«Повесть временных лет» особо подчеркивает выдающуюся полководческую находку Мстислава – он применил не привычное построение в одну сплошную линию (как это и сделал Якун Слепой), а разбивку по фронту и фланговые удары. При этом князь рассчитал, какие именно войска следует поставить в центре («челе»), а какие на фланги («крылья»). То, что победитель касогов поставил самых подготовленных воинов не в центр, а на фланги, было не менее революционным шагом в военном искусстве Киевской Руси, чем расчленение фронта (так называемый «полчный ряд»). Именно наличие лучших войск на флангах (т. е. неравномерное распределение сил по фронту не только по численным, но и по качественным показателям – открытие великого грека Эпаминонда) и позволило добиться окружения противника с последующим его уничтожением.
В то время, когда варяги увлеклись разгромом черниговчан и северян, профессиональная русско-касожская дружина ударила им во фланги и образовала кольцо окружения. Отразить этот совершенно неожиданный удар у варягов шансов не было. Сумели вырваться из окружения и бежать в Новгород сам Ярослав, Якун Слепой (потеряв при этом свою знаменитую луду) и немногочисленные варяги.
Показательно, что новую эффективную тактику Мстислава быстро перенял побежденный Ярослав и в дальнейшем успешно ее использовал. Благодаря расчленению фронта и фланговым ударам он одержал победу над печенегами и половцами. В дальнейшем «схема Мстислава» стала привычным построением боевой рати русских войск – в центре, как правило, располагались «вой» (ополчение), а на флангах – профессиональная дружина.
Впрочем, никакая схема без наличия талантливого военачальника, который ее реализует, не может принести победу сама по себе. Показательной является битва с половцами в 1093 г. на реке Стугна. Тогда русские князья (великий князь Киевский Святополк Изяславич, князь черниговский Владимир Всеволодич и князь переяславский Ростислав Всеволодич) правильно создали фланговое построение своих войск. Но половцы благодаря умелому маневрированию сумели разбить, практически не взаимодействовавшие друг с другом, дружины каждого князя по отдельности. Думается, что будь на месте этих князей Мстислав с его «чувством боя», то он никогда бы не допустил грубых ошибок, сведших на нет теоретически правильный план.
Однако Мстислав не воспользовался победой и не пошел на Киев. По каким причинам он это сделал, можно только строить догадки. Вероятно, он просто не решился вести полномасштабную войну со своими ограниченными ресурсами.
В конце концов Ярослав проиграл хотя и чрезвычайно важное, но лишь одно сражение и сдаваться не собирался (великий князь Киевский без труда мог бы вновь набрать в Новгороде и поддерживающих его княжествах новое сильное войско). Ход дальнейшего противоборства невозможно было предсказать, и Мстислав решил в наступивший выгодный для себя момент заключить с братом соглашение. Он сообщил Ярославу, что не собирается входить в Киев и великий князь может безбоязненно возвращаться в столицу. Позднее Мстислав встретился с Ярославом в Городце под Киевом и между князьями был заключен мир. За Ярославом оставался Киев и Правобережье Днепра, а Мстислав получал Левобережье с Черниговом и Переяславом.
О том, что достигнутое между Мстиславом и Ярославом мирное соглашение имело большое значение для всей русской земли четко сказано Нестором: «Ярослав собрал воинов многих, и пришел в Киев, и заключил мир с братом своим Мстиславом у Городца. И разделили по Днепру Русскую землю: Ярослав взял эту сторону, а Мстислав ту. И начали жить мирно и в братолюбии, и затихли усобица и мятеж, и была тишина великая в стране».
Мир в Городце сделал тмутараканского князя одним из влиятельнейших русских князей и это, несомненно, еще его одна победа как военачальника. Хотя Мстислав, почти наверняка, и не читал «Искусство войны» Сунь Цзы, но действовал в полном соответствии с заветом великого китайского стратега, гласящего, что идеальной победой является победа, достигающаяся без военных действий. Со своим стратегическим мышлением Мстислав действительно избегнул соблазна большой войны, что соответствовало как его личным интересам, так и государственным интересам всей Киевской Руси.
После заключенного соглашения князья стали союзниками, и в 1031 г. Мстислав со своей дружиной участвовал в походе Ярослава против Польши, результатом которого стало возвращение Червенских городов. И вряд ли без помощи дружины Мстислава Ярослав смог бы столь успешно провести свой освободительный поход. Роль Мстислава в общей победе подтверждает то, что приведенных пленных братья поделили между собой поровну.
Также продолжил Мстислав и самостоятельные походы для утверждения геополитического влияния в Черноморско-Каспийском регионе. Никоновская летопись XVI века под 1029 г. сообщает об успешном походе великого князя Киевского против ясов. Ясами в Киевской Руси называли аланов – поэтому не вызывает сомнения, что речь идет о позднейшем искажении первоначального источника (не дошедшей до нас летописи), в котором речь идет не о Ярославе (никогда не воевавшим с аланами), а о Мстиславе.
В 1031 г. Мстислав проводит новый успешный поход вместе с аланами, которые стали его союзниками (по некоторым данным, жена князя – Анастасия, была аланкой). Русско-аланский флот высадил десант на Каспии около Баку, и в начавшемся сражении князь наголову разбил войско ширваншаха (правителя Ширвана) Минучихра бен Йазида. После этого Мстислав поднялся вверх по реке Куре, а потом по Араксу. Здесь ширваншах вновь вступил в бой с Мстиславом, но опять потерпел поражение.
Далее, уже не встречая сопротивления, войско Мстислава вступило в многолюдную и богатую землю Арран (сейчас северо-западная часть Азербайджана). Об Арране так говорится в арабской книге XIII века «Аджаиб ад-дунья» («Чудеса мира»): «В обитаемой части [Вселенной] нет стольких зданий, как в Арране; ни в каком другом месте [нет] такого скопления тюрков. Говорят, там бывает до ста тысяч тюркских всадников». Практически в полной мере это пышное определение можно отнести и ко времени Мстислава, отправившегося в далекий Арран, традиционно использовав благоприятные внешнеполитические обстоятельства.
