Страница:
Перед ними стояли мальчик и высокий старик. Судя по одежде, мальчик был, видимо, пажом какого-то знатного пана, а старик, очевидно, крепостным мужиком. Мальчик стоял, упрямо глядя в пол; старик ежеминутно кланялся и о чем-то просил офицеров. - Так ты скажи, зачем ты едешь в Писек? - грубо допрашивал офицер. Мальчик еще не успел ответить, как старик поспешил объяснить: - Мы же высокому пану уже докладывали: пан Вилем Новак из Коуржима послал нас в Писек свезти привет его кузине панне Марии, что в замужестве за паном Ольдржихом Кепкой из Слани, что в войске его милости императора короля Сигизмунда сражается с чешскими еретиками. - Ну, а ты зачем с ним? - продолжал младший офицер, не спуская глаз с мальчика. - Я послан для услужения в дороге: ведь пан Вацлав еще мальчик и в дороге не опытен. - А кто его отец? - вмешался хриплым басом пьяницы старший офицер, потирая свой сизо-красный мясистый нос. - Мой отец - пан Вилем Новак, бургграф замка Раби пана Крка из Ризмберка. - Пана Крка?-с изумлением спросил младший.- Замка Раби?.. Пан Гринер, нам как раз нужно в замок Раби, они могли бы нас туда провести. - Но нам необходимо срочно попасть в Писек, - запротестовал мальчик. - А сколько езды до Раби? - поинтересовался молодой офицер, внимательно оглядывая мальчика. - Если сегодня к вечеру выехать на хорошем коне - завтра к ночи можете туда доехать,-пояснил старик. - Ну и прекрасно! Мы отправимся вместе и оттуда в благодарность дадим вам свежих лошадей для обоих, и вы наверстаете потраченное время. - Нет, - упрямо не соглашался мальчик, - мы не можем провожать вас-отец будет очень сердиться. - Врешь!-вдруг заорал младший офицер.-Ты вовсе не паж, а переодетая девка. И кто тебя знает, зачем ты бежала из замка!.. Взять их обоих и запереть. Мы их возьмем с собой в Раби, и там выяснится, кто они такие. Мальчик побледнел, растерялся и не нашелся что ответить. Старик с досадой запустил пальцы в свою огромную седую бороду. В этот момент к ним подошли нищие и, громко гнусавя, стали нараспев просить милостыню у "благородных рыцарей". Младший офицер, не обращая внимания на нищих, самодовольно стал говорить своему начальнику: - Я как взглянул на мальчишку, так сразу понял, что это переодетая девка, и нарочно предложил им проводить нас до замка Раби. Наверно, они что-нибудь там натворили и сбежали. Надо бы их обыскать... Эй, хозяин! крикнул он во весь голос. Хозяин шинка, мрачный мужчина средних лет, поспешил на вызов: - Что угодно благородному пану? - У тебя жена есть? Круглое лицо хозяина выразило невольную растерянность. - Есть, благородный пан, - вытаращив бесцветные глаза, робко вымолвил шинкарь, не понимая, к чему этот странный вопрос. - Сейчас же зови ее сюда, - приказал пан Гынек, - а заодно тащи еще флягу вина. Шинкарь, недоуменно оглядываясь на гостей, заковылял в соседнюю комнату и, остановившись в дверях, позвал: - Оленка! Иди сюда поскорее, тебя пан рыцарь желает видеть. В шинок вразвалку вошла невысокая толстая женщина и, изобразив любезную улыбку на своем лоснящемся хитром лице, осведомилась: - Чем могу услужить благородным рыцарям? - Возьми эту переодетую девку и как следует обыщи ее. Все, что найдешь, отдай вот этому кавалеру, что пойдет с вами. - При этих словах пан Гынек показал на одного из солдат-огромного, заросшего бородой детину с багровым шрамом через все лицо. Мальчик в беспокойстве обменялся взглядом со стариком. Тот же в это время случайно встретился глазами со старым нищим. Старый нищий чуть заметно подмигнул ему. Оба рыцаря, занятые подозрительным мальчиком, не замечали нищих. - Как же тебя звать? -со злорадной усмешкой обратился пан Гынек к мальчику.-Признавайся добром... Не желаешь говорить? Все равно узнаем. Ну, а ты, старый бездельник и лгун, говори: кто вы такие? - Я все, что знал, уже сказал вам, уважаемый пан, - Жалобно отозвался старик. - Врешь, старый филин!-вспылил пан Гынек и с размаху ударил старика в лицо. Из разбитой губы потекла кровь, старик покачнулся, но все же устоял на ногах. - Увести его и хорошенько обыскать!-закричал пан Гынек, вытирая платком правую ладонь. Под охраной рыжего латника и шинкарки мальчик был отведен в соседнюю комнату для обыска. Старика обыскали тут же, но ничего достойного внимания не нашли. Вскоре вернулись: латник, неся в руках плоды обыска, шинкарка, сияющая гордой улыбкой от блестяще выполненного поручения, и весь пунцовый от смущения мальчик. - Вот что нашли! -торжественно рявкнул бородач, бросая на стол матерчатый пояс, два платочка, сумочку с серебром и медью и кинжал с серебряной насечкой. Наметанный глаз Ярды сразу заметил, что, когда солдат положил на стол платочки, мальчик в волнении крепко закусил нижнюю губу, а старик опустил голову. В тот момент, когда рыцари взяли в руки пояс и стали его распарывать, нащупав в нем что-то твердое. Ярда подвинулся поближе к столу и незаметно