Чайлд Морин. Вернись, любовь!

   Сорвав с ее тела полотенце, он положил руку ей на грудь.
   — Брайан… — шепнула Тина, выгибаясь под его ладонью и приникая к нему еще ближе. — Я так хочу тебя.
   — Я тоже хочу тебя, детка, — пробормотал Брайан, приближая губы к ее соску. — Я всегда тебя хотел.
   Тина притянула его к себе и поцеловала, легонько покусывая за нижнюю губу.
   — Тогда возьми меня, Брайан. Возьми меня и сам отдайся мне, — сказала она.
   Брайан понял, что пропал.
   Их губы соединились, и он проник языком ей в рот. Крепко сжав ее в объятьях, он вознамерился взять у нее все, что она могла ему дать. Их языки соединились, дыхания смешались. Он чувствовал жар ее тела, вспоминая, как холодно было ему без нее все эти пять лет. Он осознал это только теперь, когда снова оказался с ней рядом.
   Ему не хватало Тины Коретти. Пусть они вместе лишь на одну эту ночь, но как хорошо вновь почувствовать себя живым, сознавать, что она рядом! Остальное не имеет значения. Есть только они и то волшебство, которое зарождается между ними.
   Тина изгибалась, прижавшись к Брайану, скользила руками по его спине, оставляя на его теле отметины своих коротких ногтей. Но Брайан желал большего. Он хотел, чтобы она оставила на нем какую-то особую отметку на память об этой ночи.
   Его мысли неслись вперед, кровь бурлила, а внутри поднималось томление, которого он не знал целых пять лет. Брайан провел по ее телу рукой, отмечая каждый восхитительный изгиб. Он пробовал ее на вкус. Его губы и язык следовали вслед за его руками. Тина тихо стонала.
   И не было музыки слаще, чем музыка ее вздохов.
   Он страстно ее хотел.
   И отмечал поцелуем каждый сантиметр ее тела.
   Она подалась бедрами ему навстречу, безмолвно моля о большем, но он еще медлил, стараясь получить с ней все возможные удовольствия. Он хотел прикасаться к ней, как раньше.
   — Брайан, — шепнула Тина, — я хочу, чтобы ты оказался во мне.
   — Еще рано, детка, — ответил он и приник к ее животу, отчего Тина с шумом вдохнула. — Пока рано.
   Тине казалось, она больше не выдержит. Так всегда было с Брайаном.
   Ощущения набегали волнами, захлестывая ее с головой. Мысли путались, сердце билось в бешеном ритме. Она дышала с трудом, почти задыхалась. Ее взгляд медленно двигался по залитой серебристым лунным светом комнате.
   Она снова потянулась к нему, но он опять уклонился от ее ласк, продолжая исследовать губами ее тело, будто собирался попробовать на вкус каждый его дюйм. Чувствуя прикосновения его языка, легкие покусывания. Тина извивалась в его руках от наслаждения.
   Руки Брайана теперь ласкали ее бедра. Затем он встал на колени между ее ног, и Тина с шумом втянула в себя воздух.
   — Брайан… — она потянулась к нему.
   — Тихо, Коретти, — перебил он с улыбкой, а потом, продев руки под ее бедра, приподнял их.
   Тина вцепилась в одеяло, на котором лежала, а Брайан, закинув ее ноги себе на плечи, приник к ней самым интимным поцелуем.
   Его губы и язык творили чудеса с ее телом, внезапно ставшим невероятно чувствительным. Тина не выпускала из рук одеяло, ее пальцы судорожно сжимали тонкую материю. Все вокруг закачалось, и лишь руки Брайана крепко удерживали ее.
   Она не могла отвести от него глаз.
   Его язык снова и снова касался ее лона, и Тина стонала, приподнимая бедра в такт его прикосновениям. Она приближалась к кульминации.
   В момент наивысшей страсти она выкрикнула его имя и бессильно откинулась на подушки.
   По ее телу пробежали трепет, она открыла глаза и обнаружила, что Брайан наблюдает за ней.
