Чейз Джеймс Хэдли. Лабиринт смерти (= Реквием для убийцы)

   Глава 3
   Перед моими глазами вновь всплыла картина, которая, как мне казалось, давно канула в прошлое: поле битвы, окутанное дымом, крики раненых и умирающих, жуткий свист падающих бомб, треск автоматных очередей, рев самолетов, на бреющем полете летающих над нами. Напалмовые бомбы, которые сжигали своих и чужих. Я вновь увидел Джорджа, падающего с душераздирающим криком. Увидел, как он поддерживает вываливающиеся из него внутренности. Я подбежал к нему и помог санитарам уложить на носилки потерявшего сознание друга. По пути к санитарной палатке были убиты оба санитара, мне до сих пор непонятно, как я все же умудрился дотащить его сквозь клокочущий ад. Я хотел быть рядом с ним до его полного выздоровления, но меня перевели в другую часть, которая принимала участие в еще более ожесточенных боях. К счастью или, кто знает, несчастью, я уцелел, но с Джорджем встретился только год спустя, когда вернулся в Штаты.
   - И все же, что вы думаете о мотивах убийства?
   Если вначале я не очень-то заострял вопрос, касающийся этих кошмарных событий и старался подбирать слова повежливее, то теперь твердо решил взять быка за рога и называть вещи своими именами. Теперь было не до деликатности. Ведь рано или поздно здесь появятся люди из морга, чтобы забрать тело. Глория хотела похоронить мужа поскорее. Но в дело вмешалась полиция. Медики хотели изучить механизм воздействия кураре на человеческий организм. Я ничего не сказал Глории о своих соображениях относительно покушения на меня, хотя и видел определенную связь между двумя этими преступлениями. И еще я видел, что она не очень-то хочет и спешит ответить на этот вопрос. Я еще раз повторил его. Она откликнулась усталым равнодушным голосом:
   - Не имею ни малейшего понятия.
   - Но ведь женщина, живущая рядом с мужчиной, знает о нем практически все, даже самые интимные подробности, - возразил я. - Неужели он не говорил вам о своих подозрениях или догадках относительно всех этих угроз?
   - Ничего такого не было. С учетом вышесказанного, он не отличался общительным характером, хотя и замкнутым человеком его нельзя назвать. Так что я совершенно не имею представления о мотивах убийства.
   - И все же его убили, - напомнил я.
   Мне пришла в голову неплохая мысль, и я спросил Глорию:
   - Вы не возражаете, если я просмотрю все его записи, документы? Может быть, там найду что-нибудь полезное.
   - Делайте все, что считаете нужным, но вряд ли натолкнетесь на какой-нибудь след.
   - Расскажите о людях, охранявших его.
   - Я уже говорила о них. Я назову вам их имена. Это Сэм Берроу, шофер-негр, муж Мары, потом садовник Герман Грант, бывший полицейский, и еще два каких-то подозрительных субъекта, которые, как мне кажется, были друзьями Джорджа.
   - Друзьями? Как их звали?
   - Имен не знаю, помню только кличку одного: Красавчик Китаеза. Странная, не правда ли?
   Я кивнул, соглашаясь с ней, промолчав, что о Красавчике Китаезе где-то уже слышал.
   - Подождите, другого, кажется, звали Вилли Шутник. Точно - Шутник. И, как мне кажется, он был очень дружен с Красавчиком Китаезой. Впрочем, и с Джорджем они были в очень дружеских отношениях. Однажды я спросила, почему он окружил себя такими странными людьми, но получила очень уклончивый ответ. Когда же я стала настаивать, он объяснил, что оба они крупные спецы по азартным играм. Проще говоря, шулеры, но, надо отдать должное, люди решительные и легко могли справиться с возложенными на них обязанностями охранять Джорджа.
   - Вы все время говорите об охране Джорджа. Очень странно. Я знаю его как храброго и решительного человека. Неужели на него так сильно повлияло ранение?
   - Я начала с некоторых пор замечать, что он становится слишком уж впечатлительным и, я не побоюсь этого слова, трусливым.
