- И тогда ты стал счастливым орком, - высказал предположение Крэйг, отказавшийся от своего намерения добиться сокращения повествования и ограничения оного самыми необходимыми сведениями.
- Да, только очень ненадолго, - ответил Вольфур. - Мне нравился мой господин, а мальчика я любил так, словно он был моим собственным сыном. Но однажды ночью стражники вытащили меня из кровати, избили и арестовали. Едва я пришел в себя, мне объявили, что мой любимый маленький подопечный убит, а я и есть тот самый подлый убийца. Я пытался доказать свою невиновность и просил справедливого разбирательства, но мне не дали сказать ни слова. В ту же самую ночь я был продан в рабство и отправлен в Долину Слез, обреченный до конца дней выполнять там обязанности кузнеца. Благодаря Горену через пятнадцать лет я освободился, так что теперь я его должник.
Крэйг долго молчал.
- Из-за того, что ты скрыл столь важные сведения, я должен был бы перерезать тебе глотку, - сказал он наконец. - Но очень медленно, чтобы ты достаточно настрадался. О чем ты только думал?!
- Мне представился случай покончить с этим, - сказал Вольфур. - К тому же я полагал, что все давно всё забыли.
- Само собой разумеется, ведь ты такой неприметный, да и дело-то шло всего-навсего о каком-то там сыне правителя, - язвительно заметил дрэгон. - Неужели ты серьезно рассчитывал, что приговор отменен? Тем более что сведения о событиях в Долине Слез наверняка добрались и сюда. Ты считаешься сбежавшим и сам лезешь к ним в руки - тут любому придет в голову, что ты намерен отомстить.
- Да я и так намерен отомстить! - отбивался Вольфур Гримбольд. - Настоящим преступникам! Дело в том, что, пока меня тащили, я вспомнил, что наблюдал странную встречу. Моего мастера и норкана Аццигула. Мне показалось, что они передавали друг другу золото. Тогда я не обратил на это внимания, но потом, задним числом, сделал вывод: мастер хотел разобраться со мной, потому что я его обскакал, а Аццигул по каким-то политическим причинам хотел убрать с дороги малыша. Так что они спелись и продали меня как убийцу!
- Но почему они тебя не убили?
- Наверняка мастеру хотелось, чтобы я долго мучился. Таковы орки, они никогда не прощают, если кто-то более низкого происхождения оказывается лучше их. К тому же старик мог получить за меня золото, а с мертвого-то взять нечего. Возможно, он много лет регулярно получал долю от продажи изготовленных мной оружия и доспехов. Поскольку меня быстро увезли, он, скорее всего, решил, что все будет шито-крыто. Кто бы мне поверил?
Крэйг подошел ближе:
- А кто бы поверил тебе сейчас, глупец?
- Я думал, ты, - ответил простодушный кузнец с открытой душой.
- А почему бы нет? - проворчал Крэйг. - Твоя безграничная наивность исключает всякую хитрость. Но как ты представляешь себе дальнейшее? Думаешь, тебя услышат?
- Тыже со мной, - возразил Вольфур. - Айзенфюрст знает, что ты не можешь иметь никакого отношения к убийству его сына, так что захочет выяснить, почему тебя сопровождаю именно я. Мы можем все прояснить, справедливость восторжествует, и из благодарности Айзенфюрст нас поддержит, потому что обязан нам!
- Это и есть твой план?
- Да. Он мне понравился. Но я не был уверен, что ты его одобришь, поэтому ничего тебе и не рассказал.
Казалось, Крэйг Ун'Шаллах вот-вот взорвется:
- Мне больше семисот лет, но я никогда еще не имел дела с таким скопищем сумасшедших, как ты, Горен и все остальные!
ГЛАВА 5
ГЛАВА 6
- Да, только очень ненадолго, - ответил Вольфур. - Мне нравился мой господин, а мальчика я любил так, словно он был моим собственным сыном. Но однажды ночью стражники вытащили меня из кровати, избили и арестовали. Едва я пришел в себя, мне объявили, что мой любимый маленький подопечный убит, а я и есть тот самый подлый убийца. Я пытался доказать свою невиновность и просил справедливого разбирательства, но мне не дали сказать ни слова. В ту же самую ночь я был продан в рабство и отправлен в Долину Слез, обреченный до конца дней выполнять там обязанности кузнеца. Благодаря Горену через пятнадцать лет я освободился, так что теперь я его должник.
Крэйг долго молчал.
- Из-за того, что ты скрыл столь важные сведения, я должен был бы перерезать тебе глотку, - сказал он наконец. - Но очень медленно, чтобы ты достаточно настрадался. О чем ты только думал?!
- Мне представился случай покончить с этим, - сказал Вольфур. - К тому же я полагал, что все давно всё забыли.
- Само собой разумеется, ведь ты такой неприметный, да и дело-то шло всего-навсего о каком-то там сыне правителя, - язвительно заметил дрэгон. - Неужели ты серьезно рассчитывал, что приговор отменен? Тем более что сведения о событиях в Долине Слез наверняка добрались и сюда. Ты считаешься сбежавшим и сам лезешь к ним в руки - тут любому придет в голову, что ты намерен отомстить.
- Да я и так намерен отомстить! - отбивался Вольфур Гримбольд. - Настоящим преступникам! Дело в том, что, пока меня тащили, я вспомнил, что наблюдал странную встречу. Моего мастера и норкана Аццигула. Мне показалось, что они передавали друг другу золото. Тогда я не обратил на это внимания, но потом, задним числом, сделал вывод: мастер хотел разобраться со мной, потому что я его обскакал, а Аццигул по каким-то политическим причинам хотел убрать с дороги малыша. Так что они спелись и продали меня как убийцу!
- Но почему они тебя не убили?
- Наверняка мастеру хотелось, чтобы я долго мучился. Таковы орки, они никогда не прощают, если кто-то более низкого происхождения оказывается лучше их. К тому же старик мог получить за меня золото, а с мертвого-то взять нечего. Возможно, он много лет регулярно получал долю от продажи изготовленных мной оружия и доспехов. Поскольку меня быстро увезли, он, скорее всего, решил, что все будет шито-крыто. Кто бы мне поверил?
Крэйг подошел ближе:
- А кто бы поверил тебе сейчас, глупец?
- Я думал, ты, - ответил простодушный кузнец с открытой душой.
- А почему бы нет? - проворчал Крэйг. - Твоя безграничная наивность исключает всякую хитрость. Но как ты представляешь себе дальнейшее? Думаешь, тебя услышат?