   В его глазах горело желание. Поднявшись вверх, он накрыл ее своим телом.
   — Я скучал по тебе, Тина, — проговорил он, нежно целуя ее в уголок губ.
   — Как же давно мы не были вместе, Брайан. — Тина гладила руками его спину.
   — Не думай об этом, — отозвался он, снова целуя ее. — Забудь обо всем.
   — Не позволяй мне думать, — тихо попросила Тина, обвивая его руками за шею и крепко прижимая к себе.
   Брайан вошел в нее, и Тина в первый раз за долгое время почувствовала себя по-настоящему счастливой.
   Они двигались в такт биению своих сердец и своей страсти, соединившей их в единое целое;
   Тина обняла Брайана ногами, приглашая войти в нее еще глубже.
   Ее тело пело от счастья, но сердце разрывалось от боли. Она упивалась этой близостью, стремясь навсегда запечатлеть ее в своей памяти. Эти воспоминания еще долго будут скрашивать ей одиночество, когда она возвратится домой.
   Приближаясь к кульминации, Тина еще крепче прижалась к Брайану, и они вместе подошли к наивысшей точке. Брайан излил в нее свою страсть, шепча ее имя, как молитву.
   — Черт!
   Тина подняла на него глаза. Она с улыбкой провела кончиками пальцев по его широкой груди и сказала:
   — Вовсе не такой реакции ожидает большинство женщин после столь потрясающего секса.
   — Так он был потрясающим? — Губы Брайана изогнулись в улыбке, но уже мгновение спустя он нахмурился. — Я не об этом.
   Тина медленно подтянулась к нему, скользнув твердыми сосками по его груди.
   — Говорить о том, что ты имел в виду, я не хочу.
   По крайней мере не сейчас.
   — Нет, нам придется поговорить об этом… Брайан умолк, потому что Тина принялась осыпать его поцелуями. — Тина, прекрати.
   Она улыбнулась.
   — Ведь ты на самом деле не хочешь, чтобы я прекращала? — усмехнулась она и опустилась ниже.
   — Да… нет…
   — Все понятно. — Тина решила не дать ему возможности заговорить. Не сейчас. Она не хотела, чтобы он пожалел о том, что только что произошло, поскольку собиралась сделать это еще раз. И еще. И еще.
   И не только потому, что страстно желала ребенка.
   Она страстно желала почувствовать плоть Брайана в своем теле. И снова достигнуть верха блаженства, чего ей не удавалось ни с кем другим.
   Она мечтала, чтобы он любил ее, как она его.
   Эта мысль ворвалась в ее сознание, и она наконец признала неприкрытую, горькую правду.
   Она не переставала любить своего мужа.
   У нее не вышло забыть Брайана Райли.
   Именно потому ей было нужно родить от него ребенка. Если уж ей не суждено вернуть мужа в свою жизнь, по крайней мере с ней рядом всегда будет его частичка.
   — Ты меня отвлекаешь, — сказал Брайан.
   Тина целовала его набухшую плоть, лаская ее языком. Брайан с шумом втянул воздух.
   — Отвлекаю? — переспросила Тина.
   — Иди сюда, — позвал Брайан и, приподнявшись, подтянул Тину к себе, положил на спину и прижал ее запястье к одеялу над ее головой. У Тины перехватило дыхание. Их языки встретились в замысловатом танце. — Больше никаких разговоров.
   — А кто собирался разговаривать? — возразила Тина. Именно этого ей не хватало — его тепла, этой неистовой страсти, его желания. Она должна стать частью жизни Брайана.
   Как же она по нему соскучилась!
   Он снова вошел в нее, так стремительно, будто еще одна минута без нее могла стоить ему жизни.
   Брайан начал двигаться, и от каждого его движения по телу Тины пробегали волны наслаждения.
   Тина приподняла бедра и тоже задвигалась, заставляя его проникать в нее глубже. Его губы продолжали свое нежное наступление, а их тела сливались воедино.
