Чейз Джеймс Хэдли. Я сам похороню своих мертвых

   — Это легко сделать, но она может вызвать полицию.
   — Открывай!
   Чик достал из кармана небольшой металлический стержень, сунул его в замочную скважину, немного покрутил, и дверь открылась.
   Инглиш вошел в маленькую прихожую, чистую, хорошо убранную и уставленную букетами цветов.
   — Есть здесь кто-нибудь? — спросил он, повысив голос.
   Так как ему никто не ответил, он прошел к двери в комнату и постучал.
   И здесь никто не отозвался.
   Инглиш постучал настойчивее и, толкнув дверь, заглянул в затемненную комнату, служившую спальней. Кровать была пуста, покрывала валялись на полу.
   — Она, вероятно, вышла, — повернулся он к Чику.
   — Может быть, она в ванной, — усомнился Чик. — Хотите, я посмотрю там?
   Мало думая о том, что он делает, Инглиш вошел и повернул выключатель. Невольно он резко отшатнулся.
   По его правую руку находилась другая дверь. Прижавшись к ней, на конце белого шелкового шнура висел труп девушки лет двадцати…
   На ней был белый шелковый халат поверх голубой нейлоновой рубашки. Она, наверное, была красивой, но теперь ее лицо было восковым, а вздувшийся язык свисал из раскрытого рта. Застывшая струйка крови тянулась от носа к подбородку.
   У Чика вырвалось приглушенное восклицание.
   — Великий Боже! Почему она это сделала? — произнес он дрожащими губами.
   Инглиш подошел и дотронулся до руки девушки.
   — Похоже, она мертва уже часов семь. Это все запутывает, Чик.
   — Еще бы! А вот такой халат… я хотел бы, чтобы носила моя малышка, но она любит только пижамы.
   Инглиш его не слушал. Он размышлял, глядя на труп.
   — Будет лучше, если мы отсюда смоемся, шеф, — сказал Чик после долгого молчания.
   — Подожди немного! Инглиш стал бродить по комнате. Чик отошел от двери, устремив свои маленькие глазки на Инглиша.
   — На комоде, шеф…
   Среди множества безделушек, которые стояли на комоде, Инглиш увидел фотографию своего брата в серебряной рамке. Он взял ее.
   Внизу на карточке брат написал своим паучьим почерком: «Смотри на меня время от времени, моя любимая, и не забывай, чем мы станем друг для друга. Рой».
   Инглиш тихо выругался.
   — Подумать только! Ему надо было еще влюбиться в эту девчонку! — Он повернулся к Чику. — Он, безусловно, писал ей, это как раз в его духе. Попробуй найти его письма.
   Чик принялся за работу. Он действовал с быстротой, методичностью и точностью профессионала. Инглиш смотрел, как он рылся в шкафу, в ящиках… Вскоре Чик обнаружил связку писем, перевязанных голубой тесемочкой. Он протянул их Инглишу и продолжил поиски.
   Инглиш бросил взгляд на письма, написанные рукою Роя. Заглянув в них, он узнал, что Рой и Мэри были любовниками и что Рой собирался бросить Корину, чтобы уехать с Мэри.
   Инглиш с горькой усмешкой сунул письма в карман. Чик, осмотрев последний ящик, сказал:
   — Это все, шеф.
   — Проверь, как там на лестнице, — приказал Инглиш. Он подождал, когда Чик выйдет из комнаты, и тогда сунул фотографию брата в карман.
   Пять минут спустя Инглиш и Чик покинули квартиру секретарши Роя, сошли по лестнице вниз и направились к машине.
   — В контору, и побыстрее, — поторопил Инглиш. — И главное, держи все это при себе, Чик. Шофер кивнул и сорвал машину с места.

* * *

   Внутренний телефон, стоявший на большом, красного дерева столе, зазвонил. Инглиш протянул руку и нажал кнопку.
   — Мистер Крайль приехал, мистер Инглиш, — сообщила Лоис.
   — Пусть входит, а вы зайдите ко мне после него, — ответил Инглиш, отталкивая свое кресло. Дверь отворилась, и вошел Сэм Крайль. Он был почти такого же роста, что и Инглиш, но следил за собой гораздо лучше. Его черные волосы обращали на себя внимание. У него была аккуратно подстриженная борода, а ногти на волосатых руках старательно наманикюрены. Это был самый известный адвокат в городе, и занимался он всеми делами Инглиша с того времени, как тот достиг успеха.
