Страшила набычился, головой указал Диггеру на машины, к которым его неотвратимо притирало потоком.
— Вижу, — кивнул Диггер. — Это Влад со своими отморозками. Мы должны проехать первыми.
— Ясен пень, — кивнул громила и согнулся над рулевым колесом, который казался игрушечным в его лапах. — Не в зад же их целовать.
«Феррари» задергался влево-вправо в поисках просвета. Тонированное стекло среднего «мерса» опустилось, в окне показалась белая одутловатая физиономия человека лет сорока с неприятным, неподвижным взглядом. Дина присела пониже на сиденье и спросила:
— А почему так важно проехать первыми? Они же на главной дороге — пусть бы ехали…
— Ты что? — обозлился Диггер, а Страшила только усмехнулся. — Это правило — давить понты. Главная дорога там, где я еду.
Машины сблизились. Влад и Диггер узрели наконец друг друга и кивнули, один небрежнее другого. Страшила извернулся — «феррари» взревел, выскочил из пробки и понесся на мост по самому краю дороги, оставляя соперников позади. Дина устроилась поудобнее.
— Слава богу! Я уж думала, сейчас перестреляете друг друга.
— Всему свое время… — отозвался Диггер в хмурой задумчивости. — У меня еще рука болит… По твоей милости.
Он достал откуда-то пистолет, щелчком выбросил обойму и принялся выхватывать его опухшей рукой и прицеливаться, дергая щекой от боли. Мобильник заиграл «Мурку» — Диггер сменил пистолет на трубку. Смуглое бритое лицо его непроизвольно вытянулось при взгляде на определитель номера.
— Влад звонит!
Страшила сбавил ход и, пока хозяин разговаривал, ехал осторожно, чтобы не помешать важной беседе.
— Ну, что? — полюбопытствовал Комар, едва Диггер отложил мобильник.
— Поздравляет… Говорит, красивую бабу отхватил…
— Черт! — испуганно воскликнула Дина, хватаясь за голову в полном отчаянии. — Этого мне не хватало для полного счастья!
— Это пурга все… Хочет приехать сегодня вечером.
Диггер переглянулся со Страшилой. Тот пожал плечами:
— Пусть едет. Он к нам — не мы к нему…
— Он что-то чует… Дела у него не фонтан сейчас. Ты посматривай, не пасут ли нас. Он любит снимать пенку с чужих кастрюль…
— Я и так смотрю, Саша.
— Все смотрите. И ты, поломойка, тоже. Ты сейчас с нами. А то пикнуть не успеешь про свой клининг! Вот так достаются бабки…
— Приехали! — объявил Страшила, тормознув. — Это за углом.
— Вперед, Диана. Будь естественней. Ты главная. Мы с Комаром — при тебе.
— Ох, черт!.. Вас-то как называть? Не по кличкам же?
— Вова и Коля.
Они стояли на Софийской улице. Между ней и чпбором Невской овощебазы в зеленой зоне красо-нш1ся дворец из красного кирпича, с башенками в мавританском стиле. До него было метров двести.
— В такую даль пешком по жаре пилить! Хорошо, что не видит никто!
— А кому сейчас легко? — злорадно усмехнулась Дина, подхватив папку с бланками договоров и документами. — Пошли работать, разбойнички! Судя по окнам, хозяева только закончили ремонт.
Остановившись перед зданием, задрав голову, она поцокала языком:
— Да-а… Такие объемы моей фирме не потянуть.
— Я дам тебе ребят в подкрепление, — успокоил ее Диггер. — Филю, Кумпола… Шамана, если надо.
— Вот этого не надо! — Она взялась за круглую дверную ручку.
Тяжелая дверь, выходившая прямо на улицу, открылась, и на грудь Дине молча прыгнула огромная московская сторожевая, обрызгав ее слюнями, обдав жарким дыханием. Комар успел только рот открыть. Реакция Диггера оказалась молниеносной. Он плечом сбил девушку в сторону и уже навел прямо в свирепую морду псины пистолет, когда стальной ошейник и толстый поводок отбросили собаку назад, в вестибюль. Рослый мужчина средних лет, в темных очках, с лицом таким же крупным и щекастым, как у сторожевой, оттащил собаку в сторону и поощрительно потрепал ее по загривку.
— Проходите, пожалуйста, — вежливо позвал он. — У нас все демократично… Никаких заборов.
— Развели псов, — проворчал Диггер, поспешно пряча пистолет.
— Вы клинеры? — догадался мужчина, глядя на футболку Дины. — А что, у вас в фирме все с оружием ходят?
— Это газовый! — мило улыбнулась Дина, приходя в себя от пережитого. — Всякое бывает, знаете… Не у всех так демократично, как у вас. Я исполни тельный директор, Диана. Это Владимир, специалист по чистке оргтехники. А Николай, — она указала на хмурого Диггера, — ведает сантехникой, теплотехникой…
— Очень приятно, — поздоровался с ними управляющий. — А что у вас с рукой?
— Прищемил, — неохотно ответил «Николай», поспешно высвобождая руку. — Крышкой от унитаза. А вы всех так долбаете допросом?
— Я просто делаю свою работу. Вероятно, вы захотите осмотреть дом? Охрана вас проводит. Компьютеры на втором и третьем этажах.
— А что, хозяева еще не живут? — поинтересовался Диггер, осматриваясь и скалясь, как волк в овчарне.
— Этот вопрос за рамками моей компетенции, — мило улыбнулся цербер.
— Николай, не задавайте глупых вопросов, — вмешалась Дина. — Осмотрите сантехнику, бойлеры и канализацию.
— Слушаюсь! — прошипел Диггер и показал ухмылявшемуся Комару кулак. — Валяйте! Показывайте, где у вас тут… Толчки, гальюны, сортиры, клозеты…
Толстенький и мускулистый, он покосолапил по коридору, и молодой ретивый охранник, повинуясь указке старшего, поспешил следом.
— А вы правда специалист по сантехнике? — уважительно спросил он надутого Диггера.
— Еще какой! В каком только дерьме я не ковырялся!
— Не могли бы вы дать мне консультацию? Знаете, у меня в квартире часто вместо холодной течет горячая вода. Что мне делать?
— Легко! — яростно сверкнул глазами Диггер. — В пятницу вечером приди домой пораньше. Перекуси чего-нибудь слегонца, но сильно не нажирайся. Выпивки — ни-ни! Потом ляг отдохнуть часиков до девяти… Потом разомнись у стеночки… Понял меня, да? А потом спустись к соседу снизу и надрай ему как следует хлебало. И предупреди его, что если он, вошь парашная, не сменит долбанную «елочку» в своем вонючем смесителе, то завтра ты придешь к нему снова, и не один.
V
Глава 4
I
— Вижу, — кивнул Диггер. — Это Влад со своими отморозками. Мы должны проехать первыми.
— Ясен пень, — кивнул громила и согнулся над рулевым колесом, который казался игрушечным в его лапах. — Не в зад же их целовать.
