Чебышев Александр. Операция У

   Дежурный, сидевший все время в кресле, счел за благо потихоньку слинять, но в дверях столкнулся с входящими в кабинет Зайцевым, Гандыбой и Тараскиным.
   -Что за шум, Андрей Ильич? - почти весело поприветствовал с порога Зайцев, - Резидент начал давать показания?
   -Ага, - проглотил ком в горле Дроздов, - Сейчас начнет. Только, боюсь, как бы от этих показаний нам плохо не стало. Чего сидишь! - крикнул он вдруг дежурному, - Веди сюда этого, которого ночью взяли. Быстро!
   -Какие-то новые обстоятельства? Или факты? - обеспокоено спросил Зайцев.
   -Еще какие. И факты и аргументы.... Вот прочитай! - с этими словами Дроздов пододвинул Сергею заключение экспертизы. Тот молча взял листок и начал читать. По мере углубления в текст, на лбу у Зайцева углублялась складка, до тех пор, пока он не дошел до упоминания труда Ленина.
   -Что-о! Кто-о? - закричал он, с лицом, похожим на кипящий чайник.
   -Ленин, Владимир Ильич. Читали, наверное? - усмехнулся Дроздов. Тараскин при этих словах закашлялся, скрывая смех, а Гандыба стал рассматривать на стене план эвакуации при пожаре.
   -При чем здесь Ленин? - все еще ничего не понимая, спросил Зайцев.
   -Ленин всегда со мной, слова из песни не выкинешь, - Дроздов, кажется, был намерен сегодня шутить, хотя атмосфера к шуткам как-то не располагала.
   -Судя по отчету экспертизы, у Зиновьева еще кто-то был? - немного придя в себя спросил Сергей.
   -Так точно, Сергей Васильевич. Это косвенно подтвердил Зиновьев по кличке "Фидель". Его сейчас везут сюда...
   -Что значит "косвенно"? - не понял Зайцев.
   Дроздов как-то криво улыбнулся и налил себе воды. Он еще и сам не понимал, во что они вляпались. В это время в кабинет зашел дежурный.
   -Задержанный доставлен, - сообщил он, коротко козырнув.
   -Давай! - махнул рукой Дроздов. Дежурный ввел в кабинет Сунь Высуня.
   Агент 05 сильно страдал от похмелья и еще не до конца понимал, где он оказался. Утром его растолкал какой-то неизвестный мужчина в военной форме и в непечатных выражениях попросил выходить из помещения, где на окне почему-то была решетка, а дверь была слегка бронирована.
   На вполне резонный вопрос Суня "Где я?" упомянутый незнакомец назвал крайне неприличный синоним интимных частей женского тела и подтолкнул Суня к выходу. Голова гудела. Во рту стояла Сахарская сушь.
   Сунь понял, что он выдаст все секреты за сто грамм водки или литр пива, а может и за поллитра.
 

ГЛАВА 23. Некоторые особенности ведения допросов в период

    демократизации общества.
   -Садитесь, - показал Суню на кресло подполковник Дроздов, - По-русски понимаете?
   Сунь молча кивнул и облизал пересохшие губы: на большее сил не хватало.
   -Ваше имя? - Дроздов пододвинул к себе лист бумаги и какие-то документы, лежащие под раскрытой газетой.
   -Дай попить, начальник, - хрипло попросил Сунь, - Шланги горят!
   -По-русски не понимает, - монотонно произнес Дроздов, закуривая очередную сигарету, - Я спрашиваю как вас зовут. Имя, фамилия, отчество, год рождения, национальность, ну и так далее. Что? Где? Когда?
   Сунь понял, что если он не примет лекарства в ближайшие десять минут, то последние вопросы точно останутся без ответа, но он сделал еще одну героическую попытку уйти от провала.
   -Кабаргуев, Петр Николаевич, 1962 года рождения, хакасец, женат, двое детей, - Сунь с тоской посмотрел на графин, - Слушай, начальник! Дай выпить! Будь не падлой!
   Зайцев с Дроздовым переглянулись: последняя фраза звучала явно фальшиво. Тараскин подошел сзади к Суню и резко произнес:
   -Ваша карта бита! Не стоит прикидываться! Вы не Кабаргуев! Как ваше настоящее имя!? Цель приезда!? Время выхода в эфир!?
