Чеповецкий Е.. Приключения шахматного солдата Пешкина

   - Как же нам его не знать! Мы его отлично знаем, - сказал Пешкин. Еще когда Василий котенком был, то и дело закатывал нашего брата под буфет или под кровать. А одного офицера разбойник однажды в сад уволок и катал его там, как простую деревяшку. У него и сейчас все обмундирование исцарапано... Ах ты, старый мурло, Е-два, Е-четыре! - чертыхнулся Пешкин. - Ну, погоди, отольются тебе наши слезы!
   - А наши, мьшжины, тоже? - спросил Пик.
   - Точно, и ваши, - подтвердил солдат.
   - Ведите же, ведите же меня скорей к храброму Пешкину! - запищал Пик.
   - Вести, говоришь?.. А ты повертись вокруг своего хвоста по команде "кругом" и найдешь его.
   Пик быстро схватил зубами свой розовый хвостик и сделал один круг.
   - Ну, я уже повернулся? А где же Пешкин?
   - Прямо перед тобой и стоит, разве не видишь? - И солдат приложил руку к нацарапанной на его голове пилотке.
   - Так это вы и есть храбрый солдат Пешкин?!
   - Так точно - гвардии рядовой! Насчет "храбрый" не нам судить, а вот что Пешкин - генерал подтвердит.
   - Ой, товарищ солдат, так идемте скорей! Ведь Пыжик там пропадет!
   - Эх, беда, сразу пойти не могу, - покачал головой Пешкин. - Увольнительной нет! Шахматная служба строгая, у нас правила что устав! Прежде всего надо по начальству доложить, а лучше бы самому генералу. Короче, ты беги домой, а я уж тут сам все улажу. - И Пешкин, четко повернувшись кругом, направился в штаб.
   В штабе главного шахматного командования шла напряженная работа. Сам генерал с офицерами разбирал запутанную ситуацию, которую создали горе-игроки Коля и Петя. Офицеры и генерал отлично изучили все шахматные защиты: и староиндийскую, и голландскую, и все другие, но защиту с помощью чернильницы, которую придумал Петя, - "чернильную защиту", они еще не знали. Просто никто в мире еще не применял такой защиты.
   Пешкин явился в штаб и по всем правилам шахматной игры обратился к генералу:
   - Разрешите обратиться, товарищ генерал.
   - Слушаю тебя, Пешкин, - отрываясь от своих важных дел, сказал генерал. - Докладывай, с чем пришел?
   Пешкин коротко и ясно рассказал генералу обо всем, что услышал от Пика, и закончил так:
   - Жаль птенца, только-только летать научился.
   Пыжиком его звать, товарищ генерал.
   - Как же, как же, помню, матери его поздравительную телеграмму посылал, - сказал генерал. - Хороший парень, только больно горячий... - и, встав со стула, добавил: - Хоть и не время, а выручать нужно! Вот что, Пешкин, поручаю это тебе. Спасешь птенца - к награде представлю!
   - Слушаюсь, товарищ генерал. Только мне бы в помощь несколько ребят...
   - И то верно, - сказал генерал. - Сколько же просишь?
   - Ни много ни мало - пять.
   - Пять, Пешкин, не могу. Сам понимаешь - черные каждую минуту могут атаку начать. Бери двух - и точка.
   - Есть взять двух! - по уставу отчеканил Пешкин, а про себя подумал: "Просил бы восемь - дал бы четыре. Все генералы одинаковы".
   Когда все было готово к походу, Пешкин вдруг обратился к жителям стола:
   - Где же искать в саду этого паука Лапонога? Сад большой, а географической карты, как на грех, у меня нет.
   - Спросите у глобуса, - забулькали чернильницы.
   Но глобус пренебрежительно покачал своей круглой головой и сказал:
   - Такие мелочи, как сад, на мне не указаны, пусть сами ищут.
   - И поищем, и найдем! - воскликнул Пешкин. - Язык да ноги найдут дороги!
   Солдаты спрыгнули на пол, и вскоре раздалась команда:
   - В затылок равняйсь! Прямо перед собой шагом марш!
