Чейз Джеймс Хэдли. Скорее мертвый, чем живой

   Узкие губы Бранта вздрогнули.
   — Но теперь, когда вы все узнали, вы ведь не оставите Робинсона безнаказанным?
   Джордж сразу почувствовал ловушку, которую сам себе приготовил. Если он не хочет уронить себя в глазах Бранта, то должен довести свою роль до конца.
   — Можете быть в этом уверены! — хмуро бросил он.
   — Вот и хорошо! — заявил Брант, и его глаза злорадно блеснули. — Тогда я могу не беспокоиться. Вы знаете, как действовать.
   — Я ему покажу, как меня обманывать! — тоскливо проговорил Джордж.
   — Я пойду с вами, — сказал Брант. — Хочу видеть, как вы будете расправляться с ним. Джордж покачал головой.
   — Предоставьте это мне, — тихо сказал он. — Возможно, на меня найдет приступ ярости, и я не хочу, чтобы при этом были свидетели.
   — И все-таки я пойду с вами, — настойчиво сказал Брант. — На меня можете не обращать внимания.
   Они посмотрели друг на друга, и Джордж понял, как уменьшается его сопротивление под испытующим взглядом Бранта.
   — О'кей, — сказал он. — Хотите идти — идите… Какое-то время оба молчали, потом Джордж сказал:
   — Предлагаю приняться за работу. Вы готовы? Брант кивнул и поднялся.
   — Вечер сегодня будет интересным, — заметил он и последовал за Джорджем к выходу.

Глава 3

   Пока они ехали в Уэмбли, Джордж Фразер говорил мало. Он думал о том, что ему сказал Брант. Если все действительно так, как говорил Брант, то Робинсон обманул его, по крайней мере, фунтов на двадцать. И тем не менее он не имел никакого представления, что он скажет вечером Робинсону. Если бы не Брант, у него, видимо, вообще не хватило бы духу заикнуться об этом деле. Но теперь из-за этого нарушителя его покоя он должен был показать свое лицо.
   Когда поезд подземки остановился в Уэмбли, Джордж с облегчением поднялся. Он был рад приняться за работу. Он еще ничего не знал: ни как ему держаться с Брантом, ни как вести себя вечером по отношению к Робинсону. Он отбросил неприятные мысли и зашагал вместе с другими пассажирами к выходу.
   — Сперва мы должны наведаться в школу на Радлет-роуд, — сказал он, когда они проходили Хай-роуд. — Должны узнать имена и адреса детей, которые посещают школу. Это не совсем просто, поскольку учителя не собираются нас поддерживать. Навстречу нам идут очень немногие, а большинство смотрит на агентов с недоверием. Мы должны убеждать учителей, чтобы они распространяли наши формуляры среди детей, чтобы мы могли узнать их адреса и имена, а потом уже наведываться к их родителям. Говорить об этом просто, но вы еще увидите, что это за театр.
   Брант молчал, с бесстрастным лицом шагая рядом с Джорджем. Казалось, он вообще его не слушал. Джорджа злило это равнодушие, и он был рад, когда они наконец добрались до школы. Теперь его мрачный компаньон поймет, что добиться чего-либо можно только в случае, если людей начинаешь поливать лестью. Перед воротами школы Джордж остановился и показал на вывеску.
   — Вот, полюбуйтесь, — сказал он, думая что и Бранта охватит такое же неприятное чувство, что и его. — «Агентам и торговцам вход запрещен». Мы можем на что-нибудь надеяться только в случае, если найдем общий язык с директором.
   Брант снова промолчал. Его взгляд скользнул по Джорджу насмешливо-презрительно.
   А тот открыл дверь и вошел в длинный коридор, в котором пахло хлоркой и мастикой. Шагая впереди Бранта, он поспешил к кабинету директора.
   Директор поднял голову и нахмурился.