   - О'кей, в последнее время вы были рядом с ним и, следовательно, лучше его знаете. Он просил меня о помощи. Мне не удалось спасти ему жизнь. Теперь, быть может, я сумею отомстить за его смерть.
   - Я буду рада, если вы сумеете сделать это, Ник.
   Наступила пауза. Неожиданно Глория взяла меня за руку и прошептала:
   - Забудьте, что я вам здесь наговорила. Я не отдавала отчета своим словам. Мне так нужно, чтобы кто-то находился рядом со мной. Так важно, чтобы я хотя бы слышала человеческий голос.
   - А что, разве Мара не помогает вам?
   - Мара? Но ведь она женщина. И, кроме того, уходит по вечерам. Она очень расстроена исчезновением мужа.
   - А где жил Сэм Берроу?
   - Вместе с Марой они занимали домик, стоящий в саду. Садовник Грант тоже жил там.
   - А вы не могли бы описать Гранта?
   - Молодой блондин, голубые глаза, длинные волосы. Разговаривал мало. Я всегда дрожала, когда смотрела на его руки и мускулы, - он был лесорубом в штате Небраска. У него были очень хорошие отношения с Джорджем.
   - Хорошие, говорите? - Я закрыл глаза, чтобы сосредоточиться и вспомнить, знаком ли я с кем-нибудь, похожим на Гранта. Мне это не удалось. Типов, подходящих под подобное описание, я встречал сотнями.
   - И все же, у вас нет никаких соображений на тот счет, куда они могли подеваться?
   - Дайте подумать... - Глория наморщила лоб и прикусила палец. Всем своим видом она напоминала ребенка - нежного и трогательного.
   Волна жалости и сострадания охватила меня. Я был знаком с Глорией всего какой-то час, но испытывал ощущение, что знаком с ней уже много лет.
   Я смотрел на ее волосы, расчесанные на прямой пробор, и волнами ниспадающие на плечи, четко очерченные губы, за которыми были видны ослепительно белые зубки, на ее длинные пальцы, с тщательно ухоженными ногтями цвета спелой вишни. Все у нее было высшего класса, начиная от платья, сшитого у превосходного портного и плотно облегающего прекрасную фигуру, до изысканных украшений и изящных туфелек на высоких каблуках. На ней были чулки черного цвета, и мне вдруг нестерпимо захотелось узнать, какого цвета у нее белье.
   - Да, вспомнила... Герман Грант время от времени уезжал на Самсет-бульвар. Не знаю, зачем он туда ездил, но однажды я слышала, как он назначал свидание девушке. Он сказал примерно следующее: "Встретимся в моей норе на Самсет-бульваре". Я всегда разрешала слугам пользоваться телефоном.
   - О'кей, - я поднялся. - Не помешает мне заглянуть туда. Надеюсь, вы помните номер дома?
   - Мне кажется, четыреста двадцать пять. Вы не ошибетесь, там только один такой дом бело-зеленого цвета.
   - Хорошо. Я скоро вернусь. Но очень прошу вас, никому не открывайте.
   - Почему вы так говорите? Думаете, кто-нибудь попытается меня убить?
   - Все может быть. Не хочу пугать вас, Глория, но вы же видите, что произошло с вашим мужем?
   - Нет, я не хочу оставаться одна. Можно, я пойду с вами?
   Я смотрел на нее и колебался. Она подняла глаза к потолку, в направлении той комнаты, где лежал труп Джорджа - черный, кошмарный. Мне показалось, что она вот-вот потеряет сознание.
   - Я не могу оставаться одна, - повторила она упрямо. - И потом, если действительно существует опасность, о которой вы говорите, то в вашем обществе мне будет гораздо спокойнее. Знаете, вы внушаете мне доверие...
   Теплое чувство охватило меня. Я захотел обнять ее, прижать к себе... Как бы это дать ей почувствовать, что она может рассчитывать на меня во всем...
   Дом на Самсет-бульваре, несмотря на веселенькую расцветку и замысловатую архитектуру, выглядел мрачновато. По крайней мере, таким он показался мне с первого взгляда, едва я вышел из машины. Глория осталась внутри, вопросительно глядя на меня.
