Чебышев Александр. Операция У

   -Да ладно тебе, - со злостью махнул рукой Дроздов, - Сам ничего не понимаю. Почему Каменев подошел именно к Иванову и Петрову. И Деревянко тоже к ним подходил! У них что, на роже что ли написано: заходи - гостем будешь!
   -На роже у них написано только то, что мужики не прочь выпить, - рассудительно заметил Тараскин.
   -Эка невидаль! - усмехнулся Дроздов, - Можно подумать, что у тебя это не написано.
   Тараскин насупился и отошел в угол, по пути доставая пачку сигарет из кармана.
   -Смотри, Андрей, - вмешался Зайцев, - В первый раз, то есть год назад к Иванову и Петрову во время распития пива подошел агент иностранной разведки некто Деревянко. Так?
   -Ну-у-у...
   -Что он у них мог узнать или узнал во время разговора?
   -Это я на память помню, - вмешался Тараскин. Он подошел к Зайцеву и, стряхнув пепел в пепельницу, стал загибать пальцы: - Сначала Деревянко сказал, что скорбит по усопшим, особенно по Ершову, поскольку якобы знал того с детства, потом они за них выпили, потом зашел разговор про ЧП на НИИ животноводства и они выпили за хорошие надои, потом Деревянко сказал, что он мастер-древорезчик и они выпили за лесное хозяйство...
   -Короче, Сиклифасовский, - поморщился Дроздов, - Или, по крайней мере, убери вставку "и они за это выпили". Это и так ясно. Концовку давай!
   -А концовка была простой: Деревянко спросил у кого лучше переночевать и те посоветовали ему Фиделя. Потом они пошли к речке и выпили еще бутылку водки...
   -Да ладно, хватит, - пробурчал Дроздов. - Хватит про выпивку!
   Тараскин пожал плечами и отошел к окну.
   -Та-ак, - довольным голосом протянул Сергей, - То есть Деревянко свел весь разговор к тому, у кого лучше переночевать, так?
   -Ну не совсем. Например, Деревянко узнал, что в НИИ ставят какие-то опыты..., - заметил Тараскин.
   -Об этом знал весь город, - хмыкнул Дроздов.
   -Вот именно, - кивнул Сергей, - Итак, ему нужно было логово и он примостился у Зиновьева по кличке "Фидель". Через год некто Каменев, предположительно агент западных спецслужб, также знакомится с Петровым и Ивановым в том же месте. О чем это говорит?
   -Не знаю.... Наверное, пиво там хорошее..., - предположил Дроздов.
   -Даю дополнительную информацию, - сказал Сергей, - Некто неизвестный с азиатской внешностью сначала пытается проникнуть в палату Гадюкина, а потом я встречаю его, или кого-то, похожего на дворника Фазиза Хайруллина у дома Зиновьева. Усекаете?
   -Полностью, - кивнул Дроздов, - Происки международного империализма?
   -И сионизма тоже..., - вздохнул Зайцев, - Опять Фидель, его хата, понятно?
   -А китаец причем? - вздохнул Дроздов, - Или монгол?
   -Вот это нам и предстоит выяснить, - щелкнул пальцами Сергей, - Сейчас должен подойти Гандыба, я думаю, что у него будет довольно интересная и ценная информация...
   -А где он был? - осторожно поинтересовался Дроздов. Он уже окончательно потерял нить рассуждений, запутавшись где-то между Фазизом Хайруллиным, Фиделем, Деревянко и Каменевым. Где-то сбоку, вдобавок, мешался Гадюкин с тетрадкой.
   -Я послал его ко вдове Гадюкина. Домой. Думаю, что перед ним у неё уже был посетитель. И даже знаю, кто...
   В это время дверь в кабинет отворилась и на пороге вырос старший лейтенант Гандыба, немного запыхавшийся.
   -Разрешите, товарищ подполковник? - не нарушая субординации, выдохнул он.
   Дроздов махнул рукой.
   -Докладываю, товарищ майор. У вдовы Гадюкина действительно сегодня был посетитель. Зовсим недавно!
   -И кто же он, Нестор? - с видом победителя улыбнулся Зайцев.
   -Зиновьев, по кличке "Фидель". Тетрадь какую-то искал...
