Страница:
(d) Попытка ограничить условия выбора таким образом, чтобы было можно использовать волеизъявление, называется определением или постановкой «цели». Обычно когда употребляют слова типа «попробовать», «попытаться», то неявным образом имеют в виду какую-то цель. В этой книге нас будут чрезвычайно занимать цели организованных действий.
Существенно, чтобы читатель осознавал, насколько важны для последующего изложения наши утверждения о свойствах людей. Речь идет о фундаментальных постулатах. В дальнейшем, я надеюсь, станет ясно, что невозможно ни создать теорию кооперативных систем или организаций, ни дать какое-либо серьезное истолкование поведения организаций, руководителей или других участников организованных усилий, если не опираться при этом на определенное представление о психологических мотивах человеческого поведения. Об этих мотивах говорится почти в каждой главе книги.
Обычно о свободе воли пишут и рассуждают только в философских и научных трактатах. Я считаю правильным высказаться по этому поводу, потому что от этого сильно зависят мои последующие утверждения.
По этой причине я считаю нужным добавить, что преувеличенное мнение о возможностях и значении личного выбора может быть источником не только неверного понимания, но и напрасных усилий. Мне кажется, что часто деятельность руководителя бывает связана с представлением о том, будто бы у людей есть возможность выбора, в то время как на самом деле такой возможности у них нет. В силу этого их неспособность подчиниться ошибочно расценивается как сопротивление, а на самом деле они просто не могут это сделать. Когда свободная воля понимается так, как описано выше, часть усилий по воздействию на индивидуальное поведение приобретает форму модификации условий этого поведения, в том числе с помощью обучения, создания определенных установок и формирования стимулов. В этом состоит значительная часть процесса руководства, и в основном это делается на основании опыта и интуиции. Переоценка значения личного выбора представляет собой одну из наиболее существенных ошибок руководителя и приводит к дезорганизации и к неудачным попыткам реформирования, особенно в политике.
Те узкие границы, в пределах которых возможен выбор, обусловлены одновременно физическими, биологическими и социальными факторами. К этому выводу я пришел на основании личного опыта и непосредственного наблюдения за поведением других. В дальнейшем мы увидим это на примерах. Следует отметить, что возможность выбора существует всегда и что личность в значительной степени или преимущественно представляет собой равнодействующую действующих ныне и действовавших в прошлом физических, биологических и социальных сил. Также нужно подчеркнуть, что, несмотря на все сказанное выше, возможность выбора имеет большое значение. Хотя в каждый конкретный момент возможности выбора могут быть очень узкими, но настойчивый выбор решений, ведущих в одном и том же направлении, в конечном счете способен сильно повлиять на физические, биологические и социальные факторы человеческой жизни, и для меня очевидно, что именно так и происходит.
II. Методика рассмотрения отдельных людей в этой книге
III. Индивидуальное поведение людей
IV. Эффективность и рациональность в личном поведении
III Физические и биологические ограничения в кооперативных системах
I
Существенно, чтобы читатель осознавал, насколько важны для последующего изложения наши утверждения о свойствах людей. Речь идет о фундаментальных постулатах. В дальнейшем, я надеюсь, станет ясно, что невозможно ни создать теорию кооперативных систем или организаций, ни дать какое-либо серьезное истолкование поведения организаций, руководителей или других участников организованных усилий, если не опираться при этом на определенное представление о психологических мотивах человеческого поведения. Об этих мотивах говорится почти в каждой главе книги.
Обычно о свободе воли пишут и рассуждают только в философских и научных трактатах. Я считаю правильным высказаться по этому поводу, потому что от этого сильно зависят мои последующие утверждения.
По этой причине я считаю нужным добавить, что преувеличенное мнение о возможностях и значении личного выбора может быть источником не только неверного понимания, но и напрасных усилий. Мне кажется, что часто деятельность руководителя бывает связана с представлением о том, будто бы у людей есть возможность выбора, в то время как на самом деле такой возможности у них нет. В силу этого их неспособность подчиниться ошибочно расценивается как сопротивление, а на самом деле они просто не могут это сделать. Когда свободная воля понимается так, как описано выше, часть усилий по воздействию на индивидуальное поведение приобретает форму модификации условий этого поведения, в том числе с помощью обучения, создания определенных установок и формирования стимулов. В этом состоит значительная часть процесса руководства, и в основном это делается на основании опыта и интуиции. Переоценка значения личного выбора представляет собой одну из наиболее существенных ошибок руководителя и приводит к дезорганизации и к неудачным попыткам реформирования, особенно в политике.
Те узкие границы, в пределах которых возможен выбор, обусловлены одновременно физическими, биологическими и социальными факторами. К этому выводу я пришел на основании личного опыта и непосредственного наблюдения за поведением других. В дальнейшем мы увидим это на примерах. Следует отметить, что возможность выбора существует всегда и что личность в значительной степени или преимущественно представляет собой равнодействующую действующих ныне и действовавших в прошлом физических, биологических и социальных сил. Также нужно подчеркнуть, что, несмотря на все сказанное выше, возможность выбора имеет большое значение. Хотя в каждый конкретный момент возможности выбора могут быть очень узкими, но настойчивый выбор решений, ведущих в одном и том же направлении, в конечном счете способен сильно повлиять на физические, биологические и социальные факторы человеческой жизни, и для меня очевидно, что именно так и происходит.