- Тыже со мной, - возразил Вольфур. - Айзенфюрст знает, что ты не можешь иметь никакого отношения к убийству его сына, так что захочет выяснить, почему тебя сопровождаю именно я. Мы можем все прояснить, справедливость восторжествует, и из благодарности Айзенфюрст нас поддержит, потому что обязан нам!
- Это и есть твой план?
- Да. Он мне понравился. Но я не был уверен, что ты его одобришь, поэтому ничего тебе и не рассказал.
Казалось, Крэйг Ун'Шаллах вот-вот взорвется:
- Мне больше семисот лет, но я никогда еще не имел дела с таким скопищем сумасшедших, как ты, Горен и все остальные!
ГЛАВА 5
Кровная связь
Войско железных и немертвых рассыпалось. Ур обрушил на тварей такую мощную струю огня, что они начали плавиться. Летевшие в него копья и стрелы отскакивали от панциря, не причиняя дракону никакого вреда. Казалось, что за несколько секунд он уничтожит все войско.
- Нет! - крикнул Руорим. - Не позволю! - Он побежал к своему коню, которого старался держать поблизости, вскочил в седло и поскакал к войску.
Непобедимый тоже развернулся и широкими шагами потопал назад.
Ур готовился продолжить атаку, но Руорим вытащил Пламенеющий меч и направил его на дракона.
- Убирайся! - громовым голосом заорал он.
Вырвавшаяся из черного меча молния вонзилась в чешуйчатую грудь дракона. Ура подбросило вверх, по рядам шейканов пролетел стон. Руорим пришпорил коня и с поднятым мечом поспешил к войску. Новые и новые молнии со свистом летели над тварями.
Темный шейкан развернулся и бросился назад, не отставая от Непобедимого. Ур тем временем пришел в себя и полетел к ним, широко открыв пасть. Но прежде чем он успел приблизиться на достаточное расстояние, Мясник в третий раз поднял меч и выкрикнул одно-единственное слово: «Прочь!»
Еще одна молния со свистом вылетела из меча и ударила в дракона, посыпались искры. Ур завопил и круто пошел вниз, подняв крылья. Земля задрожала, стены Шейкура затряслись. Кое-где отвалились камни. Когда тело дракона рухнуло на землю, взметнув огромное облако пыли, в стенах образовались трещины. Крылья дракона бессильно распластались, сделав его похожим на гигантское кожаное одеяло.
Когда пыль улеглась, все увидели мощную фигуру Руорима, направляющегося к дракону. Меч он убрал, губы растянулись в мрачной улыбке.
Мясник поставил сапог на коготь дракона, оперся на колено и задумчиво провел по длинным черным усам. Пращура он осматривал, словно охотник только что забитую дичь.
- Если ты еще раз осмелишься нарушить клятву, то распрощаешься с жизнью, - спокойным голосом заявил он. Слова его были слышны всем. - Войско, включая Непобедимого и драконову гвардию, находится под моей защитой. А я шейкан. Слышишь? Не просто какой-то там шейкан, а тот самыйшейкан, повелитель Шейкура, с которым ты связан клятвой. По твоим жилам течет моя кровь, так же как твоя жидкость прокладывает свой огненный путь по моему телу. Чувствуешь?
- Да, - прошептал дракон.
- Громче!
- Да! - простонал Ур.
- Знаешь, кто я?
- Знаю.
- Перед кем ты в долгу?
- Перед тобой! - Дракон взвыл, как смертельно раненный зверь. - Повелитель!
Голова его свесилась, из широких ноздрей шел пар. Глаза застыли. Пращур униженно ползал в пыли перед Руоримом.
На стенах Шейкура царила тишина. Все замерли, словно парализованные. Казалось, что Руорим стал выше ростом, над ним выросла тень: фигура худого, закутанного в длинные одежды человека с длинной седой бородой, седыми волосами и замутненными глазами. На узком лице выпирал большой крючковатый нос.
Это моя плоть и кровь,- беззвучно сказала тень, но в душе ее услышал каждый шейкан. - Сын моего сына, которому ты, Ур, клятвенно пообещал свою верность и защиту, как когда-то мне. Предай его - и тебя настигнет проклятие, более ужасное, чем обрушившееся на мою душу. А сейчас иди! Отправляйся туда, где тебе самое место: в свою пещеру в горе, и сиди там, пока я тебя не позову. Потому что мне еще наверняка придется прибегнуть к твоим услугам, пока эта битва не закончится. Уходи и жди!
И Ур, старейший и мощнейший из всех драконов, послушно повернул обратно. Покорный, с повисшими крыльями и волочащимся хвостом, он заполз в крепость, на не окруженную стенами сторону скалы, и скрылся внутри.
- Бездушное Ничто! - бессильно прошептал Фугин.
Шейканы не шевелились. У одних глаза наполнились слезами, другие пришли в ужас.
Руорим вскочил на лошадь и рысью поскакал к воротам.
- Вы сами видели! - крикнул он. - Кто еще сомневается в правомочности моих притязаний? Или ты, Дармос Железнорукий, до сих пор ничего им не объяснил, хотя давным-давно знаешь правду? Тебе нужно еще что-то, кроме дракона, который тебя предал, чтобы ты наконец понял, у кого из нас больше прав на Шейкур?
Все шейканы повернулись к Дармосу. Никто не сказал ни слова, но по выражению их лиц было понятно, что именно они от него требуют.
Фугин стоял рядом с правителем, не снимая пальцев с рукоятки меча.
- Я дам вам ответ, - сказал Дармос Железнорукий. Голос его нисколько не дрожал, говорил он спокойно и громко. - Не буду оправдываться и объяснять, почему до сих пор тянул время! Теперьпора, сейчас не рано и не поздно. Вы всё узнаете. После вам решать, что будет с Шейкуром дальше. Потому что вот она, правда - Он посмотрел на Руорима, который ждал внизу без обычной жуткой ухмылки на лице, без издевки и насмешки, со спокойствием вернувшегося домой правителя. - Правителем Шейкура является Руорим!
Дармос произнес эти слова и замолчал, дожидаясь, пока утихнет эхо. А потом признался: сто двадцать лет назад правителем Шейкура был Хакон Несгибаемый. У него была сестра-близнец Хамар и младшая сестра Меруну. Хакон считался прямым потомком Малакея по мужской линии, что подтверждает и генеалогическое древо, которое шейканы с величайшей тщательностью ведут с самого начала своего существования. Высокий и сильный Хакон был магом, как и все потомки Малакея по прямой мужской линии.
- Сто двадцать лет назад, когда впервые один маг Альянса выступил против другого, Хакон и Хамар якобы пали на поле битвы. Тела их так и не нашли. Меруну, как единственная их наследница, стала правительницей Шейкура. Ее в то время десятилетний сын Даким это мой дед. Мой отец наследник Дакима, а я в свою очередь - своего отца. Моя дочь Дерата была бы следующей наследницей, в этом я был уверен много десятков лет. До тех пор пока… пока Руорим не заставил меня порыться в истории рода шейканов из Нортандера.
