Чуприна Евгения. Дурак

   Венечка: Меня зовут Геною! А что касается женщины в доме, над этим стоит подумать. Почему бы мне не жениться? У меня ж должен сын родиться!
   Эльза: (Хмуро) За глагольную рифму, Венечка, поэта долбают в темечко.
   Венечка: Я и не считаю себя поэтом! Я художник. А вот она знаешь, какая красавица! Ни одной лишней линии на всем теле, ни одной родинки! А какие глаза!
   Эльза: Главное, не забудь, где именно ты их нарисовал.
   Венечка: Не растеряюсь.
   Эльза: Вот! Вот, что ты теперь будешь рисовать всю жизнь! Поздравляю! (На лице Венечки появляется отчаянное выражение).
   Венечка: Как! Ее одну - всю жизнь?! Нет! Никогда! Это было бы слишком ужасно... Ее одну, из года в год, как цветной ксерокс? Нет уж, лучше бездарная погибель под забором, лучше уж захлебнуться своей блевотиной... кстати, гениальная смерть, так им, гадам, и надо... В общем, это совершенно исключено.
   Эльза: Я догадываюсь, что тебя смущает. Тебя тянет рисовать трупы. Они так и стоят у тебя перед глазами. Ты к ним привыкнешь, и они даже начнут тебе нравиться. А возможно, всегда нравились. И ты отлично понимаешь, что это будут покупать, потому, что мы все тут некрофилы. А в первую голову те, у кого много денег. Потому что мы ищем стабильности, нас пугают перемены, вплоть до новой позы. Ведь если жизнь нельзя предсказать, то и незачем наш великолепный изощренный интеллект. И мы ненавидим жизнь, хотя бы за то, что она кончается независимо от наших упований.
   Венечка: О Эльза, нет слов! Эльза, ты просто гений обличения! Что за варварская склонность резать правду в матку?
   Эльза: Хорошо. Если ты у нас такой эстет, то я перейду на притчи. Вот, скажем, Гаутама Будда... кстати, тоже был эстет, вроде тебя. Так он с самого рождения жил в роскошном дворце, среди прекраснейших женщин, которые развлекали его с утра до вечера пением и стриптизом. А поскольку он был принц, его оберегали от самих мыслей про смерть. Поэтому в роскошном саду, где он гулял, ни один лист, упавший с дерева, не успевал долететь до земли, - его подхватывал изящно одетый юный раб. Однажды ночью Гаутаме не спалось. Он блуждал по комнатам своего дворца и случайно зашел туда, где спали его танцовщицы. Их золотые одежды помялись, волосы растрепались, косметика расплылась по лицам. Некоторые из этих спящих красавиц громко храпели, а у иных из раскрытого рта показалась слюна... Той же ночью принц Гаутама покинул свой прекрасный дворец. Его не задержало даже рождение сына: "Еще одни цепи!", сказал он, и все.
   Венечка: И правда, один раз я видел в морге очень красивую девушку. Она лежала тихая, бледная, приятно-прохладная, будто спящая царевна. Я сделал все, что нужно, а потом поцеловал ее в губы. Но она не проснулась.
   Эльза: Так иди домой и подумай про все это. У тебя впереди ночь.
   Венечка: Нет уж, идем вместе, Шахразада. Что делать, ты так меня напугала, что я теперь боюсь оставаться один. Но учти, я дам тебе целую комнату. На угол не надейся.
   Действие 2.
   Мастерская. Посреди комнаты - чистое полотно, тылом в зал. На полу старые газеты в пятнах красной краски, что придает обстановке зловещий вид. К стенам прислонены готовые гигантские карты Таро. Венечка сидит в соломенном кресле, Эльза - на старом стуле. Беспорядок в комнате вполне эстетичный.
   Венечка: Так, подруга дней моих суровых, что будем делать?
   Эльза: То. Водку пить.
   Венечка: А потом?
   Эльза: А потом будем искать, что б еще выпить.
   Венечка: Это теперь называется духовная жизнь - когда от тебя водкой разит во все стороны? Я теперь буду с водкой беседовать, как с теми двумя? А потом унитаз пугать остатком красноречия. Надоело.
   Эльза: До унитаза ты не доползешь, а водка будет молчать, я ее хорошо знаю.
   Венечка: Это очень мило с ее стороны. (Вынул бутылку и немедленно выпил).
