Страница:
Цвейг Стефан
Врачевание и психика
СТЕФАН ЦВЕЙГ
ВРАЧЕВАНИЕ И ПСИХИКА
МЕСМЕР
БЕКЕР-ЭДДИ
ФРЕЙД
СОДЕРЖАНИЕ
ЧУДО ИСЦЕЛЕНИЯ
ВВЕДЕНИЕ
ФРАНЦ АНТОН МЕСМЕР
Предтеча и его время
Зарисовка
Воспламеняющая искра
Первые опыты
Домыслы и постижения
Роман девицы Парадиз
Париж
Месмеромания
Академия вмешивается в дело
Борьба сторон
Месмеризм без Месмера
Возврат в забвение
Преемники
МЕРИ БЕКЕР-ЭДДИ
Жизнь и учение
Сорок погибших лет
Квимби
Психология чуда
Павел среди язычников
Зарисовка
Первая ступень
Учение Мери Бекер-Эдди
Переход в откровение
Последний кризис
Христос и доллар
Отход в облака
Распятие
Последействие
ЗИГМУНД ФРЕЙД
Положение на рубеже веков
Зарисовка
Исход
Мир бессознательного
Толкование снов
Техника психоанализа
Область пола
Предзакатные дали
Значение во времени
ПРИМЕЧАНИЯ
ЧУДО ИСЦЕЛЕНИЯ
В романе Достоевского "Братья Карамазовы" содержится великолепно написанная, небольшая по объему, но глубокая по смыслу поэма о "Великом инквизиторе". Действие происходит в Испании XVI столетия, во время инквизиции, когда во славу божию в стране ежегодно горели костры, на которых сжигали еретиков. Господь возжелал посетить детей своих и в образе человеческом явился перед ними. Его узнают, окружают, следуют за ним, а он простирает руки к людям, благословляет их, наделяет своей исцеляющей силой больных и убогих. На глазах изумленной толпы прозревает слепой с детства старик. Народ плачет от умиления и благодарит его. Он останавливается на паперти Севильского собора в ту минуту, когда в храм вносят гробик с семилетней девочкой. Мать умершего ребенка падает к его ногам и с мольбой восклицает: "Если это ты, то воскреси дитя мое!" Он глядит с состраданием на преклоненную перед ним несчастную, убитую горем женщину и произносит таинственные слова. "Девочка подымается в гробе, садится, удивленно раскрывает глаза и улыбается". Всеобщее смятение, крики, рыдания. Свершилось чудо.
Поэма о "Великом инквизиторе" была введена Достоевским в ткань романа отнюдь не для того, чтобы показать чудо воскрешения. Цель ее раскрыта в последующем - обращенном к господу богу - монологе девяностолетнего старца о чуде, тайне и авторитете - трех силах, оказывающих магическое воздействие на людей. Мы привели лишь начало поэмы, поскольку оно способствует, на наш взгляд, лучшему пониманию сути трилогии Стефана Цвейга "Врачевание и психика".
Чудо исцеления и воскрешения всегда было той завораживающей силой, к которой испокон веков тянулись страдающие различными недугами люди. И если чудо воскрешения мог совершить только, господь, знавший все тайны бытия, то почему бы человеку, обладающему знаниями в сферах физиологии, психологии и медицины, не попробовать свои силы на поприще исцеления немощных телом и духом людей! Может быть, и он способен на чудо исцеления! И, как показывает история развития человечества, во все времена находились дерзновенные врачеватели тела и духа, добивающиеся успеха на этом поприще и становящиеся в глазах окружающих их людей магами и чародеями, творящими настоящие чудеса.
Наше время не составляет исключения в этом отношении. Буквально за последние годы, когда пресс идеологического воздействия на умы стал не столь жестким, как это было в предшествующие десятилетия, мы все стали свидетелями необычайного ажиотажа вокруг отечественных врачевателей тела и души. Видимо, чудо исцеления является по-прежнему, как и сотни лет тому назад, огромной силой, оказывающей воздействие на массовое сознание.
История развития человечества свидетельствует о том, что знание и вера, научные и иные средства познания мира и лечения людей сосуществовали рядом на протяжении столетий, постоянно вступая в борьбу друг с другом. Погруженные в заботы наших беспокойных будней, с тревогой глядя в будущее, многие из нас не имеют ни времени, ни сил для того, чтобы оглянуться назад, обратить свой взор в прошлое и извлечь из истории полезные для себя уроки. И все же не следует забывать простую истину: прошлое, настоящее и будущее тесно переплетены между собой в круговерти человеческого бытия. Поэтому для лучшего понимания современности имеет смысл обратиться к прошлому и посмотреть на то, как и каким образом складывались отношения между знанием и верой, академическими и иными средствами лечения людей в предшествующие столетия.
Для этого вовсе не обязательно вникать во все тонкости и нюансы идейных баталий, некогда разыгрывавшихся на авансцене человеческой жизни. От читателя, не обремененного поисками ускользающей от сознания истины, не требуется нырять в глубинные воды, темные омуты истории, чтобы, почерпнув со дна крупицы знания, всплыть на поверхность современности со спасательным кругом всезнания. Ему достаточно ознакомиться с каким-либо обобщающим трудом, в доступной форме излагающим важные вехи исторического прошлого, чтобы проникнуться ощущением преемственности между минувшим и настоящим. И если этот труд написан не занудно-скучным наукообразным языком, а изящным художественным слогом, красочно воспроизводящим жизнь неординарных людей прошлого, читатель не только не будет сожалеть о потраченном времени, но и испытает истинное удовольствие от его прочтения.
Книга новелл, так называемых "романизированных биографий", австрийского писателя Стефана Цвейга (1881 - 1942) относится именно к таким произведениям. В ней читатель найдет талантливое, с поэтическим оттенком, цепко схваченное описание жизненного пути трех различных по образованию и темпераменту людей, прославившихся в XVIII, XIX веках и в начале XX столетия в Западной Европе и Северной Америке нетрадиционными методами лечения человеческих недугов. К этому специфическому жанру "романизированной биографии", - непревзойденным мастером которого является С. Цвейг, принадлежат кроме трилогии о Ф. Месмере, М. Бекер-Эдди и З. Фрейде, художественные биографии С. Кастеллио, М. Стюарт, Э. Роттердамского, а также трилогии "Три певца своей жизни: Казанова, Стендаль, Толстой", "Три мастера: Бальзак, Диккенс, Достоевский" и "Борьба с безумием: Гёльдерлин, Клейст, Ницше".