   Суня всё еще было нелегко сломить. Он хрипло пробормотал:
   -Ничего не знаю, начальнык. Я из Абакана. Улица Ленина, дом один.
   Тараскин желчно рассмеялся:
   -У тебя нашли при себе тысячу долларов и тысячу юаней. Может скажешь, где взял?
   -Поменял в Абакане, - попытался сглотнуть слюну Сунь.
   -Что на что? - Тараскин наседал, не давая продохнуть.
   -Юани на доллары. Нет, рубли на доллары, - Сунь с трудом соображал, что говорить.
   -А юани где взял?
   -Подсунули.... В обменном пункте. Не разглядел, - бормотал агент 05. Он чувствовал, что силы на исходе.
   В это время Дроздов демонстративно достал из ящика стола бутылку коньяка и ленивым движением руки стал отвинчивать пробку. Зайцев и Тараскин подошли поближе и поставили рядышком три рюмки.
   -Эй! Нестор! Иди сюда, коньячку выпьем! - негромко крикнул Зайцев.
   Нестор не спеша пошел к столу, прихватив по пути с полки граненый стакан. Дроздов с кислым выражением лица стал разливать коньяк в подставленную тару. В воздухе повис устойчивый аромат винных подвалов Армении. Сунь задрожал от головы до ног и покрылся потом: он чувствовал, что его сейчас хватит удар.
   -Ну, будем, ребята! - вздохнул Сергей и изящным движением опорожнил рюмку. Громко ухнула падающая жидкость в желудок Гандыбы.
   -А-а-х, - крякнул он и вытер рот, - Гарно!
   Это уже было выше человеческих сил. Сунь издал нечеловеческий крик и рванул на себе рубаху:
   -Начальнык! Все скажу! Гадом буду! Пиши рапорт! Дай похмелится!
   Дроздов налил в стакан немного коньяку и пододвинул к себе лист бумаги.
   -Начнем с начала: имя, фамилия, цель заброски...
   -Сунь Высунь. Гражданин КНР. Нелегально перешел границу две недели назад, - Сунь задохнулся и умоляюще посмотрел на Дроздова.
   Тот молча подвинул к нему стакан с визуально просматривающимся коньяком. Сунь выпил содержимое за десятую долю секунды, но ничего не почувствовал, поскольку жидкость, похоже, всосалась уже во рту. Через полминуты он понял, что в ближайшее время не умрет.
   -Итак, цель заброски, - не спеша проговорил Дроздов, подзывая Тараскина для записи показаний. Тот молча сел напротив Суня и приготовил ручку, а Дроздов налил в стакан еще грамм 50. Сунь понял, что проиграл и теперь только чистосердечное признание может облегчить его участь, причем в самое ближайшее время.
   -Пиши, - сказал он, - Заброшен разведкой генерального штаба китайской народной армии для сбора информации о проводимых в Нижнем Пропиле секретных опытах по созданию отравляющих веществ.
   -Откуда такая информация? - тихо спросил Зайцев.
   -Собрана оперативным путем. Через мешочников. И путем космической съемки, - Сунь перевел дух и вопросительно посмотрел на Дроздова. Тот еле заметно кивнул головой. Агент 05 быстро схватил стакан и выпил, что там было.
   -Сигарету? - вежливо осведомился Тараскин.
   -Не курю - вредно, - глухо сказал Сунь и откинулся в кресле. Он понял, что пути назад уже нет.
   -Какая у вас была информация по опытам? В каком виде? Источник или носитель информации? - Сергей перехватил инициативу. Дроздов молча плеснул в стакан еще немного коньячку.
   -Косвенная, - Сунь сделал неопределенный жест рукой и случайно захватил слегка наполненный стакан, - По отрывочным данным, по несчастным случаям, формой охраны объекта, и так далее, - при этих словах он сделал глоток из стакана. Желтое лицо агента 05 слегка порозовело. Он вдруг взял из пачки сигарету и молча закурил, - Носителя информации предстояло уточнить на месте. По предварительным данным это был некий Фидель, работающий на объекте. Были его внешние приметы.