«Феррари» задергался влево-вправо в поисках просвета. Тонированное стекло среднего «мерса» опустилось, в окне показалась белая одутловатая физиономия человека лет сорока с неприятным, неподвижным взглядом. Дина присела пониже на сиденье и спросила:
— А почему так важно проехать первыми? Они же на главной дороге — пусть бы ехали…
— Ты что? — обозлился Диггер, а Страшила только усмехнулся. — Это правило — давить понты. Главная дорога там, где я еду.
Машины сблизились. Влад и Диггер узрели наконец друг друга и кивнули, один небрежнее другого. Страшила извернулся — «феррари» взревел, выскочил из пробки и понесся на мост по самому краю дороги, оставляя соперников позади. Дина устроилась поудобнее.
— Слава богу! Я уж думала, сейчас перестреляете друг друга.
— Всему свое время… — отозвался Диггер в хмурой задумчивости. — У меня еще рука болит… По твоей милости.
Он достал откуда-то пистолет, щелчком выбросил обойму и принялся выхватывать его опухшей рукой и прицеливаться, дергая щекой от боли. Мобильник заиграл «Мурку» — Диггер сменил пистолет на трубку. Смуглое бритое лицо его непроизвольно вытянулось при взгляде на определитель номера.
— Влад звонит!
Страшила сбавил ход и, пока хозяин разговаривал, ехал осторожно, чтобы не помешать важной беседе.
— Ну, что? — полюбопытствовал Комар, едва Диггер отложил мобильник.
— Поздравляет… Говорит, красивую бабу отхватил…
— Черт! — испуганно воскликнула Дина, хватаясь за голову в полном отчаянии. — Этого мне не хватало для полного счастья!
— Это пурга все… Хочет приехать сегодня вечером.
Диггер переглянулся со Страшилой. Тот пожал плечами:
— Пусть едет. Он к нам — не мы к нему…
— Он что-то чует… Дела у него не фонтан сейчас. Ты посматривай, не пасут ли нас. Он любит снимать пенку с чужих кастрюль…
— Я и так смотрю, Саша.
— Все смотрите. И ты, поломойка, тоже. Ты сейчас с нами. А то пикнуть не успеешь про свой клининг! Вот так достаются бабки…
— Приехали! — объявил Страшила, тормознув. — Это за углом.
— Вперед, Диана. Будь естественней. Ты главная. Мы с Комаром — при тебе.
— Ох, черт!.. Вас-то как называть? Не по кличкам же?
— Вова и Коля.
Они стояли на Софийской улице. Между ней и чпбором Невской овощебазы в зеленой зоне красо-нш1ся дворец из красного кирпича, с башенками в мавританском стиле. До него было метров двести.
— В такую даль пешком по жаре пилить! Хорошо, что не видит никто!
— А кому сейчас легко? — злорадно усмехнулась Дина, подхватив папку с бланками договоров и документами. — Пошли работать, разбойнички! Судя по окнам, хозяева только закончили ремонт.
Остановившись перед зданием, задрав голову, она поцокала языком:
— Да-а… Такие объемы моей фирме не потянуть.
— Я дам тебе ребят в подкрепление, — успокоил ее Диггер. — Филю, Кумпола… Шамана, если надо.
— Вот этого не надо! — Она взялась за круглую дверную ручку.
Тяжелая дверь, выходившая прямо на улицу, открылась, и на грудь Дине молча прыгнула огромная московская сторожевая, обрызгав ее слюнями, обдав жарким дыханием. Комар успел только рот открыть. Реакция Диггера оказалась молниеносной. Он плечом сбил девушку в сторону и уже навел прямо в свирепую морду псины пистолет, когда стальной ошейник и толстый поводок отбросили собаку назад, в вестибюль. Рослый мужчина средних лет, в темных очках, с лицом таким же крупным и щекастым, как у сторожевой, оттащил собаку в сторону и поощрительно потрепал ее по загривку.
— Проходите, пожалуйста, — вежливо позвал он. — У нас все демократично… Никаких заборов.
— Развели псов, — проворчал Диггер, поспешно пряча пистолет.
— Вы клинеры? — догадался мужчина, глядя на футболку Дины. — А что, у вас в фирме все с оружием ходят?
— Это газовый! — мило улыбнулась Дина, приходя в себя от пережитого. — Всякое бывает, знаете… Не у всех так демократично, как у вас. Я исполни тельный директор, Диана. Это Владимир, специалист по чистке оргтехники. А Николай, — она указала на хмурого Диггера, — ведает сантехникой, теплотехникой…
— Очень приятно, — поздоровался с ними управляющий. — А что у вас с рукой?
— Прищемил, — неохотно ответил «Николай», поспешно высвобождая руку. — Крышкой от унитаза. А вы всех так долбаете допросом?
— Я просто делаю свою работу. Вероятно, вы захотите осмотреть дом? Охрана вас проводит. Компьютеры на втором и третьем этажах.
— А что, хозяева еще не живут? — поинтересовался Диггер, осматриваясь и скалясь, как волк в овчарне.
— Этот вопрос за рамками моей компетенции, — мило улыбнулся цербер.
— Николай, не задавайте глупых вопросов, — вмешалась Дина. — Осмотрите сантехнику, бойлеры и канализацию.
— Слушаюсь! — прошипел Диггер и показал ухмылявшемуся Комару кулак. — Валяйте! Показывайте, где у вас тут… Толчки, гальюны, сортиры, клозеты…
Толстенький и мускулистый, он покосолапил по коридору, и молодой ретивый охранник, повинуясь указке старшего, поспешил следом.
— А вы правда специалист по сантехнике? — уважительно спросил он надутого Диггера.
— Еще какой! В каком только дерьме я не ковырялся!
— Не могли бы вы дать мне консультацию? Знаете, у меня в квартире часто вместо холодной течет горячая вода. Что мне делать?
— Легко! — яростно сверкнул глазами Диггер. — В пятницу вечером приди домой пораньше. Перекуси чего-нибудь слегонца, но сильно не нажирайся. Выпивки — ни-ни! Потом ляг отдохнуть часиков до девяти… Потом разомнись у стеночки… Понял меня, да? А потом спустись к соседу снизу и надрай ему как следует хлебало. И предупреди его, что если он, вошь парашная, не сменит долбанную «елочку» в своем вонючем смесителе, то завтра ты придешь к нему снова, и не один.
V
Вечерело. Страшила во дворе занимался атлетической гимнастикой. На втором этаже Дина сидела за столом напротив Диггера и с опаской ковыряла пилкой в блюде с мидиями, которых ела впервые в жизни. Некоторое опасение внушали ей не только мидии, но и сам Диггер, властный, темный, непривычно задумчивый.
— Завтра соберутся твои шныри, — говорил Саша, не глядя на нее, — мы поедем в этот чертов дом с двадцатью сральниками… Комар всандалит свою смарт-карту… Воткнет клавиатурного шпиона, поколдует над защитой… И в следующий раз мы уже пойдем туда сами. А вы получите бабки — и будь здоров. Ты довольна, поломойка? Что будешь делать дальше?
