Черемнова Тамара. Шел по осени щенок

   Девочку, с которой они подрались из-за куклы, она нашла быстро — та сидела в песочнице и играла.
   — На, возьми, — миролюбиво сказала Таюшка, подойдя к песочнице и протягивая девочке куклину ногу.
   — Спасибо, — поблагодарила девочка. — Меня зовут Мариша, а тебя как?
   — А меня Тая. Ты прости меня, Маришка, что сломала твою куклу, просто мне тогда очень хотелось поиграть с такой куклой, — призналась Таюшка.
   — Мне сейчас папа ее починит, и мы с тобой поиграем с ней по очереди. Хорошо? — И Маришка радостная побежала домой.
   А Таюшка забралась в песочницу и стала лепить при помощи разных формочек из песка красивое печенье, да такое, что у самой слюнки потекли. Вскоре вернулась Маришка и предложила:
   — Давай поиграем в кондитеров: ты будешь делать пирожные, а я буду их продавать. А потом я буду делать пирожные, а ты станешь продавцом. Ладно?
   — Ладно! — обрадовалась Таюша. — Я уже вон сколько их напекла.
   — Кому пирожных, покупайте! Пирожные всякие: с кремом, с джемом, с фруктами! Самые вкусные пирожные! — начала кричать, как заправский продавец, Маришка, и к ней сразу же потянулись девочки, игравшие неподалеку.
   Но вот начал накрапывать дождик, и все дети стали помаленьку разбредаться по домам. Таюшка тоже отправилась домой, но у нее развязался шнурок, пришлось присесть и завязывать. Возясь с непослушным шнурком, она услышала неподалеку от себя тихое и жалобное «мяяяууу». Она оглянулась, но поблизости никого не увидела. Но стоило ей опять нагнуться, чтобы довязать шнурок, как она опять услышала это «мяяяууу». Таюшка позвала «кыс-кыс-кыс», но ей никто не ответил. Тогда она на цыпочках (чтобы не спугнуть) подошла к подвальной дырке и снова позвала «кыс-кыс-кыс». Но больше никто не мяукал. Тогда она решила заглянуть за угол дома. И что же? Там сидел, прижавшись к стене, ярко-рыжий, с растопорщенной шерсткой, крохотный котенок.
   — Ой, какой же ты неприглаженный… — рассмеялась Таюшка и погладила его.
   — Мяяякакау! — запищал котенок и сам подошел к Таюшке.
   Таюшка взяла его в руки, и котенок своим маленьким шершавым язычком начал облизывать Таюшкины пальцы.
   — Ой-е-ей, мне же щекотно! Ха-ха-ха! — расхохоталась Таюшка, посадила котенка в карман джинсового сарафана и побежала к Маришке.
   — Маришка, Маришка, посмотри, что у меня есть! — закричала она и высадила котенка из кармана в песочницу.
   — Уйя, какой хорошенький! — восхитилась Маришка. — Где ты его нашла?

   Постепенно подошли и другие ребята, не сбежавшие от дождя, и тоже завосхищались котенком:
   — Ого! Какой он весь рыжий! Откуда он? Чей он? Где ты его взяла? — посыпались на вопросы.
   — Он сам ко мне подошел, — похвалилась Таюшка.
   — Ой, не ври, — засомневалась одна девочка.
   — А я и не вру, он сам позвал меня. И он звал именно меня, а не кого-то другого! — расхвасталась Таюшка.
   Таюшка даже и не заметила, как все малыши примолкли, и только тогда сообразила, когда услышала у себя за спиной мальчишечьи голоса:
   — Смотри, опять рыжая здесь! Кого это они там прячут? Ну-ка, мелюзга, раздвиньтесь! Смотри, рыжая такого же кота рыжего притащила! Мало, что сама рыжая, так еще и кот у нее рыжий! А ну отдай кота!
   — Не отдам, — храбро ответила Таюшка, быстро спрятала котенка в карман сарафана и сжалась, не на шутку испугавшись налетевшей ватаги мальчишек, предводимых ее недругом толстяком.