Дело в том, что в этом мощном государстве началась гражданская война и формально Мстислав вступил в ее пределы не как завоеватель, а союзник законного властителя.
События развивались следующим образом. Когда умер правитель Аррана амир ал-Мансур Фадл I ибн Мухаммад, власть наследовал его сын Абу-л-Фатх Муса ибн Фадл I. Но другой сын, заручившись поддержкой ширваншаха, поднял мятеж и занял крупный город-крепость Байлакан. Оттуда он собирался начать поход против Мусы, что, при поддержке сильного войска ширваншаха, явно бы закончилось поражением нового амира. Вмешательство Мстислава полностью изменило ход начавшегося противоборства. Черниговский князь вместе с Мусой начал осаду Байлакана, и вскоре крепость пала, что и положило конец разгоравшейся усобице. Следствием этого стал выход Аррана из зоны геополитического влияния ширваншаха – его место занял Мстислав (а вместе с ним и Киевская Русь в целом).
После одержанной победы войско Мстислава разделилось. Аланы остались в еще не до конца замиренном Арране, а русская дружина отправилась через территорию Армении в Византию. Об этом походе Мстислава практически ничего неизвестно, но судя по тому, что его дружина вернулась в полностью боеспособном состоянии в следующем году, то, как минимум, она не была разбита.
Но в Арране в это время произошли события, превратившие недавнего союзника (скорее, даже сателлита) в опасного врага. Муса женился на дочери ширваншаха и сразу же сменил свою внешнеполитическую ориентацию. Особо негативным фактором для Мстислава стало то, что к антирусскому союзу амира и ширваншаха присоединился амир Дербента (по арабски Баб-аль-Абваба, или сокращенно ал-Баба) Мансур бен Маймун. Женой последнего была дочь царя Сарира (христианское аварское царство в горном Дагестане) Бухт-Шише, и традиционно союзные Мстиславу и аланам сарирцы-христиане тоже вступили в антирусскую коалицию мусульманских правителей. Противостоять такому мощному союзу небольшое войско Мстислава не смогло и в сражении с объединенными силами Аррана, Дербента и Сарира потерпело поражение, стоившее жизни подавляющему большинству русских и аланских воинов.
Через несколько месяцев Мстислав решил взять реванш, и вместе с аланами захватил Ширван, и взял там богатую добычу. Но потом, как утверждает автор дербентской хроники «История Ширвана и ал-Баба (Дербента)», Мансур бен Маймун неожиданно напал на возвращавшуюся домой дружину Мстислава в теснинах, перебил множество воинов и отнял добычу. Также хронист пишет о походе русского войска в 1033 г. против Дербента и разгроме города. Впрочем, в другом месте хроники взятие Дербента приписывается аланам и сарирцам, что дает возможность поставить под сомнение информацию об этом походе Мстислава.
Следует поднять еще один вопрос, связанный с военными действиями Мстислава на Каспии. Некоторые источники ставят под сомнение самостоятельность действий Мстислава и утверждают, что он действовал по указанию великого князя Киевского. Иначе чем голословными подобные утверждения назвать нельзя. Нет ни малейших данных, позволяющих утверждать, что Ярослав мог отдавать какие-либо указания Мстиславу. При формальном старшинстве великого князя Киевского его отношения с князем тмутараканским и черниговским были, по сути, отношениями двух суверенных правителей (пусть и находившихся в тесном союзе), но никак не суверена и вассала. Другое дело, что расширявшие влияние Киевской Руси походы Мстислава отвечали и интересам Ярослава.
Подводя итоги каспийских походов Мстислава, отметим – несмотря на то что этот период русских военных успехов в регионе продолжался крайне недолго, но он стал историческим прорывом Киевской Руси. Также следует отметить, что Мстислав построил на Каспии способный решать стратегические задачи флот, что делает его одним из первых русских флотоводцев.
Несомненно, Мстислав и далее продолжал бы укреплять свое влияние на Каспии, что имело бы следствием включение в состав Киевской Руси части земель региона. Но в 1036 г. в результате несчастного случая князь гибнет на охоте (похоронен в начавшем возводиться по его указанию соборе Святого Спаса в Чернигове), и достойного преемника у него не оказалось.
Киевская Русь тогда потеряла одного из своих талантливейших военачальников, внесшего огромный вклад в развитие отечественного военного искусства…
Князь Мстислав Мстиславич Удатный
В то время, когда варяги увлеклись разгромом черниговчан и северян, профессиональная русско-касожская дружина ударила им во фланги и образовала кольцо окружения. Отразить этот совершенно неожиданный удар у варягов шансов не было. Сумели вырваться из окружения и бежать в Новгород сам Ярослав, Якун Слепой (потеряв при этом свою знаменитую луду) и немногочисленные варяги.
Показательно, что новую эффективную тактику Мстислава быстро перенял побежденный Ярослав и в дальнейшем успешно ее использовал. Благодаря расчленению фронта и фланговым ударам он одержал победу над печенегами и половцами. В дальнейшем «схема Мстислава» стала привычным построением боевой рати русских войск – в центре, как правило, располагались «вой» (ополчение), а на флангах – профессиональная дружина.
Впрочем, никакая схема без наличия талантливого военачальника, который ее реализует, не может принести победу сама по себе. Показательной является битва с половцами в 1093 г. на реке Стугна. Тогда русские князья (великий князь Киевский Святополк Изяславич, князь черниговский Владимир Всеволодич и князь переяславский Ростислав Всеволодич) правильно создали фланговое построение своих войск. Но половцы благодаря умелому маневрированию сумели разбить, практически не взаимодействовавшие друг с другом, дружины каждого князя по отдельности. Думается, что будь на месте этих князей Мстислав с его «чувством боя», то он никогда бы не допустил грубых ошибок, сведших на нет теоретически правильный план.
Однако Мстислав не воспользовался победой и не пошел на Киев. По каким причинам он это сделал, можно только строить догадки. Вероятно, он просто не решился вести полномасштабную войну со своими ограниченными ресурсами.
