Дачевский Виктор. Некробиотика

   - Это аллергия на консервы! - промычал Майк, отмахиваясь от зеркала, Где мои таблетки?!
   - Какие таблетки? Миллионер кладбищенский! Нечего было из гроба вылезать! Я же предупреждала, что у тебя кожа облезет?! Как ты теперь Патрику покажешься?
   - Какому Патрику?
   - Сыну твоему, младшему! Он в школе отца Кассиуса и встречи с мертвыми родными разрешены один раз в год, кроме дней встречи Последнего Президента с избирателями! Я рада, что ты сохранил способность напиваться, но именно вчера я рассказывала тебе о том, что завтра нам с тобой представится первая за этот год возможность встретиться с Патриком! Слава Последнему Президенту! И благодари бога, что я живу в центре и идти нам не более четверти часа!
   - Это центр? - смачно сплюнул МакЛохлан в окно.
   - Рекламой анализов займемся позже! - потянула его за рукав Мэлори.
   Они почти бежали по грязным, серым улицам пригорода. Вокруг беспрерывно сновали скелетушки и прочие виды разложения тела человеческого. МакЛохлан и Мэлори наверняка удивляли окружающих целостью форм.
   Возле огромных плакатов с надписью: "Встреча с избирателями" им с Мэлори пришлось встать в разные очереди. Мэлори встала в очередь "Для зарегистрированных избирателей". Майку пришлось стать в более длинную. Надпись гласила: "Для впервые осознавших себя избирателями".
   Тем не менее, очередь Майка двигалась быстрее. Особенно рассмешил его труп, стоявший за несколько трупов впереди МакЛохлана. У останков спросили: "Будете ли вы проносить на встречу с Последним Президентом предметы длиннее трех футов?".
   - А как же! - обрадовался труп в полосатой рубашке и коротком галстуке - Работа у меня такая!
   - Фамилия? - поинтересовался охранник.
   - Освальд! - почти выкрикнул труп, приготовившись к тому, что его не пропустят. Его пропустили. Не пропустили МакЛохлана.
   - Но я же полноправный гражданин! - возмущался Майк, сам себе не веря.
   - А то! - соглашались охранники, впихивая его в двери с вывеской: "Фехтовальная школа".
   В большом зале, перечеркнутом полосой солнечного света двое, на истоптанной, неказистой дорожке пытались перемахать друг-друга бамбуковыми палками.
   Зрелище было весьма захватывающим. МакЛохлан кое-что понимал в вооруженном столкновении, но его знаний и умений на открывшуюся картину не доставало. Бойцы играли в шахматы с палками в руках. Каждое нападающее движение предугадывалось и адекватно встречалось. Каждое блокирующее движение не позволяло обороняющемуся перевести бой к своему преимуществу. Было чем залюбоваться.
   На втором промахе в атаке участник, закрытый европейской фехтовальной маской, умудрился пропустить рубящее движение соперника по основному полю, увернуться от импровизированного колющего удара и поднести воображаемое жало своего клинка к незащищенному лицу противника. На том и расстались.
   Побежденный отвесил традиционный поклон и испарился с пространства, которое раньше было фехтовальным залом.
   МакЛохлан слабо понимал, для чего его сюда привели. Пустил на самотек.
   В военной школе, прокляни господи душу его отца, кулачные бои считались плебейским развлечением. Дуэли шли только с применением холодного оружия. МакЛохлан умел фехтовать. Поневоле. Ссорился он не часто, но по делу, и в драке, на самом деле, приходилось отстаивать то, что называлось "честью". Иногда это давалось тяжело. Будущие военные юристы, с уклоном в уголовное, хозяйственное и экономическое право, законы профессионально презирали и дуэли частенько шли не только до первой царапины.
   Победитель описанного выше поединка подошел вплотную.
   - Неплохо выглядишь! - остановился он напротив.
   Майк молчал.