   Зайцев закашлялся и судорожно стал тыкать сигарету в пепельницу, потом схватил графин, наплескал воды в стакан и жадно выпил.
   -Вот видите! - немного отдышавшись, сказал он сдавленным голосом, - Я был прав: все сходится на Фиделе!
   На самом деле он ожидал услышать о Каменеве или, на крайний случай, о неведомом человеке азиатской внешности, но многолетний опыт контрразведчика приучил его оборачивать даже проигрышные моменты в выигрышные.
   -Служба наружного наблюдения, надеюсь, ведет Каменева? - спросил Дроздов у Тараскина. Тот утвердительно кивнул:
   -По пятам идут, можно сказать. Никуда не уйдет!
   -И где он сейчас?
   Тараскин подошел к рации оперативной связи и, включив передатчик, проговорил:
   -Сова, Сова, ответьте Дрозду. Как слышите? Прием...
   В микрофоне щелкнуло и раздался приглушенный голос:
   -Я Сова. Слышу вас Дрозд, прием.
   -Где ведомый? Прием...
   Щелчок микрофона, тихий голос:
   -Ведомый зашел в дом Зиновьева по Трубогнутой 6 и находится там уже час. Какие указания? Прием...
   Все присутствующие в комнате одновременно посмотрели друг на друга, не решаясь первым дать команду, за которую, может быть, потом можно будет лишиться кое-чего.
   -Продолжайте скрытое наблюдение.... Информируйте о всех передвижениях. Как поняли, прием..., - наконец решился Дроздов.
   -Понял Вас, я Сова. Буду на передаче.
   Несколько минут все молча смолили сигареты и поочередно прикладывались к графину с водой. Наконец, Дроздов не выдержал:
   -Что это всё значит, ангидрит вашу мать!
   Сергей Зайцев встал с кресла и с задумчивым видом посмотрел в темноту улицы, освещаемую фонарями. За окном было довольно пустынно - только редкие прохожие проходили в этот час мимо, да и те старались пройти другой стороной улицы. Воздух был тепл и свеж.
   "Сейчас бы на дачку, с бабами!" - помимо собственной воли мелькнула мысль у Сергея и он усилием воли отогнал её прочь.
   -Что это значит? - переспросил он, - Это значит, Андрей Ильич, что агент Фидель либо совершает преступление, либо исполняет свой гражданский долг. Последнее для вас, как я понимаю, предпочтительнее...
   Дроздов побледнел и вытащил из пачки очередную сигарету. Щелкнул микрофон:
   -Я Сова, я Сова. Дрозд, как слышите? Прием...
   -Слышу вас, Сова, я Дрозд, говорите..., - Тараскин состроил серьезное, озабоченное лицо.
   -В доме по известному адресу погас свет. Жду указаний. Прием...
   Все, сидевшие в комнате, переглянулись еще раз.
   -Може они спать легли? - предположил Гандыба.
   -Логично, - кивнул головой Зайцев, - Время уже двенадцать часов, можно и спать лечь. Только не спят они...
   -А чого ж они делают? - развел руками Гандыба, - В темноте и горилки не выпьешь!
   -Чую, неспроста все это. Что-то происходит. Зачем Зиновьев тетрадку искал? А? Где твои наружники, Тараскин, - забеспокоился Зайцев. Тот подошел к микрофону и забормотал:
   -Сова, Сова. Я Дрозд. Где расположились люди? Прием...
   Щелчок:
   -Дрозд, Я Сова. Слышу вас. Один в машине, один у ограды. Свет так и не зажигался. Жду указаний. Приём...
   Зайцев поглядел на Дроздова, тот поглядел на Гандыбу, Гандыба выпил стакан воды. Зайцев вздохнул и сказал Тараскину:
   -Пусть осторожно заходят в дом. Оружие наизготовку. Может быть огневой контакт.
   Тараскин вздохнул и пробормотал:
   -Сова, Я Дрозд. Действуйте по третьему варианту. Готовность номер один. Как поняли? Прием...
   -Понял вас Дрозд. Я Сова. Вариант три, готовность один. Отбой до контакта...
   Микрофон щелкнул и затих.