   — Добрый день, мистер Пикторн, — поздоровался с ним Джордж сладким голосом, которым всегда пользовался, когда был на службе. — Чудесная сегодня погода, не правда ли? Слишком хорошая, чтобы сидеть в кабинете. Но все должны работать.
   Он стоял перед письменным столом, слегка согнувшись, дружелюбный и веселый, нацеленный только на то, чтобы не вызвать неудовольствия. Джорджу потребовалось много времени и сил, чтобы преодолеть свою робость по отношению к незнакомым людям, но теперь он считал, что знает, как вести себя, и надеялся, что произвел на Бранта соответствующее впечатление.
   Пикторн улыбнулся и кивнул.
   — Да, денек отменный…
   Потом его взгляд перекочевал на Бранта, и вся приветливость исчезла с его лица. Он поспешно отвел глаза.
   «Ну вот, так оно и есть, — с торжеством подумал Джордж. — Надменный тип! Совсем не подобает здесь показывать свою заносчивость».
   — Я как раз проходил мимо, мистер Пикторн, — поспешно продолжал он. — И хотел бы взять формуляры, которые оставил вам вчера.
   — К сожалению, они еще не заполнены, — ответил директор, с излишней заботливостью раскладывая карандаши и шариковую ручку на своем столе.
   Джордж почувствовал, что его уверенность словно водой смыло.
   — Не беда, — сказал он с какой-то застывшей улыбкой. — Я знаю, что вы человек очень занятой. Тогда я загляну к вам завтра.
   Мистер Пикторн все еще играл своими карандашами.
   — Боюсь, что это не имеет смысла. Книги, конечно, хорошие, но вы ведь, наверное, знаете, что школьный совет против того, чтобы школу посещали агенты. А я не могу идти против совета. — Он выдвинул ящик стола и вынул оттуда кипу формуляров. — Очень сожалею, — сказал он, пододвигая формуляры Джорджу. — А теперь прошу меня извинить.
   — Вот не повезло, — сказал Джордж, когда они снова очутились на улице. — А мне он чуть ли не божился, что отдаст формуляры для заполнения. Вот мы и остались с носом. Нельзя же ходить по квартирам, из одной в другую, даже не зная, есть ли там дети.
   — Так что мы будем делать дальше? — равнодушно спросил Брант.
   Джорджу с трудом удалось подавить гнев. Он вынул список школ и бегло просмотрел.
   — Направимся в школу на Шерман-роуд, — сказал он наконец.
   — О'кей, — согласился Брант. — Будем надеяться, что там нас примут иначе.
   Джордж пристально посмотрел на него.
   — Вам легко критиковать, — со злостью сказал он. — Но если вы считаете, что можете проделать все это лучше меня, валяйте!
   — Попытаюсь, — уверил Брант. — Если вы, разумеется, вновь все не испортите.
   Джордж не верил своим ушам и от удивления не смог вымолвить и слова. Они молча зашагали по улице.
   «Какой нахал! — думал Джордж. — И он должен обучать этого самонадеянного сопляка?! Посмотрим, кто будет слушать этого выскочку с желтыми волосами и жутким шрамом, одетого в поношенную одежду!» — Джордж немного успокоился. Школа на Шерман-роуд пользовалась хорошей репутацией. Будем надеяться, что его там ожидают правильно заполненные бланки заказов.
   В школьном вестибюле висела та же вывеска, запрещающая вход агентам и торговцам. Рядом было прикреплено другое объявление, подписанное директором школы:

   «Вы умеете читать? Тогда прочтите внимательно еще раз! Агентам и торговцам категорически запрещается находиться в школе во время занятий без специального на то разрешения муниципальных властей.

 Директор Ч. Экклес».

   Джордж прочитал объявление, и ему стало неуютно.
   — Это не предвещает удачу, — проворчал он, украдкой оглядывая коридор, ведущий к классам. Брант равнодушно пожал плечами.
   — Вы всегда сможете сказать, что не умеете читать, — заметил он саркастически. — Возможно, вам поверят.