Дина поспешно проглотила скользкий кусок мидии и зачастила:
— Вы же понимаете, Александр, я остаюсь, так сказать, в среде легального бизнеса, и это налагает определенные ограничения не только на род занятий, но и на круг знакомств…
— Я с вами рассчитаюсь путем, — продолжал Диггер. — Как только мы ломанем их счета, ты свое получишь. Меня тогда не ищи… Все равно не найдешь. Я залягу на некоторое время… Может, на Кипр махану… Хорошо на Кипре, а?
Дина снова спешно сглотнула и ответила нервной скороговоркой:
— Я никогда не была на Кипре, и вряд ли буду там в ближайшее время. Хотя я не теряю надежды там побывать. Но если честно, больше всего я хочу в Испанию. Это такая романтическая страна, там такие галантные мужчины…
— Что ж… — кивал хмельной головой Диггер. — Можно и в Испанию. Только там Интерпол банкует круто… Да фиг с ним, с Интерполом. Верно? Один раз живем! В Интерполе тоже люди… И тоже жить хотят.
— Что же вы, так и будете бегать всю жизнь? — участливо спросила Дина, вступая на скользкий путь перевоспитания преступного элемента.
— А чего еще делать? Ты посмотри вокруг — скукота одна… Плесень. А так все при деле… А знаешь что странно? Я на тебя не в обиде за сортиры. Может, останешься?
— Чего?..
— Может, поживешь со мной? Будешь моей марухой… Потом, может, поженимся…
И тут Дина подавилась злосчастной мидией, да так, что выронила вилку и слезы полились из глаз. Через несколько секунд ее лицо покраснело от удушья. Она растопырила пальцы, глазами моля о помощи. Хмурый Диггер смотрел в тарелку, ожидая ответа, и поднял взгляд, лишь когда Дина дернула его скрюченным пальцем за рукав. Вскочив, он растерянно метнулся было к выходу, потом передумал и что есть силы несколько раз двинул девушку по спине, схватил за шею и наклонил над тарелкой, тряся голову, чтобы проклятый кусок, залепивший ей гортань, выскочил. С нескольких попыток ему это удалось, и Дина жадно задышала. И шея, и лицо, и даже уши ее залились алым румянцем…
Диггер молча смотрел на нее, потом взял салфетку и принялся очищать брюки, на которые в суете пролил соус.
— Сейчас соберутся люди… — сказал он, отводя глаза. — Они не должны тебя видеть… И тебе их видеть не надо. Так спокойнее будет. Ты и так уже знаешь выше крыши. Ступай к себе и отдыхай.
Он нервно швырнул салфетку на стол и вышел. Видимо, ему нечасто приходилось получать от ворот поворот. Дина вздохнула с облегчением…
Разгоряченный Диггер, заводясь все сильнее, в сердцах сломал зажигалку. Можно было кликнуть Филю или Кумпола, но ему не хотелось никого видеть. Он спустился вниз, в полутемный зал, прошел на кухню и только собрался пошарить на полках спички или прикурить от газовой горелки, как увидел, что дверь черного хода медленно приоткрылась и кто-то заглянул в дом с крыльца.
— Филя! — недовольно позвал Диггер. — Где спички? У тебя тут черт ногу сломит! Сколько раз говорил — наведи порядок в шкафах!
К его удивлению человек, вместо того чтобы включить свет и проворно поднести огоньку, тихо пискнул и подался назад. Тут Диггер сообразил, что перед ним чужой.
— Стоять! — заорал он громовым голосом. — Пришью гада! Страшила, сюда! Держи его!
По счастью, он не захватил с собой пистолет, иначе Женя отправилась бы в мир иной. Диггер кинулся на крыльцо, споткнулся в темноте о брошенную ею упаковку пивных банок и полетел со ступенек кубарем, чудом не свернув шею. Страшила с пистолетом наизготовку, Кумпол и Филя со всех сторон окружили его, помогли подняться.
— Тихо! — скомандовал Диггер. — Он где-то здесь. Филя, глянь, чего там на крыльце. Только осторожно, может, гостинец[5] от Влада… Эх, как я через него навернулся! Колено расшиб, блин…
— Надо же! — изумился Филя. — Кто-то наше пиво пытался слямзить.
— На кой кому-то сдалось это пойло?.. — пробормотал Диггер, оглядываясь и приседая. — Может, не наше?
— Наше! Только вчера запасли с Кумполом.
— Он где-то здесь… — Диггер понюхал воздух. — Страшила! Веди Борьку! И намордник сними — сейчас позабавимся!
Услышав это, Женя, забившаяся в щель под крыльцом, выскочила и, прошмыгнув у него под руками, попыталась скрыться в темноте двора. Страшила схватил ее железными клешнями, поднял на воздух, а когда она, дрыгая ногами и руками, попыталась укусить его за руку, свернул в невообразимый узел и стиснул покрепче. Она тут же потеряла сознание.
Очнулась Женя уже в комнате. Диана склонилась над ней и била ее по щекам. Диггер, Страшила и все прочие стояли рядом.
— Оклемалась! — обрадовался Страшила. — В темноте-то не видно, кто — я и даванул…
— Открылись глаза твои бесстыжие, — вздохнула Дина. — Женька, Женька… Я же тебя предупреждала! Значит, и слоника ты взяла.
— Я не брала, — прохрипела Женя. — Не брала я слоника-а! — заорала она во весь голос и села. — Его Тушка стибрила!
Слезы градом покатились по ее веснушчатым щекам. Диггер презрительно улыбался, сложив руки на груди.
— Бакланы мелкие… Ворье! Вот она, твоя команда, поломойка. Иди к себе наверх. Эту, — он ткнул крепким пальцем в нос ревущей Жене, — Страшила, запри в кладовке и охраняй получше. У нас будут гости, так чтобы она ничего не видела и не слышала, понял? Да смотри, чтоб не поперла чего! Филя, Кумпол, готовьте поляну в зале… На все кодло, и еще на Владовских чтоб хватило… Он один не ездит.
— Что пить выставлять? — поспешно поинтересовался Филя, любивший заправлять подготовкой банкетов.
— Нашим как всегда… А Владу, вон, пиво поставь. У него печенка больная, он ничего крепче в рот ее берет. Комар, тебя чтоб я за столом не видел! У Влада нюх еще тот, а ты как нажрешься, так несешь околесицу. Все, разлетелись!
В доме наступила тишина, прерываемая стуком ножей на кухне, где Кумпол рубил колбасу и сыр на закусь, звоном посуды в большом зале, где колдовал Филя с белым полотенцем вокруг тощих бедер, да приглушенными рыданиями Жени, доносившимися из кладовки.
— Страшила! — заорал сверху Диггер. — Заткни ей пасть! Развели тут… Сиротский дом!
— Хорошо, Саша, — покорно ответил гигант.
Он осторожно открыл дверь кладовки, включил свет и вошел внутрь. Девочка залезла под стеллаж с бутылками любимого диггеровского вина и явно вознамерилась опрокинуть его, если кто-то покусится на ее жизнь.
— Ну… Чего канючишь? — прогудел Страшила, присаживаясь на ступеньки и спиной припирая дверь. — Саша этого не любит. Давай лучше с тобой в карты поиграем… В дурака умеешь?
— В очко! — презрительно сморщилась Женя. — На баксы.