   — Отдай, говорю, а то хуже будет! Тебе, кажется, уже говорили, чтоб ты тут больше не появлялась, а ты опять здесь! Что, мало вчера получила?! Тебе же сказано было, что это наш двор и рыжим здесь не место, ты поняла?! — кипятился толстяк.
   — Нет, — буркнула Таюшка себе под нос. Вот что она поняла ясно, так это то, что ее сейчас опять будут бить, и покрепче прижала к себе котенка.
   — Лучше отдай кота, а то сама получишь, ну! — И толстяк, так и не сумев заполучить кота, изо всей силы толкнул Таюшку в спину.
   Таюшка как сидела на корточках, так и упала лицом вниз, стукнувшись губами о бордюрину песочницы, и сразу же почувствовала во рту привкус крови. А другой мальчуган, постоянно сопровождавший толстяка, больно пнул ее по коленкам.
   — Мама, мамочка, скорее сюда, на помощь! — пронзительно закричала Маришка, наивно полагая, что мама на двенадцатом этаже ее услышит.
   Однако помощь все-таки подоспела. Но не от Маришкиной мамы.
   — Ах вы, паразиты, мало вам своих драчек, уже и малышей начали бить! — громозвучно гаркнула прибежавшая на Маришкин крик дворничиха.
   И Таюшка услышала торопливый топот трусливо убегающих мальчишек, минуту назад бывших храбрыми и воинственными. Она повернула голову и увидела, как вся мальчишья ватага улепетывает от дворничихи, а та, нагоняя, хлещет их по задницам своей метлой. Таюшка, вскочив, бросилась к своему подъезду, вбежала на лестничную площадку и так отчаянно заревела «ма-а-амо-о-очка!!!», что жильцы в тревоге пооткрывали свои двери, и, видя окровавленного ребенка, повыскакивали на лестницу, спрашивая: «Что случилось, деточка?»
   Таюшка с разбегу уткнулась в материнские колени и еще больше зашлась в истерическом реве.
   — Господи, да что же это такое? Вчера пришла вся избитая, сегодня то же самое, когда же это кончится? — заплакала Таюшкина мама.
   — А вы узнавали, кто ее бьет? Кто же у нас такой изверг?! Так ведь всех малышей перекалечат! — возмущались жильцы.
   — Так это Борька со своей командой, — услужливо подсказала пожилая тетка в очках.
   — Да, это он, сын нашего бизнесмена-предпринимателя, — подтвердила молодая тетка с лицом, лоснящимся от питательного крема, и с волосами, накрученными на бигуди.
   — Так это Николая Васильевича Сагинова сынок? — И люди, почему-то успокоившись, стали расходиться по своим квартирам.
   Мама завела Таюшку домой, кое-как отцепила ее судорожно сжатые руки, приговаривая:
   — Таюша, разожми руки, ты же задушишь котенка, слышишь, ему тоже больно, отпусти его!
   Потом мама повела Таюшку умываться, переодела в чистое платье, но струйка крови из рассеченной губы не останавливалась. Мама вызвала неотложку, и их с Таюшкой отвезли в поликлинику. Там ей не очень больно наложили швы:
   — Ну вот, теперь все до свадьбы заживет, — улыбаясь, сказал доктор. — И где ж это она так ударилась? Наверное, слишком быстро бегала?
   — Нет, это ее избили мальчишки, — горько сказала мама.
   — Тогда вам надо заявить в милицию. И знайте: черепно-мозговые травмы у детей не всегда проходят бесследно, — предостерег доктор.
   И Таюшка с мамой отправились домой. Мама уложила Таюшку отдыхать, а сама куда-то ушла.
   Таюшка, свернувшись калачиком, начала уже дремать, как вдруг вспомнила про котенка и с тревогой подумала: «Неужели мама выбросила его?» Но ее страхи оказались напрасными: котенок сладко спал на краешке ковра, скатавшись пушистым клубочком. Таюшке захотелось быть рядом с котенком, и она улеглась на ковер, обняв мяконький комочек. Так и заснула, словно в яму провалилась.
 
   — Таюша, вставай, — откуда-то издалека донесся до Таюшки мамин голос.