   Джордж покраснел и молча направился к кабинету директора. Жаль, что с ними не было Робинсона. Уж он-то знает, что делать в подобных случаях.
   Джордж постучал в дверь и подождал.
   — Войдите! — рыкнули за дверью. Директор школы Экклес, высокий, массивный человек, встретил их недружелюбно.
   — Что вам нужно? Кто вы? — пролаял он командирским тоном.
   Джордж нервно улыбнулся:
   — Добрый день, мистер Экклес. — Его наигранная веселость вот-вот должна была покинуть его. — Простите, что отрываем вас от дел, но я думаю, вам будет интересно узнать, что в свет вышло новое издание «Детской энциклопедии».
   — Что?! — возмущенно всплеснул руками директор. — Вы не имеете права соваться сюда с такими пустяками! Вы что, не видели объявления на двери? Благодарю за визит. Всего хорошего!
   Если бы Джордж был один, он бы втянул голову в плечи и незаметно выскользнул из кабинета. Но присутствие Бранта исключало отступление.
   — Если вы позволите, мистер Экклес, — забормотал он с красным от волнения лицом, — я обращу ваше внимание на то, что новое издание значительно дополнено и расширено. Оно содержит большое количество иллюстраций и может пригодиться каждому школьнику. Эта энциклопедия значительно облегчит труд учителя, так как отвечает на многие вопросы, в том числе и на те, на которые педагогу порой бывает трудно ответить.
   Директор отодвинул свой стул, медленно и угрожающе.
   — Я многое ожидал от вас, но это переходит все границы. Как называется ваша фирма?
   Джордж в страхе посмотрел на директора. Тот, видимо, собирался жаловаться. Его уволят, и, возможно, последует даже полицейское расследование.
   — Ну, так как? — продолжал директор. — Как называется ваша фирма? Я доведу дело до конца. Таким грубостям пора положить конец.
   Откуда-то со второго плана вперед неожиданно выступил Брант. Он подошел к директору и посмотрел на него своими холодными, невыразительными глазами.
   — Никакого повода для жалобы нет, мистер Экклес, — начал он бархатным голосом. — Во всех других школах района нас принимали вежливо, и мне кажется, что мы имеем право требовать вежливости и от вас.
   Экклес, сверкнув глазами, посмотрел на Бранта, а потом внезапно отступил на шаг.
   — Мы только выполняем свою работу, — продолжал Брант, не спуская своих глаз с директора, — так же, как и вы выполняете свою. Издательство, на которое мы работаем, уже два столетия поддерживает связи с учителями и со школами. И я полагаю, что уже по этой причине мы можем надеяться, что нас выслушают. Наше издательство пользуется огромной популярностью в самых широких кругах и за свои заслуги в области воспитания и образования было дважды отмечено Лондонским городским советом. «Детская энциклопедия» нашего издательства известна во всем мире.
   Мистер Экклес опустился на стул, будто все силы сразу оставили его.
   — Если вы сами не хотите за деньги приобрести эти книги, — продолжал Брант, — то издательству будет приятно вручить их просто так.
   — Просто так? — повторил Экклес, широко раскрыв глаза. — Вы имеете в виду — подарить?
   — Конечно! — подтвердил Брант. — Нам было бы очень приятно, если бы эти книги имел каждый учитель. Но так как по понятным причинам мы не можем дарить такое количество экземпляров, то руководство издательства решило дарить роскошные экземпляры директорам тех школ, которые особенно отличились по подписке.
   Мистер Экклес был весьма удивлен, а у Джорджа прямо язык отнялся.
   — Кто бы мог подумать! — воскликнул директор со внезапной улыбкой. — Почему же вы этого не сказали сразу? Присаживайтесь, пожалуйста. И извините за то, что я был с вами груб. Меня ведь дергают каждый день. Так что можно понять, что человек иногда срывается.