— На деньги детям играть вредно. К тому же у тебя все равно ни шиша нет. Я тебя обыскивал.
— Давай на желание. Слабо?
— Вовсе не слабо.
— А листы?[6]
— Сейчас принесу.
Они разложились на ступеньках, и вскоре уже Женька заливисто и злорадно хохотала, выигрывая у гиганта сдачу за сдачей. Он не обижался, только чесал пятерней невероятно густые, давно немытые волосы.
— Выпить банку пива! — каждый раз загадывала ему Женька одно и то же желание.
— Нет, — каждый раз отвечал он ей спокойно и важно. — Я за рулем. Вдруг Сашу придется куда-нибудь везти? А молока стакан выпью. Пойдет?
— Пойдет! Ты уже третий литр глыщешь! Дрыстун проберет!
— Не проберет. Я молоко люблю. Я его много могу выпить. Полезно для здоровья. Попробуй.
— Не хочу! Ну ты и ржачный, в натуре!.. Ой, не могу!
Настроение у Жени было превосходным: ей казалось, что все так удачно кончилось, а кроме того, никто не догадался заглянуть под крыльцо, где она спрятала краденый пистолет и деньги.
— Завтра соберутся твои шныри, — говорил Саша, не глядя на нее, — мы поедем в этот чертов дом с двадцатью сральниками… Комар всандалит свою смарт-карту… Воткнет клавиатурного шпиона, поколдует над защитой… И в следующий раз мы уже пойдем туда сами. А вы получите бабки — и будь здоров. Ты довольна, поломойка? Что будешь делать дальше?
Дина поспешно проглотила скользкий кусок мидии и зачастила:
— Вы же понимаете, Александр, я остаюсь, так сказать, в среде легального бизнеса, и это налагает определенные ограничения не только на род занятий, но и на круг знакомств…
— Я с вами рассчитаюсь путем, — продолжал Диггер. — Как только мы ломанем их счета, ты свое получишь. Меня тогда не ищи… Все равно не найдешь. Я залягу на некоторое время… Может, на Кипр махану… Хорошо на Кипре, а?
Дина снова спешно сглотнула и ответила нервной скороговоркой:
— Я никогда не была на Кипре, и вряд ли буду там в ближайшее время. Хотя я не теряю надежды там побывать. Но если честно, больше всего я хочу в Испанию. Это такая романтическая страна, там такие галантные мужчины…
— Что ж… — кивал хмельной головой Диггер. — Можно и в Испанию. Только там Интерпол банкует круто… Да фиг с ним, с Интерполом. Верно? Один раз живем! В Интерполе тоже люди… И тоже жить хотят.
— Что же вы, так и будете бегать всю жизнь? — участливо спросила Дина, вступая на скользкий путь перевоспитания преступного элемента.
— А чего еще делать? Ты посмотри вокруг — скукота одна… Плесень. А так все при деле… А знаешь что странно? Я на тебя не в обиде за сортиры. Может, останешься?
— Чего?..
— Может, поживешь со мной? Будешь моей марухой… Потом, может, поженимся…
И тут Дина подавилась злосчастной мидией, да так, что выронила вилку и слезы полились из глаз. Через несколько секунд ее лицо покраснело от удушья. Она растопырила пальцы, глазами моля о помощи. Хмурый Диггер смотрел в тарелку, ожидая ответа, и поднял взгляд, лишь когда Дина дернула его скрюченным пальцем за рукав. Вскочив, он растерянно метнулся было к выходу, потом передумал и что есть силы несколько раз двинул девушку по спине, схватил за шею и наклонил над тарелкой, тряся голову, чтобы проклятый кусок, залепивший ей гортань, выскочил. С нескольких попыток ему это удалось, и Дина жадно задышала. И шея, и лицо, и даже уши ее залились алым румянцем…
Диггер молча смотрел на нее, потом взял салфетку и принялся очищать брюки, на которые в суете пролил соус.
— Сейчас соберутся люди… — сказал он, отводя глаза. — Они не должны тебя видеть… И тебе их видеть не надо. Так спокойнее будет. Ты и так уже знаешь выше крыши. Ступай к себе и отдыхай.
Он нервно швырнул салфетку на стол и вышел. Видимо, ему нечасто приходилось получать от ворот поворот. Дина вздохнула с облегчением…
Разгоряченный Диггер, заводясь все сильнее, в сердцах сломал зажигалку. Можно было кликнуть Филю или Кумпола, но ему не хотелось никого видеть. Он спустился вниз, в полутемный зал, прошел на кухню и только собрался пошарить на полках спички или прикурить от газовой горелки, как увидел, что дверь черного хода медленно приоткрылась и кто-то заглянул в дом с крыльца.
— Филя! — недовольно позвал Диггер. — Где спички? У тебя тут черт ногу сломит! Сколько раз говорил — наведи порядок в шкафах!
К его удивлению человек, вместо того чтобы включить свет и проворно поднести огоньку, тихо пискнул и подался назад. Тут Диггер сообразил, что перед ним чужой.
— Стоять! — заорал он громовым голосом. — Пришью гада! Страшила, сюда! Держи его!
По счастью, он не захватил с собой пистолет, иначе Женя отправилась бы в мир иной. Диггер кинулся на крыльцо, споткнулся в темноте о брошенную ею упаковку пивных банок и полетел со ступенек кубарем, чудом не свернув шею. Страшила с пистолетом наизготовку, Кумпол и Филя со всех сторон окружили его, помогли подняться.
— Тихо! — скомандовал Диггер. — Он где-то здесь. Филя, глянь, чего там на крыльце. Только осторожно, может, гостинец[5] от Влада… Эх, как я через него навернулся! Колено расшиб, блин…
— Надо же! — изумился Филя. — Кто-то наше пиво пытался слямзить.
— На кой кому-то сдалось это пойло?.. — пробормотал Диггер, оглядываясь и приседая. — Может, не наше?
— Наше! Только вчера запасли с Кумполом.
— Он где-то здесь… — Диггер понюхал воздух. — Страшила! Веди Борьку! И намордник сними — сейчас позабавимся!
Услышав это, Женя, забившаяся в щель под крыльцом, выскочила и, прошмыгнув у него под руками, попыталась скрыться в темноте двора. Страшила схватил ее железными клешнями, поднял на воздух, а когда она, дрыгая ногами и руками, попыталась укусить его за руку, свернул в невообразимый узел и стиснул покрепче. Она тут же потеряла сознание.
Очнулась Женя уже в комнате. Диана склонилась над ней и била ее по щекам. Диггер, Страшила и все прочие стояли рядом.
— Оклемалась! — обрадовался Страшила. — В темноте-то не видно, кто — я и даванул…
— Открылись глаза твои бесстыжие, — вздохнула Дина. — Женька, Женька… Я же тебя предупреждала! Значит, и слоника ты взяла.
— Я не брала, — прохрипела Женя. — Не брала я слоника-а! — заорала она во весь голос и села. — Его Тушка стибрила!
Слезы градом покатились по ее веснушчатым щекам. Диггер презрительно улыбался, сложив руки на груди.