   - Настала самая пора представиться друг другу, мистер МакЛохлан, мультимиллионер, почетный гражданин Даркплэйсида! - стянул с руки тяжелой белой кожи перчатку победивший. В следующую секунду сопровождаемая шлепком мокрой простыни снятая перчатка ударила в лицо МакЛохлана.
   - Здравствуй, враг! - радостно протянул освобожденную руку обладатель фехтовальной маски. - Можешь не верить, но я очень рад тебя видеть!
   Майк руки не пожал. Шок от удара тяжелой перчаткой по лицу уже прошел, а, может быть, и не начинался. МакЛохлан ударил бы первым, но бамбуковую палку в руках человека в маске заменила длинная и тяжелая каталонская шпага со сложной гардой и бронзовым кольцом для указательного пальца на рукоятке. Пользоваться кольцом в оружии такого веса могли себе позволить только очень опытные и физически сильные фехтовальщики. Потому что запросто можно остаться без пальца. "Враг" имел вид непрезентабельный, что особенно настораживало.
   МакЛохлан с безучастным выражением лица повернулся к обидчику спиной и медленно пошел к оружейной стойке. "Враг" хмыкнул, но промолчал и не шевельнулся.
   В стойке было представлено все. От чекана до кастета. Первой мыслью МакЛохлана было взять легкий, полутораметровый пилум с широким, рубящим наконечником и закончить бой с нахалом секунд за десять. Расчленить на собачьи консервы. Но внезапная обида была велика. Желание повыпендриваться перевесило.
   Сама по себе легла в руку прямая шпага с "пламенеющим" лезвием. Гибкая, хорошо заточенная, нужной длины, с идеальным балансом. Красиво и равного класса с оружием обидчика. Судя по выбору оружия "Врагом", основная часть его атак будут колющими. Это было преимущество "Врага". Майк предпочитал сабельный, рубящий бой. В училище они одевались в фехтовальную робу и перчатки на кольчужной основе, поэтому повреждения от колотых ударов почти исключались. Дуэльный бой выигрывался в рубке. В этом бою придется искать другие преимущества.
   МакЛохлан свистнул клинком в воздухе, прошел мимо "врага", как будто тот был меченым всеми шавками пожарным гидрантом, и лениво занял место на фехтовальной дорожке. В лени и презрении скрывался смысл. Место для соперника заливал яркий солнечный свет из высокого окна. Прямой свет, бьющий в сетчатую фехтовальную маску, издевательство то еще.
   МакЛохлан вычурных поз не принимал. Стоял ровно, ковырял ногтем клинок. На клинке были следы засохшей крови. Нелеченное похмелье накатывало горячими волнами, вперемешку со скрываемым гневом.
   - А ты мне начинаешь нравиться, враг! - встал в первую позицию масконосец, немного ближе, чем положено. - Это показное, или ты во всем проявляешь подобное самооблада...
   МакЛохлан резко плюнул в черное окно маски. Пока противник брезгливо рефлексировал, пламенеющая шпага спинкой рубанула по правому плечу, а на возврате опустила вражеское оружие к земле, перекрывая возможность контратаки.
   Мистер Кардаш, учитель фехтования, очень активно вбивал в головы будущим воякам и нелюбимым детям богатых родителей преимущества оружия с двусторонней заточкой клинка. Начинать атаку прямыми колющими и рубящими ударами слишком заметно для противника, и это автоматически отдает инициативу и преимущество обороняющемуся. А вот вычурный финт с ударом спинкой имеет шанс. Хороший шанс. Жизнь не раз доказывала, что старый мадьяр не врал.
   Из глубоко рассеченного плеча толчками текла кровь. Заточка была отменной. Не радовало другое. Идущая толчками кровь говорила о том, что противник был из Живых. А про убийства и членовредительства Живым Майк недавно прочитал много неприятного. Тактика менялась. Захотелось выбить оружие из рук раненого, попинать его немного ногами и гордо удалиться. Враг!
   - Ты поосторожнее, а то я в тебя влюблюсь! - отодвинулся на безопасное расстояние "Враг", перекладывая шпагу в левую руку. На рану он будто бы и не обращал внимания. А кровь уже почти не текла.