   Брант пододвинул себе стул и уселся. О Джордже, который остался стоять у двери, забыли.
   — Я вас понимаю, мистер Экклес, — уверял его Брант. — И если не ошибаюсь, вы прикладываете много труда, чтобы ваши ученики писали красивым почерком. Мистер Пикторн из школы на Радлет-роуд также уверял нас, что у его учеников четкий почерк. Наше издательство объявило конкурс почерков, и я уверен, что ваша школа также захочет участвовать в нем. Каждый ученик должен дать образец своего почерка, и они будут сравниваться специалистами нашего издательства. Ученик с лучшим почерком получит в качестве приза красивую грамоту и денежное вознаграждение в десять шиллингов. Мистер Пикторн согласился на участие в этом конкурсе, и мы будем очень рады, если и ваша школа будет также в нем участвовать.
   — Пикторн? — презрительно фыркнул директор. — Этот старый хвастун? Разве у него методика? Если мы будем соревноваться с его школой, то у него вообще не будет никаких шансов. Я с удовольствием приму участие в этом конкурсе, но так сразу это нельзя сделать. Такие вещи нужно тщательно подготовить, организовать.
   — В школе Пикторна все было организовано за десять минут, — спокойно сказал Брант. — Просто попросите своих учеников написать свою фамилию и адрес на отдельном листе бумаги. Это будет достаточно для того, чтобы вынести суждение о почерке. Все это делается просто, и мы больше не будем вам надоедать, поскольку уверены, что премию получит ученик именно вашей школы.
   — Чудесно, — заметил директор. — В таком случае приходите завтра, и вы получите образцы почерков.
   — Мы постоянно на ногах, мистер Экклес. Может, нам лучше подождать? Ведь это минутное дело. — Он помолчал и посмотрел на директора скучающим взглядом. — Кстати, энциклопедию вы получите независимо от того, выиграет ваша школа или нет.
   Директор поднялся.
   — Ну хорошо, — сказал он с улыбкой, — подождите здесь. Я все сейчас сделаю.
   Как только он ушел, Джордж дал волю своим чувствам.
   — Это же все чепуха! — воскликнул он. — Фирма никому не дарит книги!
   Брант презрительно посмотрел на него:
   — Но ведь директор этого не знает…
   — Если он уличит нас в обмане, то натравит на нас полицию! — сказал Джордж в ярости. — И что это за театр с конкурсом почерков?
   Брант смотрел в окно.
   — Неужели вы этого не поняли? — сказал он тоном взрослого, который отвечает на надоедливые вопросы ребенка. — Ведь таким образом мы получаем адреса всех учеников школы. Речь-то идет об этом. Вы все напортили, вот я и пытаюсь выправить положение.
   — Десять шиллингов будете платить из собственного кармана? — продолжал Джордж с красным от гнева лицом. — Я лично не выбрасываю на ветер денег, заработанных с таким трудом.
   В холодных глазах молодого человека засветился огонь.
   — А кто вам сказал, что мы должны будем платить деньги? Я лично этого не говорил.
   — Вот как! — Джордж пришел в ужас от такой наглости. — Сначала наговорите с три короба, а потом отказываетесь от своих слов. Это же обман!
   — А! Попридержите лучше свой язык! — выдавил Брант со злостью. — Каждый поступает так, как считает нужным. Фирме наплевать, голодаем мы или нет. Она не платит нам жалованья. Она заинтересована только в том, как бы побольше сбыть своего товара. Робинсон обманывает нас, а мы обманываем своих клиентов. — Он нагнулся вперед, и на лице его появились красные пятна. — Если вас это не устраивает, можете убираться. А я буду поступать так, как считаю нужным!

Глава 4

   — Если вечером будет дождь, — сказал Джордж Бранту, поглядывая на темные облака, собирающиеся на небе, — то, вероятно, поход к Робинсону не состоится. Люди не любят, когда к ним приходят мокрые посетители. Они не приглашают войти, а вести такие переговоры на пороге не имеет смысла.