   При этих словах Дроздов с радостным выражением лица щелкнул пальцами и повернулся к окну, чтобы скрыть торжествующую улыбку: его предположение нашло блестящее подтверждение. В избытке чувств он налил еще немного в стакан. Бутылка опустела. Дроздов вопросительно посмотрел на Зайцева, тот молча посмотрел на Гандыбу. Нестор Петрович молча встал и вышел из кабинета.
   Зазвонил телефон внутренней связи. Дроздов взял трубку.
   -Нет, подождите! - сказал он, выслушав сообщение, - Отведите его в отстойник. Обращайтесь вежливо, поняли? Хорошо...
   -Ну, давайте дальше, - проговорил он, обращаясь к Суню, - Каким способом предполагали получить и переправить информацию?
   -Обычным, - пожал плечами тот, - Подкупить носителя, скопировать материал, в крайнем случае, выкрасть - и уходить к границе. Выхода в эфир не предусматривалось...
   -Хорошо, - кивнул Дроздов, - На первый раз хватит. Прочитайте и подпишите ваши показания.... Кстати, вы не знакомы с неким Фазизом Хайруллиным?
   -Не-ет, такого не знаю. Честно, началнык, - Сунь взял лист бумаги, прочитал его и потянулся к ручке. При этом его рука случайно коснулась стакана. Непроизвольным движением руки содержимое стакана оказалось в желудке. Сунь поставил стакан, взял ручку и подписал показания.
   -Можете идти, - кивнул Дроздов, - Завтра продолжим...
   -Можно сделать заявление? - спросил Сунь.
   -Давай, - еще раз кивнул Дроздов, - Делай...
   -Прошу предоставить мне политическое убежище. С уставом и программой ознакомлен, полностью поддерживаю и обязуюсь выполнять!
   Присутствующие в комнате переглянулись и дружно захохотали.
   -Ну ты даешь, мужик, - сквозь смех выдавил Дроздов, - Это не из той оперы. Опоздал маненько.... Ладно, иди, рассмотрим.... Создадим комиссию, напишем ходатайства, к президенту на прием запишемся ну, в общем, всё от тебя зависит. На вот бумагу, ручку. Напиши всё обстоятельно..., а там поглядим. Дежурный!
   Когда агента 05 увели, Дроздов отослал Тараскина под благовидным предлогом якобы для регистрации протокола допроса и повернулся к Зайцеву:
   -Ну что, Сергей Васильевич? Вы, вероятно, понимаете какой расклад получился?
   Тот ухмыльнулся улыбкой умудренного жизнью человека:
   -Чего уж тут не понять.... Агент спецслужб задержан, неважно что не западных, а восточных. Внедренный в институт стукачёк блестяще выполнил свою миссию: вошел в доверие к резиденту иностранной разведки и подсунул тому дезу. Более того - произвел операцию по его задержанию. Так?
   -Так точно, Сергей Васильевич. И мы все участвовали в этой операции,... как её название?
   -Операция "У"...
   -В смысле у-у?
   -В смысле "Игрек", - усмехнулся Сергей.
   -Ну да, "Х", "У", потом что будет?
   -Сами знаете, Андрей Ильич. На заборе часто пишут...
   Зайцев зажег сигарету и медленными шагами прошелся по кабинету. Потом присел у стола и задумчиво спросил:
   -А что будем делать со вторым? Который ушел? Ведь понятно, что это он взял часть секретных материалов...
   Дроздов неожиданно спокойно, почти задумчиво проговорил:
   -Ну-у, насчет секретности еще подумать надо...
   -Что ты имеешь в виду? - недоуменно спросил Зайцев и в это время в кабинет, постучав, зашел одетый в строгий синий костюм мужчина с благородной сединой в волосах.
   -Здравствуйте Андрей Ильич, - с достоинством поздоровался он и посмотрел на Зайцева.
   -Это наш человек, - коротко сказал Дроздов, - сотрудник из Москвы.
   -Здравствуйте, - качнул головой седой мужчина, - Что случилось?
   Дроздов взял со стола тетрадь с записями опытов и, протянув её Харитону Устиновичу, коротко спросил:
   -Знакома эта тетрадочка?