толкнул Далибора. Из пояса вдруг покатились золотые монеты. - Ой-ой-ой! - оглушительно заорал пронзительным голосом Далибор. Благородные рыцари, пожертвуйте беднякам что-нибудь из посланного вам богом богатства! - Вон отсюда, жебраки! Все пошли вон! Гони их всех в шею! - на весь шинок кричал пан Гынек. Солдаты бесцеремонно повернули нищих к выходу и грубо вытолкали вон. И никто не заметил, как со стола исчезли маленькие девичьи платочки. Рыцари были довольны найденным в поясе и разделили все между собой, дав за труды рыжему бородачу и шинкарке по серебряному грошу. - Адольф, отведи их, крепко запри и поставь часового! - приказал пан Гынек бородатому латнику. Задержанные со связанными руками и ногами были брошены в темный сарай. У дверей поместился латник с копьем в руках. Вытолкнутые из шинка нищие заметили, куда были помещены арестованные. - Что в платках? - тихо спросил Далибор Ярду. - А я почем знаю! По лицу Шутника видно, что нечто важное. Потому я аккуратно и выкрал платочки у них из-под носа. А ты своими воплями здорово помог. - Дай погляжу,-протянул руку Далибор. Ярда, оглянувшись по сторонам и убедившись, что никто за ними не наблюдает, незаметно перебросил платки товарищу. Тот развернул их и ничего, кроме чуть заметно написанных строчек, не увидел. - Видать, важное письмо, - догадался Далибор. - Из замка Раби. Слушай, Ярда, тут какое-то немаловажное дело. А теперь надо подумать, как выручить Шутника с девчонкой. - Плевое дело!,-отозвался Ярда.-Они сидят в том сарае, где часовой у двери. Давай-ка подойдем сзади. Они незаметно обошли плетень и, перемахнув через него, оказались у задней стены сарая. Далибор тихонько постучал в стену и прислушался. В сарае же в это время происходил разговор. Шутник наклонился к уху мальчика и шепнул ему: - Не горюйте, барышня Млада: вы вот и не заметили, что платочки-то нищие украли со стола. Так я вам скажу, что это вовсе не нищие, а наши ганакские братья. Млада успокоилась и даже повеселела: раз платки попали в руки таборитов, значит дело не так уж плохо. - Я только беспокоюсь, отец, за вас, если нас дотащат обратно в Раби. Старик лишь усмехнулся: - Не бойся, Млада, наши выручат! Как бог свят, выручат! Млада вздрогнула и взглянула на "зеленого деда": - Слушайте, кто-то стучит в стену. Старик подполз к бревенчатой стенке сарая и прислушался. Тогда снаружи послышалось: - Эй, готовьтесь бежать! Вечером, как стемнеет, слушайте троекратный крик филина. - Спасибо, будем ждать. - У вас лошади были? - Да, одна. - Маленькая белая, - поторопилась уточнить Млада. - Так ожидайте крик филина. Шутник с сияющим лицом повернулся к Младе: - Ну, барышня, нам повезло! А пока ложитесь спать, надо набраться сил... Эх, проклятые веревки, режут, сил нет! - проворчал старик с досадой, глядя на крепко связанные руки и ноги. Несмотря на боль в руках и ногах, усталость все же превозмогла, и Млада скоро заснула на куче мякины. Старик сидел, облокотившись на стену, и ждал ночи. Он слышал, как менялся часовой у дверей, как ржали лошади. Из шинка доносились крики пьяных. Шло пиршество. Скоро и начальники и солдаты перепились. Когда же солнце закатилось за дремучий лес, пьяному пану Гынку Коцовскому пришла в голову мысль допросить узников. - Адольф, - заревел он, - волоки сюда этих злодеев! Хочу допрашивать! Понимаешь? Сам буду допрашивать и все узнаю!-кричал он.-Живей тащи сюда! Адольф сделал попытку встать из-за стола, но неудачно. Потом оперся обеими руками о стол, с великим трудом поднялся и, шатаясь, словно на палубе корабля в бурю, побрел, хватаясь руками за все встречные предметы, к выходу, бормоча под нос проклятия земле, которая вертится под ногами у честного воина. Млада уже проснулась и сидела рядом со стариком. Оба молчали и напряженно прислушивались. Но пока, не считая пьяных воплей из шинка, они ничего не слыхали. Но вот до слуха Шутника донесся низкий, заунывный крик филина. Еще и еще. Он толкнул локтем Младу: - Дочка, слышишь? Филин! Пусть я умру без покаяния, если это не крик филина! - Филин! Филин!-в восторге крикнула Млада. - Тихо! Не кричи!-сурово одернул ее старик. Потянулись бесконечные минуты ожидания, полные тревоги и сомнений. Но вот Млада наконец услышала шорох у стены, а затем троекратный тихий стук. Она ответила и приложила ухо к стене. - Вы готовы?-донесся снаружи шепот. - Да, но мы связаны! - ответила она. Она поняла по звуку, что роют землю. Через некоторое время у стены образовалась ямка. Через эту ямку просунулся длинный предмет. Старик постарался кончиками пальцев ощупать его. - Нож!