И они там понимают, что мы не отступим. Зайца припри к стене - он кусаться будет, а мы не зайцы и шутить так с собой не позволим.
А у них в будущих виновниках - по погонам капитан самый старший. Скандал назревает не по дням, а по часам, а тут опять какие-то выборы не за горами, гасить пожарище надо, оно для репутации вредное... Вот, говорят, выбирай не выбирай, а хрен редьки не слаще: кого надо, мол, того и выберут... Если бы все было так просто... Да разве стали бы кандидаты в народные избранники за здорово живешь подарки раздавать, дорогую рекламу заказывать, по школам, больницам и детсадам ездить шестнадцать часов в сутки... После выборов они, ясен пень, отдохнут от этого вволю, да и вообще забудут, о чем обещали, но перед ними - бздят, платят, уговаривают, танец живота пляшут, ковром расстилаются. За наши с вами голоса иной гражданин отца родного зарежет, не то что конкурента... Итак, пошла торговля принципами с обеих сторон, в результате которой наших парней освободили, а мы забыли о бензиновом запахе. Менты коготки и зубки попрятали, к кафе "Апрель" у них претензий нет. Все очень гладко и мирно.
Они как думали: пройдет месячишко, второй, третий, придет случай - и они поквитаются, когда мы уже все забудем. Но это они забыли, а мы нет, у нас еще за Борю должок... Да и не только в Боре дело - не должна эта мразь выступать в роли защитников простого человека. Это оборотни, подонки, клопы вонючие.
Мы ждем, а заодно и отслеживаем... Всякая следящая техника есть на белом свете - и прослушка, и подглядка. Сказать, что мы ею не пользовались - вряд ли кто поверит. Да и клиента немудрено отпугнуть, если он обнаружит, что мы не идем в ногу с техническим прогрессом. Но в том случае с ментами, как на духу - никакой следящей аппаратуры, кроме бинокля и видеокамеры, мы не использовали. Да и зачем? У нас ведь не самоцель - "клопа", скажем в рабочий стол либо в телефон воткнуть или скрытую камеру в вентиляционное отверстие вставить. Нам, в нашей работе, важен результат. Причем не просто результат, а тот, способы достижения которого нам не в убыток. Ну, например: женщина подозревает своего супруга в неверности и платит нам оговоренную сумму с тем, чтобы мы проверили ее подозрения, подтвердили их либо опровергли. И в зависимости от оговоренной суммы разворачивается спектр работ: сколько человек задействовано в работе, какова территория охвата (лететь ли вслед за ним в командировку во Владивосток или необязательно), что считать доказательством и уликой... Но мы не можем тратить на выполнение работы больше, чем нам за нее заплатили, в противном случае долго бы мы не просуществовали. Редко кто может выложить немеряную сумму, соответственно и размах работ становится в пропорцию к заплаченному. Скрытую стационарную камеру заменяет человек из наружного наблюдения (хотя мы и камеру можем, если клиент потребует и проплатит). Несколько дней подряд плотной опеки в 99% случаев вносят ясность в проблемы такого рода. Так же и милиция работает. У них бюджет еще скромнее нашего, все шпионские заморочки они видят только в кино и по телевизору. Основа основ сыскной и профилактической работы в МВД и ФСБ и их аналогов в любой стране мира - это агентура. Если подробно изучить деятельность агентов спецслужб, поговорить по душам с оперативниками всех мастей, от патрульных до "убойников", они вам четко обозначат закономерность: чем шире и разветвленнее агентура, тем выше раскрываемость и успешность работы. Хороший мент знает свой район, участок, квартал - назубок. Все "синяки" и "синявки", бандиты, шалавы, притоны, точки по торговле наркотой и паленой водкой - все должно быть известно квалифицированным ментам. Другое дело, что не все и всегда можно доказать... Но все и всегда становится им известно не по воле святого духа, не в награду за надетые погоны, а в результате кропотливой и грязной работы - оперативного (взаимовыгодного - это неизбежное условие) взаимодействия с информационными источниками: помощниками, агентами, "барабанщиками", "наседками", дятлами - короче говоря, стукачами. Ну и население бескорыстно помогает - дети, бабушки, случайные свидетели, но не о них сейчас речь. А вот среди тех, кто помогает за выгоду - за деньги, за снисходительность к их "шалостям", за молчание, вот среди них очень мало кристалльно чистых людей. Напротив, чаще всего это человеческое отребье, бомжи, алкоголики, наркоманы, люди опустившиеся физически и морально, чья теперешняя жизнь не искажена нравственными терзаниями. И тут получается палка о двух концах: оперативник - в какой-то мере "свой", он ведь с утра до ночи вынужден купаться в этой грязи, как бы жить с подопечными одной жизнью, дышать одним с ними воздухом. Он знает почти всех и почти все обо всех... Но и его знают все окрестные обитатели дна, и о нем знают многое, особенно если он на руку нечист и рыльце его в пуху. Продажный или еще каким-нибудь образом "неправильный" мент со временем перестает стесняться своих маргинальных свидетелей, ибо его слово и показания способны в родных пенатах перевесить свидетельства батальона "синяков" и сотни карманников. Пьет - ну а кто у нас святой? По мордасам бьет - а что тебя, конфетами "Красный мак" кормить за обоссанные парадные? На лапу берет - ты ему, что ли, вшами взятку давал? Нет? Так заткнись и не вякай, пока цел.
Но люди, опустившиеся и всеми презираемые, те, что даже не внизу социальной лестницы, а под ней обитают, и другие - те, кто на крепком крючке у ментов пребывают, все они - там, в глубине души, прячут обиду и лютую злобу: на себя, на весь мир, на тех, кто их притесняет и заставляет себе служить... Они стучат своим "хозяевам" - ментам и оперативникам и ненавидят их.
Мы же люди неофициальные, нам, как правило, прижимать "контингент" нечем, мы им платим за услуги. Поставили бутылку горемыке, поговорили по-людски... Глядишь, узнаем, что капитан Иванов Иван Иванович не брезгует плату от местных "девочек" принимать натурой, в "устной" форме.
Проходит еще немного времени и получаем мы сигнал, подтверждающий ранее принятую информацию: именно Иван Иванович бил Бориса дубинкой по почкам и сапогами в пах, именно он с размаху ронял его затылком на цементный пол. Это видели из "обезьянника" два бомжа. Оба допрошены порознь, все сходится. А что нам девочки расскажут? А одна девочка, поплакав, рассказала нашим дознатчикам удивительные вещи. Капитан Иванов, оказывается, любит общаться с девочками, надев на себя женское кружевное белье и чулочки с поясом... Тьфу ты, мать-перемать, и стыдно за него, и противно...