— Бакланы мелкие… Ворье! Вот она, твоя команда, поломойка. Иди к себе наверх. Эту, — он ткнул крепким пальцем в нос ревущей Жене, — Страшила, запри в кладовке и охраняй получше. У нас будут гости, так чтобы она ничего не видела и не слышала, понял? Да смотри, чтоб не поперла чего! Филя, Кумпол, готовьте поляну в зале… На все кодло, и еще на Владовских чтоб хватило… Он один не ездит.
— Что пить выставлять? — поспешно поинтересовался Филя, любивший заправлять подготовкой банкетов.
— Нашим как всегда… А Владу, вон, пиво поставь. У него печенка больная, он ничего крепче в рот ее берет. Комар, тебя чтоб я за столом не видел! У Влада нюх еще тот, а ты как нажрешься, так несешь околесицу. Все, разлетелись!
В доме наступила тишина, прерываемая стуком ножей на кухне, где Кумпол рубил колбасу и сыр на закусь, звоном посуды в большом зале, где колдовал Филя с белым полотенцем вокруг тощих бедер, да приглушенными рыданиями Жени, доносившимися из кладовки.
— Страшила! — заорал сверху Диггер. — Заткни ей пасть! Развели тут… Сиротский дом!
— Хорошо, Саша, — покорно ответил гигант.
Он осторожно открыл дверь кладовки, включил свет и вошел внутрь. Девочка залезла под стеллаж с бутылками любимого диггеровского вина и явно вознамерилась опрокинуть его, если кто-то покусится на ее жизнь.
— Ну… Чего канючишь? — прогудел Страшила, присаживаясь на ступеньки и спиной припирая дверь. — Саша этого не любит. Давай лучше с тобой в карты поиграем… В дурака умеешь?
— В очко! — презрительно сморщилась Женя. — На баксы.
— На деньги детям играть вредно. К тому же у тебя все равно ни шиша нет. Я тебя обыскивал.
— Давай на желание. Слабо?
— Вовсе не слабо.
— А листы?[6]
— Сейчас принесу.
Они разложились на ступеньках, и вскоре уже Женька заливисто и злорадно хохотала, выигрывая у гиганта сдачу за сдачей. Он не обижался, только чесал пятерней невероятно густые, давно немытые волосы.
— Выпить банку пива! — каждый раз загадывала ему Женька одно и то же желание.
— Нет, — каждый раз отвечал он ей спокойно и важно. — Я за рулем. Вдруг Сашу придется куда-нибудь везти? А молока стакан выпью. Пойдет?
— Пойдет! Ты уже третий литр глыщешь! Дрыстун проберет!
— Не проберет. Я молоко люблю. Я его много могу выпить. Полезно для здоровья. Попробуй.
— Не хочу! Ну ты и ржачный, в натуре!.. Ой, не могу!
Настроение у Жени было превосходным: ей казалось, что все так удачно кончилось, а кроме того, никто не догадался заглянуть под крыльцо, где она спрятала краденый пистолет и деньги.
Глава 4
ЛЮБОВЬ ПРИХОДИТ И УХОДИТ,
А КТО-ТО ДОЛЖЕН УБИРАТЬ…
I
Когда Саша Диггер просыпался в хорошем настроении, он делал легкую разминку и шутливо боксировал с тенью или со Страшилой. Когда настроение было так себе, средненькое, он поднимал его, колотя грушу на террасе или все того же покорного Страшилу. Если же утром был полный аут, Диггер свирепо оттягивался на тяжелом боксерском мешке, висевшем внизу у крыльца. Страшилу он в этом случае не трогал.
В то памятное утречко он измочалил мешок руками и ногами, сорвал его с ремня, швырнул оземь и расстрелял из пистолета. Рука его почти поправилась. Горячая гильза, вылетев из патронника, отскочила от перил крыльца и щелкнула его в бугристый лоб.
— Вошь детдомовская! — заорал Диггер, сатанея, прыгая на месте, клацая опустевшей «береттой». — Кошка лагерная! Сыпь чесоточная! Страшила, тащи ее сюда!
Филя, Кумпол, Дина и равнодушно зевавший Комар стояли чуть поодаль, боясь взглянуть на бесновавшегося хозяина. На травке лежала упаковка пива, в которой остались нетронутыми лишь две банки.
Страшила приволок из кладовки сонную Женю, прямо в синем спальном мешке по шею, опустил у ног Диггера. Тот сразу же съездил ей ладонью по физиономии и замахнулся еще раз.
— Мокрица пучеглазая! Всю бригаду положила, а? Всю! И это когда у меня такое дело на мази!
Страшила одобрительно кивал, наблюдая экзекуцию.
— Сундук на «хаммере» завалил четыре светофора! Кекса и Чирика менты выкуривали слезоточивым газом из женского сортира на Московском! Им невмоготу было искать мужской! Кардана вообще никто не может найти! Одни только следы остались… Как за коровой!
Филя угодливо поддакнул и, подкравшись сзади, пнул извивавшуюся в мешке Женьку ногой. Страшила заметил это и, не оборачиваясь, незаметно двинул самозванного педагога громадным локтем под дых. Филя охнул, выпучил глаза, согнулся.
— А Шаман! — продолжал скорбный список потерь Диггер. — Задрых за рулем, слетел с Литейного моста на шведский сухогруз и поплыл в Швецию! Пришел в себя, достал ствол, взял в заложники команду и потребовал вызвать ГИБДД. Он, мол, ехал по главной, а долбаный баркас его подрезал! Филя, что с тобой? И ты этой гадости нажрался?
— Нет, со мной все хорошо… — прохрипел Филя, вывалив длинный язык.
— Все в порядке, Саша, — подтвердил заботливый Страшила, дружески хлопнув Филю по плечу так, что тот упал на колени. — Хотя это он вчера дебнул, что в пачке наше пиво.
— Обознался! — умоляюще поднял руки кудлатый. — Падлой буду, обознался!
— Я вообще не въезжаю, — взъерошил черные волосы Диггер, — почему у одних понос, а другие дрыхнут без задних ног? Ты чего туда намешала, мудь саратовская?
— Ничего-о!.. — в голос заревела испуганная Женька. — Я не саратовская…
— А это что? — Диггер больно ткнул ей в нос пустую банку с крохотной дырочкой на дне. — Думала, мы тут все упьемся твоей отравой? На кой хрен тебе нас травить? Может, заказал кто? А?.. Колись, падла! — Диггер медленно перезарядил пистолет, взвел курок, держа стволом кверху…
— Не надо, не надо! — закричала Дина, прорываясь к Женьке.
У Жени от испуга даже слезы высохли. В животе стало горячо-горячо, ноги обмякли. Она вспомнила старого корейца и тазик с пластмассовыми уточками… Женька зажмурилась. Никак, ну никак не могла она перевести стрелку на азиатов. Диггер неумолимо опускал ствол…
— Саша, — позвал Страшила, зажимая ладонью рот и пол-лица Дине. — Я знаю, чего она… Эту вот поломойку пришла спасать… Никто из шнырей больше не пришел, а она пришла… Саша, без пурги. Я отвечаю.