-обрадовался Шутник. С огромным трудом он умудрился вытащить нож из ямки. При помощи тысячи ухищрений они укрепили нож рукояткой в земле и начали осторожно тереть о его лезвие веревки на руках. Когда же наконец веревки упали с рук Млады, она схватила нож и тут же перерезала веревки на ногах у себя и у старика. Растирая занемевшие руки, Млада передала нож старику, и тот энергично стал рыть землю под стеной. Скоро образовалась дыра величиной с голову. Тут девушка начала обеими руками помогать старику. Отверстие стало такой величины, что сквозь него уже можно было выбраться. Снаружи торопили: - Вылезайте же! Первая поползла в отверстие Млада. Но тут загрохотал замок, и дверь со скрипом открылась. На фоне неба появились два темных силуэта - часового и бородатого Адольфа. - Эй, выходите сюда, жебраки! Да проворней! Ну! -я грозно командовал, шатаясь из стороны в сторону, Адольф. Часовой просунул копье внутрь темного сарая и принялся шарить острием, стараясь нащупать узников. - Да ты войди туда и вытащи их! - закричал Адольф на часового. Тот вошел в сарай и тут же с хрипением свалился на землю. Старик нанес ему удар и тотчас спрятался за дверью, сжимая в руке нож. Вдруг он услышал в глубине сарая, где был подкоп, шорох, и кто-то вполз в сарай. - Что ты там возишься, олух! - выходил из себя Адольф, возмущенный тем, что воин так замешкался в сарае. Ему надоело ждать, и он, покачиваясь, ступил в темноту сарая. Мгновенно ему стиснули горло, шлем был сорван с головы, и он свалился, оглушенный ударом в темя. Шутник ощупью помог кому-то протащить огромного Адольфа сквозь узкое отверстие в стене. Из шинка же все еще доносились бесшабашные выкрики, брань и нестройное пение разгулявшихся наемников. Оказавшись снаружи, Млада почувствовала, что ее кто-то крепко схватил за руку и потащил за собой в темноту леса. Они пробежали несколько десятков шагов и остановились. Глаза ее уже стали осваиваться с темнотой, и она различила силуэты двух лошадей, из которых одна была белая. - Милка!-чуть не плача от умиления, воскликнула Млада, обнимая за шею своего друга. - Тихо! - шепнул ей кто-то. - Садись в седло и жди. Млада ощупью вскочила в седло и замерла в ожидании. Сначала она услышала напряженное дыхание людей, несущих что-то тяжелое, потом вместе с шумом шагов она услышала чьи-то слова: - Сажай его впереди меня. Перед Младой очутился силуэт всадника. К нему что-то взвалили впереди седла. - Пошли!-скомандовал знакомый голос, и Млада тронула свою Милку. С полчаса ехали молча по густому лесу. Где-то вблизи раздался волчий вой. Младе стало жутко. Она услыхала, как ехавший впереди хлестнул лошадь и направился в сторону воя волков. Выехали на поляну. В ночном сумраке она увидела многочисленных всадников. - За мной! - раздался твердый повелительный голос, и весь отряд двинулся вперед. Млада ехала, окруженная неизвестными ей воинами. Кто-то осторожно дотронулся до ее локтя. - Как ты себя чувствуешь, Млада? - услышала она знакомый голос "зеленого деда". Выехали на открытую дорогу. К ней приблизился всадник на белой лошади и вежливо, но строго спросил: - Кто вы и куда ехали? - Сначала скажите, кто вы и куда нас везете? - Мы воины Табора. - Я дочь управляющего замка Раби Млада Новак и еду в Табор, к пану Яну Жижке, с письмами от моего отца и бакалавра Штепана Скалы.
2. СТРЕЛА ПАНА СЕЗИМЫ
Млада открыла глаза, сладко зевнула и с наслаждением потянулась. Она не могла сказать, сколько часов проспала. В светлой комнатке пахло свежеоструганными сосновыми досками, было солнечно и удивительно уютно. От сознания, что ей больше ничто не угрожает и никуда не нужно ехать, Младе стало спокойно и весело. Но, как старая наболевшая заноза, ее вдруг уколола мысль: а как там отец? Разве может она так спокойно и беспечно валяться на кровати, когда он в каземате. Млада стремительно села на кровати. Рядом на табуретке лежала аккуратно сложенная женская одежда, но ее платья пажа не оказалось. Млада была в сомнении, но, поразмыслив, решила, что гостеприимные хозяева приготовили это платье для нее. Одевшись, она увидела, что платье и туфли слишком велики. В это время в дверь постучали. Вошла Божена и, увидев Младу в своем платье, не могла удержаться от смеха: - Ничего, Млада, мы найдем платье для вас! У меня есть подружка Раечка, она точь-в-точь одинакового с вами роста. Пока же давайте я как-нибудь смастерю, чтобы не было так длинно. Девушкам удалось привести костюм Млады в более приемлемый вид. - А теперь пойдемте мыться и обедать. Внизу они застали Ратибора, горячо спорившего с Карлом. Обычно сдержанный Ратибор, волнуясь и размахивая руками, с жаром говорил Карлу, неподвижно сидевшему у стола с невозмутимо-сосредоточенным видом: - Посуди сам, брат, может быть, в эту самую минуту его пытают! - Может быть, и пытают, - согласился Карел, не поворачивая головы. - Может быть, ему угрожает костер!