Дана Хадсон. Взаимный обман

   – Неужели тебе это интересно?
   Хелен и впрямь это было интересно. Ей было интересно все, что было с ним связано, и он принялся рассказывать:
   – У меня все как у всех. Обычные родители, инженеры на одном из заводов Чикаго. Есть старшая сестра, давно замужем, трое детей. Я живу и учусь Нью-Йорке, в университете, на факультете точной механики. Ну и подрабатываю, естественно, чтобы за обучение платить. Поскольку дело это сложное, да и попал я в университет не сразу после колледжа, то лет мне уже почти тридцать. Но на будущий год я закончу. Наверное. Если никаких ЧП не произойдет. А теперь давай ты говори, что из себя представляешь.
   Переход от него к ней оказался неожиданным, и Хелен закашлялась, не сразу сообразив, что сказать. Решила тщательно фильтровать информацию, говоря почти правду, чтобы не запутаться во лжи.
   – Ну, у меня тоже все как у всех. Обычные родители, живут в Вестминстере. – Тут она запнулась, потому что сообразила, что в Вестминстере простые люди не живут. Но Майкл не отреагировал на это, и она перевела дух. – Я заканчиваю курс экономических наук в Лондоне. Перед Лондоном она сделала небольшую заминку, потому что не сразу вспомнила, что говорила по этому поводу в прошлый раз. – Правда, на обучение не зарабатываю – бабушка оставила мне деньги на учебу. Есть еще сестра, Маргарет, но в отличие от твоей младшая. Вот и все. – Хелен почему-то умолчала о брате, сама не зная почему.
   – Чудненько! Ну, раз уж мы выведали друг о друге всю подноготную, то, может, пойдем окунемся?
   Ей и в самом деле хотелось немного освежиться, и они, взявшись за руки, помчались к морю. Подняв мириады искрящихся брызг, вбежали в теплую воду и поплыли к выступавшему невдалеке утесу, стараясь обогнать друг друга.
   Как ни старалась Хелен, но обогнать Майкла не смогла. Но и не уступила ему ни на дюйм. Когда она, запыхавшись, одновременно с ним коснулась рукой скользкого камня, он засмеялся и сжал ее в объятиях.
   – Да ты просто русалка! Тебе только хвоста не хватает! – И он прижался к ее губам жаждущим ртом.
   Они тут же ушли под воду и вынырнули только через минуту, за время которой у Хелен закружилась голова то ли от недостатка воздуха, то ли от Неистовой страсти, с которой он целовал ее даже под водой.
   Майкл попытался схватить ее снова, но Хелен сердито запротестовала:
   – Нет уж, хватит! Я не хочу утонуть!
   – Тогда, может, выйдем на берег?
   Хелен посмотрела на темную полосу прибоя.
   – Не получится. Там кто-то есть.
   И в самом деле, их уединенный уголок приглянулся еще какой-то молодежной компании. Выругавшись, Майкл признался:
   – Вот черт! Мне из воды выходить уж точно нельзя. И все из-за тебя!
   Хелен тихонько захихикала – уж столько в его голосе звучало разочарования.
   Выбравшись на берег, она отошла от веселой компании и села поодаль, наблюдая за темной головой Майкла. Воспользовавшись ее одиночеством, от пришедших отделился высокий голенастый парень в черных обтягивающих плавках и подошел к ней.
   – Не скучать, милый девушка? – Он низко склонился и вопросительно заглянул в ее лицо.
   На Хелен внезапно напало игривое настроение, и она ответила ему приветливой улыбкой. Она даже не могла сказать, чем она была вызвана – неприкрытым восхищением в глазах парня или желанием доказать Майклу, что она достаточно хороша, чтобы нравиться и другим мужчинам. Может быть, подспудно ей хотелось показать ему, что она слишком хороша для роли любовницы и достойна гораздо большего?
   Устроившись слишком близко от нее, парень с преувеличенным восхищением оглядел ее с ног до головы.
   – О, колоссаль! – Он скверно говорил по-английски, и Хелен поняла, что он из той группы немецких туристов, что приехали вчера на катере. – Ви есть великолепен!