   Двое агентов ФСБ с пистолетами наизготовку осторожно вошли вовнутрь ограды. Вокруг было темно и тихо, если не считать далеких звуков с соседней улицы, где, очевидно, шла какая-то гулянка.
   Сделав несколько шагов, они уже приготовились открыть дверь, как вдруг из конуры, невидимой в темноте, со злобным лаем бросилась какая-то шавка и вцепилась одному из них в ногу.
   -А-а-а, падла! - завопил тот, отбрыкиваясь, - Пусти, сука! Пашка! Давай в дом!
   О скрытности речь уже не шла. Оперативник Паша с грохотом вломился в дом и зажег свет. Преставшая его взору картина его успокоила.
   -Слышь, Дим, иди сюда. Погляди на натюрморт. Да дай ты этой падле по рылу!
   Послышался собачий визг и оперативник Дима, чертыхаясь, вошел в дом.
   Фидель спал по-прежнему за столом, уронив голову в тарелку с капустой. В одной руке он сжимал незажженную сигарету, во второй держал пустой стакан. На столе в художественном беспорядке были разбросаны куски колбасы, рыбьи очистки, консервные банки и окурки сигарет. Монументально возвышались полупустая бутылка водки и две бутылки пива.
   -Да-а, погуляли..., - заметил Паша, - А где же ведомый?
   -Да вон он спит, - махнул рукой Дима, - На кушетке. Нажрались, сволочи. А Фиделю я лично морду набью за порванные брюки и укус!... Пойдем, посмотрим, что там.
   Они подошли к спящему Сунь Высуню и осторожно перевернули его на спину. Из кармана выпала тетрадка с надписью "Описание модулирования полимерных реакций на базе высокомолекулярных фенолосодержащих соединений при повышенных значениях давления и температуры".
   -Смотри, Паш! - шепнул Дима. Паша понимающе кивнул и, достав рацию, пробормотал:
   -Я Сова, я Сова. Дрозд, как слышите? Ведомый обездвижен, компромат при нем. Дальнейшие указания? Прием...
   Рация щелкнула голосом Дроздова:
   -Что значит обездвижен? Какой компромат? При нем, тьфу, прием...
   -Пьян до беспамятства. При нем тетрадь явно секретного характера. Прием...
   -Берите ведомого. Вещдок в пакет: сохраните пальчики. Где Зиновьев? При нем? Прием...
   -Спит. Будить бесполезно. Приём... или при нём?
   -Хрен с ним. Давайте в управление. Пришлем бригаду на осмотр места. Отбой.
   Дима с Пашей переглянулись и, аккуратно положив тетрадку в полиэтиленовый пакет, закурили.
   -Слышь, Дим. А чего-то этот на нашего ведомого непохож: смотри какая рожа - глаза как у японца.
   -Это он от водки опух.... Всю морду перекосило. Чего, сам что ли не знаешь? Вон сколько выжрали...
   Паша вздохнул и, загасив окурок, бросил его в печку.
   -Ну ладно, потащили, что ли? - сказал он.
 

ГЛАВА 21. Реализм и экзистенционализм в преломлении монетаризма

 
   Алекс долго шел боковыми улочками, которых здесь было явное большинство. Изредка он оглядывался, но сзади было чисто, если не считать попавшейся влюбленной парочки, пьяного мужика и урны, полной окурков. Было похоже, что он оторвался.
   Алекс еще толком сам не знал, как лучше уходить из города, но сейчас было важно уйти от дома Фиделя как можно дальше, избегая освещенных мест.
   Завернутая в пакет тетрадь с секретными записями была надежно застегнута в специальном кармане, что приятно согревало душу. Алекс уже видел себя в качестве начальника отдела в родном ЦРУ, с персональной секретаршей, исполняющей параллельно обязанности любовницы.
   Из приятных дум его возвратил в реальность визг тормозов и последовавшая за ним тирада, состоящая преимущественно из труднопереводимых слов:
   -Ты, что, б..., опи...ел, что ли? Куда прешь, ё.. тво. .ать! Совсем ох..л с горя, п...с, ё...ый!
   (примерный перевод текста: "Сэр, вы переходите улицу в неположенном месте. Вынужден сделать вам замечание. Простите, сэр...)
