Страница:
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- 6
- 7
- 8
- Следующая »
- Последняя >>
Линкольн Чайлд, Дуглас Престон
Две могилы
Douglas Preston and Lincoln Child
TWO GRAVES
Copyright © 2012 by Splendide Mendax, Inc. and Lincoln Child
This edition published by arrangement with Grand Central Publishing, New York, New York, USA. All rights reserved.
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
TWO GRAVES
Copyright © 2012 by Splendide Mendax, Inc. and Lincoln Child
This edition published by arrangement with Grand Central Publishing, New York, New York, USA. All rights reserved.
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
Линкольн Чайлд посвящает эту книгу своей дочери Веронике
Дуглас Престон посвящает эту книгу Форресту Фенну
Прежде чем ступить на дорогу мести, вырой две могилы.
Конфуций
Часть первая
18.00
Женщина с глазами фиалкового цвета медленно шла по аллее Центрального парка, спрятав руки в карманах длинного плаща. Ее старший брат шагал рядом и беспокойно озирался по сторонам.
– Который час? – в очередной раз спросила она.
– Ровно шесть.
Был тихий, безветренный вечер середины ноября, угасающее солнце отбрасывало на лужайки парка густые тени. Они пересекли Ист-драйв, миновали статую Ханса Кристиана Андерсена и поднялись на небольшой пригорок. Затем, словно одновременно захваченные одной и той же мыслью, остановились. Впереди, на дальнем берегу пруда Консерватори-Уотер, виднелся мемориальный лодочный домик, выглядевший игрушечным рядом с мощным крепостным валом зданий на Пятой авеню. Все вокруг напоминало ожившую поздравительную открытку: небольшое озерцо с отражающимся в нем небом апельсинового цвета; крохотные модели яхт, рассекающие водную гладь под восторженные крики детворы. В просвете между двумя небоскребами только что показалась полная луна.
У женщины вдруг пересохло во рту, ожерелье из речного жемчуга сдавило горло.
– Джадсон, – сказала она, – я не уверена, что смогу это сделать.
Брат ободряюще сжал ее ладонь:
– Все будет хорошо.
Она взглянула на раскинувшуюся перед ней живописную картину, отчего сердце забилось еще сильнее. Вдалеке пиликал на скрипке уличный музыкант, усевшись на каменный парапет у пруда. Молодую парочку на скамейке возле лодочного домика, похоже, не волновало ничего, кроме них самих. На соседней лавочке длинноволосый мужчина атлетического телосложения читал «Уолл-стрит джорнал». Посетители парка и бегуны тоненькими ручейками протекали мимо. В тени лодочного домика укладывался на ночлег какой-то бродяга.
И еще там, возле озера, неподвижно стоял он – стройный мужчина в длинном бежевом пальто элегантного покроя, со светлыми волосами, поблескивающими платиной в закатном свете.
Женщина шумно вздохнула.
– Иди, – хрипло произнес Джадсон и отпустил ее руку. – Я буду рядом.
Как только женщина сделала первый шаг, все вокруг для нее перестало существовать. Остался только человек, наблюдающий за ее приближением. Тысячи раз она воображала себе этот момент, прокручивала его в голове во множестве вариантов, всегда заканчивающихся одной горькой мыслью: нет, этого никогда не случится, это всего лишь мечты. И вот он перед ней наяву. Постаревший, но не сильно: мраморно-белая кожа, прекрасные аристократические черты лица, блестящие глаза, которые пристально разглядывали ее, пробуждая целую бурю чувств, воспоминаний и – даже сейчас, несмотря на серьезную опасность, – страсти.
Она остановилась в нескольких шагах от него.
– Это и в самом деле ты? – спросил Пендергаст.
От волнения он вдруг перешел на протяжный южный выговор.
Женщина попыталась улыбнуться:
– Алоизий, мне жаль. Мне очень, очень жаль.
Он не ответил. Теперь, много лет спустя, она уже не могла прочитать мысли, скрывающиеся в глубине его серебристых глаз. Что там таится? Презрение? Ненависть? Любовь?
Поперек его щеки тянулся узкий, недавно появившийся шрам. Женщина легонько дотронулась до него кончиком пальца. Затем указала на небо.
– Посмотри, – прошептала она. – Столько лет прошло, а луна у нас все та же.
Повинуясь ее жесту, Пендергаст перевел взгляд в ту сторону. Полная луна поднималась над крышами домов на Пятой авеню, четко выделяясь на перламутрово-розовом небосводе, цвет которого с высотой постепенно переходил в холодный темно-фиолетовый. Пендергаст вздрогнул. Когда он снова повернулся к женщине, на его лице было совсем другое выражение.
– Хелен, – прошептал он. – Боже мой, я был уверен, что ты умерла.
Она молча взяла его под руку и, пока он снова не задумался, повела за собой вокруг озера.
– Джадсон сказал, что ты собираешься увезти меня от… от всего этого, – напомнила она.
– Да. Сейчас мы вернемся в мою квартиру в «Дакоте». А оттуда отправимся в… – Он на мгновение замолчал. – Чем меньше мы станем говорить об этом, тем лучше. Достаточно того, что тебе там нечего будет бояться.
Хелен порывисто сжала его руку:
– Нечего бояться. Ты даже не представляешь, как замечательно это звучит.
– Пора снова налаживать твою жизнь. – Он достал из кармана пиджака золотое кольцо с большим звездчатым сапфиром. – Давай начнем все сначала. Узнаешь его?
При взгляде на украшение ее глаза засияли.
– Даже не представляла, что увижу его снова.
– А я не представлял, что вновь смогу надеть его на твой палец, пока Джадсон не сказал, что ты жива. Я знал: он сказал правду, хотя никто другой и не поверил.
Он взял ее за левое предплечье, собираясь надеть кольцо. Его глаза расширились, когда он увидел культю кисти с давно затянувшимся шрамом.
– Понятно, – только и сказал Пендергаст. – Ну конечно.
Казалось, будто они долго танцевали сложный, изысканный танец, и вот он внезапно оборвался.
– Хелен, – спросил он резко, – зачем ты согласилась с этим ужасным планом? Почему скрывала от меня столько всего? Почему не…
– Давай не будем об этом сейчас, – перебила она его. – Всему есть причины. Это страшная история, по-настоящему страшная. Я расскажу тебе все. Но не здесь и не сейчас. Пожалуйста, надень мне кольцо на палец, и давай уйдем отсюда.