В этом месте голос его впервые дрогнул и стал более глухим. Казалось, что Руорим издевательским тоном продолжит рассказ, но темный шейкан хранил молчание.
Дармос продолжил:
- Хакон и Хамар… они не погибли, остались в живых, хотя и тяжело раненные. Долгое время их выхаживали в Нортандере и делали это очень хорошо, так что в конце концов им удалось вырваться из лап охотившейся за ними смерти. Выздоровев и узнав, что власть перешла к Меруну, они решили остаться в Нортандере и основать собственный род. Потому что они… они жили не как брат и сестра, а как муж с женой, а потом у них появились дети. Руорим - их внук по мужской линии.
На присутствующих словно обрушился гром небесный, воцарилась мертвая тишина, никто не шевелился и даже не дышал. Все ждали следующего, решительного удара. Шейканы осознавали услышанное постепенно, на их лицах читались попеременно то недоверие, то непонимание.
- Неудивительно, - продолжал Дармос Железнорукий,- что Руорим слышал шепот предков, а в Горене пробудилась душа Малакея! Именно поэтому Ур, как вы сами видели, вынужден был покориться, вот почему тень предка, проклятие которого мы все носим в себе, выросла над Руоримом. Похоже, Руорим появился в Шейкуре по воле Малакея. Если не пойдем на его условия, будем сражаться против основателя нашего народа. Вы это понимаете?
Шейканы побледнели. Смотрели друг на друга: вдруг кто-то примет решение. Никто не осмеливался взять ответственность на себя. И Дармос тоже только что отказался.
Наконец Фугин жестом подозвал к себе Йореба и тихонько принялся обсуждать с ним случившееся. Дармос держался в стороне и продолжал молчать, как будто дальнейшее больше уже его не касалось. Он был похож на окончательно сломленного человека: плечи его низко опустились.
Потом Фугин подошел к парапету и посмотрел вниз на Руорима:
- А что будет с Дармосом?
- Сам понимаешь, я вынужден заковать его в цепи, - ответил темный шейкан. - Но клянусь: ни один волос не упадет с его головы. Он мой кровный родственник, так что я взял бы на себя неизбывную вину. Мы тесно связаны, в первую очередь благодаря Горену.
- Согласен. Дальше: твои драконовы всадники распоряжаться здесь не могут, - продолжал Фугин. - Мы все еще вольный народ шейканов, и только твое рождение и согласие Ура позволяют тебе претендовать на трон крепости. Шейканы будут исполнять твои приказы, если они не противоречат интересам нашего народа. Но твои люди будут вести себя тихо, иначе мы порубаем их на куски и бросим в степь на корм пожирателям падали.
- На том и порешим,- согласился Руорим.- Кроме того, с каждым, кто хочет сохранить верность Дармосу, я поступлю так же, как с Дармосом: арест, но не смертная казнь. Каждая жизнь шейкана дорога, каждая капля крови драгоценна, их нельзя растрачивать понапрасну. Я буду правителем не мелкой группы выживших, а всего народа шейканов.
- Мне приятно это слышать, - проговорил Фугин, невольно ухмыляясь. - Я охотно поживу еще, пусть даже и в цепях, - с этим я могу смириться на какое-то время, пока ты не заработаешь право и честь получить признание от меня. - Он подозвал к себе Йореба. - Рядом с тобой будет Йореб. Он тебя ненавидит и поссорился с Дармосом Железноруким, потому что тот не хотел на тебя напасть. Но он человек чести и будет верой и правдой служить правителю Шейкура, оказывая ему неоценимую помощь.
- Я буду полагаться на него, - пообещал Руорим.
Седобородый Фугин посмотрел на молча кивнувшего Йореба и повернулся к шейканам.
- Открывайте ворота! - крикнул он. - Правитель Шейкура возвращается домой.
Поколебавшись, караульные подчинились.
Дармос Железнорукий с окаменевшим лицом ждал, пока на него наденут наручники. Потом его увели. После своих откровений он не проронил больше ни слова. Верный Фугин тоже безропотно позволил себя арестовать.
Йореб размещал драконову орду прямо возле конюшен, на соломе. И тут же чуть не произошла первая потасовка: солдаты попытались выразить свое недовольство. Им казалось, что лучше остаться снаружи, в поле. Но Руорим уже велел принести припасы и назначил на вечер праздник для всех шейканов.
- Что он собирается делать? - спросила Кариме Йореба, когда они передавали караульным новые приказы.
Войско Хокана Ашира устроилось за стенами крепости. Этим тварям ничего не требовалось, они будут терпеливо ждать приказа вступить в бой.
- Для начала он насладится возможностью посидеть на троне Шейкура,- сказал Йореб. - А потом постепенно начнет перетаскивать шейканов на свою сторону и, возможно, обратится с требованиями к Уру. Он без крови взял Шейкур, так что ему здорово повезло. Он наконец захватил власть, к чему так долго стремился.
- Но он все еще связан обязательствами с Хоканом Аширом.
- Ну и что? - возразил Йореб. - Кого это интересует? Мы выживем, Кариме. Хокан Ашир - это всего-навсего еще один камень на нашем пути, и мы его скинем прочь, раньше или позже. Важно, что крепость стоит, что Дармос жив, а Горен может выполнить свою задачу. Пока Руорим здесь, он хотя бы не угрожает Горену. А потом все может быстро измениться, для Хокана Ашира в том числе.
В Шейкур быстро вернулось спокойствие. Шейканы после длительных лишений радовались праздничному ужину, и, даже если они невысоко ставили Руорима, он все равно был одним из них, прямой потомок Малакея, наделенный большой властью.
Он заявил претензии на трон. Это вовсе не означает, что они тут же начнут ему повиноваться, но они по крайней мере будут терпеть его до тех пор, пока его действия не пойдут вразрез с их интересами.
Вейлин Лунный Глаз, запертая в расположенной далеко от ворот камере, услышала какой-то шум. Она взволнованно ходила взад-вперед. Когда дверь открылась, она заморгала, а потом ее лицо просветлело.
- Наконец-то!
Руорим заключил ее в объятия.
- Я скучал по тебе, голубка моя, - сказал он, улыбаясь. - Тебе пришлось несладко?
Она покачала головой. Раны и синяки на ее теле исчезли, она наполняла темное помещение эльфийской аурой.