   - Забавно будет выглядеть твоя любовь, когда я тебе все приборы для этого занятия посрезаю, - раскручивая шпагу, веселился МакЛохлан.
   Веселье было напускным. Левшей он не любил. Ситуация все равно была в его пользу. Раненый соперник, солнце бьет ему в глаза, маску он снимать не собирается, а зря. Даже в стертом виде плевок серьезно перекрывал обзор. Со стороны этого "слепого пятна" и следовало действовать. Даром, что ли, выбор пал на достаточно тяжелое оружие? МакЛохлан раскрутил шпагу до свиста и начал классическую рубящую атаку, не пытаясь достать противника с первых выпадов.
   - Интере-есно! Злой на язык, импровизирует, неразборчив в средствах и не склонный к психозу? - комментировал его поведение "враг", просто отражая удары. - Честно говоря, я не был готов к твоему приходу. Согласно моим планам, ты должен был появиться гораздо позже...
   - Так мне что, погулять пока? - интересовался МакЛохлан, снизив интенсивность атаки. Противник не был сильнее, это бросалось в глаза с первых ударов и блоков. Или он не привык действовать левой рукой.
   - Получаса хватит, "враг"? - продолжал язвить Майк. - А то у меня дела...
   - Получаса мало! - казалось, "враг" был абсолютно серьезен. - Пойми меня правильно. Ведь надо еще папашу замочить, трупиков облагодетельствовать, переселиться, подрасти... Лет на двадцать ты поспешил...
   МакЛохлану, пропустившему этот бред мимо ушей, удалось приблизиться, сбить клинок противника в сторону, и тяжелая гарда его шпаги с хрустом впечаталась в мягкий обод маски. Сильного удара не получилось из-за отсутствия замаха.
   - Тебе не только подрасти, тебе поумнеть надо! - снисходительно опустил клинок МакЛохлан, пока "враг", покачнувшись, потирал ушибленное место. Может, хватит?
   - С другой стороны, ты как раз вовремя! - вернулся на дорожку "враг". Слишком добренький, чтобы стать настоящим врагом... Но это мы исправим.
   Крест- накрест, несколько сильных рубящих верхних ударов, не отразить которые было бы пошло. Пытаясь отразить третий удар, Майк провалился, не встретив шпаги соперника. В состязании подлости он на сей раз проиграл по детским правилам.
   "Враг", имитируя очередной рубящий удар, ухватил свою шпагу за лезвие и согнул в крутую дугу, да так, что острие практически коснулось рукоятки. А когда Майк провалился, "враг" лезвие отпустил и оно, разогнувшись пружиною, впечатало МакЛохлану звонкую и унизительную оплеуху.
   "Враг", ухватившись за собственный клинок, глубоко порезал ладонь и сейчас обтирал липучую кровь об белую материю нагрудного фартука. Униженный МакЛохлан был слишком взбешен, чтобы обратить внимание на то, что порез затянулся практически моментально. Обтерев кровь, противник взял шпагу в правую руку.
   Старый Кардаш очень любил один сабельный финт, которому обучал всех, но удавался он немногим. Нападающий имитирует рубящий удар сверху, а обороняющийся, понятное дело, пытается его парировать. Нападающему остается быстрым поворотом руки в запястье сделать полукруг клинком назад и вниз на высоте замаха и нанести удар по клинку соперника, но уже снизу. Если финт МакЛохлану удавался, оружие покидало руку соперника в ста процентах случаев. Этот прием замечательно подходил для дуэли на тяжелых шпагах и даже имел какое-то французское название, но, поминая благодарным словом Кардаша, Майк называл удар "Венгерским".
   Так МакЛохлану и не удалось догадаться, благодарить ли ему за последующие события фехтовальное мастерство врага или собственный плевок. Получилось так, словно соперник либо заранее знал о планах Майка, либо просто повезло ему, а он и не заметил.
