   Врач выходит в коридор, за ним выходит Марта. В коридоре их встречает Пок.
   ВРАЧ: Конечно, такой взлёт. Слава кого угодно может свести с ума.
   МАРТА: Эти жуткие фразы.
   ВРАЧ: Не волнуйтесь, не волнуйтесь, это просто нервный срыв. Он многозначительно смотрит на Пока.
   ВРАЧ: Ей просто чаще нужен мужчина.
   Пок чихает и отворачивается, доставая платок.
   ВРАЧ (обращаясь к Марте): Сегодня я прочел в одном медицинском журнале, что безумие иногда может передаваться как вирусное заболевание, так что поменьше прислушивайтесь к бреду больных.
   Он смеется.
   МАРТА: Ну меня не так-то просто свести с ума.
   Пок опять чихает.
   Улица. Весна. Солнце. Через резинку, заплетая узор ногами, по очереди прыгают девочки. Андилова и Марта медленно прогуливаются. Видно, что Андилова еще не окрепла после болезни.
   АНДИЛОВА (глядя на девочек): Маленькие невинные паучки.
   МАРТА: Что?
   АНДИЛОВА: Нет, ничего (смотрит на девочек). Скажи, а я много бредила?
   МАРТА: Зачем ты опять об этом? Через три дня мы будем в Риме. Фиалки, фонтаны. Говорят, итальянцы любят купаться в фонтанах.
   Мастерская Андиловой. Андилова сидит перед пустым холстом. Сосредоточенно смотрит. Но вот рука с карандашом поднимается и Андилова начинает что-то набрасывать. Это - реалистический портрет Сума. На этот раз Сум - женщина. Но портрет явно не удается Андиловой. Она стирает карандаш резинкой, правит, переделывает. Наконец, измучившись, бросает карандаш. Встает со стула. Нервно ходит по комнате, подходит к окну, смотрит вниз. Раздается осторожный стук в дверь. Андилова замирает. Стук повторяется. Андилова вздрагивает, оборачивается.
   АНДИЛОВА: Да!
   Входит Пок с букетом цветов. Андилова явно ждала не его.
   ПОК: Как вы себя чувствуете?
   Он делает шаг к Андиловой, чтобы вручить ей цветы.
   АНДИЛОВА: Спасибо, хорошо. Поставьте их там (кивает на вазу).
   Пок вынужден поставить цветы в вазу.
   ПОК: Я хотел бы поговорить с вами об одном важном деле... Вы знаете мое положение в обществе, мой доход, мои деловые качества... И это все не изменится, не...
   АНДИЛОВА: А вы не боитесь заразиться?
   ПОК: Что?
   АНДИЛОВА: Ни вы, ни я не сделаем друг друга счастливее. Нам всем надо меняться.
   Пок смотрит на нее с горечью.
   ПОК: Было бы глупо говорить мне с вами опять о своих чувствах, ведь вы все знаете.
   АНДИЛОВА: С вами я останусь все той же. А я хочу быть другой. Мне надоело быть пауком. Скажите, а вам, вам не хотелось бы стать другим, совсем другим?
   ПОК: Я не понимаю вас. О чем вы? Будьте другой, но со мною. И я стану таким, каким вы пожелаете.
   АНДИЛОВА: Но вы же любите эту Андилову (кивает на абстрактную картину, висящую на стене).
   Бар. За стойкой по-прежнему бармен. Входит Сум - изящная, нарядная, счастливая. Подходит к стойке.
   СУМ (звонко): Бокал вина и мороженое пожалуйста.
   Бармен подозрительно смотрит на Сум. Сум берет бокал и вазочку, идет к столику. Бармен пристально разглядывает ее фигуру. Сум съедает мороженое, выпивает вино и поднимается из-за стола. Все это время бармен неотрывно следил за ней.
   - Эй, - делает бармен знак Сум, подзывая ее. Но Сум не слышит и направляются в женскую комнату. Бармен ошеломлен. В туалете Сум сталкивается с проституткой. Проститутка смотрит на Сум и у нее вытягивается лицо.
   - Эй, ты что это? - говорит проститутка Сум, но Сум уже скрывается в кабинке.
   Проститутка заходит в соседнюю кабинку и залезает на стульчак, чтобы подсмотреть за Сум через перегородку между кабинками. Сверху она видит Сум в обычной женской позе, и, крупным планом, - вырез декольте. Проститутка срывается и падает, громко хлопает крышка стульчака.
   СУМ: Что за безобразие!
   ПРОСТИТУТКА (другим, старческим голосом): Простите, я немножко здесь задремала.
   Сум выходит из туалета, бармен опять нервно на нее посматривает, но уже не подает никаких знаков. Сум оглядывается, кого-то ищет, не находит. Выходит из бара и сталкивается с Мальчиком.
   МАЛЬЧИК (радостно): Сум!
   Сум смеется, обнимает Мальчика и целует.
   СУМ: А ты подрос!