II. Методика рассмотрения отдельных людей в этой книге
В соответствии со всем сказанным выше в этой книге люди рассматриваются двумя способами. Это соответствует бытовой практике, о которой можно судить по поведению людей. Мы, несомненно, часто рассматриваем людей с относительно обобщенной точки зрения, видя в них такие фазы, аспекты и функции, которые в пространственном или во временном отношении больше, чем отдельные люди. Например, когда мы говорим об управленцах, наемных работниках, избирателях, политиках, потребителях и т. п., мы имеем в виду определенные аспекты и определенные занятия, а не людей в целом. В то же время мы можем рассматривать тех же людей в качестве конкретных объективных единиц, выделяя их функциональную связь с нами или с другими крупными системами. При этом мы стараемся рассматривать человека в целом: настолько, насколько это возможно. На практике мы переходим от одной точки зрения к другой, сразу или через неопределенные промежуточные позиции, в зависимости от обстоятельств и от наших целей, иногда – с необычайным искусством; однако нам обычно сложно определить, с какой точки зрения мы делаем то или иное утверждение. В этом отношении я стремился отойти от того, что происходит на практике.
В этой книге люди как участники конкретных кооперативных систем рассматриваются с точки зрения их чисто функциональных аспектов: как фазы кооперации. Их кооперативные усилия деперсонализированы, то есть социализированы. Более подробное обоснование этой методики изложено в главе VI. В то же время за пределами организации личность рассматривается как уникальное сочетание физических, биологических и социальных факторов, обладающее – в ограниченной степени – возможностью выбора. Эти два аспекта не исключают один другого; я хочу сказать, что рассматриваю человека и как функцию, и как личность. Речь идет о разных аспектах, которые могут присутствовать одновременно, и в кооперативных системах они всегда присутствуют одновременно. Выбор конкретного аспекта зависит от объекта исследования. Когда мы рассматриваем кооперацию как систему, включающую деятельность двух или большего числа человек, то имеет значение функциональный, или процессный, аспект личности. Когда мы рассматриваем личность как объект кооперативных функций или процесса, то нам больше подходит другой, индивидуальный аспект.
Если рассматривать любую реальную конкретную кооперативную систему в тот или иной конкретный момент времени, то большинство людей, составляющих общество, не имеют между собой прямой функциональной связи[7]. Если люди являются участниками какой-либо произвольной кооперативной системы, то они имеют с ней двойную связь – функциональную, или внутреннюю, которая может прерываться, и индивидуальную, или внешнюю, которая носит непрерывный характер. В контексте функциональной связи некоторые действия человека представляют собой лишь часть внеличной системы действий; в контексте внешней связи человек находится вне кооперативной системы, он отделен от нее или противопоставлен ей. Позже нам станет ясно, что эта двойственная трактовка человека необходима и на практике, и для целей нашего исследования.
В этой книге люди как участники конкретных кооперативных систем рассматриваются с точки зрения их чисто функциональных аспектов: как фазы кооперации. Их кооперативные усилия деперсонализированы, то есть социализированы. Более подробное обоснование этой методики изложено в главе VI. В то же время за пределами организации личность рассматривается как уникальное сочетание физических, биологических и социальных факторов, обладающее – в ограниченной степени – возможностью выбора. Эти два аспекта не исключают один другого; я хочу сказать, что рассматриваю человека и как функцию, и как личность. Речь идет о разных аспектах, которые могут присутствовать одновременно, и в кооперативных системах они всегда присутствуют одновременно. Выбор конкретного аспекта зависит от объекта исследования. Когда мы рассматриваем кооперацию как систему, включающую деятельность двух или большего числа человек, то имеет значение функциональный, или процессный, аспект личности. Когда мы рассматриваем личность как объект кооперативных функций или процесса, то нам больше подходит другой, индивидуальный аспект.
Если рассматривать любую реальную конкретную кооперативную систему в тот или иной конкретный момент времени, то большинство людей, составляющих общество, не имеют между собой прямой функциональной связи[7]. Если люди являются участниками какой-либо произвольной кооперативной системы, то они имеют с ней двойную связь – функциональную, или внутреннюю, которая может прерываться, и индивидуальную, или внешнюю, которая носит непрерывный характер. В контексте функциональной связи некоторые действия человека представляют собой лишь часть внеличной системы действий; в контексте внешней связи человек находится вне кооперативной системы, он отделен от нее или противопоставлен ей. Позже нам станет ясно, что эта двойственная трактовка человека необходима и на практике, и для целей нашего исследования.
III. Индивидуальное поведение людей
Мне кажется уместным несколько более подробно рассмотреть людей в индивидуальном аспекте, внешнем по отношению к любым кооперативным системам. В этом аспекте люди выбирают, станут ли они присоединяться к той или иной конкретной кооперативной системе. Выбор происходит на основании 1) сиюминутных целей, желаний и побуждений, а также 2) тех внешних по отношению к человеку альтернатив, которые он считает доступными для себя. Организация возникает в результате модификации действий индивида посредством контроля над этими двумя категориями или воздействия на них. Намеренный сознательный и специализированный контроль над этими категориями составляет суть функций руководителя.