   Брайан застонал. Первые судороги пробежали по телу Тины. Они оба приближались к финалу.
   Тело Брайана напряглось. Тина крепче прижала его к себе, и на этот раз они достигли наивысшей точки вместе.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   — Остаток ночи прошел в сладостном забытьи.
   Минуты шли за минутами, сливаясь в часы, унося Тину с Брайаном на крыльях воспоминаний в их прошлое.
   Уже занимался рассвет, когда Тина потянулась и, зевнув, посмотрела в окно.
   Во всем теле чувствовалась усталость. С тех пор как они в последний раз были вместе, Брайан не только не потерял своих навыков, но даже преуспел в искусстве любви. При мысли о том, что у него после их разрыва были женщины, сердце Тины болело, но она решила не показывать ему этого. Она оставит свою боль при себе. Ведь и она эти пять лет не жила в затворничестве.
   Однако никто из мужчин не волновал ее так, как Брайан. То, что было у нее с другими, не выходило за рамки голого секса, тогда как с Брайаном их объединяла еще и любовь.
   Она снова перевела на него взгляд и улыбнулась. Даже во сне он таил в себе опасность. По крайней мере для нее.
   Но пока его дивные темно-голубые глаза были закрыты, она с удовольствием, разглядывала его мускулистое тело, гладкую кожу, которая, несмотря на ирландское происхождение Брайана, была покрыта темным, насыщенным загаром. Узкая полоска волос, начинающаяся от груди, ниже пояса была скрыта под светло-зеленой простыней, которую они накинули на себя посреди ночи. Брайан спал, подложив одну руку под голову, и улыбался во сне.
   Счастливая улыбка поминутно появлялась и на ее лице тоже. Даже одну ночь, проведенную с Брайаном, она не променяла бы на сотни ночей с другими мужчинами. Как же горько было это сознавать, зная, что ей вскоре придется снова расстаться с ним!
   Однако ее согревала надежда, что после этой ночи она уже не будет так одинока. Тина положила руку на живот, моля Бога, чтобы все сложилось именно так, как она планировала.
   — Когда женщина так улыбается, — тихо заметил Брайан, — мужчина начинает ломать голову, о чем это она думает.
   Тина от неожиданности вздрогнула и, виновато убрав руку со своего живота, подтянула простыню, чтобы прикрыть грудь.
   — Я думала о тебе…
   Брайан улыбнулся.
   — Хороший ответ. — Он повернулся на бок, откинул простыню в сторону и накрыл ладонью ее грудь.
   Его указательный палец коснулся соска, и Тина задержала дыхание.
   — Уж не начала ли ты меня стесняться? — игриво поинтересовался Брайан.
   — С чего ты взял? Я просто немного устала.
   — Нет ничего удивительного, — согласился он. — Даже мне одного часа сна маловато.
   Они так истосковались, что, забыв о сне, никак не могли насладиться друг другом. Но усталость в конце концов победила, и, почувствовав изнеможение, на рассвете они уснули.
   Тина ничего не ответила, и рука Брайана замерла на месте. Он, прищурившись, посмотрел на нее.
   — С тобой все в порядке?
   — Конечно, — ответила она, решив не посвящать его в свои проблемы. Она постаралась заглушить чувство вины, которое уже начинало ее терзать.
   — Да, — сказал Брайан и, присев на постели, заглянул ей в лицо. — Так я и поверил.
   Даже на высоте трехсот тысяч футов летчик чувствует, когда в его самолет направлены снаряды. Вот и теперь Брайан каким-то шестым чувством словно услышал сигнал боевой тревоги, разносимый ураганным ветром.
   — Да ничего, Брайан. Правда.
   — Выкладывай, — настаивал он, предчувствуя, что правда вряд ли ему понравится. Всю ночь они с Тиной были так же близки, как в былые времена.
   Даже не выспавшись, он никогда еще не чувствовал в себе столько сил, как сейчас. Но точно знал: как только Тина скажет ему, что ее мучает, его хорошее настроение мигом улетучится. И все же он должен был знать. — Говори, не томи.