В конце концов Ярослав проиграл хотя и чрезвычайно важное, но лишь одно сражение и сдаваться не собирался (великий князь Киевский без труда мог бы вновь набрать в Новгороде и поддерживающих его княжествах новое сильное войско). Ход дальнейшего противоборства невозможно было предсказать, и Мстислав решил в наступивший выгодный для себя момент заключить с братом соглашение. Он сообщил Ярославу, что не собирается входить в Киев и великий князь может безбоязненно возвращаться в столицу. Позднее Мстислав встретился с Ярославом в Городце под Киевом и между князьями был заключен мир. За Ярославом оставался Киев и Правобережье Днепра, а Мстислав получал Левобережье с Черниговом и Переяславом.
О том, что достигнутое между Мстиславом и Ярославом мирное соглашение имело большое значение для всей русской земли четко сказано Нестором: «Ярослав собрал воинов многих, и пришел в Киев, и заключил мир с братом своим Мстиславом у Городца. И разделили по Днепру Русскую землю: Ярослав взял эту сторону, а Мстислав ту. И начали жить мирно и в братолюбии, и затихли усобица и мятеж, и была тишина великая в стране».
Мир в Городце сделал тмутараканского князя одним из влиятельнейших русских князей и это, несомненно, еще его одна победа как военачальника. Хотя Мстислав, почти наверняка, и не читал «Искусство войны» Сунь Цзы, но действовал в полном соответствии с заветом великого китайского стратега, гласящего, что идеальной победой является победа, достигающаяся без военных действий. Со своим стратегическим мышлением Мстислав действительно избегнул соблазна большой войны, что соответствовало как его личным интересам, так и государственным интересам всей Киевской Руси.
После заключенного соглашения князья стали союзниками, и в 1031 г. Мстислав со своей дружиной участвовал в походе Ярослава против Польши, результатом которого стало возвращение Червенских городов. И вряд ли без помощи дружины Мстислава Ярослав смог бы столь успешно провести свой освободительный поход. Роль Мстислава в общей победе подтверждает то, что приведенных пленных братья поделили между собой поровну.
Также продолжил Мстислав и самостоятельные походы для утверждения геополитического влияния в Черноморско-Каспийском регионе. Никоновская летопись XVI века под 1029 г. сообщает об успешном походе великого князя Киевского против ясов. Ясами в Киевской Руси называли аланов – поэтому не вызывает сомнения, что речь идет о позднейшем искажении первоначального источника (не дошедшей до нас летописи), в котором речь идет не о Ярославе (никогда не воевавшим с аланами), а о Мстиславе.
В 1031 г. Мстислав проводит новый успешный поход вместе с аланами, которые стали его союзниками (по некоторым данным, жена князя – Анастасия, была аланкой). Русско-аланский флот высадил десант на Каспии около Баку, и в начавшемся сражении князь наголову разбил войско ширваншаха (правителя Ширвана) Минучихра бен Йазида. После этого Мстислав поднялся вверх по реке Куре, а потом по Араксу. Здесь ширваншах вновь вступил в бой с Мстиславом, но опять потерпел поражение.
Далее, уже не встречая сопротивления, войско Мстислава вступило в многолюдную и богатую землю Арран (сейчас северо-западная часть Азербайджана). Об Арране так говорится в арабской книге XIII века «Аджаиб ад-дунья» («Чудеса мира»): «В обитаемой части [Вселенной] нет стольких зданий, как в Арране; ни в каком другом месте [нет] такого скопления тюрков. Говорят, там бывает до ста тысяч тюркских всадников». Практически в полной мере это пышное определение можно отнести и ко времени Мстислава, отправившегося в далекий Арран, традиционно использовав благоприятные внешнеполитические обстоятельства.
Дело в том, что в этом мощном государстве началась гражданская война и формально Мстислав вступил в ее пределы не как завоеватель, а союзник законного властителя.
События развивались следующим образом. Когда умер правитель Аррана амир ал-Мансур Фадл I ибн Мухаммад, власть наследовал его сын Абу-л-Фатх Муса ибн Фадл I. Но другой сын, заручившись поддержкой ширваншаха, поднял мятеж и занял крупный город-крепость Байлакан. Оттуда он собирался начать поход против Мусы, что, при поддержке сильного войска ширваншаха, явно бы закончилось поражением нового амира. Вмешательство Мстислава полностью изменило ход начавшегося противоборства. Черниговский князь вместе с Мусой начал осаду Байлакана, и вскоре крепость пала, что и положило конец разгоравшейся усобице. Следствием этого стал выход Аррана из зоны геополитического влияния ширваншаха – его место занял Мстислав (а вместе с ним и Киевская Русь в целом).
После одержанной победы войско Мстислава разделилось. Аланы остались в еще не до конца замиренном Арране, а русская дружина отправилась через территорию Армении в Византию. Об этом походе Мстислава практически ничего неизвестно, но судя по тому, что его дружина вернулась в полностью боеспособном состоянии в следующем году, то, как минимум, она не была разбита.
Но в Арране в это время произошли события, превратившие недавнего союзника (скорее, даже сателлита) в опасного врага. Муса женился на дочери ширваншаха и сразу же сменил свою внешнеполитическую ориентацию. Особо негативным фактором для Мстислава стало то, что к антирусскому союзу амира и ширваншаха присоединился амир Дербента (по арабски Баб-аль-Абваба, или сокращенно ал-Баба) Мансур бен Маймун. Женой последнего была дочь царя Сарира (христианское аварское царство в горном Дагестане) Бухт-Шише, и традиционно союзные Мстиславу и аланам сарирцы-христиане тоже вступили в антирусскую коалицию мусульманских правителей. Противостоять такому мощному союзу небольшое войско Мстислава не смогло и в сражении с объединенными силами Аррана, Дербента и Сарира потерпело поражение, стоившее жизни подавляющему большинству русских и аланских воинов.