   И по паркету четко зацокали солдатские сапоги, подбитые для устойчивости свинцом. Потом послышалась бодрая строевая песня:
   Коль была б у нас гармошка
   Веселей была б дорожка,
   А коль гармошки не найти,
   Так нам и с песней по пути!
   Е-два, Е-четыре,
   Тверже ногу,
   Шаг пошире!
   Без потерь
   И в нужный час
   Будет выполнен приказ!
   Скоро песню услыхали в саду, на тропинке, которая вела к кусту малины.
   ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
   Как шпионы подслушали секретный разговор Пика с Пешкиным и что из этого вышло
   Как только солдаты генерала сошли с доски, во вражеской армии началось оживление.
   Прежде всего нужно сказать, что половина фигур этой армии были шпионами и лазутчиками и занималась только тем, что подслушивала да подглядывала за каждым солдатом противника. Шпионы забирались на чужие позиции, шныряли по окопам противника и вертелись перед генеральским штабом. Но наиболее пронырливыми были два шпиона. Прозвище одного из них было Длинноухий, другого - Головешка. Длинноухий получил свое прозвище за то, что на его деревянной голове были пером нацарапаны треугольные висячие уши, как у ищейки, но ни носа, ни глаз, ни рта не было. У Головешки был отбит череп, отчего был он на полголовы ниже всех других солдат. Однако это не мешало ему считаться лучшим шпионом.
   Головешка давно приметил мышонка Пика и немедленно повел за ним наблюдение. С одной стороны, это было простое любопытство, а с другой очень подозрительным показался розовый длинный хвост. Он принял его за шпагу и рассуждал так:
   "Если бы это существо с усами не было военным, оно не носило бы такой длинной шпаги. Во-вторых, это существо все время что-то вынюхивает, причем так старательно, что усы все время ходят ходуном".
   Шпион начал неотступно следовать за мышонком, чуть ли не наступая ему на хвост. Когда же он подслушал разговор Пика с Пешкиным, сомнений больше не оставалось.
   - Ну, миленький Пешкин, - забормотал шпион, - теперь я в покое тебя не оставлю, все узнаю и донесу своему королю. Уж он меня без награды не оставит... Так, так. Сейчас нужно разыскать Длинноухого и вместе с ним перебраться в штаб генерала, чтобы все до конца подслушать!..
   Позади послышался тихий свист Длинноухого.
   - Где ты шатаешься? - зашипел на него Головешка. - Идем вдвоем. Одна голова хорошо, а полторы лучше! - Он щелкнул себя по отбитому черепу и на секретном шпионском языке добавил: - Уша на макуша и все подслуша!
   Затем они пробрались к штабу и все узнали, потому что ни генерал, ни Пешкин из истории спасения Пыжика не делали секрета.
   - Вперед, к королю! - скомандовал Головешка. - За наше чрезвычайное донесение нам окажут самые высокие почести!
   ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
   Как король наградил шпионов
   Левый уголок доски считался королевским дворцом. Над ним нависал голубой абажур настольной лампы и проливал на шахматную доску приятную голубизну. Тут же стоял знаменитый чернильный прибор, медные части которого напоминали золоченую ограду вокруг дворца. Перевернутое пресс-папье, обтянутое двадцатью слоями промокашки, считалось королевскими покоями и служило постелью. Простыни из промокашки были замечательным изобретением: какая бы неприятность ни случалась ночью с королем, промокашка всегда оставалась сухой.
   Комнаты королевы находились возле граненых чернильниц. Ведь это были зеркала, а королева была женщиной и без них не могла обходиться. Она была большой модницей, но все ее платья были только черного цвета. Тут же находилась и знаменитая черная пудра, которой пользуются только черные королевы.
   Запыхавшись, Длинноухий и Головешка примчались к королевскому дворцу, но стража не хотела их пропускать.
   - Не ведено! - твердили солдаты. - Король почивает!
   Король действительно собирался уснуть после сытного обеда, а королева примеряла новые наряды. Вечером они собирались дать бал.
   Король за обедом поел лишнего и никак не мог уснуть. Он вертелся на своем высоком ложе и охал:
   - Ох, подпирает! Ох, разрывает! Ох, колики донимают!..
   И тут он услышал шум, который подняли шпионы, пытаясь проникнуть в покои дворца. Король вызвал дежурного офицера.