Мы будем называть желания, побуждения, стремления и т. п. «мотивами». В основном они являются результатом прошлых и нынешних факторов, связанных с физической, биологической и социальной средой. Иными словами, «мотивы» представляют собой схемы психологических факторов, влияющих на поведение людей, в только что описанном смысле, то есть схемы, выведенные постфактум. Нет сомнений, что иногда то, что мы называем «воображением», является действующим фактором в настоящем. Также нет сомнений, что иногда люди осознают свои «мотивы». Однако обычно то, чего человек хочет, становится ясно даже ему самому только из того, что он делает или пытается сделать при наличии у него выбора[8].
Обычно мотивы описываются с помощью цели. Если чье-либо действие направлено на то, чтобы получить яблоко, мы говорим, что мотив этого действия – получить яблоко. Такая формулировка может ввести в заблуждение, поскольку по сути мотив представляет собой удовлетворение потребности или же разрядку «напряжения», возникающего в результате воздействия каких-либо факторов, и часто мы это осознаем. Мы говорим, например: «Мотивом было утоление голода». Часто это бывает догадкой. Мотив может быть чисто социальным – например, отдать яблоко; он может быть способом получить что-либо в обмен на социальное действие. В большинстве случаев конечная цель или предпринятое действие связаны с неоднородными мотивами – и социальными, и физиологическими. Это невозможно установить, и сам субъект действия обычно этого не осознает. Например, мальчик хочет яблоко, но при этом обязательно яблоко с яблони соседа, а не то, которое лежит у него дома или в магазине. Из опыта известно, что часто люди хотят получить конкретные предметы только при определенных условиях или определенным способом. Мы можем не осознавать этого, пока нам не предложат получить эти предметы другим способом и на других, не устраивающих нас условиях.
Действия, порожденные желаниями, потребностями, побуждениями – мотивами, – иногда приводят к достижению цели и к разрядке напряжения, а иногда нет. Но они всегда имеют незапланированные последствия. Эти последствия обычно считаются случайными, несущественными и не относящимися к делу. Например, человек, который бежит за животным, чтобы добыть себе пищу, выделяет тепловую энергию в атмосферу, превращает в пыль несколько комков глины, чуть-чуть изнашивает подошвы своей обуви и своими усилиями, затраченными на добывание пищи, несколько увеличивает свою потребность в ней. Бывают случаи, когда незапланированные последствия не оцениваются как несущественные. Например, бегущий человек может задеть камень, который станет причиной лавины – и эта лавина может принести гибель его семье, или разрушить его дом, или уничтожить его припасы.
Мы будем называть желания, побуждения, стремления и т. п. «мотивами». В основном они являются результатом прошлых и нынешних факторов, связанных с физической, биологической и социальной средой. Иными словами, «мотивы» представляют собой схемы психологических факторов, влияющих на поведение людей, в только что описанном смысле, то есть схемы, выведенные постфактум. Нет сомнений, что иногда то, что мы называем «воображением», является действующим фактором в настоящем. Также нет сомнений, что иногда люди осознают свои «мотивы». Однако обычно то, чего человек хочет, становится ясно даже ему самому только из того, что он делает или пытается сделать при наличии у него выбора[8].
Обычно мотивы описываются с помощью цели. Если чье-либо действие направлено на то, чтобы получить яблоко, мы говорим, что мотив этого действия – получить яблоко. Такая формулировка может ввести в заблуждение, поскольку по сути мотив представляет собой удовлетворение потребности или же разрядку «напряжения», возникающего в результате воздействия каких-либо факторов, и часто мы это осознаем. Мы говорим, например: «Мотивом было утоление голода». Часто это бывает догадкой. Мотив может быть чисто социальным – например, отдать яблоко; он может быть способом получить что-либо в обмен на социальное действие. В большинстве случаев конечная цель или предпринятое действие связаны с неоднородными мотивами – и социальными, и физиологическими. Это невозможно установить, и сам субъект действия обычно этого не осознает. Например, мальчик хочет яблоко, но при этом обязательно яблоко с яблони соседа, а не то, которое лежит у него дома или в магазине. Из опыта известно, что часто люди хотят получить конкретные предметы только при определенных условиях или определенным способом. Мы можем не осознавать этого, пока нам не предложат получить эти предметы другим способом и на других, не устраивающих нас условиях.
Действия, порожденные желаниями, потребностями, побуждениями – мотивами, – иногда приводят к достижению цели и к разрядке напряжения, а иногда нет. Но они всегда имеют незапланированные последствия. Эти последствия обычно считаются случайными, несущественными и не относящимися к делу. Например, человек, который бежит за животным, чтобы добыть себе пищу, выделяет тепловую энергию в атмосферу, превращает в пыль несколько комков глины, чуть-чуть изнашивает подошвы своей обуви и своими усилиями, затраченными на добывание пищи, несколько увеличивает свою потребность в ней. Бывают случаи, когда незапланированные последствия не оцениваются как несущественные. Например, бегущий человек может задеть камень, который станет причиной лавины – и эта лавина может принести гибель его семье, или разрушить его дом, или уничтожить его припасы.