   — Я не хочу, — ответила Тина.
   — Нам нужно поговорить, — настаивал Брайан, чувствуя, как тревожной судорогой ему сводит живот. Что-то явно было не в порядке.
   — Давай не будем. — Тина вскочила на ноги, озираясь по сторонам в поисках полотенца, которое вчера бросила на пол.
   — Если Тина Коретти не хочет разговаривать, хмуро проговорил Брайан, — значит, случилась какая-то неприятность.
   Тина бросила на него взгляд через плечо, откинула волосы с лица и, как ей казалось, невинно пожала плечами.
   — Ничего страшного не произошло. Правда.
   Просто я хочу принять душ и накинуть на себя что-нибудь. — Ей не хотелось заводить серьезных разговоров сейчас. Она знала, что все закончится грандиозным скандалом. Тина не чувствовала в себе сил для этого. Ее тело еще помнило прикосновения Брайана, а сердце разрывалось на части оттого, что она любила мужчину, который выставил ее из своей жизни.
   Куда же запропастилось это дурацкое полотенце? — недоумевала она. Ведь не могло же оно исчезнуть из комнаты.
   — Почему я не верю твоим словам? Тина, поговори же со мной, — не успокаивался Брайан. В его голосе послышалось нетерпение, и Тина недовольно поморщилась.
   Хватит приятных воспоминаний, подумала Тина, продолжая поиски потерявшегося полотенца, заглядывая под кровать и под столы.
   — Знаешь что? — Она спотыкаясь встала на ноги, наступила на край простыни и сделала два неловких шага. — Черт с ним, с полотенцем. Я позаимствую эту простыню, чтобы дойти до дома Наны, а потом занесу ее тебе.
   И тут Тина совершила ошибку: она обернулась и посмотрела на Брайана. Обнаженный, он лежал на скомканных простынях и, приподнявшись на локтях, наблюдал за ней. Его великолепное тело напоминало ей статую, изваянную искусным мастером. Только в глазах его таилось подозрение.
   — Ты никуда не пойдешь, — пробормотал он.
   — Боишься, что я присвою твою простыню?
   — Да мне плевать на простыню, — рявкнул он, слезая с постели и приближаясь к ней. — Я хочу знать, что происходит у тебя в голове, и ты не уйдешь отсюда, пока все не расскажешь.
   Тина инстинктивно отступила назад, но тут же выпрямилась с намерением проявить твердость. В конце концов, ей не стыдно за то, что она сделала.
   Ведь не тащила же она его на самом деле в постель под дулом пистолета. Он тоже получил удовольствие. Причем не один раз.
   Хотя, прозвучал у нее в голове внутренний голос, если бы он знал, что ты задумала, он никогда бы не лег с тобой в постель.
   Именно поэтому она ему ничего не сказала.
   Пока.
   Тина заставила себя смотреть ему в глаза. Она знала: как только он узнает, в чем дело, им больше не бывать в постели вместе.
   Их взгляды пересеклись. Брайан разглядывал ее, казалось, целую вечность. Тина медленно отвела взгляд в сторону.
   — Вчера ночью, — сказал Брайан угрожающе низким голосом, — когда ты сказала, что мне не нужно заботиться о презервативах…
   Тина откинула упавшие на лицо волосы и прижала к груди простыню.
   — Ты имела в виду, что принимаешь противозачаточные таблетки?
   — Не совсем.
   Сердце Брайана пропустило удар. Тина по-прежнему отказывалась смотреть ему в глаза. Да, интуиция его не обманула.
   — Не совсем? — переспросил он, вспоминая, сколько раз за ночь они занимались любовью. В комнате внезапно стало душно. Брайан беспомощно хватал ртом воздух, как тонущий человек. — Что это значит, черт побери?
   — Это значит, что я не принимаю противозачаточные таблетки, но тебе не о чем беспокоиться.
   Не принимает таблеток.
   Эти три слова наутро после ночи безумного секса вселяют панику в сердце каждого мужчины.