   Тот взял её в руки и, посмотрев на название, едва заметно улыбнулся:
   -А я то её обыскался.... Где вы её нашли?
   -Это неважно, Харитон Устинович. Скажите, как секретные материалы могли быть вынесены за пределы института?
   -Какие секретные материалы!? Вы думаете там было что-то секретное? - Бякин тихо засмеялся, - Это давно отработанные материалы по бытовым химпрепаратам. Практически все разработки были неудачны. Две-три формулы пошли в производство. Ну и всё.... А тетрадку эту, наверное, Гадюкин взял для домашнего чтения.
   Зайцев посмотрел на Дроздова и вдруг разразился гомерическим хохотом, его примеру последовал и Дроздов. Бякин с недоумением смотрел на обоих, держа раскрытую тетрадь, потом рассмеялся вместе со всеми, хотя и не понимал почему.
   Гандыба, в это время вошел в кабинет с бутылкой водки, завернутой в газету. Не обращая внимания на смеющихся, он подошел к столу и поставил бутылку перед Дроздовым. Тот почему-то оборвал смех и закашлялся:
   -Ладно, Харитон Устинович, можете идти. Тетрадь пока останется у нас. Само собой о визите сюда ни слова, понятно?
   -Не в первый раз, - кивнул Бякин, - Я еще при советской власти расписки давал...
   -Вот, вот, - кивнул Дроздов, - Советские и другие власти приходят и уходят, а расписки остаются. А потом вдруг появляются... в нужное время. До свидания, Харитон Устинович.
   Бякин с достоинством вышел из кабинета.
 

ГЛАВА 24. Патриот России Зиновьев Владимир Ильич

   После ухода завинститутом в кабинете воцарилась кратковременная тишина, прерываемая только выдохами сигаретного дыма и веселым чириканьем воробьев на деревьях. Изредка раздавалось хриплое карканье ворон и проходил автобус.
   Никто за пределами этого кабинета не подозревал, что только что здесь решался вопрос о том, какой быть России в период радикальных преобразований экономики. Внутри этого кабинета никто не подозревал, что вне зависимости от их усилий, Россия всё равно каждый год будет стоять у края пропасти и каждый год делать решительный шаг вперед.
   -Ну-у, Сергей Васильевич, я полагаю, что вопрос секретности разрешился самым благополучным образом, - нарушил молчание Дроздов. Он с видимым удовлетворением закуривал очередную сигарету.
   -В этом смысле да, - кивнул Зайцев, - Но не надо забывать, что еще один резидент и, скорее всего, западный находится на воле и, вероятно, скоро будет пытаться пересечь границу. Как вы думаете, каким путем он пойдет назад?
   Дроздов пожал плечами:
   -Да кто ж его знает.... Через китайскую границу не пойдет, это точно. Через монгольскую тоже вроде не к чему. Может на юг, в Казахстан? И дальше в Туркмению?
   -Ну да, и дальше куда? В Иран или Афганистан? Не-ет Андрей Ильич, отрываться он будет тем же путем - через Белоруссию.... У вас есть снимок Каменева?
   -Конечно, для чего тогда "наружка"?
   -Пусть принесут, а пока соедините меня с Москвой вот по этому телефону, - Зайцев начеркал на листе N абонента по ВЧ - связи.
   Дроздов нажал кнопку вызова дежурного.
   Зайцев не стал долго рассматривать фотографию Алекса, только попросил сделать максимально четкую фотокопию. Через три минуты довольно приличное изображение Каменева А.И. ушло в Москву через факс.
   Перед этим Сергей имел довольно неприятную беседу с полковником Лисицыным, что было понятно по тому, что Зайцев часто повторял "есть!", "так точно!" и "будет сделано!". Положив трубку, Сергей криво усмехнулся:
   -Верховный торопит.... Место встречи изменить нельзя.
   Дроздов сочувственно закивал головой и откупорил бутылку водки, потом попросил Гандыбу достать из холодильника закуску. В это время в кабинет зашел Тараскин:
   -Можно, Андрей Ильич. Там Фидель на допрос просится. Говорит, что хочет чистосердечно обо всем рассказать.