   - Что за шум? Почему шум? Распустились, даже королю не дают покоя!
   Офицер доложил, что это шумят шпионы его высочества - Длинноухий и Головешка, что у них какая-то важная весть.
   - Впустить, все равно живот болит - спать не могу!
   Шпионов впустили.
   - Что заставило вас нарушить мой тихий час? - сказал король. - Если вы снова будете городить чепуху, не стоящую хода пешки, я велю вас окунуть в чернильницы головами вниз!
   - О нет, ваше королевское высочество! - наперебой заговорили шпионы. - Эта весть доставит вам удовольствие.
   - Удовольствие? - удивился король. - Может, меня и колики в животе пройдут?
   - Пройдут, непременно пройдут! - угодливо сказал Головешка.
   - Даже сладко в животе станет! - добавил Длинноухий.
   Король слез с промокашки на доску.
   - Скорей, скорей говорите!
   Шпионы посмотрели по сторонам - не подслушивают ли их - и хором сказали:
   - Чижик, по имени Пыжик, попал в мышеловку!
   - Ух ты, как интересно! - воскликнул король. - Чижик, и вдруг в мышеловку! Ха-ха-ха!.. Кажется, колики начинают у меня проходить. Валяйте дальше, дальше!
   Головешка сильно наступил Длинноухому на ногу, дав этим понять, чтобы он молчал, а сам продолжал:
   - А генерал, чтобы выручить птенца, послал в сад храброго солдата Пешкина и еще двух солдат... Мышеловку с чижиком сторожит сам паук Лапоног!..
   - А-а-а, Пешкин! - закричал король. - С этого бы и начинали! - Он стал потирать руки, строя в уме какие-то коварные планы.
   - Ну, как ваш превосходный живот еще не разлилась в нем сладость? залебезил Головешка.
   - Надеюсь, вы не забудете наши старания и наградите нас? - согнувшись в три погибели, спросил Длинноухий.
   - Конечно, конечно, награжу! - не глядя на шпионов, воскликнул король. - Вы будете очень довольны.
   - Спасибо, спасибо! - закланялись шпионы.
   - Я велю не окунать вас вниз головой в чернильницу! Разве это не замечательная награда?!
   - Замечательная, - грустно ответили шпионы. - Вашей щедрости нет границ.
   - Не стоит благодарности, вас еще не окунули. Да понимаете ли вы, какую чудесную военную операцию мы теперь совершим?! - сказал король и начал вслух соображать: - Значит, ушли в сад - раз! Трое солдат - два! Среди них знаменитый Пешкин - три!.. Здесь на доске мы войну проигрываем - четыре! Но если истребим вражеских солдат там, в саду, то перевес будет на нашей стороне! - И, приняв важную позу, затопал и закричал: Поднять! Мобилизовать! Приказать! Послать! Объявить! Учредить! Убить! Истребить!.. Всех офицеров ко мне!
   Во дворе поднялся страшный переполох. В королевскую опочивальню спешили штабные офицеры, бежала королева, скалывая на ходу булавками недошитое платье. Даже один конь в панике вскочил на королевскую постель. Бежал и придворный лекарь с тюбиком клея на тот случай, если у короля отвалится деревянная голова с короной.
   - Не нужно лекаря - моя голова на месте! - закричал король. - Усилить охрану! - Потом снова забрался на постель и объявил: - Закрытый военный совет объявляю открытым! Слушайте мой королевский приказ!
   Пункт первый: немедленно выслать вдогонку за неприятельскими солдатами отряд из трех наших бойцов во главе с верховым офицером!
   Пункт второй: противника догнать, истребить! Солдата Пешкина доставить живым или мертвым!
   Пункт третий: поскольку мы теперь обязательно победим, то приказываю готовиться к балу! Задача ясна?
   - Так точно! - ответили штабные офицеры.
   - Всех ко мне! - приказал король.
   Когда солдаты и офицеры стали в круг, король начал читать считалочку, чтобы честно выбрать участников похода:
   Энэ, бэнэ,
   Шах и мат.
   Я солдат,
   И ты солдат.
   Начинается поход.
   Кто пехота - тот пойдет!