Два месяца мы следы искали да месяц примеривались... И вот однажды поступает в соответствующий отдел ГУВД сигнал на капитана Иванова, а в одну скандальную газетенку - другой сигнал. И так совпало, что газетчики с фотои кинокамерами чуть раньше прибыли в маленький, уютненький, всем ветрам открытый притон, где валяется сытый и пьяный капитан Иванов в соответствующей случаю экипировке. Естественно, все это случилось во время боевого дежурства, а не в свободное время, каковое каждый волен проводить в меру своего воспитания либо своей испорченности на выбор. И закрутилось дело. Наша задача была - самим так и оставаться в стороне, но следить, чтобы не гас костер, чтобы не иссякал пыл правдолюбцев и творцов сенсаций...
Очень кстати оказалось, уже безо всякого нашего участия, что опьянение было не простое, а наркотическое... Капитан Иванов, как выяснилось, давно уже был заядлый любитель конопляных растений... И случилось расследование, вскрывшее несметное количество мелких и крупных нарушений и должностных преступлений... И ясное дело, что большинство их, ну, все, что сумели погрузить, включая торговлю наркотиками, оказалось плодом деятельности одного-единственного одинокого одиночки - капитана Иванова, паршивой овцы в кругу добродетельных коллег. А заручка, которая у него была, в момент от него отвернулась, увидев фотографии, которые все-таки в свободную прессу не попали... Иванов, конечно, пошел под суд, а после на зону, ментовскую, а не на обычную, куда живым милиционерам нет ходу, но и там, в "автоматной" зоне, ему, по рассказам, чулочки с поясом поперек горла встали...
Иногда я вспоминаю те события и думаю: ведь это мы помогли Иванову переселиться на тюремные хлеба и ощутить полной мерой и на своей шкуре, что такое произвол и унижения... Мучает ли меня совесть за это? Отвечаю: нет. Стало кому-нибудь хуже в результате? Это как посмотреть. Иванову и родителям его - да. Остальным, далеким и близким, - нет, смею надеяться.
Ну а дальше разгром ментовской банды пошел по нарастающей: теперь ведь, после скандала, никто не хотел рецидива. Одно дело нагрузить на горб Иванову все грехи, скопившиеся в отделении, отмазав остальных участников. Другое - понимать, что оставшиеся кадры скорее всего не перевоспитаются, а, чуточку подождав, вновь возьмутся за старое, готовя новые ЧП на голову начальникам и политикам. Поэтому отделение "укрепили" сверху и начали ротацию кадров: кого разогнали по другим отделениям, а кому - служебное несоответствие и рапорт об отставке.
Я на этом счел месть свершенной, но как руководитель, несмотря на то, что получил соответствующий сигнал, закрыл глаза на хулиганство двоих своих сотрудников, Бориных друзей: в закусочной на Сенной крепко побили они своего "случайного" собутыльника, сержанта в отставке Сидорова, бывшего мента из того же отделения. Я даже ругать их не стал, перепоручил сделать это их непосредственному начальнику. Но так перепоручил, вскользь, без нажима и металла в голосе.
ГЛАВА 7
Как первый руководитель и хозяин дела я имею много прав и кое-какие обязанности. Захочу - дам разгон своим подчиненным, захочу - поеду домой в рабочее время и оттуда буду руководить. Решу, что пришла пора реорганизовать ту или иную службу, тотчас же соответствующие службы зашуршат бумажками, сядут на телефоны и за компьютеры - исполнять. Охрана отдает мне честь, водитель открывает дверцу и так далее, и тому подобное. Может быть, кому-нибудь все эти "знаки почета" в великую радость, но я, честно говоря, замечаю только их отсутствие, привык... Да и голова постоянно занята проблемами, а не собственными желаниями. Захочу... Как я могу захотеть реорганизовать подразделение, если оно работает успешно и эффективно? Или если на это не выкроить средств в ближайшие три месяца? И почему я должен отчитывать второго бухгалтера или охранника в офисе, к примеру, если на это есть главбух и соответственно начальник охраны? Собрался я по грибы или на охоту - ан в Москве коллизия, которую способен, по служебному регламенту, разрешить только "Первый", то есть я. И все планы к черту, и я уже в аэропорту с дежурным чемоданчиком, который мне жена всегда наготове держит. Чем дальше, тем больше мое "хочу" попадает под каблук общему "надо" и я не ропщу - сам выбрал стезю: дело развивается, и я ему служу. А уж взялся, так служи, и не ной, и не морщись, когда от проблемы, что лежит у тебя на столе, пахнет отнюдь не цветами.
Звоню я Фазеру, представляюсь, обозначаю суть теперь уже общей нашей с ним ситуации. Фазер, он же Капо, держится по-деловому, вполне корректно, я бы сказал - уважительно, никакого наката, никаких угроз. Для него все предельно ясно: крышуемый - его достояние, извольте вернуть. Я тоже вполне корректно и миролюбиво поддерживаю разговор и вполне определенно объясняю ему, что имею собственное мнение по данному вопросу, отличное от мнения собеседника. Разговор буксует, но ни он, ни я трубку не бросаем, поскольку заинтересованы в мирном и результативном развитии событий. Наконец он предлагает стрелку, и я немедленно соглашаюсь. Завтра, в 18-00, в ресторане "Доброе утро" будет происходить совещание между лидером бандитской организации Фазером, он же Капо, он же Капатилов.., и президентом ассоциации "БЕРЕЗА" Федоровым Игнатом Александровичем, то есть мною. Рабочая встреча, привычное дело: с бандитом за рюмкой коньяка (на этот раз - только минералка будет, разговор очень уж серьезен) решать вопросы ко взаимной выгоде. Так бывало неоднократно и впредь повторится не один раз. Работа у нас такая.
Как-то раз мой закадычный, от школьных времен еще, приятель, не от меня, но знавший кое-что о моей работе, спросил меня: не стыдно, мол, не противно бывает сидеть за одним столом с бандитами и убийцами, чокаться рюмками, совместно отмечать дни рождения?..
Добавлю: и подарки дарить ко дню рождения, и сделки заключать, фотографироваться на память... Отвечаю: как когда, но по большей части нет, не стыдно. Мне перед Богом в свое время держать ответ, когда под рукой уже не будет адвокатов и где никакие связи не действуют. И каждый раз пытаюсь я сверять сделанное перед совестью и верой в Высшую справедливость. Я - законопослушен, хотя и нарушаю иной раз. Нет на мне вымогательства, воровства, крови, торговли наркотиками и проститутками. Наши заказчики верят нам и не боятся нас. Мы служим обществу, а не паразитируем на его пороках. Вот мои главные отличия от бандитского ремесла. Теперь по существу вопроса, заданного моим школьным приятелем.