Однако не следует думать, что трилогия "Врачевание и психика" - это исключительно художественное изложение биографий Ф. Месмера, М. Бекер-Эдди и З. Фрейда. Замысел венского писателя более значителен: на фоне колоритных фигур своего времени показать историю развития идей, связанных с практическим использованием некоторых психических методов лечения. Заслуга С. Цвейга, на наш взгляд, состоит именно в том, что он удачно совместил элементы биографического эссе с подробным, насколько это возможно в рамках художественного осмысления, описанием концептуальных основ месмеризма, так называемой "христианской науки" и психоанализа.
Нам меньше всего хотелось бы навязывать читателю свои суждения, основанные на личностном восприятии трилогии С. Цвейга, и тем более поучать его относительно того, как и под каким углом зрения он должен оценивать авторскую позицию. Не видим смысла и в каких-либо излишне пространных, идейно-содержательных комментариях, в которых довольно часто звучат не столько просветительские, сколько назидательные интонации. Их тональность, как правило, задается малопривлекательной, более того, оскорбительной установкой, в соответствии с которой как бы подспудно выражается недоверие к рядовому читателю, не способному будто бы самостоятельно разобраться в мировоззренческих тонкостях, находящих свое отражение в ткани авторского повествования. В действительности же читатель не столь наивен, чтобы непременно выверять свои потаенные мысли с расхожими, грубо навязываемыми или тонко преподносимыми идейными сентенциями, предназначенными для ограждения его от искуса соскальзывания в преисподнюю инакомыслия.
Разумеется, с высот самодовольного сознания современника не трудно снисходительно похлопать по плечу австрийского писателя, упрекнув его в лучшем случае непринужденно, а в худшем - развязно в каких-то упущениях и упрощениях, связанных с изложением месмеризма, "христианской науки" и психоанализа. Действительно, в настоящее время существуют более обстоятельные исследования о зигзагах теоретических исканий и практической деятельности "духовных вождей" (С. Цвейг) этих идейных движений. Например, о З. Фрейде в мировой научной и публицистической литературе написано необозримое количество трудов. Имеются и солидные биографические работы, документально выверяющие чуть ли не каждый шаг в становлении и развитии психоанализа. В фактологическом отношении многие из них несомненно содержательнее биографического эссе С. Цвейга. И тем не менее по доступности восприятия, художественному изяществу и образной насыщенности все они уступают, на наш взгляд, трилогии, написанной австрийским автором в 1930 году.
И все же остановимся кратко на исторических фигурах, избранных С. Цвейгом с целью попытаться художественными средствами изобразить историю концептуального развития идеи лечения духом и ее внедрения в практику врачевания. Но не для пересказа содержания трилогии, а лишь для предварительного ознакомления читателя с этими неординарными личностями.
Франц Антон Месмер (1734-1814) - австрийский ученый и врач, обнаруживший скрытые, таинственные силы, использованные им при лечении больных, от которых отступились многие представители академической медицины XVIII века. Изучал теологию и философию, естествознание и медицину. Исходя из медико-астральных представлений о связях человека с космосом, выдвинул предположение о наличии универсальных законов развития мира, подчиняющегося силе всеобщего тяготения. Удачно использовав в своей клинической практике воздействие металлического магнита на больных, приобрел широкую популярность в Западной Европе. В 1775 году опубликовал книгу "Описание лечения при помощи магнита доктором Месмером". Лечение с помощью магнита принесло Месмеру официальное признание, Баварская Академия наук избрала его своим членом. Позднее Месмер отказался от использования магнита в лечении больных и начал практиковать магнетические сеансы рукой, в ходе которых одного прикосновения кончиков пальцев до нервных узлов пациентов оказывалось подчас достаточно для облегчения их страданий.
Врачевание путем воздействия на больных "флюидами", исходящими от самого врача, вызвали паломничество страждущих. Фактически Месмер предложил новую психотерапию, основанную на использовании "жизненной силы", и вплотную подошел к рассмотрению таких психических явлений, как внушение и гипноз. Однако необычность предложенного им метода лечения не только возвела его на Олимп могущества, но и предопределила его падение в бездну забвения.
Шумный успех Месмера вызвал негативную реакцию академической медицины. Сдержанно отнеслась к его опытам Берлинская Академия наук, а Венский медицинский совет объявил обманщиком. Вынужденный покинуть Вену, он переезжает в Париж, где, преодолевая различные трудности, добивается необычайного успеха. В течение пяти лет он работает в клинике, осаждаемой толпами пациентов. Однако в 1784 году по указу короля Людовика XVI Французская Академия наук осуществляет проверку месмеровского метода лечения, в результате которой коллегия ученых пришла к заключению об отсутствии каких-либо экспериментальных данных относительно существования "флюидов" и "животного магнетизма", мало того - объявила магнетические сеансы вредными и опасными. И хотя у Месмера появились многочисленные последователи, привлекшие внимание ученых к явлениям гипноза и внушения, тем не менее сам он лишается славы и богатства, подвергается гонениям и предается забвению.
Дочь американского фермера Мери Бекер-Эдди (1821-1908) не получила университетского образования, но сумела своими идеями привлечь к себе внимание общественности и превзойти по популярности многих ученых, врачей и религиозных деятелей США конца XIX века. Слабая и болезненная от рождения, не отличавшаяся особой привлекательностью и женственностью, но обладавшая завидным упорством и сильной волей, она прожила бурную, полную драматических поражений и блистательных успехов жизнь. До сорока лет на ее долю выпали радости замужества и горести вдовства, удовольствие от чтения книг и отчаяние, вызванное ухудшением состояния здоровья, угрозой превращения в беспомощного калеку. Испробовав разнообразные методы лечения, она обращает свой взор на бывшего часовщика П. Квимби, сперва увлекшегося гипнозом, но затем начавшего практиковать терапию, основанную на внушении. Через неделю после того, как разбитая и обессилевшая М. Бекер предстала перед этим целителем, она неузнаваемо изменилась, выздоровев телом и духом. Отныне она не только становится пропагандистом "лечения духом", но и начинает создавать свое собственное учение, первоначально названное ею "моральной наукой", а затем - "христианской наукой".