IV. Эффективность и рациональность в личном поведении
Утверждения, которые содержатся в предыдущей подглавке, относятся к настолько очевидным фактам, что о них часто забывают. Для нашего исследования они крайне важны. Они позволяют нам отделить «эффективное» от «рационального»: и применительно к личным действиям, и применительно к деятельности организации. Пока мы рассмотрим эти понятия относительно сферы личного действия.
О тех случаях, когда удается достичь поставленной цели, мы будем говорить, что соответствующая деятельность «эффективна». Если незапланированные последствия деятельности оказываются более значительными, чем достижение поставленной цели, и носят негативный характер, мы будем говорить о «неэффективной» деятельности. Когда незапланированные последствия оказываются мелкими и несущественными, деятельность «эффективна». Иногда бывает так, что поставленная цель не достигнута, но незапланированные последствия приводят к удовлетворению желаний и мотивов, которые не были «причиной» деятельности. Такую деятельность мы будем называть рациональной, но неэффективной. Постфактум эта деятельность оправданна, но исключительно за счет незапланированных результатов, в отличие от запланированных. Эти наблюдения основаны на практическом опыте.
Соответственно мы будем говорить, что деятельность эффективна, если она достигает конкретной объективной цели. Мы будем называть ее рациональной, если она удовлетворяет соответствующие этой цели мотивы, вне зависимости от того, эффективна она или нет; при условии, что в процессе не возникает неудовлетворительных последствий, эффект которых превышает эффект от удовлетворения мотивов. Мы будем называть деятельность нерациональной, если мотивы не удовлетворяются или если неудовлетворительные последствия превышают эффект от их удовлетворения, даже если она эффективна. Это часто случается, когда мы обнаруживаем, что на самом деле нам не хотелось того, чего, как мы считали, хотелось.
Конкретные цели, которые преследуют люди, бывают либо физическими, либо социальными. Физические цели – это материальные объекты и физические обстоятельства[9], например теплый воздух, свет, тень и т. п. Их можно найти в «чисто» физической среде, но не только. Они представлены также в социальной среде. Социальные цели – это контакты, взаимоотношения, коммуникация с другими людьми. Эти цели обычно находятся в общей социальной среде и всегда – в какой-то конкретной физической среде.
Соответственно, какими бы ни были конкретные цели, они всегда служат для удовлетворения сложных человеческих мотивов. Обычно конкретная цель физического типа влечет за собой незапланированные социальные последствия, а социальная цель всегда вызывает незапланированные физические последствия.
Действия, с помощью которых люди пытаются достичь целей, всегда носят физический (или физиологический) характер; кроме того, одновременно они могут быть социальными. И в том и в другом случае они вызывают незапланированные последствия, которые могут приносить удовлетворение или наоборот. Социальные процессы – это процессы, в которых действие составляет часть системы действий как минимум двух человек. Наиболее распространенной формой социальных процессов является словесная коммуникация.
Таким образом, мы можем сказать, что мотивы вступающих в кооперацию людей почти всегда являются одновременно физиологическими и социальными, так как они всегда обусловлены социально и физиологически. Они могут быть преимущественно физиологическими или преимущественно социальными, но обычно ни в том, ни в другом нельзя быть уверенным.
В этой главе я попытался сформулировать позиции, на которых построена концептуальная схема, использованная в этой книге для изложения теории организации и содержательного описания процессов, связанных с руководством. С одной стороны, те философские системы, которые объясняют человеческое поведение как выражение универсальных сил, рассматривают личность как нечто, способное лишь реагировать на внешние стимулы, отрицают свободу выбора и свободу воли и выбирают в качестве фундамента организацию и социализм (socialism), находят подтверждение в реально наблюдаемых фактах, управляющих поведением и мыслями людей в социальных ситуациях. С другой стороны, те философские системы, которые провозглашают свободу выбора и свободу воли, рассматривают отдельного человека как автономную единицу и отводят физической и социальной среде второстепенное и вспомогательное значение, тоже соответствуют реальным фактам поведения людей. Я не претендую на то, чтобы примирить эти противоположные философские системы или те научные теории, на которых они могут быть основаны. По крайней мере в настоящее время для разработки уместной и полезной теории кооперативных систем и организации и понимания процессов, связанных с руководством, требуется признать, что обе эти позиции верно описывают разные аспекты социальных явлений. Нам важно показать, при каких условиях, в какой связи и для каких целей может использоваться та или иная из этих позиций, и продемонстрировать, что в инструментальных целях их можно сочетать. Кооперация и организация как опыт и как наблюдаемые явления представляют собой специфический синтез противоположных фактов, а также противоположных мыслей и чувств людей. Функция руководителя как раз и состоит в том, чтобы способствовать синтезу противоположных факторов в ходе конкретной деятельности, в том, чтобы примирять конфликтующие силы, инстинкты, интересы, обстоятельства, позиции и идеалы.