Смотрю я телевизор, а в руках у меня - старый номер газеты "Коммерсант". По телевизору показывают, как высший прокурорский чин требует у Испании выдачи человека, обвиняемого в целом букете крупномасштабных преступлений, принесших ему сотни миллионов условных единиц прибыли, а государству - убытков примерно на ту же сумму. А в газете, в свое время специально, между прочим, отложенной мною в архив, черным по белому написано, что тот же человек, назовем его условно Гусянский, награждается за заслуги перед Отечеством и получает свою награду непосредственно из рук Президента Российской Федерации. Один и тот же человек. За одни и те же поступки. Где логика и здравый смысл, спрашивается? Дураку ясно, что этот самый Гусянский золотых копей не открывал и наследства не получал, но при этом стал обладателем телекоммуникационного имущества, ранее принадлежавшего государству, и извлекал из этого деньги, власть и престиж. Ну никто не поверит, что получил он всю эту раскрутку, включая кредиты, не за взятки, а так просто, потому что хорошим парнем оказался. Взятки, сговор, обман, хищения - так называемая коррупция. Все верно, все всё правильно понимают, да только общее мнение в суд не понесешь и в дело не подошьешь. Есть закон - плохой, хороший, правильный, дурацкий - но он есть, и мы обязаны жить по данному закону до тех пор, пока он не будет изменен либо отменен. Вот отсюда следует исходить в оценках человеческих поступков, если работаешь в сфере, связанной с юриспруденцией. Так вот, пока согласно закону человек не признан виновным - он такой же равноправный гражданин, как и мы с вами. Такой же, не лучше, но и не хуже. Я не знаю Иосифа Кобзона лично, может быть, он главарь всей советско-российской мафии, а может быть, просто хороший певец, подло оболганный журналистами, но фотоснимки его в компании со всякими там Шанхайчиками - не повод шельмовать его на отечественном и международном уровнях. Докажите и тогда принимайте меры. А я слишком много раз видел, как вчерашние безупречные герои, завсегдатаи экранов и газетных полос оборачиваются сегодняшними злодеями и мерзавцами, уже в новом качестве продолжающими оставаться завсегдатаями этих же полос и экранов. И наоборот.
Были времена, помню... Государственная власть была слаба - во всем, начиная от неспособности поддержать национальную валюту и коммунальную сферу и заканчивая полной анархией в государственной системе соблюдения закона и порядка в регионах, городах и на улицах. По Питеру стало модно разъезжать на иномарках, супернавороченных - от колес, до снегоочистителей, - но при этом - без номеров. Едет такой новый победитель русской жизни без остановки на красный, желтый и зеленый свет, разгоняет клаксоном всякую жигулевскую мелочь. Хорошо ему: в желудке икра с коньяком, на груди пудовая златая цепь, на сердце - бумажник, до отказа набитый сотенными "франклинами", на заднем сидении - автомат "Калашникова", ничем не прикрытый. Постовые сразу отворачиваются, чтобы не дай бог не заметить нарушителя... А едет он, скажем, на стрелку. Или на день рождения к другу, которого он зовет "братаном"...
Без номеров я лично никогда не ездил, меня подобная "исключительность" не греет, и автоматов "левых" не держал, но на таких тезоименитствах бывал неоднократно, с подарками и без них...
Обычно застолья проводились в загородных особняках или в ресторанах, целиком для этого снятых. Сидит во главе стола виновник торжества, рядом с ним друзья и близкие. Сначала идет ритуал приема гостей: входят, поздравляют, вручают подарки с поцелуями и крепкими объятьями, кушают, сидят приличные четверть часа, уходят. Потом, когда поток поздравляющих иссякнет, ближний круг отвязывается - начинает гулянку на всю катушку...
Поначалу я от неопытности попадал в трудные ситуации: возьмешь, скажем, рюмку или салатницу - а обратно ее уже не поставить, поскольку стол искуснейшим образом уставлен яствами в три-четыре слоя, тарелка на тарелку, модно было таким образом хлебосольство и широту натуры показывать... Были времена. Но крепла власть и потихонечку-помаленечку стала вспоминать и другим напоминать, кто в доме хозяин. В 1994-м задули новые ветры в городской жизни. "Братаны" привыкли к слабости власти и собственной безнаказанности и становились легкой добычей для РУБОПа и ОМОНа, или уж как они там назывались в то время (люди и функции те же, а вывески зачем-то менялись), поскольку не озаботились вовремя юридической защитой. Года не прошло, как машин без номеров не осталось в городе. Понял бандит, кошельком и боками уразумел, что пальцы лучше обратно в ладонь втянуть и ГИБДД не игнорировать. К чему я все это рассказываю, от темы уклоняюсь? Не уклоняюсь, иллюстрирую: ездишь без номеров - останешься без прав, а то и без машины. Ездишь с номерами и правильно оформленными документами - тебе под козырек и проезжай, дорогой. Так стало для всех, или почти для всех, потому что в России никак не могут без исключений и без машин с мигалками...
Дальше больше: налоговая полиция и налоговая инспекция стали свирепствовать, особенно там, где за версту пахло большими и неучтенными деньгами: в банках, в казино. Приходилось выбирать: лишиться рога изобилия или делать его легальным, хотя бы внешне, на случай проверок. Те, кто лишился источников райской жизни, канули в лету, остальные начали из кожи вон лезть, чтобы выглядеть крутыми, но законопослушными. Многим это удалось, некоторые даже преуспели на данном поприще...
Кстати, довелось с Мамедом встретиться на деловой основе... На одном из подобных "дней рождения" я выхожу, он заходит. Привет - привет. Как дела, как жизнь - спасибо, хорошо. А у тебя - тоже все нормально... И расходимся уже...
- Э-э... Игнат, слушай...
- Слушаю тебя внимательно, Мамед.
- У тебя лицензия есть, ты охранять можешь, да?
- И лицензия есть, и охранять могу. Точнее, мои знакомые. Ну ты понимаешь... Смотря что охранять?
- Пункты обменные у меня. У знакомого грабанули какие-то отморозки, а до меня докапываются, моих ребят менты вяжут, бьют, кто охраняет.
- Так твои ребята, небось, на общественных началах охраняют, без лицензии?
- Во-во. Я пытался лицензию-милицензию получить... Це-це-це... Плохо, никак не получается. Есть у тебя ходы?
- Ходы есть, но тут не во взятках дело. Ты пробовал банкиром стать?
- Нет, зачем мне?
- Тут то же самое - профессиональное дело, только им и придется заниматься, на базарные дела сил не останется. Может, помочь? Мы можем твои точки охранять.
- А дорого берешь?
- Не дороже денег, в накладе еще никто из заказчиков не оставался. Только есть тонкость, Мамед...