Женя чуть приоткрыла левый глаз. Прямо в нос ей уперся теплый от пальбы вонючий ствол пистолета. Она поспешно зажмурилась.
— В натуре? — спросил Диггер, стволом тыча ей в глаз и приподнимая дергавшееся веко. — Ты намешала нам дури в пиво, чтобы Дина сорвалась? Вы добазарились загодя?
Женя отчаянно замотала головой:
— Я сама…
— Ах, Женька, Женька… — вздохнула сквозь слезы ее старшая подруга. — Ах ты дура конопатая!..
— Клево! — криво усмехнулся Диггер. — Чего мешала?
— Чего в аптеке дали для сна, то и мешала… — еле слышно соврала Женя, вытянула шею и снова приоткрыла один глаз. Впервые в жизни ей так хотелось открыть всю правду…
— Ты мне не гони! — страшным голосом вскричал Диггер. — Если сама мешала, должна знать! А ну пей свое пойло!
— Не хочу-у… — снова заревела Женька. — Не помню я, чего мешала-а… Бурбутурат какой-то-о…
— Да фиг с ней! — неожиданно вмешался Комар, жадно потирая длинные руки. — Я вчера две банки вмазал — и ни шиша! Наоборот, забойно так пошло… Дай лучше я выпью.
— Пошел вон! — заорал Диггер и вырвал банкуиз цепких рук хакера. — Ты мне живым нужен! Тебя-то я кем заменю? Филя, Кумпол! Выбросить паленые банки ко всем чертям! Сами не вздумайте вылакать!
— А пацанов кем заменишь? — спросил Страшила.
— Покумекаем чего-нибудь… — отходя, сказал Диггер. — Неси хавку. Завтракать пора. Да проверь сначала, не отравлена ли…
— На ком проверять? На Борьке?
— Ты что, сдурел — собаку травить? Филе вон дай или Кумполу, пусть пожуют…
И напоследок, уходя наверх, Диггер левой рукой, свободной от пистолета, отвесил Женьке тяжеловесную затрещину, от которой та с коленок повалилась набок, на траву, не успев вытащить руки из мешка.
— Дина, я хочу пи-пи… — совершенно искренне сказала Женя подбежавшей к ней Диане.
Гроза как будто прошла. Девчонки наревелись, причесались и успокоились.
Диггер тем временем в одиночестве наскоро перекусил, осторожно обнюхивая и осматривая каждый кусок, прежде чем положить в рот. Потом велел Страшиле привести Дину и впустить Комара. Комар пришел, чавкая, дожевывая на ходу. Дина почти не притронулась к пище. Диггер глянул на нее вскользь, пренебрежительно, словно мстил за вчерашнее. Даже сесть не предложил.
— Значит, так„поломойка. Вы бригаду мне завалили — вы всю работу за них и сделаете. По полной программе, без дураков. Крышевать вас от статьи не стану. Сами выпутывайтесь. Комар, что у тебя?
— У них там система охраны помещения типа «Полонез», — сказал Комар. — Компиков с выходом в сеточку пять штук. Один… Нет, два стоят внизу… — Он залез пальцами в задний карман трико, достал засаленный блокнот, повел обгрызенным ногтем по строкам. — Это управление системой охраны, сигналкой, видеокамерами и электронной блокировкой дверей. Три стоят наверху: в детской, в библиотеке и в кабинете. Нам нужен, наверное, тот, что в кабинете. Наблюдения в апартаментах нет. Я расколю пароль генератором кодов, потом мне нужно списать атрибуты юзера, скопировать систему разграничения доступа, сделать люк и поставить «демона».
— Какое прикрытие? — спросил Диггер, пригнувшись к столу и что-то помечая золотым «паркером».
— Моторчик нужен, — сказал Комар. — Комп с виду будет отрублен, я отброшу кабель от монитора. Но могут шуметь вентиляторы, пищать звучок из-под «виндов». Надо, чтобы кто-то из шнырей погудел в комнате пылесосом.
— Поняла? — поднял Диггер тяжелый взгляд на Дину. — Комара в пару с пылесосом. Дальше!
Но хакер не успел продолжить. Где-то в комнатах заиграл «Мурку» мобильник.
— Филя! Трубу! — заорал Диггер, развалившись в кресле. — Але! Кто это? Ты куда звонишь, козел! Вынь сперва ложку изо рта!.. А пошел ты… Бабки на тебя переводить… — Он отключился и недоуменно посмотрел на дисплей: — Что за номер? Страшила, чей это? Гарика?
— Гарик сейчас в Нарыме, — сказал Страшила, заглядывая через плечо. — А это наш, питерский… Где-то недалеко отсюда,
Телефон сыграл «Мурку» на бис.
— Н-ну? — грозно спросил Диггер. — Смольный слушает… Влад? — Он подскочил в кресле. — Влад, зуб даю, обознался! Чего у тебя голос такой… Челюсть сломана?.. Пять зубов? Трещина в черепе? Мозг, конечно, не задет?.. — Диггер изумленно и весело подмигнул Страшиле. — Кто же это тебя так отделал, братан? Только навод дай, мы с ним потолкуем… Я не радуюсь… Не скалюсь я вовсе! — Саша Диггер усилием воли заставил себя посерьезнеть. — Да я очень рад, что ты жив! Эй, эй! Что за наезд! Твой водила не заметил электричку, а я тут при чем? У тебя в руках содержимое его желудка? На фига оно тебе, братан?
Диггер не сдержался и беззвучно захохотал, катаясь в кресле и дрыгая ногами. Дина и Комар улыбнулись. Только Страшила остался хмурым и настороженным. Он ничего хорошего не ждал от Влада.
— Ой, момент!.. Подожди!.. — икал Диггер, давясь смехом. — Это мне Борька пятки лижет… Щекотно, не могу! Пошел прочь, скотина! Слушаю тебя во все уши, Влад! Ах, заключение экспертизы… Неизвестный транквилизатор органического происхождения? Аналог мочи австралийского муравьеда? А я тут при чем? Я с муравьедами не тусуюсь! Придержи коней… Постой… За базар ответишь!
Выкрикнув запоздалую угрозу, Диггер в некотором замешательстве опустил мобильник и взглянул на окружающих:
— Влад лежит в «Меди-центре»… Его водила, похоже, нажрался той же дряни, что и все прочие… Мне предъява… Влад думает, что это была подстава ему…
— Так звони скорей, блин! — занервничал Комар, хватая себя за локти, покрываясь красными пятнами от волнения и испуга. — Растолкуй, в чем фишка! Нам только разборок с его братвой не хватало!
— Не сепети! Дай подумать.
Диггер вскочил из-за стола, забегал по комнате от окна к двери, встревоженный, хмурый, сжимая мобильник, точно пистолет.
— Звони скорей! — скулил Комар. — Они, может, уже сюда едут!.. Он таких уродов навербовал…
— Да знаю я!.. — отмахнулся Диггер. — Страшила! Спустись вниз, настрополи Филю и Кумпола… Пусть возьмут стволы и секут в оба! А то, в натуре, можно не успеть добазариться… Поищи по городу наших…. Может, уцелел кто. Пусть мухой летят сюда, понял?