Через несколько месяцев Мстислав решил взять реванш, и вместе с аланами захватил Ширван, и взял там богатую добычу. Но потом, как утверждает автор дербентской хроники «История Ширвана и ал-Баба (Дербента)», Мансур бен Маймун неожиданно напал на возвращавшуюся домой дружину Мстислава в теснинах, перебил множество воинов и отнял добычу. Также хронист пишет о походе русского войска в 1033 г. против Дербента и разгроме города. Впрочем, в другом месте хроники взятие Дербента приписывается аланам и сарирцам, что дает возможность поставить под сомнение информацию об этом походе Мстислава.
Следует поднять еще один вопрос, связанный с военными действиями Мстислава на Каспии. Некоторые источники ставят под сомнение самостоятельность действий Мстислава и утверждают, что он действовал по указанию великого князя Киевского. Иначе чем голословными подобные утверждения назвать нельзя. Нет ни малейших данных, позволяющих утверждать, что Ярослав мог отдавать какие-либо указания Мстиславу. При формальном старшинстве великого князя Киевского его отношения с князем тмутараканским и черниговским были, по сути, отношениями двух суверенных правителей (пусть и находившихся в тесном союзе), но никак не суверена и вассала. Другое дело, что расширявшие влияние Киевской Руси походы Мстислава отвечали и интересам Ярослава.
Подводя итоги каспийских походов Мстислава, отметим – несмотря на то что этот период русских военных успехов в регионе продолжался крайне недолго, но он стал историческим прорывом Киевской Руси. Также следует отметить, что Мстислав построил на Каспии способный решать стратегические задачи флот, что делает его одним из первых русских флотоводцев.
Несомненно, Мстислав и далее продолжал бы укреплять свое влияние на Каспии, что имело бы следствием включение в состав Киевской Руси части земель региона. Но в 1036 г. в результате несчастного случая князь гибнет на охоте (похоронен в начавшем возводиться по его указанию соборе Святого Спаса в Чернигове), и достойного преемника у него не оказалось.
Киевская Русь тогда потеряла одного из своих талантливейших военачальников, внесшего огромный вклад в развитие отечественного военного искусства…
Князь Мстислав Мстиславич Удатный
Князь Мстислав (в крещении Федор) Мстиславич Удатный является одной из наиболее трагических фигур Киевской Руси. Будучи наиболее выдающимся полководцем своего времени, князь большинство своих военных побед не смог использовать для государственного строительства, и они в конечном счете оказались бесплодными. А свой незаурядный полководческий талант он сочетал с неуемной гордыней и неумением подчиняться общерусским интересам, что и привело к трагическому поражению русских войск на Калке в 1223 году, открывшему путь монгольским ордам на Киевскую Русь.
Поэтому почти насмешкой выглядит данное князю его дружинниками прозвище Удатный (удачливый), пусть и касалось оно только удачи на поле битвы. Хотя удача почти всегда сопутствовала ему как полководцу, но она столь же часто покидала князя в делах государственных. Однако его позднейшее наименование рядом историков «Удалым» ни малейших сомнений вызвать не может – оно полностью соответствует действительности.
Наиболее, на наш взгляд, точную характеристику Мстиславу Удатному дал в своей замечательной книге «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей» (являющейся образцом изысканной исторической персоналистики) Николай Костомаров: «Эта личность может по справедливости назваться образцом характера, какой только мог выработаться условиями жизни дотатарского удельно-вечевого периода. Этот князь приобрел знаменитость не тем, чем другие передовые личности того времени, которых жизнеописания мы представляем. Он не преследовал новых целей, не дал нового поворота ходу событий, не создавал нового первообраза общественного строя. Это был, напротив, защитник старины, охранитель существующего, борец за правду, но за ту правду, которой образ сложился уже прежде. Его побуждения и стремления были так же неопределенны, как стремления, управлявшие его веком. Его доблести и недостатки носят на себе отпечаток всего, что в совокупности выработала удельная жизнь. Это был лучший человек своего времени, но не переходивший той черты, которую назначил себе дух предшествовавших веков; и в этом отношении жизнь его выражала современное ему общество».
Отцом Мстислава был князь новгородский Мстислав Ростиславич (после смерти получивший прозвище Храбрый), прославившийся успешными походами против половцев и чуди. Матерью была то ли одна из дочерей князя галицкого Ярослава Владимировича, то ли дочь князя рязанского Глеба Ростиславича Феодосия.
Дата рождения князя приходится приблизительно на первую половину 70-х годов XII века.
За свою жизнь Мстислав правил несколькими княжествами (некоторыми по два раза) – Трипольским (1193–1203), Торопецким (1206–1213), Новгородским (1210–1215, 1216–1218), Галицким (1215–1216, 1219–1226), Торческим (1203–1207, 1226–1228).
Первым полководческим успехом Мстислава стал поход против половцев в 1193 г., в результате которого кочевники потерпели серьезное поражение. Второй раз князь трипольский сражался против половцев в 1203 г. и снова оказался победителем.
В 1207 г. Мстислав получил в княжение Торческ (находившийся на территории кочевого племени торков, которая была выделена им русскими князьями), являвшийся фактически южной заставой Киевской Руси против половцев. Город (располагавшийся недалеко от современной Белой Церкви) был прекрасно укреплен, и при необходимости его гарнизон мог скрыться за крепостными стенами от превосходящих сил половцев. Однако долго княжить Мстиславу там не довелось, он лишился своего стола из-за очередных княжеских усобиц. Князь черниговский Всеволод Святославич Чермный (т. е. Рыжий) с большим войском пошел походом на Киев для изгнания Рюрика Ростиславича и захвата великокняжеского стола (что ему и удалось). Перед взятием Киева им был осажден Торческ.
Мстислав (который поддерживал своего дядю Рюрика Ростиславича) со своими небольшими силами не сдал город сильному войску Всеволода Чермного, и о его мужестве летописец пишет с нескрываемым восхищением: «Мстислав же хотя млад, но храбростию и мужеством всех оных превозходил, несмотря на множество войска Всеволодова, говорил всем, что бесчестно есть, яко женам, запершися сидеть или, не уччиня опыта, договором отдать, но лучше нам преже показать противным, что мы руки и сердце имеем, а потом посмотрим, что дале делать. И так ободря войско, немедля вышед из града, напал на войско Всеволодово, все полки в великое смятение привёл и многих побил. Но множества ради противных не мог всех одолеть и, опасался, чтоб его от града не отхватили, отступил со всеми своими во град без вреда. Мстислав хотя ничего не опасался, понеже град довольно укрепил и припасов нескудно имел, но, сожалея области, послал ко Всеволоду говорить о свободном ему пропуске. Чему Всеволод обрадовался, что не принуждён был со стыдом отступить, отпустил Мстислава с честию, а сам возвратился в Киев».