- Какая опять тонкость? Что черный я?
- До этого давно никому дела нет, не усложняй. Если договоримся - мне от тебя безнал будет нужен.
- Безнал? А что, живые деньги хуже, да?
- Лучше. Но мне нужен безнал за эти услуги.
- Ну нет проблем, дорогой, есть у меня безнал. Скажи сколько, если договоримся - сразу и переведу.
- Согласно договору переведешь, если подпишем. Но договоримся, я думаю, деловые же люди...
И за Мамедом пришли новые времена: пришлось ему посреди барахолки, на месте прежней вольницы фирмы регистрировать, бухгалтеров и аудиторов нанимать, наличку укрывать и частично показывать - все, как у всех... Договорились мы с ним, года три его пункты охраняли, пока он ими занимался...
На чем я остановился? На том, что государство стало набирать силу и власть и ею пользоваться. То-то хорошо! Но ведь это наше родное государство, оно всегда, еще при Горохе Ивановиче, свой путь имело. Вот и тогда, в 1995 году (да и сейчас такое бывает, если честно), взялось оно накопленными мускулами играть и "маски-шоу" показывать.
Сижу у себя в кабинете, жду приятеля на небольшое совещание. Его бизнес - фирма, обеспечивающая наружную охрану зданий и территорий. Мы тоже этим занимаемся, но его фирма сосредоточила усилия именно в этом направлении. Дела его идут успешно, а по роду деятельности он тесно связан с людьми, чье прошлое небезупречно, а деятельность широка и многоуровнева. Этим людям то и дело бывают необходимы услуги моего приятеля и они щедро и в рамках закона за них платят. Грубо говоря, не может он себе позволить отделять клиентов по принципу "судим - не судим", если перед официальными структурами его клиенты - такие же бизнесмены, как он сам. Сижу, жду. Полчаса назад Вадим звонил и пытался отбрыкаться от встречи, но речь идет о крупной сделке, связанной с перевозками и кредитом, и я его дожал. Можно было бы и к нему поехать, но у меня документы, специалисты, ожидаемые звонки...
Как только он вошел, я сразу же понял причину его нежелания появляться на публике: щека распухла, во весь глаз синяк. Оказывается, был он с визитом у такого вот клиента, там как раз небольшое пиршество организовалось по случаю то ли юбилея, то ли досрочного освобождения, и его пригласили к столу. Вадим не успел и салата съесть, как начались эти пресловутые "маски-шоу": удар, дверь падает, врываются люди в масках, комбинезонах, с автоматами наизготовку.
- Всем на пол! Руки за голову! Не шевелиться, я сказал! - И сапогами уминают празднично одетых ослушников. Лежит Вадим, как приказано, руки за голову. Вдруг чувствует - воин закона ощупывает ему левое запястье, где у него тикали часы на десять тысяч условных единиц. Вадим повернулся было посмотреть, а может, и объяснить, как тут ему прикладом по любопытному глазу...
Потом перед ним извинились за причиненные неудобства, но своих часов он так больше никогда и не увидел.
Жаловаться? Кому? Практика общепринятая: после подобных налетов, возвращаясь на базу, карманы, пазухи и шлемы "коммандос" напоминают корзины продовольственных магазинов, и начальники не видеть и не знать этого не могут. Уголовное же дело заводить на них, заявление писать - вроде как престиж может пострадать: других защищать берется, но даже себя не сумел. Да и все они одинаковы под масками...
Беспредел - он ведь всюду беспредел, хоть на барахольном рынке, хоть в кабинетах Смольного... И отравляет он жизнь всем, а не избранным, как и всякий социально-правовой беспредел.
Хорошо ли, плохо ли, а по своему немалому опыту я знаю: лучшая помощь от государства - это когда оно оставляет тебя один на один с твоими проблемами и не суется ни с палками в колеса, ни с помощью. И еще неизвестно что хуже: любые попытки его, государства, по-отечески прийти на помощь заканчиваются такими проблемами, что только успевай валерьянку пить и карманами трясти. Хочешь действительно помочь, родное государство, прими здравые законы и обеспечь их тотальное, поголовное, неукоснительное соблюдение, без исключений. А с проблемами мы, худо-бедно, сами справимся... Вот вам, кстати, раз уж о Вадиме и о государстве речь зашла, история.
Однажды клиенты попытались ему претензию предъявить, мол, имущество с охраняемых складов пропадает. Но у Вадима, мужика крученого и ученого, с учетом все поставлено на "ять" с плюсом и он в два счета доказал, что не верблюд - в его секторе ответственности ажур. Но товар реально исчез, куда, спрашивается, и как? Провели анализ: товар шел из-за границы, через Выборгскую таможню, машинами, на питерские склады. До таможни - все нормально. После... Непонятно. Спасибо Вадиму, вывел он на меня своих клиентов, стали они мне заказчиками и мы засучили рукава. Наша задача по формулировке была исключительно проста: выяснить, на каком этапе пропадает груз, найти виновников и пресечь возможность дальнейших хищений. Это потом уже, когда все раскрылось, все вдруг показалось таким простым и очевидным, а тогда пришлось нам попотеть да головы поломать.
Груз - дорогостоящая электронная бытовая техника, телевизоры там, музыкальные центры и тому подобное - перевозился в фурах, покрытых мягкими тентами, из синтетики. После Выборгской таможни фуры шли караваном, впереди машина сопровождения. В прежние времена случалось, когда такую вот фуру останавливают добры молодцы с оружием в руках и нахально грабят. Потом этот бизнес стал очень дорого обходиться нападающим и сошел на нет, но машины сопровождения остались обязательным и нелишним атрибутом. Без них грабежи вполне могли бы возродиться.
Да. Месяц мы потратили на розыск и расследование, вбухали немало средств заказчика и собственных сил, но раскрутили все в лучшем виде и по полочкам разложили, для потомков и в собственные анналы. И, надобно отметить, картинка получилась прелюбопытнейшая. Преступная группа, расхищающая чужое добро, действовала дерзко и изобретательно. Прежде всего были конкретно подкуплены работники Выборгской таможни, не все, разумеется, даже не ключевые, но некоторые, очень полезные именно для предстоящих дел. Сначала мы вышли на них - тихо, негласно, ничьего внимания не привлекая. А как вышли? Да проще простого, если оглянуться на сделанное. Мы обратили внимание на то, что в пропаже грузов прослеживалась некая периодичность. Для этого пришлось кропотливо подбирать статистику пропаж не только у наших заказчиков, но и у других. Мы и опрашивали, и добывали сводки в правоохранительных органах, куда сигналы поступали. Потом наложили сведения на графики дежурств, которые достать оказалось несложно и недорого... Агентура, традиционные глаза наши и уши, подсказала много дельного...