   Таюшка силилась проснуться, но никак не могла вылезти из той сонной ямы, а мамин голос настойчиво звал ее. И она подумала: а вдруг мамин голос сейчас исчезнет, и она, Таюшка, его больше никогда не услышит. Ей стало страшно, и она с большим усилием открыла глаза. Первое, что она увидела, было взволнованное лицо мамы, склонившейся над ней. Потом она обнаружила, что у них в квартире сидят два незнакомых человека — мужчина и женщина — оказывается, они пришли вместе с мамой, когда Таюшка спала.
   — Ничего страшного, Светлана Николаевна, такое заторможенное состояние бывает после обезболивающих инъекций, девочка просто крепко заснула. Сейчас с ней все будет хорошо, не беспокойтесь. Я сама врач. Как ты себя чувствуешь, Таюша? — принялась расспрашивать Таюшку женщина. — Губа болит? — Таюшка кивнула. — Ну а голова болит? А где еще болит?
   — Нигде, — засопела Таюшка и стала шарить руками вокруг себя. Оказывается, она уже лежала на кровати, наверное, мама перенесла ее туда с ковра. — А где Рыжик? — спохватилась Таюшка, вспомнив про котенка.
   — Что-что? Какой рыжик? — не поняла женщина.
   — Да котенок, из-за которого ее сегодня избили, — сказала мама. — Вон он, Таюша, играет с твоей желтой шапкой.
   Таюшка посмотрела на пол и улыбнулась: котенок всеми четырьмя лапами отчаянно теребил кисточки на шапке.
   — Ну ладно, здесь все понятно, мы пойдем, — сказал мужчина, молча сидевший во время всего разговора. — А с Борисом мы разберемся. Можем обещать, что этого больше не повторится.
   — И завтра обязательно привезите девочку к нам в клинику: надо обследовать головной мозг, и, возможно, вам назначат лечение, чтобы избежать нежелательных посттравматических последствий, — на прощание приказала женщина Таюшкиной маме. — Я предупрежу в регистратуре, чтобы вас пропустили без очереди. Ну, до свидания. И надеемся, что больше такого не повторится.
   И они ушли.
   — Мам, это кто такие? — спросила Таюшка.
   — Борины родители, — ответила мама. — Я ходила к ним домой разбираться, почему их сын и его компания тебя бьют.
   — Ага, значит, этого противного толстяка зовут Борькой, — хмыкнула Таюшка. — Толстый, жирный, как поезд пассажирный!
   — Таюша, если ты будешь обзываться и дразниться, я просто перестану с тобой разговаривать, причем навсегда. — И мама ушла на кухню.
   Таюшка поняла, что опять обидела маму. Ну почему так получается? Она ведь очень любит свою маму. Жил бы папа с ними, он бы, наверно, все Таюшке объяснил: что хорошо, а что плохо.
   — Таюша, иди, помоги мне обед готовить, — позвала Таюшу мама, и та побежала на кухню.
   — Мамочка, прости, я постараюсь больше не обижать тебя… — прошептала Таюшка, уткнувшись матери в колени. — Обещаю!
   — А ты знаешь, Таюша, когда человека не любят, его всегда обманывают.
   — Нет, мамочка, я тебя очень люблю и постараюсь больше не обижать. А ты меня лучше почаще наказывай, — посоветовала Таюшка.
   — Таюша, но ведь я тоже тебя люблю, и мне тоже бывает неприятно тебя наказывать, ставить тебя в угол, зная, что ты терпеть не можешь там стоять. Ну ладно, давай-ка лепить котлеты, а то мы все трое умрем с голоду.
   — Мяяякакаууу, — закричал подбежавший Рыжик.
   — Мам, чего он кричит, да еще царапается? — удивилась Таюшка.
   — Рыжик проголодался и просит есть, — улыбнулась мама.
   Рыжику выдали самую первую котлету, он ее с аппетитом съел, потом выпил целое блюдечко молока, и, с трудом доползши до середины комнаты, вдруг пронзительно запищал. Мама с Таей удивленно переглянулись. Таюшка подошла к Рыжику и хотела погладить его, но Рыжик зашипел на нее и так зло царапнул, что Таюшка даже испугалась. И они с мамой заметили, что Рыжик весь раздулся и стал похож на какой-то безобразный пузырь.