После этого в Смоленске (где ранее княжил его дед Ростислав Мстиславич) Мстислав получил от Рюрика Ростиславича в награду за верность княжение в небольшом Торопецком княжестве, где ранее правил его отец (и прекрасно подготовил город к обороне, насыпав мощные земляные валы). Но и в Торопце Мстислав пробыл недолго – в 1210 г. он становится новгородским князем.
Получить княжение в Новгороде Мстиславу удалось после того, как он начал борьбу с великим князем Владимирским Всеволодом Юрьевичем, имевшим прозвище Большое Гнездо. Всеволод Большое Гнездо по праву считался самым могущественным князем своего времени, и безымянный автор «Слова о полку Игореве» писал о нем так: «Ты ведь можешь Волгу веслами раскропить (расплескать. – Авт.) и Дон шлемами вычерпать». Главной целью его политики было объединение под своей властью всех русских земель и вполне понятно, что это встречало противодействие других князей, не желавших делиться властью. Особо жестким было сопротивление со стороны Мстислава, который сам, вероятно, скрытно лелеял планы объединить вокруг себя русские земли.
Еще до начала княжения Мстислава в Новгороде отношения новгородцев с Всеволодом Большое Гнездо отличались особой сложностью, о чем лучше всех написал Костомаров: «Великий Новгород давно вошел в тесную связь, но вместе и в столкновение с суздальско-ростовской землею и с владимирскими князьями, получившими первенство в этой земле. Со времени Андрея Боголюбского князья эти стремились наложить руку на Новгород, стараясь, чтобы в Новгороде были князья из их дома и оставались их подручниками. Новгород упорно отстаивал свою свободу, но никак не мог развязаться с владимирскими князьями, потому что в самом Новгороде была партия, ради выгод тянувшая к суздальской земле. К этому побуждали новгородцев их торговые интересы. Новгородская земля была до крайности бедна земледельческими произведениями. Благосостояние Новгорода опиралось единственно на торговлю. Поэтому для Новгорода было насущной потребностью находиться в добрых отношениях с такой землей, откуда он мог получать хлеб для собственного продовольствия и разные сырые произведения, служившие предметом вывоза за границу, особенно воск, и куда со своей стороны новгородцы могли сбывать заморские товары. Киевская Русь приходила в упадок: она была беспрестанно опустошаема кочевниками и сильно расстроена как княжескими междоусобиями, так и поражением, нанесенным Киеву Андреем Боголюбским; суздальско-ростовская земля, напротив, сравнительно с другими землями, более удалена была от нападения иноплеменников, менее страдала от междоусобий, приходила в цветущее состояние, наполнялась жителями и, естественно, стала удобным краем для торговли. Притом же она была сравнительно ближе к Новгороду других плодородных земель, и сообщение с нею представляло более удобств. Всякая вражда Новгорода с князьями этой земли отзывалась пагубно на хозяйстве Новгорода и его торговых интересах; поэтому-то в Новгороде были всегда богатые и влиятельные люди, хотевшие во что бы то ни стало находиться в ладах с этим краем. Суздальские князья хорошо понимали такую зависимость новгородских интересов от их владений и потому смело дозволяли себе насильственные поступки по отношению к Новгороду. Во все время продолжительного княжения суздальского князя Всеволода Юрьевича Новгород не любил этого князя, ссорился с ним, но отвязаться от него не мог. Со своей стороны, Всеволод, чтобы не ожесточить новгородцев, временами льстил их самолюбию, оказывал наружное уважение к свободе Великого Новгорода, а потом, при случае, заставлял их чувствовать свою железную руку. В 1209 году, угождая благоприятствующей ему партии, он вывел из Новгорода старшего своего сына Константина и послал другого сына, Святослава, без вольного избрания, как будто желая показать, что имеет право назначать в Новгород такого князя, какого ему будет угодно. Но в Новгороде кроме партии, которая склонялась ради собственных выгод к суздальскому князю, была постоянно противная партия, которая ненавидела вообще князей суздальской земли и не хотела, чтоб оттуда приходили князья на княжение в Новгород. Эта партия взяла тогда верх и обратилась на своих противников – сторонников суздальских князей. Народ низложил посадника Дмитра, обвинил его в отягощении людей, разграбил и сжег дворы богачей, державшихся из корысти суздальской партии; а Всеволод, в отмщение за такую народную расправу, приказал задерживать новгородских купцов, ездивших по его волости, отбирать у них товары и не велел пускать из своей земли хлеба в Новгород».
Мстислав правильно рассчитал, что борьба с Всеволодом Юрьевичем должна принести ему один из наиболее важных русских столов – Новгородский, а в случае успеха даст власть над всеми русскими землями. В 1209 или в 1210 г. Мстислав с небольшим отрядом нападает на находившийся под властью Всеволода Большое Гнездо Торжок и, благодаря внезапности, захватывает город. Пленив поставленного великим князем владимирским, посадника, он привел его закованным в Новгород, где обратился к горожанам с заявлением, которое фактически и сделало его князем новгородским: «Кланяюсь Святой Софии, и гробу отца моего, и всем новгородцам: пришел к вам, услыхавши, что князья делают вам насилие; жаль мне своей отчины!»
Несмотря на то что в Новгороде был в это время сын Всеволода Большое Гнездо Святослав, он не только ничего не смог поделать с Мстиславом, но и сам был схвачен новгородцами. На его место был посажен князь Торопецкий, что стало серьезной угрозой для Всеволода Большое Гнездо.