   Земля заколебалась под его ногами. Брайану показалось, будто он балансирует на краю обрыва.
   Не о чем беспокоиться? — повторил про себя он Да за кого она его принимает? Неужели она и впрямь думает, что он может сделать ей ребенка, а потом исчезнуть?
   Ребенок?
   Кровь шумела у Брайана в ушах, сердце стучало барабанным боем.
   — И мне не о чем беспокоиться, потому что…
   Ну вот, начинается. Тина с самого начала знала, что придется ему все рассказать. Что не сказать будет нельзя. Но теперь все оказалось по-другому.
   Дома, в Калифорнии, обсуждая с Дженет свои планы, она все разложила по полочкам. Каждый шаг представлялся ей безупречным. Она получит долгожданного ребенка, а Брайан может либо принимать участие в его воспитании, либо нет, по собственному выбору.
   Но теперь она чувствовала угрызения совести.
   Она сожалела о своей лжи, хотя не раскаивалась в том, что сделала, ни в коей мере. Несколько часов любви с Брайаном она не променяла бы не на что. Надежда, что она зачала ребенка, которого будет любить больше всего на свете, грела ее.
   Но и Брайана она тоже любила. И потому чувствовала себя виноватой за то, что заманила его в постель обманом. Но раз уж ей суждено жить с этим грузом до конца своих дней, то так тому и быть.
   — Да что с тобой происходит? Скажи мне, Тина Я вправе знать.
   Тина сделала глубокий вдох. Потом посмотрела ему прямо в глаза и сказала:
   — Я хотела забеременеть.
   Брайан удивленно заморгал, приоткрыв рот, потом закрыл его. Он ждал от нее продолжения.
   И Тина продолжила:
   — И я надеюсь, что этой ночью мы зачали ребенка.
   Брайан выпустил ее плечи из рук, и Тина отступила на шаг. Его глаза расширились. Он смотрел на нее как на сумасшедшую.
   — Ты хотела ребенка?
   Тина, расслышав в его голосе нотки ужаса, поморщилась. Не очень-то он обрадовался!
   — Именно. Я хотела ребенка и чтобы его отцом был ты.
   Брайан сжал пальцами виски.
   — Ты хотела, — сказал он после долгой минуты молчания. — Тебе не приходило в голову, что я тоже имею в этом вопросе право голоса?
   Губы Тины изогнулись. Она посмотрела мимо него, на постель.
   — За сегодняшнюю ночь ты не раз выражал свое согласие, Брайан.
   — Я соглашался на секс, — возразил он. — Что-то не помню, чтобы я согласился стать отцом.
   Его слова уязвили Тину, потому что Брайан говорил правду. Она кивнула.
   — Я знаю. Но сказав, что тебе не о чем беспокоиться, я не шутила.
   — Не о чем беспокоиться! Делай ребенка и проваливай!
   — Брайан, я очень хотела этого ребенка.
   — Давай не будем забегать вперед, — оборвал ее Брайан. — Еще не известно, есть ли ребенок вообще.
   Тина положила руку на живот.
   — Я очень надеюсь, что есть.
   — Тина, черт возьми, о чем ты думала?
   — Я только что сказала тебе.
   — Ага, — буркнул Брайан, натягивая на себя джинсы. — Твои биологические часы тикают, а отыгрываешься ты на мне?
   — Боже мой, Брайан, — воскликнула Тина, еще крепче прижимая к себе простыню, — не надо вести себя так, будто я заставила тебя заняться со мной сексом под дулом пистолета.
   Брайан резко поднял голову и послал в ее сторону взгляд, который не такую стойкую женщину, как Тина, привел бы в ужас. Но Тина уже давно привыкла к взрывоопасному характеру Райли. К тому же она сама ему ни в чем не уступала.
   — Ты перехитрила меня, — бросил ей Брайан.
   — Я соблазнила тебя, — поправила его Тина, решив держаться этой линии.
   — Ты прекрасно знала, что подло скрывать от меня свои намерения.