   - Подождите меня здесь, - сказал я.
   - Нет, нет, Ник! Я только с вами. - Она быстро вышла из машины. - Я не боюсь показать, какая я трусиха... Но мне так не хочется умирать. Я хочу жить, хотя бы уже затем, чтобы узнать, кто же убил моего мужа. Я вам сказала сразу, не лицемеря, что не любила Джорджа, но это отнюдь не означает, что он был мне безразличен. Ведь, как-никак, мы жили вместе в моем доме... - Она нерешительно посмотрела на меня, потом продолжила: - Если убийце, несмотря ни на что, удалось добраться до Джорджа, то с равным успехом он может добраться и до меня! Как вы думаете?
   - Я уже думал об этом, но считаю, что убийцу интересовал только Джордж. Вы-то ему зачем?
   Она некоторое время молчала, затем медленно сказала:
   - Возможно, что это так и есть. Может, убийство связано с каким-то фактом из прошлой биографии Джорджа...
   - Прошлой? Все может быть... Вендетта? Но по какому поводу? У вас нет никаких соображений на этот счет?
   - В настоящий момент нет, но если я что-нибудь вспомню, обязательно скажу вам.
   - Будем надеяться, что вы что-либо вспомните. Идем.
   Дверь открыла высокая девушка в плотно облегающем платье из хлопка, судя по всему, метиска. Волосы, цвета воронова крыла, закрывали ей лоб. Она вопросительно уставилась на меня.
   - Мы ищем Германа, - сказал я.
   - Кто вы и чего это вдруг он вам понадобился?
   - Я бы хотел это сказать прямо ему, если вы не возражаете.
   - В настоящий момент его здесь нет. Приходите...
   Не дав ей договорить, я оттеснил ее от двери. Она открыла было рот, чтобы выразить протест, но, заметив взгляд, с которым я на нее смотрю, промолчала. Глория вошла следом за мной. Никаких следов пребывания Германа мы не обнаружили. Девица, открывшая дверь, следовала за нами по пятам и, наконец, не выдержав, заявила:
   - Имейте в виду, если вы не из полиции и если у вас нет ордера на обыск, то вы дорого заплатите за это вторжение!
   - Да кто ты такая, что корчишь из себя хозяйку?
   - Я - жена Германа, Лиза Гордон.
   - Ах, вот как. Я не знала, что у Германа есть жена, - с недоверием произнесла Глория.
   Лиза обернулась, с вызовом глядя на нее.
   - И все же я действительно его жена. А вот кто вы?
   - Я Глория Калливуд. Герман мой садовник.
   - Ну-ну, теперь понятно. Так тебе понадобился Грант, чтобы не спать в одиночестве?
   - На что вы намекаете? - ледяным тоном осведомилась Глория.
   - На то и намекаю, - хихикнула девица. - Герман говорил мне, что, помимо работы в саду, ты требовала, чтоб он пахал и на другой ниве. В твоей постели. Что, не так?
   На мгновение мне показалось, что Глория вот-вот набросится на Лизу и врежет ей как следует: сжав кулачки, она с ненавистью смотрела на метиску.
   - А не прекратить ли вам ссору? - решил вмешаться я, пока дело не зашло слишком далеко.
   - Кто вас просит совать нос не в свои дела. И кто вы такой вообще, что защищаете разных потаскушек?! - заверещала Лиза.
   Глория уже вознамерилась было въехать ей справа, как вдруг со стороны сада послышался леденящий душу крик. Я бросился туда с револьвером в руке. В саду, окружавшем дом, на земле в предсмертных конвульсиях билась высокая светловолосая девушка. Она была в голубом бикини. Я наклонился, чтобы помочь ей, но она уже была мертва, получив смертельную дозу кураре: ее тело чернело на глазах. Кто-то бежал ко мне. Я стремительно повернулся и увидел Глорию. В ее глазах стоял ужас. Я заорал:
   - Быстрее! Срочно звонить в полицию! Эту девушку убили, как хотели убить и меня! Нужно задержать маньяка!