   Вечером действительно пошел дождь. Из своего окна Джордж глядел на опустевшую улицу, на камни мостовой, блестевшие от влаги, и на воду, бегущую по водостокам. На камине лежал список с адресами, который он уже привел в порядок. Работа с Брантом в послеобеденные часы окупила себя. Джордж был доволен, что шел дождь. Приятно иметь свободный вечер. Он решил провести какое-то время в «Кинге Арме». Он любил теплую атмосферу бара, ему нравилось следить за приходящими и уходящими, подслушивать какие-то обрывки разговоров и следить за Глэдис, которая деловито сновала от одного клиента к другому.
   Какое-то время Джордж смотрел в окно, а потом это ему надоело. Он поднялся и подошел к комоду. Выдвинув верхний ящик, он стал рыться в белье, пока его рука не наткнулась на коробку. Он взял ее с собой и снова уселся у окна. Когда он хотел открыть коробку, то услышал какой-то шорох. Джордж испуганно вскочил и поспешно спрятал коробку под подушкой кресла. Прислушался, склонив голову набок и прикрыв глаза. Дверь снова скрипнула. Он почти неслышно подобрался к ней и распахнул. В комнату гордо вошел Лео, оглядываясь вокруг, и прыгнул на кровать.
   — Привет, старый бродяга, — приветствовал его Джордж и закрыл дверь. — Ну и нагнал ты на меня страху!
   Теперь, когда он уже не был один, комната показалась ему более уютной. Капли дождя, стекавшие по стеклам окна, больше не удручали. Джордж был рад, что Лео пришел из подвала, чтобы нанести ему визит. С благодарностью он нагнулся к коту и потерся щекой о его мягкую шерсть.
   Потом он вернулся к креслу и, вытащив коробку, снова сел. Какое-то время он прислушивался, чтобы убедиться, что ему никто не помешает. Джордж открыл коробку и вытащил из нее тяжелый пистолет. Рука его коснулась рукоятки, и на лице появилось просветленное выражение. Он положил коробку на пол и принялся разглядывать пистолет со всех сторон, словно никогда его раньше не видел.
   Пистолет вместе с патронами привез с войны опекун Джорджа, как память о битве на Сомме. Уже давно Джордж, словно ребенок, мечтал иметь пистолет. Дважды получал он от опекуна трепку за то, что, будучи еще ребенком, играл с пистолетом. Но вместе с ростом фантазии росло и его желание обладать оружием, не уменьшилось это желание и с возрастом. Когда он узнал, что его опекун погиб в результате несчастного случая на транспорте, он не испытал ни страха, ни печали. Известие это он принял молча и думал только о том, что пистолет теперь будет принадлежать ему. В течение тринадцати лет оружие было самым большим сокровищем Джорджа. Почти каждый день он находил время вынимать его из коробки, чистить, полировать черный металл, вынимать и снова вставлять обойму. Когда он держал пистолет в руке, то чувствовал себя неимоверно сильным. С глубоким удовлетворением он представлял себе, как реагировали бы на оружие люди, которые плохо обращались с ним, Джоржем. Он видел перед собой испуганное лицо мистера Экклеса, видел его расширенные от ужаса глаза при виде оружия в руках Джорджа. Его пальцы дотронулись до курка, и он недовольно поморщился. Потом он вздохнул и опустил оружие. Вытащив обойму, он машинально повертел ее в руке.
   Мысли его вернулись к Бранту. Сидней Брант был никем иным, как мелким и эгоистичным мошенником. Достаточно было ему добиться своего, и он был доволен. И все же Джордж должен был признаться самому себе, что Брант был выше его. Он обладал большей властью над людьми, чем Джордж, и умел навязывать свою волю людям. Но с пистолетом в руке Джордж мог выступить против кого угодно. В том числе и против Бранта.