   Эльза: Извини, я не уследила, откуда ты ее взял?
   Венечка: Из рукава.
   Эльза: О! Вот теперь я верю, что ты гений. У меня есть критерий. Дай глотнуть. (Глотнула). Смотри-ка! У нашего мальчика в мастерской есть библиотека! Вроде культурный человек!... (под книгами подразумевается армия пустых бутылок) Что это? Что за мракобесие? Вот, это у нас Бо-д-л-ер. Ля флёр дю маль. Ничего там хорошего нет, в этом Париже. Я была там. Голодала неделю... А это Камю, тоже в оригинале. Оригинально. Ты французский знаешь, что ли?
   Венечка: Да нет...
   Эльза: Ну, тогда это просто эпижонство. Хоть бы словарь купил... Какой интересный художник, никогда не видела. Такое объемное видение мужского тела. Нежные пейзажи. С женщинами несколько хуже... Что? Катерина? Это Тарас Шевченко?
   Венечка: Великий художник. Мой идеал. А что, нельзя?
   Эльза: Ничего, у нас теперь все можно... альбом Дали. Далее Борхес, Босх...
   Венечка: Я еще не совсем пропащий, как видишь.
   Эльза: Рембо, Верлен, Платон, Сковорода... ты извращенец?
   Венечка: Пока не пробовал.
   Эльза: А ты попробуй.
   Венечка: Не хочется.
   Эльза: Напрасно. Тебе должно понравиться.
   Венечка: Никто мне ничего не должен.
   Эльза: Стефан Цвейг, Михаил Кузмин... я ж говорила... ба! Сталин! В такой компании! Интересный взгляд на культ личности... Даже, я бы сказала, надругательство! Про этого человека я тебе могу порассказать...
   Венечка: Не стоит.
   Эльза: Ты этого не знаешь.
   Венечка: Всего знать нельзя.
   Эльза: Вот упрямый! Но тебе все равно крышка. Если ты действительно все это прочел, я за твою жизнь не дам даже поддельной гривни. Ориген... Аристотель...
   Венечка: Почему?
   Эльза: А потому, голубчик, что можно быть трезвым, как стеклышко (Стучит пальцем о бутылку), но все равно получить белую горячку. Я это знаю... Ой, лапочка Достоевский! (Целует).
   Венечка: Я не понимаю, к чему ты клонишь? Почему ты целуешь моего Достоевского? Почему ты издеваешься над моим Платоном? Как тебе не стыдно?
   Эльза: Да читай что угодно, хоть Жюля Верна в переводе с японского. Но если быть последовательным, а тебе это обязательно надо, ведь ты честный человек, то следует свое чтение сопровождать соответствующими напитками. А ты как-то уклоняешься. Получается, будто водка отдельно от Достоевского. Абсурд!
   Венечка: Демагогия. Если вещи совместимы, это еще не значит, что они тождественны.
   Эльза: Антично сформулировано! Но... если ты такой от природы умный, зачем ты все это добро держишь у себя дома? У тебя есть какая-то конкретная цель?
   Венечка: Искусство бесцельно!
   Эльза: Это сказал Оскар Уайльд.
   Венечка: Хорошо сказал!
   Эльза: Но я все-таки не понимаю: ты на них паразитируешь или просто бесцельно наслаждаешься?
   Венечка: Я ими живу.
   Эльза: Ах, ты живешь! А как же философское самоубийство? Пора уже, большой мальчик.
   Венечка: (Стыдливо). Было дело... Но, оказалось, это не фатально.
   Эльза: Вот я сейчас плюну в раскрытый том Достоевского и станет фатально. Топор в доме есть?
   Венечка: Нет. Откуда?
   Эльза: Значит, не собирался меня зарубить?
   Венечка: Достоевский не этому учит.
   Эльза: Этому учит сама жизнь. Надо только понимать ее уроки.
   Венечка: Ну что ты тут хозяйничаешь? Ты отвратная юродивая бабища, лезешь грязными руками в мою чистую душу, иди и пиши свои волшебные стихи!
   Эльза: (Внезапно). Гена, я такая дрянь!
   Венечка: Почему вдруг? (В зал): орать, что ты дрянь, когда ты действительно дрянь, может только конченная сволочь.
   Эльза: Не спрашивай. (Идиотски улыбается). Ты не знаешь, я могу такое про себя рассказать, что ты со мной даже... Молчу. Молчу.