-продолжал в отчаянии Ратибор. - Может быть, и костер,-отозвался Карел. - Но что же, мы так и будем здесь сидеть и чего-то ожидать... - с возмущением крикнул Ратибор, но, заметив вошедших девушек, запнулся на полуслове. - Нет, мы сидеть тут не будем, - повернул к Ратибору свою кудрявую голову Карел, - мы сейчас вместе с тобой и барышней Младой пойдем к Яну Жижке и все ему доложим. А там уж увидим, что нужно делать... Как, барышня Млада, вам спалось в Таборе? - Спасибо, пан Карел. После обеда Ратибор, Карел и Млада отправились к Яну Жижке. Платки были вручены воеводе еще ночью, сразу же по прибытии в Табор Карла. Яна Жижку они застали с Яном Рогачем. Млада со страхом, смешанным с любопытством, смотрела на легендарного Яна Жижку, имя которого паны произносили с суеверным ужасом и злобой. Но грозный полководец Табора Младе показался вовсе не страшным: простое, открытое лицо, добродушная улыбка, ясная и отеческая, одет в скромную, польского покроя одежду. - Вот она какая, наша Млада!.. Спасибо, дочка. Табор благодарит тебя. Но все же хочу, чтобы ты мне сама рассказала поподробнее. Млада мало-помалу увлеклась своим собственным рассказом. Ее высокий, чистый голос долго звенел в строгих, темноватых покоях Яна Жижки. Резкий голос Ратибора отвлек ее: - Позволь, отец, мне с моими хлапами отправиться в замок Раби и попытаться выкрасть Штепана и пана Вилема из рук попов. - Не позволяю,-спокойно отвечал воевода, напряженно о чем-то думая. Ратибор был словно облит из ушата холодной водой и с отчаянием в сердце снова уселся на свое место. - Но отчего же, брат Ян, ты не разрешаешь брату Ратибору попытаться спасти Штепана? Ведь хуже от этого не будет, - встал на сторону Ратибора Ян Рогач. На душе у Млады стало жутко. "Значит, последняя надежда на Табор и та оказалась ложной, - ползли в голове зловещие мысли,- значит, для отца нет спасения..." Вернуться в замок - нельзя, там ее встретит пан Гынек, и тогда все пропало... - Я запрещаю делать всякие попытки спасти Штепана и пана Вилема потому, что они не спасут, а погубят их и, что самое главное, погубят все дело. О Младе в замке уже знают, и, будьте уверены, Штепана и се отца сейчас берегут как зеницу ока. Но казнить их, пока им не удастся от них выудить все, что им нужно, не станут, если не появится опасность их побега или похищения. А тем временем... - Ян Жижка замолчал и стал читать лежавшую перед ним бумагу.-А тем временем...-протяжно повторил он и просто закончил: - ...мы возьмем замок Раби и освободим их обоих. Млада вскочила с места и протянула обе руки к Яну Жижке, а потом стала радостно бить в ладоши. Все обернулись в ее сторону. Ян Рогач неодобрительно покачал головой на легкомысленное поведение девушки. Но Ян Жижка, подойдя к Младе, погладил ее по голове: - Ступай, детка, домой и держи язык за зубами. Нагрянем на Раби как снег на голову. Один раз я уже брал этот замок. Ты, Ратибор, должен это помнить-тогда мы еще пощадили двух сыновей пана Крка. Ты помнишь, сколько времени мы возились с осадой его! По дороге домой Млада подошла к Ратибору: - Пан Ратибор, значит мой "зеленый дед"-это сотник брат Клемент Шутник? - Да, прежнее прозвище брата Клемента было "Шутник". - А я такая глупая - не догадалась расспросить "зеленого деда", кто он такой! Всю дорогу сказки рассказывали, и я его все "зеленым дедом" звала, - сетовала Млада. Карел с Ратибором втихомолку потешались, слушая причитания Млады. Так они подошли к дому Дубов и увидели на скамейке перед домом мирно беседующих Войтеха, Теклу и Шутника. Шутник, только что вернувшийся из бани, совершенно преобразился: новое платье, волосы подстрижены, борода - тоже. Млада робко подошла к нему: - Простите меня, я такая недогадливая! Не спросила ваше имя и называла вас "зеленым дедом"! - Как? - с лукавой искоркой в глазах переспросил Войтех. - "Зеленый дед"? Теперь мы тебя, Клемент, так и будем называть. - Да ладно уж, называй как хочешь,-отмахнулся Шутник. - Лучше скажите мне, что решил воевода? - озабоченно спросил он Ратибора. - Ян Жижка сказал, что Штепан и пан Вилем на этот раз спасли Табор, а мы их спасем. Разумнее нашего отца не сыщешь во всем мире!.. Слушай, Карел, отчего ты не налетел на шинок и не захватил имперских наемников неожиданным наскоком? Ведь их было не так уж много, к тому же они были все вдребезги пьяны, - недоумевал Ратибор. - Нельзя было, отец запретил ввязываться в драку... Прошло несколько часов кропотливой работы, пока Прокоп Большой и Прокупек смогли разобрать и прочесть письма на платках. Мелко написанные карандашом строчки частью стерлись, частью расплылись от сырости, и только настойчивость и старательность обоих старшин помогли полностью установить содержание писем. Тексты были переписаны на бумагу и вручены Яну Жижке. Воевода долго читал письма, несколько раз их снова перечитывал и наконец, подняв от стола голову, сказал: - Послушайте, братья, что нам пишут брат Штепан и пан Вилем Новак. И ровным, размеренным, отчетливым голосом Ян Жижка прочел собравшимся гетманам и старшинам Табора полученные письма. Это было крайне сжатое изложение плана крестового похода и восстания панов в южной и юго-западной Чехии, центром которого должен был стать замок