Проявив деловую хватку, М. Бекер организует платные курсы по подготовке лекарей, становится духовной наставницей своих учеников. В 1875 году в издательстве "Христианская наука" выходит в свет ее книга "Наука и здоровье", в которой нашли отражение теологические, философские и медицинские представления о человеке, сопряженные с разнообразными идеями астрального и мистического характера. В противоположность академической медицинской науке М. Бекер исходила из того, что болезней, как таковых, не существует, они являются плодом заблуждения человечества и, следовательно, врачеватель обязан внушать своим пациентам неверие в заболевания и веру в христианскую науку, дающую духовную власть над бренной плотью. Соединенное с богослужением, духовное врачевание становится религиозным обрядом, христианская наука превращается в широкомасштабное религиозное движение, а М. Бекер именуется пророчицей, обладающей даром божественного внушения. Открыв метафизический колледж и основав "Журнал христианской науки", М. Бекер добивается материального преуспевания и невиданной славы, при жизни становится в глазах ее многочисленных почитателей легендой и мифом.
Венский врач-невропатолог Зигмунд (Сигизмунд Шломо) Фрейд (1856-1939) закончил медицинский факультет Венского университета, работал в Физиологическом институте Э. Брюкке, проходил стажировку у французского психиатра Ж. Шарко в Париже и у специалиста по гипнозу И. Бернгейма в Нанси, открыл свою частную практику и создал новый метод лечения, названный им психоанализом. Психоанализ возник в результате модификации им метода лечения истерии, предложенного врачом И. Брейером в 1880-1882 годах, с которым Фрейд сотрудничал на протяжении ряда лет. Этот метод основывался на феномене катарсиса (очищение души), представляющего собой освобождение пациента от болезненных симптомов в процессе воспроизведения им в состоянии гипноза переживаний, в прошлом оказавших травмирующее воздействие на его психику. Впоследствии Фрейд отказался от гипноза, заменив его методом "свободных ассоциаций". Суть его состояла в произвольном изложении пациентом своих мыслей, дающих врачу материал для установления связей между прошлыми патогенными ситуациями и связанными с ними переживаниями, вытесненными в сферу бессознательного. Согласно его представлениям, основным видом психотравмирующих аффектов, вытесняемых в бессознательное, являются сексуальные переживания, связанные с периодом детства. Травмирующие психику переживания возникают вследствие внутреннего конфликта в результате несовместимости сексуальных желаний ребенка с этическими нормами и идеалами. Будучи вытесненными и устраненными из сознания, запретные желания не исчезают бесследно, а, оставаясь в бессознательном, ждут благоприятного случая, чтобы в завуалированной форме вновь заявить о себе. Временное разрешение внутренних конфликтов оборачивается постоянными терзаниями личности, не осознающей истинных причин своих страданий, что довольно часто приводит к возникновению психических расстройств. Метод психоаналитического лечения заключается в том, чтобы, преодолев психологическое сопротивление больного, перевести вытесненный патогенный материал в сознание пациента и тем самым помочь ему разрешить внутренние конфликты путем сознательного овладения своими желаниями. Техническими средствами психоанализа служат выявление и анализ патогенного материала, получаемого в процессе толкования сновидений, изучения ошибочных действий (описки, оговорки и иные "мелочи жизни"), расшифровки языка бессознательного и овладения переносом любовных или враждебных чувств пациента на врача, играющего роль "катализатора", с тем чтобы способствовать психотерапевтическим целям.
В 1900 году вышла в свет фундаментальная работа 3. Фрейда "Толкование сновидений", в которой были изложены основополагающие идеи психоанализа. Вокруг Фрейда сформировался небольшой кружок единомышленников, который затем перерос в Венское психоаналитическое общество. По мере дальнейшего распространения психоаналитических идей и выхода их на международную арену подобные общества возникли в разных странах, объединившись со временем в Международную психоаналитическую ассоциацию. Мастерски владея пером (в 1930 году Фрейду была присуждена литературная премия Гёте), он публикует одну за другой работы, способствующие популяризации его психоаналитического метода лечения. В 1901 году выходит "Психопатология обыденной жизни", затем "Остроумие и его отношение к бессознательному" (1905), "Три очерка по теории сексуальности" (1905), "Леонардо да Винчи" (1910), "Тотем и табу" (1913), "По ту сторону принципа удовольствия" (1920), "Психология масс и анализ человеческого "Я" (1921), "Я и Оно" (1923), "Будущее одной иллюзии" (1927), "Неудовлетворенность культурой" (1930), "Моисей и единобожие" (1939) и др. Со временем психоанализ как метод лечения превратился в общее учение о человеке и культуре, а затем и в широкомасштабное идейное движение, получившее название фрейдизма. Выдвинутые Фрейдом идеи о сексуальной этиологии неврозов подверглись остракизму со стороны академических медицинских кругов, но завоевали признание среди части медиков и популярность среди художественной интеллигенции. Пережив тяжелые дни оккупации нацистами Австрии и вырвавшись из нее благодаря протестам мировой общественности и усилиям друзей, выкупивших его из неволи, последние годы своей жизни Фрейд провел в Англии, оставив после своей кончины огромное идейное наследие:
Таковы три исторические фигуры, на фоне жизни и деятельности которых С. Цвейг стремился раскрыть драматические коллизии, связанные с прорастанием на почве медицины ростков новых методов лечения. Тех ростков, молодые побеги которых подверглись ураганному ветру академического неприятия, рожденного в атмосфере зацикленности некогда приобретенного человечеством научного знания о самом себе.