   — Добрый день, Ник, — сказал он, усаживаясь в кресло. — Грязное дело.
   Инглиш проворчал что-то нечленораздельное и, протянув Сэму портсигар, поинтересовался:
   — Как Корина?
   Крайль скривился. Он вынул сигару, обрезал ее ножиком и, прикурив, выпустил струю дыма.
   — Ее очень трудно обработать, Ник, она еще принесет вам хлопот.
   — Об этом не может быть и речи, — взорвался Инглиш. — За что я плачу тебе? Ты должен помешать ей.
   — А что, ты думаешь, я делаю с того момента, как пошел к ней вчера вечером? — возразил Крайль, немного обиженный. — Но она ничего не хочет знать. Ее версия: у Роя было полное безденежье, когда он пришел к тебе просить денег, а ты выставил его.
   — Это не стоит и выеденного яйца! Он приходил ко мне занимать деньги шесть месяцев тому назад, — ответил Инглиш. — Почему же в таком случае он не покончил с собой раньше?
   — Она настаивает, что он приходил к тебе позавчера.
   — Она лжет.
   — Рой сказал ей, что собирался к тебе.
   — Тогда и он солгал.
   Крайль задумчиво смотрел на кончик своей сигары.
   — Это будет нелегко доказать, Ник, все газеты заинтересовались этим делом. Корина утверждает, что он вытягивал деньги из своих бывших клиентов потому, что ты отказался помочь ему. Один из них предупредил полицию. Она также говорит, что ты просил комиссара отобрать у Роя лицензию. И так как ему не удалось больше ничего сделать, он покончил с собой. Версия Корины делает тебя ответственным за смерть Роя.
   Инглиш молча нахмурил брови.
   Крайль продолжал:
   — Опасно иметь против себя общественное мнение, Ник. Корина утверждает, что Рою нужны были всего четыре тысячи долларов, чтобы выкрутиться. Четыре тысячи долларов для тебя ничто. Она может выставить тебя жадным типом, ты знаешь…
   — Тогда он хотел девять тысяч и не говорил, зачем они ему, — возразил Инглиш. — Я отказал потому, что мне надоело быть дойной коровой.
   — Да, конечно, — ответил Крайль, — но теперь, когда он застрелился, все его жалеют. Это рискует погубить твое дело с госпиталем, Ник. Они только ищут причину наброситься на тебя.
   — Я знаю, — сказал Инглиш, подходя к письменному столу. — Теперь послушай меня хорошенько, Сэм. Рой страдал переутомлением. Его дело находилось в опасности. Вместо того чтобы прийти ко мне, он решил выпутаться самостоятельно, но это оказалось ему не по силам. Во время нервного кризиса он покончил с собой. Это то, что я сегодня утром сообщил журналистам, и то, что ты должен повторить. Корина пойдет с тобой, и ей останется лишь сказать «аминь».
   — На это нельзя рассчитывать, — воскликнул Крайль. — Я говорил ей об этом и определенно знаю, что она не отступит.
   — Она сделает то, что ей скажут, — произнес Инглиш неожиданно ласково. — Если эта версия ее не устраивает, то у меня есть другая, для газет, которая понравится ей гораздо меньше. У Роя была секретарша, некая Мэри Сьюит. Она была его любовницей. Они собирались вместе уехать и оставить Корину на мели. Было что-то, что не удалось Рою. Вероятно, он не смог достать необходимые для поездки деньги, и так как он был слабым человеком, то застрелился. Эта женщина, по-видимому, зашла к нему в контору и увидела его труп, после чего вернулась к себе домой и повесилась. Крайль широко раскрыл глаза.
   — Она повесилась?
   — Да, я ездил к ней сегодня утром, чтобы поговорить, и нашел ее мертвой. Никто еще ничего не знает. Ее в конце концов найдут, но я надеюсь, что следствие к тому времени уже будет закончено.
   — А тебя кто-нибудь видел там? — забеспокоился Крайль.
   — Меня видели, когда я входил в дом. Я скажу, что звонил к ней, но безуспешно, и решил, что она уже отправилась на службу.
   — Ты уверен, что он был ее любовником? Инглиш открыл один из ящиков стола, вынул оттуда фотографию, найденную в комнате Мэри Сьюит, и положил ее на стол. Затем бросил на колени Крайлю пакет с письмами.