Раби. - Скажу вам по совести, братья, план очень неплохой. Дельный план. И, не будь его сейчас тут на столе, один бог знает, как могло бы для нас обернуться дело. Вы люди военные и должны понимать, что произошло бы, если бы мы, занятые подавлением восстания, бросили туда все свои силы, а в это же самое время Сигизмунд кинулся из Венгрии и Австрии на Прагу и ударил бы на нас с тылу. Не говоря о том, что он получил бы в это время подкрепления из Моравии от Яна Железного и от наших панов-чашников-Ченка Вартемберкского и других. Теперь им остается одно: поднять восстание и броситься на нас, не дав нам времени подготовиться. И они это сделают, если мы их не опередим. Но мы должны опередить панов, и поэтому завтра же выступим и с ходу возьмем замок Раби. Тогда от их плана уж действительно ничего не останется. Весь день и всю ночь Ян Жижка совещался со старшинами и гетманами Табора, а назавтра в глухую ночь трехтысячный отряд пехоты и конницы в сопровождении полутораста боевых возов вышел из Табора через западные ворота. О походе воины узнали лишь за два часа до выступления. Отряд вел сам Ян Жижка. Младе о выступлении ничего не было сказано; Жижка распорядился оставить Младу в Таборе на попечении Теклы и Божены. Но Млада по хлопотливым и поспешным сборам Ратибора и Карла догадалась о предстоящем походе и, прокравшись в конюшню Ратибора, сама оседлала Милку и, пользуясь темнотой, проскользнула сквозь ворота в толпе всадников. Карел утром был озадачен, увидев среди своих ганаков улыбающуюся Младу, снова одетую пажом. "Что за дьявол! - выругался про себя Карел. - Не дай бог отец увидит - не пощадит". - Слушайте, барышня Млада, воевода приказал вас в поход не брать. Если он вас увидит в моем отряде - всем, а мне в первую голову, будет солоно. Поворачивайте лучше назад в Табор, а я вам провожатого дам. Млада не ответила и обиженно надула губы, но упрямо продолжала ехать вперед. Воины, глядя на нее, тихонько пересмеивались. Карел с раздосадованным лицом поскакал к отряду Ратибора и, отыскав побратима, пожаловался на своеволие Млады. Тот только засмеялся. - Я б на ее месте тоже не оставался в Таборе. Но я попробую поговорить с отцом. Она может нам пригодиться-ведь, наверно, Млада знает замок как свой дом. Ян Жижка, окруженный подгетманами, ехал, как всегда, на любимом белом коне рядом со своим старым другом Матеем Лаудой. Ратибор с Карлом подъехали ближе к воеводе. - Отец, позвольте обратиться, - начал Ратибор. Жижка повернул к Ратибору и Карлу свое лицо с черной повязкой: - Что случилось, братья? Он сразу заметил смущенный вид обоих побратимов. - Млада в отряде и не желает возвращаться в Табор. - Это не барышня, а чертенок в юбке! Что ж это, она и меня не боится? - Мы вот подумали, что, может быть, она нам пригодится, когда будем штурмовать замок: она его должна хорошо знать Ян Жижка неопределенно промычал вместо ответа, но, подумав, согласился: - Хорошо. Но скажите этому чертенку, чтобы была около меня и ни на шаг не отлучалась. Иначе с конвоем отправлю в Табор. Услышав приказ воеводы, Млада, победоносно подняв голову, пришпорила Милку и поскакала к головному отряду, где ехал Ян Жижка Воевода вел свое войско окольными дорогами, через леса, стараясь, чтобы оно не было замечено. На ночь они остановились посреди лесной чащи, милях в двух от замка Раби, и были замечены разъездом дозорных из замкового гарнизона. На полузагнанном коне, покрытом пеной, домчался до замка солдат с тревожной вестью: табориты подходят к замку. В замке неистово зазвонил сигнальный колокол Грохнули барабаны, заунывно завыли трубы и рога. Несмотря на ночное время, в замке поднялась суматоха, замелькали факелы и фонари. Солдаты толпами выбегали во двор и размещались по замковым стенам. Канониры возились у пушек. По угловым башням запылали огромные костры, на которых в громадных котлах кипятилась смола. Все, кто в тот момент находился в замке, принялись с лихорадочной поспешностью готовиться к обороне. Тревожное настроение в Раби началось еще раньше - в тот день, когда в замок прибыл пан Гынек Коцовский и напугал отца Гильденбранта рассказом о встрече с Младой и о ее бегстве с помощью неизвестных разбойников. Штепан и пан Вилем переживали тягостные, мрачные дни. Пытки, издевательства и ужасные условия тюремного режима причиняли узникам физические мучения, а приближение неотвратимой жестокой казни и острое, щемящее беспокойство за судьбу Млады и давно не дававшего о себе знать Шутника делало невыносимым их душевное состояние. "Получил ли Ян Жижка платки?" - эта мысль не переставала мучить Штепана. "Доехала ли Млада благополучно до Табора?" - не переставал спрашивать себя пан Вилем. О том, что в замке вспыхнула тревога, они легко догадались, наблюдая из окошка за всем, что творилось в последние дни перед их глазами. Сидя в углу на соломе, Штепан вспоминал участь Яна Гуса, и в его памяти возникли