   Такой изысканный букет выражений Алекс не слышал даже во время подготовки в учебном центре, поэтому он с интересом обернулся. Сзади него стояла шестая модель советской автомашины под странным названием "Жигули", которую народ тем не менее называл "шаха". Следуя этой логике, автомобиль "Москвич 2141" следовало бы назвать "мата", но его в народе называли "конструктор "сделай сам"" или "московская недвижимость".
   -Простите, вы ко мне обращаетесь? - вежливо осведомился Алекс.
   -К тебе козел, у тебя глаза что, на ж... растут?! - сказал водитель уже более дружелюбно.
   -Такую мутацию я еще не встречал, - улыбнулся Алекс. В голове у него уже созрел план отхода, - Слушай, старик, я тебе хочу сделать одно выгодное предложение...
   -Бабам предложения делают, - сплюнул водитель и закурил сигарету, - Чего надо то?
   -Мне срочно надо в Барнаул. Похороны завтра, понимаешь!
   -Ни фига себе! В Барнаул ему надо! А может в Магадан? - присвистнул водитель.
   -В Магадан не надо, - поперхнулся Алекс, - В Барнаул надо.
   -До туда километров двести, соображаешь? Иди вон, жди автобус, доедешь до Новосибирска, а там поездом!
   -Не могу я ждать. Потом автобусы сейчас не ходят. Короче, за каждый километр - по баксу. Идет!?
   Водитель задумался и выпустил длинную струю дыма.
   -Так ведь туда-обратно будет четыреста верст! - сказал он.
   -Значит, четыреста баксов..., - словно в задумчивости кивнул Алекс.
   -И еще пятьдесят за включение счетчика. О'кей? -видно было, что водитель уже готов был ехать даже в Магадан.
   -Ладно, поехали, - кивнул Алекс.
   Машина с визгом сорвалась с места и помчалась по спящим улицам.
   -Ты здесь не гони! - заволновался Алекс, - В городе шестьдесят километров в час! За городом - давай. А то ГАИ остановит!
   -Ха-ха-ха! - искренне рассмеялся водитель, - Е... я это ГАИ. Я сам из милиции. Только что сменился. Так что не боись, проскочим! Тебя как зовут то?
   -Сашей..., - растерянно ответил Алекс, - Александр я...
   -А меня Николай. Будем знакомы! Говоришь, на похороны едешь? Кто помер то?
   -Бабуля, - хрипло ответил Алекс, - Бабуля померла. Любимая...
   -Все там будем, - с философским спокойствием ответил Николай и вдавил педаль газа.
   Машина резво понеслась вперед, рассекая темноту светом фар. Алекс сжался в комок и попытался сделать вид, что засыпает. Кажется ему это удалось, потому что проснулся он от того, что Николай тряс его за плече:
   -Эй, Саня, вставай, приехали. Барнаул через десять километров. Тебя куда подкинуть?
   -Ближе к вокзалу, - хрипло ответил Алекс, доставая доллары, - Там недалеко бабуля живет..., жила.
   -Вечная ей память, - кивнул Николай, засовывая доллары в карман, - А ты неплохо живешь, а? Баксы имеешь.... Расскажи, где есть такие места?
   Алекс был на грани провала. Он не знал, где в России есть места с долларами США, поэтому пришлось импровизировать на ходу:
   -Я, эта-а..., сценарист я. Получил гонорар за очередной фильм. Поехал к брату, ну отдохнуть.... А тут - бац! Телеграмма: бабушка умерла, приезжай хоронить...
   -Да-а, жизня, - покачал головой Николай, - А брат не поехал?
   -Да не может он. Инвалид. Из Афгана без ноги вернулся. Куда ему...
   -Да-а, - опять вздохнул Николай и закурил очередную сигарету, - А ты какие фильмы написал?
   -Да последний еще не вышел. Называется "Секретные материалы". Но скоро выйдет...
   -А еще чего написал? Из того, что уже поставили?
   -Ну-у, Петровку 38 смотрел?
   -А то!
   -Так сценарий я написал!
   Николай искоса посмотрел на него и неожиданно сплюнул в форточку:
   -Ну-у командир, ну ты и дал! Сразу видно, что ни хрена в нашей жизни не рубишь!