   — Вот неоспоримые доказательства. Если Корина воображает, что может втоптать меня в грязь, она глубоко ошибается, уведоми ее об этом. Если она не согласится на мои условия, я передам это журналистам.
   Крайль прочел пару писем и сунул их в бумажник вместе с фотографией Роя.
   — Это будет для нее тяжелым ударом, Ник. Она обожала Роя.
   Инглиш сурово посмотрел на него.
   — Совсем не обязательно вводить ее в курс этого дела. Все зависит от тебя. Если ты жалеешь ее, то постарайся уговорить.
   — Я очень боюсь, что буду вынужден показать ей письма, — сказал Крайль, — и мне это совсем не нравится.
   — Ты ведь не обязан заниматься этим делом, Сэм. Я могу поручить его другому адвокату. Крайль пожал плечами:
   — Не беспокойся, я займусь этим. Но мне не хотелось бы быть таким же безжалостным, как ты.
   — Пожалуйста, без сентиментальностей, хорошо? Что, Рой оставил завещание?
   — Да, Корина наследует все его состояние, которое состоит из кучи долгов. У него был сейф, ключ от которого находится у меня. Я еще не успел проверить содержимое, но уверен, что он пуст.
   — Сообщи мне, что у него осталось, прежде чем говорить Корине. Можно устроить так, будто в сейфе лежал страховой полис, по которому она получала бы две сотни долларов в неделю. Я буду платить их.
   Широкая улыбка появилась на лице Крайля.
   — Кто же из нас сентиментальное, а? — Адвокат улыбнулся и встал.
   — Пойди к коронеру, — не принял шутки Инглиш, — и сделай так, чтобы наша версия прошла.
   — Не беспокойся, — ответил Крайль. — Я тебе сразу же позвоню.
   Через несколько минут после ухода Крайля Лоис вошла в кабинет Инглиша.
   Тот холодным и неподвижным взглядом рассматривал кончик своей сигары.
   — Садитесь, пожалуйста, — сказал он, облокачиваясь на стол. — В котором часу вы легли сегодня? Лоис села и улыбнулась.
   — После четырех. Но я не люблю много спать.
   — Не говорите глупостей. Возвращайтесь к себе после перерыва и отоспитесь.
   — Уверяю вас, мистер Инглиш… — начала она, но он перебил ее.
   — Это приказ. Работа подождет. Вы слишком утомляетесь. Гарри сделает все необходимое.
   — Гарри тоже лег очень поздно, — настаивала девушка. — Уверяю вас, я совсем не устала, мистер Инглиш. Мы как раз проверяем выручку от матча.
   Инглиш провел рукой по волосам и проворчал:
   — О, черт возьми, я совсем забыл о нем. Сколько же мы получили?
   — У Гарри будут готовы цифры через полчаса.
   — Отлично. Теперь поговорим немного о вчерашнем. Каково ваше впечатление?
   — Не блестящее. Я проверила все досье. У него не было ни одного клиента с августа. Инглиш нахмурил лоб:
   — Вы в этом уверены? Посчитаем немного. Ведь это в марте я купил ему дело, да?
   — Да, мистер Инглиш.
   — Но чем же он занимался в течение этих девяти месяцев?
   Лоис покачала головой:
   — Он мог просто закрыть лавочку. Никаких следов записей ни в одном ящике, если только, — добавила она, — они не были сожжены или украдены.
   — А вы не нашли следов сожженных бумаг?
   — Нет.
   — Ладно. Ну что ж, я благодарю вас, Лоис. Мне очень досадно, что вам пришлось так поздно работать. Теперь доставьте мне удовольствие и отправляйтесь домой. Для меня не было ничего срочного?
   — Не забудьте, вы сегодня завтракаете с сенатором в половине второго, а Гарри хочет, чтобы вы взглянули на отчет по матчу.
   — Принесите мне почту, а потом пришлите Гарри, — Инглиш посмотрел на часы. — До завтрака с сенатором у меня есть еще полтора часа.
   — Хорошо, мистер Инглиш. Она вышла и сразу же возвратилась с почтой. Инглиш быстро просмотрел ее и вернул Лоис.
   — Теперь пришлите Гарри. Гарри Вине вошел, тяжело ставя ноги. Инглиш бросил на него быстрый взгляд и улыбнулся:
   — Вам не пошла на пользу бессонная ночь, Гарри, у вас совершенно утомленный вид.