картины констанцских темниц. - Знаете, пан Вилем, что мне непонятно? Пан Вилем, отвлеченный вопросом Штепана от своих печальных размышлений, поднял голову и вопросительно взглянул на Штепана - Почему здесь нет крыс? - Крыс? - невольно изумился пан Вилем. - Да потому, что они живут внизу, в подвале, под этой башней, где раньше хранились зерно и фураж... Черт меня побери! Пусть пан бакалавр не будет на меня в обиде, но, если бы случилось маленькое чудо, совсем маленькое, мы были бы избавлены от проклятого костра - Какого же пан Вилем желал бы чуда? Тот уселся рядом со Штепаном и передал ему возникшую у него мысль. - Пану, надо думать, известно, что я был сюда назначен управляющим и за это время хорошо ознакомился с замком Мало того, я разыскал подробный план замка. В этом плане был указан тайный подземный ход от этой башни через двор под стеной и под рвом с водой, куда впадает речушка, что протекает рядом с замком. Заканчивается же он в лесу, рядом с разрушенным охотничьим домиком. Об этом подземном ходе, кроме меня, никто в замке не знает: когда полтора года назад Ян Жижка взял его приступом, большая часть обитателей была перебита, а оставшиеся в живых были уведены в плен Теперь здесь всё новые слуги и замка вовсе не знают. Потайная дверь в подземный ход находится в том самом подвале, где много крыс. Я там был и даже самолично прошел этим ходом до самого его конца. - Значит, пан Вилем полагает, что если... - ...нас поместили бы в эту камеру, то... - Все ясно.
2. СТРЕЛА ПАНА СЕЗИМЫ
Млада открыла глаза, сладко зевнула и с наслаждением потянулась. Она не могла сказать, сколько часов проспала. В светлой комнатке пахло свежеоструганными сосновыми досками, было солнечно и удивительно уютно. От сознания, что ей больше ничто не угрожает и никуда не нужно ехать, Младе стало спокойно и весело. Но, как старая наболевшая заноза, ее вдруг уколола мысль: а как там отец? Разве может она так спокойно и беспечно валяться на кровати, когда он в каземате. Млада стремительно села на кровати. Рядом на табуретке лежала аккуратно сложенная женская одежда, но ее платья пажа не оказалось. Млада была в сомнении, но, поразмыслив, решила, что гостеприимные хозяева приготовили это платье для нее. Одевшись, она увидела, что платье и туфли слишком велики. В это время в дверь постучали. Вошла Божена и, увидев Младу в своем платье, не могла удержаться от смеха: - Ничего, Млада, мы найдем платье для вас! У меня есть подружка Раечка, она точь-в-точь одинакового с вами роста. Пока же давайте я как-нибудь смастерю, чтобы не было так длинно. Девушкам удалось привести костюм Млады в более приемлемый вид. - А теперь пойдемте мыться и обедать. Внизу они застали Ратибора, горячо спорившего с Карлом. Обычно сдержанный Ратибор, волнуясь и размахивая руками, с жаром говорил Карлу, неподвижно сидевшему у стола с невозмутимо-сосредоточенным видом: - Посуди сам, брат, может быть, в эту самую минуту его пытают! - Может быть, и пытают, - согласился Карел, не поворачивая головы. - Может быть, ему угрожает костер!-продолжал в отчаянии Ратибор. - Может быть, и костер,-отозвался Карел. - Но что же, мы так и будем здесь сидеть и чего-то ожидать... - с возмущением крикнул Ратибор, но, заметив вошедших девушек, запнулся на полуслове. - Нет, мы сидеть тут не будем, - повернул к Ратибору свою кудрявую голову Карел, - мы сейчас вместе с тобой и барышней Младой пойдем к Яну Жижке и все ему доложим. А там уж увидим, что нужно делать... Как, барышня Млада, вам спалось в Таборе? - Спасибо, пан Карел. После обеда Ратибор, Карел и Млада отправились к Яну Жижке. Платки были вручены воеводе еще ночью, сразу же по прибытии в Табор Карла. Яна Жижку они застали с Яном Рогачем. Млада со страхом, смешанным с любопытством, смотрела на легендарного Яна Жижку, имя которого паны произносили с суеверным ужасом и злобой. Но грозный полководец Табора Младе показался вовсе не страшным: простое, открытое лицо, добродушная улыбка, ясная и отеческая, одет в скромную, польского покроя одежду. - Вот она какая, наша Млада!.. Спасибо, дочка. Табор благодарит тебя. Но все же хочу, чтобы ты мне сама рассказала поподробнее. Млада мало-помалу увлеклась своим собственным рассказом. Ее высокий, чистый голос долго звенел в строгих, темноватых покоях Яна Жижки. Резкий голос Ратибора отвлек ее: - Позволь, отец, мне с моими хлапами отправиться в замок Раби и попытаться выкрасть Штепана и пана Вилема из рук попов. - Не позволяю,-спокойно отвечал воевода, напряженно о чем-то думая. Ратибор был словно облит из ушата холодной водой и с отчаянием в сердце снова уселся на свое место. - Но отчего же, брат Ян, ты не разрешаешь брату Ратибору попытаться спасти Штепана? Ведь хуже от этого не будет, - встал на сторону Ратибора Ян Рогач. На душе у Млады стало жутко. "Значит, последняя надежда на Табор и та оказалась ложной, - ползли в голове зловещие мысли,- значит, для отца нет спасения..." Вернуться в замок - нельзя, там ее встретит пан Гынек, и тогда все пропало... - Я запрещаю делать всякие попытки спасти Штепана и пана Вилема потому, что они не спасут, а погубят их и, что самое главное, погубят все дело. О Младе в замке уже знают, и, будьте уверены, Штепана и се отца сейчас берегут как зеницу ока. Но казнить их, пока им не удастся от них выудить все, что им нужно, не станут, если не появится опасность их побега или похищения. А тем временем... - Ян Жижка замолчал и стал читать лежавшую перед ним бумагу.