О тех случаях, когда удается достичь поставленной цели, мы будем говорить, что соответствующая деятельность «эффективна». Если незапланированные последствия деятельности оказываются более значительными, чем достижение поставленной цели, и носят негативный характер, мы будем говорить о «неэффективной» деятельности. Когда незапланированные последствия оказываются мелкими и несущественными, деятельность «эффективна». Иногда бывает так, что поставленная цель не достигнута, но незапланированные последствия приводят к удовлетворению желаний и мотивов, которые не были «причиной» деятельности. Такую деятельность мы будем называть рациональной, но неэффективной. Постфактум эта деятельность оправданна, но исключительно за счет незапланированных результатов, в отличие от запланированных. Эти наблюдения основаны на практическом опыте.
Соответственно мы будем говорить, что деятельность эффективна, если она достигает конкретной объективной цели. Мы будем называть ее рациональной, если она удовлетворяет соответствующие этой цели мотивы, вне зависимости от того, эффективна она или нет; при условии, что в процессе не возникает неудовлетворительных последствий, эффект которых превышает эффект от удовлетворения мотивов. Мы будем называть деятельность нерациональной, если мотивы не удовлетворяются или если неудовлетворительные последствия превышают эффект от их удовлетворения, даже если она эффективна. Это часто случается, когда мы обнаруживаем, что на самом деле нам не хотелось того, чего, как мы считали, хотелось.
Конкретные цели, которые преследуют люди, бывают либо физическими, либо социальными. Физические цели – это материальные объекты и физические обстоятельства[9], например теплый воздух, свет, тень и т. п. Их можно найти в «чисто» физической среде, но не только. Они представлены также в социальной среде. Социальные цели – это контакты, взаимоотношения, коммуникация с другими людьми. Эти цели обычно находятся в общей социальной среде и всегда – в какой-то конкретной физической среде.
Соответственно, какими бы ни были конкретные цели, они всегда служат для удовлетворения сложных человеческих мотивов. Обычно конкретная цель физического типа влечет за собой незапланированные социальные последствия, а социальная цель всегда вызывает незапланированные физические последствия.
Действия, с помощью которых люди пытаются достичь целей, всегда носят физический (или физиологический) характер; кроме того, одновременно они могут быть социальными. И в том и в другом случае они вызывают незапланированные последствия, которые могут приносить удовлетворение или наоборот. Социальные процессы – это процессы, в которых действие составляет часть системы действий как минимум двух человек. Наиболее распространенной формой социальных процессов является словесная коммуникация.
Таким образом, мы можем сказать, что мотивы вступающих в кооперацию людей почти всегда являются одновременно физиологическими и социальными, так как они всегда обусловлены социально и физиологически. Они могут быть преимущественно физиологическими или преимущественно социальными, но обычно ни в том, ни в другом нельзя быть уверенным.
В этой главе я попытался сформулировать позиции, на которых построена концептуальная схема, использованная в этой книге для изложения теории организации и содержательного описания процессов, связанных с руководством. С одной стороны, те философские системы, которые объясняют человеческое поведение как выражение универсальных сил, рассматривают личность как нечто, способное лишь реагировать на внешние стимулы, отрицают свободу выбора и свободу воли и выбирают в качестве фундамента организацию и социализм (socialism), находят подтверждение в реально наблюдаемых фактах, управляющих поведением и мыслями людей в социальных ситуациях. С другой стороны, те философские системы, которые провозглашают свободу выбора и свободу воли, рассматривают отдельного человека как автономную единицу и отводят физической и социальной среде второстепенное и вспомогательное значение, тоже соответствуют реальным фактам поведения людей. Я не претендую на то, чтобы примирить эти противоположные философские системы или те научные теории, на которых они могут быть основаны. По крайней мере в настоящее время для разработки уместной и полезной теории кооперативных систем и организации и понимания процессов, связанных с руководством, требуется признать, что обе эти позиции верно описывают разные аспекты социальных явлений. Нам важно показать, при каких условиях, в какой связи и для каких целей может использоваться та или иная из этих позиций, и продемонстрировать, что в инструментальных целях их можно сочетать. Кооперация и организация как опыт и как наблюдаемые явления представляют собой специфический синтез противоположных фактов, а также противоположных мыслей и чувств людей. Функция руководителя как раз и состоит в том, чтобы способствовать синтезу противоположных факторов в ходе конкретной деятельности, в том, чтобы примирять конфликтующие силы, инстинкты, интересы, обстоятельства, позиции и идеалы.
III Физические и биологические ограничения в кооперативных системах
Самое распространенное слово в философии индивидуализма, выбора и свободы воли – это «цель». Суть противоположных систем – детерминизма, бихевиоризма, социализма – заключается в слове «ограничения». Из существования у людей целей (или из убежденности в их существовании) и опыта ограничений возникает кооперация, чтобы достичь целей и преодолеть ограничения. Конкретные связанные с этим процессы в промышленности называются «технологиями», в ремеслах «навыками», в организациях «практиками» и «институтами», в религии – «ритуалами», а в бытовом поведении – «адаптивным поведением», «savoir faire» (манерами) и «выбором средств, соответствующих цели».