— Дай мне ствол! — закричал Комар вслед Страшиле. — Скорей!
— Чтоб ты из него застрелился, — буркнул Страшила и, ссутулясь от новых забот, поспешно покинул комнату.
Все настороженно прислушивались к шуму каждого редкого мотора за оградой. Во дворе засуетились Филя и Кумпол, залаял встревоженный бультерьер.
— Ша! — скомандовал Диггер, сосредоточенно набирая номер. Он утратил обычную самоуверенность, был не на шутку озабочен и взвинчен. Даже сразу постарел лет на пять. — Это Саша Диггер. По голосу узнавать должен… Дай мне Влада, братан, по-шустрому… Ты, шестерка поганая! Ты мне туфли целовать будешь, понял? Дай Влада мухой, я сказал! Влад? Это снова я… Ты погорячился, братан… Я под тебя стелиться не собираюсь, но ты послушай… Перемочить друг друга на радость ментам мы всегда успеем. Я в этом не замазан. Пиво было паленое, но не я его варил. У меня тоже люди нахлебались… За одним столом же сидели, хлебня-нюшку ломали… Мы взяли ту мокрощелку, которая паленое хлебово подкинула. У меня… Не толковал еще. Конечно, забирай! Какой базар! Ты братан суровый, но справедливый, я знаю… Пусть подъезжают, сдам из рук в руки. А если лекарство какое нужно или лепилу толкового, так ты скажи. Мы же с тобой старые друганы! Вот и ладушки. Давай, Влад, выздоравливай! Заскочу на днях, навещу. Пока! — Диггер расслабленно вздохнул: — Столковались, слава богу… — Он утер ладонью лицо и улыбнулся: — Что, Комар, штаны менять не пора? Ха-ха-ха!..
В то памятное утречко он измочалил мешок руками и ногами, сорвал его с ремня, швырнул оземь и расстрелял из пистолета. Рука его почти поправилась. Горячая гильза, вылетев из патронника, отскочила от перил крыльца и щелкнула его в бугристый лоб.
— Вошь детдомовская! — заорал Диггер, сатанея, прыгая на месте, клацая опустевшей «береттой». — Кошка лагерная! Сыпь чесоточная! Страшила, тащи ее сюда!
Филя, Кумпол, Дина и равнодушно зевавший Комар стояли чуть поодаль, боясь взглянуть на бесновавшегося хозяина. На травке лежала упаковка пива, в которой остались нетронутыми лишь две банки.
Страшила приволок из кладовки сонную Женю, прямо в синем спальном мешке по шею, опустил у ног Диггера. Тот сразу же съездил ей ладонью по физиономии и замахнулся еще раз.
— Мокрица пучеглазая! Всю бригаду положила, а? Всю! И это когда у меня такое дело на мази!
Страшила одобрительно кивал, наблюдая экзекуцию.
— Сундук на «хаммере» завалил четыре светофора! Кекса и Чирика менты выкуривали слезоточивым газом из женского сортира на Московском! Им невмоготу было искать мужской! Кардана вообще никто не может найти! Одни только следы остались… Как за коровой!
Филя угодливо поддакнул и, подкравшись сзади, пнул извивавшуюся в мешке Женьку ногой. Страшила заметил это и, не оборачиваясь, незаметно двинул самозванного педагога громадным локтем под дых. Филя охнул, выпучил глаза, согнулся.
— А Шаман! — продолжал скорбный список потерь Диггер. — Задрых за рулем, слетел с Литейного моста на шведский сухогруз и поплыл в Швецию! Пришел в себя, достал ствол, взял в заложники команду и потребовал вызвать ГИБДД. Он, мол, ехал по главной, а долбаный баркас его подрезал! Филя, что с тобой? И ты этой гадости нажрался?
— Нет, со мной все хорошо… — прохрипел Филя, вывалив длинный язык.
— Все в порядке, Саша, — подтвердил заботливый Страшила, дружески хлопнув Филю по плечу так, что тот упал на колени. — Хотя это он вчера дебнул, что в пачке наше пиво.
— Обознался! — умоляюще поднял руки кудлатый. — Падлой буду, обознался!
— Я вообще не въезжаю, — взъерошил черные волосы Диггер, — почему у одних понос, а другие дрыхнут без задних ног? Ты чего туда намешала, мудь саратовская?
— Ничего-о!.. — в голос заревела испуганная Женька. — Я не саратовская…
— А это что? — Диггер больно ткнул ей в нос пустую банку с крохотной дырочкой на дне. — Думала, мы тут все упьемся твоей отравой? На кой хрен тебе нас травить? Может, заказал кто? А?.. Колись, падла! — Диггер медленно перезарядил пистолет, взвел курок, держа стволом кверху…
— Не надо, не надо! — закричала Дина, прорываясь к Женьке.
У Жени от испуга даже слезы высохли. В животе стало горячо-горячо, ноги обмякли. Она вспомнила старого корейца и тазик с пластмассовыми уточками… Женька зажмурилась. Никак, ну никак не могла она перевести стрелку на азиатов. Диггер неумолимо опускал ствол…
— Саша, — позвал Страшила, зажимая ладонью рот и пол-лица Дине. — Я знаю, чего она… Эту вот поломойку пришла спасать… Никто из шнырей больше не пришел, а она пришла… Саша, без пурги. Я отвечаю.
Женя чуть приоткрыла левый глаз. Прямо в нос ей уперся теплый от пальбы вонючий ствол пистолета. Она поспешно зажмурилась.
— В натуре? — спросил Диггер, стволом тыча ей в глаз и приподнимая дергавшееся веко. — Ты намешала нам дури в пиво, чтобы Дина сорвалась? Вы добазарились загодя?
Женя отчаянно замотала головой:
— Я сама…
— Ах, Женька, Женька… — вздохнула сквозь слезы ее старшая подруга. — Ах ты дура конопатая!..
— Клево! — криво усмехнулся Диггер. — Чего мешала?
— Чего в аптеке дали для сна, то и мешала… — еле слышно соврала Женя, вытянула шею и снова приоткрыла один глаз. Впервые в жизни ей так хотелось открыть всю правду…
— Ты мне не гони! — страшным голосом вскричал Диггер. — Если сама мешала, должна знать! А ну пей свое пойло!
— Не хочу-у… — снова заревела Женька. — Не помню я, чего мешала-а… Бурбутурат какой-то-о…
— Да фиг с ней! — неожиданно вмешался Комар, жадно потирая длинные руки. — Я вчера две банки вмазал — и ни шиша! Наоборот, забойно так пошло… Дай лучше я выпью.
— Пошел вон! — заорал Диггер и вырвал банкуиз цепких рук хакера. — Ты мне живым нужен! Тебя-то я кем заменю? Филя, Кумпол! Выбросить паленые банки ко всем чертям! Сами не вздумайте вылакать!
— А пацанов кем заменишь? — спросил Страшила.
— Покумекаем чего-нибудь… — отходя, сказал Диггер. — Неси хавку. Завтракать пора. Да проверь сначала, не отравлена ли…
— На ком проверять? На Борьке?