   -Это почему?! - вскинулся Алекс, обижаясь на недооценку его возможностей, - Почему это?!
   -Да потому.... Взять, к примеру, эпизод, где этот, как его, Герасимов, у бутылки горло отшибает. Херня! И мальчишество. Потом эта, баба его. Он её еще и трахнуть не успел, а она уже бежит в больницу, плачет на ходу. Где ты это видел, а?
   -Так любовь же! С первого взгляда! - энергично возразил Алекс. Он тоже закурил.
   -Да хоть и со второго! У нас вон один попал в аварию на задании - неделю в реанимации лежал, потом два месяца в больнице. Так ни одна сволочь, кроме нас, не пришла. А баб у него было-о-о!
   -Значит не любили!
   -Любили, еще как! Потом у тебя там менты какие-то..., - Николай поморщился, - Дружка их подстрелили, а они бандюгу этого даже не поломали малость.
   -Как это? - не понял Алекс, - Нельзя же!
   -Нельзя..., - Николай иронически улыбнулся, - У нас вон одного подстрелил придурок один. Спьяну, из ружья. Так мы его впятером полчаса обрабатывали. В результате: сломан нос, рука, три ребра, еще там чего-то. А заключение? Упал на улице. Пьяный был. Вот так. Ладно..., ты уж в следующий раз проявляй реализм, понял?
   -Понял, - угрюмо ответил Алекс. Он понял, что в этой стране ему никто его прав при задержании никогда не прочтет.
   -Ну что, Сергей Васильевич? С успешным вас окончанием операции! - радостно-возбужденно проговорил Дроздов, после того, как получил донесение, что подозреваемый в шпионаже взят с поличным и помещен в изолятор ФСБ.
   Тетрадь с записями секретного характера, а также бутылки и окурки изъятые из дома Фиделя в качестве вещественных доказательств отданы в лабораторию на экспресс-анализ по отпечаткам пальцев, химическому анализу и другим показателям, которые могли рассказать многое, даже то, о чем подозреваемый никогда не подозревал.
   -Да-а, Андрей Ильич, можно сказать, что с окончанием, - устало согласился Сергей, - Есть, правда, некоторые сомнения...
   -До завтра, дорогой, до завтра, - замахал руками Дроздов, - Все устали, вымотались. Надо отдохнуть, а завтра возьмемся за этого Каменева. Заодно и результаты анализов будут известны. Тараскин..., Федя! Проводи наших гостей в наш домик. И прихвати по дороге пива. На завтра. Понял?
   Тараскин, последние полчаса продремавший в кресле, вскочил на ноги:
   -С кем связаться, товарищ подполковник?
   -С Гандыбой! - усмехнулся Дроздов, - Утром, когда за ними зайдешь. В наш домик. Усек? И чтоб без дураков там!
   -Усек, Андрей Ильич.... Пойдемте, Сергей Васильевич. Нестор! А ты что сидишь?
   Гандыба, как и Тараскин, продремавший полчаса, вскочил на ноги и сделал вид, что давно слушает разговор.
   -Жду ваших распоряжений, - на всякий случай сказал он.
   -Ты храпишь, Нестор Петрович? - мягко спросил того Зайцев.
   -Я? - недоуменно переспросил Гандыба, - Ну, бувае маненько...
   -Так вот распоряжение одно: сегодня не храпеть! Ты понял?
   -Понял, - кивнул Гандыба, - Только это не помогает.
   -Чего? - переспросил Зайцев, - Чего не помогает?
   -Да ничого не помогает. Понимаю, не понимаю - все равно храплю!
   Зайцев выругался про себя и они пошли на выход.
   Дроздов вытащил из ящика стола бутылку коньяка, налил рюмку и медленно выпил её. Он думал о том, как завтра будет докладывать начальнику управления о поимке резидента иностранной разведки.
   Это навевало на сладостные мысли.
 

ГЛАВА 22. Ленин всегда с нами.

 
   Утреннее солнце долго било в глаза спящего Фиделя, пока тот не понял, что наступил тот момент, когда хочешь - не хочешь, а придется подниматься.