   — Мамочка, что это с Рыжиком?
   — Не знаю, Таюша, может, у него животик заболел, мы ведь с тобой не знаем, как правильно кормить котят. Может, ему еще нельзя котлет, может, именно от них ему сейчас так плохо, — заволновалась мама.
   Рыжик заверещал еще пуще — так, что Таюшка даже уши заткнула. Но тут их выручил звонок в дверь: пришла соседка баба Даша. Увидев котенка, всплеснула руками:
   — Что ж это вы над ним, сердешным, издеваетесь? Да разве ж так можно? — запричитала она.
   Мама с Таей испуганно переглянулись.
   — Мы ничего плохого ему не сделали… — прошептала Таюшка.
   — То-то и оно, что сделали! Небось, так накормили, что живот раздуло, а туалет ему, бедному, не приготовили! Где ж ему освободиться?! Подождите, у меня дома, кажется, есть старый ящик от посылки. Я его сейчас принесу, а вы пока постелите ему какую-нибудь старую тряпку. Смотрите, как его пучит, беднягу.
   Старушка ушла за ящиком, а мама постелила котенку тряпку. Котенок залез на тряпку, последний раз хрипло пискнул, загреб тряпку вокруг себя лапками и затих. Потом молча слез с тряпки и пошел, потряхивая лапками. Свернулся, поджав под себя лапки, у самой кромки ковра и уснул.
   — Какой у нас с тобой, Таюша, умный котенок, — улыбнулась мама.
   После обеда Таюшка прилегла на мамин диван, у нее разболелась потревоженная разбитая губа. Мама накрыла ее пледом и ушла к бабе Даше в надежде, что та уже отыскала ящик для Рыжика. Таюшка заснула и увидела странный сон: ей на голову падают спелые яблоки, больно бьют, она почему-то не может убежать, а яблоки все падают и падают. Она проснулась и поняла, что это Рыжик пляшет у нее на голове: засунет свою мордочку под плед, половит там что-то и давай опять прыгать по Таюшкиной голове. Таюшка только уберет его, а он снова на голову ей прыг и опять под плед лапами лезет, словно кого-то ловит. Таюшке надоела Рыжикова пляска, и она встала. И они с Рыжиком уселись у окна.
   Таюшка смотрела, как возятся в песочнице малыши, как качаются качели, как пихаются, что-то не поделив, два мальчугана. Потом стал вновь накрапывать дождик, и листва под окном вздрагивала, когда на листочки попадали капли дождя. Наконец начали зажигаться фонари, и пошел настоящий дождь, и город за окном стал похож на размытую картину.
   Вскоре вернулась мама.
   — Я думала, Таюша, что ты еще спишь, — улыбнулась мама, ставя у порога ящик с песком для котенка.
   — Мама, почему, когда я спала, Рыжик прыгал у меня на голове? — спросила Таюшка.
   — Он, наверное, играл с твоей косичкой, — ответила мама. — Видимо, ему скучно стало, когда ты спала. Знаешь, теперь ты не одна, у тебя есть о ком заботиться, так что будь добра, если завела котенка, ухаживай за ним сама. Когда поправишься, будешь менять для него песочек в ящике сама, поняла?
   — Поняла, — согласилась Таюшка.
   — Ну, а теперь пойдемте чай пить, — сказала мама и ушла на кухню.
   Рыжик тут же поскакал за ней.
   Они попили чаю, и мама сказала:
   — Таюша, посмотришь мультик по телевизору и сразу спать, а то мне завтра рано вставать на работу. Я сегодня совсем не отдохнула…
   — Нет, мамочка, я не хочу смотреть мультик, я лучше лягу в кровать, а ты мне расскажешь, что было дальше с Шишей, — попросила Таюшка.
   — Хорошо, Таюшка, ложись и послушай, что было дальше с Шишей.
   Таюшка быстренько разделась и юркнула в постель. Рыжик примостился возле нее. Мама присела на краешек кроватки и спросила:
   — Ну, так на чем я остановилась?
   — Что по небу должно прокатиться четыре луны, — напомнила Таюшка.