   Схватив Глорию за руку, я побежал к дому. Влетев в квартиру, я обнаружил, что Лиза Гордон, жена Германа Гранта, бесследно исчезла.
   Лейтенант Мэрфи, сидя на столе и монотонно покачивая ногой, с недоверием смотрел на нас. Его большие руки лежали на коленях, поношенная шляпа была лихо сдвинута на затылок. В свои сорок лет Мэрфи выглядел очень представительно. У него был взгляд, характерный для бывалого копа: недобрый, подозрительный.
   - Странно, что Джордж Калливуд вызвал частного сыщика аж из самого Нью-Йорка. Ничего подходящего поближе не нашел?
   - Не стоит удивляться, лейтенант. Ведь мы воевали вместе и были друзьями. К кому еще можно обратиться в трудную минуту, как ни к другу. Вы не согласны?
   - Понимаю, - кивнул коп. - Так вы никогда раньше не встречали девушку, убитую в саду?
   - Нет. Я разговаривал с Лизой Гордон. Кстати, со мной была и миссис Калливуд. Мы услышали крик и побежали туда...
   Лейтенант примчался на место преступления через десять минут после нашего звонка. С ним был полицейский медик. Пятью минутами позже прибыла карета "скорой помощи".
   - Так вы ничего не можете рассказать о девушке? - не унимался лейтенант.
   - Я знаю о ней ровно столько, сколько и вы. Как мне кажется, она получила смертельную дозу кураре.
   - Но это очень странно. Женщина убита кураре. Мы что, живем в районе Амазонки среди мстительных индейцев-охотников за скальпами? Что-то мне не приходилось видеть в наших краях этих размалеваных ребят...
   - Но тем не менее именно так пытались убить и меня, - резонно заметил я. - Спасло лишь то, что женщина торопилась, да плотная одежда, которая была на мне. В противном случае я давно бы уже предстал перед Всевышним.
   - Женщина? - недоверие в глазах лейтенанта усилилось.
   - Именно. Это было что-то вроде приветствия: "Добро пожаловать в гостеприимный Лос-Анджелес!"
   - У вас в Нью-Йорке почаще случаются хорошенькие дела, - холодно и ревниво заметил Мэрфи.
   - Я приехал сюда не в качестве члена "Всемирной ассоциации породненных городов" с предложением о породнении от Нью-Йорка Лос-Анджелесу, а по срочной просьбе друга, попавшего в беду, - парировал я.
   - Да вы прямо ангел во плоти! Я что, не знаю, вы там в Нью-Йорке все проходимцы. Да ладно, еще не подоспело время разбираться с вами, - тон Мэрфи оставался враждебным. - Так что это за женщина, которая якобы пыталась вас убить?
   - Мои слова может подтвердить персонал госпиталя, куда я был доставлен после покушения. Моя кожа начала чернеть, точно также, как и у этой девушки. Все, начиная от врача и кончая медсестрами, искренне удивлялись, как это я вообще остался жить. Мне повезло, что на пути иглы оказался пиджак, жилет и рубашка.
   - Возможно, возможно, - нетерпеливо сказал Мэрфи. - Но лучше давайте о той женщине.
   - Да что там рассказывать... Очень красивые ноги, высокая. Да, едва не забыл. На ней был голубой костюм.
   - Но такое описание подходит к миллионам женщин!
   - Но я же уже сказал, что более точного описания дать не могу.
   - Вы по-прежнему уверены, что вас пыталась убить именно женщина?
   - На все сто! Я стоял и глазел по сторонам. Вдруг кто-то толкнул меня. Причем, в тот момент, когда я повернул голову в другую сторону. Толчок был настолько силен, что я тут же шмякнулся и растянулся на ступеньках. Чтобы посмотреть, кто это сделал, я тут же перевернулся, но смог заметить уже только спину.
   Лейтенант так и не переменил позы. Глория смотрела на него не отрываясь. Чувствовалось, что она очень взволнована.