   Голова тихо гудела, а во рту привычно ощущался вкус, эквивалентный незабываемым запахам коровника. Судя по тому, что он был одет, Фидя понял, что вчера они здорово надрались с Петром Николаевичем и вторым его братом, имя и отчество которого он забыл, но второй был явно более похож на брата Ивана.
   Фидель тихо сполз ногами на пол и нащупал ботинки, потом рывком поднялся. Контроль вертикального состояния действовал, хотя и не очень четко. Фидель еще постоял немного для выравнивания бокового крена, затем сделал пару шагов по направлению к столу. Круиз-контроль тоже работал.
   "Ну и нажрались вчера!" - с тихой внутренней дрожью подумал Фидель и, подойдя к столу, увидел на нем желанные очертания бутылки. Фидя предполагал, что они все не могли выпить, но теперь успокоился окончательно.
   Бутылка зазвякала об стакан, Фидя прижал её другой рукой. Налив полстакана и, взяв капусты в руку, Фидя зажмурился и выпил, потом пихнул в рот горсть капусты. Теплая волна прокатилась по желудку и Фидя перевел дух.
   -Похмеляемся!? - услышал он вдруг за спиной чей-то голос и чуть не уронил стакан, потом медленно повернулся: сзади него стоял какой-то незнакомый мужик сурового вида, одетый в пиджак и белые брюки. Общую картину не портили отпечатки подушки на одной из щек.
   -Ага, - проглотил Фидя комок, - Завсегда...
   -Ладно, собирайся. Поедем в управление, - сурово сказал мужик и налил себе пива из бутылки.
   -З-за-чем? - заблеял Фидя. Он понял, что вчера дал маху, может быть даже не только ему одному.
   -Зачем? Поговорить надо, Владимир Ильич. Поговорить! - на последнем слове мужик сделал многозначительное ударение и выпил пива.
   Фидель в замешательстве оглянулся и вдруг понял, что они в хате вдвоем, больше никого не было.
   -А Петр Николаевич где? - вздрагивающим голосом спросил он.
   -Это твой собутыльник что ли? - ухмыльнулся мужик в пиджаке, - У нас он, в персональном номере. Спит еще, наверное...
   -А второй? Тоже у вас? - несмело предположил Фидель.
   -Второй! Какой второй!? - чуть не взвился мужик в белых брюках.
   -Ну второй. Такой..., ну-у не косоглазый.... В джинсах! - забормотал Фидель, чувствуя, что теперь ему уже точно крышка.
   Мужик вдруг резким движением сунул правую руку под мышку. Фидель зажмурился поскольку понимал, что сейчас тот вытащит пистолет и пристрелит его: с изменниками в фильмах поступали именно таким образом.
   -Центр, центр, я няня. Как слышите меня, - услышал вдруг Фидель и открыл глаза. Мужик в пиджаке держал в правой руке портативную рацию, - Центр, спящий утверждает, что у него вчера было двое. Двое. Как слышите, прием...
   В трубке что-то заурчало и говоривший замер на месте, вслушиваясь в слова.
   -Дословно: "второй - не косоглазый, в джинсах...". В трубке опять что-то заурчало, на сей раз, очевидно, в более энергичных выражениях, поскольку лицо говорившего вытянулось и побледнело.
   -Есть! - вдруг коротко рявкнул он и, сложив антенну, обернулся к Фиделю:
   -Чего стоишь, хрен моржовый! Собирайся! Поехали к шефу!
   Фидя испуганно проглотил еще немного водки, которую успел налить во время переговоров мужика по рации и засеменил в другую комнату переодеться. Там он огляделся в поисках скрытой камеры и, убедившись в её отсутствии, сунул руку за печку, где нащупал заветную коробочку. Вытащив её, Фидя увидел, что заветные доллары на месте и это придало ему силы. Можно было ехать.
   Он переоделся в выходную одежду, включающую в себя почти новые и почти чистые брюки, рубашку печального серого цвета, которую он в последний раз одевал лет пять назад, сложил в сумку трусы, майку, шерстяные носки, свитер, полотенце, зубную щетку и пасту. Оглянувшись, Фидель вдруг вспомнил про свою собаку.