   — Это только так кажется, — возразил Гарри, тоже улыбаясь. — Я принес отчет. Мы заработали чистыми двести семьдесят пять тысяч.
   — Неплохо! Вы держали пари за Джо?
   — Нет, я забыл.
   — Но что с вами делается? — посетовал Инглиш, внимательно разглядывая его. — Вам не хочется получить деньги таким простым способом? Я ведь вам сказал, что это будет наверняка.
   Гарри покраснел.
   — Я хотел это сделать, мистер Инглиш, но я был до такой степени занят, что это совершенно выскочило у меня из головы.
   — Чик выиграл тысячу долларов. А что, Лоис поставила на Джо?
   — Не думаю.
   — Вы оба просто невероятны, — проворчал Инглиш. — Впрочем, это ваше дело… Все, что я могу, так это дать вам возможность заработать. Кстати, утром придет Морили, дайте ему триста долларов, которые отнесите за счет моих расходов. Он, в принципе, выиграл их на матче.
   — Хорошо, мистер Инглиш. Инглиш погасил сигару.
   — Вы никогда не думали о женитьбе, Гарри? — между прочим спросил он.
   Гарри покраснел и отвел глаза.
   — Нет, никогда…
   — И у вас нет подружки? — не отставал Инглиш.
   — До сего времени у меня не было возможности заниматься девушками, — смущенно ответил Гарри.
   — Вы смеетесь! Сколько вам уже лет? Тридцать два? Тридцать три?
   — Тридцать два.
   — Вы хорошо сделаете, если займетесь этим, — посоветовал Инглиш, смеясь.
   — Да, мистер Инглиш.
   — Может быть, я заставляю вас слишком много работать, в этом причина?
   — О, мистер Инглиш, ничего подобного. Инглиш удивленно посмотрел на него, потом пожал плечами:
   — В конце концов, вы живете так, как вам хочется. Не забудьте отправить счета Аспри, чтобы он подписал их. А мне нужно на завтрак с сенатором, и это мне не нравится.
   В тот момент, когда Гарри шел к двери, зазвонил внутренний телефон. Инглиш нажал кнопку.
   — Пришел инспектор Морили, мистер Инглиш, — сказала Лоис. — Он хочет с вами поговорить.
   — Гарри им займется, — ответил Инглиш. — Я уезжаю на завтрак.
   — Он настаивает на личном разговоре с вами, мистер Инглиш. Он говорит, что это очень срочно и важно.
   Нахмурив брови, Инглиш заколебался.
   — Хорошо, пусть войдет. У меня есть еще десять минут. Скажите Чику, чтобы подогнал машину. — Он повернулся к Гарри:
   — Приготовьте Морили деньги и отдайте ему, когда будет уходить.
   — Хорошо. — Гарри посторонился, чтобы пропустить Морили.
   — Вы пришли не вовремя, — упрекнул Инглиш, когда за Гарри закрылась дверь. — Я должен уходить. Что случилось?
   — Я думал, будет лучше, если я повидаю вас, — ответил Морили. — Нашли секретаршу вашего брата, Мэри Сьюит.
   Загорелое лицо Инглиша было непроницаемым:
   — И что же?
   — Она мертва.
   Инглиш нахмурил брови:
   — Мертва? Что… Она покончила с собой? Морили пожал плечами.
   — Вот почему я и пришел к вам. Это также может быть убийством.

* * *

   В течение нескольких секунд Инглиш не спускал взгляда с Морили, потом сказал:
   — Садитесь, я вас слушаю.
   — Я звонил сегодня утром миссис Инглиш, чтобы спросить у нее, была ли у мистера Инглиша секретарша. Она дала мне имя и адрес девушки, и я поехал туда с полицейским. Она жила в квартире на Ист-Плейс, 45.
   Он остановился и внимательно посмотрел на Инглиша.
   — Я знаю, — ответил тот, — я ездил туда сегодня утром. Так как никто не отвечал, я решил, что она поехала в контору.
   Морили наклонил голову.
   — Это так, — сказал он. — И я ездил туда сегодня утром. Мисс Хопер, которая живет под мисс Сьюит, сказала мне, что видела вас.
   — Ну что ж, продолжайте, — сухо сказал Инглиш, — что произошло?