Она подняла правую руку, и он сделал то, о чем она просила. При этом его взгляд скользнул в сторону.
Внезапно Пендергаст напрягся. Еще мгновение он держал Хелен за руку, а затем с обманчивым спокойствием повернулся туда, где стоял ее брат, и жестом подозвал его.
– Джадсон, – услышала она его тихий голос, – уведи Хелен отсюда. Без спешки, но как можно скорее.
Страх, только-только начавший отступать, снова пронзил ей грудь.
– Алоизий, что такое…
Пендергаст оборвал ее вопрос, коротко покачав головой.
– Отведи ее в «Дакоту», – сказал он Джадсону. – Встретимся там. Пожалуйста, скорее! Идите же!
Джадсон взял Хелен за руку и направился к выходу с таким видом, словно ожидал чего-то подобного.
– Что случилось? – спросила она.
Ответа не было.
Хелен обернулась и с ужасом увидела, что Пендергаст поднял пистолет и направил его на одного из судомоделистов.
– Встаньте! – приказал он. – И держите руки так, чтобы я их видел!
– Джадсон… – снова начала она.
Вместо ответа брат прибавил шагу, увлекая ее за собой.
Неожиданно позади прозвучал выстрел.
– Бегите! – закричал Пендергаст.
Идиллическая сценка мгновенно превратилась в хаос. Люди с воплями разбегались в разные стороны. Джадсон резко дернул сестру за руку, и они тоже побежали.
Захлебывающийся лай автоматной очереди разрезал воздух. Внезапно Джадсон отпустил руку Хелен и упал.
Сначала она решила, что он споткнулся. Но тут же увидела текущую из-под пиджака кровь.
– Джадсон! – ахнула она и наклонилась над братом.
Он лежал на боку, скорчившись от боли, и пытался что-то сказать дрожащими губами.
– Не останавливайся! – прохрипел он, задыхаясь. – Беги…
Опять загрохотали выстрелы, новая порция свистящей смерти прошила траву, с глухим стуком ударяя пулями о землю, и Джадсона опрокинуло на спину.
– Нет! – вскрикнула Хелен, отпрыгивая в сторону.
Хаос все увеличивался: вопли ужаса, треск автоматных очередей, топот бегущих людей. Но Хелен ничего этого не слышала. Упав на колени, она с отчаянием смотрела в открытые, но уже не видящие глаза брата.
– Джадсон! – повторяла она. – Джадсон!
Спустя несколько секунд, а может, и больше – она не смогла бы определить – Пендергаст окликнул ее по имени. Она подняла голову. Он бежал к ней, отстреливаясь из пистолета.
– К Пятой авеню! – крикнул он. – Беги к Пятой…
Раздался еще один выстрел, и Пендергаст тоже упал на землю. Новое потрясение заставило Хелен очнуться, и она вскочила на ноги. Ее плащ насквозь пропитался кровью брата. Алоизий был еще жив, он сумел подняться и спрятаться за скамейкой, продолжая стрелять в ту парочку, что еще минуту назад не интересовалась ничем, кроме поцелуев.
«Он прикрывает мое бегство».
Развернувшись, она понеслась со всех ног. Нужно добежать до Пятой авеню и затеряться в толпе, потом пробраться в «Дакоту» и там встретиться с Алоизием… Ее скачущие в панике мысли были прерваны новыми выстрелами и криками испуганных людей.
Хелен упорно бежала вперед. Пятая авеню была уже совсем рядом, за каменными воротами парка. Всего полсотни шагов…
– Хелен! – услышала она далекий голос Пендергаста. – Посмотри налево! Налево!
Она взглянула налево и увидела в тени деревьев двух мужчин в спортивных костюмах, мчащихся прямо на нее.
Хелен свернула с главной дороги к растущим чуть в стороне платанам и снова обернулась. Спортсмены следовали за ней и быстро сокращали расстояние.
Прозвучало еще несколько выстрелов. Хелен рванула изо всех сил, но острые каблуки туфель проваливались в мягкую землю, замедляя продвижение. Тут она почувствовала сильный толчок в спину и упала на землю. Кто-то ухватил ее за воротник плаща и грубо поднял на ноги. Она сопротивлялась, отчаянно крича, но двое мужчин вцепились в нее и поволокли к выходу из парка. Хелен с ужасом поняла, что узнает их лица.
– Алоизий! – обернувшись назад, завопила она во всю мощь своих легких. – Помоги! Я их знаю! «Der Bund»…[1] «Ковенант»… Они убьют меня! Помоги, ради бога…
В меркнущем свете она едва разглядела Пендергаста. Он спешил к ней, сильно прихрамывая, из раненой ноги сочилась кровь.
На Пятой авеню у обочины стояло в ожидании такси… в ожидании Хелен и ее похитителей.
– Алоизий! – в отчаянии снова закричала она.
Один из мужчин открыл заднюю дверцу автомобиля и втолкнул женщину внутрь. Пуля ударила в каленое лобовое стекло машины.
– Los! Verschwinden wir hier! – прорычал один из бегунов. – Gib Gas![2]
Хелен сопротивлялась как могла, но такси уже отъезжало от обочины. Здоровой рукой она попыталась дотянуться до ручки дверцы. На какое-то мгновение она разглядела Пендергаста в глубине парка. Он стоял на коленях и смотрел в ее сторону.
– Нет! – завопила она, все еще сопротивляясь. – Нет!
– Halt die Schnauze![3] – пролаял один из мужчин.
Он замахнулся кулаком, ударил Хелен в висок… и она погрузилась в темноту.
– Который час? – в очередной раз спросила она.
– Ровно шесть.
Был тихий, безветренный вечер середины ноября, угасающее солнце отбрасывало на лужайки парка густые тени. Они пересекли Ист-драйв, миновали статую Ханса Кристиана Андерсена и поднялись на небольшой пригорок. Затем, словно одновременно захваченные одной и той же мыслью, остановились. Впереди, на дальнем берегу пруда Консерватори-Уотер, виднелся мемориальный лодочный домик, выглядевший игрушечным рядом с мощным крепостным валом зданий на Пятой авеню. Все вокруг напоминало ожившую поздравительную открытку: небольшое озерцо с отражающимся в нем небом апельсинового цвета; крохотные модели яхт, рассекающие водную гладь под восторженные крики детворы. В просвете между двумя небоскребами только что показалась полная луна.