   Но сколько раз ни повторял считалочку, выбор падал на него самого.
   - Не может быть, я, наверное, ошибаюсь, - сказал король и поручил эту работу коню.
   Конь четырежды повторил считалочку и отобрал себя, офицера и трех солдат.
   Спустя минуту черный офицер верхом на коне и трое солдат покинули шахматную доску.
   ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
   О старом связисте пауке Лапоноге
   Паук Лапоног был знаменитым связистом-телеграфистом. Куст малины, на котором он жил, считался главным центром связи.. Высокие ветки служили антеннами, и от них тянулись линии во все концы сада: на телеграфные столбы и в дома. На Лапонога день и ночь работали паукимонтеры, добавляя новые и новые линии. Паутину им экономить не надо было, она им доставалась даром - ведь они тянули ее прямо из своего нутра, все делали, как говорится, на живую нитку, по новейшему слову паучьей техники. А техника была так сложна, что простофили-мухи, не разбираясь в ней, то и дело попадали в паутину. Стоило мухе на самой дальней подстанции попасть в сети и поднять жужжание, как сигнал по паутине моментально попадал на центральный куст, и Лапоног спешил к своей жертве.
   Были у него свои подстанции и в скучных человеческих канцеляриях, где мухи носились целыми стаями. Особая линия тянулась в кухню, где жил дружок паука - кот Василий. Здесь в углу висел старый репродуктор "Рекорд". Он давно был испорчен, и весь его рупор густо обтянут паутиной. Отсюда и поступали важные сигналы от Лапонога к Василию и обратно.
   Сегодня Лапоног с утра был не в духе. Толстая зеленая муха, которую он заманивал целый час, порвала его лучшую антенну и улетела. Правда, эта муха через несколько минут попала на ленту-липучку, которая висела на окне. Но туда Лапоног не осмелился лезть, потому что сам мог погибнуть. Липучки стали серьезными соперниками паука, и это тоже его сильно раздражало.
   Когда кот Василий притащил мышеловку со своим пленником к кусту малины, Лапоног чинил свои порванные антенны. Он был так зол, что даже не ответил на приветствие старого друга, только проронил:
   - Ходишь, бездельник, да песни поешь!
   - Я не бездельник, - обиделся Василий. - Сидел бы сложа лапы - не имел бы такой добычи!
   - Какой такой добычи?! - все еще не глядя на кота, спросил паук Лапоног.
   - А ты не поленись да посмотри.
   - А ты подойди поближе.
   - Очень мне нужно в твоей паутине путаться... Я уже давненько не имел такой добычи! - гордо произнес кот.
   Лапоног съехал на паутине вниз.
   - Э-те-те! - произнес он, увидев мышеловку. - Да это, никак. Пыжик?!
   - Угадал, - ответил Василий.
   - Здорово ты его упаковал! Ну что ж, отличная добыча. Давай попируем.
   - Но-но, - перебил Василий. - Какой скорый! Ты сначала заработай.
   - Заработать? - удивился паук. - А что я должен делать?
   - Дело пустячное, - сказал Василий, усаживаясь на мышеловку. - Сиди да охраняй эту клетку, пока я вернусь.
   У птенца здесь много друзей - того и гляди, прибегут и выпустят.
   - Ну когда это было, чтобы от меня, Лапонога, ктонибудь сбегал?! надулся паук, но тут же вспомнил зеленую муху, которая недавно сбежала от него (а это видели все соседи) и закашлялся. - Гм-гм... Не беспокойся, я его паутинкой, паутинкой окручу, самой что ни на есть прочной, - и тут же принялся опутывать мышеловку с Пыжиком.
   - Действуй и ни мур-мур. Ясно? А я пойду. Есть у меня там кое-какие важные делишки. "Знаем, воришка, твои делишки!" - подумал паук Лапоног, но вслух сказал:
   - Желаю удачи! Василий погладил лапой мышеловку, осмотрел ее - в надежном ли месте стоит - и побежал в кухню искать какой-нибудь инструмент, чтобы открыть мышеловку.
   ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
   Как, сидя в мышеловке, можно стать знаменитым.