Эти неординарные люди, как нетрудно заметить, не похожи друг на друга. У каждого из них своя собственная судьба. Каждый по-своему боролся за признание своих идей, испытывая горести поражения и радости успеха. Добиваясь общественного признания, Ф. Месмер сопровождал свои сеансы лечения атмосферой таинственности, загадочности и волшебства. М. Бекер прибегала к откровениям, якобы ниспосланным ей богом, вызывая у страждущих фанатическое преклонение перед спасительницей, олицетворяющей в их сознании живое божество. З. Фрейд создал шокирующий обывателя сонник сексуальной символики, который вызывал жгучий интерес к запретному, использовался в процессе психоаналитического лечения, а также толкования художественных произведений. Но всех их объединяло одно: стремление выйти за рамки академической медицины, создать новые методы психотерапии, способствующие лечению тела и духа. И хотя каждого из них при жизни называли то гением и спасителем рода человеческого, то проходимцем и шарлатаном, тем не менее их идеи до сих пор привлекают внимание, вызывая неоднозначную реакцию на их учения и противоречивую оценку эффективности предложенных ими методов лечения.
По мере чтения трилогии С. Цвейга читатель, несомненно, обнаружит поразительные аналогии между идейными баталиями прошлого и бурными дискуссиями, имеющими место сегодня по вопросу о соотношении между академически признанными и альтернативными им методами лечения больных, развитием научного знания и распространением веры в чудо, характерной для массового сознания как XVIII-XIX веков, так и последнего десятилетия XX столетия. Действительно, разве выступления многих современных светил отечественной медицинской науки с резкой критикой различных экстрасенсов и врачевателей, обвиняемых в некомпетентности и шарлатанстве, не напоминают ситуацию научного неприятия идей Ф. Месмера в Австрии и Франции XVIII века? И разве мы не переживаем ныне бум веры в чудо исцеления благодаря использованию методов лечения, не вписывающихся в рамки академической медицинской науки, подобно тому как это происходило в предшествующие десятилетия?
История повторяется, с той лишь разницей, что былые драмы и трагедии нередко оборачиваются сегодня фарсом и комедией. Если некоторые доведенные до экстаза люди готовы не только хранить около своего сердца "заряженную" в газете фотографию А. Чумака, но и съесть ее, испытывая затруднение лишь по поводу того, что не имеют точной инструкции, как и чем запивать столь необычный лекарственный препарат, то это уже не драма, а фарс. Если после сеанса телетерапии А. Кашпировского у кого-то, безгранично верящего в его сверхъестественную силу, вместо ожидаемого заживления послеоперационных рубцов начнут расти волосы в том месте, которое явно не хотелось бы демонстрировать перед окружающими людьми, то для него лично это, возможно, трагедия, но уж очень она смахивает на комедию.
Нам вовсе не хотелось бы, чтобы читатель воспринял последние высказывания как злорадную насмешку над практикуемыми сегодня методами психотерапии. Напротив, следует серьезно задуматься и над результативностью этих методов, и над самим фактом веры в чудо исцеления, столь явственно проявляющейся в массовом сознании.
Да что там вера в чудо исцеления, когда перед миллионами завороженных телезрителей один из московских экстрасенсов совершает таинство оживления трупа в морге! Маг и чародей делает несколько загадочных движений руками, и вот уже на глазах изумленных телезрителей труп медленно поднимается, вызывая неописуемые восторги у одних и священный трепет, переходящий в леденящий душу ужас, - у других. Свершилось чудо воскрешения, то чудо, которое было подвластно только господу. И хотя в действительности за этим чудом стоял розыгрыш (быть может, лучше сказать кощунственный обман), поскольку вместо трупа на столе лежал живой человек, тем не менее многие восприняли всерьез продемонстрированный фокус.
Да, человеку многое подвластно. Другое дело, что его власть над природой оборачивается сегодня такими экологическими последствиями, которые чреваты глобальной катастрофой. И он оказывается не спасителем, творцом природы, а ее разрушителем, могильщиком. Но вера в чудо исцеления настолько проникла в массовое сознание, что оно воспринимается как нечто реальное. Тем более что искусные врачеватели тела и духа, использующие приемы и методы нетрадиционной медицины, в отличие от эстрадных ловкачей, делающих бизнес на страданиях несчастных и легковерных людей, действительно оказывают реальную медицинскую помощь, подчас единственно эффективную в условиях дефицита всего и вся, включая материальные и интеллектуальные ресурсы отечественного здравоохранения.
Почему же столь сильна и неистребима вера людей в чудо исцеления? Где та грань, отделяющая науку от шарлатанства? Возможно ли средствами науки проникнуть в тайну бытия человека в мире, познать закономерности функционирования человеческой психики и использовать научные знания для исцеления страждущих от различного рода органических и психических расстройств? Может ли врачевание тела и души ограничиваться академической медициной, или оно с необходимостью предполагает развитие и использование иных подходов, основанных на гипнозе, внушении, самопрозрении и иных средствах проникновения в глубины человеческой психики?
Сегодня многие люди задумываются над этими вопросами, пытаясь по-своему ответить на них.
Для больного человека в принципе все равно, какими методами его будут лечить. Лишь бы это лечение дало результаты, избавило от мучений, физических и нравственных страданий. Он готов преклониться как перед медицинской наукой, так и перед любым врачеванием, не связанным с ее институтами. И если медицинская наука оказывается бессильной в излечении какого-либо заболевания, то человек готов поверить в любое чудо исцеления независимо от того, исходит ли оно от еще не признанного, но многообещающего специалиста, искусного экстрасенса или доморощенного знахаря. Тут-то и открывается широкий простор для коммерческой деятельности тех, кто не прочь погреть руки на вере людей в чудо исцеления. К сожалению, верующим в чудо исцеления людям не так-то просто отличить обладающих природным даром искусных врачевателей, которых, судя по всему, не много в нашей стране, да и, видимо, во всем мире, от все увеличивающегося потока их подражателей, забывших о нравственной максиме "не навреди!" или сознательно отринувших ее. И тут появляется опасность возникновения новых драм и трагедий, которыми и без того полна человеческая жизнь в современном мире с характерным для него глубоким падением нравственности.