А у них в будущих виновниках - по погонам капитан самый старший. Скандал назревает не по дням, а по часам, а тут опять какие-то выборы не за горами, гасить пожарище надо, оно для репутации вредное... Вот, говорят, выбирай не выбирай, а хрен редьки не слаще: кого надо, мол, того и выберут... Если бы все было так просто... Да разве стали бы кандидаты в народные избранники за здорово живешь подарки раздавать, дорогую рекламу заказывать, по школам, больницам и детсадам ездить шестнадцать часов в сутки... После выборов они, ясен пень, отдохнут от этого вволю, да и вообще забудут, о чем обещали, но перед ними - бздят, платят, уговаривают, танец живота пляшут, ковром расстилаются. За наши с вами голоса иной гражданин отца родного зарежет, не то что конкурента... Итак, пошла торговля принципами с обеих сторон, в результате которой наших парней освободили, а мы забыли о бензиновом запахе. Менты коготки и зубки попрятали, к кафе "Апрель" у них претензий нет. Все очень гладко и мирно.
Они как думали: пройдет месячишко, второй, третий, придет случай - и они поквитаются, когда мы уже все забудем. Но это они забыли, а мы нет, у нас еще за Борю должок... Да и не только в Боре дело - не должна эта мразь выступать в роли защитников простого человека. Это оборотни, подонки, клопы вонючие.
Мы ждем, а заодно и отслеживаем... Всякая следящая техника есть на белом свете - и прослушка, и подглядка. Сказать, что мы ею не пользовались - вряд ли кто поверит. Да и клиента немудрено отпугнуть, если он обнаружит, что мы не идем в ногу с техническим прогрессом. Но в том случае с ментами, как на духу - никакой следящей аппаратуры, кроме бинокля и видеокамеры, мы не использовали. Да и зачем? У нас ведь не самоцель - "клопа", скажем в рабочий стол либо в телефон воткнуть или скрытую камеру в вентиляционное отверстие вставить. Нам, в нашей работе, важен результат. Причем не просто результат, а тот, способы достижения которого нам не в убыток. Ну, например: женщина подозревает своего супруга в неверности и платит нам оговоренную сумму с тем, чтобы мы проверили ее подозрения, подтвердили их либо опровергли. И в зависимости от оговоренной суммы разворачивается спектр работ: сколько человек задействовано в работе, какова территория охвата (лететь ли вслед за ним в командировку во Владивосток или необязательно), что считать доказательством и уликой... Но мы не можем тратить на выполнение работы больше, чем нам за нее заплатили, в противном случае долго бы мы не просуществовали. Редко кто может выложить немеряную сумму, соответственно и размах работ становится в пропорцию к заплаченному. Скрытую стационарную камеру заменяет человек из наружного наблюдения (хотя мы и камеру можем, если клиент потребует и проплатит). Несколько дней подряд плотной опеки в 99% случаев вносят ясность в проблемы такого рода. Так же и милиция работает. У них бюджет еще скромнее нашего, все шпионские заморочки они видят только в кино и по телевизору. Основа основ сыскной и профилактической работы в МВД и ФСБ и их аналогов в любой стране мира - это агентура. Если подробно изучить деятельность агентов спецслужб, поговорить по душам с оперативниками всех мастей, от патрульных до "убойников", они вам четко обозначат закономерность: чем шире и разветвленнее агентура, тем выше раскрываемость и успешность работы. Хороший мент знает свой район, участок, квартал - назубок. Все "синяки" и "синявки", бандиты, шалавы, притоны, точки по торговле наркотой и паленой водкой - все должно быть известно квалифицированным ментам. Другое дело, что не все и всегда можно доказать... Но все и всегда становится им известно не по воле святого духа, не в награду за надетые погоны, а в результате кропотливой и грязной работы - оперативного (взаимовыгодного - это неизбежное условие) взаимодействия с информационными источниками: помощниками, агентами, "барабанщиками", "наседками", дятлами - короче говоря, стукачами. Ну и население бескорыстно помогает - дети, бабушки, случайные свидетели, но не о них сейчас речь. А вот среди тех, кто помогает за выгоду - за деньги, за снисходительность к их "шалостям", за молчание, вот среди них очень мало кристалльно чистых людей. Напротив, чаще всего это человеческое отребье, бомжи, алкоголики, наркоманы, люди опустившиеся физически и морально, чья теперешняя жизнь не искажена нравственными терзаниями. И тут получается палка о двух концах: оперативник - в какой-то мере "свой", он ведь с утра до ночи вынужден купаться в этой грязи, как бы жить с подопечными одной жизнью, дышать одним с ними воздухом. Он знает почти всех и почти все обо всех... Но и его знают все окрестные обитатели дна, и о нем знают многое, особенно если он на руку нечист и рыльце его в пуху. Продажный или еще каким-нибудь образом "неправильный" мент со временем перестает стесняться своих маргинальных свидетелей, ибо его слово и показания способны в родных пенатах перевесить свидетельства батальона "синяков" и сотни карманников. Пьет - ну а кто у нас святой? По мордасам бьет - а что тебя, конфетами "Красный мак" кормить за обоссанные парадные? На лапу берет - ты ему, что ли, вшами взятку давал? Нет? Так заткнись и не вякай, пока цел.
Но люди, опустившиеся и всеми презираемые, те, что даже не внизу социальной лестницы, а под ней обитают, и другие - те, кто на крепком крючке у ментов пребывают, все они - там, в глубине души, прячут обиду и лютую злобу: на себя, на весь мир, на тех, кто их притесняет и заставляет себе служить... Они стучат своим "хозяевам" - ментам и оперативникам и ненавидят их.
Мы же люди неофициальные, нам, как правило, прижимать "контингент" нечем, мы им платим за услуги. Поставили бутылку горемыке, поговорили по-людски... Глядишь, узнаем, что капитан Иванов Иван Иванович не брезгует плату от местных "девочек" принимать натурой, в "устной" форме.
Проходит еще немного времени и получаем мы сигнал, подтверждающий ранее принятую информацию: именно Иван Иванович бил Бориса дубинкой по почкам и сапогами в пах, именно он с размаху ронял его затылком на цементный пол. Это видели из "обезьянника" два бомжа. Оба допрошены порознь, все сходится. А что нам девочки расскажут? А одна девочка, поплакав, рассказала нашим дознатчикам удивительные вещи. Капитан Иванов, оказывается, любит общаться с девочками, надев на себя женское кружевное белье и чулочки с поясом... Тьфу ты, мать-перемать, и стыдно за него, и противно...