   МАЛЬЧИК (весело и подозрительно оглядывая Сум): Вот это маскарад.
   СУМ: Знал бы ты! Пойдем, я тебе кое-что расскажу.
   Карусель "Музыкальный экспресс". Мы видим смеющиеся лица Мальчика и Сум. Вот убыстряется темп музыки, постепенно раскручивается карусель. Вжимает Мальчика в Сум центробежная сила. Оба хохочут.
   Сон Андиловой.
   Рим. Лето. Солнце. Абстрактная розетка на площади Капитолия. Конная статуя Марка Аврелия. Улицы. Площади. Везде статуи, много статуй. Вот шикарный ресторан. За столиком обедают Андилова, Маркиза, Пок. Бармен здесь за официанта, он подносит блюда, на каждом из которых в миниатюре какие-то статуэтки из крема или фигурки из мяса. Крупным планом мы видим статуэтку Андиловой, статуэтку Пока. Марта берет и съедает "Андилову". Пок съедает Сума. Марта поднимает бокал, смотрит сначала на Андилову, потом на Пока.
   МАРТА: Я хочу выпить за...
   Вдруг ее слова прерывает сирена. Теперь мы видим, как беременная Андилова тяжело бежит по улицам Рима. За ней бежит озлобленный Пок. На пути Андиловой фонтан. Справа появляется тележка развозчика фруктов, слева Андилову пытается схватить Марта. Андилова оглядывается. Пок почти настигает ее. Андилова валится в фонтан. Пок прыгает в фонтан. Марта зачерпывает воду бокалом из фонтана.
   МАРТА: Я хочу выпить за...
   И вот мы уже в римском метро. Андилова вся мокрая, капает, стекает вода. Андилова поддерживает живот руками. Она испуганно и болезненно оглядывается и вдруг замечает в соседнем вагоне Пока, он делает ей руками какие-то странные знаки, она в ужасе пробирается к дальней двери, но в переднем вагоне видит Марту. Марта повторяет страшные знаки Пока.
   Вот зал музея. Андилова стоит посреди зала, тяжело дышит, словно не может еще отдышаться. По стенам расставлены античные статуи - персонажи древнегреческих мифов: злодей Ликаон, вот неотрывно смотрит на солнце в окне Клития, вот добрые Филемон и Бавкида, ткачиха Арахна, Эрисихтон, плачущая Библида. Андилова оглядывается. Из одной двери выбегает Пок, из другой Марта. Медленно они приближаются к ней. Андилова падает на пол (он разрисован в стиле одной из ее абстрактных картин), корчится в родовых муках, опадает живот и из-под платья появляется Мальчик с лицом Сума. Мальчик поднимает руку навстречу пытающемуся схватить Андилову Поку и Пок исчезает. Мальчик поворачивается навстречу Марте и та пятится к статуе Эрисихтона, сливается с ней. Статуя Эрисихтона начинает пожирать саму себя. Мальчик преображает и другие античные статуи. На наших глазах статуя Ликаона превращается в волка, Клития - в гелиотроп, Арахна в паука, Филемон и Бавкида -в деревья, Библида в источник. Вода из источника затопляет зал. Андиловой страшно. Уровень воды все выше. Но вот Мальчик обращает свой магический взор на Андилову и она превращается в птицу. Птица вылетает в окно. Рим с высоты. Андилова просыпается.
   Дверь - вид с лестничной площадки. Андилова нажимает на кнопку звонка. Дверь открывает Сум.
   СУМ: Зачем вы пришли? Мне от вас ничего и в самом деле не надо.
   АНДИЛОВА: Я... я хочу написать ваш портрет.
   СУМ: Кто дал вам адрес?
   АНДИЛОВА: Мальчик. Я нашла его в парке.
   СУМ: Нет, простите, нет. Это все - другая жизнь.
   Сум закрывает дверь. Андилова звонит опять, настойчиво звонит. Сум открывает.
   АНДИЛОВА (в слезах): Я умоляю вас. Это нужно мне, мне лично. Я схожу с ума. Я умоляю вас!
   СУМ: Но вы же не делаете реалистических портретов, только абстракции.
   АНДИЛОВА: Нет, я буду делать именно реалистический портрет. Прощу вас, это не займет у нас много времени. Два, три сеанса.
   СУМ: Ну хорошо, проходите.
   Комната Сум. Скромная обстановка. Андилова раскрывает альбом, быстро и энергично делает зарисовки с натуры. Она возбуждена, радостна. Сум, слегка улыбаясь, смотрит на Андилову.
   Рим. Пасмурно. Дождь. Под козырьком подъезда ресторана стоят хмурые Пок и Марта. Марта заметно выпивши.
   МАРТА: Мое мнение? Но я рада, что она вам отказала. Художники должны быть несчастны и одиноки, а мы...
   Она завлекающе смотрит на Пока.
   ПОК (сокрушенно): Я несчастен.
   МАРТА (берет Пока за руку): Вы же не художник. И потом я не верю, что вы ее любите. Она же холодна, как вода.