ВРАЧЕВАНИЕ И ПСИХИКА
МЕСМЕР
БЕКЕР-ЭДДИ
ФРЕЙД
СОДЕРЖАНИЕ
ЧУДО ИСЦЕЛЕНИЯ
ВВЕДЕНИЕ
ФРАНЦ АНТОН МЕСМЕР
Предтеча и его время
Зарисовка
Воспламеняющая искра
Первые опыты
Домыслы и постижения
Роман девицы Парадиз
Париж
Месмеромания
Академия вмешивается в дело
Борьба сторон
Месмеризм без Месмера
Возврат в забвение
Преемники
МЕРИ БЕКЕР-ЭДДИ
Жизнь и учение
Сорок погибших лет
Квимби
Психология чуда
Павел среди язычников
Зарисовка
Первая ступень
Учение Мери Бекер-Эдди
Переход в откровение
Последний кризис
Христос и доллар
Отход в облака
Распятие
Последействие
ЗИГМУНД ФРЕЙД
Положение на рубеже веков
Зарисовка
Исход
Мир бессознательного
Толкование снов
Техника психоанализа
Область пола
Предзакатные дали
Значение во времени
ПРИМЕЧАНИЯ
ЧУДО ИСЦЕЛЕНИЯ
В романе Достоевского "Братья Карамазовы" содержится великолепно написанная, небольшая по объему, но глубокая по смыслу поэма о "Великом инквизиторе". Действие происходит в Испании XVI столетия, во время инквизиции, когда во славу божию в стране ежегодно горели костры, на которых сжигали еретиков. Господь возжелал посетить детей своих и в образе человеческом явился перед ними. Его узнают, окружают, следуют за ним, а он простирает руки к людям, благословляет их, наделяет своей исцеляющей силой больных и убогих. На глазах изумленной толпы прозревает слепой с детства старик. Народ плачет от умиления и благодарит его. Он останавливается на паперти Севильского собора в ту минуту, когда в храм вносят гробик с семилетней девочкой. Мать умершего ребенка падает к его ногам и с мольбой восклицает: "Если это ты, то воскреси дитя мое!" Он глядит с состраданием на преклоненную перед ним несчастную, убитую горем женщину и произносит таинственные слова. "Девочка подымается в гробе, садится, удивленно раскрывает глаза и улыбается". Всеобщее смятение, крики, рыдания. Свершилось чудо.
Поэма о "Великом инквизиторе" была введена Достоевским в ткань романа отнюдь не для того, чтобы показать чудо воскрешения. Цель ее раскрыта в последующем - обращенном к господу богу - монологе девяностолетнего старца о чуде, тайне и авторитете - трех силах, оказывающих магическое воздействие на людей. Мы привели лишь начало поэмы, поскольку оно способствует, на наш взгляд, лучшему пониманию сути трилогии Стефана Цвейга "Врачевание и психика".
Чудо исцеления и воскрешения всегда было той завораживающей силой, к которой испокон веков тянулись страдающие различными недугами люди. И если чудо воскрешения мог совершить только, господь, знавший все тайны бытия, то почему бы человеку, обладающему знаниями в сферах физиологии, психологии и медицины, не попробовать свои силы на поприще исцеления немощных телом и духом людей! Может быть, и он способен на чудо исцеления! И, как показывает история развития человечества, во все времена находились дерзновенные врачеватели тела и духа, добивающиеся успеха на этом поприще и становящиеся в глазах окружающих их людей магами и чародеями, творящими настоящие чудеса.
Наше время не составляет исключения в этом отношении. Буквально за последние годы, когда пресс идеологического воздействия на умы стал не столь жестким, как это было в предшествующие десятилетия, мы все стали свидетелями необычайного ажиотажа вокруг отечественных врачевателей тела и души. Видимо, чудо исцеления является по-прежнему, как и сотни лет тому назад, огромной силой, оказывающей воздействие на массовое сознание.
История развития человечества свидетельствует о том, что знание и вера, научные и иные средства познания мира и лечения людей сосуществовали рядом на протяжении столетий, постоянно вступая в борьбу друг с другом. Погруженные в заботы наших беспокойных будней, с тревогой глядя в будущее, многие из нас не имеют ни времени, ни сил для того, чтобы оглянуться назад, обратить свой взор в прошлое и извлечь из истории полезные для себя уроки. И все же не следует забывать простую истину: прошлое, настоящее и будущее тесно переплетены между собой в круговерти человеческого бытия. Поэтому для лучшего понимания современности имеет смысл обратиться к прошлому и посмотреть на то, как и каким образом складывались отношения между знанием и верой, академическими и иными средствами лечения людей в предшествующие столетия.
Для этого вовсе не обязательно вникать во все тонкости и нюансы идейных баталий, некогда разыгрывавшихся на авансцене человеческой жизни. От читателя, не обремененного поисками ускользающей от сознания истины, не требуется нырять в глубинные воды, темные омуты истории, чтобы, почерпнув со дна крупицы знания, всплыть на поверхность современности со спасательным кругом всезнания. Ему достаточно ознакомиться с каким-либо обобщающим трудом, в доступной форме излагающим важные вехи исторического прошлого, чтобы проникнуться ощущением преемственности между минувшим и настоящим. И если этот труд написан не занудно-скучным наукообразным языком, а изящным художественным слогом, красочно воспроизводящим жизнь неординарных людей прошлого, читатель не только не будет сожалеть о потраченном времени, но и испытает истинное удовольствие от его прочтения.
Книга новелл, так называемых "романизированных биографий", австрийского писателя Стефана Цвейга (1881 - 1942) относится именно к таким произведениям. В ней читатель найдет талантливое, с поэтическим оттенком, цепко схваченное описание жизненного пути трех различных по образованию и темпераменту людей, прославившихся в XVIII, XIX веках и в начале XX столетия в Западной Европе и Северной Америке нетрадиционными методами лечения человеческих недугов. К этому специфическому жанру "романизированной биографии", - непревзойденным мастером которого является С. Цвейг, принадлежат кроме трилогии о Ф. Месмере, М. Бекер-Эдди и З. Фрейде, художественные биографии С. Кастеллио, М. Стюарт, Э. Роттердамского, а также трилогии "Три певца своей жизни: Казанова, Стендаль, Толстой", "Три мастера: Бальзак, Диккенс, Достоевский" и "Борьба с безумием: Гёльдерлин, Клейст, Ницше".
