Чейз Джеймс Хэдли. Вечер вне дома

   Время шло. Уверенный, что не оставил следов, Холанд решил поторопиться. Нужно только смыть кровь с рук и внимательно осмотреть одежду.
   Пройдя в ванную, он носовым платком повернул кран, тщательно вымыл руки, вытер их полотенцем и взглянул в большое зеркало. Сердце его болезненно сжалось: на внутренней стороне левого обшлага краснело маленькое пятнышко. Опустив глаза, он заметил еще одно пятно на манжете брюк. А что, если бы кто-то увидел это раньше его? Он включил воду посильней и стал тереть испачканные места губкой. Материя изменила свой цвет, стала грязной, но пятна все же исчезли. Понимая, что больше сделать уже ничего нельзя, Холанд положил губку, вымыл порозовевшую раковину и погасил свет. Нужно было уходить. Он бросил прощальный взгляд на дверь спальни.
   Гроза прекратилась. Гром гремел где-то вдалеке, но дождь еще стучал в окна. Холанд подумал, что сделал все от него зависящее. Эта история не должна была иметь для него никаких последствий.
   На часах было без двадцати три. Если ему повезет, он никого не встретит на лестнице. Холанд подошел к двери, погасил свет и взялся за ручку.
   А что если он кого-нибудь встретит?..
   Сделав над собой усилие, Холанд начал поворачивать ручку и вдруг замер: по ту сторону двери кто-то дышал. Прошло несколько тягостных секунд, и неизвестный сначала осторожно, а потом все более ожесточенно начал царапать дверь.
   Холанд задержал дыхание, но сердце его бешенно колотилось. Раздалось легкое повизгивание, и Холанд, мгновенно успокоился, вспомнив о болонке Рафаила Свитинга. Но успокаиваться было рано: Свитинг видел, что Фей вернулась не одна, он разглядывал Холанда так, что, конечно же, запомнил мельчайшие детали. Когда полиция обнаружит труп, сосед Фей сразу же расскажет о Холанде.
   Кен закрыл глаза. Какой ужас!
   — Не распускаться! — приказывал он себе. — На свете живут сотни людей, похожие на меня. И даже если у полиции будут мои приметы, это ей мало поможет.
   Держась за ручку двери, Холанд слышал, что собачонка настойчиво рвется в квартиру. Потом на лестнице послышались шаги.
   — Лео! Иди сюда! — позвал хозяин, но болонка не слушалась.
   Холанд ждал, сердце его колотилось так громко, что он боялся, как бы его не услышал Свитинг.
   — Иди сюда, или я поднимусь за тобой, — звал тот. — Ты очень непослушный пес.
   Кен отступил от двери и затаил дыхание.
   — Иди же, что ты там вынюхиваешь? Наступило долгое, мучительное молчание, и наконец у двери послышались легкие шаги. Снова стало тихо, и Кену показалось, будто Свитинг стоит, прижав к двери ухо. Собака перестала царапаться, Кен различал теперь лишь биение собственного сердца да шум дождя, колотившего по стеклам. И тут случилось нечто, заставившее Кена похолодеть: ручка стала поворачиваться, и дверь слегка подалась. Кен, придя в себя, придержал ее ногой, а потом навалился всем телом, тщетно пытаясь обнаружить задвижку. Попыток открыть дверь с той стороны больше не было.
   — Идем, Лео, — сказал Свитинг, повысив голос. — Мы должны вести себя тихо, иначе мисс Карсон проснется и заругает нас.
   Холанд прислонился к двери, чувствуя, что пот заливает ему глаза. Удаляющиеся шаги позволили ему наконец перевести дыхание, но только Кен расслабился, как за спиной раздался телефонный звонок.