   — Я тебя умоляю! — отвечала Тина, снова откидывая назад непослушные пряди. Брайан теперь стоял перед ней одетый. Какая несправедливость! Сложно отстаивать свои права, когда на тебе одна зеленая тога. — Не строй из себя несчастного девственника, которого лишили невинности. Ты сам все это время сгорал от нетерпения. А сдерживало тебя это идиотское пари, которое вы заключили с братьями.
   Брайан застыл на месте.
   — Тебе известно о пари?
   — Да.
   Брайан нахмурился.
   — Лайам тебе все рассказал.
   — Да.
   Брайан с упреком ткнул в нее пальцем.
   — Так ты специально все подстроила. Воспользовалась моей слабостью.
   Брайан в бешенстве застегнул джинсы, уперся руками в бока и гневно взглянул на нее.
   — Ты должна была мне сказать, и мы вместе приняли бы решение.
   — Может быть, — ответила Тина.
   — Никаких «может быть», детка.
   Тина поморщилась. Он всю ночь назвал ее так, и тогда это очень возбуждало ее, щекотало нервы А теперь это слово прозвучало чересчур насмешливо.
   — Если бы я сказала тебе, ты бы ни за что не согласился.
   — Ха! — Брайан победоносно улыбнулся. — Вот именно.
   Тина вздохнула, почувствовав, как сожаление своими щупальцами обвивает ее. Как это печально, подумала она, что все закончилось взаимными обвинениями. Как печально, что огонь страсти так быстро превратился в холодные угли сожаления.
   — Брайан, мне от тебя ничего не нужно.
   — Разумеется, не нужно! Ты свое уже получила.
   Через окно до них долетел шум реактивного самолета, и Тина внезапно осознала, что скоро ей придется вернуться в Калифорнию. Одной. А Брайан останется здесь и будет по-прежнему летать на своих самолетах, готовый выполнить любое боевое задание.
   Она рассчитывала, что ей не составит труда переспать с Брайаном, забеременеть и опять вернуться в свой мир. Но жизнь ее перехитрила: она никогда не сможет забыть Брайана.
   Ни один мужчина, с которым она встречалась в течение этих лет, не смог тронуть ее сердце, которое навсегда останется здесь, в Бейуотере, с ее бывшим мужем. Она по-прежнему любит Брайана Райли, и никогда не сможет полюбить никого другого.
   Словно почувствовав ту же тоску, Брайан сказал скорее с сожалением, чем со злостью:
   — Разве ты не понимаешь, Тина? Я не хочу быть приходящим отцом.
   — Я и не прошу, чтобы ты занимался воспитанием ребенка. Можешь участвовать в нем, а можешь и нет, как тебе захочется.
   — Теперь у меня появилось право голоса?
   — Да, — ответила Тина так же тихо, как и он. — Тебе не о чем беспокоиться, я не лукавила. Если хочешь, можешь вообще со мной больше не разговаривать.
   — Вот так значит?
   Тина готова была расплакаться.
   — Да, Брайан. Именно так. Прошло пять лет, ты не забыл? За это время мы разговаривали, наверное, раза три…
   — Но это другое дело! — воскликнул Брайан. — То, что происходит между нами — одно, а то, что касается меня и моего ребенка, — совсем другое.
   Думаешь, я могу допустить, чтобы мой ребенок оставался за пределами моей жизни?
   — Твой ребенок?
   — Его жизнь началась со лжи, и мы всегда будем помнить об этом.
   Несмотря на усиливавшуюся жару Тину сотрясал озноб. Как она жалела, что этот разговор у них все же состоялся! Нужно было подождать, убедиться, что она забеременела, прежде чем обсуждать все это.
   — Нечего больше об этом говорить, — внезапно сказала она, поворачиваясь к двери. — Я возвращаюсь в дом.
   — Ты же захлопнула дверь? — с сарказмом напомнил Брайан.
   Тина замерла на месте, взявшись за дверную ручку, и взглянула на него через плечо.
   — Я соврала.