- Я недооценила Марелу, но потом все было предельно легко. Пришлось сделать вид, что я истерзана и почти сошла с ума. Они мне поверили. Очень переживали, что не могут снять твое заклятие. Им даже в голову не пришло, что никакого заклятия не было.
- Потому что их, как когда-то и меня, обманула твоя очаровательная внешность, ты ведь у нас воплощенная нежность. - Он тихонько засмеялся. - Я тоже был поражен, что на самом деле твоя томившаяся и ждущая освобождения душа оказалась такой черной.
Мрачная улыбка исказила ее лицо.
- Мне очень жаль, что покушение на Дармоса не удалось.
- Живым он мне более полезен. В конце концов все и так закончилось хорошо.- Он наклонился и поцеловал девушку, руки его скользнули по ее спине, потом перебрались на грудь. - Не могу дождаться мгновения, когда буду держать в объятиях твое обворожительное тело. Я очень по тебе скучал.
Она задрожала под его руками и прижалась к нему.
- Мне тоже было очень одиноко, - прошептала она ему прямо в ухо, обхватывая руками его затылок. - Теперь уже нас ничто не разлучит, правда?
- Ничто, моя луноокая голубка. По крайней мере, сегодня ночью. Комната, которую я подобрал для тебя, тебе понравится…
- Нет! - крикнул Руорим. - Не позволю! - Он побежал к своему коню, которого старался держать поблизости, вскочил в седло и поскакал к войску.
Непобедимый тоже развернулся и широкими шагами потопал назад.
Ур готовился продолжить атаку, но Руорим вытащил Пламенеющий меч и направил его на дракона.
- Убирайся! - громовым голосом заорал он.
Вырвавшаяся из черного меча молния вонзилась в чешуйчатую грудь дракона. Ура подбросило вверх, по рядам шейканов пролетел стон. Руорим пришпорил коня и с поднятым мечом поспешил к войску. Новые и новые молнии со свистом летели над тварями.
Темный шейкан развернулся и бросился назад, не отставая от Непобедимого. Ур тем временем пришел в себя и полетел к ним, широко открыв пасть. Но прежде чем он успел приблизиться на достаточное расстояние, Мясник в третий раз поднял меч и выкрикнул одно-единственное слово: «Прочь!»
Еще одна молния со свистом вылетела из меча и ударила в дракона, посыпались искры. Ур завопил и круто пошел вниз, подняв крылья. Земля задрожала, стены Шейкура затряслись. Кое-где отвалились камни. Когда тело дракона рухнуло на землю, взметнув огромное облако пыли, в стенах образовались трещины. Крылья дракона бессильно распластались, сделав его похожим на гигантское кожаное одеяло.
Когда пыль улеглась, все увидели мощную фигуру Руорима, направляющегося к дракону. Меч он убрал, губы растянулись в мрачной улыбке.
Мясник поставил сапог на коготь дракона, оперся на колено и задумчиво провел по длинным черным усам. Пращура он осматривал, словно охотник только что забитую дичь.
- Если ты еще раз осмелишься нарушить клятву, то распрощаешься с жизнью, - спокойным голосом заявил он. Слова его были слышны всем. - Войско, включая Непобедимого и драконову гвардию, находится под моей защитой. А я шейкан. Слышишь? Не просто какой-то там шейкан, а тот самыйшейкан, повелитель Шейкура, с которым ты связан клятвой. По твоим жилам течет моя кровь, так же как твоя жидкость прокладывает свой огненный путь по моему телу. Чувствуешь?
- Да, - прошептал дракон.
- Громче!
- Да! - простонал Ур.
- Знаешь, кто я?
- Знаю.
- Перед кем ты в долгу?
- Перед тобой! - Дракон взвыл, как смертельно раненный зверь. - Повелитель!
Голова его свесилась, из широких ноздрей шел пар. Глаза застыли. Пращур униженно ползал в пыли перед Руоримом.
На стенах Шейкура царила тишина. Все замерли, словно парализованные. Казалось, что Руорим стал выше ростом, над ним выросла тень: фигура худого, закутанного в длинные одежды человека с длинной седой бородой, седыми волосами и замутненными глазами. На узком лице выпирал большой крючковатый нос.
Это моя плоть и кровь,- беззвучно сказала тень, но в душе ее услышал каждый шейкан. - Сын моего сына, которому ты, Ур, клятвенно пообещал свою верность и защиту, как когда-то мне. Предай его - и тебя настигнет проклятие, более ужасное, чем обрушившееся на мою душу. А сейчас иди! Отправляйся туда, где тебе самое место: в свою пещеру в горе, и сиди там, пока я тебя не позову. Потому что мне еще наверняка придется прибегнуть к твоим услугам, пока эта битва не закончится. Уходи и жди!
И Ур, старейший и мощнейший из всех драконов, послушно повернул обратно. Покорный, с повисшими крыльями и волочащимся хвостом, он заполз в крепость, на не окруженную стенами сторону скалы, и скрылся внутри.
- Бездушное Ничто! - бессильно прошептал Фугин.
Шейканы не шевелились. У одних глаза наполнились слезами, другие пришли в ужас.
Руорим вскочил на лошадь и рысью поскакал к воротам.
- Вы сами видели! - крикнул он. - Кто еще сомневается в правомочности моих притязаний? Или ты, Дармос Железнорукий, до сих пор ничего им не объяснил, хотя давным-давно знаешь правду? Тебе нужно еще что-то, кроме дракона, который тебя предал, чтобы ты наконец понял, у кого из нас больше прав на Шейкур?
Все шейканы повернулись к Дармосу. Никто не сказал ни слова, но по выражению их лиц было понятно, что именно они от него требуют.
Фугин стоял рядом с правителем, не снимая пальцев с рукоятки меча.
- Я дам вам ответ, - сказал Дармос Железнорукий. Голос его нисколько не дрожал, говорил он спокойно и громко. - Не буду оправдываться и объяснять, почему до сих пор тянул время! Теперьпора, сейчас не рано и не поздно. Вы всё узнаете. После вам решать, что будет с Шейкуром дальше. Потому что вот она, правда - Он посмотрел на Руорима, который ждал внизу без обычной жуткой ухмылки на лице, без издевки и насмешки, со спокойствием вернувшегося домой правителя. - Правителем Шейкура является Руорим!
Дармос произнес эти слова и замолчал, дожидаясь, пока утихнет эхо. А потом признался: сто двадцать лет назад правителем Шейкура был Хакон Несгибаемый. У него была сестра-близнец Хамар и младшая сестра Меруну. Хакон считался прямым потомком Малакея по мужской линии, что подтверждает и генеалогическое древо, которое шейканы с величайшей тщательностью ведут с самого начала своего существования. Высокий и сильный Хакон был магом, как и все потомки Малакея по прямой мужской линии.