У женщины вдруг пересохло во рту, ожерелье из речного жемчуга сдавило горло.
– Джадсон, – сказала она, – я не уверена, что смогу это сделать.
Брат ободряюще сжал ее ладонь:
– Все будет хорошо.
Она взглянула на раскинувшуюся перед ней живописную картину, отчего сердце забилось еще сильнее. Вдалеке пиликал на скрипке уличный музыкант, усевшись на каменный парапет у пруда. Молодую парочку на скамейке возле лодочного домика, похоже, не волновало ничего, кроме них самих. На соседней лавочке длинноволосый мужчина атлетического телосложения читал «Уолл-стрит джорнал». Посетители парка и бегуны тоненькими ручейками протекали мимо. В тени лодочного домика укладывался на ночлег какой-то бродяга.
И еще там, возле озера, неподвижно стоял он – стройный мужчина в длинном бежевом пальто элегантного покроя, со светлыми волосами, поблескивающими платиной в закатном свете.
Женщина шумно вздохнула.
– Иди, – хрипло произнес Джадсон и отпустил ее руку. – Я буду рядом.
Как только женщина сделала первый шаг, все вокруг для нее перестало существовать. Остался только человек, наблюдающий за ее приближением. Тысячи раз она воображала себе этот момент, прокручивала его в голове во множестве вариантов, всегда заканчивающихся одной горькой мыслью: нет, этого никогда не случится, это всего лишь мечты. И вот он перед ней наяву. Постаревший, но не сильно: мраморно-белая кожа, прекрасные аристократические черты лица, блестящие глаза, которые пристально разглядывали ее, пробуждая целую бурю чувств, воспоминаний и – даже сейчас, несмотря на серьезную опасность, – страсти.
Она остановилась в нескольких шагах от него.
– Это и в самом деле ты? – спросил Пендергаст.
От волнения он вдруг перешел на протяжный южный выговор.
Женщина попыталась улыбнуться:
– Алоизий, мне жаль. Мне очень, очень жаль.
Он не ответил. Теперь, много лет спустя, она уже не могла прочитать мысли, скрывающиеся в глубине его серебристых глаз. Что там таится? Презрение? Ненависть? Любовь?
Поперек его щеки тянулся узкий, недавно появившийся шрам. Женщина легонько дотронулась до него кончиком пальца. Затем указала на небо.
– Посмотри, – прошептала она. – Столько лет прошло, а луна у нас все та же.
Повинуясь ее жесту, Пендергаст перевел взгляд в ту сторону. Полная луна поднималась над крышами домов на Пятой авеню, четко выделяясь на перламутрово-розовом небосводе, цвет которого с высотой постепенно переходил в холодный темно-фиолетовый. Пендергаст вздрогнул. Когда он снова повернулся к женщине, на его лице было совсем другое выражение.
– Хелен, – прошептал он. – Боже мой, я был уверен, что ты умерла.
Она молча взяла его под руку и, пока он снова не задумался, повела за собой вокруг озера.
– Джадсон сказал, что ты собираешься увезти меня от… от всего этого, – напомнила она.
– Да. Сейчас мы вернемся в мою квартиру в «Дакоте». А оттуда отправимся в… – Он на мгновение замолчал. – Чем меньше мы станем говорить об этом, тем лучше. Достаточно того, что тебе там нечего будет бояться.
Хелен порывисто сжала его руку:
– Нечего бояться. Ты даже не представляешь, как замечательно это звучит.
– Пора снова налаживать твою жизнь. – Он достал из кармана пиджака золотое кольцо с большим звездчатым сапфиром. – Давай начнем все сначала. Узнаешь его?
При взгляде на украшение ее глаза засияли.
– Даже не представляла, что увижу его снова.
– А я не представлял, что вновь смогу надеть его на твой палец, пока Джадсон не сказал, что ты жива. Я знал: он сказал правду, хотя никто другой и не поверил.
Он взял ее за левое предплечье, собираясь надеть кольцо. Его глаза расширились, когда он увидел культю кисти с давно затянувшимся шрамом.
– Понятно, – только и сказал Пендергаст. – Ну конечно.
Казалось, будто они долго танцевали сложный, изысканный танец, и вот он внезапно оборвался.
– Хелен, – спросил он резко, – зачем ты согласилась с этим ужасным планом? Почему скрывала от меня столько всего? Почему не…
– Давай не будем об этом сейчас, – перебила она его. – Всему есть причины. Это страшная история, по-настоящему страшная. Я расскажу тебе все. Но не здесь и не сейчас. Пожалуйста, надень мне кольцо на палец, и давай уйдем отсюда.
Она подняла правую руку, и он сделал то, о чем она просила. При этом его взгляд скользнул в сторону.
Внезапно Пендергаст напрягся. Еще мгновение он держал Хелен за руку, а затем с обманчивым спокойствием повернулся туда, где стоял ее брат, и жестом подозвал его.
– Джадсон, – услышала она его тихий голос, – уведи Хелен отсюда. Без спешки, но как можно скорее.
Страх, только-только начавший отступать, снова пронзил ей грудь.
– Алоизий, что такое…
Пендергаст оборвал ее вопрос, коротко покачав головой.
– Отведи ее в «Дакоту», – сказал он Джадсону. – Встретимся там. Пожалуйста, скорее! Идите же!
Джадсон взял Хелен за руку и направился к выходу с таким видом, словно ожидал чего-то подобного.
– Что случилось? – спросила она.
Ответа не было.
Хелен обернулась и с ужасом увидела, что Пендергаст поднял пистолет и направил его на одного из судомоделистов.
– Встаньте! – приказал он. – И держите руки так, чтобы я их видел!
– Джадсон… – снова начала она.
Вместо ответа брат прибавил шагу, увлекая ее за собой.
Неожиданно позади прозвучал выстрел.
– Бегите! – закричал Пендергаст.
Идиллическая сценка мгновенно превратилась в хаос. Люди с воплями разбегались в разные стороны. Джадсон резко дернул сестру за руку, и они тоже побежали.
Захлебывающийся лай автоматной очереди разрезал воздух. Внезапно Джадсон отпустил руку Хелен и упал.
Сначала она решила, что он споткнулся. Но тут же увидела текущую из-под пиджака кровь.
– Джадсон! – ахнула она и наклонилась над братом.