-А тем временем...-протяжно повторил он и просто закончил: - ...мы возьмем замок Раби и освободим их обоих. Млада вскочила с места и протянула обе руки к Яну Жижке, а потом стала радостно бить в ладоши. Все обернулись в ее сторону. Ян Рогач неодобрительно покачал головой на легкомысленное поведение девушки. Но Ян Жижка, подойдя к Младе, погладил ее по голове: - Ступай, детка, домой и держи язык за зубами. Нагрянем на Раби как снег на голову. Один раз я уже брал этот замок. Ты, Ратибор, должен это помнить-тогда мы еще пощадили двух сыновей пана Крка. Ты помнишь, сколько времени мы возились с осадой его! По дороге домой Млада подошла к Ратибору: - Пан Ратибор, значит мой "зеленый дед"-это сотник брат Клемент Шутник? - Да, прежнее прозвище брата Клемента было "Шутник". - А я такая глупая - не догадалась расспросить "зеленого деда", кто он такой! Всю дорогу сказки рассказывали, и я его все "зеленым дедом" звала, - сетовала Млада. Карел с Ратибором втихомолку потешались, слушая причитания Млады. Так они подошли к дому Дубов и увидели на скамейке перед домом мирно беседующих Войтеха, Теклу и Шутника. Шутник, только что вернувшийся из бани, совершенно преобразился: новое платье, волосы подстрижены, борода - тоже. Млада робко подошла к нему: - Простите меня, я такая недогадливая! Не спросила ваше имя и называла вас "зеленым дедом"! - Как? - с лукавой искоркой в глазах переспросил Войтех. - "Зеленый дед"? Теперь мы тебя, Клемент, так и будем называть. - Да ладно уж, называй как хочешь,-отмахнулся Шутник. - Лучше скажите мне, что решил воевода? - озабоченно спросил он Ратибора. - Ян Жижка сказал, что Штепан и пан Вилем на этот раз спасли Табор, а мы их спасем. Разумнее нашего отца не сыщешь во всем мире!.. Слушай, Карел, отчего ты не налетел на шинок и не захватил имперских наемников неожиданным наскоком? Ведь их было не так уж много, к тому же они были все вдребезги пьяны, - недоумевал Ратибор. - Нельзя было, отец запретил ввязываться в драку... Прошло несколько часов кропотливой работы, пока Прокоп Большой и Прокупек смогли разобрать и прочесть письма на платках. Мелко написанные карандашом строчки частью стерлись, частью расплылись от сырости, и только настойчивость и старательность обоих старшин помогли полностью установить содержание писем. Тексты были переписаны на бумагу и вручены Яну Жижке. Воевода долго читал письма, несколько раз их снова перечитывал и наконец, подняв от стола голову, сказал: - Послушайте, братья, что нам пишут брат Штепан и пан Вилем Новак. И ровным, размеренным, отчетливым голосом Ян Жижка прочел собравшимся гетманам и старшинам Табора полученные письма. Это было крайне сжатое изложение плана крестового похода и восстания панов в южной и юго-западной Чехии, центром которого должен был стать замок Раби. - Скажу вам по совести, братья, план очень неплохой. Дельный план. И, не будь его сейчас тут на столе, один бог знает, как могло бы для нас обернуться дело. Вы люди военные и должны понимать, что произошло бы, если бы мы, занятые подавлением восстания, бросили туда все свои силы, а в это же самое время Сигизмунд кинулся из Венгрии и Австрии на Прагу и ударил бы на нас с тылу. Не говоря о том, что он получил бы в это время подкрепления из Моравии от Яна Железного и от наших панов-чашников-Ченка Вартемберкского и других. Теперь им остается одно: поднять восстание и броситься на нас, не дав нам времени подготовиться. И они это сделают, если мы их не опередим. Но мы должны опередить панов, и поэтому завтра же выступим и с ходу возьмем замок Раби. Тогда от их плана уж действительно ничего не останется. Весь день и всю ночь Ян Жижка совещался со старшинами и гетманами Табора, а назавтра в глухую ночь трехтысячный отряд пехоты и конницы в сопровождении полутораста боевых возов вышел из Табора через западные ворота. О походе воины узнали лишь за два часа до выступления. Отряд вел сам Ян Жижка. Младе о выступлении ничего не было сказано; Жижка распорядился оставить Младу в Таборе на попечении Теклы и Божены. Но Млада по хлопотливым и поспешным сборам Ратибора и Карла догадалась о предстоящем походе и, прокравшись в конюшню Ратибора, сама оседлала Милку и, пользуясь темнотой, проскользнула сквозь ворота в толпе всадников. Карел утром был озадачен, увидев среди своих ганаков