   — Никто не отвечал на наш звонок. Но что возбудило мое подозрение, так это бутылка с молоком, которая в это время находилась под дверью. Мы вошли при помощи универсального ключа и нашли ее висевшей в ванной.
   Инглиш достал сигары и протянул Морили.
   — Угощайтесь, — предложил он, — а что это за история с убийством?
   — На первый взгляд это выглядит как самоубийство, — ответил Морили. — У полицейского врача не возникло никакого сомнения. После того как убрали тело, я осмотрел квартиру. Я был совершенно один, и только я один заметил это. Возле кровати на ковре было сырое пятно: как будто что-то пытались замыть. Присмотревшись, я обнаружил пятнышко поменьше. Я потер его бензином и убедился — это кровь.
   — Я не считаю себя таким сведущим, как вы, инспектор, но не понимаю, почему вы решили, что это убийство?
   Морили улыбнулся:
   — Очень часто бывает тяжело распознать убийство, симулированное под самоубийство, мистер Инглиш. Но в нашем деле привыкаешь замечать все мелочи. Это пятно на ковре — определенная улика. Понимаете, когда я снял девушку, я увидел, что у нее шла носом кровь. Я удивился — на ее ночной рубашке не было никаких пятен. Пятно на ковре доказывало, что она умерла на полу, а не повесилась.
   — По-вашему, ее задушили на полу?
   — Совершенно точно. Кто-то напал на нее неожиданно, накинул на шею петлю и затянул; вероятно, она сразу же потеряла сознание. Она должна была упасть лицом вперед. Пока убийца стягивал петлю на горле, у нее пошла из носа кровь. Поэтому и пятно на ковре. Задушив, он повесил ее, чтобы мы подумали, будто это самоубийство.
   Инглиш некоторое время размышлял, потом утвердительно кивнул:
   — Похоже, вы правы. Значит, по-вашему, это убийство?
   — Я еще не совсем уверен в этом, но я не представляю себе, каким образом могло появиться на ковре пятно?
   — Вы уверены, что это кровь?
   — Абсолютно.
   Инглиш бросил взгляд на часы. Он уже опаздывал на четверть часа.
   — Ну что ж, я очень благодарен вам, инспектор, что вы оповестили меня об этом. Я совсем не ожидал такого. Я не знаю, что и думать. Мы обсудим это позже. Сейчас я опаздываю на встречу с сенатором. — Он встал. — Мне необходимо идти.
   Морили не пошевелился. Он смотрел на Инглиша со странным выражением, которое последнему не очень понравилось.
   — Что еще? — резко спросил Инглиш.
   — Все будет так, как вы того пожелаете, мистер Инглиш, но я думаю, что вы предпочтете решить вопрос сразу. Я еще не подал своего рапорта, но буду вынужден сделать это в течение получаса.
   Инглиш нахмурил брови:
   — А какое отношение ко мне имеет ваш рапорт?
   — Вот это вы как раз и должны мне сказать, — ответил Морили. — Я очень хочу оказать вам услугу, когда представляется возможность. Вы всегда были так любезны по отношению ко мне.
   Инглиш неожиданно почувствовал, что в поведении Морили есть что-то двусмысленное.
   Он наклонился вперед и нажал кнопку внутреннего телефона.
   — Лоис? — сказал он. — Не могли бы вы предупредить сенатора, что я опоздаю? Я смогу с ним встретиться лишь в два часа.
   — Хорошо, мистер Инглиш.
   Он отключил телефон и снова сел.
   — Ну, валяйте, инспектор. Скажите то, что вы хотите мне сказать, — проговорил он спокойно, но угрожающе.
   Морили пододвинул свой стул и посмотрел Инглишу прямо в глаза.
   — Я думаю, вам не надо говорить о неприязни помощника прокурора к сенатору Бомонту. Они на ножах с того времени, как сенатор занял свое место. Все прекрасно знают, что вы поддерживаете сенатора. Если помощник прокурора может доставить вам неприятность, он сделает это, чтобы досадить сенатору. Если он может скомпрометировать вас в каком-нибудь скандале, он не остановится ни перед чем, чтобы сделать это.
   — Для инспектора криминальной бригады вы отлично разбираетесь в политике. Хорошо, предположим, что вы правы. Какое отношение это имеет к Мэри Сьюит?
   — Это может иметь большое значение.