Он лежал на боку, скорчившись от боли, и пытался что-то сказать дрожащими губами.
– Не останавливайся! – прохрипел он, задыхаясь. – Беги…
Опять загрохотали выстрелы, новая порция свистящей смерти прошила траву, с глухим стуком ударяя пулями о землю, и Джадсона опрокинуло на спину.
– Нет! – вскрикнула Хелен, отпрыгивая в сторону.
Хаос все увеличивался: вопли ужаса, треск автоматных очередей, топот бегущих людей. Но Хелен ничего этого не слышала. Упав на колени, она с отчаянием смотрела в открытые, но уже не видящие глаза брата.
– Джадсон! – повторяла она. – Джадсон!
Спустя несколько секунд, а может, и больше – она не смогла бы определить – Пендергаст окликнул ее по имени. Она подняла голову. Он бежал к ней, отстреливаясь из пистолета.
– К Пятой авеню! – крикнул он. – Беги к Пятой…
Раздался еще один выстрел, и Пендергаст тоже упал на землю. Новое потрясение заставило Хелен очнуться, и она вскочила на ноги. Ее плащ насквозь пропитался кровью брата. Алоизий был еще жив, он сумел подняться и спрятаться за скамейкой, продолжая стрелять в ту парочку, что еще минуту назад не интересовалась ничем, кроме поцелуев.
«Он прикрывает мое бегство».
Развернувшись, она понеслась со всех ног. Нужно добежать до Пятой авеню и затеряться в толпе, потом пробраться в «Дакоту» и там встретиться с Алоизием… Ее скачущие в панике мысли были прерваны новыми выстрелами и криками испуганных людей.
Хелен упорно бежала вперед. Пятая авеню была уже совсем рядом, за каменными воротами парка. Всего полсотни шагов…
– Хелен! – услышала она далекий голос Пендергаста. – Посмотри налево! Налево!
Она взглянула налево и увидела в тени деревьев двух мужчин в спортивных костюмах, мчащихся прямо на нее.
Хелен свернула с главной дороги к растущим чуть в стороне платанам и снова обернулась. Спортсмены следовали за ней и быстро сокращали расстояние.
Прозвучало еще несколько выстрелов. Хелен рванула изо всех сил, но острые каблуки туфель проваливались в мягкую землю, замедляя продвижение. Тут она почувствовала сильный толчок в спину и упала на землю. Кто-то ухватил ее за воротник плаща и грубо поднял на ноги. Она сопротивлялась, отчаянно крича, но двое мужчин вцепились в нее и поволокли к выходу из парка. Хелен с ужасом поняла, что узнает их лица.
– Алоизий! – обернувшись назад, завопила она во всю мощь своих легких. – Помоги! Я их знаю! «Der Bund»…[1] «Ковенант»… Они убьют меня! Помоги, ради бога…
В меркнущем свете она едва разглядела Пендергаста. Он спешил к ней, сильно прихрамывая, из раненой ноги сочилась кровь.
На Пятой авеню у обочины стояло в ожидании такси… в ожидании Хелен и ее похитителей.
– Алоизий! – в отчаянии снова закричала она.
Один из мужчин открыл заднюю дверцу автомобиля и втолкнул женщину внутрь. Пуля ударила в каленое лобовое стекло машины.
– Los! Verschwinden wir hier! – прорычал один из бегунов. – Gib Gas![2]
Хелен сопротивлялась как могла, но такси уже отъезжало от обочины. Здоровой рукой она попыталась дотянуться до ручки дверцы. На какое-то мгновение она разглядела Пендергаста в глубине парка. Он стоял на коленях и смотрел в ее сторону.
– Нет! – завопила она, все еще сопротивляясь. – Нет!
– Halt die Schnauze![3] – пролаял один из мужчин.
Он замахнулся кулаком, ударил Хелен в висок… и она погрузилась в темноту.
+ Шесть часов
Врач в помятом операционном костюме выглянул в приемную реанимационного отделения больницы Леннокс-Хилл.
– Вы хотели поговорить с ним. Он в сознании.
– Слава богу! – Лейтенант Винсент д’Агоста из нью-йоркской полиции положил в карман блокнот, который только что внимательно изучал, и поднялся. – Как он?
– Ничего опасного. – Врач раздраженно поморщился. – Хотя медики всегда оказываются самыми неприятными пациентами.
– Он не… – начал д’Агоста, но тут же оборвал себя и двинулся вслед за доктором.
Специальный агент Пендергаст был весь облеплен контрольными датчиками. Ему поставили капельницу в нос вставили кислородную канюлю. На одеяле лежала медицинская карта, в руке пациент держал рентгеновский снимок. Кожа агента, и без того всегда бледная, приобрела белизну фарфора. Врач склонился над больным и о чем-то беседовал с ним. Хотя д’Агоста слышал только ответы Пендергаста, было очевидно, что эти двое никак не могут прийти к согласию.
– Об этом не может быть и речи, – заявил врач в тот момент, когда д’Агоста подошел ближе. – Вы потеряли слишком много крови, да и сама рана – не говоря уже о повреждении двух ребер – нуждается в лечении и тщательном медицинском контроле.
– Но, доктор. – Обычно Пендергаст казался воплощением южного аристократизма, однако сейчас он шипел, как картофель на сковородке. – Пуля всего лишь задела икроножную мышцу. Большая и малая берцовые кости остались целы. И рана оказалась чистой, даже операции не потребовалось.
– Но потеря крови…
– Да, насчет потери крови, – перебил его Пендергаст. – Какую дозу мне ввели?
– Одинарную, – ответил врач после паузы.
– Одинарную. Возможно, чуть зацепило бедренно-подколенную вену. – Он взмахнул рентгеновским снимком, как знаменем. – Что касается costae verae[4], то вы же сами сказали: повреждены, а не сломаны. Головки пятого и шестого ребра смещены относительно позвоночного столба на два миллиметра. Но истинные ребра эластичны и быстро восстанавливаются.
– Доктор Пендергаст, – вскипел врач, – я не могу разрешить вам уйти из больницы в таком состоянии. Вы пациент…
– Напротив, доктор, вы не можете помешать мне уйти. Мои жизненные показатели в пределах допустимого. Рана не опасна, я сам о ней позабочусь.
– Я отмечу в медицинской карте, что вы ушли из больницы вопреки моим рекомендациям.