улыбающуюся Младу, снова одетую пажом. "Что за дьявол! - выругался про себя Карел. - Не дай бог отец увидит - не пощадит". - Слушайте, барышня Млада, воевода приказал вас в поход не брать. Если он вас увидит в моем отряде - всем, а мне в первую голову, будет солоно. Поворачивайте лучше назад в Табор, а я вам провожатого дам. Млада не ответила и обиженно надула губы, но упрямо продолжала ехать вперед. Воины, глядя на нее, тихонько пересмеивались. Карел с раздосадованным лицом поскакал к отряду Ратибора и, отыскав побратима, пожаловался на своеволие Млады. Тот только засмеялся. - Я б на ее месте тоже не оставался в Таборе. Но я попробую поговорить с отцом. Она может нам пригодиться-ведь, наверно, Млада знает замок как свой дом. Ян Жижка, окруженный подгетманами, ехал, как всегда, на любимом белом коне рядом со своим старым другом Матеем Лаудой. Ратибор с Карлом подъехали ближе к воеводе. - Отец, позвольте обратиться, - начал Ратибор. Жижка повернул к Ратибору и Карлу свое лицо с черной повязкой: - Что случилось, братья? Он сразу заметил смущенный вид обоих побратимов. - Млада в отряде и не желает возвращаться в Табор. - Это не барышня, а чертенок в юбке! Что ж это, она и меня не боится? - Мы вот подумали, что, может быть, она нам пригодится, когда будем штурмовать замок: она его должна хорошо знать Ян Жижка неопределенно промычал вместо ответа, но, подумав, согласился: - Хорошо. Но скажите этому чертенку, чтобы была около меня и ни на шаг не отлучалась. Иначе с конвоем отправлю в Табор. Услышав приказ воеводы, Млада, победоносно подняв голову, пришпорила Милку и поскакала к головному отряду, где ехал Ян Жижка Воевода вел свое войско окольными дорогами, через леса, стараясь, чтобы оно не было замечено. На ночь они остановились посреди лесной чащи, милях в двух от замка Раби, и были замечены разъездом дозорных из замкового гарнизона. На полузагнанном коне, покрытом пеной, домчался до замка солдат с тревожной вестью: табориты подходят к замку. В замке неистово зазвонил сигнальный колокол Грохнули барабаны, заунывно завыли трубы и рога. Несмотря на ночное время, в замке поднялась суматоха, замелькали факелы и фонари. Солдаты толпами выбегали во двор и размещались по замковым стенам. Канониры возились у пушек. По угловым башням запылали огромные костры, на которых в громадных котлах кипятилась смола. Все, кто в тот момент находился в замке, принялись с лихорадочной поспешностью готовиться к обороне. Тревожное настроение в Раби началось еще раньше - в тот день, когда в замок прибыл пан Гынек Коцовский и напугал отца Гильденбранта рассказом о встрече с Младой и о ее бегстве с помощью неизвестных разбойников. Штепан и пан Вилем переживали тягостные, мрачные дни. Пытки, издевательства и ужасные условия тюремного режима причиняли узникам физические мучения, а приближение неотвратимой жестокой казни и острое, щемящее беспокойство за судьбу Млады и давно не дававшего о себе знать Шутника делало невыносимым их душевное состояние. "Получил ли Ян Жижка платки?" - эта мысль не переставала мучить Штепана. "Доехала ли Млада благополучно до Табора?" - не переставал спрашивать себя пан Вилем. О том, что в замке вспыхнула тревога, они легко догадались, наблюдая из окошка за всем, что творилось в последние дни перед их глазами. Сидя в углу на соломе, Штепан вспоминал участь Яна Гуса, и в его памяти возникли картины констанцских темниц. - Знаете, пан Вилем, что мне непонятно? Пан Вилем, отвлеченный вопросом Штепана от своих печальных размышлений, поднял голову и вопросительно взглянул на Штепана - Почему здесь нет крыс? - Крыс? - невольно изумился пан Вилем. - Да потому, что они живут внизу, в подвале, под этой башней, где раньше хранились зерно и фураж... Черт меня побери! Пусть пан бакалавр не будет на меня в обиде, но, если бы случилось маленькое чудо, совсем маленькое, мы были бы избавлены от проклятого костра - Какого же пан Вилем желал бы чуда? Тот уселся рядом со Штепаном и передал ему возникшую у него мысль. - Пану, надо думать, известно, что я был сюда назначен управляющим и за это время хорошо ознакомился с замком Мало того, я разыскал подробный план замка. В этом плане был указан тайный подземный ход от этой башни через двор под стеной и под рвом с водой, куда впадает речушка, что протекает рядом с замком. Заканчивается же он в лесу, рядом с разрушенным охотничьим домиком. Об этом подземном ходе, кроме меня, никто в замке не знает: когда полтора года назад Ян Жижка взял его приступом, большая часть обитателей была перебита, а оставшиеся в живых были уведены в плен Теперь здесь всё новые слуги и замка вовсе не знают. Потайная дверь в подземный ход находится в том самом подвале, где много крыс. Я там был и даже самолично прошел этим ходом до самого его конца. - Значит, пан Вилем полагает, что если... - ...нас поместили бы в эту камеру, то... - Все ясно.