   Венечка: Напрасно. Если начала, то уж будь любезна, продолжай. (В зал): Что она еще натворила? Неужели, сперла что-нибудь?
   Эльза: Я тебя... я тебя все время обманываю. Потому что я... хи-хи... и не женщина вовсе.
   Венечка: Слава Богу! А кто ты - мужчина?
   Эльза: (Рыдает у него на плече). Нет, нет...
   Венечка: Гермафродит?
   Эльза: Нет, я такая сволочь, ты просто не понимаешь, ты такой хороший человек, а я такая мерзость... ги-ги, это я нарочно.
   Венечка: (Трясет ее). Ну?
   Эльза: Я - Белая Горячка!
   Венечка: (Радостно). О, е! Правда? Подожди минутку, я сейчас... (Кидается к холсту, делает несколько мазков). Чувствуешь, какая в воздухе легкость? Это музыка сфер. Планеты звенят надо мною, будто гигантские ноты, словно ласточки на проводах. Над телом, скрученным в три погибели, как кадуцей, сейчас забьются орлиные крылья и я взовьюсь в звенящее небо. Я чувствую себя магом, алхимиком, добывшим золото из себя. Когда толчки моего пульса станут гулкими, как серебряные молоточки гномов, с неба на меня польется солнечный дождь, и капли в ладонях станут золотыми монетами. (Еще несколько мазков). Раскроются гробы, из них выйдут люди, они возьмутся за руки и пойдут навстречу солнцу. И ангел вострубит... И тогда в волшебном зеркале я увижу мир с лесами, морями, пустынями, рощами, льдинами, скалами, городами, утопающими в зелени и прoпастями, достигающими ада. А посреди всего, одной ногой касаясь пола, другою медленно скользит. И вдруг - прыжок, и вдруг - летит, летит как пух из уст Эола! - танцует рыжеволосая голая девушка с гривою льва. Если бы вы знали, какая она красавица. Ни одной лишней линии на всем теле, ни одной родинки. Я приду к ней и мы никогда-никогда... не поженимся! (Смотрит на свою работу). Тут, я вижу, не хватает "Джокера". Есть только я...
   Эльза: Не "Джокер", а просто "Дурак". Мы же русские люди.
   Венечка: Да, ты права. "Дурак" - больше похоже.
   Эльза: Если б ты еще выпил...
   Венечка: (Разглядывая рисунок). Нет, как по мне, так достаточно.
   Эльза: Ты любишь психоделику? (Достает из авоськи две знакомые бутылки и дует в горлышки).
   Венечка: Не издевайся над трупами! (Выхватывает одну бутылку). Бедная Мадам! Я знал ее, Эльза, это была женщина, приятная во всех отношениях, чудесная выдумщица. Много раз она сидела у меня на коленях, а сейчас - как об этом неприятно помнить! Здесь были губы, к которым я прикладывался сам не знаю, сколько раз. Где теперь твоя благородная влага, твои шутки, твои дурачества, от которых всякий раз хохотал весь зал? Ступай теперь в гримерку к какой-нибудь примадонне и скажи, что пусть она положит на лицо хоть полтора сантиметра грима, когда-то ее визажистом все равно стану я.
   Эльза: Нет, Шекспир это... (зевает) для меня, - как снотворное.
   Венечка: Понимаю, нужно, конечно, обязательно найти что-то свое, с особой придурью. И эту бутылку тоже можно наполнить собственной жидкостью. Но какое в ней было вино!
   Эльза: Лично я предпочитаю кефир. Он мне классово ближе.
   Венечка: Это ты декларируешь?
   Эльза: Я с радостью провозгласила бы себя адептом хоть конской мочи. Но у меня испорченный желудок. А кефир отличный напиток - вкусный, полезный и ничему не мешает.
   Венечка: Вот, в этом ты вся!
   Появляется Мадмуазель.
   Мадмуазель: Эльзочка, этот алкоголик тебя обижает? (Целует ее).
   Эльза: Нет. Пока еще все нормально.
   Мадмуазель (Венечке): Вы просто не знаете, вы не способны понять ее душу. Это такой человек, она такая великая поэтесса... а когда умрет, будет уже поздно жалеть!!! (Рыдает с привизгом).