– Превосходно. – Пендергаст хлопнул рентгеновским снимком о соседний стол, словно игральной картой. – А потом вы меня отпустите?
Врач бросил на пациента последний раздраженный взгляд, повернулся и вышел из палаты в сопровождении коллеги, который привел д’Агосту.
Пендергаст взглянул на лейтенанта так, будто только что его увидел:
– Винсент!
Д’Агоста тут же подошел к койке:
– Боже мой, Пендергаст. Я так расстроен…
– Почему вы не с Констанс?
– С ней все в порядке. В «Маунт-Мёрси» ввели повышенные меры безопасности. Я хотел убедиться, – он сделал паузу, чтобы справиться с собственным голосом, – что с вами все в порядке.
– Спасибо. Много шума из ничего.
Пендергаст извлек канюлю из носа, вытащил иглу из вены возле локтя, затем отстегнул манжету для измерения кровяного давления и пульса. Потянул за рычаг, регулирующий угол подъема спинки, и сел. Движения его были замедленными, почти автоматическими. Д’Агоста понял, что этот человек держится исключительно за счет своей железной воли.
– Вы что, действительно собрались уходить из больницы?
Пендергаст обернулся, и огонь в его глазах – раскаленные угли на помертвевшем лице – прожег д’Агосту насквозь.
– Что с Проктором? – спросил Пендергаст, спуская ноги с постели.
– Они уверяют, что все замечательно. Учитывая обстоятельства. Несколько сломанных ребер там, где пули попали в бронежилет.
– А Джадсон?
Д’Агоста покачал головой.
– Принесите мою одежду, – попросил Пендергаст, кивнув в сторону шкафа.
Лейтенант заколебался, но понял, что спорить бесполезно.
Пендергаст поднялся на ноги, едва заметно покачнулся, но тут же выпрямился. Д’Агоста протянул ему одежду и задернул занавеску у кровати.
– Вы можете хотя бы объяснить, что случилось в парке? – спросил лейтенант, обращаясь к занавеске. – В новостях сообщили, что сумасшедший маньяк застрелил пятерых человек.
– У меня нет времени на объяснения.
– Сожалею, но вы не выйдете отсюда, пока все мне не расскажете. – Он вынул из кармана блокнот.
– Хорошо, мы поговорим, пока я буду одеваться. А потом я уйду.
Д’Агоста пожал плечами. Большего он бы вряд ли добился.
– Это было похищение, спланированное заранее и очень тщательно. Они убили Джадсона и похитили мою жену.
– Кто они?
– Тайная организация нацистов или их потомков, именуемая «Der Bund».
– Нацисты? Господи, но зачем?
– Их мотивы остаются для меня неясными.
– Мне нужны подробности происшествия.
Голос Пендергаста глухо доносился из-за занавески:
– Я должен был встретиться с Хелен возле лодочного домика, чтобы увести ее и спрятать от этих подонков. Хелен с Джадсоном пришли ровно в шесть, как мы и договаривались. Я быстро определил, что за нами следят. Один из судомоделистов выглядел крайне подозрительно. Он абсолютно не разбирался в яхтах и очень нервничал – сильно потел, хотя было прохладно. Я окликнул его и приказал поднять руки. Это ускорило развязку.
Д’Агоста сделал пометку в блокноте:
– Сколько всего их было?
– По меньшей мере семеро, – ответил Пендергаст после паузы. – Этот любитель яхт. Влюбленная парочка на скамейке в парке – именно они убили Джадсона. Тот, что притворялся бродягой, а потом выстрелил в Проктора. Ваши компьютерщики наверняка уже восстановили картину перестрелки. И еще трое: два спортсмена, похитившие Хелен, и водитель такси, в которое ее затолкали.
Пендергаст вышел из-за занавески. Его обычно безупречный костюм выглядел неважно: пиджак был испачкан в траве, нижняя часть брюк порвана и запятнана засохшей кровью. Пендергаст посмотрел на д’Агосту и поправил галстук.
– Всего хорошего, Винсент.
– Подождите. А как они… как этот «Der Bund» узнал о вашей встрече?
– Отличный вопрос.
Пендергаст взял металлическую трость и повернулся к выходу. Д’Агоста удержал его за руку:
– Это безумие – уходить отсюда в таком состоянии. Могу ли я чем-нибудь помочь вам?
– Да. – Пендергаст выхватил у него блокнот с ручкой и быстро записал ряд цифр. – Это номерной знак такси, на котором увезли Хелен. Мне удалось разобрать все, кроме двух последних цифр. Сделайте все возможное, чтобы разыскать его. Есть еще номер лицензии, но подозреваю, что он ничем не поможет.
Д’Агоста забрал у него блокнот:
– Я найду этот автомобиль.
– Объявите Хелен в розыск. Это будет трудно сделать, по официальным данным она умерла, но придумайте что-нибудь. Я пришлю вам ее фотографию пятнадцатилетней давности. Воспользуйтесь программой судебной экспертизы, чтобы состарить ее.
– Что-нибудь еще?
Пендергаст резко мотнул головой:
– Просто найдите это такси.
Он, прихрамывая, вышел из палаты и заковылял по вестибюлю, с каждым шагом двигаясь все быстрее.
– Вы хотели поговорить с ним. Он в сознании.
– Слава богу! – Лейтенант Винсент д’Агоста из нью-йоркской полиции положил в карман блокнот, который только что внимательно изучал, и поднялся. – Как он?
– Ничего опасного. – Врач раздраженно поморщился. – Хотя медики всегда оказываются самыми неприятными пациентами.
– Он не… – начал д’Агоста, но тут же оборвал себя и двинулся вслед за доктором.
Специальный агент Пендергаст был весь облеплен контрольными датчиками. Ему поставили капельницу в нос вставили кислородную канюлю. На одеяле лежала медицинская карта, в руке пациент держал рентгеновский снимок. Кожа агента, и без того всегда бледная, приобрела белизну фарфора. Врач склонился над больным и о чем-то беседовал с ним. Хотя д’Агоста слышал только ответы Пендергаста, было очевидно, что эти двое никак не могут прийти к согласию.
– Об этом не может быть и речи, – заявил врач в тот момент, когда д’Агоста подошел ближе. – Вы потеряли слишком много крови, да и сама рана – не говоря уже о повреждении двух ребер – нуждается в лечении и тщательном медицинском контроле.