   Да, Пыжику сейчас сочувствовали все жители сада. Цветы ромашки (их называли тут Маши-Ромаши) носили ему воду Они выискивали самые крупные студеные росинки и, надев их на коромысла из стебельков травы, подносили Пыжику. Даже бабочки-капустницы, которым ни до чего, кроме капусты, нет дела, обмахивали его рану своими крыльями-веерами.
   Были и такие герои, которые тут же пытались освободить пленника. Отважный шмель, охранник цветочной клумбы, с воинственным кличем "жжу-жжу-жжулик!" бросился на паутину Лапонога и начал ее рвать. Но паутина была крепка. Храбрый шмель запутался в ней и повис, связанный по рукам и ногам.
   А между тем Пыжик чувствовал себя не так уж плохо. Крыло болело меньше. Он даже забыл, что находится в плену, и с любопытством разглядывал сложное устройство паучьего телеграфа. Линии вокруг мышеловки становились все гуще и гуще.
   Дело в том, что телеграф Лапонога еще не знавал такой перегрузки. Жизнь в саду протекала скучновато, и мало кто беспокоил главного связиста телеграммами и телефонными разговорами. А тут вдруг такое событие: Пыжик в мышеловке!.. Телеграммы неслись из конца в конец, звонки раздавались ежеминутно. "Как чувствует себя пленник?", "В каком состоянии мать пострадавшего?", "Когда ожидается приход кота?" - запрашивали любопытные. Многие телеграммы посылались прямо на имя Пыжика. "Крепись, мы с тобой!" - писали скворцы. "Не шевели раненым крылом!" - советовали сердобольные голуби. Паучки-монтеры совсем забегались и запутались, налаживая повреждения. А сам Лапоног недовольно ворчал:
   - Ишь, как разошлись, ни минуты покоя нет! Подумаешь, какая важная птица этот Пыжик!..
   Вокруг мышеловки толпились комары - корреспонденты местных газет. Тут были представители "Зеленого листка", газеты "Вечерний звон", журнала "Отец и птенец" и другие. Корреспонденты наседали на пострадавшего и донимали всевозможными вопросами. Одни спрашивали, каково его здоровье. Другие интересовались, захватил ли Пыжик с собой учебники, чтобы готовить домашние уроки. Третьи просили рассказать биографию. Корреспонденты записывали ответы в блокноты и немедленно отправляли в свои редакции.
   А Пыжик давно позабыл о грозящей ему опасности. Он даже начал храбро покрикивать: "Что мне кот?! Что мне кот?!", а про себя думал еще такое: "Вот я уроки в школе пропускаю, а причина у меня уважительная и к директору вызывать не будут!" И еще думал о том, что стал известным на весь сад и одноклассники ему теперь завидуют.
   Скоро Пыжику стало скучно и захотелось с кем-нибудь поболтать. Тут и помог паучий телеграф.
   Одному монтеру-паучку удалось протянуть паутинку сквозь мышеловку и опутать ею лапу Пыжику. Птенец пытался высвободить лапу и поминутно дергал ею. У него и в мыслях не было, что эта паутинка была началом линии, которая через весь сад вела прямо в дом и попадала в мышиную нору.
   Когда Пыжик шевелил лапой, паутинка натягивалась и на другом конце дергала щепочку. "Пик, пик!" - пищал щепочка. Это и был телефонный звонок. В мышиную нору редко кто звонил, и поэтому все ее жильцы переполошились.
   - Пик, Пик, тебя вызывают к телефону! - закричал мышата.
   Пик немедленно прибежал и приложил ухо к щепочке.
   Неужели вы не верите и думаете, что мышонок ничего не слышал? Отлично все слышал. Разве вам самим не случалось, намотав нитку на две катушки, переговариваться с дружком из другой комнаты? Покрутишь катушку, и на другом конце слышно, как скрипит нитка. А ведь этот телефон был устроен точно так же.
   Мышата окружили Пика:
   - Ну что, что ты слышишь?
   - Я слышу "пик-пик" и слышу "чик-чик".
   Паутинка сильнее дернула щепочку, и та очень громко сказала: "Чик-жик! Чик-жик".
   - Чижик! Чижик! - запищали мышата.