   — Так слушай дальше…

Шиша летит на огонек

   Слезла Шиша с березы и побежала к себе в пещеру. Добежала до нее и остановилась. Постояв немного возле темного входа, она, встав на четвереньки, тихонечко поползла и вдруг уткнулась головой прямо в метелки.
   — А что будет, если я сейчас возьму по прутику с каждой метлы? Мне бы только слетать туда и обратно, посмотреть, что за огонек там светит, — подумала Шиша. — Ведь сейчас темно и никто не заметит, что я их возьму. А когда прилечу обратно, поставлю все прутики на место, — успокаивала себя Шиша.
   Она дотронулась до чьей-то метелки, тихо потянула прутик, вытащила… и ничего не произошло. Потом еще один и еще — и так натаскала на приличную метелочку. «Я же верну!» — поклялась про себя Шиша. Связала она прутики, нашла заготовленный для своей метелочки черенок, воткнула его в пучок прутьев, перевязала веревочкой, тоже заготовленной заранее, уселась верхом — и как гикнет! И метла взвилась высоко-высоко, так, что у Шиши ночной воздух засвистел в ушах. Оглянулась Шиша: внизу лишь ночная чернота, а метла так и несет ее к самым звездам. Тут Шиша догадалась, что метлу надо попридержать, обхватила ее обеими руками — и метла полетела медленнее. Потом опустила черенок вниз — и метла начала снижаться.
   Вскоре Шиша почувствовала, что ее голые ножки стали задевать макушки деревьев. Тогда она выровняла метлу и направила ее к старой березе. Покружила вокруг березы, увидела тот самый таинственный огонек и направила метлу прямо на него.

   Долго летела так Шиша, а огонек то появлялся, то исчезал. Вот уже на востоке совсем посветлело небо, а огонек чуть приблизился. И вот лес под Шишей внезапно кончился, и она влетела в деревню.
   Шиша покружила над крышами изб и хотела уже повернуть обратно, как вдруг увидела в одном из окошек тот самый огонек. Она направила метлу вниз и очутилась в чьем-то дворе. Все было тихо. Но вдруг из соломенной крыши курятника вылетел огромный петух и оглушительно прокукарекал:
   — КУКАРЕКУУУ!
   Шиша так перепугалась, что вскочила на петуха и хотела прижать его, чтобы он не голосил так громко. Но петух, не ожидавший, что на него кто-то вскочит, заголосил еще громче и заметался по темному двору. Шише ничего не оставалось, как спрыгнуть с этого полоумного петуха. Схватив метлу, она уже хотела взвиться в небо, но тут увидела на крыше дома маленькую полуоткрытую дверцу. Шишей овладело любопытство, и она влетела в эту дверцу. И попала на чердак.
   Весь пол этого чердака был покрыт охапками и пучками засушенных листьев, цветков, стебельков и корешков. Шиша, уставшая от своего ночного полета, почувствовала себя совсем обессилевшей. Безумно захотелось спать. Ей не составило большого труда сделать себе из сухих листьев, устилавших пол чердака, мягкую постельку, и она, свернувшись клубочком и зарывшись в листья, уснула.
   Проснулась она оттого, что почувствовала, как кто-то на чердаке шуршит листьями, и при этом запахло одновременно котом и петухом. Шиша чихнула и открыла глаза: прямо на нее надвигались большущий толстый кот и уже знакомый ей полоумный петух, который в данный момент почему-то прихрамывал на одну лапу.
   — Шишшш, — зашипел кот и прыгнул к Шише.
   — Я не шиш, я Шиша.
   — Нет, шиш, — прошипел зло кот.
   — А я говорю, что я не шиш, а Шиша, — заупрямилась она.
   — Шиш! — Кот подскочил совсем близко и уперся своим вонючим носом в Шишин нос. — Шишшш!
   — Я не шиш, я Шиша!
   — Шиш!
   — Шиша я!
   — Шиш!
   — Шиша я!