Мы все разбираемся в некоторых из этих процессов и интересуемся некоторыми из них. Люди тратят всю жизнь, чтобы в совершенстве овладеть профессиональными навыками, и в некоторых отношениях эти процессы подробно описаны. Однако, на мой взгляд, значением этих процессов в целом, особенно в связи с индивидуальным и организационным поведением, никто не занимается. Нам нужно будет свести эти процессы к нескольким принципиальным факторам, необходимым для понимания причин наличия кооперации, нестабильности организации и функции принятия решений в работе руководителя. Для удобства читателя мы сделаем это здесь, несмотря на то что некоторые из наших утверждений сначала покажутся банальными и излишне дидактичными.
Вопросы, которые мы ставим, просты, но на них трудно ответить. Вот они. I. Почему (или когда) кооперация эффективна? II. Что представляют собой объекты кооперативных процессов? III. Каковы ограничения на кооперацию? IV. Каковы причины нестабильности в кооперативных системах? V. Какой эффект оказывает кооперация на поставленные цели?
В этой главе ради простоты изложения ответы на эти вопросы даются исходя из предположения о том, что имеются исключительно биологические и физические факторы (социальные факторы мы рассмотрим позже). В некотором смысле пока мы будем рассматривать людей как кукол, которыми можно манипулировать. Мы наделяем их целями, но не предполагаем, что они испытывают чувство удовлетворения.
Мы все разбираемся в некоторых из этих процессов и интересуемся некоторыми из них. Люди тратят всю жизнь, чтобы в совершенстве овладеть профессиональными навыками, и в некоторых отношениях эти процессы подробно описаны. Однако, на мой взгляд, значением этих процессов в целом, особенно в связи с индивидуальным и организационным поведением, никто не занимается. Нам нужно будет свести эти процессы к нескольким принципиальным факторам, необходимым для понимания причин наличия кооперации, нестабильности организации и функции принятия решений в работе руководителя. Для удобства читателя мы сделаем это здесь, несмотря на то что некоторые из наших утверждений сначала покажутся банальными и излишне дидактичными.
Вопросы, которые мы ставим, просты, но на них трудно ответить. Вот они. I. Почему (или когда) кооперация эффективна? II. Что представляют собой объекты кооперативных процессов? III. Каковы ограничения на кооперацию? IV. Каковы причины нестабильности в кооперативных системах? V. Какой эффект оказывает кооперация на поставленные цели?
В этой главе ради простоты изложения ответы на эти вопросы даются исходя из предположения о том, что имеются исключительно биологические и физические факторы (социальные факторы мы рассмотрим позже). В некотором смысле пока мы будем рассматривать людей как кукол, которыми можно манипулировать. Мы наделяем их целями, но не предполагаем, что они испытывают чувство удовлетворения.
I
Если мы исключим из рассмотрения чувства личного удовлетворения и предположим, что цели наших условных людей ограничиваются их биологическими потребностями, то кооперация может возникнуть только в том случае, если она способна достичь того, что не способен сделать отдельный человек. Соответственно кооперация возникает как способ преодолеть ограничения на то, что может сделать отдельный человек. Поэтому сначала нам нужно понять, каковы в принципе эти ограничения.
Сразу бросается в глаза, что ограничения, не позволяющие достичь цели, являются результатом совместного воздействия факторов двух типов: 1) биологических возможностей или способностей разных людей и 2) физических факторов, то есть характеристик среды. Слово «совместный» в этом контексте имеет большое значение. Ограничение представляет собой функцию ситуации в целом, если рассматривать ситуацию с точки зрения цели. Если цели нет, то говорить об «ограничениях» бессмысленно. Ограничение, относящееся к конкретному фактору, можно описать исключительно через другие факторы. Например, возьмем простой пример с камнем, который слишком тяжел для одного человека. Мы можем выразить это либо словами «камень слишком тяжел для человека», либо словами «человек слишком слаб, чтобы поднять этот камень». В первом случае мы утверждаем, что ограничение связано с физическим фактором внешней среды, во втором мы сообщаем, что ограничение возникает в силу биологических возможностей человека. Совершенно ясно, что ограничение относится к ситуации в целом, однако его можно внятно описать исключительно как ограниченность одного фактора по сравнению с другим. Оба приведенных нами варианта описания равнозначны. В конкретных ситуациях выбор обычно падает на то описание, где ограничение привязано к фактору, который (предположительно) можно изменить. Однако понятно, что в принципе изменения любого из факторов может быть достаточно для того, чтобы ситуация в целом изменилась и ограничение исчезло.
Очевидно, что ограничения, с которыми сталкивается отдельный человек, связаны в основном с внешними физическими факторами, поскольку его собственные возможности довольно стабильны. Поэтому он будет воздействовать на среду, мешающую ему достичь цели, и станет использовать биологические факторы, преодолевая ограничения посредством изменения физического фактора, влияющего на ситуацию. Причины, по которым будет происходить модификация внешних факторов, связаны с тем, что ограничения осознаются только тогда, когда цель кажется в принципе достижимой, а случаи, когда необходимо менять биологические (внутренние) факторы, интуитивно отбрасываются сразу. Преодоление ограничений есть способ достичь какой-то цели; если их преодолеть нельзя, то от цели следует отказаться.