Однако решающая схватка (исход которой был отнюдь не очевиден) между двумя князьями так и не состоялась – Всеволод Большое Гнездо умирает в 1210 г. Заметим, что Мстислав не предпринял ни малейшей попытки воспользоваться смертью противника, наследники которого сразу же погрязли в раздорах. Подобное поведение в дальнейшем стало характерно для Мстислава – периоды бурной активности сменялись у него апатией и принятием совершенно нелогичных решений.
В 1212 г. Мстислав проводит один за другим два успешных похода против чуди (на территорию современной Эстонии). В обоих походах, по-видимому, его дружина не встретила значительного сопротивления. Если о первом походе известно из Новгородской летописи, что Мстислав «много полона привел и скота без числа», то во втором он, согласно летописным данным, без боя взял крепость Медвежья Голова, имевшую стратегическое значение для контроля над регионом. И, как написано в летописи: «И вышла чудь из города, и поклонилась ему, и взял князь дань с них».
Спустя два года после этих удачных походов Мстислав решил обратить оружие уже не только против чуди, а и сразиться со становившимся все более опасным для Новгорода и северо-западных русских земель орденом меченосцев. Согласно информации Ливонской хроники, Мстислав немедленно выступил в поход, как только узнал о появлении на земле чуди рыцарей-меченосцев. Но он опоздал – пока князь шел с дружиной, меченосцы повернули назад (вероятно, опасаясь боя с сильным 15-тысячным новгородским войском). Впрочем, безрезультатным поход все же не был. Не застав главного противника, князь новгородский осадил город Воробьиный (Варболэ), но, получив выкуп, снял осаду и ушел.
Показательно то, как князь разделил полученную дань. По данным Новгородской летописи, он «две части новгородцам отдал, а третью – дружине своей». Понятно, что у дружинников заботившийся о них князь (до такой степени, что не оставлял себе даже малой части дани) пользовался огромной популярностью, и Мстислав мог полностью рассчитывать на своих воинов.
Прославившее Мстислава покорение чудской земли придало уверенности князю новгородскому, и он опять решился на противостояние со своим старым противником Всеволодом Чермным.
В 1214 г. умирает Рюрик Ростиславич, и после этого Всеволод Чермный не дал его сыновьям уделы, а, напротив, изгоняет их из отцовских доменов. Мономаховичи, в свою очередь, обратились за помощью к новгородскому князю, и тот не упустил случая, используя этот благовидный предлог, начать борьбу против Всеволода Чермного. Уверенный в своей дружине, Мстислав выступил с походом, который, однако, чуть не сорвался в самом начале. Из Новгорода князь вышел со своей дружиной и новгородским ополчением, а при прохождении через территорию союзного Смоленского княжества к ним присоединилась и смоленская дружина. Хотя войско Мстислава и значительно увеличилось, но в нем уже не было прежнего единства, когда слово князя было для его дружины непререкаемым законом. Между смоленскими и новгородскими воинами возник конфликт, в результате которого новгородцы отказались от участия в походе. Но после этого Мстислав решил идти дальше без них, что произвело на новгородцев огромное впечатление. Они, согласно древней традиции, провели вече, на котором посадник Твердислав сделал следующее заявление, заставившее новгородцев вернуться к своему князю: «Братья, как наши деды и отцы страдали за русскую землю, так и мы пойдем со своим князем».
Вскоре Мстислав вступил на землю Черниговского княжества, где им было взято (по-видимому, без боя) несколько укрепленных городов. После взятия Речицы произошло сражение, в котором Всеволод Чермный были разбит. Вышгород, а следом и Киев признали власть победителя. Завершающим этапом боевых действий стала осада Чернигова, которая продлилась двенадцать дней. Всеволод Чермный, у которого теперь не оставалось ни малейшего шанса на победу, признал поражение и заплатил дань, после чего осада была снята.
После одержанной полной победы Мстислав поступил традиционно для себя нелогично. Одержанная победа сделала его наиболее влиятельным и сильным в военном отношении русским князем – ничто не мешало самому Мстиславу сесть на киевский стол. Это, среди прочего, дало бы ему огромные возможности в проведении политики объединения русских земель. Однако Мстислав вместо этого отдает киевский стол Мстиславу Романовичу – слабому и не отличавшемуся способностями полководца князю. Неудивительно, что Мстислав Романович никак не использовал свои возможности великого князя Киевского для общерусского дела.
Поэтому почти насмешкой выглядит данное князю его дружинниками прозвище Удатный (удачливый), пусть и касалось оно только удачи на поле битвы. Хотя удача почти всегда сопутствовала ему как полководцу, но она столь же часто покидала князя в делах государственных. Однако его позднейшее наименование рядом историков «Удалым» ни малейших сомнений вызвать не может – оно полностью соответствует действительности.
Наиболее, на наш взгляд, точную характеристику Мстиславу Удатному дал в своей замечательной книге «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей» (являющейся образцом изысканной исторической персоналистики) Николай Костомаров: «Эта личность может по справедливости назваться образцом характера, какой только мог выработаться условиями жизни дотатарского удельно-вечевого периода. Этот князь приобрел знаменитость не тем, чем другие передовые личности того времени, которых жизнеописания мы представляем. Он не преследовал новых целей, не дал нового поворота ходу событий, не создавал нового первообраза общественного строя. Это был, напротив, защитник старины, охранитель существующего, борец за правду, но за ту правду, которой образ сложился уже прежде. Его побуждения и стремления были так же неопределенны, как стремления, управлявшие его веком. Его доблести и недостатки носят на себе отпечаток всего, что в совокупности выработала удельная жизнь. Это был лучший человек своего времени, но не переходивший той черты, которую назначил себе дух предшествовавших веков; и в этом отношении жизнь его выражала современное ему общество».
Отцом Мстислава был князь новгородский Мстислав Ростиславич (после смерти получивший прозвище Храбрый), прославившийся успешными походами против половцев и чуди. Матерью была то ли одна из дочерей князя галицкого Ярослава Владимировича, то ли дочь князя рязанского Глеба Ростиславича Феодосия.
Дата рождения князя приходится приблизительно на первую половину 70-х годов XII века.