   — Большая неожиданность.
   Плечи Тины поникли.
   — Прости, что разозлила тебя, — сказала она, не сводя с него взгляда. — Но я не жалею об этой ночи и о том, что мы, возможно, зачали ребенка. — Она открыла дверь и снова остановилась на пороге. — Хотя мне жаль, что ты испытываешь совсем другие эмоции.
   Тина вышла за дверь, тихо притворив ее за собой.
   Брайн остался в комнате один. Он стоял в круге солнечного света, согреваемый его теплом, но никогда в жизни ему еще не было так холодно.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   Совершая полет этим же утром, Брайан действовал в точном соответствии со своим позывным — Ковбой. Каждый летчик имеет свой позывной, которым пользуется во время полетов. Брайан за агрессивную манеру управления самолетом заслужил себе кличку Ковбой.
   Больше всего на свете он любил выполнять мертвую петлю и штопор, поднявшись повыше над землей. В этот момент он отвлекался от всех лишних мыслей, всецело сосредоточившись на боевой задаче. Когда летишь со скоростью, превышающей скорость звука, в целях безопасности лучше думать о том, что делаешь.
   Но сегодня Тина никак не выходила у него из головы. Она все время была рядом с ним, в замкнутом пространстве кабины пилота, в его сердце, в его голове, и отделаться от этого наваждения Брайану никак не удавалось.
   — Она поймала меня, — бормотал он себе под нос, все еще не веря, что бывшая жена решила сделать его отцом своего ребенка.
   — Что? — послышался голос сзади. Это был его штурман Сэм «Голливуд» Холден.
   — Ничего.
   — Хорошо, капитан, — отозвался Голливуд, — если не хочешь, чтобы меня стошнило моим завтраком, мы могли бы повернуть назад?
   Брайан улыбнулся.
   — В чем дело? Бурная ночь?
   — Угадал, — посмеиваясь, заговорил приятель. — Не все же заключили такое дурацкое пари.
   Брайан покачал головой и устремил взгляд на проносящиеся мимо самолета облака. На военной базе ничего нельзя утаить.
   Не надо было ему соглашаться на это пари.
   Если бы он тогда послал Лайама куда подальше, ему бы сейчас с Тиной было бы гораздо проще, и не было бы у них этой бесконечной ночи.
   Неприятно вспоминать, чем она закончилась, но и сожалеть о ней не стоит.
   Однако черта с два он позволит насмехаться над собой! Такого удовольствия он никому не доставит!
   — Именно поэтому, — ответил Брайан, недобро усмехаясь и разворачивая самолет, — пожалуй, мы полетим назад вверх брюхом.
   — Я ужасно напортачила, да? — Тина обращалась к растянувшимся на кровати Булочке и Ириска. — Но я не жалею. Ведь именно за тем я и приехала, верно?
   Персик, зевнув, перевернулась на другой бок.
   Тина расхаживала по комнате из угла в угол, пытаясь успокоиться. Точно так же она вела себя, будучи подростком, когда ей надо было решить вопрос, как выпрямить волосы или как найти парня.
   Времена изменились, проблемы стали серьезнее. А способ решения проблем остался прежним — расхаживать по комнате, рассуждая вслух.
   — Я его на аркане не тянула, — проговорила она, бросая взгляд на Булочку, поскольку Ириска, маленькая предательница, уже похрапывала. — Он сам хотел.
   Булочка тявкнула.
   — Тогда почему мне так стыдно? — вопрошала Тина, уже зная ответ, но не решаясь смотреть правде в глаза. Она использовала Брайана втемную в своих интересах. — Прекрасно! Да, я подлая! Так поставьте меня к стене и расстреляйте! — Тина остановилась в изножье кровати и плюхнулась на покрывало. — Я просто хотела…
   Ребенка. Но ведь это не все, не так ли? Нет, не все. Она хотела вернуть Брайана. Она и себе в этом не хотела признаться, когда возвращалась в Бейуотер. Но теперь отрицать это было бы глупо.