– Но, доктор. – Обычно Пендергаст казался воплощением южного аристократизма, однако сейчас он шипел, как картофель на сковородке. – Пуля всего лишь задела икроножную мышцу. Большая и малая берцовые кости остались целы. И рана оказалась чистой, даже операции не потребовалось.
– Но потеря крови…
– Да, насчет потери крови, – перебил его Пендергаст. – Какую дозу мне ввели?
– Одинарную, – ответил врач после паузы.
– Одинарную. Возможно, чуть зацепило бедренно-подколенную вену. – Он взмахнул рентгеновским снимком, как знаменем. – Что касается costae verae[4], то вы же сами сказали: повреждены, а не сломаны. Головки пятого и шестого ребра смещены относительно позвоночного столба на два миллиметра. Но истинные ребра эластичны и быстро восстанавливаются.
– Доктор Пендергаст, – вскипел врач, – я не могу разрешить вам уйти из больницы в таком состоянии. Вы пациент…
– Напротив, доктор, вы не можете помешать мне уйти. Мои жизненные показатели в пределах допустимого. Рана не опасна, я сам о ней позабочусь.
– Я отмечу в медицинской карте, что вы ушли из больницы вопреки моим рекомендациям.
– Превосходно. – Пендергаст хлопнул рентгеновским снимком о соседний стол, словно игральной картой. – А потом вы меня отпустите?
Врач бросил на пациента последний раздраженный взгляд, повернулся и вышел из палаты в сопровождении коллеги, который привел д’Агосту.
Пендергаст взглянул на лейтенанта так, будто только что его увидел:
– Винсент!
Д’Агоста тут же подошел к койке:
– Боже мой, Пендергаст. Я так расстроен…
– Почему вы не с Констанс?
– С ней все в порядке. В «Маунт-Мёрси» ввели повышенные меры безопасности. Я хотел убедиться, – он сделал паузу, чтобы справиться с собственным голосом, – что с вами все в порядке.
– Спасибо. Много шума из ничего.
Пендергаст извлек канюлю из носа, вытащил иглу из вены возле локтя, затем отстегнул манжету для измерения кровяного давления и пульса. Потянул за рычаг, регулирующий угол подъема спинки, и сел. Движения его были замедленными, почти автоматическими. Д’Агоста понял, что этот человек держится исключительно за счет своей железной воли.
– Вы что, действительно собрались уходить из больницы?
Пендергаст обернулся, и огонь в его глазах – раскаленные угли на помертвевшем лице – прожег д’Агосту насквозь.
– Что с Проктором? – спросил Пендергаст, спуская ноги с постели.
– Они уверяют, что все замечательно. Учитывая обстоятельства. Несколько сломанных ребер там, где пули попали в бронежилет.
– А Джадсон?
Д’Агоста покачал головой.
– Принесите мою одежду, – попросил Пендергаст, кивнув в сторону шкафа.
Лейтенант заколебался, но понял, что спорить бесполезно.
Пендергаст поднялся на ноги, едва заметно покачнулся, но тут же выпрямился. Д’Агоста протянул ему одежду и задернул занавеску у кровати.
– Вы можете хотя бы объяснить, что случилось в парке? – спросил лейтенант, обращаясь к занавеске. – В новостях сообщили, что сумасшедший маньяк застрелил пятерых человек.
– У меня нет времени на объяснения.
– Сожалею, но вы не выйдете отсюда, пока все мне не расскажете. – Он вынул из кармана блокнот.
– Хорошо, мы поговорим, пока я буду одеваться. А потом я уйду.
Д’Агоста пожал плечами. Большего он бы вряд ли добился.
– Это было похищение, спланированное заранее и очень тщательно. Они убили Джадсона и похитили мою жену.
– Кто они?
– Тайная организация нацистов или их потомков, именуемая «Der Bund».
– Нацисты? Господи, но зачем?
– Их мотивы остаются для меня неясными.
– Мне нужны подробности происшествия.
Голос Пендергаста глухо доносился из-за занавески:
– Я должен был встретиться с Хелен возле лодочного домика, чтобы увести ее и спрятать от этих подонков. Хелен с Джадсоном пришли ровно в шесть, как мы и договаривались. Я быстро определил, что за нами следят. Один из судомоделистов выглядел крайне подозрительно. Он абсолютно не разбирался в яхтах и очень нервничал – сильно потел, хотя было прохладно. Я окликнул его и приказал поднять руки. Это ускорило развязку.
Д’Агоста сделал пометку в блокноте:
– Сколько всего их было?
– По меньшей мере семеро, – ответил Пендергаст после паузы. – Этот любитель яхт. Влюбленная парочка на скамейке в парке – именно они убили Джадсона. Тот, что притворялся бродягой, а потом выстрелил в Проктора. Ваши компьютерщики наверняка уже восстановили картину перестрелки. И еще трое: два спортсмена, похитившие Хелен, и водитель такси, в которое ее затолкали.
Пендергаст вышел из-за занавески. Его обычно безупречный костюм выглядел неважно: пиджак был испачкан в траве, нижняя часть брюк порвана и запятнана засохшей кровью. Пендергаст посмотрел на д’Агосту и поправил галстук.
– Всего хорошего, Винсент.
– Подождите. А как они… как этот «Der Bund» узнал о вашей встрече?
– Отличный вопрос.
Пендергаст взял металлическую трость и повернулся к выходу. Д’Агоста удержал его за руку:
– Это безумие – уходить отсюда в таком состоянии. Могу ли я чем-нибудь помочь вам?
– Да. – Пендергаст выхватил у него блокнот с ручкой и быстро записал ряд цифр. – Это номерной знак такси, на котором увезли Хелен. Мне удалось разобрать все, кроме двух последних цифр. Сделайте все возможное, чтобы разыскать его. Есть еще номер лицензии, но подозреваю, что он ничем не поможет.
Д’Агоста забрал у него блокнот:
– Я найду этот автомобиль.
– Объявите Хелен в розыск. Это будет трудно сделать, по официальным данным она умерла, но придумайте что-нибудь. Я пришлю вам ее фотографию пятнадцатилетней давности. Воспользуйтесь программой судебной экспертизы, чтобы состарить ее.
– Что-нибудь еще?
Пендергаст резко мотнул головой:
– Просто найдите это такси.
Он, прихрамывая, вышел из палаты и заковылял по вестибюлю, с каждым шагом двигаясь все быстрее.