Если сравнивать человека с животными, то его способность достигать целей за счет модификации внешних физических факторов по сравнению с большинством из них (но не со всеми) велика. Однако по преимуществу адаптация отдельного человека к внешней среде состоит в том, что он ограничивает свои цели элементарными и детализированными задачами, то есть ограничивается выбором из легко доступных вариантов. То, что мы склонны считать внешние физические факторы фиксированными, вероятно, объясняется биологическими свойствами человека, а именно ограниченностью его биологических возможностей.
Всякому понятно, что биологические возможности двоих (троих и т. п.) совместно работающих людей при определенных условиях и в некоторых отношениях превышают возможности того же количества людей, работающих по отдельности. Этого достаточно, чтобы ограничивающий фактор переместился из области физической среды в область биологии. Мы не можем что-то сделать либо в силу физических ограничений, либо в силу биологических ограничений. То, что невозможно в отсутствие помощи, может стать возможным при ее наличии. Соответственно когда в качестве ограничивающего фактора рассматриваются биологические возможности человека и есть мнение, что эти ограничения можно преодолеть с помощью кооперации, то в итоге ограничивающим фактором становится кооперация. Если оказывается, что обеспечить кооперацию невозможно (что, как всем известно, постоянно происходит в жизни), то ограничивающим фактором вновь становятся физические возможности человека, и, если ограничения нельзя преодолеть, происходит отказ от цели.
Таким образом, на первичной стадии (назовем ее так) цели, которые считаются (на основании опыта, здравого смысла или интуитивно) достижимыми, сталкиваются с физическими ограничениями. Целей можно достичь двумя способами, каждый из которых включает несложную последовательность ограничений.
ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ 1
Если кооперация считается невозможной
a. Выявление физического ограничения, которое должно быть преодолено с помощью индивидуального действия
ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ 2
Если кооперация считается возможной
a. Выявление внешнего физического ограничения
b. Выявление парного по отношению к нему биологического ограничения
c. Осознание кооперативного ограничения
d. Преодоление физического ограничения с помощью кооперативного действия
Не будет лишним напомнить, что в этой главе мы исключаем из рассмотрения социальные факторы и соответственно любые цели социального характера, за исключением кооперации, которую мы пока трактуем как своего рода механическое соединение биологических факторов. В этом случае цели будут зависеть от осознания доступности средств. Кооперация как возможное средство будет оцениваться на основании опыта, но опыт свидетельствует, что кооперация бывает и успешной и неуспешной, причем неуспешной, вероятно, она бывает чаще.
Поскольку кооперация в ее первичном состоянии эффективна тогда, когда она позволяет преодолеть или обойти биологическую ограниченность отдельных людей, для того, чтобы ответить на вопрос, почему (когда) кооперация бывает эффективной, надо начать с анализа возможностей отдельных людей и тех условий, при которых кооперативное сочетание их усилий является эффективным. Мы подойдем к этой проблеме от противного и дадим сначала ответ на вопрос, почему (когда) кооперация бывает неэффективной. Обычно неэффективность возникает в двух случаях: 1) когда вероятный уровень эффективности в случае сочетания любых способностей многих людей невелик даже при самых благоприятных обстоятельствах; 2) когда действует отдельный человек, используя все свои способности и навыки. Обстоятельства, делающие то или иное сочетание благоприятным в одном отношении, делают то же сочетание неблагоприятным в других отношениях. Выбор конкретного сочетания всегда порождает те или иные минусы, которые могут оказаться больше плюсов. Причины 1 и 2 подразумевают (что легко можно подтвердить на практике), что в любых обстоятельствах, за исключением наиболее благоприятных, эффективность зависит от упорядоченного сочетания личных усилий многих людей. Способ, как упорядочить их усилия, можно открыть или придумать[10]. Повседневный опыт и история науки, открытий и изобретений свидетельствуют о том, что открытия и изобретения случаются часто лишь в развитых обществах. В самом общем смысле это упорядочивание представляет собой разработку структуры распределения усилий и функциональной специализации. Этому посвящена глава X «Основания и типы специализации».
Сразу бросается в глаза, что ограничения, не позволяющие достичь цели, являются результатом совместного воздействия факторов двух типов: 1) биологических возможностей или способностей разных людей и 2) физических факторов, то есть характеристик среды. Слово «совместный» в этом контексте имеет большое значение. Ограничение представляет собой функцию ситуации в целом, если рассматривать ситуацию с точки зрения цели. Если цели нет, то говорить об «ограничениях» бессмысленно. Ограничение, относящееся к конкретному фактору, можно описать исключительно через другие факторы. Например, возьмем простой пример с камнем, который слишком тяжел для одного человека. Мы можем выразить это либо словами «камень слишком тяжел для человека», либо словами «человек слишком слаб, чтобы поднять этот камень». В первом случае мы утверждаем, что ограничение связано с физическим фактором внешней среды, во втором мы сообщаем, что ограничение возникает в силу биологических возможностей человека. Совершенно ясно, что ограничение относится к ситуации в целом, однако его можно внятно описать исключительно как ограниченность одного фактора по сравнению с другим. Оба приведенных нами варианта описания равнозначны. В конкретных ситуациях выбор обычно падает на то описание, где ограничение привязано к фактору, который (предположительно) можно изменить. Однако понятно, что в принципе изменения любого из факторов может быть достаточно для того, чтобы ситуация в целом изменилась и ограничение исчезло.