Однако не следует думать, что трилогия "Врачевание и психика" - это исключительно художественное изложение биографий Ф. Месмера, М. Бекер-Эдди и З. Фрейда. Замысел венского писателя более значителен: на фоне колоритных фигур своего времени показать историю развития идей, связанных с практическим использованием некоторых психических методов лечения. Заслуга С. Цвейга, на наш взгляд, состоит именно в том, что он удачно совместил элементы биографического эссе с подробным, насколько это возможно в рамках художественного осмысления, описанием концептуальных основ месмеризма, так называемой "христианской науки" и психоанализа.
Нам меньше всего хотелось бы навязывать читателю свои суждения, основанные на личностном восприятии трилогии С. Цвейга, и тем более поучать его относительно того, как и под каким углом зрения он должен оценивать авторскую позицию. Не видим смысла и в каких-либо излишне пространных, идейно-содержательных комментариях, в которых довольно часто звучат не столько просветительские, сколько назидательные интонации. Их тональность, как правило, задается малопривлекательной, более того, оскорбительной установкой, в соответствии с которой как бы подспудно выражается недоверие к рядовому читателю, не способному будто бы самостоятельно разобраться в мировоззренческих тонкостях, находящих свое отражение в ткани авторского повествования. В действительности же читатель не столь наивен, чтобы непременно выверять свои потаенные мысли с расхожими, грубо навязываемыми или тонко преподносимыми идейными сентенциями, предназначенными для ограждения его от искуса соскальзывания в преисподнюю инакомыслия.
Разумеется, с высот самодовольного сознания современника не трудно снисходительно похлопать по плечу австрийского писателя, упрекнув его в лучшем случае непринужденно, а в худшем - развязно в каких-то упущениях и упрощениях, связанных с изложением месмеризма, "христианской науки" и психоанализа. Действительно, в настоящее время существуют более обстоятельные исследования о зигзагах теоретических исканий и практической деятельности "духовных вождей" (С. Цвейг) этих идейных движений. Например, о З. Фрейде в мировой научной и публицистической литературе написано необозримое количество трудов. Имеются и солидные биографические работы, документально выверяющие чуть ли не каждый шаг в становлении и развитии психоанализа. В фактологическом отношении многие из них несомненно содержательнее биографического эссе С. Цвейга. И тем не менее по доступности восприятия, художественному изяществу и образной насыщенности все они уступают, на наш взгляд, трилогии, написанной австрийским автором в 1930 году.
И все же остановимся кратко на исторических фигурах, избранных С. Цвейгом с целью попытаться художественными средствами изобразить историю концептуального развития идеи лечения духом и ее внедрения в практику врачевания. Но не для пересказа содержания трилогии, а лишь для предварительного ознакомления читателя с этими неординарными личностями.
Франц Антон Месмер (1734-1814) - австрийский ученый и врач, обнаруживший скрытые, таинственные силы, использованные им при лечении больных, от которых отступились многие представители академической медицины XVIII века. Изучал теологию и философию, естествознание и медицину. Исходя из медико-астральных представлений о связях человека с космосом, выдвинул предположение о наличии универсальных законов развития мира, подчиняющегося силе всеобщего тяготения. Удачно использовав в своей клинической практике воздействие металлического магнита на больных, приобрел широкую популярность в Западной Европе. В 1775 году опубликовал книгу "Описание лечения при помощи магнита доктором Месмером". Лечение с помощью магнита принесло Месмеру официальное признание, Баварская Академия наук избрала его своим членом. Позднее Месмер отказался от использования магнита в лечении больных и начал практиковать магнетические сеансы рукой, в ходе которых одного прикосновения кончиков пальцев до нервных узлов пациентов оказывалось подчас достаточно для облегчения их страданий.
Врачевание путем воздействия на больных "флюидами", исходящими от самого врача, вызвали паломничество страждущих. Фактически Месмер предложил новую психотерапию, основанную на использовании "жизненной силы", и вплотную подошел к рассмотрению таких психических явлений, как внушение и гипноз. Однако необычность предложенного им метода лечения не только возвела его на Олимп могущества, но и предопределила его падение в бездну забвения.
Шумный успех Месмера вызвал негативную реакцию академической медицины. Сдержанно отнеслась к его опытам Берлинская Академия наук, а Венский медицинский совет объявил обманщиком. Вынужденный покинуть Вену, он переезжает в Париж, где, преодолевая различные трудности, добивается необычайного успеха. В течение пяти лет он работает в клинике, осаждаемой толпами пациентов. Однако в 1784 году по указу короля Людовика XVI Французская Академия наук осуществляет проверку месмеровского метода лечения, в результате которой коллегия ученых пришла к заключению об отсутствии каких-либо экспериментальных данных относительно существования "флюидов" и "животного магнетизма", мало того - объявила магнетические сеансы вредными и опасными. И хотя у Месмера появились многочисленные последователи, привлекшие внимание ученых к явлениям гипноза и внушения, тем не менее сам он лишается славы и богатства, подвергается гонениям и предается забвению.
Дочь американского фермера Мери Бекер-Эдди (1821-1908) не получила университетского образования, но сумела своими идеями привлечь к себе внимание общественности и превзойти по популярности многих ученых, врачей и религиозных деятелей США конца XIX века. Слабая и болезненная от рождения, не отличавшаяся особой привлекательностью и женственностью, но обладавшая завидным упорством и сильной волей, она прожила бурную, полную драматических поражений и блистательных успехов жизнь. До сорока лет на ее долю выпали радости замужества и горести вдовства, удовольствие от чтения книг и отчаяние, вызванное ухудшением состояния здоровья, угрозой превращения в беспомощного калеку. Испробовав разнообразные методы лечения, она обращает свой взор на бывшего часовщика П. Квимби, сперва увлекшегося гипнозом, но затем начавшего практиковать терапию, основанную на внушении. Через неделю после того, как разбитая и обессилевшая М. Бекер предстала перед этим целителем, она неузнаваемо изменилась, выздоровев телом и духом. Отныне она не только становится пропагандистом "лечения духом", но и начинает создавать свое собственное учение, первоначально названное ею "моральной наукой", а затем - "христианской наукой".