- Сто двадцать лет назад, когда впервые один маг Альянса выступил против другого, Хакон и Хамар якобы пали на поле битвы. Тела их так и не нашли. Меруну, как единственная их наследница, стала правительницей Шейкура. Ее в то время десятилетний сын Даким это мой дед. Мой отец наследник Дакима, а я в свою очередь - своего отца. Моя дочь Дерата была бы следующей наследницей, в этом я был уверен много десятков лет. До тех пор пока… пока Руорим не заставил меня порыться в истории рода шейканов из Нортандера.
В этом месте голос его впервые дрогнул и стал более глухим. Казалось, что Руорим издевательским тоном продолжит рассказ, но темный шейкан хранил молчание.
Дармос продолжил:
- Хакон и Хамар… они не погибли, остались в живых, хотя и тяжело раненные. Долгое время их выхаживали в Нортандере и делали это очень хорошо, так что в конце концов им удалось вырваться из лап охотившейся за ними смерти. Выздоровев и узнав, что власть перешла к Меруну, они решили остаться в Нортандере и основать собственный род. Потому что они… они жили не как брат и сестра, а как муж с женой, а потом у них появились дети. Руорим - их внук по мужской линии.
На присутствующих словно обрушился гром небесный, воцарилась мертвая тишина, никто не шевелился и даже не дышал. Все ждали следующего, решительного удара. Шейканы осознавали услышанное постепенно, на их лицах читались попеременно то недоверие, то непонимание.
- Неудивительно, - продолжал Дармос Железнорукий,- что Руорим слышал шепот предков, а в Горене пробудилась душа Малакея! Именно поэтому Ур, как вы сами видели, вынужден был покориться, вот почему тень предка, проклятие которого мы все носим в себе, выросла над Руоримом. Похоже, Руорим появился в Шейкуре по воле Малакея. Если не пойдем на его условия, будем сражаться против основателя нашего народа. Вы это понимаете?
Шейканы побледнели. Смотрели друг на друга: вдруг кто-то примет решение. Никто не осмеливался взять ответственность на себя. И Дармос тоже только что отказался.
Наконец Фугин жестом подозвал к себе Йореба и тихонько принялся обсуждать с ним случившееся. Дармос держался в стороне и продолжал молчать, как будто дальнейшее больше уже его не касалось. Он был похож на окончательно сломленного человека: плечи его низко опустились.
Потом Фугин подошел к парапету и посмотрел вниз на Руорима:
- А что будет с Дармосом?
- Сам понимаешь, я вынужден заковать его в цепи, - ответил темный шейкан. - Но клянусь: ни один волос не упадет с его головы. Он мой кровный родственник, так что я взял бы на себя неизбывную вину. Мы тесно связаны, в первую очередь благодаря Горену.
- Согласен. Дальше: твои драконовы всадники распоряжаться здесь не могут, - продолжал Фугин. - Мы все еще вольный народ шейканов, и только твое рождение и согласие Ура позволяют тебе претендовать на трон крепости. Шейканы будут исполнять твои приказы, если они не противоречат интересам нашего народа. Но твои люди будут вести себя тихо, иначе мы порубаем их на куски и бросим в степь на корм пожирателям падали.
- На том и порешим,- согласился Руорим.- Кроме того, с каждым, кто хочет сохранить верность Дармосу, я поступлю так же, как с Дармосом: арест, но не смертная казнь. Каждая жизнь шейкана дорога, каждая капля крови драгоценна, их нельзя растрачивать понапрасну. Я буду правителем не мелкой группы выживших, а всего народа шейканов.
- Мне приятно это слышать, - проговорил Фугин, невольно ухмыляясь. - Я охотно поживу еще, пусть даже и в цепях, - с этим я могу смириться на какое-то время, пока ты не заработаешь право и честь получить признание от меня. - Он подозвал к себе Йореба. - Рядом с тобой будет Йореб. Он тебя ненавидит и поссорился с Дармосом Железноруким, потому что тот не хотел на тебя напасть. Но он человек чести и будет верой и правдой служить правителю Шейкура, оказывая ему неоценимую помощь.
- Я буду полагаться на него, - пообещал Руорим.
Седобородый Фугин посмотрел на молча кивнувшего Йореба и повернулся к шейканам.
- Открывайте ворота! - крикнул он. - Правитель Шейкура возвращается домой.
Поколебавшись, караульные подчинились.
Дармос Железнорукий с окаменевшим лицом ждал, пока на него наденут наручники. Потом его увели. После своих откровений он не проронил больше ни слова. Верный Фугин тоже безропотно позволил себя арестовать.
Йореб размещал драконову орду прямо возле конюшен, на соломе. И тут же чуть не произошла первая потасовка: солдаты попытались выразить свое недовольство. Им казалось, что лучше остаться снаружи, в поле. Но Руорим уже велел принести припасы и назначил на вечер праздник для всех шейканов.
- Что он собирается делать? - спросила Кариме Йореба, когда они передавали караульным новые приказы.
Войско Хокана Ашира устроилось за стенами крепости. Этим тварям ничего не требовалось, они будут терпеливо ждать приказа вступить в бой.
- Для начала он насладится возможностью посидеть на троне Шейкура,- сказал Йореб. - А потом постепенно начнет перетаскивать шейканов на свою сторону и, возможно, обратится с требованиями к Уру. Он без крови взял Шейкур, так что ему здорово повезло. Он наконец захватил власть, к чему так долго стремился.
- Но он все еще связан обязательствами с Хоканом Аширом.
- Ну и что? - возразил Йореб. - Кого это интересует? Мы выживем, Кариме. Хокан Ашир - это всего-навсего еще один камень на нашем пути, и мы его скинем прочь, раньше или позже. Важно, что крепость стоит, что Дармос жив, а Горен может выполнить свою задачу. Пока Руорим здесь, он хотя бы не угрожает Горену. А потом все может быстро измениться, для Хокана Ашира в том числе.
В Шейкур быстро вернулось спокойствие. Шейканы после длительных лишений радовались праздничному ужину, и, даже если они невысоко ставили Руорима, он все равно был одним из них, прямой потомок Малакея, наделенный большой властью.
Он заявил претензии на трон. Это вовсе не означает, что они тут же начнут ему повиноваться, но они по крайней мере будут терпеть его до тех пор, пока его действия не пойдут вразрез с их интересами.
Вейлин Лунный Глаз, запертая в расположенной далеко от ворот камере, услышала какой-то шум. Она взволнованно ходила взад-вперед. Когда дверь открылась, она заморгала, а потом ее лицо просветлело.
- Наконец-то!
Руорим заключил ее в объятия.