   -А Бублика кто покормит? - спросил он.
   -Какого Бублика? - недоуменно переспросил мужик в пиджаке.
   -Собаку мою.... Бубликом звать...
   -Сам покормишь. Когда придешь.... Если придешь, конечно, - мужик желчно засмеялся, - На хрена сумку взял? В магазин что ли?... А-а, некогда! Давай, выходи, поехали!
   Фидя со вздохом запер дом и пошел вслед за мужиком в пиджаке и белых брюках. Напоследок он оглянулся, чтобы запечатлеть облик родного дома у себя в памяти.
   Подполковник Дроздов пришел на работу рано - не было еще и восьми, но он знал, что утром должны быть готовы результаты экспертизы и поэтому не мог ждать девяти часов.
   Зайдя в кабинет, он включил электрический чайник и снял пиджак: день обещал быть довольно жарким. Потом он позвонил в лабораторию и попросил принести заключение по найденным в доме Зиновьева В.И. вещественным доказательствам. После этого Дроздов удовлетворенно сел в кресло и закурил сигарету. Надо было обдумать тезисы доклада начальнику управления.
   Дежурный по лаборатории постучал в дверь и вошел следом. В руке у него был лист бумаги, который он протянул Дроздову. Тот молча показал дежурному на кресло и принялся читать. Почти с первых строк заключения выражение его лица стало меняться из торжественно-мажорного в недоуменно минорное.
   -Че-е-го!? - вдруг протянул Дроздов, - Ничего не понимаю!
   Он ещё раз взял в руки протокол и начал читать вслух:
   -"На бутылках из-под пива "Сибирское" и бутылках из-под водки "Столичная" и "Московская" обнаружены отпечатки пальцев Зиновьева В.И., фигуранта по данному направлению некоего Кабаргуева П.Н. и еще один неизвестный отпечаток, который, очевидно, принадлежит продавцу.
   На бутылке из-под водки "Родник" обнаружены два неизвестных отпечатка, а также отпечатки пальцев Зиновьева В.И.
   На тетради с надписью "Описание модулирования полимерных реакций на базе высокомолекулярных фенолосодержащих соединений при повышенных значениях давления и температуры" обнаружены отпечатки пальцев покойного Гадюкина А.А., его вдовы Гадюкиной М.И., заведующего институтом "НИИ проблем животноводства" Бякина А.У., покойного особиста Ершова П.П., Зиновьева В.И. и еще один неизвестный отпечаток, аналогичный отпечатку на бутылке водки "Родник".
   На труде В.И.Ленина "Империализм и эмпириокритицизм"..., Что-о-о! - закричал Дроздов и схватился за голову. Несколько минут он сидел молча, тупо уставившись в отчет, потом медленно закурил сигарету и осипшим голосом дочитал до конца:
   -...На труде Ленина "Империализм и эмпириокритицизм", вложенным в тетрадь, обнаружены отпечатки пальцев Зиновьева В.И. и неизвестные отпечатки, оставленные тем же лицом, что и на бутылке "Родник"
   Эксперт Провороторов Х.У."
   Дроздов отложил в сторону заключение экспертов и молча затягивался сигаретой. Он понял, что докладывать начальнику управления сегодня не придется или, если придется, то уже с объяснительным рапортом.
   Внезапно он снял трубку и коротко рявкнул:
   -Срочно! Соедините меня с завинститутом Бякиным. Да!! Харитон Устинычем! - он несколько секунд нервно подрыгал трубкой, потом почти ласково проговорил в трубку:
   -Харитон Устинович? Здравствуйте. Говорит Дроздов из комитета. Узнали? Хорошо. Я настоятельно рекомендую вам срочно приехать ко мне. Ничего не случилось... пока, но может случиться. Я вас жду. Пропуск будет...
   Дроздов положил трубку и стал нервно листать труд Ленина.
   В это время коротко вякнула рация и Дроздов автоматически взял её.
   -Ка-ак! - вдруг закричал он, выслушав короткое сообщение, - Как сказал!?
   Полученный ответ привел Дроздова в состояние, близкое к апоплексическому удару.
   -Сюда его! Немедленно! Слышишь!? Немедленно! - прокричал он и рухнул в кресло.