   -Зови, зови. Только обращайся с ним поаккуратнее. Без всяких зубодробительных эксцессов.
   Фидель сидел в комнате, которую чекисты называли "отстойник" уже больше полчаса и за это время он от планируемых пяти лет с конфискацией пришел к твердому выводу, что минимально возможное наказание будет расстрел без выдачи тела родственникам, впрочем Фидель толком не знал, какие родственники у него еще есть.
   Внезапно открылась дверь и не пороге появился уже знакомый Фиделю Тараскин.
   -Пошли, Федя, - сказал он, усмехнувшись, - Шеф зовет.
   -Дозвольте сигаретку выкурить, - дрожащим голосом попросил Фидель.
   -Там выкуришь. Да не дрожи так - стенки треснут. Пошли...
   Входя в кабинет Дроздова Фидель согнулся в виде рыболовного крючка, чтобы показать всю степень своего раскаяния.
   -А-а-а! Владимир Ильич! - радостным голосом провозгласил Дроздов, вставая из-за стола, - Очень рад, о-очень рад! Проходите, садитесь. Сумочку вот здесь, у стенки поставьте. Ну, как дела, как здоровье после такой ответственной и тяжелой операции?
   Фидель мучительно пытался найти подходящие слова для ответа, поскольку тон Дроздова сразу сбил его с толку.
   -Я-а, эта, ничаго так, ковыляю поманеньку. Тяжело конечно. Но я завсегда..., - дальше Фидель не знал, что сказать, поэтому умолк на полуслове.
   -Да-а, Федя, такая у нас работа! - Дроздов встал из-за стола и, подойдя к Фиделю, похлопал того по плечу. Фидель от неожиданности чуть не упал со стула.
   -Ну, давай, рассказывай, как ты с вражеским агентом управился! - веселым голосом проговорил Дроздов, а Тараскин стал наливать водку по емкостям. Гандыба с шумом повел носом. Зайцев тихо улыбнулся.
   -Я-а..., дык я ничего такого не хотел. Он пришел, грит я - брат Ивана, хочу, грит, вещички на память забрать, поскольку пропал он... Иван то есть. Семья горюет. А мне, ему то исть, енто напоминать будет. Ну-у, я и того, этого... - Фидель почесал нос и посмотрел на налитые стаканы.
   -На, Федя, прими на здоровье. Заслужил! И вы мужики, давайте по пять капель!
   Фидель не знал, что ему делать. У него мелькнула мысль, что его просто хотят по-тихому отравить, но он решил, что уж лучше смерть, чем позор и быстро проглотил содержимое стакана. "Вроде водка!" - мелькнуло у него в голове и Фидя немножко приободрился.
   -Ну, давай дальше, Владимир Ильич. А ты Тараскин протоколируй, понял? - строго сказал Дроздов. Тот кивнул и сел за стол с авторучкой в руке.
   Фидель немного осмелел. Он понял, что его не расстреляют, по крайней мере, в ближайшее время.
   -А дальше.... Дальше я решил его проверить. Грит брат, а сам косоглазый. Что-то тут не так! Ну я ему и наливаю, а он, ну Петр Николаевич ентот, совсем пить не могёт! Подозрительно! Где это видано, чтоб от водки морщился!?
   -И ты Федя решил что он..., - в этом месте Дроздов сделал паузу, чтобы Фидель смог правильно закончить фразу.
   -Я решил, что он врет он всё, - воскликнул Фидя, распаляясь и закуривая сигарету.
   -И ты-ы..., - опять осторожно стал выводить Фиделя на нужную колею Дроздов.
   -И я-а, я... опять ему налил водки, чтоб он раскололся..., падла, - почти радостно закончил Фидя фразу, увидев, что Дроздов опять взял в руки бутылку.
   -Ну а о-он!? - Дроздов тонкой струйкой пустил водку в стакан.
   -А-а он, сволочь, грит, что брат тетрадку у меня оставил. С записями, опытов каких-то. Ну, грит, хочу дело брата продолжить, жизнь за енто положу..., как пошел, как пошел!
   -А ты ему..., - Дроздов пододвинул налитую водку Зиновьеву В.И.