- Я скучал по тебе, голубка моя, - сказал он, улыбаясь. - Тебе пришлось несладко?
Она покачала головой. Раны и синяки на ее теле исчезли, она наполняла темное помещение эльфийской аурой.
- Я недооценила Марелу, но потом все было предельно легко. Пришлось сделать вид, что я истерзана и почти сошла с ума. Они мне поверили. Очень переживали, что не могут снять твое заклятие. Им даже в голову не пришло, что никакого заклятия не было.
- Потому что их, как когда-то и меня, обманула твоя очаровательная внешность, ты ведь у нас воплощенная нежность. - Он тихонько засмеялся. - Я тоже был поражен, что на самом деле твоя томившаяся и ждущая освобождения душа оказалась такой черной.
Мрачная улыбка исказила ее лицо.
- Мне очень жаль, что покушение на Дармоса не удалось.
- Живым он мне более полезен. В конце концов все и так закончилось хорошо.- Он наклонился и поцеловал девушку, руки его скользнули по ее спине, потом перебрались на грудь. - Не могу дождаться мгновения, когда буду держать в объятиях твое обворожительное тело. Я очень по тебе скучал.
Она задрожала под его руками и прижалась к нему.
- Мне тоже было очень одиноко, - прошептала она ему прямо в ухо, обхватывая руками его затылок. - Теперь уже нас ничто не разлучит, правда?
- Ничто, моя луноокая голубка. По крайней мере, сегодня ночью. Комната, которую я подобрал для тебя, тебе понравится…
ГЛАВА 6
Встреча
- Горен! - Мягкое прикосновение, тихий голос. Удивившись, молодой шейкан открыл глаза и поднял голову. В пустыне царила ночь, луна раскрасила дюны сверкающими узорами. За дюнами начинался Хоенмарк. До Шейкура осталось совсем немного.
- Что такое? - прошептал он.
- Тебе приснился кошмар. - Звездный Блеск вытерла ему лоб платком. Он только сейчас почувствовал, что весь покрыт липким потом. - Что тебе снилось?
Он посмотрел на девушку и снова поразился, насколько по-другому она выглядит ночью. Днем она, конечно, была хорошенькой, но неброской, а вот ночью излучала особый свет, как будто ожившая звезда. Каждая линия отличалась изяществом, очертания казались слегка размытыми, а глаза… такие большие и темные… и все равно очень родные. В них таился фиолетовый блеск, словно они были аметистовыми. Горен решил, что она похожа на королеву.
Иногда, глядя на нее и не осмеливаясь дотронуться, он испытывал почти физическую боль. Как часто он мечтал набраться мужества и наконец поговорить с ней об их отношениях. О своих чувствах к ней. Но с его губ так и не сорвалось ни слова. Она была чересчур далекой, чересчур недостижимой. С Менором происходило то же самое, но он, Горен, не хотел по крайней мере лишиться последней надежды, объяснившись и услышав отказ. Все видели, что Вейлин Лунный Глаз мало интересуется худощавым вором, так же как и Звездный Блеск Гореном.
Они, безусловно, были друзьями, она всегда находилась рядом. Но он никогда не видел в ее глазах симпатии, не замечал особого взгляда, которым бы она смотрела только на него. Не пыталась она и держаться ближе к нему. По вечерам вела себя с ним так же, как с Бульдром… если не считать того, что отличающийся неуклюжестью Горен постоянно говорил что-то не так и всякий раз получал за это выговор.
С гномом Звездный Блеск вела себя гораздо мягче. Горена она частенько называла тугодумом, считала его слишком юным и незрелым; по ее мнению, он совершал ошибку за ошибкой. Горен злился и произносил слова, которые лучше было бы оставить при себе; и это только подтверждало ее правоту. Она считала его избалованным и далеким от реальной жизни недоумком, между ними не было ничего общего.
В принципе она вела себя разумно, не сближаясь с ним, потому что слишком уж глубокой была разделяющая их пропасть. Кто знает, что пришлось испытать девушке в Долине Слез? Возможно, ей была ненавистна даже мысль о прикосновении мужчины. И безусловно, ей, едва избавившейся от плена, не хотелось попасть в новую зависимость, зависимость от человека, который сам толком не знал, где его место, которого сжигала жажда мести, который боялся самого себя и всего, что скрывалось в его теле, что с каждым днем пробиралось все ближе и ближе к поверхности, пыталось освободиться.
- Горен, поговори со мной. - Звездный Блеск трясла его за плечо. - Тебе снова что-то снится.
- Я… я… - лепетал Горен.
Он с трудом отвлекся от охвативших его мыслей. Глупо думать о подобных вещах, когда существует нечто гораздо более важное. Почему с ней он постоянно ведет себя как неловкий ребенок? Неужели он не может прямо ответить на ее вопрос, не заикаясь и не отмалчиваясь?
Он выпрямился и потер лоб.
- Шейкур горит, - прошептал он. - Я вижу много немертвых и железных. Чувствую боль своего деда… Хотя это значит, что он пока еще жив. Над ними тень Малакея, и Ур упал…
- Он летал?
- Да… Я слышал шум его крыльев…
Какой-то хрип заставил их подскочить. Бульдр приподнялся и провел по взлохмаченным волосам.
- Что с вами случилось, молодежь? - спросил он. - Вы что, никогда не спите?
- Под твой храп это совсем непросто, - откликнулся Горен.
- Мальчик мой дорогой, это не храп. Таким образом я отгоняю как можно дальше всяких неприятных особей. Я постоянно начеку, правильно?
Горен усмехнулся.
- Но если уж говорить серьезно, - продолжал красноволосый гном, - к чему нам готовиться? Нет ли еще более плохих новостей, чем падение Шейкура?
- Нет, Бульдр. Я все время вижу одни и те же картины. Они ужасны. До падения еще далеко.
- От ветра ты узнал, что Шейкур пал после долгой кровавой битвы. Это прошлое или будущее?
Горен поразился:
- Про… прошлое или…
Бульдр медленно покачал головой:
- Тогда сейчас тебе снится совсем иное. Думаю, ты видишь и первое, и второе: прошлое и будущее. Одно уже произошло, другое - еще нет. Ты должен обратить внимание на нечто имеющее непосредственное отношение к тебе самому.
- Ну… мой отец там. Что касается его, тут я совершенно уверен, что это не будущее.
- Я тоже, потому что, если Крэйг и остальные выкинули его из Норимара, он первым делом должен отправиться именно туда. Подобное поведение вполне логично, потому что Шейкур имеет удобное стратегическое положение, а Руорим и сам шейкан. Если Хокан Ашир планировал нападение…
- К чему ты клонишь? - удивленно перебил его Горен. - Что я должен делать?