   Он достал из коробки масляную тряпку и осторожно протер ею оружие. Потом вытащил коробку с патронами и открыл крышку. Они лежали в пять рядов, тесно прижавшись друг к другу. Джордж никогда не заряжал пистолета. Он всегда следил за тем, чтобы патроны и пистолет находились отдельно друг от друга. И у него никогда не возникало желания выстрелить, а одна Мысль о том, чтобы зарядить пистолет, уже пугала его. Несмотря на свои кровожадные авантюры, которые возникали в его воображении, он бы пришел в ужас, если бы кто-нибудь оказался раненным по его небрежности.
   Время шло. На улице по-прежнему лил дождь. Джордж положил пистолет обратно в коробку и сунул ее в тайник между рубашками и нижним бельем. Потом подошел к шкафу, вынул оттуда бутылку молока и начатую банку сардин.
   — Иди ко мне, Лео, — позвал он кота, держа банку так, чтобы тот мог ее видеть.
   Кот сразу же соскочил с кровати и начал ласкаться об его ноги. Джордж положил сардины на клочок бумаги и налил молока в мыльницу.
   — Вот так-то, бродяга, — нежно сказал он. — Теперь и я пойду ужинать.
   В баре было почти пусто. Было еще рано, без четверти семь, и только три постоянных посетителя пришли сюда, несмотря на непогоду. Джордж повесил шляпу и плащ и прошел в свой привычный уголок.
   — Добрый вечер! — приветствовала его Глэдис с улыбкой.
   — Добрый вечер, — ответил Джордж и сел на один из табуретов. — Ужасная погода, не правда ли?
   — Ужасная, — подтвердила Глэдис. — Будете ужинать? У нас есть свиная отбивная, если не возражаете.
   Джордж не возражал. Когда Глэдис принесла ему ужин и кружку пива, он углубился в газету.
   Бар постепенно наполнялся. Стало уютнее и более шумно. Закончив ужин, он сунул в рот сигарету и сделал знак Глэдис, чтобы она принесла еще пива. Потом он принялся разгадывать кроссворд. Тепло, гул голосов, стуканье бильярдных шаров в соседней комнате действовали на него успокаивающе. В половине десятого он заказал себе еще одну кружку пива, последнюю. «На дорожку», — сказал он сам себе. Его уже клонило в сон, и он с мечтательностью подумал о своей постели. Завтра казалось ему еще очень далеким, и он подумал, что жизнь, в конце концов, не так уж и плоха.
   Чья-то рука дотронулась до его плеча. Джордж вздрогнул, повернулся и уставился на Сиднея Бранта, сперва удивленно, а потом смущенно и растерянно. Он почувствовал, как кровь прилила к его лицу, и чуть было не опрокинул свою кружку с пивом. Брант был без пальто. Его поношенная куртка и брюки были совершенно мокрыми.
   — Хэлло! — хмуро сказал Джордж. — Вы меня напугали. Что вы здесь делаете?
   Брант прислонился к стойке.
   — Я искал вас, — ответил он. — Вот я и подумал, что, видимо, найду вас здесь.
   — Вам повезло, что вы меня застали, — сказал Джордж. — Я как раз собирался уходить.
   Брант презрительно посмотрел на него, потом сделал нетерпеливый знак Глэдис.
   — Лимонаду! — крикнул он, а потом снова повернулся к Джорджу. — Что вы, собственно, делали, когда работали на Фрэнка Келли?
   Инстинкт предостерег Джорджа. Он был начеку и не хотел ничего говорить Бранту. Он любил фантазировать при Элле, но Брант совсем другое дело.
   — Это уж мое дело, — сказал он и отвел глаза. — О таких вещах я не говорю.
   — Но мне-то можете и сказать, — проговорил Брант. — Я сам нахожусь в этом деле.
   Джордж на какое-то мгновение лишился дара речи. Он уставился в холодные серо-голубые глаза Бранта, и то, что он там увидел, испугало его.