   Даже принимая во внимание высокую должность Мэрфи и его еще более высокую самоуверенность, он не мог серьезно навредить мне, даже если бы и захотел. Ну, а что касается неприязненного отношения копов к частным детективам, так это не являлось для меня свеженькой новостью. Все выдавало неприязнь этого человека ко мне: манера задавать вопросы, взгляд. Наконец, когда все вопросы были исчерпаны, он заявил:
   - Вы свободны. И все же я попрошу вас оставить письменное описание всего происшедшего.
   Я дал ему адрес Глории, так как она сама настояла на этом, из чего можно было сделать вывод, что она настаивает на моем постое в ее доме, и на то, что я буду гарантом защиты ее жизни.
   - Что вы намереваетесь делать сейчас, Ник? - спросила Глория, едва мы вышли из полицейского участка.
   - Еще не решил. Мне бы очень хотелось поговорить с Лизой Гордон. Уж очень подозрительно это ее исчезновение. Вы в самом деле не знали, что она жена Германа Гранта?
   - Понятия не имела.
   Мы замолчали, наблюдая за интенсивным движением машин. Из моей головы не выходили оскорбления в адрес Глории. Особенно тот момент, когда Глория едва не набросилась на Лизу. Здесь что-то не так... Но что? Я не мог пока объяснить этого, но смутно догадывался, что в словах Лизы была если не вся правда, то, по крайней мере, добрая ее половина. Глория, видимо, поняла, какие проблемы меня мучают, потому что сказала слегка хрипловатым голосом:
   - Надеюсь, вы не поверили этой... женщине?
   - Забудьте... Мало ли что может наговорить разбушевавшаяся фурия. Я все же попытаюсь ее отыскать. Мне кажется, она многое знает.
   - А сейчас куда вы направитесь?
   - Есть один человек, который заждался меня. Пришло время нанести ему визит.
   Вернувшись на виллу, я отправился на поиски Мары. Я нашел ее в домике в саду. После нескольких моих вопросов она не выдержала и с ненавистью сказала:
   - О'кей, Сэм не хотел, чтобы вы искали его. Но раз вы настаиваете, я скажу, где его можно найти: на улице Всех Святых есть гараж, Сэм подрабатывает там.
   - Понятно. Но почему вы не сказали об этом, когда мы разговаривали в последний раз?
   - Сэм пригрозил, что, если я проболтаюсь, он вздует меня.
   - Муж убьет вас?
   - А это уже мои трудности.
   - Для чернокожих служанок вы не слишком болтливы.
   - Не все чернокожие такие, какими вы их хотите видеть. Да и времена расизма, между прочим, давно прошли, мистер Бакстер!
   - Никогда не ходил в расистах, - попытался я взять ее за подбородок, скорее даже наоборот... - В следующее мгновение я оказался на полу. Вот это да! Негритянка классно применила традиционный прием каратэ - "низко стелющийся лист"!
   Когда я поднялся, потирая затылок, Мара все еще стояла в боевой стойке, слегка оскалив зубы.
   - Это тебе урок на будущее, - прошипела она. - Если попробуешь еще хоть раз ко мне прикоснуться, все кости переломаю.
   Криво улыбаясь, я шутливо продемонстрировал, что сдаюсь.
   - Урок понял. - Но некоторую злобу на эту шуструю бестию я все же затаил.
   Резко развернувшись, Мара вышла, хлопнув дверью.
   Глава 4
   До улицы Всех Святых я добрался за несколько минут. Издали увидев большой гараж, о котором говорила Мара, я въехал на его территорию прямо в машине. Не успел я открыть дверцу, как навстречу мне вышел мужчина высокого роста с квадратными плечами и сплющенным носом. Его рожу украшал длинный шрам от глаза до подбородка. Если бы я не вел расследование, то расхохотался бы от души, увидев такую откровенно гангстерскую физиономию: типичный громила из фильмов времен "сухого закона".
   Внимательно глядя на меня бледно-голубыми глазами, он произнес:
   - Что угодно мистеру?