   -А я ему подсунул какие-то записи, которые мне покойный Гадюкин дал для повышения ентой, как её, квалификции, - закивал головой Фидель, поскольку стакан очутился у него в руке, а содержимое в желудке. После паузы он добавил:
   -Я хотел, чтоб его с наличным взяли, гада!
   -С поличным..., - еле сдерживая смех, поправил Зайцев.
   -Ну да, с личным, ентим, ну чтоб не убежал. Я ему еще водяры подлил, он с катушек и повалился, - с гордостью закончил Фидель. Он чувствовал, что и пять лет с конфискацией ему уже не грозит.
   Дроздов с удовольствием посмотрел на Зайцева, тот ответил ему понимающим взглядом. Тараскин старательно заполнял протокол, а Гандыба задумчиво смотрел на пустой стакан.
   -Ну ладно, хорошо, Владимир Ильич. С этим эпизодом нам все понятно, - вмешался в разговор Зайцев, - Теперь расскажите, кто к вам потом пришел?
   Фидель как-то поник и снова захлюпал носом, потом закурил еще одну сигарету.
   -Потом ентот, второй брат, приперся. Тоже, грит на память о брате хочу вещички оставить. Про Петра Николаевича, ентого, сказал, что он у них в семье на медведя в тайгу ходить. С рогатиной.
   -То есть вы утверждаете, что второй пришедший тоже брат Ивана Петровича? - уточнил Зайцев.
   -Енто он утверждал, - шмыгнул носом Фидя, - А мне что? Мне хоть брат, хоть сестра - всё едино, если ты человек хороший...
   -Тараскин! Это в протокол не пиши! - крикнул Дроздов.
   -Ладно, Владимир Ильич. Давайте дальше..., - опять улыбнулся Зайцев. Он встал с кресла и неторопливо стал обходить стол, на ходу зажигая сигарету.
   -А чё дальше? - Фидя развел руками, - Пришел, начал про брата тоже толкать, про собаку его ризен, как-его,... в общем еврейских кровей, про вещички спросил, а как про записи услыша-а-ал...! Сразу стал водку наливать!
   -А вы? - Сергей продолжал улыбаться. На таких допросах он еще не присутствовал.
   -Я-а? Я ему тоже сказал, что брат тетрадку оставил, Ленина предложил в нагрузку, а он, гад, мне опять наливает! Так ведь и упоил меня, мать его.... Только я ему ничего сам не давал, он у меня все выкрал, вы это в протокол вставьте!
   -Вставим, вставим, Владимир Ильич, вы не волнуйтесь. Вы вот лучше посмотрите: не этот человек называл себя вторым братом? - с этими словами Зайцев протянул Фиделю фотографию Каменева.
   -Он! Он самый! - закричал тот, - Вошел еще и сразу с порога: ты, грит, Фидель? А ему говорю: я не Фидель, а Владимир Ильич, раскудрить твою...
   -Ладно, ладно, - успокоительно похлопал Зиновьева по плечу Сергей, - Вы лучше припомните, не упоминал ли этот субъект о том, куда собирается ехать?
   -Не-е, при мне не говорил. И воще, на субъекта он не дюже похож, больше на Женьку Васнецова из упаковочного смахивает.
   Зайцев внутренне заходил ходуном от смеха и махнул рукой Дроздову, тот тоже, еле сдерживаясь от смеха, сказал:
   -Ладно, Владимир Ильич, на сегодня всё. Вот подпишите протокол и идите домой. Сегодня за коровами присмотрит другой.
   Фидель, ещё не веря в свое освобождение, быстро пробежал глазами протокол допроса, поставил закорючку и несмело вякнул:
   -А водочки ещё нельзя?
   Дроздов тяжко вздохнул и плеснул ему еще сто грамм. Фидель выпил, задумчиво вытер тыльной стороной ладони рот и пошел к выходу. У двери он обернулся и решительно заявил:
   -Я, Андрей Ильич, если нужно..., только свистните! Я завсегда!