   Буквально на несколько градусов сместилась каталонская сталь, и пламенеющее лезвие бесполезно рассекло воздух в миллиметрах от испачканной маски. Шпага чуть не вырвалась из руки МакЛохлана, а Враг (Майк готов был поклясться, что тот даже успел недоуменно пожать плечами) лениво воткнул свой клинок МакЛохлану в грудь и отпустил рукоять.
   Больно было ужасно. Очень было больно. МакЛохлан со всего маха впечатался пятой точкой в дорожку. Так падают в песочницах годовалые дети со всего размаха перемещаются из положения стоя в положение сидя. Они маленькие, им не больно. Майку было больно. Он сидел, тупо уставившись на выросший прямо из сердца металлический стебель с цветком гарды на конце. Каждый удар сердца отдавался на клинке трепетной дрожью.
   Майк не пытался ничего изменить. Вырос так вырос. Эмоциональное отупение оправдывалось логически. Если оставить лезвие в ране кровопотеря будет минимальной.
   Враг присел на корточки и задумчиво щелкнул пальцем по рукоятке. Гарда закачалась сильнее.
   - Ты не бойся, я тебя, раньше времени, не обижу! - успокоил он Майка, глядя на раскачивающуюся гарду. - Враг мне, на самом деле, очень и очень нужен. Только не думай, я не из шизанутых! - еще раз щелкнул он по гарде. Согласно моим представлением о жизни, иметь одного хорошего врага гораздо полезней, чем сотни так называемых "друзей". Каждому человеку, для плодотворного развития, нужно иметь равного, или более сильного врага. Так что ничего личного!
   - Я тут при чем? - вполхрипа выдавил Майк, не отрывая взгляда от раскачивающегося лезвия.
   - Потом поймешь! - ласково и иронично донеслось из-под маски, после чего Враг резко выдернул шпагу из МакЛохлана. Две тонкие струйки алой крови брызнули на уже испачканный фартук. Майк судорожно вдохнул и завалился набок.
   Темнота влилась ему в глаза двумя громкими и гулкими ударами дырявого сердца. Мэлори наверняка давно прошла на площадь. Две колонны детей с веселыми флажками виднелись уже из очередей. Сидит, наверное, сейчас на корточках возле аккуратного Патрика и рассказывает ему о том, что он сейчас познакомится с папой...
   - Долго собираешься валяться, симулянт? - поинтересовался Враг, брезгливо толкая ногой бездыханное тело МакЛохлана. - Мне такой доходяга в качестве личного врага позор один!
   Майк, невольно сравнивая себя с апостолом Фомой, проморгался и активно поковырял пальцем в месте удара шпагой. Дырка затягивалась и жутко чесалась.
   - Если хочешь узнать, почему я выбрал тебя своим врагом, я дам тебе одну маленькую подсказку: у нас с тобой очень много общего! - и он еще раз взмахнул испачканной каталонской шпагой.
   С безвольно лежащей руки МакЛохлана откатился большой палец. Еще одна длинная струйка крови брызнула на истоптанную дорожку, и сквозь боль и зуд Майк смотрел, как из моментально затянувшийся раны выползает скороспелым грибом влажный розовый палец. Шевелился свежеотросший палец не хуже родного.
   Враг поднял откатившийся обрубок и надел на него кольцо с необычным вензелем. Точно такое же красовалось у него на безымянном пальце левой руки.
   - А это тебе мой подарок. - бросил он на пол перед лицом МакЛохлана кровоточащий обрубок. - Теперь ты член клуба. Если тебе посчастливится убить Живого с таким вот перстнем на руке, никто не будет тебя преследовать. Это такое добровольное согласие на самоубийство, в котором ты только помощник. Если ты не надел перстня, никто не вправе на тебя напасть.
   - Ты Живой? - сел Майк, рассматривая обрубок своего пальца.
   - Юридически я Живее всех Живых. Но мы отвлеклись. Я все еще хочу, чтобы ты, раз уж появился, мог всеми силами создавать мне разные мелкие неприятности. Это может стать даже интересным.
   - Зачем мне это?
   - Не знаю... Но обещаю, что совсем скоро тебе этого очень и очень захочется!