   Венечка: Нет, что вы, что вы, я все понимаю. Только сказать не могу. Я не художник слова, я художник дела. Уберите от меня эту особу, дайте мне ее стихи - я их с удовольствием почитаю. Вот (торопливо лезет в бумажник, отсчитывает купюры) деньги на новый сборник. Никто не скажет, что я гонитель гениев. Но если эти гении ведут себя, как свиньи, почему я должен метать перед ними бисер? Она на меня плюет - так и я плюну в ответ. Кто мне запретит? Понятно, бедность, трудная судьба. Но кто ей мешает, все-таки женщина, хоть иногда зубы чистить?
   Мадмуазель: Большая важность! Женщина! Перед вами творческая личность, а вы ей, как лошади, в зубы смотрите. Пусть лошадь зубы чистит! А если она сказала, значит, так и есть!
   Венечка: Так она, я вижу, - Истина в последней инстанции! Если она изволила резонерствовать, а я, мерзавец, не впадаю в резонанс, так мне анафема? Так вон меня тогда с земного шара?
   Эльза: Я, между прочим, тебе в матери гожусь.
   Венечка: В матери? Так и иди отсюда к матери по матери! Я не страдаю Эдиповым комплексом. Я вообще сейчас протрезвею!
   Мадам: (Появляясь). Остановись! Думаешь, если рассердился, так уже стал Юпитером! Эта бедная женщина лишена всего в жизни, кроме светлого дара поэзии. За все надо расплачиваться. Если хочешь достичь великой цели, не цепляйся за всю эту мишуру - деньги, славу, красоту, благородство, честь, достоинство. Стань буквами, расплавься в слова. Ты не можешь. Она смогла. Ты ущербен, Венечка, но ущербность твоя недостаточна. Ты полон комплексов. Но эти комплексы грызут тебя прилично, пользуясь ножом и вилкой. Ты достиг какой-то глубины падения... но, помилуй, разве это та самая глубина? Вот поэтому ты неудачник. Вот поэтому ты и завидуешь Эльзе. Но гений не знает мелочной злобы. Хоть ты нападаешь на нее, она все равно желает тебе добра. Так не буйствуй. Лучше прислушайся. Потом будет поздно.
   Мадмуазель: (Назидательно). Блаженны нищие духом, ибо их ждет Царство Небесное!
   Венечка: И ты уже здесь? Вдвоем они меня бы не загрызли? Ладно, присоединяйся... Хотя я так надеялся, что хоть ты меня пожалеешь.
   Мадам: После того, как ты меня использовал и бросил?
   Мадмуазель: А меня даже не использовал! Просто отдал в чужие руки. Хорошо еще, что я попала к Эльзе. Уж она-то меня ценит! (Целует Эльзу).
   Эльза: Детки мои, если вас кто-то плохо встречает, ничего не говорите. А просто отряхните его прах со своих ног...
   Венечка: Всего лишь!
   Мадмуазель: Замолчите, вы, ничтожество!
   Мадам: Маляр! Бездарность!
   Венечка: Вон! Все вон! Лярвы! (Женщины в страхе бегут за кулисы). Лярвы! Курвы! Ненавижу! Поубивал бы вас, если б вы только существовали! Однако, лучше б вы существовали... (Постепенно успокоившись, беседует сам с собою).
   Венечка: Ну, что скажешь, Гена?
   Гена: Я думаю, что ты неправ.
   Венечка: А я не могу ошибаться, меня вообще нет!
   Гена: Значит, в тебе нет внутренней правоты.
   Венечка: Тогда и они тоже все неправы.
   Гена: А они все правы.
   Венечка: Зачем же ты тогда меня создал? А? Ясное дело, чтобы срывать каждый раз на мне злость, чтоб всегда было, кого обвинить. Думал, будет у тебя идеальный двойник. А вышла настоящая помойная яма!
   Гена: Ну и дурак я был.
   Венечка: Так нарисуй сам с себя "Дурака". Выйдет карта с натуры.
   Гена: Хитрюга. Знаешь, что без тебя я на живопись не способен. Как-то хотел нарисовать слона, вид сзади. И то не вышло.
   Венечка: Так надо было сходить в зоопарк, да посмотреть.
   Гена: Это на меня надо в зоопарке смотреть. И надпись на клетке: НИЧТОЖЕСТВО.
   Венечка: Так просто возьми красную краску, напиши на лбу ноль, и покончим с этой комедией.