+ Двадцать два часа
Д’Агоста вел свой автомобиль на запад от Ньюарка с таким ощущением, будто вернулся в то время, когда работал простым полицейским в сорок первом округе Южного Бронкса. Обшарпанные здания, закрытые ставнями витрины магазинов, замусоренные улицы – все напоминало о тех несчастливых днях. По мере движения вид за лобовым стеклом становился все более мрачным. Вскоре д’Агоста очутился в эпицентре этой разрухи: здесь, в недрах самого густозаселенного мегаполиса Америки, целые кварталы оказались заброшенными, от домов остались только обгоревшие каркасы или груды обломков. Он остановился за поворотом и вышел из машины, поправил кобуру с пистолетом так, чтобы в случае необходимости легко до нее дотянуться. И вдруг увидел среди всеобщего разорения единственное уцелевшее здание, словно одинокий цветок, выросший на автостоянке: занавешенные шторами окна, герань на подоконнике и ярко раскрашенные ставни. Крохотный оазис надежды в самом сердце городской пустыни. Д’Агоста глубоко вздохнул. Южный Бронкс вернулся; этот район был в точности таким же, как прежде.
Он сошел с тротуара и пересек дорогу, пиная на ходу обломки кирпичей. Пендергаст опередил его; агент стоял в дальнем конце парковки, возле изуродованных останков такси, и беседовал с патрульным полицейским и бригадой экспертов-криминалистов. Роскошный «роллс-ройс» Пендергаста, казавшийся неуместным на этих убогих улицах, стоял неподалеку.
Пендергаст сдержанно кивнул д’Агосте. Помимо неестественной бледности, агент выглядел теперь намного старше своих лет. Неяркое вечернее солнце освещало его безукоризненно чистый дорогой костюм и накрахмаленную белую сорочку. Неудобную алюминиевую трость он сменил на другую, из черного дерева с серебряной рукоятью.
– Я нашел его сорок пять минут назад, – объяснял полицейский Пендергасту. – Гнался за группой подростков, срезавших медный провод. – Он неодобрительно покачал головой. – И тут увидел это такси. Проверил, не находится ли оно в розыске, а потом позвонил вам.
Д’Агоста осмотрел автомобиль. От него осталась одна оболочка. Капот был сорван, двигатель разобран на запчасти, сиденья сняты, приборная панель оплавлена, руль расколот надвое.
Старший криминалист подошел с другой стороны машины.
– Даже если бы эти вандалы до него не добрались, все равно ничего не удалось бы узнать, – сказал он, снимая латексные перчатки. – Документов нет, салон вычищен пылесосом, отпечатки пальцев стерты. Они использовали какой-то очень сильный реактив. А о том, с чем он не справился, позаботился огонь.
– Номер? – спросил д’Агоста.
– Да, мы определили его. Машина числится в угоне. Вряд ли от нее будет много пользы. – Мужчина немного помолчал. – Мы отбуксируем ее в гараж для более тщательной экспертизы, но, похоже, здесь работали профессионалы. Организованная преступность.
Пендергаст выслушал его молча. Хотя агент казался абсолютно спокойным, д’Агоста ощутил исходящую от него отчаянную, бешеную энергию. Пендергаст вытащил из кармана пальто перчатки, натянул их и подошел к машине. Присел над ней, на мгновение вздрогнув от боли, провел пальцами по оплавленному металлу, еще раз и еще, внимательно оглядывая поверхность. Вслед за коллегами тщательно осмотрел двигательный отсек, салон спереди и сзади, багажник. Заходя на третий круг, он вынул из кармана несколько пластиковых пакетиков для образцов и скальпель. Опустился на колени возле переднего крыла, с напряженным от усилия лицом соскоблил скальпелем кусочки засохшей грязи, собрал их в пакетик и положил себе в карман. После чего в третий раз обошел машину, еще медленней, чем прежде. Остановился возле правого заднего колеса, снова встал на колени, извлек из покрышки несколько мелких камешков и сложил их в другой пакетик, который также спрятал в карман.
– Эти… э-э… образцы, – начал полицейский.
Пендергаст поднялся на ноги и молча повернулся к нему.
Под его пристальным взглядом полицейский попятился и пробормотал:
– Хорошо, держите нас в курсе.
Агент ФБР снова посмотрел на него, затем на каждого из криминалистов и наконец на д’Агосту. В его глазах читался невысказанный упрек, словно все они совершили какое-то преступление. Потом он повернулся и направился к «роллс-ройсу», прихрамывая и опираясь на трость.
Д’Агоста пошел вслед за ним:
– Что вы собираетесь делать дальше?
Пендергаст продолжал идти вперед:
– Искать Хелен.
– Будете… работать легально? – спросил д’Агоста.
– Вас не должен интересовать мой статус.
Лейтенанта ошеломил его холодный тон.
– Вы можете продолжать официальное расследование. Узнаете что-нибудь интересное – сообщите мне. Но помните: это моя война, а не ваша.
Д’Агоста остановился.
Пендергаст обернулся, положил руку ему на плечо и сказал уже мягче:
– Ваше место здесь, Винсент. Я сам должен сделать то, что задумал. Один.
Лейтенант кивнул. Пендергаст открыл дверцу автомобиля, одновременно поднося к уху телефон. Перед тем как дверца захлопнулась, д’Агоста успел расслышать его слова:
– Ну как, Мим? Раскопали хоть что-нибудь?
Он сошел с тротуара и пересек дорогу, пиная на ходу обломки кирпичей. Пендергаст опередил его; агент стоял в дальнем конце парковки, возле изуродованных останков такси, и беседовал с патрульным полицейским и бригадой экспертов-криминалистов. Роскошный «роллс-ройс» Пендергаста, казавшийся неуместным на этих убогих улицах, стоял неподалеку.
Пендергаст сдержанно кивнул д’Агосте. Помимо неестественной бледности, агент выглядел теперь намного старше своих лет. Неяркое вечернее солнце освещало его безукоризненно чистый дорогой костюм и накрахмаленную белую сорочку. Неудобную алюминиевую трость он сменил на другую, из черного дерева с серебряной рукоятью.
– Я нашел его сорок пять минут назад, – объяснял полицейский Пендергасту. – Гнался за группой подростков, срезавших медный провод. – Он неодобрительно покачал головой. – И тут увидел это такси. Проверил, не находится ли оно в розыске, а потом позвонил вам.