   - Ты все-таки психопат! На всю голову больной! - буркнул МакЛохлан, брезгливо поднимая еще теплый палец.
   - В наше благословенное время все болезни благополучно умерли! Я их пережил! И тебя, есть такое впечатление, переживу. Тем не менее: если ты собираешься мне напакостить, я дам тебе маленькую наводку. Ты, как мне известно, очень папашу своего любил?
   - Маску снять не хочешь?
   - Нет. Я про папашу твоего вспомнил только потому, что, в свете ваших высоких отношений, ты должен меня понять всей душой. Так вот, в ближайшее время я собираюсь красиво и на глазах Живой и Мертвой общественности замочить своего папулю, обставив дело несчастным случаем. Других новостей для тебя на сегодня нет.
   - Мне глубоко наплевать на твои шизофренические бредни! Я даже пытаться не стану играть в твои игры! Ищи себе другого врага! - начал было подниматься с пола МакЛохлан, но смачно получил в лицо вторую перчатку и сел обратно.
   - Это тебе на память. А то мы больно мирно разговариваем! назидательно произнес враг. - Не забывай, пожалуйста, что я с тобой не шутки шучу. С этой минуты я сделаю все, чтобы сделать твою "жизнь" абсолютно невыносимой.
   МакЛохлан заливисто захохотал. Истерикой это не было. Это действительно было смешно.
   - А что ты можешь мне сделать? - сквозь смех продавил он и рубанул себя пламенеющим клинком по пальцам. Расталкивая обрубки, поползли на свежий воздух смешные розовые отростки.
   Враг свистнул. В дверях показались два квадратных мордоворота.
   - Мистер МакЛохлан уходит! - качнул им головой враг, уходя в сторону задней двери.
   Все еще смеющегося МакЛохлана к дверям тащили волоком.
   - И вот еще! - крикнул вдогонку враг. - Мистер МакЛохлан слишком комфортно себя чувствует! Срежьте ему правый каблук с ботинка!
   Хромого, хихикающего МакЛохлана, залитого кровью и прижимающего к груди пламенеющую шпагу, пропустили на площадь, даже имени не спросив. Найти Мэлори с Патриком оказалось не так просто. Вся площадь была забита обветшалыми родственниками, сюсюкающими с детишками в форменных курточках.
   - Вот, Патрик, твой папа! - услышал он знакомый голос.
   Патрик был болезненно худым, рыжеватым мальчиком с белесо-голубыми глазами. Он смотрел на МакЛохлана обычным взглядом обычного ребенка, которому показывают незнакомого папашу, только что выкопавшегося из могилы. Худенькие коленки колотились с заметным стуком. МакЛохлан вспомнил, как сам однажды описался, при знакомстве с собственным (между прочим, живым, но малотрезвым) папашей. Сказать, как и предполагалось, было нечего.
   - Где ты так извозился? - плеснула руками Мэлори.
   - Там придурок какой-то на меня напал! Вот! - показывая Мэлори отрубленный палец с перстнем, зачастил МакЛохлан.
   - Мама, я боюсь! - пискнул ребенок, прижавшись к синеватой, в солнечном свете, материнской шее.
   - Вот еще ботинок... - поднял ногу Майк, пряча палец за спину.
   - Ты знаешь, сколько сейчас стоит обувь?! - зашипела Мэлори, прижимая к себе сына. - Отойди куда-нибудь! Ребенка заикой сделаешь!
   Майк спиной попятился в толпу. Встретились...
   Возле опоры огромного, метров пятьдесят по диагонали, телеэкрана с рекламой Майка заставил вздрогнуть громкий шепот.
   - Иди сюда! - послышалось из-за опоры.
   Возле опоры никого не было. Майк тревожно осмотрел все вокруг и даже зашел посмотреть, что творится на экране. На экране покойнички рекламировали, понятное дело, гробики, весело пританцовывая и гремя костями.
   - Сюда иди! - голос шел определенно из-за опоры.