Проявив деловую хватку, М. Бекер организует платные курсы по подготовке лекарей, становится духовной наставницей своих учеников. В 1875 году в издательстве "Христианская наука" выходит в свет ее книга "Наука и здоровье", в которой нашли отражение теологические, философские и медицинские представления о человеке, сопряженные с разнообразными идеями астрального и мистического характера. В противоположность академической медицинской науке М. Бекер исходила из того, что болезней, как таковых, не существует, они являются плодом заблуждения человечества и, следовательно, врачеватель обязан внушать своим пациентам неверие в заболевания и веру в христианскую науку, дающую духовную власть над бренной плотью. Соединенное с богослужением, духовное врачевание становится религиозным обрядом, христианская наука превращается в широкомасштабное религиозное движение, а М. Бекер именуется пророчицей, обладающей даром божественного внушения. Открыв метафизический колледж и основав "Журнал христианской науки", М. Бекер добивается материального преуспевания и невиданной славы, при жизни становится в глазах ее многочисленных почитателей легендой и мифом.
Венский врач-невропатолог Зигмунд (Сигизмунд Шломо) Фрейд (1856-1939) закончил медицинский факультет Венского университета, работал в Физиологическом институте Э. Брюкке, проходил стажировку у французского психиатра Ж. Шарко в Париже и у специалиста по гипнозу И. Бернгейма в Нанси, открыл свою частную практику и создал новый метод лечения, названный им психоанализом. Психоанализ возник в результате модификации им метода лечения истерии, предложенного врачом И. Брейером в 1880-1882 годах, с которым Фрейд сотрудничал на протяжении ряда лет. Этот метод основывался на феномене катарсиса (очищение души), представляющего собой освобождение пациента от болезненных симптомов в процессе воспроизведения им в состоянии гипноза переживаний, в прошлом оказавших травмирующее воздействие на его психику. Впоследствии Фрейд отказался от гипноза, заменив его методом "свободных ассоциаций". Суть его состояла в произвольном изложении пациентом своих мыслей, дающих врачу материал для установления связей между прошлыми патогенными ситуациями и связанными с ними переживаниями, вытесненными в сферу бессознательного. Согласно его представлениям, основным видом психотравмирующих аффектов, вытесняемых в бессознательное, являются сексуальные переживания, связанные с периодом детства. Травмирующие психику переживания возникают вследствие внутреннего конфликта в результате несовместимости сексуальных желаний ребенка с этическими нормами и идеалами. Будучи вытесненными и устраненными из сознания, запретные желания не исчезают бесследно, а, оставаясь в бессознательном, ждут благоприятного случая, чтобы в завуалированной форме вновь заявить о себе. Временное разрешение внутренних конфликтов оборачивается постоянными терзаниями личности, не осознающей истинных причин своих страданий, что довольно часто приводит к возникновению психических расстройств. Метод психоаналитического лечения заключается в том, чтобы, преодолев психологическое сопротивление больного, перевести вытесненный патогенный материал в сознание пациента и тем самым помочь ему разрешить внутренние конфликты путем сознательного овладения своими желаниями. Техническими средствами психоанализа служат выявление и анализ патогенного материала, получаемого в процессе толкования сновидений, изучения ошибочных действий (описки, оговорки и иные "мелочи жизни"), расшифровки языка бессознательного и овладения переносом любовных или враждебных чувств пациента на врача, играющего роль "катализатора", с тем чтобы способствовать психотерапевтическим целям.
В 1900 году вышла в свет фундаментальная работа 3. Фрейда "Толкование сновидений", в которой были изложены основополагающие идеи психоанализа. Вокруг Фрейда сформировался небольшой кружок единомышленников, который затем перерос в Венское психоаналитическое общество. По мере дальнейшего распространения психоаналитических идей и выхода их на международную арену подобные общества возникли в разных странах, объединившись со временем в Международную психоаналитическую ассоциацию. Мастерски владея пером (в 1930 году Фрейду была присуждена литературная премия Гёте), он публикует одну за другой работы, способствующие популяризации его психоаналитического метода лечения. В 1901 году выходит "Психопатология обыденной жизни", затем "Остроумие и его отношение к бессознательному" (1905), "Три очерка по теории сексуальности" (1905), "Леонардо да Винчи" (1910), "Тотем и табу" (1913), "По ту сторону принципа удовольствия" (1920), "Психология масс и анализ человеческого "Я" (1921), "Я и Оно" (1923), "Будущее одной иллюзии" (1927), "Неудовлетворенность культурой" (1930), "Моисей и единобожие" (1939) и др. Со временем психоанализ как метод лечения превратился в общее учение о человеке и культуре, а затем и в широкомасштабное идейное движение, получившее название фрейдизма. Выдвинутые Фрейдом идеи о сексуальной этиологии неврозов подверглись остракизму со стороны академических медицинских кругов, но завоевали признание среди части медиков и популярность среди художественной интеллигенции. Пережив тяжелые дни оккупации нацистами Австрии и вырвавшись из нее благодаря протестам мировой общественности и усилиям друзей, выкупивших его из неволи, последние годы своей жизни Фрейд провел в Англии, оставив после своей кончины огромное идейное наследие:
Таковы три исторические фигуры, на фоне жизни и деятельности которых С. Цвейг стремился раскрыть драматические коллизии, связанные с прорастанием на почве медицины ростков новых методов лечения. Тех ростков, молодые побеги которых подверглись ураганному ветру академического неприятия, рожденного в атмосфере зацикленности некогда приобретенного человечеством научного знания о самом себе.