За свою жизнь Мстислав правил несколькими княжествами (некоторыми по два раза) – Трипольским (1193–1203), Торопецким (1206–1213), Новгородским (1210–1215, 1216–1218), Галицким (1215–1216, 1219–1226), Торческим (1203–1207, 1226–1228).
Первым полководческим успехом Мстислава стал поход против половцев в 1193 г., в результате которого кочевники потерпели серьезное поражение. Второй раз князь трипольский сражался против половцев в 1203 г. и снова оказался победителем.
В 1207 г. Мстислав получил в княжение Торческ (находившийся на территории кочевого племени торков, которая была выделена им русскими князьями), являвшийся фактически южной заставой Киевской Руси против половцев. Город (располагавшийся недалеко от современной Белой Церкви) был прекрасно укреплен, и при необходимости его гарнизон мог скрыться за крепостными стенами от превосходящих сил половцев. Однако долго княжить Мстиславу там не довелось, он лишился своего стола из-за очередных княжеских усобиц. Князь черниговский Всеволод Святославич Чермный (т. е. Рыжий) с большим войском пошел походом на Киев для изгнания Рюрика Ростиславича и захвата великокняжеского стола (что ему и удалось). Перед взятием Киева им был осажден Торческ.
Мстислав (который поддерживал своего дядю Рюрика Ростиславича) со своими небольшими силами не сдал город сильному войску Всеволода Чермного, и о его мужестве летописец пишет с нескрываемым восхищением: «Мстислав же хотя млад, но храбростию и мужеством всех оных превозходил, несмотря на множество войска Всеволодова, говорил всем, что бесчестно есть, яко женам, запершися сидеть или, не уччиня опыта, договором отдать, но лучше нам преже показать противным, что мы руки и сердце имеем, а потом посмотрим, что дале делать. И так ободря войско, немедля вышед из града, напал на войско Всеволодово, все полки в великое смятение привёл и многих побил. Но множества ради противных не мог всех одолеть и, опасался, чтоб его от града не отхватили, отступил со всеми своими во град без вреда. Мстислав хотя ничего не опасался, понеже град довольно укрепил и припасов нескудно имел, но, сожалея области, послал ко Всеволоду говорить о свободном ему пропуске. Чему Всеволод обрадовался, что не принуждён был со стыдом отступить, отпустил Мстислава с честию, а сам возвратился в Киев».
После этого в Смоленске (где ранее княжил его дед Ростислав Мстиславич) Мстислав получил от Рюрика Ростиславича в награду за верность княжение в небольшом Торопецком княжестве, где ранее правил его отец (и прекрасно подготовил город к обороне, насыпав мощные земляные валы). Но и в Торопце Мстислав пробыл недолго – в 1210 г. он становится новгородским князем.
Получить княжение в Новгороде Мстиславу удалось после того, как он начал борьбу с великим князем Владимирским Всеволодом Юрьевичем, имевшим прозвище Большое Гнездо. Всеволод Большое Гнездо по праву считался самым могущественным князем своего времени, и безымянный автор «Слова о полку Игореве» писал о нем так: «Ты ведь можешь Волгу веслами раскропить (расплескать. – Авт.) и Дон шлемами вычерпать». Главной целью его политики было объединение под своей властью всех русских земель и вполне понятно, что это встречало противодействие других князей, не желавших делиться властью. Особо жестким было сопротивление со стороны Мстислава, который сам, вероятно, скрытно лелеял планы объединить вокруг себя русские земли.
Еще до начала княжения Мстислава в Новгороде отношения новгородцев с Всеволодом Большое Гнездо отличались особой сложностью, о чем лучше всех написал Костомаров: «Великий Новгород давно вошел в тесную связь, но вместе и в столкновение с суздальско-ростовской землею и с владимирскими князьями, получившими первенство в этой земле. Со времени Андрея Боголюбского князья эти стремились наложить руку на Новгород, стараясь, чтобы в Новгороде были князья из их дома и оставались их подручниками. Новгород упорно отстаивал свою свободу, но никак не мог развязаться с владимирскими князьями, потому что в самом Новгороде была партия, ради выгод тянувшая к суздальской земле. К этому побуждали новгородцев их торговые интересы. Новгородская земля была до крайности бедна земледельческими произведениями. Благосостояние Новгорода опиралось единственно на торговлю. Поэтому для Новгорода было насущной потребностью находиться в добрых отношениях с такой землей, откуда он мог получать хлеб для собственного продовольствия и разные сырые произведения, служившие предметом вывоза за границу, особенно воск, и куда со своей стороны новгородцы могли сбывать заморские товары. Киевская Русь приходила в упадок: она была беспрестанно опустошаема кочевниками и сильно расстроена как княжескими междоусобиями, так и поражением, нанесенным Киеву Андреем Боголюбским; суздальско-ростовская земля, напротив, сравнительно с другими землями, более удалена была от нападения иноплеменников, менее страдала от междоусобий, приходила в цветущее состояние, наполнялась жителями и, естественно, стала удобным краем для торговли. Притом же она была сравнительно ближе к Новгороду других плодородных земель, и сообщение с нею представляло более удобств. Всякая вражда Новгорода с князьями этой земли отзывалась пагубно на хозяйстве Новгорода и его торговых интересах; поэтому-то в Новгороде были всегда богатые и влиятельные люди, хотевшие во что бы то ни стало находиться в ладах с этим краем. Суздальские князья хорошо понимали такую зависимость новгородских интересов от их владений и потому смело дозволяли себе насильственные поступки по отношению к Новгороду. Во все время продолжительного княжения суздальского князя Всеволода Юрьевича Новгород не любил этого князя, ссорился с ним, но отвязаться от него не мог. Со своей стороны, Всеволод, чтобы не ожесточить новгородцев, временами льстил их самолюбию, оказывал наружное уважение к свободе Великого Новгорода, а потом, при случае, заставлял их чувствовать свою железную руку. В 1209 году, угождая благоприятствующей ему партии, он вывел из Новгорода старшего своего сына Константина и послал другого сына, Святослава, без вольного избрания, как будто желая показать, что имеет право назначать в Новгород такого князя, какого ему будет угодно. Но в Новгороде кроме партии, которая склонялась ради собственных выгод к суздальскому князю, была постоянно противная партия, которая ненавидела вообще князей суздальской земли и не хотела, чтоб оттуда приходили князья на княжение в Новгород. Эта партия взяла тогда верх и обратилась на своих противников – сторонников суздальских князей. Народ низложил посадника Дмитра, обвинил его в отягощении людей, разграбил и сжег дворы богачей, державшихся из корысти суздальской партии; а Всеволод, в отмщение за такую народную расправу, приказал задерживать новгородских купцов, ездивших по его волости, отбирать у них товары и не велел пускать из своей земли хлеба в Новгород».