- Перестать сопротивляться своей магии,- вместо Бульдра тихо ответила Звездный Блеск. - Прими то, что носишь в себе, и это поможет привести дела в порядок. Только так ты можешь помериться силами с Руоримом, он ведь все-таки маг.
Горен отвернулся, схватившись за грудь.
- Я ношу в себе душу безумца, - прошептал он. - И его ману. Я боюсь ее выпустить. Это снова разбудит его и сотрет меня в порошок. Я разрушу все, что хочу сохранить. Нет, не согласен.
Некоторое время все молчали. Потом заговорила Звездный Блеск:
- Тогда хотя бы позволь мне найти подходящее заклятие в Гримуаре. Оно раз и навсегда разрушит все потуги Руорима. Иначе зачем ты таскаешь книгу с собой?
- А зачем я таскаю с собой эти доспехи, которые уже сослужили свою службу? - пробормотал Горен.
После событий, развернувшихся у Клинка Аонира, доспехи Серебряное Пламя сжались. Теперь они сидели на Горене как влитые, но металл потускнел и покрылся пятнами. Они уже не казались надежной защитой, скорее, могли развалиться в любой момент. Горен не собирался брать доспехи с собой, но они просто не обратили внимания на его желания и не захотели сниматься с его тела. Звездный Блеск вздрогнула.
- Почему ты ведешь себя как упрямый ребенок? - возмущалась она. - Ты так никогда и не вырастешь!
- А почему ты меня постоянно пилишь? - зашипел он с не меньшей злостью.
Рассерженная Звездный Блеск пошла прочь. Бульдр вздохнул:
- Времена грядут веселые. Не могли бы вы оба не ссориться хотя бы один день или одну ночь? Хуже влюбленных, честное слово.
- Что ты несешь? - Горен почувствовал, как краснеет, но, к счастью, в темноте этого никто не заметил. - Тебе-то какая разница?
- Ради молота Нитхальфа, не впутывай в это дело меня, ладно? - Бульдр со смехом поднял руки вверх.- Ведь это мне приходится путешествовать с вами, а не наоборот. А если вы не прекратите, то я совсем скоро сменю направление: двинусь на запад, в сторону Виндхолма, где есть приличное пиво и хорошее жаркое, и перестану корчить из себя героя! - Он затряс головой, издал настойчивое «гм» и снова улегся, повернувшись к Горену спиной. И вскоре захрапел так, что дюны затряслись.
Разозлившийся Горен бросился на песок. Но тут же вскочил на ноги и отправился искать Звездный Блеск.
Полунорканка забралась на дюну и разглядывала небо, плотно закутавшись в плащ. Она не обернулась, когда подошел Горен.
- Извини, - сказал он, едва отдышавшись. - Я трус. Я знаю, что это неправильно - сопротивляться магии. Думаю, большинство людей стремятся к ней и предпринимают все возможное, чтобы сотворить какое-нибудь чудо. А я все получаю даром, да еще и нос ворочу. - Он искоса, робко посмотрел на нее. - В общем, мы могли бы попробовать найти заклятие в liber sinistrorum.
-Ты…
- Тупица, я знаю. - Он попытался ее обнять. После всего, что они пережили вместе, их отношения могли бы измениться.
Ночь выдалась чудесная, возможно, последняя прекрасная ночь в ближайшее время. Завтра они снова окунутся в пучину войны и им придется решать очередные насущные задачи. Он хотел немного, всего чуть-чуть близости и тепла. Прислониться к родному плечу, на несколько минут забыть о мрачных мыслях и заботах. Набраться сил. Побыть рядом. Он хотел сказать ей, что она нужна ему. Что он даже не мыслит жизни отдельно от нее. Что ее настоящий незабываемый облик впервые увидел в мрачном подземелье, когда они, освободив Гламриха, бежали к Клинку Аонира. И теперь не может его забыть.
Ее образ возникал перед его мысленным взором, когда накатывали отчаяние или страх. Это было самым прекрасным в его жизни воспоминанием. Оно навсегда сохранится в его сердце. С ним для Горена не существует ничего непреодолимого. Ничего безнадежного. Зато есть то, за что имеет смысл бороться. Звездный Блеск отвернулась и стала спускаться вниз.
- Что такое? - прошептал он.
- Тебе приснился кошмар. - Звездный Блеск вытерла ему лоб платком. Он только сейчас почувствовал, что весь покрыт липким потом. - Что тебе снилось?
Он посмотрел на девушку и снова поразился, насколько по-другому она выглядит ночью. Днем она, конечно, была хорошенькой, но неброской, а вот ночью излучала особый свет, как будто ожившая звезда. Каждая линия отличалась изяществом, очертания казались слегка размытыми, а глаза… такие большие и темные… и все равно очень родные. В них таился фиолетовый блеск, словно они были аметистовыми. Горен решил, что она похожа на королеву.
Иногда, глядя на нее и не осмеливаясь дотронуться, он испытывал почти физическую боль. Как часто он мечтал набраться мужества и наконец поговорить с ней об их отношениях. О своих чувствах к ней. Но с его губ так и не сорвалось ни слова. Она была чересчур далекой, чересчур недостижимой. С Менором происходило то же самое, но он, Горен, не хотел по крайней мере лишиться последней надежды, объяснившись и услышав отказ. Все видели, что Вейлин Лунный Глаз мало интересуется худощавым вором, так же как и Звездный Блеск Гореном.
Они, безусловно, были друзьями, она всегда находилась рядом. Но он никогда не видел в ее глазах симпатии, не замечал особого взгляда, которым бы она смотрела только на него. Не пыталась она и держаться ближе к нему. По вечерам вела себя с ним так же, как с Бульдром… если не считать того, что отличающийся неуклюжестью Горен постоянно говорил что-то не так и всякий раз получал за это выговор.
С гномом Звездный Блеск вела себя гораздо мягче. Горена она частенько называла тугодумом, считала его слишком юным и незрелым; по ее мнению, он совершал ошибку за ошибкой. Горен злился и произносил слова, которые лучше было бы оставить при себе; и это только подтверждало ее правоту. Она считала его избалованным и далеким от реальной жизни недоумком, между ними не было ничего общего.
В принципе она вела себя разумно, не сближаясь с ним, потому что слишком уж глубокой была разделяющая их пропасть. Кто знает, что пришлось испытать девушке в Долине Слез? Возможно, ей была ненавистна даже мысль о прикосновении мужчины. И безусловно, ей, едва избавившейся от плена, не хотелось попасть в новую зависимость, зависимость от человека, который сам толком не знал, где его место, которого сжигала жажда мести, который боялся самого себя и всего, что скрывалось в его теле, что с каждым днем пробиралось все ближе и ближе к поверхности, пыталось освободиться.