— Ты что, сдурел — собаку травить? Филе вон дай или Кумполу, пусть пожуют…
И напоследок, уходя наверх, Диггер левой рукой, свободной от пистолета, отвесил Женьке тяжеловесную затрещину, от которой та с коленок повалилась набок, на траву, не успев вытащить руки из мешка.
— Дина, я хочу пи-пи… — совершенно искренне сказала Женя подбежавшей к ней Диане.
Гроза как будто прошла. Девчонки наревелись, причесались и успокоились.
Диггер тем временем в одиночестве наскоро перекусил, осторожно обнюхивая и осматривая каждый кусок, прежде чем положить в рот. Потом велел Страшиле привести Дину и впустить Комара. Комар пришел, чавкая, дожевывая на ходу. Дина почти не притронулась к пище. Диггер глянул на нее вскользь, пренебрежительно, словно мстил за вчерашнее. Даже сесть не предложил.
— Значит, так„поломойка. Вы бригаду мне завалили — вы всю работу за них и сделаете. По полной программе, без дураков. Крышевать вас от статьи не стану. Сами выпутывайтесь. Комар, что у тебя?
— У них там система охраны помещения типа «Полонез», — сказал Комар. — Компиков с выходом в сеточку пять штук. Один… Нет, два стоят внизу… — Он залез пальцами в задний карман трико, достал засаленный блокнот, повел обгрызенным ногтем по строкам. — Это управление системой охраны, сигналкой, видеокамерами и электронной блокировкой дверей. Три стоят наверху: в детской, в библиотеке и в кабинете. Нам нужен, наверное, тот, что в кабинете. Наблюдения в апартаментах нет. Я расколю пароль генератором кодов, потом мне нужно списать атрибуты юзера, скопировать систему разграничения доступа, сделать люк и поставить «демона».
— Какое прикрытие? — спросил Диггер, пригнувшись к столу и что-то помечая золотым «паркером».
— Моторчик нужен, — сказал Комар. — Комп с виду будет отрублен, я отброшу кабель от монитора. Но могут шуметь вентиляторы, пищать звучок из-под «виндов». Надо, чтобы кто-то из шнырей погудел в комнате пылесосом.
— Поняла? — поднял Диггер тяжелый взгляд на Дину. — Комара в пару с пылесосом. Дальше!
Но хакер не успел продолжить. Где-то в комнатах заиграл «Мурку» мобильник.
— Филя! Трубу! — заорал Диггер, развалившись в кресле. — Але! Кто это? Ты куда звонишь, козел! Вынь сперва ложку изо рта!.. А пошел ты… Бабки на тебя переводить… — Он отключился и недоуменно посмотрел на дисплей: — Что за номер? Страшила, чей это? Гарика?
— Гарик сейчас в Нарыме, — сказал Страшила, заглядывая через плечо. — А это наш, питерский… Где-то недалеко отсюда,
Телефон сыграл «Мурку» на бис.
— Н-ну? — грозно спросил Диггер. — Смольный слушает… Влад? — Он подскочил в кресле. — Влад, зуб даю, обознался! Чего у тебя голос такой… Челюсть сломана?.. Пять зубов? Трещина в черепе? Мозг, конечно, не задет?.. — Диггер изумленно и весело подмигнул Страшиле. — Кто же это тебя так отделал, братан? Только навод дай, мы с ним потолкуем… Я не радуюсь… Не скалюсь я вовсе! — Саша Диггер усилием воли заставил себя посерьезнеть. — Да я очень рад, что ты жив! Эй, эй! Что за наезд! Твой водила не заметил электричку, а я тут при чем? У тебя в руках содержимое его желудка? На фига оно тебе, братан?
Диггер не сдержался и беззвучно захохотал, катаясь в кресле и дрыгая ногами. Дина и Комар улыбнулись. Только Страшила остался хмурым и настороженным. Он ничего хорошего не ждал от Влада.
— Ой, момент!.. Подожди!.. — икал Диггер, давясь смехом. — Это мне Борька пятки лижет… Щекотно, не могу! Пошел прочь, скотина! Слушаю тебя во все уши, Влад! Ах, заключение экспертизы… Неизвестный транквилизатор органического происхождения? Аналог мочи австралийского муравьеда? А я тут при чем? Я с муравьедами не тусуюсь! Придержи коней… Постой… За базар ответишь!
Выкрикнув запоздалую угрозу, Диггер в некотором замешательстве опустил мобильник и взглянул на окружающих:
— Влад лежит в «Меди-центре»… Его водила, похоже, нажрался той же дряни, что и все прочие… Мне предъява… Влад думает, что это была подстава ему…
— Так звони скорей, блин! — занервничал Комар, хватая себя за локти, покрываясь красными пятнами от волнения и испуга. — Растолкуй, в чем фишка! Нам только разборок с его братвой не хватало!
— Не сепети! Дай подумать.
Диггер вскочил из-за стола, забегал по комнате от окна к двери, встревоженный, хмурый, сжимая мобильник, точно пистолет.
— Звони скорей! — скулил Комар. — Они, может, уже сюда едут!.. Он таких уродов навербовал…
— Да знаю я!.. — отмахнулся Диггер. — Страшила! Спустись вниз, настрополи Филю и Кумпола… Пусть возьмут стволы и секут в оба! А то, в натуре, можно не успеть добазариться… Поищи по городу наших…. Может, уцелел кто. Пусть мухой летят сюда, понял?
— Дай мне ствол! — закричал Комар вслед Страшиле. — Скорей!
— Чтоб ты из него застрелился, — буркнул Страшила и, ссутулясь от новых забот, поспешно покинул комнату.
Все настороженно прислушивались к шуму каждого редкого мотора за оградой. Во дворе засуетились Филя и Кумпол, залаял встревоженный бультерьер.
— Ша! — скомандовал Диггер, сосредоточенно набирая номер. Он утратил обычную самоуверенность, был не на шутку озабочен и взвинчен. Даже сразу постарел лет на пять. — Это Саша Диггер. По голосу узнавать должен… Дай мне Влада, братан, по-шустрому… Ты, шестерка поганая! Ты мне туфли целовать будешь, понял? Дай Влада мухой, я сказал! Влад? Это снова я… Ты погорячился, братан… Я под тебя стелиться не собираюсь, но ты послушай… Перемочить друг друга на радость ментам мы всегда успеем. Я в этом не замазан. Пиво было паленое, но не я его варил. У меня тоже люди нахлебались… За одним столом же сидели, хлебня-нюшку ломали… Мы взяли ту мокрощелку, которая паленое хлебово подкинула. У меня… Не толковал еще. Конечно, забирай! Какой базар! Ты братан суровый, но справедливый, я знаю… Пусть подъезжают, сдам из рук в руки. А если лекарство какое нужно или лепилу толкового, так ты скажи. Мы же с тобой старые друганы! Вот и ладушки. Давай, Влад, выздоравливай! Заскочу на днях, навещу. Пока! — Диггер расслабленно вздохнул: — Столковались, слава богу… — Он утер ладонью лицо и улыбнулся: — Что, Комар, штаны менять не пора? Ха-ха-ха!..