Два месяца мы следы искали да месяц примеривались... И вот однажды поступает в соответствующий отдел ГУВД сигнал на капитана Иванова, а в одну скандальную газетенку - другой сигнал. И так совпало, что газетчики с фотои кинокамерами чуть раньше прибыли в маленький, уютненький, всем ветрам открытый притон, где валяется сытый и пьяный капитан Иванов в соответствующей случаю экипировке. Естественно, все это случилось во время боевого дежурства, а не в свободное время, каковое каждый волен проводить в меру своего воспитания либо своей испорченности на выбор. И закрутилось дело. Наша задача была - самим так и оставаться в стороне, но следить, чтобы не гас костер, чтобы не иссякал пыл правдолюбцев и творцов сенсаций...
Очень кстати оказалось, уже безо всякого нашего участия, что опьянение было не простое, а наркотическое... Капитан Иванов, как выяснилось, давно уже был заядлый любитель конопляных растений... И случилось расследование, вскрывшее несметное количество мелких и крупных нарушений и должностных преступлений... И ясное дело, что большинство их, ну, все, что сумели погрузить, включая торговлю наркотиками, оказалось плодом деятельности одного-единственного одинокого одиночки - капитана Иванова, паршивой овцы в кругу добродетельных коллег. А заручка, которая у него была, в момент от него отвернулась, увидев фотографии, которые все-таки в свободную прессу не попали... Иванов, конечно, пошел под суд, а после на зону, ментовскую, а не на обычную, куда живым милиционерам нет ходу, но и там, в "автоматной" зоне, ему, по рассказам, чулочки с поясом поперек горла встали...
Иногда я вспоминаю те события и думаю: ведь это мы помогли Иванову переселиться на тюремные хлеба и ощутить полной мерой и на своей шкуре, что такое произвол и унижения... Мучает ли меня совесть за это? Отвечаю: нет. Стало кому-нибудь хуже в результате? Это как посмотреть. Иванову и родителям его - да. Остальным, далеким и близким, - нет, смею надеяться.
Ну а дальше разгром ментовской банды пошел по нарастающей: теперь ведь, после скандала, никто не хотел рецидива. Одно дело нагрузить на горб Иванову все грехи, скопившиеся в отделении, отмазав остальных участников. Другое - понимать, что оставшиеся кадры скорее всего не перевоспитаются, а, чуточку подождав, вновь возьмутся за старое, готовя новые ЧП на голову начальникам и политикам. Поэтому отделение "укрепили" сверху и начали ротацию кадров: кого разогнали по другим отделениям, а кому - служебное несоответствие и рапорт об отставке.
Я на этом счел месть свершенной, но как руководитель, несмотря на то, что получил соответствующий сигнал, закрыл глаза на хулиганство двоих своих сотрудников, Бориных друзей: в закусочной на Сенной крепко побили они своего "случайного" собутыльника, сержанта в отставке Сидорова, бывшего мента из того же отделения. Я даже ругать их не стал, перепоручил сделать это их непосредственному начальнику. Но так перепоручил, вскользь, без нажима и металла в голосе.
ГЛАВА 7
Как первый руководитель и хозяин дела я имею много прав и кое-какие обязанности. Захочу - дам разгон своим подчиненным, захочу - поеду домой в рабочее время и оттуда буду руководить. Решу, что пришла пора реорганизовать ту или иную службу, тотчас же соответствующие службы зашуршат бумажками, сядут на телефоны и за компьютеры - исполнять. Охрана отдает мне честь, водитель открывает дверцу и так далее, и тому подобное. Может быть, кому-нибудь все эти "знаки почета" в великую радость, но я, честно говоря, замечаю только их отсутствие, привык... Да и голова постоянно занята проблемами, а не собственными желаниями. Захочу... Как я могу захотеть реорганизовать подразделение, если оно работает успешно и эффективно? Или если на это не выкроить средств в ближайшие три месяца? И почему я должен отчитывать второго бухгалтера или охранника в офисе, к примеру, если на это есть главбух и соответственно начальник охраны? Собрался я по грибы или на охоту - ан в Москве коллизия, которую способен, по служебному регламенту, разрешить только "Первый", то есть я. И все планы к черту, и я уже в аэропорту с дежурным чемоданчиком, который мне жена всегда наготове держит. Чем дальше, тем больше мое "хочу" попадает под каблук общему "надо" и я не ропщу - сам выбрал стезю: дело развивается, и я ему служу. А уж взялся, так служи, и не ной, и не морщись, когда от проблемы, что лежит у тебя на столе, пахнет отнюдь не цветами.
Звоню я Фазеру, представляюсь, обозначаю суть теперь уже общей нашей с ним ситуации. Фазер, он же Капо, держится по-деловому, вполне корректно, я бы сказал - уважительно, никакого наката, никаких угроз. Для него все предельно ясно: крышуемый - его достояние, извольте вернуть. Я тоже вполне корректно и миролюбиво поддерживаю разговор и вполне определенно объясняю ему, что имею собственное мнение по данному вопросу, отличное от мнения собеседника. Разговор буксует, но ни он, ни я трубку не бросаем, поскольку заинтересованы в мирном и результативном развитии событий. Наконец он предлагает стрелку, и я немедленно соглашаюсь. Завтра, в 18-00, в ресторане "Доброе утро" будет происходить совещание между лидером бандитской организации Фазером, он же Капо, он же Капатилов.., и президентом ассоциации "БЕРЕЗА" Федоровым Игнатом Александровичем, то есть мною. Рабочая встреча, привычное дело: с бандитом за рюмкой коньяка (на этот раз - только минералка будет, разговор очень уж серьезен) решать вопросы ко взаимной выгоде. Так бывало неоднократно и впредь повторится не один раз. Работа у нас такая.
Как-то раз мой закадычный, от школьных времен еще, приятель, не от меня, но знавший кое-что о моей работе, спросил меня: не стыдно, мол, не противно бывает сидеть за одним столом с бандитами и убийцами, чокаться рюмками, совместно отмечать дни рождения?..
Добавлю: и подарки дарить ко дню рождения, и сделки заключать, фотографироваться на память... Отвечаю: как когда, но по большей части нет, не стыдно. Мне перед Богом в свое время держать ответ, когда под рукой уже не будет адвокатов и где никакие связи не действуют. И каждый раз пытаюсь я сверять сделанное перед совестью и верой в Высшую справедливость. Я - законопослушен, хотя и нарушаю иной раз. Нет на мне вымогательства, воровства, крови, торговли наркотиками и проститутками. Наши заказчики верят нам и не боятся нас. Мы служим обществу, а не паразитируем на его пороках. Вот мои главные отличия от бандитского ремесла. Теперь по существу вопроса, заданного моим школьным приятелем.