Эти неординарные люди, как нетрудно заметить, не похожи друг на друга. У каждого из них своя собственная судьба. Каждый по-своему боролся за признание своих идей, испытывая горести поражения и радости успеха. Добиваясь общественного признания, Ф. Месмер сопровождал свои сеансы лечения атмосферой таинственности, загадочности и волшебства. М. Бекер прибегала к откровениям, якобы ниспосланным ей богом, вызывая у страждущих фанатическое преклонение перед спасительницей, олицетворяющей в их сознании живое божество. З. Фрейд создал шокирующий обывателя сонник сексуальной символики, который вызывал жгучий интерес к запретному, использовался в процессе психоаналитического лечения, а также толкования художественных произведений. Но всех их объединяло одно: стремление выйти за рамки академической медицины, создать новые методы психотерапии, способствующие лечению тела и духа. И хотя каждого из них при жизни называли то гением и спасителем рода человеческого, то проходимцем и шарлатаном, тем не менее их идеи до сих пор привлекают внимание, вызывая неоднозначную реакцию на их учения и противоречивую оценку эффективности предложенных ими методов лечения.
По мере чтения трилогии С. Цвейга читатель, несомненно, обнаружит поразительные аналогии между идейными баталиями прошлого и бурными дискуссиями, имеющими место сегодня по вопросу о соотношении между академически признанными и альтернативными им методами лечения больных, развитием научного знания и распространением веры в чудо, характерной для массового сознания как XVIII-XIX веков, так и последнего десятилетия XX столетия. Действительно, разве выступления многих современных светил отечественной медицинской науки с резкой критикой различных экстрасенсов и врачевателей, обвиняемых в некомпетентности и шарлатанстве, не напоминают ситуацию научного неприятия идей Ф. Месмера в Австрии и Франции XVIII века? И разве мы не переживаем ныне бум веры в чудо исцеления благодаря использованию методов лечения, не вписывающихся в рамки академической медицинской науки, подобно тому как это происходило в предшествующие десятилетия?
История повторяется, с той лишь разницей, что былые драмы и трагедии нередко оборачиваются сегодня фарсом и комедией. Если некоторые доведенные до экстаза люди готовы не только хранить около своего сердца "заряженную" в газете фотографию А. Чумака, но и съесть ее, испытывая затруднение лишь по поводу того, что не имеют точной инструкции, как и чем запивать столь необычный лекарственный препарат, то это уже не драма, а фарс. Если после сеанса телетерапии А. Кашпировского у кого-то, безгранично верящего в его сверхъестественную силу, вместо ожидаемого заживления послеоперационных рубцов начнут расти волосы в том месте, которое явно не хотелось бы демонстрировать перед окружающими людьми, то для него лично это, возможно, трагедия, но уж очень она смахивает на комедию.
Нам вовсе не хотелось бы, чтобы читатель воспринял последние высказывания как злорадную насмешку над практикуемыми сегодня методами психотерапии. Напротив, следует серьезно задуматься и над результативностью этих методов, и над самим фактом веры в чудо исцеления, столь явственно проявляющейся в массовом сознании.
Да что там вера в чудо исцеления, когда перед миллионами завороженных телезрителей один из московских экстрасенсов совершает таинство оживления трупа в морге! Маг и чародей делает несколько загадочных движений руками, и вот уже на глазах изумленных телезрителей труп медленно поднимается, вызывая неописуемые восторги у одних и священный трепет, переходящий в леденящий душу ужас, - у других. Свершилось чудо воскрешения, то чудо, которое было подвластно только господу. И хотя в действительности за этим чудом стоял розыгрыш (быть может, лучше сказать кощунственный обман), поскольку вместо трупа на столе лежал живой человек, тем не менее многие восприняли всерьез продемонстрированный фокус.
Да, человеку многое подвластно. Другое дело, что его власть над природой оборачивается сегодня такими экологическими последствиями, которые чреваты глобальной катастрофой. И он оказывается не спасителем, творцом природы, а ее разрушителем, могильщиком. Но вера в чудо исцеления настолько проникла в массовое сознание, что оно воспринимается как нечто реальное. Тем более что искусные врачеватели тела и духа, использующие приемы и методы нетрадиционной медицины, в отличие от эстрадных ловкачей, делающих бизнес на страданиях несчастных и легковерных людей, действительно оказывают реальную медицинскую помощь, подчас единственно эффективную в условиях дефицита всего и вся, включая материальные и интеллектуальные ресурсы отечественного здравоохранения.
Почему же столь сильна и неистребима вера людей в чудо исцеления? Где та грань, отделяющая науку от шарлатанства? Возможно ли средствами науки проникнуть в тайну бытия человека в мире, познать закономерности функционирования человеческой психики и использовать научные знания для исцеления страждущих от различного рода органических и психических расстройств? Может ли врачевание тела и души ограничиваться академической медициной, или оно с необходимостью предполагает развитие и использование иных подходов, основанных на гипнозе, внушении, самопрозрении и иных средствах проникновения в глубины человеческой психики?
Сегодня многие люди задумываются над этими вопросами, пытаясь по-своему ответить на них.
Для больного человека в принципе все равно, какими методами его будут лечить. Лишь бы это лечение дало результаты, избавило от мучений, физических и нравственных страданий. Он готов преклониться как перед медицинской наукой, так и перед любым врачеванием, не связанным с ее институтами. И если медицинская наука оказывается бессильной в излечении какого-либо заболевания, то человек готов поверить в любое чудо исцеления независимо от того, исходит ли оно от еще не признанного, но многообещающего специалиста, искусного экстрасенса или доморощенного знахаря. Тут-то и открывается широкий простор для коммерческой деятельности тех, кто не прочь погреть руки на вере людей в чудо исцеления. К сожалению, верующим в чудо исцеления людям не так-то просто отличить обладающих природным даром искусных врачевателей, которых, судя по всему, не много в нашей стране, да и, видимо, во всем мире, от все увеличивающегося потока их подражателей, забывших о нравственной максиме "не навреди!" или сознательно отринувших ее. И тут появляется опасность возникновения новых драм и трагедий, которыми и без того полна человеческая жизнь в современном мире с характерным для него глубоким падением нравственности.