   - Куда полез, придурок! - зашипел невидимый голос, когда Майк попытался обойти ярко-ярко красное огражденьице. Таких тут было много, они показывали границы Живой и Мертвой зоны (так на них было написано). Перелезть через этот декоративный пластиковый заборчик смог бы и ребенок.
   - Это же Живая зона! Сгоришь, как тряпка!
   Майк замер. Прислушивался. Ничего не понимал.
   - Стой так, пока охотники не пройдут! - создавалось впечатление, что шептала сама опора. Недалеко и в самом деле, помахивая тесаками в мягких ножнах, прогуливались крупные ребята в униформе, которую МакЛохлан видел на Нике.
   - Зайди с другой стороны и делай вид, что меня не видишь! - продолжала командовать опора. А может, и не опора. С правой стороны ажурной металлической конструкции из трубы высунулось сплетенное из тумана лицо.
   - Предупреждаю! - заявило лицо, воровато оглядываясь - Если убежишь, я твою душу до животного состояния доведу и на тебя натравлю.
   - Ты... - встряхнул головой МакЛохлан.
   - Дух! - сказал, как плюнул, кусок тумана. - Ненавижу когда меня так называют! И смотри в сторону, охраны до чертей!
   - Сквернословишь?
   - С удовольствием! У нас тут, знаешь ли, удовольствий немного. Денег хочешь? Много денег!
   - У тебя и кошелек с собой? - поинтересовался МакЛохлан.
   - Юморист? Щекотки не боишься? Полтора миллиона некробаксов в чеках на предъявителя! Еще есть желание шутки шутить? Или, может, ботинки себе приличные купишь? В сторону смотри!
   - Делать что надо?
   - В мертвой зоне есть кабак "Кофейня Теда". Пойдешь туда, найдешь Теда, Тед - это я, и поговоришь с трупом его жены. Скажешь, что если она отправит мое тело в Каньон, вы с ней получите три миллиона некробаксов на двоих! Быстро и просто. В сторону смотри.
   - В какой каньон?
   - Ты когда выкопался?
   - Вчера.
   - Да уж... повезло... Ты хоть местный?
   - Местный.
   - Большой Каньон знаешь?
   - А кто его не знает?!
   - Ну и чего тебе не ясно? Ты хоть догадываешься, какая это сумма?
   - Зачем в Каньон?
   - Это ритуал такой. Бросаешь тело в каньон, и Духу открывают двери. А иначе приходится сидеть здесь. Не сахар, знаешь ли.
   - А без каньона не открывают?
   - Открывают. Но не всем. Иногда стразу открывают, иногда после того, как тело первый раз распылят. Но после Каньона сразу открывают. С гарантией. Только, так получилось... я тут свежий, мой труп не распыляли ни разу. А я таю. Еще пару месяцев и буду как последняя тварь, за которыми Живые охотники бегают. Буду выть, пачкать стены слизью и сосать Живых. Чем так, лучше уж охотникам под нож. Долго ждать не могу, так что если будешь раздумывать, вымрут твои денежки. Как есть вымрут.
   - Скажи, а... моего... духа
   - Фамилия?
   - МакЛохлан...
   - Кто?
   - Майкл МакЛохлан.
   - Папаша этого, мордатого? Николаса?
   - Не уходи!
   - В сторону смотри! Не было твоего духа! Отца твоего не так давно на фарш пустили. Вредный был дух, из-за таких как он нас всех и тиранят... Потом... Мэлори, да?
   - Жена.
   - Ее позвали еще до того, как я помер. Она со своим телом договорилась, после первого распыления и ушла... Больше никого. Это точно, у нас тут, как бы тебе правильно сказать... - ковырнул прозрачным пальцем в прозрачном носу задумчивый дух. - Короче, память у нас общая.
   - А Фелиция? Фелиция МакЛохлан?
   - Такой не было. Она же, если папаше твоему верить, еще до Последней войны умерла?
   - Да, задолго!
   - Ну, таких тут немного. А если остался кто - сплошные слизни. Деньги нужны?