Смотрю я телевизор, а в руках у меня - старый номер газеты "Коммерсант". По телевизору показывают, как высший прокурорский чин требует у Испании выдачи человека, обвиняемого в целом букете крупномасштабных преступлений, принесших ему сотни миллионов условных единиц прибыли, а государству - убытков примерно на ту же сумму. А в газете, в свое время специально, между прочим, отложенной мною в архив, черным по белому написано, что тот же человек, назовем его условно Гусянский, награждается за заслуги перед Отечеством и получает свою награду непосредственно из рук Президента Российской Федерации. Один и тот же человек. За одни и те же поступки. Где логика и здравый смысл, спрашивается? Дураку ясно, что этот самый Гусянский золотых копей не открывал и наследства не получал, но при этом стал обладателем телекоммуникационного имущества, ранее принадлежавшего государству, и извлекал из этого деньги, власть и престиж. Ну никто не поверит, что получил он всю эту раскрутку, включая кредиты, не за взятки, а так просто, потому что хорошим парнем оказался. Взятки, сговор, обман, хищения - так называемая коррупция. Все верно, все всё правильно понимают, да только общее мнение в суд не понесешь и в дело не подошьешь. Есть закон - плохой, хороший, правильный, дурацкий - но он есть, и мы обязаны жить по данному закону до тех пор, пока он не будет изменен либо отменен. Вот отсюда следует исходить в оценках человеческих поступков, если работаешь в сфере, связанной с юриспруденцией. Так вот, пока согласно закону человек не признан виновным - он такой же равноправный гражданин, как и мы с вами. Такой же, не лучше, но и не хуже. Я не знаю Иосифа Кобзона лично, может быть, он главарь всей советско-российской мафии, а может быть, просто хороший певец, подло оболганный журналистами, но фотоснимки его в компании со всякими там Шанхайчиками - не повод шельмовать его на отечественном и международном уровнях. Докажите и тогда принимайте меры. А я слишком много раз видел, как вчерашние безупречные герои, завсегдатаи экранов и газетных полос оборачиваются сегодняшними злодеями и мерзавцами, уже в новом качестве продолжающими оставаться завсегдатаями этих же полос и экранов. И наоборот.
Были времена, помню... Государственная власть была слаба - во всем, начиная от неспособности поддержать национальную валюту и коммунальную сферу и заканчивая полной анархией в государственной системе соблюдения закона и порядка в регионах, городах и на улицах. По Питеру стало модно разъезжать на иномарках, супернавороченных - от колес, до снегоочистителей, - но при этом - без номеров. Едет такой новый победитель русской жизни без остановки на красный, желтый и зеленый свет, разгоняет клаксоном всякую жигулевскую мелочь. Хорошо ему: в желудке икра с коньяком, на груди пудовая златая цепь, на сердце - бумажник, до отказа набитый сотенными "франклинами", на заднем сидении - автомат "Калашникова", ничем не прикрытый. Постовые сразу отворачиваются, чтобы не дай бог не заметить нарушителя... А едет он, скажем, на стрелку. Или на день рождения к другу, которого он зовет "братаном"...
Без номеров я лично никогда не ездил, меня подобная "исключительность" не греет, и автоматов "левых" не держал, но на таких тезоименитствах бывал неоднократно, с подарками и без них...
Обычно застолья проводились в загородных особняках или в ресторанах, целиком для этого снятых. Сидит во главе стола виновник торжества, рядом с ним друзья и близкие. Сначала идет ритуал приема гостей: входят, поздравляют, вручают подарки с поцелуями и крепкими объятьями, кушают, сидят приличные четверть часа, уходят. Потом, когда поток поздравляющих иссякнет, ближний круг отвязывается - начинает гулянку на всю катушку...
Поначалу я от неопытности попадал в трудные ситуации: возьмешь, скажем, рюмку или салатницу - а обратно ее уже не поставить, поскольку стол искуснейшим образом уставлен яствами в три-четыре слоя, тарелка на тарелку, модно было таким образом хлебосольство и широту натуры показывать... Были времена. Но крепла власть и потихонечку-помаленечку стала вспоминать и другим напоминать, кто в доме хозяин. В 1994-м задули новые ветры в городской жизни. "Братаны" привыкли к слабости власти и собственной безнаказанности и становились легкой добычей для РУБОПа и ОМОНа, или уж как они там назывались в то время (люди и функции те же, а вывески зачем-то менялись), поскольку не озаботились вовремя юридической защитой. Года не прошло, как машин без номеров не осталось в городе. Понял бандит, кошельком и боками уразумел, что пальцы лучше обратно в ладонь втянуть и ГИБДД не игнорировать. К чему я все это рассказываю, от темы уклоняюсь? Не уклоняюсь, иллюстрирую: ездишь без номеров - останешься без прав, а то и без машины. Ездишь с номерами и правильно оформленными документами - тебе под козырек и проезжай, дорогой. Так стало для всех, или почти для всех, потому что в России никак не могут без исключений и без машин с мигалками...
Дальше больше: налоговая полиция и налоговая инспекция стали свирепствовать, особенно там, где за версту пахло большими и неучтенными деньгами: в банках, в казино. Приходилось выбирать: лишиться рога изобилия или делать его легальным, хотя бы внешне, на случай проверок. Те, кто лишился источников райской жизни, канули в лету, остальные начали из кожи вон лезть, чтобы выглядеть крутыми, но законопослушными. Многим это удалось, некоторые даже преуспели на данном поприще...
Кстати, довелось с Мамедом встретиться на деловой основе... На одном из подобных "дней рождения" я выхожу, он заходит. Привет - привет. Как дела, как жизнь - спасибо, хорошо. А у тебя - тоже все нормально... И расходимся уже...
- Э-э... Игнат, слушай...
- Слушаю тебя внимательно, Мамед.
- У тебя лицензия есть, ты охранять можешь, да?
- И лицензия есть, и охранять могу. Точнее, мои знакомые. Ну ты понимаешь... Смотря что охранять?
- Пункты обменные у меня. У знакомого грабанули какие-то отморозки, а до меня докапываются, моих ребят менты вяжут, бьют, кто охраняет.
- Так твои ребята, небось, на общественных началах охраняют, без лицензии?
- Во-во. Я пытался лицензию-милицензию получить... Це-це-це... Плохо, никак не получается. Есть у тебя ходы?
- Ходы есть, но тут не во взятках дело. Ты пробовал банкиром стать?
- Нет, зачем мне?
- Тут то же самое - профессиональное дело, только им и придется заниматься, на базарные дела сил не останется. Может, помочь? Мы можем твои точки охранять.
- А дорого берешь?
- Не дороже денег, в накладе еще никто из заказчиков не оставался. Только есть тонкость, Мамед...
- Какая опять тонкость? Что черный я?