* * *

   Гроза прошла и, кроме телефонного звонка, резкого и настойчивого, ничто не нарушало тишину.
   — Боже мой, таким звонком можно разбудить весь дом! Кто может трезвонить в такое время?
   Холанд ждал, дрожа всем телом, а телефон все звонил.
   — Должен же он замолчать? Не будет же это продолжаться без конца…
   Но телефон звонил до тех пор, пока у Кена не сдали нервы. Он зажег свет и снял трубку — Фей? Это Сэм.
   Холанд узнал голос негра из “Голубой розы”.
   — Послушай, девочка, — продолжал тот. — В городе видели Джонни, он ищет тебя. Говорят, он справлялся о тебе в Парадиз-клубе…
   Погруженный в свои мысли, Кен изо всех сил прижимал трубку к уху. Кто такой этот Джонни? Может быть, он и убил Фей?
   — Фей, — нетерпеливо позвал Сэм Дарси, — Ты меня слышишь?
   Трясущейся рукой Кен положил трубку. Этот Дарси, без сомнения, будет звонить сейчас снова. Нужно что-то сделать с телефоном. Он схватил со стола какую-то газету, оторвал кусок и, скрутив маленький плотный шарик, засунул в мембрану. Едва он сделал это, телефон зазвонил опять.
   Холанд в последний раз оглядел гостиную, погасил свет и, приоткрыв дверь, выглянул на лестничную площадку. Она была пуста.
   — Нужно бы протереть ручку двери, — подумал Холанд и закрыл дверь. Остановившись на площадке, он прислушался. В доме было тихо. Тогда Холанд на цыпочках подошел к перилам и взглянул вниз. Там тоже было пусто, но дверь в квартиру Рафаила Свитинга приоткрылась. Наверное, “кремовый пирог” сидел в темноте свой квартиры и наблюдал от нечего делать за лестницей. Кен колебался: подождать, пока закроется дверь, или спускаться прямо сейчас? За спиной слышалось легкое дребезжание телефона. Он предпочел бы подождать, но риск был слишком велик: Сэм Дарси может прийти сюда, чтобы узнать, почему Фей не отвечает. Нужно было как можно скорей уходить отсюда. Если пройти быстро и тихо, Свитинг ничего не заметит.
   Холанд начал спускаться, стараясь держаться подальше от перил, которые вполне могли заскрипеть, если на них опереться. Он спускался почти бесшумно и, задержавшись на нижней площадке, посмотрел на дверь. Если Свитинг сидит в темноте своей квартиры и наблюдает за лестницей, он, конечно же, заметит Холанда, но если он задремал, Кен проскользнет незамеченным.
   Собрав все мужество Холанд уже собирался пройти мимо двери, как вдруг из квартиры вышла болонка и уставилась на него испытующим, почти человеческим взглядом. Никогда в жизни Кен не испытывал такого страха. Даже там в квартире, он чувствовал себя более уверенно: во взгляде собаки было что-то мистическое, потустороннее. Целую вечность человек и собака смотрели друг другу в глаза. Потом дверь широко распахнулась, и на площадку шагнул Свитинг.
   — Иди, Лео, — ласково сказал он. — Сейчас все маленькие собачки должны спать. — Он внимательно посмотрел на Холанда и улыбнулся. — Вы даже не представляете, мистер, как трудно бывает уложить моего маленького друга.
   Холанд не отвечал, в горле у него пересохло. Свитинг подобрал Лео, сверля Кена черными глазами.
   — Не думаю, что дождь перестал, — продолжал он, поглаживая болонку. — Такая ужасная гроза! — Потоп, взглянув на дешевые часы, которые поблескивали на его запястье, добавил:
   — Надо же, я и не думал, что уже так поздно. Два часа ночи.
   Холанд сделал над собой громадное усилие и пересек площадку. Свитинг пошел следом.
   — Простите, я слишком много болтаю… Это участь холостяка. Без Лео я был бы совсем один.
   Кен продолжал путь, борясь с желанием броситься вниз, перескакивая через несколько ступенек.
   — Зайдите ко мне выпить вина, — попросил Свитинг, удерживая Кена за обшлаг рукава. — Вы доставите мне большое удовольствие. У меня так редко бывают гости…
   — Нет, спасибо, — пробормотал Кен, освобождая рукав.
   — У вас пятна на костюме! — закричал Свитинг, перегибаясь через перила. — Видите? Коричневое пятно! У меня есть прекрасный пятновыводитель!
   Холанд рысью продолжал свой путь и, добравшись до второго этажа, не удержался и стал прыгать через несколько ступенек сразу.
   Со скоростью ветра пробежал он через плохо освещенный вестибюль и у самой двери толкнул девицу, которая как раз входила с улицы. Неожиданное столкновение заставило Кена отпрянуть назад.
   — Ты за это заплатишь, дорогой! — крикнула девица, поправляя шляпу. Она протянула руку к выключателю и в вестибюле сразу вспыхнула несколько ярких лампочек.
   Перед Холандом стояла полная блондинка, в плотно облегающем платье.
   — Салют! — сказала она с профессиональной улыбкой. — Ты очень спешишь?
   — Простите, — упавшим голосом проговорил Кен. — Я вас не заметил.
   Он сделал шаг вперед, но блондинка загородила ему дорогу.
   — Не заметил? А теперь? — она уперла руки в бока и пошевелила бедрами. — Не хочешь ли позабавиться? Только не вкручивай мне, что такой большой мальчик любит спать один.
   — Дайте мне пройти! — отчаянно проговорил Кен, пытаясь оттолкнуть ее.
   — Нет, вы только подумайте! — закричала девица. — Да ведь ты меня чуть не убил, грубиян несчастный!
   Но Кен, не слушая, уже скрылся за дверью, и девица, глядя, как уплывает заработок, выругалась ему вслед.