   Я присмотрелся к нему повнимательнее. Хотя на нем была и рабочая одежда, выглядел он все же достаточно элегантно для простого рабочего, если вообще можно говорить об элегантности в рабочей робе. Но что больше всего меня насторожило, так это то, что на робе не было ни единого масляного пятнышка, а из нагрудного кармана не торчал традиционный гаечный ключ.
   - Мне хотелось бы поговорить с Сэмом.
   - А кто это, Сэм?
   - Сэм Берроу, шофер миссис Калливуд. Он у вас подрабатывает.
   Он посмотрел на меня таким взглядом, что человек с более слабыми нервами просто грохнулся бы в глубокий обморок. Но я видывал и не таких! Подобный взгляд бывает у людей по нескольку раз оттянувших длительный срок, конечно, не за мелкое хулиганство или за назойливое приставание к прохожим в дневное время. Нет, типчиков, подобных ему, можно арестовать только с дюжиной копов, вооруженных машинганами, а не какими-нибудь изящными хлопушками 38-го калибра.
   Иного языка такие не понимают.
   - Сэм! - заорал верзила. - Вали сюда, к тебе пришел какой-то тип.
   - Слышь, обезьяна, я не тип, а такой же американец, как и ты.
   - Ну да? - искренне изумился громила. - А я и не заметил. И что же тебе нужно такое от Сэма?
   - Об этом я скажу лично ему, если ты, конечно, не против.
   - Плевать мне на тебя и на то, что ты тут будешь спрашивать. Я здесь хозяин, и мне с детства не нравится рожа копа. Усекаешь?
   Ответить я не успел. Из-за большого "крайслера" метнулась тень, и послышался топот ног бегущего человека. Не раздумывая ни секунды, я бросился за ним и быстро настиг негра в промасленной робе. Довольно невежливо я схватил его за руку и спросил:
   - Сэм Берроу, если я не ошибаюсь? Мне хотелось поговорить с вами на интересующую меня тему, но я не понимаю, почему вы сразу бросились наутек?
   Негр был крепким и довольно симпатичным парнем.
   - Для начала отпустите руку, а не то как бы Вам потом не пожалеть, что меня схватили.
   Я моментально вспомнил о жене Сэма и тут же отпустил его.
   - Хорошо, Сэм. Ответьте мне на пару вопросов.
   - Вы кто такой?
   - Я Ник Бакстер, частный детектив. Но прежде примите к сведению, что я друг Джорджа Калливуда. Бывший друг, так как сейчас Джорджа нет в живых. Это отнюдь не означает, что я как приятель поплачу и не стану искать убийц? Нет! Я приехал сюда с твердым намерением...
   Но негр, видимо, был не очень склонен выслушивать мои сантименты. Резко толкнув меня, он бросился к лестнице в глубине гаража. Но на сей раз я был готов к чему-то подобному, а потому удержался на ногах и сразу же возобновил гонку. Он перескакивал через три ступеньки, а я через четыре, так что расстояние между нами быстро сокращалось. Я уже было собрался прыгнуть на него, как вдруг открылась дверь лифта на площадке и появился человек со шрамом. За ним маячили фигуры еще двоих, державших в руках велосипедные цепи. У красавца со шрамом был зажат в руке небольшой ломик.
   - Благодарю за столь трогательную встречу, ребята, - я перевел дух и старался выиграть время.
   Троица надвигалась на меня в грозном молчании, не предвещавшем ничего хорошего. Я стоял, ожидая дальнейшего развития событий. Наконец, красавец со шрамом подошел на расстояние прямого удара. Я, не дожидаясь конкретных действий с его стороны, сделал обманное движение правой рукой, и когда он автоматически попытался блокировать удар, левой ногой изо всех сил врезал ему в промежность. Удар был настолько силен, что буквально поднял его в воздух. Падая назад, он подмял под себя парочку с велосипедными цепями.
   Не давая им возможности опомниться, я нанес одному из них удары по ребрам и горлу, и когда он красноречиво захрипел, сосредоточил свое внимание на последнем, успевшем к этому времени подняться на ноги. Из лифта выскочил еще один противник, размахивая гаечным ключом.