   Она кокетливо улыбнулась, но ничего не ответила, раздумывая, не переборщила ли она с флиртом и не принял ли немец ее улыбку за поощрение.
   – Я есть Марк. Марк Мейсен. А вы есть?
   Хелен стало смешно, и она ответила в том же духе:
   – А я есть Хелен. – И чуть было не проговорилась, назвав свое настоящее имя: – Рэд… – Но вовремя спохватилась и закашлялась, отодвинувшись на более приличное расстояние.
   И вовремя – к ним уже несся разъяренный Брукс. Вид у него был такой свирепый, что бедный Марк только испуганно пробормотал:
   – Я есть знакомиться. Я не есть секс… – И поскорее убрался от греха подальше.
   Майкл был по-настоящему сердит.
   – Какого лешего ты тут глазки строишь этому недотепе?!
   Хелен невинно удивилась.
   – А разве он недотепа? Что-то я этого не заметила.
   Насупившись, он сгреб в охапку принесенные ими вещи и хмуро скомандовал:
   – Пошли домой!
   Эта команда не понравились Хелен, и она своенравно растянулась на песке.
   – И не подумаю! Мне и здесь хорошо!
   Молча нагнувшись, Майкл подхватил ее и перекинул через плечо, как куль овса. Придерживая одной рукой Хелен, в другой он нес сумку с их вещами. Огромными шагами прошел мимо громко заулюлюкавшей и зааплодировавшей компании и, не снижая темпа, принялся подниматься по дороге к бунгало.
   Хелен чувствовала себя дико. В голове билась удручающая мысль – как он может так пренебрегать ее чувствами? А тело испытывало настоящий восторг, какой, наверное, испытывали древние женщины, похищаемые желанными мужчинами.
   Опомнившись, она принялась колотить его по спине, крича, чтобы он немедленно прекратил это безобразие. В ответ Майкл шлепнул ее пониже спины и заявил, что имеет полное право нести ее туда, куда ему хочется.
   Придя в дом, поставил ее на пол, и Хелен покачнулась.
   – Что, голова кружится? – Он осторожно придержал ее за плечи. – Ничего страшного, сейчас пройдет!
   Она саркастично заявила, пытаясь привести в порядок растрепавшиеся волосы:
   – Конечно, у тебя же большой опыт в подобной транспортировке! Наверняка все твои подружки были жутко рады, когда ты их так волок!
   Он недоуменно пожал плечами.
   – Если честно, то ты первая. Прежде во мне никто таких собственнических чувств не вызывал. Если бы этот тип вовремя не убрался, не знаю, что бы я с ним сделал. Убил бы, наверное.
   Хелен не знала, обижаться ей или смеяться. Но наконец природное чувство юмора победило, и она непринужденно рассмеялась, представив, как забавно выглядела, торча мягким местом вверх.
   Майкл погладил ее волосы и прошептал:
   – Как мне нравится твой смех! – И принялся легко целовать ее полузакрытые глаза.
   В этих словах ей почудилось нечто для него необычное, и она вопросительно посмотрела в его лицо.
   Оно было на редкость серьезным. В нем не было уже привычной для нее страсти, но была глубокая нежность. У Хелен перехватило дух, и она сама обняла его за шею, прижавшись к его твердому телу.
   Майкл задержал дыхание, что-то невнятно пробормотал и вдруг, будто разрушив какую-то внутреннюю преграду, принялся целовать ее уже с неистовой страстью. Хелен отвечала сначала сдержанно, но постепенно забыла, кто она и почему не должна этого делать, и окунулась в мир чувственности с головой.
   На следующий день он повез ее на водопады Даннс-Ривер. Они добирались туда несколько часов, но дело того стоило – потоки воды, каскадом обрушивавшиеся вниз, были несказанно прекрасны. Первозданно прелестный уголок, чудом уцелевший со дня сотворения мира. Они промокли насквозь, карабкаясь по уступам, наслаждаясь небольшими озерами с прозрачной водой и открывая пещеры и гроты, сплошь заросшие папоротником.