Мстислав правильно рассчитал, что борьба с Всеволодом Юрьевичем должна принести ему один из наиболее важных русских столов – Новгородский, а в случае успеха даст власть над всеми русскими землями. В 1209 или в 1210 г. Мстислав с небольшим отрядом нападает на находившийся под властью Всеволода Большое Гнездо Торжок и, благодаря внезапности, захватывает город. Пленив поставленного великим князем владимирским, посадника, он привел его закованным в Новгород, где обратился к горожанам с заявлением, которое фактически и сделало его князем новгородским: «Кланяюсь Святой Софии, и гробу отца моего, и всем новгородцам: пришел к вам, услыхавши, что князья делают вам насилие; жаль мне своей отчины!»
Несмотря на то что в Новгороде был в это время сын Всеволода Большое Гнездо Святослав, он не только ничего не смог поделать с Мстиславом, но и сам был схвачен новгородцами. На его место был посажен князь Торопецкий, что стало серьезной угрозой для Всеволода Большое Гнездо.
Однако решающая схватка (исход которой был отнюдь не очевиден) между двумя князьями так и не состоялась – Всеволод Большое Гнездо умирает в 1210 г. Заметим, что Мстислав не предпринял ни малейшей попытки воспользоваться смертью противника, наследники которого сразу же погрязли в раздорах. Подобное поведение в дальнейшем стало характерно для Мстислава – периоды бурной активности сменялись у него апатией и принятием совершенно нелогичных решений.
В 1212 г. Мстислав проводит один за другим два успешных похода против чуди (на территорию современной Эстонии). В обоих походах, по-видимому, его дружина не встретила значительного сопротивления. Если о первом походе известно из Новгородской летописи, что Мстислав «много полона привел и скота без числа», то во втором он, согласно летописным данным, без боя взял крепость Медвежья Голова, имевшую стратегическое значение для контроля над регионом. И, как написано в летописи: «И вышла чудь из города, и поклонилась ему, и взял князь дань с них».
Спустя два года после этих удачных походов Мстислав решил обратить оружие уже не только против чуди, а и сразиться со становившимся все более опасным для Новгорода и северо-западных русских земель орденом меченосцев. Согласно информации Ливонской хроники, Мстислав немедленно выступил в поход, как только узнал о появлении на земле чуди рыцарей-меченосцев. Но он опоздал – пока князь шел с дружиной, меченосцы повернули назад (вероятно, опасаясь боя с сильным 15-тысячным новгородским войском). Впрочем, безрезультатным поход все же не был. Не застав главного противника, князь новгородский осадил город Воробьиный (Варболэ), но, получив выкуп, снял осаду и ушел.
Показательно то, как князь разделил полученную дань. По данным Новгородской летописи, он «две части новгородцам отдал, а третью – дружине своей». Понятно, что у дружинников заботившийся о них князь (до такой степени, что не оставлял себе даже малой части дани) пользовался огромной популярностью, и Мстислав мог полностью рассчитывать на своих воинов.
Прославившее Мстислава покорение чудской земли придало уверенности князю новгородскому, и он опять решился на противостояние со своим старым противником Всеволодом Чермным.
В 1214 г. умирает Рюрик Ростиславич, и после этого Всеволод Чермный не дал его сыновьям уделы, а, напротив, изгоняет их из отцовских доменов. Мономаховичи, в свою очередь, обратились за помощью к новгородскому князю, и тот не упустил случая, используя этот благовидный предлог, начать борьбу против Всеволода Чермного. Уверенный в своей дружине, Мстислав выступил с походом, который, однако, чуть не сорвался в самом начале. Из Новгорода князь вышел со своей дружиной и новгородским ополчением, а при прохождении через территорию союзного Смоленского княжества к ним присоединилась и смоленская дружина. Хотя войско Мстислава и значительно увеличилось, но в нем уже не было прежнего единства, когда слово князя было для его дружины непререкаемым законом. Между смоленскими и новгородскими воинами возник конфликт, в результате которого новгородцы отказались от участия в походе. Но после этого Мстислав решил идти дальше без них, что произвело на новгородцев огромное впечатление. Они, согласно древней традиции, провели вече, на котором посадник Твердислав сделал следующее заявление, заставившее новгородцев вернуться к своему князю: «Братья, как наши деды и отцы страдали за русскую землю, так и мы пойдем со своим князем».
Вскоре Мстислав вступил на землю Черниговского княжества, где им было взято (по-видимому, без боя) несколько укрепленных городов. После взятия Речицы произошло сражение, в котором Всеволод Чермный были разбит. Вышгород, а следом и Киев признали власть победителя. Завершающим этапом боевых действий стала осада Чернигова, которая продлилась двенадцать дней. Всеволод Чермный, у которого теперь не оставалось ни малейшего шанса на победу, признал поражение и заплатил дань, после чего осада была снята.
После одержанной полной победы Мстислав поступил традиционно для себя нелогично. Одержанная победа сделала его наиболее влиятельным и сильным в военном отношении русским князем – ничто не мешало самому Мстиславу сесть на киевский стол. Это, среди прочего, дало бы ему огромные возможности в проведении политики объединения русских земель. Однако Мстислав вместо этого отдает киевский стол Мстиславу Романовичу – слабому и не отличавшемуся способностями полководца князю. Неудивительно, что Мстислав Романович никак не использовал свои возможности великого князя Киевского для общерусского дела.