Очевидно, что ограничения, с которыми сталкивается отдельный человек, связаны в основном с внешними физическими факторами, поскольку его собственные возможности довольно стабильны. Поэтому он будет воздействовать на среду, мешающую ему достичь цели, и станет использовать биологические факторы, преодолевая ограничения посредством изменения физического фактора, влияющего на ситуацию. Причины, по которым будет происходить модификация внешних факторов, связаны с тем, что ограничения осознаются только тогда, когда цель кажется в принципе достижимой, а случаи, когда необходимо менять биологические (внутренние) факторы, интуитивно отбрасываются сразу. Преодоление ограничений есть способ достичь какой-то цели; если их преодолеть нельзя, то от цели следует отказаться.
Если сравнивать человека с животными, то его способность достигать целей за счет модификации внешних физических факторов по сравнению с большинством из них (но не со всеми) велика. Однако по преимуществу адаптация отдельного человека к внешней среде состоит в том, что он ограничивает свои цели элементарными и детализированными задачами, то есть ограничивается выбором из легко доступных вариантов. То, что мы склонны считать внешние физические факторы фиксированными, вероятно, объясняется биологическими свойствами человека, а именно ограниченностью его биологических возможностей.
Всякому понятно, что биологические возможности двоих (троих и т. п.) совместно работающих людей при определенных условиях и в некоторых отношениях превышают возможности того же количества людей, работающих по отдельности. Этого достаточно, чтобы ограничивающий фактор переместился из области физической среды в область биологии. Мы не можем что-то сделать либо в силу физических ограничений, либо в силу биологических ограничений. То, что невозможно в отсутствие помощи, может стать возможным при ее наличии. Соответственно когда в качестве ограничивающего фактора рассматриваются биологические возможности человека и есть мнение, что эти ограничения можно преодолеть с помощью кооперации, то в итоге ограничивающим фактором становится кооперация. Если оказывается, что обеспечить кооперацию невозможно (что, как всем известно, постоянно происходит в жизни), то ограничивающим фактором вновь становятся физические возможности человека, и, если ограничения нельзя преодолеть, происходит отказ от цели.
Таким образом, на первичной стадии (назовем ее так) цели, которые считаются (на основании опыта, здравого смысла или интуитивно) достижимыми, сталкиваются с физическими ограничениями. Целей можно достичь двумя способами, каждый из которых включает несложную последовательность ограничений.
ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ 1
Если кооперация считается невозможной
a. Выявление физического ограничения, которое должно быть преодолено с помощью индивидуального действия
ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ 2
Если кооперация считается возможной
a. Выявление внешнего физического ограничения
b. Выявление парного по отношению к нему биологического ограничения
c. Осознание кооперативного ограничения
d. Преодоление физического ограничения с помощью кооперативного действия
Не будет лишним напомнить, что в этой главе мы исключаем из рассмотрения социальные факторы и соответственно любые цели социального характера, за исключением кооперации, которую мы пока трактуем как своего рода механическое соединение биологических факторов. В этом случае цели будут зависеть от осознания доступности средств. Кооперация как возможное средство будет оцениваться на основании опыта, но опыт свидетельствует, что кооперация бывает и успешной и неуспешной, причем неуспешной, вероятно, она бывает чаще.
Поскольку кооперация в ее первичном состоянии эффективна тогда, когда она позволяет преодолеть или обойти биологическую ограниченность отдельных людей, для того, чтобы ответить на вопрос, почему (когда) кооперация бывает эффективной, надо начать с анализа возможностей отдельных людей и тех условий, при которых кооперативное сочетание их усилий является эффективным. Мы подойдем к этой проблеме от противного и дадим сначала ответ на вопрос, почему (когда) кооперация бывает неэффективной. Обычно неэффективность возникает в двух случаях: 1) когда вероятный уровень эффективности в случае сочетания любых способностей многих людей невелик даже при самых благоприятных обстоятельствах; 2) когда действует отдельный человек, используя все свои способности и навыки. Обстоятельства, делающие то или иное сочетание благоприятным в одном отношении, делают то же сочетание неблагоприятным в других отношениях. Выбор конкретного сочетания всегда порождает те или иные минусы, которые могут оказаться больше плюсов. Причины 1 и 2 подразумевают (что легко можно подтвердить на практике), что в любых обстоятельствах, за исключением наиболее благоприятных, эффективность зависит от упорядоченного сочетания личных усилий многих людей. Способ, как упорядочить их усилия, можно открыть или придумать[10]. Повседневный опыт и история науки, открытий и изобретений свидетельствуют о том, что открытия и изобретения случаются часто лишь в развитых обществах. В самом общем смысле это упорядочивание представляет собой разработку структуры распределения усилий и функциональной специализации. Этому посвящена глава X «Основания и типы специализации».