   Оттуда они поехали к Беглой бухте, где тоже было множество пещер, таких таинственных и романтичных, что Хелен замирала от восторга. Весь день она чувствовала на себе восхищенные взгляды Майкла. Несколько раз, когда он помогал ей одолеть особо трудные места, его сильные руки прикасались к ее телу с такой уверенной нежностью, что ее кровь начинала убыстрять свой бег. И каждый раз, когда он в награду за очередное восхождение целовал ее в губы, она охотно подставляла ему свое лицо.
   В полдень они купили в придорожной харчевне крабов и раков, поджаренных на углях вместе с зеленым бамбуком, хлеб, приготовленный из корней маниоки, и остановились в необыкновенно живописном месте, чтобы перекусить.
   Все было свежим и восхитительно вкусным, а морской воздух и прекрасная погода придавали их крестьянской трапезе дополнительную остроту.
   В течение всего этого дня их отношения становились все более близкими и теплыми, и к багги, оставленному в укромном месте, они шли молча, держась за руки, изредка перебрасываясь односложными фразами и наслаждаясь чудесным днем и великолепием природы вокруг.
   – Как здесь все невероятно красиво, – вздохнула Хелен, когда они дошли до машины и, повернувшись назад, залюбовались мерцающей полоской песка. Теплая, ласкающая вода почти смыла отпечатки их ног.
   Майкл с восхищенной улыбкой посмотрел на нее.
   – Ты ничуть не менее красива, ангел мой. В этом сине-серебристом купальнике и соломенной шляпе ты выглядишь пленительно-женственно и грациозно. И я отчаянно хочу тебя. Поедем домой?
   Его откровенные слова были приятны Хелен, хотя она и залилась румянцем от смущения. Не отвечая, она вложила ему в ладонь свою руку в знак согласия, и они сели в багги. Осторожно ведя машину по крутой горной дороге, Майкл не смог сдержать любопытства:
   – Почему у тебя никогда не было мужчины? Не поверю, чтобы никто не добивался твоего расположения. Даже в вашей холодной Англии есть настоящие мужчины.
   Хелен смешалась. Об истинной причине ее холодности рассказать было немыслимо, и она сказала только то, что сказать было можно:
   – Это все мое воспитание. Нас с сестрой очень строго воспитывали.
   Она не сказала, что воспитывали их не родители, а дедушка с бабушкой. Почему-то ей всегда казалось это ущербным, хотя именно так выросли тысячи ее сверстников.
   Он ничего не ответил, только молча посмотрел на нее, и Хелен поняла, что он ей не поверил. Но это уже было неважно – они подъехали к бунгало. Не дожидаясь, пока она сама выберется из багги, Майкл подхватил ее с сиденья и занес в прохладную спальню.
   На следующий день они до вечера купались и загорали в своей любимой бухточке, а вечером Майкл повел Хелен в лучший ресторан Кингстона. Для него нужен был соответствующий наряд, и Хелен порадовалась, что во время экскурсии по столице Ямайки купила себе платье, скорее как сувенир, потому что была уверена, что в Англии никуда его надевать не будет.
   Оно было из легкого серебристо-голубого шифона с лоскутной юбкой, открывающей колени и разлетающейся при движении. Глубокое декольте требовало прикрыть грудь, и Хелен надела местное украшение из искусно обработанных перламутровых ракушек.
   Вид получился экзотический и непривычный. В раскованной девушке, с игривой улыбкой глядящей с прозрачной поверхности зеркала, никто бы не признал сдержанную и холодноватую Хелен Рэдли. Но здесь она Хелен Смит и может себе позволить все, что хочется. Мысль о том, что скоро это безумство кончится, она задвинула на самое дно сознания. Ни к чему портить сегодняшний вечер!
   Чуть тронув помадой губы и с трудом расчесав ставшими жесткими от жаркого солнца и соленой воды волосы, она вышла к ожидавшему ее в соседней комнате Майклу. Стремительно поднявшись, он собственнически обнял ее за талию и спросил севшим голосом:
   – Может быть, нам лучше остаться?