* * *

   Холанд шел по мокрому тротуару. На улице было свежо, черные тучи, еще недавно обложившие небо, почти исчезли, и луна лишь изредка пряталась в редких облаках, несущихся под порывами ветра.
   В мозгу Холанда метались мысли одна другой страшней.
   — Эти двое меня запомнили. Они расскажут полиции, и завтра во всех газетах появятся мои приметы. Но кто может связать мое имя с именем Фей Карсон? У меня не было никаких причин убивать ее. Полиция, прежде всего, должна искать мотив преступления. Без причины не может быть и следствия. Убийство проститутки, конечно, дело обычное. Но при чем здесь добропорядочный горожанин? А вдруг Свитинг или эта шлюха с нижнего этажа придут ко мне в банк? — от этой мысли Холанд побледнел. — Узнают они меня без шляпы? Я должен быть очень осторожен. Если увижу их, нужно сразу встать и выйти куда-нибудь. Все время нужно быть начеку.
   Он с ужасом представил себе дальнейшую жизнь, полную страха перед неожиданной встречей с, этими двумя. Неделями, месяцами теперь он должен быть предельно сосредоточен, находясь на работе, на улице, в магазине… Любой тип с болонкой заставит его теперь вздрагивать, а от каждой полной блондинки ему захочется убежать. Покоя больше не будет! Выход один: бросить банк и поискать другое место, где-нибудь в провинции.
   Но что сказать Энн? Он никогда ничего не скрывал от жены. И потом, она так хорошо знала Кена, что утаить что-то не было возможно, Энн сразу замечала, когда он бывал не в своей тарелке. Каким же он был идиотом, не отправившись домой прямо из “Голубой розы”! Ну, почему он не сделал этого? Впереди на улице появились какие-то фигуры, и Холанд бросился в тень. Он почувствовал, что близок к обмороку, когда рядом блеснула каска и пуговицы полицейского агента. Усилием воли Кен заставил себя идти нормальным шагом. Агент посмотрел на позднего прохожего, и он едва не пустился наутек. Пройдя метров тридцать, Кен решил оглянуться, и увидев, что полицейский, помахивая дубинкой, продолжает свой путь, облегченно вздохнул.
   Эта встреча дала понять Холанду, что ждет его в дальнейшем. Каждый случайно встреченный полицейский будет приводить его в ужас. А не лучше ли сразу покончить с этим: пойти в полицию и все рассказать?
   — Проклятый трус, — сказал он себе. — Подумай об Энн. Если ты не станешь метаться, как полоумный, тебя никто не заподозрит. Иди скорей домой, ты вне опасности.
   Он выпрямился и ускорил шаг. Стоянка была уже совсем рядом, и тут страх снова обуял его. Записал ли сторож номер его машины? Он знал, что некоторые сторожа на стоянках записывают номера всех машин.