   — В каком деле? — спросил он. Брант улыбнулся.
   — Я тоже умею держать язык за зубами, — ответил он. — Вы думаете, я бы стал продавать эти дурацкие книги, если бы не должен был это делать?
   Джордж не понял, на что намекает Брант, и промолчал.
   — Как только над этим делом прорастет трава, я это брошу ко всем чертям, — продолжал Брант и дотронулся до своего красного шрама. Взгляд его стал хмурым, а губы, еще тоньше.
   «Это нечестный человек, — подумал Джордж. — Возможно, преступник». И как ни странно, но при этой мысли он почувствовал зависть. Он знал, что это нехорошо, но он постоянно хотел вести опасную жизнь.
   Чтобы хоть что-то сказать, он выдавил из себя:
   — Этот ужасный шрам! Вы приобрели его ведь совсем недавно, не так ли?
   Черты лица Бранта резко преобразились. Лицо, казалось, даже потемнело, сузилось и превратилось в маску страшной ненависти. Он нагнулся вперед и сплюнул на пол.
   — Пошли! — пригласил он Джорджа. — Сейчас мы пойдем к Робинсону.
   — Только не сегодня, — поспешно ответил Джордж. — Идет дождь. И уже слишком поздно. Сходим завтра.
   Брант, видимо, приложил усилие, чтобы сдержаться. Его лицо снова стало холодным и равнодушным.
   — Вы, наверное, записывали для памяти, сколько заказов получили для фирмы?
   — Конечно, — ответил Джордж, удивляясь внезапному изменению темы разговора.
   — У вас эти записи с собой?
   Джордж вынул старую записную книжку. Брант взял ее и полистал страницы, которые были исписаны мелким, аккуратным почерком Джорджа.
   — Это все? — спросил он, подняв глаза. Джордж непонимающе кивнул.
   — Робинсон должен вам тридцать фунтов. Вам это ясно?
   — Так много? — Джордж с сомнением посмотрел на него. — Ну, ничего не поделаешь. Я наверняка не получу от него этих денег. У него их никогда не бывает.
   — Это мы еще посмотрим, — сказал Брант и сунул записную книжку в карман. Он выпил свой лимонад, бросил шиллинг на стойку и повернулся к Джорджу. — Пойдемте! — нетерпеливо сказал он.
   — Это не имеет смысла, — слабо запротестовал Джордж. Не успел он это сказать, как хозяин хлопнул в ладоши и прокричал:
   — Время, господа! Заведение закрывается! Джордж вышел вслед за Брантом.
   — Я иду домой, — сказал он. — К Робинсону мы пойдем завтра.
   — Бросьте! — оборвал его Брант. — Мы пойдем к нему прямо сейчас.
   — Я даже не знаю, где он живет, — заметил Джордж. — И потом, будьте разумны. Дождь льет как из ведра. Мы оба промокнем до нитки.
   Брант чертыхнулся и продолжал идти. Джордж семенил за ним. Он понимал, что у него нет выбора. Судя по всему, Брант знал дорогу. Он свернул в боковую улицу и через несколько минут остановился.
   — Вот мы и пришли, — сказал он и показал на один из маленьких, одноэтажных домов. — Здесь у него комната.
   Брант поднялся на несколько ступенек к двери и нажал на кнопку звонка. Джордж стоял рядом с ним, полный тревожного чувства. Через некоторое время за дверью раздались шаркающие шаги, и вскоре после этого они увидели на пороге полную пожилую женщину, которая с любопытством уставилась на них.
   — Что вы хотите? — спросила она. — И зачем так трезвонить? Или вы думаете, что я глухая? Брант сделал шаг вперед.
   — Мы — друзья Робинсона, — сказал он невозмутимо и прошел дальше, так что женщина поневоле отступила в темный коридор. — Он нас ждет.
   — Минутку, — тут сказала она и преградила Бранту дорогу. — Я не приглашала вас войти. Приходите лучше завтра.