   - Да, - важно сказал Пик. - Это он меня вызывает! Я ему нужен по одному важному делу... - и так быстро выбежал из норы, что тетушка Усыша даже не успела спросить куда.
   Поглядеть на пленника прибегали, прилетали и приползали издалека. Не случись эта история, Пыжик никогда не увидел бы странного забавного зверька, который стоял по ту сторону решетки и внимательно его разглядывал. У зверька были большие розовые уши, усы и тонкий длинный хвост. А вот крыльев совсем не было. Вместо того чтобы чирикать, он все время попискивал и дрожал от кончика носа до самого кончика хвоста.
   Это, конечно, был мышонок Пик, но Пыжик еще этого не знал.
   - Ты кто? Ты кто? - спросил он зверька.
   - Я Пик, мышонок Пик.
   Пыжик ничего не ответил. Пик тоже не знал, с чего начать разговор, и, вздохнув, сказал:
   - А ты сидишь в нашей мышеловке...
   - Если это ваша, - ответил Пыжик, - я могу немедленно уступить тебе свое место. Пожалуйста!
   - Попробуй уступи! - с вызовом сказал Пик. - Ну, уступай же! Почему ты не уступаешь?
   Пыжик клюнул решетку и ничего не сказал.
   - Ага, не можешь, не можешь! - торжествовал мышонок. - Нечего было и хвастаться.
   - Я и не хвастаюсь, - ответил Пыжик. - Только все-таки не каждому приходится попадаться в мышеловку.
   - Ну и что! - сказал Пик. - Подумаешь - герой! Сидишь за железной решеткой, и тебя никто не может сцапать, а меня может кот схватить или другой зверь. Мало ли их тут. Нас, мышей, только люди боятся. Колина мама однажды увидела в кухне тетушку Усышу и упала в обморок...
   - Значит, вы очень страшные звери.
   - Страшные, - сказал Пик, но вдруг задрожал, словно хотел сбросить с себя шкурку, и пропищал: Ой, ой! Сюда идет какой-то страшный зверь! Спасайтесь кто может!
   Он исчез так быстро, как будто его здесь и не было.
   Через секунду Пыжик услыхал знакомую песню:
   Бир-бир-бар,
   Бир-бар-будл,
   Бадл-дудл-Берлыдан!..
   А вскоре показался и сам индюшонок. Он шел и, как всегда, приплясывал.
   - Эй, эй, чендюк! Эй, эй, Берлыдуля! - заметался в мышеловке Пыжик. Это я, чижик! Разве не узнаешь?
   Индюшонок остановился, посмотрел через решетку на пленника, берлыкнул что-то и уже приподнял левую ногу, чтобы идти дальше, но Пыжик снова закричал:
   - Погоди, выручи меня! Ведь я из-за тебя попал в клетку. Я хотел тебе достать заграничный цветной лоскуток... Я твой лучший друг - чижик! Помнишь, мы даже вместе плясали!
   - Берльг, берлы, не знаю я никакого чижика! Много вас здесь по саду летает! И вообще, мне некогда, я приглашен на танцы, я тороплюсь!
   Пыжик прижался к решетке и жалобно захныкал:
   - Э-э-эй, крабы-жабы... Ты хоть маме моей скажи, что я здесь!.. Э-э-эй, это нечестно, нечестно!
   Но индюшонок уже не слышал Пыжика. Он побежал на танцы.
   ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
   О том, как прошло родительское собрание в птичьей шкале
   Чижиха металась по саду и призывала всех на помощь. Она уже знала, что ее сын попал в беду из-за дружбы с индюшонком. И вот, несмотря на обиду, она полетела к индюку-папе, важной птице, Берлыдуле-Берлыдану, просить его содействия. Но Берлыдуля ее не принял. Он в этот день разгребал какую-то важную кучу и ни с кем даже разговаривать не хотел.
   Все птицы возмущались и в один голос говорили, что должна помочь школа. Особенно настаивала на этом соседка-синица, потому что была членом родительского комитета.
   - Единственное, что мы можем сделать, - это дать Пыжику хорошую характеристику, хотя он ее не заслужил... Бумага с круглыми печатями иногда помогают.
   Секретарь сорока тут же написала характеристику, а филин ее подписал. Вот что в ней было написано:
   Характеристика на ученика птичьей школы ПЫЖИКА.