   Петух, разумеется, вступился за кота, спорщики сцепились, и на чердаке поднялся настоящий ураган. Дверца чердака открылась, и оттуда вылетел клубок дерущихся, густо опутанный сушеной растительностью, — словно осенний ветер вынес этот клубок оттуда. Клубок грохнулся на землю, сушеные растения разлетелись, и на земле остались валяться дико орущий кот с задранными лапами, и петух, молча лежащий на спине. Шиша, к счастью, успела взмыть обратно на чердак. Подошедшая старенькая бабушка ахнула, увидев неподвижного петуха.
   — Петенька! Что с тобой? — заголосила бабушка, думая, что петух сдох.
   Однако, едва она к ним подошла, петух и кот вскочили и помчались: кот — в одну сторону, петух — в другую.
   — Ах, негодники, что ж вы наделали? Все лечебные травы, что я с таким трудом насобирала по лесам да по полям, скинули с чердака! Ну погодите, ужо вернетесь домой, я вас обоих накажу! — сердилась бабушка, пытаясь собрать с земли разбросанные целебные растения.
   Но у нее ничего не получилось: все ее драгоценные листки, цветки, стебельки и корешки разлетелись по разным уголкам двора. И старушка, горестно махнув рукой, поковыляла в избу.
   Шише стало жаль старенькую бабушку — она часто встречала ее в лесу, где та собирала лечебные травы: старушка знала в них толк. Шиша, уже кое-что освоившая из ведьминых наук, сложила ладошки в трубочку и потянула в себя воздух — и опять, откуда ни возьмись, появился сильный осенний ветер, поднял с земли все рассыпанные листочки, цветочки, стебелечки и корешочки и красивым веером занес их обратно на чердак. Целебные растения снова лежали на чердаке — будто никто их и не трогал.
   Шиша приоткрыла дверцу чердака и села погреться на солнышке. Бабушка в это время вышла подоить свою любимицу козу Розочку. Присела на скамеечку, подставила кастрюльку под козье вымя и давай доить. Бабушка доит, Розочка жует травяную жвачку, молочко густой струйкой течет в кастрюльку.
   — Это для Шиши! — шепчет на чердаке ведьмочка.
   — Шиш тебе! — отвечает ей из зарослей лопухов кот.
   — Для Шиши! Для Шиши, да, только для Шиши! — сердится Шиша.
   — Шишшш тебе, — злобно шипит кот.
   — Это ты, Васька, хулиган окаянный, там спрятался? — оглянулась бабушка на лопухи, в которых засел кот. — Ну-ка выходи оттуда сей момент! Ишь, какой хитрый, напакостил и спрятался! Кыс-кыс, — позвала бабушка кота.
   Хотя бабушка и сердилась на кота за его выходки, она была доброй и быстро забывала про кошачьи проказы, а хитрый кот Васька это усвоил. Вот и сейчас, едва бабушка его позвала, кот тут же выпрыгнул из своего укрытия и начал тереться о бабушкины ноги, прося у нее прощения.
   — Ну, ладно, ладно, прощаю тебя, — сказала бабушка добродушно. — Вот сейчас Розочку подою и тебе молочка налью.
   — И Шише молочка, — шепчет на чердаке голодная ведьмочка.
   — Шишшш тебе, — шипит ей кот снизу.
   Грустно стало Шише. Хоть и обижали ее сестры, но самый вкусный кусочек поджаренного на костре мяса ей всегда доставался, и большая кружка молока с кукурузной лепешкой у Шиши всегда имелась. А вот сегодня Шиша целый день голодная, и никто не предложил ей покушать.
   Тем временем бабушка закончила доить Розочку и пошла в избу, неосмотрительно оставив кастрюльку с молоком без присмотра. Шиша вмиг слетела вниз и, схватив кастрюльку, стала жадно пить молоко. А с другой стороны кастрюльки повис кот, крепко вцепившись в нее лапами. Шиша тянет кастрюлю к себе и, отпивая по глоточку, приговаривает:
   — Это для Шиши молочко, только для Шиши.
   А вредный кот висит на другой стороне кастрюли и орет:
   — Шиш тебе, Шишак, это мое молоко, мммяяяууу, караул!!!
   Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы на улицу не вышла бабушка. Шиша успела спрятаться в лопухи, и бабушка увидела только кота, который стоял на задних лапах, а в передних держал кастрюлю с молоком, будто заправский повар, только поварского колпака не хватало.