   - А меня тут точно не было?
   - Да нет тут тебя! Иначе ты... дух твой сюда бы в открытую просочился! Некоторым сразу открывают, так что, считай, что тебе повезло! А мне не повезло! Тело мое - самый кошмарный говнюк за все историю реинкарнации! Кстати, пока ты тут раздумываешь, он, очень может быть, тратит твои деньги на Живых проституток! Время деньги, МакЛохлан! Живые, они дорогие! Так мы с тобой разоримся! А я в слизь уйду! Совесть есть у тебя? Или вместе с духом ушла?
   - Оба на! Папаша и Тедди! Давно не виделись! - радостно шумел Николас, незаметно подошедший к ним под прикрытием опор.
   - Твою мать! - охнул Тедди, пряча огрызок тумана в опору.
   - Не "твою мать", а его сын! - радостно каламбурил Ник, подходя поближе - Кто мне накануне клялся здоровьем моей мамочки, что "этот раз последний"?
   - Ники! - трусливо высунулся кусок тумана из столба опоры. - Я, честное слово, больше не буду!
   - Кончился у тебя, Теодор, кредит моего доверия! - подошел вплотную Ник. - Это ж надо, до какой крайности охамел?! Родного папашу на беззаконие вербует! Небось, денег обещал?
   - Обещал... - смутился МакЛохлан. Посмотреть бы со стороны, умеют ли трупы краснеть?
   - Миллион некробаксов? - усмехнулся Ник.
   - Полтора... на каждого...
   - Эх Тедди, Тедди! Продешевил ты! Твой труп мне на прошлой неделе две сотни сунул, чтобы я тебя поскорее на фарш пустил!
   - Сколько? - возмущенно вылез из столба по пояс дух Теодора.
   - Двести некробаксов! - почти по слогам продекламировал Николас. - И я их взял! Так что ко мне теперь лучше не подходи!
   - Так я это... - смущенно потупился дух. - Пойду я?
   - Валяй! Короткими перебежками! Стой! Передумал я!
   - Да зачем я тебе? Я же никого не трогаю, за меня ни цента не дадут!
   - Вот корыстная душа! Дослушал бы! Дождись пока Президент уйдет! Ты вне столба на детекторе светишься, как целая делегация!
   - Николас, я...
   - Мне благодарности твои уже вот где! - сотворил жест Ники.
   - Пижон ты толстый! - ляпнул Тедди и втянулся в столб.
   - Сгинь, нечистый! - замахнулся тесаком на столб Николас.
   Тедди больше не высовывался.
   - И нечего на меня смотреть укоризненно! - повернулся Николас к отцу. Вот когда он станет слизнем и не сможет в стенах прятаться, тогда я его и нашинкую. А сейчас бесполезно бегать за ним. Только время преводить.- тянул он Майка за руку в сторону трибуны. - Да и безобидный он. Не то что дедуля, или губернаторша. Вот где вредная была баба...
   МакЛохлан вдруг понял, что с Ником ему легко. Николас безостановочно колебал воздух всевозможной чушью, как плохое радио, но все высокоморальные проблемы куда-то уходили. В присутствии Николаса о моральных проблемах было бы глупо даже задумываться.
   - Ты не думай, я за тобой слежку не налаживал. Мамаша к Патрику прилипла, просила за тобой проследить. Говорит, ты уже в неприятности залез. Это ты правильно ножичек приобрел. Завистливых мертвяков развелось, как грязи. Так что за свой румяный вид запросто можешь из гасилы схлопотать! А ножичек зря дорогой брал. Попортишь на костях. Тесак надо было брать. И гасилу. Без гасилы тебе затруднительно будет бизнес делать. Кстати, когда начнешь сдавать анализы, предупреждаю, проблемы начнутся в первый же день. Если будут просто требовать деньги - мочи из гасилы не задумываясь. А если будут "защиту" предлагать, говори, что ты под крышей у щербатого Иудушки. Он у вас на районе главный рэкетир, я договорюсь, за ним должок, по-божески возьмет...