- Горен, поговори со мной. - Звездный Блеск трясла его за плечо. - Тебе снова что-то снится.
- Я… я… - лепетал Горен.
Он с трудом отвлекся от охвативших его мыслей. Глупо думать о подобных вещах, когда существует нечто гораздо более важное. Почему с ней он постоянно ведет себя как неловкий ребенок? Неужели он не может прямо ответить на ее вопрос, не заикаясь и не отмалчиваясь?
Он выпрямился и потер лоб.
- Шейкур горит, - прошептал он. - Я вижу много немертвых и железных. Чувствую боль своего деда… Хотя это значит, что он пока еще жив. Над ними тень Малакея, и Ур упал…
- Он летал?
- Да… Я слышал шум его крыльев…
Какой-то хрип заставил их подскочить. Бульдр приподнялся и провел по взлохмаченным волосам.
- Что с вами случилось, молодежь? - спросил он. - Вы что, никогда не спите?
- Под твой храп это совсем непросто, - откликнулся Горен.
- Мальчик мой дорогой, это не храп. Таким образом я отгоняю как можно дальше всяких неприятных особей. Я постоянно начеку, правильно?
Горен усмехнулся.
- Но если уж говорить серьезно, - продолжал красноволосый гном, - к чему нам готовиться? Нет ли еще более плохих новостей, чем падение Шейкура?
- Нет, Бульдр. Я все время вижу одни и те же картины. Они ужасны. До падения еще далеко.
- От ветра ты узнал, что Шейкур пал после долгой кровавой битвы. Это прошлое или будущее?
Горен поразился:
- Про… прошлое или…
Бульдр медленно покачал головой:
- Тогда сейчас тебе снится совсем иное. Думаю, ты видишь и первое, и второе: прошлое и будущее. Одно уже произошло, другое - еще нет. Ты должен обратить внимание на нечто имеющее непосредственное отношение к тебе самому.
- Ну… мой отец там. Что касается его, тут я совершенно уверен, что это не будущее.
- Я тоже, потому что, если Крэйг и остальные выкинули его из Норимара, он первым делом должен отправиться именно туда. Подобное поведение вполне логично, потому что Шейкур имеет удобное стратегическое положение, а Руорим и сам шейкан. Если Хокан Ашир планировал нападение…
- К чему ты клонишь? - удивленно перебил его Горен. - Что я должен делать?
- Перестать сопротивляться своей магии,- вместо Бульдра тихо ответила Звездный Блеск. - Прими то, что носишь в себе, и это поможет привести дела в порядок. Только так ты можешь помериться силами с Руоримом, он ведь все-таки маг.
Горен отвернулся, схватившись за грудь.
- Я ношу в себе душу безумца, - прошептал он. - И его ману. Я боюсь ее выпустить. Это снова разбудит его и сотрет меня в порошок. Я разрушу все, что хочу сохранить. Нет, не согласен.
Некоторое время все молчали. Потом заговорила Звездный Блеск:
- Тогда хотя бы позволь мне найти подходящее заклятие в Гримуаре. Оно раз и навсегда разрушит все потуги Руорима. Иначе зачем ты таскаешь книгу с собой?
- А зачем я таскаю с собой эти доспехи, которые уже сослужили свою службу? - пробормотал Горен.
После событий, развернувшихся у Клинка Аонира, доспехи Серебряное Пламя сжались. Теперь они сидели на Горене как влитые, но металл потускнел и покрылся пятнами. Они уже не казались надежной защитой, скорее, могли развалиться в любой момент. Горен не собирался брать доспехи с собой, но они просто не обратили внимания на его желания и не захотели сниматься с его тела. Звездный Блеск вздрогнула.
- Почему ты ведешь себя как упрямый ребенок? - возмущалась она. - Ты так никогда и не вырастешь!
- А почему ты меня постоянно пилишь? - зашипел он с не меньшей злостью.
Рассерженная Звездный Блеск пошла прочь. Бульдр вздохнул:
- Времена грядут веселые. Не могли бы вы оба не ссориться хотя бы один день или одну ночь? Хуже влюбленных, честное слово.
- Что ты несешь? - Горен почувствовал, как краснеет, но, к счастью, в темноте этого никто не заметил. - Тебе-то какая разница?
- Ради молота Нитхальфа, не впутывай в это дело меня, ладно? - Бульдр со смехом поднял руки вверх.- Ведь это мне приходится путешествовать с вами, а не наоборот. А если вы не прекратите, то я совсем скоро сменю направление: двинусь на запад, в сторону Виндхолма, где есть приличное пиво и хорошее жаркое, и перестану корчить из себя героя! - Он затряс головой, издал настойчивое «гм» и снова улегся, повернувшись к Горену спиной. И вскоре захрапел так, что дюны затряслись.
Разозлившийся Горен бросился на песок. Но тут же вскочил на ноги и отправился искать Звездный Блеск.
Полунорканка забралась на дюну и разглядывала небо, плотно закутавшись в плащ. Она не обернулась, когда подошел Горен.
- Извини, - сказал он, едва отдышавшись. - Я трус. Я знаю, что это неправильно - сопротивляться магии. Думаю, большинство людей стремятся к ней и предпринимают все возможное, чтобы сотворить какое-нибудь чудо. А я все получаю даром, да еще и нос ворочу. - Он искоса, робко посмотрел на нее. - В общем, мы могли бы попробовать найти заклятие в liber sinistrorum.
-Ты…
- Тупица, я знаю. - Он попытался ее обнять. После всего, что они пережили вместе, их отношения могли бы измениться.
Ночь выдалась чудесная, возможно, последняя прекрасная ночь в ближайшее время. Завтра они снова окунутся в пучину войны и им придется решать очередные насущные задачи. Он хотел немного, всего чуть-чуть близости и тепла. Прислониться к родному плечу, на несколько минут забыть о мрачных мыслях и заботах. Набраться сил. Побыть рядом. Он хотел сказать ей, что она нужна ему. Что он даже не мыслит жизни отдельно от нее. Что ее настоящий незабываемый облик впервые увидел в мрачном подземелье, когда они, освободив Гламриха, бежали к Клинку Аонира. И теперь не может его забыть.
Ее образ возникал перед его мысленным взором, когда накатывали отчаяние или страх. Это было самым прекрасным в его жизни воспоминанием. Оно навсегда сохранится в его сердце. С ним для Горена не существует ничего непреодолимого. Ничего безнадежного. Зато есть то, за что имеет смысл бороться. Звездный Блеск отвернулась и стала спускаться вниз.