Д’Агоста осмотрел автомобиль. От него осталась одна оболочка. Капот был сорван, двигатель разобран на запчасти, сиденья сняты, приборная панель оплавлена, руль расколот надвое.
Старший криминалист подошел с другой стороны машины.
– Даже если бы эти вандалы до него не добрались, все равно ничего не удалось бы узнать, – сказал он, снимая латексные перчатки. – Документов нет, салон вычищен пылесосом, отпечатки пальцев стерты. Они использовали какой-то очень сильный реактив. А о том, с чем он не справился, позаботился огонь.
– Номер? – спросил д’Агоста.
– Да, мы определили его. Машина числится в угоне. Вряд ли от нее будет много пользы. – Мужчина немного помолчал. – Мы отбуксируем ее в гараж для более тщательной экспертизы, но, похоже, здесь работали профессионалы. Организованная преступность.
Пендергаст выслушал его молча. Хотя агент казался абсолютно спокойным, д’Агоста ощутил исходящую от него отчаянную, бешеную энергию. Пендергаст вытащил из кармана пальто перчатки, натянул их и подошел к машине. Присел над ней, на мгновение вздрогнув от боли, провел пальцами по оплавленному металлу, еще раз и еще, внимательно оглядывая поверхность. Вслед за коллегами тщательно осмотрел двигательный отсек, салон спереди и сзади, багажник. Заходя на третий круг, он вынул из кармана несколько пластиковых пакетиков для образцов и скальпель. Опустился на колени возле переднего крыла, с напряженным от усилия лицом соскоблил скальпелем кусочки засохшей грязи, собрал их в пакетик и положил себе в карман. После чего в третий раз обошел машину, еще медленней, чем прежде. Остановился возле правого заднего колеса, снова встал на колени, извлек из покрышки несколько мелких камешков и сложил их в другой пакетик, который также спрятал в карман.
– Эти… э-э… образцы, – начал полицейский.
Пендергаст поднялся на ноги и молча повернулся к нему.
Под его пристальным взглядом полицейский попятился и пробормотал:
– Хорошо, держите нас в курсе.
Агент ФБР снова посмотрел на него, затем на каждого из криминалистов и наконец на д’Агосту. В его глазах читался невысказанный упрек, словно все они совершили какое-то преступление. Потом он повернулся и направился к «роллс-ройсу», прихрамывая и опираясь на трость.
Д’Агоста пошел вслед за ним:
– Что вы собираетесь делать дальше?
Пендергаст продолжал идти вперед:
– Искать Хелен.
– Будете… работать легально? – спросил д’Агоста.
– Вас не должен интересовать мой статус.
Лейтенанта ошеломил его холодный тон.
– Вы можете продолжать официальное расследование. Узнаете что-нибудь интересное – сообщите мне. Но помните: это моя война, а не ваша.
Д’Агоста остановился.
Пендергаст обернулся, положил руку ему на плечо и сказал уже мягче:
– Ваше место здесь, Винсент. Я сам должен сделать то, что задумал. Один.
Лейтенант кивнул. Пендергаст открыл дверцу автомобиля, одновременно поднося к уху телефон. Перед тем как дверца захлопнулась, д’Агоста успел расслышать его слова:
– Ну как, Мим? Раскопали хоть что-нибудь?
+ Двадцать шесть часов
Хорас Аллертон готовился к своему любимому занятию – вечернему расслаблению с чашечкой кофе и хорошим научным журналом, – когда в дверь уютного бунгало в Лоренсвилле постучали.
Он поставил чашку на стол и раздраженно взглянул на часы. Четверть девятого, слишком поздно для дружеского визита. Аллертон взял журнал «Современная стратиграфия» и с удовлетворенным вздохом раскрыл его.
Стук повторился, еще более настойчиво.
Аллертон посмотрел на дверь. Возможно, это кто-нибудь из тех парней, что ходят от дома к дому, предлагая подписаться на брошюры Свидетелей Иеговы. Если не обращать на них внимания, они скоро уйдут.
Он только что приступил к первой статье журнала – «Механический стратиграфический анализ осадочных пород», действительно многообещающему вечернему чтению, – когда мельком взглянул вверх и перепугался до смерти. Человек в изящном черном костюме, с таким же белым лицом, как у графа Дракулы, стоял посреди его гостиной.
– Какого черта? – воскликнул Аллертон, вскочив на ноги.
– Специальный агент Пендергаст. ФБР.
Перед его лицом неожиданно возникли жетон и удостоверение сотрудника Федерального бюро.
– Как вы вошли? Что вам от меня надо?
– Хорас Аллертон, доктор геологии? – уточнил агент холодным тоном, в котором угадывалась угроза.
Аллертон кивнул, проглотив подступивший к горлу комок.
Пендергаст молча подошел к стулу, и хозяин обратил внимание на его хромоту и трость с серебряной рукоятью. Геолог слегка расслабился в своем кресле с подголовником.
Он поставил чашку на стол и раздраженно взглянул на часы. Четверть девятого, слишком поздно для дружеского визита. Аллертон взял журнал «Современная стратиграфия» и с удовлетворенным вздохом раскрыл его.
Стук повторился, еще более настойчиво.
Аллертон посмотрел на дверь. Возможно, это кто-нибудь из тех парней, что ходят от дома к дому, предлагая подписаться на брошюры Свидетелей Иеговы. Если не обращать на них внимания, они скоро уйдут.
Он только что приступил к первой статье журнала – «Механический стратиграфический анализ осадочных пород», действительно многообещающему вечернему чтению, – когда мельком взглянул вверх и перепугался до смерти. Человек в изящном черном костюме, с таким же белым лицом, как у графа Дракулы, стоял посреди его гостиной.
– Какого черта? – воскликнул Аллертон, вскочив на ноги.
– Специальный агент Пендергаст. ФБР.
Перед его лицом неожиданно возникли жетон и удостоверение сотрудника Федерального бюро.
– Как вы вошли? Что вам от меня надо?
– Хорас Аллертон, доктор геологии? – уточнил агент холодным тоном, в котором угадывалась угроза.
Аллертон кивнул, проглотив подступивший к горлу комок.
Пендергаст молча подошел к стулу, и хозяин обратил внимание на его хромоту и трость с серебряной рукоятью. Геолог слегка расслабился в своем кресле с подголовником.