   — Васька! Ты что это удумал? — ахнула бабушка.
   В это время кот, потеряв равновесие, повалился на спину и кастрюлю, словно ушат в бане, опрокинул на себя. Бабушка же, где стояла, там и села — от такой невидали и кошачьего нахальства. А кот, весь мокрый, выскочил из-под кастрюли и бросился наутек. Бабушка долго не могла прийти в себя от наглой выходки кота. А пролитое молоко впиталось в землю. Бабушка опомнилась, когда кот уже шмыгнул под калитку, и только всплеснула руками: «Вот артист!» И зашла обратно в избу.
   Шише опять стало жаль старенькую добрую бабушку, и она, выйдя из укрытия, подошла к тому месту, где пролилось молоко, подержала над этим местом ладошки, потом, сложив их ковшичком, задержала над кастрюлькой — и из ее ладошек прямо в кастрюлю полилось чистое, густое козье молочко. Шиша ведь все-таки была ведьмочкой.
   Бабушка вышла, чтобы взять кастрюльку. Взяла, да чуть не выронила из рук от изумления: кастрюлька была полна молока.
   — Да что ж это такое со мной? Видно, старая совсем стала, вот и чудится всякое. Ох-ох-ох, — заохала бабушка и, взяв кастрюльку, пошла в избу.
   Шиша подошла к Розочке, погладила ее — и та напоила Шишу досыта молочком прямо из вымечка. И разрешила прислониться к своему теплому меховому бочку. И у Шиши на душе сразу стало хорошо и покойно…

Как Таюшка пыталась исправиться

   Мама посмотрела на засыпающую дочку, погладила Рыжика и повернулась к настольному фотопортрету в рамочке. С портрета на них всех весело смотрел симпатичный рыжий парень — Таюшкин папа.
   — Что же мне делать? Непослушной растет наша с тобой дочка, уж очень шебутная она, трудно мне с ней одной справляться… — вздохнула Таюшина мама. — Был бы ты с нами, Витя, мне было бы куда легче… — Мама вытерла набежавшие слезы, потушила свет и вышла из комнаты.
   Таюшка открыла глаза, шмыгнула носом и проговорила, глядя на папин портрет в полумраке:
   — Папочка, я обязательно научусь слушаться маму, а ты побыстрей найдись и приезжай к нам, ладно? — И, закрыв глаза, тут же уснула.
 
   Утром Таюшка проснулась, когда мама была уже на работе. Она оделась, умылась, заплела косичку, и они с Рыжиком приступили к завтраку.
   — Все-таки это здорово — завтрак вдвоем, — подумала Таюшка, глядя, как Рыжик уплетает бутерброд с ветчиной; конечно, не полностью бутерброд, а лишь ветчину от него.
   Попив чаю, они с Рыжиком сели на подоконник, потому что по маминой просьбе зашла соседка баба Даша и строго-настрого запретила Таюшке выходить из дома:
   — Сиди дома, бестолковка, пока не заживет губа. А на улицу — ни шагу, иначе снова расшибешься! — А когда Таюшка пыталась было заканючить, грозно прикрикнула:
   — Отставить разговоры! Приказы не обсуждаются!
   Во дворе сегодня было совсем мало малышей: только трое играли в песочнице, да еще четверо крутили карусель. На улице после вчерашнего дождя было довольно-таки прохладно, поэтому остальные дети сидели по домам и ждали, когда потеплеет.
   Таюшка собралась уже слезать с окошка, но увидела, как из своего подъезда выбежала Маришка. Таюшка высунулась в форточку и закричала:
   — Маришка! Маришка! Иди ко мне! — И назвала номер своей квартиры.
   Маришка подняла голову и замахала руками в знак согласия. И Таюшка побежала открывать Маришке дверь. Едва перешагнув порог, Маришка выложила сногсшибательную новость:
   — Ты знаешь, Тайка, вчера у Борьки кто-то украл породистого щенка, и он целую ночь искал его и не нашел, а сейчас даже не хочет ни есть, ни пить, от всего отказывается, так переживает! — выпалила Маришка скороговоркой.