   После того, как дверь закрылась, Зайцев со вздохом положил руки на стол и с грустью сказал:
   -Ну, всё, други мои. Вы раскрыли сеть вражеской агентуры в городе и провели блестящую операцию по задержанию резидента. Будет что докладывать начальству! Ну а мне с Гандыбой надо ехать. Жалко, конечно, но что делать...? Когда первый рейс на Москву, мужики?
   -Сейчас узнаем, Сергей Васильевич, не беспокойся. А пока, давай за дружбу, а? - и Дроздов забулькал бутылкой.
   Сергей почувствовал, что на глаз навернулась слеза.

ГЛАВА 25. Из песни слова не выкинешь

 
   Алекс прибыл в Москву на следующее утро рейсом Барнаул - Москва в положенное время, что было весьма удивительно.
   Он специально вылетел из Барнаула а не из Новосибирска, правильно рассчитав, что если его начнут искать, то в первую очередь в аэропорту или вокзале в Новосибирске.
   Таким образом, на какое-то время он был почти спокоен, однако прекрасно понимал, что максимум через шесть - семь часов его фото появятся в аэропортах и вокзалах, у постовых милиционеров и сотрудников ГАИ. Значит, предстояло определиться с дальнейшими действиями в течении этих шести - семи часов. Надо было работать на опережение.
   Во Внуковском аэропорту толклось много народу, но Алекс не стал ждать подхода рейсового автобуса (нельзя было терять драгоценного времени). Он не стал также брать такси, поскольку потом таксист возможно мог бы его опознать и указать место, куда отвозил, а это было совсем не к чему.
   Вишневый "Жигуленок" последней степени старческого одряхления подкатил к вестибюлю, натужно урча остатками мотора. Из остатков машины вылезла дородная дама в неоправданно открытом платье и, махнув водителю рукой, направилась ко входу в здание аэропорта. Водитель поглядел в боковое зеркало и явно собирался отъезжать.
   -Эй, - крикнул Алекс и свистнул, - Постой, командир!
   Он подошел к водителю, склонился к открытому окну и приглушенно проговорил:
   -До Москвы. Пятьдесят баксов.
   -Садись! Только поскорей, а то здесь местная братва грабит! - затарахтел водитель.
   -Не боись, - важно проговорил Алекс, усаживаясь на переднее сиденье, - Со мной не тронут!
   -А ты что, в милиции работаешь? - искоса поглядел на него водитель, пытаясь прибавить скорость. Машино обиженно запыхтела.
   -Бери повыше, понял!? - многозначительно поднял вверх палец Алекс, - Милиция - это тьфу!
   -Понял, - коротко кивнул водитель и опять прибавил газу. "Жигуленок" оскорбленно застонал, особенно при поворотах. Некоторое время они ехали молча, потом водитель не выдержал:
   -А убийство Игоря Талькова раскроют? - спросил он.
   -Это не мой профиль, - важно заявил Алекс, вышибая из пачки сигарету и прикуривая, - Это криминал, не наш уровень...
   -А убийство банкира, ну этого, как его...
   -Раскроют, - коротко кивнул Алекс.
   -А убийство священника, ну этого, того, в лесу, ну помните!?
   -Раскроют! - опять кивнул Алекс, - Я сам веду это дело. Ни один мерзавец не уйдет от ответа!
   Водитель сжал кулаки и еще прибавил газу. За машиной потянулся синий шлейф дыма.
   -Мне на Поклонную Гору, - сказал Алекс, когда они миновали кольцевую автодорогу. Там у него был тайник, в который ему должны были заложить документы для обратного возвращения.
   -Сделаем, - с серьезным видом кивнул водитель. Он понял, что его пассажир преследует какого-то человека, вероятнее всего - врага народа.
   Когда они притормозили возле парка на Поклонной Горе, водитель сначала никак не хотел брать деньги, мотивируя, что он помогает следствию бескорыстно и лишь уверения Алекса в том, что сейчас он не на службе убедили сознательного гражданина принять деньги в иностранной валюте.
   -Счастливо вам поймать! - прошептал он, трогая машину. Алекс помахал ему рукой.
   Теперь предстояло определиться на местности, но сначала необходимо было принять элементарные меры предосторожности. Алекс оглянулся и невдалеке увидел киоск, в котором, по обычаю продавалось всё, начиная от водки и кончая презервативами.