- До этого давно никому дела нет, не усложняй. Если договоримся - мне от тебя безнал будет нужен.
- Безнал? А что, живые деньги хуже, да?
- Лучше. Но мне нужен безнал за эти услуги.
- Ну нет проблем, дорогой, есть у меня безнал. Скажи сколько, если договоримся - сразу и переведу.
- Согласно договору переведешь, если подпишем. Но договоримся, я думаю, деловые же люди...
И за Мамедом пришли новые времена: пришлось ему посреди барахолки, на месте прежней вольницы фирмы регистрировать, бухгалтеров и аудиторов нанимать, наличку укрывать и частично показывать - все, как у всех... Договорились мы с ним, года три его пункты охраняли, пока он ими занимался...
На чем я остановился? На том, что государство стало набирать силу и власть и ею пользоваться. То-то хорошо! Но ведь это наше родное государство, оно всегда, еще при Горохе Ивановиче, свой путь имело. Вот и тогда, в 1995 году (да и сейчас такое бывает, если честно), взялось оно накопленными мускулами играть и "маски-шоу" показывать.
Сижу у себя в кабинете, жду приятеля на небольшое совещание. Его бизнес - фирма, обеспечивающая наружную охрану зданий и территорий. Мы тоже этим занимаемся, но его фирма сосредоточила усилия именно в этом направлении. Дела его идут успешно, а по роду деятельности он тесно связан с людьми, чье прошлое небезупречно, а деятельность широка и многоуровнева. Этим людям то и дело бывают необходимы услуги моего приятеля и они щедро и в рамках закона за них платят. Грубо говоря, не может он себе позволить отделять клиентов по принципу "судим - не судим", если перед официальными структурами его клиенты - такие же бизнесмены, как он сам. Сижу, жду. Полчаса назад Вадим звонил и пытался отбрыкаться от встречи, но речь идет о крупной сделке, связанной с перевозками и кредитом, и я его дожал. Можно было бы и к нему поехать, но у меня документы, специалисты, ожидаемые звонки...
Как только он вошел, я сразу же понял причину его нежелания появляться на публике: щека распухла, во весь глаз синяк. Оказывается, был он с визитом у такого вот клиента, там как раз небольшое пиршество организовалось по случаю то ли юбилея, то ли досрочного освобождения, и его пригласили к столу. Вадим не успел и салата съесть, как начались эти пресловутые "маски-шоу": удар, дверь падает, врываются люди в масках, комбинезонах, с автоматами наизготовку.
- Всем на пол! Руки за голову! Не шевелиться, я сказал! - И сапогами уминают празднично одетых ослушников. Лежит Вадим, как приказано, руки за голову. Вдруг чувствует - воин закона ощупывает ему левое запястье, где у него тикали часы на десять тысяч условных единиц. Вадим повернулся было посмотреть, а может, и объяснить, как тут ему прикладом по любопытному глазу...
Потом перед ним извинились за причиненные неудобства, но своих часов он так больше никогда и не увидел.
Жаловаться? Кому? Практика общепринятая: после подобных налетов, возвращаясь на базу, карманы, пазухи и шлемы "коммандос" напоминают корзины продовольственных магазинов, и начальники не видеть и не знать этого не могут. Уголовное же дело заводить на них, заявление писать - вроде как престиж может пострадать: других защищать берется, но даже себя не сумел. Да и все они одинаковы под масками...
Беспредел - он ведь всюду беспредел, хоть на барахольном рынке, хоть в кабинетах Смольного... И отравляет он жизнь всем, а не избранным, как и всякий социально-правовой беспредел.
Хорошо ли, плохо ли, а по своему немалому опыту я знаю: лучшая помощь от государства - это когда оно оставляет тебя один на один с твоими проблемами и не суется ни с палками в колеса, ни с помощью. И еще неизвестно что хуже: любые попытки его, государства, по-отечески прийти на помощь заканчиваются такими проблемами, что только успевай валерьянку пить и карманами трясти. Хочешь действительно помочь, родное государство, прими здравые законы и обеспечь их тотальное, поголовное, неукоснительное соблюдение, без исключений. А с проблемами мы, худо-бедно, сами справимся... Вот вам, кстати, раз уж о Вадиме и о государстве речь зашла, история.
Однажды клиенты попытались ему претензию предъявить, мол, имущество с охраняемых складов пропадает. Но у Вадима, мужика крученого и ученого, с учетом все поставлено на "ять" с плюсом и он в два счета доказал, что не верблюд - в его секторе ответственности ажур. Но товар реально исчез, куда, спрашивается, и как? Провели анализ: товар шел из-за границы, через Выборгскую таможню, машинами, на питерские склады. До таможни - все нормально. После... Непонятно. Спасибо Вадиму, вывел он на меня своих клиентов, стали они мне заказчиками и мы засучили рукава. Наша задача по формулировке была исключительно проста: выяснить, на каком этапе пропадает груз, найти виновников и пресечь возможность дальнейших хищений. Это потом уже, когда все раскрылось, все вдруг показалось таким простым и очевидным, а тогда пришлось нам попотеть да головы поломать.
Груз - дорогостоящая электронная бытовая техника, телевизоры там, музыкальные центры и тому подобное - перевозился в фурах, покрытых мягкими тентами, из синтетики. После Выборгской таможни фуры шли караваном, впереди машина сопровождения. В прежние времена случалось, когда такую вот фуру останавливают добры молодцы с оружием в руках и нахально грабят. Потом этот бизнес стал очень дорого обходиться нападающим и сошел на нет, но машины сопровождения остались обязательным и нелишним атрибутом. Без них грабежи вполне могли бы возродиться.
Да. Месяц мы потратили на розыск и расследование, вбухали немало средств заказчика и собственных сил, но раскрутили все в лучшем виде и по полочкам разложили, для потомков и в собственные анналы. И, надобно отметить, картинка получилась прелюбопытнейшая. Преступная группа, расхищающая чужое добро, действовала дерзко и изобретательно. Прежде всего были конкретно подкуплены работники Выборгской таможни, не все, разумеется, даже не ключевые, но некоторые, очень полезные именно для предстоящих дел. Сначала мы вышли на них - тихо, негласно, ничьего внимания не привлекая. А как вышли? Да проще простого, если оглянуться на сделанное. Мы обратили внимание на то, что в пропаже грузов прослеживалась некая периодичность. Для этого пришлось кропотливо подбирать статистику пропаж не только у наших заказчиков, но и у других. Мы и опрашивали, и добывали сводки в правоохранительных органах, куда сигналы поступали. Потом наложили сведения на графики дежурств, которые достать оказалось несложно и недорого... Агентура, традиционные глаза наши и уши, подсказала много дельного...