   Дана для предъявления уважаемому коту Василию с усами.
   Ученик птичьей школы Пыжик является хорошим учеником (уже умеет летать). На уроках ведет себя примерно: не зевает и не ловит мошек. Участвует в общественной жизни класса и по утрам зубной щеткой чистит клюв. Дирекция школы просит уважаемого кота не съедать Пыжика ни на завтрак, ни на обед, ни на ужин.
   Директор птичьей шкалы Филипп Филин (печать)
   Бумага выглядела очень солидно, но чижиха не захотела ее брать, потому что все равно побоялась бы вручить ее коту. Кроме того, кот был неграмотен. Она расшумелась и улетела искать спасителей ненадежней. Чижиха еще не знала, что на выручку ее сына к кусту малины спешил храбрый солдат Пешкин со своими друзьями-однополчанами. Столпотворение вокруг куста малины продолжалось. И, хотя телеграф был перегружен работой, Лапоног сегодня ликовал. Сети вокруг мышеловки стали такими густыми, что в них то и дело кто-нибудь попадал.
   - Эх, и богатый денек удался! - приплясывая на своих проводах, приговаривал Лапоног. - Даже силач шмель и тот ко мне угодил!
   Лапоног на радостях одну за другой слал телеграммы коту Василию:
   ТОРОПИСЬ ТЧК БУДЕМ ПИРОВАТЬ ТЧК УГОЩУ МУХАМИ ТЧК ОБНИМАЮ ВСЕМИ ЛАПАМИ ТЧК ТВОЙ ЛАПОНОГ.
   Телеграммы были очень многословные, потому что платил, за них пауку не нужно было ни копейки: это был его собственный телеграф.
   - Жжу, жжу, жжу! Погоди радоваться! Посмотрим еще, чья возьмет! трубил шмель и продолжал вырываться из паутины.
   Но скоро вдалеке послышалась строевая тесня. Это солдат Пешкин со своими гвардейцами шел спасать Пыжика.
   Ну-ка, братцы, левой, левой!
   Славной гвардии солдат
   Королю и королеве
   Может сделать шах и мат!
   Мы известны в целом мире,
   Мы умеем воевать:
   Мушку в прорезь - Эф-четыре,
   Слон Дэ-восемь, конь А-пять!
   Пешкин запевал, а солдаты подхватывали, и песня лихо неслась над травой и цветами, поднимая в воздух бабочек и стрекоз.
   Равнение в строю было образцовым, выправка отличная, глаза сверкали. Любо-дорого было смотреть на гвардейцев.
   - Кто такие?
   - Откуда?
   - Куда идут? - спрашивали жители сада и спешили посмотреть на солдат.
   Молодые муравьи с завистью поглядывали на воинов.
   Они то забегали вперед, то пристраивались сзади, совсем как мальчишки, когда по улице проходит полк с оркестром.
   А солдаты шли по строго заданному курсу. Они ступали аккуратно, чтобы не примять ни листика, ни травинки, хотя в саду не было объявлений "За хождение по траве - штраф 100 рублей!"
   Солдаты прошагали половину дорога и скоро достигли бы цели, если бы... Если бы не происшествие, которое заставило их задержаться.
   ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
   О первом боевом задании солдата Новичка
   Черный офицер верхом на коне и трое солдат спешили выполнить приказ короля. Задача их была сложной. Нужно было незаметно, в обход, выйти на дорогу, ведущую к кусту малины, и врасплох напасть на Пешкина и его солдат. Напасть и уничтожить. Король Смоль за эту нечестную операцию обещал офицеру высокую награду, и тот торопил своих солдат.
   - Скорей, лодыри! Пошевеливайтесь! Вперед!
   И солдаты шли вперед. Хуже обстояло с самим офицером. Он хоть и ехал верхом на боевом коне - все время отставал и топтался на месте. Виноват был конь. Он привык скакать по клеткам, а в саду клеток не было. Поэтому он вертелся, становился на дыбы и все время норовил повернуть назад к шахматной доске. Как ни чертыхался офицер, как ни пришпоривал коня ничто не помогало. Солдатам все время приходилось делать привалы и поджидать своего командира.