   ПОК: Зачем вы говорите мне об этом?
   МАРТА (пытаясь прильнуть к Поку): Откуда я знаю.
   Пок отстраняет ее от себя.
   ПОК: Почему она отказалась лететь с нами в Рим? Я уверен, что здесь замешан мужчина.
   МАРТА: Ее тайна в том, что ей не нужны ни женщины, ни мужчины. Однажды на море она пыталась вскрыть себе вены, когда, благодаря мне, узнала о себе всю правду. И это я спасла ее, дав ей кисть и совет.
   Она снова пытается прижаться к Поку.
   ПОК: Вы говорите вздор. Конечно, она осталась там с мужчиной. Она прибежала в аэропорт такая счастливая, и так невинно отказалась лететь на собственную выставку.
   МАРТА (неожиданно кладет Поку, голову на грудь): У всех шизофреников то эйфория, а то - депрессия.
   ПОК (отталкивая Марту): Если кто из вас двоих сумасшедший, так это вы!
   Снова мы перед дверью в квартиру Сум. Андилова возбужденно звонит. Сум открывает, слегка улыбается, молча пропускает Андилову.
   Комната Сум. Сум сидит в кресле и пристально смотрит в лицо Андиловой. Андилова стоит у окна и не отрывает глаз от Сум. В окно видны мальчики, прыгающие через резинку. Это первый этаж. Вот мы видим холст, он прислонен к стене. Это блистательный портрет Сум, выполненный в стиле старых мастеров.
   АНДИЛОВА: Вы сделали меня счастливее.
   СУМ: Да нет, это вы сделали меня счастливее.
   АНДИЛОВА: Я... я... испытываю странные чувства (отворачивается к окну). Когда-то я пыталась покончить с собой.
   СУМ: Наши истории схожи.
   АНДИЛОВА: Я пыталась покончить собой, узнав, что мне никогда не будет хорошо с мужчинами в постели.
   Сум встает с кресла, подходит сзади к Андиловой и гладит ее по голове. Андилова поворачивается, плачет, отрицательно качает головой.
   АНДИЛОВА: Нет, нет... это отвратительно.
   СУМ: Что отвратительно?
   АНДИЛОВА: Я же не...
   СУМ (смеется): Но и я не лесбиянка.
   Андилова опускает голову. Сум гладит Андилову по волосам.
   СУМ: Вы художник, а для меня художник - это бог. Он единственный, кто может позволить себе подняться над вульгарным хохотом толпы, над пересудами домохозяек, чиновников и лакеев и быть, кем захочет. Этот портрет. Ты уже была мной, как когда-то я жила любовью к тебе.
   АНДИЛОВА: А сейчас?
   СУМ: Если бы ты была мужчиной...
   АНДИЛОВА: Мальчик... он снится мне каждую ночь. Только ты, я и этот мальчик из бара.
   СУМ: Этот наш Мальчик, наш Овидий.
   АНДИЛОВА: Мне страшно. Только древние боги могли изменять свое обличье.
   СУМ: Но мы должны быть счастливыми, разве это не завет древних богов?
   Мы видим, как мчится машина по живописной дороге. За рулем Андилова, радом с ней Сум.
   СУМ: Древние боги, сыграем же в их игру, и не сочтем это святотатством. Мы часть целого, мы в каждом дереве, в каждой кошке, собаке, в мужчине и женщине, мы во всем, что еще хочет оставаться живым и стремится к солнцу. Ни что не умирает в этом мире, но лишь обретает новую жизнь. Душа бессмертна и ей нет нужды оставаться в одном теле навеки. Бог в нас самих и это он изменяет нас. И если я теперь твоя Европа, то ты обернешься Быком, чтобы...
   АНДИЛОВА: ...быть счастливым. Ведь это священное право человека измениться, чтобы быть счастливым.
   Рим с высоты, снятый в полете. Париж. Лондон. Петербург. Москва. Нью-Йорк. Но вот мы летим над горами. Горное озеро. Мы снижаемся. Это то же горное озеро, что было в эпизоде "Миф о гермафродите" (сон Андиловой). Но теперь это - явь. Берег. Золотая осень. Яблочный сад. Мальчик, наш Мальчик в костюме Пана сидит под яблоней и играет на флейте, весело гримасничает. Доносится смех, потом голоса - женский и мужской.
   Появляется Андилов - коротко острижен, красивый, статный, жизнерадостный мужчина. Вслед за ним - смеющаяся Сум.
   АНДИЛОВ (Мальчику): Овидий, когда это ты выучился играть на флейте?
   МАЛЬЧИК (смеясь): Во сне.
   СУМ: Ладно, ладно, давайте собираться, а то опоздаем. Открытие выставки в шесть. (Андилову) Тебе еще надо померить фрак.
   АНДИЛОВ: Не люблю я эти официальные открытия.
   СУМ: Что делать, ты же теперь не дама, а король.