   Итак, двое на одного! Решив, что они достаточно опытные бойцы, и у них вполне подходящий перевес, парочка дружно бросилась на меня. И вот здесь они совершили роковую ошибку: я провел свой излюбленный контратакующий удар, именуемый в каратэ "хвост ласточки" - два синхронных удара по атакующим противникам в область сердца. После такого подарочка редко кто приходит в себя меньше чем через час. Если вообще остается в живых. Они разлетелись в разные стороны, как кегли от метко посланного шара. Но тут я заметил, что очнулся тип с велосипедной цепью, которому я заехал по горлу. Пришлось угостить наглеца отменным прямым в солнечное сплетение. Он упал на колени и его тут же стошнило. Затем бедолага со стоном завалился набок, выйдя из строя уже надолго.
   Я оглядел поле битвы. Не в отключке был только человек со шрамом, но и он пока не имел возможности подняться. Он лежал скорчившись, с ненавистью глядя на меня.
   Я вновь задал уже ставший традиционным вопрос:
   - Где Сэм?
   В ответ он лишь что-то промычал с горящими от злобы глазами.
   - Ну? - я подошел поближе. - Где же Сэм?
   Человек со шрамом, видимо, думал, что я с ним решил поиграть и все это не более, чем невинная шутка. Но в таких ситуациях мне не до хохмочек. Я молча подобрал валявшуюся неподалеку велосипедную цепь, обмотал вокруг его пуки, положив ее себе на колено. Он все еще непонимающе молчал. Тогда я резко дернул за цепь, и на лестничной клетке раздался отвратительный хруст ломающейся кости. Рука повисла под неестественным углом. Раздался душераздирающий крик. Чтобы он не трепал мне понапрасну нервы, я засадил его носком ботинка в морду. Голова дернулась, лицо покрылось испариной, став похожим на свежепобеленный потолок. Чувствовалось, что он вот-вот потеряет сознание.
   Неторопливо размотав цепь с его обезображенной руки, я начал молча наматывать ее на другую, пока еще здоровую.
   - Итак, где Сэм?
   Так как он продолжал молчать, я начал медленно натягивать орудие пытки. Тут он видимо понял, что я не из тех, кто миндальничает, и со стоном произнес:
   - Довольно.
   Я слегка ослабил натяжение цепи и посмотрел на него. В его глазах стоял животный ужас. Да, таких людей трудно запугать, они понимают только язык силы, да и то не всегда. Кроме того, я был уверен, что если бы не взял верх в схватке с этой сработавшейся бандой, меня бы уже просто-напросто не было в живых.
   - Я тебе скажу номер телефона и пароль, а когда придет мой человек, он отведет тебя к Сэму.
   - Смотри, без глупостей, - предупредил я его. - Иначе ты уже никогда не сможешь покрасоваться на людях со своим симпатичным шрамом.
   - Да, я вижу, ты крутой парень.
   Перед уходом я ему дружески посоветовал:
   - Вообще-то, ты можешь обратиться и в полицию. Но едва ли стоит это делать: там тебе с превеликой радостью сломают и вторую руку. Ты же знаешь, таких там особенно любят и жалуют.
   Он только бессильно выругался в ответ.
   Уходя, я не мог удержаться и в целях профилактики врезал на прощанье кулаком в квадратную челюсть. Он глухо стукнулся затылком о бетонный пол и закатил глаза. Глубокий нокаут.
   Не успел я докурить сигарету, как появился тип, вызванный мною паролем по телефону. Он с любопытством посмотрел на меня, не удержался и спросил:
   - Новичок? Что-то я тебя раньше не видел...
   - Твое счастье, - хмуро ответил я. - У меня совершенно нет времени на пустопорожние разговоры. Пошли. Ты знаешь, что именно мне нужно.
   Вскоре мы подошли к многоэтажному дому. Войдя в подъезд, вызвали лифт. Мой провожатый нажал кнопку десятого этажа. Мы вышли на просторную террасу.
   - Так где Сэм?